Хроники Чеггорра Петров Евгений

13

– Впереди крепость Ир! – к ннйо подскакал высланный вперед разведчик.

Атгог кивнул.

– Подтянуться, – отдал он негромкий приказ.

Этот приказ тут же подхватили стоявшие рядом. Глухим шелестом распоряжение вождя прокатилось по войскам. Воины разительно изменились. Спины горделиво выпрямились, копья радостно засверкали стальными волнистыми наконечниками. Вместо нестройной походной толпы глазам предстали готовые в бой могучие воины. Даже лошади, казалось, прониклись важностью момента. Они приободрились, шаг стал более важным пружинистым. В глазах вспыхивал огонь запертых в неволю молний.

– Ровней держи штандарт, – вполголоса проговорил Пагэтп, поравнявшись со мной.

Я скосил взгляд на отливающую золотом птицу на вершине древка моей пики. О, боже, она наклонилась, словно собиралась спикировать на землю. Я старательно выровнял древко, стараясь держать его строго вертикально. Для надежности даже конец его, окованный металлом, жестко упер в стремя. Пика, в свою очередь заупрямилась, совсем не стремясь занять ровное положение. Словно живая, она рвалась из рук, желая с комфортом разлечься поперек седла. Странно, когда я в школе выносил на парады школьное знамя, таких проблем никогда не было. Я достаточно легко справлялся с обязанностями знаменосца. А тут… С огромным трудом мне удавалось сдерживать своенравную пику.

Вдали показались черные точки, сопровождаемые клубами …дыма?… нет – пыли. Через несколько мгновений точки превратились в скачущих во весь опор всадников. За спинами их взлетали комья земли, выбиваемые тяжелыми копытами.

– Чеггоррцы, – пронеслось по рядам туросов.

Я оглянулся. Пестрой бесформенной толпы больше не существовало. Винтары превратились в ровные боевые треугольники, направленные остриями в приближающихся.

Облако пыли впереди увеличивалось, так же как и количество приближающихся воинов. Вслед за всадниками появились и стройные колонны пехоты. Я заворожено смотрел за неотвратимым, как морской прибой движением огромного войска. Разноцветные флажки с изображениями различных животных гордо развевались над отрядами. Наконец стало возможным различить отдельные детали. Войска шли правильными прямоугольниками, по двадцать человек в каждом. У каждой двадцатки был свой знак, украшенный цветными лентами. Двадцать таких отрядов объединялись в более крупное подразделение со своим стягом. А эти входили в еще более крупные части. Красные, синие, желтые полотнища трепетали на ветру. Вскоре я заметил и командиров, отличавшихся пышными цветными плюмажами на шлемах.

Разукрашенная золотом и перьями кавалькада приблизилась к нам.

– Руты-туросы, – полувопросительно-полуутвердительно проговорил головной всадник, без особой нужды горяча скакуна.

– Да, – глухо ответил Атгог.

– Присоединяйтесь к хвосту колонны, – приказал всадник и властно махнул рукой.

Атгог потемнел от нанесенного оскорбления.

Туросы всегда были на передовых постах. Рука ннйо потянулась к висевшему на боку мечу, но чеггоррец уже мчался обратно, скрываясь за поднятой копытами его коня пылевой завесой…

– —

На вершине одного из холмов, того, что казался чуть повыше остальных, с обращенным в сторону степи каменистым обрывистым склоном, неподвижно лежал лицом вниз человек. Его тело было до того спокойно и расслабленно, что он не выглядел живым.

Темные густые волосы спутанной массой прикрывали его плечи и спускались на спину. То, что волосы его не были еще заплетены в косы, говорило о крайней молодости этого человека. Голова его покоилась на крепких, по-юношески худых руках. Одеждой юноше, мы смело можем его так называть, служили узкие грязновато-белые кожаные брюки с отделанными металлом, кожаными же лентами, спускающимися, как можно предположить, до середины бедер. По внешнему шву брюк располагался выложенный незатейливый орнамент из кусочков пушистого коричневого меха. Талию молодого человека охватывал широкий и толстый пояс с блестящими заклепками.

К поясу прикреплен узкий прямой меч в простых деревянных ножнах, обшитых потертой, кое-где прорвавшейся, кожей и украшенных сверкающими бронзовыми накладками. Высокие светло-серые сапоги, напоминающие ботфорты, застегивающиеся под коленями узкими ремешками, завершали одежду лежащего. К вооружению же можно прибавить еще и прикрепленный к спине при помощи нешироких перевязей колчан, наполненный коричневоперыми стрелами, чьи хвостовики грозно нависали над левым плечом. Лука же, из которого следовало бы их запускать, нигде поблизости не было видно. Рукоять второго, слегка изогнутого, меча хищно выдвигалась за правым плечом.

Маленький зверек, обманутый неподвижностью человека, подкрался совсем близко к нему и ткнулся холодным влажным носиком в обнаженный бок. Человек не шелохнулся, поглощенный одному ему ведомыми думами. Успокоенный зверек уселся на задние лапки и принялся старательно умываться передними.

Внезапно человек вздрогнул и, встрепенувшись, приложил ухо к земле. Испуганный зверек, только что беспечно умывавшийся рядом, стремительно бросился к черневшему неподалеку отверстию норки. Гибкое тельце мгновенно исчезло в дыре. Однако природное любопытство взяло верх. Черные бусинки глаз тревожно блеснули в темноте, внимательно наблюдая за действиями двуногой громадины.

Человек, в свою очередь, крайне осторожно подполз к самому краю холма, отвесно обрывающемуся в просторы пыльно-разноцветной степи. Слегка приподнявшись на локте руки, приставил ладонь другой козырьком к глазам и пристально вгляделся в простирающуюся перед холмами долину.

Словно серая неопрятная стена, поднималась над цветущей землей пыль, постепенно приближаясь, все ближе и ближе к наблюдателю. Скоро уже было видно, что эта пелена пыли сопровождает большую массу людей и животных.

– Клянусь Ардноком! – воскликнул юноша, рука его непроизвольно метнулась к рукояти висевшего за спиной меча, – это тары Чеггорра…

Тело молодого человека напряглось.

А чеггоррцы между тем приближались. Цветное разнотравье степи втаптывалось в пыль, а вместо него долина заполнилась красными, синими, желтыми значками бак’таров с изображениями различных животных. Возглавляли движение войск большие цветные полотнища алаутаров с треском хлопавшие, подчиняясь порывам ветерка. Вскоре стали видны и отдельные винтары со своими отрядными эмблемами. Грозно двигались к’атары мощных педкньоовсов с сидящими на них закованными в тяжелую черную броню людьми. Опасливо косясь на хищников, взад-вперед проносились быстроногие лошади со своими легкими всадниками. Следом неукротимые в своей мощи маршировали стройные ряды к’атаров тяжелой панцирной пехоты.

– —

К ннйо подскакал Пагэтп и что-то еле слышно сказал ему, указывая на один из холмов, гряда которых нарушала ровный пейзаж степи. Как я ни напрягал слух, мне удалось услышать только слово… Кренсор… Я внимательно вгляделся в указанном направлении, но ничего, достойного внимания, не обнаружил.

– Винтар лучников за мной, – вполголоса приказал Атгог и странным зигзагообразным маршрутом двинулся к расположенной неподалеку от холма небольшой рощице.

– Куда они? – осмелился я спросить у Пагэтпа.

– Подожди, увидим, – неохотно отозвался он.

***

– Значит, как и предполагал отец, война все-таки начинается, – свинцово выдавились сквозь зубы слова, – три алаутара уже подошли к границам Кренсора…

Он приподнялся и крадучись направился к внезапно потерявшей веселый отблеск небольшой рощице. Но не успел он пройти и нескольких шагов, как из-за деревьев донеслось призывное ржание, послышался шум борьбы, приглушенный крик боли, сдавленные проклятия, и на открытое пространство выскочил великолепный снежно-белый конь, с силой ударил в землю копытами и в стремительной скачке умчался прочь.

– Пиацт! – растерянно воскликнул юноша, неосторожно выпрямляясь во весь рост.

– Оп! – его плечи захлестнула крепкая волосяная петля.

Быстрым движением он взметнул вверх руки, намереваясь скинуть аркан через голову, но еще одна петля стянула его запястья. А потом еще и еще, одна за другой петли опутывали его тело. В глаза блеснуло холодное равнодушное небо. Земля больно ударила в плечо. Юноша лежал на вытоптанной траве, связанный по рукам и ногам.

– Вот так вот! – из-за деревьев вышло несколько человек в белых с желтым подбоем плащах, серых штанах с ярко-желтым кожаным орнаментом.

Короткие мягкие сапоги с сильно загнутыми вверх носками слегка покачивались перед самым лицом юноши. Скосив глаза, он смог разглядеть покрывающие головы подошедших людей глубокие шлемы из толстой кожи, украшенные разноцветными перьями. Выбивающиеся из-под шлемов тугие косы неопровержимо свидетельствовали о принадлежности к воинской касте. Припухлость же вокруг подковообразного знака, выколотого на левой стороне груди предводителя, показывала, что обряд Посвящения состоялся совсем недавно. Ножны длинных кривых мечей глубоко пробороздили землю возле самого тела юноши.

– Попался, волчонок, – усмехнулся предводитель, тщательно рассмотрев узор на его штанах, и торжествующе оскалил зубы.

– Свободные туросы теперь рабы Чеггорра… – юноша горько выплюнул слова вместе с попавшей в рот пылью.

– Молчи, щенок! – предводитель туросов в ярости пнул его носком сапога, – не смей в таком тоне разговаривать со мной – Высокородным сэном Рьо ннйо Атгогом! – он повернулся к воинам, – в мой шатер его!

14

– Он у меня в шатре, – вполголоса проговорил Атгог и задумчиво посмотрел на Пагэтпа, – Готовься, осталось недолго.

Я удивленно вслушивался в странный разговор. Творилось что-то непонятное, такое, что никак не укладывалось в голове. Пленный юноша, видимо, находился в шатре ннйо и, скорее всего, крепко связанный.

К чему же тогда должен готовиться лар?

Чем же виноват молодой кренсор?

Неужели тем, что, находясь на своей территории, наблюдал за продвижением врагов?

А туросы – мои первые друзья в этом мире – такие на вид благородные, самоотверженные, поймали несчастного и отдадут его в руки чеггоррцев – злейших врагов юноши… Тогда как, судя по легенде, туросы и кренсоры не были врагами… Мысли в голове путались, не желая приходить в согласие. Это МЫ собираемся захватить его землю. Под словом МЫ мне пришлось объединить себя с туросами и чеггоррцами. МЫ ведем себя агрессивно по отношению к жителям этой страны. Осознавать подобное оказалось очень и очень горько. Мне не хотелось разрушать то хорошее впечатление о туросах, что сложилось у меня за время пребывания с ними. Во всяком случае, мне они не сделали ничего плохого…

Я должен спасти пленника, – созрело в голове неожиданное решение. С этими мыслями я решительно направился к шатру ннйо.

– Стой! – передо мной выросла грозная фигура восседавшего на коне Пагэтпа, – Не вздумай!

– Пусти, – рука моя непроизвольно потянулась к мечу.

Боже, я готов был обнажить оружие против лучшего друга среди туросов. Но, если он был не прав?

– Нет, – в голосе лара зазвучал непреклонный металл, – ты все испортишь, – и быстро сказал в сторону, – Уберите его.

Двое крепких воинов схватили меня за руки и потащили прочь. Я яростно пытался вырваться, тщетно и безуспешно сопротивляясь неожиданному насилию.

– Это неправильно, – всхлипывал я, извиваясь в могучих руках.

– Тише, – зло прикрикнул воин, – это не твое дело.

Удивленный его резкостью и грубостью, я поперхнулся готовыми сорваться словами упрека и перестал сопротивляться.

К Атгогу неслышно подобрался один из стражников пленника. Как я ни напрягал слух, ни слова не донеслось до меня. Ннйо же осторожно перевел дух и с усмешкой махнул рукой Пагэтпу. После чего шумно выдохнул и направился к шатру. Лицо Пагэтпа исказила гримаса беспокойства. Он поворотил коня и медленно направился к своему отряду, оп-туном которого он являлся. Я постарался перевести его чин на общечеггоррский. Взгляд же Высокородного сэна не отрывался от шатра. Все притихло в непонятном мне ожидании…

– —

В шатре ннйо Атгога царил мрачный полумрак из-за едва тлеющего очага. Молодого кренсора бросили посреди шатра на груду колючих ветвей, представляющих, скорее всего, пищу для огня.

– Полежи пока тут, – процедил сквозь зубы один из туросов и выскользнул за полог.

Юноша посмотрел ему вослед.

«Помоги, Пресветлый Мтари, – мысленно взмолился он, – Не допусти позорного рабства».

Молодой человек принялся ослаблять стягивающие его тело веревки. Для этого он, то напрягал отдельные группы мышц, то вновь ослаблял их, извиваясь при этом на жестких прутьях и всеми силами стараясь сдвинуть стягивающие его петли к ногам. Постепенно, после тяжелых усилий ему удалось несколько растянуть ремни. Сбросить путы после этого не составило большого труда. Пленник выпрямился и принялся старательно массировать руки, восстанавливая кровообращение в кистях. Наконец, словно множество иголочек пробежали по мышцам. Юноша, слегка поморщившись, но с видимым облегчением встряхнул руки.

С внешней стороны шатра послышались тяжелые шаги. Молодой человек быстро бросился наземь и, скорчившись, постарался принять прежнее положение, словно веревки все еще крепко стягивали его тело…

В помещение медленно вошел ннйо Атгог. Остановившись у входа, он несколько мгновений подождал, пока его глаза хоть сколько-нибудь привыкнут к наполнявшему шатер полумраку. Потом решительно направился к пленнику.

Он по непонятной причине даже не потрудился проверить стягивающие молодого кренсора веревки…

– Эй, волчонок, – широко ухмыльнувшись, обратился ннйо к пленнику, – Почему же ты, раб, не приветствуешь своего господина?

Юноша не шевельнулся. Он все так же неподвижно лежал на ветвях и старался ни малейшим взглядом не обращать внимания на Атгога.

Удовлетворенно хмыкнув, турос несколько раз прошелся по шатру и снова остановился прямо перед молодым кренсором. Заложив большие пальцы рук за пояс, он принялся внимательно разглядывать крепкую худощавую фигуру юноши, слегка покачиваясь и перекатываясь с пятки на носок и обратно.

– Сильный, хороший раб из тебя может получиться. Я выручу за тебя немало золотых арднов, – наклонившись, он жестко схватил пленника за густые волосы, – Прощайся с этим украшением…

Договорить он не успел…

Пленник прянул, как распрямившаяся пружина, ногами откинул туроса в сторону и резко вскочил.

– Ах ты, гаденыш! – ннйо выхватил свой кривой меч и яростно бросился на юношу.

Молодой человек, используя науку древней борьбы зарзан, стремительно отскочил назад, уклонившись от смертоносного лезвия туросского меча и пропуская клинок вдоль тела. Затем молниеносно схватил оказавшуюся напротив груди вооруженную руку Атгога за запястье. Развернувшись на носках, он рванул захваченную конечность вниз, а плечом снизу-вверх ударил туроса в живот.

Высокородный сэн Рьо ннйо Атгог перелетел через юношу и тяжело рухнул на утоптанный до каменной твердости земляной пол шатра. Мгновенно перекувыркнувшись, он уже снова стоял на ногах, держа перед собой свой острый меч.

Сейчас турос изменил тактику. Движения Атгога, также знавшего зарзан, стали осторожными и по-кошачьи мягкими. Он словно собрался в тугой клубок…

Противники медленно кружили по шатру, внимательно следя за действиями друг друга.

– Ну, что ж, волчонок, теперь готовься к смерти, – Атгог поудобней перехватил рукоять меча, а свободной рукой нарочито медленно вытянул из-за пазухи кинжал.

Не отвечая, молодой человек ринулся под ноги туроса. Молнией блеснул меч, опускаясь на кренсора. Юноша стремительно откатился в сторону и мгновенно поднялся, сжимая в руке один из только что связывавших его кожаных ремней.

Поединок продолжался…

Атгог снова ринулся в атаку. Кренсор резко взмахнул рукой. Ременная петля, взлетев, обвилась вокруг запястья противника. И, не дав туросу опомниться, молодой человек мощно рванул ремень на себя. Ннйо на мгновение потерял равновесие и качнулся вперед. Но и этого краткого мига оказалось достаточно, чтобы носок сапога юноши врезался в кадык Высокородного сэна Рьо. Ннйо Атгог захрипел, выронил из рук оружие и, схватившись за горло, мешком повалился на землю.

Тяжело дыша, молодой кренсор вытер выступивший пот и подошел к поверженному противнику.

– Привет тебе от народа кренсоров, – произнес он, поднимая оружие туроса, – Высокородный сэн Арм ичзак Котас прощается с тобой. В отличие от вас, туросов, кренсоры никогда не будут рабами Чеггорра.

Выговорив это на одном дыхании, Котас направился к выходу. Уже подняв полог, заменяющий дверь, молодой человек неожиданно обернулся. Решительным шагом он подошел к недавнему противнику. Резким движением он сорвал с Атгога его белый с желтым подбоем туросский плащ и накинул на плечи. Затем нахлобучил на голову тяжелый шлем ннйо и, крепко связав руки и ноги поверженного Атгога, спокойно вышел из шатра.

– —

Неожиданно полог откинулся, вышел Атгог.

Мне показалось, что в нем, а точнее в его поведении, что-то изменилось. Вот он ловко вскочил на коня.

– Уф-ф, – облегченно выдохнул Пагэтп.

Из шатра вырвался громкий крик:

– Держи его!!!

Всадник на мгновение обернулся, и, стиснув бока скакуна коленями, звонко крикнул:

– Вперед!

– Держи его! – снова раздалось из шатра.

– Пора, – произнес Пагэтп и, повинуясь жесту оп-вина, его сотня рванулась в погоню за молодым кренсором.

Это же та самая сотня, что желала войны с кренсорами.

К моему удивлению меня тут же отпустили.

– Уйдет, – уверенно проговорил один из воинов, хлопнув приятеля по плечу.

– Сомневаюсь, – тут же отозвался другой.

– Ставлю коня, что он выдехжит… – и тут я узнал его, это был воин, принимавший участие в совете и желавший истребления чеггоррцев.

– От Пагэтпа еще никто не уходил, – возразили ему.

– Но мне же удалось обезоружить его, – вмешался я, вспомнив мою первую встречу с ларом.

– Если бы он захотел захватить тебя, – вмешался первый, – ты бы не вырвался.

Это заявление поразило меня.

– Что ты сказал? – я рванул воина за плечо, заставляя обернуться.

– Не обижайся, чужеземец, – он мягко высвободился из моих рук, – это была обычная проверка согласно наших обычаев. Руты-туросы принимают к себе всех, желающих быть свободными. Если же ты не попытался бы обрести свободу, то уже был бы рабом…

Вот оно как. Я посмотрел на оседавшее после проскакавших всадников облако пыли. Мне хотелось, чтобы молодой кренсорский воин ушел от погони, но в то же время и Пагэтп был моим другом. Ему я тоже не мог желать поражения.

Тяжелая поступь заставила меня вздрогнуть. Презрительно окинув собравшихся взглядом, к шатру Атгога прошествовал чеггоррский воин.

Через некоторое время из шатра показался Атгог с крепко стиснутыми зубами, кулак руки ритмично ударял в бедро с каким-то ожесточением. На лице застыло выражение глубокого раздражения. Сопровождающий его чеггоррец скалился в отвратительно мерзкой ухмылке. Ужасно захотелось стереть с его физиономии этот оскал, вбить его вместе с зубами в глотку. Я уже шагнул вперед, вытаскивая клинок из ножен. Сталь радостно запела в ожидании. Воин, недавно державший меня, преградил дорогу.

– Что с тобой, сэн Пялз Виктох? – с неподдельным удивлением спросил он, – Ты сегодня уже втохой хаз нахываешься на дхаку?

– Но его усмешка…

– Бхось! Еще не вхемя, – он равнодушно отмахнулся от моих слов, – Да, и потом все чеггоххцы такие…

– Мне кажется, что хорошая трепка может научить их уважать нас…

– Может быть, – испытующе взглянул на меня собеседник, – скохо удастся это пховехить.

– Ты уверен?

– Не будь я Нех Гефей, и не дехжать мне в хуках охужия, если я ошибусь.

– Принимаю твою ставку, Нех Гефей, – я протянул руку, – если же ты окажешься не прав…

Договорить я не успел…

15

Освобожденный от ремней, ннйо Атгог стремительно вышагивал внутри шатра.

Неожиданно за кожаной стенкой шатра послышались быстрые шаги, и, откинув полог, в шатер надменной походкой вошел высокий воин, одетый во все черное – цвета Черного элитного алаутара. Глухой вороненый шлем украшало черное единственное перо – знак отличия оп-вина – командира десятка воинов или, как назывался такой отряд в чеггоррской армии, полувинтара. Пятиугольный щит с изображением красного пялза на черном фоне висел за плечом. А в руке оп-вин держал длинное копье с мечевидным наконечником и черным бунчуком личной охраны регга Алана.

– Ты – Высокородный сэн Рьо ннйо Атгог? – голос из-под шлема прозвучал глухо и угрожающе.

– Да, оп-вин, – коротко ответил Атгог.

– Высокородный сэн Ар регг Алан Туросский желает видеть тебя и твоего пленника в своих покоях в крепости Ир.

– Благородный оп-вин, передай высокородному сэну Ару, что пленник, Арднок его задери, сбежал…

– Ты сам расскажешь эту новость Высокородному сэну Ару реггу Алану, – хмуро усмехнулся оп-вин и властно положил тяжелую руку на плечо ннйо, – Пошли! Атгог угрюмо вышел из шатра впереди надменного оп-вина.

– Высокородный сэн, ннйо Атгог прибыл, – оп-вин заглянул в приоткрытую дверь, – но без пленника.

Высокий стройный человек, закованный в черные сверкающие доспехи, пристально посмотрел на осмелившегося помешать его думам. Глаза сверкнули холодным мрачным огнем. У доложившего воина, словно морозная волна прокатилась по напряженной спине.

– Введи его, – негромкий голос налился грозовой тяжестью свинцовой тучи.

– Ннйо Атгог, высокородный сэн Ар регг Алан Туросский ждет тебя, – поспешно обратился оп-вин к ожидающему возле входа туросу.

Ннйо направился к двери, до скрежета сжав зубы в досаде от презрительного неполного титулования.

– Стой! – два копья с хищными узкими наконечниками скрестились перед лицом ннйо Атгога.

– В чем дело? – Турос с яростью взглянул на двух воинов с красными пялзами на щитах.

– Сдай оружие! – приказал один из них жестким презрительным голосом.

– Свободные туросы никогда не расстаются со своим мечом, – с вызовом отозвался ннйо Атгог.

– Тут ты не свободный турос, – процедил сквозь зубы подошедший оп-вин, – сейчас ты – раб Великого Чеггорра, пусть он стоит еще много двадцатилетий.

Атгог выхватил меч, и тут же обнаженная кожа его почувствовала холодное прикосновение острых жал стальных наконечников к груди и горлу. Еще мгновение… и узкие лезвия пронзят живую плоть.

– Сдай оружие, – повторил оп-вин металлически холодным голосом и прицельно сощурил глаза.

Атгог в бешенстве отшвырнул меч в сторону. Клинок, крутнувшись в воздухе, мелко задрожал, вонзившись в деревянную переборку.

– Вот так-то лучше, – проворчал оп-вин, с трудом вытаскивая оружие.

Глаза Атгога угрожающе сверкнули.

– Входи, – копья раздвинулись, освобождая проход.

Ннйо, ни на кого не глядя, вошел к ожидавшему его реггу Алану.

– Высокородный сэн Рьо ннйо Атгог приветствует Высокородного сэна Ара регга Алана Туросского, – непослушным языком выговорил Атгог, опускаясь на одно колено и протянув вперед руки ладонями вниз, склонил гордую голову.

Регг смерил его тяжелым взглядом серых как грозовое небо глаз.

– Поднимись, высокородный сэн, – произнес он голосом, напоминающим вечные ледники на вершинах гор, – Где же твой пленник?

– Через несколько искуров мои храбрые руты-туросы приведут к тебе пытавшегося сбежать ичзака Котаса.

– Что-о-о?! – регг резко вскочил на ноги из жесткого кресла, на котором он сидел, презрительно поглядывая на коленопреклоненного туроса. Ннйо ожгло невероятно морозной волной.– В твоих руках находился молодой ичзак кренсоров? И ты упустил его?! Упустил именно в тот момент, когда мне необходимо знать все проходы в этих проклятых Семью Богами горах!!! – он устало опустился обратно, – иди ннйо. И если завтра к утру ичзак Котас не будет находиться передо мной, – глаза его сверкнули злобным пламенем, – твоим соплеменникам придется выбирать нового вождя…

Еле сдерживая ярость на регга и на свою внезапную робость в его присутствии, ннйо Атгог удалился, стараясь не поворачиваться спиной к Алану. Со злобой, вырвав свой меч из рук растерявшегося оп-вина, он быстрым шагом направился к шатрам своего племени…

***

Мимо стремительно прошагал злой и взбешенный ннйо Атгог.

– Где Пагэтп, – быстро спросил он.

– Еще не появился…

– Задери его Арднок, – нервно сплюнул ннйо и широкими шагами прошел в шатер.

Воины недоуменно переглянулись.

– Стханно, – пробормотал Нех Гефей, – ханьше он был больше увехен в Высокоходном сэне Ахке.

– Ты прав, – отозвался подошедший Моч Ковох, – лар Пагэтп всегда с победой приходил из всех экспедиций. Но никогда ннйо так не переживал…

– А разве он переживает? – на мой взгляд, злой и раздраженный Атгог меньше всего походил на переживающего.

Вот тут объектом удивления стал уже я.

– Ну, сэн Пялз Виктор, – укоризненно покачал головой Моч Ковох, – При тебе ннйо хоть раз упомянул Арднока? Так вот, выражение «Ард-нок тебя задери» Атгог может произнести только в очень сильном волнении.

Я встревожено взглянул в сторону палатки ннйо Атгога. В сердце моем шевельнулось смутное беспокойство. Что могло случиться? При чем тут Пагэтп?

Потянулись томительные асчи ожидания…