Идентификация Борна Ладлэм Роберт
— Если бы я был на вашем месте, этот момент я бы не упустил. Скоро наступит утро, а вместе с ним, возможно, и самый трудный день в вашей жизни. — Джейсон направился к выходной двери и остановился. Его рука уже лежала на ручке. — Не в моих правилах давать советы, но на вашем месте я попытался бы немедленно связаться с мадам Лавьер. Может быть, в этом будет немного смысла, но польза будет.
Хамелеон открыл дверь и вышел на улицу, где ему в лицо резко ударил порыв холодного воздуха.
«Взять Карлоса! Кейн для Чарли и Дельта для Кейна».
Ложь!
«Номер телефона в Нью-Йорке. Отыскать Тредстоун… Разгадать смысл сообщения. Найти отправителя. Узнать, кто он такой — Джейсон Борн».
Стоял солнечный день, когда старый человек в поношенном костюме спустился к церкви в районе Нейл-сюр-Сьен, где помещались кабины для исповеди.
— Слава Пресвятой Богородице, — произнес он, когда приблизился к внутренней перегородке второй кабины справа.
— Достаточно! — шепнула фигура за занавесом. — Что тебе известно о Сен-Оноре?
— По существу очень мало, но почерк его.
— Доказательства имеются?
— В основном, беспорядочные. Он выбирает людей, которые ровным счетом ничего не знают, и через них создает хаос. Я предполагаю, что вспышек активности больше не будет.
— Естественно… Но каковы его цели?
— Что за хаосом? Я думаю, что он хочет посеять недоверие между марионетками, которые знают что-то конкретное. Это следует из разговоров с Бриель. Она сообщила, что американец попросил ее передать Лавьер, что предатель находится внутри. Это насквозь фальшивое сообщение. Вы знаете, что прошлой ночью бухгалтер был терроризирован. Он дожидался ее до двух часов возле ее дома, пока она не вернулась из отеля, где беседовала с Бриель. Он вопил на всю улицу.
— Лавьер не в лучшем состоянии. Она едва контролировала себя, когда звонила в парк Монсю. Ей приказали, чтобы больше туда не звонила. Никто не должен звонить туда… когда-либо.
— Мы получили это сообщение. Немногие из нас, кто знает этот номер, сразу же забыли его.
— Я должен быть в этом уверен! — силуэт человека внезапно пришел в движение. Это можно было понять по резким колебаниям занавеса. — Конечно, чтобы посеять недоверие! Теперь в этом нет сомнения. Он хочет найти контакты, он пытается вытянуть информацию из каждого. И когда кто-то не выдерживает, он передает его американцам, а сам переходит к следующему. Но все это он проделывает в одиночку. Это его сущность.
— Все они должны быть унижены, пока до них не добрались американцы. Все, кроме Рене Бержерона: это слишком ценный кадр. Передай ему, чтобы он срочно вылетел в Афины. Он знает, куда.
— Могу я предположить, что для этого я должен воспользоваться парком Монсю?
— Это исключено! Но вы должны, не теряя времени, передать мои решения тем, кто в них нуждается.
— И первым, кого я должен оповестить, это Бержерон. В Афины…
— Да.
— Затем Лавьер и этот бывший колонизатор де Анжу. Они обречены, да?
— Да. Но ты должен отправить два сообщения командам, которые будут следить за ними. Скажи, что я буду наблюдать за ними все время, чтобы не было ошибки.
— Но у всех нас есть проблема, Карлос. Поскольку мы не можем позвонить в парк Монсю, то как нам связаться с тобой? Хотя бы по поводу того «рено», которое ты разыскиваешь после происшествия в Обер дю Кон. Убийца прошептал семь цифр. — Ты единственный живой человек, который знает этот номер. Естественно, что его невозможно отыскать.
— Кто может думать, что старый нищий знает этот номер?
— Твой заработок растет с каждым часом, который приближает меня к Кейну. Он должен быть уничтожен, также, как и все, кто его создал.
Борн снял трубку.
— Да?
— Комната 4-20?
— Можете продолжать, генерал.
— Эти телефонные звонки прекратились. Они больше не имеют контактов, по крайней мере, по телефону.
— Что вы имеете в виду?
— Наша прислуга отсутствовала. За это время телефон звонил дважды, и каждый раз она просила меня ответить. Она действительно не хотела разговаривать.
— Кто ей звонил?
— Аптекарь по поводу рецепта и журналист насчет интервью. Она сказала, что может быть, поедет на ленч в отель «Георг Пятый», где у нее заказано место в ресторане, и что я могу застать ее там, если она решит ехать.
— Если она решит, то я должен оказаться там первым.
— Я вам дам знать.
— Вы сказали, что она не подходит к телефону. «По крайней мере, по телефону», мне кажется, вы так сказали. Что вы при этом имели в виду?
— Полчаса назад в дом пришла женщина. Моя Жена встретилась с ней с большой неохотой. Мне удалось мельком увидеть лицо женщины, когда я проходил через гостиную, но и этого было достаточно. Женщина была в панике.
— Как она выглядела?
Вилье коротко описал ее.
— Жакелина Лавьер, — буркнул Борн.
— Я тоже так подумал. Жена сказала мне, что у нее серьезные неприятности с мужем. Потрясающая ложь! В ее возрасте трудностей быть не может, кроме развода или раздела имущества.
— Я никак не могу понять, почему она пришла в ваш дом. Ведь это огромный риск для нее и ее окружения. Этому нет объяснения, кроме одного… если она не сделала это по собственной инициативе, зная при этом, что дальнейшие звонки запрещены.
— Эти мысли приходили в голову и мне, — заявил старый солдат. — Так что я почувствовал необходимость в свежем воздухе и вышел прогуляться. Меня сопровождал помощник, а я был при этом внимателен и осторожен. Вскоре вышла и Лавьер. Через четыре дома стояла машина, в которой находилось двое мужчин. Машина была оборудована радиосвязью, и в ней сидели не простые люди. Это было видно по их физиономиям и по способу, каким они вели наблюдение за моим домом.
— Почему вы подумали, что она приехала не с ними?
— Мы живем на тихой улочке. Когда появилась Лавьер, я пил кофе и слышал, как она поднималась по ступенькам. Я сразу подошел к окну и увидел отъезжающее такси. Да, она приехала на такси, и ее сопровождали.
— Когда она ушла?
— Она еще не ушла, и эти люди тоже.
— В каком автомобиле они приехали?
— Серый «ситроен». Первые три буквы номера: NPR.
— Хочу попросить вас об одной услуге. Я хочу добраться до вашего дома раньше, чем она его покинет. Попробуйте поговорить о чем-нибудь с женой, так чтобы ее подруга осталась ее ждать.
— Ладно, попытаюсь.
Борн положил трубку и взглянул на стоящую у окна Мари.
— Вот видишь сработало. Они начинают подозревать друг друга. Лавьер прикатила в парк Монсю, и за ней уже была слежка.
— Ты как-то произнес: «Птицы в воздухе». Что это значит?
— Не знаю, да это и не важно в данный момент. Сейчас у нас нет времени.
— А я думаю, что важно, Джейсон.
— Не сейчас, — Борн подошел к окну и взял с кресла пальто и шляпу. Надев все это, он подошел к бюро, открыл ящик и взял пистолет. Одно мгновение он смотрел на него, вспоминая Цюрих, Банкофштрассе и Кариллон дю Лак, Альпенхауз и Гуизон Квей. Пистолет был связан со всеми этими местами и чуть было не отнял у него жизнь в Цюрихе. Но это был Париж, а началось все и пришло в движение — в Цюрихе.
«Найди Карлоса. Кейн для Чарли и Дельта для Кейна».
Это ложь… Черт возьми, это ложь!
«Найди Тредстоун! Найди сообщение! Найди человека!»
Глава 29
Джейсон сидел на заднем сидении такси, когда машина въехала в квартал, где жил Вилье. Он быстро и внимательно взглянул на машины, стоящие вдоль тротуара. И не увидел серого «ситроена» с буквами на номере: НПР. Вместо машины борн увидел Вилье. Генерал одиноко стоял на тротуаре, через четыре дома от своей резиденции.
«Двое людей… в машине, четыре дома».
Вилье расположился там, где до этого стояла та машина.
— Что случилось? — резко осведомился Джейсон.
— Я не смог их остановить.
— Их?
— Моя жена ушла вместе с Лавьер, однако, я был непреклонен. Я сказал, что позвоню ей в ресторан, если мои дела этого потребуют.
— А что сказала она?
— Она сказала, что не уверена, что будет там. Ее подруга настаивала на посещении священника в районе Нейл-Сюр-Сьен, в церкви Святого Причастия. Она заявила, что чувствует необходимость проводить ее.
— Вы возражали?
— Достаточно энергично. И первый раз за все годы нашей совместной жизни она заставила меня задуматься. Она сказала: «Если вы хотите меня проверить, Андре, то почему бы вам не позвонить в приход? Я уверена, что меня пригласят к телефону». Она проверяла меня, да?
Борн пытался разгадать этот ребус.
— Возможно… Условия следующие: кто-то должен был увидеть ее там она была в этом уверена. Но приглашение ее к телефону может быть чем-то еще. Они давно ушли?
— Меньше пяти минут назад. Двое мужчин в «ситроене» последовали за ними.
— Женщины поехали в вашей машине?
— Нет, жена вызвала такси.
— Я собираюсь поехать туда же.
— Возможно, вы правы. Я знаю адрес этой церкви.
Борн протянул пятидесятифранковую банкноту через спинку сидения, и водитель ловко схватил ее.
— Для меня это очень важно. Я опоздал сюда, а теперь мне необходимо как можно скорее попасть в Нейл-Сюр-Сьен, в церковь Святого Причастия. Вы знаете, где это?
— Конечно, месье. Это самая красивая церковь в этом районе.
— Поезжайте быстрей и вы получите еще 50 франков. — Мы будем лететь на крыльях святых ангелов, месье!
Машина с бешеной скоростью понеслась вперед.
— А вот и купола Святого Причастия, месье, — с победным видом проговорил водитель через 12 минут, указывая на три высокие каменные башни впереди. — Еще минута или две, если какой-нибудь болван не перекроет нам путь.
— А сейчас можно помедленнее, — прервал его Борн, внимание которого было привлечено не церковными башнями, а машиной, едущей с разрывом в три машины перед ними. Они повернули за угол, и он внимательно взглянул на нее сбоку. Это был серый «ситроен», на переднем сиденьи которого сидело двое мужчин.
Они выехали на широкий участок дороги, когда зажегся красный свет: Движение замерло. Джейсон протянул водителю 50 франков и открыл дверь.
— Я буду рядом, — сказал он. — Когда зажжется зеленый, Медленно поезжай вперед, а я сяду на ходу.
Борн быстро покинул такси и, пригибаясь, пробежал вперед между двумя стоящими машинами, пока не заметил буквы НПР и следующие за ними фигурные цифры 7-6-8, что в данный момент, правда, уже не имело большого значения. Водитель такси честно заработал свои сто франков. — Вы отличный водитель, — похвалил он шофера.
— Мне непонятно, что за работу я выполняю.
— Это серьезные дела. Они требуют, чтобы все было схвачено на месте и при свидетелях.
— Теперь в церковь, месье? Я привык к быстрой езде.
— Но только не на главной дороге, — буркнул Борн.
Они приблизились к последнему повороту, после которого дорога направлялась прямо к церкви. «Ситроен» совершил поворот. В единственной машине, которая оставалась между ними и «ситроеном», было трудно разглядеть пассажиров. Что-то обеспокоило Джейсона. Присутствие двух людей в сером «ситроене» было таким открытым, таким вызывающим, точно они хотели показать кому-то следовавшему за ними в машине, что они строго следуют полученным инструкциям.
Конечно! В машине должна быть мадам Вилье и… Жакелина Лавьер. И двое людей в «ситроене» хотели, чтобы жена генерала Вилье знала, что они находятся рядом с ней.
— Вот это и есть Святое Причастие, — сообщил водитель, выезжая на улицу, откуда была видна церковь со всеми подъездными и пешеходными дорожками, выложенными камнем. — Что мне делать дальше, месье?
— Подъезжай вон к тому месту, — показал Джейсон на свободное пространство в цепочке стоящих у обочины машин.
Маленькое такси, в котором приехали мадам Вилье и Жакелина Лавьер, остановилось перед дорожкой, которая вела к месту почитания определенных святых. Изумительно выглядевшая жена Вилье вышла первой, протягивая руку Лавьер, которая появилась как пепельно-бледное изваяние. На ней были большие темные очки в оранжевой оправе, а в руке белая сумка, но несмотря на это, она уже потеряла свою былую элегантность. Жакелина находилась от него почти в трехстах футах, но Борн заметил ее тяжелое дыхание.
Серый «ситроен» подъехал вслед за такси и замер у обочины. Никто из сидевших в нем не вышел, но рядом с капотом, сверкая на солнце, стала подниматься тоненькая металлическая игла. Антенна была приведена в готовность, посылая шифрованные сигналы на определенной частоте, известной лишь немногим. Джейсон был загипнотизирован этим зрелищем и чем-то еще. К нему снова пришли непонятные слова и было непонятно, откуда они взялись. «Дельта Атлантику, Дельта Атлантику. Отвечать не будем. Повторите, прием.
Атлантик Дельте. Вы будете отвечать, как приказано. Отключайтесь, конец.
Дельта Атлантику. Вы уже закончили. Уходите. Дельта уходит. Оборудование уничтожено».
Темнота неожиданно вновь окружила его со всех сторон, солнечный свет исчез. Не было ни церкви, ни неба, в которое упирались башни. Вместо этого были низкие облака. Все вокруг двигалось вместе с ними, и он должен был двигаться вместе с остальным. Остановка была равносильна смерти! Движение! Двигайся! Ради спасения всего, двигайся! И уничтожь их всех одного за другим. Приказ Монаха был ясным! Нож, провод, большой палец… Ты знаешь все места поражения, все места для быстрой смерти. Смерть это всего лишь статистика, которую обрабатывают компьютеры. Для тебя это путь к спасению. Монах… Монах?»
Солнечный свет вновь вернулся на землю, пролившись сквозь темные облака, которые стали реже и вскоре улетучились. Джейсон стоял на тротуаре, глядя на «ситроен» в ста ярдах от него. Ему еще было очень трудно смотреть. Почему? Туман все еще стоял в его глазах. Ему было жарко и холодно одновременно! Нет, холодно! Наконец, он вспомнил, где он и что собирался сделать.
— Я отойду на несколько минут, — сказал он водителю, прижимаясь к стеклу. — Стойте здесь.
— Как вам угодно, месье.
Джейсон застегнул полы пальто, надвинул пониже шляпу и надел очки в черепаховой оправе. Затем он прошел несколько шагов по направлению к киоску, торгующему религиозными предметами и резко свернул в сторону, чтобы встать в очередь к киоску вслед за матерью с сыном. Отсюда ему был отлично виден «ситроен». Такси, заказанное в парке Монсю, уже уехало, отосланное мадам Вилье. Это было весьма странное решение, так как поймать тут такси было почти невозможно.
Тремя минутами позже причина этого прояснилась… и насторожила. Жена Вилье быстро вышла из церкви. Ее высокая и стройная фигурка привлекала всеобщее внимание. Подойдя к «ситроену», она поговорила о чем-то с мужчинами и открыла дверь.
Сумка… Белая сумка! Жена Вилье держала в руке сумку, которая недавно принадлежала Жакелине Лавьер. Сев в машину на заднее сиденье, она быстро захлопнула дверь. Автомобиль сразу же отъехал, так как стоял с невыключенным мотором. По мере того, как он отъезжал, блестящая спица антенны стала укорачиваться, возвращаясь на прежнее место.
А где же Жакелина Лавьер? Почему она отдала свою сумочку мадам Вилье? Борн начал было двигаться, но замер, подчиняясь инстинкту самосохранения. Ловушка? Если за Лавьер следили, то все, кто пытался бы за ней проследить со стороны, также попали бы в круг наблюдения. Борн оглядел улицу, изучая прохожих, автомобили, водителей и пассажиров, которые могли бы чем-то выделяться в этом своеобразном месте точно также, как по словам генерала выделялась та пара из серого «ситроена» в парке Монсю.
Но ничего подозрительного не было. Скорее всего, что тут не было для него никакой ловушки. Он отошел от киоска и направился в церковь… и почти сразу же замер на месте, так как ноги его приросли к тротуару. Из церкви выходил священник в обычном черном костюме и в черной шляпе, которая частично прикрывала его лицо. Он видел его раньше. Не в том далеком прошлом, а совсем недавно. Возможно, что это были недели, дни или даже часы тому назад. Что это было? Где? Он знал его. Он узнавал его по походке, по манере держать голову, по широким плечам, которые двигались в такт с его ногами. Это был человек с пистолетом. Но где это было?
Цюрих? Кариллон дю Лак? Гуизон Квей? Человек в темном пальто в Обер дю Кон? Мог ли он там быть?
Борн не знал, кто это, но он знал, что видел его раньше и не как священника, а как человека с оружием.
Убийца в темной пасторской одежде дошел до конца дорожки и повернул направо. Его физиономию на миг осветило солнце. Джейсон нахмурился. Кожа лица была темноватой. Это было не от загара, а от рождения. Кожа жителей Латинской Америки, оттенок которой был менее жестким, смягченный многими поколениями с тех пор, когда их предки жили в районе Средиземного моря. Предки, которые приплыли туда по земному шару через моря и океаны.
Борн находился в шоке от собственного открытия. Он смотрел на человека, которого звали Ильич Рамирес Санчес.
«Найди Карлоса и поймай его! Кейн для Чарли и Дельта для Кейна».
Джейсон расстегнул пальто и нащупал за поясом пистолет. Потом он начал быстро пробираться вдоль тротуара, расталкивая спины и плечи продавцов, стоящих с обеих сторон тротуара и обходя нищего, копающегося в куче мусора.
Нищий! Рука нищего нырнула в карман. Борн успел вовремя заметить ствол пистолета, возникшего из-под рваного пальто, от которого отразились солнечные лучи. Джейсон бросился в сторону проезжей части улицы, где стояли автомобили, пытаясь укрыться за одним из них. Несколько пуль просвистели от него в опасной близости, вызывая крики и толкотню прохожих.
Борн пригнулся и кинулся между машинами на другую сторону улицы. Но нищий уже исчез. Этот старик со стальными глазами смешался с толпой, как будто его никогда и не было.
Джейсон развернулся еще раз, сметая все на своем пути, стараясь понять, куда направился убийца. Наконец, он остановился, почти не дыша, стараясь приостановить нарастающую боль и раздражение. Где он? Где Карлос? И тогда он увидел его. Убийца сидел за рулем большого черного автомобиля. Борн выбежал на проезжую часть, стараясь как можно быстрее добежать до него, но внезапно был блокирован двумя машинами, которые не могли разъехаться. Погоню пришлось отложить до следующего раза. Сейчас было слишком поздно размахивать руками. Большой черный автомобиль уже исчез, а вместе с ним и Ильич Рамирес Санчес.
Джейсон пересек улицу в обратном направлении, как только раздавшиеся свистки полицейских стали привлекать внимание окружающих. Прохожие были напуганы, а некоторые из них ранены или даже убиты во время стрельбы, которую устроил нищий в таком оживленном месте.
«Лавьер!»
Борн снова бросился бежать, но не к главному входу в церковь, а к узкой дорожке, ведущей к мраморным ступеням сбоку от крайней церковной башни. Он вошел внутрь и направился к центральному проходу. Лавьер нигде не было видно, однако и не было доказательств того, что она уехала. Она должна находиться где-то здесь. Джейсон стал вглядываться вдоль прохода. Там он заметил высокого священника, который медленно направлялся вдоль ряда свечей. Борн подошел к нему.
— Извините меня, святой отец, — сказал он, — но я кое-кого потерял.
— Никто не может потеряться в божьем храме, сэр, — улыбнулся священник.
— Но не может же она быть духом, если я даже не могу найти ее следов. Боюсь, что ей очень плохо. Ей необходимо срочно вернуться к своим делам. Вы давно тут находитесь, святой отец?
— Я всегда рад помочь тем из наших прихожан, которые ищут помощи. Я тут уже около часа.
— Недавно сюда вошли две женщины. Одна была стройная, очень привлекательная, одетая в светлое пальто, и я думаю, что у нее на голове была темная накладка.
Вторая была гораздо старше и выглядела не так привлекательно, как ее спутница. Вы, случайно их не видели?
Священник кивнул.
— Да. Лицо старшей было очень озабоченным. Она была чересчур бледной и чем-то расстроенной.
— А вы не знаете, куда она пошла? Я имею в виду после того, как удалилась ее молодая подруга?
— Молодая проводила ее к кабине для исповеди и помогла туда войти.
— Для исповеди?
— Да, вторая кабина справа. Как я понимаю, у нее была назначена встреча с отцом-духовником, приехавшим из Барселоны, очень примечательный священник. Он возвращается в Испанию и по пути… — Тут священник нахмурился. — Что тут можно еще добавить? Думаю, что она в хороших руках. — В этом я уверен. Благодарю вас, святой отец. Я подожду ее, — Джейсон сошел вниз к ряду кабин, не спуская глаз со второй кабины, из-под занавеса которой виднелся небольшой угол светлой ткани.
Священник вышел за порог, привлеченный криками толпы и сиренами полицейских машин. Борн встал и быстро подошел ко второй кабине. Откинув занавес, он заглянул внутрь, чтобы увидеть то, что он и ожидал увидеть. Единственно, что его интересовало, так это способ убийства.
Жакелин Лавьер была мертва, ее тело сползло вперед и повернулось на бок. Ее пальто было расстегнуто, платье испачкано кровью, а глаза широко раскрыты. На этот раз оружием убийства послужил длинный и тонкий нож для разрезания писем, пронзивший ее с левой стороны. У ее ног лежала сумка, не та белого цвета, с которой она сюда пришла, а совершенно другая — из фешенебельного магазина в Сен-Лоран. Причина появления этой сумки была очевидной. Внутри ее наверняка находились бумаги, объяснявшие случившееся. Карлос во всем любил совершенство.
Борн опустил занавес и отошел от кабины. Где-то высоко на башне звонили колокола, приглашая к молитве.
Такси бесцельно блуждало в районе Нейл-Сюр-Сьен. Джейсон напряженно размышлял, сидя на заднем сидении. Ждать здесь чего-то еще было бесполезно и небезопасно. Стратегия менялась, когда менялись условия, а сейчас они приняли смертельный оборот. Жакелина Лавьер все время находилась под наблюдением. Ее смерть была неизбежной, но выпадала из стройной системы. Слишком быстрая гибель, ведь она все еще представляла ценность. Неожиданно, Борн все понял, она была убита не потому, что проявила нелояльность по отношению к Калосу или ослушалась приказа. Она была убита потому, что пришла в парк Монсю, вот в чем заключалась ее смертельная ошибка…
Был еще один человек в ле Классик, вид которого вызывал в сознании непонятные и страшные картины разрывов, вспышек света и странных звуков. Филипп де Анжу… Он был в его прошлой жизни, в этом Джейсон был уверен, и поэтому охота на него должна быть осторожной. К тому же, он также был связником и за ним, как и за Лавьер, должны были следить.
Было ли их лишь двое? А может, в Сен-Оноре были и другие? Он или она… Рене Бержерон, например… Его живописные движения были такими быстрыми… и обтекающими. Голова Борна прижалась к спинке, возникли недавние видения.
«Бержерон».
Темный оттенок кожи, широкие плечи, которые двигались в такт шагам, как у тигра или у кошки. Возможно ли это? Мог ли быть убийца, неизвестный своим связникам, находиться непосредственно внутри своих ближайших агентов, контролируя каждое их движение? Мог ли это быть Бержерон? Необходимо срочно найти телефон! Каждая потерянная минута отодвигала ответ, а на это и так уже было потеряно много сил. Но он не мог сделать этот звонок сам.
— Остановись у первой же телефонной будки, — попросил он водителя, который все еще находился под впечатлением перестрелки возле церкви.
— Как вам угодно, месье. И кроме того, месье, сейчас уже время, когда я должен позвонить в свой гараж.
— Понимаю.
— А вот и телефон.
— Очень хорошо. Останавливайтесь!
Борн сразу же позвонил Мари.
— Что случилось? — встревожилась она.
— На объяснения нет времени. Я хочу, чтобы ты позвонила в ле Классик и попросила Рене Бержерона. Де Анжу скорее всего будет на коммутаторе. Назови его по имени и скажи, что ты пытаешься дозвониться до него по телефону Лавьер, но никто не подходит. Скажешь, что для него имеется срочное сообщение, и что тебе нужно поговорить с ним.
— Что я должна сказать, когда он подойдет.
— Думаю, что он не подойдет, но если это случится, просто повесь трубку. И если де Анжу снова появится на линии, то спроси, когда он придет. Я перезвоню тебе через три минуты.
— С тобой все в порядке, дорогой?
— Я провел достаточно глубокие религиозные исследования и получил большой жизненный опыт. Но об этом позже.
Джейсон внимательно смотрел на часы. Когда прошло три минуты, он позвонил.
— В чем дело? — удивился он. — Я полагал, что ты все еще разговариваешь.
— Это была очень короткая беседа. Мне показалось, что де Анжу чем-то обеспокоен. У него наверняка должен быть список людей, которым известен прямой телефон Лавьер, но он вел себя весьма нерешительно.
— И что он сказал?
— Он сказал, что месье Бержерон отправился на поиски тканей по Средиземному морю и вернется только через три недели.
— Возможно, что я только что видел его.
— Где?
— В церкви. Если это был Бержерон, то он только что произвел отпущение грехов с помощью очень острого предмета.
— О чем ты говоришь?
— О смерти Лавьер.
— О, мой бог? Что же ты собираешься делать?
— Поговорить с человеком, которого, как мне кажется, я знаю. Если у него есть мозги, то он меня выслушает. Его тоже уже приговорили к смерти.
Глава 30
— Де Анжу!
— Дельта? Я все время ждал, когда… Я думаю, что узнал бы твой голос где угодно.
«Он сказал это! Имя было произнесено! Имя, которое означало для него что угодно. Де Анжу многое знал. Филипп де Анжу был частью забытого прошлого! Кейн для Чарли и Дельта для Кейна! Дельта… Дельта… Дельта! Он знал этого человека и этот человек знал отзыв. Альфа, Браво, Кейн, Дельта, Эхо, Фокстрот…»
Немного подумав, он вспомнил еще кое-что.
«Медуза!»
«Медуза», — спокойно произнес он, повторяя имя, которое постоянно звучало в его ушах.
— Париж — это не Там-Квуан, Дельта. Между нами нет больше долгов. И не надейся на их получение. Теперь мы работаем на разных хозяев. — Жакелина Лавьер мертва. Карлос прикончил ее в Нейл-Сюр-Сьен около получаса назад.
— Не надо мне лгать! Около двух часов назад Жакелина была на пути из Франции. Она сама позвонила мне из аэропорта Орли. Кстати, она полетела с месье Бержероном.
— На поиски тканей по Средиземноморью? — перебил его Джейсон. — Ей велели так сказать тебе. Разговаривала она нормально?
Де Анжу помолчал, но затем все же проговорил:
— Она была испугана, и никто лучше тебя этого не знает. Ты проделал тут потрясающую работу, Дельта. Или Кейн… Или как тебя еще звать. Конечно, она была не в себе, поэтому и уехала на некоторое время.
— Вот поэтому она и мертва. Ты следующий на очереди. За ней следили все время, и за тобой следят также. В любой момент времени ты под колпаком.
— Если это и так, то лишь для моей защиты.
— Тогда почему убили Лавьер?
— Я не верю в это!
— Она могла пойти на самоубийство?
— Никогда в жизни!
— Тогда позвони настоятелю церкви Святого Причастия и спроси про женщину, которая убила себя на исповеди. Что ты теряешь? Я перезвоню тебе чуть позже.
Борн повесил трубку и вышел из будки. Потом он остановился на обочине, высматривая такси. Следующий звонок должен быть сделан как минимум через десять кварталов. Человека из «Медузы» нельзя было провести очень легко, и Борн не желал рисковать, оставаясь на месте, пока электронные поисковые устройства могли обнаружить место, откуда был сделан звонок.
«Дельта? Я думаю, что узнал бы твой голос где угодно…»
Возможно, этот человек, может быть, даст правильный ответ.
«Теперь мы работаем на разных хозяев».
Это был ключ.
«Скажи мне! Кто твой хозяин, де Анжу?»
Когда свободное такси нашлось, Джейсон добрался на нем почти до Сен-Оноре. Ему необходимо было быть, как можно ближе к тому месту, чтобы реализовать стратегию, которая мгновенно созрела в его извилинах. Сейчас он имел преимущество. Вопрос состоял в том, как использовать его с двойной целью. Де Анжу должен понять, что те, кто следуют за ним по пятам, они же и будут его палачами. Но эти люди не должны знать, что кто-то преследует их.
Улицы были заполнены людьми, спешащими по своим делам, движение было обычным. На углу Борн заметил телефонную кабинку и вышел из такси. Войдя в будку, он набрал номер ле Классик. Прошло уже 14 минут с тех пор, как он звонил из Нейл-Сюр-Сьен.
— Де Анжу?
— Женщина покончила жизнь самоубийством во время исповеди. Вот и все, что я выяснил.
— Продолжай, можешь на этом не успокаиваться.
— Дай мне время, чтобы переключить линию. — Через 40 секунд де Анжу вновь возник на линии. — Женщина, прилично одетая и с сумкой от Сен-Лорана. Я могу описать десять тысяч таких женщин в одном только Париже. Откуда мне знать, что это сделал не ты, чтобы иметь повод для звонка?
— О, конечно. Я сопровождал ее в церковь и сделал там все остальное. Будь здравомыслящим, де Анжу. Начнем с очевидного. Сумка, наверняка, не ее, потому что у нее была белая кожаная сумка. В этой же сумке, без сомнения, оставлены бумаги, идентифицирующие ее как кого-то еще, а не как Жакелину Лавьер. Таким образом, тело будет иметь все сопроводительные данные и никто не подумает обратиться с вопросами в ле Классик.
Читать бесплатно другие книги:
