Баскетболист и Нелли Арье Аида
– Хорошо, мама! До завтра! – неслось ей вслед.
Однако откладывать разговор становилось всё рискованнее не только из-за нависшей над щенками опасности. Долгие отсутствия Баскетболиста и Нелли начали мозолить глаза всем, хотя никто из самок не решался выразить своё удивление вслух. Ушастый не в счёт – он неизменно встречал Баскетболиста восторженным лаем, точно сам ещё не вышел из щенячьего возраста. Отчасти так оно и было.
Если хочешь сказать о чём-то важном – сделай это сам, не дожидаясь, пока тебя опередят. На стороне начавшего разговор всегда есть весомое преимущество – тему и тон обсуждения задаёт он. К тому же есть возможность заранее отрепетировать свою речь, подобрать нужные слова, интонацию… Но если инициатива перехвачена, то всё может пойти не так, как задумывалось.
В один из последних августовских дней к удивлению Баскетболиста и Нелли, Старик вернулся в стаю намного раньше обычного – задолго до них. Вокруг него назойливо крутилась Лесси, и при виде этой картины Нелли сразу поняла – разразится гроза. Вожак кивком головы пригласил её отойти подальше от чужих ушей и начал разговор без обиняков:
– Мне стало известно, что к вам наведывался мой двоюродный брат. Это так? – строго спросил он.
– Тебе уже доложила об этом Лесси, так зачем ты спрашиваешь меня? В этом нет моей вины, я не приглашала его, – несколько высокомерно ответила Нелли. Она была готова к защите и разъярена предательством Лесси. Было ясно, как день, что та разболтала всё неслучайно и вовсе не из-за сочувствия к престарелому вожаку.
– Лохматый разговаривал с Баскетболистом так, словно он – ему ровня, – проигнорировал её вопрос Старик.
– Тебя не оказалось на месте. С кем ещё ему было говорить?
– Да уж точно не со мной. Разве наберётся он смелости, чтобы глаза в глаза сказать мне о том, что я обезумел и боюсь собственной тени, – недовольно зарычал он. – Нелл, когда ты, будучи подростком, потеряла мать, разве я не воспитывал тебя, как собственную дочь? Разве я – не брат твоей покойной бабки? Я ожидал услышать о приходе Лохматого от тебя, а не от… других.
Нелли промолчала и ощутила укол совести – сказанное Стариком было сущей правдой. Когда её мать, которую все звали Булка, умерла от неизвестной болезни, ей было пять месяцев, и она всё ещё нуждалась в руководстве кого-нибудь опытного и мудрого. Быть может, ей всё же стоило рассказать ему…
– Ты привела сюда Баскетболиста и ты в ответе за него! Да, я думал передать ему свой титул, об этом не догадывается только ленивый, но он получит его не раньше, чем я присоединюсь к Вечной стае на Собачьей звезде! Пусть запомнит это раз и навсегда.
Нелли виновато кивнула головой.
– Ну а теперь о главном. Мне сказали, что вы каждый день отлучаетесь из стаи на несколько часов. Я, конечно, не надсмотрщик над вами, но скажи честно, чем вы занимаетесь вдалеке от всех?
«Мы нашли щенков и хотим их воспитать. Пожалуйста, разреши нам привести их!» – застряло у неё в горле. Нелли хотела, но одновременно боялась произнести эти слова, ведь если Старик откажет им, то его решения уже нельзя будет изменить! Их предводитель упрям – ей ли не знать.
– Молчишь? Ладно, я скажу прямо: если вы собираетесь завести своих щенков, то только через мой труп. Пока я топчу эту землю, в стае будут лишь мои щенки, мои потомки. Или как минимум родственники. Баскетболист должен быть счастлив, что его, пришлого, приняли к нам. На большее пусть пока не рассчитывает. Неужели нельзя дождаться, когда мои старые кости смешаются с землёй!? Недолго осталось! – запричитал Старик. – Каждый самец обязан помнить Закон: один вожак – одна кровь!
«Должно быть, Лесси проследила за нами. Да, по морде вижу – так оно и есть», – Нелли поймала взглядом стоявшую за несколько метров от них Лесси – та лишь невинно хлопала глазками.
– Старик, послушай, мы не…
– Я не намерен выслушивать оправдания. Чтобы с сегодняшнего дня ваши длительные отлучки прекратились. Надеюсь, у тебя ещё не было течки?
– Нет, не было! – недовольно ответила она. Пусть Старик и старше её, но что за бестактность – задавать подобные вопросы.
– Вот и славно. Не создавайте проблем – не только мне, но и всей стае не нравится ваше подозрительное поведение. И тем более не стоит вести себя легкомысленно в такое время – неважно, что там наплёл вам Лохматый.
Вот и доверяй после этого вожаку, который не хочет выслушать тебя в нужный момент. Нелли с опустошённым сердцем наблюдала за тем, как Старик надменно прошёл мимо Баскетболиста, показывая тем самым, что не удостоит его даже разговора. Хочешь узнать, что сказали Нелли, спроси у неё самой. На тех, кто ведёт подковёрную игру, настоящий вожак не станет растрачивать своё драгоценное время!
– Если ты считаешь, что я испугалась и брошу щенков на произвол судьбы – ты меня плохо знаешь! – этими словами Нелли закончила пересказ своего неприятного разговора со Стариком.
– Было бы неправильно бросить их, раз мы уже втравились в эту историю, – поддержал её Баскетболист. – Однако время посещения стоит резко ограничить. Быть может, лучше уходить по утрам, когда почти все разбредаются в поисках пищи?
– Согласна! – Нелли вдруг стало очень радостно на душе, как будто её никто не отчитывал десять минут тому назад. На её стороне настоящий герой – значит, она на правильном пути и ей нечего бояться.
Придя в очередной раз к малышам, собаки застали следующую картину: Первый неустанно прыгал с одного контейнера на другой, по нему было видно, что занимается он этой глупостью уже давно; Второй, который был сильнее и упитаннее других, играл с задавленной крысой, вместо того, чтобы попытаться рассмотреть её в качестве завтрака; Третий же изо всех сил трепал журнал с красочными иллюстрациями. Похоже, слабые попытки приучить щенков к самостоятельной жизни пока не увенчались успехом.
– Надо всерьёз браться за них, иначе они так никогда не станут самостоятельными! – расстроилась Нелли.
– Первый, чем ты там занят? А ну марш вниз ко мне! Второй, тебя это тоже касается! Третий! Прекрати трепать эти дурацкие листы! Что ты в них нашёл? – без лишних вступлений пролаял Баскетболист.
– Но пап, ты же запретил мне играть с ботинками! А про журналы ты ничего не говорил! – надулся малыш.
– Вы что-нибудь ели с утра? Нет? Ну тогда марш искать себе пропитание, как мы вас учили. Держите нос по ветру, внюхивайтесь в каждый запах… вот так вот… сами не заметите, как повзрослеете, – командовал Баскетболист, наблюдая за тем, как малыши в конце концов принялись за дело.
– Быть отцом – нелегкая задача, – тихо пожаловался Баскетболист. – Сложно найти правильные слова для воспитания.
– Главное – не сдаваться. Разве не это твоё жизненное кредо? – на этих словах Нелли немного помедлила, задумчиво смотря куда-то себе под ноги. – Да и малыши у нас сообразительные, знают, за что браться. Смотри-ка сюда!
Только теперь Баскетболист заметил, что его подруга склонилась над истерзанным журналом. Его края превратились в рваную труху, однако середина осталась нетронутой. От его блестящих страниц с красочными картинками веяло необъяснимой свежестью и лёгкостью, хотя журнал и валялся на помойке рядом с отходами. Нелли не умела читать (да и откуда бродяжке обучиться грамоте, да ещё и языку двуногих?), однако для того, чтобы истолковать смысл заинтересовавшей её фотографии, этого и не требовалось.
Объектив фотографа перенёс на глянцевые страницы огромный массив гигантского валуна сероватого цвета, запечатлев каждую «морщину» твёрдых пород. Через многочисленные прожилки, вкрапления и линии, испещрившие камень, уже не первую тысячу лет мчались семь таинственных фигур. Все они были схематично нарисованы чем-то красно-коричневым и состояли из нескольких пересекающихся линий, однако в том, кого именно хотел изобразить древний художник, невозможно было ошибиться.
Трое двуногих, отдалённо похожих на букву «Ж», грозно держали нацеленные вперёд копья. На рисунке этого не было видно, но Нелли отчётливо представила себе, как воинственно подрагивало на бегу в натренированных руках самодельное оружие. Рядом с людьми в том же направлении бежали собаки – они сильно вытянули лапы и шеи в длинном прыжке, словно подражая выпущенным из лука стрелам.
Все шестеро – люди и собаки – преследовали одну и ту же цель, которой Баскетболист и Нелли не могли подыскать названия. Нечто огромное, с загнутыми вверх клыками спасалось от них бегством. Семеро фигур бежали сквозь время – динамично, мощными рывками, не думая ни о чём, кроме как о мелькавшей впереди добыче. И даже городским собакам, которым почти никогда не доводилось охотиться по-настоящему, стало ясно – ценой этой стремительной погони является жизнь. Выживет тот, кто быстрее, сильнее и выносливее, – именно он увидит завтрашний день. Именно он сможет оставить в этом мире своих потомков и передать им часть себя. И здесь не место компромиссам, возможно, даже в большей степени, чем в современном городе. И тем не менее на этом древнем, покрытом мхом валуне человек и собака тысячи лет продолжают сражаться за свою жизнь вместе, словно единое целое.
– Значит, правы те, кто считает, что когда-то мы жили бок о бок. И людям хорошо об этом известно, – прокомментировала увиденное Нелли.
Баскетболист не ответил, продолжая внимательно изучать картинку.
– Я хочу, чтобы наши черныши бежали так же свободно и гордо, наравне с людьми. Вдруг на их долю не выпадет такой же судьбы, как наша? Вдруг люди всё-таки изменятся и захотят возродить наше славное общее прошлое? Тогда, наверное, наши дети сумеют вернуть утерянное достоинство.
К недоумению Нелли, на этот раз Баскетболист не стал её поддерживать, а предпочёл одним махом разбить все иллюзии:
– Не стоит рассчитывать на чудеса. Наверное, с того самого момента, когда была нарисована эта картина, каждый родитель мечтал о лучшей доле для своего ребёнка. И что с того? Поколения сменяются, но мы раз за разом обречены повторять одну и ту же историю. Не припомню ни одного случая, чтобы чей-то сын или дочь преодолели этот нескончаемый круг: рождение – опасности – смерть. Столько матерей надеялись и надеются – а всё зря. Нашими надеждами мы не спасём этих малышей от судьбы, которая выпала всем дворняжкам. Их существование мало чем будет отличаться от нашего. Они – не более чем ещё три никчёмные жизни, три разбившихся мечты.
Нелли укоризненно взглянула на него: неужели было необходимо напоминать об этом именно сейчас? Или он серьёзно полагает, что она не догадывается? Баскетболист моментально понял свою ошибку и поспешил добавить уже более оптимистично:
– Но, по крайней мере, в наших силах сделать так, чтобы они выжили.
Глава 5
Смерть – за спиной
Первое сентября.
Этот день хорошо известен любой городской собаке. И даже она в состоянии уловить всю фальшь и грусть этого повсеместного столпотворения расстроенных детей и нервных взрослых. Дурные предчувствия тех и других пытаются украсить цветами, бравурными песенками тридцатилетней давности, разносящимися из охрипшего динамика, и конечно же разноцветными шариками, сплетёнными друг с другом в огромную кишку, напоминающую нечто вроде гигантской колбасы. Колбаса почему-то считается красивой, хотя больше всего к ней подходит определение «убогая».
Ещё недавно школьники представляли пёстрый поток галдящих детей и подростков, и каждый из них всеми силами старался заявить о себе собственным стилем. Но с недавнего времени школьников «причесали» по казённому образцу, обязав носить форму, которую принято было называть «красивой и опрятной», – в этом смысле она была похожа на «колбасу» из шариков. Однако намного сильнее одинаковой формы всех детей объединяло одно общее чувство – тоска по ушедшему лету.
Тем временем стоявшие поодаль родители все как один напряжённо вглядывались в стройные шеренги праздничной линейки. «Как мой пойдёт в первый класс? Не заплачет ли? А не скатится ли мой в этом году на двойки по математике? Только бы она сдала ЕГЭ!» – читалось на их встревоженных лицах.
Нелли ощутила эту коллективную тревогу за версту, ещё только подбегая к школьному зданию. Страдающие дети и их родители в сущности были ей безразличны, однако мимо школы пролегал её ежедневный маршрут от стаи к щенкам. Тем не менее, заметив оживлённое скопление во дворе школы, она притормозила и вгляделась в происходящее через перекладины школьного забора.
Баскетболист плёлся за ней с видимым раздражением: пёс был вовсе не против встречи со щенками, но сегодня с самого утра он испытывал поистине звериный голод и предпочёл бы сначала разжиться чем-нибудь съедобным, а уж потом идти к малышам. Однако его подруга проснулась значительно раньше, и ей уже не сиделось на месте. Пришлось последовать за ней, иначе скандала было не миновать, и теперь он вместе с Нелли разглядывал очертания школы пустым, бессмысленным взглядом.
Животные намного чувствительнее людей – то, что двуногие окрестили бы замысловатым словом «экстрасенсорика», собаки называли обычной наблюдательностью. Поэтому Нелли почти физически ощущала потоки грусти и тоски, исходящие от школы невидимой рябью. Она не питала тёплых чувств к людям, однако ни одна находящаяся в здравом уме собака не испытывает ненависти к человеческим детёнышам. В сущности, ей было даже жаль их – Нелли всегда считала, что двуногие воспитывают детей неправильно.
В понимании Нелли неправильное воспитание сводилось к двум крайностям: детей либо полностью предоставляли самим себе, после чего за них «бралась» улица, либо таскали на все возможные занятия без разбора, словно их ребёнок родился неотёсанным бревном и для того, чтобы его полюбить, следует хорошенько над ним поработать.
Впрочем, что ей до чужих детей, тем более до детей двуногих! Тех троих, из мусорного контейнера, она воспитает настоящими псами, которые всего через несколько лет станут благородными вожаками и смогут защищать свои стаи не хуже Баскетболиста и Старика. Их приёмным детям повезло – у них перед глазами будет настоящий пример мужества и мудрой силы. Ни у кого не появится желания тягаться с ними. Ну а к членам своих стай все трое будут относиться справедливо и с большой любовью.
Но главное – пока они ещё малыши, их приёмная мама не допустит, чтобы над их головами сгущались тучи грусти и безысходности, как над этими человеческими детёнышами, которые не понимают, для чего здесь находятся и что хотят вбить в их юные головы. Её дети будут постигать лишь то, что поможет им выжить и стать достойными псами, а потому учиться они будут с неподдельным интересом.
Улыбнувшись своим радужным мыслям, Нелли поспешила к мусорным бакам, думая, что рассказать Старику о пополнении в их семье необходимо сегодня же, несмотря ни на что. Чего тянуть? Старик сейчас вновь в хорошем настроении, ведь наконец-то даже он был вынужден признать всю напрасность своих переживаний. Опасность миновала, а свежей крови в их стае давненько не было, если не считать Баскетболиста. Он не откажет!
«Что ж, подкидыши, скоро начнутся ваши первые серьёзные занятия в стае, а свои знания вы получите от настоящих экспертов по уличной жизни – от бесстрашного Баскетболиста и мудрой Нелли!»
Жёлтенькая собачка исподволь бросала на своего спутника взгляды, полные гордости и триумфа – смотрите и завидуйте, какой элегантный кавалер бежит рядом с ней! Однако мысли кавалера были полностью заняты едой.
– Эй, малыши! К вам пришли самые крутые родители на свете! – радостно пролаяла Нелли, завидев издалека мусорные баки.
– Прекрати! – прошептал Баскетболист. От голода его начало мутить.
Но подруга пропустила его замечание мимо ушей и продолжала лаять:
– Где вы? Аууу!
Рядом с помойкой Баскетболист заметил сальный целлофановый пакет с куриными потрохами и костями – кто-то поленился донести его до бака. Но кто сказал, что лень – это всегда плохо? Пёс с благодарностью думал о ленивом человеке, хрустя вкусными куриными косточками и хрящами. Он даже на минуту забыл о Нелли, которая продолжала суматошно носиться вокруг помойки. От голода он на некоторое время оглох, точно его поместили под невидимый стеклянный купол, не пропускающий посторонних звуков. Лишь после того, как он расправился со своим запоздалым завтраком, купол подняли.
– Очнись!
– Что такое?
– Их нигде нет!
– Поищи получше. Они, скорее всего, спрятались от вчерашнего дождя.
– Я ищу уже пятнадцать минут, пока ты набиваешь своё брюхо!
– Успокойся. Сейчас найдём.
Но щенки не были найдены ни через десять минут, ни через полчаса, ни через час. Их следы никуда не вели, крутились вокруг помойки, словно черныши просто испарились в воздухе. Однако взрослые собаки понимали – испариться невозможно, зато с большой долей вероятности можно быть пойманным и усыплённым. Но даже осознав всю бесплодность поисков, Нелли всё ещё продолжала метаться из стороны в сторону. Её охватил панический ужас – впервые за многие месяцы, которые у собак приравниваются к годам, она ощутила лёгкое прикосновение смерти. Наверное, щенки до последнего надеялись, что их приёмная мать спасёт их, а она…
Нелли вспомнила, как вылизывала эти крохотные комочки, как приносила им молоко, как лежала с ними нос к носу. Трое чёрных щенков доверяли ей безоговорочно и любили её без всяких условий. Этим наивным существам не могло прийти в голову упрекнуть её за то, что она всё никак не заберёт их с собой. Они, как и все дети, готовы были довольствоваться малым, лишь бы видеть ту, кого привыкли называть матерью, хотя бы раз в день… неделю… месяц. Быть может, они даже перед лицом смертельной опасности не решились убежать отсюда, боясь нарушить её запрет?
Баскетболисту пришлось оттаскивать Нелли от мусорных баков за шкирку, иначе бы она так и осталась там – парализованная чувством потери и невозможностью вернуть всё назад.
– Мы уже ничего не изменим. – Баскетболисту тоже хотелось жалобно повыть в небеса, но кто-то из них должен был сохранять внешнее спокойствие. – А если здесь были догхантеры, то нам лучше поспешить прочь отсюда.
В итоге Нелли повиновалась, но не потому что побоялась охотников на собак, просто у неё уже не осталось воли на сопротивление. Обратной дорогой их места поменялись – теперь она плелась в хвосте, еле передвигая ватные ноги, а Баскетболист то и дело оглядывался, проверяя, не отстала ли она.
Рядом со школой они вновь сделали короткую остановку по настоянию Нелли – теперь школьный двор опустел, зато через огромные квадратные окна были видны полностью заполненные классы. В день знаний даже старшеклассники старались сидеть с ровными спинами и поднимать руку, как их учили в начальной школе, первого сентября бунтовать ещё никто не собирался. Одна из девочек украсила свои хвостики огромными бантами, которые выглядывали из окна класса белым пушистым облаком.
Теперь всё ясно: на самом деле именно Нелли – худшая из матерей. Мечтания о возмужавших сыновьях, о справедливых вожаках… какое это имеет значение, если она не смогла сохранить самое главное – хрупкие жизни своих детей? Ей было неудобно, некогда, страшно начать разговор со Стариком. Сколько было отговорок для проволочек, которые сейчас казались ей смехотворными и надуманными. Но главное – её нерешительность стоила кому-то жизни. Дети людей, одетые в одинаковую форму, отбывают положенное время на ненужных им уроках, но, по крайней мере, они живы, и у них есть будущее. Будущее, которого вчера или даже сегодня утром лишили её маленьких щенков.
Нелли не забудет и не простит. Пусть у неё короткая собачья жизнь, зато у неё длинная и цепкая память. Люди сами переполнили её чашу терпения – теперь она ненавидит всех и не делает между ними различий. Времена совместной охоты и благородного отношения между человеком и собакой остались в далёком прошлом, и на месте зверя с огромными загнутыми бивнями оказались «лишние» собаки, которым не нашлось хозяев. Вот только теперь человеческая охота из необходимости превратилась в злобную забаву.
Нелли остаётся лишь ненавидеть и помнить.
По пути к своей стае она дважды пыталась укусить прохожих, кидаясь им под ноги. Первая жертва – тучная женщина с разноцветной сумкой в руке – коротко взвизгнула и неуклюже подпрыгнула на своих толстеньких ножках. Вторым оказался мужчина солидной наружности с тяжёлым портфелем, которым Нелли немедленно досталось по морде. На самом деле она не собиралась кусать кого-либо по-настоящему, просто для неё демонстрация злобы и ненависти к людям казалась единственной данью, которую она могла отдать исчезнувшим щенкам.
На свою территорию они вернулись мрачными и подавленными, не испытывая ни малейшего желания общаться с сородичами. Заметив тщательно жующего что-то поднятое с земли Старика, Нелли неожиданно испытала чувство неприязни. Если бы не его перепады настроения, ей бы не пришлось ждать подходящего момента, если б не его непредсказуемое поведение и тяжёлый характер, она бы не побоялась привести щенков ещё две недели тому назад! Что же он за предводитель, если его собственные подчинённые трепещут перед ним и не могут честно рассказать о том, что их тревожит?
Кому ты нужен, старая развалина с отжившими принципами и старческим слабоумием?! Если б ты уступил место здравомыслящим молодым, трое щенков бежали бы сейчас подле неё и радовались бы последним в этом году тёплым денькам. Этот дряхлый полоумный пёс может лишь всем вокруг портить жизнь, он окончательно утратил нюх и остроту зрения. Лучше бы его самого не стало!
Нелли присела в стороне от других и начала пожирать вожака озлобленным взглядом. Откуда-то изнутри до неё пытался достучаться слабый голос совести, подсказывавший ей, что свою вину на чужие плечи перекладывают лишь слабые существа, которые не могут выдержать её тяжести, однако гнев взял верх над прочими эмоциями. Она продолжала бурить старого пса своими глубокими, влажными глазами, пока её взгляд не подействовал.
По телу седеющего вожака пробежала мелкая дрожь. Первая волна, вторая… Он хаотично замотал головой и широко открыл пасть, точно хотел отдать обратно всё съеденное. Однако вместо рвоты на землю полилась кровь. Старик собирался призывно завыть, зовя на помощь всю свою стаю, однако из его глотки вырывались лишь стоны. Он понёсся по кругу, дико извиваясь и продолжая мелко трястись – его мышцы под кожей непроизвольно сокращались, это было видно даже на расстоянии. Пугающие движения вожака походили на пляски первобытных племён, с помощью которых те пытались изгнать злой дух из больного или вызвать дождь. Этот танец мог бы показаться неуместным розыгрышем, однако Нелли чувствовала – от него веет холодом. Наконец его тело сдалось, Старик повалился на траву, дёрнул лапами ещё несколько раз и резко замер.
Все собаки медленно потянулись к нему, точно под воздействием силы притяжения. Их вытянутые морды и шеи выдавали осторожное любопытство, смешанное с чувством страха и внутреннего оцепенения. Лишь Нелли продолжала оставаться на своём месте, не решаясь сделать ни шагу вперёд.
«Это… из-за меня? Я всего лишь наблюдала за Стариком, взглядом убить невозможно, я не виновата. Я не собиралась убивать его!» – оправдывалось её сознание.
Ближе всех к неподвижному телу подошла Рыжая: с опаской ткнулась носом, обнюхала. Все уставились на неё, напряжённо ожидая, что она скажет.
– Он мёртв? – нетерпеливо пролаяла Бывшая.
– Скажи, что с ним? – переспросила Лесси, не дождавшись ответа.
Рыжая сделала над собой заметное усилие, чтобы открыть рот. Вместо лая над головами следящих за нею собак разлетелся громкий, вибрирующий кашель – Рыжую сотрясали крупные конвульсии. Это казалось необъяснимым, ведь она всего лишь понюхала Старика! Болезнь не может оказаться настолько заразной и молниеносной! Собаки в панике отшатнулись от Рыжей – им оставалось лишь наблюдать, как из её рта начали падать клубы розовой пены, а глаза медленно закатились, став абсолютно белыми и пустыми. На её долю выпали долгие мучения – ещё не старый, крепкий организм сопротивлялся подступающей смерти до последнего вздоха. Прошло несколько невыносимо долгих минут, прежде чем Рыжая повалилась на землю рядом со своим вожаком – теперь она тоже присоединилась к Вечной стае и, устав от боли и страданий, направлялась к Собачьей звезде.
Ещё не понимая до конца, что происходит, Нелли размашистыми прыжками подбежала к остальным, чувствуя смятение и запоздалое раскаянье. Сердце колотилось и угрожало выпрыгнуть из груди в любую минуту – неужели она каким-то образом… Но ведь она смотрела только на Старика, почему же тогда это случилось и с Рыжей?
Смертоносная эпидемия за считаные минуты охватила всех – Бывшая начала задыхаться и выпучила обезумевшие глаза, Ушастый носился из стороны в сторону, как его отец, пытаясь унять мышечные спазмы, но хуже всех уходила несчастная Блоха – её вырвало несколько раз, пока из горла не полилась желчь вперемешку с кровью. Судорога выламывала лапы Блохи, делая их похожими на изогнутые ножки кузнечика, заставляя кататься на спине, жалостливо скулить, цепляясь за угасающую жизнь. Её агония длилась дольше других и заставила Баскетболиста и Нелли взвыть от беспомощности и ужаса. Уже мутневшие глаза Блохи продолжали молить о помощи, хоть о каком-нибудь облегчении.
«Что-нибудь! Умоляю, сделайте хоть что-нибудь, это невыносимо!»
Но всё, на что она могла рассчитывать, – это вой и бессмысленная беготня тех, в ком ещё теплилась жизнь. Нелли прекратила суматошно метаться, лишь когда глаза Блохи полностью помутнели – она не решалась посмотреть в них, пока её сестра по стае мучилась. Больше всего на свете в этот момент она боялась, что та прочтёт в её взгляде полную беспомощность и растерянность. «Прости, но мы ничем не можем тебе помочь! Мы, возможно, сами сейчас умрём, нам не до тебя!» Нелли чувствовала, что именно эта фраза читалась в её испуганных глазах.
Страх.
Никчёмность.
Бессилие.
Вот и всё – это конец для каждого из них. Сейчас она или Баскетболист рухнет в таком же припадке, и каждый будет обречён на то, чтобы пройти этот чудовищный путь до конца в полном одиночестве. Наверное, она присоединится к Вечной стае первой – Баскетболист намного сильнее её и упрямей, он будет сражаться даже себе назло.
Баскетболист и Нелли напряжённо наблюдали друг за другом, ловя каждое подозрительное движение мышц, каждый вдох и выдох. Сегодня им гарантирована встреча со всеми погибшими – с щенками, с родителями, с братьями и сёстрами. Осталось ждать всего лишь несколько мгновений, и их встретят на Собачьей звезде звонким лаем, они вольются в бесконечный поток предыдущих поколений, начиная с самой первой собаки, которая перестала считать себя волком.
Минута, две, пять…
Баскетболист опасливо перевёл взгляд от Нелли к умершим собакам – все они продолжали лежать неподвижно, не в силах изменить свои уродливые предсмертные позы.
– Бас, – дрожащим голосом пролаяла Нелли, – это всё я…
– Угу.
– Я наверное… как-то подействовала на Старика. Я желала ему смерти, но это было так глупо… мы ведь должны последовать за ними.
Баскетболист слушал её вполуха, его внимание было приковано к рвотным массам, в которых лежала перепачканная голова Лесси. Было видно, что она долго не ела, а последнюю пищу приняла совсем недавно – съеденное ещё не успело перевариться. Кроме желчи, желудочного сока и крови в рвоте были видны идеально круглые кусочки еды яркого поросячьего цвета – они были аккуратно нарезаны ножом, а не порваны зубами. Видимо, Лесси глотала, не прожёвывая, ведь её последняя трапеза хорошо сохранилась и не была надкусана.
Задумчивым взглядом Баскетболист внимательно осмотрел территорию стаи, фиксируя похожие куски на большом расстоянии от тела колли – эти она точно не ела. Таких он насчитал всего пять, а сколько же успели с радостью съесть их несчастные собратья? Да и много ли нужно проглотить, чтобы вот так ужасно расстаться с жизнью? Наверняка всё было заранее продумано и подсчитано – бродяжкам хватило бы и половины куска.
Нелли продолжала оправдываться, в сущности уже понимая, что она ни при чём. Её мучили мысли о том, как она простилась со своим вожаком, который много лет опекал её, словно собственную дочь. И пусть её проклятья не были произнесены вслух, это уже ничего не меняло для самой Нелли: в последний момент жизни Старика она не благодарила его за доброту и заботу, а несправедливо упрекала за свою собственную слабость. Такая собака, как она, ни на что не годна. Плохая мать и ужасная дочь – нужно ли такой жить? Она останется здесь, пока такая же смерть не заберёт её с собой, чтобы она могла попросить прощения у Старика. Нелли останется верна своей стае и не сдвинется с места, пока не попадёт на Собачью звезду.
Всё это она сбивчиво пыталась объяснить Баскетболисту, думая, что он внимательно слушает её. Однако задумчивый взгляд умных глаз был адресован не ей, а тому, что происходило за её плечом. Из них двоих только Баскетболист мог видеть высокого мужчину, прислонившегося к фонарному столбу, выжидающе скрестив руки на груди. Псу хватило всего лишь беглого взгляда, чтобы собрать разрозненные детали головоломки воедино, однако человека это явно не волновало. Сила была на его стороне, а если так, то не имеет ни малейшего значения, раскусили твой план или нет.
Человек тоже обратил внимание на Баскетболиста и теперь с иронией смотрел на него. «Что, догадался? Смышлёный пёсик, молодчина! Или, может, всё-таки поешь?» Мужчина кивнул в сторону валявшейся нарезанной колбасы, недвусмысленно предлагая приступить к последнему в жизни обеду. Но видя, что Баскетболист не спешит поддаваться на провокацию, он широко улыбнулся и резко провёл большим пальцем поперёк своего горла. Мол, смерть вам в любом случае гарантирована.
Убийца не узнал Баскетболиста, да и вряд ли бы он смог при всём желании разглядеть в заматеревшем кобеле испуганного щенка, который несколько лет тому назад обхитрил начинающего догхантера. Зато Баскетболист не нуждался в дополнительных подсказках, ему хватило одного запаха, чтобы понять, кто стоит перед ним.
– Бежим!
– Что? Ты не слушаешь меня, – отчаянно закричала Нелли.
– Не подбирай ничего с земли! Живо уходим отсюда.
– Мой долг остаться рядом…
– Твой долг жить!
– И тебя даже не интересует моё мнение, хочу ли я жить дальше?
– Мнения сумасшедших дур никто не спрашивает! Только ненормальные хоронят себя заживо!
– Мне всё равно, что ты скажешь! Я останусь здесь!
– Нелли! Смерть стоит у тебя за спиной!
Уловка сработала: Нелли мелко содрогнулась и помчалась без оглядки, словно на её плечо уже и вправду легла костлявая рука. Инстинкт самосохранения приказывал им бороться до конца, сражаться за жизнь даже против собственной воли.
Глава 6
Высокий человек
Они бежали так быстро и так долго, пока мышцы и кости не отказались им служить. Никто из них ни разу не осмелился оглянуться, чтобы понять, есть ли за ними погоня. Оба чувствовали, что бегут не только от возможного преследователя (станет ли он беспокоиться ради двух шавок? не попали в эту зачистку – попадут в другую). Собак гнал страх перед неизбежностью, которая обрела в их сознании вид бесформенного багрового существа с выпученными от боли глазами, полными страдания, с перекошенным гримасой оскалом и текущей изо рта пеной с кровавыми разводами. Неизбежность готова была обнять своими липкими руками всё живое, заключить всех в свои удушающие объятья агонии.
Куда вы бежите, глупцы? Разве можно скрыться от Неизбежности? Поворот на другую улицу от меня не спасёт. Я преследую вас каждый день – от момента зачатия до последнего вздоха. Каждый неизбежно умрёт – этот договор со мной вы заключаете ещё при рождении. К чему бояться того, с кем в итоге встречается каждый?
Однако всё живое инстинктивно страшилось Неизбежности, особенно если она являлась в самой уродливой своей ипостаси, от которой пытались скрыться Баскетболист и Нелли.
Насильственная смерть.
Преждевременная, бессмысленная, безжалостная. Она была готова сорвать даже самый прекрасный цветок, растоптать любой нераспустившийся бутон. Она никогда не задумывалась, к кому прийти, но слепо размахивала своей косой направо и налево, словно безумный, которому по недосмотру доверили косить в поле. Острие её косы в сумасшедшем кураже скашивало под корень сорняки, злаки, полевые цветы, но всё равно не могло насытиться.
Насильственной смерти не нужны были причины, она не знала сомнений. Просто кто-то возомнил себя сегодня вершителем судеб и собрался обрывать, резать и кроить жизни других по своей мерке. Просто кто-то решил восстановить сегодня свою кровавую справедливость. И для него не важны причины.
Стая Нелли не была агрессивнее, шумнее, больше, грязнее других… она ничем не выделялась среди прочих. Но этот кто-то, прислонившийся к фонарному столбу, не нуждался в критериях и причинах. Обычная смерть приходит к старым или больным, но для Насильственной это неинтересно. Для неё ты обречён уже потому, что живёшь и мешаешь ей, до ненависти раздражаешь её самим фактом своего существования. Твоя радость, твоё дыхание, твой голос, стук твоего сердца – всё вселяет злость в тех, чьими руками она привыкла действовать. Один вид всего живого, отличающегося от них своей многогранностью и разнообразием, выводит армию Убийц из себя.
«Они неправильные» – этого вердикта достаточно, чтобы вынести смертный приговор. Единственным мерилом сподвижников Насильственной является «сходство», примитивное деление на «наши» и «не наши». Последним здесь не место. Последние должны исчезнуть в цепких руках багрового существа с пустыми глазницами и безмолвным криком.
Собаки всегда знали: если Насильственная решила собрать свой кровавый урожай, то весь город будет наводнён её приспешниками. Не стоит искать спасения ни в мусорных баках, ни в подвалах, ни во дворах. Вступает в силу закон случайности: повезёт – выживешь, не повезёт – исчезнешь. Поэтому бродячая собака каждую минуту обязана помнить: само её бытие – не более, чем случайность. Помни об этом и будь готов платить по счетам за свою жизнь, которую каким-то чудом проглядела Насильственная. Ты мог умереть ещё во чреве матери, если бы ей попался отравленный кусок. Тебя могла ради забавы прибить дворовая шпана, пока ты ещё не умел уверенно ходить. Так разве тебе мало даровано? Будь счастлив и не проси большего. За твою случайную жизнь никто не будет бороться, она никому не нужна, кроме тебя. Для других ты не более, чем помеха в этом предназначенном для людей городе.
Даже после продолжительного бега Нелли казалось, что она физически ощущает на своей спине липкую жидкость, стекающую с жадных рук Насильственной. Но бежать дальше она уже была не в состоянии. Баскетболист заметил, что его спутница начала отставать, и свернул на небольшую аллею, где можно было отдышаться. Нелли сразу же легла на землю и начала жадно глотать воздух горящими лёгкими. Всё её тело ныло и мелко вздрагивало, сотрясаемое разлившимся по сосудам адреналином. Перед глазами плясали чёрные мушки, а непонятно откуда взявшийся туман мешал чётко разглядеть даже близкие предметы.
Время шло, но на бульваре всё оставалось по-прежнему спокойно. Пожалуй, из всех находившихся здесь живых существ встревожены были только эти двое. Не было ни малейших признаков того, что за ними кто-то гнался. Что ж, одну беду они миновали, по крайней мере, на время. Но не успели они полностью прийти в себя, как перед ними встал вопрос, на который ни у кого не нашлось ответа.
– Что же теперь, Бас? – запинающимся голосом обратилась к нему Нелли. – Куда мы пойдём?
Молчание.
– Куда, Бас?! Мы… всё равно, что совсем одни во всём городе! Я никогда ещё не оставалась одна – без своей стаи! Что же нам делать? Мы так погибнем…
– Прекрати. Ты мешаешь думать.
Баскетболист пытался сохранить привычное спокойствие. Хотел стать вожаком? В таком случае, положение обязывает.
– В другие стаи нас не возьмут, – скулила Нелли. – Началось то, что предсказывал бедняга Старик и во что не хотели поверить мы. А раз пошло такое… сейчас все напуганы, будут держаться только сами за себя.
– Значит, нам не надо никуда идти, – ответил Баскетболист.
– Ты предлагаешь остаться здесь!? Рыжая, Бывшая, Ушастый… все, рядом с кем я выросла, они тоже сидели на одном месте! И они умерли в муках, разве ты не видел? Если это твой план, то я лучше уйду к ним и погибну вместе со своей стаей!
– Послушай, Нелли! – прикрикнул на неё Баскетболист, видя, что она всерьёз решила вернуться. – Я не собираюсь сидеть на месте, но мы не можем сейчас позволить себе такую роскошь, как идти куда-то, понимаешь?
Нелли отрицательно помотала головой.
– У нас не должно быть места назначения. По крайней мере пока что. Чем больше мы двигаемся, тем меньше шансов быть найденными. Догхантеры могут действовать не только с помощью яда, и стоит нам где-нибудь осесть…
– Я поняла, – она не хотела слышать то, о чём и так хорошо знала. Сейчас звук живого голоса причинял ей почти физическую боль.
Весь последующий месяц превратился для них в череду перебежек, не прекращавшихся даже ночью. Спать приходилось порознь – один дремлет, другой наблюдает, но даже на этот неспокойный сон Баскетболист отводил не более двух часов подряд. Каждый день они бежали в никуда, точно преступники, пытающиеся замести свои следы. Дни и ночи смешались в одни бесконечные, непрерывные сутки, и Нелли очень быстро перестала отличать «вчера» от «завтра». Прошёл ли уже один день, или два, или неделя? Спала ли она сегодня или вчера? Всё перестало иметь значение, все чувства притупились и были направлены лишь на одно – остаться незамеченным. Их неуловимость стала синонимом выживания.
Читать бесплатно другие книги:
