НЧЧК. Теория Заговора Астахова Людмила

– Добрый день, лейтенант, – загнав эмоции и страхи поглубже, я светски улыбнулась и покрутила на пальце колечко с ключами от «Андуина». – Готовы к небольшой прогулке?

Жила Золотая Р в глубоком подвале с постоянно работающим увлажнителем воздуха, а потому обходилась без ежечасового душа и сна в наполненной прохладной водой ванне.

– Ваниль Васильковна, вы точно не забыли предупредить госпожу Р? – на всякий случай переспросил Эрин у лавандововолосой секретарши.

– Безусловно, капитан. Не переживайте так, – улыбнулась дриада. – Мадам вас ждет.

«Не переживайте так», – мысленно возмутился энчечекист. Знаем мы этих забывчивых дриад.

Очередь на сеанс предсказаний к Золотой Р была расписана на три месяца вперед, тут немудрено перепутать или ошибиться.

Максимально укрепив свои ментальные щиты и сосредоточившись, Эрин осторожно спустился в обиталище медиума, держа перед собой пакет с водкой и пивом.

Единственным источником света во влажном полумраке подвала служила подсветка огромного, литров на пятьсот, аквариума, который не только утешал взор водной обитательницы, но и придавал её обители загадочный и потусторонний вид, столь необходимый в работе медиума. На столе рядом с традиционным хрустальным шаром стоял еще один круглый аквариум, в котором жил домашний любимец Золотой Р – толстенный черный рыб (именно так, мужского пола) неведомой породы с невероятно наглым выражением на морде. Его звали Геннадий Александрович. Время от времени Золотая бросала рыбу маленького червячка из кулечка, которого тот брезгливо пережевывал в течение получаса, не спуская при этом с посетителя выпученных глаз, в коих застыла вселенская скорбь и глубочайшее презрение к двуногим сухопутным тварям.

– Здравствуй, дорогой мой, – пророкотала низким грудным голосом русалка. – За презент огромное спасибо, за визит – тем более. Давненько я тебя не видела, ап-Телемнар. Успела соскучиться.

Именно предыдущая встреча и отвратила энчечекиста от любых посещений Золотой и её сородичей. Тогда он решил проблему в «Рюмашке», напившись до беспамятства, почти до комы.

На русалке было темно-зеленое, расшитое пайетками платье, одновременно тщательно закрывающее телеса и не скрывающее ни единого изгиба. Если отбросить сногсшибательную ауру Золотой, то красота её внушала трепет и восхищение. Становилось сразу же понятно, отчего в Иномирье о её сородичках сложено столько сказок и легенд. Так, по идее, и должна выглядеть прекрасная водяная богиня – слепящее золото волос, идеальная стать, величественная гармония черт. Не портили её даже мелкие золотисто-перламутровые чешуйки на скулах, под ключицами и в ложбинке между грудями.

– О! Водка! – восторженно пропела чародейка. – Право слово, я завидую твоей женщине, Эрин. Ты способен предугадать самые сокровенные желания.

Судя по количеству пустых бутылок в мусорном пакете, Золотую Р с раннего утра томила иссушающая жажда.

Геннадий Александрович презрительно сплюнул в сторону Эрина червячиным хвостиком и демонстративно повернулся к энчечекисту спинным плавником.

– Если трех мало будет, я могу потом еще сбегать, – любезно предложил эльф, из последних сил удерживая ментальную защиту.

– Ты всегда такой милый и предупредительный. Просто удивительно, почему тебя до сих пор не повысили в звании, – заметила русалка, тренированным жестом откупоривая водку. – О! Прости, милый! Я не очень удачно пошутила.

Золотая даже прервала процесс поглощения ценного продукта, чтобы жалостливо поглядеть на Эринрандира. От медиума ничего не скроешь.

– Это все интриги старых врагов, которых у тебя, милый мой, предостаточно, – как могла, утешила она.

– Я и сам знаю, – вздохнул Эрин.

– На твоем месте я бы приготовилась к крупным неприятностям, – сказала чародейка, делая большой глоток. – Просто так старые враги о себе не напоминают. От тебя снова что-то понадобилось. Но ты ведь не за предсказаниями пришел, так ведь?

– Точно.

Русалка прикончила один литр водки и без промедления приступила ко второму. Безумная жара, установившаяся над Распадком, действовала на тончайшую магическую и телесную энергию Золотую Р самым пагубным образом, а этиловый спирт этот процесс приостанавливал.

– Ты хоть пива выпей, жарко небось.

– Не могу. Работа, а потом еще ночное дежурство.

– Ох! Ну какой ты глупый, – фыркнула женщина. – Предупреждать надо.

Видимо, русалка закрылась ментальными щитами, потому что Эрину сразу же полегчало, и он смог думать еще о чем-то, кроме как о немедленном разрывании одежды на Нолвэндэ, едва они окажутся дома и наедине.

Геннадий Александрович преисполнился гадливости и отплыл от эльфа подальше.

– Я хотела, как лучше… – покаянно молвила чародейка.

– Мне и так неплохо, – заверил её эльф. – Но я же передавал через Ваниль, что при исполнении.

– Извини, я как всегда не подумала, – окончательно смутилась Золотая. – Чем я могу помочь, если уж…хм… испортила тебе дежурство? Но уверяю тебя, до завтра все пройдет. Честное слово!

Эрин обстоятельно изложил русалке историю с похищениями и предложил поразмыслить над смыслом и целью обряда с отъемом крови. Золотая Р допила водку и приступила к изничтожению пива. Делала она это решительно, но грациозно. Легким движением вскрывала банку, опрокидывала её содержимое в рот, тут же сминала опустевшую емкость в ладони и метко зашвыривала алюминиевый комок в ажурную урну. Геннадий Александрович провожал каждую опустошенную емкость полным зависти и сожаления взглядом. За это время русалка деловито поинтересовалась периодичностью похищений, а так же общим впечатлением Эринрандира от пострадавших и местом на теле жертв, откуда бралась кровь.

– Вот что я тебе скажу, милый мой, – заявила она после того, как алкогольный презент энчечекиста был изничтожен. – До сих пор я не слышала про ритуал, для которого требовалась бы кровь существ разных рас. Ты сам знаешь, что для черного колдовства потребно нечто больше.

Тут в логике русалке не откажешь. Все ритуалы подобного рода требуют убийства жертвы, а зачастую еще и долгой мучительной агонии, настоящих страданий.

– И все-таки, если исключить кровососов, то какие у тебя будут предположения? – настаивал Эрин.

– Я бы предположила, что кто-то решил поэкспериментировать с заклятиями на крови, – проворковала Золотая. – Скажем так – некто в поиске наилучшего сочетания факторов: раса, возраст, пол. И если нужной комбинации до сих пор не найдено, то похищения будут продолжаться дальше. Пока злодей не обретет требуемый компонент.

Энчечекист нахмурился. Примерно к такому же выводу он пришел сам, только побоялся признаться себе. Ытхан тоже не обрадуется такой перспективе.

– Компонент?

– Да. Я бы предположила, что злоумышленнику срочно нужно прирастить силу, повысить ранг или восстановить запасы энергии. При условии, что он обладает большими знаниями и готов на эксперимент.

– Тогда как объяснить амнезию у жертв?

– Понятия не имею, – пожала плечами Золотая. – Видимо, чтобы они не опознали преступника. И это никак не связано с ритуалом.

Глупой и недалекой русалку не назовешь, это точно. Эрин расспросил её о новичках в магической среде, но за последнее время незнакомцы в поле её зрения не появлялись. А также никто из колдовской братии новыми видами заклятий и методами стирания памяти не интересовался. Жара убила в чародеях желание вести сколь либо заметную уголовно наказуемую деятельность. Все они, точно лягушки в пересыхающем болоте, попрятались поглубже в тину и старательно пережидали напасть. Все-таки очень многие из магов-стихийников весьма зависимы от погодных изменений. Сильная жара, равно как и сильный холод – для них не самое лучшее время.

– Не хочешь узнать о своем будущем? – на прощание спросила Золотая Р. – Там много… хм… разного. Я чувствую.

Эрин покосился на презрительного Геннадия Александровича и жестко отрезал:

– Нет, не хочу.

Ему не терпелось поскорее убраться из прохладного подвальчика.

– Ну и правильно, – легко согласилась русалка, лукаво подмигнув эльфу. – Так же интереснее жить, верно?

Подлый черный рыб тут же перевернулся кверху пузом и всплыл к поверхности воды, иллюстрируя наиболее вероятное будущее энчечекиста.

За то время, что я уже живу и работаю в Распадке, полицейские участки мне посещать доводилось не так уж редко. Каждое дело, что подкидывали нам с Эрином Судьба и начальство, тем или иным путем, но приводило нас в обитель коллег по цеху. Первыми «на труп» выезжает все-таки не «белая кость» из НЧЧК, а обычные служители закона… Кстати говоря, борцы с не-магической преступностью не слишком-то нас жалуют, и в этом я их прекрасно понимаю. Поглядишь на их работу – и устыдишься собственных жалоб. А условия труда? А, в конце концов, зарплата? Я поежилась и в который уже раз сказала сама себе: «Тебе несказанно повезло, Нол. Помни об этом».

К счастью, памятный мне по делу Мэйны Уилкин за прошедшее время умудрился довольно лихо пойти в гору. Из лейтенанта гоблин дорос до капитана, а тесную комнатушку в районном участке сменил на немногим более просторный, но зато отдельный кабинет в городском Управлении. Так что мне определенно везет. Не придется шокировать столичного гостя пейзажами обычного участка – это раз. Дело убиенного Маахова «висит» на знакомом мне офицере – это два. От пансиона «Вишневый сад» до городского управления полиции минут пятнадцать пешком идти – это три. Поджидай меня ваниар на ступеньках здания НЧЧК, пришлось бы на другой конец города по жаре ехать, а так…

Оценив температуру воздуха и загруженность улиц транспортом, мы с лейтенантом пришли к единодушному решению прогуляться. Учитывая, что у меня до сих пор ломило плечи после вчерашних разъездов на ытхановом «Андуине», это было решение не только мудрое, но и своевременное.

Безупречный ап-Айкалнар демонстрировал всему Распадку непревзойденную устойчивость Дивных эльфов к разнообразным погодным условиям, уверенно маршируя к цели, я наслаждалась возможностью размять ноги и курить одновременно… Короче, мы и сами не заметили, как дошли до полиции, по дороге неведомо каким образом достигнув если не взаимопонимания, то хотя бы нейтралитета. Наверное, потому что молчали всю дорогу.

Брюс Уилкин встретил нас практически на пороге, прямо в холле двухэтажного каменного особнячка постройки времен конца прошлой Эпохи, рядом со стойкой дежурного. То ли в Управлении криминальной полиции кондиционеры работали лучше, чем у нас, то ли еще по какой причине, но там было не просто не жарко, но даже, можно сказать, прохладно. Особенно учитывая то безобразие, что творилось в коридорах моей родной конторы. Впрочем, вопреки всему, гоблин был лилов и взъерошен, и прежде чем подать мне руку, вытер ладонь об штаны.

– Миледи… – Уилкин попытался изобразить нечто вроде светского поклона, но под надменным взором столичного проверяющего решил, видимо, не позориться.

– Капитан. – Я ответила фирменным «энчечекистским» салютом. Это все прочие, кто «при погонах», четко прикладывают ладонь к фуражке, а эсбэшники во все времена ограничивались небрежным взмахом двумя пальцами где-то у левой брови. Летчики, что обычные, что грифоньи, кстати, тоже. – Рада видеть! Весьма, весьма рада! Клянусь честью, вам можно позавидовать! Как у вас прохладно! А мы к вам, словно прямиком из балроговой пасти. Водичкой угостите?

– С удовольствием, миледи, – ответил гоблин и пошевелил ушами в сторону упорно молчавшего ап-Айкалнара. Я подавила неуместное желание пихнуть замечтавшегося сородича в бок и вместо этого просто кашлянула.

– А… – очнулся мой подопечный и протянул Уилкину руку в приветствие: – Вариар ап-Айкалнар, столичное управление, отдел особо тяжких…

– Очень приятно, – с чувством ответил Брюс и стиснул узкую ладонь ваниара. – Ну что, пойдемте, полюбуемся на нашего красавца? Или сначала материалы посмотрим?

– Давайте-ка в морг сначала, – я вопросительно покосилась на своего спутника, но тот вроде бы не выказывал протеста. – Уилкин, у меня, если честно, времени в обрез, а Шраку доложиться нужно. Сам понимаешь…

– Ну да, ну да, – радушный хозяин кивнул и сделал приглашающий жест. – Прошу!

Прозекторская УКП, естественно, отличалась от аналогичного помещения родного ведомства, и не в лучшую сторону. Я поежилась, поймав себя на том, что поневоле пытаюсь уловить едва ощутимое гудение привычных анти-магических щитов. Здесь они, конечно, тоже стояли, но послабее, и их присутствие не ощущалось. Честно говоря, без этого было как-то… неуютно. Сегодня в мертвецкой дежурил сирен, что не могло не понижать и без того низкий уровень оптимизма в помещении.

Зато извлеченный из холодильника труп иномирянина Маахова прямо-таки радовал глаз. Обычный, спокойный… тихий. После веселых «постояльцев» нашего доктора Роина – практически идеальный труп. А уж если вспомнить колдубинские приключения… По сравнению с останками трапезы пинофилловских зубушек и грибочков несчастный иномирянин просто замечательно выглядел.

– … три проникающих ножевых ранения в область сердца… – бубнил дежурный патологоанатом, демонстрируя нам своего «пациента» во всей, так сказать, красе, – … два – в брюшную полость…

– Ты вроде говорил, что его шесть раз ударили? – недоуменно вопросила я Уилкина. – Шестое-то где?

– Скат, продемонстрируй.

– Вот, полюбуйтесь. – Сирен, поднатужившись, приподнял тело и развернул ему голову. – Шестой пришелся четко в… э-э… – анатом покосился на нас и решил, видимо, продолжить пояснять «на пальцах», – … большое затылочное отверстие… вот это место, видите? Чуть выше шеи? Под свод черепа, прямо в мозг. Удар был нанесен с большой силой снизу вверх обоюдоострым металлическим предметом, предположительно, ножом…

– Вроде кортика? – Я выгнула бровь.

– Скорее, больше походит на удар от армейского штык-ножа, – покачал головой Уилкин. – С остальными ранами то же самое. Длинный симметричный клинок с двусторонней или полуторной заточкой… вот, видишь? След такой характерный. Я тебе и без Ската скажу, чем примерно били. Насмотрелся в свое время. Поднимемся ко мне, покажу картинки.

– Ага-а… – протянула я, разглядывая раны Маахова так, словно и в самом деле чего-то там понимала. – Спасибо, Скат Макрелевич. Лейтенант, вы хорошо все рассмотрели?

– А?.. – как-то потерянно выдохнул у меня над плечом подопечный. – Да… д-да… благодарю.

– Тогда опускайте. А какое из этих ранений было смертельным?

– Пока сложно сказать. – Сирен пожал плечами. – Все удары были нанесены в одно и тоже время… Последним его ударили под затылок, это точно.

– Контрольный, что ли? Мясницкий какой-то удар… – Я посмотрела на Уилкина. Тот пожал плечами и взглянул на ап-Айкалнара. Ваниар сглотнул и чуть заметно поморщился.

«Что-то бледноват он стал…» – обеспокоено подумала я.

– А время смерти? – Я и сама не заметила, как перехватила инициативу. В принципе, это же столичный проверяющий должен был задавать все эти вопросы, а я – только наблюдать, молча стоя в сторонке. А получалось почему-то наоборот. Странно. Чего он молчит-то?

– Между двумя и тремя часами ночи. – Сирен потянулся за простынкой. – Ну что, закрываю?

– Нет, погодите пока. – Я покусала губу. Так. Ну, все здорово. На это время у Эрина алиби просто мифрильное. Мало того, что между двумя и тремя часами ночи 12 июня капитан лорд ап-Телемнар находился в непосредственной близости с… хм… от старшего лейтенанта леди Анарилотиони, так его еще наверняка и на автостанции запомнили. Особенно если он допрашивал кассиршу и кондуктора насчет эльфийки в камуфляже и с рюкзаком, а он допрашивал. Короче, Эрин прикрыт. Уф! Ладно… – Что-нибудь еще можете сказать?

– Ну… примерно за два-два с половиной часа до смерти он плотно поужинал. Желудок у него был полный.

– Алкоголь?

– Не слишком много. Доза как от двух-трех бокалов хорошего вина.

– Понятно. – Я вздохнула. – Брюс, ну а хоть какие-нибудь улики, а?

– Ни-че-го, – по слогам ответствовал гоблин, помотав головой. – Чист, аки младенец.

– Нож, конечно, еще не нашли?

– Ищем, – Уилкин нахмурился, – но, знаешь…

– Понимаю. Так. И что получается? Приехал наш иномирянский гость в Распадок утром, погулял денек, осмотрел достопримечательности, – я обошла вокруг Маахова и осуждающе на него посмотрела, – вечерком пошел в ресторан, поужинал, выпил вина. Потом снова пошел гулять… Шел он, значит, шел, зашел в промзону, зачем-то сунулся в полуразрушенный цех, там споткнулся и упал на ножик…

– … и так – шесть раз, – в тон мне подхватил гоблин.

– Какое страшное самоубийство! – воскликнула я, ухмыльнулась и подмигнула гоблину.

– Гы! – Уилкин гоготнул.

Сирен скептически булькнул и все-таки накрыл труп простынкой.

– Как… как вы можете?! – вдруг подал голос ап-Айкалнар, о котором мы все уже, признаться, как-то позабыли. – Это – ужасное, циничное преступление, а вы…

А что, собственно, мы? Мы оба, я и Уилкин, с интересом посмотрели на эльфа. А потом переглянулись. В глазах гоблина недоумение постепенно уступало место тихой панике, и мне не нужно было читать мысли, чтобы понять, о чем сейчас думает капитан. О том же, что и я.

«Эру! – почти в ужасе осознала я. – А ведь у парня это первый труп!»

Ну мы и влипли! Ну, точно. Златоволосый ваниар радовал глаз нежно-зеленым цветом лица, ноздри его подрагивали, да и вообще… как-то дышал он… не очень ровно. Нехорошо дышал. Можно сказать, почти хватал ртом воздух.

– Хе! – вдруг начал Брюс. – Циничное! Это, знаете ли, не циничное. Вот пару месяцев назад – леди, вы помните? – секта «кольценосцев»?

Я поморщилась. Помню-помню. ДОБРу тогда отдали приказ стрелять на поражение, что парни с превеликим удовольствием и выполнили.

– … привязали девчонку к алтарю, всемером отымели, вспороли живот и…

«Брюс, заткнись!» – громко-громко подумала я, видя, как пошатнулся и позеленел еще больше мой подопечный. Уилкин осекся и заткнулся. Зараза! Этот гоблин хоть что-то соображает?! Вот стошнит сейчас нашего столичного гостя, и кому от этого будет легче? Нет, нельзя дать парню опозориться. В конце концов, он не только мой сородич, но и представитель одного со мной сословия…

– Лейтенант, – окликнула я его, всеми силами пытаясь изобразить слабость. – Вы не поможете?..

Так, что там делают, когда в обморок падать собираются? А! Надо глаза закатить! Вот так, что ли?

– Миледи!

Сработало! Благородный сородич мигом забыл о собственных переживаниях и подхватил меня под локоть. Молодец! Так, а сейчас надо организованно и спокойно покинуть «поле боя», сохраняя при этом достойную мину и эльфийскую невозмутимость.

– Что-то здесь душновато, – слабым голосом пожаловалась я, игнорируя презрительное «пфе!» Уилкина. – Давайте пока закончим. Нам еще с другими материалами ознакомиться надо…

И, разумеется, позволила вежливо и деликатно вывести себя из прозекторской. Впрочем, за порогом мертвецкой мне как-то сразу полегчало, но это уже нюансы, правда? Однако мальчик (балрог, а ведь и вправду мальчик! Теперь-то я вижу, что ап-Айкалнар не только по званию, но и по возрасту меня младше) все еще выглядел так, словно его вот-вот стошнит. Непорядок. Как бы его теперь в туалет отправить… поделикатней?

– Ох, мне так неудобно вас просить… – нашлась я спустя примерно полминуты. – Вы мне водички не принесете? Вот там, по коридору, как раз мужской туалет… А мы с капитаном вас пока на лестнице подождем.

И, конечно же, воспитанный и галантный сородич поспешил выполнить просьбу леди. А я цапнула Уилкина за рукав, потянула за собой на лестничную клетку и зашипела не хуже дроу:

– Капитан, ты что, вашего гоблинского самогона глотнул с утра, что ли?! Зачем парня запугиваешь?

– Шозонах!? – ответно взвыл гоблин. – Кого мне прислали?!

– Это ты у своего начальства спрашивай, а не у меня, – фыркнула я и полезла за сигаретами. – Покурим?

– Давай…те, – вздохнул Уилкин, остывая. Похлопал по карманам и сконфуженно потянул сигарету из моей пачки.

– Да перестань, – я отмахнулась. – Мы с тобой уж полгода, как на «ты», забыл, что ли? Да уж, подложили нам с тобой балрога, капитан… Но не наезжай ты на парня, он же не виноват, что этот труп у него первый. Интересно, а как же он в своем отделе-то работает, а?

– Если он работал по особо тяжким дольше недели, то я – хоббит, – хмыкнул Брюс. – Ладно… будем крутиться как-нибудь. Авось…

– Тихо! Идет, – шикнула я на полицейского, и мы оба, как по команде, сделали самые постные мины, на которые только были способны.

Самое обидное, что практического толка от визита к Золотой Р не вышло никакого. Все то же самое она могла сказать Эрину по телефону. Разумеется, тишь да гладь в чародейском сообществе явление довольно подозрительное, такое бывает редко и всегда перед бурей, но давить на русалку бесполезно. Разве только залить в её подвал бочку керосина.

Поймав себя на кровожадных мыслях, капитан ап-Телемнар припомнил соответствующую статью уголовного кодекса, где шла речь о намеренном уничтожении биологической среды обитания рас-меньшинств.

«Пусть живет, Снулая С!» – смилостивился он.

Тайное имя «С» в данном случае секретным не являлось и означало «Сволочь». Золотая не виновата, но на кого-то же надо злиться, кроме себя любимого?

Во времена оные, менее утонченные, посетившим русалку энчечекистам давали пару отгулов, а неженатым – вообще три дня. На физиологическую и психологическую разгрузку. Нынче же начальство не желает вникать в такие тонкости и подробности. Ходи к русалкам, драконам или единорогам, делай что хочешь, хоть на уши становись, а дело раскрой и злодея покарай. А то, что у капитана лорда ап-Телемнара теперь с головой не совсем в порядке, никого не волнует. И не только с головой.

Создавалось такое впечатление, что по случаю жары все жительницы Распадка решили совершить если не увеселительную прогулку, то необременительный забег по магазинам. При этом они, не сговариваясь, (а может, и сговариваясь – кто этих женщин знает?) коварно обнажили все, что только можно обнажить, не рискуя оскорбить общественную мораль. Какие-то микроскопические шортики, топики, маечки, легкомысленные сарафанчики, полупрозрачные юбчонки открывали мужскому взгляду гораздо больше, чем того требовала жаркая погода. Кто бы мог подумать, что Распадок населен исключительно дамами с роскошными формами? Вот спрашивается, куда смотрят строгие блюстители нравов? В вырез дриадского декольте?

Обычно Эрину подобная вольность была по душе. Все женщины по-своему прекрасны, будь то точеная эбонитовая статуэтка-дроу или гномка-пышка. Смуглая хищная прелесть орчанки или монументальность гоблинши имеют одинаковое право на существование и отыщут своего ценителя. Но сегодня эльфийское эстетство дало неприятный сбой, потому что в каждой встречной барышне любой расы Эрин видел Нолвэндэ и испытывал жесточайшее вожделение. А если помнить, что все это морок и не более чем последствия общения с Золотой Р, то энчечекиста натуральным образом трясло от злости. На самого себя, идиота такого, сунувшегося к русалке, не увешавшись заблаговременно с ног до головы амулетами и не упившись до рвоты отворотами и прочими отсушками. Да и вообще, не стоило рисковать здравостью рассудка ради обыкновенного разговора. Прислать официальную повестку, и все дела. Куда б она делась эта Золотая Р?

Вот теперь и тащись пешком через весь город по раскаленному асфальту в наглухо застегнутом кителе, не поднимая глаз и повторяя целые разделы из АнтиМагического УК наизусть. А в управлении его ждет ни о чем не подозревающая напарница и эта малолетняя дурочка в откровенном наряде. Угораздило же работать сразу с двумя барышнями! И настанет ли такой светлый день, когда на работе у Эринрандира будет напарником хороший гоблинский парень, а дома – супруга по имени Нолвэндэ, любовь к которой не нужно будет прятать от всего мира?

Вот только в свете последних событий делать Нол предложение совершенно неправильно. Есть немалая вероятность, что героическая мыслечтица и отважная энчечекистка решит таки явить миру образчик благородства и согласится на брак просто из чувства противоречия. Она такая! Когда разразится очередной зловонный скандал, Нолвэндэ встанет в позу и скажет: Ах, так! Ах, Эринрандир ап-Телемнар теперь не такой уж и завидный жених?! А я за него замуж выхожу! Нате выкусите, господа!

И вместо нормальной семьи они оба получат вечный бой по всем фронтам. Еще сто лет придется жить под пристальным взглядом общественности, в их супружескую постель будут регулярно заглядывать с фотокамерой и доносить до любопытных читателей подробности личной жизни скандальной парочки энчечекистов. Тьфу!

Эрину еще с прошлого раза хватило Свободы Слова и Собраний. Да, да! Той самой свободы, позволяющей публиковать самую вопиющую ложь и собираться в вопящую стаю под окнами, а так же преследовать жертву по пятам и выкрикивать гадости вслед.

Нет уж! Они с Нол больше года так успешно маскировались и прятали от окружающих свои истинные отношения, что практику стоит продолжить до тех пор, пока не минует гроза и не отгремит скандал. А он будет, будет обязательно. Эрин это чуял каким-то собачьим верхним нюхом. Паранойя радостно попискивала от восторга и поддакивала каждой тревожной мысли, чудом умудрившейся пробиться через розовый туман откровенных эротических мечтаний.

Звонок леди Лаириэль, газетные статьи, этот полицейский чин из Столицы, убитый журналист с полнейшим досье, давнее «мифрильное» дело – Эрину на самом деле было о чем подумать. А вот и нет! Не до того ему. Из-за этой водоплавающей чешуйчатой развратницы отважный сыщик теперь тупо пялится на коленки орчанки, грудь эльфийки и задницу гоблинши, причем одновременно, тем самым зарабатывая себе тяжелую форму косоглазия.

Пришлось пребольно щипать себя за ягодицу, чтобы вернуться в реальность и не поддаться на морок застилающий глаза. Проклятье! Осталось только подобно ворлоку Холмскому накатить «Черной чайки» и сыграть на саксофоне что-нибудь унылое-унылое.

– Вот, взгляни. – Уилкин, успевший в связи с повышением обзавестись личным компьютером, с плохо скрываемой гордостью включил машину и, поминутно поругиваясь, вывел на экран несколько фотографий. – Красавец же, а?

– Разумеется, красавец. – Я кивнула, рассматривая действительно отменный образец армейского боевого ножа. – Это же «Рингил». Клинок длиной 160 мм, сравнительно узкий, полуторная заточка… Ты думаешь, им? Нет, смотри, за счет волнообразного лезвия развал раны был бы другим…

– Хм, – буркнул слегка задетый гоблин. – Не знал, что эльфийские леди нынче разбираются в ножах.

– Уилкин, выдыхай! – Я усмехнулась. – Было бы странно для дочери моего папы в ножах не разбираться, хотя бы отчасти. Я его узнала, потому что у отца видела точно такой же. Мамочка стропорезы предпочитает.

– Ладно, а что про этот скажешь? – Брюс развернул следующее фото.

– «Ангрист»? – я пожала плечами. – Нет, вряд ли. Я с таким в лес езжу. Тут же заточка совсем другая, и форма клинка… Мимо, Брюс. Давай дальше.

– Ну, тогда или самый обычный штык-нож, или, – капитан открыл рядом сразу две фотографии, – вот этот.

– «Англахел», – тут я призадумалась. – Слушай, а ведь действительно похоже на то…

Заинтересовавшись, меня слегка потеснил у монитора очухавшийся подопечный. Слушая вполуха, как мужчины постепенно находят общий язык, обсуждая столь дорогой сердцу каждого истинного воина предмет, как холодное оружие, я пыталась сообразить, что же именно цепляет меня именно в этой фотографии.

Само собой, нож я узнала. Хотя бы потому, что точно такой же, как на картинке, «Англахел», называемый еще «нож разведчика», я достаточно регулярно наблюдала в течение последних полутора лет чуть ли не каждый день. Эрин им мясо разделывает, потому что. Только клинок его именного «Англахела» (ах, как же меня умиляет это название! В самый раз для сумрачного эльфа!), в отличие от представленного на фото образца, украшает серебряная чеканка тенгваром «Лейтенанту Эринрандиру ап-Телемнару за мужество и доблесть». Спору нет, с таким оружием мой и без того неподражаемый возлюбленный выглядит мужественным и доблестным вдвойне. У меня был… хм… случай убедиться. Причем не так давно, месяца два назад, когда я, в очередной раз вытащив своего капитана в лес, раскрутила-таки его на очередную «игру в разведчиков». Между прочим, все было «по-взрослому». Охотились мы друг на друга вполне серьезно. Само собой, ни о какой поножовщине между нами и речи быть не могло, однако все остальное отрабатывали четко. А ножи… ну, в таких случаях это же, отчасти, для антуража и создания необходимого настроя. Хотя мой «Ангрист» все-таки из породы так называемых «ножей для выживания» и смотрится далеко не так колоритно, да и функции у него иные, чем у боевого. В тот раз мы заигрались так, что случайно спугнули парочку каких-то рыбаков, или туристов, выбравшихся отдохнуть на природу. Очень неудобно получилось, хотя, чтобы сдержать смех при виде всполошившейся пары, я чуть ли не начисто сгрызла рукав своей куртки. Когда на тебя из кустов молча и грозно поднимается эльф в камуфляже и боевой раскраске, да еще и с ножом в зубах… Тут любой всполошится. Я так увлеклась тогда этой сценкой, что утратила всякую бдительность, и Эрин закономерно меня поймал. Впрочем, так почти всегда и бывает.

А потом…

Я вдруг почувствовала, как у меня перехватывает горло спазмом, а мышцы сводит судорога. Балрог! Как я могла забыть?!

… мы вернулись в город, и тут-то и обнаружили, разбирая рюкзаки, что эринов «Англахел» куда-то пропал. Все перерыли, все перетрясли, даже съездили снова на то место и прочесали не слишком-то большой квадрат леса. Тщательно прочесали, чуть ли не под каждый палый листик заглядывали. А ножа так и не нашли.

Именного. С чеканной надписью на клинке. Точно такого же, как на этой фотографии.

Я сидела, застыв на стуле, и в голове моей крутилось: «Ну, зато теперь-то его точно найдут».

Наверняка. И очень даже скоро. И я теперь готова поспорить на свои погоны, что именно пропавшим эриновым ножом и был заколот злосчастный Маахов. А уж если вспомнить, как именно он был заколот… Чего стоит только этот финальный удар в затылок! Да любому ребенку будет ясно, что обычный бандит не стал бы добивать жертву таким специфическим ударом. Труп Маахова прямо-таки кричит о том, что журналиста убил профессионал. Специалист. Военный, и не просто военный, а служивший в каком-нибудь спецподразделении типа «Торондора». Сначала вычислят именно это, Брюс уже вплотную подошел, а потом найдется и орудие убийства. С указанием имени и звания. Балрог!

Но как красиво все спланировали, твари! Оскорбленный офицер закалывает скандального журналиста именным клинком. Все теперь укладывается в схему – и непонятная прежде активность вокруг имени Эрина – предвестник грядущей травли, и приезд Маахова, и даже материалы на ап-Телемнара в журналистском кейсе. Просто идеально.

Вот только Эрин никого не убивал и убить не мог. И я прекрасно могу это доказать. И, похоже, именно этим мне сейчас и придется заниматься.

– Кстати, – небрежно поинтересовался ваниар, – а капитан ап-Телемнар служил в спецподразделении, не так ли? Во время Хинтайского инцидента?

– А ведь и верно, – подхватил Брюс, – служил. Армейская разведка, подразделение «Мирквуд». Это, кстати, и в досье было…

– В том досье, что нашли в кейсе убитого? – голос столичного полицейского стал подозрительно вкрадчивым.

Балрог! Что-то рановато я стала жалеть этого за…сланца. Ненадолго же ему хватило впечатлений от прозекторской. В следующий раз к Роину свожу, чтоб наверняка.

– Именно, – подтвердил Уилкин и дернул ухом.

– Любопытное совпадение, не правда ли? – мелодичный голос лейтенанта ап-Айкалнара прямо-таки сочился доброжелательностью.

Гоблин полиловел и уставился на меня нехорошим взглядом.

Так. Ну, хватит. Пора вводить в бой резервы.

– Выдохни, Уилкин, выдохни, а то тебя сейчас удар хватит, – я вытянула из пачки сигарету, в погребальном молчании прикурила, затянулась и совершенно случайно выпустила дым в сторону златоволосого эльфа. – У Эринрандира на эту ночь алиби не просто железное, а даже мифрильное. Его не было в городе.

– Вот как? – мой Дивный сородич выгнул золотистую бровь и слегка улыбнулся. – И где же он был в ночь убийства?

– Примерно в шести километрах к северу от поселка Шировка, Белознаменского района, – любезно проинформировала я. – В означенное место капитан ап-Телемнар прибыл без четверти одиннадцать вечера и провел там всю ночь и следующий день за ловлей раков.

– И кто может это подтвердить? – ваниар, видимо, вошел во вкус.

Я ласково улыбнулась.

– Я могу.

– Кха-а!.. – закашлялся Уилкин.

– Похлопать? – обеспокоено повернулась я к гоблину. Тот отрицательно помотал головой. – Нет? Ну, как хочешь… А чтобы предвосхитить дальнейшие расспросы, сударь, – снова обратилась я к своему подопечному, – добавлю, что при необходимости можно к моим словам добавить показания кассира автостанции, кондуктора и водителя автобуса. Впрочем, я лично такой необходимости не вижу. Зато ясно вижу другое, господа. Кто-то с завидным упорством пытается повесить убийство этого иномирянина на сотрудника нашей организации. Это что, приказ свыше? Так вы не стесняйтесь, прямо скажите. Здесь ведь все свои.

И подмигнула обоим.

Ни гоблин, ни столичный эльф шутку не оценили и тему поддерживать отказались. Ничего, это же только начало.

– И часто вы с капитаном вместе… отдыхаете? – невинно поинтересовался ап-Айкалнар.

– Вы полагаете это странным или недостойным? – теперь здесь брови выгибаю я.

– Во-первых, – встрял Уилкин, – такое свидетельство не считается. Ты – лицо заинтересованное.

– Неужели? Почему?

– Он – твой начальник.

– Брюс, – я вздохнула, – и ты туда же. Мой начальник – Ытхан. Ап-Телемнар – мой напарник. Это чтобы понятно было. Но возражай дальше, это любопытно.

– Во-вторых, – упрямства гоблинам не занимать, я всегда это знала! – я могу хоть прямо сейчас объяснить, как он мог вернуться в город, высадившись из автобуса. Например, у него была припрятана машина… и…

– Договаривай, – я ухмыльнулась, – чего замялся? Машина и сообщник. Тогда уж, сообщница, потому что только так можно объяснить расхождение между моим словом и твоими домыслами. Хотя… вот тебе еще версия. У капитана ап-Телемнара выросли крылышки, он упорхнул обратно в Распадок, убил Маахова и вернулся на речку. О! Или открыл портал и переместился. А еще…

– В противовес уликам, подтверждающим подозрения в его адрес, у нас есть только твои слова! – упрямо буркнул Брюс. – Вот и все, что лично я пока вижу. А улик уже довольно.

– Косвенных, Уилкин.

– Будут и прямые.

– Не сомневаюсь, что будут. – Я фыркнула. – Если его всерьез решили зашить в мешок и утопить, то наверняка камушки выберут потяжелее.

– Это разговор ни о чем, – вдруг вмешался ап-Айкалнар, о котором мы снова – в который уже раз! – забыли. – Вы не вправе подвергать сомнению слово леди Анарилотиони, капитан Уилкин. Если она подтверждает алиби ап-Телемнара, значит, нам придется поискать другие версии.

– Да почему? – взвыл гоблин.

– Потому что, – терпеливо пояснила я, – обвинять меня во лжи ты можешь только перед Судом Равных, и перед ними, а не перед тобой, я буду оправдываться. Хотя вряд ли. Дуэльный Кодекс, знаете ли, никто не отменял.

– Это правда, – кивнул мой златовласый сородич. – Причем даже не вы, сударь, а, например, я. Да, я мог бы обвинить леди, но тогда…

– … вам пришлось бы защищать ваши слова с мечом в руках перед моими родичами. – Я хмыкнула. – Кстати, если желаете, лейтенант, вы вполне можете изложить эту любопытную теорию моему отцу. Возможно, его это позабавит.

– Не сомневаюсь. – Ваниар криво улыбнулся. – Наслышан, леди, наслышан.

– Эльфы! – с нескрываемым отвращением скривился Уилкин.

– Успокойся, Брюс, – я вздохнула. – Охолони. Тут ты ничего не добьешься… хотя бы еще и потому, что ап-Телемнар – штатный сотрудник НЧЧК, и неужели ты думаешь, что тебе позволят расследовать дело, где в качестве обвиняемого фигурирует офицер нашей организации? «Безопасники» не подпустят тебя к нему и на выстрел.

– Я только рад буду, если эту гадость у меня заберут, – фыркнул гоблин.

– Твое похвальное желание избавиться от «глухаря» не оправдывает попытки оговорить невиновного, – строго заметила я и прикурила еще одну сигарету. – Ты мне лучше это пресловутое досье покажи. Раз уж ты всерьез считаешь, что именно из-за этих бумажек иномирянина и убили.

– Я этого не говорил.

– Ты это подумал. Не ломайся, показывай.

Пресловутое «досье» оказалось довольно пухлым, хотя и выглядело как-то несерьезно. Твердая картонная папка-скоросшиватель темно-синего цвета, без каких-либо опознавательных надписей на корешке. Правда, внутри оказались не накладные и счета-фактуры, как можно было предположить, а нечто поинтересней.

Уилкин извлек папку даже не из сейфа, а просто из ящика стола. Я поморщилась от столь беспечного отношения к вещдокам, но тут он хозяин, ничего не поделаешь…

– Прошу! – Гоблин выложил досье на стол и широким жестом предоставил мне право первого просмотра.

Я хмыкнула и открыла папку примерно на середине. И оцепенела.

С подшитого на скоросшиватель листочка на меня смотрела… Тавариль. Нет-нет, я не ошибаюсь. Эти шоколадные локоны и голубые глаза не узнать было бы сложно. Я примерно минуту, выпучив глаза и забыв вернуть на место отвисшую челюсть, всматривалась в распечатку какого-то снимка, откуда улыбался поразительно молодой и счастливый Эрин, обнимавший за талию девушку в оливково-зеленом платье, прежде чем до меня дошло, что эльфийка на фото, во-первых, значительно старше барышни Силтиндириэн, а во-вторых, далеко не так красива, как наша юная стажерка.

Теперь появление Тавариль в Распадке в разгар всей этой возни выглядело не просто подозрительно и странно, а… Короче, Тави, ее чулочки, юбочки и стринги отлично укладывались в схему. И кто из нас двоих параноик, хотела бы я знать? Что же он, не заметил сходства? Вот ни за что не поверю. Наверняка заметил… и смолчал.

«Ладно, с этим потом. – Я решительно одернула свои мысли, уже резво устремившие в сторону ближайшей бензоколонки и топора, и руку, потянувшуюся к кобуре. – С этим – потом, Нол, ты слышишь?!»

Светит моему доблестному и орденоносному сегодня настоящий допрос, ох, светит…

И перевернула страницу.

Какая-то копия… почерк Эрина – да я его из тысячи узнаю! – отчет… операция «Браголлах»… гриф… Балрог!!!

«Для сотрудников с УД А3». Это не просто «Совершенно секретно». АЗ означает – «Перед прочтением сжечь». И это не шутки.

Я захлопнула папку и прижала ее мелко дрожащей ладонью к столу, словно досье могло вырваться и ускакать на волю. Вдохнула. Выдохнула. Расстегнула кобуру, достала пистолет, сняла с предохранителя.

– Вы оба – два шага к стене. Выполнять.

– Какого… – начал было Уилкин, но осекся, вздрогнул и сглотнул, глядя на вороненый ствол «Куталиона», нацеленный ему точно между глаз.

– Это кажется мне неудачной шуткой, леди, – заметил ап-Айкалнар, но послушно попятился к стене, увлекая за собой полиловевшего гоблина.