Франческа, строптивая невеста Смолл Бертрис
– А папа тоже здесь? – тихо спросила Франческа.
– Да, – кивнула Орианна. – Твое поведение его состарило.
– Мне очень жаль, – ответила дочка.
Синьора Пьетро д’Анджело презрительно хмыкнула, как будто не поверила, и повернулась к горничной.
– Можно привести ее в порядок настолько, чтобы не стыдно было показать людям?
– Да, госпожа, можно, – жизнерадостно подтвердила Терца. – Въевшуюся грязь уже отмыли. Волосы тоже. Вот только руки придется приводить в порядок еще несколько месяцев. Но ничего, сегодня мы прикроем их кружевами.
– В таком случае не буду мешать.
Не произнеся больше ни единого слова, Орианна величаво покинула спальню дочери.
– Ну вот, худшее позади, – ухмыльнулась Терца.
– И было это не так страшно, как я предполагала, – добавила Франческа с прежним оптимизмом. Приняв горячую ванну, поев и немного отдохнув, она начала постепенно приходить в себя.
– Мне действительно предстоит выйти замуж за сына герцога? – поинтересовалась она.
– Синьор Рафаэлло страшно огорчился, когда вы сбежали в лес, – поведала Терца. – Искал вас сам, во главе целого отряда, пока не выяснил, что вы в гостинице, которую герцог содержит для охотников, в тепле и полной безопасности. Было решено оставить вас там; герцог сказал, что если вернуть силой, вы снова убежите.
Франческа оцепенела. Оказывается, будущий муж и будущий свекор знали, где она, и все-таки оставили в лесу на всю зиму. На миг Франческа рассердилась, но тут же улыбнулась. Старый герцог оказался мудрым человеком и сумел понять ее, как никто другой.
Когда-нибудь она обязательно его поблагодарит, но только не сегодня. Сегодня предстоит выйти замуж за его сына, Рафаэлло Чезаре, а заодно и помириться. Полюбить мужа она все равно не сможет: сердце осталось в лесу, с охотником Карло. Этого человека она будет любить вечно, хотя никогда больше не увидит, а он никогда не узнает о ее судьбе.
Ей предоставили второй шанс, в то время как она этого совсем не заслужила. Значит, надо с благодарностью принять подарок судьбы и постараться стать хорошей женой. В конце концов, разве так уж важно, любит ли женщина своего мужа? Подобная удача выпадает редко. Как правило, женщина любит своих детей и отдает всю себя им. Орианна – лучший тому пример. Ее стремление видеть дочерей счастливыми вовсе не означало, что все случалось именно так, как ей хотелось, однако Бьянка нашла свое счастье – пусть и вопреки матери. Зато теперь синьора Пьетро д’Анджело сможет вернуться во Флоренцию и хвастаться браком второй дочери с молодым герцогом Террено Боскозо.
Франческу привели в порядок. Впервые за много месяцев она старательно почистила зубы настоящей щеткой и прополоскала рот душистой водой. Во рту возникло ощущение удивительной чистоты. Терца дала пожевать листья мяты, чтобы дыхание стало еще свежее.
– Отдыхать некогда, – предупредила горничная. – Свадьба состоится в полдень, в главном соборе. Успеть бы одеться.
– Понимаю, – кивнула Франческа и отдала себя в надежные руки служанок. Те сначала надели на госпожу шелковые чулки и закрепили подвязками в виде веночков из белых роз, а потом новую сорочку и нижнюю юбку из тончайшей кремовой парчи, расшитой крохотными золотыми и серебряными звездочками. Верхняя юбка слегка раскрывалась в центре, так чтобы вышивка оставалась на виду. Далее последовал облегающий корсаж с открытым прямоугольным вырезом, украшенным жемчугом и кружевами.
– Ваша мама привезла это платье из самой Флоренции, – восторженно прошептала Терца.
– Сидит идеально, – восхитилась Франческа и немного покрутилась перед огромным зеркалом, которое год назад приехало вместе с ней и сразу вызвало зависть и Аселин, и Луизы.
– А где сейчас Луиза? – спросила она, вспомнив о подруге.
– Замужем за Валиантом и уже с большим животом, – сообщила Терца. – Скоро увидитесь: вернувшись из Генуи, она отказалась покидать замок до тех пор, пока вы не появитесь и не выйдете замуж за Рафаэлло.
– Ах, до чего же я рада! – воскликнула Франческа.
В дверь постучали. Роза открыла, и на пороге показался синьор Пьетро д’Анджело собственной персоной.
– Папа! – закричала Франческа. Подбежала, схватила отца за руки и горячо расцеловала.
– Ну и напугала ты нас, дочка! – с улыбкой приветствовал Франческу отец. – Но теперь уже все хорошо, и скоро, к облегчению мамы, ты выйдешь замуж.
– Понимаю, как глупо поступила, – повинилась Франческа. – И благодарна за второй шанс.
– Все правильно, – одобрил отец и протянул руку: – Пойдем, провожу тебя к алтарю.
– Подожди! – внезапно попросила Франческа. – Минутку побуду одна, а потом пойдем. – Она быстро повернулась, вошла в спальню и закрыла за собой дверь. Что же происходит? Может быть, все это сон? С той минуты, как она проснулась в доме Барбеты, время неслось стремительным потоком. Появление ее в замке после нескольких месяцев отсутствия, казалось, не удивило никого, кроме самой Франчески. Окружающие вели себя так, словно она решила немного прогуляться перед свадьбой и вернулась к назначенному часу.
Все, кроме мамы, сделали вид, что она вообще не пропадала. Если бы острая на язык Орианна не напомнила о провинности и ужасном состоянии рук, можно было бы подумать, что прошедшие семь месяцев ей просто приснились.
А что же ее жених, Рафаэлло? До сих пор он так ни разу и не показался. Может быть, тоже собирался сделать вид, что ничего не произошло? Почему же ему не нашли другую невесту? Почему решили дождаться ее?
В дверь осторожно постучали.
– Дочка, нам пора, – напомнил отец.
– Иду, папа, – ответила Франческа. Да, так почему же все-таки она? И удастся ли когда-нибудь полюбить человека, с которым ее так упорно сводили? Удастся ли вновь ощутить то безоглядное вожделение, которое разжег Карло? В эту минуту она мысленно поблагодарила охотника за то, что сохранил ей невинность. Во всяком случае, по этому поводу у Рафаэлло недовольства не возникнет, как не возникнет и сомнений относительно законности будущего наследника. Внезапно дала себя знать материнская практичность. Франческа решительно открыла дверь.
– Я готова, папа.
Джованни Пьетро д’Анджело повел дочь по длинному коридору и вниз по широкой лестнице во двор, где их ждали лошади. Слуги бережно посадили Франческу на белоснежную кобылу и передали поводья отцу, а он ловко поднялся на спину чалого мерина. Обоих окружили гвардейцы в голубых с золотом мундирах. Путь до собора занял всего несколько минут, и синьор Пьетро д’Анджело решил не терять времени даром.
– Надеюсь, тебя не обижали, – начал он осторожно, потому что понятия не имел, где была и что делала дочь.
– Мне посчастливилось наткнуться на гостиницу герцога, – пояснила Франческа. – Он содержит ее для своих охотников, чтобы дать им приют на зиму. Хозяйка приняла меня с тем условием, что соглашусь стать служанкой.
Джованни взглянул недоверчиво:
– Ты работала прислугой? Невероятно. Неужели не сказала, кто ты и откуда?
– Посмотри на мои руки. – Франческа показала ладошку. – Изящные кружевные перчатки скрывают грубые натруженные пальцы. Больше никогда не посмею с презрением относиться к тем, кто за нами ухаживает, потому что знаю, как тяжко трудятся эти люди. – Она на миг умолкла и тут же рассмеялась: – Еще несколько дней назад я стирала одежду охотника, которому вскоре предстояло вернуться в лес. Его зовут Пеппино, и он очень обрадовался, что сможет отправиться на свою делянку в чистом, без вшей, белье. А еще я научилась готовить и ухаживать за больными, страдающими не очень деликатными недугами.
Джованни невесело рассмеялся. Трудно было поверить, что красавица дочь действительно делала то, о чем сейчас рассказывала, и все-таки она говорила чистую правду.
– И что же ты готовила? – с интересом уточнил он.
– Например, превосходное жаркое из кролика, – гордо сообщила Франческа. – И пасту, причем даже ни разу не переварила.
Джованни покачал головой. Успехи дочери удивляли и внушали гордость.
– Думаю, маме об этом говорить не стоит, потому что она придет в ужас, если узнает, что ты занималась такими делами, но я буду рад, если когда-нибудь приготовишь мне пасту по старинке, с маслом и сыром. Терпеть не могу все эти новые соусы, которые вошли в моду во Флоренции и Риме.
Франческа улыбнулась.
– Обязательно приготовлю, папочка. Обещаю. – И все же в душу закралось сомнение: удастся ли еще когда-нибудь принять участие в стряпне?
Внезапно на обеих сторонах улицы появились ликующие люди; причем чем ближе к собору, тем больше их становилось. В ящиках на окнах домов пестрели яркие июньские цветы и наполняли воздух волшебными ароматами. Чтобы увидеть долгожданную невесту, горожане забрались даже на крыши.
Торжественная процессия медленно двигалась к собору, и Франческа спрашивала себя, что думают подданные о своей новой герцогине. Знают ли, что, после того как прошлым летом Рафаэлло назвал ее своей невестой, она трусливо сбежала, или герцогу все-таки удалось сохранить шальную выходку в тайне? Неужели не удивляются и не спрашивают друг друга, почему между помолвкой и свадьбой прошло так много времени? А может быть, граждане Террено Боскозо лишь недавно узнали о предстоящем событии, а прежде им ничего не говорили?
Наконец выехали на главную площадь. По меркам Флоренции собор выглядел не очень большим, и Франческа подумала, что их храм Санта-Анна Дольче более внушительный. Однако к распахнутым дверям собора вела широкая парадная лестница. Первым спешился синьор Пьетро д’Анджело, а потом гвардеец бережно снял с дамского седла невесту. Отец торжественно ввел дочь в собор, где ее с нетерпением ждала Терца.
Умелой рукой горничная расправила золотистые волосы, чтобы пряди волнами спускались по спине, а потом, к удивлению невесты, надела на голову венец, украшенный нежным жемчугом и сияющими бриллиантами.
– Старый герцог захотел увидеть на вас это украшение, – пояснила она. – В нем выходила замуж его покойная супруга.
Глаза Франчески заблестели от слез.
– Как он добр! – вздохнула она.
– Да, – подтвердила Терца. – И очень любит вас, несмотря на ваше поведение.
Послышался торжественный призыв труб. Синьор Пьетро д’Анджело взял дочь за руку и медленно повел по центральному проходу к алтарю, где ждали герцог и его сын. Франческа нервно сглотнула и, не чувствуя под собой ног, зашагала навстречу судьбе. Старший из мужчин тепло, приветливо улыбался, а младший смотрел сосредоточенно и серьезно, даже мрачно. Что ж, понять чувства жениха не составляло труда, ведь побег невесты означал открытый протест против его намерения жениться. Несомненно, дождаться возвращения беглянки приказал отец.
Нетрудно было заметить, что Рафаэлло недоволен, но, как примерный сын, исполняет волю отца.
Мимо многочисленных гостей, каждый из которых не сводил с нее глаз, Франческа медленно шла к угрюмому жениху и раздумывала, какой стала бы ее жизнь, если бы она связала судьбу с Карло, своим любимым охотником, и осталась с ним в лесу. Уж он-то точно не стоял бы возле алтаря словно обреченный, а улыбался широко и лучезарно – так, что сердце ее пело бы от радости и предвкушения счастья.
Теперь уже Франческа не сомневалась, что с легкостью смогла бы отказаться от прежней жизни, как сделала это старшая сестра Бьянка. Отказаться ради любви. Но для любви было уже слишком поздно. Предстояло исполнить долг, и она его исполнит. Проходя мимо матери, Франческа заметила, что Орианна деликатно прикладывает к глазам белоснежный кружевной платочек, однако едва взгляды встретились, вместо слез в прекрасных глазах блеснул триумф. Наконец-то синьора Пьетро д’Анджело добилась своего, и скоро вторая дочь станет герцогиней Террено Боскозо. Теперь уже Лючана и Джулия займут достойное место на брачном рынке. Франческа слегка кивнула, показывая, что все понимает.
Они подошли к мраморным ступеням перед величественным алтарем, где ждали герцог и Рафаэлло. Без единого слова Джованни Пьетро д’Анджело вложил руку дочери в ладонь жениха и отошел, чтобы встать рядом с супругой.
Старый епископ Террено Боскозо провел брачную церемонию с помощью отца Сильвио. Рафаэлло отвечал на вопросы сильным, энергичным голосом; голос Франчески звучал столь же уверенно. Она не собиралась шептать клятву, как жеманная кокетка. Если уж суждено выйти замуж за этого человека, то пусть о ней узнает весь мир. Жених явно не ожидал услышать громкий, твердый голос, и на красивом лице мелькнуло удивление.
Наконец, к огромному облегчению Франчески, долгая церемония подошла к концу. Молодые супруги поднялись с алых бархатных подушек, на которых преклоняли колена в молитве. Соборные колокола зазвучали в праздничном перезвоне, и их тут же поддержали колокольни окрестных церквей. Епископ произнес напутственные слова, благословил новобрачных, и теперь уже Рафаэлло повел Франческу между рядами. Он не произнес ни слова, а начинать разговор первой она не собиралась.
Они спустились по парадной лестнице и подошли к ожидавшему отряду гвардейцев. Супруг легко взлетел в седло, предоставив изумленному капитану поднять Франческу на белую лошадь. Она тихо поблагодарила, и тот смущенно зарделся. В сопровождении церемониальной гвардии новобрачные отправились по улицам города, где их шумно приветствовали толпы счастливых людей. Со всех сторон неслись искренние пожелания добра и процветания будущему герцогу и его молодой супруге. В ответ Франческа улыбалась и дружески махала затянутой в кружевную перчатку рукой.
Несколько раз толпа обступала их так плотно, что приходилось останавливаться. Дети дарили Франческе цветы и старались прикоснуться хотя бы одним пальцем, а она гладила их по головам и посылала воздушные поцелуи, отчего крики становились еще громче. Казалось, людей на улицах прибавилось: они заполнили всю дорогу, вплоть до подъемного моста. Возле него лошади остановились.
Рафаэлло спешился, вновь предоставив капитану помочь Франческе. Она начинала сердиться. Какое право он имеет обращаться с ней так грубо, да еще на глазах у всего народа? Но в этот миг супруг галантно предложил руку и повел в парадный зал, где уже собрались приглашенные на свадебный пир гости. Франческа услышала восторженный писк, обернулась и попала в объятия Луизы ди Генуя, теперь уже жены Валианта, лучшего друга Рафаэлло.
– Ах, до чего же я рада вновь тебя видеть! – радостно воскликнула Луиза.
Франческа на шаг отступила и посмотрела на огромный живот подруги.
– А ты-то хороша! Когда же малыш появится на свет?
– С минуты на минуту, – со смехом ответила счастливая Луиза. – Валиант хотел, чтобы наследник родился в его поместье Спонде ди Фьемме, но я отказалась уезжать из замка до тех пор, пока ты не вернешься и не выйдешь замуж. А теперь уже не могу уехать, да это и хорошо, потому что хочу, чтобы ты стала крестной матерью. Согласна? О, пожалуйста, скажи, что согласна!
– Конечно, согласна, – ответила Франческа. – Для меня это большая честь.
– Познакомь меня со своей подругой, – послышался рядом голос Орианны Пьетро д’Анджело.
– Да, мама. Это Луиза Мария ди Генуя. Она замужем за лучшим другом моего супруга, Валиантом. Собственно, из-за нее-то Рафаэлло и выбрал меня. Соперничать с товарищем он не мог, а француженка оказалась настоящей дрянью. У него просто не осталось выбора. Так что, вернувшись во Флоренцию, не спеши хвастаться грандиозным успехом. Синьор Чезаре выбрал меня не за красоту и даже не за обаяние, а от безысходности.
Смущенная прямотой дочери, Орианна густо покраснела.
– Франческа! – только и смогла вымолвить она.
– Мама необычайно гордится моим браком, Луиза, – продолжала молодая супруга. – Видишь ли, моя старшая сестра, как только овдовела, сразу сбежала с крайне неподходящим человеком. Вина его заключается в том, что по национальности он турок. И с тех пор мы больше не говорим о Бьянке. Правда, мама? Поэтому мой брак с сыном герцога Тита – настоящая удача для нее. Разве не так, мама?
– Не будь жестокой, Франческа, – ледяным тоном ответила Орианна. Такого поведения она не ожидала. – Развязность тебе не к лицу, особенно в такой счастливый день.
– Для кого же он счастливый? – усмехнулась Франческа. – Ты хотя бы раз заметила на лице Рафаэлло улыбку?
– Ах, он просто нервничает, – жизнерадостно вступила в разговор Луиза. – Видела бы ты моего Валианта в день свадьбы, когда папа сурово на него смотрел и грозил страшными наказаниями, если он не сделает меня счастливой. – Она весело рассмеялась.
– Вы, конечно, надеетесь, что родится сын. – Пытаясь увести разговор подальше от неприятной темы, Орианна обратилась к Луизе. – Мой первенец Марко появился легко, да и остальные сыновья тоже. А вот дочери заставили изрядно помучиться. Так было и с близнецами. Лука выскочил прежде, чем я успела добраться до родильной комнаты, зато Лючана… она мучила меня несколько часов. Но потом оказалась самой послушной из девочек.
– Посмотрим, что будет, когда придет время выдавать ее замуж, – со смехом вставила Франческа.
Орианна слегка побледнела, однако быстро взяла себя в руки.
– Лючана еще слишком мала, чтобы думать о свадьбе. Будем надеяться, что через несколько лет, когда придет ее черед, все воспоминания о тебе и о той, другой, уже улетучатся из ее головы.
Внезапно рядом появился Рафаэлло. Взял супругу за руку и повел к парадному столу, где усадил между собой и отцом.
Герцог Тит тепло приветствовал невестку.
– Понравилась ли тебе зима в лесу, дорогая? – Глаза его лукаво блестели.
Франческа рассмеялась.
– Честно говоря, да. Алонза была очень ко мне добра, синьор. Она знала, кто я такая?
Герцог смущенно усмехнулся, но тут же ответил:
– Нет, не знала. Ей сообщили только то, что ты очень нам дорога, и велели сберечь до весны, когда я прикажу привезти тебя в замок. Сейчас она тоже здесь, в зале, и вместе со всеми празднует вашу с Рафаэлло свадьбу. Алонзу я знаю много лет, а потому не сомневался, отдавая тебя в ее руки. Сожалею, что тебе пришлось убежать от нас. Если решение родителей обидело, надо было прийти за помощью ко мне. Впредь знай, что Тит Чезаре – твой верный друг. Постараюсь решить все проблемы, потому что с первого взгляда понял: ты подходишь Рафаэлло.
– Вы очень добры, синьор, – поблагодарила Франческа, – однако мы оба знаем, что Рафаэлло выбрал меня лишь потому, что Луиза сразу влюбилась в Валианта, а мадемуазель дю Барри вела себя несносно. Кроме меня, просто никого не осталось.
– Ошибаешься, дорогая, – ответил свекор. – Но я позволю вам с Рафаэлло самим понять свои заблуждения. – Он хмыкнул. – У стариков глаз острее, чем у молодых. – Он потрепал ее по руке и добавил: – Вижу, Алонза не стеснялась поручать тебе тяжелую работу. Не беда! Через несколько месяцев эти прекрасные ручки снова станут нежными и изящными.
– Оказалось, что я не боюсь работы, – призналась Франческа. – Впервые в жизни почувствовала себя полезной и оттого очень счастливой.
Герцог с улыбкой кивнул:
– Так бывает всегда, когда в жизни появляется иной интерес, помимо собственной персоны. Зато теперь я не сомневаюсь, что Террено Боскозо получит прекрасную герцогиню. Дел у нас великое множество!
– А вы будете меня направлять, синьор? – смущенно спросила Франческа.
– С радостью! – отозвался Тит Чезаре. – С радостью!
Начался великолепный пир: на столе ждали своего часа жареные кабаны, рыба из лесных ручьев и озер, оленина, фаршированные гуси, жареные утки и каплуны. Были здесь многочисленные салаты, несколько видов пасты с оливковым маслом, черные оливки и свежий пармезан, произведенный неподалеку от Террено Боскозо. За стенами замка каждый горожанин получил свою порцию хлеба, мяса, пасты, пива, вина и сладостей. А в зале на десерт подали пропитанные сиропом торты со свежими ягодами и кремом. Герцог не пожалел драгоценных запасов из своих погребов, так что прекрасное вино лилось рекой. Ну а те из гостей, кто предпочитал эль, могли наполнить кружки из нескольких огромных бочек.
На галерее играли музыканты; нежные и веселые мелодии сменяли одна другую. Мужчины встали из-за столов и, к радости остальных, начали танцевать. Пока гости развлекались, Франческа незаметно покинула зал в сопровождении нескольких дам. Терца отвела госпожу не в прежнюю девическую спальню, а в апартаменты, которые отныне ей предстояло делить с супругом. Франческа сразу отослала прочь всех, кроме верной горничной: она очень устала и совсем не была расположена к громкому и слегка вульгарному веселью, по обычаю сопровождавшему первую брачную ночь молодоженов.
Орианна обиделась.
– Но ведь я должна рассказать тебе обо всем, чего следует ждать от мужа, – настойчиво возразила она.
– Думаю, мама, что сам супруг объяснит свои намерения наилучшим образом, – ответила Франческа.
Орианна хотела продолжить спор, однако увидела, что слова дочери вызвали сочувствие придворных дам. Все они согласно закивали, а одна громко произнесла:
– Молодая герцогиня приняла очень мудрое решение. – Фрейлины склонились в вежливом реверансе и направились к выходу. Орианне ничего не оставалось, как поцеловать дочь на прощание, пожелать счастья и присоединиться к остальным.
– Та пожилая синьора, которая за вас заступилась, – жена канцлера. Неплохо было бы заполучить ее в постоянные союзницы, – заметила Терца, пока они с Розой раздевали госпожу.
Франческа приняла теплую ароматную ванну и надела новую шелковую ночную сорочку. Терца сняла с головы драгоценную диадему, вытащила из прически булавки и старательно расчесала волнистые пряди, не забыв поинтересоваться:
– Желаете оставить волосы распущенными или прикажете заплести косу?
– Оставь распущенными, – распорядилась Франческа.
Горничные помогли устроиться в огромной брачной постели и пожелали спокойной ночи. Но прежде чем уйти, Терца позаботилась, чтобы в камине горел ровный огонь: несмотря на июнь, ночи оставались прохладными. Не забыла она и задернуть шторы, чтобы в спальне было уютнее.
Франческа неподвижно лежала на необъятных размеров кровати и вслушивалась в окружающие звуки. Снизу, из зала, едва слышно доносилась музыка. В саду запел соловей. Но супруг все не появлялся. Она изо всех сил старалась не уснуть, однако скоро сдалась: усталость победила. Сон накрыл темным колпаком, и веки сомкнулись. Франческа попыталась открыть глаза, но сил не хватило. Теперь к провинности, которая заставила Рафаэлло весь день хранить молчание, добавится новая обида: вместо того чтобы ждать мужа в брачную ночь, молодая жена уснула. Но, в конце концов, из зала она ушла больше часа назад. Если компания гостей и шумные возлияния удерживают его столь властно, значит, она имеет полное право отдохнуть. Франческа перестала сопротивляться сну.
Глава 9
Проснулась она внезапно и сразу почувствовала, что не одна в спальне. Огонь в камине прогорел, и комната погрузилась в темноту. Но кто-то здесь был. Рафаэлло? Он и сейчас собирается молчать, как молчал весь день?
– Кто вы? – спросила Франческа дрожащим голосом.
Штора на одном из окон ожила, и показалась тень высокого статного мужчины.
– Кара, любовь моя, – произнес глубокий хрипловатый голос.
Сердце бешено заколотилось и едва не выскочило из груди.
– Нет! Тебе нельзя быть здесь! Нельзя!
– Значит, так быстро успела меня забыть? – пробормотал он, подошел и опустился на кровать.
– Карло! Карло! Это и правда ты? – прошептала Франческа и протянула руку.
– Да, это я, любовь моя, – ответил он. – Не могла же ты подумать, что я тебя бросил.
– Но тебе ни в коем случае нельзя здесь оставаться! – Франческа заволновалась и села в постели. – Теперь я замужняя женщина: сегодня вышла замуж за сына герцога Тита. Уходи сейчас же! Быстрее! Муж может появиться с минуты на минуту.
– Он валяется пьяным в зале и к тебе не придет, – успокоил Карло.
– Но я все равно его жена. – Франческа заплакала. – Где ты был сегодня утром, когда гвардейцы схватили меня и привезли в замок? Если бы пришел тогда, я бы убежала с тобой, и дело с концом. Но ты не появился. Когда за мной приехали, я очень испугалась: все это время верила, что Рафаэлло женится на другой. Понятия не имела, что старый герцог отлично знал, где я. Оказывается, я все равно оставалась невестой его сына. – Она всхлипнула. – Ах, если бы ты приехал первым!
– Но хочет ли он тебя так, как хочу я? – требовательно осведомился Карло. – Если бы хотел, уже давно был бы здесь. Значит, я имею полное право сделать то, чего не сделал твой муж. – Он привлек ее, крепко обнял и склонился, чтобы поцеловать.
Поначалу Франческа растаяла в объятиях и благодарно приняла страстный поцелуй. Да, об этом она мечтала каждый миг! Соединиться с человеком любимым и любящим! Карло, ее ненаглядный охотник! Поцелуй становился все глубже, настойчивее, а ее ответ все откровеннее. Но внезапно реальность ситуации явилась во всей своей неприглядной простоте. Франческа тихо вскрикнула и вырвалась из объятий.
– Нет! – произнесла она с отчаянной уверенностью и повторила: – Нет!
– Любовь моя… – начал он и снова к ней потянулся.
Франческа отпрянула и оказалась на противоположном конце кровати.
– Нельзя было позволять тебе этот поцелуй, – произнесла она с горьким раскаянием.
– Люблю тебя, – напомнил он.
– Знаю, – ответила Франческа. – И я тебя люблю. Но не стану осквернять ту клятву, которую дала сегодня в соборе: отныне и впредь быть верной и преданной женой Рафаэлло Чезаре. Завтра мы снова отправимся в собор, и герцог Тит облечет моего супруга властью. После этого епископ провозгласит Рафаэлло новым герцогом Террено Боскозо, а я, его жена, получу титул герцогини. Не посрамлю недостойным поведением честь семей Чезаре и Пьетро д’Анджело. Наше с тобой время прошло, мой милый.
– Значит, отсылаешь прочь? – тихо уточнил Карло.
– Пусть и с болью, но отсылаю, – кивнула Франческа.
– А сможешь ли жить без любви, дорогая? – Он смерил ее долгим пристальным взглядом.
– Если потребуется, смогу, – с печальной усмешкой ответила Франческа. – В конце концов, я дочь своей матери. Она оставила в Венеции любимого и, исполняя волю родителей, уехала во Флоренцию, где вышла замуж за моего отца. Надеюсь, нам с Рафаэлло удастся проникнуться друг к другу симпатией, как это удалось моим родителям. По примеру мамы буду безропотно рожать ему детей, а потом научу их уважительному отношению к родителям и друг к другу. – Она положила ладонь на теплую сильную руку. – Моя мама не забыла того человека, которого любила в Венеции, а я буду всегда любить тебя, мой обожаемый охотник. Ну а теперь иди, пока путь свободен. Мне нельзя рисковать репутацией, а тебе жизнью. Если увидят, убьют без тени сомнения.
– Хотя бы один поцелуй на прощание, – взмолился Карло, однако она покачала головой.
– Уходи.
Повернулась спиной и неподвижно, без единого слова просидела на краю постели до тех пор, пока не почувствовала, что его больше нет. Обернулась и увидела, что снова осталась одна в просторной спальне. Легла, накрылась пуховым одеялом и несколько часов ворочалась, прежде чем снова уснула.
Она настолько измучилась, что не могла даже плакать, а лишь с гневом думала, что прогнала любимого, а тот, за кого несколько часов назад вышла замуж, даже не потрудился прийти.
Терца разбудила госпожу через час после восхода солнца и с недоумением оглядела нетронутую брачную постель – такую же аккуратную, как накануне вечером, если не считать уголка, в котором одиноко провела ночь молодая герцогиня.
– Он так и не пришел, – ответила Франческа на немой вопрос. – Должно быть, остался в зале и уснул, напившись до беспамятства. Если сможешь, не пускай ко мне маму: она наверняка начнет задавать вопросы, которые каждая мать задает дочери наутро после свадьбы. Что я смогу сказать такого, что не приведет ее в ярость?
– Матерь Божья! – простонала Терца.
– К тому же нельзя расстраивать свекра. Он так добр ко мне, так терпелив!
Горничная кивнула:
– Вы правы. Герцог Тит очень добрый человек, – согласилась она и вдруг испуганно зажала рот ладонью.
– Простыня! Они обязательно захотят вывесить простыню, чтобы показать, что ваш супруг выполнил свой долг!
– Давай снимем и сожжем в камине, а я заявлю, что считаю обычай унизительным, – предложила Франческа. – Рафаэлло не станет возражать против попытки скрыть его пренебрежение, а герцог Тит меня поддержит.
Прежде чем Роза явилась с подносом в руках, госпожа и горничная проворно стащили простыню с кровати и сунули в камин. Пламя ярко вспыхнуло и поглотило оплошность Рафаэлло Чезаре. Молодая супруга быстро умылась, позавтракала в одной сорочке и начала готовиться к торжественной церемонии в соборе. Наряд, который она надела на коронацию, идеально соответствовал цветам герцогского флага – синему и золотому. Нижняя юбка, хорошо заметная в прорези верхней, была сшита из золотой ткани, а само платье – из синего бархата. Низкий вырез и подол сверкали золотом, жемчугом и бриллиантами. Рукава плотно прилегали к запястьям и заканчивались широкими манжетами с вышивкой.
– Волосы надо будет причесать в более элегантном стиле, так как подразумевается, что вы уже не девушка, а взрослая женщина, – решила Терца. Расчесала длинные золотистые локоны и собрала в низкий пучок.
Франческа посмотрела в зеркало и призналась себе, что выглядит старше своих лет. И более соблазнительно.
– Мне нравится.
– Набросим на лицо тончайшую вуаль и закрепим бриллиантовой диадемой, – добавила горничная, и госпожа согласилась.
Роза благоговейно держала наготове открытую шкатулку с драгоценностями. Камни сияли в заглянувших в окно лучах утреннего солнца.
– Что бы ты выбрала? – поинтересовалась Франческа.
Справившись с удивлением, девочка достала пару золотых, с сапфирами, сережек и вставила в уши молодой синьоры.
– А еще что? – спросила Франческа.
– Жемчуг, – ответила Роза. – Корсаж так богато украшен, что элегантной нитки жемчуга вполне хватит.
– Ты права, и у тебя отменный вкус. – Франческа слегка склонила голову, и Роза надела жемчужное ожерелье.
Терца одобрительно кивнула, и маленькая горничная гордо просияла. Ей очень хотелось угодить молодой герцогине, ведь помогать старшей служанке столь высокой особы считалось огромной честью.
Франческа надела синие туфли, изготовленные во Флоренции в тон платья, и сделала несколько шагов. Ходить оказалось очень удобно: мягкая кожа надежно облегала ступни. Она остановилась, достала из шкатулки несколько колец и надела на пальцы. Взглянула на руки и довольно улыбнулась: Терца так старательно втирала в них питательный крем, что даже за день кожа заметно смягчилась.
В дверь громко постучали, и Роза побежала открывать. Из передней донесся ее голос:
– Передай господину, что госпожа готова и встретится с ним во дворе. – Она тут же вернулась и сообщила: – Ваш благородный супруг прислал слугу, чтобы узнать, скоро ли вы соберетесь.
– Да, конечно, – кивнула Франческа и вышла из комнаты в сопровождении обеих горничных. «Высокомерный тип, – раздраженно подумала она. – Даже не удосужился заглянуть сам; наверное, страдает с похмелья». Гордо спустилась по лестнице и вышла во двор. Ей тут же помогли подняться в седло, а Терца подала золотистые перчатки для верховой езды. Франческа оглянулась и увидела мужа.
Рафаэлло вовсе не походил на жертву ночных возлияний. Напротив, выглядел он на редкость здоровым и трезвым: цвет лица свежий, руки не трясутся. Коротко кивнул в знак приветствия, и Франческа кивнула в ответ. Одет он был, как и она, в синий с золотом наряд.
Герцог Тит вышел из замка, сел на своего коня и занял место между сыном и невесткой.
– Доброе утро, дети мои! – жизнерадостно поздоровался он. – Рад, что этот день наконец-то настал; скоро смогу передать бразды правления в молодые сильные руки. А рядом с тобой, сын, неизменно будет прекрасная жена – истинное благословение. К тому же отныне все мы можем надеяться на появление наследников.
– Благодарю за то, что вы оказали мне честь стать герцогиней Террено Боскозо, – заговорила Франческа, прежде чем супруг успел что-то произнести. – С Божьей помощью в должное время подарим вам внуков, синьор. – Она повернулась к Рафаэлло и мило улыбнулась: – Не так ли, мой господин?
Супруг невозмутимо кивнул и подтвердил:
– В должное время, отец. Есть надежда, что Господь благословит нас детьми.
«Достойный оппонент», – подумала Франческа.
– Особенно если учесть плодовитость моей матери, – добавила она. Этой ночью коварный супруг просто обязан исполнить долг. Если он продолжит обходить стороной ее спальню, весь замок узнает. Пойдут сплетни. Она отослала прочь любимого мужчину, чтобы не компрометировать доброе имя семьи. Муж должен подарить ей ребенка хотя бы для того, чтобы не разочаровать собственного отца.
Абсурдность ситуации колола глаза, и Франческа едва не рассмеялась вслух. Молодая красивая невеста явилась ко двору с более чем щедрым приданым. Служанку, которой она была еще пару дней назад, страстно любил простой охотник, а вот герцогиня, которой предстояло стать с минуты на минуту, оказалась совсем не нужна благородному мужу. Что с ним случилось? Почему упорно отказывается разговаривать? Неужели и сегодня уклонится от исполнения супружеского долга?
Как и вчера, они проехали по улицам сквозь ликующую толпу и снова поднялись по широкой лестнице собора. Тит Чезаре отрекся от герцогского титула в пользу сына Рафаэлло Тита Чезаре. Золотая корона перекочевала с белоснежной головы отца на темную голову единственного наследника. Прозвучали благодарственные молитвы в честь мирного и плодотворного правления герцога Тита и сменились молитвами надежды на щедрое и разумное правление герцога Рафаэлло. После этого епископ восславил Франческу как супругу Рафаэлло, его герцогиню, и вознес молитвы за ее плодовитость, а также за продолжение и процветание блистательного рода Чезаре.
Скромно, с достоинством Франческа преклонила колена, и старый епископ дрожащими руками водрузил корону на ее покрытую вуалью голову. Герцогиня грациозно поднялась и вместе с супругом повернулась к многочисленным гостям. Оба лучезарно улыбались своим подданным.
– Да здравствует герцог! Да здравствует герцогиня! – Радостные крики раздались сначала под сводами собора, а потом, когда прекрасная пара вышла на крыльцо, огласили заполненную народом площадь. Хотя никто не учил ее монаршим манерам, Франческа подняла руку и поприветствовала ликующую толпу. Люди радостно и одобрительно захлопали.
– Умеете играть на публику, – недовольно прорычал герцог.
Она взглянула с ослепительной улыбкой и легко коснулась идеально выбритой щеки.
– Я родилась, чтобы стать вашей герцогиней.
Он поймал руку и поцеловал.
– А я неплохо умею поддерживать игру, дорогая.
Толпа внизу заревела от восторга: обмен нежностями между высокопоставленными супругами вызвал у народа бурю чувств.
– Если не придете сегодня ночью, я пожалуюсь вашему батюшке, – продолжая сладко улыбаться, предупредила герцогиня. – Он с нетерпением ждет внуков, а без определенного содействия с вашей стороны подарить их будет очень нелегко, дорогой, – промурлыкала она. – Сделайте мне с полдюжины сыновей и дочерей, а после этого можете возвращаться к любовнице, если это она удержала вас от брачной постели.
– В таком случае вы можете возвращаться к своему неотесанному охотнику. Меня это мало волнует, – холодно парировал герцог, хотя губы его продолжали улыбаться народу.
Франческа застыла от удивления, но, едва пришла в себя, с достоинством ответила:
– Я не гулящая женщина, синьор. Если дадите себе труд явиться в спальню и исполнить все, что положено, найдете меня девственницей. Я ни разу не изменила вам с другим мужчиной и никогда не изменю впредь. Как и вы, я тоже наделена гордостью и не допущу даже тени сомнения в законности ваших наследников. Если бы потрудились узнать меня поближе, вы бы это поняли. Но вы назвали меня невестой по одной причине: другого чистого фрукта в предложенной корзине не оказалось!
Герцог проводил герцогиню вниз по ступеням соборной лестницы, посадил на белоснежную лошадь и сам сел верхом. Слова больно задели, потому что оказались справедливыми. Отец заставил его выбрать невесту, решив, что сам Рафаэлло никогда не соберется расстаться с беззаботной холостяцкой жизнью. Свободный мужчина мог охотиться, веселиться, таскаться по женщинам и пить до рассвета. Женатый мужчина должен приносить домой дичь и при этом возвращаться до сумерек. Он не имел права лечь в постель ни с кем, кроме супруги, – конечно, если не был законченным подлецом, а Рафаэлло себя таковым не считал. Ну а что касается ночных возлияний в шумной компании друзей… вместо этого женатому человеку положено исправно заниматься производством наследников.
Поздний ребенок, наследник Террено Боскозо вырос избалованным любимчиком родителей, а после смерти матери они с отцом сблизились еще теснее. Рафаэлло радовался общению, поскольку Тит Чезаре отличался редким умом и тонким чувством юмора. Чтобы общаться с ним на равных, требовалось постоянно работать над собой. Но в то же время отец слишком хорошо его понимал: именно поэтому молодой герцог получил прекрасную невесту, которая, как это ни удивительно, вовсе не хотела выходить за него замуж. Нежелание казалось тем более странным, что все остальные девушки только и делали, что пытались его очаровать. Все, кроме гордой, непредсказуемой Франчески. Чтобы избавиться от него и общей с ним судьбы, избранница даже сбежала в лес. Только редкая удача уберегла ее от печального конца и привела к зимнему приюту для охотников. Сейчас, медленно двигаясь по забитым ликующими подданными улицам города к замку, где ждал очередной пир с чрезмерным изобилием еды и вина, Рафаэлло Чезаре вспомнил все, что последовало за радостной новостью о благополучном возвращении Франчески.
– Она не хочет выходить за меня замуж, – посетовал он в разговоре с отцом. – Отправь ее домой, во Флоренцию, а я рано или поздно найду себе другую невесту.
– Еще чего! – презрительно усмехнулся отец. – Для этого я слишком хорошо тебя знаю. Мы сами виноваты: не надо было торопить девочку. Она умна и глубоко порядочна, но, как и все женщины, хочет, чтобы ее оценили по достоинству.
– Я по достоинству оценил прелестную грудь и чувственные губы, – буркнул Рафаэлло и тут же заработал легкий подзатыльник.
– Она похожа на остальных девушек, сын мой. Точно так же мечтает о любви. Но пока она еще не влюблена в тебя, так дай ей понять, что испытываешь симпатию, рад ее обществу и гордишься возможностью взять ее в жены.
После этого разговора Рафаэлло Чезаре решил провести зиму в лесной гостинице в том самом образе, в котором время от времени появлялся с ранней юности: он назвал себя Карло – охотником с самой дальней делянки. Изредка Карло появлялся среди постояльцев и всегда встречал теплый прием, так как прекрасно ладил с каждым из товарищей. К тому же он обладал редким мастерством и мог сразить оленя одной-единственной стрелой, чем неизменно вызывал всеобщее восхищение. Никогда не забывал платить карточные долги и потому считался надежным парнем.
Только Алонза знала, кто он такой, потому что когда-то прислуживала в замке и заботливо ухаживала за герцогиней во время трагической болезни. Глубоко благодарный, герцог Тит пообещал исполнить любое желание верной сиделки. По просьбе Алонзы он приказал построить в лесу зимнее убежище для охотников, и добрая женщина стала там хозяйкой. Дело в том, что когда-то ее старший брат погиб в лесу во время зимней бури, и тело его удалось найти только весной. Зато теперь все охотники герцога могли переждать холода и непогоду в уютном теплом доме.
И вот прошлой зимой таинственный Карло явился в гостиницу, где за еду и крышу над головой работала новая хорошенькая служанка по имени Кара. И изумленный Рафаэлло увидел, что гордая Франческа, которую он так и не успел толком узнать, не испугалась грязной работы, больше того, научилась готовить, стирать и убирать, причем с очевидным удовольствием. Особенно его поразила та спокойная уверенность, с какой юная флорентийская красавица ухаживала за больной Алонзой и одновременно управлялась с непростым хозяйством. Охотники, не привыкшие церемониться со служанками, относились к девушке с глубоким уважением, а сам Карло – он же Рафаэлло – безоглядно влюбился.
Можно было бы считать себя счастливцем, ведь Кара – она же Франческа – ответила взаимностью, да вот только как признаться в подлоге, не вызвав обиды и гнева?
А в том, что красавица обидится и рассердится, сомневаться не приходилось: женщины терпеть не могут, когда мужчины играют с их чувствами.
Та Франческа, которая вчера покорно вышла за него замуж, вовсе не любила Рафаэлло Чезаре, своего супруга и нового герцога Террено Боскозо. Она любила Карло, простого бедного охотника, и это была серьезная проблема. Рафаэлло надеялся открыться, когда пришел в спальню в образе Карло, однако встретил верную супругу, отказавшуюся изменить мужу даже с любимым человеком. Глубокая порядочность герцогини не могла не радовать, но в то же время, выбравшись из спальни через окно и вернувшись к себе, Рафаэлло понял, что окончательно запутался. Он-то планировал страстно овладеть молодой женой, а в момент наивысшего блаженства назвать себя. Но потом представил жгучий стыд, который испытает Франческа, отдавшись любовнику и внезапно обнаружив, что оказалась в объятиях мужа. Господи, что же теперь делать?
Они миновали подъемный мост и въехали во двор. Слуга снял герцогиню с седла прежде, чем герцог успел спешиться, так что ему осталось лишь помочь отцу. В парадном зале новоиспеченная теща сияла от гордости, как будто сама стала герцогиней. Интересно, когда родители вернутся в свою Флоренцию? Спрашивать, разумеется, неудобно. Кажется, Франческа тоже не намерена со слезами на глазах умолять родителей остаться.
В отличие от свадебного пира коронационное торжество тянулось невыносимо долго. Рафаэлло это наскучило, и он выскользнул из зала и пошел в сад. К немалому удивлению, он обнаружил жену спокойно сидящей на скамейке возле небольшого пруда с золотыми рыбками. Опустился рядом и пожаловался:
– Там ужасно шумно, душно и дурно пахнет.