Большая книга ужасов – 62 (сборник) Щеглова Ирина
– Добрый вечер. Ты ко мне?
Ксюха чинно встала, поздоровалась и отчеканила:
– Мне нужна святая вода, много…
– Вот как? – весело переспросил священник. – А зовут тебя как?
– Ксю… – она запнулась, – Ксения.
– Прекрасное имя! – похвалил священник. – А меня – отец Виталий.
Ксюха кивнула:
– Очень приятно. Так что насчет воды?
Он присел напротив нее:
– Ксения, а ты крещеная ли?
– Крещеная…
– А почему крестик не носишь?
Она смутилась:
– Так потерять боюсь…
Он вздохнул:
– Воду ты, конечно, можешь набрать. Я сейчас тебя провожу… А можно вопрос задать?
– Можно.
– Ты не из дачников ли?
– Ну, из дачников.
– А где живешь?
– В доме бабы Любы, – сообщила Ксюха и внимательно посмотрела на него: как отреагирует на ее слова священник?
– Вот, значит, как, – задумчиво произнес он. – Она была очень хорошая женщина, никак не могу привыкнуть к тому, что ее нет. Она мне очень помогла!
Ксюха ничего не ответила, ждала, когда же священник отведет ее в церковь и даст святой воды.
Отец Виталий встал и поманил ее за собой.
Они вышли на темный двор. Перед церковными дверями отец Виталий трижды осенил себя крестным знамением и поклонился. Ксюха неловко перекрестилась, шагнула за ним в притвор. Отец Виталий щелкнул выключателем, вспыхнул свет. Ксюха зажмурилась. Отец Виталий указал ей на вместительный металлический бак:
– Пожалуйста…
И тут Ксюха вспомнила, что впопыхах она забыла взять ведро. Ей почему-то думалось, что надо непременно целое ведро набрать. Отец Виталий, заметив ее смущение, обо всем догадался и, пошарив в шкафчике рядом с баком, достал пластиковую бутылку.
«Полтора литра, – подумала Ксюха, – не мало ли?» Но попросить у батюшки вторую бутылку постеснялась. Сказала спасибо и быстро наполнила бутылку.
– Погоди-ка минутку, – попросил ее священник. Он открыл дверку свечной лавки, вошел туда и скорее вернулся, держа в руке крестик – самый простой крестик на шнурке. – Вот, – он протянул Ксюхе крестик.
Она смутилась:
– Ой, извините, у меня денег с собой нет…
– Это подарок, – он улыбнулся.
– Да я… да у меня дома лежит крестик, хороший, золотой, и цепочка, я просто… – она почувствовала, что краснеет, замолчала и наклонила голову. Отец Виталий надел на ее шею крестик.
– Вот так, – сказал он и благословил Ксюху.
Они вышли из храма.
– Ну, я пойду, спасибо, извините за беспокойство, – сказала она. – Спокойной ночи.
Священник все смотрел на нее, словно ждал чего-то. Ксюха, прижав бутылку к животу, быстро направилась к воротам.
– Ксения, – негромко окликнул ее священник. – Ты крестик-то носи! И заходи почаще!
– Хорошо, – пообещала она.
Славки нигде не было видно. Не дождался ее, что ли?
– Слав! Славка! – позвала Ксюха. И увидела его у дороги, но не одного: рядом с ним стоял кто-то, кажется, девчонка. Спорят они или просто разговаривают? Ксюха решительно направилась к ним.
– Наташа? – удивилась она, узнав подругу. – Как ты тут оказалась?
Наташа испуганно отшатнулась от Славки, но быстро успокоилась.
– Тебя искала, – ответила она, – мне удалось убежать из дома, – она невесело усмехнулась, – как всегда, через окно. Побежала сразу к тебе, а бабушка сказала, что вы со Славкой в церковь пошли.
– Ну да, – Ксюха показала ей бутылку с водой, – вот, набрала… кто знает, что теперь с ней делать?
Наташа с удивлением взглянула на бутылку:
– Так, значит, Славка правду сказал, вы и в самом деле хотите Хаврониху окропить?
– А ты что предлагаешь? – огрызнулась Ксюха. – Половина деревни болеет, Славкина Светка до сих пор в беспамятстве лежит. Я хоть что-то делаю! А ты?
– А я целый день с родителями сижу! – выкрикнула Наташа. – Ой, боюсь, помрут они! – она всхлипнула. – У нас медсестра дежурит. Уколы им делает, только они не помогают. И вода эта не поможет!
– А что же поможет?! – заорала Ксюха.
– Девчонки, вы что, с ума посходили?! – набросился на них Славка. – Не хватало вам еще поссориться!
Ксюха прикусила губу и бросила с досадой:
– Баба Люба мне ковшик с водой дала, я той водой и потушила ведьмин огонь. Поэтому болезнь дальше вашего дома не распространилась. Надо брать Хаврониху!
Летучая мышь бесшумно скользнула в неподвижном воздухе. Ксюха вздрогнула.
– Игнат Палыч не велел нам к Хавронихе соваться, – напомнила ей Наташа.
– Так от него тоже толку никакого, – буркнула Ксюха, с опаской оглядываясь по сторонам. Летучая мышь исчезла. Может, ей почудилось?
– Молебен надо отслужить, – сказала Наташа, – с водосвятием и крестным ходом вокруг деревни идти.
Ксюха посмотрела на Славку, тот пожал плечами:
– Я в этом не разбираюсь.
– А кто разбирается? – насела на него Ксюха.
– Кто-кто, старухи, которые в церковь ходят, – недовольным голосом ответил Славка.
– Ну, у вас тут, ребята, и мракобесие! – Ксюха покачала головой. – Средние века какие-то, честное слово!
Славка выхватил у нее бутылку, развернулся и ушел куда-то в темноту. Девчонки, не сговариваясь, бросились за ним. Наташка, что было удивительно, не скулила и не причитала, неслась во всю прыть по пустой деревне, и лицо у нее было такое, такое!.. Если бы Ксюха не знала ее лично, то испугалась бы, встретив на улице девчонку с таким лицом.
Глава 13
Ведьма
Дом Хавронихи был окружен высоким забором из толстых струганых досок. Тесовые ворота закрыты наглухо.
Славка велел Ксюхе подержать бутылку, ловко подтянулся и оказался на заборе. Наклонился и потребовал передать бутылку.
– Что ты собираешься делать? – шепотом спросила Ксюха.
– По обстоятельствам, – ответил он и спрыгнул во двор.
Ксюха испугалась: вдруг у Хавронихи есть собака, она сейчас залает и бросится на Славку! Но Наташа стояла спокойно, прислушиваясь к Славкиным шагам.
– Что, мы так и будем тут стоять? – шепнула Ксюха. – Давай-ка, подсади меня!
Наташа, не говоря ни слова, подошла вплотную к забору и присела на корточки. Ксюха осторожно встала к ней на плечи. Обхватив ее лодыжки, Наташа стала подниматься, Ксюха потянулась и уцепилась за край досок. Вспомнила уроки физкультуры, выругалась и дала себе слово заняться спортом всерьез. Но ей все-таки удалось влезть наверх. Сидеть на узком заборе было страшно неудобно. Да еще Наташа потребовала, чтоб Ксюха протянула ей руку. Ксюха осторожно легла на живот, свесив ноги и руки по разные стороны забора. «Не удержусь!» – мелькнула в ее голове трусливая мысль. Но Наташа оказалась проворной, она ловко ухватила Ксюху за руку, упруго подпрыгнула, уперлась ногами в доски… и вот она уже сидит на заборе, рядом с Ксюхой.
– Прыгаем! – шепнула Ксюха.
Наташа спрыгнула почти бесшумно, а Ксюха зацепилась за какой-то сучок и порвала шорты. Да еще и приземлилась в какие-то колючки. Она зашипела от боли, но Наташа мгновенно оказалась рядом и зажала Ксюхин рот ладонью.
Они поднялись и, держась за руки, двинулись вдоль забора. Двор бы слабо освещен лампочкой, горевшей над крыльцом. Двор как двор, вымощенный плиткой, чистый, дом большой, высокий. Ставни раскрыты, за окнами темно.
– Где же Славка? – одними губами спросила Ксюха. И вдруг увидела. Славка – вернее, его тело темной грудой лежало в тени, недалеко от крыльца, а над ним, оскалив клыкастое рыло, стояла свинья.
Бутылка со святой водой откатилась в сторону и валялась неподалеку. Девчонки замерли, прижавшись друг к другу.
Свинья смотрела прямо на них. Ксюха видела, как напряглась спина свиньи, как опустилась ее голова. Рыкнув, свинья кинулась на подруг. Девчонки бросились врассыпную, причем Наташа рванула к воротам, а Ксюха со страху побежала вдоль забора. Свинья повела рылом и понеслась за Наташей. Хоть Ксюха уже ничего не соображала от ужаса, она все же вспомнила о бутылке с водой. Она перепрыгнула через какие-то грядки, упала, подкатилась к Славке, толкнула его: «Вставай!» И в этот момент услышала Наташкин крик и победный визг свиньи.
Ксюха снова прыгнула. На этот раз она ударилась очень больно, зато дотянулась до бутылки. Еще секунда, и она успела бы открутить пробку. Но прямо ей в лицо уткнулось свиное рыло.
Лязгнули белоснежные клыки. Почему-то Ксюху особенно потрясла эта белоснежность, безупречность, для настоящей свиньи невозможная.
Ксюха зажмурилась и машинально закрылась рукой, той, в которой держала бутылку.
Клыки ударили и… впились в тонкий пластик. Бутылка лопнула, брызнула святая вода, заливая и Ксюху, и свинью.
Опомнившись, Ксюха заорала во все горло: «Помогите!» – и что есть силы ткнула в свиное рыло прохудившейся бутылкой.
– Мерзавка! – завизжала свинья человеческим голосом.
Ксюха открыла глаза и уставилась на внезапно изменившуюся свинью. Ее обличье словно размылось, потекло, на его месте проступало другое, настоящее. Ксюха увидела женщину, стоявшую на четвереньках и яростно отплевывавшуюся.
Хаврониха!
Да, это была она. Длинные, черные с сединой пряди ее волос сметали пыль с дворовых плит. Хаврониха мотала головой, мычала и сквернословила так, что у Ксюхи в ушах зазвенело.
Но от прежнего ужаса не осталось и следа. Ксюха поднялась на ноги, отвернула крышку и выплеснула остатки святой воды прямо в лицо мучительнице.
– Что это у вас с лицом? – спросила она презрительно. Правое ухо Хавронихи осталось свиным.
– Ах ты маленькая дрянь! – прохрипела Хаврониха. – Против кого пойти задумала?!
– Да пошла ты! – нагрубила ей Ксюха и отвернулась.
В ворота громко постучали.
Послышались тревожные голоса.
– Ксюшенька! Ксения! – это взывала к ней бабушка.
– Лизавета, что там у тебя происходит?! – этот голос тоже показался Ксюхе знакомым. Где она его слышала?
– Немедленно отворяйте! Эй, вы, там! Начинаю ломать ворота!
– Я иду! – крикнула Ксюха. И побежала к воротам.
Она с трудом отодвинула тяжелый засов. Ворота ходили ходуном от ударов. Створки распахнулись, впустив на ведьмин двор множество народу: участковый, бабушка, отец Виталий, еще какие-то люди…
– Мы здесь! Здесь! – повторила Ксюха.
Бабушка схватила ее, прижала к себе, дрожащей рукой погладила по голове.
– Кто кричал? – строго спросил участковый.
– Ксения, что ты здесь делала? – удивился священник.
– Кто звал на помощь?
– Что происходит?!
– Ловите ее! Держите! – заволновалась Ксюха. – Она Славку и Наташу убила!
Ее обступили, сочувственно расспрашивали и… не верили.
– Девочка не в себе…
– Еще один случай…
– Милая, пойдем домой, – пыталась успокоить ее бабушка.
– Надо бы врача…
– Да вы что, не видите?! – забилась в сдерживающих ее руках Ксюха. – Посмотрите же! Может, их еще можно спасти!
– Кого, кого, детка?
– Здесь нет никого…
Ксюха извернулась, поискала глазами, но не увидела лежащих бесформенными грудами тел Славки и подруги. Где же они?!
Славка исчез. А вот Наташа… Хаврониха невозмутимо тащила ее через двор, волочила прямо по земле, держа за шиворот.
– Наташа! – Ксюха рванулась, ее не сумели удержать, все ахнули, и она в несколько прыжков настигла ведьму, перекрыла ей путь. – Стой, проклятая!
Хаврониха усмехнулась презрительно:
– Отобрала у меня Светку? Так я ей замену нашла! – Она взмахнула свободной рукой. Дверь в доме с треском распахнулась, и оттуда черной тучей вылетело воронье, сбило с ног Ксюху, покатило ее, как тряпичную куклу, по двору, каркая, исхлестало ее жесткими крыльями.
Ксюха кричала – и не слышала своего крика.
Черным-черно…
Глава 14
В бездне
Ксюха лежала на самом дне черной ямы, без звуков, без сна, без надежды…
«Я умерла…» – пришла тягучая мысль.
«Ну и что… так даже лучше…» – возник равнодушный ответ.
«Отсюда возврата нет! НЕТ! Нет! Нет!» – забилось в голове бесконечным рикошетом.
«Почему я чувствую?» – недоумение.
Я?
Чувствую?
Кто это – Я?
Нет меня. Нет ничего. Ни света, ни тени, ни дня, ни ночи. Ни тела, ни движения…
Ксюхе мучительно захотелось моргнуть. Не получилось.
Беззвучие.
Голоса тоже нет. И быть не может, если нет тела.
Но тогда что же есть?
Чувство? Мысль?
Вот оно как – после смерти…
Но как же так? Разве это возможно? Да и за что ее, такую хорошую, совсем еще молодую, взяли и бросили в черную бездну?
Бездну, из которой нет возврата…
Выходит, все люди сюда попадают. И может быть, рядом есть кто-то?
Но как с ними связаться?
Силой мысли?
Стоп, стоп, стоп!
А как же баба Люба?
Она же ведь тоже умерла. Как же у нее это получается – приходить к людям, помогать им, общаться? У нее что, есть какие-то привилегии?
«Ах, баба Люба, баба Люба, где же ты? Если можешь, найди меня, помоги мне еще разок! Я не хочу здесь быть! Это не мое место! В чем моя вина? Я ведь только хотела всем помочь, хотела спасти…» Ксюха отчетливо представила освещенный одинокой лампочкой двор, безвольно волочащееся тело Наташи, ухмылку Хавронихи, черноту и хлопанье множества жестких крыльев.
Живой огонек возник ниоткуда, затрепетал, приблизился.
Ксюха моргнула.
«Это что? Я вижу?» – она разволновалась, потянулась вперед. Огонек разгонял черноту, разрастался светлым облаком.
И вот Ксюха уже смогла разглядеть руку, держащую лампадку, и лицо, выступившее из мрака.
– Баба Люба! – крикнула она во весь голос.
– Ах, Ксения, Ксения, – старушка покачала головой, сокрушаясь, – как же ты неосторожна!
– Я хотела как лучше, – смутилась Ксюха, – я ведь все правильно сделала. И к Игнату сходила, и Наташе помогла, и…
– Не велела ли я тебе причаститься? – спросила баба Люба.
– Кажется, – не очень уверенно ответила Ксюха. – Не помню…
– Когда кажется, креститься надо, – посоветовала баба Люба, – а теперь на-ка вот.
И вовсе не лампадка в руке ее горела, а светилась маленькая чашка. Свет от нее шел живой, теплый. Баба Люба поднесла чашку к Ксюхиным губам, наклонила ее, Ксюха послушно отпила, ощутила на языке сладкую терпкость, проглотила и…
Глава 15
Всего лишь сон?
Ксюха открыла глаза.
– Ксюша, Ксюшенька, детка! – запричитала бабушка.
«Дежавю?» – подумала Ксюха, пытаясь сфокусировать взгляд.
Она лежала на своей кровати. В ногах стояли ее родители с удивленными лицами.
– Вы что, меня хороните? – с трудом шевеля губами, спросила Ксюха.
– Очнулась, детка, очнулась! – воскликнула бабушка.
– Дочь, ну ты и дрыхнуть горазда! – рассмеялся отец.
– Что?! – Ксюха мгновенно вскочила с кровати. – Кто дрыхнет, я?!
– Ну слава богу, – сказала мама, – узнаю свою дочь. А то мы уж и правда подумали, что ты заболела. – Она подошла к Ксюхе, деловито потрогала ей лоб, пожала плечами.
Ксюха с удивлением озиралась по сторонам.
– Что тут происходит? – Она захлопала глазами и посмотрела на взрослых с недоумением.
– Ничего, – весело ответил отец, – мы приехали утром, а сейчас уже полдень. Может, ты все-таки встанешь и пообщаешься с нами?
Он так задорно подмигнул Ксюхе, что она невольно улыбнулась в ответ.
– А где Наташа? – спохватилась Ксюха. – Где она? И Славка?
– Да где же им быть, дома, наверное, – отвечала довольная бабушка.
– Дома? – продолжала волноваться Ксюха. – Но я же помню, что…
Бабушка замахала руками:
– Успеешь еще к своей Наташе.
Ксюха моргала глазами, слушая взрослых, и ничего не понимала.
– Давай, одевайся и выходи, – распорядилась мама.
Наконец ее оставили в покое.
Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! Почему они ведут себя так странно?
Как будто вчера ничего не было! Словно бабушка не была там, на дворе у Хавронихи! Нет, этого не может быть! Ксюха все отчетливо помнила…
Она ожесточенно потерла виски. Наваждение какое-то!
Ну конечно, наваждение! Хаврониха заколдовала всех! Всех, кто был на ее дворе, всех, кто ее видел! Наташка говорила, что против нее бессильна полиция. Но… как же отец Виталий? Он тоже бессилен? Ксюха прикоснулась к груди и нащупала крестик. Мысли ее путались.
Непонятно – то, что с ней произошло, было сном или явью?
Ксюха подкралась к двери и прислушалась. Бабушка рассказывала родителям о том, как Ксюха на днях приболела, как к ней вызвали фельдшера, но та никакой болезни не нашла. Опять говорили о подростковом возрасте, вегетососудистой дистонии и всякой ерунде, не имеющей никакого отношения к делу. Ксюха начала злиться. А как же они объяснят вчерашнюю ночь? Очень просто! Бабушка начала жаловаться на Ксюхин характер: и непослушная она, и убегает куда-то по вечерам… Вчера, например, зачем-то пошла к священнику. Ушла и пропала. Тогда обеспокоенная Алевтина Гавриловна отправилась за ней следом, переполошила отца Виталия да еще по дороге встретила участкового, вот они все втроем и нашли Ксюху на перекрестке. Стояла как ни в чем не бывало…
Ксюха могла поклясться: она отчетливо помнит, как они со Славкой и Наташей оказались на ведьмином дворе. Она могла поклясться, что видела, как Хаврониха в свином обличье напала на ее друзей, она помнила волочившиеся по двору ноги Наташи и раненого или убитого Славку. Но, по словам взрослых, выходило, что ничего этого не было.
Должен же быть кто-то, кто ей поверит!
А для того, чтоб ей поверили, надо сначала узнать, где Наташа и Славка. Если их нет дома и не было всю ночь, то тогда… что тогда?
Ксюха схватилась за голову.
И вдруг ее осенило!
Игнат Палыч!
Вот кто не станет сомневаться в ее словах. Уж колдун-то сможет ей помочь, если захочет, конечно…
Глава 16
Зеркало
Выйти из дома не было никакой возможности. Ксюху наказали за непослушание. И заодно заботились о ее здоровье. Ксюха, чтобы не вызвать у взрослых подозрений, сделала вид, что ей все равно. Смирно сидела в комнате и делала вид, будто читает. Естественно, текста в книге она вообще не видела. Думала, думала, всю голову сломала! Покорно ела сваренный бабушкой бульон, принимала витамины, купленные мамой, не особенно интересуясь, чем ее пичкают.
«Убегу ночью через окно», – решила про себя Ксюха.
Вечером Ксюха положила на тарелочку несъеденное пирожное, несколько конфет и апельсин. Подумала и поставила тарелку на тумбочку.
– Митроша, уж извини, я угощение здесь оставлю, – прошептала она, – а то родители меня не поймут, если узнают, ладно?
Ответа она не дождалась, но удовлетворенно кивнула сама себе. Домовой хозяйничает во всем доме, так что Ксюхину тумбочку он не пропустит и пирожное слопает.