Нездешний Геммел Дэвид
— Да, мы были когда-то знакомы, — сказал Геллан, — но не слишком близко.
— Пусть так. Скажи-ка, Нездешний, почему Братство преследует тебя?
— Я убил сына Каэма.
— За что?
— Его отец задолжал мне.
— Мне противно слушать! — взорвался Геллан. — Извините, генерал, но мне нужно немного размяться. — Карнак кивнул, и Геллан отъехал прочь.
— Странный ты человек, — сказал Карнак.
— Вы тоже, генерал, — с холодной улыбкой ответил Нездешний. — К чему вы стремитесь?
— К победе — к чему же еще.
— И к бессмертию?
— Не суди обо мне превратно, Нездешний, — улыбнулся Карнак. — Я отнюдь не дурак. Да, я тщеславен, я самодоволен, но моя сила в том, что я об этом знаю. Я лучший полководец и величайший воин всех времен. Да, я хочу бессмертия. И рыцарем, достойно принимающим свое поражение, я в истории не останусь — будь уверен.
Колонна двигалась почти всю ночь. К рассвету налетела внезапная гроза, и Карнак приказал остановиться. Над телегами поспешно установили навесы, люди укрылись от ливня.
Карнак не отпускал Нездешнего от себя, и тот не мог не заметить, что за ним неусыпно наблюдают двое солдат. Не укрылся от него и злобный взгляд, брошенный Карнаком на Дундаса, когда молодой офицер вернулся к своим людям. Но с виду генерал не выказывал никаких признаков дурного настроения. Забившийся под навес, мокрый, громоздкий и нелепо разряженный в зеленые, голубые и желтые цвета, Карнак по всем статьям должен был казаться смешным — а между тем не терял внушительности.
— О чем задумался? — спросил генерал, кутаясь в плащ.
— О том, с какой радости вы так одеваетесь, — хмыкнул Нездешний. — Голубая рубашка, зеленый плащ, желтые штаны! Можно подумать, что вы так вырядились спьяну.
— Я не создан для модных туалетов. Одеваюсь так, как мне удобно. Что это за доспехи для Эгеля? Расскажи-ка.
— Один старик попросил меня достать их, и я пообещал, что достану. Никакой тайны тут нет.
— Удивительная скромность. Старик — это Ориен, а его легендарные доспехи спрятаны в надирских землях.
— Вам сказал Дардалион. Тем лучше — нет нужды расспрашивать меня далее. Вы и без того знаете то же, что и я.
— Не понимаю, зачем ты согласился. Какая тебе от этого выгода?
— Это уж мое дело.
— Верно. Но доспехи очень много значат для всех дренаев, а стало быть, и мне есть дело до них.
— За короткий срок вы проделали долгий путь, генерал. Вряд ли это могло касаться первого дуна заштатного форта Харгат.
— Вот что, Нездешний. Я человек покладистый, и сердце у меня золотое... когда мне не перечат. Ты мне нравишься, и я стараюсь забыть, что короля Ниаллада убил человек в черном, имеющий при себе маленький арбалет. Смертный приговор этому человеку обеспечен.
— Зачем вам нужно это знать?
Карнак впился в Нездешнего своими светлыми глазами.
— Эти доспехи пригодились бы мне самому.
— Они не придутся вам впору.
— Ничего, подгоним.
— Они обещаны Эгелю.
— Он знать не знает о них.
— Вы полны неожиданностей, Карнак. Вам грозит полное поражение, а вы строите грандиозные планы на будущее. Кто же это у нас будет? Король Карнак? Звучит неплохо. Или князь Карнак?
— Так далеко я не заглядываю, Нездешний. Но на свое суждение полагаюсь. Эгель — отменный воин и хороший полководец. Осторожный, да, но со сталью в характере. Если ему немного помочь, он переломит ход войны.
— Такой помощью могли бы стать доспехи.
— Да. Но они принесли бы больше пользы в другом месте.
— Где именно?
— В Пурдоле. — Карнак подался вперед, пристально глядя на Нездешнего.
— Крепость окружена.
— Туда можно пройти.
— И что же у вас на уме?
— Я пошлю с тобой двадцать лучших моих людей, и вы доставите доспехи ко мне в Пурдол.
— Чтобы вы явились в них на крепостной стене и навеки вошли в историю дренайского народа.
— Да. И что ты мне на это скажешь?
— Забудьте об этом. Ориен попросил меня об услуге, и я обещал попытаться. Я не отношусь к числу великих людей, Карнак, — но когда я даю слово, на него можно положиться. Если в силах человеческих добыть эти доспехи, я добуду их и доставлю Эгелю в Скултик... или в любое место, где он будет. Удовлетворены вы таким ответом?
— Да понимаешь ли ты, что твоя жизнь у меня в руках?
— Мне это безразлично, генерал. В этом и состоит вся прелесть моего путешествия. Мне все равно, добьюсь ли я успеха, и еще меньше меня заботят грозящие мне опасности. Жить мне незачем — моя кровь не течет ни в одном живом существе. Понимаете вы это или нет?
— Значит, тебя нельзя поколебать ни угрозами, ни посулами?
— Нет — как ни смешно это при моей репутации.
— Могу ли я чем-нибудь помочь тебе?
— Какая внезапная перемена позиции, генерал.
— Я человек разумный и знаю, когда надо отступить. Если уж я не могу получить доспехи, пусть их тогда получит Эгель. Проси же. Чего ты хочешь?
— Ничего. В Скарте я найду все, что нужно.
— Но не в одиночку же ты отправишься в путь?
— Лучше всего было бы взять с собой армию — но раз это невозможно, одному будет легче добиться успеха.
— А Дардалион?
— У него своя судьба. Он может сослужить вам большую службу.
— Как скоро ты думаешь вернуться?
— Скоро.
— Ты по-прежнему мне не доверяешь?
— Я никому не доверяю, генерал. Доверие означает зависимость, зависимость означает привязанность.
— А ты ни к кому не питаешь привязанности? Даже к женщине и детям, которые едут с нами?
— Нет.
— Я читаю людей, как иные читают следы. Ты для меня открытая книга, Нездешний, и сдается мне, что ты лжешь — как и тогда, когда я спросил тебя о сыне Каэма. Впрочем, не будем продолжать — это касается только тебя. Я ухожу — ложись спать.
Генерал выбрался наружу. Дождь перестал. Расправив плечи, Карнак двинулся вдоль колонны с двумя телохранителями по бокам.
— Какого ты о нем мнения, Рис? — спросил он одного из них.
— Не знаю, генерал. Говорят, он хорошо сражался в Мазине. Твердый парень. Хладнокровный.
— Но можно ли ему доверять?
— Я бы сказал, что да. Я охотнее доверился бы ему, чем стал бы с ним драться.
— Хорошо сказано.
— Можно вас спросить?
— Ну конечно, спрашивай.
— Эти доспехи — что бы вы с ними сделали?
— Отослал бы их Эгелю.
— Так ведь и он хочет того же.
— Жизнь полна загадок, приятель.
Глава 10
Город Скарта раскинулся между двух холмов на юго-западе Скултика. Стен у него не было, но вокруг на скорую руку соорудили кое-какие заграждения — земляные насыпи и глубокие рвы. Солдаты и теперь трудились, воздвигая новые препятствия и закладывая окна окраинных домов. Но все работы прекратились, когда в город въехал Карнак во главе обоза.
— Добро пожаловать домой, генерал! — крикнул какой-то солдат с недостроенной стены.
— Вечером будет мясо — как тебе такая новость?
Нездешний ехал в хвосте колонны рядом с Дардалионом.
— Еще одна славная победа Карнака, — сказал он. — Погляди, как валит к нему народ! Можно подумать, что это он защищал Мазин. А где же Геллан в сей миг торжества?
— За что ты его так невзлюбил?
— Я не питаю к нему неприязни — но он позер.
— Может быть, так и надо? Разбитая армия нуждается в героях.
— Возможно. — Нездешний оглядел укрепления. Они были устроены с толком: рвы достаточно глубоки, чтобы остановить кавалерийскую атаку, а стены поставлены именно так, чтобы лучники, укрывшись за ними, могли нанести наибольший ущерб врагу. Но при длительном сражении проку от них не будет — неприступными их никак не назовешь, да и между собой они не связаны. Скарту невозможно превратить в крепость. Все это затеяно скорее с целью приободрить горожан, чем ради настоящей обороны.
Преодолев полосу препятствий, обоз въехал в город. Дома здесь строились в основном из белого камня, добываемого в Дельнохских горах на севере. Низкие строения теснились вокруг бывшей цитадели, где теперь помещались городской совет и резиденция Эгеля — Я найду вас после, — сказал Нездешний Дардалиону, натянув поводья и сворачивая к восточному кварталу.
После разговора с Карнаком его больше не охраняли, но он все же ехал с осторожностью, то и дело оглядываясь и проверяя, не следят ли за ним. Дома здесь были победнее, стены выбелены в подражание роскошным гранитным и мраморным особнякам северного квартала.
Нездешний подъехал к гостинице на улице Ткачей и поставил лошадь на конюшню. Гостиница была переполнена, в воздухе висел запах застарелого пота и дешевого пива. Нездешний протолкался к длинной деревянной стойке, обшаривая глазами толпу. Трактирщик, увидев его, вскинул вверх оловянный кувшин.
— Пива? Нездешний кивнул.
— Я ищу Дурмаста, — тихо сказал он.
— Его многие ищут. Нужный, видать, человек.
— Он свинья — но у меня к нему дело.
— Должок, что ли? — усмехнулся трактирщик, показав обломки желтых зубов. — Стыдно сказать, но он мой друг. — Тогда ты должен знать, где искать его.
— Неужто его дела так плохи?
Трактирщик снова ухмыльнулся и наполнил кружку пенящимся пивом.
— Если поищешь хорошенько, то найдешь. Пей на здоровье.
— Сколько я должен?
— Деньги сейчас ничего не стоят, приятель, поэтому я наливаю даром.
Нездешний сделал глоток.
— Это с тебя надо брать деньги за такой напиток.
Трактирщик отошел. Нездешний спокойно ждал, положив локти на стойку. Вскоре к нему подошел юнец с острым личиком, тронул его за плечо и сказал:
— Пошли.
Они вышли через узкую заднюю дверь во двор, а оттуда в переулок. Парнишка маячил впереди, сворачивая то налево, то направо, и наконец остановился перед солидной, с медными заклепками, дверью. Он постучал три раза, потом еще два, и женщина в длинном зеленом платье открыла ему дверь. Она устало провела гостей к комнате на задах дома. Юнец постучал опять, подмигнул Нездешнему и ушел.
Нездешний взялся за ручку двери, потом прижался спиной к стене и распахнул дверь настежь. Короткая арбалетная стрела вонзилась в стену и высекла сноп искр.
— Так-то ты встречаешь старых друзей? — сказал Нездешний.
— С друзьями надо держать ухо востро, — прозвучало в ответ.
— Ты должен мне деньги, негодяй!
— Так иди и возьми их.
Нездешний отошел к противоположной стене, с разбегу влетел в комнату, перекатился по полу и вскочил на ноги с ножом наготове.
— Все, ты убит! — раздался тот же голос, на этот раз с порога. Нездешний медленно обернулся. В дверях стоял здоровенный, как медведь, детина с черным арбалетом, нацеленным гостю в живот.
— Стареешь, Нездешний, медленно стал поворачиваться. — Дурмаст разрядил арбалет, ослабил тетиву и прислонил оружие к стене.
Нездешний, покачав головой, убрал нож. Великан подошел к нему и стиснул в костоломном медвежьем объятии, поцеловав в лоб.
— От тебя луком несет, — сказал Нездешний. Дурмаст с ухмылкой плюхнулся в кожаное кресло. Он был еще больше, чем помнилось Нездешнему, и зарос лохматой бурой бородищей. Одет он был, как всегда, в домотканую шерсть зеленых и бурых тонов, отчего походил на дерево, оживленное с помощью колдовства. Ростом он чуть-чуть не дотягивал до семи футов и весил больше, чем трое крупных мужчин. Нездешний знал его одиннадцать лет и доверял ему, насколько был способен доверять человеку.
— Однако к делу, — заговорил наконец Дурмаст. — За кем ты охотишься?
— Ни за кем.
— В таком случае, кто охотится за тобой?
— Все, кому не лень, — но в основном Братство.
— Ты хорошо выбираешь себе врагов, дружище. На вот, прочти. — Дурмаст выудил из кучи пергаментов тугой свиток с черной печатью, уже взломанной.
Нездешний быстро пробежал бумагу глазами.
— Пять тысяч золотых? Как высоко меня ценят!
— Не тебя, твой труп.
— Вот почему ты встретил меня с арбалетом.
— Гордость мастера. В черный день я всегда смогу вспомнить о награде за твою волчью голову.
— Мне нужна твоя помощь, — сказал Нездешний, садясь напротив великана.
— Она дорого тебе обойдется.
— Ты же знаешь, я могу заплатить. Притом ты должен мне шесть тысяч серебром.
— Стало быть, на такой цене и сойдемся.
— Ты не знаешь еще, что мне нужно.
— Нет, но цену назначаю такую.
— А если я откажусь?
Улыбка исчезла с лица великана.
— Тогда Братство выплатит мне награду за тебя.
— Экий ты неуступчивый.
— Ты тоже хорош — вспомни, как ты вел себя на той вентрийской горе, когда я сломал ногу. Шесть тысяч за лубок и за лошадь!
— Враги были близко — неужто ты так дешево ценишь свою жизнь?
— Другой спас бы меня задаром, по дружбе, — У таких, как мы, нет друзей, Дурмаст.
— Значит, ты согласен на мою цену?
— Да.
— Вот и славно. Чего ты хочешь?
— Чтобы кто-нибудь проводил меня к Рабоасу, Священному Великану.
— Зачем? Ты ведь знаешь дорогу.
— Я хочу вернуться живым. Притом возвращаться я буду с грузом.
— Хочешь похитить надирские сокровища из их священного места? Тогда тебе не проводник нужен — тебе нужна армия! Обратись к вагрийцам — у них, может, силенок и хватит, хотя сомнительно.
— Мне нужен человек, которого надиры знают и охотно принимают в своих становищах. И клад, который я должен найти, принадлежит не надирам, а дренаям. Но не стану лгать тебе, Дурмаст, опасность очень велика. За мной будет гнаться Братство, которое зарится на то же сокровище.
— Клад-то, как видно, недурен?
— Ему цены нет.
— Какую же долю ты предложишь мне?
— Половину того, что получу сам.
— Честная дележка. И сколько же ты получишь?
— Ничего.
— Ты пообещал это своей матушке на ее смертном одре?
— Нет — одному слепому старцу.
— Я не верю ни единому твоему слову. Ты в жизни ничего еще не делал задаром. Боги! Я дважды спасал тебя без всякой корысти, а когда я оказался в беде, ты запросил с меня деньги. Теперь, выходит, ты благотворительностью занялся? Не зли меня, Нездешний, — тебе же хуже будет.
— Я сам себе удивляюсь, — пожал плечами Нездешний, — и мало что могу к этому добавить.
— Можешь, можешь. Что это за старец?
Нездешний медлил. Что рассказывать? Какими словами объяснить Дурмасту, что с ним, Нездешним, произошло? Нет таких слов. Дурмаст — убийца, безжалостный и безнравственный, такой же, каким совсем недавно был и он сам. Разве поймет Дурмаст, какой стыд вселил старик в его душу?.. Он набрал воздуха и начал излагать все, как было, без прикрас.
Дурмаст выслушал молча, без всякого выражения на широком лице и без единого проблеска в зеленых глазах. Завершив свой рассказ, Нездешний развел руками и умолк.
— Итак, дренаи готовы отдать за эти доспехи все, что у них есть? — спросил Дурмаст.
— Да.
— А вагрийцы и того больше?
— Это так.
— И ты собираешься сделать это задаром?
— С твоей помощью.
— Когда ты намерен выехать?
— Завтра.
— Знаешь дубовую рощу на севере?
— Знаю.
— Встретимся там и двинемся через Дельнохский перевал.
— А как же деньги? — тихо спросил Нездешний.
— Шесть тысяч, как условились, — и будем в расчете.
Нездешний удивленно кивнул.
— Я думал, ты запросишь больше, учитывая трудность задачи.
— Жизнь полна неожиданностей.
Когда гость ушел, Дурмаст кликнул к себе остролицего парнишку.
— Слыхал?
— Слыхал. Он что, спятил?
— Нет, просто размяк. Такое случается, Сорак. Однако не будем недооценивать его. Он один из лучших воинов, известных мне, и убить его будет не так-то просто.
— Почему ты не убьешь его сразу и не получишь награду?
— Потому что, кроме награды, мне нужны еще и доспехи.
— Хорош друг, — ухмыльнулся Сорак.
— Ты же слышал, что он сказал: у таких, как мы, нет друзей.
Даниаль отвела детей в маленькую школу на задах ратуши. Трое священников Истока собрали там больше сорока детей, осиротевших во время войны. Еще триста ребятишек разместили у жителей Скарты. Крилла и Мириэль остались в приюте с видимой охотой и весело помахали Даниаль с площадки для игр.
— Скажи, сестра, — спросил пожилой священник, провожавший ее до ворот, — что тебе известно о Дардалионе?
— Он священник, как и ты.
— Священник, который убивает, — грустно заметил учитель.
— Что я могу тебе сказать? Он делал то, что считал нужным для спасения людей, — в нем нет зла.
— Зло есть в каждом из нас, сестра, и о человеке судят по тому, насколько успешно он с ним борется. Наша молодежь только и говорит, что о Дардалионе, — боюсь, не принес бы он беды нашему ордену.
— Быть может, он, напротив, принесет вам спасение.
— Если спасение нам может принести человек, все, во что мы верим, теряет смысл. Ведь если человек сильнее Бога, зачем тогда поклоняться какому-то божеству? Но я не хочу отягощать твой ум этими вопросами. Да благословит тебя Исток, сестра.
Даниаль шагала прочь по белой улице. Грязная и оборванная, она чувствовала себя нищенкой под взглядами горожан. Какой-то толстяк хотел подать ей, но она только сверкнула на него глазами. Потом ее остановила женщина.
— Ты приехала с обозом, милая?
— Да.
— А был с вами солдат по имени Ванек?
— Да, хромой.
Женщина явно испытала облегчение. Когда-то она, видимо, была красива, но теперь расплылась, покрылась морщинами и лишилась нескольких зубов с правой стороны, отчего ее лицо казалось перекошенным.
— Меня зовут Тасия. Рядом с моим домом есть баня — пойдем, я отведу тебя.
Баней давно не пользовались, и главный бассейн был пуст, но в боковых комнатах еще сохранились чаны. Даниаль с Тасией натаскали ведрами воды из колодца и наполнили медную ванну. Скинув платье, Даниэль села в холодную купель.
— Воду здесь больше не греют с тех пор, как уехал советник. Баня принадлежала ему — теперь он в Дренане.
— Ничего, и так хорошо. Нет ли тут мыла?
Тасия вышла и вскоре вернулась с мылом, полотенцами, юбкой и рубахой.
Читать бесплатно другие книги:
