Шестой ангел Фёдоров Вадим

— Женщине успокоительного вколите, — попросил я, — 30 лет, аллергии нет. Первый месяц беременности.

Врач кивнул, зашёл на кухню. О чём-то тихо поговорил с Ольгой. Достал ампулу, шприц. Сделал укол.

Полицейский написал протокол. Дал свою визитку. Рассказал, куда звонить завтра.

Приехала труповозка. Два накачанных паренька положили Володю в мешок и понесли на выход. Оля было дёрнулась, но бессильно опустилась на стул. Лекарство начало действовать.

Я постелил Оле на диване. Перенёс её, засыпающую, на него. Выключил свет.

Всю ночь сидел и читал Прилепина. Под утро задремал. Проснулся от плача.

Ольга лежала на диване и плакала. Я подошёл.

— Мне очень жаль, — сказал, — но тебе сейчас надо встать, умыться, привести себя в порядок. У нас много дел.

— Я не хочу, — тихо ответила она, перестав плакать, — я ничего не хочу. Я хочу, чтобы он вернулся. Чтобы он снова жил.

— Оленька, милая, — я положил руку на её волосы, — он умер. А ты жива. И тебе надо похоронить мужа. Потому что ты его жена. Поэтому вставай, чисть зубы, умывайся, причёсывайся, одевайся — и на кухню. Завтрак я приготовил.

— Мне больно, — заплакала Оля, — мне очень больно. Ты же Ангел. Ты можешь вылечить эту боль? У тебя есть лекарство?

— Есть, — сказал я, — это лекарство время. Боль утихнет. Она не уйдёт насовсем, но утихнет. Я знаю. А сейчас вставай. У нас много дел.

Ольга встала. Шатаясь, скрылась в ванной. Я за это время приготовил ей овсянку и положил на стол лист бумаги и ручку.

Ольга вышла из ванной спустя 15 минут. Под глазами круги. Но причёсанная, умытая и немного накрашенная. Поела. Попили чай.

Раздался телефонный звонок. Ольга посмотрела на меня сумасшедшими глазами.

— Это его телефон. Он в пальто, в прихожей, — сказала шёпотом.

Я вышел в прихожую, достал из пальто звонивший телефон. Ответил.

— А Владимира Ивановича можно? — спросили в трубке.

— Нет, нельзя, — ответил я, — он умер.

Пауза.

— Вы не шутите? — ответили в трубке. — Он же вчера на работе был. У нас сейчас совещание.

— Это с работы, — сказал я Оле, а в трубку ответил, — перезвоните через час, пожалуйста. Лучше всего на Олин телефон.

— Да, да, — ответили в трубке, — а вы кто? И что случилось?

— Я друг семьи, — ответил я, — а случилась тромбоэмболия легочной артерии.

На другом конце провода ойкнули и повесили трубку.

— На следующие звонки будешь отвечать ты, — сказал я, протягивая Ольге телефон.

— Я не хочу, — опять заплакала она, — я не хочу говорить, что он умер. Может, ты будешь отвечать?

— Ты будешь это делать, — сказал я, — это твоя обязанность. Я буду тебе помогать в другом. Чай заварить или подвезти куда. А разговаривать и делать дела будешь ты.

— Я не смогу. Мне больно понимать, что его уже нет и больше не будет, — тихо сказала Ольга, — может, в загробной жизни? Может, мы с ним ещё встретимся?

Она с надеждой посмотрела на меня.

— Нет, — ответил я, — вы никогда не встретитесь. Он умер. Его больше не будет. Всё. И никакой загробной жизни нет. Это всё сказки.

— А что же мне теперь делать? — спросила Оля. — Я люблю его. Я же жила только ради него. Что мне теперь делать?

— Дальше жить, — ответил я, — жить и жить. Помнить. И растить его ребёнка.

— Ой, я даже забыла о беременности, — положив руку на живот, сказала Ольга и опять заплакала.

— А ты не забывай, — посоветовал я ей, — и знай, что ты уже не одна. Вас двое.

Я придвинул лист бумаги к Ольге, и мы вместе составили список тех, кому надо было позвонить и сообщить о трагедии. Родителей у Владимира не было. В списке оказались брат, тётка, бывшая жена, сослуживцы, друзья, Олины родители.

Потом Оля звонила всем по этому списку и рассказывала, что произошло. Иногда плакала. Иногда просто сухо сообщала о происшедшем, выслушивала слова сочувствия и благодарила. К концу списка она более-менее успокоилась.

Позвонили с работы Володи. Сказали, что помогут.

Затем мы с Олей искали в интернете похоронное бюро. Нашли. Позвонили. Договорились о встрече.

Пообедали в кафе недалеко от дома. Съездили в бюро. На работу. Оля взяла отпуск за свой счет.

Вечером пришли друзья. Я сбегал домой и переоделся. Посидел со всеми. За полночь разошлись.

На следующий день с утра поехали в полицию за справкой. Потом в ЗАГС. Потом ещё куда-то.

Многие предлагали свои услуги. Но я был непоколебим. Всё сама. Я старался загрузить Ольгу различными мелкими заботами, чтобы она ни на минуту не оставалась одна со своим горем. Покупка цветов, договориться насчёт поминок, выбрать гроб — всё сама. Она моталась по городу, готовясь к последней встрече со своим любимым мужем. И у неё не было времени предаваться горю. Кроме ночи. Я слышал, как она плакала. А потом затихала. А я сидел и читал ночами напролёт. Бессонница — это профессиональная болезнь ангелов.

Похороны прошли нормально. Оля держалась молодцом. После похорон поминки. Небольшой ресторанчик. Около 20 человек приглашённых.

К Оле подошёл друг Володи, который занимал ему денег на квартиру. Покосился на меня.

— Я по поводу денег, — сказал Оле, — которые я давал Володе на квартиру. В общем, ты не парься по этому поводу. Для меня сумма не большая. Отдашь, когда сможешь. Хоть через 10 лет, хоть через 20.

— Спасибо, — сказала Ольга.

— Не за что, — ответил он и добавил: — Если что, обращайся.

И отошёл в сторону.

Подошли ещё несколько людей. Завязался разговор. Вначале о покойном. Потом обо всём на свете.

Народ потихоньку начал расходиться, и к полуночи уже никого не было. Ушли и мы. На такси доехали до дома. Разошлись. Я на кухню, Ольга на диван.

Утром она позавтракала. Села напротив меня.

— И что мне дальше делать? — спросила.

— Сейчас пойдём гулять, — ответил я, — ты будущая мать. Гулять каждый день часа по два в идеале надо.

— Что мне ещё надо делать? И почему ты решаешь, что мне надо делать? — спросила Оля.

— Потому что я твой Ангел-хранитель, — ответил я, — потому что я специалист по таким ситуациям. И потому что я лучше знаю, что тебе следует делать, а что нет.

— А если я не хочу? — вновь спросила Оля.

— Захочешь, — ответил я, — ты молодая женщина, и у тебя ещё всё впереди. Ты жива, здорова, ждёшь ребёнка.

— А как же Володя?

— А Володя умер, — жёстко ответил я, — это не значит, что ты про него должна забыть. Нет. Помни о нём. Помни о том счастье, что вы дарили друг другу. Но тебе придётся жить без него. Потому что его нет и больше никогда не будет.

— Я не могу без него.

— Сможешь. Все могут. Ты не уникальна. Тысячи людей теряют своих близких и находят в себе силы жить дальше. Сможешь и ты. Вопросы есть?

— Вопросов нет, — откликнулась Ольга.

— Тогда гулять, — сказал я, — а потом мы разберём Володины вещи, старьё выбросим. Более-менее новое постираем и раздадим. Оставим только фотографии. И несколько вещей, что особенно дороги.

— Хорошо, сказала Оля, — а плакать можно?

— Плакать нужно, — ответил я, — поплачь. Со слезами уходит боль.

И Оля заплакала.

А потом мы гуляли по парку. Кормили уток.

После обеда разбирали вещи. Ольга плакала.

Вечером пришли друзья. Посидели. Разговоры, воспоминания.

И так прошло несколько дней.

По вечерам Ольгу обязательно кто-то навещал. Друзья, родственники, сослуживцы. Днём я выгуливал её, придумывал различные дела, разговаривал. Старался отвлечь.

На 9 дней пришло человек пятнадцать. Посидели в квартире. Выпили. Потом все разошлись. На следующий день уже никто не пришёл. У людей свои заботы, семьи, дела.

Пришлось мне почти все дни проводить с Ольгой. Днём мы гуляли, ездили куда-то, что-то делали. Вечером разговаривали.

Я таскал её в кино, на концерты. Подсовывал книги. Рассказывал истории из жизни. Старался, чтобы она не оставалась одна со своей бедой.

Спустя дней десять Ольга сама первая сказала, что ей надо возвращаться на работу и продолжать обучение. Я поддержал.

Стало полегче.

До обеда она работала в консультации. После обеда мы гуляли. Вечером, как примерная семья, занимались домашними делами или шли в кино или смотрели сериал по телевизору.

Потом Оля укладывалась на диване, а я на кухне садился с книжкой в руках.

Спустя пару месяцев однажды ночью Ольга пришла ко мне на кухню. Села за стол напротив меня.

— А ты вообще никогда не спишь? — спросила.

— Сплю, но редко, — ответил я, — а ты чего вскочила?

— Да я тоже плохо сплю, — ответила Ольга, — а в спальню так войти не могу до сих пор спокойно. Кажется, что он там лежит.

— Может, тебе квартиру сменить? — спросил я.

— На что? — удивилась Ольга. — У меня из доходов только моя зарплата. И немного сбережений, которых хватит месяца на три-четыре пожить в съёмной квартире.

— Я не говорил снять, — задумчиво произнес я, — я говорил сменить. Есть у меня один должник, я ему в своё время жизнь спас. У него хорошая трёхкомнатная квартира. Правда, в другом конце города. Но зато к твоей консультации поближе будет добираться.

— А эту квартиру куда? — ошеломлённо спросила Ольга.

— А эту сдавать будешь, — нашёлся я, — а вырученные от аренды деньги начнешь откладывать на памперсы, ползунки и что там ещё для детей надо.

— Я не поеду к какому-то мужику жить, — твёрдо заявила Ольга, — ты с ума сошёл.

— Поедешь, — сказал я ей не менее твёрдо, — я за тобой целую жизнь приглядывать не нанимался. А мужик этот нормальный. У него аллергия на женский пол. Так что приставать не будет. А ты в качестве платы за жильё обеспечишь уют в его берлоге. Пожрать приготовишь, одежду постираешь. Я был у него несколько месяцев назад в доме. Вроде и не так сильно грязно, но уныло. Стёпа его зовут. Хороший человек. Надёжный. Боксом занимался когда-то. И ребёнок у него есть. От первого брака.

— Я не знаю, это как-то внезапно, — протянула Ольга.

— Тебе надо сменить обстановку, — категорично сказал я, — я давно об этом думал. Одним выстрелом убьём трёх зайцев. Сменим обстановку и денег накопим на будущие роды.

— А третий заяц какой? — спросила Ольга.

— В отпуск уеду, — улыбнулся я, — надо же и ангелам когда-то отдыхать.

Ольга ещё посидела немного. Попила со мной чаю, порасспрашивала про Степана и отправилась спать.

А наутро я проводил её на работу и, достав телефон, набрал номер своего знакомого.

— Привет, — обрадовался тот, — давно тебя не слышал. Как ты?

— Я к тебе по делу звоню, — сразу начал я, — по серьёзному. У тебя же есть свободная комната в квартире?

— Есть, — ответил Степан, — Катина комната. Пустая стоит. А что?

— Надо бы приютить тётку одну. Беременную, — сказал я.

— Нафига? — обалдел на другом конце провода Степан. — На кой ляд мне баба в доме? Я и так неплохо живу.

— Стёпа, — вкрадчиво начал я, — ты помнишь, что ты мне должен? Что я из твоей дурной головы три года назад кое-какие дурные мысли выбил. И что ты мне обещал помочь, если мне вдруг понадобится.

— Помню, — буркнул Степан, — но я не думал, что эта помощь будет в виде беременной женщины.

— Она нормальная женщина, — так же вкрадчиво продолжил я, — порядок у тебя наведёт. Обеды и ужины будет готовить. И ни на что претендовать не будет.

— Да я же девок периодически к себе таскаю, — предпринял последнюю попытку Степан, — а тут жиличка. Куда мне их вести, если припрёт?

— Найдёшь куда, — ответил я, — отельчик на час снимешь. Это даже проще.

— Хорошо, — вдруг согласился Стёпа, — возьму. На пару месяцев. Не больше. Что за тётка-то? И почему беременная и без мужа?

— Умер у неё муж. Недавно, — сказал я, — тяжело человеку. Я за ней присматриваю. Но чувствую, что надоел уже. Надо сменить обстановку.

— Хорошо, — повторил Стёпа, — пусть живёт. Только я домой всего лишь ночевать прихожу. Работы много. У нас новый проект запускается. И ребят свежих под него набрали. Приходится команду сколачивать, да и самому вкалывать.

Я договорился со Стёпой, что мы приедем к нему в выходной, то есть послезавтра.

Ольге о переезде сообщил во время прогулки в парке.

Она обалдела. Заартачилась. Мол, очень всё быстро. Но я был непоколебим.

Весь следующий день мы собирали вещи. Собрали. Упаковали. Всё в машину не влезло.

Приехали к Степану.

Хозяин встретил нас радушно. Помог перенести вещи в квартиру.

— Да вы серьёзно подготовились, — заметил, таща сразу два пакета с вещами.

— Это ещё не всё, — смотря в сторону, обронил я.

Степан крякнул, но ничего не сказал. А я быстренько отправился за остатками во второй рейс.

Через два с лишним часа приехал. Стёпа с Олей пили чай на кухне. Разговаривали.

Занесли вещи в комнату Оли. Я направился к выходу.

— Шестой, а ты ничего не хочешь нам сказать? — услышал я в спину.

— Мне отчёт писать, — вываливаясь из квартиры, крикнул я, — завтра к обеду приеду. Не скучайте.

И я бегом спустился по лестнице. Но никто не гнался и не бил в спину. Это было хорошо.

Утром я заскочил в ближайшую риэлтерскую контору и договорился с ними о поиске арендаторов на Олину квартиру.

Затем заехал к Оле на работу. Подвёз её до квартиры Степана, по дороге выслушав о себе много нелестного. Уговорил её пожить хотя бы недельку.

Погулял с Олей. Парка рядом не было. Была набережная.

После прогулки поехал к Степану на работу. Там тоже послушал о себе и о своём коварстве.

Но Стёпа был поспокойнее.

— Да пусть живёт, — сказал он, — пару-тройку месяцев потерплю. Зато человеку помогу.

На этом и порешили.

Следующие два дня я показывал квартиру потенциальным арендаторам. Которые думали, что они выбирают квартиру. На самом деле это я их выбирал.

И выбрал. Молодую пару. Так и сказал им: «Вы нам подходите».

Ребята рассмеялись и согласились.

Подписали документы, я получил задаток, отдал ключи.

Вечером приехал к Степану и Ольге. Отдал деньги и договор.

Оля начала читать договор и охнула.

— Ты квартиру на год сдал, — сказала она растерянно, — с правом продления.

— Ну, не на неделю же её сдавать, — воскликнул я.

— Вот я так и знал, — рассмеялся Стёпа, — Шестой в своём амплуа. Гнёт свою линию, невзирая на мнение окружающих.

— За это меня и любят, — отшутился я. — Вы-то нормально? Подружились?

— Подружились, — ответил Степан, — всё нормально. Но я тебе это всё равно припомню.

— И я тоже, — подала голос Ольга.

— Злые вы, — сказал я, — стараешься для вас, стараешься. А никто не ценит. Пойду я.

И я пошёл. Дошел вначале до машины. Потом доехал до своего дома, где вытащил брошенный несколько месяцев назад на антресоли дорожный чемодан.

Вызвал такси и поехал в аэропорт.

В машине получил сообщение от Референта М: «По вашему запросу подтверждаю совместимость Степана и Ольги на 79 процентов. Сообщите, как закончите. Есть новое задание».

Я ничего не ответил. Доехал до аэропорта. Вышел из машины. Зарегистрировался на рейс до Афин. Прошёл паспортный контроль.

В ожидании рейса сел в баре, заказал томатный сок, после чего не торопясь достал из сумки планшет.

И напечатал послание наверх: «Я в отпуске. Идите на фиг. Целую. Шестой».