Тот, кому за державу обидно Черных Иван

– Извини, я у подруги, – нашлась Вероника. – Вернусь через час, это тебя устроит?

– Не надо. Уточню у Вихлянцева. Вы гуляете?

– У подруги день рождения, – пришлось врать Веронике.

– У Ольги Степановны?

– Нет. У Тамары Михайловны.

– Дай ей трубку, я поздравлю.

– Она занята с гостями. Я передам твои поздравления. До свидания. – И положила трубку. – Ты понял? – обратилась к Николаю Васильевичу.

– Разумеется.

– Я боюсь за тебя.

– А я за тебя. Мне-то он может только по службе напакостить, а вот тебе…

– Мне все равно рано или поздно придется уходить от него. И чем раньше, наверное, тем лучше.

– Вот даже как?

– Да. Я не хотела тебе говорить, сомневалась еще, но врач рассеял мои сомнения – у нас будет ребенок.

Губернатор чернобуров

Вроде бы все складывалось лучше некуда: вопрос об избрании губернатора Ставропольского края в президентскую команду решен, весной он будет в столице в должности советника по сельскому хозяйству. Покровители его – люди надежные, и беспокоиться ему нечего; однако в последнее время на душе сумятица, в голову лезут всякие тревожные мысли. Эта сволочь Дубровин! Как Олег Павлович просчитался! Надеялся приручить его, сделать опорой, а он все еще никак не освободится от комсомольской идейной шелухи, верит в идеал личности. Хотя… он, Олег Павлович, ведь тоже поверил в его порядочность, детскую дружбу (что бывает чище и вернее!), в землячество. Шли нога в ногу по ступеням роста, радовались успехам друг друга; мелкие разногласия не в счет. Особенно дружно работали, когда Чернобуров стал секретарем крайкома партии, а Дубровин начальником краевой криминальной полиции. Ладили, помогали друг другу. Правда, и тогда Николай слишком уж полагался на кодекс строителя коммунизма, старался, чтоб и пятнышка темного не упало на него. Вот и теперь. Будто не видит, что творится вокруг, что совсем по другим законам живут люди.

Да нет же, не такой уж чистоплюй! От чужой жены не отказался, вон как губы раскатал, забыл и о чести, и о совести! Что же ему еще надо?! Может, хватит цацкаться с ним, одно слово, и от этого генерала одно мокрое место останется. А что далее?.. Нет, тут спешка ни к чему, слишком на большой кон все поставлено.

За этими невеселыми думами и застал его звонок из Новороссийска от давнего приятеля по партийной, а теперь и по коммерческой части. Звонил Козличенков Альберт Ильич, коммерческий директор импорт-экспорт портового объединения. Запоздало поздравил с хорошей погодой, поинтересовался самочувствием, успехами, насущными проблемами; и Олег Павлович не выдержал, понял, что за длинным словоблудием кроется что-то важное, неприятное.

– Хватит мне мозги пудрить, – оборвал он приятеля на полуслове, – говори, что там у вас произошло.

Альберт Ильич глубоко вздохнул, однако не спешил с плохой новостью.

– Не знаю, с чего и начать. Вот ты спрашиваешь, что у нас произошло. Если бы только у нас. – Снова вздохнул. – Скорее всего, у вас. Только что сообщили мне, что на таможне задержан груз из Минвод. Ты знаешь с чем. Столько писак всяких, как воронья, налетело. Представляешь, какой шум поднимут.

– Ну, а ты что предпринял? – Все тело губернатора покрылось холодным потом – не зря все эти дни он места себе не находил.

– Все, что положено в таком случае. Но… видно, это не простое задержание – кто-то сверху режиссирует.

«Неужели Дубровин? – мелькнула у Чернобурова мысль. – Вряд ли. Его легавые вроде бы еще не вышли на этот след».

– А что Семеныч?

– А ничего. Сейчас главное, не дать шуму докатиться до столицы. Это твоя забота. Мы тут тоже кое-что делаем.

– Хорошо. – Чернобуров положил трубку.

В столице будут очень недовольны. А что он мог сделать? Фээсбэшники всюду рыщут, как борзые по следу зайца; осведомителей своих всюду понапихали. И менты шустрить начали, будто не из его тарелки хлебают. А он из губернаторского бюджета зарплату им прибавил. Все этот генерал со своими принципами. Возможно, утечка информации его рук дело. Да и дружки в новороссийской таможне имеются у него.

Что же делать? Что делать? Хочешь не хочешь, в столицу надо звонить. Петюнин ох взъярится! Крутой, с большим самомнением мужик. Оно и понятно – такие связи. «Кинуть» на сотню миллиончиков пшеницы за бугор – его идея. Может, у него есть и заготовки на случай провала? Мужик он предусмотрительный.

Несколько успокоенный этой мыслью Олег Павлович набрал знакомый номер.

– Привет, губернатор, – сразу отозвался московский куратор. – Как дела, какие новости?

– Да… ничего особенного, – замялся от столь прямого вопроса Олег Павлович. – Новости, конечно, есть. Наверное, скоро по радио и телевидению сообщат. Тебе из Новороссийска не звонили?

– Ах, вон ты о чем. – Петюнин помолчал. – Звонили. Улаживаем. Кое-кому очень не нравятся наши экспортные отношения. Но мы все равно свои обязательства выполним и поставку обеспечим.

Вон как повернул дело Сергей Петрович. Ну, голова! Действительно, почему не экспорт, импорт? Попробуйте доказать обратное.

– Но ты у себя повнимательнее разберись, кому мешают наши экономические отношения. Кто-то серьезно старается вставить тебе в одно место горящий фитиль.

– Понял, Сергей Петрович. Разберусь.

– Вот и хорошо. Будь здоров. – Куратор положил трубку.

Отлегло от сердца и у Олега Павловича. Проблему с таможней Петюнин взял на себя, это хорошо. А местного сексота, если таковой имеется, губернатор из-под земли достанет… Грустно усмехнулся над собой: все еще надеется свалить генерала? Чем только не умасливал его – без толку. А завтра Дубровин летит в столицу. Влиятельных дружков у него там тоже достаточно, и могут серьезно навредить губернатору. Тем более если Дубровин в курсе дела с опытным сортом пшеницы.

Как же быть? Хочешь не хочешь, а надо еще попробовать склонить генерала на свою сторону. Столько он вложил в него, Веронику не пожалел… Придется еще раз пойти ва-банк. Уж если на этот раз не получится, тогда… тогда не избежать крайних мер.

Олег Павлович нажал кнопку телефона дежурного.

– Слушаю, Олег Павлович! – сразу отозвался дежурный.

– Начальник УВД еще в управлении? – спросил губернатор.

– Сейчас выясню. – И не прошло минуты: – Так точно, Олег Павлович, в управлении.

– Как только соберется уезжать, доложите мне.

– Есть, Олег Павлович, – по-военному доложил дежурный.

Губернатор глянул на часы. Девятнадцать сорок. Пора бы на ужин. А если у генерала другие планы и он не собирается домой?.. Вряд ли. Завтра ему в столицу лететь, надо собраться с мыслями, отдохнуть. Во всяком случае, выбора у Олега Павловича нет; придется ждать.

Он включил телевизор и, глядя на экран, слушая вести, мысленно обдумывал предстоящий разговор со своим бывшим однокашником и соперником, а теперь, похоже, и врагом. Тогда Олег не уступил своему конкуренту, превзошел его по служебной лестнице; не должен уступить и теперь.

Раздался телефонный звонок. Информатор сообщил: Дубровин выходит из кабинета.

– Машину к подъезду! – распорядился губернатор. Открыл сервант и достал оттуда бутылку коньяка – на всякий случай.

Когда он вышел на улицу, «Волга» стояла уже у подъезда; в ней шофер и телохранитель.

– На Кантемировскую, – скомандовал губернатор.

К элитному дому, где он поселил генерала, по расчету выходило, что приехал минут на пять раньше. И не ошибся.

Водитель припарковался среди безгаражных «Вольво», «Жигулей» и других автомобилей, выстроенных у дома, как на выставке. Кто-то умудрился уже и места обозначить. Наверное, соседи договорились между собой. Что ж, для порядка так, пожалуй, и лучше.

Чернобуров наблюдал за дорогой, откуда должен был появиться «Фольксваген» главного полицейского, продолжая мысленно предстоящий разговор. Если по-хорошему не поймет, хватит с ним миндальничать.

«Фольксваген» остановился у третьего подъезда, где на четвертом этаже находилась квартира Дубровина, и генерал, выйдя из машины, стал давать последние указания водителю.

Чернобуров поспешил перехватить его до подъезда. Шел и не спускал глаз с генерала, ревниво отмечая его превосходство в статности, подтянутости, энергичности; да и в красоте, пожалуй. Не зря Вероника отдала ему предпочтение.

Дубровин увидел губернатора издали, но не пошел ему навстречу, стал поджидать у машины.

– Говорят, если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе, – весело начал Олег Павлович, протягивая генералу руку. И пояснил: – Ждал, когда ты пригласишь на новоселье.

– Извини, все недосуг: то Москва, то Чечня, то местные регионы.

– Ладно, не оправдывайся. Сегодня ты не отвертишься, веди, показывай.

Они прошли мимо дежурного, немолодого прапорщика полиции, вытянувшегося в струнку при виде начальников и приложившего к фуражке руку. Рявкнул по-молодецки:

– Здравия желаю, товарищи начальники.

– Приветствую, – махнул ему рукой Дубровин, давая понять, что можно садиться. Нажал кнопку лифта, и через тройку минут генерал представил губернатору свои апартаменты.

Чернобуров, напустив на лицо строгий вид, как председатель приемной комиссии, неторопливо пошел по комнатам, пристально осматривая каждый уголок.

– Ну что ж, – сказал, заканчивая обход, – гнездышко очень даже уютное и привлекательное. Интересно, где ты такого высокопрофессионального дизайнера откопал?

– Говорят, не имей сто рублей, а имей сто друзей, – ответил шуткой Николай Васильевич. – Вот один из них и постарался, жену свою не поскупился в помощники направить. За что ему искренняя и сердечная благодарность.

– Только одной благодарностью, предупреждаю сразу, не отделаешься. Ныне рыночные отношения, и долг платежом красен. – Достал из кармана бутылку коньяка и поставил на стол. – Прошлый раз у нас состоялся серьезный разговор, но до конца мы не договорили. Сбрасывай свои генеральские причиндалы, мой руки и подбрось что-нибудь из закуски. Надеюсь, холодильник у тебя не пустой.

– Стараюсь. Благо край наш, как уверяет губернатор, и пресса его поддерживает, ломится от изобилия мясо-молочных и фруктово-овощных продуктов.

– А что, разве не так?

– Так, так. – Генерал сбросил плащ, мундир и отправился на кухню.

– Ты что предпочитаешь из закуски? – раздался оттуда через минуту его голос. – Мясное, рыбное, овощное, фруктовое.

– Давай все! – весело ответил Олег Павлович. – Ты же знаешь, я с детства люблю повеселиться, особенно пожрать. Видишь, на сколько обогнал тебя в комплекции… Достань один лимончик, – внес поправку в свой заказ. – А то ты и в самом деле примешь меня за обжору. – И, закончив осмотр квартиры, отправился к генералу на кухню.

Николай Васильевич успел открыть коньяк и нарезал ломтиками лимон. Разлил напиток по рюмкам.

– За что же мы выпьем?

Олег Павлович сразу посерьезнел. Поднял рюмку.

– У меня с тобой один тост: за взаимопонимание. Не пойму, что тебе не нравится в моих действиях, в моих планах; что тебя не устраивает в моей губернаторской деятельности?

Взял рюмку и Дубровин.

– Вопросы серьезные. И чтобы ответить на них, давай вначале выпьем.

– Давай, – согласился губернатор и осушил рюмку.

Его примеру последовал и генерал. Закусил долькой лимона, вытер салфеткой губы и глянул прежнему сокласснику, сопернику и просто односельчанину в глаза.

– Откровенно? – спросил.

– Само собой.

– И без обиды?

– Ну, если ты не дойдешь до оскорбительных умозаключений.

– Постараюсь. Ты спрашиваешь, что мне не нравится в твоих губернаторских действиях. Тут ты ошибаешься: я не собираюсь лезть в твои губернаторские функции. У тебя свое дело, у меня свое. Я прислан сюда для того, чтобы оберегать народ от насилий, грабежей, поборов и любых посягательств на его собственность. Я клялся на присяге, что буду честно выполнять свой долг. И разве могу я спокойно смотреть, как грабят нашу страну, как обирают соотечественников Вихлянцевы, Петуховы, Грызуновы, как вывозят наши богатства за бугор, чтобы приобрести там шикарные виллы, яхты, развлекательные заведения. Что, у нас так много нефти, газа, пшеницы, чтобы сплавлять за бугор, а своих людей заставлять жить впроголодь, мерзнуть зимой? А ты хозяин края, тебя все здесь знают, преклоняются перед тобой. Почему же ты прикрываешь таких жуликов, как Вихлянцев, Петухов, Грызунов?

Губернатор отрицательно замахал рукой.

– Ты здорово преувеличиваешь, дорогой Николай Васильевич. Во-первых, я никого не прикрываю и объяснял тебе, почему вынужден опираться пока на олигархов. Они законные хозяева приобретенных владений, и мы не вправе вмешиваться в их профессиональные и коммерческие отношения. Тем более что налоги они платят регулярно и, кроме того, помогают поднять в крае уровень жизни, создают рабочие места, обеспечивают население необходимыми промышленными и сельскохозяйственными товарами. Да, у нас в крае еще мало техники, не всюду подведен газ, дорого электричество, бензин и ряд других недостатков, о которых я знаю лучше тебя. Но все это – временное явление. Я уже договорился о поставке нам двадцати тракторов, восемнадцати самоходных комбайнов. На большее пока средств не хватило. И почему я опираюсь на Вихлянцева, Петухова, Грызунова? Да потому что это они дают деньги, помогают решать финансовые проблемы. Другого выхода у меня просто нет. Вот ты служил в столице и разве не видел, что тон всему задается именно там. Знаешь, у меня в столице много друзей. – Снова наполнил рюмки. – Давай выпьем еще. Буду с тобой откровенен. Не считаю себя великим политиком, но хозяйственником, руководителем – некоторым высокопоставленным столичным бонзам могу нос утереть. Потому не случайно московские политики и бизнесмены делают все, чтобы выдвинуть меня кандидатом. – Губернатор сделал паузу, раздумывая, видно, а стоит ли так откровенничать, решил, что стоит, выпил еще коньяку и продолжил: – В президенты. Да, да, не сам я, а они агитируют меня. И действительно, не сравнить же меня с Горбачевым, Ельциным. Я верю в свои силы, знания, способности, сумею вытянуть страну из пропасти, в которую ввергли ее демократы. Так скажи мне прямо: хочешь ты мне помочь или будешь ставить палки в колеса?

Вопрос был ошеломляюще прям. Но и Дубровин был настроен решительно и не хотел, да и не приучен был юлить, ответил коротко и решительно:

– Повторяю: я принимал присягу. Помогать тебе стать президентом или ставить палки в колеса я не собираюсь. Но идти против закона не буду. Извини. – Наполнил свою рюмку коньяком и выпил залпом. – Вспомни, чему учила нас Анна Тимофеевна: «Берегите честь смолоду». А как мы бережем? Вот главный камень, о который мы спотыкаемся.

– Опять ты за «рыбу деньги». Анна Тимофеевна, присяга! Когда это было? Я тоже клялся и присягал. При социализме. Но где он?

– Так кто его порушил? Кто предал прежние идеалы? Я, во всяком случае, присягу и тогда не нарушал. Но сейчас разговор не об этом – прошлого не вернуть. А как будем жить дальше? С умилением смотреть, как обогащаются воры, жулики, бандиты и как нищают труженики? Нет, на сделку с совестью я не пойду.

– Понятно, – грустно вздохнул губернатор. Тоже выпил и поднялся. Уже у двери остановился и сказал вдруг охрипшим голосом: – Завтра ты летишь в Москву. Подумай еще раз о нашем разговоре. Кстати, зря ты не предупредил меня об экспорте опытной пшеницы. Ведь ты знал?

Дубровин не ответил.

Друзья-предатели

Пошли третьи сутки, как улетел Дубровин в столицу, и все это время Чернобуров не находил себе места, ждал звонка от своих друзей и покровителей из столицы. То, что генерал не станет молчать о коррупции в крае, о причастности губернатора к сделке с опытным сортом пшеницы, он не сомневался; значит, надо быть готовым ко всему. Но главный закоперщик торговой сделки господин Петюнин почему-то молчал. Может, уже арестован?

Олег Павлович допоздна не покидал своего рабочего кабинета, порывался несколько раз сам звонить, но тут же разум брал верх: а если Петюнин арестован? Зачем же и себя подставлять? То, что он причастен к торговле запрещенным товаром, еще надо доказать – у него и полномочий нет на это. И все-таки… У фээсбэшников чутье собачье, руки длинные, всюду достанут.

Неизвестность мучила его, гнала с одного места на другое: он то выходил в приемную, пытаясь шутками с секретаршей настроить себя на другой лад, то заходил в кабинеты помощников, вроде бы интересуясь их проблемами, то ерзал в кресле, не выпуская из поля зрения телефоны.

К концу третьего дня он совсем изнемог и, ожидая конца рабочего дня, решил напиться, невзирая ни на что. Только сожалел, что у москвичей, бывает, рабочий день, как и у него, кончается поздно. Решил уйти сразу после восемнадцати.

Он не выпускал из поля зрения стрелку часов. Оставалось пятнадцать минут до конца намеченного срока, как разразилась трель «столичного». Он схватил трубку.

– Слушаю, Альберт Ильич.

– Ты не слушать должен, а докладывать! – оборвал его Петюнин. – Кого ты пригрел на своей груди? Уверял, что сверстник, школьный друг. Знаешь, чем выводят таких друзей?

Чернобуров все понял, но ответ не находил.

– Что молчишь? Как у тебя поставлена твоя служба безопасности, что проморгала подкоп под твою задницу? Ты знаешь, с чем пожаловал на коллегию МВД твой закадычный друг?

– Догадываюсь. Не ожидал я от него. Будто с катушек съехал парень.

– Вот и поставь его на место. Я тут кое-что предпринял, первый удар отразил. Но… в дело может вмешаться внешняя разведка. Да и в фээсбэ недругов у нас хватает. В общем, займись подчисткой у себя, разберись, кто там причастен к запретному экспорту. Все. Не звони, я сам буду информировать тебя.

Чернобуров облегченно вздохнул – он ждал худшего. Ох, и напьется он сегодня!

Только так подумал, снова звонок. Городской. Не хотел снимать трубку, но рука сама потянулась.

– Слушаю.

– Добрый вечер, Олег Павлович, – узнал он голос Ольги и чуть не чертыхнулся: только тебя не хватало! – Давненько тебя не видела и не слышала. А тут такая новость подвалила, что сердце сжалось из-за жалости к тебе.

– Вот даже как. И что же это за новость такая?

– Приезжай, расскажу. Не телефонный разговор.

Он подумал. На любовь его сегодня, во всяком случае, не тянуло. Но Ольга зря звонить не стала бы. Значит, действительно что-то важное.

– Хорошо, заеду. Что пить будем?

– Что ты предпочитаешь.

– Хорошо.

Он взял из серванта бутылку Hennessy, золотую цепочку и вызвал водителя. Телохранитель уже ждал Хозяина на выходе. У дома, где жила Ольга, он разрешил телохранителю проводить его до квартиры и отпустил до утра. Веронику о том, что не приедет ночевать, предупредит позже. А если и не предупредит, сильно переживать она, похоже, не станет: в последнее время совсем охладела и ласки его воспринимает без желания. Что ж, разнообразие доставляет ему больше удовольствия.

Ольга ждала: благоухала французскими духами, которые он подарил ей к Новому году; в легком платье, сквозь которое просвечивается ее стройная фигура и совсем еще девичьи груди. Она встретила его в прихожей и, обхватив шею руками, трижды поцеловала. Глубоко вздохнула:

– Эх, мимолетный любовник. Понимаю: дела, дела. Но и для вдохновения надо выделять время. Спасибо, что заехал. Мало того, что я соскучилась, да и то, что узнала, заставило побеспокоить тебя.

Он ответно крепко прижал ее к себе, расцеловал щеки, губы, шею, грудь. Надел на шею золотую цепочку.

Ольга скользнула по цепочке пальцами, чмокнула его в губы.

– Спасибо. – Взяла протянутую ей в руки бутылку коньяка.

– Извини, виноват. Но что поделаешь, так закручен, что иногда и родную жену забываю.

– Родную? – усмехнулась Ольга. – Ладно, садись за стол. Закуска у меня не губернаторская, не уверена была, что ты заедешь. В другой раз исправлюсь.

– Что ты! И за это спасибо. – Он откупорил бутылку, налил в рюмки. Поднял и звякнул о ее рюмку. – За нас. За нашу встречу. – Выпил залпом. – У меня сегодня такой паршивый день, что с утра хотел напиться. Наверное, и ты приготовила не радостную весть.

– Угадал. Не радостная, но не смертельная. Сегодня у меня была твоя благоверная. Пооткровенничали. Я, правда, догадывалась, что твой дружок генерал стал ее любовником, но твердо не была уверена. А сегодня она сама призналась. Мало того, что стала любовницей, ждет от него ребеночка. Так что поздравляю тебя с наследником или наследницей.

– Ты… ты что мелешь? – опешил губернатор. – Почему ты решила, что от него, а не от меня?

– Не я решила, а так объяснила твоя ненаглядная. Вы прожили три года. А результат? Не зря оба консультировались у врача. Только пожалел доктор тебя, не стал расстраивать, что резус у тебя отрицательный и детей от тебя не будет. А Веронике сказал. Ты шутил: роди, мол, от кого хочешь, я признаю его своим. Вот она и постаралась. Говорит, в отместку тебе за твои измены, за то, что ты первый связался с журналисткой Николая Васильевича.

– Вот сука! – ударил кулаком в ладонь Чернобуров. – И это узнала. Хотя… Ее легавый, похоже, за каждым моим шагом следит. Но это им даром не пройдет. – Налил полную рюмку и осушил одним глотком. – Послушай, ты же подруга Вероники, почему решила заложить ее?

Ольга усмехнулась.

– Тебе очень интересно? А почему вы с Николаем закладываете друг друга?

– У нас другое дело – разные функции.

– Вот и у нас, – рассмеялась Ольга. Посерьезнела, тоже выпила. – Да, с Вероникой мы подруги. Чего или кого не поделили? Не обижайся, не тебя. Твоего дружка, генерала. Не стану скрывать, после той вечеринки у вас он ночевал у меня. Признался, что жена не хочет уезжать из Москвы и согласна на развод. Мне надоело одной стынуть в постели, и я надеялась на Николая – чем хуже его журналистки или твоей Вероники? А он, видишь, предпочел ее. Спрашивается, какого рожна не хватало твоей Веронике? Зажралась! Променять на генеральские погоны такого мужика! – Она потянулась к нему, но он придержал ее.

– Сука, она и есть сука. – Еще выпил и подумал. – Послушай, коль ты решила отомстить ей, так, думаю, и мне поможешь?

– Смотря в чем.

– Ну, трудную задачку я тебе задавать не собираюсь. Просто не подавай вида, что ты ненавидишь свою подружку. Уговори ее поехать на юга. Скоро каникулы, и я обеспечу вам путевки хоть на Канары, хоть в Испанию.

– Это мы с удовольствием. И мани-мани обеспечишь?

– Само собой.

– Надолго хочешь избавиться от нее?

– На срок путевки. А если найдете там подходящих поклонников, можете оставаться хоть насовсем.

– Отличная идея. Давай выпьем за это.

Олег Павлович приложился к рюмке, но пил медленно, о чем-то сосредоточенно думая. Наконец осушил рюмку, беззвучно поставил на стол.

– Умная ты баба. Извини, женщина. Тебе бы секретаршей ко мне.

– Уволь, – рассмеялась Ольга. – Педагогика мне ближе по душе.

– Дело не в профессии, – махнул рукой Олег Павлович. – Ты правильно оценила наши взаимоотношения с Вероникой и правильно открыла ее секрет мне. – Снова подумал. – А что, если и мы сыграем с ней более тонко и классически? – Пытливо глянул в глаза Ольге. – Я скажу ей, что в столице консультировался у профессора Милонова, и тот обследовал меня, сделал переливание крови, применил самые современные методы лечения. И после очередных проверок убедился, что теперь сперму губернатора можно предлагать любым суррогатным матронам.

– Ну, голова, ну… гений!.. Такое придумать! Не зря тебя в губернаторы выбрали. Действительно, почему ей не впарить эту идею? И пусть ломает голову, чей это ребенок… И тебе все, как на ладони, будет видно, и твоя благо… блудливая женушка будет как в узде.

– Что ж, рад, что моя идея пришлась тебе по душе. За это следует еще выпить…

Ожидание

Вернувшись из столицы, Николай Васильевич ждал, что после его доклада о коррупции в крае, злоупотреблениях и махинациях новых владельцев «заводов, газет, пароходов» в Ставрополь прибудет высокопоставленная комиссия и начнет проверку. Ничего подобного не происходило и не предвещало. По-прежнему раскатывал на своем «Лексусе» Вихлянцев, правда, начал асфальтировать дорогу между Александровкой и Холмской; Петухов командовал расширением посевных площадей экспериментальной пшеницы; Петюнин – совершал сделки с иностранными коммерсантами. Вот только Чернобуров перестал звонить генералу, не напрашивался больше на «взаимопонимание». Несомненно, ему доложили о коллегии в столице, все слово в слово передали. Жди теперь, товарищ генерал, ответного хода. Откуда последует удар, с какой стороны? По служебной линии к начальнику УВД края не подкопаться, использует бытовую? Возможно. Хотя не настолько он глуп, чтобы марать и свою репутацию. Подключит Татьяну? А что у нее? Не едет потому, что муж такой-сякой?.. Вряд ли она пойдет на это. Остается Вероника. То, что у нее будет ребенок, оказалось неожиданной для него новостью. Олегу она пока не открылась, собиралась сказать, когда решится подать на развод и уйти. А вот он, Николай Васильевич, еще не убедил Татьяну подать на развод, а самому поднимать этот вопрос в данной ситуации не время, может сыграть в его жизни очень неприглядную роль. Тем более если откроется, что Вероника собирается уйти к нему…

Вот и ломай голову, товарищ генерал.

Настораживало и то, что Олег Павлович делал вид, будто не догадывается о взаимоотношениях жены и начальника УВД. Наверняка ему докладывали каждый шаг генерала и Вероники. А он, как рассказывала Вероника, относится к ней еще внимательнее, еще ласковее. Вот и одарил путевками в Сочи.

И Ольга уговаривала:

– Почему не отдохнуть? Тем более в твоем положении.

Ехать за границу Вероника категорически отказалась. А вот в Сочи согласилась…

Разлучаться с Вероникой Николаю Васильевичу не хотелось, и он боялся за нее, зная мстительный характер Олега Павловича. Посоветовал Веронике не спешить с принятием решения и быть очень внимательной и осторожной; надеялся разгадать замысел коварного соперника.

Служебные проблемы так заморочили голову, что он не заметил, как благодатная весна сменилась жарким летом. Вероника и Ольга завершили школьные дела и собираются к освежающему Черному морю. Он только позавидовал им и помечтал: «Эх, махнуть бы и ему в отпуск, на тот же берег Черного моря! Но министр предупредил: «В ближайшее время придется поехать в Чечню вместе с новой командой, проинструктировать, представить местным начальникам и командирам; вручить награды достойным».

Насколько затянется командировка, трудно сказать. Обстановка на Кавказе все еще напряженная и непредсказуемая. Хоть и договорился Николай Васильевич со своим бывшим сослуживцем, проживающим в Сочи, присматривать за девушками, беспокойство не покидало… И рассердился на себя: чего запаниковал? Вероника – умная женщина и знает, что кроется за вниманием и подарками мужа.

Пусть поедет к морю. Пусть отдохнет. Вероника столько пережила. Ее положению не позавидуешь – что дальше? Хоть немного отойдет от семейных забот, развеется. С Ольгой ей скучно не будет. Но присмотреть за ней – сам бог велел…

Родственник

Вечером, убирая документы в стол, Олег Павлович позвонил Константину Чувилову.

– Загляни на минутку, дело есть.

– Еду, – тут же отозвался дальний, но важный и очень сметливый родственник.

Он примчался через 15 минут, когда губернатор только собирался закрыть сейф. Окинул прибывшего внимательным взглядом. Позавидовал его молодости, подтянутости, огоньку в глазах – прямо-таки девица красная. И умен, находчив, почти всех ставропольских олигархов и некоторых новоявленных банкиров под себя заломил.

– Молодцом выглядишь, – похвалил губернатор. – Как дела?

– На сто пятьдесят. Тяну на двести, – с улыбкой ответил племянник. – Есть, конечно, кое-какие проблемы…

– О них потом расскажешь, – осадил губернатор.

Он убрал «Ежедневник» в стол, закрыл сейф и направился к выходу.

– Прокатимся к пляжу, – сказал водителю.

Жара заметно спала, но в машине все равно было душно. На выезде к реке Олег Павлович приказал остановиться.

– Подверни на обочину. Выйдем, дышать нечем. – И когда отошли от машины, приступил к главному, зачем вызвал подающего большие надежды родственника.

– Вот теперь докладывай, как дела на твоем фронте. С моджахедами продолжаешь дружить?

Константин усмехнулся:

– А как же. Ныне они полноправные общества. И без них не обойтись.

– А вот главный мент так не думает. Скольких он уже упек на Колыму?

– Без потерь не обойтись, – вздохнул племянник.

– Не спорю. Но некоторые слуги ислама забыли веками писанный закон – кровью карать неверных, особенно предателей. – Помолчал, давая время осмыслить сказанное. – Не буду морочить тебе голову. Знаешь, на кого давно точат ножи твои конкуренты?

– Не всех. Но основные у меня под надзором.

– А главного?

Племянник зыркнул на дядю, усмехнулся – догадался:

– А как же. Только он под твоим зонтом ходит.

– Молодец. Соображаешь. Но зонтик – временная штука. Погода часто портится. Иногда приходится другой зонт пускать в дело.

– Понял, – кивнул племянник. – Только шума много бывает.

– Иногда и шум на руку – цена растет.

– Понял. И когда предполагается ненастье?

– Скоро. Благоверная к морю уезжает. Развеяться, подлечиться. Думаю, и поклонник не упустит случая навестить ее там. Вот и помочь им.

– Когда?

– Я сообщу.

Сочи

Вечером Олег Павлович принес жене две путевки на самый престижный сочинский курорт Министерства обороны. И бросил небрежно на журнальный столик пачку денег.

– Позвони Ольге. Можете заняться поисками курортных прикидов. На сборы неделя. Путевки с 25 июля.

– Спасибо, – не очень душевно поблагодарила Вероника. – Не думала, что ты серьезно.

– Ну да, я же в твоем понятии безответственный человек, только языком мелю, что надо делать. И генерал твой так думает…

– К чему ты это, Олег? И при чем тут генерал? И не мой он, а твой. Ты привел его в нашу квартиру, познакомил. Что случилось между вами?

– Ничего хорошего. Сует свой нос, куда его не просят. Видно, успехи мои покоя ему не дают. А тут еще его журналистка хвалебную статью обо мне написала. Ревнует, что ли?

– Есть основания? – попыталась Вероника перевести в шутку назревающий конфликт.

– А тебе хотелось бы? – сверкнул глазами Олег Павлович. Прошелся по комнате. Остановился напротив жены, уставился глаза в глаза, сосредоточенно думая о чем-то. – Пусть ревнует, если ему так хочется. У меня без его Татьяны забот полон рот. И ему пора за бандитов взяться, а не чужие грехи искать. Ладно, разберемся. А ты давай с Ольгой подкрепи свое здоровье. Вернешься, по-серьезному наследником или наследницей займемся.

Вероника пытливо, с хитроватой ухмылкой глянула ему в глаза: неужели дознался? Промолчала…

В Сочи они приехали с Ольгой рано утром. Их, как и обещал Олег, встретил белоснежный «Форд Фокус» и в считаные минуты доставил в санаторий.

Вероника чувствовала себя на седьмом небе. И небо сияло первозданной чистотой, ослепительным солнцем. Жара еще не наступила, хотя Вероника с детства любила купаться в солнечных лучах, загорать до шоколадного цвета, и сегодня было комфортно тепло, умиротворяюще тихо и благостно. А вот Ольга почему-то хмурилась, крутила головой, оглядывалась.

– Ты что-то или кого-то потеряла? – с усмешкой спросила Вероника.

– Олега твоего высматриваю, – сердито ответила Ольга. – Думаешь, он оставит тебя в покое?

– Не думаю, знаю. Он в Москву собирался. Там поважнее и поинтереснее перспективы. Так что отдыхай спокойно.

Страницы: «« 1234567 »»

Читать бесплатно другие книги:

Цель этой книги – не рассказать об отдельных приемах, а помочь приобрести универсальный навык, котор...
На примере компаний из разных отраслей авторы книги К. М. Кристенсен и М. И. Рейнор показывают, что ...
Закономерности простых чисел и теорема Ферма, гипотеза Пуанкаре и сферическая симметрия Кеплера, заг...
Коносуке Мацусита – один из величайших предпринимателей XX века, создатель Matsushita Electric. Мног...
Мы живем во времена кардинальных перемен, интенсивной глобализации, роста потока информации, которую...
Общаясь со своими клиентами, психолог и нейропсихиатр Тео Компернолле сделал шокирующее открытие: бо...