Часы остановятся в полночь Соболева Лариса

Глава 14

После стресса Настя вернулась домой как выжатый лимон. Раньше она никогда не попадала в переделки, ее жизнь, учеба, работа, отношения с людьми складывались ровно, без всплесков, что ее вполне устраивало. И вдруг дурацкое приключение с угоном машины, Макс и наглая девчонка, какие-то убийства… Словно кто-то вознамерился выдернуть Настю из ее удобной жизни и перенести в другую, пугающую и незнакомую.

Мало того что в голове каша, которая так и не переварилась, а тут прямо у дверей квартиры Настю поджидали два человека. Под нос удостоверения сунули, строго потребовали уделить им время, а рожи – братки краше покажутся. Рано или поздно разговора с ними все равно не избежать, лучше сейчас поговорить, а то завтра, вполне возможно, она пересмотрит свои сегодняшние впечатления и навредит Максиму неправильными показаниями. Вредить? Нет, это не ее хобби, Настя впустила к себе мужчин, предупредив:

– Только давайте поскорее, я ужасно устала.

Филонов непреднамеренно опустил углы губ вниз, выражая пренебрежительное отношение к заявлению молодой девушки. Она устала, от чего, спрашивается? Но задал совсем другой вопрос:

– Сегодня вы сели в машину к молодому человеку, кто он?

Настя мысленно собралась, догадавшись, что ее будут подлавливать, первый вопрос это подтвердил. Она повторила его про себя, вдумываясь в смысл, поняла и кинула встречный вопрос, но без напора:

– Вы же знаете, что машина моя, зачем же спрашивать с подвохом?

– Без подвоха: кто тот молодой человек?

– Не знаю.

– А если мы не верим вам?

– Ваше дело. Нет, первый раз в жизни слышу, что рядовым угоном старой отечественной машины интересуется прокуратура.

– Ошибаетесь, это не рядовой угон, в вашей машине сидел опасный преступник. А как случилось, что он сел за руль? – В вопросе Филонова читался подтекст: что б ты мне ни плела, я заранее не верю. – Где взял ключи от машины?

– Я оставила их в машине. Что вы на меня смотрите, как на бандитку? Вы никогда ничего не забываете? Я приехала на примерку костюма – по вечерам танцую в варьете, но опоздала, потому что долго не могла припарковаться. Выскочила из машины, забыв ключи. А когда вышла из ателье, в моей машине сидел тот урод. Вы бы что сделали на моем месте?

– Позвал бы на помощь.

– Звала, – усмехнулась Настя. – А он завел мотор. Я не так богата, чтоб терять машину, запрыгнула в нее. Мешала ему ехать, он оттолкнул меня… В общем, я испугалась, когда дошло, что он может меня выкинуть на ходу. Но он доехал до Кольца, остановился и ушел.

– Что за девочка была с ним?

– Считаете, я должна была с ней познакомиться?

– Она ушла с ним?

– Откуда я знаю! Не смотрела! Мне не до того было. Извините, не могу больше… Приходите в другой раз… хотя не знаю, чем могу вам помочь.

Филонов сомневающийся человек, опыт-то кое-что значит, не раз приходилось убеждаться: за обаянием и респектабельностью неплохо прячется гнусное нутро. Поэтому, садясь в автомобиль, он отдал распоряжение оперативнику:

– Проверь, действительно ли она ездила на примерку, опоздала ли и когда примерка закончилась. Девицу надо взять под наблюдение.

– Думаете, она с Балашовым заодно?

– Заодно – это громко сказано, но не исключено, что девушка его клиентка. Меня настораживает ее катание по городу с Балашовым. Дал бы он залезть в автомобиль незнакомой девушке? Мотор завел, а тут кто-то лезет в салон. По логике он должен был дать по газам и избавиться от нежелательной пассажирки.

– Мне кажется, Настя не стала б покрывать убийцу.

– Но он же не конченый идиот, чтоб сказать ей об этом. Нужно использовать все средства, чтоб задержать его, а она, может статься, выведет на Балашова. Заброшу тебя в ателье, хочу сегодня же знать, сколько правды в ее трепе, потом поеду посмотреть, как идут дела у поисковиков.

Выбил Филон военных, знакомый помог, те и осматривали дома, предназначенные на слом в центральных кварталах, а Эрнст с Кимом курили, устроившись на ступеньках, и спорили.

– Ты девчонку видел? – говорил тихо Эрнст. – Это младшая сестра убитых, сходство очевидно. А теперь объясни, почему она находилась в компании Балашова?

– Вот именно, почему? Ты лучше объясни, почему ее не прикончил убийца? Старших завалил, а младшая… Знаешь, я склоняюсь к версии Филона: Балашов орудовал ножом, он. Доказательства налицо, а младшая с ним в сговоре.

– Ты несешь хрень. И что же их объединяет?

– Квартира. У сестер четырехкомнатная, у тетки трехкомнатная…

– Понятно, квартиры – это бабло. Почему же Балашов не забрал ценности у тетки?

– Что-то помешало.

– Наш Филон наверняка думает, как ты, – с досадой сплюнул Эрнст.

– Слушай, а у тебя вообще нет версии насчет Балашова и сестрички.

– Нет. Но я тебе говорил, что меня не устраивает. Вон Филонов собственной персоной, – поднимаясь, проворчал Эрнст. – Нет чтоб торчать в кабинете, как все нормальные следаки, этот вечно в гуще событий. Небось задержал хозяйку «копейки» как сообщницу.

– Не ехидничай, – шепнул Ким.

– Как тут? – поинтересовался Филонов.

– Пусто, – ответил Ким.

– Почему вы вместе? Я же сказал: по группам.

– Кварталы чересчур большие, закоулков много, – сказал Эрнст. – Решили, что удобней их двумя группами обследовать, с разных сторон, так он вряд ли уйдет.

– Разумно, – согласился Филонов.

Эрнста осенило, а чтоб идею не отвергли на корню, он прибег к апробированному способу, выдав ее апатичным тоном, словно сам не знал, насколько она эффективна:

– У меня есть предложение. Следует размножить фото младшей сестры, они есть в деле, и раздать в бары, молодежные клубы – везде, где крутится молодежь.

– Полагаешь, Лана по клубам будет шататься? – недоверчиво спросил Филонов.

– Как повезет. Им обоим нужна помощь, они обязательно будут ее искать, хотя бы перехватить денег. У кого? Конечно, у друзей и знакомых. Приятелей Балашова прокачали, а Лану в расчет не брали. Да и не известно о ней ничего, мы не знаем даже, в какой школе она училась.

– Школа… – задумчиво произнес Филонов, глядя себе под ноги. – Про школу мы забыли. Завтра с утра выясню, в какой школе Лана учится. Пожалуй, и фото отдам размножить.

– Давайте лучше я лично этим займусь, быстрее сдвинется дело. И развезу по точкам сегодня же.

– Поехали.

Филонов двинул через руины к улице, Эрнст задержался, взяв за плечо Кима, и шепотом протарахтел:

– Бери на себя список, а я фотографа. Начни с тех, кто по нескольку раз упомянут в нем, выясни, чем занимаются эти люди, их адреса. Позже присоединюсь к тебе и я.

– Ну, ты и упертый.

– Шевелись, Ким, не ленись. Лень ведет к увеличению массы тела. Я побежал.

На следующий день, выйдя из «норы» за продуктами (маршрут Максим каждый раз выбирал новый), он проходил мимо щита объявлений и узнал себя, а потом и Лану под заголовком «Разыскиваются». Значит, девочка права: обоих записали в убийцы, стало быть, ей незачем идти в милицию. Он пал духом и последующие дни практически не выходил из укрытия, только купить поесть, а деньги имеют свойство льда – тают незаметно, но верно и быстро.

Все это время он, не рассчитывающий на чудо, лихорадочно думал, чем себе помочь. Самая невероятная мысль – выяснить, кто на самом деле убил девчонок, но потому и невероятная, что нереальная. Однако иного выхода не видел, поэтому взглянул на Лану чуточку теплее, ведь она связующее звено с убийцей, этим нужно воспользоваться, а для начала узнать побольше о сестрах и тетке. Максим начал расспросы с тетки, о которой однажды вскользь обмолвилась Лана. Ведь две истории с убийствами не могут быть самостоятельными, особенно когда речь идет о родственниках, тем более о женщинах. Домыслами с Ланой он не делился, девочка и не просекла истинных целей, рассказала ему, как и что случилось в тот злополучный вечер, когда убили тетку.

– Значит, вы бросили убитую тетку одну, а сами ушли? – В его представлении так поступают дерьмовые люди, никогда бы не подумал, что Лора способна так поступить.

Дело было за ужином, до этого Лана активно жевала сосиску, после его вопроса она поняла, что сболтнула лишнего, закусила губу и перестала есть, опустив длинные ресницы, от которых пала тень на щеки. Красивенькая девочка, но к делу это не относится. Он задал следующий вопрос:

– Почему же Лора не вызвала милицию? По-моему, это было глупо – убегать, потом вернуться и вытирать дверные ручки. Там могли остаться отпечатки того, кто убил вашу тетю, вы помогли ему.

– Лора боялась, что подумают на нее.

– Ерунда.

– Но на тебя же подумали, а ты не виноват.

– Я посторонний человек, но все равно, если б ты меня не огрела «бронзовой женщиной», думаю, сообщил бы в милицию. Ты же мне мозги вышибла! Кстати, а у Лоры были основания опасаться, что подумают на нее?

– Не было! – вспыхнула Лана. – Вонючку убили незадолго до прихода Лоры, она испугалась, что убийца где-то рядом. А потом, когда мы туда пошли… Как вызывать? Они бы спросили, что мы делали там ночью.

Девочка запуталась, а путаются, когда говорят неправду или искажают ее, но Максим не стал уличать ее именно в этом, нашел другой ход:

– Ты проговорилась.

– В смысле? – насторожилась Лана.

– Ты назвала тетю вонючкой, это означает, у вас с ней были неприязненные отношения.

– Ну и что! Лора никогда ее так не называла и нас ругала. Да, я терпеть не могла вонючку, как и Лика. Ты просто не знаешь ее, она мерзкая старая гадина, хитрая лиса, жадная и тупая.

– Чтоб так сильно ненавидеть, надо иметь повод, – заметил Максим, держа свои эмоции в состоянии равновесия, в отличие от Ланы. Он уже понял, что девочку легко расколоть, но не стоит давить на нее, замкнется.

– А я про что!.. – подтвердила она.

И осеклась, почувствовав, что язык может завести не туда. Максим сделал зарубку в памяти, придет время, он тактично выяснит причины ненависти. Одно уяснил: не так все просто и далеко не безобидно, как выглядело вначале, а существуют подводные течения.

– Ты проговорилась два раза, – сказал он флегматично, чтоб не вызвать в девочке протеста, Лана вытаращилась. – По твоим словам, Лора боялась, что убийца где-то рядом. Ну, как я понял, в квартире его точно не было. Но скажи, почему твоя сестра боялась? Вообще-то можешь не говорить, я сам неплохо соображаю. Боятся, когда знают, за что могут поплатиться. Примерно знают или предполагают…

– Надоели сосиски. Утром сосиски с хлебом, днем сосиски с хлебом, вечером то же самое.

Ах, маленькая говнюшка, в сторону уводит! Значит, попал в точку, это уже кое-что. Максим про себя посмеялся над ней, но игру принял, пусть думает, будто он не шибко умный:

– На другое денег нет. Хоть какое-то мясо, долго жрать не хочется.

– В этих сосисках мяса вообще нет.

– Да? – изумился он. – А что же там?

– Бумага и соя. В дешевые продукты натуралку не кладут, я передачу смотрела.

Так, пора и попугать девочку, а то сидит тут и за нос его водит. Да так пугнуть, чтоб она пару дней в себя не пришла, а лучше неделю.

– Ладно, – хлопнул ладонями по своим коленям Максим. – Бомжевать нам предстоит долго, а жрать хочется каждый день и не менее трех раз, пора придумать, как зарабатывать на жизнь. Ну, я могу грузчиком поработать, там не требуются документы. А ты… Для тебя у меня два варианта. Первый: одену тебя в лохмотья, на любой свалке этого добра навалом, поищем костыли, чтоб ты выглядела безнадежным инвалидом и вызывала жалость. Потом поставлю в людном месте с кепкой, будешь милостыню просить. Эх, хорошо бы еще инвалидную коляску найти… – размечтался он.

Лана сморщила хорошенькое личико, идея по душе ей не пришлась, она спросила:

– Какой второй вариант?

– На панель! – Он взмахнул рукой. – Тем более что ты уже пробовала там зарабатывать…

– Я первый раз… – обомлела она.

– Неважно, – перебил Максим. – Главное, ты же решилась, значит, и второй раз переступишь через барьер. Платят там сносно, правда, сутенеры могут побить за незаконный промысел, впрочем, как и на паперти, там тоже места заняты, нищие чужих не пускают. Но мы отобьемся, верно? Вместе мы сила! Только вот с гигиеной проблема. Ну, умываться будем тогда, когда идет дождь… Нет, есть бесплатные колонки на окраине, оттуда будем таскать воду в бутылках, разумеется, пешком. А мыться… раз в месяц наскребем на баню… Черт, тебе этот вариант не подходит, раз выйдешь на панель, но что-нибудь придумаем. Зимой предлагаю перебраться на чердак, там тепло. Конечно, местожительство придется часто менять, но в том случае, если нас засекут жильцы. Не кисни, всего-то десять лет помучаемся.

– Почему – десять?

– По прошествии десяти лет уголовное дело закрывают. Для нас это выход. Лично мне лучше десять лет провести в подполье и вернуться в нормальную жизнь, чем получить пожизненный срок.

– Значит, за убийство трех человек тебе дадут пожизненную тюрьму, если сейчас схватят…

– Тебе меньше, лет двадцать дадут, – внес разъяснение он. – Сначала отсидишь в колонии для несовершеннолетних, потом переведут в женскую.

– А если десять лет ты отсидишься, то ничего не получишь?

– Угу. Именно так.

– Странные законы, – обалдело выговорила Лана. – Дурацкие. Я не хочу оба твоих варианта, не хочу жить на чердаках.

– А что ты предлагаешь? Чтоб я один кормил нас? Ты мне не родственница, не жена, до недавнего времени я вообще не знал о твоем существовании. Будь добра, помогай мне добывать на пропитание.

– Десять лет?! Макс, а нельзя уехать куда-нибудь? В Сибирь, на Дальний Восток…

– Везде найдут, если начнем вести обычную жизнь, так какая разница, где бомжевать? Нет, девочка моя, отсюда ни ногой. Да не кисни, люди живут же, проживем и мы.

– К черту такую жизнь, – чуть не заплакала Лана от отчаяния. – Макс, ты же умный, придумай, как нам выбраться.

– Ну, есть еще один выход…

– Какой?

– Выяснить имя убийцы. Самим. Но ты должна рассказать мне все о себе, сестрах, тетке, как вы жили, чтоб я понял, почему тот человек пришел вас убить. Чтобы определиться, где его искать…

– Макс! – вскрикнула Лана, вскочив с тахты. – У меня же есть… Когда мы были у тетки, я увидела возле ее трупа что-то блестящее. Подошла к ней и взяла коробочку, ее обронил убийца.

– Что за коробочка? – оживился он.

– Такая маленькая… визитница! Там куча визиток и карточек со скидками.

– Давай ее сюда!

– Я не ношу ее с собой, спрятала…

– Тсс! – закрыл ей рот ладонью Максим. – Слышишь? Кто-то ходит… Это не один человек…

Он задул свечу, после тусклого света единственного фитилька глаза привыкли к темноте быстро.

Глава 15

– Привет, привет, дорогая.

У Кэт располагающая улыбка, таковой она бывает, когда ей нравится человек, а к Насте высокомерная бизнес-леди относилась по непонятным причинам хорошо, каприз, наверное.

– Фух, устала, – улыбнулась ей и ее спутнику Настя, садясь за столик.

– Ты, конечно, пить не будешь, – вздохнула Кэт.

– Если нальете… – не отказалась подруга.

– Вот это другой разговор, – оживилась Кэт. – А то как-то неловко спиваться одной, в компании интересней.

Никита оскорбился, наливая в бокалы коньяк:

– А я не в счет?

– Ты не компания, ты моя безысходность, – не постеснялась при подруге приложить любовника Кэт. – С тобой скучно. Настя, представь, долдонит весь вечер: пойдем, пойдем отсюда. Хочет, чтоб я наслаждалась только его обществом, а занять меня не умеет.

– Настя, она несправедлива, – перевел в шутку жестокие слова Никита. – Ты, конечно, танцуешь великолепно, но нельзя же одно и то же смотреть два раза в неделю! Надоедает.

– Ты мне тоже надоел, я же терплю, – вставила Кэт.

– А как поживает твой друг Макс? – увела их от назревавшего скандала Настя, причем скандал затевала подруга.

Он сначала выпил и кинул в рот закуску, его брови играли на лбу, мол, подожди минутку, у меня есть новости. Выпили и Настя с Кэт, наконец Никита проглотил кусок и задал встречный вопрос:

– Ты не знаешь?

– Что именно? – якобы не поняла Настя. – Я с ним не дружу.

– И не надо. Макс крупно влип, подозревается в убийствах.

– Не может быть, – вставила Кэт, нисколько не заинтересовавшись, куда влип друг Никиты. – Макс мне показался приличным мальчиком.

– Еще как может, – возразил тот. – Меня менты доставали, я уж испугался, что в сообщники запишут. Ну, рассказал, как он у меня просил машину, хотел слинять, я не дал. Автомобиль и женщину… – Он шутливо коснулся лбом плеча Кэт, – не доверяю никому! Мой знакомый пашет в милиции, так он подтвердил: Макс в розыске, в квартире убитых его отпечатки нашли, кровь… его кровь, видно, сам поранился, когда девок резал. Ну и последнее: его видели там буквально через пять минут после убийства. Двух девок завалил и их родственницу, так-то.

– А ты не допускаешь, что все это нелепо, досадные случайности? – спросила Настя. – Макс своенравный человек, но жестокий убийца… по-моему, это перебор.

– Настенька, милая… – качая головой в знак сочувствия к ней, произнес Никита. – Я понимаю, Макс вызывает у прекрасного пола выброс гормонов, они бьют из вас фонтаном, поэтому женщины не хотят верить фактам. А куда ты против них?

– Лично у меня твой друг не вызвал выброса гормонов, – отбрила она. – Тем не менее, Никитушка, при всех твоих фактах согласиться с тобой не могу. Неужели так бывает: жил удачливый по всем параметрам человек, его любили, и вдруг он подался в убийцы? Макс не настолько глуп, чтоб переквалифицироваться в преступника.

– Это ты так считаешь, а органы думают по-другому. Больше скажу, на него организована охота, шарят по всем помойкам, уверяю, уйти ему не удастся из города. Поймают. Девочки, я отлучусь ненадолго, не скучайте.

Кэт смотрела ему вслед чрезмерно пристально, словно раньше не видела целиком, а сегодня заметила нечто вроде хвоста и копыт. Когда он вышел из зала, она взяла сигарету и, кивнув в его сторону, ухмыльнулась:

– Видала? Хотела б ты иметь такого друга? Чего молчишь?

– Предпочитаю не высказывать мнение, боюсь, тебе оно не понравится.

– Ай, и так понятно. А он замуж меня зовет, на коленях умолял, сказал… – Кэт выпустила струю дыма, затем уставилась на кончик сигареты. – Сказал, будто я мечта всей его жизни. Признаюсь, я чуть-чуть подтаяла. Представь, заиметь мужа, способного на все! Однажды проснешься, а ты по уши в дерьме… Нет, в этом смысле сегодняшний поход в кабак полезный.

Настя положила ладонь на руку подруге, попробовала утешить, видя, что та расстроилась:

– Не смотри так мрачно на Никиту, он немножко…

– Подонок. Совсем чуточку.

– А вот и я! – вернулся Никита, взял бутылку. – Девочки, у меня тост…

– Пошел вон со своими тостами, – небрежно бросила Кэт, отвернувшись от него.

– Не понял, – Никита натянул на лицо дурацкую улыбку.

– Разъясняю популярно. – Кэт облокотилась о стол, приподняла подбородок, направив холодный взгляд на любовника. – Пошел вон – это вежливая просьба убраться. Просьба может быть и невежливой, в этом случае ты недосчитаешься пары ребер и месяц проведешь на больничной койке.

– Настя, что случилось за время моего отсутствия? – опешил Никита. – Это ты воздействовала на Кэт?

– Ты воздействовал на меня, – выставила указательный палец с аккуратным маникюром она. – Когда мне понадобится рвотное средство, я тебя вызову. Убирайся.

Настя низко наклонила голову и давилась смехом, ведь нехорошо добивать и без того униженного человека. Но, как только он ушел, она дала себе волю, а Кэт вздохнула:

– Блин, что за напасть! Хочется верить в сильное слово «мужчина», а тебе под веру он же и подкладывает бомбу. Выпьем, Настя, за мое везение, я ведь вовремя отрезвела.

Удостоверившись, что Лана не пикнет, Максим осторожно выглянул в проем, который когда-то назывался окном. Внизу разглядел узкие лучи фонариков и нескольких человек, рванул к тахте, на ощупь нашел куртку, шепнул Лане:

– Линяем!

– А что там?

– Люди. Что-то ищут. Или кого-то, не знаю. Какого черта копаешься?

– Сосиски ищу, у нас остались…

– Дура!

Максим схватил ее за руку и потянул к выходу, споткнулся о порог и замер, расслышав:

– Наверху кто-то есть!

Раздался топот, Максим рванул наверх. Лестница – как после бомбежки, без перил, пылища, которая еще и сыплется, он придерживался стены, прижимая к ней и Лану. Снизу ударил луч света, к счастью, слабенький, Максим потянул девочку к ступеням, оба улеглись на них. Снова голос внизу оповестил и беглецов:

– Наверх! На лестницу! Они там – девчонка и парень, я видел. Наверно, это те, кого мы ищем.

– Не уйдут, – сказал второй голос. – Идти некуда, разве что на небо.

– Макс, – плаксивым шепотом протянула напуганная Лана, – это кто? Они за нами пришли?

Не тратя времени на разговоры, он вскочил, за ним она, поднялись наверх, а всего четыре этажа, крыша с огромными дырами, а выше – звезды, им там хорошо и спокойно, их не достать, им можно завидовать. Максим заметался, Лана бегала за ним, спотыкаясь о камни и падая, но ойкать не смела, хотя было больно. Снизу слышался топот, он приближался, единственная надежда осталась: эти люди дорожат своей жизнью, следовательно, осторожны и не торопятся. Это время, необходимое сейчас, дороже всех сокровищ мира.

– Лана! – позвал ее Максим, перегнувшись через окно.

– Здесь я, – ответила она рядом.

– Лезь вниз, тут есть железные стержни, видимо, они держали водосточную трубу…

– Нет, – затряслась от страха девочка. – Я не вижу…

– Лезь, идиотка! – зло процедил Максим, так бы и стукнул ее кулаком. – Я за тобой… Нам только попасть на этаж ниже…

– А они там, внизу…

– На другой стороне. Лезь, я сказал!

Девочка стала коленями на бывший подоконник, протянула руку, куда указал Максим, нащупала стержень, крепко вбитый в стену, схватилась за него одной рукой. Набравшись храбрости, Лана занесла ногу над пропастью, лихорадочно провела ступней по стене и установила ее на нижний стержень. После этого отпустила руку Максима, который отдавал команды:

– Спускайся вниз, я же не успею. Не бойся. Вниз не смотри. Спустись хоть немного!

Лана очень старалась, а так страшно – хоть кричи, кажется, что стержни вот-вот оторвутся под тяжестью. Она сопела, стиснув зубы, и не смотрела вниз, но тянуло глянуть туда, чувство самосохранения давало установку: нельзя! Не рисковала посмотреть и вверх, чтоб увидеть, где Максим, не бросил ли ее, она же зависела от его воли.

Лана спустилась немного, за ней Максим начал проделывать тот же путь, но вдруг шикнул:

– Замри!