Да здравствует лорд Кор! Нортон Андрэ

Глава 5

Животное протестовало кашляющим хрюканьем, но покорно согнуло ноги и повиновалось приказу двинуться вперёд. Заставить его идти быстрее не было средства до тех пор, пока с неба не прозвучал пронзительный визг. Чешуйчатое тело сжалось на секунду от внутренней конвульсии, затем вытянулось снова, и червь пустился раскачивающимся галопом, так что всадники должны были ухватиться за седло. Визг повторился – громче и ближе. Да, это был патруль Пиратов. Кенрик мог теперь разглядеть летящих ящеров с маленькими фигурками людей между широкими крыльями. Ведущий снижался.

– Бери поводья! – Кенрик бросил их Николь, а сам схватился за оружие и выстрелил.

Вылетел ослепительно сияющий луч. Ящер исчез в огненной вспышке. Вторая рептилия, которая была недалеко от лидера, метнулась вверх, и Кенрик снова выстрелил, промахиваясь из-за внезапного рывка. С пронзительным визгом ящер уклонился, но его всё-таки задело, и он тяжело взмахивал крыльями, поднимаясь вверх со стаей.

Кенрик не имел представления о дальнобойности своего оружия и выстрелил ещё раз, но расстояние было слишком велико. Слева и спереди взлетел гейзер из песка и гравия. Ослеплённые, они не могли добраться до сомнительной защиты скал. Червь вертелся, мотал головой, затем вдруг остановился и так встряхнулся, что они вылетели из седла в песчаный шторм.

Кенрик метнулся к червю, едва заметному в туче песка. И вцепился одной рукой в его пластину. Трёхглазая голова была погружена в песок, и Кенрик почувствовал, как двигаются ноги червя – животное закапывалось в землю! Потянуть за поводья? Но их у Кенрика не было! Он передал их Николь! Неужели червь зароется в песок и оставит их Пиратам?

– Николь! – его рот был забит песком, но всё-таки его зов был услышан.

– Я здесь!

Он разглядел Николь, согнувшуюся с другой стороны червя. Её тело напряглось, потому что она изо всех сил тянула поводья. Он пробрался к ней, зажав бластер, и стал вместе с ней тянуть, удерживая червя. Несколько раз ему пришлось поднимать оружие и стрелять в небо по Пиратам. Это научило Николь осторожности. Атака прекратилась, а с ней и песчаный шторм, вызванный ей. Когда успокоившийся червь снова высунул половину тела, Кенрик слегка расслабился.

– Помочь тебе? – спросил он девушку.

– Если он так и останется лежать, тогда… Что ты хочешь делать?

– Хочу посмотреть, чем они взбили песок. С бластером под мышкой он зигзагом пробрался к куче земли и песка, из которой поднимался минисмерч. Здесь оказалась яма без единой песчинки, и солнце отражалось в металле. Кенрик подошёл к краю и прикладом бластера перевернул лежащий там предмет, чтобы лучше рассмотреть его.

Он мог бы поклясться, что это сделано не в Валлеке. Тонкий диск, один конец которого был закруглён, а другой загибался вверх. На нём был гибкий круг из маленьких лопастей, который вращался, когда предмет двигали. Кенрик слышал, что где-то в галактике есть такое оружие. Кажется, его называли овоидом.

Эти сияющие лопасти должны быть невероятно прочными, чтобы при вращении поднимать такой объём песка и земли. Кенрик нахмурился. Значит, у Пиратов было такое оружие, которое производило смятение среди путешествующих в пустыне, в то время как атакующие держались на безопасном расстоянии.

То, чем воспользовались, чтобы захватить двух всадников на черве, свободно можно было повернуть против армии в этой пустыне. Что, если такую штуку сбросят рядом с отрядом Кор-Кинга, а то и прямо на отряд, чтобы разметать ослеплённых людей во все стороны, а самим ждать, когда можно будет перехватить всех поодиночке?

Овоид упал набок, его лопасти мгновенно завертелись, врубаясь в кучу песка. Он поднял столько пыли, что Кенрик отскочил и прикрыл рукой глаза.

– Что это? – закричала Николь.

Кенрик, окружённый клубами пыли, повернул назад, наткнулся на червя и пригнулся, так как песок продолжал фонтанировать. Похоже, что овоид крутился там, где мог врезаться в землю. Заслонив глаза, Кенрик оглянулся. Теперь уже было два фонтана, но оба стали ниже. Неизвестно, долго ли это будет продолжаться.

Кенрик подполз к Николь, лежавшей под защитой полузасыпанного червя, и быстро рассказал о своей находке.

– Стало быть, Пираты вооружены изобретением чужого мира.

– Если это и вправду из чужого мира.

Но сомневаться не приходилось. Это был чужой мир с высоким технологическим уровнем, насколько он мог судить.

Песчаная струя стала тоньше, и наконец иссякла. Но от солнца не было защиты. Пираты всё ещё кружили наверху, однако их стало меньше – только три рептилии. Пиратам только всего и дела было – подождать, а всё остальное сделает пустыня. Кенрик не видел выхода. Вдруг он услышал восклицание Николь:

– Посмотри-ка!

Она отгребла песок от тела червя. В воздухе распространился сильный запах. Из под нижних пластин животного сочилась липкая жидкость и капала на песок. Смоченные частички песка затвердевали, как раковина, и образовали стенку. Кенрик поспешно стал копать со своей стороны и обнаружил стенку по всей длине червя. Было совершенно очевидно, что червь способен построить себе защитный туннель, когда захочет. А, может быть, можно каким-нибудь образом контролировать его продвижение под землёй…

– Шар! – Николь взяла самое драгоценное, что у неё было. – Но даже если он выкопает дорогу, сможем ли мы быть уверенными, что она пойдёт в правильном направлении?

– Нет, не сможем, но мы хоть будем укрыты от солнца и от Пиратов. И выиграем время.

Его воодушевила эта мысль.

С шаром в руке девушка подползла к голове червя.

– Не знаю… – начала она, но тут червь принялся за дело почти с такой же силой, что была у овоида.

Кенрик вытащил Николь из песчаного смерча. Червь работал что надо, с куда большей скоростью, как будто вся энергия была направлена на то, чтобы уйти под землю как можно скорее. Песок и земля разлетались во все стороны. Червь уже скрылся из глаз, лишь струйка земли выходила спиралью и ложилась холмом над отверстием, отмечая ход животного. Видели ли Пираты, что происходит? Может, они захотят проверить… Кенрик сжал бластер. Он готов был цепляться за соломинку. Кенрик нагнулся над холмом и заглянул в яму. Внизу был другой ряд выброшенной земли, а песок стал гладкой стеной. С одной стороны был вход в туннель. Итак, здесь была потайная нора, защищающая от солнца и наблюдений сверху. Кенрик позвал Николь, спустился в яму и поднял руки, чтобы помочь девушке спуститься. Вход в туннель был не шире тела червя, но червь, покрутившись, сделал для них нечто вроде комнаты. Они облегчённо вздохнули, зная, что будут в тени.

Кенрик протиснулся туда, чтобы взглянуть на туннель, повторяющий форму червя, и осторожно выбрался обратно, чтобы червь не стал продвигаться дальше и не задушил их выбрасываемой им землёй. Они выигрывали время, но надолго ли? Воды у них нет, нет и фруктов, поддерживавших их раньше.

– Он больше не зарывается? – спросила Николь.

– Нет. Наверное, спит. Ночью мы сможем…

– Если доживём, – без выражения ответила она.

– У нас есть шанс. Потеряв нас из виду, Пираты могут снизиться. Если мы встретим их, когда они будут близко к поверхности…

Её глаза закрылись. Дыхание было поверхностное, слабое, и Кенрик решил, что она либо не слышит, либо не хочет слышать его слов. Однако она ответила, не открывая глаз.

– Говорят, утро вечера мудренее, Лорд Кор-Кенрик, и иногда это оказывается правдой. Так что давай спать.

Но если она могла уйти в сон, как в убежище, то ему оставалась роль часового. Не то, чтобы он ожидал чьего-то появления – врага или, что маловероятно, друга, – но всё-таки хотел быть готовым. Трудно было бороться с оцепенением, навалившимся на него, трудно было связно мыслить. Он старался вспомнить всё, что произошло с ним с тех пор, как он появился в Валлеке. Те, в штабе, давно должны были узнать, что он не оракул.

Насколько он знал, отправка агента не в то место могла произойти разве что в самые первые дни эксперимента. Теперь, конечно, это будет записано в конфиденциальных сведениях, получаемых ЦАТ.

Пытались ли, промахнувшись с ним, послать другого агента?

Если так, то не было ли это ошибкой, поскольку кресло на Дороге Червя разрушено? Не могли ли жрецы использовать ту пластинку как-нибудь иначе? Как?..

Кенрик проснулся. Он увидел, что именно вывело его из сонного состояния: в яму сыпался песок. Кто-то подошёл к вершине холма. Кенрик придвинулся к Николь и прикрыл рукой её рот, чтобы она не издала никакого звука, а другой рукой потряс её, чтобы разбудить. Увидев, что её глаза открылись и смотрят разумно, он показал на яму. Песок перестал сыпаться: возможно, тот, кто стоял там, прислушался тоже.

В яму неожиданно влетел овоид. Его лопасти взбили землю, не склеенную выделениями червя. Поднявшееся облако пыли не дошло до туннеля, но зато могло служить завесой для другой формы атаки. Кенрик мрачно ждал с бластером наготове. Ожидание закончилось тем, что в яму прыгнула тёмная фигура, отшвырнув с дороги вращающийся овоид. Вылетела струя огня, но Кенрик выстрелил одновременно – и более успешно. От атакующего стали отлетать куски горящей плоти. Николь вскрикнула и стала отряхивать с плеча Кенрика тлеющие лоскуты туники, луч нападающего поджёг её и опалил кожу.

Попытку могли возобновить. Кенрик поспешил к отверстию и смахнул вершину холма, проведя бластером, как веером. Яростность этого движения спасла его: раздался вопль боли, и Кенрик увидел над отверстием человека, который отшатнулся, закрывая лицо руками. Кенрик узнал в нём Пирата. Но тот, кто лежал сгоревшей массой в яме, не был Пиратом. Кенрик подошёл к нему. Лицо было снесено взрывом, но было видно, что этот человек не из Кевина и не из Ланаскола. У него была слегка зеленоватая кожа, а немногие сохранившиеся волосы были пятнисто-серые. Гуманоид, но инопланетянин. Остатки одежды напоминали космическую униформу. Кенрик, подавляя тошноту, обыскал тело. Он мало что мог найти, только что обгоревшие остатки ремня с различными инструментами. Большая часть из них расплавилась. Ничто не указывало на происхождение человека. Его смерть, кстати сказать, сохранившая им жизнь, дала им оружие, тяжёлое, с коротким стволом, но без телескопического прицела, как первое. Кенрик взял его, чтобы отнести Николь.

Его интересовало, каким образом этот человек добрался до них. Это могло быть только в том случае, если Пират приземлился поблизости и, возможно, эта летающая тварь подала тревожный сигнал кому-нибудь наверху.

Единственным разумным решением было перейти от обороны к атаке. Сила его веерного выстрела, которым он прошёл по холму, сплавила песок в гладкую поверхность, по которой было трудно взобраться. Он сказал Николь, осматривавшей тяжёлый бластер:

– Стреляй сюда… и сюда…

Она повиновалась. Вспышка прожгла глубокие дыры для рук и ног. Затем девушка остановилась внизу, следя за краем ямы, пока Кенрик поднимался. Он распластался на животе на холме, держа бластер наготове, и как раз в этот момент увидел рептилию Пиратов, неуклюже переваливавшуюся для взлёта, и человека в седле между крыльями, вцепившегося в стропы, в то время, как его тело слабо качалось туда и сюда.

Кенрик выстрелил, но вспышка была короткой, хотя он не снимал пальца с кнопки. Он нажал снова, но вспышка не появилась. Заряд кончился в самое неподходящее время. Он не задел змееподобную голову, а лишь напугал рептилию и привёл её в ярость. Она перевернулась, сбросила наездника и убила его двумя-тремя ударами своего большого клюва. Затем она развернулась и, не успел Кенрик опомниться, как уже неслась прямо на него. Он бросился назад и нырнул в яму. Чудовищный ящер взобрался на холм, и взмахи его громадных крыльев подняли почти такую же пыль, какую поднимал овоид. Кенрик и Николь согнулись в туннеле. Стенки ямы трещали и расходились под ударами ног и тела, когда ящер балансировал на краю, вытягивая длинную шею и стараясь добраться до людей. Николь выстрелила. Языки пламени вызвали у рептилии глухой крик. Она метнулась вперёд, упала в яму и заполнила её целиком. В этот миг земля вздрогнула. Червь, притихший так давно, что про него совсем забыли, вдруг зашевелился и начал снова зарываться. На людей посыпались земля и песок. Они прижались к стене. С другой стороны визжал и бился летающий зверь, блокировав выход. Теперь они будут быстро похоронены. Последовал мощный толчок, как при землетрясении. Рептилия раскидала землю вокруг входа в туннель и просунула туда клюв. Им оставалось лишь податься назад, в свежевырытую червём землю. Клюв снова нацелился и на этот раз в кровь расцарапал плечо Николь. Кенрик кое-как затолкал девушку к себе за спину и приготовился к третьей атаке, но тут земля снова затряслась, и нападение, которого он ждал без всякой надежды на спасение, не состоялось. Ящер дико кричал и вертелся, видимо, пытаясь встать, прежде чем яма поймает его в западню. Кенрик воспользовался драгоценной минутой отсрочки и протиснулся дальше в свежую землю. Вдруг Николь дёрнула его:

– Смотри!

Глава 6

Ворвавшийся в туннель солнечный свет доказывал, что червь как сам зарылся, так сам и решил снова выбраться на поверхность. Кенрик и Николь последовали за ним, ползком пробираясь сквозь душащую их рыхлую землю.

Неожиданно они оказались в туче песка, такой же густой, какую поднимал овоид. Сквозь неё они увидели бой: громадный огненный червь добрался до похороненного в яме ящера. По всем признакам черви не были плотоядными, а вот летающие рептилии, возможно, были таковыми, и в черве проснулась старая ненависть к врагу.

В конце концов песчаный водоворот утих. Теперь они ясно видели, как червь согнулся, склонив голову с яростно двигавшимися щупальцами, и следил за слабым движением под густым песчаным покровом.

Кенрик первым делом взглянул вверх. Пиратов в небе не было. Вполне могло быть, что приземлившийся Пират остался на страже, а остальные куда-нибудь улетели. Куда?

Пока он так думал, Николь достала шар.

– Сможем ли мы ехать…

– Должны! – сказал Кенрик, хотя совсем не был уверен, что им удастся контролировать червя после его сражения с ящером. Движение в яме стихло, холм был теперь молчалив и спокоен, но червь всё ещё горбился над могилой врага.

Кенрик взял поводья, и червь поднял голову. Его щупальца снова свернулись в подобие бороды, и животное подогнуло ноги, чтобы люди могли сесть. С помощью поводьев Кенрик указал червю направление, которое он наметил перед тем, как их атаковали. Ровное «шлёп-шлёп» качающейся походки червя возобновилось. Кенрик подумал, что жара играет дурную шутку с его глазами и он видит несуществующее, но, прищурившись, понял, что это, пожалуй, не обман зрения: справа, вблизи вершины одной из остроконечных скал, появились вспышки света. От основания скал поднимался смерч, с которым Кенрик уже достаточно познакомился, но наверху не было видно летающих рептилий.

– Сигнал! – Николь вцепилась пальцами в плечо Кенрика.

– Похоже на то, – буркнул он.

– Ты не понимаешь – это же сигнал Ланаскола!

– Может, изменники, – сказал он, хотя ему не хотелось этому верить.

Как хотелось бы ему держать на всякий случай бластер, бесполезно лежавший теперь в седельных ножнах. Увы, желание и осуществление находились на разных полюсах. Он повернул червя и поехал туда, где мигал свет.

Песчаный шторм у подножья скалы прекратился. По-видимому, овоиды крутились только какое-то определённое время. Теперь уже можно было разглядеть лица людей, выскочивших из-за скалы.

– Лорд Кор!

Человек с трудом шёл по песку. Он смотрел на Кенрика и гигантского червя, и, кажется, не верил своим глазам.

– Говорят, что в пустыне люди иной раз видят мираж, – начал он. – Но я не верю, что ты иллюзия.

– Это действительно я, – Кенрик опустил поводья, и червь присел. – Скажи, Джирант, Кор-Кинг идёт этим путём?

– Да. Он позади. Мы – разведчики. Но здесь, наверху, Пираты, и у них есть власть поднимать песок, чтобы он сражался за них. Они захватили нас тут, а потом улетели. Мы надеялись только на наше говорящее зеркало, чтобы передать предупреждение людям Кор-Кинга. Но где ты был, Лорд Кор? Что за чудище везёт тебя? Глаза Кор-Кинга открыли в городе, что ты был обманут колдуньей… – Тут он впервые взглянул на девушку.

– Нет, Леди Николь не обманывала меня, – поправил его Кенрик. – Её взяли в плен вместе со мной. В Ланасколе есть предатели, это точно, но они не зовутся колдуньями. У вас есть лошади?

– Были. Когда поднялась песчаная буря, они разбежались.

– Мне необходимо доехать к Кор-Кингу. Но как оставить вас тут?

– У нас хорошая крепость в этих скалах. Она выдержит даже змеиные шеи Пиратов, если они нападут. А если кто-нибудь придёт пешком – добро пожаловать.

– У тех, кто с Пиратами, новое и смертельное оружие, – предупредил Кенрик. – Они издалека бросают огонь. Если вы увидите похожее на это, – он достал оружие из седельной сумки, – вам лучше всего укрыться за скалами.

Джирант кивнул.

– Может быть, они тоже приедут на таком чудовище, как у тебя?

– Наверняка. Мы едем из их конюшни. Я пришлю помощь, как только смогу…

– В таком обещании нет надобности, Лорд Кор. Мы и так знаем обычаи человека, которому служим. – Джирант поднёс два пальца ко лбу. – Да сопутствует тебе удача!

– В какую сторону ехать? Я поеду быстро, но куда?

– Видишь каменную стену на юге? Двойной проход с выступом в середине? Держись её, Лорд Кор.

Червь начал свой неутомимый шаг. Кенрик несколько раз поглядывал на небо с холодком в спине, как бы предчувствуя нападение. Однако Пираты всё ещё не показывались. Песок впереди выглядел спокойным и непотревоженным. Если Пираты и бомбили людей Кор-Кинга, следов этого пока ещё не было видно. Жара начала спадать. Кенрик мечтал о воде, пище, но мог ли он просить о них Джиранта? Николь плотно прижалась к нему и положила голову на его плечо. «Как она, наверное, страдает от жажды» – думал он. Кенрик быстро убедился, насколько обманчивы расстояния в пустыне. Теперь ему казалось, что чем дольше они едут, тем дальше отстоят от холма, на который указал Джирант. Может, их заслоняет пыльный туман?

Он слышал тяжёлое дыхание Николь. Внезапно поверхность песка перед ними заволновалась, закрутилась и появилось множество червей.

И каждый нёс на себе всадника в полном вооружении. Кенрик пытался остановиться, но не смог: их червь намеревался присоединиться к товарищам. Стоило хоть одному всаднику взглянуть на них, и они сгорят в уголь, – подумал Кенрик, но, осторожно скосив глаза, увидел, что ни у одного всадника нет бластера. У них было обычное вооружение Валлека: чёрные трубки, стреляющие парализующими дротиками, длинные пики, боевые мечи. Где же бластеры? Возможно, их было слишком мало, чтобы вооружить такой отряд, или хозяева оружия не доверяли союзникам? Вероятно, одного вида этих червей было достаточным, чтобы деморализовать силы Ланаскола. Их червь не показывал никаких признаков усталости. Наоборот, он пробивался вперёд, в авангард отряда. Поскольку отряд ехал спокойно, один червь вполне мог обогнать своих собратьев. На новоприбывшего никто не обратил внимания.

– Наклонись как можно ниже, – обратился Кенрик к Николь, и сам согнулся чуть ли не вдвое над краем седла. Грубая шерсть червя хлестала по его лицу, от запаха щипало глаза и ноздри, но это можно было выдержать. Червь, явно возбуждённый обществом себе подобных, пустился в раскачивающийся галоп, кидая своих пассажиров из стороны в сторону, хлеща своей длинной и твёрдой, как сталь, шерстью. Кенрик не решался поднять голову и посмотреть на окружающих всадников. Ему оставалась лишь одна надежда, что судьба вынесет их ради важности и неотложности их дела. Червь затрясся. Кенрик услышал крики, и около них яростно закрутился песок. Они оказались в зоне атаки. Он закрыл глаза и крепче ухватился за своё ненадёжное сиденье. Червь так резко затормозил, что они вылетели из седла. Николь всё ещё держалась за Кенрика, а вокруг них поднимался песок. Кенрик выпустил из рук поводья и отполз вместе с Николь, смутно соображая, что червь опять станет зарываться в землю и может засыпать их. Они кое-как добрались до скалы, единственному убежищу в этом мире крутящегося песка. Он уцепился за камень, девушка прижалась в нему, и так они лежали, закрыв глаза. Долго ли это продолжалось, он не знал. Он слышал крики, некоторые из которых были военным кличем Ланаскола. Кто-то взял его за плечо, стараясь оттащить от скалы. Кенрик хотел встать сам, не выпуская девушки, но не смог, и снова упал. Он почувствовал, что песчаная буря прекратилась, и открыл глаза. Он узнал знаки на груди человека – стража Кор-Кинга. Он хотел заговорить, но издал только хрип. Кто-то поднёс к его губам чашу с водой, и Кенрик начал жадно пить. Его руки слабо повисли. Где девушка? Мысль, что она умерла, пронзила его мозг. Он выпрямился с помощью одного из стражников.

– Где Николь?

– Она здесь, Лорд Кор, посмотри… – Они расступились. Она лежала на земле, и один из стражников осторожно лил ей в рот воду. Он кивнул Кенрику:

– Она жива, Лорд Кор. Она просто в обмороке.

– Где Кор-Кинг? – спросил Кенрик. – У меня важное сообщение…

– Он здесь, Лорд Кор.

Они помогли ему повернуться, и он увидел перед собой высокого человека в броне и шлеме с эмблемой из драгоценных камней…

Последний песчаный смерч осел. Солнце заходило. У скалы было много выступов, которые легко можно было отколоть и использовать как сиденье. Кенрик прислонился к скале и взглянул направо, где усаживался Кор-Кинг. Повсюду виднелись холмы, отмечавшие местопребывание червей, которые, видимо, спокойно отдыхали под землёй. Их бывшие наездники были либо убиты в сражении, либо захвачены, когда их ездовые животные начали зарываться. И теперь допрашивались офицерами Кор-Кинга.

– Похоже на то, – заметил Кор-Кинг, – что бросились в битву совершенно не зная, что их животные склонны искать под землёй защиты от песчаных штормов. Плохо спланировано. Естественный результат того, что ты рассказал об их подозрительности. И этот провал не послужит укреплению их взаимных симпатий.

– Когда я сжёг трон оракула оружием, принадлежавшим чужестранцам, у них, конечно, возникли подозрения. А поскольку другое новое оружие – овоиды – принесло поражение вместо победы, я думаю, что всякое доверие к этим чужестранцам подорвано. Тем не менее мы должны опасаться этого оружия.

– И измены в самой нашей сердцевине, – Кор-Кинг снял шлем и потёр виски, как будто шлем давил ему на голову. Он был того же типа, что и все в Ланасколе: красно-коричневая кожа, тёмно-рыжие волосы. Только возле ушей шли серебряные полоски в два пальца толщиной, но они не были признаком старости, поскольку правильные черты лица Кор-Кинга носили лишь следы деятельной жизни и большой ответственности.

Король разглядывал пустыню, а Кенрик изучал его лицо. Он выглядел моложе своих лет, этот Кор-Кинг, чьё правление останется неприкосновенным, чтобы Валлек не стал грудой пепла в будущем, таком далёком от этих сумерек, что просчитать его можно только на машинах из другого мира и другого времени. Кор-Кинг принял фантастический рассказ Кенрика со спокойным вниманием, однако у него наверняка были сомнения. Он мог подумать, что сын, так долго лежавший без разума, болтает теперь невесть что в полупомрачении. Очевидно, настоящий Кенрик не поощрял откровенность и не был склонен к ней.

– Люди из другого мира желают иметь дело со жрецами ради руды. Мы давно знаем, что у руды исключительные свойства. Ею пользуются колдуньи. И суеверные Кевины готовы истолочь её в бесполезный порошок, лишь бы она не обернулась против них. Говоря о колдуньях, Кенрик, я имею в виду Эту Николь, которая хорошо поработала для нас. Спроси-ка её от моего имени, чего бы она хотела. Если это в нашей власти…

– Я не думаю, что она потребует вознаграждения.

– Это возможно. – Кор-Кинг мягко рассмеялся. – Но награда приходит в конце. И есть другая женщина, которая тоже работала, вертясь и выкручиваясь, как умела. Ты ничего не сказал о Леди Яракоме, кроме того, что её человек был на совете жрецов. Удивительная у тебя сдержанность. Она столько говорила о тебе в последнее время…

– Ничуть не удивляюсь.

– Да, я полагаю. Она, между прочим, говорила, что ты всё ещё не в своём уме из-за раны. И что от слабости ума ты попал под чары колдуньи, которая пользуется тобой для своих грязных целей.

– И этому поверили?

Кенрик ничего не мог прочесть в ровном голосе Кор-Кинга. Может, Яракома всё ещё пользуется некоторым влиянием?

– Это выглядело логичным. Мои Глаза докладывали о некоторых фактах, по-видимому, подтверждающих это. Но у меня есть ещё более тайные Глаза. Одного из них я пустил по определённому следу, когда впервые получил сведения о том, что ты тяжело пострадал в пограничной стычке. Оказывается, что я иной раз бывал более слеп, чем мне было предназначено богами. Леди Яракома в прошлом была тебе ненадёжным другом. Не поэтому ли она так стремилась ухаживать за тобой, когда ты лежал бездыханным? Однако она никогда не оставалась с тобой наедине.

Кенрик улыбнулся.

– За это я, вероятно, должен быть искренне благодарным.

Он услышал смешок Кор-Кинга, но лица его уже не увидел в темноте.

– Твой брат никогда ничего не видел кроме хорошенького личика, когда дело касалось ухаживания. Поэтому я не сержусь на него. Вообще-то, он храбрый человек и достойный сын. Но если он наденет это, Кор-Кинг поднял шлем, – я боюсь за Ланаскол. Леди Яракому нельзя обвинить открыто, иначе она расколет королевский двор сверху донизу. Многие рады будут послушать, как она станет произносить тщательно подобранные слова. Но может случиться, что твой брат будет послан выполнять задание: охранять западные границы и вести торговые дела с приморскими жителями. Он поедет почти на два года в грубую, опасную страну и не сможет взять с собой свою любимую. Она выразит горячее желание удалиться на это время в башню Семи Молчаливых и найти у Мудрых Женщин утешения и поддержку.

Кенрик ничего не знал об этом месте, но ничуть не сомневался в том, что Кор-Кинг станет тщательно наблюдать за вероломной невесткой.

– Этого для Леди достаточно. А как насчёт жрецов, чужеземцев и их союза с Пиратами и Кевином? – спросил Кенрик.

– Будем надеяться, что семена раздора, которые ты посеял, взойдут. Моим послушным Глазам дан приказ мутить воду, подливать масла в огонь и извлекать из всего этого пользу. Пираты могут решиться на штурм Ланаскола, но я в этом сомневаюсь. Жрецы Червя без своего оракула на некоторое время парализованы. И твой детальный отчёт будет широко распространён, так что больше никто не сможет внушать оракулу в норах. В самом деле, твой рассказ станет сагой, которая возвеличит наш дом и его правление. Что касается иноземцев – надо больше узнать о них. Мои Глаза займутся этим. Мы узнали, что черви им служат. Мы никогда не были за пределами пустыни: этому препятствует наша природа и природа пустыни. Если же мы посадим наших разведчиков на червей, это препятствие будет устранено.

Кенрик кивнул. Кор-Кинг продолжал:

– Не скажу, что всё пойдёт гладко, и одна стычка не решает исход войны. Ты достаточно закалённый боец и понимаешь это. Но я думаю, что их союз теперь развалится, а поодиночке мы возьмём их голыми руками. Теперь мы прекрасно можем вернуться в Ланаскол. Спасибо Джиранту, что предупредил нас сигнальными вспышками, спасибо и тебе за сообщение. Храбрые люди всегда так поступают – по крайней мере, я так считаю. Теперь мы вернёмся, оставим только разведчиков и, может быть, посадим их на червей. Дома мы подождём возвращения Глаз, подготовленных к набегам Пиратов или иноземцев. Всегда ведь было так: человек думает о том, что лежит далеко, осторожный старается предвидеть. Поэтому я снова подумал о твоей колдунье. Таких надо иметь рядом.

Кенрику показалось, что Кор-Кинг многозначительно взглянул на него. Но ему вдруг расхотелось искать скрытый смысл слов. Не в его власти было выполнить свою миссию так, как предполагала Служба, но всё равно Ланаскол был крепко защищён и была уверенность в том, что Кор-Кинг будет править.

Кенрик стоял между драпировками. Эта комната была, пожалуй, пошире той, в которой Николь принимала своих клиентов, но не длиннее. От ткани исходил запах трав.

– Нам остаётся только вынырнуть, – сказал он, не глядя на Николь. – Кор-Кинг заслуживает лучшего. Он рассматривает меня как партнёра в своих планах. Если меня отзовут и ему достанется только безмозглый олух или мёртвое тело, это вызовет подозрение у достаточно умных людей. Так и доложи. Это встряхнёт даже ЦАТ.