Атака ихтиандров Сарычев Анатолий

Глава пятая

– С вами можно рассчитаться американскими долларами? – спросил Федор молодого парня-таксиста, едва они отъехали от гостиницы.

– Можно! Только деньги вперед! – предупредил таксист, кидая взгляд в зеркало заднего вида.

Едва пятерка баксов перекочевала из руки Зуба таксисту, как тот моментально расплылся в улыбке и увеличил скорость новенького «жигуленка» пятнадцатой модели.

– Долго нам ехать до Министерства сельского хозяйства? – спросил Зуб, вольготно разваливаясь на заднем сиденье.

– Если не торопитесь, то минут тридцать.

– Мы в командировке, и нам некуда торопиться! – ответил Федор, вынимая сотовый телефон.

Один взгляд на экран показал, что звонков не было.

Министерство сельского хозяйства республики занимало современное шестиэтажное здание из стали, стекла и бетона и было покрашено в светло-зеленый цвет. Даже затененные окна имели зеленый оттенок.

– Держу пари, что и крыша у этого сарайчика тоже зеленая, – выдал Зуб, останавливаясь перед высокими зеркальными дверями.

– Не буду с тобой спорить, – согласился Федор, мгновенно оценив фасад. «Три камеры слежения на первом этаже, два живых наблюдателя на третьем. Не удивлюсь, если у этих ребят под руками имеются трещотки посерьезней автоматов Калашникова. Что-нибудь вроде модернизированного «ингрема».

При появлении посетителей двери стали медленно раскрываться.

«Тоже разумно! Можно спокойно и внимательно рассмотреть пришельцев, а медленная дверь не даст нападающим одним скачком ворваться внутрь», – похвалил Федор систему охраны здания.

Дюжий парень, повертев в руках российские паспорта, что-то проблеял на непонятном языке в микрофон на плече. Хлопнув себя по голове, Федор улыбнулся и, достав из нагрудного кармана визитную карточку Седого, протянул ее охраннику. На широком лице хранителя вертушки расцвела улыбка.

Паспорта были торжественно вручены обратно со словами:

– Господин Делавери ждет вас! Четвертый этаж, кабинет четыреста семь.

Сразу за вертушкой напарники попали в большой холл с японским каменным садиком и крохотным бассейном. На его берегу сидела крупная жаба и таращилась на цветы лотоса, которые плавали в середине крошечного водоема.

– Бабок сюда вбито немерено! – восхитился Зуб, делая два шага вперед.

Федор последовал за напарником и, усевшись на широкую деревянную скамью, установленную перед бассейном, осторожно втянул носом воздух. Хлоркой вода не пахла.

Жаба повернула голову в сторону скамейки и одним скачком спрыгнула в воду – только круги разошлись по поверхности.

– Пошли работать!

Кабинет Делавери находился в конце широкого, как проспект, коридора, вдоль которого, как солдаты в оцеплении, стояли деревянные кадки с двухметровыми пальмами. Их широкие листья блестели, как полированные, а на полу не было видно ни одной пылинки.

– Практически Европа! – оценил Зуб интерьер коридора.

– С примесью Востока, – добавил Федор, чуть ускоряя шаг.

На большой дубовой двери висела полированная табличка на английском языке: «Начальник департамента Махмуд Делавери», а ниже стояла еще одна, совсем уже не читаемая, надпись кириллицей.

В большой приемной, оснащенной современной офисной техникой, за полукруглым столом сидела секретарша и, склонив голову, вовсю стучала по клавишам.

– Господин Делавери примет вас через десять минут, господа! – не поднимая головы, произнесла она.

У Федора прямо мороз по коже прошел. Голос был точно Милы! Те же интонации, тот же тембр…

«У тебя на почве любовного токсикоза глюки!» – немедленно отреагировал внутренний голос.

Распущенные белокурые волосы полностью скрывали лицо, не давая возможности разглядеть его.

«Этого не может быть! Но плечи и наклон головы Милкины!» – в секунду определил Федор и без сил рухнул в кресло.

– Девушка, организуйте нам кофе, пожалуйста, – попросил Зуб, усаживаясь в кресло рядом с Федором.

– Прошу прощения, что сразу не предложила! – вскинула голову девушка, и Федор судорожно откинулся на спинку кресла.

За столом сидела Мила! Именно такой Федор помнил девушку своей мечты. Нежный овал лица, аккуратный носик, а вот тени под глазами совершенно не портили его, придавая лику девушки обиженное выражение.

– Что случилось, милая девушка? – хрипло спросил Федор, не в силах отвести взгляд, тем не менее профессионально отмечая бейджик на груди, где было написано по-английски: «Вера Бреус».

– Мама пропала! Ее уже три дня нет дома! – вдруг всхлипнула Вера. Однако она тут же встряхнула головой, промокнула глаза кружевным платочком и вскочила с места, неожиданно оказавшись весьма высокой девушкой. «Метр восемьдесят семь – восемьдесят восемь. Милка была метр шестьдесят», – тотчас отметил Федор, окидывая ладную фигурку девушки быстрым взглядом.

– Извините за мои слезы! На работе надо оставлять эмоции дома. Сейчас я приготовлю вам наш фирменный кофе, – натянуто улыбнулась Вера, делая шаг к приставному столику, на котором сверкала никелем кофеварка и медная позеленевшая мельница.

– Перебьемся без кофе! Расскажите, что случилось с вашей мамой?

– Не знаю почему, но я чувствую к вам доверие. Вы мне кажетесь таким надежным и крепким! – несмело улыбнулась Вера, снова усаживаясь на место.

– Я тоже большой и верный! – решил подыграть Зуб, расправляя и без того широкие плечи.

– Мама вышла с работы, как обычно, в пять часов вечера, но домой не пришла. Через час позвонил мужчина и сказал, что это похищение и мы ни в коем случае не должны обращаться в полицию. Мама взяла трубку и сказала, что все будет хорошо и надо готовить выкуп.

– И какова сумма? – спросил Федор, прикидывая, сколько денег у него на счету.

– Три миллиона долларов! У нас никогда не было таких денег! – с ужасом сказала девушка и снова всхлипнула.

– Это только вначале похитители заламывают огромные суммы, а потом обычно соглашаются на десятую часть! – авторитетно сказал Зуб, нависая над девушкой всей тушей.

– Вы такой большой, что вас, наверное, все бандиты боятся! – улыбнулась сквозь слезы Вера.

– Как зовут вашу маму? – хрипло спросил Федор.

– Людмила Викторовна! А зачем вы спросили? – удивилась Верочка, пристально глядя на Федора.

– Фамилия у нее тоже Бреус?

– Мама оставила себе фамилию второго мужа – Сарьян. У нас не любят, когда родственники работают в одной конторе.

Ее слова были прерваны мелодичным звуком на столе.

– Господин Делавери приглашает вас!

Тем временем дверь кабинета открылась, и из нее гуськом начали выходить люди. Федор скользнул по ним взглядом и обнаружил одну странную закономерность: все отдувались и вытирали лица платками. Похоже, разговор в кабинете начальника департамента был нелегким.

Едва партнеры перешагнули порог, как Седой расплылся в радостной улыбке.

– Чай, кофе? – спросил Делавери, приветственно кивнув головой.

Помня о том, в каком состоянии находится секретарша, Федор отрицательно покачал головой.

– Очень хорошо! Ильхом!

Из дальнего угла кабинета быстро вышел молодой человек в сером костюме.

– Передайте ваши документы Ильхому. Он займется оформлением разрешения на проведение подводных работ, – предложил Делавери.

Федор с Зубом безропотно отдали паспорта, помня, что в сумках хранится еще три комплекта документов.

Молодой человек схватил папку и исчез из кабинета, как бесплотный дух.

– У нас неприятности. Госпожа, которая должна была сопровождать вас в поездке, исчезла, – устало сказал Делавери и откинулся на спинку сиденья.

– Что с ней случилось? – спросил Зуб, облокачиваясь на спинку стула.

– Принято решение дать вам другого сопровождающего. Он, конечно, не такой красивый, как госпожа Сарьян, но служил в морской пехоте СССР и сейчас является начальником службы безопасности нашего министерства.

В кабинет вошел крепкий мужчина лет сорока пяти.

– Кем вы служили и где? – спросил его Федор.

Неожиданная мысль пришла ему в голову. «Милка со мной разговаривает по Интернету и телефону – значит, местоположение ее узилища можно засечь! Особо далеко ее увезти не могли. Моя любовь находится где-то в пределах страны! Сейчас приду в гостиницу и свяжусь с ней по телефону, а там и до определения места ее заточения недолго. Ребята минут за десять определят нахождение абонента!»

Набычившись, начальник охраны зло посмотрел на Федора, но отвечать не спешил.

– Расскажи о своем боевом пути! – предложил Седой.

«Как все невысокие люди, начальник охраны имеет комплекс неполноценности. Значит, будет постоянно доказывать, что он самый лучший, умный и талантливый. Мужик он, конечно, крепкий, но против нас не тянет. Подготовка у морпехов на порядок, а то и на два ниже, чем у «тюленей». На этой струнке и попробуем сыграть», – решил Федор, внимательно рассматривая широкое красное лицо бывшего морпеха.

– Начинал службу на Балтийском флоте, в дивизионе береговой охраны, потом перевели в Каспийскую флотилию, где дослужился до капитан-лейтенанта. После демобилизации переехал в республику, где вот уже пять лет исполняю обязанности начальника службы охраны, – коротко сказал Крепыш, как его окрестил Федор.

«У морпехов армейские звания, а Крепыш присвоил себе капитан-лейтенанта – первый прокол. Мужику явно за сорок, а он только капитан-лейтенант – второй прокол. Либо Крепыш прилично «залетел», что, судя по его носу с синими прожилками, весьма вероятно. Поддает мужик крепко! Да и не говорят «демобилизация» – слишком длинно! Обычно все говорят «дембель». Третий прокол!» – мысленно оценил Федор нового сопровождающего.

– Сегодня переедете в тренировочный лагерь КГБ на окраине столицы. Оставаться в городе вам опасно. Побудете там две-три недели, пока готовятся документы, а заодно войдете в форму, а то вы жирком заросли! – жестко сказал Делавери, а глаза Крепыша радостно сверкнули.

– Только одно условие, – поднял вверх руку Федор.

– Никаких условий! – отрезал Крепыш, направляясь к выходной двери.

– Нам нужно специальное питание. Обычное армейское питание для водолазов не подходит, – лениво сказал Федор, делая нажим на последних словах.

– Будете есть то, что вам дадут, – бросил Крепыш, берясь за ручку двери.

– Тогда и под воду пойдешь сам! – не остался в долгу Зуб.

– Вы отказываетесь спуститься под воду? Тогда для чего вы приехали? – теперь уже удивился Седой.

– Водолазам положено специальное питание, которое исключает прием газообразующих продуктов типа капусты, гороха и тэ пэ, – негромко сказал Федор, вставая.

– Что же вам можно есть? – недоуменно спросил Крепыш, делая шаг назад.

– Мясо, много мяса, желательно с кровью, но проверенное. И пять раз в день, – жестко сказал Федор.

– С питанием определимся, но придется решить еще два вопроса, которые не могут ждать, – твердо сказал Делавери, глазами указывая Крепышу на дверь.

– Я заберу ваши вещи из гостиницы и буду ждать снаружи на «Ниссане-Патрол»! – сказал Крепыш, закрывая за собой дверь кабинета.

Глава шестая

Едва за бывшим морпехом закрылась дверь, как Седой сделал приглашающий жест.

Не дожидаясь, пока Сом усядется, Делавери начал рассказывать:

– Район предполагаемого падения вертолета определен точно. Найден маршрутный лист вертолета и опрошены очевидцы, которые с точностью до километра показывают, где именно упала вертушка. Правда, есть одно «но»…

Делавери сделал театральную паузу, и именно в этот момент Зуб, бесцельно слонявшийся по кабинету, приложил палец к губам, кивнув в сторону подоконника. В левой руке он держал толстую шариковую ручку, торец которой теперь горел ярко-красным цветом.

Седой, надо отдать ему должное, моментально сообразил, что к чему, и, встав, громко сказал:

– Давайте пойдем ко мне в комнату отдыха и выпьем по рюмочке коньяка за успешное начало нашего предприятия! Очень голова болит…

– В этом случае коньяк можно рассматривать как лекарство, которое расширяет кровеносные сосуды! – бодро сказал Федор, демонстрируя истинную радость человека, любящего выпить.

– Это мы завсегда готовы, – сразу согласился Зуб.

Дубовая панель в торце кабинета, повинуясь легкому нажатию на узорчатый завиток, пошла в сторону, открывая темный проход.

– Опять лампочка перегорела, – огорченно сказал Седой, включая маленький электрический фонарик.

Зуб, повинуясь приглашающему жесту хозяина, первым вошел в комнату отдыха, держа ручку-индикатор.

Прекрасно понимая, что столь долгое молчание обязательно вызовет подозрение у операторов прослушки, Федор тоном капризной, избалованной дамочки спросил, специально растягивая слова:

– Коньяк-то хоть настоящий?

– Мы все воспитаны в советских традициях. Поэтому коньяк будем пить армянский, – нарочито громко возвестил Седой, заходя в комнату отдыха.

Широкие кожаные диваны вдоль трех стен навевали мысли о чем-то фривольном. Хозяин, подойдя к стене, уже вернулся, держа три пузатых бокала и длинную бутылку.

Зуб забрал у него бокалы и, открутив металлическую крышку, ловко разлил золотистую жидкость.

– Теперь продолжим беседу! – жестко сказал Седой, отпивая маленький глоток коньяка. – Водолазное оборудование и приборы для поисковых работ доставят прямо на наш буксир. Так что поедете вы налегке, как туристы, через неделю. Сначала на поезде до станции Нурати, а потом кораблем прямо до берега моря, где и пересядете на буксир. Мы планировали послать с вами моего первого помощника госпожу Сарьян, но она внезапно исчезла.

– Такое впечатление, что почти о каждом вашем шаге знает кто-то весьма могущественный и влиятельный! – задумчиво сказал Федор, вертя в руках бокал.

– Вот поэтому я и принял решение отправить вас в военный лагерь по переподготовке офицеров спецназа. Охрана там очень серьезная, и вы будете в полной безопасности! Мне контейнер нужен как воздух!

– А что случилось с госпожой Сарьян? – как можно небрежнее спросил Федор, глотнув коньяка, но совершенно не замечая его вкуса.

– Людмила Сарьян попросту исчезла, и пока никаких сведений мы о ней не имеем!

– Как вы залегендировали наше пребывание в военном лагере? – спросил до сих пор хранивший молчание Зуб.

– Совсем забыл!

Подойдя к бару, Седой достал пластиковый пакет и одним движением кисти метко кинул его Федору, чем вызвал уважительный взгляд Зуба. Федор двумя пальцами поймал пакет и медленно положил его на столик.

Отстегнув клапан, вытащил две стопки документов. Развернув одну, обнаружил местный заграничный паспорт, куда было вложено офицерское удостоверение, на котором красовался его собственный образ в форме полковника. С аналогичного удостоверения смотрела физиономия Зуба в погонах подполковника.

– Слов нет, одни восхищенные крики! – вслух оценил Федор проделанную работниками Министерства сельского хозяйства работу.

– Это документы прикрытия, по которым вы будете находиться в военном лагере. Господин Зубков будет учить курсантов приемам боевого самбо, а господин Соколов станет натаскивать военнослужащих спецконтингента по методам обращения с аквалангом.

– Могли меня капитаном первого ранга сделать, – брюзгливо добавил Федор, поднимая бокал.

– Только такие удостоверения у нас и нашлись, – развел руками хозяин кабинета.

Глава седьмая

Едва Сом с Зубом сели в огромный «Ниссан», как сидящий на переднем сиденье начальник охраны предложил:

– Переоденьтесь в военную форму. Не надо привлекать лишнего внимания.

– Полностью с вами согласен, – поддержал Зуб, начиная снимать одежду.

– Форма в пакетах. Думаю, я не ошибся в размерах. – Крепыш указал в угол салона, где лежали два больших пластиковых пакета зеленого цвета.

– Такие туфли только лилипутам носить, – оценил размер обуви Зуб, передавая пару коричневых полуботинок Федору.

– С размерами обуви вы, господин капитан, несколько ошиблись, – внес свою лепту Федор, прикидывая, что обувка ему мала. – Будем ходить в кроссовках.

– Я вам на базе подберу нормальную, – пообещал, оборачиваясь, Крепыш.

Автомобиль, проехав по центральному проспекту, свернул на узкую улицу, затем выехал на проселочную дорогу и, увеличив скорость, понесся по ней, поднимая за собой шлейф белесой пыли.

Справа тянулась пустыня, а слева мелькали маленькие одноэтажные дома под шиферными крышами. На лавочках сидели белобородые старики и равнодушно смотрели вдаль, не обращая внимания ни на пыль, поднятую «Ниссаном», ни на сам автомобиль.

Машина въехала в поселок, весь окруженный вековыми деревьями. Перед каждым домом были вкопаны металлические трубы, на которых густо росли ветвистые лозы с огромными густыми листьями.

– Прямо оазис какой-то! – не удержался от замечания Зуб.

– Здесь живут узбеки. Они много сотен лет назад переселились из Хивы и так до сих пор живут и в ус себе не дуют. Всю торговлю зеленью держат в руках! Кулаки – одно слово, – пояснил крепыш.

Сом в это время, вытащив КПК, набирал сообщение Миле:

«Страшно скучаю. Как только услышал твой голос, как будто бы мир весь перевернулся. Хочется говорить с тобой снова и снова. Не стареет давняя любовь! Я буду писать тебе письма. По одному каждый день».

Автомобиль проскочил еще один безликий поселок и, снова свернув, стал углубляться в пустыню. Через двадцать минут его бампер уперся в решетчатые железные ворота, справа от которых стояло одноэтажное здание из белых блоков с широким крыльцом.

– Похоже, везти нас до места дислокации никто не собирается, – заметил Зуб, скорчив печальную физиономию.

– Вам придется самим пройти до комнаты, где вы будете жить, – сказал Крепыш, открывая заднюю дверь.

Водитель выскочил наружу и, открыв багажник, поставил сумки прямо на горячий асфальт.

Федор не стал ничего говорить, а быстро запихал гражданскую одежду в свободный пластиковый пакет.

– Одежду и документы вы должны оставить! – повысил голос Крепыш.

– Не пойти ли вам, уважаемый господин, по известному всем адресу? – миролюбивым тоном спросил Федор, чуть сощурив глаза.

Этого оказалась достаточно, чтобы Крепыш отвернулся и стал внимательно смотреть перед собой.

Сом презрительно хмыкнул и, не торопясь, вылез, аккуратно прикрыв за собой дверь. Тут же «Ниссан» сорвался с места, оставив после себя удушливый запах дизельного топлива.

– Не нравится мне все это, – сказал Зуб, вешая сумку на плечо.

– В гостинице было спокойнее, – согласился Федор, поправляя бейсболку на голове.

– Ты в этом наряде, господин полковник, похож на ряженого! – ухмыльнувшись, сказал Зуб, первым направляясь к дверям КПП.

– От такого же слышу! – огрызнулся Федор, глядя на свежеокрашенные ворота, на которых как ни в чем не бывало красовалась красная пятиконечная звезда.

– Мы вас заждались, товарищи курсанты! – встал из-за перегородки моложавый майор с красной повязкой на левой руке.

– Здравия желаем, товарищ майор!

– Акмурад! Проводи товарищей офицеров в семнадцатую комнату третьего корпуса! – не глядя, приказал майор, выходя из-за перегородки.

– Полковник приказал в казарму, а тут тащись в семнадцатую комнату! – загундосил низкорослый сержант, которому было никак не меньше сорока лет, вразвалочку шагая ко второй двери.

– Отставить разговоры, сержант! – прикрикнул майор, но в голосе его не было злости.

Грязная, с пятнами жира форма, засаленный подворотничок и выпирающий животик выдавали в сержанте человека, который нашел в армии теплое местечко.

Пройдя по бетонной дорожке сто метров, Федор увидел навес, в середине которого стояла бочка с песком и три деревянные скамейки по периметру.

– Жарко! Надо перекурить, – неожиданно предложил Федор, сворачивая к навесу. Достав из сумки пачку «Мальборо», он с треском распечатал ее и предложил сержанту: – Присаживайся, Акмурад! Закури хорошую сигарету!

– Спасибо, товарищ полковник! – обрадовался сержант, ловко выуживая из пачки две штуки. Одну сигарету он хозяйственно заложил за ухо, а вторую закурил от собственной дешевой китайской зажигалки.

С удовольствием втянув ароматный дым, сержант хитро сощурил глаза и предложил: