Рождение героев Прусаков Андрей

Глава 8

Во имя чести и гордости

– Невероятно, что ты смог победить эту тварь, – простонал Маерон Лар, усаживаясь прямо на землю и морщась от боли в сломанных ребрах.

– Невероятно, что ты остался жив, – ответил паладин, возлагая руки на избитое тело вора и залечивая раны.

– Все дело в кольце, – объяснил Маерон Лар, показывая сверкающий ободок, охватывающий его указательный палец левой руки. – Оно и спасло мне жизнь, и его сила даже чуток подлечила меня…

– Тебе повезло иметь такой артефакт, – перебил паладин, морщась от накатившей на него самого слабости. – Может, кольцо уже достаточно исцелило тебя и мне не стоит отдавать столько собственных сил для лечения?

– Чувствую я себя действительно намного лучше. Ты сотворил чудо! – приврал вор, на самом деле ощущая, что и на ноги встать пока не сумеет. – Надо собрать добычу.

Прайду совсем не нравилась перспектива тащить на себе и раненого товарища, и набитые сокровищами дракона сумки. Бросить что-то одно из этого он не мог – оставить раненого товарища, пусть даже и вора, не позволяла рыцарская честь, а бросить сумки – значило остаться без какой-либо награды за оказавшийся столь опасным и сложным поход.

– Мне кажется, что я вполне смогу идти сам, – обнадежил Маерон, прислушиваясь к своим ощущениям. – Ты только сумки собери и вытащи. А я не стану тебе обузой.

Чувства вора можно было понять – его раны оказались очень некстати. Впрочем, раны кстати не бывают. Но так или иначе, а его благосостояние теперь напрямую зависело от силы и выносливости паладина. Поэтому, даже опираясь о руку товарища, вор уменьшал размер своей награды за предприятие, в котором едва не отдал богам свою душу. Но капризная Армалия, богиня удачи, благоволила ворам – ведь выжил не кто-нибудь, а паладин, имеющий способности заживлять и лечить раны.

– Хорошо, – согласился Прайд, поднимаясь. – Ты еще немного полежи, чтобы набраться сил. А я пойду и постараюсь собрать в пару сумок только самое ценное.

– А ты уверен, что сумеешь это самое ценное отличить от безделушек? – поинтересовался Маерон.

– Нет, – честно ответил воин, пожав плечами. – Вот если бы пришлось выбирать клинки… Но я постараюсь.

– Постараешься? – переспросил вор, вдруг явно представив, как они приходят в какой-нибудь город, достаточно большой для того, чтобы сбыть часть сокровищ, и тут обнаруживают, что сумы набиты дешевыми побрякушками, цена которых – пара медяков за горсть в рыночный день. – Подожди, вдруг дракон, как ворона, тащил в свою сокровищницу любую яркую побрякушку. Ведь не все золото, что блестит.

Вор собрался с силами, решительно поднялся на ноги и слегка пошатнулся, морщась от накатившей боли.

– Можешь стоять? – спросил Прайд, готовый поддержать Маерона, если тот вздумает упасть.

– Мне уже значительно легче. Правда, тащить я вряд ли что-то сейчас смогу. Но помогу собрать сумки.

Они выбрались из дворца, в котором жил дракон, уже ночью. Вор, к своему удовольствию, не увидел в сокровищах дракона ничего, что можно было бы назвать безделушками, но тем не менее тщательно выбирал все, что отправлялось в мешки. И хоть сердце его кровью обливалось от безысходного осознания того, что несметные богатства придется оставить, но в том, что именно лучшую толику их они уносят с собой, Маерон не сомневался. Горр ярко светил на темном небе, и его серебристый свет струился, очерчивая сказочным сиянием контуры руин древнего города.

– От логова дракона мы немного отошли. Предлагаю отдохнуть, – заговорил Прайд, краем глаза все время наблюдавший за борющимся со слабостью и болью вором. – Можно остановиться на ночлег в одном из уцелевших домов. А то я после этого боя едва ноги волоку. Так могу и не дойти. Вон тот дом вроде выглядит совсем целым.

Паладин немного лукавил, жалуясь на собственную слабость. Он довольно неплохо восстановился. И хоть силы были еще совсем не те, что раньше, но до пещеры, откуда они вышли, он точно дошел бы. Однако Маерону необходим был отдых, чтобы набраться сил. И даже небольшая сумка с провизией, которую путники собрали из раскиданных и обожженных дорожных мешков погибших товарищей, казалась сейчас вору непомерной ношей. Но Прайд не хотел указывать товарищу на его слабость.

– Отличный план, друг мой, – с готовностью согласился Маерон Лар, едва стоящий на ногах. – К утру я тоже буду как новенький! Ну или почти как новенький.

Утром они поднялись, когда Око Увара было уже высоко над горизонтом. Перекусив наскоро остатками еды, путники отправились к пещере, через которую попали в долину. Маерону действительно стало значительно лучше. Волшебное кольцо, спасшее его от смерти, делало свое дело – после того как паладин залечил наиболее серьезные раны, кольцо помогло костям срастись окончательно, и теперь вор чувствовал себя хоть и основательно побитым, но, по крайней мере, целым.

Громоздкий и тяжелый щит Прайда, изуродованный и оплавленный, остался в логове дракона. Зато дорожные сумки были доверху набиты золотыми монетами и драгоценными камнями. Конечно, им не удалось спасти королевских советников. Они были мертвы еще задолго до прибытия отряда – дракон сожрал пленников, оставив обглоданные кости у выхода из своего логова, и паладин с вором опознали их только по королевским гербам на изодранных плащах, валявшихся рядом. Как теперь было понятно, нанимавший отряд Лигтон вовсе и не собирался спасать несчастных заложников – ему нужны были умелые воины, чтобы победить давнего врага.

– И куда теперь? – спросил Маерон Прайда, когда они вновь оказались на королевской дороге.

– Я иду дальше, – отозвался Прайд. – В Нирде мне делать больше нечего.

– Я тоже не хочу возвращаться, – отозвался Маерон Лар. – А дорога тут одна – либо в Нирд, либо в Милн.

Око Увара светило ярко, слепя глаза и заставляя путников щуриться.

– Ну что ж, вор, – усмехнулся паладин, вспоминая, как еще сутки назад он с презрением относился и к профессии Маерона, и к нему самому. – Пойдем в Милн. Говорят, что вместе веселее.

Они шли до самого вечера, наслаждаясь ясным днем и тем, что они остались живы. Пыльная дорога, уходящая на восток, к Милну, петляла среди сбросивших свою листву деревьев, уводя путников все дальше от того кошмара, который им довелось пережить.

– А зачем ты идешь в Милн? – поинтересовался вдруг Маерон Лар.

– Да я в общем-то иду вовсе не в Милн, – отозвался Прайд после некоторого молчания. – На самом деле я ищу кое-кого, с кем расстался давным-давно.

– С девушкой? – невольно усмехнулся Маерон Лар, представив закаленного в боях могучего воина в романтической ситуации.

– Да, с девушкой, – кивнул Прайд, не заметив усмешки. – С родной сестрой.

– С сестрой? – удивился Маерон, сразу забывая подколки, которые собирался испытать на рыцаре.

– Похоже, дракон повредил не только твои кости, но еще уши и голову, – огрызнулся паладин.

– Прости, друг, – перевел разговор на другую тему вор, снимая с себя мешок. Чувствовал он себя значительно лучше, поэтому, собравшись с силами, сам тащил мешок со своей частью сокровищ. – Мы идем целый день. Уже темнеет. Надеюсь, ты не собираешься идти и всю ночь? Может, нам пора устроить привал?

– Ты слаб, вор, – согласился Прайд, сворачивая с дороги. – Но ты прав. Скоро ночь, и нам надо подготовить место для стоянки. Смотри, местечко вполне подойдет для ночлега. И с дороги не видно, и от нее недалеко.

– Слаб? Ха! Естественно, слаб! – искренне возмутился Маерон Лар. – Когда тебя дракон так шарахнет о стену, тогда я посмотрю, каков ты будешь!

Прайд, молча улыбаясь, расчистил место возле дороги. Маерон, стараясь внести посильную лепту, набрал сухого хвороста, и вскоре вечерний сумрак осеннего леса разогнали мечущиеся язычки пламени. Путники расположились у костра, а рыцарь даже снял с себя сталь доспехов, позволяя телу немного отдохнуть.

– Скажи мне, друг мой, – заговорил Маерон Лар, решившись спросить о том, что не давало ему покоя. – Перед тем как ты ударил дракона, мне показалось, что твой меч вспыхнул изнутри неярким светом. У тебя волшебный клинок?

– Нет, Маерон, – покачал головой Прайд. – У меня нет магического меча.

Паладин с шелестящим звуком вытащил из хорошо смазанных ножен гладкий обоюдоострый клинок и невольно залюбовался на него. Пламя костра отражалось на стальной полированной поверхности отточенного лезвия, разбрасывая вокруг причудливые блики.

– У меня очень хороший клинок. Он не подводил меня ни разу, как и я его. А что произошло в логове дракона… Я могу на время дать силу любому обычному мечу, а тем более столь хорошему благородному клинку. Не забывай, что я паладин Ордена Безмолвного Странника…

– Это я отлично помню. Но разве Горр отвечает на молитвы смертных? – искренне изумился Маерон, не в силах оторвать взгляд от идеального лезвия. – Он и зовется Безмолвным, потому как никому и никогда не отвечает.

– Ты прав, – согласился Прайд и коротким отточенным движением убрал меч обратно в ножны. – Горр не отвечает на молитвы. Но все же паладины моего ордена считаются самыми умелыми воинами из всех воинов Божественных Орденов. По сложившемуся суждению, мы уступаем лишь Ангелам Денмиса. Хотя на этот счет у меня есть несколько иное мнение. Сила тех, кто следует за Безмолвным Странником, основана не на слепом служении целям бога, который превращает тебя всего лишь в раба той или иной божественной сущности. Наша сила взрастает на незримых, скрытых закономерностях мироздания.

– Что это значит? – нахмурился Маерон, подумав вдруг, что рыцарь в отместку смеется над ним, говоря слишком заумно для понимания простого человека, но не вкладывая особого смысла в витиеватые фразы.

– Все это сложно объяснить в двух словах. Мы используем силу своего разума, чтобы получить энергию, которая высвобождается за счет невидимых, необъяснимых противоречий, разломов в реальности.

– Разломы? – переспросил Маерон, пытаясь понять, о чем толкует Прайд, и все более убеждаясь, что это скрытая изощренная насмешка.

– Когда я концентрирую свое внимание на видении мира, я вижу потоки энергии, неосязаемым эфиром окружающие нас. Используя эти энергии, я лишь закрываю разломы и бреши, которые образовались, наверное, еще во времена создания нашего мира. Я направляю эту энергию силой своего разума или придаю ей нужную форму, – произнес Прайд и, огорченно вздохнув, добавил: – К сожалению, зачастую приходится придавать этой энергии разрушительную форму, направленную на уничтожение. Но это лишь во имя поддержания баланса.

Прайд поднялся на ноги, разминая затекшие мускулы. Сейчас он показался вору настоящим великаном или каким-то божеством – доспехи не скрывали больше его ужасающих мускулов, и рыцарь казался еще большим олицетворением грубой разрушительной силы.

– Человеку не нужно что-то изучать или молиться, чтобы получить силу, – проговорил Прайд, и вору показалось, что устами паладина заговорил сам Горр. – Мы несем эту силу в себе, куда бы мы ни шли. Нам не нужны никакие боги. Мы имеем возможность объединять каждую частичку себя в единое целое. Наши ум и тело – это не части этого мира, как может показаться вначале. Мы выше богов, и понимание этого и есть истинная свобода. Именно этому долгие годы учат в нашей Обители.

Прайд присел обратно к своим вещам.

– Но почему ты поклоняешься Горру? Что значит твое поклонение? – не унимался Маерон Лар, неожиданно для себя почувствовавший разницу между священнослужителями Белого Трона, которых он неоднократно наблюдал в Нирде, и живым воплощением всего того, что ценил в этой жизни и что услышал только что от Прайда.

– Поклонение? Это не совсем так, – терпеливо начал объяснять паладин, поудобнее устраиваясь и поправляя под головой набитый сокровищами мешок. – Мы лишь следуем своему пути. Пути равновесия. Много веков назад основатель нашего ордена Арачвальд должен был стать Стрелой Увара, но покинул Орден Сияющих Стрел перед самым Таинством Инициации.

Заметив безмолвный вопрос на лице вора, рыцарь пояснил:

– Это обряд, когда послушник ордена становится паладином.

– Он испугался? – предположил вор.

– Он сомневался, – поправил Прайд и продолжил: – Безмолвный Странник послал Арачвальду откровение. Тайное знание. Открыл частичку истинного мироустройства, дав тем самым возможность людям освободиться от рабства богов.

– Нам надо поспать, друг мой. У меня уже голова идет кругом от твоих рассказов. Да и глаза слипаются, – взмолился Маерон Лар, чувствуя смятение от новых мыслей и знаний, полученных в разговоре с паладином. – Ты сторожишь первый…

Вор повернулся спиной к костру, и через мгновение Прайд услышал негромкое похрапывание Маерона. Паладин вновь бесшумно вынул из ножен меч и аккуратно воткнул его в землю рядом с собой. Сосредоточившись, он увидел разломы и плотные потоки энергии, витающие повсюду вокруг них. Направив энергию через воткнутый в землю клинок, он создал простенькую ловушку для любого, кто посмел бы приблизиться к ним ночью. Кольцо энергии окружило их стоянку, и Прайд пробудился бы, как только кто-нибудь пересек эту границу. Затем паладин устроился поудобнее на своих вещах и уснул крепким сном, беспробудно проспав до самого утра.

Когда первые лучи божественного Ока Увара озарили округу, путники уже шагали дальше по пыльной дороге. В отличие от вчерашнего дня, сегодня движение по этому тракту было довольно оживленным, и время от времени их обгоняли путешествующие верхом. Иногда они нагоняли тех, кто пешком направлялся в Милн, и тогда Маерон Лар не упускал момента поболтать и обменяться свежими новостями. Наконец к вечеру, выйдя из леса, они достигли огромной мрачной скалы.

– Сомбер-Наг, – проговорил Маерон Лар, восхищенный открывшимся видом. – Знаменитая скала, на которой находится не менее знаменитый город Милн. Наконец-то цивилизация! Древняя и хитрая! Я ни разу не был в этом городе, но много слышал о нем.

– Так поспешим – и постараемся войти в город до наступления темноты, – предложил Прайд, осматривая отвесную скалу, способную выдержать любой штурм. – И заодно можем проверить – что правда, а что выдумки из того, что ты слышал.

Путники прибавили ходу, и вскоре, подходя к воротам, уже ощущали запахи города, разносящиеся по окрестному лесу. Этот запах кузниц и пекарен, пивоварен и печных труб домов сулил настоящий комфортный отдых и добротную домашнюю еду.

Милн вырастал из толщи камня, упираясь в небо темными шпилями и башнями. Путники вошли на массивный виадук, пролеты которого проходили по скалистому оврагу, окружающему Сомбер-Наг. По оврагу бежал небольшой ручей, который во время дождей наполнял овраг, превращаясь в могучий поток воды, стекающей со скалы.

– Ну вот мы и прибыли, – вздохнул с облегчением Маерон Лар, едва только они миновали городские ворота. – Что дальше?

– Надо найти гостиницу, – пожал плечами Прайд. – А утром я отправлюсь дальше.

Попасть в Милн можно было только по виадукам через двое врат – Утренние Врата, смотрящие на запад, и Вечерние Врата, выходящие на восток. У ворот дежурили охранники, однако ни рыцарь, ни его спутник не вызвали у них и малейших подозрений.

На улицах Милна уже зажглись фонари, даря мягкий желтый свет жителям города и прибывшим путникам. На площадях полыхали угольные жаровни, возле которых фокусники собирали зевак, чтобы показать в клубах дыма крылатые корабли и парящие замки.

– Ну как тебе первые впечатления? – поинтересовался Прайд у Маерона.

– Занятно, – отозвался вор, пытаясь не показывать своего восхищения. – Но что по мне – так слишком тесно.

Возле каменных памятников женщины продавали пряники и пирожки. Запах еды смешивался с вонью сточных ям, и друзьям временами приходилось прикрывать руками носы. Гремя ободами по мощеным улицам, мимо проезжали груженные разными товарами повозки. Несмотря на ночное время, людей на улице было много.

– Значит, ты тут тоже не задержишься? – поинтересовался Прайд.

– Да я и не собираюсь, – бросил вор безразличным тоном. – Так, отдохну немного, а там и посмотрю, что делать дальше. Мы ведь с тобой можем теперь долго не работать. Очень долго.

– Согласен, Маерон. – Паладин остановился, осматриваясь. – Я проголодался.

– Вон там написано «Постоялый двор «Чистая Заря»! – предложил Маерон Лар, указывая вдоль по улице пальцем. – Пойдем поглядим, насколько там чисто?

«Чистая Заря» оказалась одной из самых грязных гостиниц, которые видел Прайд за всю свою жизнь. Заляпанный жиром пол, грязные столы и темный приглушенный свет привлекал в эту гостиницу мало посетителей.

– Отличное место, чтобы спокойно отдохнуть, – отозвался паладин, осматривая двух одиноких посетителей, сидящих у дальнего столика в общем зале и занятых разговором.

– Нам две комнаты, – попросил Маерон Лар, достав серебряную монету.

Хмурый полноватый трактирщик в грязном фартуке недоверчиво посмотрел на монету, повертел ее в руках.

– Я – Чевер, вы надолго к нам? – Трактирщик спрятал монету и растянул свои губы в улыбке, однако его маленькие блестящие глаза отнюдь не улыбались.

– Мы тут ненадолго задержимся, и когда надо будет платить еще – просто дай знать, – отозвался Маерон.

– На втором этаже, – махнул рукой Чевер. – Две комнаты справа ваши. Служанка сейчас вас проводит.

Путники поднялись за девушкой на второй этаж и обнаружили довольно опрятные комнаты. Оказавшись в своей комнате, паладин снял доспехи, с которыми почти никогда не расставался в дороге, и накинул поверх легкой куртки короткий плащ, пристегнув к поясу ножны с мечом.

Еще раз осмотрев комнату, он решительно отодвинул тяжелую кровать. Примерившись, рыцарь поддел кончиком меча половую доску и аккуратно оторвал ее с одной стороны. Потолок нижнего помещения тоже был обшит струганой доской, поэтому между ним и полом комнаты Прайда образовывалось подобие подпола в локоть глубиной. Толкнув для проверки нижние доски, рыцарь убедился, что держатся они крепко. Только после этого, отсыпав в карман горсть монет, Прайд аккуратно уложил мешок в импровизированный тайник и, опустив доску на свое место, вдавил гвозди навершием меча. Полюбовавшись своей работой и не заметив изъянов, стараясь не шуметь, он придвинул кровать на место. У лестницы уже терпеливо дожидался Маерон.

– Насколько я понимаю, пировать мы пойдем в другое место? Сдается мне, что кормят тут не очень, – улыбнулся Маерон Лар, осматривая Прайда, а потом, кивнув в сторону дверей комнат, добавил: – Ты не на гвоздь мешок повесил, надеюсь? Как-то не доверяю я хозяину этого заведения. Такая морда хитрая, того и гляди обворует. Обидно будет…

При этих словах он хлопнул себя по карману, в котором явственно звякнули монеты. Прайд усмехнулся, представив, как было бы весело, обворуй кто-то Маерона.

– Да уж, кому-кому, а тебе точно будет обидно, если тебя обчистят. – Прайд, улыбнувшись, похлопал вора по плечу.

Они вернулись на улицу и побрели к центру города. Немного поплутав по освещенным улицам, путники все же вышли на яркую площадь.

– Это самая красивая площадь, которую я когда-либо видел, – восторженно признался Маерон Лар. – Ты только посмотри на эти фонтаны! А колонны!

– Согласен, площадь прекрасна, – поддержал Прайд его восторг.

Четыре фонтана, окруженные каменными изваяниями, били вверх чистыми струями воды. В центре площади, окруженный мраморными колоннами, стоял памятник мужчине преклонных лет.

– Тут какая-то надпись… «Наглат – великий основатель Милна», – прочитал Маерон табличку на основании памятника.

– Мы так и не решили, где нам поесть, – напомнил Прайд, у которого все настойчивее урчало в животе от голода.

– Сейчас… Уважаемая, – обратился вор к проходящей женщине. – Вы не подскажете, есть ли тут поблизости хорошая таверна?

Женщина смерила взглядом обоих и, пожав плечами, указала на стоящий рядом дом.

– Вход в таверну с той стороны, – ответила она. – Только не уверена, что она вам по карману.

Маерон поблагодарил горожанку и направился в указанную сторону. Ему доставляло огромное наслаждение само осознание того, что сейчас им по карману совершенно любая таверна. Пусть даже в ней трапезничают только особы королевских кровей. За углом действительно обнаружилась массивная вывеска таверны «Первая Корона».

– Время отпраздновать победу и помянуть наших товарищей! – воскликнул вор, отворяя двери таверны и решительно проходя внутрь.

Пение барда, приглушенные голоса посетителей, тепло двух очагов и целый букет запахов окутали паладина и вора. Услужливая румяная девушка мгновенно появилась рядом, и вскоре путники уже сидели за выскобленным до белизны столом, буквально ломящимся от еды.

– За нашу победу! – воскликнул Маерон, поднимая бокал. – За то, что мы сумели выжить!

Полные великолепного вина кубки с лязгом встретились, и товарищи осушили их до дна. Прайд впился зубами в истекающий соком кусок поджаренного до хрустящей корочки мяса, а Маерон Лар наполнил кружки вновь. Они выпили за товарищей, павших в славном походе на дракона. Затем выпили за Горра. Бард закончил выступать, и смолкнувшая музыка обострила гомон голосов.

– У меня есть героическая и исключительно правдивая история! – неожиданно для Прайда воскликнул сильно захмелевший Маерон Лар, поднявшись из-за стола. – И я хочу поведать ее вам, добрые жители Милна.

Прайд попытался ухватить вора за рукав, чтобы усадить его обратно за стол, но Маерон решительно вывернулся, отходя подальше от паладина.

– Ты кто такой? – раздался басистый голос смотрящего за порядком детины.

– Я – Маерон Лар, прибыл к вам из Нирда, – отозвался Маерон, пробираясь через сидящих посетителей к камину, возле которого на полу была сооружена небольшая ступенька для выступающих бардов. – По дороге из Нирда я победил древнего дракона!

В зале среди посетителей раздался смех.

– Расскажи нам эту историю! – выкрикнул кто-то из сидящих за соседним столом. – Нам всем весело будет ее послушать!

– Да, сделай милость! – поддержал еще один посетитель.

Маерон лучезарно улыбнулся какой-то девушке и поднялся на небольшое возвышение.

– Несколько дней назад ко мне подошел древний старик со страшными черными глазами и предложил работу. Работа не особо сложная для настоящих героев. Так, сущая мелочь. Надо было только убить дракона, который долгие годы терроризировал наш славный город Нирд.

Прайд напряженно хмурился, размышляя над тем, что ему предпринять сейчас. Можно было бы попытаться силой утащить Маерона, но тот вряд ли сейчас будет послушным. А бегать по залу таверны за юрким вором – дело совсем недостойное паладина. Можно уйти самому, чтобы не видеть этой клоунады товарища и не стать причастным к шутовскому представлению, устроенному Маероном. Знать бы раньше, что вор, глотнув доброго вина, станет настолько дурным, что полезет рассказывать чужакам о том, что с ними приключилось…

Ничего хорошего от такого развития событий рыцарь не ожидал. Поэтому у него даже мелькнула мысль оглушить вора да и унести на плече на постоялый двор, где они остановились.

– И пусть больная голова станет наградой за длинный язык без костей, – пробормотал Прайд, в один глоток влив в себя еще один бокал вина.

Но еще раз подумав, рыцарь решил пока просто сидеть и наблюдать. Дать хорошую взбучку Маерону он успеет и позже. А так, может, все еще и обойдется.

– Я конечно же согласился! – продолжал тем временем Маерон, пьяно ухмыляясь. – Нельзя было позволять злобной твари разорять этот хоть и маленький, но славный городок. Мы собрались в поход и шли целый день. С нами отправились святая жрица Нахена по имени Тария, великая волшебница Лилиан, могучий гном Бронар из клана Стальных Кулаков и доблестный паладин из Ордена Безмолвного Странника по имени Прайд. Вон он, сидит за тем столиком.

Взгляды многих посетителей с улыбками обратились на играющего желваками Прайда, а Маерон повел рассказ дальше:

– Дороги сегодня опасны, друзья мои. На нас три раза нападали разбойники. Вначале их было десятка полтора, и всех их перебил Бронар! Один! Искрошил их своим огромным топором! Когда гном в ярости, ему все равно, сколько врагов собралось против него. Все они для него – как мыши для мясника.

Сидящие в зале гномы одобрительно загудели. Какое отношение имеют мыши к мяснику, Прайд не понял, да и не стремился разбираться в пьяной болтовне товарища. Он в раздражении схватил свиную ногу и остервенело вгрызся в нее.

– Следующих двадцать обратили в бегство священная сила жрицы и могучее колдовство волшебницы. А последних тридцать мы вместе с Прайдом порвали в клочья как щенков!

Собираясь в очередной раз укусить свиную ногу, Прайд вдруг заметил, что на него внимательно смотрит темноволосая красивая девушка. Заметив, что Прайд увидел ее изучающий взгляд, девушка поднялась из-за своего стола, где сидела в веселой компании еще десятка спутников и спутниц, и подошла к столу, за которым замер в напряжении рыцарь.

– Вы позволите даме присесть за ваш стол? – прощебетала она нежным голоском.

– Конечно, – промычал Прайд, с трудом протолкнув в горло кусок мяса. – Присаживайся, милая леди.

– Ялая, – представилась девушка.

– Что, прости? – переспросил Прайд, глупо хлопая глазами.

– Имя. Мое имя – Ялая, – повторила она, очаровательно улыбаясь. – То, что он говорит, правда?

– Смотря как на это посмотреть, – пожал плечами Прайд.

– То есть он врет, что вы победили дракона, – прищурилась девушка, не сводя внимательного взгляда с рыцаря.

– Нет, дракона мы действительно победили. И даже не одного.

Прайд жестом предложил девушке вина и, получив в ответ утвердительный кивок, налил ей теплого напитка. Ялая едва прикоснулась к кубку алыми пухлыми губами и вопросительно подняла брови.

– Тебе лучше дослушать до конца его историю, – отозвался Прайд, злясь на себя за то, что тоже начал хвастаться. – Я не мастак рассказывать. Это, похоже, его конек.

Маерон Лар тем временем красочно описывал битву на вершине мрачных заснеженных гор с могучим драконом. Уже героически погибли волшебница и жрица. Затем погиб Бронар, что вызвало недовольное ворчание нескольких гномов, находящихся в таверне, которые, в отличие от многих других посетителей, совершенно серьезно восприняли рассказ вора.

– Магия дракона иссякла. Он пытался разрушить сами горы, чтобы сбросить нас в бездонную пропасть! – разошелся Маерон. – Но я и доблестный паладин сумели найти брешь в его неуязвимом теле. И когда он умирал, совершенно неожиданно старик, который собрал нас всех на охоту за драконом, захохотал нечеловеческим голосом и начал превращаться в гигантского черного дракона. Он поведал, что собрал нас лишь для того, чтобы руками героев убить его давнего врага Фирадара…

– Фирсашодара, – тихо поправил Прайд.

– Что вы сказали? – переспросила девушка, которая внимательно слушала рассказ вора, время от времени бросая заинтересованные взгляды на рыцаря.

– Да ничего. Просто дракона звали Фирсашодар, – повторил Прайд. – Полное имя второго я не помню. Но имя старика, которым он был, пока не превратился, Лигтон. Он долгие годы служил советником магистрата Нирда, и никто даже не предполагал, что он совсем не человек.

Маерон рассказал про эпическую битву со вторым драконом и перешел к тому, как их встретили радостные и освобожденные жители Нирда.

– Не может быть, – изумилась девушка. – Настоящие герои?!

– Все было, конечно, не совсем так, как рассказал мой спутник, – усмехнулся Прайд, радуясь, что ничего особо неприятного вор не рассказал. – Но примерную суть рассказа он изложил верно.

– Надолго вы в городе? – поинтересовалась девушка, делая еще один символический глоток из кубка.

– Я не знаю, – отозвался Прайд. – Я должен отправиться на север. Я ищу кое-кого, с кем расстался очень давно.

– О чем разговор? – неожиданно раздался над ухом Прайда голос Маерона.

– Это леди Ялая, – сказал Прайд, представляя товарищу девушку.

– Леди Ялая? – с усмешкой переспросил Маерон, окидывая сидящую рядом с Прайдом девушку долгим взглядом. Потом он качнул головой, но не стал озвучивать каких-то своих мыслей, а представил двух девушек, которых обнимал за талии. – А это Мариса и Наола. Они так заинтересовались нашими подвигами, что хотят послушать о других приключениях. Ну не здорово ли? Мы можем допить наше вино, а потом вернуться на постоялый двор и там все им подробно рассказать.

Девушки дополнили щедрый стол милым щебетанием и звонким смехом. Только Ялая не веселилась, продолжая бросать на рыцаря взгляды. Выпитое вино и внимание прекрасной незнакомки заставляли кровь в жилах паладина бежать быстрее. Несколько раз девушка как бы нечаянно касалась то руки, то плеча воина. Наконец она наклонилась к самому уху Прайда и зашептала, щекоча своим горячим дыханием:

– Не хочешь немного прогуляться, герой? Мне пора, а вечером на улице для девушки совсем не безопасно. Рыцарь проводит даму?

– Конечно, проводит! – мгновенно согласился Прайд, вскакивая со скамьи.

– Только береги карманы, доблестный рыцарь, – вдруг произнес совершенно трезвым голосом Маерон.

– Что ты хочешь этим сказать? – грозно нахмурился Прайд, поворачиваясь к товарищу.

– Только то, что сказал, друг мой, – ответил вор, не сводя глаз с Ялаи. – Я ведь правильно говорю, девочка? Или ты только выведешь подвыпившего рыцаря на своих друзей, а сама по карманам не будешь шарить?

– Ты совсем не такой, как твой благородный друг, – улыбнулась в ответ девушка, но улыбка ее больше походила сейчас на оскал лисы, у которой из-под носа ускользнула добыча. – Мне пора.

Ялая легко коснулась на прощанье плеча паладина и торопливо вышла из трактира.

– Я не понял! – зарычал Прайд. – Что это было сейчас? Как ты мог оскорбить даму?

– А ты заметил, что дама оскорблена, друг мой? – рассмеялся Маерон. – Забудь о ней. Она не та, за кого себя выдает. Она, скорее, такая же, как и я. Пошел бы ты ее провожать – и вернулся бы мертвым.

– Вернулся бы мертвым? – уточнил Прайд.

– Это не с драконами биться. Это воры. Нож в спину – и вся недолга. Так что возьми кубок, мой друг. И давай выпьем за таких девушек, как Мариса и Наола. Они честно дарят свои ласки тем, кто им приглянулся. И с ними ты можешь не опасаться за свою жизнь. Разве только твое сердце не выдержит их нежностей. Но это не самая худшая смерть.

Прайд, в замешательстве от происходящего, автоматически осушил бокал одним глотком. Настроение у него как-то испортилось, и продолжать пирушку вовсе расхотелось.

– Пойду я, пожалуй, пройдусь, – решил неожиданно паладин. – Мне надо проветрить голову.

– Зачем? – искренне изумился вор. – К чему пить, если потом проветривать голову?

– Я не любитель хмеля, – возразил Прайд, бросая на стол монету. – Ты выпей и за меня. И девушкам не дай заскучать. Встретимся на постоялом дворе.

После душного помещения таверны осенняя свежесть ночи принесла прохладу. Прайд моментально ощутил, как проясняется голова. С наслаждением вдыхая свежий воздух, рыцарь двинулся в сторону постоялого двора. Но не успел он отойти от таверны и на пару кварталов, как из полутемного переулка донеслись явные звуки боя и неразборчивые крики, похожие на призывы о помощи. Кодекс чести паладина Горра настойчиво требовал вмешаться и стать на защиту правого или слабого. Поэтому, нисколько не колеблясь, Прайд ринулся на звуки.