Кровавый рассвет Казаков Дмитрий

– Атака безумием, – сказал Третий Маг и отправился туда, где двое воинов сцепились в схватке.

Их удалось разнять до того, как кто-то получил серьезные раны. Безумцы, будучи схваченными, быстро перестали сопротивляться, и речь их сделалась внятной, из взглядов ушло бешенство.

Но на вопрос, что все же случилось, ни тот ни другой ответить не смог.

– Мы все в опасности, – покачал головой Третий Маг. – Я попробую что-нибудь сделать, но не уверен, что это подействует.

Он залез в мешок и принялся вытаскивать оттуда куски хорошо знакомого любому гному кровавика. Отобрал с дюжину и, бормоча себе под нос, разложил вокруг лагеря. Темно-бурые камни засветились мягким лиловым огнем, полетели вверх потоки искр.

– И что? – спросил наблюдавший за церемонией Ан-чи.

– Безумие не пройдет через магический круг, – ответил колдун. – По крайней мере, если оно вызвано чарами… Если же чем-то иным, то это не более чем попытка защититься от ветра с помощью ивового прута.

– Спасибо и на этом.

Андиро Се-о вернулся на свое место, завернулся в одеяло и лег.

Но уснуть не мог долго. Чудилось, что из темноты доносится тихий шепот, что кто-то зовет его. Там, где во мгле укрывалось логово Безымянного, висело облако тумана, и мелькали в его толще серебристые огоньки. Когда ветер дул оттуда, был слышен тонкий свиристящий звук, не то плач, не то вой.

От него внутри становилось пусто и холодно, а сердце сбивалось с ритма.

Ползущая по небосклону луна светила изо всех сил, но, как ни странно, ничего не освещала. Андиро Се-о, как и все его сородичи, хорошо видел во мраке, но сегодня он словно ослеп. С трудом различал очертания лежавших неподалеку воинов, дальше не мог разглядеть ничего.

А потом он уснул, провалился в череду бессвязных видений, полных дикого, необъяснимого ужаса. Вроде бы ничего страшного не было в них – пустые пещеры, шелестящая во мраке листва и отдаленные крики, но все это почему-то вызывало у Андиро Се-о страх.

Проснувшись, он испытал немалое облегчение.

И совершенно не удивился, когда узнал, что в эту ночь кошмары мучили не его одного.

Интерлюдия Хельги и Рика I

Глашатай, как и все хатору, был невысок ростом, но зато глотка у него звучала, точно большая труба.

– Внемлите же, обитатели царственного Цантира, подданные Стража Проливов и добрые гости! – голосил он, напрягаясь так, что двурогая шапка, напяленная на огненные волосы, тряслась, и синее лицо становилось еще более темным от прилива крови. – Слушайте волю нашего господина…

Волю, записанную на длинном листе пергамента с печатью внизу, изрекли на самом деле правители Цантира. Но все знали, что говорят они от имени Хиторха, чьи святилища возводят хатору, хозяева земель на двух материках.

Эхо могучего голоса металось по площади, окруженной развалинами, и медленно гасло.

Самый древний город Вейхорна, еще месяц назад прекрасный и величественный, лежал в руинах. Там, где недавно поднимались к небу высокие башни, виднелись кучи обломков. Громадным сосцом торчал вулкан, вытянутый из недр земли Блистающим Господином.

Вершина его курилась, дымок поднимался в синее жаркое небо. Ветер носил запах гари.

Титаны, сражавшиеся за обладание ледяным клинком и Сердцем Пламени, не пожалели Цантир. Многие тысячи его жителей погибли в домах, иных смерть в облике каменных глыб, хлещущих молний или ядовитого тумана догнала за их пределами, на улицах.

Послушать глашатая пришло всего несколько десятков разумных.

В первом ряду выделялись двое: могучий уттарн, похожий на прямоходящего льва, чья грива была цвета золота, глаза – сапфировыми, а на поясе висел недлинный клинок в богато украшенных ножнах; и девушка-лиафри, белокурая и стройная, тоже с клинком и в легкой кольчуге.

Уттарн слушал глашатая спокойно, лишь время от времени качал головой, девушка же была напряжена, как тетива готового к стрельбе лука. В фиолетовых глазах ее читалась боль и еще – решимость.

Стояла лиафри чуть скособочившись, будто ей мешала недавно полученная рана.

– Обречь на гибель сих святотатцев, – тут глашатай обернулся и ткнул рукой себе за спину, – посмевших посягнуть на священную власть Стража Проливов и скованных мощной его дланью!

Позади глашатая виднелся грубо сколоченный деревянный помост, из которого вырастали уродливые «деревья» виселиц. На его краю, в окружении воинов с мечами и копьями, стояли преступники: дюжина барги во главе с рыжеволосой женщиной дивной красоты, что ухитрялась выглядеть надменной даже в разорванном платье и с синяком посреди лба; двое мрачных сиаи, один в возрасте, другой чуть моложе, толстенький и малорослый; несколько кивагор, лысых и высоких, в ярких жреческих одеяниях, покрытых грязью.

Их галеон во время разразившейся над Цантиром бури налетел на камни, и последователи Варо-Вак не смогли уйти в море. Прочих схватили на улице, упреждая бегство.

Помимо того на помосте лежали трупы еще двух сиаи, одного арот в накидке из птичьих перьев и примерно дюжины кивагор, что решили погибнуть в бою, с оружием в руках.

Их приговорили к смерти точно так же, как и живых.

Лиафри, услышав приговор, осталась безучастной, а уттарн тихо фыркнул.

Он хорошо знал, что Хиторх после завершившейся ничем схватки с сородичами потерял столько сил, что стал слабее новорожденного котенка. И что поймали жрецов других титанов, рискнувших атаковать Цантир, простые стражники, обошедшиеся без помощи божественного покровителя.

– Предать их смерти через повешение, – перешел глашатай к практической части указа, – пред ликом Стража Проливов и народа его. Приговор привести в исполнение немедля!

И он вытер со лба честный трудовой пот.

В тишине стало слышно, как затопали стражники-хатору, как залязгали их кольчуги.

– Приготовиться! – отдал приказ сотник, и живых осужденных повели к виселицам, мертвых потащили волоком.

– Ты готов? – в тон ему сказала лиафри, обращаясь к уттарну.

Рядом с ними оставалось кольцо пустого пространства, жители Цантира избегали стоять около чужаков, и поэтому девушка могла не особенно понижать голос. Кроме того, говорила она на наречии кивагор, а его, помимо осужденных, мало кто мог знать.

– Конечно, – ответил уттарн, чье имя было Рик-Хтос-Ка-Семь-Огонь, и покрутил головой, разминая шею.

Одиннадцать дней назад, только очнувшись после сотворения чудовищного по силе и сложности заклинания, он думал, что уберется из Цантира немедленно, чтобы не попасть под гневную руку Стража Проливов. Но раненая лиафри, которую он после непродолжительных колебаний вернул в сознание, покидать разрушенный город отказалась наотрез.

«Я виновата, – сказала она тогда сухим, ровным голосом, и глаза ее блеснули, – я предала Олена… и я должна отправиться за ним… помочь ему… сделать все, что в моих силах!»

Рик решил, что девица, пережившая нервное потрясение, бредит.

Но лиафри, откликавшаяся на имя Хельга, в очередной раз доказала, что по уму и самообладанию превосходит многих мужчин. Она смогла убедить уттарна повторить его чародейство, воспользоваться следами оставшегося после заклинания канала и отправить ее в Алион.

Рик сам удивился, когда согласился.

Колдовство предстояло трудное, шансы на успех были невелики, но он не нашел сил отказать. Буркнул только, что нужен источник силы, и вот тут-то девушка напомнила, что служителей титанов, прибывших в Алион по приказу хозяев, наверняка попытаются схватить и казнить.

И она оказалась права.

Самого уттарна и лиафри рыскавшие по развалинам стражники, которые обезумели от ярости и злобы, не схватили только потому, что они не пытались сопротивляться или бежать. Или ожил где-то в глубинах душ воинов страх перед древнейшими обитателями этого мира?

Так или иначе, Рика и Хельгу оставили в покое, и уттарн принялся готовить заклинание.

Идти по проторенному пути всегда легче – это правило действует и в магии. Чтобы отправить кого-то по следам Олена и Харальда, не нужно столь чудовищного количества силы, что было выброшено во время схватки титанов. До того момента, когда «тоннель», связавший два мира, распадется, а случится это довольно быстро, можно воспользоваться им, а не строить новый.

И все же для этого собственных резервов мага, пусть даже одного из постигших глубинную сущность Госпожи, маловато. Смерть же тех, кто при жизни повелевал силой, способна послужить источником этой самой силы, если знать, как ее добыть. Рик отлично представлял, как это сделать.

Стражники на помосте, переругиваясь и морщась, впихивали в петли трупы. Под ноги живым осужденным ставили чурбаки, проверяли, как закреплены веревки, чтобы, не попусти Хиторх, не случилось какой неприятности.

А уттарн, закрыв глаза, концентрировал внимание, готовился к тому, что колдовать ему придется быстро и на глазах у десятков разумных. А это означает – без использования тех магических подпорок, что он применил в прошлый раз: рисунков, свечей, жаровен.

Только с помощью силы собственного рассудка.

Два дня назад он посредством Госпожи переговорил с Верховным Наставником Цитадели. Тот выслушал рассказ Рика, похвалил его за выполненное задание, а потом неожиданно предложил: «Почему бы тебе не отправиться с этой девицей? Посмотреть, что творится в мире под названием Алион».

Рик в первый момент опешил, а затем понял, что некоронованный правитель уттарнов прав. Что толку, если он после своего колдовства погибнет, разорванный бешеной толпой хатору? А такое очень вероятно, вряд ли ему позволят выбраться из Цантира живым.

Куда разумнее самому уйти вместе с Хельгой и выяснить, что происходит на родине младшего йоварингару. А потом доверить полученные сведения Госпоже, чтобы темные течения, пронизывающие ее огромное тело, рано или поздно принесли их сюда, в Вейхорн.

Чтобы Цитадель стала немного богаче знаниями.

– Готовы? – спросил глашатай и, получив от сотника стражи кивок, повернулся к зрителям и повысил голос: – Смотрите же, славные жители Цантира и добрые гости! Участь злодеев да возвеселит…

Хельга, не отрываясь, глядела на рыжеволосую красавицу из народа барги, чье лицо оставалось надменным. Алинэ, главная слушающая волю Озерной Королевы, чьим приказам повиновались правители доброй половины Холодного материка, ждала смерти с достоинством.

Лиафри, что зарабатывала на жизнь мечом, многие годы прослужила в храмовой страже. Верой и правдой. И только появление в пределах Вейхорна странного чужака по имени Олен Рендалл нарушило монотонное течение ее жизни.

Глашатай закончил вопить. Сотник сделал знак воинам, десятки сапог ударили по чурбакам, вышибая их из-под ног осужденных. Корчащиеся тела заплясали, задергались в петлях.

– Пора, – негромко сказал Рик, и вскинул могучие когтистые лапы.

Хельга отвела взгляд от перекошенного в мучительном усилии лица Алинэ и взялась за рукоять меча. Пусть она не до конца оправилась от раны, но сможет задержать тех, кто попытается помешать уттарну.

Рик стоял, прикрыв глаза. Несмотря на это, он видел, как от умирающих жрецов исходит серо-зеленая дымка, эманация страдания и осознания собственного бессилия, особенно острого у тех, кто сам недавно был могуч. И выброшенная уттарном вверх «сеть» из черных волокон, сотканная на самом деле из частичек Предначальной Тьмы, ловила ее, задерживала, не давая силе умирающих зря излиться в пространство.

Подобное чародейство сродни проклятой богами всех миров некромантии.

Из толпы донеслись удивленные крики, десятки взглядов обратились в сторону чужаков. Стоявший на помосте сотник выпучил глаза, глашатай распахнул рот так, что в него легко влетела бы крупная ворона.

– Гнусный чародей! – выкрикнул кто-то из хатору. – Сообщник повешенных! Он хочет освободить их!

Толпа заволновалась, ожил и замерший в удивлении сотник. Короткая команда, и по помосту затопали сапоги стражников. С полдюжины их спрыгнули на землю, побежали к лиафри и уттарну.

Хельга вытащила меч, лезвие его холодно блеснуло.

– Сдайтесь сами, и мы убьем вас быстро! – крикнул первый из стражников. – Если же вы не покори…

Девушка встретила его стремительным выпадом, от которого увалень-хатору не смог защититься. Только захрипел, когда острое лезвие впилось ему в шею, забулькала кровь.

Тело с мягким шорохом упало наземь.

Рик вздрогнул, по гриве его забегали искры, а над головой стали проявляться очертания темного купола. Побежали от него вниз струйки, причудливо сплетаясь и образуя стенки огромного яйца.

– Идите сюда, – пригласила лиафри, и сородичи погибшего стражника ринулись на нее скопом.

Зазвучали воинственные крики, но быстро сменились воплями боли. Один из воинов хатору отскочил, хватаясь за порезанное запястье, второй обнаружил, что меч улетел куда-то в сторону. Еще одного девушка поразила в стопу, а оставшиеся целыми решили, что лучше пока отступить.

Хельге успех дался нелегко, она тяжело дышала, по лицу ее тек пот, а руки слегка подрагивали. Одолевало подозрение, что еще немного – и она упадет от слабости, тело, не отошедшее от раны, просто не выдержит напряжения.

– Иди сюда, – сказал Рик. – Быстро!

Лиафри отступила на шаг, затем еще на один, не отводя взгляда от врагов. Ощутила, что спины ее коснулось нечто теплое, упругое, а в следующий момент окружающее стало размытым, словно девушка глядела на мир сквозь туман. Она оказалась внутри кокона, что сплел уттарн.

Снаружи он и в самом деле напоминал яйцо из черного полупрозрачного мрамора. По стенкам его бежали волны фиолетового и синего пламени, верхушка светилась, будто маяк.

– Чародейство! – вновь взвизгнул кто-то. – Где жрецы?

Но служители Хиторха не почтили казнь своим присутствием. Они были слишком заняты тем, что с помощью истовых молитв и богатых жертв пытались восстановить силы своего господина. Ведь если Страж Проливов останется слабым, на его народ обрушатся все беды, какие только можно представить…

Собравшиеся поглазеть на казнь жители Цантира подались в стороны, подальше от гнусного мага. Сделали шаг назад и стражники, не горевшие желанием вновь скрестить мечи с лиафри.

А темное «яйцо» зарокотало, окуталось багровым пламенем и оторвалось от земли. Стали видны бьющие вниз струи сине-зеленого то ли пара, то ли огня и опаленный круг почвы. Раздался грохот, будто сотня громов ударила враз, и кокон, сотворенный мерзким колдовством уттарна, умчался в небо.

За ним остался быстро тающий дымный след.

Воины-хатору принялись убирать мечи в ножны, двое склонились над раненым в горло соратником. Из толпы донеслись удивленные восклицания и полные облегчения вздохи.

Проклятые колдуны убрались сами, и слава Стражу Проливов.

Часть вторая

Время переговоров

Явится же он в блеске мощи и жизни, и всюду, где станет проходить он, начнут расцветать цветы. По сему и можно узнать того, кто послан в мир Великим Древом…

Из легенды сельтаро

Глава 7

Белый Престол

Они шли цепочкой между двумя зелеными стенами. Бенеш впереди, остальные следом. Саттия рядом с Гундихаром и тар-Готианом, и позади всех – колдун-сельтаро, не пожелавший назвать спутникам своего имени.

Сквозь сплошную завесу из листьев, ветвей, стволов и цветов не удавалось рассмотреть ничего, небо пряталось за густыми кронами. Справа и слева долетали шорохи, писк, шумная возня и отдаленные крики, но обитатели джунглей на глаза показываться не спешили.

То ли опасались выбираться в лесной коридор, то ли не могли.

А тот тянулся вперед, прямой, точно линия полета стрелы, и мягко шуршала под ногами высокая трава, пришедшая на смену неестественно голой земле.

– Странно тут, – сказал притихший Гундихар. – Как тогда, под землей, ну, ты помнишь… да…

В присутствии чужаков гном не рискнул произнести имя тайной дороги своего народа, что лежит ниже самых глубоких корней гор. Саттия кивнула – здесь давила на плечи невидимая тяжесть, как и на Темном пути, только эта тяжесть была не каменной, а деревянной.

Шли до тех пор, пока не стемнело.

Бенеш повел рукой, и коридор вывел на идеально круглую полянку шагов двадцати в диаметре. Трава, такая густая и мягкая, что можно спать прямо на ней, бьющий из-под корней дерева родничок с чистой водой, и полное отсутствие летучих кровососов, какими богаты южные леса.

Что может быть лучше для ночлега?

Спалось тут Саттии так, как спалось только в детстве – с легкими чистыми снами, полными солнечных лучей и шепота листвы. Утром девушке пришлось заставлять себя подняться, идти к источнику умываться, чтобы как-то вырваться из сладкого плена видений.

Два дня провели, беспрерывно шагая лесным коридором. За это время не видели ничего, кроме древесных стволов, травы и листвы. Не встречали живых существ, хотя слышали голоса многих.

Бенеш по-прежнему молчал, почти не разговаривали и его спутники.

Гундихар ворчал, что ему скучно, порой от тоски начинал рассказывать древние анекдоты и задирать сельтаро. Но ни сотник герцогской гвардии, ни колдун на подначки не отзывались, и гном шагал мрачный, точно сыч, за целую ночь не поймавший ничего съедобного.

На третий день, где-то около полудня, лесной коридор свернул и неожиданно закончился. Вывел к реке, широкой и спокойной, с бурой водой, в которой мочили ветви и корни раскоряченные деревья с багровыми листьями.

Реку пересекал ажурный мост, составленный на первый взгляд из одних тонких веток, непонятно как скрепленных. На другом берегу высились мощные тела каменных деревьев, чья плоть тверже гранита и не боится огня. Они составляли уходившую в обе стороны стену, над которой поднимались лесные гиганты других пород. Виднелись целые облака листвы, золотисто-зеленой и синеватой. А еще выше вздымались тела изумрудных башен, над ними развевались многоцветные флаги.

– Эль-Ларид, столица коронных земель, – сказал колдун-сельтаро, – только мы почему-то вышли к нему с юга.

Бенеш пожал плечами и развел руками, словно извиняясь.

– И что дальше? – спросил гном. – Тут живет ваш главный? Гундихар фа-Горин готов, ха-ха, познакомиться с ним.

– Владыки Белого Престола здесь нет, – покачал головой маг. – Его флаг на главной башне приспущен. – Он указал туда, где в вышине лениво шевелилось огромное знамя цвета свежей листвы, украшенное кругом из восьми золотых звезд. – Он, скорее всего, с войском…

Бенеш кивнул и развернулся. В стене лесного коридора со скрипом и скрежетом открылся новый проход, точно такой же, как предыдущий, но ведущий в этот раз прямо на восток.

И вновь Саттия ощутила присутствие могучей силы, мало похожей на обычную магию.

– Здорово, клянусь молотом прадедушки! – воскликнул Гундихар. – Если бы на этой дороге еще попадались трактиры с пивом, я был бы вообще счастлив.

Саттия презрительно фыркнула:

– Ты забыл упомянуть о домах, где проживают блудницы.

На физиономии гнома появилась хитрая усмешка.

– А что, и девочек можно попросить?

Когда вступили в новый коридор, стена из деревьев сдвинулась за их спинами. Вновь потянулась миля за милей в зеленой полумгле, пронизанной мощным ароматом древесины.

На то, чтобы добраться до войска сельтаро, им понадобилось чуть менее двух суток. Перед тем как вывести в обычный лес, коридор вновь свернул, и впереди, между стволами южных королевских кедров, стал виден воинский лагерь: шатры цвета осенних листьев, многочисленные костры, воины вокруг них, стреноженные лошади и флаги на длинных шестах.

Явившихся из чащи чужаков заметили в тот же миг, и в лагере поднялась легкая суматоха.

– Дайте-ка я выйду вперед, – проговорил колдун-сельтаро. – А то, не попусти Анхил, нас расстреляют из луков.

Бенеш остановился, и одноухий маг встал рядом с ним. Гундихар, Саттия и сотник оказались за их спинами.

– Большое войско… – оценил гном. – Ха, я вижу, тут и мои сородичи есть, и даже гоблины имеются…

Колдуна заметили, и суета несколько улеглась. Навстречу гостям двинулись дюжины две всадников во главе с очень высоким сельтаро, чей позолоченный шлем сверкал на солнце. Когда подъехал ближе, стал различим герб на тунике – два меча, черных, словно ночь, скрещены на фоне синей горной цепи, над которой нависает золотистое небо.

– Привет тебе, Одноухий, – сказал всадник, чуть придерживая коня. – Что привело тебя в наши края?

– Дело к императору. – Чародей пошел вперед и, оказавшись рядом со всадником, перешел на шепот.

Воины из свиты обладателя позолоченного шлема бросали на Саттию и ее спутников любопытные взгляды. Мечи из ножен не вынимали, но видно было, что обнажить их – дело момента.

– Герб герцога тар-Фохат, – сказал тар-Готиан вполголоса. – Вообще, судя по знаменам, тут собрались знатнейшие сельтаро со всего Мероэ, от озера Сельвино до Серых гор и пределов Гормандии. А также доблестные воины Огненных гор, – он показал туда, где по соседству торчали шесты с почти одинаковыми флагами: на одном черный молот был на золотом фоне, на другом – на серебряном, – и ополчение из южных гоблинов… Все, кто хочет выжить, должен забыть в этот час о дрязгах, ведь нагхи не пощадят никого.

Саттия ощутила беспокойство, обнаружив меж знамен хорошо знакомое ей синее с белым лебедем. Подумала, не тут ли сенешаль Аллоэн тар-Синаэс, и помнит ли он воинов, что сражались вместе с ним у Ла-Малады?

И в их числе была девушка-квартер с северным акцентом, и гном с «годморгоном».

– Идите за мной, – сказал одноухий колдун, закончив беседу с сельтаро в позолоченном шлеме.

– И куда? – подозрительно спросил Гундихар.

– Для начала – к доблестному герцогу тар-Фохат, чьи воины встретили нас. Потом о явлении посланца Великого Древа доложат императору, а тот решит, когда именно встретится с вами.

– Ясно, – сказала Саттия по-эльфийски и бросила на гнома предостерегающий взгляд: не лезь с вопросами. – Мы рады принять гостеприимство герцога и следуем за его славными воинами.

Обладатель позолоченного шлема кивнул и принялся разворачивать коня.

До границы лагеря добрались быстро. Двинулись в его глубины, петляя между поставленных рядами телег и костров, у которых сидели простые воины. Около первого же шатра, желтого и круглого, провожатые остановились, а их предводитель спрыгнул с коня.

– Проходите сюда, – сказал он. – Я, тысячник Сатиэн тар-Улион, предлагаю вам подождать внутри.

Первым, подавая спутникам пример, к входу в шатер направился одноухий колдун.

– Деваться некуда. Не лупасить же всех этих эльфов по головам, – заметил Гундихар и зашагал следом.

Внутри шатра оказалось жарко и душно, над выцветшим ковром цвета бурой глины летали пылинки. У стенок лежали объемистые мешки, в центре стоял небольшой столик, и около него – стул. За ним виднелась походная койка – толстый красный тюфяк и одеяла на нем.

– И это обиталище тысячника? – хмыкнул гном. – Я-то думал, клянусь ненасытным брюхом Аркуда, что эльфы сплошь в роскоши купаются. Едят с золота и все такое…

– А у нас многие считают, что все гномы поголовно – задиры, пьяницы и скопидомы, – спокойно отозвался тар-Готиан. – Правды и в том и в другом немного. Или ты будешь спорить?

Гундихар бросил на него сердитый взгляд, но промолчал.

Бенеш огляделся и сел прямо на ковер, скрестив ноги. Немного помедлив, Саттия последовала его примеру.

– Долго нас продержат здесь? – спросила она, обратившись к магу-сельтаро.

– Кто знает? – отозвался тот, и плечи под серой робой еле заметно качнулись. – Обычный эльф может ждать приема у владыки Белого Престола много лет, но посланец Великого Древа…

Саттия вздохнула и подумала, что торчать в пыльном шатре придется до завтра.

Но вскоре стало ясно, что она ошиблась. Снаружи долетели голоса, торопливые шаги, полог шатра отлетел в сторону, и внутрь ворвался сельтаро в роскошных доспехах голубоватой стали, горбоносый и широкоплечий, с необычайно коротко остриженными волосами. Глубоко посаженные глаза его горели, а на груди виднелся такой же герб, как и на тунике тысячника, только вышитый не на ткани, а выложенный драгоценными камнями на кирасе.

Увидев гостя, тар-Готиан поклонился в пояс, согнул шею и одноухий колдун.

– Слухи не врали? – бросил сельтаро. – Он и вправду явился? Вижу, что так. Прошу, идите за мной.

– Кто это? – тихо спросила Саттия у сотника, когда они покинули шатер.

– Сам герцог тар-Фохат, – отозвался тот. – Нрав его подобен лесному пожару, но зато как воин он не знает равных.

Герцог повел их еще дальше в глубь лагеря, туда, где развевалось на шесте знамя с гербом императора. Зашагали рядом и позади гостей его воины во главе с тысячником Сатиэном тар-Улионом.

Лагерь занимал свободные от джунглей берега небольшого ручья и тянулся вдоль него на несколько миль. В центре его размещались сельтаро, к северу от них располагались гномы, на юге стояло ополчение гоблинов. Там не было шатров, виднелись составленные кругом телеги.

Император выбрал для своей резиденции место у самого ручья, и стенки огромного шатра, похожего на золотое облако, отражались в воде. Блестело серебряное шитье, ветер слегка колыхал туго натянутую ткань. Шатер цепочкой окружали воины, рослые даже по меркам сельтаро, сверкали их щиты, отполированные, точно зеркала, и без какого-либо герба.

Звездная Стража, лучшие бойцы сельтаро из знатных родов. Непревзойденные мастера, каждый из которых стоит тысячи простых воинов. Умельцы, о мастерстве которых легенды слагали даже в Льдистых горах.

Перед герцогом великаны-стражники расступились. Стоило пройти шагавшему последним тар-Готиану, их ряды сомкнулись вновь. Воины тар-Фохат остались снаружи.

– Не забудьте поклониться, – бросил через плечо герцог и шагнул внутрь громадного шатра.

Внутри он напоминал главный зал какого-либо замка. Землю укрывали ковры в кулак толщиной, черные, словно антрацит, и вышитые золотыми звездами. Около дальней стенки стоял настоящий трон, белоснежный и украшенный алмазами, похожими на огромные слезы.

На нем сидел очень старый морщинистый эльф, чьи волосы были не светлыми, а седыми.

– Слава Белому Престолу! – рявкнул герцог тар-Фохат и опустился на одно колено.

Его примеру последовали тар-Готиан и одноухий колдун. Бенеш, Саттия и Гундихар остались стоять.

Но все трое, помня предупреждение, склонили головы.

– Приблизьтесь. – Голос у императора оказался неожиданно низким и мощным, он куда больше подошел бы какому-нибудь гному.

Саттия подняла голову и только тут обратила внимание на роданов, что толпились у боковых стенок. В основном тут были сельтаро в богато украшенных доспехах, кучкой стояли четверо гномов, смуглых и светлобородых, в простых на первый взгляд вороненых кольчугах. И в самом уголке, явно чувствуя себя не в своей тарелке, мялись несколько гоблинов.

Свита, составленная из правителей и полководцев, достойная того, кто сидит на Белом Престоле.

– Идите вперед, – прошипел герцог тар-Фохат, решивший, что гости слегка ошалели.

Бенеш мягко улыбнулся и двинулся к императору. За ним зашагали остальные. Саттия поймала обращенный на нее сердитый взгляд одного из сельтаро и ничуть не удивилась, обнаружив, что его кирасу украшает изображение алого льва с золотыми когтями и короной на голове.

Правитель герцогства тар-Халид злился скорее всего потому, что не он привел посланца Великого Древа к императору. И тем самым утерял шанс получить некоторое преимущество в той борьбе за власть, что идет у подножия любого трона.

Белый Престол охраняли двое воинов из Звездной Стражи, справа от него стояли трое эльфов без доспехов, в простых черных камзолах, а слева – такое же количество колдунов, облаченных в неизменные серые робы. Лица их были морщинистыми, глаза блестели, подобно кусочкам льда.

Подойдя ближе, Саттия поняла, что не может определить, из какого материала сделан трон: из камня, металла или дерева. Император с близкого расстояния показался хрупким, точно ваза из хрусталя: тонкие руки лежат на подлокотниках, лицо бледное, на волосах, как кажется, блестит иней.

Они остановились, не дойдя до трона дюжины шагов.

– Посланец Великого Древа… – Голос правителя сельтаро мало соответствовал внешности, а на языке людей он говорил отлично. – Маги заявляют, что ты тот, за кого себя выдаешь, а они редко ошибаются. Странно, что ты человек, но Древу виднее. Скажи, зачем явился ты к моему Престолу?

Саттия, что стояла чуть позади, не могла видеть выражения лица Бенеша, но тот, судя по всему, улыбался.

Среди вельмож-эльфов началось перешептывание, слившееся постепенно в недовольный гул. В обращенных на гостей взглядах появилось недоумение и открытый гнев. Спокойным остался только хозяин Белого Престола, и те, кто стоял около его трона.

– Почему ты молчишь? – мягко спросил император, затем перевел взгляд на одноухого колдуна. – В чем дело?

– Посланец Великого Древа лишен способности выражать мысли словами, – сказал тот.

– Ах, вот как… – Правитель сельтаро посмотрел на Бенеша с новым интересом. – Мне доложили, что ты хотел бы отправиться с нами, принять участие в сражении с нагхами. Так ли это?

Ученик Лерака Гюнхенского кивнул, а затем сделал перед собой круговой жест. Раздался треск, черный ковер с золотыми звездами вспучился, лопнул и из разрыва вылез зеленый побег. Выбросил в стороны ветки с крошечными листочками, и через мгновение перед троном оказался миниатюрный, в пару локтей высотой, дубок.

Можно было даже разглядеть малюсенькие желуди.

– Впечатляет, – сказал император, не обращая внимания на пронесшийся по шатру удивленный гомон. – Но можешь ли ты сражаться? Будет ли от тебя толк в битве? Откровенно говоря, пока мы не можем похвастаться успехами в этой войне. Все приморские поселения к югу от Малого Огненного хребта сожжены, обширные территории в руках врага. Его разведчиков видели у истоков Южного Магера. Что предложишь ты такого, что сможет остановить проклятых орданов?

Саттия подумала, что успех, достигнутый в битве у Ла-Малады, так и остался для сельтаро единственным.

Правитель старших эльфов посмотрел на тар-Готиана:

– Я вижу, ты хочешь что-то сказать. Говори, не стесняйся.

– Слава Белому Престолу! – рявкнул сотник, вытягиваясь в струнку. – Я видел посланца Великого Древа в бою, и только благодаря его помощи мы смогли победить. Две галеры с колдунами Архипелага потонули в одно мгновение.

– Очень хорошо… – Император кивнул, и тут Саттия поняла, что он обратил внимание на нее. И под взглядом светло-серых прозрачных глаз она почувствовала себя очень неуютно. – Так, родственница и гном с севера… Что прикажете делать с вами? Говорите, я даю позволение.

– Мы в вашей власти, – почтительно ответила девушка, откинув со лба непослушную прядь. – Но мне бы хотелось сражаться рядом с посланцем Великого Древа.

– И я не против размозжить черепа дюжине-другой нагхов, ха-ха, – заявил Гундихар и взмахнул «годморгоном». – Вот увидите, я в бою получше многих, что таскают на себе золоченую броню и гордо задирают носы…

Саттия почувствовала, как их окатило кипящим валом недоброжелательных взглядов.

– Ты смел, гном, – сказал император, и на бледном лице его появилась улыбка. – Имейся у тебя хоть какие-то претензии на знатность, ты бы уже до сегодняшнего вечера получил не менее дюжины вызовов на поединок. Но с простым воином родовитым драться не с руки. Я полагаю, это так?

Под спокойным, уверенным взором хозяина Белого Престола гордые сельтаро опускали глаза, даже герцоги изображали смирение. Саттия вспомнила слова Арон-Тиса о том, что император правит только номинально, и подумала, что в годы войны положение резко меняется.

– Вижу, что все меня поняли. – Император вновь стал серьезным. – Слушайте же мое решение. Посланец Великого Древа и его спутники получают место в войске, в моей части. Тар-Халид, твой воин привез посланца к нам, и он получит награду – пост в Звездной Страже.

Краем глаза девушка увидела, как Вилоэн тар-Готиан ошарашенно заморгал и побледнел.

– Слава Белому Престолу, – отозвался герцог с алым львом на груди, но особой радости в его голосе не прозвучало.

– Подойди сюда, – приказал император, и сотник на подгибающихся ногах зашагал вперед. – На колени.

Один из стоявших около трона советников подал правителю длинный и тонкий клинок в простых темных ножнах. Блеснуло острейшее лезвие, и император осторожно, почти нежно коснулся острием лба тар-Готиана.

– Встань, гвардеец, – сказал он. – А теперь всем дозволяется удалиться. Большой совет будет на закате.

Сельтаро, гномы и гоблины без лишних церемоний зашагали к выходу из шатра. Хозяин Белого Престола дождался, пока выйдет последний, и после этого с кряхтеньем поднялся.

Страницы: «« ... 56789101112 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Ненавидеть и презирать всегда проще, чем попытаться понять. Но остров Шанта будто создан для того, ч...
В новую книгу-календарь на каждый день года вошли проверенные временем защитные заговоры и обереги, ...
Эта книга о приключениях молодой ведьмы распахнет для вас двери в удивительный фантастический мир, н...
Мир не один, их много. В этом Степан Донкат и его друг Шойс Декстер уже убедились. Еще тогда, на Бой...
Меня зовут Виктория Загнибеда, и я – ведьма. Звучит как признание на сборе общества анонимных алкого...
Вы хотите заглянуть в будущее, узнать о том, что готовит нам завтрашний день?Как узнать, стоит ли со...