Брачные игры чародеев Тихомиров Артем

13

Сделать это я не успел, потому что в дверь позвонили. Настойчиво, словно хотели сообщить мне, что мой дом горит, причем давно, а я почему-то и не думаю чесаться.

Я открыл.

— Добрый день, я пришла по адресу?

— Смотря куда вы шли, прекрасная леди.

Прекрасная леди оказалась белокурым существом с большими глазами-озерами. Существом незнакомым, к тому же явно не моего круга.

«А-а! — мелькнула гениальная мысль. — Так это она!»

Блондинка глядела на меня сердито.

— Меня зовут Селина. Его светлость Тристан Профитроль вызвал меня в этот дом, сообщив, что требуется служанка на время, пока он тут гостит. Все правильно?

— Все правильно…

Я пригласил ее внутрь, и она тут же стала принюхиваться. Наверное, так делают все служанки, когда попадают в новое место. Вероятно, по запаху они могут определить, каковы хозяева и стоит ли им ждать прибавки к зарплате.

— Странно, — сказала Селина.

Я тоже принюхался. Ну, холостяцкое жилище, да. Но ведь до недавнего времени тут хозяйничала Гарния, а у нее особенно не побалуешь — кругом полный порядок. Я еще не успел превратить дом в помойку.

— Мне нужно готовить, мыть и стирать? — спросила девушка.

Я ответил, что да.

— Вы — волшебник?

— Да.

— Понятно, — сказала Селина, поджав губы, и оглядела меня с ног до головы. Должно быть, сравнивала Браула Невергора со своими нынешними хозяевами, семейством герцогов. — И все-таки, чем-то здесь пахнет, — добавила она. — Мой нос не обманешь.

Я поинтересовался у своего носа, каково его мнение на этот счет. Нос хранил гробовое молчание.

Селина прошла через холл, подмечая какие-то ей одной ведомые детали. Ну прямо сыщик, да и только. Хотя мне нечего было скрывать, но стало как-то неуютно.

— Так, а что случилось с вашей прежней служанкой? Только говорите честно!

Да, Селина была энергичной особой. Мне даже почудилось в ней нечто гарниевское.

— Она… хм… одним словом… уехала.

Пришлось соврать. Узнай Селина, что домомучительница превратилась в жабу, ее желание работать здесь могло улетучиться.

— Понятно, — отозвалась девица. — Все понятно.

Я хотел уточнить, что она имеет в виду, но Селина снова задрала ноздри кверху.

— Определенно чем-то пахнет! На кухне ничего не горит?

Я попытался вспомнить, может ли там что-нибудь гореть, как раздался адский грохот. Мой дом в последнее время слишком часто содрогался и подпрыгивал, чтобы это вызвало удивление, и все-таки я удивился. Да не то слово удивился. Я подскочил до потолка, словно меня подбросило на батуте. Моя душа ушла в пятки, а в мозгу сразу запылала устрашающая догадка: Вольфрам. Что — если этот зловещий похититель внуков опять взялся за свое и решил расквитаться со мною раньше времени? Невозможно! Я еще не готов к эпическому противостоянию…

— По-моему, — сказала Селина, неодобрительно глядя на меня, — это не на кухне…

— В гостиной… — простонал я.

— Нет. Это внизу.

Ба-бах! Дом закачался и закрутился, будто корабль в водовороте, а я схватился за голову и издал пронзительный скрежет:

— Лаборатория!

Детское коварство не знает границ, особенно если речь идет об этом маленьком изверге Тристане. Он умело усыпил мою бдительность и пробрался в священное место, чтобы окончательно свести меня с ума.

Я со всех ног бросился к лаборатории. Пролетел мимо Селины, чуть не сдув с нее шляпку. Теперь запах горелого стал отчетливым и несомненным. И шел он снизу, безошибочно указывая на помещение, где творилось безобразие.

Дверь лаборатории оказалась распахнута, хотя раньше была закрыта на замок. Из проема валил вонючий дым. Не гарь, какая бывает от подгоревшей картошки, а продукт реакции каких-то магических ингредиентов. Уж я-то знал. Это были мои ингредиенты, трогать которые другим категорически возбранялось.

— Тристан!

Мой вопль потонул в хоре писклявых голосочков. Этот хор смеялся, тараторил и дурачился, как могут дурачиться только дети, в большом количестве собранные в одном месте. Дети? Еще дети? Откуда? Не мог же Тристан приволочь в мой дом при помощи магии своих сообщников! С другой стороны, не удивлюсь.

Пришло время действовать. Я сделал прыжок, но в тот же миг меня сшибли, и я грохнулся навзничь. Целый рой чего-то пищащего пронесся надо мной, устремляясь на гостеприимные просторы моей берлоги. В дыму я не успел разобрать, с чем имею дело, однако было ясно: пищали, тараторили и смеялись именно эти существа.

Переставив себя на четвереньки, я вполз в лабораторию и застал там полнейший разгром. Так бывало, когда я затевал различные опыты и они выходили из-под контроля. Результатом неудач становились долгие, изнурительные уборки, проводимые вот этими руками, ибо Гарния наотрез отказывалась переступать порог лаборатории.

Тарарам, устроенный юным волшебником, превосходил все мои прошлые тарарамы. Взрыв разметал по углам магические приспособления, банки, склянки и заготовки, словно тут бушевали отмечающие день рождения гориллы. Краешком мозга я осознал, что уборка предстоит грандиозная, и затрясся от негодования. Такое со мной бывает.

Дым застилал комнату, и мне пришлось применить заклинание Сильный Сквозняк. Оно ликвидировало все, что мешало визуальному осмотру, и в тот же миг мои волосы поднялись дыбом. С чем экспериментировал Тристан, я пока сказать не мог, но ему определенно удалось раздвинуть границы пространства. Дальняя часть лаборатории теперь представляла собой кусок иного мира, точно к подземной комнате кто-то приставил здоровенный аппендикс из нездешнего пейзажа. Не скрою, он был красив, и его пасторальные мотивы могли бы умиротворить кого угодно, даже меня. Но не сейчас. Паршивый мальчишка сумел открыть портал в одно из измерений, откуда впустил в мой дом не только этих писклявых летунов, но сделал кое-что похуже. Он пригласил ко мне на огонек лесных оленей и целую стаю лис. И это зверье теперь радостно мчалось в мою сторону, словно наступающая кавалерия. Сам же виновник торжества левитировал под потолком, заключенный в прозрачную желтую сферу, и хлопал глазами. Все понятно. Тристан стал жертвой какого-то заклятия, недоделанного ввиду недостатка знаний, и в качестве побочного эффекта получил поглотивший его энергетический пузырь. Мальчишка не мог двинуться и, кажется, лишился дара речи. Вот так бы оставить его недельки на две, поучить уму-разуму.

Не ошибусь, если скажу, что юный изверг ждал от меня помощи, но у Браула Невергора были свои заботы. Если я не приму срочных мер, мой дом превратится в филиал зоопарка. Все эти олени, лисы и присоединившиеся к ним барсуки вот-вот ворвутся сюда! Вообразите, что будет, если эта лесная братва начнет чувствовать себя здесь как дома…

Спокойно, Браул, спокойно! Подними руки, сосредоточься. Вспомни нужные формулы. Только быстро…

«Легко тебе говорить!» — пискнул я, понимая, что на панику времени все меньше.

В общем, я успел произнести парочку нужных формул. В одной, правда, три слова переставил местами, в результате чего меня чуть не выдуло в тот мир, на зеленую лужайку перед дубом. Но я своего добился. Лаборатория приобрела прежний вид, не считая, конечно, разгрома. Портал в другое измерение закрылся с шумом, какой всегда бывает, когда пренебрегаешь страховочными чарами, и с потолка посыпалась штукатурка. Орда лесных обитателей, наверное, сейчас недоумевает и спрашивает себя, что произошло. Увы и ах. Дом Браула Невергора — не место для девственной природы.

Тишина просто резала уши. Я посмотрел на висящего под потолком Тристана Профитроля. Хотя мальчишка не мог произнести ни слова внутри своего силового пузыря, я видел по его глазам, что он не прочь немножко объяснить происходящее. У юного сокрушителя Брауловых домов накопилось много пояснений, которые он хотел поведать миру, но я не спешил. Сначала, думаю, надо изобрести для него подходящее наказание, а уж опосля…

С моей головой пришло в соприкосновение что-то твердое.

— Ау!

Предмет отскочил и покатился по полу. Это был, как ни странно, человеческий череп — обязательный атрибут любой чародейской лаборатории.

От следующего летящего предмета — пестика для растирания порошков — я увернулся. Затем услышал противный такой писклявый смех, и из-за перевернутого стола выпорхнул пикси малинового цвета. Тыча в меня пальчиком, кроха залился хохотом.

— Ах так, значит! — рассвирепел я. — Шуточки шутим!

Пикси — они такие, им бы только пакости творить. Ну совсем как Тристану. Может быть, они и прилетели сюда потому, что почувствовали родственную душу?

Узрев, что я движусь в его сторону, пикси взмыл к потолку. Этих созданий не так-то просто поймать, если у вас нет подходящего сачка. Помогает обычно магия, особенно та, что нагоняет сон. Если все сделать правильно, зловредник просто свалится на пол, где и попадет в ваш плен.

Пикси летал и корчил мне рожи. Негодяй совершенно не учитывал тот факт, что находится в моем доме и что я тут хозяин. Ему было плевать на мои чувства. Как все волшебные создания, пикси мало смыслили в хороших манерах — сказывалось отсутствие систематического воспитания и недостаток твердой руки в нежном возрасте. Иными словами, пикси настолько распоясался, что показывал язык и издавал неприличные звуки.

Приготовившись всыпать ему порцию чародейского сна, я услышал, как наверху кричит Селина, точно воинственная валькирия, не знающая пощады. Ее крик перемежался с грохотом, звоном и треском, а также настойчивым дребезжанием, словно там справляли свадьбу голодные комары. Непосвященный мог бы подумать, что над его головой началась битва народов, но Браул Невергор оказался прозорливее. До, него в мгновение ока дошла страшная истина: пикси в доме! Та орда, которая недавно сбила меня с ног, была костяком вражеского войска, а этот летающий паразит — разведчик, шныряющий по тылам. Главные события происходят вне пределов лаборатории, и, судя по всему, если не вмешаться, через час или два от моего дома останутся одни дымящиеся руины. Всем известно, что один пикси — неприятность, два — проблема, три — настоящее бедствие. Если больше трех, то самое время собирать манатки и дуть на другой край земли. И надо же такому случиться, что именно ко мне нагрянуло это хулиганское племя, причем в полном составе (не исключено, правда, что и союз племен).

Завывая, я бросился на помощь Селине. Оказалось, впрочем, что отпор агрессорам она в состоянии дать и сама. Живя в доме герцога-мага, служанка привыкла к конфузам на чародейской почве. Во всяком случае, сейчас она не проявила девичьей робости и не забралась в шкаф, чтобы переждать смутное время. Вместо этого Селина вооружилась сковородкой и устроила на пикси настоящую охоту. Периодически ей удавалось звездануть кого-нибудь из них. Подбитые летуны, кувыркаясь, падали на пол, а Селина с громким визгом переключалась на следующую жертву. Но силы были неравны. Козявки носились повсюду и методично крушили мой дом. Все мелкие вещи, какие можно было скинуть на пол, уже оказались скинуты. Что касается крупных (например, часы на каминной полке, этажерка или здоровенная ваза), то для борьбы с ними пикси объединялись в шумные артели. Каждую новую победу они приветствовали веселым улюлюканьем.

Влетев на первый этаж, я на чем-то поскользнулся, шмякнулся на нижние полушария и с воем пронесся мимо Селины. Служанка в ту же секунду широким замахом отправила сразу двоих пикси в глубокий нокаут. Остальные паршивцы вились тут и там, бросали в девушку разные вещи, дразнились, а самые ушлые пытались, подлетев поближе, ущипнуть за ухо или дернуть за волосы. В результате шляпка Селины куда-то исчезла, а прическа напоминала взъерошенную паклю.

Дзинг! Ушибленный сковородой, очередной летучий поганец врезался в стену.

— Ага! — прокричала Селина и, воодушевленная, замолотила своим оружием с новой силой.

Что касается меня, то я продолжил свой путь и влетел в открытую дверь одной из комнат. Это была одна из моих любимых комнат, библиотечная. В ней тоже бесчинствовали пикси, но большого беспорядка пока не было. Я с воплем исправил ситуацию, столкнувшись со стеллажом, который, накренившись, высыпал на меня тонн десять гримуаров и инкунабул, окованных железом по краям. Один из томов трахнул меня по макушке, так что я увидел звезды, а другой врезал под дых.

Последний раз я получал в это место в глубоком прошлом, в детстве, когда подрался с одним типом из-за конфеты. Тип был драчуном, а я нет, поэтому мне пришлось лежать на земле и хватать ртом воздух, изображая из себя умирающего лебедя. Вспоминая те веселые денечки, я упокоился под горой книжной мудрости и пытался собрать разлетевшиеся мысли. Это было нелегко, учитывая, что они уподобились тем самым пикси, из-за которых я пострадал.

Издали место моего падения, должно быть, напоминало могильный курган — и именно к нему двинула свои изящные стопы Селина. Маленькими, но крепкими ручками, привыкшими к работе, она раскидала самые тяжелые фолианты, служившие мне крышкой погребального саркофага, и взяла меня за шкирку.

— Что это вы здесь улеглись, ваше сиятельство? Вы ведь сиятельство, если не ошибаюсь?

Слабейшим из голосов я заверил ее, что она не ошибается.

— Тогда почему вы тут улеглись? — спросила Селина.

Я попытался объяснить насчет ударов под дых и начал с того памятного дня, когда проиграл бой за конфету, но не закончил, потому что девушка решительно закрыла мне рот ладошкой.

— У вас было трудное детство — детские травмы и прочее, да?

Кивок.

— Но вы мне расскажете о них потом.

Кивок.

— А сейчас… — сказала Селина, что называется, с нажимом, — вы должны заняться делом. Пикси скоро разнесут ваш дом на мелкие кусочки. Вам этого хочется? Вы же чародей! Вперед, труба зовет!

— Да?

— Не сомневаюсь! У вас есть средство утихомирить этих негодяев?

Пикси носились по библиотеке и пищали. Вытягивая книги с полок, малиновые разбойники сбрасывали их нам на голову. Селина отбила «Руководство по созданию портальных протоколов версии 3.0» сковородой, которую все еще держала в руке.

— Видите? Эту проблему надо решить чем-нибудь радикальным, — сказала служанка. — Будь их два-три, я бы запросто уложила засранцев на все лопатки, но даже для меня их слишком много.

— Вы просто специалист по усмирению магических созданий!

— Я сирота и воспитывалась в доме у деревенского чародея. Там круглые сутки стоял дым коромыслом, скучать никому не приходилось. Однажды я завалила великана, который решил заглянуть к нам на огонек!

Я восхищенно вздохнул. Какая девушка!

— Ну? Так вы и дальше будете изображать из себя умирающего лебедя? Вы же мужчина, ваше сиятельство!

— Я — мужчина? Ах да… я мужчина!

Мужчина одним рывком поднял себя на ноги и пошатнулся от быстрого прилива крови к голове. Селина подставила мне свое твердое плечико. Браул Невергор ответил улыбкой рыцаря, который понимает, что выходить против Дракона без доспехов плохо, а не выходить нельзя, потому что он обещал своей даме достать драконью печень на обед.

Пикси снова атаковали нас. Я еле увернулся от чернильницы, обрызгавшей меня чернилами, и Селина отбила летящую в ее сторону кочергу.

— Так и будем стоять? — поинтересовалась она между делом. Очередной малиновый вторженец усвистал в дальний Угол, пав жертвой сковороды.

— Мне нужно усилить заклинание сна, чтобы разом наш крыть всех, — сказал я.

— Ну так усиливайте!

— Я не помню, как это делается! Постойте! Вот книги! Тут должна быть формула! Прикройте!

Селина прикрыла. Мы двое чувствовали себя, как единственные оставшиеся на поле боя солдаты разбитой армии. Противник наступал, намереваясь разделаться с нами, но мы проявили завидную стойкость. Под шквальным огнем я окунулся в гору книг, что недавно погребла меня под собой, и почти сразу нашел увесистый том под названием «Методика силового баланса чар воздействия». Я его помнил. Именно эта книга чуть не вышибла из меня дух, приземлившись мне на живот. Не иначе перст судьбы. То, что едва не отправило вашего покорного слугу на тот свет, должно было его же и спасти.

Пикси прибывали. Я подозревал, они уже разгромили все, до чего смогли добраться. Дело за малым — устроить нам шикарную головомойку.

— Вы можете быстрее? — поинтересовалась Селина у меня за спиной. — Они что-то замышляют. Мне кажется, они намерены притащить что-то тяжелое!

— Сейчас, сейчас! Где же эта проклятая формула… Эх, если бы я потрудился выучить столь нужную вещь наизусть! — Я листал книженцию, но ничего не находил. Как всегда, когда так необходимо!.. — Проклятье!

Оказалось, я несколько раз проскочил мимо нужного места.

— Вот оно!

— Не орите мне в ухо! — отозвалась Селина. — У меня от ихнего визга и так башка трещит!

— Извините! Сейчас я…

Прокашлявшись, Браул Невергор набрал полную грудь воздуха и тут же поперхнулся. А что еще я мог сделать, когда увидел, как полсотни пикси, кряхтя от натуги, волокут по воздуху тяжелый комод? Они его свистнули из комнаты в конце коридора, и ведь не поленились проделать такой долгий путь, разбойничьи морды! Комод торжественно, словно гроб на катафалке, вплывал в дверной проем и двигался в нашу сторону. Те пикси, что не были заняты переносом тяжести, приветствовали собратьев восторженным визгом.

— Все, нам хана, — сказала Селина, — Читайте! Или я прочитаю!

Я стоял столбом до тех пор, пока служанка в отчаянии не двинула меня кулаком в грудь. Кулак у нее оказался прямо каменный. Иной раз такая метода очень взбадривает, сообщая туловищу необходимую легкость. Особенно если речь идет об угрозе близкого знакомства с дубовой мебелью.

В общем, зачерпнув из загашников остатки храбрости, я стал читать заклинание. Точнее, я прочел их три, последовательно, ибо так требовали правила сцепления отдельных чар. Никогда раньше мне не доводилось применять то, что я применил, да еще в своем доме, но ведь все бывает в первый раз.

Пока я декламировал, пикси волокли комод в нашу сторону. Как только я закончил и взмахнул рукой, комод грохнулся на пол и выплеснул из себя все свое содержимое. Как ему удалось не провалиться в подвал, ума не приложу.

Никогда не видел такого фейерверка, состоящего из повседневных вещей! Селине попало в глаз каблуком сапога, со свистом рассекающего воздух, на что она выругалась и, запнувшись, свалилась возле меня.

Я видел это лишь мельком. Меня интересовали пикси — как подействовало на них сонное заклинание.

Подействовало, можете не сомневаться. Комод грохнулся не просто так — его уронили потерявшие возможность соображать несуны. Кого-то он, наверное, и придавил, однако малиновых зловредников не так-то просто изничтожить, поэтому причин беспокоиться не было. Через мгновение после того, как комод изверг из своей утробы мои вещи, пикси посыпали дождем. Было слышно только, как с глухим стуком, словно погнившие яблоки, разбойники падают на пол. И, заметьте, больше ни единого обидного словечка и смешка. Они заснули.

— Уф, — сказала Селина, поднимаясь. — Наконец-то!

Последний пикси, героически сражавшийся со сном, сделал несколько кривых фигур высшего пилотажа и спикировал вниз, улегшись в раскрытую шкатулку, как в колыбель.

Служанка зевнула и поглядела на меня.

— И часто у вас такое происходит?

— Не то чтобы…

— А где его светлость? Тристан?

— Внизу, в лаборатории. Это все благодаря ему…

— Понятно, я так и знала, — зевнула Селина, потирая глаза. Левый уже окаймлял синяк — результат удара летающим сапогом.

— Он и дома у родителей пакостит? — спросил я. Зевота передалась и мне. Как хорошо осознавать, что в доме ничего не происходит!

— Если говорить правду, то да. Я, конечно, не выношу сор из хозяйских изб, но раз вы сами с этим столкнулись, то юлить нечего.

— Еще как столкнулся. Сегодня на Ярмарке Десяти Чудес мальчишка устроил такое, что мы оба еле ноги унесли. Нам повезло, иначе бы мы сейчас вдвоем сидели в темном сыром каземате городской тюрьмы, где хозяйничают крысы и мокрицы.

Селина махнула рукой:

— Я ходила с ним на Ярмарку. Однажды он сломал карусель.

— Как?

— Бросил какое-то заклинание, и она закрутилась как бешеная.

— И? — спросил я, холодея.

— Те, кто на ней в тот момент катался, разлетелись в разные стороны. Как гуси.

— Гуси?

— Ну, перелетные. Только без крыльев. Представление было — закачаешься!

Выходит, что Тристан на Ярмарке — давно известный клиент. Возмутитель спокойствия и чародей-террорист, исчадие непослушания и подросткового бунтарства. Держу пари, его именем уже пугают детей.

Немыслимо. Как так случилось, что мигонцы не разорвали нас на кусочки прямо на Ярмарке? Его — за прошлые подвиги, а меня — в качестве сообщника? Может статься, я был неправ, стеная, что жизнь ко мне несправедлива.

Я зевнул. Ох и не выспался я! Вздремнуть бы часок-другой.

— Что прикажете делать с пикси? — спросила Селина. — Надо отправить их назад.

— Это вряд ли. Я исчерпался. В последнее время произошло много всего, и это выпило из меня все соки.

— Оно и видно. Вы похожи на кусок залежалого сыра. Вам надо больше гулять, — сказала девица. — Предлагаю собрать пикси и куда-нибудь их положить. Или они проснутся и снова начнут безобразить.

— Кажется, большего они уже не добьются, — вздохнул я.

— Но дом-то еще стоит, — напомнила Селина.

— Вы правы. Тогда нужно подыскать подходящий ящичек…

Мой взгляд упал на деревянную шкатулку, в которой до низвержения комода хранились затычки для ушей. Крепкая такая шкатулка, покрытая старинной резьбой и темным красноватым лаком. Если ее модернизировать, расширив внутреннее пространство, туда, пожалуй, можно будет упаковать всю эту малиновую ораву.

Кое-что из Силы во мне еще сохранилось, поэтому на эту несложную операцию Браула Невергора должно было хватить. Селина наблюдала за моими манипуляциями и терла голубые очи.

Дважды я каким-то непостижимым образом чуть не обжег себе пальцы. Пришлось некоторое время трясти ими, шипеть и виновато поглядывать на служанку. Потом я понял, что перепутал заклинания. Ну, это в моем духе.

Готово. Я показал Селине плоды моих трудов и для наглядности сунул руку в шкатулку. Рука ушла в нее по плечо — внутри стало свободно. Я поиграл бровями, ожидая похвалы.

— Впечатляет, ваше сиятельство.

— С виду сюда засунешь не больше двух маленьких котят, но на самом деле теперь в шкатулку влезет их не меньше пятидесяти ведер! — похвастался я.

— Давайте приступать, а то у меня глаза слипаются.

Я хлопнул себя по лбу. Вот, бывают же у Браула Невергора, которого некоторые злые языки считают первым тупицей нашего королевства, гениальные озарения!

— Я не подумал о нашей защите! Заклинание действует и на нас с вами!

— Ексель-моксель!

— Не могу с вами не согласиться! Хотя и медленнее, чем пикси, мы тоже вскоре погрузимся в небытие!

— Тогда вперед! Не хочу проснуться подвешенной к потолку, когда эти назойливые мухи, проснувшись раньше, возьмутся за старое! Однажды парочка их так же поступила с чародеем, у которого я жила и работала в нежном возрасте. В один прекрасный день он оказался на вершине дуба. Пикси примотали его к ветви при помощи его собственных подтяжек.

— Какой кошмар!

Мы напрягли все силы, мужественно борясь со снотворными чарами, и успели собрать всех пикси. Закрывал шкатулку я в одиночестве, потому что Селина уже храпела прямо на куче того, что раньше хранилось в комоде.

Кстати, прежде чем уснуть, поделюсь странным наблюдением. Пикси не трогали гостиную. Она по-прежнему была закрыта на ключ и чувствовала себя вполне хорошо. Этому непонятному факту я не мог найти объяснение, во всяком случае, в те минуты, когда из последних сил боролся со сном. Просто взял на заметку.

И тут же вырубился, растянувшись на пороге библиотеки.

14

Открыв глаза на этот раз, я увидел перед собой незнакомое женское лицо. Понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить: лицо принадлежало выписанной из герцогского дома служанке.

Действие снотворной магии закончилось. Я чувствовал себя разбитым, как фарфоровая свинья-копилка, свалившаяся с полки.

— С трудом, но я приготовила вам обед. На кухне такой тарарам, что уборку там делать придется не меньше недели, — сказала Селина. — Встаньте и подкрепитесь.

Домомучительница успела порядком выдрессировать меня, и теперь Браул Невергор безоговорочно подчинился. К тому же мысль насчет подкрепления сил была недурственной.

Оказывается, Селина сумела доволочь меня до одной из комнат на первом этаже и водрузить на кушетку. Чтобы не слишком походить на восставшего мертвеца, я сначала сходил умыться, а затем произвел беглый осмотр окрестностей. Тоска обуяла мой разум. Моя душа затрепетала. Согласитесь, катастрофы, подобные той, что произошла только что в моем доме, несколько расстраивают.

— Где Тристан? — спросил я, поедая копченый окорок.

— Где и был, — проворчала Селина. Она успела привести себя в то, что условно можно было назвать порядком. — Паршивец до сих пор висит в лаборатории под потолком.

— Ага, и он не в силах что-либо сделать. Юный герцог надежно упрятан внутри энергетического пузыря, — ответил я, глотая, почти не прожевывая, куски. — Хм… меня греет мысль, что Профитроль-младший может оставаться там бесконечно долгое время…

— Вы правы, ваше сиятельство, — отозвалась Селина, вооружаясь щеткой на длинной ручке и нацеливаясь на то, что когда-то было чайным сервизом на сорок шесть персон, а теперь живописно рассыпалось по полу. — Его следует наказать. В родительском доме он, конечно, позволяет себе многое, но подобного безобразия я не припомню.

— Угу, — сказал я, наливая кофе и добавляя в него сливок.

Я задал еще несколько вопросов о славном прошлом юного изверга и пришел к выводу, что выходки, подобные сегодняшним, для Тристана — обычное явление. Как, впрочем, и клятвенные обещания больше никогда так не делать.

— А вы не видели жабу? До недавнего времени она сидела в аквариуме и, по-моему, наслаждалась жизнью. Не случилось ли с ней чего-нибудь… Жабы, насколько я знаю, достаточно хрупкие создания и могут не выдержать близкого знакомства с шутками пикси.

— Жабу? Видела. Когда я проснулась и пошла оценить обстановку, она ползала по коридору. Она вам дорога?

Я поразмыслил, не открыть ли девушке всю правду. И решил, что ничего страшного не будет. Теперь мы вроде боевых товарищей — пережили такое, что иным и не снилось. Это должно сблизить нас и прочее.

Я рассказал краткую историю домомучительницы, закончив визитом Гермионы Скоппендэйл. Селина не слишком удивилась.

— Правильно сделали.

Ответ меня поразил. Значит, никакой солидарности? Хм! Обычно представители классов, занимающихся обслуживанием аристократического населения, проявляют недюжинную корпоративную сплоченность. Они горой встают друг за друга, стоит лишь разлететься слуху, что некую трудолюбивую особу в фартучке притесняет какой-нибудь высокородный хмырь.

Селина ничего такого, насколько я понял, проявлять не собиралась. Без обиняков она заявила, что я ей нравлюсь как хозяин и, хотя, по ее мнению, нуждаюсь в некотором руководстве, она против тирании, гнусно развязанной против меня жабой, то есть Гарнией.

Но это же замечательно! А нельзя ли оставить Селину здесь? Поменяться? Я бы с удовольствием уступил свою домомучительницу Профитролям.

Селина выслушала мое предложение. И задумалась.

— Рассмотрите этот вариант со всех сторон, — сказал я. — Тщательно. Что мой дом в сравнении с поместьем герцогов? Лачуга! Следовательно, и поддерживать его в порядке гораздо проще.

— А вы не из тех, кто любит тискать в углах молоденьких служанок? — спросила Селина.

Эх, простая, прямолинейная душа!

— Нет.

— А щипать их в отдельном кабинете?

— Ни в коем случае! Ни в отдельном, ни в каком-либо другом! Я кроткое, безобидное создание, Селина!

Она посмотрела на меня. В таких случаях смотрят с прищуром, пытаясь понять, в чем подвох. Я бы тоже хотел понять, но точно знал, что не держу фигу в кармане.

— Ладно, я подумаю.

И принялась за уборку, оставив меня во власти радужных мечтаний. Если Селина даст согласие, какие деньки наступят!

С другой стороны, своего согласия может не дать Гарния… Я уже не говорю о буре негодования со стороны моей волшебной родительницы. Ого-го!

Хорошо. Как говорила одна умная женщина, я подумаю об этом завтра!

Подкрепившись, я прошелся по своим владениям, взял шкатулку с пикси и убедился, что она надежно заперта. Пикси в плену вели себя смирно. Изнутри не доносилось ни звука. Поколдовав, я присобачил к шкатулке дополнительное заклятие, усиливающее замок, и положил вещицу в шкаф. Для этого, правда, шкаф сначала пришлось поднять и поставить на прежнее место.

Уф! Что дальше? А! Профитроль-младший. Его проблема стояла на повестке дня на первом месте, и надо было ее как-то решать. Будь это мой отпрыск или хотя бы племянник, я бы не моргнув глазом оставил хулигана в пузыре на недельку. Это послужило бы ему уроком и привило привычку размышлять над собственными поступками. Но я имел дело с плотью от плоти могучего Ойли Профитроля, а его детей нельзя наказывать, как всех других. Не знаю, какие меры принимаются в этой связи в поместье герцога, однако мне нельзя было рисковать.

Спустившись в лабораторию, я увидел, что Тристан спит. От нечего делать его молодой организм погрузился в мир грез.

Понимая, что выхода нет, и жалея об этом, я убрал пузырь. Тристан свалился на пол и за вращал глазами. Увидев над собой Браула Невергора, мальчишка замер в ожидании. Ждал батога? К сожалению, его не было.

— Ну? — спросил я. — Как ты смотришь на то, чтобы сделать несколько выводов из своего поведения? Безобразного Поведения, прошу заметить!

Юный волшебник стоял, потупив взор, и его щеки заливал кармин. Заодно я напомнил ему об обещании и нашем пакте, заключенном недавно. Прочел лекцию о высокой ответственности, какая лежит на отпрысках родовитых семейств, и социальном значении хорошего поведения. Я не особо рассчитывал на эффект — пригретые на груди змеи остаются змеями до конца своих дней, их повадки не могут измениться. Хорошо только, что мучиться мне с Профитролем-младшим недолго. С каким удовольствием я спихну его Гермионе — пускай воспитывает до посинения! Так я смогу прикокнуть двух зайцев — досадить моей сестрице и обеспечить Тристану хорошего надзирателя. Уж с ней-то малолетнему извергу трудно будет расслабить пояс и буровить прическу.

Мечты были сладостными, но расслабляться рано. Суровая реальность напомнила мне, что дом мой разрушен и требует к себе большого внимания.

— Ты сейчас же возьмешь щетку и пойдешь помогать Селине, — сказал я. — Ты приговариваешься к штрафным работам впредь до того момента, пока я не решу, что срок наказания истек. Понятно?

— Я сын герцога Гевейнского, — пробурчал Тристан.

— Если ты думаешь, что герцогским отпрыскам полагается только разрушать, то ошибаешься. — В моей руке появилась щетка, которую я телепортировал из другого конца дома, из кладовой. — Держи! Кстати, что ты собирался сотворить? Как лабораторию открыл?

— Шпилькой открыл, — ответил Тристан. Он был сейчас самым несчастным из детей Мигонии. — Замок никудышный.

— Зачем создал портал?

— Я не создавал, он сам. Я только… хотел поглядеть… очень скучно у тебя дома…

— Не верю. Ты просто мелкий пакостник. А если и дальше будешь так себя вести, то станешь большим пакостником. Тебя не будут любит в обществе!

— Ну и не надо! А ты сам таким не был? — съязвил Тристан.

— Нет. Может быть, только на сотую часть.

— Ага, так я и поверил!..