Седьмая пятница Тихомиров Артем
— Я просто хочу сказать, что… ладно, не будем. Пускай Поттеры остаются одной из неразрешимых загадок мироздания. Их нужно переживать, как летнюю грозу, теша себя мыслью, что скоро она закончится.
— Но, судя по всему, — хмыкнул чародей, — тебе так не повезет…
— Что ты имеешь в виду?
— Талулу, конечно. Ты не забыл, что она тоже Поттер?
— Не понял.
— Вот, о чем я и говорил. Твои мозги, ущербные изначально, просто не в состоянии адекватно реагировать на события во внешнем мире…
— Хватит! — прошипел я, поднимаясь при помощи комода, который нашел в темноте справа от себя. Карабкаться, держась за его выпуклости, было все равно что покорять пик в десять тысяч метров.
— Брюзга, — вынес вердикт Квирсел.
— Ладно, объясни тупому чародею, что ты имел в виду.
— Я видел, как папаша Сид с тобой перемигивался. Как, по-твоему, что это означает?
— Не знаю. Нервный тик?
— Не в этом случае. Он явно имел в виду что-то важное.
— Например?
Я шарил по комоду в поисках лампы. Лампы там не было. Тогда ощупью я стал продвигаться в северном направлении, к столику, существование которого до сих пор было под сомнением. Но мне повезло. Убедившись в истинности своей догадки, я чиркнул спичкой и запалил внутри стеклянного колпака масло.
Комната озарилась густым желтым сиянием, порождающим таинственность и резкие глубокие тени.
— Ну так что, по-твоему, имел в виду папаша Сид? — спросил я, поворачиваясь к ерзающему в кресле перед письменным столом мопсу.
— Проще пареной репы, Браул. Твою женитьбу.
Лампа выпала из моей руки и, брякнувшись об ковер, потухла.
— Не ори, — сказал чародей, — разбудишь дом!
— К демонам дом и всех его обитателей!
— Всех? А как же Талула? Насколько я понимаю, ваши переговоры закончились благополучно, иначе зачем ей рассказывать батюшке о вашей скорой помолвке?
Я прикусил губу. Вот чего я не предусмотрел, признаваясь ей в своих чувствах. Решил быть честным и благородным — и вот результат, меня тут же записали в женихи.
О женщины! Никто из них не умеет хранить секреты, каждая считает, что радостную весть нужно в ту же секунду растрезвонить по всему миру. И невдомек болтушке, что признание отнюдь не означает в дальнейшем счастливый брак. И брак вообще…
Пожара не случилось потому, что лампа не разбилась и горящее масло не вытекло. Дрожащими руками я снова зажег ее и поставил на комод. В голове моей что-то звенело. Может, свадебные колокола?
Я сел на кровать.
— Ты скверно выглядишь в этом желтом свете, — заметил Квирсел. — Тебе надо чаще бывать на воздухе.
— Отстань ты от меня со своим воздухом! — воскликнул я, борясь с желанием запустить в мопса тапкой. — Я бы выглядел так же при любом освещении! Это невероятно! Женитьба! Поттеры! Изенгрим станет моим родственником! Кошмар!
Я зажмурился. Это не помогло. Суровая реальность никуда не исчезла.
— Значит, ты не хочешь?
— Не… не знаю… Талула — это одно, а Поттеры другое. И потом — что будет с моей тихой мирной жизнью, Квирсел?
— Догадайся.
— Уже. Именно это и наводит меня на мысль о немедленном бегстве из королевства. Ты не знаешь расписание кораблей, отплывающих в дальние края из порта Таниленн?
— Не имею представления. Это не мой мир, — ответил мопс. — Но на твоем месте я бы отбросил эту идею. Лучше будь мужественным и смирись.
— Тебе легко говорить!
— Не отрицаю. Ну… тогда поговори с Талулой, выработай стратегию… пусть знает, что все в этом деле не так однозначно.
Я посидел немного, а потом вскочил с кровати и бросился к письменному столу.
— Лучше написать ей письмо! А ты отнесешь!
— Ладно, — зевнул Квирсел.
— Так… я объясню ей, что… не надо так торопиться…
Мусоля перо и бумагу, я погрузился в мир букв и предложений, но через несколько минут понял, что послания любимой девушке писать разучился. Тут важно взять первую ноту, и если она будет удачной, вся остальная партитура пойдет как по маслу.
Десять листов я испортил корявым вступлением и не продвинулся дальше первого предложения. В том состоянии, какое захватило власть над моим телом и душой, было невозможно сосредоточиться. В итоге я уронил голову на столешницу и затих неподвижно, изредка вздрагивая.
— Сходи к ней сам, — предложил мопс. — Прямо сейчас.
— Что? Ночью?
— Да, сейчас ночь. Но вопрос, как я понимаю, не терпит отлагательств.
— Ты прав! Тысячу раз, чтоб меня разорвало! Только сейчас! С глазу на глаз — как делает дрессировщик, отчитывающий тигра за лень! Я войду в клетку и… Лишь бы только Талула не поменяла местоположение. Наверное, она живет в той же самой комнате.
— Ну…
Что хотел сказать Квирсел, не знаю, но в тот же миг я вылетел за дверь. Через минуту, когда я пробежал почти весь длинный коридор, интуиция подсказала мне, что лампа осталась в комнате. И тут же — удивительно! — стало ясно, что в доме царит кромешная темень. Каким образом мне удалось пронестись вихрем метров тридцать и не врезаться во что-нибудь, осталось загадкой.
Я остановился, прислушиваясь. Прислушиваться, собственно, было не к чему, но это единственное, что мне оставалось в ситуации, когда повсюду клубился непроницаемый мрак.
«Совсем как в том доме на улице Висельников, правда?» — заметил внутренний голос.
Это замечание никоим образом не помогло мне успокоиться. Даже наоборот, я почувствовал, как под одежду заползает знакомый по недавним событиям ужас. Умом-то я понимал, что «Юные девы» — не обитель зла и ни с чем таким я столкнуться здесь не могу, но сердце все равно отказывалось стучать ровно.
Протянув обе руки во мрак, я мелкими шажками двинулся к стене. По счастью, она была на своем месте.
«Итак, что дальше? Браул, ты в двух шагах от того, чтобы снова влипнуть в какую-нибудь историю! Чуешь, как знакомо подрагивает под ложечкой?..»
Мысли беспорядочно носились у меня в черепушке.
«Нужно какое-нибудь осветительное заклинание! Пора показать кое-кому, что я не просто болван, заслуживший это звание по праву, но и чародей, причем не слабый…»
Хорошо, согласен.
Положившись на удачу, я приступил к делу. Несколько пассов, сбивчивых формул и чуток концентрации — и вот уже парящий фиал освещает коридор не хуже давешней лампы. Только свет, источаемый им, был сине-зеленым, но исправлять его не было ни времени, ни желания. Хорошо, что вообще получилось, ибо в моем состоянии колдовать трудно и даже опасно. По уровню побитости я был близок к боксеру, получившему хорошую взбучку длиной в двенадцать раундов.
Приободрившись, ваш покорный подумал, что идти к Талуле уже не так страшно. Дорога мне хорошо известна, значит, не пролетит и десяти минут, как я окажусь наедине с чародейкой. А там… ладно, не будем загадывать.
Просто идем. Идем, идем, поворачиваем, на цыпочках поднимаемся по лестнице, преследуемые летающим сгустком света, и натыкаемся на… квадратного верзилу с физиономией, какую, наверное, должен иметь носорог, превращенный в человека. В общем, мягко говоря, несимпатичной.
«Ну вот, я предупреждал», — философски заметил внутренний голос.
— До… брый вечер, — сказал я, уставившись на верзилу. Тот выглядел задумчивым и даже каким-то умиротворенным, невзирая на то, что в правой руке (или лапе?) держал дубину с шипами.
— Браул Невергор…
Ох, он еще и разговаривает! Никогда бы не подумал, что этот рот (или пасть) способен исторгать членораздельные звуки.
— Вы правы… я…
Кто он такой? И зачем дубина? Неужели в доме гостит кто-то кроме нас с Гермионой? Хм… Мысль интересная и вполне допустимая, учитывая столь высокий уровень эксцентричности Поттеров, но возникает вопрос, почему сей господин, будто слепленный искусным скульптором из сырой глины (и без штанов!), не спустился к ужину?
По всему выходит, это не гость. А раз так, то дела мои плохи…
— Не надо с ним рассусоливать!
Это сказал не я, и даже не человек со странным лицом, способным сделать нормального заикой, а заике помочь излечиться от своего недуга. Автором реплики была худенькая стройная девушка, прятавшаяся за спиной монстра.
Она выскочила из-за страшилища и замахала на меня руками. В одной из них, как следовало ожидать, что-то сверкнуло. Я успел заметить, что это розовый камень, источающий свет.
Не успел я и слова сказать — хотел поприветствовать симпатичное создание — как мне залепили каким-то колдовством так, что я одеревенел. Рот словно склеили — на тот случай, если бы я захотел заорать. Что ж, предусмотрительно. Я как раз собирался протрубить на всю округу пожарную тревогу, но сейчас мог издавать лишь мычание.
— Вот ты какой, супчик! — сказала девица, прыгая вокруг меня. — Вот ты какой!
Я вытаращил глаза. Вопросительно-протестующее мычание мое не производило никакого эффекта. Совершенно ясно, что меня с кем-то спутали, но как довести это до сведения странной парочки?
— Хватай его и неси! — приказала худышка страшному. Страшный кивнул. — Пока ночь не кончилась!
«А что будет, когда она кончится? — спросил я мысленно. — Вот в чем вопрос!»
Дальше произошло нечто уж совсем возмутительное с моей точки зрения. Меня взяли и положили на плечо страшилища, словно я мешок, набитый грязным бельем.
Это уже наглость! Если ко мне есть какие-то вопросы, почему бы не поговорить как цивилизованным людям? За чашечкой чая, например, или стаканчиком грога. Всякое в жизни бывает, но чтобы аристократа таскать столь неподобающим манером?.. И чего потом удивляться, что мультиверсум собирается провалиться в бездну и сгинуть навеки? По заслугам и расчет, говорим мы, умудренные опытом мигонцы.
В общем, меня куда-то понесли. Голова моя свесилась вдоль спины верзилы, и ничего интересного, находясь в этом положении, я видеть не мог. Только изредка тонкие ножки странной девицы. Кстати, она слегка косолапила, и это было даже мило.
Поставив себе задачу замечать за неимением лучшего все, что только можно, с задачей я все-таки не справился. Уже через минуту вашего покорного стало клонить в сон.
«Магия! Усыпляют!» — вскричал внутренний голос, но об этом я догадался и без него.
Что ж, пускай, решил я. Переживем и это.
Надеюсь.
Часть вторая
Глава 1
По ощущениям проспал я совсем недолго. А потом чья-то грабля выдернула мою оболочку в привычный мир и снова заставила чувствовать — обонять, видеть, слышать и т. д.
Конспирация, что ни говори, была соблюдена. Тот, кто заботился о скрытности своего логова, достиг цели. Я понятия не имел, где нахожусь, и это вселяло в меня как минимум тревожное чувство, что добром подобная катавасия не кончится.
Комната была круглая, с голыми каменными стенами. Кладка — грубая, между блоками величиной с арбуз проросла трава, а сами булыги покрывал темно-зеленый мох.
Помещение весьма походило на каземат, каким я себе его воображал время от времени.
До воображался!
— Уже может говорить? — пробасил знакомый верзила, стоящий впереди и справа.
— Ага. Заклинание-то пустяковое было, — отозвалась девица. — Думала, раз он чародей, то придется с ним повозиться, а вышло-то просто. Дилетант и неумеха. Никакой защиты.
Я посмотрел на худышку, закипая. Всяко меня обзывали, но чтобы усомниться в моих способностях и профессионализме!
— Кто вы? Извольте назваться! — В голосе моем звучал металл. Вот что бывает, если труса задеть за живое, вонзить стилет в его святая святых.
— Всему свое время, господин волшебник! — ответила незнакомка. Взмахнув руками, она подбавила в круглую комнату света, чтобы, наверное, я смог рассмотреть ее подробнее.
Некоторые детали в прошлом ускользнули от моего внимания. Похитительница была необычная, с небольшими такими рожками по бокам головы. Они торчали из волос как бы невзначай и не портили общей картины, точнее не усугубляли ее. Прибавить к этому следует кошачьи глаза цвета меда и татуировку на бледной коже — узор покрывал все ее довольно миловидное личико.
Чужачка, решил я. Не человек и явилась из других миров… самое малое.
Да хотя бы по наряду ясно. Обтягивающие брючки, обтягивающая курточка, короткий плащик с капюшоном на плечах. Опять же сапожки высокие, на застежках.
Мило, мило, но… я бы сказал, довольно затасканно. Новыми эти вещи были, по моим предположениям, лет сто назад.
Мы молчали, как бедные родственники на именинах. В конце концов я не выдержал. Мои нервы, как вы знаете, не железные и давно истрепаны, а тут сижу я привязанный к стулу, словно арестант, и любуюсь на этих сумасшедших.
— Если я правильно понимаю, — начал я, — мы кого-то ждем?
— Ждем, — ответила девица, пожелавшая остаться инкогнито. Занималась она тем, что обрабатывала ногти пилкой и время от времени бросала на меня взгляд своих кошачьих глаз.
Было чувство, что я лично чем-то насолил этому косолапому чуду.
— Кого же?
— Кого надо!
— А кого надо?
Страшный, что стоял, подпирая стенку, зыркнул на меня горящими глазами из-под надбровных дуг величиной с письменный стол.
— Не будь дураком, чародей, — сказал он, — и радуйся, что мы с тобой обращаемся хорошо.
У меня челюсть отвалилась, как происходило всегда, когда я сталкивался с каким-нибудь идиотским утверждением.
— Это вы называете «хорошо»? Рехнулись?
— Нет.
Ответ был кратким и четким, без малейших колебаний. И взгляд, его сопровождающий, намекал, чтобы я по возможности удержался от зубоскальства.
— На карту поставлено так много, что мы не можем позволить себе миндальничать. Смотрите, у Крайлога руки чешутся пройтись по вашей голове дубиной.
Страшный кивнул.
— И что же я вам такого сделал, что вы готовы пойти на столь крайние меры?
— Собираешься сделать, — ответила худышка.
— А поточнее?
Она открыла рот, готовясь посвятить меня в жуткие детали какого-то страшного ужаса, но спохватилась и завертела головой. Крайлог кашлянул и отклеился от стены. Разве что в струнку не вытянулся, чтобы поприветствовать гостя, который через секунду возник в круглой комнате. Видимо, третий член шайки был тут за главного. Его и ждали, а когда он возник из пола в темно-малиновом свечении, всякие вольности были прекращены мгновенно. Худышка и страхолюдина с дубиной посмурнели, словно солдаты в присутствии главнокомандующего, а я уставился на вновь прибывшего, гадая, что же в нем такого особенного.
Рост ни то ни се, средний. Одет словно король оборванцев и издалека может сойти за Спящего Толкователя, но все-таки представительнее. По крайней мере, у него имелось то, что можно назвать головой и лицом, хотя и с натяжкой.
Некую фигуру охватывали длинные одежды до пола, что-то вроде рясы с капюшоном. Под ним в глубокой темноте светились синие глаза-щелки. Больше ничего там не было. «Органы зрения» этого типа просто висели в воздухе. И, по всему видно, этим своим фирменным обликом субъект в балахоне привык пользоваться на всю катушку. Вопрос в том, где и при каких обстоятельствах. Не он ли, вооружившись косой, заставил всех и каждого думать, что бог смерти должен выглядеть именно так?
Сейчас косы, правда, при нем не было. Это успокаивало.
— Уф, я так спешил, так спешил… ужас что делается в мирах… сплошное волнение! — выдал скороговоркой новый персонаж. Голос его, вопреки ожиданию, не был густым и наводящим тоску смертную, а, наоборот, суетливый, текучий, словно резвый ручеек. Такой больше подошел бы лавочнику, чем… кому?..
Я ждал, придав своей вытянувшейся физиономии выражение, какое, на мой взгляд, должно было сказать моим надзирателям, что держаться я намерен до последнего. И хотя внутри умирал от страха, кажется, у меня получилось смутить Крайлога и рогатую девицу. Они толклись за спиной синеглазого, как щенки позади крупного волкодава.
— Вас связали! — воскликнул пришедший. — Кто?
— Догадайтесь, — ответил я. — Сам я не мастак на такие фокусы, так что остается кто-то из этих двух.
Синеглазый повернулся к своим миньонам.
— Зачем же, братья?
— Я думала, он опасен и наша задача — его лик… нейтрализовать… — ответила косолапка.
— Но я же вам ничего подобного не говорил! Я сказал, чтобы вы пригласили Браула Невергора побеседовать! — Синеглазый обладатель балахона взмахнул руками в перчатках и закружился, подметая полами одежд пыльный пол. Ну по крайней мере он не призрак в прямом смысле слова.
— Простите нас, господин чародей!
Извиваясь, синеглазый подлетел ко мне и одним движением освободил от веревок. Я поднялся, растирая запястья, и смерил троицу суровым взглядом.
— Итак, с кем имею честь говорить? Не знаю, какие нравы царят у вас на родине, без сомнения, удивительной, но у нас правила велят представляться. Элементарная вежливость.
— Конечно, прошу прощения, — поклонился синеглазый. — Я — Тузмес Высокий. Это Крайлог, его еще называют… называли… Несокрушимый…
— Кто называл?
— Э… сейчас, простите, это неважно…
— Как сказать. Если бы мы начали говорить об отпускной цене на локийских кальмаров, то это, в свете недавних событий, было бы неважно, а так…
Тузмес смутился.
— Извиняюсь, конечно, господин волшебник, но… уверяю, эти мелочи мы обсудим.
— Все так говорят!
— А это… это… — Синеглазый вспомнил, что собирался представить рогатую девицу. — Эриделла Быстрая Стрела.
— Вот видите, юная дева, это не так страшно, — сказал я, повернувшись к ней. — Оттого, что я узнал ваше имя, от вас не убыло.
Быстрая Стрела зашипела. Я ей определенно не нравился.
— А теперь приступим к делу, — сказал Тузмес, принимаясь колдовать.
— Не возражаю, — отозвался я. — Если мне нальют чего-нибудь выпить.
Странный тип опять засуетился.
— Будет, будет, будет…
Он не соврал. Было и вино, и большая, хорошо убранная комната с коврами, гобеленами и прочими аристократическими излишествами. В углу даже стояла выполненная с большим мастерством и реалистичностью статуя голой феи, изнывающей, судя по позе, от любовной истомы.
Тузмесу пришлось долго кашлять, чтобы оторвать меня от созерцания сего творения, после чего он предложил кубок с очень сухим вином, которое тут же ободрало мое горло не хуже наждачной бумаги. На время нашего разговора косолапка и страшный куда-то исчезли, без напоминания со стороны предводителя.
— Вы, должно быть, удивлены всем происходящим, — начал разговор Тузмес. Он сидел напротив меня через стол и вино не пил. Может быть, ввиду отсутствия рта как такового. Или просто не нуждался в этом невинном удовольствии.
— Ничуть, — ответил я. — Ничуть не удивлен. Я реалист. Живу в мире, где все с ног на голову. Вот сейчас вы попросите меня о какой-нибудь услуге, вам надо решить некую проблему, которая ну никак не решится без вмешательства Браула Невергора. Угадал?
— В некотором роде…
Если привыкнуть к сухому вину, то со временем оно кажется не таким кислым. И все менее становится похожим на скипидар.
— Так складываются звезды, так поворачиваются ветви Вечного Древа, так журчит Источник Мудрости, возле которого плетут свою пряжу норны… правильно? Все указывает на то, что Браул Невергор и есть единственный, кто может справиться с задачей. Так что выкладывайте, Тузмес. Сразить дракона, спасти принцессу или вытащить мошку из чьего-нибудь глаза?
Высокий снова закашлялся. Очень странно — горла-то у него я не заметил.
— Боюсь, дело гораздо сложнее. Но суть вы уловили. Вижу, вы бывалый человек.
— Еще бы, — мрачно повел я бровями. — Каждое утро совершаю подвиг, у меня расписание. В десять утра.
Тузмес долго не знал, как следует воспринимать мою фразу, и оставил ее без комментариев. Но мне показалось, это сообщение его расстроило.
— Вы приехали в дом Поттеров для одного дела. Вас несколько человек, волшебников. Завтра, по сообщениям моей агентуры, вы соберетесь на совет, где будут обсуждаться вопросы, касающиеся существования вселенной.
— Ваша агентура работает отлично.
— Магия, знаете ли.
— Ну как же без нее.
— Так вот. Я хочу, чтобы вы, присутствуя на совете, всячески саботировали процесс. Выступали против любой инициативы.
— Это еще почему? — спросил я. — Если вселенная в опасности, я должен быть в первых рядах! А вы говорите «саботировать»!
— Именно саботировать! Вы должны сорвать все мероприятия! Вот такая у меня к вам просьба, — взмахнул руками Тузмес.
— Вы сумасшедший?
— Нет.
— И я тоже, хотя некоторые иного мнения. Назовите хотя бы одну причину не спасать мультиверсум!
— Ну…
— Это не причина!
— Так сразу и не скажешь.
— Начните издалека, если по-другому никак.
— Вас не посвятили в подробности?
— Нет.
— В этом все и дело, — вздохнул Высокий. — Я представляю противоположную сторону, господин чародей, и у меня есть веские основания препятствовать вам и вашим друзьям.
— Какие же?
— Вы собираетесь спасти вселенную, а я и мои соратники по борьбе — уничтожить ее. И я хочу сделать вас своим союзником.
— Вы точно сошли с ума. Если я помогу вам, то сам уничтожусь. Зачем мне это нужно?
— Этот мир заслуживает того, чтобы сгинуть. Когда-нибудь, возможно, все начнется заново, но до того пролетят в пустоте бесчисленные эоны времени. Впрочем, это не так и важно, ибо нас никого уже не будет.
— Вы бредите, — сказал я. — И кто вы вообще такой? Вы и ваши соратники по борьбе?
— Мы — боги. И наши противники тоже. Двоих вы уже видели. Стиоделарикса и Спящего Толкователя.
— Ага! Одна шайка, я чувствовал!
— Постойте! Я же сказал, что мы — противоборствующие! Они сотрудничают с вашими чародеями, чтобы предотвратить угрозу, а мы ставим им палки в колеса. Ясно?
— Ничего не ясно.
Тузмес сопел, теребя пальцами край своей хламиды.
— Вам, должно быть, не понять наших трудностей. Мы — изгнанники, бесприютники, бродяги.
— Имеете в виду, «мы»— божества?
— Да.
— Кто вас выгнал и откуда?
— Народы, которые чтили нас и с которыми мы имели связь, исчезли, отжили свое или погибли в результате войн и эпидемий. Это естественный процесс, такое в мирах происходит сплошь и рядом. Жил народ, а потом бац — и нет его. А осиротевшие боги остаются. Боги бессмертны, умереть вместе со своими подопечными возможности в основном не имеют… отсюда все наши беды и страдания… Если мы не войдем в чей-нибудь пантеон, если нас не примут другие, мы обречены бродяжничать по мирам и дряхлеть. Нет ничего ужаснее этой участи.
— Понятно… — промычал я, — Но ведь кому-то везет, да?
— Везет. Немногим. Став членами другой команды, они продолжают полноценную божественную жизнь, а мы…
— Только не рыдайте! Терпеть не могу, когда боги рыдают!
— Простите. Это личное. Мой народ… он такой был хороший, добрый… я старался ради него как мог, мы жили в мире и согласии… а потом экологическая катастрофа стерла его с лица земли. Мы и оглянуться не успели, как стали сиротами.
— «Мы» — это кто?
— Я, Эриделла… и другие, вы их не знаете. Эриделла была богиней охоты, потому и называлась Быстрой Стрелой.
— А тот симпатичный молодой человек с дубиной?
— Крайлог Несокрушимый? Это бог войны некоего племени, которое погибло в результате наводнения в одном из миров.
— Печально…
— Бедняга так мучается.
— Оттого, что не может просто так расколотить кому-нибудь череп?
— Ну… и это тоже, — кивнул Тузмес.
— Подумать только, какие дела творятся на просторах мультиверсума, — сказал я.
— Люди, даже маги, часто весьма ограничены в возможностях видеть эти процессы. Вот вы, к примеру, сами признались, что впервые о таком слышите.
Читать бесплатно другие книги:
