Авантюристы Крючкова Ольга
– Помилуйте, сударь! Отчего такая жестокость с вашей стороны? – недоумевал Рокотов.
– И вы ещё имеете наглость меня спрашивать об этом?
…Лисовский уже потирал руки, в надежде, что суд над зятем состоится весьма скоро, и по его предварительным прикидкам, тому грозило не менее пяти лет тюрьмы, или же погашение долгов в течение трёх месяцев, что само по себе было просто невозможным.
Князь сидел в камере, надо отдать должное Лисовскому, который договорился с начальником полицейского участка, и тот обеспечил непутёвому зятю банкира сносное существование. У Рокотова же было достаточно времени, дабы подумать над сложившейся ситуацией: «Ла Шарите – в Польше, он единственный, кто мог бы помочь. Но, увы… Откуда тесть узнал о моём отъезде? Я ни с кем не делился своими планами…» Страшная догадка пришла сама собой: виконт!
Александр пребывал в смятении: «Отчего он так поступил со мной? Ведь мы столько лет знакомы, и вместе принимали участие в весьма сомнительных предприятиях! Неужели всё это из-за Мари?! Он любит её? Нет… Виконт не может любить! Значит, он собирается использовать её и погубить… Боже мой, Мари!»
После трёх дней, проведённый в камере полицейского участка, князь Рокотов был готов подписать все обвинения и сознаться в любых преступлениях, лишь бы окунуться в ароматическую ванную и выпить бокал марочного вина.
Неожиданно пришло избавление. Полицейский отворил камеру и хриплым голосом произнёс:
– На выход, Ваше сиятельство!
Роков надел сюртук, поправил несвежий шейный платок и проследовал в тёмный коридор. Пройдя немного, и оказавшись, в кабинете полицмейстера, он увидел своего ненавистного тестя, вид у того был не весёлый, и отнюдь не уверенный как в прошлый раз.
– Мой банк получил перевод из Польши на ваше имя. Сумма пятнадцать тысяч франков как раз покрывает все ваши долговые векселя и расписки.
Рокотов встрепенулся: неужели Ла Шарите помог? – о как он сомневался в друге!
– Эта женщина, госпожа Шеффер, видимо действительно любит вас, если решила вытащить из пропасти…
Князь округлил глаза.
– Отчего вы решили, что она перевела деньги?
– Александр, я – банкир. Все финансовые операции, где бы они не производились и кем-либо требуют порядка и фиксируются. Так вот, этот перевод – от госпожи Шеффер, сомнений нет. Не скрою, я желал вам несчастий и мести за то, что вы причинили моей дочери столько горя. Но я не могу противостоять закону: долг уплачен, вы свободны. Отправляйтесь в Польшу и никогда не возвращайтесь!
Ла Шарите курил английскую сигару, сидя в кресле гостиной. Вокруг сновали гости: салон был самом разгаре. Отъезд мадам Шеффер во Францию с бароном де Ангерраном, был для аристократического общества Лодзи полной неожиданностью. Знатные пани и панове терялись в догадках. Неужели она собирается официально объявить о своём происхождении именно во Франции? – или просто развеяться и сменить обстановку? – или это романтическое путешествие с бароном? Ла Шарите молчал, тем самым, порождая самые смелые и фантастические догадки.
Пан Казимир Валевски, считающий себя вправе рассуждать о Наполеоне, как чуть ли не о родственнике, выдвинул очередную версию:
– Барон де Ангерран – сын боевого соратника Бонапарта. Этим всё сказано! Во Франции до сих пор существуют Бонапартисты! Мадам Шеффер – истинная наследница Наполеона, а если вы помните, он был императором!
Дамы заохали. Мужчины понимающе переглянулись: теперь жди во Франции очередной революции!
Поток гостей, желавших посетить салон пана Кравчика, не иссяк, напротив, свежая сплетня, пополнила его новыми силами. Слухи об этом дошли и до Вроцлава, где пан Вацлав наслаждался местными красотами со своей упитанной невестой. Он тотчас же вернулся в Лодзь.
Финансы виконта были изрядно подорваны, а ведь предприятие только разворачивалось и ему ещё предстояло набрать силу. Поэтому приезд хозяина усадьбы был весьма кстати. Пан Кравчик цветисто рассказывал о Вроцлаве, его замках и бывшей резиденции Тевтонского ордена. Но вскоре и эти рассказы надоели изощрённой публике, посещавшей салон.
К этому времени Владимир окончательно освоился в доме Кравчика, и покер становился всё популярным среди местных аристократов, а «банк» в игре всё более крупным. Варвара исправно подглядывала и подслушивала, тем самым, преумножая финансовые вливания в предприятие, задуманное виконтом. Правда, вливания сии были слишком малы, по сравнению с тем, что можно было выудить у барона де Ангеррана. Но Ла Шарите смирился с этой утратой. По его умозаключениям Владимир и его помощница даже не подозревали о его истинных намерениях, просто считая своим покровителем, с которым необходимо делиться добычей. Их это вполне устраивало, они плыли по течению жизни, и как могли, наслаждались ею.
Глава 6
В конце осени, когда землю по утрам уже начал покрывать иней, газеты Лодзи, Кракова, Вроцлава и Познани опубликовали статью некоего журналиста Взбышека Пшеня, который писал о перспективах строительства тоннеля под Ла-Маншем, дабы связать две великих державы. Он столь изящно рассказывал читателю, что известная Транс Европейская строительная компания, имеющая представительство во французском Кале уже закупила всё необходимое оборудование для маркшейдерских работ, и выпустила акции достоинством в тысячу франков, которые вскоре появятся на биржах Европы. Затем приводил экономические расчёты, во сколько раз возрастёт взаимный товарооборот, подешевеют перевозки и, наконец, сколько заработают акционеры. Здесь-то и начиналось самое интересное. Журналист, ловко манипулируя цифрами и экономическими терминами, доказывал, порой не сведущему в финансовых делах читателю, что на каждый вложенный франк можно получить не менее десяти прибыли.
Польша бурлила. Всё мужское население обсуждало новые европейские перспективы. Выждав момент, Ла Шарите, открыл в вышеназванных городах брокерские конторы, предлагавшие всем желающим акции Транс Европейской компании. В них тотчас хлынул поток желающих, акции приобретали даже отцы городов. Ни у кого и мысли не возникло, что они вкладывают деньги в воздух.
Наиболее осторожные вкладчики, как правило, сами занимающиеся торговлей или производством, отправились в Кале, дабы убедиться в истинности местонахождения компании и начале маркшейдерских работ. То, что они увидели, ничуть их не разочаровало. К тому времени в конторе было полно народу, все сновали со знанием дела, преисполненные собственного достоинства, земляные работы также начались – словом, придраться было не к чему.
Акции раскупались с молниеносной быстротой. Поляки были охвачены ажиотажем. Виконт же постоянно пополнял запасы «ценных бумаг» в Румынии, где по поводу Транс Европейской компании и не слышали. Авантюрист, собрав приличный куш в Польше, даже за вычетом всех накладных расходов, перевёл в Швейцарский банк кругленькую сумму, позволившую ему в будущем жить безбедно лет десять, не меньше. Но как говорится, аппетит приходит во время еды, и он рос по мере поступления доходов. Ла Шарите планировал напечатать точно такую же статью в России, – куда вовсе не собирался возвращаться, – и отправить в качестве своего представителя Владимира Назарова. Расчёт был предельно прост: Владимир – из приличной семьи, с достойной фамилией известного отца, непременно обретёт доверие московского общества. Ведь мало кому было известно, что Назаров-старший лишил своего непутёвого отпрыска наследства. Да и потом чадолюбие, настолько развитое в России, непременно приведёт к тому, что известный издатель простит сына и вложит деньги в акции Транс Европейской компании.
Вскоре Владимир отбыл в Москву в неизменном сопровождении Варвары, преисполненной гордости за своего любовника, в багаже которой лежали акции, специально напечатанные для России номиналом в пятьсот и тысячу рублей.
Расчёты Ла Шарите оправдались почти полностью: после выхода статьи о Ла-Манше в московских газетах, деловые круги города забурлили точно также как и в Польше. Здесь на сцену вышел представитель Транс Европейской компании – Владимир Назаров, снабжённый всеми необходимыми документами, подтверждающими его право по продаже акций как агента-брокера.
Он снял небольшую контору, дав во всех московских газетах адрес её местонахождения, и к нему тотчас же потянулись желающие прикупить акции. Но Россия – не Польша. Нашего купца на мякине не проведёшь. Подобное предприятие, как строительство тоннеля, было делом новым и необычным, но, безусловно, сулящим баснословные прибыли, и всё же русский купец и фабрикант был осторожен: расходились акции по пятьсот рублей, по тысячи же спросом почти не пользовались.
Владимир срочным письмом сообщал Ла Шарите о возникших трудностях, и тот принял решение напечатать акции достоинством в сто рублей. Варвара же должна ждать виконта в небольшом приграничном румынском городке Сигету-Мармациеи, дабы затем осуществить их перевозку.
Слух о том, что сын известного издателя Назарова открыл брокерскую контору, мгновенно облетел всю Москву. Достопочтенный лесопромышленник Уваров, припоминая своё непродолжительное знакомство с Владимиром в салоне госпожи Скобелевой, а также разговор с виконтом Ла Шарите о перспективах тоннеля, тут же отправился к нему в контору и приобрёл акций на пять тысяч рублей. После этого примера постепенно потянулись члены лесопромышленной гильдии, также, не мелочась на акции достоинством в пятьсот рублей. Даже банкир Лисовский прислал своего представителя из Петербурга.
После своего кратковременного заключения Князь Рокотов отбыл в Лодзь в надежде встретить там свою возлюбленную Марию Шеффер. Но на всякий случай, опасаясь хитроумного и коварного виконта Ла Шарите, решил действовать осторожно. Он поселился в небольшой гостинице на окраине города, где начал прислушиваться к различного рода слухам и сплетням. Через три дня картина была ясна: внучка Бонапарта направилась во Францию с любовником, пан Кравчик женился на Саре Познанской, но самое главное – в Европе скоро наступит процветание, благодаря тоннелю, проложенному под Ла-Маншем.
Князь Рокотов понимал, что его жалкие финансы на исходе, а поиск Марии во Франции требует средств: да и что он сейчас ей может предложить?! Он нищий!
Немного поразмыслив, отлично зная виконта, Александр решил направиться в Москву, где рано или поздно непременно появятся акции Транс Европейской компании. И вот тогда…
Глава 7
Варвара удобно расположилась в купе первого класса. На перроне, перед отправлением поезда ей показалось, что в толпе провожающих промелькнуло лицо мужчины, показавшееся ей знакомым. Но она никак не могла припомнить, где именно…
Она отогнала эти мысли: мало ли, где и кого она видела! – в конце концов, она прожила бурную жизнь.
Неожиданно дверь купе распахнулась, вошёл тот самый господин, имени которого Варвара не смогла припомнить. Он ослепительно улыбнулся.
– Сударыня, вы направляетесь в Москву?
– Да…
– Вот и я тоже. Румыния – слишком скучная страна. А этот маленький городишко, – он кивнул в окно, – как его там? – Сигету-Мармациеи, и вовсе – захолустье.
Варвара кивнула, и неожиданно вспомнила: она видела попутчика в салоне госпожи Скобелевой, он ухаживал за Марией Шеффер! Вот так встреча!
Князь Рокотов понял, что женщина узнала его:
– Сударыня, мне кажется, мы с вами встречались у Елены Яковлевны Скобелевой! Не так ли?
Варвара не придала случайной встрече в поезде ни малейшего значения: чего в жизни не бывает, да и, кажется, князь – друг виконта.
– Именно там…
– Прекрасно, посему случаю надо выпить, я везу прекрасное венгерское.
Александр извлёк бутылку вина из саквояжа.
– Вы путешествовали? – поинтересовалась Варвара.
– Да. Побывал в Венгрии, Албании, Германии, Румынии. Я непременно расскажу вам о них.
Он ловко раскупорил бутылку, вынул из саквояжа походный набор джентльмена, два гранёных стаканчика, и наполнил их вином.
– Итак! За встречу.
После второго стаканчика Варвара почувствовала, что сильно пьянеет. Неожиданно князь подсел к ней и начал целовать в шею, грудь, губы… Что было дальше – всё как в тумане…
– Пани, пани! Вам плохо?! – полицейских расталкивал прилично одетую женщину, сидящую на привокзальном перроне, рядом с ней стоял открытый саквояж. – Бедняжка! Неужто ограбили? – посочувствовал он.
Женщина с трудом открыла глаза: голова страшно болела, полицейский расплывался…
– Пани, слава Богу, вы очнулись! – обрадовался полицейский.
Женщина попыталась встать, но покачнулась и оперлась на блюстителя порядка:
– Где я?
– Пани, вы в Жмеринке! – сообщил полицейский.
– Как в Жмеринке? Я ехала в Москву? Почему в Жмеринке? – недоумевала женщина.
– Не знаю, пани… Наверное, вы вышли из поезда.
– Не может быть… Где мои вещи, – опомнилась несчастная и увидела открытый саквояж. – Меня ограбили! – она начала рыться в нём, но извлекла лишь паспорт.
– Позвольте, – полицейский ловким движением перехватил документы, – Варвара Григорьевна Зиновьева, так-так… Пройдёмте в участок…
Дотошный жмеринский полицейский долго выяснял в участке все подробности дела: сопел и записывал перечень вещей, украденных у пострадавшей, та же диктовала с ходу, мол, украли: брошь серебряную, из кошелька двести рублей, не побрезговал князь даже серебряным маникюрным набором, про акции женщина, естественно, умолчала.
Полицейский всё аккуратно записал со слов пострадавшей, затем вызвал секретаря, который составил словесный портрет вора, то есть князя. Одного не мог взять в толк блюститель порядка: отчего это князья такие пошли – больно мелко плавают, крадут у барышень по мелочам?
– Вы ничего не забыли сообщить мне? – ещё раз поинтересовался полицейский.
– Нет, я всё сказала.
– А этот Александр Рокотов, он – действительно князь по происхождению, или это его уголовная кличка?
– Что вы! – воскликнула Варвара. – Конечно, он – князь, ни каких сомнений.
– Да, до чего аристократия докатилась! Упадок нравов, – констатировал полицейский, но всё же в душе он сомневался правдивости слов пострадавшей.
На дневной поезд, идущий через Жмеринку в Москву, Варвара опоздала и направилась в ближайшую привокзальную гостиницу, где сняла номер на оставшийся рубль мелочью, которую Рокотов не выгреб из её кошелька. Она оплатила номер и взяла ключи, дабы немного отдохнуть и собраться с мыслями.
Перед её взором предстала убогая комната с выцветшими обоями и такими же неопределённого цвета портьерами.
– Да, мечта королевы! – съёрничала Варвара по поводу «роскошно обставленных апартаментов». – Кровать наверняка кишит клопами, – она откинула покрывало, и увидела бельё сероватого цвета. – Ладно, переночую как-нибудь, придётся не раздеваться. Но на что мне поужинать, позавтракать и купить билет?
Варя поправила волосы, припудрилась и отправилась в город на ближайший торг. Миновав привокзальную площадь, она увидела рынок, на котором вовсю кипела жизнь. Кто-то продавал, кто-то торговался до хрипоты, а затем покупал. Она же воспользовавшись тем, что покупатели были сосредоточены на выгоде, стянула пару тощих жмеринских кошельков Что поделать, пришлось вспомнить молодость.
После этого она приобрела билет до Москвы и пообедала в ужасном ресторане – голод взял своё.
В Московскую брокерскую контору Транс Европейской компании вошёл солидный господин и обратился к клерку:
– Любезный, могу ли я видеть господина Назарова?
– Конечно, сударь, он будет после двенадцати часов.
Господин усмехнулся в усы.
– Хорошо, тогда оформим все формальности без него. Каков сейчас наименьший номинал?
– Пятьсот рублей-с.
– Хорошо, для начала возьму одну акцию, – сказал господин, вынимая из портмоне ассигнацию достоинством пятьсот рублей.
…Князь Рокотов вернулся в мебелированную комнату, снятую им по прибытии из Румынии, и тут же сравнил приобретённую акцию в брокерской конторе с теми, что он украл из саквояжа доверчивой Варвары. Они были совершенно идентичны, разницу лишь составлял номинал.
Ещё вчера Александр пересчитал свой улов: он составил примерно десять тысяч рублей акциями мнимой Транс Европейской компании.
Дождавшись двенадцати часов пополудни, князь нанял экипаж и снова направился к Владимиру Назарову. На сей раз его визит увенчался успехом, из небольшого кабинета вышел сам Владимир и тотчас узнал Рокотова:
– Князь! Рад вас видеть! Хотите приобрести акции?
– Возможно… – уклончиво ответил тот.
– Тогда чем могу быть полезен? – поинтересовался Владимир.
– Хочу приобрести акций на десять тысяч рублей!
Глаза Назарова округлились, но, не растерявшись, он тут же предложил:
– Прошу ко мне в кабинет.
Князь удобно расположился в кресле напротив конторского стола Владимира.
– Не желаете ли коньяку? – поинтересовался тот.
Александр, памятуя о том, как обошёлся с Варварой, вежливо отказался, и извлёк из портмоне акцию компании номиналом в сто рублей.
– Посмотрите, Владимир… Вам знакома эта ценная бумага?
Назаров взял акцию, покрутил её и так и сяк, и никак не мог взять в толк: откуда у князя акция номиналом в сто рублей, если Варвара должна была привезти партию ещё вчера, но, увы, пропала.
Назаров вопросительно воззрился на гостя.
– Прошу вас объяснитесь, сударь!
– С удовольствием! – воскликнул князь. – Варвара должна доставить в контору акции номиналом в сто рублей, общей суммой на десять тысяч. Не так ли?
Обомлевший Назаров, не ожидавший такой осведомлённости князя, только кивнул.
– Так вот, буду краток: акции у меня. Если хотите их получить: подготовьте десять тысяч рублей, лишнего мне не надо.
– Да, как вы смеете! Это воровство! Шантаж! – возмутился Назаров.
– Называйте, как хотите! Не заплатите – дело ваше. Я продам их сам. Ведь они настоящие, не так ли?
Впервые Назаров задумался.
– Да, они принадлежат Транс Европейской компании…
– А вы уверены, что такая компания существует?
– Конечно, в Кале… – уже неуверенно ответил Владимир.
– Так вот, сударь, я знаю виконта Ла Шарите много лет. И с уверенностью могу сказать, что этой компании просто нет, она существует лишь в воображении её мнимых акционеров. Если вы не заплатите мне десять тысяч рублей, то я выступлю с разоблачением в прессе, затем вами заинтересуется полиция.
– Но…но… У меня нет таких денег, – выдавил из себя Владимир чуть слышно.
– Не может быть. Я наблюдал за вашей конторой, по моим прикидкам у вас есть в наличии названная сумма. Разумеется, вы не храните её здесь, это было бы легкомысленно. Вы арендуете ячейку в банке моего тестя господина Лисовского. Ведь он также имел неосторожность купить ваши бумажки?
Владимир понял, что попал в дурную историю: ещё вчера отец приобрёл у него три акции номиналом по тысячи рублей, он так радовался, что сын стал деловым человеком. В одно мгновенье всё может разрушиться.
– Хорошо, я согласен. Едемте в банк Лисовского, – согласился Владимир.
…Владимир вернулся в контору, его обуревали противоречивые мысли: «В конце концов, кто такой – виконт Ла Шарите? Почему я должен страдать из-за него?» Он решил продать акции и не переводить деньги в польский банк на счёт виконта, а попросту, завладеть ими. Почему бы и нет? Раз виконт – сам мошенник! Вряд ли он будет вмешивать в это дело полицию!
Глава 8
Варвара появилась в Москве как раз в тот момент, когда Владимир намеревался воплотить свой план: реализовать ценные бумаги, завладеть деньгами и скрыться за границей, скажем, в Италии, поближе к тёплому морю. А потом можно подумать, куда отправиться дальше, с деньгами всё возможно.
Она появилась в снятой ими квартире рано утром, в полном изнеможении. Когда прислуга отворила дверь и увидела барыню в столь плачевном состоянии, она издала истошный крик, на который тотчас из спальни примчался испуганный Владимир.
Варя буквально рухнула в прихожей от усталости, Владимир едва успел её подхватить и отнести в спальню.
– Варя, где ты была? Что случилось? – засыпал её вопросами Владимир.
– Умоляю все вопросы позже… Прикажи прислуге приготовить ванную с лавандой и крепкого чаю.
В спальню влетела испуганная прислуга:
– Барыня, свет ты наш! Где вы были – то? Мы же вас ещё три назад ждали! – причитала она, расшнуровывая меховые ботинки Варвары.
– Помолчи… – приказала она. – Ванная готова?
– Как приказывали, барыня! Изволите принять?
– Изволю… Помоги раздеться и расшнуровать корсет.
…Наконец, Варвара погрузилась в тёплую живительную воду, благоухающую лавандой. Она с удовольствием смыла с себя запах жмеренской дешёвой гостиницы и рассказала как полицейский составил в участке все надлежащие бумаги: мол, мещанка Зиновьева была напоена до пьяна в поезде и ограблена князем Александром Рокотовым и отпущена на все четыре стороны. Затем, женщина поведала, как она отправилась в ближайшую гостиницу, заказала самый дешёвый номер и направилась на ближайший рынок. Что делать, пришлось вспомнить былое ремесло! Украсть пару тощих мещанских кошельков, содержимое которых позволило мошеннице пообедать, поужинать и взять билеты на поезд до Москвы.
Владимир внимательно выслушал душещипательную историю своей подруги, – теперь он не сомневался, откуда у Рокотова появились акции, – и попытался её успокоить:
– Увы, содеянного не вернёшь… Думаю, нам не стоит задерживаться в Москве, через неделю отбудем в Италию.
Варя удивлённо посмотрела на сообщника: ни упрёков, ни грубого слова, даже голоса не повысил.
– А что же с Рокотовым и бумагами? – удивилась она.
– Да ничего, пусть сам их продаёт.
Владимир решил утаить то обстоятельство, что он выплатил князю десять тысяч рублей в обмен за молчание.
В это время князь Рокотов пересёк границу Франции и направлялся в Монбельяр, где по слухам лодзинского общества располагался один из замков барона де Ангеррана. Достигнув Монбельяра поздно вечером, он расположился на ночлег в небольшой гостинице с непритязательным названием «Гроздь винограда» и от пожилой хозяйки узнал, что Арман женат много лет, но жена и дети предпочитают не покидать замок в предместье Эпиналя, сам же барон предаётся развлечениям здесь с молодой красавицей. Князь не сомневался, что сия красавица – Мария Шеффер. Впереди была целая ночь, для того чтобы обдумать план действий.
На следующий день он вновь побеспокоил любезную хозяйку, дабы узнать не останавливался в окрестностях Монбельяра бродячий театр или цирк. Женщина, совершенно не удившись вопросу постояльца, ответила, что недалеко отсюда в городке Бельфор есть и то и другое, и если месье желает развлечься, то она предоставит ему лошадь за умеренную плату. Князь охотно согласился и верхом направился в Бельфор.
Городишко оказался небольшим, но чистым и уютным. На центральной площади он обнаружил шатёр цирка, на соседней же улице – местный захудалый театр, дававший постановку Мольера. Немного подумав, куда же всё-таки пойти: в театр или цирк? Александр решил – пусть судьба подскажет.
Князь занял позицию между площадью и театральной улицей так, что они прекрасно просматривались. Неожиданно дверь театра отворилась, на пороге показались двое мужчин, явно навеселе, и судя по внешнему виду – актёры. Выбор был сделан…
На следующее утро перед воротами замка барона де Ангеррана остановился экипаж, из которого вышел директор бельфорского театра, облачённый в свой лучший костюм, плащ и парик по такому случаю. Он позвонил в специальный колокольчик, вскоре ворота приоткрылись, появился лакей.
– Что угодно месье?
Директор театра из вежливости снял шляпу, прекрасно зная, что порой от лакея тоже может кое-что зависеть.
– Прошу вас любезный, передать вашему блистательному господину это письмо. Я буду ожидать ответа.
Лакей кивнул и удалился.
Барон пребывал в гостиной, ожидая Мари к завтраку, когда мажордом вручил ему письмо:
«Монсеньор!
Волей судьбы попал в Ваш райский городок, чему весьма рад. Наш общий знакомый виконт Николя Ла Шарите, занятый делами в Польше, увы, не смог составить мне компанию. Я путешествую в одиночестве. Посетив театр в Бельфоре, у меня родилась безумная идея: а не поставить ли шутки ради «Двенадцатую ночь» Шекспира, и не сыграть ли самому, скажем, дворецкого Мальволио? Почему бы нет? Предлагаю Вам, как известному меценату и покровителю искусств, принять участие в моей безумной авантюре. Сие письмо будет передано с директором театра, который я собираюсь ангажировать в ближайшее время.
Князь Александр Рокотов».
Когда барон дочитывал письмо, Мари спустилась со второго этажа, где располагалась её спальня, в гостиную.
– Бонжур, дорогая!
– Вы заняты почтой прямо с утра? – поинтересовалась Мари.
– Да… но – это не деловое письмо. Как вы отнесётесь к тому, если я приглашу в замок актёров, и мы сыграем «Двенадцатую ночь»? Думаю роль прекрасной Оливии вам вполне под силу. Я же могу выступить в облике Орсино, герцога Иллирийского.
– Прекрасная идея! – воскликнула Мари, хлопая в ладоши. – Но для роли Оливии мне будет нужен новый наряд и весьма изысканный.
Барон обнял прелестницу за талию.
– Не только наряд, но и соответствующие вашей красоте и роле драгоценности.
Спустя два дня в замке Ангерран царила суета: монсеньор, его возлюбленная и прислуга встречали актёров бельфорского театра. По главной аллее парка, ведущей к главному входу замка, двигались две повозки, доверху нагруженные декорациями и реквизитом, актёры же расположились в четырёх экипажах.
Напыщенный мажордом, со знанием собственной важности и достоинства, занялся размещением прибывших актёров, отправив их в дом для прислуги, где им пришлось занять даже мансарду, малопригодную для жилья. Но они не сетовали на сие обстоятельство: перспектива приличного заработка согревала им душу и поддерживала прекрасное настроение.
В тот же день в парке была построена сцена из свежеструганных досок и навес, на случай, если пойдёт дождь, дабы он не испортил декорации и сценические костюмы.
Мария примеряла новое платье, сшитое за два дня по эскизу придворной модистки, мастерицы своего дела, а также драгоценное колье, доставленное ювелиром из Мюлуза, заказанное де Ангерраном по случаю постановки Шекспира.
Режиссёр преподнёс Марии аккуратно переписанную роль Оливии в специальной кожаной папке:
– Мадам, впервые в постановке «Двенадцатой ночи» будет блистать такая красавица как вы! Ваш сценический костюм удивительно хорош, но, увы, – лишь жалкая пародия на вашу красоту.
Мария улыбнулась, она как раз закончила примерку наряда Оливии, и милостиво потянула руку для поцелуя. Режиссёр, как человек эмоциональный, страстно припал к ней губами.
Мария, понимая, что знаки внимания со стороны служителя Мельпомены несколько затянулись, попыталась освободить руку от страстных лобзаний, но, увы, сие оказалось не просто. Неожиданно в комнату вошёл барон. Режиссёр тут же ретировался, откланялся и удалился. Новоиспеченная Оливия открыла роль наугад и прочитала:
– Закрой лицо мне этим покрывалом: посол Орсино к нам сейчас придет…
– Прекрасно, мон шер. Какая интонация! Вы – прирождённая актриса, – восхищался барон своей возлюбленной.
Мария, дабы привыкнуть к сценическому костюму решила прогуляться по парку, прихватив с собой папку с ролью, с намерением посидеть в одной из многочисленных беседок и почитать её. Как только она расположилась на скамейке, перед ней как из-под земли появился князь Рокотов в костюме Мальволио, с ужасными жёлтыми перевязями на ногах.
– Мари… – начал он, задыхаясь от волнения.
– Боже мой, Александр? – женщина чуть не лишилась чувств от неожиданности и удивления. – Зачем вы здесь?!
– Умоляю не гоните меня, – князь присел рядом с ней на скамейку. – Я хотел выразить вам свою искреннюю благодарность за те пятнадцать тысяч франков. Лишь благодаря им я оказался на свободе.
– Пустое, не стоит и говорить об этом…
– Хорошо, тогда давайте поговорим о том, как я вас люблю!
Мария побледнела.
– Что с вами? Вам дурно?
– Да… Что вы хотите, князь? Прошу вас, говорите честно!
– Увезти вас отсюда. Для этого я и затеял весь этот театр. Я не могу жить без вас, – князь схватил Марию за руки и начал осыпать их поцелуями.
– Умоляю, опомнитесь! Нас могут увидеть! – молила она, чувствуя, что теряет самообладание и жаждет князя всем своим естеством. – Вы вторгаетесь в мою жизнь…
– Да, именно вторгаюсь! И желаю остаться в ней как можно дольше… – Рокотов привлёк к себе Мари и они их губы слились в страстном поцелуе.
Вечером состоялась репетиция. На сцене появилась Оливия, на её роскошный наряд был накинут алый барханный плащ, подбитый мехом лисицы, октябрьские вечера были уже прохладными.
Мальволио самодовольно прохаживался по декорированному залу, госпожа подошла к дворецкому с репликой:
– Скажите ему, что он меня не увидит.
На что Мальволио заметил:
– Говорил. Он ответил, что будет стоять у ваших ворот, как столб у дверей шерифа, и что дождется вас, даже если из него сделают подпорку для скамьи.
После своей реплики Мальволио подал руку хозяйке, дабы та, опершись на неё села в кресло.
Мария почувствовала в руке сложенную в несколько раз записку, но не растерялась и тут же невинным жестом отправила её к себе за корсаж.
– Какого рода он человек? – продолжила Оливия вопрошать своего дворецкого в соответствии с ролью.
– Мужеского, разумеется, – ответил тот.
Барон де Ангерран, он же герцог Орсино, завернувшись в тёплый плащ, стоя у сцены, внимательно наблюдал за всем, что на ней происходит.
…Войдя в спальню, Мария извлекла записку из укромного места и прочитала:
«Любовь моя!
Жду тебя в полночь около беседки на центральной аллее парка. Решайся: да или нет! Как у Шекспира: быть или не быть тебе моей! К нашему отъезду всё готово.
Александр».
Глава 9
Не получив денежного перевода от Назарова в установленный срок, виконт Ла Шарите понял, что его пособник попросту надул его, завладев деньгами. «Не иначе, как князь Рокотов вмешался! Неужто поумнел? Как я просчитался и с Мари, и с ним, и с этими картёжниками! Теперь жди международного скандала. Да, впрочем, всё произошло, как нельзя вовремя: документы на имя Франсуа Дюваля готовы, кругленькая сумма в швейцарском банке имеется…»
Перед тем как Ла Шарите покинул Польшу, он отправил в различные газеты признание некоего пана Румака, служившего в брокерской конторе Транс Европейской компании, из которого явствовало, что её главой является известный авантюрист, русский князь Александр Рокотов, его же помощниками – некая госпожа Мария Шеффер, нагло выдающая себя за внучку Наполеона Бонапарта, господин Владимир Назаров и мещанка Варвара Зиновьева, в прошлом воровка. Они, мол, сняли в Кале контору, заказали у Крупа механизмы, дабы их авантюра выглядела убедительно. Затем, напечатав в типографии ничем не подтверждённые акции, они ловко начали реализовывать их через подставные брокерские конторы.
Обманутая Польша пребывала в шоке. Затем слухи дошли и до Москвы, где акций было реализовано почти на тридцать тысяч рублей.
В это время ни о чём не подозревавшие Владимир и Варвара, пересекали польско-чешскую границу, дабы направиться в Прагу, а оттуда уже в Вену и далее в Милан. Они пребывали в прекрасном настроении, и когда чешские пограничники начали излишне внимательно изучать их паспорта, не придали сему обстоятельству ни малейшего значения.
Владимира и Варвару под конвоем доставили в Петербург, а затем в Москву. Как только Назаров-старший узнал, что его сын, мало того, что – мот, пьяница и картёжник, так ещё и мошенник, работающий в паре с бывшей горничной, служившей в его доме, пришёл в неописуемое бешенство. Взяв себя в руки, дабы избежать позора семьи, он направился к генерал-губернатору, своему давнему приятелю, и тотчас бросился в ноги, умоляя о помощи, не забыв при этом поддержать свои мольбы солидной денежной суммой.
Генерал-губернатор, слывший человеком спокойным, хлебосольным и большим любителем женского пола (а посему ему вечно не хватало финансов), расчувствовался, чему особенно способствовала предложенная сумма, и приказал полицейским смягчиться к Владимиру, лишь пожурив его и подержав тюрьме несколько дней для острастки по настоянию родителя. Затем сей неудавшийся авантюрист был выдан разгневанному отцу, который тот же час отхлестал своё чадо по щекам за легкомыслие и беспечность, а на следующий день отправил в калужское имение под строгим запретом покидать его.
Варвару же, за которую некому было заступиться, обвинили в том, что именно она сбила Владимира с пути истинного и вовлекла несчастного в авантюру международного масштаба, правда никто из присяжных не задумался, как именно простая неграмотная мещанка это сделала. Её осудили, приговорив к трём годам каторжных работ и пожизненное поселение в Сибири, что являлось достаточно мягким наказанием, ели учесть масштабы совершённой авантюры. Суд также принял во внимание: подсудимая чистосердечно раскаялась в содеянных поступках и полностью признала свою вину.
Князь Рокотов изрядно продрог, осенняя погода не баловала: от частого дыхания шёл пар. «Неужели не придёт?!» – сокрушался он.
Неожиданно он услышал шуршание гальки, которой были посыпаны все дорожки и аллеи в замковом парке. Александр выглянул из беседки, приближалась тёмная фигура, при ближайшем рассмотрении, она показалась знакомой: «Мари?!»
Женщина, укутанная в плащ, с низко опущенным капюшоном на лицо, держала в руке увесистый саквояж, вымолвила тяжело дыша:
– Я готова, Александр! Здесь, – она указала на свою поклажу, – всё, что я смогла прихватить: не покидать же барона с пустыми руками?! Оставила ему записку… Надеюсь, он простит меня.
Читать бесплатно другие книги:
