Сны с запахом ладана Молчанова Ирина
— Гуляла, матушка.
Мать хмыкнула.
— Твои сестры трудятся не покладая рук, а ты… королевна нашлась! Иди, тебя ждут в гостиной.
— У нас гости? — изумилась Анна.
— Пришел тот испанец, который вчера присылал цветы. Глянулась ты ему, дочка. Будь с ним повежливее, он не бедняк!
Щеки девушки покрылись румянцем, и она быстрым шагом направилась по выложенному белым камнем коридору.
У дверей она увидела сидящего на корточках черноволосого юношу с живыми черными глазами.
— Здравствуй, — улыбнулась ему девушка.
Юноша смущенно потупился.
— Мой брат… — начал он.
— Ты Элиас, правильно? Анхель рассказывал о тебе. — Анна вынула из корзинки хлеб с сыром и протянула ему. — Угощайся, пожалуйста.
Юноша схватил хлеб и, широко улыбнувшись, сообщил:
— Скоро мне это будет не нужно, я… — он резко осекся. — Спасибо.
Девушка ласково потрепала его по волосам, пробормотав:
— Как думаешь, вечность очень одинока?
Он растерялся, а она, не дожидаясь ответа, зашла в комнату.
В просторном помещении с плотно задернутыми окнами, не пропускающими свет, находился мужчина средних лет. Высокий худощавый брюнет, мертвенно бледный, с острыми чертами лица и глазами оливкового цвета.
— Добрый вечер, Анхель! — поприветствовала девушка, шумно втягивая носом воздух. — Чудно пахнет. Это ладан?
Мужчина оказался рядом с ней в какую-то долю секунды и прижал ее ладонь к своей груди.
— Слышите?
— Что именно? — изумилась Анна.
— Как бьется мое сердце, — с придыханием прошептал Анхель.
Девушка засмеялась.
— Шутите? Какой же вы выдумщик! Аид мне все рассказал, ваше сердце не может…
— Вы не поняли, — оборвал Анхель и, как затравленный зверь, огляделся. — Аид не имел права… предатель! Никто не должен знать! — Гость сжал кулаки.
Девушка покачала головой.
— Он лишь предостерег, что вы можете ненароком меня поранить. Не сердитесь на друга, прошу вас.
Он обнажил острые клыки.
— Я не причиню вам боли, потому что… — Вампир крепко взял ее за руку. — Станьте моей!
Франциска отшатнулась.
— Простите, Анхель, но…
Он подошел к дивану, где стоял небольшой ларец, и открыл его перед девушкой. Тот был сверху донизу набит драгоценностями.
— Это малая часть моего свадебного подарка! Разве не прелесть?
Анхель против ее воли взял тонкую руку девушки и надел на палец кольцо с рубином.
Франциска попыталась снять его, но голос, прозвучавший, как удар хлыста, ее остановил.
— Это лишь формальность. Кажется, вашему батюшке мой ларец пришелся по душе. Он ведь нуждается, столько голодных ртов, так хочется вернуть былое положение, а ни одна ваша сестра еще не пристроена… — Вампир улыбнулся. — Судьба благосклонна к младшенькой красавице! Уповаю лишь на то, что вам хватит благоразумия молчать о моем… хм, маленьком секрете. Последствия несдержанности могут вас огорчить…
Анна попятилась к двери.
— Аид вам не позволит!
Губы Анхеля скривились.
— Святая наивность! Не родилось еще то существо, которое может мне что-то не позволить!
Огненный круг вспыхнул кроваво-красным огнем, гладкая поверхность покрылась пузырями, собралась складками, словно от ветра, и опала. Замелькали кадры:
Златовласая девушка вошла в пещеру и через ворота попала в пустынный зал замка.
— Нравится? — спросил ее спутник, целуя в шею.
Анна молча кивнула.
Анхель раздраженно прищурился.
— А чего ты хотела? Рассчитывала, Аид прискачет тебя спасать?
Девушка смело посмотрела ему в глаза.
— А ты злишься, что друг не почтил своим присутствием твою свадьбу? Надеялся, он придет, как ни в чем не бывало, и пожелает нам счастья? Смирись, дружбе пришел конец.
Вампир сильно сжал ее плечо и процедил сквозь зубы:
— Для девки, которая была лишь предметом пари, ты позволяешь себе слишком много болтать!
Девушка сидела с шитьем у окна, а подле нее юноша жевал яблоко.
— Мой брат может с налету поймать ястреба! — восторженно сверкая глазами, сообщил Элиас. — Скоро и я буду, как он!
— Не дай бог тебе когда-нибудь стать таким, как он, — не глядя на него, ответила Анна.
Анхель втащил Анну в комнату и толкнул на постель.
— А ты поправилась, — ухмыльнулся он. — Аппетитнее даже, что ли, стала! Просто слюнки текут.
— Мне нехорошо, — попыталась оттолкнуть его девушка, но он грубо оборвал ее:
— Кого это вообще волнует! Напомни, что говорит католическая церковь о неповиновении мужу?
Девушка стояла в зимнем саду, уткнувшись носом в букет белых роз.
— Я сегодня видел Аида, — сзади незаметно подошел Элиас.
Анна вздрогнула и, сильно сжав стебли цветов, поранила ладони.
Розы упали на каменную дорожку, а юноша сказал:
— Он был с красивой светловолосой девушкой. Некоторое время назад мой брат за ней ухаживал, но, кажется, так и не добился ее расположения. — Юноша кашлянул, раскачиваясь с пяток на носки. — Анхель пришел в бешенство, когда я рассказал ему про Аида и ту девушку.
Анна опустилась на колени и, пряча глаза, собрала цветы.
Элиас, смеясь, передвинул на доске фигурку и провозгласил:
— Шах и мат вам, Анна.
Девушка вздохнула и покачала головой:
— Ты непобедим.
В тишине спальни раздался звонкий удар пощечины, а после дрожащий от ярости голос:
— Чье отродье ты носишь в чреве?
Анна плотнее сжала губы. Анхель с силой тряхнул ее за плечи.
— Отвечай!
Кто-то забарабанил в дверь, послышались крики:
— Брат! Прошу тебя! Брат!
Вампир медленно перевел взгляд с девушки на дверь и прошипел:
— Если ты совратила этого мальчишку… — Он не договорил, взгляд его прояснился, а губы изогнулись в улыбке. — А может, это и не такая уж плохая идея, хм.
— Твой ход, — прокомментировала девушка, внимательно глядя на шахматную доску.
— Анна, он тебя убьет, — прошептал Элиас.
— Ты сдался? — словно не слыша его, усмехнулась она.
Юноша вскочил и скинул все фигурки с доски.
Девушка интуитивно закрыла огромный живот.
— Он тебя убьет! — крикнул Элиас. — Перестань притворяться, как будто тебе все равно!
Девушка сидела на постели, прижимая к себе окровавленный сверток. Из глаз ее медленно текли слезы.
— Его уже не вернуть, — произнес Элиас, меряя шагами комнату. — Я думал, ты излечилась от любви к Аиду… я дурак.
Девушка подняла на него глаза.
— Я не излечилась. Ты меня излечил! День за днем ты был рядом, держал меня за руку, осколок за осколком склеивая мое сердце.
— Да! — Он остановился перед ней. — Потому что люблю тебя.
Анна обняла мать, сестер; отец объятий не раскрыл.
— Ты посрамила нас, — выплюнул он. — В моем доме ты не останешься!
— Куда же ей деваться? — заискивающе спросила мать, утирая одинокую слезинку.
— К тетке двоюродной поедет. Та как будто знала, пару дней назад прислала письмо. Просит себе в помощь одну из дочерей.
— Батюшка, — вскричала Анна, — помилуйте, она же ведьма… про нее такое говорят!
— И про тебя говорят! Муж выгнал, позор! — Отец тряхнул головой. — Тетка помогла нам в час нужды! Или к ней, или в монастырь! Выбирай!
Девушка в длинной белой сорочке сидела на постели, глядя, как легкий ветерок из открытого окна колышет огонь свечи на столике.
Раздался шорох, и в окно осторожно влез Элиас.
— Меня отправляют в монастырь, — очень тихо произнесла девушка.
— Брат хочет обратить меня, уже вот-вот, — прошептал юноша. — Я выпью его крови. Я стану сильным!
— Убежим, как хотели! — попросила Анна. — Элиас, милый, это дурная сила. Не нужна она тебе! Убежим сейчас же!
— Хорошо. — Лицо его приняло решительное выражение, он присел рядом с ней на кровать и погладил по щеке. — Завтра! В полночь на старой пристани. — Он резко поднялся. — Анна, твоя любовь для меня — все. Больше мне ничего не нужно! Я буду тебя ждать.
Девушка смотрела, как встает солнце, и губы ее шевелились, произнося, как заклинание: «Только не обмани, только не обмани».
Красная жидкость в огненном круге зашипела, запузырилась и вновь разгладилась.
Пустынную пристань освещала золотая луна. Темная вода была спокойна, тишину нарушал лишь тихий плеск.
Невысокая фигура в черном плаще неподвижно стояла возле небольшого саквояжа на деревянной набережной, глядя вдаль.
Девушка стояла долго-долго…
Одна за другой погасли звезды, в заре растворился лунный шар, наступило утро, потом день, а она все ждала.
Кровавый круг потух и исчез, как будто его и не было.
Глава 19
Любовь и ненависть
Элиас оттолкнул от себя Алину, и та свалилась, проехав по каменному полу. Взгляд черных глаз устремился на безымянный палец колдуньи, украшенный кольцом с массивным рубином. Вампир сделал резкий выпад в ее сторону, но, словно наткнувшись на невидимою стену, отшатнулся.
— Лживая ведьма, — свистящим шепотом выдохнул он.
Франциска усмехнулась.
— Ты копия своего старшего брата Анхеля, можешь гордиться, он тоже не мог смириться с тем, что не все в мире поддается его контролю. — Она шагнула к Элиасу, вынула у него из-за пазухи тряпичного волка и вырвала из нарисованного сердца иглу. — Не все поддается в этом мире магии, особенно если ты в ней ничего не смыслишь!
Арес прижал руку к груди.
— Что ты наделала! — заорал Элиас, тщетно размахивая руками. — Откуда взялась? Мне сказали в монастыре, ты умерла от чахотки!
Франциска рассмеялась.
— Как видишь, я жива и здорова. Спасибо, что поинтересовался!
— Твоя внешность… ты стала совсем другой!
— Капелька волшебства.
— И имя сменила?
— Вовсе нет, я Анна-Франциска-Мария, могу выбрать любое из своих имен.
— Это в монастыре тебя посвятили в ведьмы? — Элиас дрожал от едва сдерживаемой ярости.
Франциска подошла к шахматному столику и, не спуская насмешливого взгляда с вампира, сделала ход черной королевой.
— Шах и мат, Элиас. Вот она — сложная комбинация. Я ошибалась, победить тебя вполне возможно.
Колдунья кивнула Аресу и указала на стоящую в стороне Алину:
— Откажись от мести, забирай девчонку и убирайтесь!
— Ты тут не распоряжаешься! — взвизгнул Элиас. — Не смей вмешиваться! Это моя игра! Куда бы ни пошел этот щенок, я буду следовать за ним до тех пор, пока… — Он не договорил, колдунья метнула на него взгляд, что-то прошептала, и вампир лишился голоса. Элиас надрывался, кричал, но слов не было слышно.
Колдунья вынула из ридикюля флакончик темного стекла, капнула жидкость из него себе на пальцы, подошла к Алине и прикоснулась к печати на шее. Красный квадратик с рисунком конской головы исчез, как будто его и не было.
Арес недоверчиво моргнул:
— Это ты? Из-за тебя полегло столько невинных, погиб весь мой род!
Франциска коротко рассмеялась.
— Вовсе не из-за меня. Вы — самолюбивые ничтожества, даже не знаете толком, за что сражаетесь. Марионетки! Кто-то сказал: «нужно мстить», и вы мстите. Но в ваших сердцах нет скорби, вы просто ослеплены жаждой победить в многолетнем споре. Хотите потешить свое мужское тщеславие! Не выйдет, точку вы не поставите! Но я верю, Арес, ты это переживешь, — думай я иначе, мне было бы что предъявить и тебе.
— Мой предок любил тебя, он мстил за вашего ребенка! — рыкнул Арес.
Колдунья задумчиво улыбнулась.
— Как оказалось, мой мальчик, Аид любил себя и свое величие, но ты не таков! Я наблюдала за тобой. Ты еще можешь сделать правильный выбор. А ребенок… лишь достойный повод, чтобы ненавидеть друг друга. Этим двоим никогда не было дела ни до меня, ни до ребенка. Они соревновались, мерились честолюбием, даже на расстоянии, не видясь, продолжали доказывать что-то друг другу. Гордецы, которые так и не смогли признать, как много для них значила их дружба. Им никто был не нужен.
Франциска обвела холодным взглядом своих слушателей.
— Они боялись перемен в своих отношениях, боялись, что между ними встанет кто-то третий и все испортит. Любимая женщина друга — это человек, с которым волей-неволей пришлось бы считаться. Ни Аид, ни Анхель не привыкли с кем-то считаться и с кем-то делить друг друга. И когда появилась я, как им показалось — угроза для их дружбы, оба решили:
«Если уж между нами встанет третий, управлять им, контролировать его буду именно я». Каждому хотелось занять удобное положение, не быть тем, кого забудут из-за жалкой девчонки. Они бились друг с другом за мою любовь, которая ни одному из них не была нужна! И если бы только Аид и Анхель знали, чего им будет стоить то шутливое пари, они никогда бы не заплатили столь высокую цену. Какая ирония — делать все, чтобы уберечь свою единственную настоящую привязанность — дружбу, и так глупо, вдребезги ее разломать.
Арес долго смотрел колдунье в глаза, а затем отступил. В тот же миг Элиас бросился вперед, но Франческа резко взмахнула рукой, и вампир словно налетел на невидимую преграду.
— Не веришь! Думаешь, лучше меня знал своего брата?
Голос к Элиасу вернулся, и он проорал:
— Ты ответишь за это!
Франциска задумчиво наклонила голову, разглядывая его искаженное яростью лицо.
— Знаешь, Элиас, что я думаю?
Вампир показал ей клыки.
А Арес крепко обнял за плечи Алину.
— Пойдем! — и потянул ее за собой.
— Я думаю, твой план, — Франциска кивнула на брошенного тряпичного волка, — он великолепен!
Элиас изумленно моргнул.
— Правда?
Колдунья посмотрела вслед Аресу с Алиной и закивала:
— Конечно, правда! Элиас, мой милый, мой наивный Элиас, только это не твой великолепный план, а мой! И не для этих двоих! Он для нас!
Колдунья вынула из ридикюля куклу с черными волосами, одетую в пальто в черно-белую клетку, и показала Элиасу.
Тот яростно прищурился.
— Это не по-настоящему!
— Верно, — колдунья погладила пальчиком куклу. — Когда было по-настоящему, ты променял меня на вечность и глупую игру в месть. Было бы слишком любезно с моей стороны позволить тебе ее завершить.
Элиас протянул руку, желая отобрать куклу.
— Зачем я тебе? Ты меня все еще любишь?
Колдунья некоторое время созерцала его протянутую ладонь, затем сказала:
— Когда лунными ночами я собираю в лесу травы, кто-то должен носить за мной корзинку. Почему бы не ты?
— Не посмеешь! Анна, я…
Франциска засмеялась.
— Это конец, глупый мальчик! Нельзя разбивать принцессам склеенные сердца…
Солнце сияло над горным озером, когда двое покинули невидимый снаружи замок в скале. Землю устилал слой пушистого снега, воздух был сухим и холодным.
Алина шла куда-то, обхватив себя руками.
Подол золотистого платья шелестел при каждом шаге, и от этого становилось еще холоднее.
Арес снял свою куртку и накинул ей на плечи. Девушка ощутила, как тепло его тела переходит к ней. Она поймала пристальный взгляд голубых глаз, и к ее щекам прилил жар.
— Что ты чувствуешь? — спросила Алина, разъясняя свой вопрос прикосновением к груди со стороны сердца.
Юноша покачал головой.
— Ничего.
— Совсем? — вдруг охрипшим голосом спросила она.
Арес осторожно взял ее за руку.
— Ничего нового. Когда Франциска вытащила иглу, я почувствовал себя как-то… странно, непривычно, как будто изъяли все содержимое.
Они помолчали.
Юноша неожиданно остановился и привлек Алину к себе.
— Я полюбил тебя с первого взгляда, девочка в короне. Я подумал тогда, что ты самое прекрасное существо на всей земле. С тех пор мое сердце никогда не пустовало, оно было полно тобой. И нет такого колдовства, которое заставит меня забыть тебя! Мне не забыть звук твоего голоса, смеха, твои глаза, милую улыбку, мягкость губ, хрупкость пальцев, нежность кожи и шелковистость волос. Я живу тобой!
Девушка смотрела на него и не могла вымолвить ни слова.
Арес, грустно улыбаясь, опустил глаза.
— Много лет под окном одной принцессы, в надежде, что однажды она возьмет меня к себе или…
— Пойдет с тобой, — закончила за него Алина и уткнулась лицом ему в грудь. — Твоя принцесса пойдет с тобой.
В целом мире, сколько бы она ни искала, ближе и дороже этого юноши у нее не было никого. С самого детства она знала, что в ее жизни есть особенный друг… Ее пытались лечить, но не долечили, потому что лекарства были все не те.
— Укуси меня, — попросила Алина.
Арес засмеялся и пообещал:
— Как-нибудь.
Они стояли обнявшись и смотрели друг на друга, пока солнце не покатилось за снежные верхушки гор.
— Нам пора, — сказал Арес и, весело поморщившись, добавил: — Белый лимузин был бы куда лучше, но…
Алина застегнула до конца молнию на куртке и боязливо провела ладонью по жесткой белоснежной шерсти волка.
«Не бойся. Ты только крепче держись», — раздался у нее в голове голос Ареса.
Девушка перекинула ногу через круп волка и уселась на спину, ухватившись за толстую шкуру на загривке.
— Домой! — крикнула она.
Где он — их дом? Для нее отныне это не имело никакого значения.
Сперва Арес двигался неспешным шагом, но вскоре перешел на легкую рысцу, а с нее на сумасшедший галоп.
С огромной скоростью мимо проносились деревья, Алина полулежала на мощной спине, и с лица ее не сходила сияющая улыбка.
Эпилог
Между заснеженных берез по широкой тропе бежали белый волк и золотистая волчица с красной ленточкой на шее.
«Не переживай, у меня тоже не сразу получилось, охота дело такое…» — заметил волк.
Золотистая волчица набросилась на него, награждая ударами лап.
«Все бы у меня получилось! Мне просто жалко зайца!»
Арес примирительно лизнул волчицу в нос.
«Уверен, заяц тебе за это благодарен. Купим в магазине что-нибудь! Чипсы?»
Алина вскочила со снега и бросилась бежать, прокричав:
«Догони меня!»