Дело подстерегающего волка Гарднер Эрл

– И что вы нашли внутри?

– В гараже мы обнаружили автомобиль, зарегистрированный на имя Перри Мейсона, адвоката обвиняемой. А также мы обнаружили там мистера Перри Мейсона и его секретаря Деллу Стрит. Они находились вне машины.

– Вы спросили их, что они там делают?

– Мистер Альберт обвинил их в подтасовке доказательств.

– А что сказал мистер Мейсон, если он что-либо сказал?

– С разрешения суда, я возражаю, – возразил Мейсон. – Это показание с чужих слов. Разговор происходил вне присутствия обвиняемой. Это некомпетентно, существенно и не относится к делу.

– С разрешения суда, – отпарировал Карсон, – мистер Мейсон – аккредитованный представитель обвиняемой. Обвинение было сделано в его присутствии, и его утверждение было сделано в ответ на обвинение.

Судья Бэйтон нахмурился и покачал головой.

– Вполне вероятно, что адвокат обвиняемой был несдержан или неразумен. Однако суд считает, что поскольку обвиняемая ничего не знала о разговоре, состоявшемся в присутствии ее защитника, то содержание этого разговора не может быть связано с ней. Возражение принято.

– Хорошо. Что вы делали? – спросил Карсон.

– Ну, – ответил Трэгг, – мы первым делом удалили из гаража мистера Мейсона и Деллу Стрит, а затем приступили к работе.

– В чем заключалась ваша работа?

– В осмотре помещения.

– Для чего?

– Чтобы найти какие-нибудь доказательства, возможно оставленные там кем-нибудь.

– И что вы нашли?

– Мы нашли пару ботинок, испачканных в грязи, и брюки с порванной по шву брючиной.

– Вы знаете, кому принадлежат эти предметы?

– Знаю. Но тогда не знал.

– Вы провели расследование?

– Да.

– Возьмем, например, ботинки, лейтенант. Что вы предприняли в связи с ними?

– Я связался с фабрикой и узнал названия фирм, продающих такие ботинки в районе Лос-Анджелеса. Нужно отметить, что это хорошо сделанные и очень дорогие ботинки. Такие ботинки в Лос-Анджелесе продаются в пяти магазинах. В одном из них я узнал имя покупателя.

– Кто же этот покупатель?

– Минуточку, – возразил Мейсон. – Совершенно очевидно, что это доказательство с чужих слов. Свидетель повторяет то, что ему сказал некий владелец магазина.

– Это-то, конечно, так, – сказал судья Бэйтон. – Но разве мы не можем здесь принять пересказ показаний?

– Я с удовольствием приму пересказ показаний, сделанных лейтенанту Трэггу разными лицами, если буду убежден, что эти показания действительно были сделаны, – сказал Мейсон, – и если получу подтверждение, что при желании смогу вызвать свидетелей в суд для допроса. При таких условиях я приму пересказ показаний, которые свидетели сделали бы на прямом допросе.

– Отлично, – сказал Карсон. – Значит, мы принимаем пересказ показаний владельца одного из магазинов, заявившего, что Лоринг Ламонт являлся одним из его постоянных покупателей, всегда покупал ботинки такого фасона и марки и данные ботинки были его размера. То есть размера, который покупал и носил Лоринг Ламонт.

– Это факт? – спросил Мейсон.

– Это факт.

– Пересказ показаний принят.

– Примете ли вы пересказ показаний портного Лоринга Ламонта, который опознал данные брюки как составную часть костюма, сшитого им для мистера Лоринга Ламонта из такого же материала? На внутренней стороне пояса брюк был нашит ярлычок, и это дало возможность портному с уверенностью заявить, что эти брюки он шил для мистера Ламонта при его жизни.

– Это факт? – спросил Мейсон.

– Это факт.

– Тогда я принимаю пересказ показаний портного с оговоркой, что могу допросить его в любой момент, когда пожелаю. В данный момент я просто принимаю те показания, которые эти джентльмены сделали бы на прямом допросе.

– Отлично, – сказал Карсон и снова обратился к лейтенанту Трэггу: – Где были найдены эти предметы?

– В закрытом сундуке в том гараже, где находились Перри Мейсон и его секретарь.

– Можете приступить к перекрестному допросу, – обратился Карсон к Мейсону.

– Вы утверждаете, – начал тот, – что искали доказательства, которые могли быть подкинуты кем-либо, и, как я заметил, вы сделали достаточно продолжительную паузу перед тем, как произнесли «кем-либо», и к тому же на этих словах сделали ударение.

– Думаю, это правильно, – сказал лейтенант Трэгг.

– Когда вы сказали «кем-либо», вы имели в виду определенное лицо?

– Совершенно верно.

– То есть вы хотели сказать, что эти вещи мог подложить я.

– Конечно, вы могли.

– Но вещи могла подложить также обвиняемая?

– Могла, хотя она в это время была в тюрьме и… да, конечно, могла их подложить.

– А также вещи могла подложить Мадж Элвуд?

– Вероятно, так тоже могло быть, – неуверенно и после некоторого колебания ответил лейтенант Трэгг.

– Спасибо, – сказал Мейсон. – Это все. Больше вопросов нет.

– В данный момент, – сказал Карсон, – с разрешения суда, мы прилагаем отчаянные усилия, чтобы связаться с Мадж Элвуд. Но, кажется, ее очень трудно найти. Однако, если вернуться к юбке, которая была опознана лейтенантом Трэггом как принадлежащая Мадж Элвуд, я хочу вызвать на свидетельское место Берту Андерсон.

Берта Андерсон вышла и приняла присягу. Мейсон узнал в ней управляющую домом в Санта-Монике.

– Ваша должность? – спросил Карсон.

– Я – управляющая «Келсингтон Апартментс» в Санта-Монике.

– Вы знаете Мадж Элвуд?

– Знаю.

– Она проживает там?

– Да.

– Вы знаете мистера Перри Мейсона?

– Да, я встречалась с ним.

– Когда вы встречались с ним?

– Вчера днем.

– У вас был с ним разговор?

– Да.

– Касательно квартиры Мадж Элвуд?

– Да.

– И мистер Мейсон спрашивал вас, не сможет ли он попасть в квартиру, если вы дадите ему запасной ключ?

– Я возражаю, – сказал Мейсон, – на основании того, что вопрос некомпетентен, несуществен и не имеет отношения к делу, что он наводящий и ведет к умозаключению, и значит, при том что обвинитель, отлично зная правила суда по отношению к беседам, ведущимся вне присутствия обвиняемой, умышленно пытается этими наводящими вопросами настроить суд против подзащитной.

– Возражение принято, – сказал судья Бэйтон, – и представителю обвинения сделано предупреждение. Фактически, я хочу указать мистеру обвинителю, что расцениваю природу этого вопроса как попытку с его стороны обойти правила суда. Суд установил, хотя бы на данный период, что все, что сказал или сделал мистер Мейсон в отсутствие обвиняемой, не может быть обращено против нее.

– Он – ее законный представитель. Он действует в ее пользу, – сердито возразил Карсон.

– Суд это понимает, мистер Карсон, но у суда есть свои правила. Вы должны быть с ними знакомы.

Гамильтон Бергер тяжело поднялся.

– С разрешения суда, могу я сказать?

– Можете, мистер Бергер.

– Мы хотим указать, что дело достаточно серьезное и свалилось на нас, так сказать, как гром с ясного неба. У нас не было времени обратиться к авторитетным источникам, но я твердо уверен, что мы найдем там положение, говорящее, что поскольку мистер Мейсон защищает интересы обвиняемой в качестве ее полноправного представителя и адвоката, то все его шаги, предпринятые в интересах подзащитной, могут быть использованы против нее. Более того, я твердо уверен, мы можем показать, что сам характер его поступков вынуждает нас на законном основании потребовать от обвиняемой либо подтвердить действия ее представителя, либо заявить о своей непричастности к этим действиям.

– У суда есть правила. И они таковы, что любые действия, предпринятые мистером Мейсоном, или любые беседы, которые он вел вне присутствия обвиняемой, не могут быть использованы против нее. Конечно, суд может ошибаться, и если у вас есть какие-либо авторитетные источники, которые вы хотите представить, суд будет только рад ознакомиться с ними. А пока суд намерен придерживаться положения, утверждающего, что вы можете показывать только действия обвиняемой или беседы, при которых она присутствовала. Во всех других случаях это показания с чужих слов.

– Но с разрешения суда, – сказал Гамильтон Бергер, – ведь если говорить откровенно, то все очень просто: в гараж в «Келсингтон Апартментс» были кем-то подложены доказательства, крайне важные для исхода данного дела. Мистер Мейсон, защитник обвиняемой, был буквально пойман на месте преступления в этом гараже. Совершенно логично предположить, что единственным человеком, кто мог передать ему эту одежду, является обвиняемая по делу…

– Вы смотрите на все с точки зрения обвинения, – резко остановил его судья Бэйтон. – Иначе вы бы не отрицали возможности, что одежда была туда помещена человеком, который, по логике вещей, легче всего мог это сделать, человеком, который арендовал этот гараж, а именно – Мадж Элвуд.

– Но где она могла получить эту одежду? – спросил Гамильтон Бергер. – Ведь она же не была в загородном доме в ночь убийства. Она…

– А почему прокурор так уверен, что ее там не было? – прервал его Мейсон.

– Я не желаю, чтобы меня прерывали! – сердито вспыхнул Гамильтон Бергер.

– Суд тоже предпочитает, чтобы вас не прерывали, – сказал судья Бэйтон, – но раз уж вы все равно остановились, я хотел бы указать, что вопрос, поднятый адвокатом защиты, именно тот, который намеревался задать суд. Откуда вы знаете, что ее там не было?

– Мы докажем это, – сказал Гамильтон Бергер.

– Вот и докажите, – сказал судья Бэйтон, – и если у вас на руках будут веские косвенные улики, указывающие, что предметы, о которых идет речь, наверняка подложены туда, где их нашли, кем-то действующим под руководством и контролем обвиняемой, вы сможете выдвигать ваши предположения. И если к тому же вы найдете авторитетные источники, подтверждающие вашу позицию, то суд разрешит вам вызвать ваших свидетелей для допроса.

В настоящее время вы основываетесь только на собственных умозаключениях, а косвенные улики недостаточно убедительны для суда, чтобы установить связь между обвиняемой и найденными вещами. Однако суд настолько заинтересован в данном эпизоде, что намерен любым путем содействовать расследованию.

– Благодарю, – сказал Гамильтон Бергер и сел.

Карсон снова обратился к управляющей доходным домом:

– Вы работали в «Келсингтон Апартментс» пятого и шестого числа этого месяца?

– Работала.

– Вы видели Мадж Элвуд шестого числа?

– Да.

– В какое время?

– Я видела ее несколько раз.

– А вы видели ее во второй половине дня?

– Да.

– Вы разговаривали с ней тогда?

– Да.

– А видели ли вы обвиняемую шестого числа?

– Да. Видела. В полдень шестого числа Мадж привела с собой обвиняемую Арлину Феррис. Она шла к лифту. Она представила меня Арлине Феррис и сказала, что Арлина приехала навестить ее, может быть, на несколько дней.

– Значит, это было в полдень шестого числа.

– Да.

– И разговор происходил в присутствии обвиняемой?

– Да.

– Теперь я покажу вам юбку, которая предварительно была помечена для опознания как вещественное доказательство «Б-8», и прошу вас опознать эту юбку.

– Я узнаю ее.

– Где вы ее видели?

– Я видела ее на Мадж Элвуд шестого числа этого месяца.

– Она носила эту юбку?

– Да, носила, – сказала Берта Андерсон уверенно.

– Видели ли вы Мадж позже в тот же день шестого?

– Видела.

– В какое время?

– Ранним вечером.

– Что тогда было надето на Мадж Элвуд?

– На ней была надета эта юбка.

– Когда вы сказали «эта юбка», вы имели в виду вещественное доказательство «Б-8», то есть ту юбку, которую я сейчас держу в руке?

– Да, сэр.

– И где была Мадж, когда вы видели ее?

– Она вышла из квартиры и находилась в вестибюле.

– А вы видели ее, когда она возвращалась?

– Да.

– Когда это было?

– Это было много позже, два-три часа спустя.

– Во что тогда была одета Мадж Элвуд?

– На ней была другая юбка. Я еще обратила внимание, что она ушла в одной юбке, а вернулась в другой, хотела что-то сказать по этому поводу, а потом прикусила язык. В конце концов, это не мое дело.

– Значит, это было шестого числа этого месяца?

– Да.

– Можете приступить к перекрестному допросу, – сказал Карсон.

Мейсон обратился к свидетельнице:

– Вы обычно замечаете людей, когда они входят или выходят?

– Достаточно часто. Моя квартира находится сзади конторы, но я стараюсь быть все время в офисе, чтобы видеть вестибюль, особенно в те часы, когда дверь на улицу не заперта.

– Там у вас есть письменный стол?

– Да, нечто вроде конторки.

– А коммутатор?

– Нет. У жильцов свои телефоны, или они пользуются автоматом в коридоре.

– Вы видели Мадж Элвуд пятого числа этого месяца?

– Да, видела.

– Вечером?

– Я видела ее, когда она пришла с работы, затем рано вечером, а потом еще раз.

– Когда вы видели ее в последний раз пятого числа?

– Возражаю, поскольку это несущественно, не имеет отношения к делу, – сказал Карсон. – Защита не имеет права касаться этой темы, поскольку мы не задавали вопросов относительно пятого числа.

– Я имею полное право проверить память свидетеля, – возразил Мейсон.

– Возражение противоречит правилам, – отметил судья Бэйтон. – Продолжайте.

– Я видела ее вечером пятого, около… по-моему… что-то около девяти часов.

– И что она делала, когда вы видели ее?

– Она уходила.

– Вы видели, как она возвращалась назад тем вечером?

– Нет.

– Она возвратилась уже после того, как вы заперли дверь на ночь?

– Да.

– А когда вы уходите из конторы и запираете дверь?

– Ну… вероятно, это было около одиннадцати часов вечера.

– Итак, была ли Мадж пятого числа в юбке, о которой вы упоминали?

– Нет, не была.

– Как же случилось, что вы так ясно запомнили эту юбку?

– Потому что у меня есть совершенно такая же. Она сделана по той же выкройке. Мы с Мадж менялись ими время от времени.

– Мадж покинула квартиру вчера?

– Да.

– Неся два чемодана?

– Да.

– Вы видели ее?

– Да.

– Она вам не сказала, куда идет?

– Нет.

– А она вам не говорила, как долго она собирается отсутствовать?

– Нет.

– Вам это не показалось несколько необычным?

– Ну, я не интересуюсь делами жильцов до тех пор, пока они платят за квартиру, и…

– Я спрашиваю не об этом, – перебил Мейсон. – Было ли это достаточно необычно?

– В общем, да, было.

– А после ее отъезда вы открывали ее квартиру с помощью запасного ключа?

– Возражаю на основании того, что это несущественно, не имеет отношения к делу и не относится к перекрестному допросу, – прервал Карсон.

– Я считаю, что отказ отвечать на вопрос указывает на предубежденное отношение свидетеля, – сказал Мейсон.

Судья Бэйтон поколебался.

– Вопрос разрешен.

– Вы входили в квартиру?

– Да.

– С помощью запасного ключа?

– Да.

– Вы были одна?

– Со мной был лейтенант Трэгг.

– И что вы нашли в квартире? – спросил Мейсон.

– А уж теперь, с разрешения суда, – вскочил Карсон, – я категорически возражаю на основании того, что это некомпетентно, несущественно, не имеет отношения к делу и не соответствует правильному ведению перекрестного допроса. Мы не спрашивали свидетеля ничего по поводу всего этого на прямом допросе. Это другая тема, и она может увести расследование далеко в сторону.

– Суд намерен принять возражение, – сказал судья Бэйтон. – Хотя думаю, что относительная свобода на перекрестном допросе может помочь установить, правду ли говорит свидетель.

– Это все, – закончил Мейсон. – У меня вопросов больше нет.

– С разрешения суда, – сказал Карсон, – я хотел бы представить данные ботинки и брюки в качестве вещественных доказательств, и в то же время мы возобновляем наше предложение выслушать показания свидетеля по поводу беседы с мистером Мейсоном, состоявшейся там, где эти предметы были найдены. По нашему мнению, косвенные доказательства достаточно убедительно показывают, что эти предметы были подложены мистером Мейсоном, действующим в пользу обвиняемой.

Судья Бэйтон медленно покачал головой.

– Вы еще не доказали связи между этим.

– Но, с разрешения суда, – сказал Карсон, – предметы были собственностью покойного. Совершенно очевидно, что обвиняемая придумала версию, которая должна была вызвать симпатию со стороны присяжных. Она хотела показать, что на нее напали и она, пытаясь защитить свою добродетель, была вынуждена лезть сквозь влажный кустарник, растущий вдоль грязной дороги, ползти под колючей изгородью. Мы уже показали, хотя бы и как предположение, что мистер Мейсон заставил Мадж Элвуд отдать ему юбку, которая была преднамеренно брошена в квартире обвиняемой после того, как юбку возили на место преступления и кусочек от нее оставили на колючей изгороди. Мы уже показали, что этот кусочек мог быть наколот на изгородь только вечером шестого числа, спустя некоторое время после убийства, скажем, в течение двадцати четырех часов. Это было сделано с намерением подтвердить версию обвиняемой.

Теперь мы также собираемся показать, как адвокат, утаив, что владеет ботинками и брюками Лоринга Ламонта, причем ботинки были аккуратно испачканы, а брюки протащены через влажные кусты, а затем порваны как бы колючей изгородью, был буквально схвачен за руку на месте преступления при попытке подложить эти предметы. С нашей точки зрения, при подобных обстоятельствах есть все основания полагать, что это сделано в результате сговора между обвиняемой и ее адвокатом, что обвиняемая отвечает за свои действия и что попытка сфабриковать доказательства есть доказательство ее вины.

– Звучит очень хорошо, – сказал судья Бэйтон, – но как вы это можете связать с обвиняемой? И первым делом, как вы это свяжете с мистером Мейсоном?

– Мистер Мейсон и его секретарь были пойманы на месте преступления, – твердо заявил Карсон.

– Нет, не были, – возразил судья Бэйтон. – Никто их за руку не ловил. Вы твердо знаете только то, что они находились в гараже в течение нескольких секунд. Вы знаете только то, что они находились там в поисках доказательств. Лейтенант Трэгг показал, что он и Джордж Альберт пришли в гараж в поисках доказательств. А теперь предположим, что события поменялись порядком. Предположим, что Перри Мейсон и Делла Стрит приехали через несколько секунд после того, как лейтенант Трэгг и Джордж Альберт вошли в гараж. Могли бы вы считать доказанным, что лейтенант Трэгг и Джордж Альберт пойманы с поличным при попытке подложить доказательства в гараже?

Карсон вспыхнул:

– Конечно, нет!

– Вот это точно такое же доказательство, которое вы имеете против Перри Мейсона, – сказал Бэйтон.

– Но Перри Мейсон имел основание подкладывать предметы. В его интересах и в интересах его клиентки, чтобы предметы были там найдены.

– К вашему сведению, – сказал судья Бэйтон, – обнаружение в гараже этих предметов послужило бы на пользу и Джорджу Альберту. Это было бы и на руку полиции. Я не утверждаю, что это именно так, а просто указываю на то, что существуют разные возможности. Суд это знает.

– Мы люди практики, – сказал Карсон. – Мы знаем, что произошло.

– Вы только думаете, что знаете, что произошло, – возразил судья Бэйтон, – а то, что вы думаете, суда не касается.

– Конечно, – ответил Карсон, с признаками раздражения в голосе, – если суд ждет, что мы представим свидетелей, которые своими глазами видели, как Перри Мейсон и Делла Стрит открыли сундук и сунули туда вещи, то мы не можем этого сделать. Люди, совершающие преступление, обычно достаточно умны и, как правило, выбирают время, когда свидетелей нет.