Серый Орден Джевага Сергей
Вопросы так и остались без ответов, но частью души я понимал — Марк просто-напросто доверился мне. Доверился так, как может довериться лишь мужчина, уважающий другого мужчину. А я предал, когда не уберег жену… его жену!..
— Я найду ее, — произнес сухим, ломким голосом.
— Поздно, — устало сказал портной. Обернулся и обеспокоенно посмотрел куда-то во мрак, туда, где спрятал детей. Снова взглянул на меня, сжал ладонь на моем плече. — Эскер, я…
— Найду! — взвыл тихо. Сбил руку и как пружина вскочил на ноги, помчался сквозь дым и пламя на другую сторону сада.
Огонь ослепил и ожег, дым стал выедать глаза. Но я упрямо бежал, отмахивался от призраков и теней, что-то кричал и кому-то грозил. Почти вслепую махал клинком, плевался и позорно рыдал. Порой воображение подсовывало фантомов, и я менял направление, рвался навстречу иллюзорным эльфам. Но ничего не находил, вновь начинал кружить. В мозгу билась одна-единственная иррациональная мысль: «Что, если Катрин солгала? Что, если Портал ведет куда-то в окрестности особняка и сейчас наткнусь на бездыханное тело?..»
Силы исчезли внезапно, словно из меня выдернули стержень. И одновременно пропало бешенство, я протрезвел… споткнулся на бегу, схватился за ствол ближайшего дерева. Всмотрелся в спокойную темноту, озаренную бликами пожара, прислушался к гулу огня и шороху трав. Мысли вернулись… чистые и стройные, логичные.
Нагнать заклинательницу теперь не смогу при всем желании. Портал не разгадать. Помнится, Мгир рассказывал, что для расшифровки чужих заклятий требуются долгая процедура, множество ритуалов и вычислений. Так что Катрин может быть где угодно: в соседнем овраге или же за сотни тысяч шагов отсюда. Прочесывать окрестности более чем глупо, есть риск напороться на спешащих из города стражей и служителей… Но я же знаю, куда направляются эльфы! И даже могу предположить, каким образом отправятся в Иглед. Портал создавать накладно из-за расстояния и астральных штормов, так что смогут пройти только через Логебор. А я или перехвачу по пути, или встречу там…
Пальцы рефлекторно сжались, кора жалобно заскрипела и отвалилась целым пластом. Я тупо посмотрел на кусок древесины, выбросил. Хотел приступить к сотворению портала в Страну Теней, сплел начальный узор. Но погасил, тряхнул головой и застонал… Нельзя. Спасением женщины следует заниматься лишь после осуществления главного плана.
В воображении возник образ Мии, сердце окатило словно кипятком. Боги… а что, если эльфы решат поразвлечься обычным для себя способом? Что если Катрин солгала или просто не сможет защитить ее от соплеменников?.. Я задрожал в невыносимой муке, зажмурился. А когда снова распахнул глаза, увидел множество человеческих фигур…
Люди выбирались из оврага, бежали к особняку. Буквально через полминуты послышались топот, крики, звяканье металла. Но к моему удивлению, это были не стражники. Воины в крепких латах и длинных накидках с символами солнца. Личная гвардия Орденов, да и служителей хватало. Их было много, очень много… больше, чем смогу победить.
Заворчав как пес, я занес клинок над головой и приготовился срубить первого, кто подбежит. Сплел несколько атакующих заклятий, выбросил левую руку в ритуальном жесте.
— Сириус?! — выкрикнул один из незнакомцев. — Стой! Погоди!..
Основная масса воинов резко остановилась, вперед вышли пятеро. В неверных отблесках пожарища я узнал иерарха Ордена Жизни. Лицо коренастого служителя выражало крайнюю степень беспокойства, в блеклых глазах сквозили опаска и растерянность.
— Что надо? — грубо спросил я. Меч опустил, но заклятие оставил… так, на всякий случай.
— Что здесь происходит? — ответил вопросом на вопрос Эр-Илиан, с изумлением уставился на полыхающий сад и груды обломков.
— Ничего, — отрезал я. — Поцапался кое с кем.
— Э-э-э… понятно, — пробормотал служитель. Поскреб затылок, задумчиво осмотрелся. — А я к тебе шел. Остальные согласились на условия, мы составили договор и подписались кровью, как и хотел. Чтобы внимания не привлекать, выбрался среди ночи. А тут такое…
Эр-Илиан кивнул на столбы дыма. Достал из-за пазухи свиток, жестом успокоил охранников. Но я не стал дожидаться продолжения диалога. Нащупав астральный след Марка, решительно направился на дальнюю сторону сада.
— Я так понимаю, сделка не состоится? — догнал из-за спины голос служителя. Тон настороженный, уязвленный. Ну конечно, верх наглости поворачиваться задом к великому и ужасному.
Вопрос заставил остановиться, я глубоко задумался. И словно из ниоткуда пришел ответ: действуй. Ты стал другим, ты давно оставил юношескую страсть в прошлом. И прекрасно понимаешь — если Мии суждено погибнуть, это уже произошло. Варианта в принципе два: либо самый страшный и тебе придется мстить, либо Катрин сдержит обещание… тогда время не имеет значения. Нужно выполнить более высокий долг, а затем бросаться на поиски…
— Почему?
— Я не смогу перекрыть дорогу адептам Эр-Денира, — мрачно ответил иерарх. — Город опять встанет на уши. Еще бы, чернокнижник бушует у самых стен… пробраться в храм станет невероятно трудно.
— Положись на меня, — сказал тихо. — Иди за мной. Дуболомов оставь.
Кто знает, как могущественный иерарх мог истолковать реплику. Наверняка оскорбился, но сейчас я меньше всего думал о достоинстве какого-то служителя, пусть и облеченного властью. И верно, через минуту Эр-Илиан догнал, пошел рядом. Вопросов не задавал — умный и бывалый мужик, — но то и дело бросал удивленные взгляды. Хмурился, прятал свиток за пазухой…
Марк и дети оказались там, где я и предполагал, в маленькой ложбинке позади особняка. Портной успокаивал сыновей. Мальчишки плакали, висли на отце и требовали маму. Марк тихо нашептывал, обнимал обоих. Но и во мраке я заметил растерянное выражение на лице: то ли бежать к городу, то ли прятаться. На иерарха мужчина не обратил внимания. На меня глянул с надеждой, но помрачнел, когда я покачал головой.
— Я найду ее, — уверенно сказал ему. — И верну тебе.
Почудилось или в глазах портного правда отразилось отчаяние пополам с недоверием и злостью? Но Марк промолчал, и мне пришлось говорить опять:
— Верну… но тебе нужно исчезнуть. Желательно спрятаться в таком месте, где смогу найти лишь я.
— А мой дом? Лавка? Город? — мертвым голосом спросил мужчина.
— Ты готов вернуться в Монрад?
— Нет, — сдался Марк после некоторых раздумий. — Жить в постоянном страхе… нет.
— Так и знал, — проворчал устало. — И мне будет спокойнее, если ты и дети окажетесь в безопасности.
— Пойду с тобой! — резко воскликнул портной, вонзил в меня пламенный взгляд. Но тут же потух, опустил плечи. — Понимаю… обуза. В такие моменты начинаю жалеть, что никогда не хотел стать воином.
— Головорезов и так достаточно. Шить одежду, строить дома и выращивать хлеб благороднее… да и труднее, к слову.
Марк снова промолчал, а я не стал нагнетать обстановку. Нашел невдалеке ровную площадку, жестом заставил иерарха отойти подальше. Сосредоточился, вспомнил необходимую схему и принялся мысленно менять, дополнять важными деталями. Четко представил фигуру, проверил и перепроверил. А затем воспользовался простым заклинанием, бросил образ в реальность.
Получилось совсем не так, как во время подобных ритуалов десять лет назад. Тогда два небольших шарика огня выжигали в камне изображение. Сейчас схема проявилась разом, одним ярким всполохом, что изрядно напугало Эр-Илиана. Служитель закрылся ладонью, отшатнулся и посмотрел на меня как на врага народа. Но поддался любопытству, внимательно вгляделся и покачал головой. Мы так не умеем — читалось в изумленных глазах.
Трава выгорела полностью, на земле осталось множество выплавленных канавок. Схема медленно остывала, багровела во мраке. Но дожидаться, пока жар уйдет, я не стал. Торопливо подошел, закатал рукав куртки. Чуть помедлил и со вздохом резанул мечом по вене. Поморщился, принялся капать на узловые точки. Нужно спешить, а кровь — единственный быстрый способ активировать Портал.
Фигура замерцала оранжевым, перешла в ярко-алый спектр. Над землей взвился столб искр, поднялось сияние. Из-за спины послышалось сдавленное оханье мужчин, всхлипы детей. Объяснять я ничего не стал, сосредоточился и скользнул разумом вдоль астрального канала…
Тьма, свет, мириады звезд, холод ледников и жар вулкана… Но кровь помогла, и тоннель получился стабильным. Повод для гордости, между прочим. Раньше мог создавать Порталы лишь на короткие расстояния. Но сейчас то ли переволновался, то ли уровень мощи возрос из-за частичного разрушения Гасителей.
Разум нащупал во мраке знакомую искорку, потянулся навстречу. Перед внутренним взором пронеслись смазанные картинки: долина в предгорьях, черный зуб Башни, затянутое облаками небо и зелень лесов. На миг показалось, что вдалеке у кромки озера виднеется небольшая деревня…
Не концентрируясь на красотах, я крепче ухватился за чужое сознание. Ощутил смертельную усталость друга, тревогу и удивление. И почти сразу под черепом возник сиплый шепот:
«Эскер?.. Но как?..»
«Позже, Птиц! — резко перебил я. — Мне требуется помощь!»
«Куда-то влип? А я уж думал, когда попросишь. У нас тут многое изменилось, куча событий…»
«Позже! Держать связь не так легко».
«Виноват, — вздохнул Мгир. — Излагай».
«Во-первых, война начнется меньше чем через месяц, — торопливо сказал я. — Две, максимум три недели. Так что, сам понимаешь…»
«Ага, — еще тяжелее вздохнул друг. — Понимаю. Но не новость, я уже вычислил. Насчет готовности — остались мелкие шероховатости, но в принципе…»
«Постой, — изумился я. — Как — готовы? Я думал, еще возишься с первыми учениками».
«Вожусь, — подтвердил маг, и я ощутил скрытое удовольствие приятеля. — До высот далеко, как и тебе, но на базовый уровень вышли. Говорил же — многое изменилось. Я сумел заключить мир с гномами, устроил небольшое поселение у озера… но осталось много мелочей. Кровь из носа, а ты мне нужен здесь».
«Исключено», — мрачно обронил я.
Друг почувствовал настроение, немного помолчал. Затем спросил осторожно:
«Нечто важное?»
«Более чем, — ответил я. — Если получится, возьмем богов за ноздри».
«Ого, — присвистнул Серый маг. — Серьезно… Что ж, тогда уговаривать не буду. Но в Свободных Землях…»
«Потом! — проворчал я. — Вернусь, и обсудим. Скажи вот что — найдется лишний уголок для одной семьи?»
«Да хоть отдельная изба, — хмыкнул наставник. — А что, очень надо?»
«Очень, — признался я. — Закрепишь выходной Портал? Боюсь напортачить с высотой».
«Хорошо, — деловито ответил Мгир. И еще через секунду: — Готово, можешь отправлять ребят. Устроим, найдем занятие, примем хлебом-солью».
«Быстро ты», — засомневался я.
«А у меня стационарных платформ куча. Дел-то — привязать к готовому контуру».
«Ладно, тогда до связи», — торопливо сказал другу.
«Постой, я хотел…»
Чего желал Мгир, я уже не услышал. Побоялся, что ворчливый маг начнет подробно выспрашивать и шпынять за любые огрехи, быстренько оборвал связь. Еще раз проверил тоннель и вышел из транса. Тряхнул головой, разгоняя мошек перед глазами, обернулся и наткнулся на совершенно обескураженные взгляды Марка и Эр-Илиана.
Оба стояли бледные, хотя и пытались выглядеть невозмутимыми. Ну да, в глазах простого портного я без преувеличений выглядел настоящим чернокнижником: кровь, пентаграмма, мрачные эффекты… еще невинно убиенного младенца или девственницы не хватало. И девственница, к слову, даже лучше… Иерарх же дивился той легкости, с которой я творил недоступные служителям заклятия. Хотя понять его мог, сам когда-то после изрядно кастрированных плетений восторгался и страшился настоящей магии…
Скрыв смущение, я лишь махнул рукой. Еще пять минут потратил на уговоры и заверения в полнейшей безопасности входа в Портал. В конце концов портной сдался. Аккуратно взял детей на руки и шагнул к пентаграмме. На краю замер и оглянулся, сказал:
— Ты обещал.
— Да, — ответил я, выдержал взгляд.
Марк хотел сказать еще что-то, но лишь качнул головой и решительно встал на середину фигуры. Раздалось шипение, к небу выстрелил столб лилового пламени. А когда опал, портной с детьми исчезли.
Почти целую вечность я наблюдал, как остывает магическая схема. Думал, просчитывал, вспоминал. Где-то рядом догорали сад и особняк, вились столбы дыма. Кожу то и дело овевало раскаленным воздухом, слышались крики ночных птиц и встревоженные людские голоса.
Подошел Эр-Илиан, протянул свиток. Я удивленно вскинул брови, но принял и спрятал за пазухой. Вместе постояли еще немного, затем иерарх спросил:
— Что собираешься делать?
— Выполнять уговор, — скучным голосом ответил я. Вздохнул, потер виски и посмотрел в подсвеченное пожарищем небо. — Завтра получишь нужные документы.
— Я доверился… — мрачно проронил служитель. — Надеюсь, не зря. Но каким образом ты надеешься проникнуть в храм?
— Элементарно, — вымолвил тихо. Проследил за силуэтом птицы на фоне звезд, представил Мию… но отмахнулся от образа и потрогал страшно ноющую грудь. — Пойду на дежурство.
Глава 16
Пожалуй, иногда легче сказать, чем сделать. Некоторых послушать, так самые умные, красивые, умелые, баб сотнями на сеновал водят, врагов одной отрыжкой валят. Но я-то знал, о чем говорил. План изначально строился на принципе исключения любых случайностей, строился долго и трудно. Никаких «авось», никаких «а там кривая выведет» или дурацких разведок боем. И хотя я сознавал, что всех нюансов учесть неспособен, но стремился к тому. Сожжение лагеря гвардейцев, устранение конкурентов в лице лучших бойцов центурии и строгое планирование обстановки, изучение человеческих мотивов и привычек явились поворотными точками. У Магнуса не оставалось иного выхода, кроме как послать меня с отрядом в главный храм Ордена Правды. Но в тот момент я мало думал о сложности предстоящего. Просто делал то, что обязан. Скрежеща зубами, сгорая от ненависти и самоуничижения…
Еще с полчаса говорил с Эр-Илианом, обсуждал последние детали. Изучал добытый иерархом план здания, запоминал ключевые помещения и возможные охранные посты, выстраивал кривую пути. Затем, проведя несложный ритуал принятия Астральной клятвы, активировал кровавые подписи. Заверил служителя, что проклятие не вступит в силу, если не выполню свою часть сделки, в последний раз оглянулся на багровую зарю догорающего особняка и отправился в казармы.
Дорога почти не запомнилась, обратилась в набор смутных ощущений: шаги, ночная прохлада, шелест листьев и трав, купол звезд над головой. Краткий миг — и я уже у ворот лагеря, говорю нечто встревоженным часовым, отмахиваюсь от вопросов и бреду в казарму. Умываюсь, меняю одежду… и жду.
Когда в преддверии наступающего дня в узком окошке-бойнице чернота сменилась сырой серостью, я совершенно выбился из сил. Ярость не исчезла, не затихла… нет, она лишь копилась как вода в кувшине. Мститель пробудился и неуклонно пополз наверх. Нашептывал в уши, призывал к убийствам, хищно ухмылялся. Но я вцепился в холодную твердь правил как в скалу во время шторма, монотонно повторял: терпи, терпи, терпи…
Как вошел Магнус, я не запомнил. Точнее, отстраненно отметил скрип петель, тень и утренний холодок, но не придал значения. Центурион постоял у двери, подслеповато всмотрелся в душный сумрак пустой казармы и с сомнением потер подбородок. Но, видимо, что-то решил для себя, спросил неопределенно:
— Не спишь?..
— Нет, — ответил я. Медленно приподнял голову, перехватил настороженный взгляд командира.
Магнус пожевал губами, нахмурился. Руку даю на отсечение — прекрасно увидел мои царапины и подживающие шрамы, хотя обычным людям такое недоступно. Затем нехотя выдавил:
— Ты бледен, Сириус. Что-то произошло?
— Нет.
И опять дурацкое молчание, неловкое и холодное…
— Плохая ночь, — утвердительно сказал центурион. Помялся, добавил: — Слишком много потерь, тревог… Воины говорили, что ты пришел в окровавленной одежде.
— На разбойников наткнулся.
— Ясно, — кивнул Магнус. — Бывает…
— Угу, — подтвердил я.
— Собирайся! — наконец решился командир. — Сегодня сгорел гвардейский лагерь, на посты выйти не могут и просят о помощи. А лучшая пятерка, как назло, слегла от конских копыт… хорошо слегла, надолго. Так что бегом на склад, забирай парадные латы, и через десять минут жду на плацу. Будете хранить покой патриарха.
— Большая честь, — пробормотал я с легкой иронией.
— Еще какая, — хмыкнул приятель, чуть оттаяв. Тускло улыбнулся… и растворился в дверном проеме.
Около минуты я сидел, не в силах принять истины — получилось. Сложная комбинация удалась, да и удача улыбнулась. Но, быстро очнувшись, принялся собираться. Отправился на склад, забрал у каптера тяжелые, изукрашенные гербами и позолотой парадные латы. Через пятнадцать минут вышел на плац и встал в редкий строй счастливчиков, коих отобрали для важной миссии. Вскоре объявился Магнус, без особого энтузиазма прочел пафосную речь о выпавшей нам, недостойным, чести. Призвал не срамить легион, служить рьяно и верно. Окатил пристальным взглядом: ошибетесь, своими руками задушу, — и отправил на дежурство.
И снова я практически не запомнил дороги. Отряд под чутким руководством опытного десятника шагал к столице, затем двигался по еще безлюдному сонному городу… Хруст трав под ногами, еще черное небо с блеклыми звездами и тонкая огненная нить на востоке. Боль, растущий комок ненависти в груди, грязный поток воспоминаний, мгновение тьмы… и вокруг уже узкие ущелья улиц, холодные отблески в окнах, редкие искры догорающих фонарей. Уши ловят мерный топот и бряцанье, сиплое дыхание и тихую ругань, изредка прерываемую кашлем. Впереди маячит массивная фигура бойца, позади еще пара таких же.
Останавливались всего раза три: дважды — когда проходили внешнее и внутреннее кольцо крепостных стен, объяснялись с дежурными стражниками. В третий раз десятник неуверенно замер прямо посреди улицы, начал беспокойно осматриваться и прислушиваться… Выли псы. Настолько тоскливо и протяжно, что холодела кровь, а волосы вставали дыбом. Один из ближайших факелов мигнул и погас, второй испуганно затрепыхался. И хотя под утро это обычное явление — кончается «горючка», — но воины начали ежиться, переглядывались с опаской.
Буркнув нечто из разряда: «Заразы вшивые, совсем оборзели!» — командир решительно повел отряд дальше. Нарочито тяжело топал, зычным, уверенным голосом отдавал приказы. Но скулеж еще долго витал над домами, преследовал и гнал в спины, а редкие фонари, как назло, гасли при нашем приближении. «Случайность, — сквозило в глазах воинов. — Просто случайность…»
Впрочем, подозрения и смутный испуг соратников так и не успели оформиться в мистический ужас, так как вскоре раздался грубый голос десятника:
— Слава империи!..
— Слава, — лениво подтвердили в темноте. — Обещанное подкрепление?..
— Так точно.
Сбоку налетел ветер, сдул зыбкую пелену тумана. Вокруг проявилась широкая улица, убегающая вдаль сдвоенная линия фонарей-искорок. Напротив, на чернильно-звездном фоне, — силуэты величественного здания: высокий фасад, стрельчатые окна, украшенные лепниной стены, толщиной более подходящие какой-нибудь крепости. А на небольшой площади перед широким крыльцом статуя Алара-Мрона… Неужели добрались?..
Отблески далеких фонарей сверкнули на латах, из тени у крыльца вышли два стража. Один махнул рукой, спросил пароль. И, получив ответ, пробасил:
— Заходите. Только сбоку, там вспомогательная дверь. Позовете центуриона Мирра, он сегодня разводящий. Выделит посты, даст задания.
— Обстановка как? — полюбопытствовал десятник.
— Да как всегда, — отмахнулся страж. — Какой идиот сунется туда, где служителей как собак нерезаных?! Вы, парни, не робейте. Отстоите положенное — и к нам в келью заходите. Винца попьем, байками перекинемся. Мы выставляемся.
— Добро, — удовлетворенно хмыкнул командир. Оглянулся, сказал громко: — За мной, парни! Покажем местным, каковы в деле настоящие воины!..
И мы, естественно, постарались показать. Расправили плечи, гордо задрали подбородки и четко, как боевые големы, зашагали в узкий проход с торца здания. Не гвардейцы ж какие-нибудь, загадочные «черные легионеры», как успели окрестить в народе. Доблесть покажем потом, а поначалу козырнем «одежкой»…
Боковой вход по ширине ничем не отличался от главного. Разве что крыльцо отсутствовало да стражи не пытались прятаться во мраке. Последние встретили сонным ворчанием, попросили подождать. Один приоткрыл створку и что-то пробормотал в пустоту. Послышались лязгающие шаги, удалились, но через минуту возникли опять, и к нам вышел центурион. Покивал, перекинулся парой слов с десятником, кисло выдавил:
— Будете охранять внутренние покои вместе с Безликими. Обычно наших там немного, больше для виду. Сами понимаете, в компании карателей невесело. Но вы парни бравые, так что выстоите… Ладно, за мной! Покажу посты, сменитесь через пару часов. Тридцать минут передышки — и в патруль.
Центурион с десятником скрылись во мраке, а нам не осталось ничего более, как послушно следовать за ними. С порога в ноздри ударил запах благовоний, ладана и свечной гари. Но против ожиданий воздух оказался свеж и чист, а щеки овеял прохладный сквозняк. В храме царила тишина… напряженная, возвышенная… и совершенно естественная. Длинный коридор, голые стены без всяческих украшений, череда безликих дверей… Странно. Казалось бы, лучший храм империи должен блистать роскошью, быть более пышным. Но вскоре до меня дошло — идем через внутренние покои. В первой половине храма пускаем пыль в глаза верующим, во второй — своим же, но из других Орденов: мол, на самом деле нам злато по фигу, мы о духовном печемся.
Топали долго. Поднимались по лестницам, петляли по погруженным в темноту коридорам и коридорчикам, пересекали обширные приемные и молельни. Повсюду царили мрак и гробовая тишина. Но однажды прошли мимо полуоткрытой двери, озаренной тусклыми алыми отблесками. Из щели явственно тянуло теплом, запахами гари и пыли, слышались голоса и шорох бумаг. Изредка навстречу попадались монахи с кипами свитков в руках, пугливо жались к стенам, спешили убежать. Бледные и усталые, с красными глазами — истинно канцелярские крысы.
В воображении проявился слепок планировки, красная точка выделила дверь как вход в канцелярию, а за нею — архив. Я поколебался, чуть замедлился… но сразу выровнял шаг. Рано. Если начну действовать сейчас, поднимется тревога. Переполох все равно возникнет, но мне нужно немного времени. Совсем чуточку, чтобы отдать долг Эр-Илиану…
И снова коридоры, переходы, лестницы. В какой-то момент начало казаться, что спускаемся под землю. Двери практически исчезли, стены стали мокрыми от влаги, а потолки стремительно приблизились к нашим макушкам. Воздух сделался влажным, слух ловил частый стук капель и журчание. Редкие факелы больше чадили, чем освещали… и опять-таки многие гасли при нашем приближении, что вызвало недоумение центуриона и нездоровое волнение воинов. Но и в темноте по обе стороны прохода виднелись длинные стеллажи, ряды бочек, мешков, ящиков.
Разум озарило воспоминанием — уже видел такие! С месяц назад, в первом тренировочном лагере, когда тайком лазил по казармам. В тот момент ничего не почуял, да и каратель перепутал карты. Но здесь… видимо, служители не считали нужным скрываться в главной цитадели Ордена. От ящиков явственно тянуло магией, и магией ни разу не светлой: волны гнили, дикие, протяжные голоса на грани сознания, сгущенные гнев и страх.
И раньше чем я сумел сдержаться, включилось Истинное Зрение. Мир обрел сероватые тона, превратился в росчерки прямых линий, угольный эскиз. А вот ящики явились сгустками первородной Тьмы, бессмысленной и кровожадной. Голоса в разуме окрепли, возникло ощущение прикосновения гадкой, осклизлой лапки. И тут до меня дошло: не ящики… гробы! Внутри же спали люди. Порой я различал бледные, умиротворенные лица, тела в знакомой броне «черных легионеров». Плоть оплетала тонкая паутина, прошивала людей насквозь. Пульсировала и разрасталась…
До боли закусив губу, заставил себя идти дальше. Но то и дело косил глазом, мысленно ругался… Воины спали беспробудным сном, а в это время их тела и души претерпевали метаморфозы. Плоть плавилась, мышцы и кости чуть менялись, внутренние органы медленно перемещались… Так вот что за присяга ждала и нас! Умно и дерзко. Вселение демона в человека чревато разрушением тела. Но тут вливают иномирные сущности по капельке, постепенно. И в итоге получается некий симбионт потусторонней твари и человека. Быстрый и сильный, умный, устойчивый к магии… и главное — покорный воле хозяина. Еще не Безликие, но уже и не люди. Ай да Терн, ай да выдумщик!
Подвалы с гробами вскоре остались за спиной, нас опять повели наверх. Стало гораздо суше, светлее и чище. Появились первые намеки на жилую обстановку: плотные шторы на окнах, украшения на некоторых дверях, больше факелов, ковровые дорожки. Но людей почти нет. То ли спят, то ли работают в кельях. Несколько нарядов воинов не в счет, стражники вообще лишь для декораций…
Впереди забрезжил тусклый огонек. Поначалу подумалось, что очередной факел, но вскоре мы вошли в обширный зал… то, что обширный, я понял лишь по бликам на далеких колоннах да по характерному эху. В невероятной дали, окруженный плотной тьмой, обретался одинокий служитель. Стоял на коленях перед грубоватой статуей Алара, беззвучно шевелил губами. Единственная свеча озаряла усталое, морщинистое лицо, жидкие седые космы и роскошный белоснежный балахон… Днем грешим, ночью просим прощения, потом опять грешим и снова просим. Даже если младенцев сотнями резал, бозенька простит, ты же раскаялся. Главное — лбом удариться крепше, шепнуть жарче…
Зал прошли на цыпочках, чтобы не мешать благочестивому. В следующем, заставленном кадками с разнообразными деревцами и цветочками, центурион заметил удивление на лицах легионеров, добродушно пояснил:
— Травки растят редкие. Для зелий, отваров…
— Ясно, — пробормотал десятник. — Долго еще?
— Почти пришли, — заверил командир стражников, ткнул пальцем в ближайший коридор. — Сейчас пройдете ментальную проверку, потом разведу по постам.
— Ментальную?
— Мысли читать будут, — важно пояснил центурион. — Чтобы скрытых шпионов выявить, магию обнаружить… Да вы не волнуйтесь, ребята, дело обычное. Безликий ручки возложит, пропустит дальше.
— А если шпион? — не выдержал один из бойцов.
— В расход, — отрубил гвардеец. Заметил чуть побледневшие лица, ехидно хмыкнул: — Расслабьтесь. Процедура обычная, для порядка. Или среди вас шпион есть?..
— Нет-нет, — торопливо заверил десятник. — Мы ж всей душой за Скифр…
— Вот и нечего страшиться.
Воины помялись, но послушно затопали вслед за провожатым. И я в том числе. Но внутренне напрягся — вот и первая неожиданность, Эр-Илиан о подобном не упоминал. Вроде мелочь, но ментальное сканирование мне не пройти. Мысли, может, и скрою, но вот магию — вряд ли. Мельчайшее возмущение ауры — и каратель начнет действовать.
Сердце заколотилось как шаманский бубен — глухо и часто. Я чуть повернул голову, оценил расстояние до шеи ближайшего товарища. Далеко и неудобно. Позади еще двое, да и воины не последние. Срублю, но шум услышат передние. Против неполного десятка не выстоять, а всплеск Силы сразу предупредит Безликого…
Пока я размышлял, центурион распахнул одну из дверей. В коридор хлынуло желтоватое свечное сияние, в воздухе растекся странный едкий запах… так пахнет от лекарей: кровью, горькими лекарствами и смертью. Воины нервно помялись, начали заходить. Меня буквально впихнули внутрь, заставили протиснуться ближе к середине комнаты.
Помещение небольшое, узкое и полутемное. Определенно келья, но без какой-либо мебели. Лишь у противоположной стены небольшой столик, узкая скамья. Стены голые, не считая пары-тройки медных подсвечников. А на скамье… да, каратель. Внешне — человек, с ног до головы закутанный в белоснежный балахон. Лицо скрывали капюшон и повязка, только глаза ясно и страшно поблескивали в тени. Одежды переливались на свету перламутром, вокруг фигуры танцевала почти невидимая дымка — силой накачан под завязку.
Убийца… надо же какая ирония — святой убийца… сидел в расслабленной позе. Сутулый и высокий, в прошлом наверняка носил прозвище Шеста или Копья. Но сейчас мало кто рискнул бы посмеяться над продуктом экспериментов служителей. Самые кровожадные воины империи, элита элит банально трусили… трусили как малые дети, которые увидели ядовитого паука. Невольно жались к стенам, прятали взгляды и судорожно тискали оружие. А Безликий, будто наслаждаясь эффектом, тянул время и молчал.
Минута, вторая… воздух в комнате начал густеть, потрескивать от напряжения. И лишь когда возникло впечатление, что воины вот-вот начнут падать в обморок, каратель шевельнулся. Бледный силуэт неуловимо сместился, возник рядом с центурионом, под капюшоном раздался невыразительный шипящий голос:
— Новенькие?..
— Д-да, ваше святейшество, — запинаясь, ответил командир охраны. — Для п… п-ровер-рки…
— Ясно, — так же безучастно прошелестел Безликий. Задумался на мгновение и добавил, ни к кому конкретно не обращаясь: — Посвящение еще не прошли…
— Обстоятельства… — подал голос десятник. Чуть не шарахнулся, когда убийца посмотрел на него. Но гордо расправил плечи и гаркнул: — Прибыли по приказу вышестоящего командования! Служим империи!
И снова каратель озадаченно промолчал, превратился в белоснежную статую. Хотя, быть может, мне просто казалось, что мыслит. Кто знает, что творится в голове у измененного магией и хирургическим ножом существа. Но задержка оказалась на руку, позволила просчитать варианты и выбрать наименее болезненные.
По нервам пробежалась прохлада, посторонние мысли отступили, в мозгу стало чисто и светло как в полдень на лесной поляне… не полусон, не явь… боевой транс, который выводит рефлексы на новый уровень и подчиняет саму реальность. Лица недавних товарищей приобрели багровый оттенок и смазались, в углах комнаты возник алый туман. Словно издалека пришло смутное ощущение движения, я с отстраненным удивлением понял — помаленьку пячусь. Рука, словно чужая, потянулась за пазуху, пальцы уверенно начали сковыривать пробку с последней пробирки зелья Тиберия. Нельзя… да, нельзя, чтобы всплеск Силы обнаружили раньше времени.
Мысли промелькнули на грани сознания, утонули в звенящей тишине. Я видел каждое движение карателя и легионеров. Зрел мельчайшие капельки пота на бледных лицах, движение теней… и в тот же миг пробка поддалась, выскочила с кощунственно громким хлопком. Резко выбросив руку в сторону, плеснул зеленоватой жидкостью на пол. Сосредоточился и вызвал в воображении фрагмент сложнейшего плетения…
Еще в Башне меня заинтересовало заклятие Временного Щита, костяк которого Мгир позже вплел в волшебную оболочку Рощи. Многоуровневые построения, сложнейшие переплетения со множеством переменных… как ни бился, как ни пытался вникнуть, но временной щит потерпел неудачу. Самое большее, что я сумел, — запомнил костяк и научился бездумно воспроизводить. Получалась небольшая сфера, где время замедлялось во много раз. Но я между тем мог двигаться с прежней скоростью, вливая в мышцы львиные доли энергии… Заклятие тяжелое, но необходимое. Так как любой служитель легко развеет чары паралича, а вот темпоральное поле — вряд ли.
В плечо толкнули, рядом раздался удивленный вздох. Но я не обратил внимания, выбросил руки в стороны, словно раздвигая невидимый пузырь. И тут же шею овеяло холодком, у самого носа промелькнули скрюченные пальцы. Я отпрыгнул, рванул из ножен клинок и отбил еще один выпад. Раздался звон, хотя лезвие задело лишь ткань балахона, посыпались искры, и меня отшвырнуло прочь. Но, уже падая, я заметил тусклый всполох и выбросил меч в отчаянном выпаде. Руку тряхнуло, буквально в ладони от головы прошел ослепительный золотистый луч и заставил взорваться сухим каменным крошевом плиту пола. Но через миг сияние погасло, уши уловили сухой скрип и хрипение.
С усилием разогнав мошек перед глазами, я поднял взгляд и пару секунд тупо смотрел на Безликого… Поначалу возникла дикая мысль, что заклятие не сработало. Но багровый туман постепенно развеялся, и я заметил неподвижные, словно рисованные огоньки свечей, воинов, застывших в нелепых позах. Люди еще падали после броска карателя. Медленно, как листья, которые погружаются на дно водоема. Взгляды незрячие, на лицах выражения боли и неимоверного изумления. Для них убийца просто-напросто исчез, а через долю секунды чудовищный порыв ветра разбросал в стороны…
Все-таки я недооценил скорость реакции и быстроту цепного пса служителей. К тому же заклятие забрало много сил, я уклонился чудом… Каратель двигался по инерции, но острие пробило горло и перерубило шейные позвонки, порыв иссяк. Из раны текла черная комковатая слизь, с хлюпаньем шлепалась на пол. При свете свечей стали заметны какие-то мелкие червяки, копошащиеся в густой массе. То ли необходимые в организме измененного симбионты, то ли обычные паразиты — кто разберет, да и плевать, по правде говоря.
Мускулы едва не разорвало усилием, но мне удалось-таки рвануть клинок в сторону. Убийца дрогнул, принялся медленно оседать на пол. А я сипло вздохнул и, с трудом пробиваясь через плотный как дерево воздух, пошел по комнате. Провел ножом по горлу ближайшего легионера, подошел к другому и проделал ту же процедуру… Время колебаний и гуманизма прошло, осталась жестокая целесообразность. Действие волшебства ограничено, связать не успею. В такой ситуации самое большее, что могу подарить, — быструю смерть.
Время замедлилось сильнее, кровь из перерезанных артерий почти не текла. Но едва я добил последнего и отпрыгнул к двери, раздался слитный грохот. И хотя разорвал дистанцию, но алые брызги залили латы и одежду. Под ногами мгновенно стало мокро и вязко, подошвы сапог заскользили. Послышались сдавленные стоны, воины задергались в последних конвульсиях, наступила тишина…
Словно в полусне я посмотрел на залитые кровью ладони, вытер меч о труп одного из бывших соратников и бросил в ножны. Толкнул плечом дверь и вывалился во мрак коридора, помчался обратно к канцелярии.
Мир вновь затянуло туманом. В ушах нарастал рокот боевых барабанов, тело то жгло, то вымораживало. Замедление времени не прошло без последствий, боль усиливалась с каждой секундой. Краешком рассудка, который остался холоден и трезв, я сознавал — необходимо передохнуть и в очередной раз отбросить окрепшего Мстителя. Но остановиться не мог. Бежал, спотыкаясь и раскачиваясь, а вслед за мной катилась узкая, извилистая дорожка изморози…
Наказание грянуло мгновенно, на патруль в количестве трех гвардейцев я наткнулся на первом же перекрестке. Первый ратник испуганно хрюкнул, рефлекторно наклонил алебарду. Но страх быстро сменился беспокойством, меня обступили, поддержали.
— Что случилось? — рявкнул командир патруля, немолодой усач. — Откуда ты, парень?..
На морщинистом лице ясно читалось изумление и опаска. Боец определенно решил, что в цитадель Ордена проникли враги, а я единственный выживший. Кто ж разберет в полумраке, моя кровь или чужая?..
— Там… — прохрипел я, постаравшись придать лицу как можно более потрясенное выражение, благо играть почти не пришлось. — Там… прорвались…
— Что ты бормочешь? — фыркнул командир. — Говори ясно! Что произошло?..
— Там… — шепнул я, вяло махнул рукой.
Воины послушно повернулись, принялись напряженно всматриваться в полумрак. Один заметил иней, удивленно хрюкнул и попятился. Но далеко уйти не смог, я толкнул и поставил подножку. Воткнул в глаз второго нож, подбил колени командира и полоснул по горлу. Услыхав грохот падающего тела, вернулся к самому внимательному и опустил сапог на шею. Звонко хрустнули кости и хрящи, солдат дернулся, быстро затих… Готово.
Накатила волна еще большей слабости, ноющая боль. Но в спину будто толкнули, и я шатко пошел. Почти пересек зал, заставленный кадками с деревцами и травами, однако у выхода странное ощущение неправильности заставило задержаться… С усталым шорохом опадали листья, пол покрывал целый ковер иссохших, желтых стеблей. Но я же помнил, что еще несколько минут назад помещение утопало в свежей зелени… Как?
Простой и страшный в своей очевидности ответ пробился в затуманенный мозг, вызвал раздражение. Медленно попятившись, резко развернулся и помчался прочь. У молельного зала сотворил тончайшую воздушную удавку и почти вслепую швырнул. К чести служителя, тот сумел ощутить неладное, вскочил на ноги. Но шансов у старика не было никаких, и я даже не сбавил шага. Краем глаза заметил, что шея мага выгнулась под неестественным углом, сразу ослабил нить и вихрем ворвался в очередной коридор.
К счастью, дорога до подвала оказалась свободной: ни патрулей, ни случайных свидетелей. В подземелье я снова замедлился, опасливо покосился на ровные ряды гробов. Но полумертвые воины вылезать не спешили, а скорее, элементарно не могли до окончания метаморфозы, и я плюнул на осторожность. Выбрался на первый этаж, поднялся по нескольким лестницам.
В том, что путь избрал верный, убедился быстро. Одна из дверей неожиданно приотворилась, в коридор выскользнул паренек в одежде послушника с несколькими кожаными тубусами в руках. Погасить скорость не удалось, я с силой врезался в служку. Тот рухнул плашмя, взвизгнул и округлил глаза.
— Прочь! — рявкнул ему. — Спрячься!..
Паренек быстро-быстро закивал, отполз на четвереньках. Но едва я отвернулся, тьму за спиной рассекла беззвучная золотистая вспышка. Левое плечо окатило кипятком, в мышцы впилась раскаленная игла. Мощный удар швырнул на стену, но я рефлекторно использовал инерцию и развернулся лицом к обидчику. Послушник сосредоточенно водил ладонями, торопливо шептал новую молитву. А в воздухе загорелся второй шар, сотканный из солнечного сияния…
Длинный столб жирного пламени с ревом смахнул парня, швырнул прочь. Служка вроде бы успел сотворить щит, но бежать следом, чтобы проверить, показалось глупостью. Торопливо расстегнув ремни, я скинул полыхающие наплечники и прожженный насквозь панцирь, прикоснулся к запекшейся ране. Волна боли начала потихоньку уходить, кожа страшно зачесалась… первая промашка.
Невдалеке скрипнули петли, на фоне золотистого проема возникла угольно-черная человеческая фигура. Кто-то сдавленно охнул, раздались встревоженные голоса. Я разогнал муть в глазах и неожиданно понял, что добрался до пункта назначения. За дверью — просторная комната, заставленная столами и заваленная кипами пергамента, десятки горящих свечей. Множество людей в коричневых рясах писцов подслеповато таращились во мрак. Лица испуганные, а из оружия лишь перья да чернильницы.
Кто-то додумался вытащить в коридор факел, сразу несколько служителей низших рангов уставились на меня как на явление Алара народу. Вперед пробрался высокий старец в белом балахоне. С хмурым изумлением осмотрелся, начал шептать молитву. Но едва вымолвил пару слов, как пошатнулся и схватился за горло. Лицо посерело, глаза полезли из орбит, а из носа брызнули струйки крови. Остальные попятились в страхе, заголосили. Самые умные рванули прочь, иные же застыли, не в силах шевельнуться.
Погасив Удушение, я отбросил труп высшего служителя обратно в комнату Знаком Воздуха, что лишь усилило панику. Даже впавшие в ступор очнулись, только пятки засверкали. А я решительно вошел, отшвырнул с дороги какую-то тумбочку и рванулся к неприметной дверце за большим шкафом. Пнул сапогом, переключился на Ночное Зрение… Да, все верно, и Эр-Илиан указал правильно. Помещение небольшое, темное и пыльное. Повсюду высокие, до потолка, стеллажи. Полки ломились от множества изъеденных временем бумаг: свитки, тяжелые канцелярские книги. Но как среди такого нагромождения отыскать нужные документы? Вызвать заклятие Поиска?..
— Тьма с ним! — шепнул я. — Лови, родной…
Еще ночью я с иерархом Ордена Жизни обсуждал способ доставки требуемых бумаг. Через шпионов, с помощью специального отряда агентов у Храма, иными путями. В итоге сошлись на том, что магия надежней. Я создал простейшее заклятие-якорь, закрепил на первом попавшемся булыжнике и отдал служителю. Себе оставил другой такой же, но с горошину размером. В случае активации плетение создаст мини-портал, телепортирует нужную вещь иерарху. И естественно, я рассчитывал, что добытые бумаги будут максимально компактными. Меньший объем — меньше отголосок заклинания. Но теперь оказалось — сглупил…
Из коридора долетели топот, яростные вопли и крики. Свет за спиной пугливо мигнул, где-то вдалеке возникло сразу несколько призрачных взглядов. Подобно тонким лучам пошарили в пустоте, стали неуклонно приближаться. Шея мгновенно взмокла, волосы стали дыбом. Засекли! Вот теперь точно пойдет потеха.
Отыскав в маленьком мешочке на поясе камешек, я щедро плеснул Силы, активировал заклятие и бросил голыш на середину чулана. Из уголков помещения наползли тонкие щупальца зеленоватого тумана. Уплотнились, полностью скрыли комнату. Хлопок, режущая взгляд вспышка — и стеллажи исчезли вместе с содержимым…
Голоса стали громче, к топоту прибавился звон железа. Звуки раздались в опасной близости, да и перекрестья невидимых прицелов меня почти отыскали. По нервам хлестнуло колючей плетью, желудок болезненно сжался. Я повернулся и вытащил меч, присел в защитной стойке. Как раз вовремя, в канцелярию один за другим ввалились пяток гвардейцев с мечами наперевес. Заметив меня, с гортанными воплями кинулись в атаку.
Мир снова утонул в багровой мгле, контуры комнаты смазались и исчезли. Я видел лишь тени, картонные фигурки врагов. Хотя понимал — где-то там, далеко, все иначе: пунцовые от гнева морды, ощеренные рты, безумные глаза… люди, обычные люди. Но сейчас почему-то обратились в двумерные картинки…
Шаг в сторону, пропускаем тень мимо и рубим наотмашь. Меч буквально прогрызает дорогу в неподатливом металле. Но первое сопротивление сменяется легкостью, фигурка распадается надвое. Без перехода приседаем, крутимся и бьем ниже, по ногам. Уклоняемся от нескольких неуклюжих выпадов, срезаем одного за другим. Суставы сушит, крики отдаются болью в мозгу, теней становится больше… или комната меньше? Нет, прочь! Уходите! Сгиньте!..
Похоже, я все-таки кричал, ибо поначалу натиск ослаб. Но воины быстро очнулись, умело навалились гурьбой и попытались задавить массой. Страшная тяжесть сдавила грудь, бесполезный в свалке меч начал выскальзывать из пальцев. Со всех сторон молотили, царапали и кусали.
Усталость почти победила, сонное равнодушие обуяло душу. Однако сквозь багровый туман прорвалось воспоминание о Мие, и это придало сил. Задушенно взвыв, я качнулся вперед и вверх. Тут же получил в челюсть кованым сапогом и заткнулся — опять зубы сломали, уроды, — но разъярился сильнее. Увидел прямо перед собой потную волосатую шею какого-то гвардейца и с бешенством грызнул. Дикий поросячий визг оглушил, жертва забарахталась и отпрянула. Попутно оттолкнула еще кого-то, помогла освободить пространство. Я победно взревел, сбросил разом ослабевшие путы чужих лап и метнул заклятие…
Тонкий свист перекрыл вопли нападающих. Упругая воздушная волна расшвыряла легионеров, вдогонку полетели полупрозрачные лезвия. Кривые, похожие на стеклянные осколки… Послышались удары, скрежет, хлюпанье. Ближайшие стражники стали напоминать ежей, дальних лишь слегка посекло. Но порыв шальной смелости иссяк, воины неуверенно попятились. Посмотрели на меня и почему-то смертельно побледнели, толкаясь и роняя оружие, гурьбой хлынули во мрак коридора.
Отставших я поторопил Знаком Огня, добавил заклятием Расщепления Разума. Громыхнуло так, что застонали стены, брызнули раскаленные осколки, а вместо проема дверей возникла неровная дыра с дымящимися краями. Выждав секунду, перепрыгнул глубокую воронку и пнул подвернувшегося под руку бойца. Воин послушно упал, распростерся на камнях. Лицо обескровленное, взгляд пустой и блуждающий, как у новорожденного… Расщепление Разума не шутка, любого здравомыслящего человека превращает в овощ. Хотя ненадолго, примерно на десять минут. Но времени достаточно, чтобы сто раз зарубить самого могучего врага…
В конце коридора возникли огни факелов, забегали как светлячки в ночи. Воины суетились, выстраивали стену щитов. Но, завидев меня, разом побледнели и взвыли дурными голосами, стайкой мальков разлетелись в боковые проходы. Что напугало? Хм… какая разница…
На миг взор заволокло мраком, сознание отключилось. Но чувство того, что тону в вязкой трясине, ударило по нервам и не на шутку встревожило. Во тьме проявилось бледное пятно, контур коридора. Правда, свет отчего-то стал непривычно серым и зыбким. Да и общие ощущения показались странноватыми. Боль исчезла, тело наполнила приятная сила. Но самое удивительное — я куда-то бежал, сражался со случайными стражниками, вновь бежал. Руки и ноги действовали отдельно от разума, действовали осмысленно и жестоко.
Очнулся минут через пять в совершенно незнакомом коридоре, шикарно убранном и озаренном золотистым сиянием ламп. Заторопился вперед, но уловил нечто странное периферийным зрением и оглянулся… раздался жалобный звон, по алой ковровой дорожке рассыпались осколки стекла. На стене висело зеркало в человеческий рост, точнее, уже пустая рама. Такое ощущение, будто швырнули увесистый булыжник.
Зеркало оказалось не единственным, стены коридора были густо увешаны тяжелыми резными рамами. Но едва я посмотрел в другое, тоже пошло трещинами и осыпалось мелким крошевом. Еще одно — та же история… Движимый смутным любопытством, нагнулся и подобрал один из осколков. Подержал перед глазами абсолютно черное без намека на отражаемость стеклышко, равнодушно выбросил и пошел дальше. А за спиной продолжали взрываться зеркала, звон слился в долгий, почти бесконечный стон…
На пороге очередного обширного зала меня поджидала ловушка. Из углов помещения неуловимо быстро метнулись бледные тени, мир рассекло надвое раскаленной чертой. Лицо, плечо и ноги ожгло резкой болью, чудовищный удар швырнул в стену. Грохот, снова боль… и ярость.
В горле родился громовой рык, я вскочил на ноги. Уклонившись от удара, ушел в длинный кувырок и еще на лету вырвал из плеча раскаленную иглу. С удивлением признал обломок узкого меча, окровавленный и дымящийся, небрежно отшвырнул. Ощутил легкое движение справа, свечкой взмыл вверх. Однако в спину врезался другой враг, цепко ухватился за шею и ударил кинжалом… Боль! Еще! Снова!..
Клинок кромсал спину, пронзал попеременно легкое, печень и сердце. Я рухнул как подкошенный, завыл. Явно зачарованное лезвие жгло хуже кислоты, пило силу по капле. Дыхание перехватило, я захлебнулся собственной кровью. Но, сумев перекатиться, тяжело поднялся и ударился спиной о стену. Впереди возникла еще одна тень, стальные пальцы схватили за волосы, и теперь ожгло живот.
— Врешь… — сипло выдохнул вместе с порцией крови. Тяжело шагнул навстречу тени и резко отпрыгнул назад. Еще и еще раз…
Тихий хруст ознаменовал поражение одного из врагов, хватка ослабла. На всякий случай я ударился еще пару раз, скинул обмякшее тело. Затем перехватил руку переднего и с силой сжал пальцы. Дробно затрещало, послышался полувздох-полустон — возглас не боли, но удивления. Противник отшатнулся, и в меня полетел целый веер золотистых шариков. Один погасил энергетический щит, два других вонзились в стену и остались оплавленными кругами, последний просто-напросто сбил тыльной стороной ладони.
— Умр-ри! — прошипели в темноте.
На языке вертелось нечто едкое и саркастическое. Но губы отчего-то не послушались, и я захохотал. Гулко, протяжно и нагло. На мгновение опять погрузился в сероватую мглу, а когда пришел в себя, увидел Мстителя… Громадный безобразный голем издевательски скалился, говорил. Но слов не разобрал, ударил кулаком по злобной харе, схватил за грудки и швырнул об пол. Тварь вяло сопротивлялась, отмахивалась. Я бил и топтал в тщетной попытке загнать монстра обратно в ту клоаку, откуда тот выполз… нет, не в клоаку, в собственную душу.
Взгляд случайно упал на руку, на голову словно вылили ушат ключевой воды. Ладонь… не моя. Мощная и грубая, больше напоминала латную перчатку, обтянутую тонким слоем кожи. Израненная, покрытая глубокими кровоточащими трещинами. А внутри ранок тускло поблескивал черный металл… металл до боли знакомых игледских лат.
Устрашенно отшатнувшись, я взглянул на поверженного монстра. Качнул головой, изумленно охнул. Чудище исчезло, зато на полу лежал человек в балахоне с наполовину размозженной головой. Капюшон откинут, видно пергаментную кожу и водянистые глаза… Безликий. Тот, что готовился атаковать.
«Обманут», — осознал с оторопью. Глянул на запястья, но браслетов, естественно, не обнаружил. И когда исчезли, не помню…
Сознание чуть просветлело, и я жадно порыскал взглядом, нашел у стены меч, подобрал. Осторожно раскрывшись магии, позволил чутью чудовища в себе настроиться на нужный лад.
«Враг! — встрепенулся Мститель в разуме. — Достойный… наконец-то я смогу сразиться с тем, кто сильнее…»
— Хрен тебе, — пробормотал тихо. Отшвырнул монстра прочь, ценой огромных усилий возвел стену. Но прогонять совсем не стал, мало ли… если бы не метаморфоза, лежать мне с выпущенными кишками у стеночки. Два Безликих сильнее одного Серого мага. И как бы ни отвратно было признавать, но помощь Мстителя могла пригодиться. Точнее… я изначально уповал на нее как на крайний аргумент, но не знал, что это будет так неприятно.
Воображение подсказало маршрут: в конце коридора, дверь с торца. Без приключений пересек зал и сделал пятьдесят шагов по неожиданно светлому и чистенькому проходу. Стены закрыты полированными панелями редчайшего «мраморного» дерева, повсюду изящные магические лампы. Под ногами легко пружинил алый ковер, попутно подвернулась мысль: здорово, кровавых следов не заметно.
У широкой двустворчатой двери я на миг остановился. Чувства, интуиция, разум — все говорило о том, что внутри находится нужный мне… нужное существо. Но странная робость не позволяла вломиться просто так, с грохотом и в облаке собственных ядовитых слюней. Нечто подсказывало, что самым верным будет войти тихонечко, без лишних эффектов. Но другая часть души жаждала крови и разрушений, выла презрительно: «Ты что, местный холуй? Ворвись! Разнеси в щепки!..»
Решиться я так и не успел. За дверью послышались вежливое покашливание, до дрожи в коленках знакомый, чуть хрипловатый голос:
— Входи, не обивай порог.
Читать бесплатно другие книги:
