Миро-Творцы Иванов Сергей

– Бегом – арш! – скомандовал он и добавил: – На марафоне они любого достанут, ибо неутомимы, – но нам, к счастью, недалеко.

– Лучше бы они от нас бегали, – проворчала гардейка. – Вообще, кто тут за кем охотится?

Однако подчинилась, с недоверием оглядываясь и бормоча: «А это не глюки?»

– Хочешь пощупать? – хмыкнул Вадим. – Давай-давай, дева, жми!..

Минуя дверь, Кира вдруг метнулась вправо-влево, за секунду укрепив на косяке пластиковую мину и протянув поперёк проёма спусковую нить. Но у Слуг хватило мозгов избежать ловушки. Упав на четвереньки, они с той же скоростью проскочили под нитью, затем распрямились – больше по привычке. Только сейчас Вадим заметил, что руки у них почти не уступают длиной ногам. А значит, при надобности покойнички смогут обставить любого зауряда, разогнавшись по-звериному, – это уже другой вид, даже внешне: не homo, хотя и sapiens.

Однако сейчас Слуги не спешили. Они не походили на охотников – скорее на загонщиков. И какая засада уготована Вадиму на этот раз?

Впереди, довольно далеко, виднелся забор с протянутыми по верхушке проводами и железными воротами. Рядом с теми притулилась проходная. Справа, совсем рядом, высилось уродливое здание, наспех сработанное из водонапорки, – то ли здешний храм, то ли мавзолей, якобы хранивший подлинные мощи Основателя. (Похоже, у бедняги всё пошло на потребу, от идей до костей, – как в безотходном производстве.) Слева, на склоне вздымающегося холма, лепилась конструкция, в деталях копировавшая областную трибуну парадных времён. Между ней и мавзолеем простиралась асфальтовая площадка, размеченная белилами. Наверное, здесь «ищейки» устраивали свои шествия, вырядясь в стрелецкие кафтаны и потрясая бердышами. Или «дружины порядка» проводили построения. Или доминиканцы – торжественные богослужения. Всё смешалось!..

А ночью по площади разъезжались колёсники Шершней – на охоту за телами. К тому же под асфальтом, вблизи трибуны (Вадим это видел), захоронили цистерны с топливом. Бог знает, кто и когда их пополнял, но сейчас они были залиты под завязку.

Подгоняя Киру, Вадим устремился к воротам, слыша за спиной сдвоенный перестук. Наперерез, вдоль храмовой стены, топотали ещё трое, но этих Вадим ощутил заранее, одного даже узнал: Аркан, предводитель «вепрей», обрюзгший и помятый, как всегда, – из какого загашника его вынули?

Кстати, и второй ассоциировался у Вадима с чем-то – кажется, с сель-коммуной. Видимо, то был сбежавший плантатор, любитель вымястых «тёлок». Это даже скучно: «бычок» оказался низкорослым и щуплым, как и положено по закону контраста. Однако и в нём, и в Аркане присутствовала Сила, какой не было раньше, и проявиться она могла в любой миг. Обоих лишь недавно повязали Большим Ужасом – это добавило им злобы и усердия, однако переварить новые свойства они не успели. Их тела уже умели включаться в форс-режим, но научились ли новые оборотни спускать своих Зверей?

Вот третьего Вадим встретил впервые. По облику тот оказался старожилом – образцовым настолько, что наверняка подвизался в «ищейках».

Итак, свершилось: налётчик, коммунар и патриот в одной упряжке. Каждому из троих на человечество плевать – он печётся лишь о своей банде. А «впереди, в венке из роз…» Или всё же сзади, наяривая плёткой?

Где-то невдалеке, за трибуной, слонялся «король», будто искал полнокровную жертву. Но эти трое не принадлежали к его «птенцам» – тут чувствовался производитель помасштабней. Чтоб из такого дерьма да вылепить пули!.. Впрочем, на Мстителей они тоже не тянут.

– Похоже на засаду, – заметила Кира. – Берут в клещи.

– Это спонтанный наскок, – возразил Вадим. – Импровизируют, как умеют. Тут затевалась некая пакость, а мы встряли. Решили совместить.

– Мы не успеем добежать – во всяком случае, я.

– Что ж, – сказал он, – доставай твою артиллерию. Пожалуй, пора.

– А как с твоим «не убий»?

– У нас нет выхода, – ответил Вадим. – Мы – защищаемся. Никто не вынуждал их покушаться на наши жизни.

Всё же он помедлил, прежде чем нанести «превентивный удар». В одной руке Вадим сжимал свой карманный огнестрел, в другой – одну из мин, прихваченных Кирой. Вторую гардейка держала наготове.

Он швырнул брикет с такой силой, будто выпустил из орудия, – для правдоподобия нацелив в одного из оборотней. Конечно, тот с лёгкостью уклонился. Но Вадим вздёрнул огнестрел и всадил в снаряд пулю – как раз в тот миг, когда он оказался рядом с троицей. Жахнуло так, что в ближних домах посыпались стёкла. И оборотням досталось крепко, расшвыряв по сторонам. Вдобавок на них обрушилась старая башня, завалив кирпичом.

И тут же Вадим метнулся в сторону, увлекая за собой Киру. Вплотную к ним прошелестела молния, угодив в остатки злосчастного мавзолея, и они тоже рухнули, образовав над погребёнными курган.

Конечно, это стрелял Бонд. Насадив на предплечье станковый плазмомёт, точно киношный муляж, он стремительно надвигался через площадь, понимая, что с Вадимом можно расправиться только вблизи. Слишком хорошо тот слышал противника, чтобы подставиться под дальний выстрел. Ну, а в упор «король» не промахнётся – чай, не в себя палить. И силы в нём куда больше, если дойдёт до рукопашной.

Наверняка он искренне старался Вадима достать, но, как и раньше, делал это без особого задора. То ли Шершень забыл про цистерны, то ли не сообразил, что о них может знать Вадим, – однако подставился, как лох. Осталось только повторить фокус с миной, взорвав её над резервуаром. А вдохновение помогло Вадиму правильно выбрать точку.

Эффект превзошёл ожидания. Из-под земли взметнулся сплошной шквал огня, захлестнув площадку и злосчастную трибуну. А следом, почти разом, жахнули остальные цистерны, не оставляя вампиру места на этой земле. Вадиму даже показалось, что «король» сам шагнул в пламя, – но мало ли что может почудиться в дыму? Это в романах злодеи жаждут искупления, а в жизни они следуют предначертанию – более или менее истово.

Жарким валом парочку откинуло на пару метров, швырнуло наземь. Сейчас же вскочив, Вадим потянул за собой девушку, и они побежали вокруг пожара, прикрывая лица руками.

Неправдоподобно далеко от огня распласталась изломанная фигура, заброшенная сюда взрывом. Наверное, она была обожжена до костей – снаружи было трудно судить. К тому же «король» всегда завешивал себя чёрным.

Когда Вадим склонился над Шершнем, тот ещё дышал.

– Это всё, на что я оказался годен, – просипел он. – Возьми мою Силу, отомсти…

Тоже мне, троянский конь! – подумал Вадим. «Бойся данайцев…»

– Щас! – буркнул он угрюмо. – «На тебе, боже…» Больше мне заняться нечем, как только мстить.

Кому мстить-то, господи! И за кого?

– Меня зовут… Август. Это – настоящее. Запомнишь?

Августейшая особа, значит? Август Бонд, «с правом на убийство»… похищения, пытки. Совсем весело!

– Да, – сказал Вадим.

Всё-таки он сжал обугленную руку поверженного, чтобы тот не был совсем один, встречаясь с вечностью. Глупо, конечно. И Кира смотрела на него, как на придурка.

– Гуманней добить, – бросила гардейка. – Он бы для тебя и этого не сделал.

– По-твоему, телесная боль самая сильная? – спросил Вадим.

– Сейчас не до жалости. Уже забыл? Как они с нами, так и мы!..

– Только потом не забудь глянуть в зеркало.

– Зачем ещё?

– Увидишь там их. И всё начнётся сызнова. Кто-то же должен это остановить?

– Всё, – сказала Кира. – Он сдох.

Но Вадим и сам увидел, как померкло сознание Шершня. Вот и кончился Рой.

– Да, – подтвердил он. – Отошёл. Пора и нам линять.

Слуги уже набегали, неутомимые, как осенний дождь. Из трёх оборотней двое наверняка уцелели – пока трудно разобрать, кто именно. Но вскоре и они примутся за беглецов. Так что силы ещё не равны.

Буксируя девушку, Вадим вновь понёсся по кругу, завершив его перед гаражом. От полыхающего пожара стало светло даже в здании – бегом они достигли лестницы, по ступенькам взлетели в ангар. И тотчас Вадим сбросил вниз последнюю мину, отпугивая Слуг. Подскочив к пульту, он распахнул в крыше громадный люк, как раз над «вороном», и кинулся в кабину, где уже орудовала Кира, запуская двигатель.

– Август, Август… – бормотала она задумчиво, пока разгонялся винт. – Знакомое имечко.

– Так звали племянника Основателя, – подсказал Вадим. – Первое время он ошивался рядом с дядей, даже подсоблял с захватом власти, благо парень был здоровенный и азартный, – затем куда-то сгинул. По слухам, несчастная любовь. Слишком он был заметен.

– «Шерше ля фам», да?

– Вы… эти, как их… «сосуды греха», – сказал Вадим. – От вас все наши беды. А от нас – ваши. Так и живём.

Слившись сознанием с вертушкой, он бережно поднял её к люку, ощущая зазоры до миллиметра, и вырвался на простор. Напоследок сделал круг над бывшим заводом, оценивая разрушения, и даже не возразил, когда Кира двумя точными выплесками превратила бегущих за ними Слуг в дымные факелы, а затем подпалила второй «ворон», чтобы не досаждал, – на войне как на войне.

Сейчас же Вадим направил вертушку вверх, прячась в облаках. Чем выше он поднимался, тем гуще вокруг сверкали искры. А где-то невдалеке уже разразилась гроза, быстро распространяясь по сторонам. Как и обычно, Вадим не стал включать локаторы, чтоб не привлекать опасного внимания. За бортом бурлил свинцовый туман, словно бы «ворона» варили в бульоне. И дело лишь за подходящим черпаком, извлёкшим бы их из этого месива.

Но ещё раньше Вадим ощутил приближение целой эскадры вертолётов, мчащих в развёрнутом строю над самыми домами.

– Ну вот, пожаловали наконец, – пробормотал он и хлопнул себя по губам, призывая к молчанию. Затем снизил до минимума обороты, уменьшая и этот шум. И лишь после мысленно позлорадствовал: «Ан не поспели, мои соколики!» Впрочем, ещё неизвестно.

Вопросительно Кира дёрнула на него подбородком. Вадим показал раскрытую ладонь: пять, – затем ткнул пальцем вниз.

– «Вороны»? – спросила она одними губами.

Он покачал головой. Девушка кивнула, надвинула на глаза инфра-маску и прильнула к стеклу, пытаясь сквозь стекающие по нему струи разглядеть хоть что-то. А Вадим даже не стал пробовать, ощупывая преследователей мысле-облаком. И что он увидел, ему совсем не понравилось.

Предполагалось, будто у Крепости нет регулярных войск. Дескать, что ей требуется, кроме Псов да репрессоров, – при таких-то границах!.. Однако этот отряд вертушек, оснащённых если не плазмомётами, как у Шершней, то многоствольными пулемётами и ракетными установками, мог задать жару любому поселению крутарей или смешать с землёй десант средней численности. Шумели машины, правда, сильнее «ворона», но в остальном вряд ли ему уступали. (Во всяком случае, сравниваться не хотелось.) А прозвище им уже вызрело – «ястребы». Вадим даже не был уверен, что сам его придумал: идея, что называется, витала – вместе с её носителями. Или то был образ?

Очень плавно Вадим всё набирал высоту, прислушиваясь к сознаниям загонщиков. Представляли они некую новую, неведомую ему породу: родственную Боевым Псам, однако выведенную для других нужд и натасканную на истинную дичь, не на приручённых крепостных. Уж не за крутарей ли готовились взяться? В самом деле, пора кончать эту вольницу, пока она не прикончила Крепость! Само наличие этих двух зол, меж которыми возможен выбор, смущает нестойкие умы. Тем, в ком сохранилась живая душа, не обойтись без отдушины, а прочим и в духоте не душно – душить-то уже нечего!.. Такой вот грустный каламбур.

Но сейчас-то будущих Волкодавов натравили не на «волков» – на человека. И, в отличие от настоящих псов, им оказалось это без разницы. Лишь бы хватило скорости, чтобы догнать, и клыков, чтобы загрызть, – да ещё нюха, чтобы выследить. Последнее было сейчас важнее прочего. И локаторы у них наверняка отменные. Вадим, правда, рассчитывал на тучи, насыщенные влагой, пылью, электричеством, – однако не слишком. Господи, как трудно в «мире животных» остаться человеком!.. Особенно когда гоняют, как зверя.

Вертолёты вдруг затормозили, все разом, и устремились ввысь, словно наконец взяли след.

– Всё, – сказал Вадим в полный голос, – нас засекли. Ходу!

И рывком прибавил «ворону» оборотов, одновременно включая локаторы. Всё-таки небольшую фору он на этом молчании заработал.

– Погоди, – неожиданно возразила Кира. – Пошла у тебя на поводу – надо ж, как глупо!.. Это ж легалы. Почему с ними не поговорить?

– Ну, попробуй, – усмехнулся Вадим, даже не пытаясь придержать машину – наоборот, доведя мощность до максимума. – Захотят ли?

Взявшись за рацию, девушка принялась вызывать преследователей – видимо, по спецкоду. Но ответа не дождалась. Конечно, если не считать помех от бушующей рядом грозы.

– Ничего не понимаю, – пробормотала Кира. – Любые крепостные службы обязаны на это откликаться.

– А много вам известно о Волкодавах? – Вадим хмыкнул: – Боюсь, и они – «не ваш профиль». Я даже не уверен, знает ли о них Первый.

Спасаясь от облавы, он воспарял всё выше и ощущал кожей (точнее, вертолётным кожухом), как сгущаются вокруг заряды, приближаясь к опасной черте. Ещё чуть, и по ним начнут стегать молнии. А на то, что эти тучи когда-нибудь кончатся, Вадим больше не надеялся. Вообще, по логике, электричество должно концентрироваться в нижних слоях – однако здесь работали иные законы. «Ворон» уже поднялся на несколько километров, однако дышалось по-прежнему легко, а винт тянул исправно. И если б не эти заряды…

– Чувствуешь? – спросил Вадим. – По-моему, мы стали легче.

– Так что?

– Мы ведь ещё не в космосе, верно? А наша скорость далека от орбитальной. Странно, странно…

Он остановил подъём, ощущая опасность, как потолок, и не решаясь идти напролом. Ну, куда теперь?

– Куда теперь? – эхом повторила Кира. – Вообще, у тебя есть план?

– Откуда? – сказал Вадим. – Чего бы я хотел сейчас, так это подняться по Бугру. Но тащить за собой эту свору!..

Пятёрка «ястребов» стремительно всплывала из тяжёлого тумана, словно хищные спруты из океанских глубин, и исходящая от них угроза скоро могла сравняться с прочностью «потолка». Пожав плечами, Вадим направил «ворона» параллельно земле – на полной скорости.

– Куда? – сейчас же спросила Кира.

– К Центру, – сказал он. – А там посмотрим.

Тотчас и преследователи сменили направление, по восходящей рванувшись следом. Быстротой «ястребы» в самом деле не уступали «ворону», однако одно преимущество у Вадима оставалось: своим облаком он лучше любых приборов ощущал и саму вертушку, и преследователей, и все окрестные перепады, различая в тучах дорожку побезопасней, словно бы летел через лабиринт. Удерживалось это в голове с трудом, и в другое время Вадим охотно спустился бы ниже, лишь бы уменьшить риск, – но сейчас им слишком плотно сели на хвост. В конце концов, никто не заставлял «ястребы» устраивать гонки!..

Не видя лабиринтных «стен», они неслись по прямой, быстро нагоняя вихляющего «ворона», – пока один не врезался в самую гущу зарядов. По злосчастной машине садануло сразу несколько молний, на мгновения захлестнув голубым пламенем. Против опасений, «ястреб» не развалился на куски. Только содрогнулся всем корпусом, словно впрямь налетел на стену, а потом круто закувыркался вниз, цепляясь за воздух покорёженным винтом. Всё-таки новые материалы – чудо! Такой атаки не выдержал бы ни один металл.

Четвёрка остальных тут же убавила прыти, вместе с высотой. И дальше следовала за «вороном» понизу, больше не стараясь его догнать, а лишь подготавливая встречу: не будет же он порхать вечно? А ещё можно подловить наглеца возле Бугра, на выходе из тумана, – конечно, если он долетит туда сквозь назревающую грозу.

Но сейчас под ними был город, и с каждой секундой Вадим приближался к его центру, готовясь пролететь над Студийным шпилем. И почему-то этот момент Вадима страшил, словно бы там могло случиться всякое, – но и манил, будто пропасть. А пресловутое наитие вроде не возражало. Единственное, о чём он всерьёз жалел, – что пришлось взять с собой Киру. Ей-то к чему такой риск?

– Не хочешь спрыгнуть? – спросил он для очистки совести. – Я бы спустился пониже, парашюты имеются.

– С чего вдруг? – насторожилась Кира.

– Мало ли…

– Предчувствие, что ли?

– Угу.

– И скоро?

– Последняя минута пошла.

– А сам?

– Рискну уж.

– И я, – решительно сказала девушка, крепче упираясь ступнями, а руками вцепляясь в подлокотники. – С богом!

– Это он – с нами, – возразил Вадим, уже ощущая приближение неясной громады. – Ну, держись!..

На полной скорости они вонзились в гигантский смерч, восходящий над Студией в неведомую высь. Словно пёрышко, «ворона» подхватило и по широкой спирали потащило вверх – неожиданно плавно, но с такой чудовищной силой, что мощность моторов уже не играла роли. Их можно было и вовсе отключить, но Вадим лишь убавил обороты до минимума. Затем откинулся в кресле, озираясь на обгоняющие вертушку туманные струи, перемешанные смерчем до полной однородности. Во всяком случае, нарваться на молнию тут не грозило.

– И что дальше? – напрягая голос, чтобы пробиться сквозь мощный гул, спросила Кира. – Куда нас вынесет?

– Кто мог подумать, а? – отозвался Вадим. – Всего в километре над Центром такое великолепие, такая первозданная мощь!.. А стекают эти тучи, наверно, по склонам Бугра, иначе б их за сутки выкачало.

– Самое время заняться метеорологией!.. Что там, на выходе?

– Увидим, – пожал плечами он. – Замечаешь, мы всё больше теряем в весе? Вот когда достигнем полной невесомости…

– Что тогда?

– Тогда увидим.

– Ну, здорово!..

– Сама напросилась, – напомнил Вадим. – Теперь терпи. От нас мало что зависит.

Полной невесомости они достигли скоро – куда быстрей, чем если бы поднимались на вертушке. Однако распробовать ощущения не успели: почти сразу вес снова стал прибывать. Причём с той же быстротой.

– Верхом на смерче, – пробормотал Вадим. – Без пересадки – в страну Оз.

– Чего? – не расслышала девушка.

– «Чаво-чаво», – передразнил он. – Про Изумрудный город слыхала?

– А-а…

Вадим почувствовал, как замедляется течение громадного вихря, расходясь всё шире, и прибавил «ворону» оборотов, чтобы успеть среагировать на новые внезапности. Однако вынырнули из смерча они без проблем, словно из водоворота вблизи дна. И увидели вокруг те же тучи – только ещё гуще напитанные электричеством, пополам с влагой, и в клочья раздираемые шквальными порывами, от которых «ворон» мотало, как игрушку на волнах. А вот четвёрки «ястребов» рядом не наблюдалось, сколько Вадим ни разбрасывал незримые сети. Зато своим облаком он ощутил много иного и торопливо направил вертушку вниз – пока она не прорвала наконец облачный слой, очутившись в густых сумерках, почти столь же непроглядных, как туман.

– Боже, – вырвалось у Киры, – что за угрюмый вид!.. Где это мы?

Под ними, совсем близко, громоздились острые скалы, едва оставляя место для прохода. А по сторонам возносились к клубящимся тучам горные склоны, изрытые расщелинами, усыпанные валунами и обломками, будто лавины были тут событием заурядным. Доставивший их сюда смерч упирался основанием в вершину огромной горы, похожей на древний вулкан. (И куда уводил её кратер?) Или на муравейник, изрытый ходами, – если верить мысле-облаку. Действительно, «где это мы»?

От здешнего ненастья бедную машину швыряло так, что рукояти рвались из рук Вадима, точно живые. Пожалуй, справиться с ней можно, лишь работая на опережение, но много ли таких пилотов в губернии?

С трудом сохраняя устойчивость, сторонясь опасных склонов, о которые могло расшибить случайным шквалом, и скоплений электричества над головой, из которых в любой миг могла ударить молния, Вадим усадил «ворона» на подходящую скалу, опорами зацепившись за камни, чтобы не перевернуло ветром. И только тогда сумел оглядеться без помех. А рядом крутила головой Кира, молчаливая на удивление.

Да уж, на Волшебную страну это походило меньше всего – тем более на Изумрудный город. Здесь вообще было туго с красками: сплошь чёрно-белые тона, да кое-где пробивались вкрапления бурого – признак растительности. Но самым странным оказалось другое.

По губернскому времени ночь только перевалила за середину, а здесь уже занималось утро: над бурлящим океаном облаков восходило светило, по ощущениям очень похожее на Солнце.