Сэнсэй IV Новых Анастасия

– Не понял, как это? – заинтересовался этим сообщением Виктор.

– Ну Иисус постепенно втягивал слушающего в смысл и значение излагаемой мысли путём последовательного объяснения, обоснования, дополнительного осмысления через примеры на притчах. А Павел, он даже не давал своим слушателям возможности подумать, о чём он говорил. А сразу с налёта шокировал их первой же фразой, причём в таких своеобразных казуистических переплетениях. Вроде того, к примеру, «Если Бог за нас, кто против нас?», или «Но, если по благодати, то не по делам; иначе благодать не была бы уже благодатию. А если по делам, то это уже не благодать; иначе дело не есть уже дело», или «…кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть». То есть, пока человек силится понять «О чём это он?», Павел тут же, не тратя время на его согласие с этим утверждением, пользуясь моментом растерянности человека, а следовательно, открытости его сознания, давал ему свои установки. И, в конце концов, получал желаемый результат, заставляя человека верить во всё то, что он говорил.

– Так этот метод был известен ещё Павлу? – удивился Николай Андреевич. – Надо перечитать… А я думал, что этими методами пользуются только спецслужбы, – то ли в шутку, то ли всерьёз сказал он.

– Ну да, – усмехнулся Сэнсэй и ответил ему таким же полушутливым тоном: – А эти службы-то из какой истории черпали свои познания?!

– Дела-а-а. Древность, оказывается, штука непростая, – с усмешкой потёр свой лоб Николай Андреевич.

– Да древность здесь ни при чём! Просто люди не меняются. – Сэнсэй вновь тяжко вздохнул и стал рассказывать дальше: – Но вернёмся к концу 60-х годов новой эры… Тогда, в связи с событиями (столь неудачным проколом Петра, теми же политическими передрягами, войной, гибелью нескольких основных организаторов павловского учения) популярность этого «мероприятия» по внедрению новой религии в среду «язычников» несколько упала. Но даже такие перипетии не мешали Архонтам и их людям продолжать зарабатывать деньги на «пастве» новой религии. И это длилось достаточно долго, почти двести лет. Постепенно люди позабыли события тех лет, умерли очевидцы эпохи Иисуса, родились новые поколения, которые жили уже в заботах своего времени. Но обновлённый клан Архонтов не бездействовал. Уже к середине III века люди Архонтов превратили христианскую церковь в Римской империи в довольно мощную, разветвлённую организацию с иерархической структурой и строгой дисциплиной. Была сколочена каста священнослужителей (так называемый клир, от греческого слова kleros – «жребий», «часть наследства», «удел»), которая за счёт «паствы» накопила огромные богатства и владела значительным личным имуществом. Основным занятием этой касты, помимо старательного навязывания новому, молодому поколению старых архонтских установок в виде учения Павла, было увеличение своего богатства через торговые и финансовые операции.

– А зачем им было нужно то молодое поколение? – спросил Костик.

– Как зачем? Молодёжь – это активно действующий электорат, которым к тому же легко управлять, учитывая амбиции молодости и отсутствие личного опыта. Главной же целью Архонтов, как всегда, являлось расширение сферы своего влияния. В случае с христианством они реализовали эту задачу путём популяризации новой религии на старых павло-петровских корнях.

– Ага, – хмыкнул Стас. – Корнях… в виде присосок-паразитов к древу Иисуса.

Николай Андреевич еле заметно улыбнулся и произнёс:

– Хотите хохму? Стас тут всколыхнул во мне пласт по ботанической информации. Есть такой род бесхлорофилльных трав семейства норичниковых, которые произрастают в основном в лесах нашего умеренного пояса. Называются они «Петрв крест». Так в чём суть? Приблизительно 10–15 лет своей жизни эта трава развивается под землёй, причём в виде такого крестообразного корневища. И главное, питается это корневище при помощи внедрения своих корней-присосок в корни дерева-хозяина, то есть того же тополя или ольхи. И только потом, развившись и прочно укрепившись, вырастает из-под земли, вынося свои побеги. Листья у него бледные, а цветёт по-моему, если мне память не изменяет, такими розово-пурпурными цветками.

– Вот, даже среди растений есть эгоисты! – рассмеялся Женя своим заразительным смехом.

А Стас с юмором добавил:

– Надо же ему было себя любимого как-то пристроить в этой жизни.

Андрей предположил по этому поводу:

– Наверное, в народе сохранилась память о тех событиях, хоть и в таком закамуфлированном виде.

– А куда ей деться, той памяти?! – с улыбкой согласился с ним Сэнсэй. – Люди чувствуют, где им говорят правду, а где неправду. Но, даже зная правду, боятся произносить её вслух из-за того самого страха, который постоянно внушают им Архонты. А по сути, если человек откинет страх, проснётся от этих иллюзий, навязанных Архонтами, он поймёт, что материя – это пыль, и время жизни даётся для достижения духовных целей. Ведь за страхом ничего не стоит, за ним – пустота, искажённая Животным началом до пределов неузнаваемости. Жизнь материи – мгновенна, но для души – эти мгновения, сколько бы они ни длились, – это реальный шанс уйти в мир настоящий – вечную реальность Бога.

– Да, как ни крути, – задумчиво проговорил Николай Андреевич, – а этот мир и впрямь принадлежит Ариману с Архонтами. – И, уже обращаясь непосредственно к Сэнсэю, добавил: – Ты знаешь, как ни странно, но благодаря твоему рассказу о прошлом, я начинаю глубже понимать, что творится сейчас. Учитывая принцип действия Архонтов, всё становится на свои места, вся эта утаиваемая реальность, «обратная, скрытая сторона луны» этого мироустройства, и этот «демократический» бред, и навязывание мнений и вся та грязь, которая потоком хлынула с экранов телевизоров.

– То ли ещё будет, – с горечью проговорил Сэнсэй. – Вы ещё будете свидетелями, как Архонты развалят нашу страну, как через своих людей попытаются её раздробить, поссорить братские народы. Как настанут времена Перекрестья… Методы Архонтов не меняются. Что тогда, что сейчас. Ты посмотри, какая нынче идёт обработка сознания людей, в том числе и через новоявленные религии, секты. А каковы особенности этих религий и сект? Во-первых, настойчивое внушение для своей паствы, что только они спасутся, а все остальные погибнут. Во-вторых, те, кто вне данной религиозной организации или оказывают ей сопротивление, оглашаются не иначе как находящиеся во власти Сатаны. В-третьих, во главе организации, как правило, ставят человека, которого объявляют для паствы «Пророком», «Отцом», «Спасителем» и так далее, и специально формируют особое отношение паствы, основанное на страхе и рабской любви к нему. В-четвёртых, ведут жёсткий контроль сознания своих адептов, зачастую присваивая себе имущество этих людей. В-пятых, как правило, устраивают целую иерархическую лестницу, давая дозированную информацию об организации и соответственно её доктрине, в соответствии с уровнем посвящения. А если разобраться, какова истинная причина создания и распространения подобных новоявленных религиозных организаций, то всё оказывается достаточно просто: расширение сферы влияния, а значит дополнительный политический электорат, власть и деньги. Архонты просто играют верой людей, используя её как фиговый листочек для прикрытия своих истинных намерений. Что сейчас, что в те времена, тот же самый принцип. Элементарно, сравните и проанализируйте.

Сэнсэй сделал паузу, о чём-то задумавшись, а затем произнёс:

– Историки от Архонтов наперебой описывают, какие жестокие гонения были на христиан в те столетия, но почему-то ни слова не упоминают об истинных причинах, вызвавших эти гонения, отделываясь любимыми фразами о противостоянии между «язычниками» и «христианами». А если углубиться в суть происходящего, то «паства» всего лишь шла за своими «пастухами». А пастухам мало было своего стада, они жаждали расширения своих пастбищ и стада овец. Ведь чем боьше овец (если рассматривать в рамках того же павловского учения), тем больше шерсти от них, тем слаще жизнь будет у «пастухов». Властям, естественно, это не нравилось: как это так, имеешь пасущихся в моём государстве баранов и не делишься доходами? Одни власть имущие терпели подобное «нахлебничество», а другие – выколачивали свои «законные» с «пастухов», периодически устраивая показательные расправы над ни в чём не повинными людьми из «стада». «Пастухи» же, пользуясь моментом, взывали к жалости народа, используя смерть своих верующих для собственного пиара, что они такие «бедные, несчастные, всеми гонимые». Это, кстати, тоже один из классических приёмов людей от Архонтов.

– Утверждать, что они бедные, несчастные, всеми гонимые? – улыбнулся Николай Андреевич.

– Совершенно верно. Они специально тайно провоцируют конфликты, направленные против своих же людей, «соплеменников», и начинают раздувать эти конфликты до такого состояния, при котором достигаются два главных результата. Во-первых, очищаются их ряды, тем самым устраняются неугодные. Во-вторых, такие искусственные конфликты, как правило, приносят славу самим зачинщикам, которые, пользуясь этим, формируют особое общественное мнение, играя на людской жалости. Это в конечном итоге приводит к тому, что зачинщики этих интриг захватывают ключевые посты власти и увеличивают свои капиталы в ущерб обществу… По такому принципу действовали и епископы из иудеев-христиан. Они сначала провоцировали конфликт с властями против своей же «паствы». А затем, играя на жертвах этого конфликта, формировали себе общественное мнение и выкладывали на чужих костях дорогу к большей власти, расширяя сферы своего влияния.

– Как же это всё похоже на нынешнее время, особенно на некоторых, стоящих у власти, которые пытаются из искр своих спичек разжечь мировой пожар, – заметил Володя.

– А как ты думал? Что тогда, то и сейчас. Кто в наше время занимает важные посты и кто больше всего плачется, что его народ угнетают?

– А как так вышло, что христиан сначала гоняли, а потом так резко зауважали? – спросил Руслан.

– Это особая история, – ответил Сэнсэй. – История про соединение намерений Архонтов с амбициями человека, стремившегося к единовластию.

– Это про Константина Великого, что ли? – догадался Николай Андреевич и с улыбкой проговорил: – Соединение намерений с амбициями говоришь, хм, любопытно было бы послушать.

– О, точно! Расскажи про него, Сэнсэй, – подхватили наши ребята.

– Да, а то всё о нём урывками, да урывками, – высказался Виктор.

Женька тут же шутливо добавил:

– Мда-сь. Надо же нам когда-нибудь прозреть по полной программе!

– Ну по полной, так по полной, – согласился Сэнсэй и, немного помолчав, начал своё повествование: – Из-за своих манипуляций с властью, разжиганием конфликтов Архонты, в конечном счёте, привели Римскую империю к тому, что при императоре Диоклетиане его власть была разделена с ещё тремя соправителями: сначала с Максимианом, потом с Констанцием Хлором, возглавившим западные провинции, и Галерием, поставленным над восточными провинциями. Закончилось это тем, что в 305 году, после отречения Диоклетиана и Максимиана от власти, начался период междоусобиц за ту самую власть… В 306 году, после смерти Констанция Хлора, «августом» западных римских провинций был провозглашён его сын Константин.

– Это тот самый, которого прозвали «Великим»?! – с какой-то напыщенной важностью подчеркнул Костик.

– Совершенно верно, – кивнул Сэнсэй. – И не только «Великим», но и «Святым», «равноапостольным». Таковым он и является для тех, кто понятия не имеет о его «святой», «равноапостольной» жизни. Фактически он был ещё хуже Нерона. Но Нерон не поддержал власть Архонтов, поэтому его представили в истории в преувеличенно жестоких красках тирана, антихриста и чуть ли не демона во плоти. А Константин выполнил все условия Архонтов, поэтому они его и окружили ещё при жизни ореолом святости.

Женя жалостно протянул:

– А мы-то бе-е-дные барашки верим им на слово.

Ребята заулыбались, а Стас тут же сыронизировал:

– Не мы, а ты. Попрошу не путать и не обобщать.

– Никто вам не мешает быть человеком, а не барашком, – ответил Сэнсэй Жене. – Ведь Архонты легко вводят в заблуждение людей, делая из них своих «барашков» именно потому, что люди не владеют и не очень-то и стремятся владеть цельной информацией, существуют по принципу «моя хата с краю, ничего не знаю», или принимают внушаемое за действительное. Поэтому и проживают свою жизнь на поводке идеологии Архонтов. А ведь всё в руках самих людей.

– И голове, – добавил Николай Андреевич.

– Естественно, – согласился Сэнсэй.

– В общем-то ты прав. Я, например, о жизни Константина мало что знаю, ну кроме того что он учудил с Никейским собором, – сказал Володя. – Можно сказать, знания мои поверхностны и очень ограничены в этом вопросе…

– Точно, точно, – подхватил Женя. – Хотелось бы копнуть вглубь эту историческую личность.

– Ну раз хочется, значит копнём, – просто изрёк Сэнсэй и добавил, – в назидание потомкам… Константин родился в 272 году в Наиссе (это нынешний город Ниш в Сербии). Его родителями были будущий император Констанций Хлор и Елена, дочь трактирщика, ставшая впоследствии, благодаря власти своего сына, августейшей особой. Отец Константина был человеком очень экономным и расчётливым, причём это касалось всего: начиная от быта и заканчивая политикой. Добившись должности соправителя империи, он развёлся со своей женой Еленой, дабы ради выгоды жениться на падчерице императора Максимиана – Феодоре. Историки потом напишут, что это произошло по приказу Диоклетиана, хотя Констанций Хлор активно поддержал эту идею, поскольку она соответствовала его прагматичному расчёту своей жизни на годы вперёд.

Его сын Константин был отправлен для службы в резиденцию Диоклетиана, где провёл не самые свои лучшие десять лет молодости среди интриг, разврата и жестокости. Ещё тогда он впервые столкнулся с будущим своим соперником по власти Галерием, интриги которого несколько раз подвергали жизнь Константина серьёзной опасности. В последние годы правления Диоклетиана и Максимиана был издан эдикт, направленный на массовые репрессии против христиан. И Константин был в числе тех, кто приводил в исполнение эти указы. Причём лично принимал участие в казнях христиан, дабы не хуже чем Павел в своё время заработать себе на этих убийствах «весомый» авторитет. Единственная цель, которую он преследовал в течение всей своей жизни, – это прорыв к тотальной власти.

Когда начались пертурбации во власти, и Галерий был утверждён в своём новом титуле «августа» (после отставки Диоклетиана и Максимиана), старый Констанций Хлор хитрым путём, с помощью своего тайного доверенного лица, доставившего Галерию письмо о «слёзных просьбах старого отца повидать Константина перед смертью», вызволил Константина из этого «императорского плена». Благодаря чему его сын в целости и сохранности в короткие сроки был доставлен из Восточных провинций в Западные, которыми управлял Констанций.

И вот здесь для Константина началась настоящая школа преемственности большой власти. Обосновавшись в Британии в городе-крепости (штаб-квартире одного из римских легионов) Кайр-Эбрауке, которую римляне на свой манер называли Эборак (это тот самый город, который гораздо позже англичане назвали Йорк, а потом в честь него назвали американский город Нью-Йорк), старый Констанций Хлор в последний год своей жизни не просто раскрыл сыну секреты подводных течений власти. Он познакомил его с очень влиятельными людьми, которые представляли в данном регионе интересы Архонтов. Константин им понравился и по характеру, и по амбициям, и, что немаловажно, по происхождению (далеко не последнюю роль в этом сыграла национальность его матери Елены). Именно после данного знакомства в этот год и был разработан план Архонтов по реорганизации Римской империи.

Между Константином и людьми Архонтов были заключены особые договорённости, согласно которым они приводят его к единовластию, а он взамен, ставши единоличным императором Римской империи, выполняет все их требования. В числе последних было не только возведение христианства (основанного на учении Павла) в ранг государственной религии, но и основательная реорганизация структуры власти, изменение политики и внедрение новых принципов в систему управления, которые актуальны и по сей день. Эти договорённости были обоюдовыгодными. Константин согласился, по большому счёту ему было всё равно, каким путём он прийдёт к большой власти. Впоследствии люди от Архонтов своё слово сдержали. И Константин, благодаря настойчивым советам отца, а потом и матери, выполнил все их требования.

– Новые принципы в системе управления? – заинтересовался Николай Андреевич. – Интересно какие?

– Хм, весьма занимательные, – с усмешкой проговорил Сэнсэй. – Император Диоклетиан (который объявил себя не иначе как Иовием) ещё во времена своего правления создал так называемый консисторий, впоследствии превратившийся в совет маленькой группы руководителей из военного сословия, в руках которых была сосредоточена реальная власть армии. Диоклетиан не смог довести эту идею до ума. Состав этого органа был непостоянным, собрания нерегулярными, и только сам император определял, кто из этих людей будет участвовать в следующем собрании. Но сама идея Архонтам понравилась. При правлении Константина Архонты воплотили эту идею в качественно новом виде и сделали этот орган тайным товариществом – «comitatus», при котором его члены именовались комитами. В него входила хорошо организованная как гражданская, так и военная верхушка (советники императора), которая фактически управляла страной. Константин лишь числился формальным лидером этой организации.

А какие должности стали занимать эти советники! Председатель совета (которого потом стали называть квестором, а позже канцлером), осуществлявший административные, судебные, финансовые функции; министр общественных финансов; министр внутренних финансов; военачальник внутренних войск; руководитель гражданской службы; госсекретарь. Причём последний был официальным главой имперской тайной полиции и отряда телохранителей. Под непосредственным контролем этих людей находились все государственные департаменты и огромный штат людей. В основе был положен аримановский принцип: «разделяй и властвуй». В последующем уже в поздне-римском государстве разрастание такой системы привело к образованию многочисленных департаментов с сотнями служащих. И как следствие – развитие коррупции в государстве.

Так вот, помимо политических преобразований, одним из результатов такого соглашения Константина с людьми Архонтов также стало фактическое начало раскола могучей империи надвое. Вследствие чего в Риме религиозную власть взяли епископы, позже сформировавшие тотальную сеть папской власти, которая впоследствии развилась до диктатуры, произвола и порабощения Европы. Константин же, уступив им Рим, перенёс столицу на Восток, в город Византия на берегу Босфора в Малой Азии, сотворив из него «Новый Рим», названный потом Константинополем. Вскоре Византия – это так называемая Восточная Римская империя – превратилась в самостоятельную Византийскую империю, которую впоследствии уничтожило всё то же папство, путём того же излюбленного Архонтами приёма дробления единого государства на мелкие части.

Христианство же к тому времени стало уже довольно мощной организацией. В своё время сделав эту религию рычагом власти для Константина, люди Архонтов фактически достроили структуры её власти до пирамидального уровня с довольно широкой опорой на народные массы и строго определённой иерархической верхушкой… Константин тоже немало поимел с этого пирога. Во-первых, с помощью религии Павла он получил не только контроль над своими подчинёнными, но соединил церковь и государство воедино – «божественное» освящение и одобрение своей власти. А учитывая то, что на рабстве держалось всё государство, восставать против императора, с учётом идеологии религии Павла, отныне означало восставать против Бога, восстание рабов – это уже рассматривалось не как акты неповиновения властям, а как акты неповиновения самому Богу. Все должны были склоняться перед Константином, ибо провозглашалось, что после стольких гонений на христиан именно он был якобы «избран самим Богом» их защитником.

К Константину были приставлены специальные писари-церковники, которые прославляли в своих книгах его «божественный сан». Один из них, ставший впоследствии ближайшим сподвижником Константина, был Евсвий Памфл (или как его ещё называют Евсевий Кесарийский) – епископ Кесарии Палестинской, церковный писатель, которого ныне причисляют к тем же весомым историкам прошлого христианства. Так вот, этот «историк» и сотворил такие произведения как «Приготовление к Евангелию», «Церковная история», описав (как от него и требовали) историю христианства до 324 года. Он же написал и такое сказание, как «Жизнь блаженного василевса Константина», которую до сих пор рассказывают «пастве». Чтобы вы имели представления, я процитирую некоторые выражения. К примеру, там говорится такое: «Как верный и добрый слуга, Константин что возвещал, то и делал…»

– Ну да, – усмехнулся Володя. – Если учесть, что обещал власть имущим…

– … «Он открыто называл рабом и исповедовал себя слугой Всецаря; за то Бог вскоре воздал ему… соделал его таким василевсом, о каком никогда прежде и слухом не слыхивали, явил его столь боголюбивым и преблаженным, столь благочестивым и благополучным, что он без всякого труда овладел гораздо большим числом народов, нежели то, каким владели прежние государи, и безбедно сохранил свою власть до самой кончины… Не было человека, который, приближаясь к нему, не получил бы какого-либо блага, не было и таких, которые, ожидая от него помощи, обманулись бы в доброй своей надежде». И естественно, ни слова не говорится, какие жестокие и деспотичные поступки творил этот «благочестивый» Константин. Какие он совершал преступления, прорываясь к власти. Как, будучи уже единым императором, жестоко расправляется с близкими родственниками, которые могли бы претендовать на его трон: как убил своего старшего сына Криспа за его популярность в народе, свою жену Фаусту. Этот «преблаженный» Константин, «дарующий всем блага и свободу», за своей подписью издал такие указы, которые до нитки обирали простой народ и ещё больше усугубляли рабство и дополнительно закрепощали десятки тысяч свободных людей. Но и это ещё не всё. Константин жаждал обладать не только политической властью в своём государстве, но и религиозной. И он добился такой уступки от людей Архонтов.

– Странно, а почему они отдали ему в руки эту власть? – задумался Николай Андреевич. – Ведь это же диктат идеологии.

– Константин рассчитывал лишь на сроки властвования в течение своей жизни, а Архонты просчитывали на столетия вперёд… Так вот, Константин, официально оставаясь, как император, Верховным жрецом с титулом Великого Понтифика первосвященника «языческого», в то же время возглавил государственную религию – христианство, причём пытался руководить всем епископатом христианской церкви, самостоятельно назначая епископов на все главные церковные должности.

– Да уж, – усмехнулся Стас. – Мания величия у него, конечно, была гипер!

– Ну что ты хочешь, – пожал плечами Сэнсэй, – если этот человек строил храмы, посвящённые ему же как божеству, о чём тут можно ещё говорить? Да кстати о храмах. Именно Константин возвёл первые храмы в честь Петра и Павла в Риме и Константинополе и установил празднования в их честь, прославляя «духовную твёрдость святого Петра» и «разум святого Павла».

– Анекдот! – усмехнулся Женя.

– Точно, – пробасил Володя. – Это называется, иных уж нет, а тех долечат…

Николай Андреевич спросил:

– И всё же, если Константин захватил всю власть, какая же выгода от этого церковникам? Ладно там, выгода Архонтов очевидна с их просчётами на столетия вперёд. А епископам какой был интерес терпеть Константина?

– О, ты что! – воскликнул Сэнсэй. – Епископы первые были «за» власть Константина! Он же за признание его авторитета гарантировал им защиту, богатство и власть. Что такое государственная религия страны? Это значит, почти всё население стран можно свободно превращать в свою «паству», а следовательно, обеспечивать солидный доход церкви. Кроме того, строительство церквей, соборов, попечение об их благосостоянии, даже выделение на духовенство большего количества съестных припасов брало на себя государство, а значит деньги на эти нужды брались с государственной казны, а не из карманов «раздобревших» епископов.

– Конечно, кто не прочь поживиться за государственный счёт, – с юмором промолвил Володя.

– Константин поднял и укрепил авторитет христианского духовенства, предоставляя им преимущества и высокое положение в обществе, освободив их от обычных повинностей, которые выполняли римские граждане. Именно он утвердил за Церковью право забирать наследство умершего человека по завещанию. Причём всё было сделано так, что обойти Церковь в завещании считалось чуть ли не преступлением, оскорблением самого Бога. А если политика руководства церкви где-то и отклонялась от «слова Божьего» и появлялись люди, которые пытались восстановить справедливость, иерархия церкви теперь могла с ними не церемониться, а решать вопрос о судьбе этих людей быстро и эффективно – при помощи карательных аппаратов империи. Всё стало намного проще в управлении: раз ты не согласен с политикой церкви и её постулатами – значит ты – еретик. Если ты не с ними, значит против них, а следовательно, по их установкам, против Бога. Замечу, что слово «еретик» (hairetikos) в переводе с греческого означает «сторонник» какой-либо секты, которую господствующая церковь считает ересью, ложным учением. Хотя само слово «ересь» (hairesis) означает «особое вероучение»…

Ещё бы иерархам христианского духовенства не радоваться таким привилегиям! Да за это они готовы были прославлять Константина и день и ночь, не то что терпеть его руководство и закрывать глаза на его произвол. Тем более, он был умным и грамотным политиком, умеющим, как и его папа в своё время, извлекать выгоду из всего и служить и вашим и нашим… Чего только стоит его афёра с крестом, разрекламированным его матерью не иначе как «животворящим».

– С крестом? – даже переспросил Виктор.

– Да. На Никейском соборе в 325 году, который проходил под руководством Константина, «отцы церкви» утвердили «Символ веры» – это такой краткий свод основных догматов христианской церкви, которые составляли костяк вероучения. Причём всё это вменялось пастве принимать слепо на веру… По подсказке матери Константин решает сделать новый символ христианства – крест.

– А разве до этого он не был символом христиан? – удивлённо спросил Костик.

– О, проснулся, – усмехнулся Женя.

– Конечно нет, – ответил Сэнсэй. – Я уже когда-то вам рассказывал, что крест стал почитаться в этой религии лишь в IV веке. В раннем христианстве крест вообще отвергался как «языческий» символ да ещё присовокуплялись современные в те времена понятия креста как орудия казни. Символом же раннего христианства считался агнец, рыба, лилия, огонь, но не крест.

Костик ещё больше удивился.

– Крест был «языческим» символом?!

– Причём он широко почитался в дохристианских культурах, – как само собой разумеющееся сказал Сэнсэй. – Поинтересуйся данными археологии и ты увидишь, что крест почитался в разных уголках земного шара ещё со времён верхнего палеолита. У древних народов он служил символом огня. Крест также был одним из символов оберега, солнца и вечной жизни.

– А почему же в христианстве его стали почитать, если вначале отвергали? – не унимался Костик, пытаясь разобраться.

– Ну как почему, это же дела людей, их интерпретация, продуманная политика. Ведь религию оформляли в IV веке в рамках государственной. Нужен был свой обновлённый символ, к тому же привлекательный и для «язычников», дабы они тоже пополняли ряды христианства… Вот и взяли крест. Евсевию Памфилу поручили написать историю «для народа», почему Константин избрал именно крест. И тот сочинил (не без помощи самого Константина), что якобы император в одном из своих решающих сражений увидел крест на небе. А потом, дескать, Константину приснился Иисус и даровал ему победу за императорский престол, посоветовав снабдить свои боевые знамёна своеобразными крестами. И, мол, на утро Константин так и сделал и выиграл сражение. После этого император уверовал в Христа и сделался прилежным христианином. Вообще-то эта история до сих пор является поводом для шутки и смеха серьёзных историков.

Для придания пущей «достоверности» этой легенде в основу были положены исторические события, которые действительно имели место в 312 году. Речь идёт об одной из «решающих битв» многочисленной армии Максенция (соперника по власти) и небольшой армии Константина недалеко от Рима. Всё это преподнесено древними историками как величайшая победа Константина, которая свершилась чуть ли не благодаря чуду. Хотя на самом деле это был всего лишь закономерный результат части плана по продвижению Константина к власти. Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы увидеть этот расчётливый манёвр даже в имеющейся истории. Достаточно проанализировать выжидательную политику Константина в эти годы (когда последовательно ссорились и умертвлялись его основные конкуренты) и сопоставить с теми «быстрыми победами», которые он одержал на пути к императорскому трону в Риме. Учитывая все эти факты, понятно, что его дорога к власти была заранее подготовлена людьми Архонтов подкупом армии, шантажом соперников и созданием соответствующего настроения в обществе.

Но дабы скрыть эту весьма заметную лёгкость побед и утаить факты расчётливых соглашений, придать себе значимости героя в глазах людей, были выдуманы легенды о его великих победах. В частности, откуда взялась такая героическая история о «чудесной победе» Константина над армией Максенция, после которой Константин уверовал в Христа и объявил, что именно этот бог помог ему выиграть данное «решающее сражение»? Из истории, которую ему когда-то поведал отец. Подобный случай произошёл с императором Аврелианом, у которого в своё время служил и сумел добиться императорского расположения к себе Констанций Хлор. В одном из походов на Восток в 272 году была битва войска Аврелиана с войском пальмирской царевны Зенобии, самовластно управлявшей восточными провинциями римской империи. Ситуация была похожая. Только в этом случае при неясности исхода битвы войска Аврелиана неожиданно выиграли это сражение. После чего Аврелиан торжественно посетил храм Эль-Габала и объявил во всеуслышание, что именно благодаря поддержке этого сирийского солнечного божества он одержал победу. А позже он возвёл этого бога в высший ранг божественной иерархии, установил культ Непобедимого Солнца (Sol invictus), построил храмы, посвящённые Солнцу. Во многом такое поведение императора Аврелиана, весьма популярного в римских войсках, носило чисто политический характер, поскольку опорой для императорской политики служила армия.

Посмотрите, кто в основном составлял римскую армию и во времена Аврелиана, и во времена Константина?! Сирийские лучники, азиатская конница и так далее. Всадники и пехотинцы, набранные из восточных провинций, которые образовывали значительные контингенты войск в европейских, северных африканских регионах, которые входили в состав Римской империи. Эти люди, естественно, приносили с собой и свою религию, распространяя её на территориях, на которых они несли военную службу. И политики использовали это обстоятельство. Вы посмотрите на монограмму того же Константина, которую он носил как символ христианства.

– А что за монограмма? – поинтересовался Стас.

– Ну та самая, которой по легенде он снабдил боевые знамёна и щиты своих отрядов. Она выглядела как буква «Х», только через центр пересечения проходила ещё вертикальная линия, имевшая вверху дугу, как буква «р». И всё это в целом заключалось в круг. Самое интересное, что эта «монограмма», которая иногда приписывается к собственному изобретению Константина, является не чем иным, как солярным (солнечным) знаком из халдейской космологии (в те времена очень популярной на Востоке), где Солнце считалось законодателем всего мира и царём всех прочих светил.

– А-а-а, – протянул Николай Андреевич, – вон оно что!

– Это всего лишь продуманная политика… Так вот, когда крест решили сделать основным символом для христианства, надо же было как-то обосновать этот выбор и подтвердить своими «фактами», дабы «паства» уверовала. Вопрос решился очень просто. Уже в следующем 326 году мать Константина Елена совершает «паломничество» в Иерусалим и там «совершенно случайно» находит деревянный крест, на котором якобы триста лет назад был распят Иисус. Причём, по легенде, она находит не один крест, а целых три, зарытых в пещере под «языческим» храмом.

Николай Андреевич улыбнулся и промолвил:

– Ну да, а учитывая то, что в те времена язычество почитало кресты…

– Совершенно верно, – кивнул Сэнсэй. – Но то, что она нашла эти деревянные кресты – этим сообщением народный интерес не пробудишь. По легенде, чтобы узнать, какой же из этих деревянных крестов истинный, по совету Иерусалимского патриарха Макария кресты стали поочерёдно подносить к одной больной женщине, которая «вмиг выздоровела» от прикосновения третьего креста. И чтобы окончательно «убедиться», что это есть животворящий крест, они приложили его к покойнику, который тут же «ожил». И когда о таком «чуде» растрезвонили по округе, «всем верующим захотелось прикоснуться к кресту или хотя бы увидеть святыню», для чего тот самый найденный крест выставили на обозрение на высоком месте, чтобы оттуда любой мог его созерцать.

Кстати говоря, «точное» место казни было «открыто» именно при императоре Константине, как раз тогда, когда Елена пребывала в Иерусалиме. Причём была определена та местность, которая до этого была посвящена Венере.

– Вполне возможно, – предположил Николай Андреевич, – если это было популярное место, его вполне могли христианизировать.

– Это какое? Гора, где распяли? Голгофа что ли? – пытался вникнуть в суть Андрей.

– Ты как-то говорил, что Голгофа в переводе с арамейского диалекта означает «маковка», «череп», – напомнил Володя Сэнсэю.

– Да. Так считали иудеи, поскольку у них бытовало поверье, что под этой горой хранится череп Адама. А на латинском языке это место называлось calvarium, от слова calvus, что означает «лысый».

– Значит, получается «лысая гора», – задумчиво проговорил психотерапевт, – место силы…

Сэнсэй же продолжил рассказ дальше.

– После такой рекламы, по распоряжению всё той же Елены, этот крест распилили на две части, одна из которых осталась в Иерусалиме, а другую она увезла с собой в Константинополь. Да ещё было объявлено, что якобы все древесные опилки с этого креста, образовавшиеся при распиле, были тщательно собраны и смешаны с золотом и из этой смеси отчеканили монеты. К слову сказать, потом на продаже таких монет обогатилось не одно поколение духовенства, преподнося свой товар в качестве «целебного талисмана».

Кроме того, по распоряжению Елены были построены храмы на тех местах, которые, согласно описанию павловских людей, были «знаковыми» в жизни Иисуса. Так, к примеру, был снесён «языческий» храм в Вифлееме, городе, расположенном недалеко от Иерусалима, и на его месте, якобы том самом, где родился Иисус, построен христианский храм. Эти храмы были построены отнюдь не ради привлечения к вере местного населения, среди которого, кстати, немало было и иудеев, исповедовавших иудаизм. Дело в том, что после так называемого «паломничества» императрицы Елены в Иерусалим государственно-духовенческая машина резко начала популяризировать «паломничество к святым местам», делая это мероприятие не только модным среди населения империи, но и достаточно прибыльным. Причём, в своих проповедях духовенство усиленно навязывает установку, что якобы молитвы, которые будут прочитаны в тех местах человеком, особенно благоприятны Богу, забывая при этом истинные слова Иисуса, что храм Божий находится внутри каждого человека.

– Но есть же некоторые «святые места», которые отличаются именно наличием силы, – проговорил Виктор, – то есть как бы человек получает там дополнительную духовную силу.

– Безусловно, такие места существуют, – подтвердил Сэнсэй. – Но давайте отделим котлеты от мух. Есть места силы, где действительно имеется наличие силы, а есть так называемые «святые места», которые связаны с какими-нибудь событиями или деятельностью личностей той или иной религии. Разница между этими понятиями большая. И далеко не всегда места силы совпадают со «святыми местами». Более того, к сожалению, религиозные деятели часто спекулируют понятиями «святых мест». Человеку навязывают (и он с этим соглашается зачастую из-за собственной лени), что проще вместо реальной работы над собой съездить и поклониться «святому месту», тогда ему всё разом простится и можно спокойно «грешить дальше». Но на самом деле, сколько бы человек не посещал «святых мест», без серьёзной внутренней работы над собой в нём ничего не изменится.

А что касается мест силы, так они были, есть и будут. Иногда они совпадают со «святыми местами». Такие места были отмечены ещё задолго до христианства и почитались другими религиями и верованиями. Зачастую при смене одной религии на другую на этих местах разрушались сооружения бывших главенствующих религий и возводились новые для почитания других богов. Далеко за примерами ходить не надо. Вот возьмите нашу историю, когда в Киевской Руси вводили христианство, разрушая капища и строя на их местах храмы.

– Капища? Вот сколько раз слышу это слово, а что это такое до сих пор не имею представления, – признался Стас.

– Капище – это слово, образованное от старославянского «капь», что означает изображение, изваяние, статуя. Это культовое сооружение.

– А как оно выглядит?

– Да по-разному. Простое капище выглядело в виде огороженной круглой площадки с деревянной или каменной статуей, означающей какое-нибудь славянское божество, которому поклонялись местные жители, и небольшим жертвенным алтарём. Такие капища были свойственны в основном для небольших селений. А вот в городах уже создавались серьёзные сооружения. К примеру, в центре Киева на нынешней улице Владимирской (что располагается недалеко от знаменитого Софийского собора) возле дома № 3 до сих пор сохранился фундамент капища, которое имело форму неправильного цветка. Когда-то в нём располагались статуи семи верховных славянских богов: Перуна (бог грозы), Стрибога (бог неба), Макоши (богиня земли), Семаргла (бог растений и корней), Даждьбога (бог белого света) и Хорса (бог солнца). Это сооружение вместе с расстановкой его божеств и отделкой представляло собой целую космогоническую систему. Данное капище было воздвигнуто по приказу князя Владимира в 983 году, то есть ещё до принятия христианства. А обнаружено оно было археологами в 1975 году.

– Владимир создавал капища?! – удивлённо проговорил Николай Андреевич. – Вот так новость! А я думал, что он их только разрушал.

– Ну так, как дело-то было… Князь Владимир тоже изначально стремился к единовластию. Он даже на киевский престол взошёл в результате организованного им переворота и убийства по его приказу собственного брата Ярополка, который правил до этого в Киеве. Заняв в 980 году престол, Владимир жаждал укрепить свою власть на Киевской Руси. Будучи достаточно умным политиком, он понимал, что чтобы привести свою державу к политико-государственному единству под его единоличным руководством, необходима была единая идеологическая база. А в те времена это была религия. Практически в самом начале своего правления он собрал лучших волхвов и поставил перед ними задачу: утвердить через пантеон славянских богов его княжескую власть. Причём первоверховным среди божеств сделать бога грозы Перуна, который считался покровителем князя. Таким образом, предполагалось создать общегосударственный культ во главе с Перуном, которому должны были подчиняться и все местные культы.

Впоследствии всё делалось для этих целей, в том числе и строительство капища «государственного уровня». Однако по прошествию времени Владимир делает выводы, не без помощи своих подданных, которые, надо отметить, в большинстве своём были не славянами, что культ Перуна не оправдывает его надежд. Это было и немудрено. Ведь князю была нужна такая религия, которая бы стала рычагом влияния на славянский народ, на бедных и богатых. А славянская религия, как таковая, даже по своему устройству оставалась вне политики и государственных дел. Её философия была особенной. Она даже в некотором смысле тормозила так называемые историками «новые производственные отношения зарождающегося феодализма». И кроме того, славянская религия никак не вписывалась в идеологию передовых стран того времени. Она и не могла туда вписаться, поскольку за пиаром передовых идеологий стояли Архонты. А они с пренебрежением относились к тем народам и их правителям, которые исповедовали «дикое язычество». Но корень этого пренебрежения на самом деле крылся не в религиях, как таковых, а в политике тех, кто использовал передовые религии для управления сознанием масс. Это был своеобразный ультиматум тем «языческим» народам и странам, которые просто не входили в систему глобального контроля Архонтов. А славяне – это вообще извечная их проблема, состоящая из той самой загадочной души непредсказуемого славянского народа.

Так вот, князю Владимиру, стремившемуся к единовластию, опять-таки через тех же его подданных, исповедовавших как раз передовые монотеистические религии, подбросили идею-предложение, так сказать, условие от Архонтов. А смысл этого условия был простым: если он хочет, чтобы в большой политике с ним и его державой разговаривали как с равным, он должен отказаться от «язычества» и принять в качестве государственной идеологии любую религию из предлагаемых ему вариантов. И князь Владимир принял эту игру большой политики. Надо отдать должное ему и тем «старцам градским», с которыми Владимир держал совет, выбирая «религию для народа», что из всех предложенных религий ими было выбрано именно христианство православное, которое впоследствии было адаптировано к менталитету славянского народа. Да и самому Владимиру, как политику, тесные взаимоотношения именно с Византией были очень выгодны из-за международного авторитета, могущества и географической близости этого государства.

Однако смена религий проводилась не планомерно и далеко не по желанию народа, а насаждалась насильно «огнём и мечом» за короткие сроки. В основном из-за амбиций Владимира, пытавшегося как можно быстрей укрепить позиции Киевской Руси на мировой политической арене на одном уровне с передовыми государствами того времени. Судить об этих событиях однозначно нельзя. С одной стороны, для государства выход на мировую арену был большим скачком в плане роста экономики, укрепления государства. С другой стороны – уничтожалась исконная славянская культура и, как предполагали тогда Архонты, через насилие уничтожится и духовность славян. Но насчёт духовности они ошиблись. Она не только не утратилась, а наоборот, со временем ещё более усилилась и приобрела новую форму своей самореализации. Благодаря слиянию Православия с идеологией и традициями славянской религии, получилось уникальное сочетание.

Так вот, в те времена функцию «языческих» богов брали на себя христианские святые. Христианские храмы устанавливали на местах бывших капищ, особенно тех, которые были популярными в народе. Праздники переименовывали, но славянские обычаи во многом сохранились. К примеру, христианский праздник Пасхи был соединён с праздником Солнца и Перуна. В некоторых глубинках России святая неделя до сих пор называется «гремящей неделей». Из обычаев празднования та же русская масленица (чисто славянский праздник) из-за популярности в народе также включена в праздничный календарь как мясопустная неделя перед Великим постом. Те же украинские колядки, включённые в крещенские праздники («святки»), когда ряженые ходили по домам, осыпая хозяев и их двор зерном, и пели песни, а хозяева должны были проявить гостеприимство и одарить их подарками или чем-то съедобным. Ведь в дохристианской Руси так праздновали обновление природы. Или, к примеру, взять Рождество Богородицы, которое праздновали по старому стилю 8 сентября. У славян это был древний праздник рожениц.

– Действительно, подобное сочетание имеет место, – согласился с ним Николай Андреевич.

– Так вот, возвращаясь к нашему Константину… – напомнил Сэнсэй. – Именно при Константине христианские храмы начинают отстраивать с показным блеском и восточной роскошью, епископы стали облекаться в великолепные одеяния, вводятся пышные обряды, новые церемонии, торжественные шествия, то есть вся обрядность церкви превращается в театральное представление.

В моду вводилось не только паломничество по указанным «святым местам», где стояли доходные храмы властных иерархических структур, но и всевозможные «святые» реликвии, на которых строилась большая коммерция. То есть, веру человека пытались привязать к зримым, материальным предметам. Налаживалось целое производство святых реликвий. Духовенство открыто спекулировало приобретением для своего храма «святых мощей», рассчитывая не только на улучшение посещаемости храмов, а следовательно, дохода от пожертвований, но делая сами мощи предметом торговли.

Этот всплеск торговли «святыми реликвиями» дошёл до такого абсурда, что любой лавочник, продавец без труда удовлетворял любой спрос покупателя. Хочешь ноготь «святого» Павла? Пожалуйста. А кость любого из апостолов или мучеников? Да нет проблем. Вопрос лишь в том, сколько ты за это всё готов заплатить.

– Безумие какое-то, – покачала головой Татьяна.

– Конечно безумие… Кстати говоря, епископы в те времена явно перестарались с подобной рекламой, поскольку развелось так много торговцев волосами, зубами, костями ими же пропиаренных «святых», что им даже пришлось в 381 году запретить среди населения эту торговлю. Но этот запрет длился недолго. Буквально через несколько лет всё это вновь возобновилось и заработало уже с большей силой. А к каким последствиям это привело в средние века, я вообще молчу. Государственная церковь построила на этом большой бизнес. Паломники приносили им огромные доходы. Для «священных мощей» специально строились громадные каменные раки. Мощам приписывались легендарные чудодейственные свойства. Устанавливались определённые праздничные дни для их чествования, где собирались огромные толпы богомольцев. Поклоняясь этим реликвиям, они приносили и обильные пожертвования. Пропагандировалось почитание икон, которые опять-таки ввелись ещё со времён Константина… К старым надуманным правилам присовокуплялись новые со всей этой напускной религиозной мишурой: как одеваться, как поклоняться, как перст держать, что читать, как правильно носить атрибутику.

Татьяна заинтересованно спросила:

– Мне тоже до сих пор не совсем понятны некоторые моменты в отношении церковных правил. Почему, например, все женщины, находясь в церкви должны быть обязательно в платке? Это что, дань традиции?

– Скорее это можно назвать данью религии иудаизма. Дело в том, что, в соответствии с обычаями иудаизма, замужние женщины не могут выходить на люди, не покрыв головы. Павел же, разрабатывая новую религию для «язычников», не просто делает это правило обязательным для всех лиц женского пола, но и добавляет для запугивания, что если женщины этого не сделают, то они лишатся уважения ангелов, порождая в них «нечистые побуждения». От этих его «страшилок» и пошла «традиция» не допускать женщин в церковь без головного убора и обрекать вдов и монахинь на ношение платков.

– Вот это новость! – рассмеялся Женька. – Нечистые побуждения?! Так ангелы же бесполые!

– Да, у этого Павла явно была конкретная проблема в отношениях с женщинами, – прокомментировал Виктор.

– Это точно! – подхватили смеясь старшие ребята.

– Но если вся эта атрибутика и шелуха религии вводилась для большинства «паствы», – продолжил Сэнсэй, – которое было безграмотно и в основном закомплексовано в материи, то для людей грамотных, посвятивших себя служению религии, пытающихся разобраться в Учении Христа, было определено «Священное писание», куда вошли книги, которые в конце IV столетия утвердили как канонические. Греческое канон (kanon) означает «норма», «правило», а канонизация (kanonizo) – «узаконивать». Для чего им это было нужно? Для контроля и власти. Ведь что получилось? Павел значительно усложнил простое Учение Иисуса, нагрузив его архонтскими догматами, подтасовкой и установками. Из-за этого, а также хождения среди людей старинных записей с проповедями учеников Иисуса, в обществе пошла волна философских спекуляций, где одни люди действительно хотели докопаться до сути, а другие под общий шумок создавали свои секты, направления, интерпретируя всё по-своему. Так что христианство, по сути, с самого зарождения как религия никогда не было единым. При Константине, учитывая то, что христианство сделали государственной религией, было решено ввести «Священное писание» и утвердить его как «продукт божественного откровения», «источник абсолютной и непогрешимой истины».

– Интересно, а почему для Библии отобрали именно эти книги, а не другие? – спросил Руслан. – Случайно?

– Отнюдь. Ты просто посмотри непредвзято на те канонические книги Библии, кто их писал, и сразу станет ясно, из какого круга шла подобная инициатива «узаконивания» именно данных книг. Тот же «Ветхий Завет», в котором среди других книг первыми стоят священные книги иудейской религии, именуемые «Пятикнижие Моисеево». Тот же «Новый Завет», писаный людьми от ветки Гамалиила, то есть, по сути, того же круга от Архонтов. Так же как и в «Ветхом завете» иудейскими жрецами использовался привлекательный фон знаний древних цивилизаций для оформления их собственной религии, так и в «Новом Завете» использовались затрагивающие душу зёрна Учения Иисуса, на общем фоне которого излагалось учение Павла и прославление Петра… Но это всего лишь дела людей, не более… Так что то, что именно данные книги стали каноническими, говорит о том, кто в действительности стоял за этим делом. И как политически активно сработали в веках установки Павла, особенно когда религия стала на государственную основу! Возьмите те же средние века, когда господствовала власть католической церкви под «девизом»: «Кто не с нами, тот против нас». Сколько миллионов людей тогда погибло из-за обвинений их в «ереси». По сути, это же было самое настоящее насилие и борьба за власть. Демократия по-аримановски: «Кто сильней, тот и прав».

Но что я хочу сказать по поводу всего этого. Всё-таки, несмотря на то, что люди перевернули Учение Иисуса в религию, извратили многое сказанное Им, ввели обряды и поклонение материальным вещам, несмотря на всю эту иерархическую грязь большого бизнеса и болото политики, всё-таки в этой религии, благодаря гениальности и предусмотрительности Иисуса, истинные зёрна от Его Учения не просто сохранились. Именно благодаря этим зёрнам, многие люди впоследствии обретали истинное спасение и через эту религию. Ведь как бы человек ни именовал Бога, каким бы путём ни шёл к Нему, но если он раскрывается перед Ним, как говорят, всей душой и сердцем своим, как лотос в чистоте своей среди грязи и болота материального мира, то нет для него преграды, которая помешала бы его Спасению. Только в духовной чистоте раскрывается то, что именуют божественной искрой – душой. А чтобы добиться этой чистоты, нужно просто стать Человеком, тем Существом, в котором доминирует Любовь и Доброта.

Николай Андреевич после недолгой паузы заметил:

– Я смотрю, схема-то по трансформации Учения в религию в принципе практически одинаковая. Сначала идёт Учение, как правило, Бодхисатвы или же Человека, достигшего духовного просветления, потом оно обрастает культами, обрядами.

Сэнсэй кивнул и добавил:

– Понимаешь в чём дело, Учение Бодхисатв из Шамбалы в чистом виде способно пробудить от спячки многие людские души, а для созревших душ – это и вовсе внутренний толчок, тот эзоосмос, который высвобождает человека из материи, как бабочку из разорвавшегося кокона. Но даже когда это Учение люди переделывают в религию, всё равно от зёрен настоящего Учения, на котором строилась религия, духовным людям будет польза.

А по поводу культов и обрядов…

Взять, к примеру, того же Константина. Он практически заимствовал схемы построения государственной религии и от своих понтификов, и от античных, а также восточных религий, то есть тех, которых организаторы христианской религии называли «языческими» и всячески их порочили. А в тех религиях были и обряды, и торжественные шествия, и постройка великолепных храмов, и высокий статус священнослужителей. Но если копнуть глубже этот вопрос, зачем нужна была вся эта религиозная шелуха, то становится понятна простая истина, которую озвучил Ариман ещё в Вавилоне, правя в Эсагиле: «Величие и тайна являются наиболее притягательными для народа».

Ведь посмотри на людей даже сегодняшнего дня! Мало кто из них приходит самостоятельно к Богу, потому что чувствует внутреннюю Любовь к Нему, имея при этом единственное желание – спасти свою душу из этой грязи материи. В основном люди закомплексованы в материи, в своих ежедневных личных проблемах, добывании средств насущных. Они практически в большинстве своём живут в жалости к себе любимому, теша самолюбие и одновременно борясь за обладание хоть какой-то маломальской властью над себе подобными. И таких людей трудно оторвать от волны Животного начала. Про Бога они вспоминают только тогда, когда с их материальным телом начинаются серьёзные проблемы, либо когда попадают в критические ситуации. Так это сегодня, когда многие люди обучены грамоте, когда благодаря техническим возможностям цивилизации они имеют доступ к информации, возможность лично ознакомиться с духовным наследием прошлого разных народов мира. Они имеют возможность сравнить, сопоставить, проанализировать и хоть чуть-чуть прочувствовать, что такое Бог, понять, для чего человек был помещён в этот материальный мир. Имея эту возможность, многие люди не хотят об этом даже думать, им просто лень.

Им легче жить на готовых установках Архонтов, поэтому и ставят во главу угла соответствующие жизненные критерии, определённые Архонтами, типа «как все живут, так и я». И ради этого люди тратят свои силы, болтаясь, как пустая байдарка в океане на стихийных волнах своего Животного начала.

Сэнсэй замолчал. Стас тяжко вздохнул и повертел в руках свой крестик с распятием Иисуса, висевший у него на шее:

– Так что получается, что нося этот крестик на груди, я согласен с тем, что распяли Христа? Получается, на самом деле я поклоняюсь не Иисусу, а Иуде, Его продавшему, Петру – Его предавшему и Павлу – исказившему Его Учение?

– Отнюдь, – возразил Сэнсэй. – Конечно, с крестом, как символом распятия Христа, они палку перегнули. Но опять же, всё это строилось на политических расчётах и их догматах. Но что я вам хочу сказать по поводу самого символа креста как такового. Дело в том, что, как я уже говорил, этот символ был заимствован из других религий, которые иудеи называли «языческими». Те же, в свою очередь, заимствовали данный символ из знаний, которые были даны людям изначально в глубокой древности. И те, кто строил религию христианства, ввели в основной символ крест, даже не осознавая его настоящей ценности и значения, а просто потому, что он был популярен среди «язычества», в общем, дабы привлечь к своей религии побольше людей.

На самом деле крест – это один из символов сакральных ценностей. К примеру, если взять тот же квадрат или круг, то смысл этих знаков указывает на разграничения внутреннего и внешнего пространства. А крест указывает на центр, на то, что все основные направления идут по формуле изнутри вовне. Крест издревле трактуют как модель человека, потому что человек и есть по своей сути своеобразный центр. Человек волен в своём выборе. И от того, каким он сотворит себя внутри, зависят и внешние проявления его судьбы. Не зря крест в культуре многих народов являлся символом духа и материи в их единстве, обозначал иероглифы жизни, а также бессмертия, был знаком «особого внимания», иероглифом смерти, перекрестья, пограничного столба в эволюции. Кроме того, крест ещё с Древнего Египта символизирует весы на суде Осириса, которые взвешивают поступки и мысли человека, то есть дух воли и его желаний, накопленные им за жизнь. Так что, ребята, всё это не просто так.

То, что некоторые люди превращают знания в религию – это всего лишь людские дела. Ведь чистые люди, лишённые злобы, чувствуют истину душой. Такие люди не нуждаются в лишних словах, доказательствах, чудесах. Они просто живут своим внутренним миром Любви и Благодарности к Богу за всё, что он создал, и стремятся своими делами и мыслями показать Богу, что они есть настоящие люди, достойные быть Человеком.

Поскольку Сэнсэй вновь сделал длительную паузу в разговоре, Виктор, так и не дождавшись продолжения этой темы, проговорил:

– Да, история, конечно, более чем впечатляющая, если не сказать больше…

– Не говори, – поддакнул Женя. – Это же сколько полезного облагородило мою светлую головушку.

– Ещё бы не облагородить! – исподтишка усмехнулся Стас. – Такой дождь в твою засуху!

Ребята рассмеялись, а Женька тут же отпарировал другу:

– Дык, лучше жить в засухе, чем поливать мою твердь чем попало!

– Ну зачем же такие крайности? – с улыбкой промолвил Сэнсэй. – Познавать нужно как можно больше, но только при этом думать, что ты познаёшь.

– Да, столько всего нового, – подхватил общую волну впечатлений Андрей. – Где бы я такое ещё услышал?

– Для вас это может быть и новое, – пожал плечами Сэнсэй. – Хотя если будете больше читать хороших книг, меньше будете удивляться.

– Ну не скажи, Сэнсэй, – возразил ему Николай Андреевич. – Тут даже эрудитам и то есть повод для серьёзных размышлений. Читать-то я читал. Но чтобы проанализировать прочитанное под таким необычным углом зрения, это же действительно надо знать больше, чем пишется в книгах.

– Это верно! – согласился с ним Володя.

Женька «скромно» похрустел костяшками пальцев и застенчиво проговорил:

– Я, конечно, не эрудит и зовусь «незнайка», но теперь всем Архонтам от меня больша-а-ая балалайка!

Коллектив вновь рассмеялся.

– Ну, ну, балалаечник ты наш! – сыронизировал Стас. – И что же ты им сделаешь?

– Зря смеёшься, ты ещё не знаешь всех моих музыкальных способностей, – заметил Женька под смех ребят и более серьёзно произнёс: – Имхотеп же смог, кто сказал, что я не смогу?!

– Имхотеп? А не круто берёшь?

– Правильно, Женя! – поддержал парня Николай Андреевич. – Как говорится,

– О! Слышал, что умный человек сказал, – подчеркнул довольный Женька, кивнув другу. И тут же с важным видом обратился к Сэнсэю: – Сэнсэй, так что ты там говорил насчёт Грааля?

Старшие ребята хоть и усмехнулись, глядя на Женьку, но его инициативу по поводу данной темы поддержали. Сэнсэй же, глянув на часы, промолвил.

– Это длинная история… А завтра рано вставать. Да и дрова уже прогорели.

– Только и всего?! – усмехнулся Женя.

Коллектив разочарованно зашумел в своих шуточных возмущениях.

– Сэнсэй, не переживай, – выразил общее мнение Виктор. – Дровишек сейчас отыщем и даже чайку согреем.

Николай Андреевич тоже внёс свою лепту в эти коллективные «уговоры»:

– Отоспаться мы и дома сможем. Действительно, очень уж хочется узнать побольше о Граале. Когда ещё выпадет такая возможность спокойно побеседовать с тобой «о насущном».

– Ну заговорщики, – усмехнулся Сэнсэй. – Ладно, пошли тогда дрова искать.

– О, это мы мигом! – вскочил Женька, взяв один из фонариков.

Коллектив засуетился. Вскоре старшие ребята приволокли откуда-то ветки, сухой камыш. И наш потухший было костёр вновь разгорелся. Вскипятили воду. Правда, чай пили только Сэнсэй да Николай Андреевич за компанию. А мы ограничились тем, что укутались в тёплые вещи, поскольку вечер был довольно прохладный, и уселись в плотный кружок вокруг костра.

– Итак, благодаря Иисусу Грааль вновь был привнесен в этот мир, – продолжил свой рассказ Сэнсэй.

– Грааль – это Звук? – тут же уточнил Костик.

– Да. «Грааль» – это адаптированная формула Первоначального Звука. Проще говоря, сложное сочетание звука, который является источником огромной силы, способной преобразовать материю путём внесения изменений в основную матрицу, – пояснил Сэнсэй и стал рассказывать дальше. – Так вот, как я уже говорил, на тайной вечере, перед арестом Иисуса, произошло действительно очень значимое событие, которое так и осталось по сей день сокровенной тайной. Дело в том, что именно на этой вечере Иисус передал «Грааль» Марии Магдалине. А произошло это следующим образом. Иисус знал, что его уже предали и предавшие присутствуют на этой вечере. Поэтому он стал рассказывать своим ученикам, что им надлежит сделать без Него. Но видя, что те опечалились, в том числе и Мария Магдалина, что сидела по правую руку от Него, Иисус сказал: «О чём вы печалитесь, о теле Моём?» И разломив на куски хлеб в своей деревянной миске, Он стал раздавать его своим ученикам со словами: «Ешьте, ибо это есть то же, что и плоть Моя». А затем налил вина в свою деревянную чашу и вновь подал её своим ученикам со словами: «Пейте, ибо скоро в этой чаше будет кровь Моя». И потом произнёс: «Я же буду пребывать с вами, пока в вас живёт вера Моя». Кстати говоря, позже, в интерпретации Павловского учения эти слова излагаются уже совершенно по-иному, с другим подтекстом.

– Так Иисус уже знал, что Его должны арестовать? – удивлённо промолвил Юра.

– Знал.

– Так он же тогда мог убежать, чтобы избежать ареста.

– Не мог. Потому что весь Его приход в людской мир, Его Миссия была построена на выборе самих людей, на их выборе между духовными и материальными желаниями… Так вот, пока продолжалась вечеря, Иисус с помощью ножа выцарапал внутри своей деревянной миски (блюда), с которой он раздавал хлеб, надпись, означающую формулу Первичного Звука, или как его нарекут тысячелетие спустя – «Грааля». И когда ужин заканчивался, все видели, как Иисус отдал Марии Магдалине свою деревянную чашу для вина, поставленную на деревянную миску для хлеба. Отдавая это Марии Магдалине, Им были произнесены такие слова:

«Сие есть Магдала Церкви Моей за многих просящая во имя Отца Моего, многое получившая. И будет всякий верующий в Отца Моего питаться духом от плода святости её и в эти дни и последующие, и всякому просящему во имя её воздастся».

В общем-то, Иисус поступил мудро. Ведь на этом ужине присутствовали, как я уже говорил, как друзья, так и недруги. О том, что Иисус должен был передать Марии Магдалине некую тайну, заключающую в себе огромную силу, знали близкие Его ученики. Но что это за тайна, и как Он это сделает, для них оставалось вопросом. Лишь Мария Магдалина, посвящённая в эти Знания, понимала, насколько ценна была та надпись на деревянной миске, которую, прикрыв чашей для вина, передал ей Иисус.

Мудрость Иссы была и в том, что таким действием Он, по сути, предусмотрительно отвёл беду от самой Марии. Поскольку многие подумали, что сия «Великая Тайна» как-то связана с этой чашей для вина. А после распятия Иисуса, когда в этот сосуд попало несколько капель крови Иисуса, уже многие поверили, что именно это и есть то, что подразумевал Иисус. Тем более Иосиф Аримафейский, в руках которого оказалась данная чаша, после этого события поспешно покинул территорию Иудеи, забрав с собой данный предмет. После чего «Вольные каменщики» устроили за ним целую охоту, предполагая, что он увёз именно то, что было наделено силой, дающей власть над миром, о чём намёками говорил Иисус.

На самом деле «Грааль» остался у Марии Магдалины. С его помощью она не только открыла внутреннюю силу, которая давала ей возможность в любой момент уйти в мир Бога. Но надо отдать должное величию и чистоте души Марии за то, что она взяла на себя огромную ответственность и раскрыла внешнюю силу ради помощи страждущим людям. Выбор Марии Магдалины – это огромный духовный подвиг. Ибо познав высший мир, став Существом выше Человека, она осталась на Земле, в этом аду, по сути зависнув между мирами, чтобы помогать миллионам страждущих. И благодаря этому до сих пор огромная духовная сила идёт через деву Марию в помощь страждущим. Именно она уже две тысячи лет является людям. Если внимательно вникнете в этот вопрос, то в том же христианстве вы найдёте массу подтверждений тому, что на мольбы и помощь верующим чаще всего является дева Мария, причём многие видят её, и в одиночку и коллективно, вполне реально. Даже до сих пор сохранилось предание о том, что когда один из святых умер и поднялся в Царство небесное, то стал искать среди святых деву Марию, чтобы ей поклониться и поблагодарить за ту помощь, которую она оказала при его жизни ему и людям. Но не найдя её в Царстве Небесном, спросил у святых, где же она. На что святые ответили, что он не сыщет её в Царстве Небесном, ибо она до сих пор на земле помогает страждущим людям.

– Так дева Мария считается вроде матерью Иисуса, – проговорил Стас.

– Считается. Потому что, когда Мария Магдалина стала массово являться людям, церковникам нужно было как-то это объяснить, тем более что они Марию Магдалину и вовсе приписали к блуднице, кающейся грешнице, дабы унизить и растоптать память о ней в глазах своей «паствы». Но поскольку дева Мария продолжала являться верующим людям, получило распространение понятие о деве Марии как матери Иисуса, почитание её как Богородицы, Богоматери. Но это уже людская трактовка, люди любят переиначивать всё по-своему. Хотя то, что Марию Магдалину называют девой Марией, матерью Иисуса, ничего не меняет. Помощь Марии от этого не уменьшится. Ведь вся суть здесь кроется в приобретённой ею божественной силе и женском начале.

Николай Андреевич вежливо заметил:

– Но, насколько мне известно, в эпоху раннего христианства культ Богородицы вообще отсутствовал.

– Он отсутствовал в христианских общинах, организованных людьми Гамалиила и основанных на религии Павла, где, естественно, следуя законам Архонтов, поддерживалась доминация мужского начала. А у истинных учеников Иисуса, истинных последователей Его Учения прославлялась именно гармония между мужским и женским началом, так, как и учил Иисус. У них проводились так называемые агпы, что в переводе с греческого означают «вечери любви». Это совместные тайные вечери, которые в своё время проводил Иисус со своими учениками, где, кстати, поддерживалась доминация именно женского начала.

– Агапы?! Интересно, а имя Агапит с этим понятием никак не связано? – поинтересовалась моя особа.

– Имя Агапит греческого происхождения и означает «пребывающий в Любви».

– Не пойму, а что такого есть в женском начале, что Иисус придавал этому такое значение? – с любопытством спросил Виктор.

– В женском начале таится источник жизненной силы. И если его раскрыть, а раскрыть его можно только в духовном аспекте, в выражении высшей степени Любви, то проявляется огромная сила, которую можно использовать на благие дела, а также она позволяет соприкоснуться с Нирваной. Почему в древних преданиях разных народов мира этот источник жизненной силы связывали с бессмертием? Потому что это есть созидающая сила Аллата! Источник этой жизненной силы задействован и в первоначальном творении мира, и в созидании существ, населяющих Вселенную, в творении той же Земли и её главной созидающей силы – воды. Именно благодаря этому источнику жизненной силы была сотворена женщина как первый представитель человеческого рода. И лишь гораздо позже от женщины родился первый мужчина. И это вполне доказуемо. С развитием науки генетики учёные рано или поздно прийдут к такому факту, что женские хромосомы намного, я подчёркиваю, намного старше по возрасту, чем мужские хромосомы. И в последующем в связи с этим будет сделан ещё ряд важных открытий в генетике и понимании эволюции человека. Более того, даже сейчас уже не является секретом тот факт, что человеческий эмбрион (независимо от будущего женского или мужского пола, который формируется согласно генетическому коду) на протяжении первых недель после зачатия развивается как женская особь!

Так что в женском начале таится очень мощный источник жизненной силы. И Ариман, зная об этом, делает всё возможное, чтобы не допустить людей к этому источнику, поэтому всячески противостоит, извращая эти знания и важность женского начала. И здесь его приспешники использовали все возможности: начиная от того, что вводили среди людей культ кровожадных богинь, разжигая страх и ненависть через человеческие жертвоприношения до возвышения культа патриархата, принижения женщины до уровня низшего существа, которое виновато во всех бедах человечества. И, как правило, подобные… «профилактические мероприятия» Аримана устраивались Архонтами в человеческом обществе массово и показательно…

– Массово и показательно, – задумчиво пробормотал Николай Андреевич, – понятно. Страх, гнев и боль… плюс постоянные запугивания и как факт – массовые психические заболевания. Истерические психозы, расщепление сознания и подсознания…

На этом моменте Николай Андреевич запнулся, и словно оживившись какой-то идеей, вопросительно посмотрел на Сэнсэя.

– Совершенно верно, – подтвердил Сэнсэй. – И опять мы возвращаемся в область человеческого бессознательного, откуда и соответствующие проблемы.

Этот комментарий Сэнсэя нам был не совсем понятен. Очевидно до этого у него с Николаем Андреевичем был какой-то особый разговор, связанный с областью человеческого бессознательного.

– Да-да-да, – поспешно заговорил Николай Андреевич. – Ведь бессознательное составляет часть человеческой психики, причём огромную по объёму и значительную по своему влиянию, имеет тенденцию проявляться у мужчин именно в образе женщины, как правило любимой женщины. Аналитическая психология просто пестрит подобными подтверждениями, основанными на десятках тысяч эмпирических опытов, исследований сновидений, фантазий и символов. При условии жёсткого подавления подобного образа возникает внутренний конфликт, который, в конечном счёте, выливается в агрессию…

Сэнсэй лишь кивнул, и не став заострять на этом внимание, продолжил рассказ:

– Но, несмотря на все старания Аримана, настоящие знания о данном источнике жизненной силы всегда присутствовали в человеческом обществе. Даже когда они вследствие каких-либо причин утрачивались, их вновь приносили в мир Бодхисатвы Шамбалы либо их помощники – Межане, Сокровенники, Вежане. Просто из-за специфики этих знаний и активного противостояния Архонтов они хранились в тайне и передавались людям духовно подготовленным к их восприятию.

Были, правда, два случая, когда на основе этих тайных знаний последователи создали массовые культы. Толчком к этому послужил духовный выбор двух женщин, которые, правда, жили в разные времена, однако обеим выпала честь владеть формулой Первичного Звука. Так, к примеру, было с рождением культа шумерской богини Иннны («владычицы небес»), который вырос именно из тайного общества, организованного в конце IV тысячелетия до нашей эры Вежой Инанна, в шумерском городе Урука. Символом этого тайного общества был лотос, выполненный в форме многолепестковой розетки. А их пиктографическим знаком-идеограммой было кольцо с волосяной косой, которую современные учёные, не зная его подлинного предназначения, приписали к обозначению имени богини Инанны. И эта организация, помимо личного духовного совершенствования тех, кто туда входил, успела распространить среди людей некоторые изначальные знания, в том числе и практику «Цветка лотоса», ещё до того, как на них вышел Ариман. Причём их духовная работа оказалась более чем результативной. Она настолько нашла отклик в людских душах, что Ариману пришлось хорошо потрудиться, чтобы запутать и перестроить идеологию этого популярного движения. Его стараниями сама Инанна стала мифологическим персонажем и представлена не иначе как в качестве шумерской богини плодородия, плотской любви и распрей. И чем дальше отдалялось время возникновения этого движения, тем больше приписывались этой богине человеческие качества и поступки, иногда не самые лучшие, тем самым всё более отдаляя её от духовного зерна, на котором всё это и зародилось.

Или вот другой пример, ещё более древний культ богини Исиды, почитавшейся в Древнем Египте имевшей когда-то свой реальный прототип женщины по имени Исида, связанной с Бодхисатвой Осирисом… В Древнем Египте зёрна знаний сохранились гораздо дольше, поскольку большинство людей достаточно длительный период времени были ориентированы в сторону духовного, благодаря таким людям, как Имхотеп. Поэтому культ Исиды не только пережил тысячелетия в самом Египте, но даже имел широкую популярность в греко-римском мире, хоть и был уже достаточно приземлён до обывательского уровня.

Николай Андреевич, выслушав Сэнсэя, проговорил: