Эндана Романова Галина
– Ветер вернулся!
Роанна устало вздохнула:
– Какой ветер? Успокойся и объясни толком, почему ты так кричишь.
Мальчик, отдышавшись, уже спокойнее сказал:
– Мама, грифон вернулся! Грифон Леа вернулся, – произнес младший принц громким шепотом, не сводя с матери взора.
Ее величество, резко встав, выронила книгу из рук:
– С Леа?
Принц слегка смутился:
– Нет, один.
Королева снова села в кресло, прикрыв рукой заблестевшие от слез глаза.
Эдвин прижался щекой к материнскому плечу и сказал:
– Леа едет домой, я знаю! Она скоро будет дома!
Ее величество, грустно улыбнувшись, попыталась пригладить непослушные вихры сына:
– Эдвин, нам всем не хватает нашей малышки, но еще восемь лет ждать. Понимаешь? Восемь лет!
Мальчик, отстранившись, упрямо вздернул подбородок и даже притопнул ногой:
– Нет! Леа едет домой. Я пойду ее встречать!
Он резко развернулся и выбежал из зала. Королева, моргнув, беспомощно посмотрела мальчику вслед, по ее щеке сползла одинокая слеза – как же Роанна хотела, чтобы слова сына оказались правдой!
Принц, выбежав из покоев, остановился в размышлении, где ему лучше подкараулить сестру. Он не сомневался ни на секунду в том, что она появится: раз грифон вернулся в конюшню, значит, его хозяйка недалеко! И будь Эдвин на ее месте, он постарался бы прокрасться во дворец незаметно.
Так, торжественный въезд через ворота отменяется! Что остается? Сад, задний двор и конюшни? Днем на заднем дворе и в конюшнях полно слуг, значит – исключено, умная сестренка это учтет.
Эдвин довольно ухмыльнулся и, уже не спеша, двинулся в сторону сада, на ходу обдумывая, какое из деревьев лучше выбрать для наблюдательного поста, представляя, как удивится неожиданному появлению брата Леа, и сочиняя на ходу приветствие.
Солнце неотвратимо клонилось, а сад оставался по-прежнему тих и пустынен.
Эдвин уже пару часов маялся на дереве. Он успел проголодаться, порвать рукав рубахи, зацепившись за острый сук, и теперь развлекался тем, что исподтишка обстреливал из трубочки горохом влюбленную пару, устроившую себе под соседним деревом свидание.
Военные действия его высочество считал полностью оправданными – нашли время и место обниматься, всю затею сорвут!
На даму, как у настоящего мужчины, рука принца не поднялась, поэтому доставалось ее спутнику – молодому графу Вардису, близкому другу Герэта. Твердые горошины больно щелкали по шее графа, заставляя его поминутно оглядываться. Настроение стрелка постепенно улучшалось – мальчик упивался своей недосягаемостью для мести жертвы. Ко всему прочему, немалую роль в этом развлечении, столь обидном для самолюбия незадачливого ухажера, сыграла личная неприязнь – Вардиса его высочество не любил.
За каких-то полчаса с помощью нескольких особо удачных попаданий Эдвину удалось расстроить одну попытку поцелуя и сорвать пару нежных признаний. Сильно разозленный граф уже начал затравленно озираться по сторонам, горя желанием обнаружить невидимого вредителя, но пока его сдерживала манящая улыбка спутницы. В конце концов, подхватив свою даму под локоток, юноша решительно повел ее в дальний угол сада, не забыв, впрочем, показать неведомому стрелку кулак.
Его высочество расплылся в довольной улыбке.
Так и надо этому напыщенному индюку! Эх, жалко, закончились красящие шарики, вот была бы потеха!
Все запасы этой невинной игрушки буквально на днях отобрал рассерженный учитель в наказание за расстрел ученической доски.
Яркая светящаяся краска бесследно испарялась через пару часов, но наставник не оценил шутку его высочества, а пополнить свои запасы через доверенных людей Эдвин не успел. Хорошо, получилось стянуть из кухни горох: с недавнего времени учитель категорически запретил поварам снабжать младшего принца короны любыми бобовыми.
Принц снова растянулся на толстой ветке и время от времени сплевывал вниз, философски наблюдая за полетом плевка до земли.
Скорей бы уж Леа добралась до дома!
Шелест листьев навевал легкую дрему. Эдвин начал всерьез опасаться, что ожидание напрасно, когда откуда-то сверху донесся знакомый смешок, а затем веселый голос сказал:
– Здравствуй, братик!
От неожиданности мальчик, подпрыгнув на месте, потерял равновесие и едва не свалился, успев в последний момент зацепиться руками за ветку. Эдвин задрал голову и увидел ту, кого так сильно ждал: его Леа, удобно оседлав толстый сук, удовлетворенно следила за попытками брата вернуться на прежнее место. Под ее насмешливым взглядом Эдвин, раздумав бороться с тяготением, разжал руки и спрыгнул на землю. Через минуту любимая сестра оказалась рядом. Принц рывком притянул ее и крепко обнял.
– Я знал! – Эдвин рассмеялся. – Я знал, что ты сегодня приедешь!
Наконец принц отстранил девочку, желая рассмотреть как следует.
– Ты здорово выросла. И подстриглась! – мальчик хихикнул. – Стала совсем как я! – Потом, повернув лицо сестры, удивленно протянул: – Вот это да! И ухо проколола?! Тебе идет, – подвел он итог наблюдениям и тут же прищурился: – А как смогла незаметно подкрасться?! Я же с утра в засаде сижу!
Не то чтобы неудача сильно огорчила его высочество, но все-таки…
Леа, пожав плечами, расхохоталась:
– Эдвин, да тебя за версту слышно! Бедная парочка! Это ты на нее засаду устроил?
Его высочество снова хихикнул, вспоминая приятное, а затем уже серьезно спросил:
– Ну, расскажи, как забралась на дерево, чтобы я не слышал?
Леа подмигнула ему:
– Потом научу. А сейчас пойдем поскорее домой, хорошо?
Эдвин кивнул, и дети побежали к центральной лестнице, оживленно разговаривая, как будто и не было двух лет разлуки. По дороге Эдвин время от времени хватался за руку сестры, желая убедиться, что Леа настоящая и действительно рядом.
Леа остановилась перед массивной резной дверью отцовского кабинета, даже занесла кулак, чтобы постучать, но передумала и оглянулась на брата.
– Ну, что же ты, давай! – подтолкнул тот сестру и, словно поняв причину ее нерешительности, добавил: – А я пока маму позову!
Леа кивнула, дождалась, пока Эдвин скроется, и, подумав, решила войти без всякого стука. Она тихо приоткрыла дверь, встав на пороге.
Аттис, сидя в любимом кресле, что-то читал, в задумчивости потирая рукой лоб и постукивая карандашом о дубовую столешницу. При виде отца у Леа мгновенно вылетели из головы все слова приветствия, девочка прикусила губу, чтобы не разреветься. Король, почувствовав на себе чей-то взгляд, поднял голову и тоже потерял дар речи. Затем, не решаясь поверить глазам, правитель Энданы медленно поднялся из-за стола. Ее высочество, жадно рассматривая родные черты, вдруг неожиданно для себя всхлипнула, прерывая затянувшуюся паузу.
– Девочка моя, это ты! – ахнул король и в одно мгновение оказался рядом с дочерью.
Леа все так же молча уткнулась лицом в камзол отца. И неизвестно, сколько бы они еще простояли, обнявшись, если бы на пороге не появилась бледная от волнения королева. Из-за ее спины выглядывали, улыбаясь, остальные члены семьи.
Леа обернулась, увидела входящую мать, и слезы все же хлынули безудержным потоком, несмотря на все старания их удержать. Любимые лица расплылись в одно цветное пятно, и ее высочество оказалась в кольце родных. Девочку обнимали, тормошили, задавали вопросы, а она никак не могла успокоиться, заливая слезами отцовский камзол. Наконец все слезы были выплаканы, все сумбурные вопросы заданы, мысли перестали крутиться в голове каруселью – принцесса успокоилась, и настало время разговора.
Больше часа рассказывала Леа о жизни на чужбине, обойдя стороной отдельные события. Девочка уже успела устать от собственного повествования, когда по-прежнему пунктуальный камергер сообщил увлекшемуся королевскому семейству о накрытом столе.
Весть о возвращении принцессы разлетелась по дворцу, как пожар. Коридоры заполнили любопытствующие придворные и слуги. Приветствия сыпались на ее высочество со всех сторон, а повара, расстаравшись, приготовили ужин из самых любимых блюд девочки.
К ночи принцесса успела сильно устать от обрушившегося на нее внимания. Когда наконец Леа оставили одну, она вздохнула с облегчением – отвыкла младшая дочь короля от такой суеты за два года.
Ее высочество с наслаждением растянулась на непривычно мягкой и огромной постели. Ночь вступила в свои права, затих дворец. Сон не шел, и Леа стала подумывать, а не заглянуть ли в покои брата, когда вошла королева.
Она села на край кровати и погладила дочь по щеке:
– Малышка моя!
Приход Роанны нарушил все планы ее высочества. Леа, счастливо улыбнувшись в темноте, прижалась к матери, решив эту ночь все-таки провести в кровати. В конце концов, в запасе еще два месяца каникул, успеет нагуляться!
Роанна оторвалась от спящей, только когда в детскую заглянул искавший супругу король. Прежде чем уйти в свою опочивальню, их величества немного постояли, обнявшись и глядя на мирно посапывающую дочь. Это была первая за два года ночь, когда ничто не омрачало их сердца.
Утром Эдвин проснулся от громких голосов, проникавших даже через толстые стены дворцовых покоев, повалялся немного в постели, прислушиваясь, и усмехнулся.
Все встало на свои места, Леа действительно дома. Определенно, без нее было слишком тихо. Мальчик быстро оделся и выскочил в коридор.
Дверь в спальню сестры стояла нараспашку, его высочество осторожно туда заглянул, оценивая ситуацию. Она показалась ему весьма напряженной.
Около кровати, зло сощурив глаза, стояла Леа. Вокруг нее с причитаниями квохтала няня Рива. В угол комнаты забилась служанка, державшая на вытянутых руках что-то нежно-розовое в оборочках.
– Я это не надену, – цедила сквозь зубы принцесса, – и оружие не отдам!
Ладонь Леа стискивала рукоять боевого ножа.
Эдвин весело ухмыльнулся – ха, похоже, сестренку пытались разоружить!
Рива замахала руками от возмущения:
– Как можно?! Ваше высочество! В этих тряпках ходить нельзя! Вы – принцесса! А эти, с позволения сказать, штаны, это же – позорище! А ножи! Вы похожи на… на… на разбойника с большой дороги!
– Платье не надену и оружие не отдам! – повысила голос Леа. Похоже, терпение девочки подошло к концу.
Сестренка хищно присмотрелась к ненавистному наряду, и мальчик понял, что платье погибнет от ее руки.
– Что происходит?
Эдвин, с трудом сдерживая смех, обернулся на голос – в дверях стоял отец и с интересом оглядывался по сторонам.
– Ваше величество! – Рива присела в почтительном реверансе и наябедничала: – Ваше величество, принцесса Леантина не желает сменить свою… хм… одежду на красивый наряд!
– Я его не надену! – снова уперлась девочка, для верности добавив: – Даже не пытайтесь!
Эдвин дернул отца за руку и громким шепотом сказал:
– Папа, спасай!
Рива покраснела от возмущения, Леа вопросительно вздернула одну бровь, а король иронично поинтересовался:
– Кого именно?
– Платье и Риву! – расхохотался негодник.
Аттис величественно кивнул, соглашаясь с сыном. Его глаза смеялись, но голос остался спокоен, как и подобает верховному правителю в любой ситуации:
– Ваше высочество, вы согласны в качестве компромисса надеть один из костюмов брата?
Леа, критично осмотрев Эдвина с ног до головы, кивнула.
– Рива, можете идти, вопрос решен, – отпустил прислугу король.
Служанка с радостью выбралась из своего угла и, трепетно прижимая спасенное платье к груди, бочком протиснулась к двери мимо рассерженной старухи.
– А ножи?! Ваше величество, принцесса может пораниться! – попробовала взять верх в другом вопросе няня.
Бедная Рива, она еще не поняла, что проиграла этот бой.
– Ножи не отдам! – не смогла промолчать девочка.
Король даже бровью не повел, он еще вчера понял, как изменилась и повзрослела дочь. Пожалуй, няню пора менять на наставника.
– Рива, вам не стоит беспокоиться, принцессу научили обращению с острыми предметами. Не так ли? – Аттис обратился за подтверждением к дочери.
– Несомненно, – пропела вредным голосом Леа.
– Вот видите. – Его величество развел руками, полагая вопрос решенным.
Рива обиженно поджала губы и, бурча под нос, ушла, оставив свою бывшую подопечную наслаждаться победой. Король, с сочувствием прислушавшись к удалявшемуся ворчанию старухи, посмотрел на дочь.
– Ты будь с ней все-таки поласковее, старенькая она и любит тебя, хоть и не показывает.
– Знаю я, – вздохнула девочка.
– Совсем платья носить не будешь? – встрял в разговор Эдвин.
– То, что принесли, – точно не буду! – отмахнулась от розового кошмара упрямица.
Не рассказывать же всем, что для исполнения ее замыслов длинный подол не годится.
– Эдвин, я надеюсь, ты помнишь об утренних занятиях? – поинтересовался король.
У мальчика вытянулось от огорчения лицо – принц успел распланировать наступающий день до последней минуты, и учеба в эти планы не входила.
– Я с тобой, – сжалилась над братом принцесса. – Пойдем, подберем мне что-нибудь подходящее из твоего гардероба.
– Леа, зайди ко мне ближе к вечеру, – отдал распоряжение Аттис. – Поговорим.
– Да, папа. А кто еще будет?
Леа не стала объяснять, почему ее волнует этот вопрос, но отец понимающе кивнул и уточнил:
– А кому можно?
– Тебе, дяде Риккведу, Герэту, – перечислила допущенных лиц принцесса.
– А я?! – возмущенно возопил ее шкодливый братик.
– А ты все услышишь первым, да еще и в красочном исполнении, – усмехнулся отец.
– А-а-а… э-э-э… тогда ладно, – смилостивился Эдвин и поволок сестру переодеваться.
Леа внимательно наблюдала за ходом занятий с мастером фехтования. Он нещадно гонял Эдвина по всему залу уже минут двадцать, ехидно комментируя промахи его высочества. От хорошего настроения принца осталось одно воспоминание. Учитель долго помнил опоздания, а за прогул устраивал недельный террор на занятиях, так что вчерашнее отсутствие еще долго будет икаться Эдвину: мастер не делал скидок высокородному ученику.
Наконец мальчик, споткнувшись, позорно шлепнулся на зад, вызвав смешки у присутствующих. Мастер хищно обернулся, высматривая следующую жертву. Все мгновенно притихли и опустили глаза – желающих оказаться на месте принца не было. Только Леа не стала отводить взгляд. Напротив, она дерзко уставилась на учителя, не скрывая своего веселья.
– Не желаете попробовать, ваше высочество? – вкрадчиво осведомился учитель у девочки.
– Желаю, – благосклонно кивнула Леа, усилив своим ответом негодование мастера.
Она забрала у брата клинок, неторопливо подтянула перчатки, взмахнула, привыкая к весу оружия в руке, и встала в учебную позицию.
Девочка чувствовала, что сейчас всему классу будет устроен показательный урок по наказанию непочтительных учеников, но ей было отчаянно весело. Она решила провести встречный урок, урок непослушания.
Учитель не стал задерживаться и напал первым. Впрочем, мужчина помнил, что перед ним ребенок, и щадил свою противницу. Но постепенно выражение лица мастера поменялось: со снисходительного – на удивленное, с удивленного – на довольное, с довольного – на азартное. Ученики тоже замерли, открыв рты. Они еще никогда не видели таких стремительных движений, а мастер еще не встречал среди малолетних учеников столь сильного противника. Недостаток силы и опыта девочка компенсировала скоростью, гибкостью, выносливостью и незнакомыми приемами, а маленький рост ухитрилась превратить в преимущество. Учитель, конечно, победил, обезоружив противницу: ей не хватило силы и мастерства, чтобы сдержать удар, но тем не менее мастер был в восторге от способностей ребенка.
Он низко согнулся в поклоне и серьезно сказал:
– У вас очень хорошие учителя, ваше высочество. Вы будете опасным противником, когда вырастете.
Леа вежливо поклонилась:
– Благодарю вас, учитель. Не могли бы вы еще раз показать прием, которым меня обезоружили. И заодно – способ защиты от него.
У мастера от удовольствия заблестели глаза, и он повернулся к остальным ученикам, наставительно ткнув в воздух указательным пальцем:
– Вот! Это достойный ответ побежденного! Это – достойная ученица! Идите ближе, буду показывать медленно. Потом отработаете в парах. А затем, я надеюсь, ее высочество не откажет нам и также покажет несколько приемов, которых мы не знаем.
Мальчишки, вскочив со скамейки, оживленно загалдели. Буря пронеслась мимо, никого не задев: к учителю снова вернулось хорошее настроение. Эдвин тоже улыбался, его переполняла гордость за сестру.
Но все-таки надо, чтобы она научила его всему, что умеет, и чем быстрее, тем лучше!
Глава 7
– Эдвин, нам надо раздобыть одежду простолюдинов!
Леа, удобно устроившись на широком подоконнике в комнате брата, задумчиво грызла неспелое яблоко. Эдвин с усмешкой наблюдал за мучениями сестры. От кислоты у принцессы уже свело скулы, но выкинуть незрелый плод девочке не позволяло упрямство. Зря она, что ли, выдержала спор с королевским садовником, поймавшим ее за преждевременным сбором урожая?
– А зачем? – удивился мальчик.
– За надом! – съязвила принцесса. – Мог бы и сам догадаться. Ты что, собираешься всю жизнь с охраной за спиной ходить? Я Орамбим знаю лучше, чем Награну. Ты как хочешь, а я прогуляюсь в ближайшее время!
Девочка, с отвращением посмотрев на огрызок, сдалась, прицельно зашвырнула его в кусты под окном подальше от чужих глаз и повернулась к принцу:
– Ну так что?
– Может, сначала разрешения спросим, а уж если откажут…
Леа удивленно хмыкнула, не ожидала она от брата такого благоразумия.
– Ладно, – великодушно согласилась ее высочество, – все равно сегодня с папой будет разговор, и дядя, наверное, придет. Может, поддержит меня. А ты на всякий случай все же подумай – где раздобыть одежду.
Эдвин беспечно махнул рукой:
– Тут и думать нечего! Сменяем пару моих штанов и туник через слуг.
Леа кивнула, соглашаясь:
– Хорошая идея, но лучше – мои платья, их точно не хватятся, да и выросла я из них.
Принцесса посмотрела в окно. Непогода разошлась не на шутку: молния расколола небо кривым зигзагом на две части, глухо зарокотал, раскатился и оглушительно рявкнул гром. Струи дождя скрыли от глаз сад в серой пелене – пожалуй, не погуляешь.
Девочка слезла с подоконника, поежившись от пахнувшей из окна прохлады, а потом подошла к зеркалу и критически осмотрела себя – не хватало еще получить выговор от отца за внешний вид.
«Так, пятен нет, дырок тоже пока нет, надо только расчесать волосы», – подвела итог ее высочество.
– Позже увидимся.
– Я с тобой, – подхватился с места Эдвин.
– Ты уже все слышал, – напомнила Леа.
– Ну и что? – искренне изумился его высочество. – Мне и второй раз интересно!
Дети пошли длинными переходами к кабинету отца. Стоящая на посту у входа стража поведала им, что его светлость Рикквед уже подошел и принц Герэт тоже.
Аттис сидел в любимом кресле за столом, занимаясь явно не королевским делом: очинял перо маленьким ножом. Рикквед с удобством развалился на диване и, как обычно, курил трубку. Герэт устроился на подоконнике в точно такой же позе, как получасом ранее сестра, не хватало только яблока.
Леа, недолго думая, забралась с ногами в свободное кресло, а Эдвин растянулся на толстом пушистом ковре.
Король отложил в сторону перо и выжидающе посмотрел на дочь. Девочка вздохнула – она уже порядком устала от этих бесконечных расспросов, но знала: папе придется рассказать все. Немного помявшись, ее высочество попросила:
– Я хочу, чтобы все сказанное осталось в этом кабинете.
– Почему? – подался вперед Аттис.
– Тебе, папа, решать, но мне кажется, что так будет лучше, – не стала вдаваться в подробности Леа.
И она рассказала, стараясь выражать свои мысли четко и связно, об обряде, о дарах, об азанагах, о школе и об участии в поимке банды работорговцев. Сухо и без эмоций. Леа хотела убедить взрослых в том, что способна отвечать за свои поступки. Что азанаги уже предоставили ей это право, а теперь она ждет его от семьи.
Аттис переглянулся с братом. Они поняли, что пытается втолковать принцесса.
– Ты слишком быстро взрослеешь, – грустно сказал король.
Он смирился с тем, что любимую дочку ждет особая судьба, и лично он ничего не может с этим сделать.
Эдвин тем временем дотянулся до ноги Леа и дернул ее за штанину, напоминая об обещании.
– А ты слишком медленно! – отреагировал на движение сына король. – Может, мне стоит переговорить с царицей Санагой и о тебе?
И, увидев, как загорелись от этой идеи глаза сына, его величество безнадежно махнул рукой.
– Ты лучше отдай этого охламона под мое начало через годик, – посоветовал Рикквед.
– Придется, – согласился король.
Герэт, молчавший все это время, попросил:
– Леа, можно посмотреть поближе на волшебные дары?
Еще через полчаса, когда всеобщее любопытство было удовлетворено, Леа высказала просьбу отпускать их с братом в город одних. Как девочка и ожидала, командир «невидимых» ее поддержал:
– Пусть прогуляются, вещи я им найду, а то ведь непорядок.
Он подмигнул брату, и тот согласился, зная, что одни младшенькие не останутся, – в распоряжении Риккведа достаточно «невидимых», свободный человек всегда найдется.
Довольные дети тут же убежали, а взрослые, включая наследного принца Герэта, остались «пошушукаться», как изволил выразиться Рикквед.
В комнате Леа поджидала неприятность в образе Ривы, портнихи и ее величества. На этот раз упорная няня привела в подкрепление королеву. Портниха уже успела разложить на столе образцы ткани и теперь увлеченно рисовала на бумаге фасон наряда.
Ее высочество страдальчески закатила глаза, затем сделала каменное лицо и подошла к матери. Эдвин, недолго думая, прошмыгнул следом и пристроился в дальнем углу на стуле, надеясь получить дополнительное развлечение от разгорающегося спора.
– Мама, это все к чему? – Холодный тон девочки сразу дал понять, как она относится к предстоящему занятию.
Королева широко улыбнулась:
– Ты помнишь, не за горами бал, а у тебя ни одного платья.
Леа прикинула, успеет ли она до ежегоднего эпохального события вернуться в школу.
Нет, не успеет. Отъезд состоится через неделю после бала.
Девочка снова посмотрела на мать, потом на портниху и, наконец, вынесла решение:
– Я соглашусь, если сама выберу ткань, фасон и смогу забрать платье с собой. Да, и еще, я надену его только на бал, – стерла она торжествующую улыбку с лица няни.
– А с собой зачем?
Королева расслабилась, она не ожидала, что принцесса так легко согласится.
Девочка пожала плечами, она и сама не знала зачем. Мало ли что может пригодиться за пределами школы.
Эдвина выпроводила из комнаты Рива, а саму Риву – принцесса. Королева осталась, чтобы принять участие в обсуждении. Остаток вечера заняла портниха, вырваться из ее «когтей» девочке удалось только к ужину.
Поев, Леа и Эдвин удрали на Смотровую башню дворца и весело провели время, поглощая принесенный с собой десерт и разглядывая зажигающиеся звезды. Принцесса показывала Эдвину знакомые созвездия, когда над головами детей пронесся длинный, слегка светящийся силуэт большого животного, беззвучно вспоровшего небесное пространство огромными крыльями.
– Что это?! – севшим голосом спросил принц.
– Не знаю, – прошептала в ответ девочка, так и застыв с поднятым пальцем, – но похоже на дракона!
Животное уже исчезло в темноте, путь его лежал в сторону Ледяного хребта.
– Дракон? – Эдвин недоверчиво посмотрел на сестру, а потом обрадованно заявил: – О, я слышал от слуг, что в предгорьях на севере пастухи несколько раз видели дракона! Неужели это правда?! Вот здорово, а я думал, что они перевелись.
Леа прикусила губу в раздумье:
– Где, говоришь, видели? В предгорьях? И что, никто не пробовал подобраться ближе?
– Да ты что! – развеселился принц. – Кому это нужно?! Это же дракон! Крестьяне счастливы только оттого, что он никого не трогает: ни людей, ни скот.
Принцесса медленно повернула к брату лицо, загоревшееся нездоровым интересом:
– Совсем никого не трогает?
– Ну да, – подтвердил принц, – поэтому им и не поверили. Где это видели дракона, спокойно летающего над стадами?!
– Действительно – где, как ты думаешь? – загадочно произнесла принцесса, глядя на брата в упор.
Эдвин ухватил за хвост мелькнувшую догадку и тихо ахнул:
– Это – самка!
– И там у нее логово с кладкой! – торжествующе подтвердила Леа.
Леа долго выжидала возможность совершить небольшую вылазку в предгорья Ледяного хребта. Не давал ее высочеству покоя дракон. К сожалению, от идеи взять с собой Эдвина пришлось отказаться сразу.
Во-первых, кто-то должен прикрывать ее отсутствие в течение целого дня. Во-вторых, грифон только один, второго еще год назад передарили властителю соседнего государства. Зверь откровенно скучал в одиночестве, а князь Ката пленился животным с первого взгляда и, главное, нашел с ним понимание. В общем, прихватить с собой брата не получалось.
Леа приготовила вещи, еду, договорилась с Эдвином о правдоподобной причине отсутствия и ранним утром покинула дворец на грифоне.
Мелькнули внизу кварталы города, зубчатая крепостная стена – Ветер, набрав высоту, ушел ближе к облакам. Полет был недолог, но принцесса успела немного замерзнуть. Наконец приблизилась серая громада скал – зверь пролетел над маленьким селением и резко забрал влево, ориентируясь на водопад.
Ледяной хребет спускался к предгорьям Энданы огромными ступенями. Бог Хтар создал эту каменную лестницу из скал для чудо-великана высотой в полнеба, чтобы тот мог сойти на землю, – так гласили легенды. И не дано было преодолеть эту лестницу людям, пока не научатся летать. «Ну или хотя бы приобретут друзей с крыльями», – подумала ее высочество.
Читать бесплатно другие книги:
