Мертвое солнце Христова Александра
— Рай?! — недоверчиво спросил он. Поморщившись, с трудом поднял руки и потер виски, затем оглядел комнату и остановил взгляд на эльфийке. — Гэре? Откуда вы здесь?
— Тебя ищем, — ласково сказал Раилиар и аккуратно обнял Элли за плечи. — Я рад, что ты нашелся, брат.
Гэреалина только кивнула. По ее щекам текли слезы.
Я фыркнул. Как мило! Видимо, родственные чувства этой шальной семейки распространяются только на чистокровных эльфов. Всю остальную родню они в лучшем случае предпочитают гордо игнорировать. В худшем же… не думаю, что такие родственники оставались живыми и здоровыми. Ожог на моей руке весьма красноречиво об этом говорит. Расфокусированный блуждающий взгляд Элли зацепился за меня и тут же заледенел.
— Лэсс? — Он попытался встать, но Раилиар его удержал. Элли только взглянул на мою руку, которую я старался держать чуть на отлете, чтобы не задеть, и перевел не предвещавший ничего хорошего взгляд на мужчину. — Ра-а-ай?..
От угрожающих ноток в голосе Элли передернуло всех. Раилиар под тяжелым взглядом своего брата попятился и, споткнувшись, плюхнулся на подлокотник кресла.
— А что я мог подумать? — начал оправдываться он. — В мою лавку ни с того ни с сего ломится измененный с тобой на руках. А у него еще и родовое плетение! Что я мог подумать?
— А то, что он мой приемный сын! — неожиданно рявкнул Элли. Я прямо подскочил. Когда он успел? Впрочем, прислушавшись к себе, я не нашел ничего, что могло бы препятствовать мне назвать Элли своим приемным… нет, не отцом — все-таки семья у меня есть, и живой отец тоже, хоть они и в другом мире. Но вот кем-то вроде любимого дядюшки или строгого старшего брата он мне точно стал.
Пока я занимался самокопанием, атмосфера в комнате накалилась до предела. Гэре предпочла забиться в угол комнаты вместе с креслом и прикинуться предметом интерьера (самое правильное, на мой взгляд, решение). Раилиар сжался в своем кресле и глазами побитого щенка смотрел на успевшего принять сидячее положение Элли, который рычал на своего брата.
— Ты хоть иногда своими мозгами пользуешься?! Или в них дурь Лиоре играет?! — орал он, морщась и потирая виски, но тем не менее не уменьшая громкость крика. Я так увлекся наблюдением со стороны за сценой «Эллисаан в ярости побивает другого эльфа», что, когда до моего плеча робко дотронулась чья-то рука, буквально подпрыгнул в кресле. Обернувшись, я увидел стоящую рядом со мной Гэре, держащую непонятно откуда взявшийся бинт и небольшую прозрачную баночку с темно-красной мазью, похожей по цвету на запекшуюся кровь.
— Позволь, я позабочусь о твоей руке, — тихо произнесла она. Я бросил быстрый взгляд на Элли — он как раз закончил перечислять все прегрешения прабабушки Раилиара по материнской линии и перешел к прадедушке. Ну, это надолго — меня так тоже однажды чихвостили, и раньше, чем через полтора сеада, Элли не успокоился. А уж сколько нового я за это время о себе узнал!.. Думаю, Раилиару предстоит подобное развлечение — вон как обреченно сжался в комочек. Видать, не в первый раз выслушивает такую речь от младшего братика…
Кивнув, я протянул покалеченную руку эльфийке. Не знаю, что сделал Рай, но моя регенерация напрочь отказывалась работать.
— Это вообще что такое? — негромко — а то вдруг Элли еще на меня переключится, а я пока не горю желанием прослушать такую же лекцию! — поинтересовался я, чуть встряхнув обожженной рукой. Действительно, это заклятие должно было как-то на меня повлиять или Раилиар просто решил испытать на мне новый способ нанесения татуировки? Тогда скажу, что способ этот радикальный — едва насквозь руку не прожгло!
— Это заклятие Далэ-Раа, — вполголоса проговорила Гэре, обмакивая кусок бинта в мазь и начиная аккуратно смазывать ожог. Боль, терзавшая конечность, тут же стихла, и я сосредоточился на словах эльфийки. — Изменение считается вершиной магии Крови. Попытка добровольного изменения карается смертной казнью, причем казнят как изменяющего, так и изменяемого. Далэ-Раа заставляет измененного, добровольно пошедшего на это, принять свою прежнюю суть. Разумеется, в девяти случаях из десяти измененный погибает.
О да, значит, если бы я согласился на те ритуалы, через которые меня протащили силой, то сейчас загнулся бы от болевого шока. Нет, только мне может настолько не везти!
— А если изменение было произведено насильно? — закусив клыками губу, спросил я. Это что же, теперь на меня объявят охоту, что ли? Ну, хозяйка, ну… удружила, нечего сказать.
Гэре закончила покрывать мое запястье толстым слоем мази и начала аккуратно обматывать руку бинтом. Пораженная заклятием конечность онемела так, что я не мог даже пошевелить пальцами — кисть висела безвольным придатком. Если завтра ночью я не смогу сражаться на арене, то поймаю Раилиара и заставлю его драться вместо меня. В конце концов, это он виноват в моей травме!
А тем временем эльфиечка продолжала рассказ:
— В таком случае заклинание выжигает на руке измененного знак, означающий насильственное изменение. С этого момента отмеченного таким знаком никто не имеет права обвинить в баловстве запрещенной магией. Скорее наоборот, такому измененному даже будут сочувствовать.
Вот чего мне не надо, так это чужой жалости! В конце концов, это пресловутое изменение, несмотря на всю причиненную мне боль, дало очень много. Скорость, например. И силу. Я уж не говорю о клыках, крыльях, когтях и прочей вампирской атрибутике. Так что жалельщики могут засунуть свою жалость куда подальше. Мне и так неплохо живется!
Вот только я не понял, зачем братец Элли решил применить это заклинание на мне? Избавиться от новоявленного родственничка хотел, что ли?
Похоже, я опять озвучил последнюю мысль, поскольку Гэре, прекратив бинтовать мою руку, отступила назад и опустила очи долу, а Рай вновь залился краской. Неужели и вправду хотел избавиться?
Да, Раалэс… Добро пожаловать в чокнутую ушастую семейку!
Уже поздно вечером — почти на закате второго светила — я вместе с все еще бледным Элли возвращался на постоялый двор. Шрамолицый телепат, несмотря на полученную сегодня ментальную встряску, был довольный, как кот, которого пустили жить на молочный завод и предложили должность дегустатора продукции. Я же шел злой и голодный.
…Элли, после того как узнал, что его старший брат хотел меня убить, едва не придушил своего родственничка. Крик стоял такой, что я едва не оглох. В ход даже пошло одно из кресел, использованное в качестве метательного орудия и запущенное Элли в своего братца. Братец увернулся, а кресло с грохотом врезалось в стену. Хлипкое-хлипкое, а ни щепочки не отлетело! А уж как мой новоявленный папочка выражался…
В конце концов Раилиар, как-то заковыристо мне поклонившись, витиевато попросил прощения и предложил выкуп. Когда же я в растерянности посмотрел на Элли, тот, страдальчески сморщившись (видимо, голова у него еще болела), мысленно сообщил: «Можешь взять любую вещь, что сейчас при нем, он не имеет права тебе отказать».
Н-да? Я критически оглядел стоящего передо мной эльфа, нервно теребившего косу. И что с него взять? Не одежду же стягивать, ей-богу… Да и не нужны мне его сапоги или штаны — свои имеются.
Тут я заметил, как в вырезе рубашки мелькнула тоненькая серебристая цепочка. Приглядевшись, я заметил на ней крохотный синий камушек, по форме напоминающий слезу. Ну надо же… У моей мамы был точно такой же сапфировый кулон, подаренный ей папой на юбилей свадьбы. И если я не могу сейчас вернуться к моей семье, то пусть хоть какое-то напоминание о ней будет.
— Это, — уверенно ткнул я пальцем в цепочку. Раилиара так перекосило, что я испугался. Может, ему плохо?
Эльф, не переставая страдальчески кривиться, снял цепочку и со словами: «Бери и владей» — протянул мне. К слову, Элли, когда увидел, что я стряс с его брата, так выпучил глаза, что мигом стало ясно: капелька — явно не простое украшение.
— Откуда у тебя «слеза смерти»? — изумился Эллисаан. Раилиар дернул уголком рта в намеке на улыбку. Вот только улыбка вышла больше похожей на мученическую гримасу.
— Нашел, — коротко сказал он. В глазах Элли зажглось понимание, а Гэре кивнула. Один я, как всегда, ничего не понял.
После этого парочка эльфов вспомнила, что они вроде как здесь хозяева, и Гэре мигом уставила столик едой. Не знаю, каково это на вкус, но по виду эльфийская еда напоминала суши — такие же бело-разноцветные шарики, обернутые полосочкой чего-то черного. А я терпеть не могу рыбу! Предпочитаю ей хорошо прожаренный кусок мяса.
Тяжело вздохнув, я вслед за остальными придвинулся к столу и, взяв в руки вилку, подцепил с общего блюда первый шарик, перетащив его себе на тарелку. Ну-ка, попробуем, рискнем своим желудком…
Ням… Вкуснятина! Эльфийские «суши» по вкусу напоминали милый моему сердцу шашлык, который так мастерски умел готовить папа. А если распробовать, то становится понятно, что также присутствует вкус кислых яблок, ничуть не портивший общую палитру ощущений. Ням-ням!
Я облизнулся, умяв шарик. Та-а-ак… Где моя вилочка? Еще хочу!
Подняв глаза от тарелки, я наткнулся взглядом на пристально наблюдающих за мной эльфов. И если Элли едва не смеялся, глядя на меня, то в глазах Раилиара и Гэреалины читалось такое изумление…
Оказалось, что Гэре специально — даже сейчас, после выяснения всех отношений, она не удержалась от того, чтобы не напакостить! — угостила меня блюдами эльфийской кухни, привычной для клыкастых, но очень и очень специфических. Большинство рискнувших попробовать неа'ас (это так шарики называются) говорили, что более гадкой можно назвать только гаартохелу.
— А вот на картошечку просьба напраслину не возводить! — возмутился я. К слову сказать, когда одна вареная картошка мне надоела, я отловил повара и рассказал ему о таких великих изобретениях человечества, как картофельное пюре и чипсы. Цеас оказался понятливым и с тех пор каждый день старался приготовить из несчастного овоща что-нибудь эдакое. По-моему, ему было самому интересно, смогу ли я это съесть. Я съедал и активно требовал добавки.
…Рассказав об этом новым родственничкам, я удостоился очередной порции отвисших челюстей и выпученных глаз. Хихикнув, я, под одобрительным и чуть насмешливым взглядом Элли, откусил кусочек от очередного шарика. Знай наших!
Шарики как-то очень быстро закончились — я не успел не то что наесться, даже распробовать не смог. Обидно. Впрочем, ладно. Вспомним о том, что в гостях наедаться неприлично… и выпьем большую кружку воды, чтобы унять бурчание в животе. В таверне поем.
А потом зашел разговор о положении, в котором оказались мы с Элли. И о том, как можно снять рабский ошейник. Правда, разговор получался односторонний: говорили в основном Рай и Гэре, а мы с Элли изображали из себя пару китайских болванчиков, одинаково кивая или отрицательно качая головой в ответ на заданные вопросы.
Как оказалось, эту удавку на шее вполне реально снять, только для этого нужна подготовка к ритуалу.
При слове «ритуал» через меня будто ток пропустили. Условный рефлекс, чтоб им, гадам, икалось!
Для проведения обряда были необходимы: довольно сложная пентаграмма, которую придется вычерчивать дважды, так как она оказалась одноразовой и под воздействием заклинаний буквально рассыпалась, а также близкий родственник, который будет этот ритуал проводить. Лучше всего, чтобы это был отец или старший брат. Таковой имеется и у меня, — вовремя ушастик назвал себя моим отцом, ох как вовремя! — и у Эллисаана. И наконец, несколько капель крови раба — что мы тут же и обеспечили, накапав крови в крошечные стеклянные стаканчики. Правда, Раилиар еще долго с сомнением разглядывал на просвет мою синеватую кровь, словно пытался в ней что-то увидеть, но потом все-таки отставил стаканчик в сторону.
Ладно, прорвемся! Главное, чтобы хозяйка не появилась раньше положенного срока. Тогда завтра мы с Элли уже будем избавлены от ошейников!
А остальные… Когда я умирал, выброшенный за ворота замка, словно какой-то мусор, единственным, кто мне помог, был Элли. Когда я не мог шевелиться из-за сломанного на тренировке позвоночника, никто даже не почесался, чтобы мне помочь. Опять же, сиделку изображал Элли. А сколько еще было таких случаев? Не сосчитать.
В общем, нет у меня желания выручать остальных гладиаторов. Жестоко? Да. Мелочно? Согласен. Но почему я должен в лепешку расшибаться ради них, когда они для меня не сделали ровным счетом ничего? Тренировки я не считаю, при желании и огромном количестве свободного времени можно и обезьяну выучить на мастера клинка.
Когда мы вышли из лавки, солнца уже садились. Как раз успеем до темноты добраться до «Лысого лешего».
— Элли, поясни мне одну вещь, — начал я, вытащив уже вновь обретшей чувствительность рукой из кармана цепочку с камнем. К слову, когда эльфы увидели, как я небрежно запихиваю цепочку в карман, их перекосило так, что я перепугался, что они такими и останутся, не сумев вернуть себе нормальные выражения лиц. — Это что вообще такое?
— Это «слеза смерти», — вздохнув, начал рассказ Элли. Увидев, что я смотрю на него абсолютно ничего не понимающим взглядом, пояснил: — Иначе говоря, это универсальный щит. В бою он способен выдержать первый смертельный удар любого оружия или заклинания. Повторяю, любого. Даже атаку верховного жреца Мертвого солнца.
— Ого! — Неплохую вещичку я себе выцыганил. — Только я не понял, а если боев будет несколько и они будут идти один за другим?
— Это неважно, — отмахнулся Элли. — Один бой — один щит.
Неплохо! Очень даже неплохо. Если, например, нападут из засады, то внезапная смерть мне не грозит. Стоп!
— Элли… А как насчет ядов? — вкрадчиво поинтересовался я. Ну да, для меня это самая актуальная тема. Что местному жителю компот, то для меня — яд. И наоборот: я способен есть такое, от чего любой представитель этого мира скончался бы в страшных корчах.
— Точно так же. Первый кусок, глоток или вздох она нейтрализует. Но при этом «слеза» еще и сигнализирует своему хозяину об отраве.
Ой, какая прелесть… Представляю, сколько такая вещичка может стоить.
— Нисколько, — хмыкнул Элли, беззастенчиво подслушав мои мысли. Ага, значит, он уже в порядке! Ну и отлично. — Их не продают и не покупают. Их находят. Потеряться «слеза» не может по определению, украсть или отнять силой ее тоже нельзя — в таком случае она просто исчезает. Иногда возвращается к тому, кому предназначена, чаще — нет. Возможна только добровольная передача от родственника к родственнику.
— Ну надо же, — хмыкнул я, — как мне повезло.
— Тебе просто невероятно повезло, — неожиданно серьезно заметил эльф. — Ты даже не представляешь, насколько эти штучки редки. Лично я за всю свою жизнь встретил всего двоих, у кого была «слеза». Так что береги ее.
Я кивнул и убрал камушек обратно в карман. Такую ценную вещь надо беречь, пока я не решу, как получше спрятать ее от хозяйки.
Когда мы подошли к постоялому двору, уже стемнело, но луны еще не взошли. Предвкушая сытный ужин и крепкий сон, я вошел внутрь и застыл, будто наткнувшись на прозрачную стену. Шедший вслед за мной Элли врезался мне в спину, но я не обратил на это внимания.
В центре зала, за столом, под восхищенными взглядами находившихся здесь наемников, ужинала затянутая в свой привычный кожаный костюм хозяйка. Услышав шум, она обернулась к двери. При виде нас ее голубые глаза вспыхнули восторгом.
— Дорогие мои, — промурлыкала она, ласково глядя на нас с Элли. — Я решила, что в этом году не хочу участвовать в боях. — Ха, как будто это она дерется, а не мы! — Поэтому завтра утром мы уезжаем обратно.
За моей спиной едва слышно выругался Элли.
ГЛАВА 13
Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас.
N.N.
Хозяйка, поужинав, ушла куда-то наверх, провожаемая восхищенными взглядами собравшихся в зале мужчин. Мы с Элли, дружно рухнув на освободившиеся места, так же дружно выматерились в адрес этой с-с-с… которая приехала на сутки раньше. Нет, ну не могла она приехать завтра? Тогда нас с Эллисааном уже здесь не было бы. Мы бы уже были свободны, как птицы, и летели вместе с Раем и Гэре туда, куда бы нам вздумалось. Точнее — по направлению к ближайшему эльфийскому Лесу.
— Элли, — пихнул я локтем в бок тоскливо разглядывающего свои руки эльфа. — Надо предупредить твоих.
— Когда? — вздохнул пригорюнившийся эльф и демонстративно посмотрел на слуг, закрывающих окна тяжелыми ставнями. — Зная хозяйку, я просто уверен, что она заставит нас уехать сразу с восходом первого солнца. Хорошо, если поесть даст.
— Тогда… — Я на секунду задумался. А если… — Элли, если смотреть снаружи, окно в твою комнату где?
— Первое от угла. А ты что заду… Стой! Идиот, стой!
Поздно. Я успел выскочить в захлопнувшуюся за моей спиной дверь и рванул по пустынным улицам — даже животные и птицы попрятались! — лихорадочно припоминая маршрут к лавке клыкастых. Быстрее, может, они так там и остались!
На небо медленно взошли две луны: серебристо-красная и ярко-золотистая. Это не те луны, я успею, быстрее!
Когда я уже подбегал к мертвому в это время суток рынку, на ночное небо величаво взошла третья луна. Огромная, мертвенно-серебристая и идеально круглая. Я на какое-то время даже остановился посреди дороги, рассматривая ее. Какая красота! И почему ее так боятся? Я жив-здоров, с ума не сошел… или просто мне не с чего сходить?
Но как же красиво…
Тряхнув головой, чтобы сбросить с себя это подобие транса, я побежал дальше.
Лавка-лавка-лавка, где же ты? Ай, чтоб мне с демонами повстречаться, это не то место! Чертыхнувшись, я начал искать ювелирные ряды. Дело продвигалось очень медленно, и искомую лавку я нашел не раньше, чем через час — благо встреча с ночными ухарями мне не грозила по причине тотального отсутствия таковых в этом мире. Прислушавшись, я улыбнулся: внутри спорили два знакомых мне голоса на тему того, что «вот этот вектор должен идти через пятую кривую, а не семнадцатую с выходом в девятой точке». Хмыкнув, я забарабанил в дверь.
— Рай! Гэре! Открывайте! Это Раалэс, у меня плохие новости!
Шум за дверью резко прекратился, а потом напряженный голос эльфа переспросил:
— Раалэс?
Нет, ё-мое! Привидение с мотором!
— Да! Это я, а не какая-нибудь шальная харраха! Открывай давай!
— Отойди назад.
Ну вот. Не верят. Отойти требуют… А мне что, трудно, что ли? Я отошел на несколько метров и выжидательно уставился на дверь лавки, которая с внезапным скрежетом — совсем как в дешевых фильмах ужасов — медленно отворилась. В глубине лавки, освещенные ярким светом, стояли оба эльфа с оружием в руках. Рай — с тем самым мечом, которым он уже угрожал мне сегодня, Гэре — с огромным луком. Интересно, как у нее хватает сил натягивать тетиву такой махины? А на вид — хрупкая и изящная девушка…
Раилиар напряженно смотрел на меня, будто рассчитывал, что я внезапно отращу рога и копыта. Не дождешься, рыжий! Хотя не спорю, желание наложить на себя какую-нибудь иллюзию пострашнее было, было… Но вот как прилетит после подобного ко мне блестящая птичка по имени «стрела» — и буду в раю ангелам доказывать, что я просто пошутить хотел.
Ехидно усмехнувшись, я демонстративно покрутился вокруг своей оси.
— Ну? У меня внезапно вырос хвост? Может, пустите внутрь? У меня действительно важная новость, и не хотелось бы кричать на всю улицу.
— Заходи. — Эльфы опустили оружие и посторонились, давая мне пройти, но тем не менее оставались настороже. Я заскочил в лавку и быстро захлопнул за собой дверь — все-таки на улице с наступлением ночи сильно похолодало, а я одет довольно легко. Не хотелось бы завтра чихать и хлюпать носом.
— В чем дело? — встревоженно поинтересовалась Гэре, как-то странно поглядывая на меня. Ну да, психов, готовых проверить крепость своего рассудка под лучами Мертвого солнца, еще надо отыскать. А вот я оказался одним из таких психов. И самое главное — мой рассудок все еще при мне.
Насколько я знаю, способностью находиться под светом местных лун и не сходить с ума обладает один разумный из нескольких тысяч. Мне просто нереально повезло… впрочем, лучше сойти с ума, чем снова вернуться к хозяйке с ее ритуалами.
Кстати, о птичках.
— Завтра на рассвете я, Элли и остальные ра… наемники уезжаем обратно по приказу хо… начальства! — выпалил я. Проклятый ошейник, сжимается каждый раз, как только я пытаюсь намекнуть на хозяйку. Нет, ну какая же мерзость…
Брат с сестрой оцепенели. Как я их понимаю — только найти своего без вести пропавшего родича и сразу же потерять снова. Это по меньшей мере жестоко.
— И что теперь? — вопросил потолок Рай, рухнув в кресло. Я разозлился. В конце концов, кому из нас тысяча лет — мне или ему? Почему я должен обо всем думать?
— А подумать с-с-самому так с-с-сложно?! — Так, Раалэс, возьми себя в руки. От твоего срыва ничего не изменится. — Попробуйте добраться до списков участников боев и узнайте, кто сегодня снял свою кандидатуру. А потом соберите остальных и наведайтесь к нам в гос-с-сти… — На последнем слове я сорвался на кровожадное шипение. — Я надеюсь, вы в городе не одни?
— Нет, — мотнул головой Рай. — У нас отряд в тридцать эльфов. Лавка служит прикрытием. Да и денег можно подзаработать.
— Вот и хорош-ш-шо, — блаженно прижмурился я, представив, что могут наделать тридцать разъяренных эльфов. — Ах, да, могу еще посоветовать обратиться в местный храм Мертвого солнца и прихватить с собой жреца.
— С какой стати он будет нам помогать? — скептически вздернула тонкую бровку девушка. Вместо ответа я полез за воротник своей рубашки и выудил амулет, данный мне сегодня жрецом. А казалось, прошло уже столько времени…
Круглые глаза и отвисшие челюсти эльфов стали мне лучшей наградой за все переживания этого длинного и суматошного дня. А Гэре, такую милую сейчас, без своей стервозной маски, я бы даже поцеловал. Тьфу, пропасть!.. Ухмыльнувшись, я спрятал амулет обратно и взглянул в глаза уже пришедшего в себя Раилиара.
— Жрец знает о моей ситуации. — Я коснулся невидимого ошейника. — Мы у него сегодня были. Так что вполне может помочь, если его попросить. Да, учтите, что в месте нашего обитания растет сиин.
— Что?! — взревел Раилиар. — Травить рабов «огненной пылью»? Это кем же надо быть?!
— Стервой, — ответил я. Ошейник мстительно сжался, но я не обратил на это внимания. Я был доволен, что сумел дать хоть какую-то подсказку. Теперь у меня появилась какая-никакая, но надежда на свободу.
Душераздирающе зевнув, я пожелал эльфам спокойной ночи (да, я знаю, что это выглядит издевательством, но я не смог удержаться), принял на руку под кожу крошечный, незаметный при магическом обследовании маячок и, отмахнувшись от предложенного длинного плаща с огромным капюшоном, вышел на улицу. Поежившись от довольно холодного ветра, побрел обратно к постоялому двору.
Какое красивое в этом мире ночное небо. Глубокая синь с нежно-серебристым отблеском, и на этом фоне мерцают огромные и как будто живые звезды. Три мерцающие луны, словно три глаза, следили за тем, чтобы ночь была тиха и спокойна. Свет Мертвого солнца, невероятно яркий по сравнению со слабым сиянием двух других лун, властвовал в ночном городе. Это было его время — время ночного светила.
«Помоги…» — внезапно тихо прошелестел призрачный голос. Я вздрогнул и огляделся в поисках того, кто мог быть настолько безрассудным, что вышел на улицу ночью.
«Помоги», — снова раздался голос. На этот раз я смог определить, что говорит молодой парнишка — от силы лет двенадцати-тринадцати. Наверное, сбежал от мамаши и заблудился… Но где же он?
— Мелкий, ты где? — крикнул я, впрочем не особо надеясь на ответ.
«Помоги!» — на этот раз прозвучал не шепот, а громкий, отчаянный крик.
— Как я тебе помогу, если не знаю, где ты?! — не выдержав, заорал я. — Где ты прячешься?
Недолгая пауза. И потом:
«Я тут… Помоги мне…»
— Очень информативно, — хмыкнул, старательно отгоняя от себя мысль, что я все-таки поддался мертвенному свету и все происходящее сейчас — начавшееся сумасшествие. — А точнее сказать не можешь?
Тишина. Тихое: «Не могу… Помоги…»
— Вот когда тебя найду, тогда и помогу! — отрезал я. Где-то когда-то слышал, что со своими глюками надо разговаривать строго, и тогда они быстро уйдут.
Длинная пауза, во время которой я уже практически успел убедить себя, что у меня просто начались галлюцинации от недосыпа и избытка впечатлений.
«Хорошо», — прошелестел призрачный голос и, судя по моим ощущениям, исчез окончательно. Отлично. И во что я ввязался на этот раз?
Я вздрогнул, осознав, что успел дойти до «Лысого лешего», и начал обходить здание. Входная дверь была закрыта, и мне предстояло забираться внутрь через окно.
С трудом найдя окно Элли, я, цепляясь за все возможные выступы, полез наверх. Оказывается, когти могут здорово помочь в благородном деле незаконного проникновения в различные помещения, находящиеся немного выше, чем на первом этаже. Интересно, клыками тоже цепляться предполагается? Для страховки, например…
Добравшись до окна, закрытого изнутри такими же плотными шторами, какие были и в моей комнате, я тихонько постучал по раме:
— Элли, открой! Это я!
Буквально через секунду окно распахнулось, едва не сбросив меня на землю. Вот честное слово: только зубами за раму удержался! Когти все заняты были. Тьфу, эти щепки… тьфу! Какая гадость…
Изнутри донесся глухой голос Элли:
— Залезай. Только медленно. Учти, лук у меня в руках и пристрелить тебя я смогу за мгновение.
Да что ж это творится-то? Сначала Рай, теперь Элли. Они что, издеваются? Или за нежить меня принимают? Стоп! А ведь точно, могут и принять… Кто тут свободно бродит по ночам, кроме психов, отдельных счастливчиков и темных жрецов? Правильно — только нежить…
Задумавшись, я не заметил, как вокруг моей ноги обмоталась плотная ткань шторы. Не удержав равновесие на узком подоконнике, я с грохотом свалился на пол комнаты, оглашая окрестности отборным матом. Сверху, не удержавшись на креплениях, на меня свалился карниз, больно ударив по затылку. А в довершение меня накрыло второй шторой. Да что же это такое делается?!
Я расслышал тихий смех Элли немного в стороне.
— Да, Лэсс, — сказал он. — Теперь я точно уверен, что это ты и никто иной. Ни у одной нежити не получилось бы так виртуозно соединить в одном ругательстве копье, штору, хозяйку, дыбу и трех пьяных нимф. Я в восхищении!
— Так помоги! — Все мои попытки выпутаться из коварного куска материи привели к тому, что я окончательно в нем запутался.
— Не могу. — В голосе Элли слышалась неприкрытая издевка. — Я не такой сумасшедший, как ты, и выходить под лучи Мертвого солнца не собираюсь. Выпутывайся сам.
— Гр-р-р! — зарычал я, выуживая из-за голенища сапога маленький, но очень острый нож, и начал с остервенением кромсать несчастную ткань на кусочки. Достало! Сколько можно постоянно запутываться в одеялах, плащах и иже с ними? Хоть сейчас отыграюсь!
Превратив шторы в неводы для рыбной ловли, я наконец-то выбрался на свободу, убрал на место ножик и, подняв голову, тут же натолкнулся взглядом на беззвучно ржущего Элли. Эльф, обитавший в комнате один (однако кучеряво живет! У него есть лишние деньги? Откуда?), ухитрился спрятаться вместе со своим огромным луком в крошечном участке тени между открытым окном и стеной. И теперь этот клыкастый гад смеется надо мной! Ничего, я посмотрю, как он до утра будет изображать из себя статую в тенечке. Это мне свет Мертвого солнца оказался безвреден, а вот как он подействует на него — неизвестно. Если я не ошибаюсь, Мертвое солнце уходит с небосвода в последнюю очередь.
Вытянувшееся лицо эльфа было бальзамом для моей души. Хмыкнув, я сказал:
— Родственников я предупредил. Они сделают все, что могут. — И, посмеиваясь, под жалобное восклицание Элли: «А как же я?» — демонстративно покинул комнату. Спокойно проследовал в выделенное для меня помещение, где уже давно похрапывал на своей кровати Нуб, и, побросав одежду как попало на стоящий у койко-места стул, нырнул под одеяло.
Спа-а-ать хочу…
Эилиан устало прикрыл глаза и судорожно вздохнул, тихонько застонав от боли во всем теле. Он сумел прорваться, сумел дотянуться до чужака, ставшего его последователем. И самое главное — чужак его услышал. А значит, у юного бога появилась надежда.
Надежда на то, что он сумеет выйти из-за Врат, сумеет снова увидеть нечто большее, чем черное небо и снежная пустыня. Надежда на нормальную жизнь, а не на то полумертвое существование, которое было сейчас.
Чужак, сам того не понимая, принес Эилиану клятву помочь, и теперь оставалось только ждать. Ждать — и помогать чужаку окончательно слиться с миром. Тратя последние силы, отдавая все, что юный бог еще берег для себя.
Солнечный свет стоит того, чтобы кануть в небытие.
Утро началось для меня не просто рано. Оно началось очень рано. Еще не рассвело, а я, отчаянно зевая, уже сидел верхом на Психе. Вокруг, так же отчаянно зевая, собрались все сорок гладиаторов хозяйки, сбившихся в одну большую кучу вместо ровных рядов. Сама же черновласая дамочка на пару с сонным колдовастиком сейчас разбиралась со стражей на воротах. Стражники оказались трусливыми, но очень упертыми, и не желали без хорошей мзды выпускать такое количество людей и так рано. Хозяйка злилась, колдовастик ругался, стража стояла на своем. В конце концов дама что-то прошипела себе под нос, возмущенно глядя на охрану, красноволосый хмырь махнул на них рукой, и в жадные ручонки стражи плюхнулся увесистый мешочек с деньгами — явно не медяшками. Чую зад… в смысле, чувствую, что эти деньги наверняка заколдованы каким-то хитрым образом, так что стражники еще крупно пожалеют о своей жадности. Горючими слезами над монетками заливаться будут!
От города мы отъехали недалеко, всего километра на два, когда хозяйка остановила своего белоснежного (а как же иначе) коня и, оглядевшись, уверенно направилась куда-то в сторону. Недоумевая, я вместе с остальными гладиаторами поехал за ней.
Через сеад мы выехали на большую, идеально круглую поляну. Хозяйка огляделась и кивнула:
— Превосходно. Все в центр.
— Что происходит? — шепотом спросил я Элли, пока мы все собирались в центре поляны.
Рыжий эльф хмуро глянул на меня. Ох, не нравится мне его вид. Бледный, измученный, осунувшийся, глаза вместо лимонно-желтого приобрели насыщенный оранжевый оттенок. Даже кончики ушей внезапно будто вылинявшего эльфа, и те поникли. Не думаю, что это последствия всего одной бессонной ночи. Тут явно что-то большее. Но что?
— Портал, — буркнул он. — Очевидно, хозяйка не хочет, чтобы мы ехали обратно еще два дня.
Н-да. Про существование в этом мире порталов я даже не подозревал. Значит, не врут многочисленные писатели, по крайней мере в этом. Интересно, а по ощущениям это на что будет походить?..
В этот момент хозяйка закончила выделывать руками заковыристые взмахи и что-то провыла, первой исчезнув в яркой синей вспышке. Следом один за другим стали исчезать гладиаторы. До меня очередь дошла примерно через пару мгновений.
Что я могу сказать? Ощущения от портала неописуемые. Нет, описать-то я их могу, но вот ругаться с утра пораньше мне что-то неохота. Когда тебя какой-то псих разбирает на мелкие кусочки, а затем куда-то тянет… В общем, перемещаться при помощи портала мне не понравилось. Уж лучше на коне. Он, конечно, тоже Псих, но какой-то родной. Медленней, но зато спокойней.
Конечной точкой перемещения оказался загон для лошадей в долине хозяйки. Первым делом я провел быструю инвентаризацию на предмет наличия рук, ног и иных частей тела. На первый взгляд, все нормально — даже крохотная точечка маяка на левом запястье, похожая на родинку, цела, хоть и немного поблекла. Ну да, так и должно быть — маячок-то рассчитан всего на хаидэ. Я облегченно вздохнул. Ну, с первым проходом через портал меня!
…В нос ударил невероятно сильный запах жасмина, показавшийся мне еще более тошнотворным, чем обычно. Но прежде, чем я успел зажать себе нос, рядом со мной раздался чей-то надрывный кашель. Кто умудрился заболеть? Еще сеад назад все были здоровы, как быки. Еще простуды в казарме не хватало.
Я обернулся с намерением узнать, кто же этот простывший бедолага, и с ужасом увидел, как Элли, сотрясаясь в новом приступе кашля, медленно сползает с коня на землю. Со спины Психа меня сдуло в момент, и я успел поймать рыжего эльфа прежде, чем он упал на траву. Элли поднял на меня уже не желтые, а ярко-оранжевые с красным отливом глаза и снова закашлялся. Я с ужасом увидел, что кашляет он кровью.
Вскинув голову, я оглядел спешивающихся гладиаторов. Ни один не посмотрел в нашу сторону, и никто даже не предложил помочь. Наоборот, все обходили нас стороной. Только хозяйка и колдовастик с каким-то болезненным любопытством разглядывали сотрясающегося в очередной судороге кашля эльфа. Заметив, что я на нее смотрю, эта ведьма недовольно фыркнула и, плавно соскользнув со спины коня, грациозно засеменила-поплыла в сторону замка, небрежно взмахнув рукой. По неприятному покалыванию на шее я понял, что невидимость с ошейников снята. Гадство. Какое же гадство…
Колдовастик, окинув напоследок меня презрительным взглядом, шустро зашагал вслед за своей хозяйкой. При движении его балахон раскачивался, как тряпка на швабре. Хмыкнув — красноволосый маг сейчас больше всего напоминал собачонку, радостно виляющую хвостиком, — я снова обратил все свое внимание на мелко дрожащего эльфа. Хвала всем богам этого мира — хоть кашлять перестал!
— Элли, что происходит? — встревоженно спросил я, помогая шатающемуся, словно пьяный, остроухому подняться на ноги и подхватывая одной рукой наши с ним сумки. Тяжело, но ничего, я перетерплю.
— Сиин начинает действовать, — сквозь зубы процедил Элли и опять закашлялся, сплюнув кровавую слюну. Затем, пошатнувшись, схватился за мою руку, словно утопающий за соломинку.
Я оцепенел. Нет, не может этого быть!
— И сколько?.. — сдавленно спросил я. Эльф все понял правильно.
— Где-то через трое-четверо суток, — прошептал он и обессиленно прикрыл глаза, прижавшись ко мне. Я едва не охнул от неожиданной догадки. Ему же страшно! Страшно так, как вряд ли может бояться человек. Что такое сотня лет по сравнению с тысячелетиями жизни? И что такое боязнь потерять десяток лет по сравнению с утерей не столетий даже — тысячелетий! Не сравнить…
Я так сжал зубы, что услышал тихий скрежет. Элли… Единственное близкое мне существо. Умрет через трое суток. И все по вине этого проклятого «огненного ветра»!
Я вообще-то человек мирный, то тут в моей душе возникло… нет, даже не желание, а четкая, просчитанная цель — убить хозяйку. Если я ее убью, то ошейники спадут, и я смогу увести Элли подальше от этой долины. Да хотя бы и в Харшас. Может, его еще можно спасти?
Слышишь, ушастый? Не смей меня бросать! Не смей! Если ты умрешь, я… я… я некромантию выучу и буду мучить твой дух постоянными призывами! И неважно, что это невозможно. Я — сделаю. Слышишь? Не смей умирать!
…Уже около самой двери казармы Элли потерял сознание. Выругавшись сквозь зубы, я бросил сумки на землю — не пропадут, некому тут воровать… — и подхватил эльфа на руки. Ушастый оказался очень легким, и я без проблем донес его до места. Сгрузив снова закашлявшегося, но так и не пришедшего в сознание Эллисаана на его топчан, я пошел за сумками. Если я не ошибаюсь, у меня осталось во фляжке немного укрепляющего отвара, заботливо приготовленного для меня поваром. Думаю, эльфу больше сейчас нужен он, чем обычная вода.
Выйдя из казармы, я первым делом наткнулся на скучковавшихся у входа Гроуда, Нуба, Вея, близнецов и Лиира, выжидательно поглядывающих на дверь. Меня, что ли, ждали? Зачем?
На них крайне неодобрительно смотрели оставшиеся в стороне эльфы и сильфы. Не понял? Это что же за свинью мне собирается подложить гномско-людская гоп-компания? Причем, судя по выражениям лиц всех присутствующих, хор-р-рошую такую свинью. Кабана размером с Кремль, ага.
Я, не спуская с этой кучки подозрительного взгляда — как быстро меняется к окружающим отношение, когда ты в ошейнике! Миг — и они уже враги, — подхватил сумки. Ну и что вам надо?
— Зачем ты защищаешь мертвеца? — правильно истолковал мой взгляд и тут же задал вопрос Лиир.
Мои брови решили сходить в гости к старшим братьям — волосам. Кого-кого? Я не ослышался? Мертвеца?
— Это вы сейчас о ком, мастер? — приторно-ласково поинтересовался я. Так, спокойно, Мстислав, может, ты что-то неправильно понял… Дождемся объяснений.
Со стороны клыкасто-крылатой компании донеслось одобрительное хмыканье. Так, ясно. Они мне не союзники, но и помогать Лииру не будут. Хоть здесь повезло — против такого количества народа разом я бы просто не выстоял. Да и сейчас в принципе шансы невелики.
— Об Эллисаане. Он через несколько дней сгорит. Лучше будет убить его сейчас, иначе потом могут пострадать остальные. Пропусти нас. Я сделаю все быстро.
От нахлынувшего бешенства я на секунду задохнулся. Этот гад. Предлагает мне. Убить Элли?!
Р-р-растерзаю!!!
Я не сразу понял, что рычу. Спину не просто дергало болью — ее будто облили концентрированной кислотой. Плевать. Умру — но достану сволочь!
Судя по тому, что от меня отшатнулся даже Гроуд, выражение лица у меня было… хм… соответствующее.
— З-з-з-сначит, так, — начал я, сбиваясь на шипение. — Мне плевать, что вы там хотите. Но ес-с-сли кто-нибудь из вас-с-с хоть пальцем дотронетс-с-ся до Элли — убью вс-с-сех. Вс-с-е яс-с-но?!
От моей финальной фразы, рявкнутой во всю мощь легких, гладиаторы пригнулись. Люди и гном попятились, судорожно нашаривая на своих поясах оружие. Ушастики обеих рас заухмылялись, и один из сильфов отсигналил мне, мол, не беспокойся, мы за ними присмотрим, можешь заниматься своим делом. Кивнув им, я развернулся и зашел обратно в полумрак казармы.
Дверь с грохотом закрылась за моей спиной.
— Увези его.
— Нет.
— Увези отсюда эльфа, Иса! — взмолился Линсахеете. — Он умирает! Увези!
— Нет, Сахе. — Исаниу отошла от окна, из которого разглядывала озеро, и повернулась к магу. — Пора заканчивать изменение. Якорь мне больше не нужен.
— Нельзя! — Красноволосый едва не плакал. — Иса, нельзя! Рано!
— Я решила.
— Дура! — в сердцах выпалил маг. — Не жди, что я буду помогать тебе в этом безумстве!
И, выскочив из комнаты, с силой захлопнул дверь за собой.
— Я же делаю это ради тебя, Сахе, — тихо прошептала женщина в оглушительной тишине одиночества. — Только ради тебя… — Одинокая слезинка скатилась по ее щеке.
Прошло двое суток, как мы вернулись. Два дня с того момента, как Элли потерял сознание. С тех пор он всего раз ненадолго пришел в себя, попросил пить и снова отключился. Кровавый кашель, так напугавший меня, прекратился — теперь эльф все время бредил. Мешал человеческий язык с эльфийским, ругал хозяйку, звал меня, попеременно называя то Лэссом, то Лиэсом, и все время вспоминал своего отца, за что-то его яростно проклиная…
Близнецы смотрели на меня волком и демонстративно попросили (скорее даже потребовали) двух эльфов и сильфа поменяться с ними койками. Мастер Лиир тоже, хоть и не так открыто, попросил черноволосого эльфа поменяться с ним местами. Впрочем, так было даже спокойней для меня — риск того, что Элли попытаются убить во сне, падал почти до нуля.
Я, наплевав на все, неотлучно находился рядом с Элли. Ухаживал за ним, как за больным ребенком. Другие эльфы оказывали мне молчаливую поддержку: носили еду из столовой, помогали ухаживать за бессознательным Элли — в общем, были на подхвате. Но, несмотря на все мои старания, Элли медленно умирал. Сгорал заживо.
Утром третьего дня я в очередной раз безуспешно пытался влить в Элли что-то посущественнее отвара, как вдруг внезапно ошейник на моем горле запульсировал. Я выругался — только зова мне сейчас и не хватает для полного счастья!
— Вэне! — окликнул я черноволосого эльфа, только что вышедшего из ванной. — Последи за ним. — Мотнув головой в сторону Элли, я щелкнул по ошейнику, показывая, что меня зовут.
Вэне (вообще-то Вэнеарилан, но «Вэне» удобнее) молча кивнул и занял мое место на покосившейся табуретке в изголовье койки, а я потопал к замку. Ну что ей еще от меня надо? Тем более сейчас?
Странно… за все время, что нахожусь в этом мире, я всего один раз был в замке не в пыточных или ритуальных комнатах — в тот день, когда только здесь появился. А в этот раз зов однозначно идет откуда-то с верхних этажей. Ох, не нравится мне это…
Хозяйка обнаружилась в памятном мне алом кабинете. Она даже не соизволила обернуться, когда я вошел, только дернула плечиком.
— Значит, ты обзавелся знаком измененного, — прозвучало спустя несколько минут тишины, в течение которых я не знал, куда себя деть. Я похолодел и попытался пониже натянуть рукав. Откуда она узнала?
— Ну, малыш! — Меня передернуло. Сколько можно? — Неужели ты думал, что такое событие, как получение моим рабом, которого я сама изменила, знака насильственно измененного, пройдет мимо меня? Кстати, кто тебе его оставил, не расскажешь?
— Один недружелюбно настроенный эльф, — решил я сказать частичную правду. Не думать о белых медведях, не думать о белых медведях… Не вспоминать о маячке… Подумай лучше о белых медведях… — Он меня вообще-то убить хотел, а не получилось.
Женщина рассмеялась и наконец-то повернулась ко мне лицом.
— Дай руку, — приказала она. Ну, я и протянул руку… левую. Ой, дура-а-ак… заметит же! Пусть маячок уже почти погас, но все же…
Читать бесплатно другие книги:
