Дела эльфийские, проблемы некромантские Шермер Ольга

Однако меенарт[30] в этом году удался. Как бы усердно учащиеся Башни Аннун ни пытались накаркать дождь со снегом и резкое похолодание – солнце грело, травка зеленела, небо голубело, и вообще вся природа выглядела как на картинке – яркой такой, насыщенной картинке. В Межрасовке в свое время подобная висела между лестничными пролетами. Недолго, правда. Мы с Рионом ее сожгли случайно. Пепел смели в совочек, а паленое пятно со стены не смог вывести даже ректор.

Преподавательница рас и сущностей, как назло, заболела и уехала домой, «чтобы, не дай Лита, не заразить учеников». Впрочем, я была почти уверена, что она таким образом решила продлить себе недолгие летние каникулы, которые грядут через пару недель. Очень удачно, знаете ли, – вместе с больничным получается почти месяц. И – вот же везение! – по учебному плану у них как раз намечалась нежить с нечистью. Банши, призраки, водяные и прочая их неживая, проблемная братия. Кого же, кого же могли попросить ее заменить? Конечно, некромантку. Коли с прочими расами и сущностями я была не особо дружна, то в нежити более-менее разбиралась. Если показалось, что этот факт меня осчастливил, то действительно лишь показалось. Своих занятий мне хватало по уши, а тут их стало почти в два раза больше.

На время каникул каждый волен был либо поехать домой, повидаться с родственниками, либо пойти подрабатывать на тракты, если ты преподаватель или ученик старших курсов, либо же просто остаться в Академии и потрудиться на общее благо. Отполировать статуям лысинки до блеска, закупить ингредиенты для зелий и ритуалов, отчитать материал, который планируешь вбивать в головы учеников после каникул. В идеале мне бы заняться последним, я даже придумала, как усажу Лесса за парту, попрошу изобразить наиболее непонимающе-испуганное выражение лица и буду ему в красках расписывать, как правильно гадать на мертвых. Но я себя знала – скорее всего, благие намерения так и останутся нереализованными.

Я направлялась на кухню в надежде найти там что-нибудь оставшееся после завтрака. Лекции у меня начинались после обеда, поэтому добрую часть утра я благополучно проспала. Академия была непривычно безмолвна: учащиеся и преподающие находились на занятиях. Периодически я натыкалась на Фаула, что бегал то с метелкой, то с совком, то без всего, но ругаясь. Местный заведующий хозяйством был совершенно удивительным существом, которое, по словам Лесса, было магически выведено специально для этой должности. Щепетильности в нем хватило бы на пару эльфов, скупости на трех янави, а выглядел он при этом как плод любви человека, хрисса и гнома. Он умудрялся наводить порядок, переносить вещи, содержать сад во дворе Академии и строить кухарок вместе с разносчиками. И это лишь то, что я лично видела. Как у него на все это хватало времени и возможностей – я с трудом представляла.

Я прошествовала по балкону над входом в Большой зал, хотела было, пока никто не видит, съехать по перилам, но сначала на меня снова выбежал Фаул, на этот раз с небольшой сумкой, а потом отдаленно зазвучали голоса. Сбавив шаг, я прислушалась.

– …ну пожалуйста! Ну Ти-им, ну можно я с тобой останусь?..

На пороге стояли двое, мешая захлопнуться входным дверям. Вернее, стоял только один – остроухий парень с темными волосами. Вторая, девочка, висела у него на шее, явно намереваясь не то ее свернуть, не то просто задушить беднягу.

Я присмотрелась. Солнце заглядывало в парадный зал через распахнутые двери, будто к себе домой, и волосы девочки переливались в его лучах серебристыми и золотистыми оттенками. Интересно, это магия какая-то? Мне с трудом представлялось, что такой цвет может быть дан человеку природой.

На вид я дала бы ей лет десять. Парень точно не походил на ее брата, ибо даже мне было ясно, что он – темный эльф, да и на какого-либо другого родственника тоже. К тому же она называла его по имени. И почему они здесь в самый разгар учебного года? У нас новый ученик? И если да – то кто из них?

Эльф пытался сохранять предельную невозмутимость, но это давалось ему с трудом, учитывая, как рьяно девочка его душила.

Меня одолело любопытство, и я решила вмешаться.

– Что за проводы на фронт? – невозмутимо поинтересовалась я, нарисовавшись рядом.

За статуей Неизвестному магу что-то хихикнуло.

– Я пытаюсь ей объяснить, что учиться лучше, чем шляться по трактам, – прохрипел эльф. Еще бы не прохрипел. Она же ему все, что можно, передавила.

Сначала мне даже показалось, что парень решил так избавиться от ненужного балласта в путешествиях. Словно на его голову свалилось такое недоразумение, и он решил ее с толком пристроить в Эскалиоле: и она поучится, и ему мешаться не будет. Но с другой стороны – он тоже не выглядел особо счастливым.

– Как тебя зовут? – Я обошла эльфа со спины, чтобы увидеть глаза девочки. Почти прозрачные, небесно-голубого цвета.

– Ее зовут Полли, – отозвался парень, видимо, решив, что сама она нам сейчас ответить не сможет.

– А меня – Хельга. – На добродушную преподавательницу, на самом деле, я походила меньше всего. И эльф это тоже для себя отметил, отчего косился на меня недоверчиво.

Девочка на миг задумалась, оценивающе пробежав по мне взглядом. Потом посмотрела на эльфа еще раз, опять на меня и… выпустила заветную эльфийскую шею. Паренек опешил, не поверив счастью, но – ненадолго. Она вцепилась в его руку, а я на тот момент не подозревала, во что ввязываюсь.

– Ой, Тим, смотри, какая красивая! – подергала приятеля за палец Полли. Тот ее восторга явно не разделял.

За статуей Неизвестного мага что-то закашлялось. Конспирация была разоблачена полностью, поэтому к нам наконец-то выплыл сам декан Алмор. С какой целью он скрывался за фигурой мага, мне пока было непонятно, но наверняка у Лесса найдется парочка разумных аргументов.

– А ты здесь учишься? – хлопнула глазками Полли.

Я изумленно приподняла одну бровь. Лесс еле слышно загыгыкал, как дурачок.

– Я преподаю, – попыталась возразить я.

– Ой, правда? А что преподаешь?

– Поллиэ, – строго попытался одернуть девочку эльф, но это оказалось до умиления бесполезно – Полли была сама непосредственность. Не скажу, что меня не устраивало обращение на «ты», но прекрасно понимала, что по статусу не положено.

– Тим! – топнула ножкой она и снова вернулась ко мне. – Так что-о?..

– Некромагию, – призналась я, мысленно подписывая себе смертный приговор, будучи невиновной.

– Некромагию? – Недоразумение даже рот распахнуло. – Это же восставшие мертвецы! И кладбища! И всякие ритуалы!.. Тим, ты представляешь? И ты научишь меня некри… некру… тьфу, не выговоришь! В общем, магичить жуть как, да?

Меня разрывало между желанием расхохотаться в голос и провалиться под землю, но тут мой взгляд упал на Лесса, и я, недолго думая, выпалила:

– А ты чего тут встал? – Для большей суровости я даже уперла руки в бока, но на декана Алмора это не подействовало.

Лесс совершенно спокойно потер переносицу и сказал, что ему нужно было встретить и проводить новую ученицу. Что-то пошло не так, когда в прыжке на облюбованную эльфийскую шею девочка едва не зарядила своей изящной пяточкой прямо в деканское междуглазие. Во избежание травм он позорно ретировался за статую, ожидая, пока трогательная церемония прощания подойдет к концу.

– Я смотрю, тебе не очень даются торжественные встречи, вспомнить только мои рухнувшие на ваше деканское сиятельство сумки, – хихикнула я.

Лесс, видимо, тоже хорошо помнил нашу первую встречу. И от этого изрядно помрачнел, но вовремя спохватился и, произнеся «если что, мы будем неподалеку», утащил меня из парадного зала за ближайший угол. И правильно, пусть ребята попрощаются «по-человечески».

– Кто это? – прошипела я.

– Поллиарина Най-Лите. Протеже Мефисто, – скривился Лесс. – Не знаю, что такого он сообщил Арестиру, что тот даже не воспротивился, но вот, пожалуйста. Новая ученица посреди учебного года.

– А если она протеже Мефисто…

– Она определена в Башню Рун, – развел руками Лесс. – И мне кажется, что нас ожидает еще множество сюрпризов.

– Да она же ребенок совсем!

Верлен хмыкнул:

– Господин Фель утверждает, что ей четырнадцать. Но своим глазам я привык верить больше.

Ох уж этот господин Фель. Я одарила верлена многообещающим взглядом и высунулась из-за угла на пару ударов сердца. Криков, стенаний, хватаний за все подряд больше не было. Девочка уткнулась носом эльфу в грудь, тот неловко поглаживал ее по волосам, что-то бормоча. Внезапно девочка резко вскинула голову и пронзительно посмотрела в желтые глаза.

– Но ты ведь вернешься за мной?.. – отчетливо прозвенело на весь зал.

Тот чмокнул ее в макушку и отступил к выходу. Полли дернулась было за ним, но он лишь легонько щелкнул ее по носу и выскочил за порог, откуда донеслось забавное:

– Торейн!

И удаляющиеся шаги. Сначала мне показалось, что Полли вот-вот кинется за ним.

Мы вывернули из-за угла как раз в момент, когда защитный купол Академии вспыхнул, оставляя эльфа по ту сторону. Девочка всхлипнула. Сначала тихо. Затем чуть громче, словно для разминки, и только потом разревелась во весь голос, совершенно неподобающе для своего (то есть названного Мефисто) возраста. Хотя – откуда мне знать? Но некромантское сердце дрогнуло, так уж проникновенно дите страдало.

– Ну что сразу плакать? Он же не насовсем ушел. – Я привстала на одно колено перед Полли.

Утешать я не умела. И не любила, но это уже было дело второе. Но такими темпами она нам парадный зал затопит. А с верлена что взять? Даже ребенка успокоить не может, тоже мне декан нашелся.

– Он не приде-е-ет, – протянула девочка, старательно всхлипывая.

– А куда он денется? – удивленно поинтересовалась я.

– Куда-а-а-нибудь.

Я начала опасаться за рубашку, о которую вот-вот могли вытереть шмыгающий нос.

– Ну вот ты сама даже предположить не можешь, куда он денется, а уже решила, что не придет, – всплеснула руками я. – Или ты сама не хочешь, чтобы он приходил, а?

Постановка вопроса сбила девочку с заданного темпа рыданий, она замолчала и удивленно уставилась на меня:

– Хочу, конечно.

– А раз так – то он обязательно вернется за тобой. Понятно?

Полли хлопнула ресничками, пробормотав «По… понятно», я непроизвольно повторила ее движение, и мы синхронно оглянулись на Лесса. Сейчас он был похож на светлого эльфа как никогда – таким просветленным взгляд «высших» существ бывал, по-моему, лишь если в поле их зрения попадало ромашковое поле, освещенное лучами летнего солнца.

Я помахала рукой у него перед носом, но, видимо, умилительная картина злобной некромантки, возящейся с дитем, выбила его из колеи надолго.

– Ладно, – кивнула я, поднимаясь. – Предлагаю оставить это изваяние дальше портить вид парадного зала и пойти искать шоколад. Даже госпожа Тиэльская не осмелится спорить, что это лучшее лекарство от тоски, а я точно знаю, что у декана Алмора в кабинете спрятаны конфеты.

– С чего ты взяла? – ожил Лесс и кинулся вслед за нами, идущими, держась за руки, к лестнице.

– А кто такой декан Алмор? – спросила Полли именно в этот момент.

Я победно взглянула на Лесса:

– У-у. Мерзкий противный дядька, поэтому нужно его опередить, чтобы конфет ему не досталось.

– Это я-то мерзкий противный дядька? – возмутился верлен. – И кто бы говорил вообще. Ведьма!

– Не ведьма, а некромантка, попрошу, – спокойно подняла вверх указательный палец я.

Девочка захихикала:

– Вы такие смешные. Вы, наверное, давно уже встречаетесь, да? Моя мама с одним дяденькой…

Я прыснула. Лесс закашлялся.

– Нет, малышка, мы не вместе, – стараясь не смеяться, ответила я, пока дите не выдало нам все тайны своего семейства. Четырнадцать лет, говорите? Я вас умоляю.

– Да? Странно, – пожала плечами Полли. – А похоже. И смотритесь вы рядом красиво.

Я многозначительно взглянула на верлена, мол, ребенок глупости не скажет.

– И я не малышка! – спохватилась она.

– Конечно, Полли, – послушно кивнул Лесс.

Девочка застыла на удар сердца, и до нас донеслось тихое:

– Поллиэ.

– Что?

– Меня зовут Поллиэ, – повторила она уже настойчивее.

Мы понимающе закивали. Поллиэ так Поллиэ. Желание ребенка – закон.

Шоколад у Лесса в кабинете мы, кстати, так и не нашли. Видимо, им он заел тоску от моего принятия в ряды преподавателей Академии. Решив, что декан Алмор стал для меня окончательно бесполезен на сегодня, я попрощалась с Поллиэ, оставив девочку в его полном распоряжении, и все-таки отправилась на кухню.

Духовная пища от общения с мелкой пищу материальную заменить не смогла.

– Поллиэ!

Верлен кубарем перекатился в кусты, после чего из бурной зелени выглянула его взлохмаченная голова. Обруч, державший волосы, укатился в неизвестном направлении, где-то потерялся значок Академии, а на рукаве расползлась дыра.

Удивительно, но все происходящее никак не добавляло декану доброго расположения духа.

– Поллиэ, когда тебя просят сконцентрировать энергию – это совершенно не значит, что концентрировать ее нужно именно на декане Алморе, – заметила я, подумав, что в чем-то это даже забавно. По крайней мере, проделать нечто подобное с верленом мне хотелось уже не первую неделю.

Лесс активно закивал, выражая свое полное согласие. Поллиэ почесала макушку и пообещала в следующий раз постараться. Опять.

Господин Фель, судя по всему, хотел подгадить не только Лессу, но и мне, когда настаивал на принятии Поллиэ в Академию. Девочка хоть и была совершенно прелестна в своей непосредственности, но в том, что касалось магии, она больше походила не на прилежную ученицу, а на ходячую катастрофу.

Что двигало нашим руководством, мы так и не поняли, но госпожа Най-Лите была определена на шестой курс. Разрушительную мощь этого решения усиливало то, что они с Ли Д’арком стали одногруппниками. Слабо контролируемый оборотень с неконтролируемым магом в паре могли разнести если не саму Академию, то без того расшатанную психику преподавателей – уж точно.

Мы с Лессом, обсуждая это за вечерним чаем, предположили, что на первых курсах девочка, скорее всего, попереубивает мелких, а тех, кого «оставит в живых», утопит в океане слез раскаяния. А нам их еще родителям на руки сдавать после учебы, не дай боги, кого недосчитаемся.

Сир де Асти, видимо, проникся нашей догадливостью, а потому торжественно объявил на очередном собрании, что декан Алмор и госпожа Дарк за каникулы должны будут втолковать девочке кое-какие знания из тех, что она пропустила вместе с первыми пятью курсами. Даже обещанная премия не смогла примирить нас с этой чудовищной несправедливостью – Мефисто ее притащил, сир де Асти принял, вот они бы и мучились. Но с решением руководства, увы, не поспоришь. Зато восторгу Поллиэ по этому случаю не было границ.

Неделю мы учили ее контролировать энергию. Но стоило только похвалить девочку или же, не дай Дейм, хоть чуть-чуть повысить голос – у Лесса начиналась внеплановая пробежка от ее излюбленной огненной волны.

Спустя еще половину недели мы отметили, что прогресс есть, и очень существенный. Даже крик Лесса, нашедшего свой значок в кустах, не смог вызвать всплеск энергии, что я заметила с нескрываемой радостью. Верлен же вышел на свет, потирая место чуть ниже спины. Вопрос, как он нашел значок, отпал сам собой.

– Еще четверть вески, и я на обед, иначе умру с голода, – честно призналась я, когда Лесс шлепнулся рядом со мной на траву.

– Ты же не бросишь меня одного, правда? – печально посмотрел на меня декан.

С растрепанными пепельными волосами Лесс смотрелся лет этак на десять моложе, при том что он и без того выглядел слишком юным. Обруч, с которым он обычно появлялся на людях, хотя бы создавал какую-то видимость солидности.

– Я думаю, мне стоит открыть лавку с обручами для волос. И продавать их тебе втридорога, – просияла я от внезапной гениальной идеи. – В неравных боях с Поллиэ у тебя их полегло не меньше дюжины, а приобретай ты новые каждый раз у меня – мне бы уже хватило на новое платье.

– Тебе – и на платье? – фыркнул верлен. – Не смеши меня.

– Когда ты успел меня так хорошо изучить. Да-да, я бы их проела при первой возможности, такой ответ тебя устроит?

– Вполне, – самодовольно прищурился Лесс.

Поллиэ вытанцовывала перед нами на полянке, радостно сшибая маленьких летучих мышей еще более маленькими пульсарами по заданию верлена. Когда я спросила, почему, собственно, летучие мыши, Лесс честно сознался, что сначала хотел наколдовать бабочек, но в нем внезапно проснулась его эльфийская половина, которой бабочек стало жалко. А вот летучих мышей – нисколько. Я была вынуждена сообщить ему, что он все-таки садист, какими бы благими целями ни прикрывался. Бабочек он, видите ли, пожалел. Тьфу. Мерзкие насекомые.

– Есть идеи, чем нам еще ребенка занять? – Лесс закрутил мешающие волосы в узел.

– Можно после обеда понекромагичить маленько, – пожала плечами я.

Летучие мыши резко кончились, верлен еле успел увернуться от хоть и миниатюрной, но все-таки огненной волны, и мы оба едва не оглохли от радостного:

– Хочу-у-у на кладбище!

– Она так радуется, словно понятия не имеет, что это, – пробормотала я на ухо верлену.

– Вот и проверим, – хмыкнул тот. – Занятие окончено! Поллиэ, ты сегодня молодец, встречаемся через полторы вески в парадном зале.

Девочка хлопнула в ладоши и полетела в сторону центрального входа, а Лесс осторожно потыкал меня локтем под бок и изобразил самое что ни на есть печальное выражение лица:

– Я бегал. Я устал. Принеси поесть, а?

– Нашел прислугу тоже мне. – Я вскочила на ноги, одернула рубашку и, гордо задрав нос, зашагала по следам Полли. – Умрешь с голоду – оплакивать не буду, учти.

За спиной послышалось притворное хныканье. Верлен, оказывается, мастерски умел прибедняться и придуриваться одновременно. Я вздохнула, обругала себя за мягкотелость и оглянулась:

– Тебе печенье на десерт прихватить?

– Ты, конечно, не подумай, что я боюсь, – проговорил Лесс, едва мы выбрались из подземного перехода на учебное кладбище, – но ты уверена, что я тут нужен?

– Я же помогала тебе с ее «боевой магией» бороться, теперь и ты терпи, – фыркнула я.

– Помогала? – Верлен чуть голос не сорвал от возмущения. – Ты думаешь «Да, Поллиэ, так его, так!» – это помогала?

– Ну, каюсь, не удержалась пару раз, – хихикнула я. – Где она, кстати?

От былого азарта не осталось и следа. Девочка семенила мелкими шагами за нами, сжав кулачки под подбородком, и тряслась как осенний лист. Думаю, будь ее воля – она бы вцепилась мне в край рубашки и зажмурилась, чтобы ничего вокруг не видеть.

– Не бойся, ничего страшного здесь произойти не может, – проговорила я, протягивая ей руку.

Поллиарина уцепилась за нее, как за последнюю надежду на спасение. Сейчас девочка увидит, что это кладбище совершенно безвредно, а я обязательно расскажу, что можно делать и что нельзя, бояться она не перестанет, зато я буду уверена, что она никогда ничего кривого в моей сфере не намагичит.

Мы прошествовали к полюбившейся мне могилке, и я приготовилась поднять нашего «учебно-боевого товарища», когда поняла, что мне делать ничего не придется. Пробужденный не сопротивлялся и даже как будто был рад нашему появлению.

Это-то меня и насторожило. Причем моментально.

Как я уже говорила, подобного рода нежить лишена мыслей, эмоций, желаний, потребностей. Бывают лишь задачи, заложенные некромагом, ее пробуждающим. Кто и чем наделил наше учебное пособие – я не знала, но меч его так сверкал на солнце, словно не далее как утром был заточен у умелого кузнеца.

– Хель, мне не очень нравится твое выражение лица, – проговорил верлен.

– Наверняка я бы тоже не пришла в восторг, его увидев, – отозвалась я, задвигая Поллиэ за спину. – Как думаешь, когда у него день рождения? – кивнула я на пошатывающийся скелет.

– Это сейчас важно?

– Да не особо, думаю просто, в честь чего ему такую штучку вручили. – Я указала на меч.

– За неоценимую помощь в сфере некромагии, может? – отшутился верлен, нервно дернув глазом.

Неужто среди моих учеников внезапно нашелся кто-то столь недюжинного таланта, что вместо отдыха прибегал на кладбище практиковаться с нежитью? И где тогда сейчас этот умелец? Надеюсь, жив-здоров, а то оправдываться мне потом перед сиром де Асти…

Но разрази меня Дейм, кроме меня здесь никто не смог бы это проделать, а посторонним на кладбище было не пробраться – его, как и всю территорию Академии, скрывал защитный купол.

– Лесс! – взвизгнула Полли, и я обернулась.

У горла верлена сверкнуло лезвие меча. Второй пробужденный? Вот теперь мне это совсем не понравилось. Однако я не успела ничего сделать, в то время как Лесс на считаные удары сердца прикрыл глаза, опуская голову, – и скелет отшвырнуло от него аж к ограде. Магия без помощи рук… Похвально.

Меч выпал к ногам верлена, тот не побрезговал его схватить. Но оставшийся без оружия пробужденный не растерял былой самоуверенности, встал, возвратил на место пару вывернутых костей, похрустел и снова зашагал к нам.

– Хватай Полли, и бегите в Академию, – встав с Лессом спиной к спине, прошептала я.

– Ты шутишь? И оставить тебя здесь? – возмущенно прошипел верлен.

– Действительно, глупость какая. Оставить некромантку на кладбище, кому бы могло это в голову прийти? – фыркнула я. – Полли?

Девочка не отозвалась. Неужто дар речи потеряла от увиденного?

– Поллиэ? – повторила я и поняла, что девочки поблизости нет. – Где это недоразумение?

Мы разбежались в разные стороны с верленом, осматриваясь вокруг в поисках подопечной. Я поднялась на ближайший холм и некрасиво выругалась, после чего чуть ли не кувырком слетела обратно, навстречу Лессу.

– У нас массовое пробуждение! – выкрикнула я. – Поллиэ, хрисс тебя дери!

– Осторожно!

Рядом со мной, едва не опалив челку, пролетел лессовский пульсар, а за спиной раздался лязг осыпающихся костей и доспехов.

Спасибо сказать я не успела, из-за дерева, что стояло в паре локтей от склепа, высунулся лук, и едва тренькнула тетива – я резко выбросила ладонь вперед, сбивая стрелу с намеченной цели простой энергетической волной. Верлен, кажется, даже не осознал, что я его только что тоже спасла.

Присмотревшись, я провела ладонями над землей. Кто бы тут ни похозяйничал, некроматерию он вытянул основательно: пробужденные, больше не привязанные к своим могилам, судя по всему, были настроены крайне враждебно.

И в этот миг с противоположной стороны кладбища раздался пронзительный визг, и, хрустнув сухими ветками кустарников, в небо сорвалась большая белая птица. Мы с верленом застыли, открыв рты, когда существо повисло над нами. Понимание того, что это была вовсе не птица, пришло не сразу.

Десятки пробужденных, видимо, разделили наше изумление, но опомнились куда быстрее. Гремя костьми и доспехами, они продолжили свое медленное наступление, а существо приземлилось позади нас, трепеща крыльями. Фарфоровая кожа, прозрачные глаза, вытянувшийся ниточкой зрачок… Сомнений не было, это – Поллиэ. Но что с ней приключилось, осталось для меня загадкой. Судя по лицу декана Алмора, для него тоже.

– Их так много, мне страшно… – прошептало существо, сцепив руки замочком на груди.

Странно было слышать подобное от создания, появление которого само по себе могло разогнать целую площадь людей. Если бы наши пробужденные что-то соображали, то скорее всего сейчас уже убегали бы, сверкая костлявыми пятками.

Еще одна стрела со свистом пролетела между нами с верленом и воткнулась в дерево в локте от Полли. Девочка взвизгнула и прыжком оказалась у Лесса на спине, зажмурившись от ужаса. Лесс полупридушенно выдал:

– Сир де Асти меня о подобном что-то не предупреждал.

– Если кто-то еще предупредил самого де Асти, – усмехнулась я. – Оттащи ребенка в Академию и успокой. Пока не пришлось успокаивать целую толпу увидевших «это».

– Но оставить тебя…

– Мне это место уже роднее дома, – ободряюще хлопнула я верлена по плечу. – Разберешься с Полли и возвращайся, коли так хочется поучаствовать.

Лесс узрел во мне некие зачатки рассудка, поэтому кивнул, схватил девочку за руку и ринулся в переход.

– И какие планы на вечер, ребят? – зачем-то спросила я у агрессивно настроенных скелетов.

А планы у них были. И мои в расчет явно никто не хотел брать, поскольку не допускали даже мысли, что я смогу когда-то их реализовать. Едва верлен с девочкой окончательно скрылись из вида, нежить «оживилась», точно ждала, когда останется со мной наедине.

Проведя ладонью над землей, я резко вскинула руку вверх. Мерцающая черная волна снесла первые ряды наступающих. Они осыпались и… исчезли. Заново собрались в фигуры лишь двое. И вот тут я поняла, что нас жестоко разыграли.

Из всей этой несметной толпы истинной нежитью были лишь десять-двенадцать скелетов от силы, остальные являлись их хрупкими копиями. Я такое проделывать не умела. Более того, подозревала, что вмешалась чернокнижная магия. Но откуда и как сюда попал этот гад? А главное – для чего? Не приди сюда сегодня мы, здесь бы в любом случае оказалась целая группа учеников через неделю. Да и хрисс знает, что могло бы случиться до этого времени.

За пределы кладбища скелеты бы не вышли, а если бы попытались, то моментально осыпались бы в пыль. По крайней мере, копии.

Я подобрала с земли брошенный верленом меч, сжала лезвие между ладонями. Кидаться в толпу, выискивая и разрывая черные нити, что питали пробужденных, было бы слишком неразумно. С оружием же я управляться не умела, но попробовать стоило.

В последний раз, когда в моих руках оказался меч, вместо растерзанного чучела, на котором нас с одногруппниками заставляли отрабатывать удары, пострадала лишь мирно пасущаяся неподалеку корова и немножко сам преподаватель боевых искусств. Нет, корова осталась жива, просто лишилась кисточки на хвосте, но, перепуганная, сбила с ног преподавателя, затем чучело, запутавшись рогами в тряпке, его обматывающей, а потом, сломав изгородь, бодро умчалась в поля, на зависть любым скакунам. После чего было решено, что подобные занятия для некоторых магов совершенно необязательны, и я получила заслуженное освобождение и была отправлена читать книжки.