Одноклассницы на миллион $ Жукова-Гладкова Мария

– Моя подруга, – ответила Самсонова, несколько удивившись тому, что мент вначале спросил о Машке, но тут же решила, что Ухов-то все-таки мужик, а все мужчины на Машку ох как реагируют. Классная девка Машка. Вот и капитан пришел допрашивать ее про Самсонова, а тут же захотел поговорить и с Машкой. О чем только, интересно? Не о Славке же.

– Вы давно с ней знакомы?

– В одном классе учились. С семьдесят пятого года. Двадцать лет. И муженек мой драгоценный с нами же учился. Только он в девятом к нам пришел.

– Понятно, – медленно произнес Ухов, анализируя межличностные отношения. – Вы допускаете возможную связь вашего мужа с Корицкой?

– Что?! – Марина расхохоталась. – Да на что он ей сдался? Он гол как сокол. И внешне даже посмотреть не на что. Была когда-то смазливая физиономия, я, дура, позарилась, а теперь и этого нет: спился. Машка других мужиков любит. С деньгами, на иномарках, а мой-то…

Марина махнула рукой.

– А почему вы спросили?

– Мы обычно стараемся расследовать все аспекты.

– Этот исключен, – горько усмехнулась Марина. – Славка Машке ни под каким соусом не нужен. Он бы на нее, конечно, мог позариться, но она его к себе на километр не подпустит.

– Где работает ваш муж?

– Неужели не сказал? Тоже мне тайна! «Амарант». Это какое-то ОАО или еще черт знает что. Я не в курсе, как их там переименовали. Суть-то одна. Зарплата – копейки.

Марина внезапно разрыдалась.

«Здорово напилась», – подумал Ухов и произнес вслух:

– Успокойтесь, пожалуйста, Марина Петровна. Успокойтесь.

– Легко вам говорить, – процедила Самсонова. – Я не знаю, как свести концы с концами, чем детей кормить, а тут еще муженек учудил. Кого он хоть шантажировал?

– Как вы узнали, что он кого-то шантажировал?

– Он две ночи не приходил ночевать. Ну, по одной бывало. Засыпал где-то у приятелей. Правда, обычно звонил. Днем, когда проспится. В общем, я как-то обычно особо не беспокоилась. Нажрался и нажрался. Проспится – придет. А тут его двое суток не было. Ни слуху ни духу. Еще двоюродный брат его звонил несколько раз. Славка ему что-то там вез и не довез.

– Фамилия, имя, отчество двоюродного брата? – сразу же навострил уши капитан.

– Степанов Андрей Валерьевич. Ну вот. Я начала звонить по моргам, по больницам, потом к вам. Ну и выяснила. Андрюха тоже звонил. Сделал нам всем подарочек мой благоверный.

– Где и кем работает Степанов?

– Андрей-то? – переспросила Марина, сморкаясь и вытирая слезы. – Бизнесмен. С Польшей торгует. Фирма у него. Небольшая, но своя. Я Славке его все время в пример ставлю. Вкалывает человек.

– Как называется фирма Степанова?

Марина задумалась.

– Честно, не знаю, – наконец сказала она. – Наверное, слышала когда-то, но не помню. Но Андрюха, вероятно, приедет к нам сегодня. Вы у него сами спросите, если подождете.

– Адрес фирмы или хотя бы где она расположена сказать можете?

– На какой-то окраине. Отсюда через весь город ехать. Часа полтора общественным транспортом. Это я от Славки слышала. Андрей в свое время хотел его взять водителем, так мой козел даже машину водить не умеет. Ездил к Андрею на автобусе, да на метро, да еще там на чем-то.

– Ваш муж поддерживал регулярные отношения с Андреем Степановым?

– Андрюха ему иногда халтурку подкидывает. А домами в общем-то не общаемся. На разных мы уровнях. Сами знаете, какое за последние годы расслоение произошло. То вроде бы все были равны, а теперь… Гусь свинье не товарищ.

– Но вы только что сказали, что Степанов обещал заехать к вам сегодня?

– Обещал, – пожала плечами Марина. – Родственник все-таки. Он же знает, что нам не к кому обратиться. Может, что посоветует. Он с работы звонил. Не хотел, наверное, выяснять все детали по телефону.

– Какие детали?

– Ну откуда мне знать? – взорвалась Марина. – Я вообще знаю только то, что моего благоверного посадили за вымогательство. У кого хоть вымогал и сколько? Откройте секрет.

– Я пришел к вам, чтобы получать информацию, а не давать ее, – заметил Ухов.

Марина махнула рукой.

– Ладно. Чего там еще?

– С кем из друзей вашего мужа вы знакомы лично?

– А ни с кем. О чем мне говорить с этими алкашами? И не друзья это, а собутыльники.

– Какие-нибудь фамилии назвать можете?

– Не могу. Я их всегда отсюда гоняла. Да и мать эту компанию на порог бы не пустила.

– То есть его друзья у вас в доме не бывали и вы лично с ними не встречались?

– На улице не узнаю, если нос к носу столкнусь.

Ухов замолчал. Молчала и Марина.

Было тошно. Она совершенно не представляла, что теперь делать. Она вообще не привыкла принимать решения. Их за нее обычно кто-то принимал. Как правило, мать. Сама она сделала это дважды – когда вышла замуж за Славку и когда родила Аньку. И вот что получилось из этого. Надо было слушать мать. И девчонок. Она, дура, думала, что ей завидуют. Додумалась.

Женщина подняла глаза на сидевшего напротив милиционера, обвела глазами вечный беспорядок в комнате, снова вздохнула.

– Еще что-нибудь? – спросила она у Ухова.

– Для первого раза все. В дальнейшем…

– Для первого раза?! – перебила Марина.

– Конечно. Вы думаете, что следствие закончится за один день? Тем более, ваш муж отказывается отвечать на наши вопросы.

– Давайте я с ним поговорю, – внезапно предложила Марина.

– Пока свидания с родственниками ему запрещены.

Самсонова закрыла лицо руками. Несколько минут они сидели молча. Потом Ухов спросил:

– Вы когда-нибудь слышали фамилию Картуш? Владимир Вениаминович?

Марина в удивлении посмотрела на него и покачала головой:

– Никогда.

– Абсолютно уверены?

– Да.

– Может быть, видели? Лет пятьдесят пять, коренастый, рост где-то сто семьдесят, седина в каштановых волосах, ездит на девятьсот сороковом «Вольво»…

Марина расхохоталась.

– Ну откуда у меня могут быть знакомые на «Вольвах»? Подумайте сами, товарищ капитан. Оглянитесь вокруг себя. О чем вы говорите?

– Понятно, – медленно произнес Ухов. – Я хотел бы попросить вашу подругу ответить на несколько вопросов, – обратился он к женщине, потом посмотрел в ее заплаканные глаза и добавил: – Да не переживайте вы так. Как-нибудь все уладится. Может, ошибка какая-то произошла.

– Но тогда почему он молчит?!

Ухов пожал плечами.

– Боится. Только чего – непонятно.

Марина встала.

– Я сейчас позову Машу, – сказала она.

Корицкой было немного не по себе, когда она заходила в комнату для беседы с капитаном Уховым. Она не представляла, по каким делам Ухов общался с папой Вовой, знала только, что у Владимира Вениаминовича последнее время появились какие-то проблемы. То ли с бандитами, то ли еще с кем… Ухов очень некстати увидел ее в фирме Картуша. Теперь каким-то одним ему известным образом соединил появление там с ее появлением у Маринки. Может, в самом деле имеется какая-то связь между делами Владимира Вениаминовича и тем, что выкинул Славка? Навряд ли, конечно.

Маша впервые в жизни пожалела, что она такая приметная для мужского глаза особа. Никогда не думала, что подобное может быть недостатком. Но тут же, правда, решила, что надо применить свои чары и к Ухову – мужчина все-таки – и попытаться вытянуть из него хоть какую-то информацию. А самой по большей части держать губки на замке – за то, что разболтала лишнее, обычно по головке не гладят. Никто.

Ухов поднял голову, когда она робко вошла в комнату.

– Садитесь, – пригласил он, кивая на диван напротив себя.

«Холеная девица, – отметил про себя капитан. – Странно, что ходит в подругах у Самсоновой. Абсолютно разный уровень. И знакома с Картушем».

Маша оценивающе оглядела Ухова – как потенциального клиента. Что можно получить с мента? «Смотря какого, – ответила она сама себе. – Если уж связываться, так с гаишником». У них весьма неплохой доход. Неофициальный, конечно. А этот, насколько она поняла, следователь. Одет чистенько, но небогато. Все отглажено и подобрано в тон. Ни «Кензо», ни «Фаренгейтом», ни «Эгоистом» не благоухает. Маша вообще не смогла определить, каким одеколоном пользуется Ухов.

Видимо, у капитана есть женщина, которая за ним ухаживает. Но кольца на безымянном пальце нет. Так что не исключено, что живет с мамой. А маменькины сынки, тем более из милиции, Машу совсем не прельщали.

Девушка грациозно опустилась на диван – в противоположность тяжело плюхнувшейся Марине, положила ногу на ногу, пожалела, что она в джинсах, а не в мини-юбке, демонстрирующей все достоинства ее стройных ног – но кто же знал, черт побери, что сюда пожалует этот Ухов?

«Красивая девка, – подумал капитан. – И знает это. Только несколько вульгарна».

«Красивая девка» отметила про себя, что, объективно говоря, Ухов в общем-то внешне ничего. Мышца присутствует, живота не видно, как у всех ее последних клиентов. И не только последних, кстати. Корицкая в этот момент подумала о том, что, пожалуй, у нее в жизни еще не было ни одного мужчины для души, все ради денег, ради каких-то благ. Она отдавала им свое тело, они ее содержали. Но она сама приняла такое решение после Влада в институте… Он, пожалуй, единственный из всех мужчин, кто был примерно одного с ней возраста, все остальные – «папики»…

Корицкая решила для себя, что если для пользы дела с Уховым придется переспать, то это окажется не так уж плохо – по крайней мере, она сама получит удовольствие. От молодого мускулистого мужского тела. Почему-то от последней мысли ей страшно захотелось расхохотаться. Уж кого-кого, а милиционера в списке ее клиентов пока не было. Все бизнесмены да бандиты. Надо попробовать и стража порядка для разнообразия. Интересно, а какой он в постели?

– О чем вы сейчас думаете? – внезапно спросил Ухов.

Маша не смогла сдержать смех.

Ухов в удивлении приподнял брови.

«Сказать или нет?» – ломала голову Корицкая, а потом решилась:

– Смотрела на вас как на мужика.

– А по вашему мнению, Мария Станиславовна, милиционеры – не мужики?

– Вот сейчас ломаю голову над этим вопросом, товарищ капитан. Или господин капитан? – кокетничала Маша, принявшая решение все-таки совратить Ухова – для личного удовольствия. – До знакомства с вами мне как-то не приходилось сталкиваться с представителями вашей профессии. С теми, которые меня берегут. Вернее, должны беречь бедную девочку.

Корицкая скромно потупила глазки и стала накручивать на палец золотой локон.

– Бедную девочку, насколько я понимаю, не дает в обиду весьма крупный коммерсант господин Картуш Владимир Вениаминович, не так ли? – решил проработать тему Картуша капитан Ухов.

– Мир не без добрых людей, – уклончиво ответила Маша.

– Вы давно знакомы с Картушем? – спросил Ухов.

– А он-то здесь при чем? – захлопала глазами Корицкая.

– Может, ни при чем. А может, и очень при чем. Но раз уж мы с вами имели честь познакомиться у него, то давайте поставим все точки над «i».

– Мы с вами не имели чести знакомиться у него. Нас с вами, насколько мне помнится, друг другу не представляли. Сюда вы пришли совсем по другому делу. А Картуш с Самсоновым даже разговаривать бы не стал. Птица другого полета. Так что давайте оставим Картуша и перейдем к Самсонову, если вообще есть зачем переходить.

– Тему разговора выбираю я, – заявил Ухов. – И место выберу совсем другое, если жилище вашей подруги располагает вас на пространные рассуждения и уход от ответа на задаваемые мною вопросы. Итак, вы давно знакомы с Картушем?

– Месяца четыре, – буркнула раздосадованная Маша.

– При каких обстоятельствах познакомились?

– На деловом ужине.

– Где-где? – усмехнулся Ухов, понимая, в каких «делах» обычно участвует сидящая напротив мадемуазель.

– На деловом ужине, – с мрачным видом повторила Корицкая. Ей внезапно страшно захотелось, чтобы побыстрее подъехала Марианна и взяла ситуацию под контроль. Маша почему-то не сомневалась, что Марианна быстро поставит на место этого капитана, если потребуется, разложит ему все по полочкам – если потребуется и убедит в невиновности тех, в невиновности которых потребуется его убеждать. Марианна, как считала Корицкая, не испугается и не стушуется. Она знает, как вести переговоры на любом уровне – и с западными бизнесменами, и с нашими бандитами. И с ментами, наверное, ей тоже приходилось общаться. А если еще не приходилось, то все равно сразу же поймет, как следует разговаривать с капитаном Уховым, на что он имеет право, на что нет и что можно себе с ним позволить. Скорей бы приезжала только.

– Объясните поподробнее, – сказал капитан Ухов.

– Вы не знаете, что такое деловой ужин? – решила протянуть время Маша, меняя положение.

– Знаю. Только не исключено, что мы с вами вкладываем в это понятие разный смысл. Где состоялся ужин? Кто присутствовал, кроме вас двоих?

– В каком-то ресторане, – ответила Корицкая. Она в самом деле не помнила, в каком. Столько их развелось в Питере.

– В каком именно? – не отставал Ухов.

– Да не помню я, – взорвалась Маша. – Я же не записываю в ежедневник, когда, с кем и где у меня встреча.

– Бедная девочка даже не помнит название ресторана, куда ее водили. Наверное, слишком часто водят, раз названия путаются в очаровательной головке, не так ли, Мария Станиславовна? Когда вы последний раз виделись с Владимиром Вениаминовичем? Это-то хоть помните? Или тоже запамятовали?

– Вчера.

– Где?

– У меня дома.

– Кто вас познакомил с Картушем?

«Опять. Впутывать Марьянку или нет? – думала Корицкая. – Наверное, следует сказать, что она. Потому что папа Вова это, наверное, скрывать не будет».

Маша посмотрела прямо в глаза Ухову и заявила:

– Может, вы в курсе, товарищ или господин капитан, не знаю уж, как вам больше нравится, что на официальных ужинах и обедах должно присутствовать равное количество мужчин и женщин. Иногда мои хорошие знакомые приглашают меня заполнить вакантное место. Насколько вам известно, в бизнесе женщин мало, а жен на такие мероприятия обычно не водят. Проституток тоже не хотят вызывать. Мои друзья пригласили меня в ресторан, где также был и господин Картуш.

– Вы очень умело уходите от прямого ответа на вопрос, Мария Станиславовна. Кто же все-таки эти ваши друзья? Назовите их фамилии и фирмы, которые они представляют.

– «Эккотрейдинг», – выдавила из себя Корицкая.

– Адрес? Вид деятельности?

«Так, вроде бы про Марьянку ничего не знает. И название фирмы, похоже, первый раз слышит».

– А вот это точно к делу не относится, – ответила разозленная Маша.

Теперь ей почему-то хотелось как-то насолить капитану, может, даже позлить его. В этот момент она уже ничего не боялась. Та робость, что была вначале, прошла. Она не была замешана ни в каких махинациях. В дела Владимира Вениаминовича, Алькена и других своих спонсоров, а также Марьянкины она никогда не вникала, даже точно не знала, кто чем занимается, – ее это просто не интересовало. Теперь она решила, что мент, наверное, положил на нее глаз, поэтому и допрашивает. Переспать с ней захотел, а для этого решил застращать, чтобы она плюхнулась в его постель. Уж если этот капитан Ухов сведущ в делах мирских, то точно знает, для чего предназначаются девочки вроде Маши. Должен представлять, что таким, как она, о делах не рассказывают, сделки с ними не обсуждают, с ними отдыхают, а следовательно, знать она ничего о делах папы Вовы просто не может. И тем более Картуш не имеет никакого отношения к Славкиным похождениям… Если только…

Машу внезапно осенило. Если только Славка не пытался получить деньги именно у Владимира Вениаминовича… Но каким образом он на него вышел?

У Корицкой округлились глаза, рот раскрылся, но пока из него не вылетало никаких звуков.

Изменившееся выражение лица девушки сразу же заметил Ухов и поинтересовался:

– Какая-то мысль осенила, Мария Станиславовна?

– Славка что, у папы Вовы… – начала Корицкая и запнулась.

Выражение удивления на лице сидевшей напротив него мадемуазели было вполне искренним. По крайней мере, Ухов решил, что на этот раз перед ним не разыгрывается комедия. Он наблюдал за тем, как до нее, по-видимому, доходило, что произошло, вернее, могло произойти, и почему капитан Ухов сейчас разговаривает с ней и интересуется Картушем…

– Да, – кивнул Ухов, решив, что данная информация поможет ему вытянуть из девушки сведения, которые могут оказаться важными.

Корицкая никак не могла прийти в себя. В голове пролетали не связанные одна с другой мысли. Она думала то о папе Вове, то о Славке, то о Марине. Потом почему-то снова о Марьянке. Она-то почему не едет, черт побери?!

– Итак, Самсонов и Картуш знакомы? – спросил Ухов.

– Понятия не имею, – медленно произнесла Маша. – Всегда считала, что нет.

– Вы когда-нибудь появлялись в этом доме вместе с Картушем?

Корицкая покачала головой.

– Может, он встречал вас или…

– Нет. Зачем травить душу подруге? – горько усмехнулась она. – Маринка завистлива. А если бы увидела его машину, мобильник, ну и… все остальное… Сами понимаете. Нет, я сюда только одна приезжаю. И сами видите, в какой одежде.

Ухов улыбнулся.

– То есть вы считаете, что они не знакомы?

– Да.

– Откуда Самсонов мог узнать про Картуша? Вообще о его существовании?

Маша пожала плечами.

– Что вы меня-то об этом спрашиваете? Лучше у Картуша и поинтересуйтесь. Он мне о своих делах никогда не докладывает. Я, как вы, наверное, догадываетесь, у него не в деловых партнерах хожу, – Корицкая специально сделала ударение на слове «деловых».

– Да уж догадываюсь, – усмехнулся Ухов. – А Самсонов знал о том… какую жизнь вы ведете?

«Ишь ты, как выражения подбирает, – подумала Маша. – Вы еще не конченый человек, капитан».

– А какую жизнь я веду? – снова решила пококетничать Корицкая, поправляя золотистые локоны. – Скромная, бедная девочка, которой иногда немного помогают добрые люди.

– Маша, – обратился к ней Ухов, решив отбросить официальный тон и имена-отчества, – я ведь сюда не просто так пришел. Пойми, что совершено преступление. Я должен его раскрыть. Мне нужна твоя помощь. Пострадал твой… спонсор. Теперь предстоит страдать твоей подруге и ее детям, потому что Самсонов, скорее всего, отправится в места не столь отдаленные. Он молчит. Вообще ни слова не проронил. Может, он и не так уж замешан. Не исключено, что его кто-то использовал, как «шестерку», и он старается защитить тех, кто стоит за его спиной. Наверное, считает, что они его вытянут, если будет молчать. Не вытянут. Просто забудут о нем. Может, он боится называть фамилии, потому что думает, что в таком случае пострадает семья: в этом мире длинный язык не прощают. Ты можешь помочь и Владимиру Вениаминовичу, и Марине. Мы должны докопаться до тех, кто все это организовал.

– То есть вы считаете, что это не Славка? – обалдело спросила Корицкая.

– Ты его давно знаешь?

– В одном классе учились. Десять лет женат на моей подруге.

– Он мог пойти на вымогательство, причем очень крупной суммы денег?

Маша задумалась. Она считала, что Славка не мог быть знаком с Картушем, тем более знать о его делах в такой мере, чтобы что-то вымогать. Чтобы требовать отступных, нужно, по крайней мере, иметь веский компромат, а откуда у Славки компромат на Владимира Вениаминовича, причем такой, чтобы папа Вова был готов отдать деньги, с которыми он всегда расстается с таким трудом?

– Я считаю, что нет, – подняла она глаза на капитана Ухова. – Славка не тот человек. Наверное, даже украсть бы ничего не смог. Скорее всего, его просто кто-то использовал. А он даже не знает всех деталей.

– Кто мог его использовать? – спросил Ухов.

– Что вы меня-то об этом спрашиваете? Об этом с Мариной надо говорить. Она, по крайней мере, хоть кого-то из его приятелей должна знать.

– А сами вы когда в последний раз виделись с Самсоновым?

Корицкая начала упорно вспоминать. Вздохнула. Посмотрела на капитана Ухова и ответила:

– Наверное, перед Новым годом. Когда я их всех приезжала поздравлять. Или на Рождество. В общем, то ли в конце декабря, то ли в начале января. Точно не помню. Честно, не помню. Когда я здесь появляюсь, его обычно нет. Не знаю, по каким причинам. Раньше Маринка специально старалась нас приглашать, когда он отсутствует, – все думала, что уведем сокровище, теперь… Наверное, просто так получалось. Давно не видела. Давно.

Ухов ей поверил.

– То есть вы абсолютно уверены, что не знаете никого из его знакомых? – еще раз решил уточнить он.

– Уверена. Ну, наших общих одноклассников, конечно, знаю, если он еще с ними общается. И все. Спросите лучше Маринку.

Ухов задумался. Корицкую он тоже сбросил со счета: слишком искренним было ее удивление, да и зачем ей участвовать в шантаже своего «папика», если на «бедную девочку» и так, по-видимому, очень неплохо капает из его кошелька. Тем более на пару с Самсоновым, которого она, пожалуй, и за мужика-то не считает. Эта скорее всего будет ныть и выпрашивать прямо у спонсора, что ей там в очередной раз захотелось. Не у одного, так у другого.

– Я не записал ваш домашний адрес и телефон, – Ухов вопросительно посмотрел на Машу.

– А это еще зачем? – непроизвольно вырвалось у Корицкой.

– Чтобы зря не тратить время на ваши поиски, – спокойно ответил Ухов. – Мы в состоянии узнать и то, и другое по имени и фамилии, но зачем проводить лишнюю работу?

«Может, клюнул на меня? – пронеслось у Корицкой. – Хоть и мент, но все равно мужик».

– Записывайте, – сказала она.

– Год и место рождения?

– Пятнадцатого февраля тысяча девятьсот семьдесят четвертого.

– Место работы?

– Безработная, – улыбнулась Маша.

Ухов занес все в блокнот и решил наудачу задать последний вопрос:

– А со Степановым Андреем Валерьевичем вы знакомы?

– Он сегодня должен сюда приехать, – сразу же ответала Корицкая.

– Это Марина Петровна мне уже сообщила. Но вы лично с ним знакомы?

– Приходилось видеть несколько раз. Узнаю, если встречу. Но в общем и целом…

– Его род деятельности знаете?

– Бизнесмен какой-то. Не особо крупных масштабов. Опять же лучше спросите у Маринки.

– А в каких они отношениях с Самсоновым?

– Понятия не имею. Вроде бы он Славке какие-то халтурки подкидывал. Но в деталях… Извините, я как-то…

– Ясно, – сказал Ухов. – Будем ждать появления самого господина Степанова.

Маша задумалась. Внезапно ей пришло в голову, что это Андрей мог использовать Славку… И теперь Самсонов молчит, считая, что родственник его каким-то образом вытащит. Или, по крайней мере, поможет семье. Корицкая бросила беглый взгляд на Ухова и снова опустила глаза. Она решила не говорить капитану, какая мысль только что промелькнула у нее в голове. Незачем. Вначале надо посоветоваться с Владимиром Вениаминовичем, с Марианной. Вдруг Степанов ни при чем, а она бросит тень подозрения на невиновного человека. Пусть они сами между собой разбираются.

Ухов внимательно наблюдал за Машей и словно читал ее мысли. Ему самому пришло в голову, что именно этот бизнесмен Степанов и послал Самсонова за деньгами к Картушу, не предупредив о содержимом упаковки для дискет. А тот, естественно, даже не поинтересовался, что получает.

Ухов уже разговаривал с Самсоновым, вернее пытался, потому что тот упорно молчал. Теперь, после беглого знакомства с семьей, у капитана сложилось весьма определенное мнение о подозреваемом. Забитый парень, с несложившейся жизнью. Ни работы толком, ни семьи. Его нигде не ждут. Практически ничего не умеет делать. Влип скорее всего по-глупому и даже толком не понимает, за что. Молчит, надеясь на богатого родственника. Вот с ним-то и следует побеседовать по душам. Выяснить все связи. Но вначале надо на него посмотреть.

– Вы со мной закончили? – спросила Корицкая.

– Да.

– Еще кого-нибудь пригласить?

– Я считаю, что бессмысленно разговаривать с тещей и тестем. С женой мы уже поговорили. Будем ждать приезда господина Степанова.

– Сейчас я Марину позову. Наверное, все пройдем на кухню, – сказала Корицкая и встала.

В этот момент раздался звонок в дверь.

Маша вылетела в коридор. Ухов встал с кресла и проследовал за ней. Марина уже открывала. Приехал Андрей Степанов. Марианны все не было.