Дорога к Марсу Лукьяненко Сергей

– Христос?..

– Конечно! И потом… призраки, являвшиеся людям. А еще были пророки, которые, не понимая сути, могли реально видеть кое-какие события будущего… В квантовом мире времени не существует. Будущее, настоящее и прошлое равно реальны, и мозг способен при определенных условиях наблюдать то, что еще не произошло, и то, что произошло много лет назад, и не с вами, а с любым другим человеком… Когда мы вышли в космос, изменилось и космическое проявление человечества как организма. Ноосфера Вернадского – гениальное прозрение, но она лишь внешний контур реально существующего Homo cosmicus. Почему именно во второй половине прошлого века возникло огромное число неопознанных летающих объектов? Почему тогда же на Земле появились пришельцы и контактеры?.. Не было никаких инопланетян, не было и нет! Все это – порождение нашего разума, физический ответ, реакция человечества на изменение условий существования… Странное возникло противоречие. С одной стороны, ученые твердо были уверены, что иных цивилизаций не существует, сигналов нет, космос молчит, и это стало предметом множества научных дискуссий. С другой стороны, уфологи и контактеры видели прилетевших к нам инопланетных космонавтов. Людей похищали, возвращали, людям показывали странные картины и рассказывали о том, как должно развиваться человечество. Ученые считали это блажью, фантазией, поскольку массовый прилет инопланетян противоречил физическим законам. На самом деле человечество создавало для себя вполне реальные феномены, и таким образом происходило развитие удивительного существа – Homo cosmicus.

– Телепатия? – вернулся к своей мысли президент.

– Не в том смысле… Передача мыслей на дальние расстояния невозможна хотя бы из-за закона обратных квадратов. Сигнал, если он вообще есть, слабеет до полной неразличимости. Да, но передача на самом деле происходит через все то же поле темной энергии, которое, как я уже сказал, практически одинаково в любой точке.

Быков подошел к главному в своей слишком долгой, по его мнению, речи. Тренировался, учил чуть ли не наизусть, но все равно увлекся, и теперь нужно было торопиться, чтобы успеть закончить выводом.

– Когда человек вышел в космос, и особенно, когда начался полет к Марсу, наш космический организм проявил себя самым непредсказуемым, но, с другой стороны, и очевидным образом! Организм реагировал на изменение условий существования! Всего лишь. Реагировал странным для нас образом: видения на борту, а на Земле физические двойники, на Фобосе – центр, о котором мы почти ничего не знаем… На Марсе странное образование, которое мы назвали «Призраком-пять». Сразу после посадки «Ареса» прекратились все наведенные галлюцинации, исчез и «Призрак», который, будучи созданием космического человечества, выполнил свою миссию и был уничтожен, как мы с вами выбрасываем отслужившую свой срок батарейку.

– Получается… – Президент помедлил. – Мы и шагу не можем ступить без того, чтобы за нами не наблюдали, не устраивали каверзы…

– Никто за нами не наблюдает, никто каверз не устраивает! Это мы сами… Аналогия не очень хорошая, но я вернусь к организму и его клеткам. Каждая клетка Homo cosmicus, будучи разумной, считает, что за ней следят, ей подсовывают странные феномены, ею пытаются манипулировать… Но в этом и она сама участвует как часть организма. А организм ведет себя так, как требуют законы выживания. Организму важна и каждая его клетка – каждый отдельный человек, но если условия складываются так, что клеткой нужно пожертвовать…

– А клетки, – задумчиво произнес президент, – вместо того, чтобы вместе работать на организм, ведут друг с другом борьбу не на жизнь, а на смерть. Как это понять с точки зрения вашей теории?

– Это не моя… да и не теория пока… – пробормотал Быков. – Все достаточно просто: организм развивается. Через противоречия, да. Войны, революции, религиозные распри, идеалы, пороки, достижения – все влияет на Homo cosmicus… по сути, на нашу общую судьбу.

– Вы думаете, мы выживем?

Быков пожал плечами.

– Вообще-то, – сказал он, – любой организм стремится сохранить себя… Может, мы потому и не устроили себе Армагеддон, хотя сколько уж раз подходили к грани…

– Спасибо, – сказал президент и поднялся.

Быков тоже встал, чуть не повалив стул.

– Спасибо, Виктор Андреевич, – повторил президент.

Похоже, он хотел протянуть Быкову руку, но воздержался от этого не предусмотренного протоколом жеста.

– В молодости, – продолжал президент, – я увлекался фантастикой. Помню слова Лема… Из «Соляриса», да? «Среди звезд нас ждет неведомое». И еще о том, что настало время страшных чудес. Похоже, и неведомое, и чудеса мы создаем сами, своим присутствием в космосе. Я правильно понял?

Быков кивнул.

– В будущих космических экспедициях, – сказал он, – придется все это учитывать. Допуск на причуды собственного разума. Если, конечно, подтвердится вторая гипотеза, а не первая.

Президент улыбнулся.

– Человек всегда сам создавал для себя трудности, а потом вынужден был их преодолевать.

– Да… Но теперь мы станем по-новому относиться к множеству известных вещей.

Быков посмотрел на часы. Странное дело: его наручный хронометр никогда не отставал, но сейчас секундная стрелка вяло трепыхалась, не перескакивая с секунды на секунду, а переползая – будто раздумывала, стоит ли вообще отсчитывать время. Быков поднял взгляд на электронные часы над входной дверью и поразился: прошло час и тридцать пять минут, он говорил втрое больше времени, чем рассчитывал.

– Вы все сделали отлично, – прошептал ему на ухо генерал Уколов.

Президент, стоя за столом, ждал, пока гости выходили из кабинета. Почувствовав на себе взгляд, Быков обернулся, пропустил вперед Серебрякову и Уколова. Взгляд президента, казалось, призывал задержаться на минутку. Мысль показалась Быкову нелепой, но, когда генерал покинул кабинет, он приостановился, ожидая… чего? Быков не знал.

– Бог создал человека по своему образу и подобию, – тихо произнес президент. – Это так?

Быков не был готов к ответу, но все же сказал:

– Человечество, Homo cosmicus – Бог для людей…

– Когда-нибудь это существо… ноосфера… космическое человечество… Homo cosmicus, как вы его называете… станет разумным. Перестанет развлекаться, создавая для нас летающие тарелки, призраков, галлюцинации…

Быков понял, что занимало президента.

– Когда человечество станет разумным, клетки его тела перестанут убивать друг друга.

Президент кивнул, соглашаясь. Хотя, возможно, имел в виду что-то другое.

Наступил вечер. Недавно прошел дождь – быстрый, летний, теплый, – и воздух был пропитан влагой. Машина ожидала Быкова у подъезда, но ему хотелось пройтись, и он догнал Елену Серебрякову, которая тоже, видимо, решила подышать воздухом после трудного разговора с президентом. Ей, правда, пришлось больше молчать и слушать, но Быков все сказал правильно, ее вмешательства не потребовалось. Однако устала она не меньше.

– Хороший вечер, верно? – Быков пошел рядом.

– Смотрите. – Серебрякова тронула Быкова за рукав и подняла взгляд.

Над древними стенами Кремля в вечернем московском небе в окружении уже выступивших, но пока еще слабых в сумеречном свете звезд, ярко блестел, не мерцая, светло-зеленый бриллиант.

– Знаете, – сказала Серебрякова, – я жалею, что мне так и не пришлось полететь им навстречу.

– Успеете еще, – улыбнулся Быков. – Такой специалист, как вы, наверняка будет нужен в следующих экспедициях.

– А вы?..

– Мое место на Земле, – вздохнул Быков. – Самое главное все равно на Земле, верно?

Зеленая планета Марс поднималась над горизонтом – не грозный греческий бог войны, а символ будущей мирной жизни.