Академия магического права. Брюнетка в осаде Жильцова Наталья
– А он? Вспомнил о действенном методе лечения нервного расстройства одной симпатичной студентки? – весело поинтересовалась я.
– Да, он… меня поцеловал, – щеки подруги уже пылали от смущения. – А потом еще раз и еще.
– Так вы?..
– Да, – призналась Лил и улыбнулась.
– И ты не жалеешь? – не могла не спросить я.
Та отрицательно качнула головой.
– Нет. Даже понимая разницу между тем, кто он, а кто я. В любом случае это будет лучшим воспоминанием в моей жизни.
– Рада за тебя, честно, – поддержала я подругу. – И думаю, Джеральд не тот, кого можно заставить передумать, если он по-настоящему уверен в своих чувствах.
– Пока рано говорить о чем-то серьезном. И я не хочу на что-то надеяться. Пусть все идет, как идет.
– Хорошо, – миролюбиво согласилась я и сменила тему: – Что ты там хоть делала-то, вдали от всех? Джеральд ведь не всегда был с тобой.
– В основном читала и занималась. Ну, еще готовила в удовольствие. Мне там столько продуктов приносили, толпу прокормить можно было. А однажды Роберт в гости приходил, – с хитрой улыбкой доложила Лилиан.
– Зачем?
– А как ты думаешь? О тебе расспрашивал. Что ты любишь, какие цветы нравятся и тому подобное. Кажется, он настроен серьезно.
– Еще и цветы? Только не это! – простонала я. – Ну почему он не отстанет от меня?
– На вид Роберт довольно уверенный в себе мужчина, не из тех, кто быстро сдается. Но не расстраивайся. Силой же тебя никто за него выдавать не будет, – попыталась успокоить меня Лил.
Я же, помрачнев, вспомнила бедного Сайруса, и поняла, что сообщить о помолвке бывшего парня все же необходимо.
– Знаешь, я должна тебе кое-что сказать. Сай, он, в общем… Родители заставили его заключить помолвку.
– Ого! Ничего себе! – явно удивилась, но, к счастью, не расстроилась подруга. – И с кем?
– С Микаэлой Дарил.
– Это твоя бывшая подруга с судейского? Но они же почти не знакомы.
– Теперь уже знакомы, и без конца ругаются, – я поморщилась. – На ужине сама увидишь.
– Что ж, если так, мне жаль, если Сай несчастен, честно, – Лил покачала головой. – Даже несмотря на ту историю с его отцом.
– Мне тоже. Ой, совсем забыла, Андре говорил, что ты можешь поступить на судейский! Это же здорово, Лили!
– Не уверена, что хочу учиться с такими, как твои бывшие друзья. Но у меня впереди еще год, будет время подумать, – даже влюбленность в Джеральда не сделала Лил менее рассудительной.
До самого ужина мы болтали не переставая, тем более что к нам присоединилась и Ники, заметно повеселевшая с появлением Лил. Получив от волчицы уверения, что Сай уже более-менее спокоен и конвоировать его не надо, мы с девчонками отправились сразу в столовую.
Компания с факультета Следствия и обвинения была уже в полном составе. С ними же, по правую руку от Сайруса, сидела и Мика.
– Всем привет! – громко поздоровалась Лили, остановившись между столом оборотней и моими однокурсниками.
В ответ послышались приветственные возгласы многочисленных студентов. Девушка даже разулыбалась от удовольствия, не ожидая видеть столько обращенных к ней приветливых лиц.
А я с опаской следила за реакцией Сайруса, который просиял при виде своей бывшей девушки. И это было взрывоопасно, учитывая, что рядом с ним восседала его действующая невеста.
– Лили! – не выдержав, Сай вскочил со своего места и подбежал к девушке.
От объятий, к счастью, та уклонилась, да и сам Сайрус настаивать не стал. Лицо парня внезапно помрачнело, и он с явной злостью уставился на ту, к которой еще мгновение назад так рвался.
– Значит, пока я тут переживал и места себе не находил, ты со своим судьей в постели кувыркалась? – прорычал взбешенный парень. – Надо же, а со мной такую недотрогу из себя строила!
– Сай, прекрати немедленно! – окликнула я парня.
Моментально побледневшая Лил отступила на шаг.
– Это не твое дело, – дрожа от возмущения, ответила она. – Иди к своей невесте.
– Конечно, не мое дело, куда уж мне до судьи из рода Тунгормов. Это к нему в объятия ты прыгнула не раздумывая. Интересно, твой любовник был достаточно щедрым?
Рука Лили оказалась быстрее реакции взбешенного оборотня. В притихшем зале раздался звук пощечины, после чего Лилиан резко развернулась и выбежала из столовой.
– Нет! Стой! – видимо осознавший, что натворил, Сай хотел броситься за ней, но был остановлен возникшей перед ним Микаэлой.
– Пойдешь сейчас за ней, я свяжусь с родителями и объясню им, почему отказываюсь от помолвки, – произнесла девушка глухим от ярости голосом. – Ты унижал меня как мог, но и у моего терпения есть предел. Выбор за тобой.
Весь запал Сайруса мгновенно потух. Бросив затравленный взгляд на дверь, он вернулся на свое место за столом. Вот только я рядом с ним сидеть была не намерена и тоже отправилась на выход.
Взгляд упал на сидевших неподалеку студентов в черных мантиях, среди которых особенно пакостной улыбкой скалился Галитар, явно довольный увиденным. Я с отвращением поморщилась и уже собиралась отвернуться, как вдруг тело парня окуталось уже знакомой зловещей темной дымкой. Я застыла в ужасе. А через мгновение Галитар захрипел и повалился прямо на колени сидевшей рядом Дейдре.
Из глаз, носа, ушей и рта Галитара хлынула кровь, заливая завизжавшую Дейдру, которая пыталась скинуть брата со своих колен. В конце концов парень все-таки упал на пол и продолжал хрипеть, катаясь по полу. Тело его сотрясали страшные конвульсии, а кровь, не переставая, лилась, оставляя бурые пятна на белой плитке пола.
Вокруг сгрудились студенты, пытаясь как-то помочь парню, но тщетно. Через несколько страшных мгновений все было кончено. Галитар затих, остекленевшим взглядом уставившись на продолжающую визжать Дейдру.
– Да помогите же ему! – в отчаянии кричала девушка, тормоша уже безжизненное тело брата.
А я так и стояла, не в силах пошевелиться. Такую страшную смерть я уже однажды видела, когда на моих глазах в Атриуме погиб один из нивергатов.
– Кара, не смотри! – подлетевший Сайрус развернул меня от кошмарного зрелища и прижал к груди.
В столовой тем временем нарастала паника, подогреваемая криками напуганных студентов. И словно в ответы на призывы о помощи, из практически одновременно взметнувшихся порталов шагнули Андре и Себастьян.
Найдя меня взглядами и убедившись, что я жива и невредима, они переключились на лежащее в луже крови тело.
– Тихо! – магически усиленный голос Верховного судьи прекратил панику. – Всем немедленно разойтись по комнатам и не покидать их до особого распоряжения!
В столовую начали вбегать вызванные преподаватели во главе с госпожой Трингрос. Одновременно рядом с нами раздался полувсхлип-полустон. После чего подбежавшая ближе Микаэла от вида того, что произошло с бывшим поклонником, закатила глаза и грохнулась в обморок. Только мгновенная реакция Сайруса, в доли секунды отпустившего меня и подхватившего падающую невесту, спасла девушку от встречи с полом.
– Неси ее в комнату, – отрывисто приказал подошедший Андре. – С тобой все в порядке, Кара?
Но я не могла ничего ответить, неотрывно глядя на безжизненное тело Галитара. В голове звучал и звучал уверенный голос Хаоса: «Может, я что-то могу сделать для тебя сейчас? Возможно, у тебя есть недруги или даже враги?»
– Кара! – к нам подошел и Себастьян. – Что с ней?
– Не знаю, ступор, судя по всему, – ответил Андре, встряхивая меня за плечи.
– Это снова он, Хаос, – с трудом прошептала я.
– Почему ты так решила? – Себастьян нахмурился.
– Потому что все произошло, как тогда… в Атриуме… За мгновение до смерти Галитара охватила черная дымка.
– Какая дымка?
– Она видит применение силы Хаоса, – пояснил вместо меня Андре. – Да и так понятно, что его проклятие. Вопрос в другом: это личностное заклинание на крови, так что жертву ни с кем не могли перепутать. Но чем помешал хаоситам мальчишка?
Ответ на этот вопрос я знала, только сказать не могла. Слишком дико и нереально он звучал. Конечно, Андре мог бы поверить, но… признаться в том, что Галитара убили просто по моему желанию? Да меня немедленно изолируют, как опасную для окружающих!
«Убийца! Убийца! Это твоя вина!» – кричало подсознание.
– Иди к себе, Кара, – приказал Верховный судья. – И постарайся уснуть.
Уснуть?! В таком-то состоянии?
В душе нарастала паника. Чувство вины едкой кислотой разъедало душу.
По коридорам я мчалась стрелой, мечтая побыстрее укрыться за дверью. Видеть других людей не могла. Казалось, что всем известно о моей роли в смерти Галитара, а в каждом пойманном взгляде виделись упреки и подозрения.
Правда, уединиться не получилось. В комнате я застала Лил, недавнее огорчение которой сослужило ей хорошую службу, позволив избежать кошмарного зрелища.
Завидев, что я буквально рухнула на кровать, подруга мгновенно забыла о своих переживаниях и подскочила.
– Кара? Что случилось? Ты плачешь?
Стиснув зубы в тщетной попытке унять дрожь, я, с трудом выговаривая слова, пересказала Лилиан события в столовой.
– Ты уверена, что это проклятие Хаоса? – охнула Лил, мигом побледнев. Видимо, вспомнила, что сама еще недавно была объектом внимания хаоситов.
– Уверена, – я зябко обхватила себя руками. – Все произошло точно так же, как и тогда, в Атриуме. Не думаю, что могла перепутать, эти воспоминания со мной останутся надолго.
– Тогда это странно, – подруга нахмурилась. – Галитар, конечно, был тем еще гадом, но зачем Хаосу применять весьма непростое заклинание, чтобы убить его? Да еще и так наглядно?
«Для того, чтобы показать одной Видящей, как он может выполнить опрометчивую просьбу», – тут же обвинительно прокомментировал внутренний голос.
На глаза навернулись слезы. Хотелось разрушить все вокруг, только бы перестать испытывать боль и вину за то, что мои неосторожные слова стали причиной смерти человека.
– Кара, ну ты чего? Успокойся. Ты-то уж точно ничего не смогла бы поделать. Знаешь ведь, что проклятия Хаоса необратимы, – заметив мое состояние, попыталась успокоить Лил.
Однако от, казалось бы, простых слов утешения я почувствовала себя еще хуже. Теперь все мысли занимал лишь вопрос о том, для чего я понадобилась Хаосу. Что означает его интерес и такая показательная демонстрация силы? И во что это все для меня выльется?
Невеселые размышления прервал появившийся в комнате отец.
– Как ты, детка? – присаживаясь рядом и приобняв за плечи, спросил он.
– Ужасно, – искренне ответила я. – Все произошло на моих глазах… опять. А ты откуда узнал?
– Старший следователь позвонил. Рассказал о случившемся и предположил, что ты сильно напугана.
– Еще как, – я хлюпнула носом. – Спасибо, что пришел.
Посидев с нами еще немного, отец снова ушел по делам. Как оказалось, звонок Андре сдернул его прямо с дежурства у Щита, и оставлять пост надолго папа не имел права.
– Давай я тебе на ночь капельки накапаю, – перед сном предложила Лилиан. – Мне их Джер принес после того, как я первые две ночи в убежище уснуть не могла.
От заботы подруги стало немного легче. А едва выпив протянутый стакан с успокоительным, я почувствовала, как погружаюсь в забытье.
Кажется, сквозь плотную пелену сновидений меня кто-то звал, но я чувствовала себя настолько расслабленно, что ответить на этот зов не могла.
Утром, правда, состояние мое не сильно улучшилось. Все валилось из рук, настроение было хуже некуда. Хотелось просто остаться в постели, натянув на голову одеяло. Совсем упасть духом не давала Лил, точнее, ее удивленные взгляды. Хотя Галитар и был не самым популярным человеком в академии и его мучительная смерть потрясла всех, моя излишне эмоциональная реакция наверняка казалась подруге странной.
На завтрак я собиралась, с трудом сдерживая желание попросить у нее еще одну порцию лекарства. Лишь осознание того, что на занятиях нужна светлая голова, заставило отказаться от этой идеи.
В столовой, как и после гибели Виктора Браума, было тихо. Редкие разговоры велись исключительно шепотом. Я сидела и пыталась проглотить хотя бы что-то на завтрак, стараясь не вызвать лишнего подозрения у Сайруса. Оборотень – не Лил – начнет расспросы, так просто ему соврать не удастся.
Кстати, сегодня они с Микаэлой сидели рядом. Влюбленными эта парочка, конечно, не выглядела, но шипеть и рычать друг на друга они, к счастью, перестали. Даже на извинения, которые Сайрус все-таки принес Лилиан, Мика отреагировала спокойно. Просто внимательно следила за своим женихом и его бывшей девушкой.
Воссоединение нашей прежней компании, пожалуй, было самым приятным моментом грустной трапезы, во время которой мой взгляд невольно возвращался к тому месту, где вчера погиб Галитар. Сегодня столик и пространство вокруг него были пусты. Судейская компания сидела ближе к выходу из столовой.
Так и не сумев проглотить ничего, кроме чая, я в компании Ники и Лил направилась на занятия. А на выходе столкнулась взглядом с бледной Дейдрой.
– Радуешься? – с ненавистью прошипела девушка.
– Ты о чем? – от удивления я даже остановилась.
– Ты ведь рада смерти моего брата. И не говори, что не желала ему ее!
На мгновение у меня мелькнула отчаянная мысль о том, что Дейдре стало все известно. Но я тут же отмела ее, понимая, что это просто реакция, вызванная сильными переживаниями.
– Дейд, перестань, – Вальтан прижал к себе невесту. – Кара тут ни при чем.
– Такой смерти я никому не пожелала бы, – холодно произнесла я. – И никакого повода для радости в смерти человека не нахожу.
– Врешь, ты все врешь! – крикнула Дейдра со слезами, вырываясь из рук Вальтана. – Лицемерка! Это все ты! Ты!
– Идем, Кара, – одернула меня Ники. – Ты же видишь, у нее истерика. Чем быстрее ты уйдешь, тем быстрее она успокоится.
Не споря, я поспешила покинуть столовую.
И потянулись учебные будни. Постепенно жизнь в академии возвращалась в привычный ритм, да и прибавившаяся нагрузка отвлекала от переживаний. Вот только чувство вины, нашептывающее о том, что я стала соучастницей убийства, затихало слишком медленно, отравляя жизнь. Приходилось заливать тревожное состояние успокоительными каплями Лилиан.
После них становилось немного легче, хотя мысли о том, что делать дальше, порядком изматывали. Могла ли я рассказать кому-то о встрече на залитой лунным светом поляне? И как я вообще там очутилась? Почему монстр имеет силу выдернуть мое сознание по своему желанию?
О розе, вине, комплиментах и, главное, своем дерзком поведении с властителем мира за Щитом я даже вспоминать не хотела. Как и о его предложении разделить власть.
Рассказать обо всем Андре? И чем он поможет? Предложением окончательно запереть меня?
В конце концов я все же решила молчать. Ну а чтобы никаких мерзких снов не снилось – пить успокоительные капли Лилиан.
А вскоре Андре возобновил мои тренировки, так что и днем времени на самоедство практически не осталось. Теперь я пыталась научиться управлять щитом, отодвигать его пределы и создавать второй щит вокруг другого человека.
Получалось так себе. Сказывался слишком маленький опыт и полное отсутствие помощи со стороны. Андре мог только смотреть и подбадривать, а мне так хотелось услышать хотя бы один дельный совет!
Но я не отчаивалась, продолжая заниматься с удвоенной, утроенной силой. Так что под конец занятий уже с трудом держалась на ногах. И хотя занятия здорово отвлекали меня от размышлений, в среду пришлось признать – ресурсы организма уже на пределе.
Выходя из кабинета Андре совершенно измотанной, я думала только том, как добраться до кровати. Голова кружилась, накатывала тошнота, а ноги с трудом слушались свою хозяйку. В общем, я получила все удовольствия от систематического истощения резерва.
Лилиан, которая дожидалась меня, чтобы вместе идти в столовую, с тревогой выслушала очередные жалобы на тошноту и недовольно покачала головой.
– Показалась бы ты врачевателю, Кара, – укорила она. – Выглядишь как бледная поганка в период засухи: такая же истощенная, замученная и с сероватым оттенком кожи.
– Все нормально, – неубедительно заверила я. После чего выпросила у подруги еще одну порцию волшебных капель и, отказавшись от ужина, упала на вожделенную кровать.
«Пожалуй, завтра надо будет поговорить с Андре и немного ослабить темп наших занятий», – с этой приятной мыслью я и уснула.
Глава 10
После окончания очередного занятия с Карой, Андре направился в деканат факультета Следствия и обвинения. Еще утром он получил сообщение от декана с просьбой уделить несколько минут по какому-то учебному вопросу, так что затягивать дольше было уже невежливо.
– Господин Старший следователь, рад вас видеть, – поприветствовал его пожилой оборотень, который начинал руководить факультетом еще во времена студенчества самого Андре. – Благодарю, что нашли время заглянуть. Речь идет о преподаваемом вами предмете, поэтому я счел возможным вас побеспокоить.
– Слушаю, – с некоторым удивлением отозвался Андре.
– Понимаете ли, с одной из студенток факультета, Николеттой Мэркс, возникла небольшая, гм, проблема.
– И что с ней? – осторожно уточнил мужчина. О прогулах девчонки Андре никому не докладывал, желая сам разобраться с мятежной студенткой.
– Николетта пожелала сдать ваш предмет досрочно, – пожилой декан явно чувствовал себя не в своей тарелке, словно бы сказать все до конца ему было как-то неловко. – Только вот она просит, чтобы экзамен у нее принимал кто-нибудь другой. Не вы.
– Что? – Андре не удержался от гневного восклицания. – И чем она это мотивировала?
– Ничем, просто очень настаивала, – развел руками пожилой оборотень. – Но без вашего согласия я, разумеется, не стал решать данный вопрос.
– Благодарю, профессор, – почти прорычал Андре, чувствуя, как в глубине души разгорается раздражение. – Пожалуй, для начала я сам поговорю со студенткой Мэркс.
Подхватив со стола заявление снежной волчицы, Андре направился в управление, где его ждали неотложные дела. Вот только сосредоточиться на работе никак не получалось. Охватившая мужчину злость упорно не желала утихать. Напротив, становилась все сильнее.
«Какого Хаоса она творит? – вновь и вновь задавался вопросом Андре. – Что, цифар все раздери, я ей сделал? Ведь ничего! Абсолютно ничего! Упрямая, непослушная девчонка!»
В конце концов, накрутив себя до состояния красных кругов перед глазами, Андре не выдержал. И, плюнув на дела, вновь переместился в академию. По расчетам, Николетта должна была вскоре вернуться с ужина – самое время, чтобы застать ее и поговорить.
Поскольку в прошлый раз волчица выпрыгнула от него в окно, предпочтя встрече забег по водосточной трубе, сегодня Андре решил дожидаться прогульщицу в ее собственной в комнате. Тем более что открыть дверь для него проблемы не составило.
Как и предполагал Андре, в комнате Николетты еще не было. Только запах волчицы, заставивший зверя удовлетворенно принюхаться. Вот уж кто абсолютно разделял все его действия.
Облокотившись на стоящую в центре комнаты когтеточку, Андре приготовился ко встрече хозяйки. Ждать пришлось недолго. Уже минут через десять послышались приближающиеся шаги, и дверь открылась.
Николетта, похоже, о чем-то всерьез задумалась. Дверь она открыла машинально и, не глядя по сторонам, шагнула внутрь. Только потом наткнулась взглядом на Андре и растерянно замерла.
– Здравствуй, – произнес Андре, стараясь оставаться спокойным. – Думаю, нам надо поговорить.
– О чем? – по всей видимости, сжавшаяся у входа волчица пыталась просчитать свои шансы на бегство, тихо нащупывая магический замок.
– Не советую, – разгадав намерения девушки, холодно предостерег он. – Все равно поймаю, и мы поговорим. Только вряд ли тебе понравится разговаривать привязанной к кровати.
Девушка испуганно вздрогнула. А вот его волку, напротив, такая идея очень понравилась. Он даже предвкушающе заурчал, представив себе такую притягательную картину. Пришлось одернуть зверя, чтобы вновь собраться с мыслями.
«С чего я вообще так на нее реагирую?» – теперь рассердился Андре и на себя.
– Что вам надо? – опасливо произнесла волчица, так и не сделав ни единого шага.
– Хочу получить ответы на несколько вопросов. И поскольку ты намеренно избегаешь любых встреч со мной, включая занятия, я решил прийти сам. Заранее. Не хочется лазить за тобой по ледяным трубам, я не мальчишка уже, – последние слова мужчина произнес с явным сарказмом.
– Мне нечего сказать.
Голос Николетты стал увереннее, и Андре почувствовал, как эмоции девушки закрываются довольно прочным ментальным щитом. Вот только для Старшего следователя эти щиты большой помехи не представляли. Да и волк с идеей их взлома был солидарен. Зверю не нравилось, что предмет симпатий смеет его игнорировать.
– Это тоже не поможет, – голос Андре стал чуть вибрирующим, с резкими, повелительными нотками.
Но как только Ники скривилась от мгновенной боли, которую причинил взлом щита, Андре тотчас о своем решении пожалел. Эта боль совершенно неожиданно отозвалась неприятными ощущениями в его теле и желанием немедленно успокоить запаниковавшую снежную волчицу.
– Вы не имеете права! – в отчаянии крикнула девушка.
– Будем считать это небольшими издержками воспитательного процесса, – внешне холодно ответил мужчина. – И хватит стоять у порога, проходи и садись.
Ники подходила с таким видом, словно бы на ногах у нее были тяжеленные кандалы, требующие для каждого шага просто героических усилий. На предложенный стул волчица садиться не стала, предпочтя край застеленной кровати.
Манящий аромат девушки усилился. Андре даже пришлось всерьез надавить на зверя, который был более чем рад тому, что предмет его желаний находился так близко.
«Какого Хаоса?» – зло недоумевал про себя мужчина, пытаясь справиться со звериной половиной собственной натуры.
Это ведь не первая самка, которую, учуяв, возжелал его волк. Да и привлекательный запах других снежных волчиц не заставлял его терять контроль над своими эмоциями. Так почему на этот раз держать себя в руках настолько сложно? Что с этой девчонкой не так?
Ведь от одного вида сидящей на кровати девушки Андре практически забыл, для чего вообще пришел сюда. И вместо расспросов боролся с желанием присоединиться к ней, причем совсем не для общения.
Кое-как справившись с желаниями волка, Андре все же смог вернуться к теме разговора.
– Для начала я хочу знать, почему ты прогуливаешь мои занятия?
– Мне не нравится, как вы преподаете материал, – вздернув голову и посмотрев мужчине прямо в глаза, бесстрашно произнесла Ники.
Это, конечно, была ложь. И Андре очень отчетливо ощущал, что девушка врала намеренно.
– Даже так? – вслух удивился он. – Представим, что я тебе поверил, хотя ты и врешь, по моим ощущениям. Но почему ты сама мне об этом не сказала? Почему, как последняя дура, полезла по водосточной трубе, вместо того чтобы спокойно все обсудить, когда я приходил в прошлый раз?
– Я преступница и на допросе? – повысила голос Николетта. – С чего вы вообще вламываетесь ко мне вечером в комнату? Можете ставить мне неуды, можете даже сообщить родителям, но не взламывать защиту и не допрашивать!
Голос волчицы набирал силу. Андре даже пришлось поставить звуковой барьер, чтобы разговор не стал достоянием соседей. А еще блокировать недовольство зверя, требующего немедленно успокоить девчонку.
«Цифар тебя пожри! – в очередной раз мысленно выругался Андре. – Да какое тебе дело до ее переживаний?»
Впрочем, признаться, и самому Андре не нравился болезненный вид Ники. И, главное, затравленный взгляд, с которым она смотрела на него, как осужденный перед казнью.
С чего, спрашивается?
– Ты не преступница, конечно, – смягчив тон, произнес Старший следователь. – Но я вижу, что есть какая-то проблема, а сказать о ней ты не хочешь.
– Пожалуйста, поверьте, – с лица Ники слетела вся бравада, и теперь перед Андре предстала уставшая и отчаявшаяся девушка. – Вам лучше не знать. Я… это меня касается, и только меня. Если хотите помочь, прошу, просто уйдите. Так лучше будет, честно.
Игнорировать такую мольбу мужчина не мог. Казалось, еще несколько мгновений – и Ники просто расплачется. И это странным образом действовало на него, словно раньше женских слез Андре никогда не видел.
В общем, в любом другом случае он плюнул бы на странные заморочки девчонки и оставил ее в покое. Не хочет ходить на занятия – пусть. Какое, собственно, ему дело?
Вот только не получалось уйти! Зверь Андре уже просто бесновался, требуя немедленно утешить снежную волчицу. И ему было наплевать на сомнения человеческой составляющей оборотня и какие-то там правила и запреты.
Андре скрипнул зубами, но противиться практически ультиматуму зверя не смог. Поэтому, вопреки просьбе Ники, присел рядом и, обняв, притянул девушку к себе.
Как это оказалось приятно! Держать ее в руках, вдыхать пьянящий, притягательный запах…
– Не надо, ну пожалуйста, не надо, – отчаянно шептала Ники, но, противореча своим же словам, прижималась к нему мокрым от слез лицом.
– Успокойся, я не хочу обижать тебя, – с трудом, хрипло произнес Андре. – Скажи, что происходит, и я помогу, обещаю. Что угодно сделаю. Только… только не плачь.
Девушка подняла на него заплаканные глаза. И, глядя на ее припухшие от слез губы, Андре полностью утратил над собой контроль. Сознание охватил какой-то дурман, заставляя склониться и впиться в эти губы жадным, не терпящим отказа поцелуем.
Даже в мечтах мужчина не мог представить, что они окажутся такими сладкими и податливыми. Прекратить поцелуй не было никаких сил. И когда Ники сделала робкую попытку отстраниться, Андре, рыча в унисон со своим зверем, еще сильнее притянул ее к себе.
Сейчас он не потерпел бы ни малейшего неповиновения. Однако, заглянув в аквамариновые глаза, Андре увидел совершенно другое. Растерянность и страх Ники исчезли, сменившись неприкрытым возбуждением. А после еще одного поцелуя, который Андре прервал только для того, чтобы сорвать с девушки одежду, во взгляде снежной волчицы остался лишь голод, который лишал рассудка его самого. Ощущение ее желания огнем пронеслось по венам. Последних остатков самоконтроля хватило только на то, чтобы усилить звуковой барьер.
Одежда Андре полетела в сторону. Вся хваленая выдержка альфы рассыпалась в прах с первым стоном Ники от требовательных, голодных поцелуев, которыми он осыпал ее лицо, шею…
Но как только взгляд мужчины упал на розоватый отпечаток зубов, весь дурман страсти разом выветрился из головы, отрезвляя и наполняя злостью осознания. Его волчица, его законная пара даже не собиралась ставить Андре об этом в известность!
– Ты должна была мне сказать! – процедил Андре, с трудом сдерживая дикое желание, охватившее зверя при виде своей метки на белоснежной коже избранницы.
– А смысл? – с каким-то отчаянием выдохнула в ответ Ники, безуспешно пытаясь выпутаться из захвата сильных рук.
– Смысл ты и сама знаешь! Скрывать такое не имела права!
– Скрывать? Разве я скрывала? Да ты сам не помнил об этой метке! – Ники дернулась сильнее. – Отпусти меня!
Волк взревел раненым зверем, разрушая крупицы самоконтроля, заставляя сжать упрямую девчонку сильнее.
– Ну уж нет! – рявкнул Андре. – Ты приняла метку, а значит, принадлежишь мне!
Преодолевая слабое сопротивление, он уронил Ники на кровать, придавив своим телом сверху. Поцелуи из нежных стремительно переросли в обжигающие, оставляя на белоснежной коже собственнические следы. И сопротивление девушки прекратилось. Стоны, которые срывались с ее губ, становились все более чувственными. Тело Ники льнуло к Андре, требуя большего.
И разве мог он отказать?
«Моя, моя!» – бурей металась в голове только одна мысль.
Рывок, и удовольствие зверя сплелось с болезненным вскриком Ники. Краем сознания Андре вспомнил, что снежные волчицы хранят невинность до замужества. Но мысль скоро потерялась вместе с неприятными ощущениями девушки. С каждым движением Андре чувствовал, как растет в ней желание. И это только усиливало собственную страсть мужчины, заставляя сохранять контроль над собой, чтобы доставить паре еще большее наслаждение.
Впервые в жизни Андре ставил удовольствие девушки выше собственного.
– Смотри на меня, смотри! – требовательно выдохнул он.
И в распахнувшихся аквамариновых глазах отразилась та же пылающая страсть, которой сейчас было охвачено тело мужчины.
Нежный и протяжный стон Ники вырвал из его груди удовлетворенный рык. Сейчас Андре был солидарен со своим зверем: зрелище того, как пара испытывает в его объятиях высшее наслаждение, лучшее в жизни. Это был не только момент ее удовольствия, но и момент его триумфа. Долго продержаться после этого мужчина уже не мог и вскоре обессиленно упал рядом с Ники.
Чуть отдышавшись, Андре откинулся на край кровати и притянул разгоряченное тело девушки к себе, подставляя шею для парной метки. Но Ники медлила. Устремленный на него взгляд больших аквамариновых глаз почему-то вновь стал болезненным и затравленным.
«Неужели испугалась? Или не верит в серьезность происходящего?» – мелькнула мысль.
– Ника? – поторопил Андре. – Закончи ритуал, моя Луна. Не бойся. Обещаю, ты ни в чем не будешь знать отказа. У тебя будет все самое лучшее. Дом в моих землях, и я всегда буду рядом с тобой. С твоим кланом я все решу, не переживай…
– Нет.
Что?!
Короткое, еле слышное слово, вырвавшееся из уст девушки, повергло Андре в ступор. Зверь зашелся было в ярости, но тут же едва ли не заскулил от растерянности. Он ведь подчинил ее, сделал своей самкой! Ники добровольно отдалась ему, зверь ощущал ее ответную страсть и желание. И теперь она говорит «нет»?!
Его избранная волчица отказалась от связи?
Такого не могло быть! Хотелось рычать, давить, требовать…
Но все было бесполезно. Никакая сила альфы не могла заставить волчицу поставить парную метку. Только добровольное согласие. Священный ритуал связи для всех оборотней стоял много выше любых правил, приказов, уставов и церемоний.
Волк все больше буйствовал. Ему была нужна эта упрямая самка. Нужна как воздух, и только она.
Она была его парой!
Неистовствующий зверь хотел знать причины отказа. Он готов был уничтожить любую преграду, вынуждая Андре хрипло спросить:
– Почему?
И столкнуться с подернувшимся льдом аквамариновым взглядом.
Читать бесплатно другие книги:
