Лукоморье. Курс боевого мага Бадей Сергей
Что надо делать, если вам нанесли рану?.. Правильно! Надо ее заживить. И чем быстрее вы это сделаете, тем больше шансов, что вам не успеют нанести новую.
Колотые и резаные раны – это нарушение кожных и мышечных покровов посредством инородных предметов, что приводит к нарушению внутримышечных процессов и потере крови. В особо сложных случаях это приводит к летальному исходу со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Заживление – процедура не сложная, но она требует все же некоторого времени. Скорость прямо пропорциональна силе Дара и обратно пропорциональна сложности нанесенного ранения.
Жерест, записывайте, а то, когда на вас упадет дерево в следующий раз, вам придется самому проводить заживление... Что?.. Если вы будете без сознания? Тогда я приведу вас в чувство, и вы сами будете проводить заживление остального. Аранта, не облизывайтесь!
При получении раны вы должны сконцентрироваться на ней и произнести следующую формулу: «Регеномус».
Жерест, не «Реганамас», а «Регеномус»! Это важно! При неправильном произношении могут произойти накладки и может быть получен результат, который вам не понравится. Как мне тогда вас спасать?
Показываю на примере. Сейчас я порежу себе палец и заживлю его. Аранта не облизывайтесь!
Ой!.. Какая гадость!.. «Регеномус»… Как видите, рана затянулась, кровь свернулась, струпик отпал. Не трупик, Тартак, а струпик! Шрам рассосался! Что и требовалось доказать!
Сейчас каждый из вас проведет этот захватывающий эксперимент на себе. Аранта, не облизывайтесь!
Прошу, Жерест, вы первый... Ну и что вы только что сказали? Заклинание – «Регеномус», а не то слово, которым обозначают падшую женщину! Быстрее произносите заклинание! Вы теряете кровь... Что вы произнесли? Зачем вам эти зеленые волосы вокруг раны?.. Тартак, перекрасить – не выход... Даже если покрыть такими волосами все тело, он не будет похож на гоблина! Тартак, перестаньте фантазировать! Ваше счастье, Жерест, что я знаю заклинание лишения волосяного покрова. Только стойте спокойно, а то вы можете лишиться ВСЕГО волосяного покрова! Восстанавливать его будет ой как сложно...
Ну вот. Попробуйте еще раз! Только повторите заклинание десять раз, и погромче. Я послушаю и поправлю, только не настраивайтесь на свою рану! Ну и что, что кровь?.. Аранта, не облизывайтесь!
Но вот второй экзамен… Теория и практика магии. Принимают экзамен тан Хараг и танесса Лиола. Это серьезно. Тан Хараг, притом что он кажется интеллигентным и воспитанным человеком, личность достаточно ехидная и въедливая. Списать у него, по данным ребят со старших курсов, невозможно. Знания, знания и еще раз знания! Неважно, какой у тебя уровень Дара. Даже если все, что ты можешь,– это двигать взглядом перышко, ты должен знать теорию, как «Отче наш»! Танесса Лиола, наоборот, требовала практическое применение того, что мы знаем. Поэтому экзамен проходил на полигоне. То есть мы отвечали на теоретический вопрос билета тану Харагу, а потом показывали практическое умение танессе Лиоле.
Как мы готовились! Ну да, объяснить действие словами, особенно если это действие магическое,– это очень трудно! Несмотря на то что тан Хараг давал нам лекции по теории, еще больше он нам давал перечень библиотечных фолиантов, которые мы должны были проходить самостоятельно. А вопросы – и он нас об этом предупредил особо – будут, как будто он читал лекции и на эту тему. Теперь понятно, почему домик Тартака, которому теория давалась с большим трудом, гудел, дергался и подпрыгивал, а остальные обитатели студгородка старались обходить это место десятой дорогой.
Жерест ходил с отсутствующим взглядом, натыкался на предметы и на вопросы отвечал невпопад. В области магии он был великим экспериментатором, несмотря на свой сравнительно невысокий уровень Дара. Причем экспериментатором невольным. То есть он умудрялся то слово ключевое произнести не так, как надо, то жест переиначить. Естественно, и результаты были не такие, как ожидались. Помнится, на занятиях по бытовухе он должен был вскипятить воду в чугунке. Казалось бы, чего проще? Направил энергию на воду, отсек массу чугунка, сказал ключевое слово – и вуаля, получите ваши шпроты. Почему у него получилось желе ярко-зеленого цвета, да с температурой явно ниже нуля градусов по Цельсиеву исчислению, не мог понять даже тан Пекарус. Тан Пекарус провел несколько часов у котелка Жереста, пытаясь выяснить состав желе. Ага! Счас! А обросший уже кучей легенд выбрык на левитации? Да, слово похоже на то, что применяют целители от запора, но жест-то отличается! Достойный Книги рекордов скоростной забег до сортира оказался единственным, где скорость победила естественные потребности тела.
Надо сказать, что Жерест действительно изменился в поведении. Он больше не пытался изобразить из себя «плохого мальчика». Мы не акцентировали на этом внимания и помогали ему, чем могли. Часами кто-нибудь сидел с ним и проверял произношение ключевого слова, без применения Дара, естественно, и жест, сопровождающий слово. Надо отдать должное ребятам, несмотря на то что и нам надо было готовиться, они терпеливо уделяли время Жересту. Как-то уже начала складываться группа. Группа не просто студиозов, где каждый сам по себе, а группа друзей, где каждый готов прийти на выручку друг другу. Хм, а мне, пожалуй, это нравится!
В это утро мы собрались у полигона, ожидая начала экзамена. Я видел, что все волнуются. Экзамен предстоял уже непосредственно по той профессии, которую мы выбрали. Братцы и Жерест судорожно повторяли слова и жесты. Тартак бродил по площадке, что-то бормоча себе под нос. Я прислушался. Ну понятно! Он вызубрил теоретические определения и теперь повторял их. Девчонки о чем-то шушукались, и время от времени с их стороны раздавалось приглушенное хихиканье. Мы с Тимоном просто стояли и ждали начала. Я хорошо знаю, что нервничать и что-то вспоминать до начала экзамена бесполезно. Если учил, то вспомнишь. Поэтому в день экзамена надо расслабиться и получать удовольствие.
Ага! Вот и экзаменаторы! Тан Хараг еще издали нам заулыбался и помахал рукой. Танесса Лиола открыла дверь, и мы вошли на полигон. Надо сказать, что на полигоне только несколько участков имеют постоянный вид. Остальная площадь планируется, как говорится, под злобу дня. Также полигон имеет магический обогрев. Мною, в зимнее время, это только приветствуется. Что-то я не очень люблю холод.
На площадке, предназначенной для экзамена, уже стоял накрытый зеленой скатертью стол и несколько парт для студиозов. Тан Хараг подошел к столу и с лучезарной улыбкой жестом указал нам на билеты, уже лежащие на столе:
– Выбирайте!
Каждый из нас, кто дрожащей рукой, кто не очень дрожащей, взял билет. Так. У меня билет номер семь. Угу! Первый вопрос: «Иллюзия, морок, галлюцинация. Их различие. Способы построения. Структура. Практическое наведение».
Второй вопрос: «Поисковый пульсар. Пояснить структуру и создать поисковый пульсар с обратной связью».
А я все это знаю! Лично я не люблю тянуть кота за хвост. Кстати, интересно, есть ли здесь коты? Что-то до сих пор не видел. Ладно. Не люблю тянуть не виденного мною кота за хвост. На всех экзаменах в школе я шел первым, или одним из первых. Я решил не изменять этой традиции и здесь.
– Ну-ну! Молодой человек, я вижу, вы уже оправились от тех неприятностей, что приключились с вами недавно. Это похвально! Честно говоря, мы волновались за вас.– Тан Хараг, усевшись на стул, отечески мне улыбнулся.– Прошу! Можете отвечать.
Как я и ожидал, ответ на билет не вызвал у меня особого труда. Ответив теорию, приступил к практическим экзерсисам. Набросил морок на Тимона, превратив его в тролля, очень похожего на Тартака, только с рыжей шерстью. Сам Тимон, старательно пишущий на листочке ответ, не обратил на это внимания, а вот Тартак, увидев превращение, подобрался и на всякий случай придвинул к себе свою палицу. Посмотрел на танессу Лиолу, та поощрительно улыбнулась:
– Теперь иллюзию.
Развеял морок. Не мудрствуя лукаво, создал иллюзию стакана, стоящего на столе перед таном Харагом. Дальше все в том же ключе. Короче, вышел с площадки с надписью «отлично» в зачетном формуляре. Осталось только дождаться остальных.
Постепенно начали выходить и ребята. Ну с Гариэль все ясно, вон как улыбается. Тимон вышел, смущенно теребя шевелюру.
– Представляешь! Хараг меня спрашивает, почему левитация не является обязательным Даром для мага.
– Ну и?..
– Да откуда я знаю? – досадливо поморщился Тимон.– Это от природы.
– Ну так бы и сказал,– посочувствовал я.
– Ага! А я начал плести про вес и все такое…
– Короче! Ты сдал?
– Поставил мне «хорошо». А по весу предложил проконсультироваться у Тартака.
– Гы!
– Тартак! А ты почему, когда я отвечал, себя по животу хлопал?
Тартак недоуменно пожал плечами:
– Так я жрать хочу. Утром как проснулся, так, не евши, на экзамен и пошел.
Тимон возмущенно покачал головой:
– А я думал, это ты на вес намекаешь.
– Это на чей вес намек? На мой вес? Да я… Я легкий, как перышко!
– Тимон, Тимон, подожди! Ты что, забыл, что Тартак тоже левитировать может? – вмешался я.
– Точно! Могу! – с удовлетворением высказался Тартак.– Низко-низко над землей, на бреющем.
– Это ты кого брить собрался, лохматый? – весело спросила вышедшая Аранта.– Ты в первую очередь сам побрейся. Вон щетина какая!
– Ты, клыкастая, мою щетину не трожь! – важно сказал Тартак.– Это у троллей сейчас самая модная мода!
За стенкой что-то глухо хлопнуло.
– Кгм! Кто сейчас отвечает? Жерест? – поинтересовался я.
– Нет,– ответила Аранта, прислушиваясь к звукам за стенкой,– когда я выходила, к столу собиралась Морита.
Вдруг дверь перегородки распахнулась, и оттуда выскочил Жерест с перепуганным лицом.
– Ага! Я же говорил, что Жерест! – торжествующе заметил я.
Но Жерест успел сделать только пару шагов, как его подняло в воздух и втянуло обратно на площадку.
– Морита! Я просила вас сделать пульсар для освещения, а не фаербол! И тем более не метать его в Жереста! – успели услышать мы, и дверь захлопнулась.
– Ничего себе! – пробормотал Тартак, почесывая тыковку.– Это что же должен был сделать Жерест, чтобы Морита на него этак разозлилась?
Из-за двери выглянула танесса Лиола:
– Ребята, кто живет вместе с Жерестом? Никто? А кто имеет доступ? Вы, Харос? Пожалуйста, пойдите к нему и принесите исподнюю рубашку, мундир и верхнюю куртку.
Мы переглянулись. Дверь открылась, и Морита вышла, несколько смущенная.
– Ты что там натворила? – набросилась на нее Аранта.– Тебя что, снова Жерест доставал? Я думала, он исправился, а он, оказывается, снова за свое! Ну всё! Моему терпению пришел конец! Я сейчас по стенке очччень художественно размажу!
– Аранта, успокойся! – попросила Морита.– Жерест ничего не делал. Это я перепутала… ну из-за нервов… Вместо одного пульсара другой сделала. А когда фаербол получился, я его случайно на Жереста откинула.
Тем временем дверь открылась, и оттуда выскочил взъерошенный Жерест.
– За что? – первым делом спросил он Мориту.– Я тебе чего плохого сделал? Ты же мне одежду прожгла! И спину!
Тут мы все обратили внимание на тыловую часть Жереста. Сзади на его одежде прямо посредине было выжженное пятно, сквозь прореху виднелась спина Жереста.
– Ну ничего обожженного,– разглядывая спину, заметил Тартак,– спина как спина.
– Ну да, ничего обожженного! – заныл Жерест.– Это тан Хараг вылечил, а то бы сейчас я, наверное, уже умер.
– Жерестик, миленький, извини! – взмолилась Морита.– Я же не хотела! Это случайно вышло!
– Вот теперь новую одежду покупай! – сварливо отозвался Жерест.
Дверь вновь открылась. Вышли преподаватели. Тан Хараг осмотрел наше сборище и торжественно провозгласил:
– Поздравляю! Все вы с честью выдержали экзамен! Доказали, что усвоили материал, который я вам давал, и не без накладок, конечно, но все же умеете применять знания на практике. Можете разъезжаться по домам на каникулы. С наступающим Новым годом!
Глава 10
Знаете ли вы, что такое канун Нового года? Это знают лишь те, кто жил в дружной семье, где Новый год – праздник семейный.
Па был категорически против походов в недалекий лес и рубки сосен или елей. Он считал, что моральные принципы не позволяют интеллигентному человеку, вроде него, варварски рубить деревья. Но, к счастью, в центре нашего городка ежегодно таборились ребята из Прикарпатья, которым на эти принципы было начихать с высокой башни. Покупать ели или смерички у этих парней принципы не мешали, чем мы с братом и пользовались.
Позади поиски елки. Подарки уже куплены. Ма заканчивает приготовления на кухне. Елка наряжена. Телевизор включен на интересной передаче. Вот настает момент, когда все усаживаются за стол. Выключается верхний свет, и включаются гирлянды лампочек на елке. Мы сидим за столом, вдыхаем аромат вкуснятины. Па готов открыть бутылку с шампанским (единственный случай, когда нам официально разрешали алкогольный напиток). Глаза под угрозой заработать расходящееся косоглазие. Поглядываем на елку, под которой наверняка уже лежат подарки, и не только мои с братом, и ждем. Ждем боя часов, которые следуют за поздравительным обращением президента. Эх, где это все осталось?
Тимон отправился встречать Новый год домой. Он звал меня, но я, чувствуя, что буду там лишним, отказался. Морита, Аранта и Гариэль разъехались по домам. Тартак, узнав, что в Хаундаре остановилась проездом делегация троллей, отправился к ним, заявляя, что встреча Нового года у троллей сильно отличается от людской. Людям при этой встрече лучше всего находиться подальше, в идеале – километрах в ста от празднующих, иначе за здоровье и жизнь этих людей никто поручиться не может. Братья отправились в город в какую-то таверну. Накануне они таинственно перемигивались и позванивали золотыми в карманах. После обеда они, одетые в форму наемников с парой медалей на груди, покинули нас, пожелав счастливой встречи Нового года.
Таким образом, остались я и Жерест. Жерест окопался в своем домике и сказал, что ничего встречать не желает и будет спать, так как каникулы – время для отдыха, а он мечтает отдохнуть с тех пор, как появился здесь.
Я, одинокий и всеми покинутый, сидел у окошка и наблюдал за падающим новогодним снегом. А что еще оставалось делать? Напади сейчас тот хмырь на меня, так и защитить некому. Правда, патрули в лесах вокруг нас есть и они не дремали, но мне нравилось думать именно так. Новый год, конечно, будет без елки, но вызвать хорошую порцию оливье, мандарины и бутылку шампанского я смогу, вон даже тарелку, вилку и салфетку из столовки приволок.
Так. А это что за фигура нарисовалась за окном? Фигура направилась к двери домика, и я услышал стук. Открыв, я увидел перед собой танессу Валеа, секретаря Школы.
– Тан Колин! От имени преподавательского состава я приглашаю вас встретить Новый год в столовой Школы в узком, почти семейном кругу преподавателей и студиозов, которые остались здесь. Собираемся в девятнадцать часов.
Я зачарованно смотрел на танессу Валеа. Приглашение было полной неожиданностью для меня. И то, что кто-то из преподавателей остался здесь, вместо того чтобы поехать домой, тоже стало для меня откровением. Но в то же время я был очень обрадован, что мне не придется встречать Новый год в грустном одиночестве.
– Благодарю вас, танесса Валеа. Я принимаю ваше приглашение и с большим удовольствием приду на встречу Нового года!
Танесса Валеа кивнула мне головой в меховой шапке:
– Отлично! Мы будем ждать вас,– и пошла дальше по дорожке, засыпанной новогодним снегом.
Я невольно посочувствовал ей. Вот так брести по холоду, под снегом от домика к домику, вместо того чтобы сидеть в теплом доме, в семейном кругу и ждать Нового года.
Но надо одеваться! Я взглянул на часы, висевшие на стене. Да до девятнадцати осталось совсем немного. Девятнадцать часов местного времени – это примерно десять часов вечера по земному времени. Сутки тут несколько короче, чем на Земле. Впрочем, я этого почти не ощущал. Особенно когда за меня брался Багран Скиталец.
Я вошел в столовую и ошеломленно остановился. Да, это помещение сейчас мало походило на привычную столовку. По-моему, оно здорово уменьшилось! Впрочем, это хорошо. Уютнее стало. Столики были расставлены по кругу. У дальней стены кто-то из преподов, скорее всего бытовик, соорудил камин. Камин или его иллюзия, пока не знаю, был хорош! Шикарный, большой, дрова в пламени уютно потрескивали. Ого! Вон огненная саламандра пробежала! Точно над центром зала свисала люстра, ярко освещавшая белые скатерти на столах. Свет преломлялся в хрустале бокалов и бросал яркие лучики на холодные закуски, уже выставленные на столы. Стояли графины, похожие на огромные драгоценные камни своим разноцветным содержимым. За столами кое-где уже сидели люди, но не ели, чинно ведя разговоры и терпеливо ожидая начала застолья. Елки я что-то нигде не заметил. Неужели они празднуют без этого непременного атрибута?
– Колин! Эй, Колин! – раздался голос справа от меня. Я обернулся в ту сторону. Мне махал рукой и улыбался тан Тюрон. Я радостно помахал ему в ответ и подошел.
– Здравствуйте, тан Тюрон! – вежливо поздоровался я.– Поздравляю вас с наступающим Новым годом!
– Здравствуй, Колин, здравствуй. И тебе мои поздравления. Буду рад, если ты присядешь за мой столик. Вместе встречать Новый год гораздо веселее. Не находишь?
– Сочту за честь! – Я коротко поклонился и, отодвинув стул, присел напротив Тюрона.
Встреча с таном Тюроном напомнила мне о сне, который приснился мне прошлой ночью. Вообще-то сны мне снятся редко. Еще реже я что-то помню о них. Но этот сон был таким ярким, что, проснувшись утром, я помнил все до мельчайших деталей.
– …ничего не знает. Это хорошо! – Какой-то тип в черном балахоне с капюшоном, надвинутым на самый нос так, что лица я не смог рассмотреть на протяжении всего сна, переставлял бутылочки, колбочки, что-то подсыпал, что-то размешивал и непрерывно бормотал себе под нос.– Но Одиночка может его прочувствовать, может! Аура меняется! Одиночка не дурак. Надо как-то его убрать. Как? Он силен. Он очень силен! Может быть, вызвать одного из сильнейших нижних? Навухотел!!! Он должен помочь! Справится ли? А если Одиночка его захватит? Этого нельзя допустить!
Тип вдруг поднял голову, прислушиваясь к чему-то.
– Кто осмелился наблюдать за мной?! – закричал он. Взмах руки… и я проснулся.
Почему-то мне казалось, что этот сон как-то связан с ним. Так как Тюрон просил меня рассказывать о странных вещах, то это как раз по его части. Я рассказал Тюрону о сне. Тот задумался.
– Знаешь, Колин, это все-таки только сон. Поэтому воспринимать его на полном серьезе нельзя. Но нельзя и отрицать того, что он может быть как-то связан с тобой. Не знаю. Много неясного. Кто такой этот Одиночка? О ком идет речь?
– А этот Навухотел? Это кто?
– Навухотел? Навухотел – демон! Демон из нижних пределов. Лучше тебе с ним не встречаться!
– А вам?
– Мне? Хм… Вообще-то я тоже не хотел бы с ним видеться. Пренеприятнейшая личность! Но пободаться с ним при необходимости могу.
Шум в зале постепенно нарастал. Приходили новые люди, здоровались, поздравляли друг друга, усаживались за столы.
– Тан Тюрон!
– Да?
– А что, елки не будет? Их здесь не принято ставить?
– Не спеши, Колин,– улыбнулся Тюрон,– всему свое время и место!
Наконец появились тан Горий, тан Хараг и танесса Валеа. Тан Горий помахал кому-то рукой, увидел меня, весело подмигнул, что-то сказал тану Харагу и направился к свободному столику. Эгей, время-то близится к полночи!
Свет люстры начал постепенно слабеть, погружая зал в темноту, которую несколько рассеивали огоньки свечей, стоящих на столиках. Одновременно с этим стихал и шум зала. Тан Тюрон жестом обратил мое внимание на середину зала. Там над полом возникла голубая дымка. Она начала образовывать водоворот. Центр водоворота набирал интенсивность. И вот тонкий луч голубого цвета ударил вверх. Пол начал как бы трескаться. Все больше света устремлялось вверх. И медленно из пола начала подниматься… ель! Знаете, такую ель можно увидеть только на картинках! В реальном лесу ничего подобного увидеть невозможно. Абсолютно правильная форма. Пышная ель уже была украшена всевозможными игрушками и гирляндами. И под ее широкими нижними лапами я заметил множество коробочек, свертков и пакетиков. Сочтя момент подходящим, я сосредоточился и прошептал заклинание призыва. Есть! В моей руке материализовалась бутылка. Я взглянул на нее. Оно! Советское шампанское! Полусладкое! Холодное! То, что нужно! Под заинтересованным взглядом Тюрона я начал открывать бутылку. Вообще-то на Новый год это делал всегда па, но я хорошо запомнил технологию.
Раздалось низкое: бумм, бумм… На двенадцатом бумме я, поддев пробку пальцем, резко выстрелил ею. Пробка улетела под потолок с громким хлопком. Я сразу же наполнил бокалы тана Тюрона и свой шампанским.
– С Новым годом! – громко сказал тан Горий.
Все поднялись с мест и, подняв бокалы, начали поздравлять друг друга.
– Колин! Что это было? – Из-за соседнего столика склонился в мою сторону Багран Скиталец.
– Это специальное вино для Нового года! – улыбаясь, ответил я.
Брови тана Тюрона, допивавшего свой бокал, удивленно полезли вверх.
– Очень необычное вино! – выдохнул он, поставив бокал на стол.– Но очень приятное! – добавил он подумав.
Передо мной моментально оказалось несколько пустых бокалов.
Вскоре пришлось призывать еще несколько бутылок.
А потом началась раздача слонов и пряников. Груда всякого добра под елкой была не чем иным, как подарками. Подарками для всех и каждого! Вот это я понимаю! Мне достался очень красивый ремень с висюльками для ножен. Мелочь, а приятно!
До чего же болит голова! Если это и есть похмелье, то оно мне решительно не нравится! Одно дело ржать над анекдотами с тупыми мужиками с бодуна, и совсем другое – испытывать это на собственной шкуре. А ведь был примерный мальчик! Не пил, не курил, занимался спортом. А сейчас? Мало того что уже несколько жмуриков на счету, так еще и напиться изволил!
Это что же вчера было? После того как соседний столик распробовал шампанское, желание попробовать испытал практически весь контингент зала. Пришлось мне попотеть, но шампанским я зал обеспечил. Все бы ничего, если бы не наличие в том же зале других напитков, не менее бодрящего толка. Тан Тюрон сказал, что хватит транжирить мою энергию, надо, мол, использовать то, что есть. Ну и понеслось! Ох, не надо было мне мешать столько сортов вин!
– Пьянь болотная! – вынес я сам себе приговор.
Впрочем, надо вставать, хотя мне эта мысль ненавистна, и искать средство унять головную боль. Кажется, в шкафу, на верхней полке, была коробка с какими-то снадобьями, которыми нас снабжали ребята с параллельного курса целителей.
Кряхтя и морщась, я вылез из кровати и, шлепая босыми ногами по полу, поковылял к шкафу. Да, коробка была, и зелья были, но убей меня бог, что к чему и для чего, понять невозможно! Хоть бы надписали, что для чего и как принимать! До еды или после того, как эта еда попросится на свежий воздух? Сама мысль о еде вызывала острое желание эту мысль удушить.
Постанывая от приступов головной боли, я оделся и вывалился из домика. Ну так и есть! Все дрыхнут, а тут человек погибает! Я побрел к домику Жереста. Он вчера в вечеринке не участвовал. Может, Жерест мне чего присоветует.
Жерест, открыв дверь на мой стук и увидев меня, присвистнул:
– Колин, ты похож на свежеприготовленного зомби! Что случилось?
– Выпил бы ты столько, сколько я, не спрашивал бы,– сварливо отозвался я.– Скажи лучше, как от этого избавиться?
– Как избавиться, как избавиться… Народными средствами, конечно! – издевательски пропел Жерест.
– Ну и где этот народ с его средствами? – возопил я.– Не издевайся, а помоги!
– Эх, молодежь! – с видом отпетого пропойцы провозгласил Жерест.– Заходи, помогу!
В домике Жерест метнулся по полкам, что-то достал, что-то перемешал, что-то долил и с ковшиком этого «чего-то» подступил ко мне.
– Это что? – с ужасом разглядывая полученную смесь, подозрительно спросил я.
– Ты от последствий похмелья хотел избавиться? – спросил Жерест.– Ну так вот это – самое то! Верное средство! Впрочем, если не хочешь, то не надо!
Жерест пошел к двери с явным намерением вылить приготовленное наружу.
– Эй, постой! – содрогнувшись от нового приступа боли, окликнул Жереста я.– Давай сюда! А оно точно поможет?
– Ты пей, пей! – ласково сказал Жерест.– Потом спрашивать будешь.
Я принял ковшик из рук Жереста и снова подозрительно рассмотрел приготовленное. М-да, оптимизма оно не вызывало.
– А ты ничего не перепутал? Все то, что надо, положил?
– Ничего! – решительно ответил Жерест.– Я столько раз готовил это средство для папаши, что могу приготовить его и во сне. Пей!
Я выдохнул воздух и решительно, не отрываясь, выпил средство. Прислушался к себе. Так, вроде ничего. Нет, точно ничего! Жизнь налаживается!
Жерест, улыбаясь, наблюдал за мной:
– Ну что? Работает?
– Спаситель! – проникновенно сказал я ему.– Твоему средству цены нет. В реальности Земля за него дали бы очень большие деньги!
Фраза о деньгах вызвала интерес, отразившийся в глазах Жереста.
– Колин, а ты не собираешься туда, ну на Землю? – несмело спросил он.
– Вообще-то хочу, но… – со значением ответил я.
Жерест понимающе покивал.
– Ну если выдастся возможность, то не забудь обо мне. Давно хотел там побывать, да как-то случая не представлялось,– вновь улыбнулся он.
– Жерест, а в столовой мы сможем найти что-нибудь съедобное или, по случаю Нового года, там глухо?
– А чего гадать? – недоуменно пожал плечами тот.– Все равно в домиках ни у меня, ни у тебя ничего нет. Пошли в столовку, там видно будет.
Признав его рассуждения верными, я кивнул и направил свою ожившую тушку в сторону столовой. Жерест пристроился сзади, и мы дружно зашагали по протоптанной в снегу дорожке.
Шагать нам пришлось недолго. Вдруг раздался многоголосный крик, в котором мы разобрали: «Оборотень! Оборотень на территории!» Мы остановились и переглянулись. Вот это да! Прорваться через недремлющий кордон леших! Да еще через охранные заклинания, навешенные самим таном Горием! Надо же!
Мимо нас на огромной скорости пронеслось что-то невысокое, но широкое. Гном! Ну он и несется! – восхитился я. Посмотрел в ту сторону, откуда гном бежал, и, дернув за рукав Жереста, бросился догонять гнома, сразу взяв темп «чемпион мира нервно курит в туалете»! Вы спросите почему? По-моему, ответ сам напрашивается. В той стороне, по следу гнома, целенаправленно двигался тот самый оборотень! Увидев вместо одной упитанной тушки целых три, оборотень радостно рявкнул и ускорил движение в нашем направлении. Мы бежали быстро, очень быстро, но я чувствовал, что недостаточно быстро. Нам пришлось бежать по снегу. Хотя тот был и неглубок, но движение замедлял. Насколько я знаю, оборотни в снег не проваливаются и могут держать очень высокую скорость. Это знание меня не радовало! Сформировав на бегу пульсар, я, не оборачиваясь, швырнул его в сторону преследователя. К сожалению, темп бега и спешка, в которой я создавал пульсар, не дали мне возможности прицелиться или сделать пульсар самонаводящимся. Пульсар врезался в землю перед носом оборотня, подняв целую тучу снега, земли и пара. Одновременно с этим я, подскочив к Жересту, обхватил его за талию и (откуда только силы и прыть взялись?), выкрикнув заклинание левитации, перелетел на ветку дуба, стоящего метрах в десяти от трассы забега. Жерест тут же вцепился мертвой хваткой в ветви. Я тоже постарался закрепиться. Из тучи раздавался раздраженный рев оборотня. Вот он появился в поле зрения, азартно рыча, пересек поляну и вломился в кусты на противоположной ее стороне, даже не обратив внимания на то, что следы прервались. «Бедный гном!» – устало подумал я.
В кустах тем временем вдруг взревело, коротко вякнуло, взвизгнуло, и мы снова увидели оборотня.
Он летел низко-низко, на бреющем. Причем, что характерно, летел он спиной вперед! Долетев до нашего дуба, оборотень со смачным звуком слился с дубом в экстазе. Во всяком случае, мне так показалось. Нас основательно тряхнуло. Из кустов появился разъяренный Тартак. Быстро подскочил к оборотню, который начал было уже шевелиться, и, ухватив того за загривок своей мощной лапой, вздернул в воздух.
– Ну ты! Кабыздох драный! Ты на кого хвост поднял? – зарычал Тартак прямо в морду оборотня, покорно висящего в воздухе.– Ты на кого зубы скалил? Да я тебя сейчас размажу тонким слоем так, что легче будет закрасить, чем отколупать!
– Тартак! Стой! Отдай его нам!
Ага! Прибыло начальство. Тан Горий, тан Тюрон, тан Хараг и танесса Валеа стояли на опушке.
– Не отдам! – упрямо зарычал Тартак.– Это лохматое непотребство налетело на меня, чуть с ног не сбило, так вместо того, чтобы извиниться, еще зубы скалить начало! Да я его сейчас…
– Тартак! Он нам нужен! Отдай его нам, пожалуйста!
Тартак, продолжая держать оборотня на весу, задумался.
– А может быть, я все-таки разок по кумполу стукну? Всего один разок, а? Чтобы неповадно было на мирных троллей налетать!
– Тартак, оборотень нам нужен живой. Если ты его разок, да еще по кумполу, как ты говоришь, боюсь, что живым, или, по крайней мере, в здравом уме мы его не получим. А нам очень надо с ним побеседовать!
Я решил, что пора вставить свои пять копеек.
– Ну ничего себе! – завопил я со своего насеста.– Он нас сюда загнал, мы здесь мерзнем по его милости. Голодные мы, и вот Жерест – совсем никакой, а вы с ним беседовать собрались!
– Колин! Слазь оттуда! – мимоходом бросил тан Горий.
Тартак, тяжело вздохнув, с сожалением разжал лапу. Оборотень безвольной куклой хлопнулся в снег у его ног. Тан Горий сразу вытянул обе руки в направлении оборотня. Я увидел, как из рук тана Гория вырвались две темные туманные ленты. Они мелькнули в воздухе и мгновенно опутали оборотня так, что он стал негативом мумии Тутанхамона. В смысле, что мумия была замотана все-таки белыми бинтами. Впрочем, я не специалист. Сразу после этого тан Тюрон сделал жест, и оборотня окутало еще и прозрачное темно-красное облако, по поверхности которого проскакивали маленькие ярко-красные молнии. Тан Горий, недоуменно вскинув бровь, взглянул на Тюрона.
– Есть напряжение,– пояснил тан Тюрон,– мне кажется, что кто-то пытается его отсюда выдернуть.
Тан Горий хмыкнул:
– Да если, несмотря на твое облако привязки, его все-таки выдернут, то это будет маг запредельной силы. Во-первых, я таких не знаю. Во-вторых, и знать не желаю.
– Не выдернут! – самодовольно улыбнулся тан Тюрон.
Вся делегация развернулась и, переговариваясь, двинулась в сторону комплекса. Спутанный и сияющий красным оборотень поднялся в воздух и не спеша отправился за начальством.
Тартак наконец обратил внимание на нас:
– Эй, мужики! Вы там долго собираетесь торчать? – Задрав голову, он насмешливо смотрел на нас.– Сами спуститесь или помочь?
Я хотел сказать, что сами, но, взглянув на Жереста, понял, что это может быть проблематично. Жерест крепко-накрепко вцепился в ветки и, судя по побелевшим губам и зажмуренным глазам, собирался остаток жизни провести на этом месте.
– Жерест! Отцепляйся и прыгай! Я поймаю,– громко сказал Тартак.
Жерест отчаянно замотал головой.
– Да не бойся! Чес-слово! Поймаю! – пообещал Тартак.
Я понял, что от обещаний Тартака мало толку. До Жереста в его теперешнем состоянии мало что доходит. Значит, отдуваться придется мне. Ну взлетели мы на дуб благодаря адреналину в моей крови. А спуститься вдвоем мы сможем? Попробуем!
– Жерест, давай! Цепляйся за меня! – скомандовал я.– Сейчас аккуратненько спланируем вниз, и все будет в порядке!
Жерест кивнул и судорожно вцепился в меня. Итог закономерный: я даже крякнуть не успел, как мы потеряли равновесие и кувыркнулись вниз. Плавное планирование наш полет напоминал мало!
– Ну ты шустрый! – Тимон, задумчиво глядя на шахматную доску, взлохматил рукой волосы, доводя и так уже не идеальную прическу до идеального вороньего гнезда.
Назревал киндермат в моем исполнении. Два месяца назад я от нечего делать научил своего друга играть в шахматы. Лучше бы я его научил играть в шашки или Чапаева. С того момента Тимон и шахматная доска стали неразлучны, а вечера превратились в пытки под постоянным лозунгом «Давай, сыграем!». Сам-то я шахматист не ахти какой. Как, что и куда ходит, знаю, и не более. Ну вот еще сегодня вспомнил немудреную комбинацию с детским матом.
В дверь постучали. Я нехотя поднялся и открыл. Тартак с Жерестом. Наверное, тоже скучно стало. Тартак поиграл своим талисманом и, уменьшившись, протопал мимо меня, жестом пригласив Жереста последовать его примеру.
– Эй! А где «добрый вечер, Колин»? Или хотя бы «привет!»,– возмущенно спросил я.
– Добрый вечер, Колин! Привет, Тимон! – послушно пробасил Тартак.
Жерест покивал, соглашаясь с тем, что вечер добрый, и присоединяясь к привету.
– О! Ребята! – обрадовался Тимон.– Ну рассказывайте, что сегодня произошло. А то этот тип,– Тимон ткнул в меня пальцем,– молчит, как гоблин на допросе!
Ой, зря он это сделал! Жерест, устроившись на кровати (моей, между прочим), открыл шлюзы своего красноречия. Утреннее происшествие он расписывал так, что даже мы с Тартаком, непосредственные участники оного, изумленно уронили челюсти. Значит, заторможенное состояние, в котором находился Жерест, было иллюзией. На самом деле Жерест сражался с оборотнем, и если бы не он, нам с Тартаком был бы полный амбец! Надо же! А я и не знал!
Снова стук в дверь. У нас что, точка рандеву для всех скучающих? Я снова открыл дверь. Тан Тюрон в сопровождении невзрачного мужичка. Интересно!
– Добрый вечер! – поздоровался тан Тюрон.
– Добрый вечер! – хором ответили мы.
– А это что? – хмуро спросил Тартак, уставившись на мужичка.
– А... Это... Вот! – представился мужичок.
– Это и есть тот самый оборотень, с которым вы, правда в другой ипостаси, познакомились сегодня утром! – радостно проинформировал нас Тюрон.– Мы с ним пообщались. Он признал, что был неправ, и раскаивается.
– Да, уважаемые лоры! Простите! Утром я был, значится, неправ! – проблеял мужичок, с опаской поглядывая на Тартака.
– Не лоры, а таны,– поправил я его.
– И даже тролль,– важно добавил Тартак.
– Простите, уважаемые таны, и Дажетролль!
– И вот это чудо на меня зубы скалило? – удивленно спросил Тартак.– Вшивенький он какой-то.
– И не вшивенький! – возмутился мужичок.– У нас вошей нет!
– Ага! – подтвердил я.– Все с голодухи подохли. Ты посмотри на него – кожа да кости!
– Но этот мешок с костями на меня зубы скалил,– хмыкнул Тартак.
– Давайте я объясню,– вклинился Тюрон.– Картол, а именно так зовут нашего знакомого, жил в графстве Павол. Земли там бедные, да еще в этом году неурожай случился. Картол – прирожденный оборотень, а значит, может скрывать это от окружающих. Вы знаете, что полнолуние на прирожденных оборотней не оказывает того удручающего влияния, как на обычных. Картол может оборачиваться по желанию. Сегодня утром он пошел в лес поохотиться.
Читать бесплатно другие книги:
