Обрести мечту Робертс Нора

– Мама! – раздался вопль Кейлы. – Я не могу найти красные туфли. Я хочу надеть красные туфли!

– Иди помоги ей, – сказала Али и постаралась выдавить улыбку. – Я спущусь через минуту. Спасибо за прическу.

– Хорошо. – Желая изгнать горе из глаз Али, Лора наклонилась и расцеловала ее в обе щечки. – Мне нравится возиться с твоими волосами – они у тебя такие прелестные. И, если хочешь, можешь наложить на губы немного блеска.

– Ты имеешь в виду сейчас, а не только для сцены?

– Просто на этот вечер. – Лора похлопала пальцами по губам Али. – Ты все равно растешь слишком быстро, и я ничего не могу с этим поделать.

– Ма-а-а-а-ма, мои туфли!

– И она тоже растет, – пробормотала Лора. – Иду! Али, спустишься вниз не позже чем через десять минут.

Туфли Лора нашла сразу. Кто мог ожидать, что они спокойненько стоят на обувной полке в шкафу? Быстро проведя щеткой по собственным волосам, Лора подтолкнула девочек к парадной двери.

– Отряд, вперед! Шевелитесь. Поезд отходит через пять минут. Я открою, Энни, – крикнула она, когда раздался звонок в дверь. – Ты не могла бы покормить Бонго перед уходом? Он под моей кроватью и…

Распахнув дверь, Лора замолчала на полуслове и не закончила наставление. За дверью стоял Майкл.

– Майкл! Ты вернулся?!

– Похоже на то.

Если бы Лора бросилась к нему, обняла бы его прямо здесь, в своем доме, перед своими детьми, вряд ли он смог бы придерживаться принятого решения. Но она не бросилась. Не обняла. Она просто улыбнулась ему и протянула руку.

Бросилась Кейла.

– Вы привезли Макса? – Кейла с детским простодушием обняла его за талию и подняла личико, чтобы Майкл поцеловал ее. – Он тоже уже дома?

– Конечно! Мы с Максом всегда путешествуем вместе. Откуда у тебя эти красные туфли? Очень модные.

– Это мама купила. Они мои любимые.

– Вы приехали?!

Майкл оторвался от восхищенного изучения красных туфель Кейлы и перевел взгляд на личико Али. «Как она похожа на мать! – подумал он. – Именно сейчас, когда на лице ее такое ошеломленное изумление, в глазах бушует волнение…»

– Я же сказал, что приеду.

– Я думала, вы забыли! Я думала, вы слишком заняты…

– Забыть о приглашении прекрасной балерины на ее выступление? – Майкл покачал головой. – Плохого же ты мнения о моей памяти. – Он вытащил из-за спины букет розовых розочек. – У нас же свидание, верно? Надеюсь, ты не пригласила какого-нибудь другого парня вместо меня?

– Нет… Это мне? – выдохнула она со смущением и восхищением. – Мне?!

– А кому же еще?

– Мне. – Али взяла букет. – Спасибо! Мама, Майкл принес мне цветы!

– Я вижу. – Лора почувствовала, что у нее защипало глаза. – Они изумительны.

– Мы поставим их в хрустальную вазу. – Никто не заметил, что Энни стоит в нескольких шагах от них, сложив руки на груди и в упор глядя на Майкла. – Когда девушка получает свои первые цветы от мужчины, они требуют особого обращения!

– Можно, я сама поставлю их в вазу?

– Конечно. Мисс Лора, это займет одну минуту.

– Да, хорошо. Спасибо, Энни.

– Я помогу! – Кейла бросилась за Али и Энн. – Али, позволь мне понюхать.

– Ее первые цветы… – прошептала Лора.

– Господи, почему женщины всегда плачут из-за букета цветов?

Майкл вдруг вспомнил, что никогда не дарил Лоре цветов. Настоящих цветов. Всякий раз это было нечто, небрежно выдернутое из земли. Он даже никогда не думал об этом. Да что говорить? Только сейчас он понял, что вообще никогда ничего не дарил ей, кроме хорошего секса…

А Лора вспоминала прелестные полевые цветы, которые он дарил ей. Такие милые, такие простые, всегда такие уместные…

– Ты ничего не понимаешь! Цветы – символ.

– Женщины во всем видят символы.

– Наверное, но что же в этом плохого? – Лора повернулась к нему, сияя улыбкой. – Ты так внимателен. Принес цветы. И приехал вовремя. А я и не знала, что она приглашала тебя. Понятия не имела, что она ждет именно тебя.

– Она пригласила меня пару недель назад. – Майкл сунул руки в карманы, с грустью подумав о том, что Лоре не пришло в голову его пригласить; она даже не упомянула о концерте. – Признаться, мне удавалось избегать балета тридцать четыре года. Веселенькое предстоит приключение!

– Думаю, оно окажется не таким опасным, как другие твои приключения.

Улыбнувшись, Лора машинально положила руку ему на плечо, но Майкл неожиданно отступил и нахмурился.

– Как ты поживаешь? – поспешно спросил он.

– Прекрасно… – Лора с легким недоумением взглянула на него: он просто устал или действительно так холоден, как ей кажется? – Как все прошло в Лос-Анджелесе?

– Очень хорошо. Фильм начинают снимать недели через три. У нас с Максом там работы на пару месяцев. Может, больше…

– Ты будешь жить в Лос-Анджелесе во время съемок? – медленно спросила Лора, чувствуя неожиданную тяжесть во всем теле.

Майкл пожал плечами. Ему вовсе не хотелось сейчас вдаваться в детали, и он был спасен появлением Али. Девочка несла вазу с розами, как трофей.

– Мама, посмотри, какие красивые. Энни отнесет их в мою комнату.

– Они чудесны. Но нам действительно пора ехать. Участники должны быть на месте за полчаса до поднятия занавеса.

– Теперь отдай их мне, милая. – Энн взяла вазу из рук Али. – И я обязательно приеду на концерт, – она наклонила голову и одарила Майкла улыбкой; если бы он получил эту улыбку от кого-нибудь другого, то, пожалуй, счел бы ее дружелюбной. – Мы все приедем.

Майкл надеялся, что хотя бы на следующую пару часов сможет выбросить все проблемы из головы. Али была очаровательна. Все маленькие балерины были очаровательны. Но оказалось очень трудно сидеть рядом с Лорой среди всех этих людей – семейств, деловых партнеров, пар – и не чувствовать себя несчастным.

Дело в том, что последние две недели, вдали от Лоры, он много и серьезно размышлял о том, что с ним происходит, и пришел к вполне определенным выводам. Вывод первый: он влюбился в нее, он ее по-настоящему любит. Вывод второй: из этого никогда ничего не выйдет.

В Лос-Анджелесе Майкл сидел в маленьких грязных барах, пил пиво, слушал истории ковбоев, что-то рассказывал сам. Возвращался в номер гостиницы после долгого дня усталый, потный, пахнущий лошадьми. Он вспоминал свое детство и юность, проведенные в запущенном доме, словно излучающем насилие.

Он снова увидел себя тем, кем был на самом деле. Человеком, который большую часть своей жизни гнался за ложными ценностями и, как правило, находил их в избытке. Беспризорником, сыном официантки и бродяги, который со временем, приложив усилия, возможно, построит себе хоть сколько-нибудь приличную жизнь.

И он видел Лору, наследницу Темплтонов, в шикарном загородном клубе за чаем, или в собственном модном магазине, или в великолепном отеле – тоже ее собственном…

Майкл не сомневался, что смог что-то ей дать, им действительно было хорошо вместе. Но он прекрасно понимал, что это не может длиться долго. Рано или поздно пелена вожделения спадет с глаз Лоры, и она поймет, что делает. Крутит «роман» с тренером лошадей!

Им обоим будет только лучше от того, что он понял это первым. Зная ее, Майкл сомневался, сможет ли она порвать с ним. Лора слишком мягкая, слишком добрая, чтобы уйти, не испытывая чувства вины. Хуже того: возможно, уже осознав свою ошибку, она будет продолжать эти отношения – продолжать из благородного чувства долга!

Короче говоря, он ей не пара. Это понимает не только он, но и все, кто знает их обоих. В конце концов, поймет и она. И это убьет его!

Не исключено, что Майкл иначе взглянул бы на ситуацию, если бы не столкнулся в Лос-Анджелесе со старым приятелем – пожилым грузчиком, с которым когда-то вместе плавал, пил, буянил. В свое время они оба пошли в наемники, когда море потеряло для них притягательную силу.

Но они столкнулись. И поговорили о прошлом, и на Майкла нахлынули воспоминания. На один краткий отрезвляющий миг он взглянул в угрюмое, измученное, ожесточенное лицо напротив – и увидел себя.

Если бы такой мужчина прикоснулся к Лоре, она бы съежилась от страха. Если бы такой мужчина прикоснулся к Лоре, Майкл Фьюри убил бы его собственными руками!

Так что, пока не поздно, он просто уйдет из ее жизни. Это будет лучше для всех.

Али кружилась по сцене. Лора накрыла своей ладонью его ладонь, легонько сжала ее и окончательно разбила его сердце.

– Они выглядят изумительно, правда? – прошептала Марго.

Сидящий рядом с ней Джош рассеянно отстукивал ритм, не отрывая взгляда от племянницы.

– Они все изумительны, но Али – лучше всех.

– Естественно, – хихикнула Марго, придвигая губы к его уху. – Но я говорила о Лоре и Майкле!

– Да? – Джош отвлекся от сцены, повернул голову и взглянул на пару, сидящую в предыдущем ряду. – А что Лора и Майкл?

– Они чудесно смотрятся вместе.

– Да, наверное… – Джош умолк, ошеломленно вникая в смысл слов жены. – Что значит «вместе»?

– Тсс! – Она с трудом подавила смешок. – Вместе – значит вместе. Ты что, слепой?

У него пересохло в горле.

– Что ты хочешь сказать?! Они же почти не видят друг друга. Они не встречаются!

– Не встречаются? – Марго быстро прикрыла рот рукой. – Господи, Джош, да они спят вместе уже не одну неделю! Неужели ты действительно ничего не знал?

– Спят?! – Джош испытал настоящий шок. – А ты откуда знаешь, черт побери?

Ему казалось, что он говорит очень тихо, но на них начали оглядываться.

– Лора сама мне рассказала, – прошипела Марго ему в ухо. – А если бы не рассказала, что, у меня глаз нет? Тише, – приказала она, когда Джош раскрыл рот. – Ты беспокоишь людей. И сейчас Али будет солировать.

Рот он закрыл, но все еще не мог осознать услышанное. Ему о многом требовалось подумать. Ясно было одно: его старому другу Майклу Фьюри придется ответить на множество вопросов!

По дороге домой с концерта Джош понял, что в отношении Марго к возникшей ситуации виноваты женские гормоны. Женщины всегда считали Майкла романтичным – это было его удачей, и именно это составляло суть текущей проблемы.

Джош нашел приятеля на огороженном пастбище за конюшней и решил, что работа Майкла с годовалым жеребенком больше похожа на развлечение.

– Фьюри, мне надо поговорить с тобой!

Майкл сразу узнал этот тон: кое-что ударило Джошу в голову. Майклу не хотелось разговаривать, поскольку перед его мысленным взором все еще маячило обиженное лицо Лоры. Дело в том, что после концерта, когда девочки побежали в дом, он потрепал ее по волосам и сказал, что смертельно устал.

Другими словами – «я иду в постельку, солнышко, а тебя не приглашаю»…

Однако Майкл отпустил жеребенка и подошел к забору, где ждал его Джош.

– Так говори.

– Ты спишь с моей сестрой?

Ну вот, час настал. Что ж, рано или поздно это должно было произойти.

– Признаться, мы не очень-то много спим, – непринужденно ответил он и напрягся, когда рука Джоша метнулась вверх и схватила его за рубаху. – Осторожно, Темплтон!

– Какого черта ты делаешь?! У тебя мозги в голове остались? О чем ты думаешь? Я попросил ее сдать тебе конюшню, я тебе помог, а ты набросился на нее!

– Ну, положим, она не возражала. – Майкл чувствовал, что сейчас получит по морде, но решил, что плевать. – Джош, она – уже большая девочка. Поверь, я не заманивал ее конфетами в конюшню. Я не заставлял ее.

Перед глазами Джоша тут же замелькали всякие недвусмысленные картины, так что ему пришлось потрясти головой.

– Тебе и не надо заставлять! – огрызнулся он. – Уж я-то тебя знаю, Мик. Я знаю твой стиль. Боже, мы в свое время немало покуролесили вместе!

– Что правда, то правда. – Глядя Джошу в глаза, Майкл отцепил его пальцы от своей рубашки. – И ты, помнится, не возражал, когда мы слонялись, вынюхивая девочек.

– Но она моя сестра!

– Я знаю, кто она!

– Ни черта ты не знаешь. Если бы ты представлял, через что она прошла за последние несколько лет, как она ранима, ты бы на милю не подошел к ней! Все женщины, с которыми ты до сих пор играл, знали правила, Мик. Лора их не знает.

– И потому, что она – твоя сестра, потому, что она – Темплтон, ей не пристало играть в эти игры? – Майкл ощутил горечь, словно желчь хлынула к горлу. – И, уж конечно, не со мной.

– Я доверял тебе, – тихо сказал Джош. – Я всегда тебе доверял. Я даже готов понять, что когда-то ты мог бросаться на Марго: она всегда знала, чего хочет. Но будь я проклят, если стану стоять в стороне и смотреть, как ты вовлекаешь в свои грязные игры мою сестру!

Глаза Джоша стали очень холодными, очень суровыми. Его опущенная рука сжалась в кулак, и мысленно он уже видел, как наносит удар: быстро, изо всей силы. Потребовалась вся его воля и многолетняя дружба, чтобы за желанием не последовало действие.

– Убирайся от меня! Сейчас же!

– Если хочешь подраться, давай. Мы дрались и раньше, – сказал Майкл.

«Но мы не так дрались, – подумал он, всем своим существом восставая против насилия. – Теперь мы мужчины и ставки гораздо выше».

И если у него когда-либо была семья, было то, что он действительно ценил, то все это воплотилось сейчас в человеке, который стоял перед ним, готовый свернуть ему шею.

– Может, попробуем по-другому? К концу недели меня здесь не будет. Я уже начал переговоры в Голливуде.

Разрываясь между многолетней привязанностью к нему и тревогой за Лору, Джош прищурился.

– Какие переговоры? Ты же строишь здесь дом!

– Вероятно, я продам все, как только перееду в Лос-Анджелес. Это достаточное расстояние от твоей сестры, Темплтон? Или я должен убраться в ад?

– Когда это пришло тебе в голову?

– Это я тоже должен выяснять с тобой? Уходи, Джош. Я занят, а ты высказал свое мнение.

– Но я не уверен, что все сказал…

Глядя вслед старому другу, Джош чувствовал, что уже ни в чем не уверен.

Майкл знал, что она придет. И не было способа избежать ее прихода или предотвратить его. Они не были вместе две недели, и Лора, безусловно, думает, что он хочет ее… Конечно, хочет! Так хочет, что представляет довольно жалкое зрелище – во всяком случае, для самого себя.

Но он до нее не дотронется. Это еще больше бы все усложнило. Он и так чуть было не уговорил себя отказаться от принятого решения. Когда на концерте она взяла его за руку, он подумал, что наверняка можно найти какой-то способ, и из их отношений что-нибудь получится… И только визит Джоша отрезвил его и вернул к реальности.

Он разорвет все сейчас и сделает это быстро и чисто!

Конечно, Лора будет оскорблена, но и этого не избежать и не предотвратить. Она справится.

Однако, хотя Майкл и знал, что Лора придет, он не думал, что она придет так скоро, не ожидал, что будет совершенно не готов увидеть ее в дверях – с солнцем, запутавшимся в волосах, и такими чистыми, такими серыми, такими теплыми глазами.

– Я сбежала из магазина пораньше, – начала она, понимая, что говорит слишком быстро, но ничего не могла поделать с нервами. Было ясно: что-то случилось. Даже если бы она была слепой и глухой, то почувствовала бы это. – Я подумала, раз уж родители забрали девочек пообедать в Кармел, я могла бы приготовить тебе еду, если хочешь.

– Солнышко, такие женщины, как ты, не готовят еду. У них есть поварихи.

– Ты, наверное, удивишься, – не дождавшись приглашения, Лора проскользнула мимо него в кухню, – но миссис Уильямсон учила готовить нас всех, включая Джоша. Во всяком случае, основам. Я умею готовить изумительный фетючин Альфредо[12]. Только сначала нужно осмотреть твои припасы.

Майкл наблюдал, как она хлопочет в его кухне, словно именно здесь было ее место. Словно он мог бы вернуться домой после утомительного дня и найти ее в доме – оживленную, ждущую его… И у него разрывалось сердце. Однако заговорил он прохладно и небрежно:

– Солнышко, я не любитель изысканных соусов.

– Ну, мы можем приготовить что-нибудь другое.

«Почему он не называет меня по имени? – удивилась Лора и запаниковала. – Он ни разу не назвал меня по имени с тех пор, как вернулся домой!» Надо было срочно выяснить, что же все-таки произошло.

– Майкл, я так скучала по тебе! Так сильно скучала…

Лора уже прошла полкомнаты, он уже чувствовал, как ее нежные, изящные руки обвивают его шею – и отступил, предупреждая ее следующее движение.

– Я грязный. Не успел заскочить в душ. Ты же не хочешь испачкать отличную шелковую блузку.

Какое это имеет значение? Однажды он разорвал на ней блузку и ничуть об этом не сожалел. Он не обнимал ее так давно! И вот сейчас стоит там с таким… что это в его глазах? Неужели скука?

– В чем дело, Майкл? – Лору бросило в дрожь, и эта дрожь эхом отозвалась в ее голосе. – Ты сердишься на меня?

Он резко вскинул голову.

– Почему ты так говоришь? Черт побери, почему ты всегда считаешь, что виновата во всем, что происходит вокруг тебя, или несешь за это ответственность?! Вот в чем твоя настоящая проблема, – добавил он, проходя мимо нее, чтобы достать пиво из холодильника.

Майкл сорвал крышку и отхлебнул чуть не полбанки, пытаясь успокоиться.

– Я, наверное, кажусь тебе сумасшедшим?

– Нет. – Лора сложила руки на груди и собрала все свое самообладание. – Нет. Ты кажешься мне раздраженным тем, что я болтаюсь у тебя под ногами. Я думала, что ты хочешь, чтобы я пришла, что ты хочешь провести со мной ночь…

– Отличная мысль, но не думаешь ли ты, что она себя исчерпала?

– То есть?

– Солнышко, я считаю, что мы прошли по этой дорожке до конца. – Майкл снова отхлебнул пива и вытер рот тыльной стороной ладони. – Послушай, ты чертовски привлекательная женщина. Ты мне нравишься. Мне нравится твой стиль – в постели и вне ее. Но мы оба знаем, что так не может продолжаться бесконечно.

«Надо дышать», – сказала она себе. Пусть кажется, что сердце сжал какой-то огромный кулак, она будет дышать – медленно и легко.

– Как я понимаю, ты решил двигаться дальше?

– Кое-что новенькое наклюнулось в Лос-Анджелесе. Планы изменились. Я привык быть честным с женщинами, с которыми спал, поэтому решил предупредить тебя, что уезжаю на следующей неделе.

– Ты переезжаешь в Лос-Анджелес? Но твой дом…

– Ни один дом никогда ничего для меня не значил. – Майкл дернул плечом. – Каждый из них – просто одно из мест. Ничем не лучше любого другого.

«Ничем не лучше любого другого, – тупо подумала она. – Любой дом. Любая женщина…»

– Зачем ты вообще сюда вернулся?

– Я оставил своих лошадей, – пожал плечами Майкл и заставил себя ухмыльнуться.

– Но ты приехал на концерт Али! Ты принес ей цветы!

– Я сказал девочке, что приеду. Я редко что-нибудь обещаю, так что никогда не нарушаю своих обещаний. – Сейчас, во всяком случае, ему не приходилось кривить душой. – Лора, у тебя потрясающие дети. Я рад, что познакомился с ними. И я не мог подвести Али вчера.

– Если ты уедешь, они будут просто раздавлены! Они…

– Привыкнут, – сказал он, стараясь, чтобы голос звучал как можно ровнее. – Я просто проезжавший мимо парень.

– Не может быть, что ты сам в это веришь! – Лора шагнула к нему. – Ты не можешь думать, что так мало значишь для них. Они любят тебя, Майкл! Я…

– Я не их отец. Не перекладывай на меня хотя бы эту вину. Наши дороги расходятся, Лора. Каждый из нас должен подумать о собственной жизни.

– И это все, что ты можешь мне сказать?! – Лора набрала в легкие воздуха, хотя это оказалось непростым делом. «Как-нибудь увидимся, было очень мило»? – Мы ничего не значим для тебя?

– Конечно, значите! Но послушай, солнышко, жизнь длинна. В ней встречается множество людей. Мы оба дали друг другу то, что искали в то время, и теперь…

– Просто секс?

– Отличный секс!

Майкл снова улыбнулся. И только благодаря своей хорошей реакции на несколько дюймов разминулся с бутылкой, которую Лора швырнула в него. Не успел он оправиться от шока, она пустила в ход кулаки – так сильно заколотила по его груди, что Майкл отступил на пару приличных шагов.

– Как ты смеешь?! Как ты смеешь принижать то, что у нас было, то, что я чувствовала?! Сводить все к животному желанию! Ты, сукин сын! Ты думаешь, что можешь отбросить меня, как нитку, прилипшую к рубашке, и уйти?

Следующей была лампа. И Майклу оставалось только молча следить за Лорой и быстро уклоняться от всего, что попадало ей под руку и летело в его голову.

– Ты не думал, что я способна устраивать сцены, не правда ли? – Лора без особых усилий опрокинула угловой столик. – Ты ошибся! Ты решил, что покончил со мной, и я покорно уйду, не сказав ни слова, чтобы рыдать в подушку?

– Что-то вроде этого, – подтвердил Майкл, понимая, что быстро, легко и чисто не получится. Будет довольно грязно… И все равно придется это сделать. – Можешь разнести тут все к чертям, если тебе от этого легче. В конце концов, это твои вещи. Полагаю, даже члены королевского семейства имеют право на маленький скандальчик.

– Не смей говорить со мной так, будто я – забавная игрушка, вдруг вышедшая из-под контроля! Ты вошел в мою жизнь, ты ворвался в мою жизнь и все изменил! А теперь бросаешь меня, как использованную вещь?

– Лора, у нас ничего не выйдет, и мы оба это знаем. Просто я увидел это первым.

В ответ она схватила вазу и швырнула ее в закрытое окно кухни. В другое время ее быстрота, сила и меткость несомненно произвели бы на Майкла глубокое впечатление. Сейчас он мог только страдать.

– Солнышко, учти: я не собираюсь оплачивать ущерб. И я никогда не давал тебе никаких обещаний, не лгал тебе. Ты знала, во что ввязываешься, когда пришла ко мне, только не хотела брать на себя инициативу. И это факт.

– Я просто не знала, что делать в таких случаях! – выкрикнула она.

– Ладно, зато я знал. И нам обоим было хорошо. Но сейчас у тебя нет выбора. Дело сделано, и с этим остается только смириться.

Лоре вдруг все стало безразлично. Ей даже не пришлось обуздывать свой гнев – он угас сам собой.

– Это жестоко. Бесчеловечно… – прошептала она.

Странно: гнев Лоры не смог достичь цели, но ее тихие слова пронзили стрелой сердце Майкла.

– Это жизнь.

– «Дело сделано»… – Она не стала сдерживать слезы: теперь это вряд ли имело смысл. – Значит, вот как заканчиваются подобные дела? Ты сказал «все кончено» – и все кончено. Гораздо проще, чем развод. Ведь это был мой единственный опыт в прекращении отношений.

– Я не обманывал тебя! – Майкл не хотел, чтобы она считала его обманщиком… а себя обманутой. – Я никогда не думал о другой женщине, пока был с тобой. И мой отъезд не имеет к тебе никакого отношения. Просто я меняю обстановку.

– Не имеет отношения ко мне? – Лора закрыла глаза, внезапно почувствовав, что страшно устала. – Майкл, я никогда не считала тебя дураком или ограниченным человеком. Но, если ты можешь так сказать, ты – и то, и другое.

Лора вытерла слезы: она хотела видеть его ясно, поскольку видела в последний раз. Он был резким, необузданным, угрюмым… Он был для нее всем!

– Интересно, понимаешь ли ты, что отбрасываешь за ненадобностью? Понимаешь, что бы мог иметь вместе со мной, и с Али, и с Кейлой?

– Они – твои дети! – И эта рана была такой же глубокой, такой же кровавой. – Они – Темплтоны. Ты никогда не отдала бы их мне.

– Неужели ты так ничего и не понял?! В таком случае мне тебя жаль. Я уже отдала их тебе, – Лора прошла к двери, открыла ее. – Делай, что считаешь нужным, и уезжай, куда должен ехать. Но не смей думать, что для меня это был просто секс! Я любила тебя. И самое жалкое во всем этом, несмотря на то, что ты бросаешь меня так жестоко, я все еще тебя люблю.

20

Майкл шагнул за ней, но затем остановил себя. Она не понимает, что говорит! Это невозможно!

Он смотрел, как Лора уходит прочь – медленно, словно слепая, идет к дому. Но внезапно она повернула в другую сторону и бросилась бежать.

«Она бежит к скалам, – понял он. – Она разгневана, оскорблена и хочет выплакаться у моря. Ничего, когда иссякнут слезы, она задумается. Конечно, гнев и обида пройдут не сразу, а ненавидеть меня она будет еще дольше». Но Майкл знал – в конце концов она поймет, что все к лучшему.

Лора не может любить его! Он поскреб руками лицо, и оно показалось ему уже огрубевшим, потрепанным. Вероятно, она просто убедила себя, что любит: обычная женская реакция, вот и все. Такие женщины, как Лора, всегда смешивают секс и любовь, желание и чувство. Они подменяют реальность фантазией и не видят всю картину в целом.

Но он видит!

Такие мужчины, как он, не живут долго и счастливо с женщинами вроде Лоры. Рано или поздно она осознала бы, какая пропасть их разделяет, ее снова потянуло бы к изысканной, шикарной жизни. Очевидно, она никогда не простит его за то, что он увидел это первым, но тут уж ничего не поделаешь.

Быть рядом с ней и ждать ее прозрения? Знать, что, когда ее страсть утихнет, она все равно останется с ним из чувства долга? Это просто убило бы его. О, разумеется, она будет доброй! Она не может быть другой. Но он-то поймет, что стал еще одной ее обязанностью.

Убираясь из ее жизни, он оказывает услугу им обоим.

Джош был прав, обвинив его во всех смертных грехах. Никто не знает его лучше, чем Джош.

Говоря себе все это, Майкл продолжал пристально смотреть на скалы, и одинокая фигурка, стоявшая там, словно поворачивала нож в его сердце. Наконец он отвернулся, оглядел комнату, и ему показалось, что она лежит в руинах – точно так же, как его жизнь.

«Ладно, пора идти работать», – сказал себе Майкл и спустился к своим лошадям.

Оказывается, Лора не знала, на какие мелкие осколки может разлететься сердце. А думала, что знала… Когда пришел конец ее браку, Лора была уверена, что никогда больше не испытает такого горя.

«А впрочем, в этом я оказалась права, – думала она, прижимая руки к ноющему сердцу. – Теперь все по-другому. Гораздо хуже».

Ведь ее чувства к Питеру выветривались медленно, год за годом, и к моменту развода вряд ли что осталось от них. Но то, что произошло с ней сейчас… Лора крепко сжала веки и задрожала, хотя воздух вокруг был теплым и спокойным.

Она никого никогда не любила так, как Майкла. Безрассудно, необузданно, безумно. И все эти чувства были еще такими свежими, яркими и новыми; она так дорожила ими… Она дорожила открытием, что, оказывается, может по-настоящему желать кого-то и быть желанной женщиной. Она восхищалась Майклом, восхищалась тем, чего он достиг; она любила его таким, каким он был, – резкого и опасного, но такого доброго и нежного.

И этот человек решил порвать с ней, а она ничего не могла сделать. Слезы не помогли, да они уже и высохли. Гнев ничего не изменил, и она уже стыдилась своего взрыва. Теперь он, наверное, презирает ее, но и этого уже не изменишь…

Лора подошла к самому краю утеса, стала следить за волнами, бьющимися о камни, и вдруг почувствовала странное родство с ними. Она так же, как эти волны, вовлечена в яростную, бесконечную, неизбежную войну, так же бьется о непрошибаемую стену, и борьба ее так же бессмысленна. А сил больше нет.

Мысли о том, что она не одна – что у нее есть семья, дети, дом, работа – не помогали, совсем не помогали. Она стояла на краю мира над волнующимся морем и чувствовала себя одинокой, совершенно одинокой.

Даже птицы почему-то исчезли. Чайки не кричали сегодня, не взмывали белыми стрелами к суровому синему небу, не ныряли в бесконечные морские валы.

Как можно смириться с тем, что никогда больше она не будет так любить? Как она сможет жить дальше, заниматься необходимыми делами и знать, что, повернувшись в ночи, не найдет рядом того, кто любит ее? Одна, всегда одна!

Зачем ей был дарован мимолетный взгляд на то, что она могла бы иметь, чувствовать, желать, если все это тут же было отнято у нее? И почему единственное в жизни, чего она хотела, о чем мечтала, всегда оставалось вне ее досягаемости?

Лора вдруг подумала, что, очевидно, именно так чувствовала себя Серафина, стоя на этом месте много лет назад, скорбя о потери любимого. Она взглянула вниз, представила тот головокружительный и, несомненно, освобождающий прыжок в вечность и пылкое безрассудное сердце, толкнувшее на этот прыжок.

«Кричала ли Серафина, когда скалы бросились ей навстречу? – думала Лора. – Или с облегчением тянулась к ним?»

Вздрогнув, она отошла на шаг от края. Серафина нашла свой путь, чтобы покончить с ужасной болью. Легкий путь. Ее собственный не будет таким легким, потому что ей придется с этой болью жить. Жить без Майкла…

Страницы: «« « ... 1617181920212223 » »»