Мир Призраков Грин Саймон
Риппер любовно пошлепал по лежащей перед ним мине, не обращая внимания на вздрогнувшего Стэйсяка. Мина выглядела довольно невзрачно, но мощности этого плоского серого диска было достаточно, чтобы унести не один десяток жизней.
Разметка периметра потребовала больше времени, чем предполагалось, и не потому, что они увлеклись разглядыванием леса: космодром имел гораздо большие размеры, чем им казалось, теперь он выглядел просто бесконечным. Риппер попытался представить, как выглядело это поле во время строительства Базы, когда многотонные звездолеты, подобные летающим горам, ежечасно садились здесь и стартовали. Но такое было трудно вообразить. Масштабы этого действа были поистине гигантскими. Он хотел поделиться мыслью со Стэйсяком, но передумал. Стэйсяк был неплохим парнем на случай, когда требовалось прикрытие в бою, но он обладал слишком скудным воображением. То, что нельзя было съесть, выпить, убить или подмять под себя, совершенно не интересовало Стэйсяка.
Сейчас он опять вглядывался в дрожащую дымку. Риппер невольно проследил за его взглядом. Вообще на Ансили, и в частности на Базе № 13, существовало что-то такое, что внушало ему инстинктивную тревогу. Чудовищные размеры металлических деревьев устрашали, заставляли чувствовать себя маленьким и жалким, словно мышь перед готическим собором. А кроме того, была еще и дымка, окутывавшая металлический лес, словно неряшливый, грязновато-белый саван. Рипперу показалось, что он увидел какие-то неясные огромные силуэты, двигавшиеся по краю леса. Они появлялись и исчезали в мгновение ока. Опытного солдата не покидало чувство, что за ним наблюдают, почти физически ощущалось давление невидимого, неотвязного взгляда – взгляда врага.
Нервировала и тишина. Единственными звуками, раздававшимися в неподвижном воздухе, были те, которые производили сами Стэйсяк и Риппер. Эти звуки быстро поглощались тишиной. Не было рычания зверей, пения птиц, в воздухе царил мертвый покой. Мертвый мир. Мир-призрак. Риппер нахмурился и, не снимая пальца с гашетки дисраптера, ждал, пока Стэйсяк уложит последнюю мину. В воздухе пахло опасностью, казалось, должно было произойти какое-то роковое событие. Но пока все вокруг было тихо. Мертво…
Стэйсяк быстро пробежал через зону действия мины, вставил взрыватель и отошел к Рипперу. Теперь, если кто-нибудь задумал бы пересечь границу периметра, не набрав мысленно специального кода, его останки были бы разбросаны на огромной площади. Стэйсяк уныло вздохнул и поправил дисраптер на своем бедре. После минирования периметра он надеялся почувствовать себя в большей безопасности, но, честно говоря, этого не произошло. Одного взгляда на лес было достаточно, чтобы ощутить легкий озноб. Дымка у леса переливалась в глубине разными цветами, причудливо изменявшиеся оттенки растворялись в ней, словно краска в воде, наводя на мысль о какой-то непонятной цели или скрытом смысле. Некоторые виды космической жизни непостижимы для человеческого разума.
Риппер тронул своего товарища за руку, чтобы привлечь его внимание, и Стэйсяк едва не отпрыгнул в сторону. Он дикими глазами посмотрел на Риппера, который ответил ему спокойным взглядом.
– Если ты дошел до того, что пытаешься вызвать у меня сердечный приступ, то нам пора убираться отсюда к чертовой матери! – стал жаловаться Стэйсяк.
Риппер удивленно посмотрел на него.
– А я-то считал, что ты предпочитаешь держаться на расстоянии от большой страшной разведчицы!
Стэйсяк недовольно махнул рукой и опять стал вглядываться в лес.
– Она нагоняет на меня тоску, но этот лес нервирует еще больше. Я стал… видеть там что-то. Я как будто даже слышу чьи-то голоса. Да и ты, Рип, тоже чувствуешь это, и не говори, что это не так! В этой дымке что-то есть. Кто-то наблюдает за нами.
– Компьютер не мог соврать, – бесстрастно возразил Риппер. – Согласно показаниям приборов, единственные живые существа на этой планете – мы сами. А ты упрямо канючишь, что планета обитаема…
– А разве это не так?! – заволновался Стэйсяк. – Всем известно, что здесь, на Внешнем Кольце, происходят страшные вещи. Вспомни воинов-призраков и оборотней в Лабиринте Безумия. На Внешнем Кольце ты можешь повстречать кого угодно. Кого угодно…
– Даже если и так, – не согласился Риппер, – я поверю в призраков только тогда, когда сам столкнусь с ними.
– Но кто-то ведь напал на нас во время снижения! Те, кого не смогли засечь даже сенсоры. А что ты скажешь о Кэррионе – этом типе, которого пошел разыскивать капитан? Если он, конечно, не призрак и не ходячий мертвец, то, значит, он умеет скрываться от сенсоров, установленных на кораблях Империи. А если один человек научился делать это, почему бы не научиться и другим? Целые полчища других негодяев, вооруженных до зубов, могут обрушиться на нас, едва мы сомкнем глаза.
– Ты ведь был признан годным по состоянию здоровья, не так ли? – съязвил Риппер. – Хорошо, у меня тоже есть плохое предчувствие в отношении этого места, но я не хочу раньше времени впадать в панику. Я не стану кричать «караул!», пока не увижу что-то конкретное – такое, на что я могу навести свой дисраптер. Ты слишком рано сдрейфил, Лью! Наши мины остановят кого угодно, даже самого черта, если он атакует нас.
– А если ты ошибаешься и рядом с нами затаилась какая-нибудь мерзость?
– Тогда ты можешь все свалить на меня, – спокойно ответил Риппер.
Стэйсяк недовольно покачал головой, оставшись при своем мнении.
– Нет, здесь действительно водится какая-то нечисть – ведь не зря же База поставила защитный экран. Я имею в виду – для них это последний рубеж обороны. Это делается тогда, когда все остальное уже испробовано и не дало результата. Мне это не нравится, Рип. Мне вообще не нравится затея с экспедицией.
– И мне тоже, – неожиданно произнес спокойный женский голос у них за спиной.
Оба пехотинца резко обернулись и увидели, что разведчица Фрост буквально дышит им в затылок. Риппер и Стэйсяк обменялись короткими взглядами, по которым стало ясно, что никто из них приближения разведчицы не заметил – хотя вокруг стояла полная тишина.
– База до сих пор не отвечает, – сказала Фрост. – Наша аппаратура в полной исправности, так что либо персонал Базы не желает вступать с нами в контакт, либо у них нет такой возможности. Если случилось второе, значит, кто-то, кого они сильно опасаются, мешает им ответить. Правда, это противоречит показаниям наших приборов, которые по-прежнему уверяют, что, кроме нас, на планете никого нет.
– А что ты скажешь о Кэррионе? – спросил Стэйсяк.
Разведчица отрицательно покачала головой.
– Кэррион? Вы слышали это имя раньше?
– Нет, – сказал Риппер. – Тебе оно что-нибудь говорит?
Фрост задумчиво нахмурилась.
– Большинство материалов, связанных с Ансили, засекречено с помощью специальных шифров, которые неизвестны даже мне. Но я все-таки смогла раскопать.; кое-какие сведения не для широкой публики. Предатель Кэррион был высокопоставленным офицером в команде Сайленса в то время, когда Империя вела войну против эшрэев. Кэррион пошел против землян и вместе с эшрэями оказывал сопротивление нашим войскам. Причем делал это довольно успешно. В бою он проявлял весьма сильные способности экстрасенса, хотя, по официальной анкете, до прилета на Ансили у него их не было. Считалось, что после уничтожения всех живых существ на планете он погиб вместе с эшрэями.
Стэйсяк уверенно кивнул.
– Тогда он действительно мертв. На выжженной планете никто не смог бы остаться в живых.
– До сих пор было так, – подтвердила Фрост. – Но капитан почему-то уверен, что Кэррион выжил и его можно найти. Это и странно!
– А ты когда-нибудь раньше служила под командованием Сайленса? – спросил Риппер.
– Нет. Но кроме Ансили он бывал на многих планетах, у него хороший послужной список. А вы?
– Я с ним уже два года, – объяснил Риппер. – И не могу сказать о нем ничего плохого – как о капитане. Мне приходилось встречать и похуже. А ты, Лью?
– Да, он нормальный парень. – Стэйсяк пожал плечами. – По крайней мере, мне так казалось до этой экспедиции. Но он начал странно вести себя уже тогда, когда мы получили приказ отправиться на Ансили.
– Когда Сайленс в последний раз был здесь, он наломал столько дров, что пришлось выжечь целую планету. Учитывая это, я не удивляюсь его странностям. – Фрост посмотрела на металлический лес, как будто там мог скрываться ответ на ее вопрос. – Я хочу сказать, что именно в уверенном поведении капитана сегодня и кроется причина для беспокойства. И вообще – сейчас он производит впечатление человека с нестабильной психикой.
Риппер бросил на нее недовольный взгляд. Высказывание разведчицы показалось ему слишком туманным.
– Если так, – сказал он, стараясь сохранять безразличный тон, – если психика капитана кажется нестабильной, то кто должен командовать экспедицией?
– Это могла бы делать я, – сказала, улыбнувшись, разведчица. – Для блага экспедиции.
– Да. Для блага экспедиции, – повторил ее слова Риппер.
– Считаю необходимым напомнить всем вам, – в имплантированных в их мозги устройствах неожиданно раздался голос Одина, – что за предательство и мятеж предусмотрено суровое наказание.
– Предательство? – быстро переспросил Стэйсяк. – Кто говорит о предательстве? Ко мне это не относится!
Фрост улыбнулась, сохраняя невозмутимый вид. Риппер сделал кислую гримасу.
– Да, следовало бы помнить, что даже на пустынной планете найдутся чуткие уши.
– В экстренных ситуациях мне приказано контролировать любые разговоры, – сказал искусственный мозг. – Я безусловно доложу о вашей беседе капитану, когда он вернется.
– Да – если он вернется, – парировала Фрост. – А сейчас приказываю тебе прекратить подслушивать любые разговоры, пока я сама не разрешу тебе этого. Это прямой приказ в соответствии с кодом «красная семерка». Подтверди!
– Код «красная семерка» подтверждаю, – неохотно ответил искусственный мозг и умолк.
Риппер недоуменно посмотрел на разведчицу.
– Я не думал, что кто-то имеет право отменить директиву режима безопасности для искусственного мозга.
– В этом и заключается специфика военной службы, – объяснила Фрост, – каждый день узнаешь что-то новое. Теперь, хоть я и не прочь остаться с вами и поболтать, мне придется отправиться на небольшую прогулку в лес. Если у вас еще есть желание посудачить о капитане, дождитесь моего возвращения.
Она, не оглядываясь, направилась к металлическому лесу. Пехотинцы молча провожали ее взглядом до тех пор, пока она не исчезла в переливчатой дымке.
Стэйсяк взглянул на Риппера.
– Не знаю, что причиняет мне больше беспокойства – планета или эта женщина.
Сайленс неторопливо шел в пелене тумана, внимательно глядя перед собой. По обе стороны от него неясно вырисовывались огромные деревья. Казалось, что краем глаза он видел какие-то знакомые ему лица, но он заставлял себя не смотреть по сторонам. Лес был наполнен воспоминаниями о прошлом, и лишь очень немногие из них были приятными. Однако надо было сосредоточиться на поисках человека, который ему был нужен, – предателя по имени Кэррион. Человека, который когда-то, десять лет назад, был его другом.
Обогревательные элементы в его форменной одежде приятно согревали тело, однако резкий холод обжигал неприкрытые кисти рук и кожу лица. В Империи все время обещали дополнить униформу перчатками, но всякий раз на это не хватало денег. Капитан старался не обращать внимания на холод. Сейчас он был уже близок к цели.
Теоретически Кэррион мог находиться в любой точке Ансили – приборы космического катера не могли нейтрализовать его сверхъестественные биоэнергетические способности и определить местонахождение. У Кэрриона был целый мир, где он мог спрятаться, но Сайленс все же верил, что найдет его. Кэррион должен был ждать капитана в полумиле от космодрома, в том самом месте, где предатель Империи присоединился к эшрэям, жившим в подземных тоннелях. В месте, которое он назвал своим домом.
Сайленс на мгновение остановился и настроил свой передатчик.
– Кэррион, говорит Джон Сайленс, капитан корабля «Ветер тьмы». Ты слышишь меня?
Он подождал немного, но ответа не было. Сайленс не удивился. Кэррион был не так глуп, чтобы так просто обнаружить себя. Переговоры по открытому каналу связи могли прослушиваться кем угодно, и Кэррион наверняка знал это.
Краем глаза Сайленс уловил какое-то движение. Он тотчас же резко повернулся, вскинув дисраптер на изготовку. Рядом никого не было, и все же ощущение чьего-то присутствия не покидало Сайленса. Те силы, которые обрушились на катер во время посадки, могли появиться снова. Слева и справа, перед ним и за его спиной в дымке словно проносились невидимые стрелы. Сайленс медленно и осторожно продолжил идти в намеченном направлении. Странные тени неумолимо приближались, и капитан с трудом преодолел нарастающее желание перейти на бег. Было бы неразумно и небезопасно показать им свой страх.
Теперь он был уже недалеко от расщелины. Ему пришло в голову, что какие-то силы не желали его встречи с Кэррионом. От чувства неопределенной опасности его лоб покрылся испариной, несмотря на обжигающий холод. Но он еще раз сказал себе, что во что бы то ни стало должен дойти до Кэрриона. Непременно должен!
В дымке перед ним пробегали сверкающие потоки, мгновенно меняющие свой цвет, как будто их подхватывал и закручивал неощутимый ветер. Где-то рядом раздался резкий треск – и от стоящего неподалеку дерева отломилась огромная металлическая ветвь. Сайленс отпрыгнул в сторону как раз тогда, когда полуметровый шип был готов пригвоздить его к земле. Треск стал раздаваться со всех сторон, новые и новые ветви отрывались от стволов и дождем сыпались по его следам, а он, уклоняясь и отпрыгивая в сторону, бежал по направлению к расщелине. Его сапоги тяжело стучали по каменистому грунту, этот стук неприятно отдавался в ушах. Он бросался из стороны в сторону, заглатывал ледяной воздух, а металлические шипы вонзались в землю рядом с ним. Он бежал и бежал, превозмогая желание остановиться или хотя бы сбавить темп. Он был уже слишком близко от цели, чтобы сдаться. Зазубренный шип прорвал его одежду и, больно задев ребро, скользнул вниз.
Сайленс подумал было, что ему удалось отделаться легкой царапиной, но тут же увидел большое кровавое пятно на своей одежде. Другой шип пролетел возле его лица, и капитан лишь в последний момент смог заслониться рукой. Из распоротого рукава куртки показалась кровь, рука сразу же онемела.
Теперь он уже явственно ощущал присутствие каких-то неведомых сил, которые двигались по его следам. Он слышал, как они сталкивались с деревьями, как под их тяжестью дрожала земля. Сайленс так резко рванулся вперед, что его сердце, казалось, разорвется от бешеного бега. Он по-прежнему держал палец на гашетке дисраптера, но не видел ничего похожего на цель.
На дороге перед ним неожиданно возникло препятствие в виде усеянного крупными иглами кустарника, который разросся вокруг, поваленного дерева. Сайленс резко затормозил и упал на колени возле огромного ствола. Он прислонился спиной к дереву и огляделся по сторонам. Кустарник полностью преградил ему путь, другой дороги не было. Теперь они его настигнут.
В глубине металлического леса кто-то завыл. Это был душераздирающий, потусторонний звук, в котором не было ничего земного, но все же чувствовались боль, ярость и горечь потери. Страшный вой разносился среди деревьев, приближался, становился все громче.
С каждой стороны он дробился на несколько голосов, и этот сатанинский хор как ножом резал слух Сайленса. Он прижался к стволу дерева, по-прежнему держа свой дисраптер на изготовку, в тщетной надежде защитить себя. Оружие не могло остановить тех, кто преследовал его. В колеблющейся дымке продолжали двигаться неясные тени, они окружали Сайленса, у них стали появляться когтистые лапы и разинутые пасти, огромные безобразные тела и морды с хищными хоботами.
Он встал, прицелился в ближайшее чудовище и нажал на гашетку. Клокочущий пучок энергии ударил в морду пришельца и расколол ствол дерева, стоявшего позади него. С резким хрустом дерево накренилось и рухнуло на землю. Несколько секунд, словно шрапнель, летели металлические щепки и сучья, но не было признака того, что выстрел ранил или хотя бы напугал реального врага. Сайленс и не надеялся на это. Все его враги умерли десять лет тому назад. Он был уверен в этом и не желал признавать свое поражение.
У Сайленса дергались губы. Его враги играли в нечестную игру. В игру не по правилам. Или у них были свои правила – ведь они обитали на Ансили, в мире эшрэев!
Сейчас они все плотнее сжимали кольцо вокруг него, оглушительный вой нарастал, терзая его мозг. Он знал, что это происходит в реальности, хотя все и казалось каким-то наваждением, лишенным здравого смысла и логики. Эшрэи продвигались медленно, неумолимо через дымку и, стволы деревьев, они кружились, кружились – замученные души, которые он безжалостно загубил десять лет назад. Они пришли к нему так же, как посещали его в воспоминаниях о тех страшных событиях, виновником которых он был.
Вдруг вой прекратился, оборвавшись в одну секунду, и в лесу наступила напряженная тишина. Сайленс, с искаженным от боли лицом, старался удержаться на ногах и не думать о своей ране. Он поднял дисраптер – и снова опустил его. Даже если перед ним появилась бы цель, дисраптер не смог бы выстрелить до полной перезарядки энергетического кристалла. У капитана был еще меч, но он был пригоден только для того, чтобы покончить с собой и избежать мести эшрэев. Но он не мог принять такое решение. Сдаваться было не в его характере, даже если ситуация выглядела безнадежной. Он спокойно достал из ножен меч и с вызовом взглянул на переливающуюся дымку. Между тем по лесу кто-то двигался совсем недалеко от Сайленса. Совсем рядом.
И вот из дымки, прямо напротив него, появился человек. Вокруг было тихо, судьба Сайленса, казалось, висела на волоске, но неожиданно давящее ощущение от бесчисленного множества следящих за ним глаз исчезло, призраки покинули туманную дымку и лес. Сайленс перевел дыхание, сделал глубокий прерывистый вдох и положил меч перед собой. По лицу капитана струился холодный пот, он вытер его рукавом куртки.
Сайленс посмотрел на человека, стоявшего перед ним. Его темная фигура была высокой и тонкой, как лоза, он был затянут в черную кожу, на голове – черный капюшон. Кэррион всегда носил одежду черного цвета, он всегда выглядел предвестником беды. В его руке был посох из отполированной кости, выше человеческого роста. Похоже, он использовал его как оружие, а не как опору. Лицо Кэрриона было скрыто тенью от капюшона, и Сайленс не знал, благодарить ли ему судьбу за это или нет.
– Привет, Шон! – наконец сказал он, с облегчением осознав, что его голос спокоен и ровен. – Много же лет прошло…
Человек, не говоря ни слова, пристально смотрел на него. Сайленс с трудом перевел дух.
– Ну, в чем дело? Ты что, не помнишь меня?
– Как же, капитан, – вполголоса ответил Кэррион, – я помню тебя. И ОНИ тоже помнят.
– Кто это – они? – спросил Сайленс.
– Тени твоего прошлого. А может быть, призраки.
– Я не верю в призраков.
– Это не важно, – усмехнулся Кэррион. – Зато они верят в тебя.
Глава 3
В ПОИСКАХ ОТВЕТА
Стэйсяк и Риппер сидели, развалясь, в своих креслах и угрюмо ждали, когда Дайана Вэрчью установит связь с компьютерами Базы № 13. Она попыталась вывести компьютер «Ветра тьмы» на компьютерную систему Базы и уже достигла в этом некоторого успеха. Уйдя в себя, то и дело тяжело вздыхая, она бормотала что-то невнятное. Наконец с помощью Одина и счастливой случайности ей удалось установить ненадежную связь между бортовым компьютером катера и компьютерной сетью Базы.
Дайана внимательно изучила поступившую с Базы информацию и была поражена состоянием систем Базы, которые с трудом ответили на ее пробные запросы. Компьютерные системы на Тринадцатой ни к черту не годились. Почти половина управляемых персоналом систем оказалась выведенной из строя. Не было заметно и следа присутствия искусственного мозга Базы, который должен был предохранять аппаратуру от внешнего воздействия. А с компьютерами, на которые ей удалось выйти, произошло что-то ужасное.
Дайана хмурилась, ее пальцы бегали по клавиатуре. Она пристально наблюдала за тем, как один за другим начинают светиться мониторы, наполняясь бесконечным потоком информации. Пальцы экстрасенса порхали по клавиатуре. Она пыталась отделить важную информацию от «мусора», и по мере того как картина прояснялась, ее лицо все больше и больше мрачнело. Что бы там ни произошло на Базе, это не выглядело случайной аварией. Разрушения носили такой избирательный характер, что не было сомнения в чьем-то злом умысле. Осталось только выяснить, была ли База атакована снаружи или разрушители действовали изнутри.
Дайана улыбнулась, услышав у себя за спиной тяжелый вздох одного из пехотинцев. Скорее всего это был Стэйсяк. Честно говоря, он не казался ей человеком, достойным серьезного внимания.
– Вам нет смысла стоять у меня за спиной! – резко сказала она, даже не оборачиваясь. – Вы ничем не сможете помочь мне.
– Наблюдать за вами – моя работа, – возразил Стэйсяк. – Я должен убедиться, что у вас все нормально. Если это к тому же подразумевает пребывание в теплой удобной каюте, а не блуждание по холоду, когда ждешь, что у тебя отвалятся отмороженные конечности, то я точно знаю, каковы мои обязанности. Кроме того, сейчас капитан и разведчица куда-то исчезли, и мы с Риппером – единственные, кто стоит между вами и чертовщиной, обитающей в этих лесах. Верно, Рип?
– Верно, – подтвердил Риппер.
– Если вы расставили дистанционные мины, то мне не нужна другая защита, – сказала Дайана. – К тому же на случай чрезвычайной опасности у катера есть защитный силовой экран. А сейчас мне надо довести до конца то, что я делаю, и, поверьте, если я добьюсь своего, результат превзойдет все ожидания.
– Так что, вы достигли какого-нибудь прогресса? – спросил Риппер.
В глазах Дайаны он немного вырос: по крайней мере, в его голосе звучал неподдельный интерес.
– Черт возьми, не слишком большого, – призналась она, откинувшись на спинку кресла и сняв пальцы с клавиатуры. Дело пошло бы быстрее, если бы ей разрешали мысленно отдавать команды напрямую компьютеру, а не работать через клавиатуру. Но она не обладала достаточно высоким рангом для таких действий, а кроме того, она была экстрасенсом, которым никогда не оказывали доверия.
Она поняла, что Риппер все еще ждет ответа, и собралась с духом.
– Большинство компьютеров Базы отключено, и, похоже, я не смогу вывести их из этого состояния, как бы ни старалась. Они не реагируют на обычные шифрованные команды или программы подключения. Я не могу обнаружить даже искусственный мозг Базы. Я почти уверена, что он спрятан. Похоже, что кто-то или что-то обесточило всю технику, а потом наполовину разрядило кристаллы, обеспечивающие память компьютеров. Подсистемы, контролирующие горное оборудование, в основном исправны, но ничтожный объем информации, поступающий от них, просто приводит меня в уныние. Машины работают с двадцатипроцентной производительностью, но даже и она продолжает падать.
Если мы не предпримем что-то для преодоления спада или хотя бы не замедлим его, в течение сорока восьми часов все замрет. А если машины остановятся, то их будет чертовски тяжело запустить вновь. Если это случится, в Империи нас никто не поймет. Нетрудно догадаться, что всех сидящих в этой каюте посчитают виновными и мы получим большой нагоняй.
– Можно ли как-то помочь тебе в этой ситуации? – спросил Риппер.
– Проще всего переправить меня на Базу, чтобы я своими руками прикоснулась к терминалам главного компьютера, но это нереально. Наш Один ломает свои электронные мозги, стараясь установить связь с основным компьютером, но кто-то сыграл гнусную шутку с нашей системой связи: Один не может подать сигнал достаточной мощности. Наконец, что-то стряслось и с теми компьютерами, на которые я все-таки смогла выйти. В информации, полученной от них, совершенно отсутствует здравый смысл. Она наполовину неразборчива, наполовину – просто бред. Если я не узнаю чего-то нового, я готова поклясться, что все компьютерные системы были перепрограммированы шиворот-навыворот.
Стэйсяк и Риппер переглянулись, и Риппер, не вставая со своего кресла, подался вперед.
– Ты имеешь в виду, что на Базе кто-то преднамеренно расстроил все системы?
– Да. Я хочу сказать, что такое очень вероятно.
– В таком случае, – медленно произнес Риппер, – мы имеем дело с вражеской диверсией.
– Возможно, – согласилась Дайана. – Я не могу сказать наверняка. Некоторые из произошедших изменений вообще лишены смысла.
Риппер поднялся с кресла.
– Лью, я думаю, нам с тобой надо пройтись по периметру. Надо еще раз убедиться, что мы под надежной охраной.
Стэйсяк намеренно принял более удобную позу и вытянул ноги.
– Послушай, Рип, будь человеком! На улице собачий холод. Я хотел бы поберечь пальцы на руках и на ногах, они мне еще пригодятся. Если хочешь – пойди прогуляйся. А я уверен, что мы с Дайаной найдем занятие на то время, пока тебя не будет. Верно, Дайана?
– Только в твоих мечтах, – спокойно отрезала экстрасенс. – Ты не в моем вкусе, Лью. Я предпочитаю мужчин, стоящих на более высокой ступени эволюции.
– Могу ли я считать это намеком, что у меня все-таки есть шанс? – спросил Стэйсяк, неохотно вставая со своего места.
– Скорее намеком на то, что тебе надо убираться к черту!
– Ну что ж, – усмехнулся Стэйсяк, – намек понял. Я иду с тобой, Рип! Я просто умираю от желания совершить небольшую приятную прогулку по этому симпатичному морозильнику и посмотреть, как посинеют мои конечности.
Экстрасенс улыбнулась, не отрывая глаз от приборов, но, пока пневматическая дверь за пехотинцами не закрылась, ее лицо сохраняло напряженное выражение. Стэйсяк не позволил себе ничего лишнего, он вел себя как обычно, но она всегда с большой осторожностью подходила к отношениям с сослуживцами. Среди людей часто находились такие, которые хотели бы использовать ее уникальные способности в своих целях. С другой стороны, скрывать эти способности было небезопасно. Экстрасенсы всегда нуждались в покровителях, которые стояли бы между ними и Империей. Покровителях достаточно сильных, чтобы защитить граждан среднего класса от произвола властей и политических репрессий. Стэйсяк стоял слишком низко на социальной лестнице, чтобы выполнять эту роль, да и Риппер был немногим лучше…
Она поймала себя на том, что ее мысли уплывают куда-то вдаль, и сконцентрировалась на экранах. Там бесконечно текла информация от компьютеров Базы № 13, большая часть ее представляла загадочную головоломку и не несла практической пользы.
– Я выудил кое-что необычное, – неожиданно обратился к ней Один. – Сначала я решил, что это сигналы Искусственного мозга Базы, но теперь не уверен в этом. Похоже на то, что кто-то внутри Базы пытается ответить на мои запросы, но таким странным способом, каким со мной прежде никто не общался.
– Выведи информацию на главный экран, – попросила Дайана.
Когда искусственный мозг показал ей ответы на вопросы, задаваемые с катера, она нахмурилась. Ответы были путаными и неграмотными, на грани бреда и здравого смысла. Дайана произвела несколько проверочных тестов, чтобы убедиться, не является ли эта тарабарщина каким-то кодом, но если это и был код, то такой сложный, что она ни за что не смогла бы подобрать к нему ключ. И тем не менее слова продолжали течь на экране, словно пытаясь что-то объяснить ей.
– Один, сделай полный анализ этой информации, – не выдержав, обратилась она к искусственному мозгу, – Обрати внимание на повторы слов и фраз, подчеркиваемые или пропускаемые понятия, на все то, что обычно не бросается в глаза. Если это не искусственный мозг Базы, то, может быть, там остался кто-то в живых?
– Если остался, – заключил компьютер, – я бы сказал, что они, по крайней мере, не совсем здоровы.
За бортом катера было холоднее, чем думал Стэйсяк, Он съежился и изо всех сил притопывал ногами по поверхности посадочного терминала, пока не стали действовать обогревательные элементы в его одежде. Он уже начал думать, что хорошо бы выбрать время и кое-что переделать в своей форме, прежде чем выходить в ней наружу. Срок ее годности давно истек. Стэйсяк решил, что впредь он не будет так занашивать форму. Пехотинец ежился и с ожесточением тер ладонью о ладонь. Надо было преодолеть холод. Риппер, естественно, не обращал на погоду внимания, он вглядывался в стену леса бесстрастными, серьезными глазами. Стэйсяк следил за его взглядом, но если, бы там было хоть что-нибудь, достойное внимания! Он тяжело вздохнул и посмотрел на катер.
– Риппер, подтверди, что ты тащишь меня туда не от нечего делать. Скажи мне, что есть какая-то причина, из-за которой мы стоим на холоде, – иначе я возьму какое-нибудь тупое орудие, хлопну тебя по башке и спляшу танец на твоем трупе!
– Но у тебя нет тупого орудия, – возразил Риппер, даже не обернувшись.
– Я найду что-нибудь подходящее.
Риппер улыбнулся, по-прежнему не отрывая взгляда от леса.
– Ты видел, что показывали приборы? По данным сенсоров, установленных на наших дистанционных минах, что-то или кто-то приближался или даже пересекал линию нашего периметра в нескольких местах, а потом снова уходил в лес.
– Ты дурачишь меня! – не поверил Стэйсяк. – Ты наверняка дурачишь меня! Если кто-то пересек линию периметра, то почему не сработали мины?
– Резонный вопрос, – согласился Риппер. – Другой резонный вопрос: почему, если сенсоры на минах зафиксировали появление каких-то живых существ, другие приборы катера продолжают уверять нас, что планета необитаема? Согласись, Лью, капитан затащил нас в интересное место.
– Я расплачусь с ним за этот интерес! – мрачно пригрозил Стэйсяк. Он подошел поближе к Рипперу и стал наблюдать за дымкой и деревьями. – Знаешь, зачем он нас привел сюда? Чтобы нами можно было пожертвовать! Мы для него будем таскать каштаны из огня. А если с нами что-то произойдет, он только покачает головой и скажет: «Какая жалость!» Потом свяжется с «Ветром тьмы» и попросит забрать два теплых трупа.
– Наша работа связана с риском, – не согласился Риппер. – На то мы и морские пехотинцы. Если ты не понимаешь наших шуток, не лезь в нашу компанию.
– Мне осталось служить пять месяцев – и мой контракт будет окончен, – сказал Стэйсяк. – А потом я задам такого деру из этих военно-морских сил, что ты и глазом не успеешь моргнуть. Я до сих пор не могу себе простить, что пошел на такое задание перед самым увольнением в запас. Я тебе признаюсь откровенно, Рип: по своей воле я не пойду здесь ни на малейший риск, буду делать только то, что положено по инструкции – и никакой личной инициативы! Что бы ни произошло в этой экспедиции, я должен вернуться домой целым и невредимым. Можешь держать на меня пари!
Риппер наконец повернул к нему голову.
– Ну а что ты будешь делать потом, Лью? Куда ты пойдешь после того, как оставишь службу? Все, что ты знаешь, вся твоя подготовка и опыт связаны со службой в морской пехоте. На таких, как мы – профессиональных убийц, – спрос в основном только в армии, другого применения нам трудно найти. Хочешь, я расскажу, что произойдет с тобой дальше? Ты будешь бегать от одной безнадежной работы к другой, и каждая новая работа будет бесить тебя больше, чем предыдущая. Тебе придется гнуть спину за половину той суммы, которую ты получаешь сейчас. И в конце концов, когда у тебя кончатся деньги и ты сойдешь с ума от скуки, какая-нибудь крупная рыба с зубастой улыбкой, в костюме, который тянет на твое годовое жалованье, наймет тебя для какого-нибудь грязного дельца, за что сама получит приличные проценты, а тебя зашлют в самую вонючую дыру Империи. После этого вернешься в армию и снова подпишешь контракт, как это делают многие уволенные в запас пехотинцы.
– Как это сделал ты! – не выдержал Стэйсяк.
– Да. Как это сделал я. Привыкни и ты к этой мысли, Лью. Это все, что ждет таких людей, как мы.
– Но только не меня! – раздраженно сказал Стэйсяк. – Если я выберусь отсюда, то уже никогда не попаду им в руки. У меня есть свои планы. Я найду себе место и сделаю из себя человека.
– Ты уверен, Лью?
– Я не сомневаюсь в этом.
– Что ж, хорошо. Я надеюсь, что у тебя получится. А сейчас раскрой пошире глаза и не высовывай голову. И заранее не паникуй – я, кажется, заметил какое-то движение за линией периметра, в секторе «без десяти два».
Стэйсяк непроизвольно завертел головой, его глаза искали сектор «без десяти два». Но там ничего не было. Он подключил прибор инфракрасного видения, вживленный в его глаза, но и теплового излучения обнаружить не удалось. Тогда он соединился с системой сенсоров на катере и напрямую стал принимать их сигналы, но и сенсоры не зафиксировали никаких нарушений границы. Он прервал связь, взглянул на Риппера и недоуменно пожал плечами.
– Ты ловишь собственную тень, Рип. Там ничего нет.
– Есть. Я сам видел. Продолжай наблюдение – они еще покажутся. В такие моменты, как сейчас, мне хочется, чтобы в Империи был снят запрет на использование некоторых имплантантов, которые относят к разряду второстепенных. Ты не поверишь, но на черном рынке я видел такое приспособление: вживленное в организм человека средство самозащиты делает его практически неуязвимым на поле боя. Конечно, есть немало доводов за то, чтобы такие штуки запретить. В Империи не хотят, чтобы ее славные маленькие солдатики использовали какие-то идеи, не предусмотренные уставом. У нас до сих пор не забыли про восстание хэйденменов.
– Да, конечно, – согласился Стэйсяк. – Его киборги могли напугать кого угодно. Но я до сих пор никого не вижу. Может, это возвращается капитан?
– Если бы это был капитан, его бы зафиксировала инфракрасная оптика, правда? Кроме того, возникает и другой вопрос: что здесь делает наш славный капитан, рискуя сломать свою драгоценную шею рядом с такими грязными чушками, как мы?
– Ищет своего Кэрриона.
– Да. – Риппер впервые за долгое время нахмурился. – Капитан знает намного больше, что происходит здесь, чем позволено знать нам. Я готов поспорить, что Кэррион окажется каким-нибудь мощным экстрасенсом. Только благодаря этому он смог улизнуть от приборов нашего катера.
Стэйсяк в сомнении покачал головой.
– Я не знаю. Если Кэррион провел здесь целых десять лет, полагаясь только на самого себя, как он выжил? Я имею в виду – здесь даже не на кого охотиться. Все живые существа на планете были уничтожены. И даже если он нашел какой-то способ выжить, он должен был сойти с ума за десять лет одиночества.
– Не обязательно, – возразил Риппер. – Он мог найти себе какое-то занятие, общаясь с персоналом Базы… Вон там! Ты видел?
– Да, – тихо подтвердил Стэйсяк. – На самом краю леса, в «двухчасовом» секторе. Только я не понял, что это было. Подойдем поближе и посмотрим?
– Спокойно, Лью! Это могла быть уловка – чтобы увести нас подальше от корабля. И кроме того, если оно так приблизилось к нам, почему не сработали мины? Кто бы это ни был, он должен был попасть в радиус действия мин. Может, он нашел способ отключать и включать взрыватель и теперь ждет, когда мы по одному будем подходить к линии периметра и взрываться на собственных минах При нашем приближении рванет, и тебе домой пошлют твои кишки в коробке, потому что, кроме них, ничего не удастся найти. Нет, Лью. Если не возникнет стопроцентной цели или явной угрозы для катера, я с этого места не сдвинусь. По крайней мере пока не получу точного представления о том, кто нам противостоит.
– Верно, черт побери, – согласился Стэйсяк, все еще с опаской поглядывая в «двухчасовой» сектор. – Если капитан хочет охотиться за призраками – это его дело. Без приказа я никуда не пойду. Да я больше никого и не вижу. А ты, Рип?
– И я тоже. Оно исчезло.
Стэйсяк взглянул на циферблат своих часов.
– Что-то капитан задерживается. Ему пора бы уже вернуться.
Риппер пожал плечами.
– А ты знаешь, сколько нужно времени, чтобы выследить человека, который по официальной версии не существует? Не беспокойся о капитане. Он опытный парень и сможет позаботиться о себе.
– Знаешь, – заключил Стэйсяк, – если призрак или что-то в этом роде появлялось в «двухчасовой» зоне, то это как раз то место, куда пошла разведчица. Не исключено, что они столкнутся нос к носу.
– В таком случае, – улыбнулся Риппер, – мне жаль призрака.
Глава 4
КЭРРИОН
Капитан Сайленс медленно встал на ноги, морщась от боли в боку. Кэррион не пошевельнулся, чтобы помочь ему. Сайленс и не нуждался в его помощи. Он не хотел быть чем-то обязанным Кэрриону. Расплачиваться пришлось бы гораздо большей ценой. Отгоняя мысль о своей ране, Сайленс сосредоточился на человеке, стоявшем перед ним. С тех пор, когда он в последний раз видел его, своего бывшего друга, прошло десять лет. Честно говоря, он уже не надеялся встретиться с ним снова. Кэррион должен был погибнуть вместе с эшрэями. Погибший, он мог бы считаться жертвой; живой – становился лишней проблемой. Но он был еще и человеком, с помощью которого Сайленс рассчитывал решить один нелегкий вопрос.
Он стоял и смотрел на Кэрриона, понимая, что надо что-то сказать, но в голову не приходили нужные слова. По дороге сюда он тщательно продумал, как будет себя вести. Он точно знал, что надо сказать, на чем сыграть, чтобы заставить Кэрриона помочь экспедиции. Но теперь, когда он лицом к лицу встретился со старым другом – призраком из прошлого, слова застряли у него в горле. Этот человек был его другом, более близким, чем родной брат, но при их последней встрече они пытались убить друг друга. Долгое время Сайленс считал себя победителем в этой схватке. Но потом он стал слышать от очевидцев, побывавших на Ансили, рассказы о человеке, избежавшем смерти. О «призраке» в лесах. О Кэррионе.
Годы шли, Сайленс не возвращался на Ансили. У него не было желания вновь увидеть своего бывшего друга. Но время и обстоятельства все-таки вернули его сюда. Прежние грехи остались в прошлом. Сейчас надо было думать только о возглавляемой им экспедиции, об успешном выполнении поставленной перед ней задачи. Сайленс знал свои обязанности. Он всегда ставил их на первое место. И если для этого потребовалось бы использовать или даже еще раз предать друга, он пошел бы на это. Ему случалось идти и на большие жертвы.
Кэррион приблизился и поднял капюшон, скрывавший его лицо. По спине Сайленса пробежал неприятный холодок, ему показалось, что у него на затылке шевелятся волосы. Кэррион выглядел точно так же, как и десять лет назад. Он провел эти годы в одиночестве, в страшных условиях, но на его лице не прибавилось ни единой морщины. Он выглядел таким же, каким остался в памяти Сайленса: молодым, гордым, непреклонным. Время было бессильно перед ним. Конечно, призраки не стареют!
Неожиданно Сайленс почувствовал неловкость и стыд за то, что сам так сильно изменился за десятилетие. Что подумал о нем Кэррион, глядя на его облысевший лоб и раздавшуюся талию? Заметил ли он это, и если заметил, то придал ли значение? И, что самое важное, понял ли он, что перед ним уже не тот Джон Сайленс, которого он когда-то знал, который мог принести в жертву своего друга, если этого требовали правила игры? Теперь, глядя на спокойного молодого человека, стоящего перед ним, Сайленс чувствовал себя старше и изношеннее, чем обычно. Он до сих пор не знал, с чего начать. В конце концов молчание нарушил сам Кэррион.
– Что ты здесь делаешь, капитан?
– Мне нужна твоя помощь, – спокойно ответил Сайленс.
Кэррион улыбнулся, как будто речь шла о каких-то давно утраченных возможностях.
– Я и не думал, что ты проделал весь этот путь для того, чтобы возобновить старое знакомство. Но я знал, что когда-нибудь ты вернешься. Мы с тобой не закончили одно общее дело…
– Это подождет, – прервал его Сайленс. – Ты знаешь, что произошло на Базе номер тринадцать?
– Я знаю, что совсем недавно они установили защитный силовой экран. Только и всего.
– Так ты не поддерживаешь связь с людьми оттуда?
На губах Кэрриона появилась и исчезла улыбка, но глаза его остались серьезными.
– Командир Базы отдал приказ о «стрельбе без предупреждения», который распространялся и на меня. Он не хотел, чтобы его тревожили. Да он и не был мне нужен. Они боялись меня – такого, каким я стал, и, в конечном итоге, они были правы.
– Каким же ты стал? – спросил Сайленс. – Как ты жил здесь все эти годы, без снабжения всем необходимым, без запасов продовольствия?
– Откровенно говоря, я не выжил. Мне пришлось пройти через очень многое с тех пор, как мы с тобой расстались. Я уже не тот человек, которого ты помнишь.
Он на мгновение посмотрел в сторону, как будто прислушиваясь к какому-то голосу, доступному только ему одному, покачал головой и вновь взглянул на Сайленса.
– Мы не можем говорить здесь. У меня нет друзей в этом лесу, и даже я не в состоянии защитить тебя от всех его обитателей. Пойдем со мной. Мой дом недалеко отсюда.
Он повернулся и пошел, даже не оглядываясь на последовавшего за ним Сайленса. Сайленс шел следом, скрипя зубами от сверлящей боли в боку. Рана, похоже, была не очень серьезной, но требовала немедленной перевязки, иначе он мог совсем обессилеть от потери крови. С помощью специального устройства, которым была оснащена его форменная одежда, он ввел себе дозу эндорфина – достаточную для того, чтобы приглушить боль, но все же не затуманившую его сознания. Он следовал за Кэррионом через бронзовый и золотой лес, ступая по тропе, которую различал только его проводник.
В дымке, повисшей между деревьями, ничто не двигалось, но тишина казалась зловещей, предвещавшей что-то недоброе. Даже не видя вокруг ничего подозрительного, Сайленс ощущал на себе чьи-то взгляды. Деревья неожиданно расступились, открыв что-то вроде высокого холма, поросшего серебряным кустарником. Металлический холм был поврежден, на нем виднелись глубокие царапины и воронки, через которые, словно плющ, пророс кустарник. Несмотря на это, Сайленс смог распознать под зарослями каркас боевого вездехода. Это была одна из тех машин, которые десантировались в лесу. Она осталась там, где ее настиг психоэнергетический залп эшрэев. Сайленс вспомнил эту картину – один из немногих случаев, когда в бою он встретился с Кэррионом…
…Ночь прорезали лучи лазеров, разрывы гранат были похожи на распустившиеся в темноте алые цветы. Повсюду были видны вспышки дисраптеров, слышалось громкое гудение поднятых силовых щитов. Эшрэи шли нескончаемыми волнами, их огромные уродливые фигуры двигались с удивительной ловкостью и быстротой. От шквалов их психической энергии трещал воздух, происходило невероятное, разрушались защитные барьеры, выставленные экстрасенсами Империи вокруг ее войск. Когти и клыки сражались против мечей и щитов, кровь потоками лилась на изуродованную землю. В темноте, с трудом прокладывая себе дорогу среди деревьев, медленно ползли боевые вездеходы. Лучи дисраптеров, установленных на летающих тарелках, вонзались в толпы эшрэев сверху. Наука сошлась в смертельной схватке с дикой яростью, сражение достигало пика то здесь, то там, и ни одна из сторон не могла одержать окончательной победы…
…Сайленс неожиданно вздрогнул – воспоминания были такими явственными, что, казалось, он до сих пор слышал крики бойцов и вопли умирающих. Эшрэи были храбрым и коварным противником, но они никогда не могли бы победить Империю. Как только Сайленс понял, что ему не удастся захватить плацдарм, удерживаемый эшрэями, и даже удержаться на своих позициях, он эвакуировал все свои отряды с планеты и вызвал звездолеты, отдав им приказ выжечь эту проклятую планету от полюса до полюса. Миллионы эшрэев погибли, жизнь на планете была сметена огнем, не осталось даже трупов погибших. Потери Империи были ничтожны. Сайленс победил – ценой этой победы была его честь и его друг. Какое-то время он думал, что не сможет жить без этого, но все-таки смог. На самом деле почти никто не умирает от угрызений совести.
Когда все было окончено, в Империи не знали, как поступить с Сайленсом. С одной стороны, он выпустил ситуацию из-под контроля и спасся, только пойдя на крайнюю меру. Но, с другой стороны, он решил проблему Ансили раз и навсегда. И в Империи заулыбались, стали жать ему руку, публично «гладили его по головке». Впрочем, в личном деле все же написали, что он никогда не может быть продвинут по службе. Ему сохранили должность капитана, но это стало пределом в его карьере. Впрочем, Сайленс был не слишком озабочен этим. После Ансили он потерял к карьере всякий интерес.
И вот он снова оказался здесь, и, кажется, проблема планеты все-таки осталась нерешенной.
Вскоре они вышли на поляну, где находилось жилище Кэрриона, и Сайленса охватило непреодолимое чувство, что он однажды уже видел все это. Ничто не изменилось. Перед ним была все та же поляна, те же деревья, те же заросли металлического кустарника, скрывающие вход в подземный тоннель. Сайленс смущенно наблюдал за тем, как Кэррион осторожно раздвинул заросли и поднял крышку люка. В последний раз Сайленс побывал здесь, когда, нарушив приказ, вырвался сюда на несколько минут и стал уговаривать Кэрриона не совершать измены. Тогда они еще оставались друзьями и изменник еще не был изменником. Они встретились как друзья, а расстались как враги, и дальше все происходило по слепой воле судьбы. Она заставила каждого из них сыграть свою роль до конца. Теперь они снова оказались в этом месте, с воспоминаниями о дружбе и вражде, с надеждой, что можно еще найти основу для взаимопонимания. Сайленс грустно улыбнулся. Может быть, в этот раз он окажется счастливее.
Кэррион стал спускаться по лестнице, ведущей от люка куда-то в темноту, Сайленс последовал за ним. Он чуть-чуть задержался, чтобы почувствовать вес крышки люка. Она была такой же тяжелой, как и прежде, но Кэррион приподнимал ее одной рукой, как будто она была невесомой. Желая привлечь внимание Кэрриона, Сайленс кашлянул.
– Наверное, мне надо закрыть дверь? – спросил он. Кэррион улыбнулся.
– В этом нет необходимости. Здесь нет никого, кто мог бы войти сюда после нас. Разве что с закрытой дверью ты будешь чувствовать себя спокойнее…
Он едва прикоснулся к крышке люка, и та, словно по своей воле, подалась вперед. Сайленс торопливо стал спускаться в зев тоннеля. Крышка люка тут же захлопнулась, под ее тяжестью задрожали земляные стены и пол. Сайленс посмотрел на Кэрриона, но тот был уже далеко в глубине тоннеля. Капитану пришлось поспешить, чтобы не отстать от него. Тоннель был настолько широким, что они могли идти рядом друг с другом, а расстояние над их головами до потолка составляло почти метр. Земля внутри тоннеля имела густой торфяной запах, который не показался Сайленсу неприятным. Корни металлических деревьев змеились по неровному потолку, наполняя тоннель теплым, немеркнущим светом. Замкнутое пространство вызывало тяжелое ощущение, и Сайленс перестал ориентироваться в лабиринте подземных коридоров, служивших жилищем для эшрэев и отступника Кэрриона. В последний раз он спускался сюда тогда, когда они с Кэррионом были еще друзьями – такими друзьями, что Кэррион проводил его обратно на поверхность после окончания встречи. Сайленс не был уверен, что подобное повторится и сегодня, но, в общем, это уже не имело значения. Все, что ему было нужно, – это поговорить с Кэррионом.
Наконец отступник остановился в боковом переходе и сделал знак Сайленсу пройти туда первым. Сайленс без промедления шагнул вперед. Он не хотел показать Кэрриону, что испытывает сомнения. Переход оканчивался довольно большой пещерой, освещенной проникавшими повсюду светящимися корнями. Жилище Кэрриона было настолько просторным, чтобы, находясь в нем, не испытывать страха перед замкнутым пространством. Кроме того, оно было обустроено с известным комфортом и даже претензией на роскошь. Здесь были два расшатанных кресла, письменный стол и длинное ложе. В примитивном очаге, вмонтированном в одну из стен, глухо гудело пламя, дым поднимался по узкой трубе, упиравшейся в земляной потолок. Пол был покрыт чем-то вроде плетеного коврика, истертого и запачканного от долгого употребления. «Не слишком много места, чтобы коротать время в изгнании», – подумал Сайленс. Небольшие ниши в стенах были украшены резными узорами, выполненными эшрэями. Сайленс стал рассматривать ближайшую нишу, но в очертаниях узоров не было смысла, их завитушки и зигзаги вызывали головную боль. Он отвел взгляд и поморщился, Кэррион ответил ему мягкой улыбкой.
– К ним нужно прикоснуться, капитан, а не разглядывать их. Эшрэи – это существа с очень развитым осязанием, их зрение устроено совсем не так, как у нас.
– Спасибо, – поблагодарил Сайленс. – Я лучше воздержусь.
– Как знаешь. Садись, капитан. Располагайся поудобнее. Я бы предложил тебе сигарету или что-нибудь выпить, но, к сожалению, у меня нет ни того ни другого.
Сайленс с опаской опустился на ближнее к нему кресло, но оно оказалось прочнее, чем он думал, и легко выдержало его вес. Кэррион сел в кресло напротив. Теперь они сидели лицом к лицу и некоторое время рассматривали друг друга. Сайленс не переставал удивляться, как мало изменился Кэррион. Десять лет одиночества не только не прибавили морщин на его лице, но и не поколебали присутствия духа. Отступник был безукоризненно вежлив, как и всегда. После десяти лет одиночества он мог обрушиться на Сайленса с упреками, выведенный из равновесия звуками человеческой речи. Но вместо этого он сидел спокойный, даже счастливый, ожидая, что скажет ему Сайленс.
Сайленс поерзал в кресле, испытывая внутреннюю неловкость. Он уже забыл, каким холодным и пронизывающим может быть взгляд Кэрриона.
– У тебя здесь славное местечко, – наконец сказал Сайленс, просто чтобы начать разговор.
– Мне здесь нравится, – подтвердил Кэррион. Он резко откинулся на спинку кресла, и Сайленс непроизвольно вздрогнул.
Лицо Кэрриона было серьезным.
– Я не знаю, что сказать тебе, капитан. Я очень давно не разговаривал с людьми.
Читать бесплатно другие книги:
