Мир Призраков Грин Саймон
– Ведь Кэррион объяснил Дайане, как справиться с роботами! – сказал Сайленс. – При ее способностях все они – просто неуклюжие мишени.
– Случилось что-то непредвиденное, – заключил Кэррион.
Сайленс в растерянности покачал головой.
– Их нужно найти, Кэррион. Примени свое биополе.
Отступник нахмурил лоб, сосредоточился.
Фрост склонилась к уху Сайленса.
– Я считала, что он – полтергейст. А полтергейст обычно не обладают телепатическими способностями.
– Кэррион – не обычный случай, – возразил Сайленс, даже не понижая голоса. – Эшрэи могут подтвердить это.
Кэррион открыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, встряхнув головой, как будто освобождаясь от тягостного сна.
– Пехотинцев я нигде не увидел, а экстрасенс прячется в шкафу для одежды, чуть дальше по коридору. Она прикрывается щитом, но я все же смог уловить ее биотоки.
– Почему она спряталась? – нетерпеливо спросил Сайленс.
– Я не знаю, капитан. Но, похоже, с ней произошло что-то неприятное. Что-то очень нехорошее.
Они направились по боковому коридору – впереди Кэррион, за ним, с дисраптерами наготове, Сайленс и Фрост. Свет фонаря, плывшего над их головами, отгонял нечеткие, зловещие тени. Наконец Кэррион остановился возле ряда шкафов и задумчиво стал осматривать каждый из них. Сайленс недоверчиво косился на своего бывшего товарища по оружию. Шкафы были всего в сорок сантиметров шириной и меньше двух метров высотой, они не годились даже для нормального гроба. Что могло так сильно напутать девушку, если она спряталась в таком неподходящем месте? Кэррион остановился напротив одного из шкафов и попытался открыть дверцу. Она была заперта. Он сконцентрировал свою энергию, и дверь распахнулась, выбив замок. В шкафу, полусидя, согнувшись, пряталась Дайана Вэрчью. Она крепко обхватила себя руками и закрыла глаза. В такой позе невозможно было находиться больше одной минуты.
На появление своих товарищей она никак не реагировала. Кэррион осторожно прикоснулся к ее плечу.
– Она глубоко ушла в себя, – объяснил он. – Она чем-то потрясена, настолько, что предпочитает не тревожить свое сознание и не думать о реальности.
– Нам нужно узнать, что произошло, – сказал Сайленс. – И где морские пехотинцы. Приведи ее в чувство, Кэррион!
– Я ничего не могу поделать, капитан. Если я силой попытаюсь пробудить ее сознание, то могу попросту разрушить его.
– Тогда это сделаю я, – решительно произнес Сайленс. Он опустился на колени перед оцепеневшей девушкой и на удивление нежно погладил ее по руке.
– Дайана, это капитан Сайленс. Прошу тебя, очнись и поговори со мной. Мне нужно, чтобы ты поговорила со мной… С твоим отцом.
Экстрасенс медленно пошевелилась. Кэррион и Фрост обменялись удивленными взглядами и снова уставились на девушку, которая стала понемногу приходить в себя. Она увидела стоящего перед ней на коленях Сайленса и упала ему в руки, громко рыдая. Он крепко обнял ее и стал покачивать в своих объятиях, бормоча какие-то нежные слова ей на ухо. Заметив, что Кэррион и Фрост наблюдают за ним, он поднял голову и со смущением на лице пожал плечами.
– Ее взяли у меня, когда ей было всего шесть лет. Когда впервые проявились ее телепатические способности. Я старался не терять с ней связь, и когда она окончила академию, я добился направления ее на мой корабль. Там она была под моим присмотром. Я надеялся, что со мной она будет в безопасности.
Тем временем Дайана наконец перестала рыдать и вытерла слезы. Сайленс помог ей встать. Она неловко выпрямилась, с трудом расправив затекшие мышцы.
– Так что же случилось? – спросил ее Сайленс. – Почему ты спряталась? Неужели стражи захватили Риппера и Стэйсяка?
– Я не знаю! – Дайана удрученно посмотрела на Сайленса. – Я не могу ничего вспомнить. Но это не могли быть стражи. Мы разделались с ними – так, как посоветовал Кэррион. Это оказалось довольно просто. А потом… Потом что-то произошло, но я не могу вспомнить что.
– Не переживай, – успокоил ее Кэррион. – Память вернется к тебе.
– Риппер и Стэйсяк могли исчезнуть только в одном направлении, – уверенно заявила Фрост. – Вниз, на третий уровень. Мы должны собраться с силами и идти за ними.
– Да, – согласился Сайленс. – Мы так и сделаем. Ведите нас, разведчица! Дайана, ты пойдешь следом за ней.
Фрост бросила на Сайленса быстрый взгляд и уверенно направилась в темноту, экстрасенс пошла следом. Сайленс и Кэррион после небольшой паузы двинулись в том же направлении.
– Экстрасенсу здесь не место, – негромко сказал Кэррион капитану. – То, что она увидела, настолько напугало ее, что она предпочла полностью сковать свое сознание, чем еще раз стать свидетелем таких событий. Сейчас ее душевное состояние, мягко говоря, вызывает озабоченность. Если ей еще раз придется попасть в ситуацию, вызвавшую такой сильный стресс, ее биополе может быть полностью разрушено. Она могла так погрузиться в себя, что даже лучший специалист по лечению экстрасенсов не смог бы вывести ее из этого состояния. Оставлять ее здесь – значит дать ее организму непереносимую нагрузку. Отошли ее обратно на катер, Джон. Она не нужна нам больше. Я возьму на себя ее обязанности. Моего биополя более чем достаточно для тех ситуаций, в которые мы можем попасть.
– Мне нужно знать, что она увидела, – упорно настаивал на своем Сайленс. – Оставаясь с нами, она восстановит в памяти все, что с ней произошло.
– Джон, ведь она – твоя дочь!
– Здесь я всего лишь капитан «Ветра тьмы». Я выполняю свой долг.
– Да, – горько усмехнулся Кэррион. – Ты всегда был человеком долга. Ты нисколько не изменился, Джон.
Кэррион ускорил шаг, чтобы догнать шедших впереди женщин. Сайленс взглянул на удаляющиеся спины своих подчиненных, но не сделал никакого усилия, чтобы приблизиться к ним.
Лестница, ведущая на третий уровень, казалась просторной и приветливой. На металлических ступеньках не было насекомых, на стенах слизи. Правда, и здесь на стенах была видна странная поросль пришельцев, и толстые жгуты серой паутины лохмотьями свисали с потолка. Но сама лестница казалась чистой. Кэррион жестом предложил разведчице продвигаться вперед, и она медленно начала спуск в темноту, держа наготове свой дисраптер. Кэррион и Дайана шли вслед за ней. Было заметно, что руки девушки дрожат, но она шла выпрямившись и высоко подняв голову. Сайленс замыкал шествие. Он мог бы гордиться, что его дочь проявила незаурядную смелость, но не позволял польстить своему самолюбию. Здесь она была просто членом экипажа, и не более того.
Температура воздуха стала резко повышаться – пронзительный холод сменился удушающей, влажной жарой. Они отключили обогревательные элементы в одежде, но все равно чувствовали серьезное неудобство. Фонарь по-прежнему плыл над их головами, удерживаемый биополем Кэрриона, но его свет проникал не слишком далеко. Они так и не нашли фонарь Дайаны – девушка не могла вспомнить, где она его потеряла. Она вообще была крайне неразговорчивой и только четко, как всегда, выполняла распоряжения капитана. Она была экстрасенсом, а экстрасенсы всегда выполняют приказы.
Они беспрепятственно достигли лестничной площадки и на некоторое время остановились, чтобы перевести дыхание. Жара просто сводила с ума, все они истекали потом. Стены здесь повсюду имели трещины и канавки, заполненные зубчатой растительностью, правильные очертания которой наводили на мысль о ее функциональном назначении или даже зашифрованном смысле. С потолка свисали металлические сталактиты. Капающая с них влага образовывала лужицы на неровном полу. Воздух был наполнен тяжелым сладковатым запахом гниющих цветов.
– Черт побери, что это такое? – озадаченно спросил Сайленс. Он подошел к ближайшему сталактиту, дотронулся до него и тут же отдернул руку. Металл был обжигающе горячим, стекавшая с него влага почти кипела.
– Здесь совсем иная картина, – высказала свою точку зрения Фрост. – Культуры пришельцев на втором уровне выглядели дикими и необузданными. А здесь в них, похоже, заложена какая-то идея, какой-то план. По существу, это все та же смесь живой и неживой материи, но здесь она выглядит более организованной, приспособленной для каких-то целей.
– Но как все это сюда попало? – продолжал допытываться Сайленс. – Что-то пришельцы могли принести со своего корабля, но для того, чтобы перевернуть вверх дном всю Базу, у них просто не хватило бы времени. Ну и, кроме того, это не похоже на искусственную конструкцию, это скорее выросло естественным образом.
– Но то же самое можно сказать и о корабле пришельцев, – не согласилась с ним Фрост. – Что бы это ни было, у него есть полезная функция. Оно создано с определенной целью. Это симбиоз. Различные виды материи развиваются вместе, чтобы в итоге выполнять общую функцию. Это вершина экологического мышления, с помощью которого природа подчиняется цивилизации. Технология пришельцев на много столетий опережает нашу. Они добились колоссальных достижений в кратчайшие сроки… Нам надо возвращаться на катер, капитан. А занесенные сюда колонии этих культур должны быть уничтожены, до последней клетки! Потому что если они распространятся…
Сайленс покачал головой.
– Один, надежная ли связь с Базой?
– Пока – да, капитан. – Голос искусственного мозга доносился слабо, но отчетливо. – Аудиосвязь остается устойчивой. Правда, я до сих пор не могу восстановить видеосвязь и у меня нет контакта с исчезнувшими пехотинцами. Там произошло что-то серьезное – либо с людьми, либо с их коммуникационными устройствами.
Я фиксирую все события, происходящие в нашей экспедиции, в судовом журнале. Если связь с вами будет полностью нарушена, я пошлю «Общий сигнал бедствия» и объявлю на планете режим строгого карантина.
– Спасибо, – сухо поблагодарил его Сайленс. – В следующий раз рекомендую посоветоваться со мной, прежде чем отдавать приказы.
– Я вас понял, капитан. Сейчас, однако, для составления отчета об экспедиции мне нужна более полная информация о структурных изменениях на Базе. Для этого вам необходимо продвигаться в глубь Базы.
– Когда мы вернемся обратно, дорогой компьютер, – сказал Сайленс, – у нас будет долгая беседа по поводу того, кто из нас кому подчиняется, и, по-видимому, для тебя она будет не слишком приятной. – Он обвел взглядом команду и постарался сохранить бодрый и дружелюбный тон. – К сожалению, искусственный мозг прав. Нам нужна новая информация, и единственный способ добыть ее – двигаться дальше.
Он замолчал и посмотрел на Дайану, которую трясло как в лихорадке. Она мертвенно побледнела, зрачки ее глаз расширились. Поняв, что за ней наблюдают, она постаралась взять себя в руки и изобразила некое подобие улыбки.
– У меня все в порядке, капитан. В самом деле! Я пробовала просканировать эту зону, но здесь что-то препятствует моему биополю. Пока я не могу сказать, случайность это или чей-то умысел. Я не могу почувствовать, где находятся Риппер или Стэйсяк, но отовсюду идут сигналы о присутствии живых организмов. Весь второй уровень полон жизнью, словно джунгли, но я не могу сфокусировать свое поле на каком-либо из сигналов. В одном я уверена наверняка – мы здесь не одни. Кто-то следит за нашими передвижениями.
– А ты не можешь уточнить кто? – спросил Сайленс, стараясь говорить как можно спокойнее и безразличнее. Он не хотел огорчать и без того расстроенную девушку.
Дайана прикусила губу и покачала головой.
– Я могу только повторить, что рядом с нами кто-то находится. Я не могу сказать, кто это и где он. Но он знает, что мы здесь.
Она внезапно замолчала, как будто хотела что-то добавить, но потом передумала. Сайленс подождал пару секунд, но всем уже стало ясно, что экстрасенс больше ничего не скажет. Она по-прежнему выглядела испуганной, но уже держала себя в руках. По крайней мере сейчас.
– Ну хорошо, – бодро сказал Сайленс. – Будем продвигаться дальше. Если заметим какое-то движение – будем стрелять. Дружеских встреч у нас здесь не предвидится.
– А как же морские пехотинцы? – с легким недоумением спросил Кэррион.
– Скорее всего их уже нет в живых, – вздохнув, ответил Сайленс. – Иначе бы Дайана или искусственный мозг засекли их местонахождение. Мы будем искать их по мере своего продвижения, но не можем делать это своей главной целью. Мы ищем пришельцев. Все прочее остается на втором плане.
– Конечно! – раздраженно сказал Кэррион. – С точки зрения Империи, люди всегда остаются на втором плане. Если сомневаешься, сначала стреляй, а потом задавай вопросы. Если будет кому…
Фрост пренебрежительно пожала плечами.
– Мы занимаемся нашим делом. Сейчас надо продвигаться вперед. Мне не по вкусу стоять на месте – мы представляем собой слишком хорошую мишень.
Она повернулась и, внимательно приглядываясь к неровностям пола, двинулась вперед, следом за ней пошли и другие.
Жара усилилась и стала невыносимой, сконденсировавшаяся на потолке влага дождем стекала вниз. На стенах пышно произрастала поросль пришельцев – загадочная, причудливой формы. Огромные мясистые лепестки распускались из костяных наростов, сросшихся с металлом, огромные живые механизмы пульсировали, выполняя какую-то непонятную работу. Форма некоторых из них казалась не только функциональной, но и несущей какую-то информацию, однако человеческий ум не мог ее постигнуть.
В одном месте коридор оказался забит скоплением серой паутины. Исследователям пришлось прокладывать себе путь с помощью мечей. Это была медленная, изнуряющая работа – прочная паутина пружинила под ударами клинков. Несколько раз Сайленсу казалось, что в темноте он видит странные вспышки света, но никто другой их не заметил, поэтому капитан решил не торопиться с тревожными выводами. Экстрасенс с каждым шагом становилась все задумчивее. Иногда она останавливалась и внимательно разглядывала наросты тканей пришельцев.
– Кажется, она начинает вспоминать, – прошептал Кэррион на ухо Сайленсу. – Я понаблюдаю за ней.
Когда они свернули за угол, Дайана остановилась как вкопанная и закричала. Кэррион и Фрост бросились вперед, чтобы заслонить ее от возможной опасности. Девушка преодолела желание закричать второй раз, у нее буквально подкашивались колени. Сайленс подбежал к ней и с трудом заставил себя не отвернуться в сторону. Теперь стало ясно, что произошло с персоналом Базы № 13.
По всей стене, оплетенные порослью и механизмами пришельцев, были развешаны части тела и органы людей. Тела были расчленены и вновь собраны воедино по какому-то странному принципу. Материалы и устройства пришельцев были перемешаны с человеческой плотью, хорошо знакомые кости человеческого скелета опутаны нитями нервов и пучками проводов. Что самое жуткое – каждый орган и кусок плоти оставался живым, выполняя какую-то функцию в чудовищном агрегате пришельцев. Сайленс слепо уставился на колышущуюся серебристую паутину. Его глаза отказывались верить, рот дергался.
– Они до сих пор живут, – тихо сказал Кэррион. – Мое биополе подсказывает, что они живы. Невероятно, но это так.
– Как на корабле пришельцев! – поняла Фрост. – Живые и неживые ткани объединены вместе в конструкции наподобие киборга. Биомеханическое существо, которое обладает принципиально иными качествами, чем положенные в его основу компоненты. Все это работает, капитан; у каждого органа есть четкая цель, для которой он существует.
Сайленс посмотрел на Дайану. Ее рот был безвольно приоткрыт, глаза ничего не выражали. Капитан перевел взгляд на живую стену.
– Теперь мы по крайней мере знаем, что произошло с пехотинцами. Их захватили и… расчленили на части, прямо на глазах у Дайаны. Ничего странного, что после этого она потеряла память.
Он опять взглянул на девушку и отвернулся. Ее невидящие глаза говорили больше, чем любой самый выразительный взгляд.
– Но почему они не поступили так и с Дайаной?
– Экстрасенсы обладают уникальным механизмом самозащиты, – холодно пояснил Кэррион. – В случае опасности они могут защититься своим биополем и стать невидимыми для психоэнергетического излучения. Услышать, увидеть их становится невозможно. Можно столкнуться с ними лбом – и не узнать об этом. По-видимому, такой же способностью обладают и пришельцы. Когда Дайана очнется, ты можешь спросить ее об этом. Надеюсь, она когда-нибудь придет в себя…
– Если она не в состоянии двигаться, придется оставить ее здесь, – заметила Фрост.
– Да, понимаю, – медленно произнес Сайленс. – Я понимаю.
Они пошли вдоль стены, стараясь получше разглядеть ее отдельные участки. Кэррион взял Дайану за руку и повел за собой. Ее лицо по-прежнему было белым как простыня. Над их головами по-прежнему парил фонарь, его беспощадный свет открывал все ужасные подробности живой стены. Части человеческого тела и внутренние органы были без каких-либо швов вмонтированы в конструкции пришельцев. Полушарие мозга, влажное и блестящее, выпячивалось из серебристо-серой решетки, рядом с ним была вмонтирована обескровленная рука, пальцы которой сжимались и разжимались. Среди сплетения медных трубочек, покрытых капельками влаги, тускло светилось одинокое глазное яблоко. Сотни метров человеческих кишок, переплетенных золотыми и серебряными проводами, медленно покачивались и сокращались. Фрост рассматривала все это с холодным азартом. Сайленс с трудом заставлял себя не отводить взгляд. Кэррион в основном заботился о Дайане, которая едва ли могла бы передвигаться без его помощи.
Одна стена сменилась другой, не менее жуткой, чем предыдущая. Когда исследователи углубились в коридор третьего уровня, соединения человеческих тканей и техники пришельцев стали ошеломлять своей сложностью и причудливостью. До вторжения пришельцев на Базе № 13 работали сто двадцать семь мужчин и женщин. Части тела каждого из них были использованы пришельцами.
– В чем дело? – не выдержала Фрост. – Как объяснить все это? Какую цель они преследовали? Если здесь они смогли проделать эту жуткую работу, то почему не стали ремонтировать свой корабль?
– Наверное, повреждения корабля оказались слишком серьезными, – предположил Кэррион. – А может быть, именно для создания этой конструкции они и прилетели сюда. Нам нужна дополнительная информация, без которой мы не воссоздадим картину в целом. А сейчас мы только гадаем.
– Нам нужно найти самих пришельцев, – упрямо повторил Сайленс. – Нельзя допустить, чтобы они захватили отсюда все то, что мы видели.
– Капитан, – в ухе Сайленса послышался голос Одина. – Я разобрался с кристаллом памяти, найденным на корабле пришельцев. Наконец-то мне удалось расшифровать заложенную в нем информацию. Я привел ее в удобную для восприятия форму и настоятельно рекомендую вам ознакомиться с ней.
– Хорошо, – согласился Сайленс. – Сначала передай ее мне, потом ее посмотрят Кэррион и разведчица, а я буду следить за обстановкой. А ты будь готов переключиться на выполнение других заданий.
– Я вас понял, капитан. Оставайтесь на связи.
Изображение перед глазами Сайленса стало покрываться рябью, и вдруг на его месте возникли странный картины мира пришельцев, ретранслированные Одином из кристалла памяти с погибшего корабля…
…Под блестящим, как ртуть, небом возвышались огромные башни, облицованные стеклянными и перламутровыми панелями. Вокруг яркого солнца, на которое было невозможно смотреть, медленно клубились серебристые облака. Башни стояли посреди бескрайней пустынной равнины. Непонятные впадины у основания башен были, по-видимому, входами в них. Возле оснований извивались какие-то живые организмы, их широкие зубчатые лепестки распускались в направлении к нестерпимо сверкавшему солнцу. Изображение плыло, как будто его было видно через раскаленное дрожащее марево.
Эта картина повторялась вновь и вновь, менялись лишь какие-то незначительные детали. Башни старели, но не разрушались, под влиянием времени их облицовка дрожала и смещалась. Равнина покрывалась новыми башнями. Возле входов в башни и поодаль от них постоянно извивались какие-то непонятные существа. Возникало впечатление, что одну и ту же фотопленку в течение долгого времени экспонировали множество раз, отчего возникала иллюзия непрерывного движения. Слышалась какая-то неясная речь. Во всей этой информации, безусловно, был скрыт какой-то неведомый для землян смысл.
…Теперь башни были соединены между собой ажурными мостами из прядей паутины. Вокруг строений кипела жизнь, живые существа прыгали, взлетали ввысь, на глазах росли. Места для них не хватало. Шло время. Между обитателями разных башен разгорелась война. Горели пожары, с ослепительными вспышками извергались потоки энергии. Всюду была смерть. И всюду продолжалась жизнь.
На равнине стала вырисовываться цепочка огромных, покрытых металлом конструкций, не похожих одна на другую. И вот они рванулись в блестящее, как ртуть, небо и исчезли.
Изображение перед глазами Сайленса поплыло так резко, что он чуть не потерял равновесие. Фрост поддержала его под локоть. Через секунду он снова устойчиво стоял на ногах и знаком показал разведчице, что с ним все в порядке. После того как Один познакомил с информацией пришельцев Кэрриона и Фрост, все обменялись впечатлениями.
– Невероятно, – отозвалась об увиденном Фрост. – Это цивилизация, в которой грань между животными и растениями, между органическим и неорганическим миром стерта, утрачена. По-моему, там все выглядело одушевленным, все боролось за пространство и выживание.
– Свободного пространства там уже нет. Нигде, – сказал Кэррион. – Поэтому они построили или вырастили звездолеты и отправились на поиски новых миров. На поиски новых планет, которые можно завоевать, инфицировать своими культурами, приспособить к своему образу жизни. Именно это и произошло здесь, на Ансили. База была преобразована во что-то, более похожее на среду их обитания.
– Не только! – возразила Фрост. – База стала маяком, указывающим дорогу другим пришельцам. Их нужно остановить здесь, на границе Внешнего Кольца, пока они не начали распространяться по другим мирам. Если же они пойдут дальше… В Империи должны забить тревогу. А пришельцев надо уничтожить.
– Это не «пришельцы», а «пришелец», – поправил ее Сайленс. – В каждом корабле было одно-единственное существо. Или, вернее, каждый из кораблей был одним из таких существ. Я почувствовал это. Тот, кто прибыл сюда, выполз из разрушенного корабля, как из своей оболочки, своей раковины, и начал строить себе новую оболочку здесь, на Базе. Мы должны найти его и убить. Если сможем. Я не уверен, что это действительно живое существо – в нашем понимании этого слова.
– Мы не можем так рисковать! – запротестовала Фрост. – Можно шутить с кем-то другим, но не с этим пришельцем. Под угрозой вся наша цивилизация. Лучшее, что мы можем сделать – это вернуться на «Ветер тьмы» и подвергнуть Базу ядерной атаке, чтобы от нее осталась только горстка пыли.
Сайленс перевел взгляд на Кэрриона. Отступник медленно покачал головой.
– Для начала нам надо найти генератор силового поля и убрать защитный силовой экран.
– Ты слышишь это, Один? – спросил Сайленс. – Как продвигается ремонт катера? Сможешь ли ты быть готовым к взлету сразу после того, как мы уберем экран?
– Прошу прощения, капитан, – сказал искусственный мозг, – но я, по-видимому, не смогу взять вас отсюда. Вы все имели контакт с культурами пришельцев. Весьма велика вероятность того, что вы сами уже инфицированы. Я не могу допустить риска проникновения культур пришельцев на базовый корабль.
– Один, передаю тебе приказ капитана, – твердым голосом обратился к компьютеру Сайленс. – Подготовь все к нашему возвращению на «Ветер тьмы». Там мы пройдем карантин.
– Извините, капитан. Приказы, которыми я руководствуюсь сейчас, отменяют ваши распоряжения. С этого момента вам не разрешается взойти на борт катера.
Кэррион грустно усмехнулся.
– Вот она, последняя степень имперского мышления! Незаменимых людей нет. Нет!
Глава 9
НЕПРЕДВИДЕННЫЕ ОСЛОЖНЕНИЯ
Сайленс беспомощно падал в темноту, которой не было конца. Обжигающе холодный воздух был полон сернистого зловония и запаха горелой крови. Мимо него, вспыхивая, как кометы, проносились яркие огни. Из темноты доносилась громкая и лишенная смысла речь, вперемежку с криками и смехом. Сайленс не знал, как долго длилось его падение, но казалось, что оно продолжалось целую вечность. Он стал метаться в отчаянных поисках чего-то такого, за что можно было бы схватиться руками и замедлить падение, но кругом были только темнота и холодный ветер. Он заставлял себя успокоиться, хотя его ум мучили безответные вопросы. Где он находится и как попал сюда? Где его команда? Где Кэррион?
– Я здесь, капитан.
И вдруг он очутился на узкой лестнице, ее потрескавшиеся мраморные ступени уходили в бесконечность. Кэррион стоял рядом с ним, спокойный и невозмутимый. Холодный ветер шевелил его волосы, его плащ спадал с плеч словно сложенные крылья. Он взглянул вниз в бесконечную пропасть и потом посмотрел на Сайленса.
– Я предупреждал вас, капитан. Путешествия, подобные этому, опасны!
– Путешествие? – переспросил Сайленс – намеренно резко, чтобы скрыть свое волнение. – Куда мы попали, Кэррион?
– Туда, куда ты так настойчиво просил меня провести тебя. В глубины сознания Дайаны Вэрчью.
В мгновение ока она снова обрела память. Дайана видела, как умирали пехотинцы, как их тела были разорваны на части. Ужас и чувство вины переполняли ее, единственным способом сберечь свою психику было внушить себе, что трагедии не произошло. Она сумела забыть все, пока ее силой не заставили вспоминать. А потом, чтобы снова не попасть в объятия ужаса, она замкнулась в своем сознании, там, где никто не мог ее найти и причинить боль. Она замкнулась и, ничего не видя, не произнося ни слова, находилась как бы в состоянии клинической смерти – но обрела покой и безопасность. Кэррион не мог воздействовать на нее своим биополем, но у него появилась одна идея. Идея была рискованной и необычной, опасной и для девушки, и для него самого. Он предлагал отбросить защитные заслоны своего поля и совместить свое сознание с сознанием Дайаны. Ее боль должна была стать его болью.
– Если ты собираешься идти туда, я пойду вместе с тобой, – сказал Сайленс. – В конце концов, я ее отец.
Кэррион возражал, но Сайленс не слушал его. У капитана не было выбора. Для успешного завершения экспедиции ему нужен был экстрасенс. И, кроме того, Дайана была его дочерью.
В темноте вспыхивали огни, расплывались и гасли. Раздавались и затихали голоса – пронзительные, нечеловеческие. Непонятно, откуда начинал дуть ветер, а потом затихал.
– Каждый огонек – это мысль, – объяснил Кэррион. – Каждый голос – это воспоминание. А возникающий и затихающий ветер – это импульсы ее воли. Мы стали частью ее сознания, такой же ранимой, как и она сама. И теперь либо мы найдем средство исцелить ее психику, примирить ее с гнетущими воспоминаниями, либо никогда не вернемся назад.
– А откуда взялась эта лестница? – спросил Сайленс, ободренный хотя бы тем, что слышит собственный голос.
– Она создана нашим совмещенным сознанием. Это символ постоянства, который поможет нам чувствовать себя в большей безопасности. Приготовься ко многим странным вещам, капитан. Сознание оперирует символами. В особенности когда имеешь дело с вещами, о которых не хочется думать.
Он взглянул вниз, и Сайленс сделал то же самое. Недалеко от места, где они стояли, виднелись последние ступени лестницы. Оттуда простиралась мерцающая серебристая равнина – далеко, насколько можно было разглядеть. Тут же, у основания лестницы, возвышался дом с белыми стенами. Его окна светились странным светом.
– Это и есть сознание Дайаны, – сказал Кэррион. – Или то, как она воспринимает мир. Нам надо войти в дом и навести там порядок. Нам можно не спешить. Время не играет для нас никакой роли: несколько дней здесь – это всего лишь несколько секунд в реальном мире. Но не забывай, что сознание – это опасное место для прогулок. Здесь мы можем столкнуться с причинами наших страхов, и ничто не сможет защитить нас, кроме нашей силы воли. Законы обычного мира здесь не действуют, существует лишь различная степень необходимости.
– Тогда приступим к делу, – сказал Сайленс и стал спускаться по лестнице к большому белому дому.
Дом приближался медленно, как будто рывками, словно не хотел принимать непрошеных гостей. Постепенно у Сайленса появилось ощущение, что их незримо кто-то сопровождает. Капитан стал незаметно посматривать по сторонам, но повсюду его взгляд упирался в темноту. Он слышал медленное, ровное дыхание и что-то похожее на хлопанье огромных крыльев. Сначала звуки доносились с одной стороны, потом с другой, они неуклонно приближались, становились все отчетливее. Из темноты до Сайленса донеслось чье-то горячее сухое дыхание.
– Не обращайте внимания, капитан, – словно прочитав его мысли, сказал Кэррион. – Кто бы это ни был, нам лучше с ним не встречаться. Сосредоточьтесь на доме. Только на доме.
Неожиданно они оказались у самого низа лестницы, дом навис над ними, сияя словно полная луна. Старинное здание выглядело старомодным и вычурным, построенным скорее для осмотра, чем для проживания. Странный свет в окнах погас, за стеклами была только темнота – как будто там притаились невидимые наблюдатели. Неожиданно Сайленс похолодел и, вздрогнув, понял, на что он смотрит. Это был кукольный домик, который он подарил Дайане на ее пятилетие. Тогда она была еще его ребенком, Империя не предъявляла своих прав на нее. Он посмотрел на дверь перед собой. Это была большая ровная панель из дерева, без дверного кольца или ручки.
– И что мы теперь будем делать? – спросил он. Его голос отозвался многократным эхом и, дойдя до тревожного шепота, затих.
– Мы войдем, – спокойно ответил Кэррион. – А потом поговорим с Дайаной или с тем ее образом, который она предпочтет избрать для общения с нами. Мы не можем силой заставить ее пойти вместе с нами. Мы можем только уговорить ее. Если у нас это получится…
Он шагнул вперед и решительно постучал в дверь. Звук был ровный и гулкий, совсем непохожий на стук по дереву. Дверь медленно отворилась, открыв ярко освещенную прихожую. Сайленс взглянул на Кэрриона, который жестом предложил ему первым войти в дом. Сайленс решительно шагнул в дверь, Кэррион последовал за ним. Дверь за ними захлопнулась с коротким, как бы ставящим точку звуком. Прямо у них на глазах ярко освещенная прихожая стала вытягиваться до невероятных размеров. Отовсюду лился свет – и вместе с тем его источник был неизвестен. В стенах через равные промежутки были сделаны двери.
– Ее сознание – это лабиринт, – пояснил Кэррион. – Будем надеяться, что мы не встретим в нем Минотавра.
– Там не должно быть Минотавра, – сказал Сайленс.
– Там обязательно будет Минотавр. Но если нам повезет, там будет и проводница.
Дом как будто ждал этих слов: неподалеку от них открылась дверь и в прихожую вошла маленькая девочка. Это была Дайана в возрасте шести лет. На ее лбу был укреплен раскаленный электрод.
– Тебе знаком этот образ, Джон? – спросил Кэррион. – Ты знаешь, почему из всех своих обличий она выбрала для нас именно это? Так она выглядела, когда Империя обучала ее, как надо пользоваться биополем. Или, вернее, как не надо им пользоваться. Перво-наперво всех экстрасенсов учили послушанию – они могли применять биополе только по приказу. Путем долгих тренировок их делали невосприимчивыми к боли. Это долгий и мучительный процесс, единственное оправдание которому в том, что он приносит результат. Странно, что никто не хочет назвать его пыткой. У экстрасенсов нет прав. Они – орудие, которым можно попользоваться и затем выбросить. Если на голове маленького ребенка укрепляют электрод и подают ток, то на лбу нельзя жарить омлет, вот и все ограничения. Нет, капитан, не отворачивайся. Это – дело твоих рук.
– Я не знал! – запротестовал Сайленс.
– Ты не хотел знать. Ты закрыл глаза перед реальностью, не обращал внимания на слухи и твердил себе, что все это – к лучшему. Ты послал свою дочь в ад, Джон, и какая-то часть ее души навсегда там осталась и будет бесконечно страдать, бесконечно звать на помощь. Чтобы добраться до нее, мы должны пройти через все ее сознание.
Кэррион шагнул вперед и с участием обратился к девочке:
– Дайана, нам нужно поговорить с тобой. Ты согласна?
Ребенок подошел к ним, подал им руки и повел в глубину зала. Маленькая ручка, которую сжал своей рукой Сайленс, была теплой, мягкой и на удивление реальной.
В зале появлялись бледные и молчаливые призраки тех людей, которые сыграли какую-то роль в короткой жизни Дайаны. Никто из них не показался Сайленсу знакомым, самого капитана среди призраков не было. Чем-то озабоченные, они проплывали в гнетущей тишине, их мысли витали где-то далеко. На коже некоторых из них тоже были следы от электродов. Некоторые беззвучно кричали, некоторые были явно не в своем уме. И большинство из них были детьми…
Сайленс обратил внимание на двери, через которые проходили призраки. Какие-то двери были открыты, какие-то затворены. В комнате обитали моменты из жизни Дайаны, застывшие в вечности, словно насекомые в кусочке янтаря. В основном это были сцены страдания – душевного или физического, а иногда и того и другого одновременно. «Ты послал свою дочь в ад, Джон!» Сайленсу было невыносимо тяжело смотреть на все это, но он не мог отвернуться.
Потом они подошли к закрытой двери, из-за которой раздавался горький, безутешный плач маленького ребенка. Сайленс остановился. Кэррион и маленькая Дайана стояли возле него. Сайленс смотрел на дверь, его руки сжимались в кулаки. Ему казалось, что если он откроет дверь и войдет, то спасет свою девочку и предотвратит зло, которое в реальности уже свершилось. Кэррион тревожно посмотрел на него. В глазах отступника мелькнуло что-то похожее на страх.
– Ты ничего не сделаешь, Джон. То, что ты слышишь, принадлежит прошлому. Где-то в глубине нашего сознания всегда присутствует то, что причинило нам боль или страх. Когда-то эти образы вновь возвращаются к нам. Если ты откроешь эту дверь и выпустишь на волю то, что томится в этой комнате, ты снова ввергнешь Дайану в ад, а заодно и нас тоже. Пойдем отсюда, Джон. На пути к подсознанию – самому тайному центру ее психики, который никогда не знает сна и покоя, тебе придется столкнуться и с более страшными вещами.
– Мы не должны были вторгаться сюда, – задумчиво сказал Сайленс. – Это больше, чем войти в чужие владения. Это мир, который никто не должен видеть и даже знать о нем.
– Ты прав, – согласился Кэррион. – Но у нас нет другого выхода. Дайана ушла в себя слишком глубоко, без посторонней помощи она не выйдет из этого состояния. Более того, я не уверен, что без нее мы сможем выбраться отсюда. Если я буду пробиваться в одиночку, я могу повредить ее сознанию или даже сделать непоправимое. Я предупреждал тебя об этом перед нашим путешествием. Сейчас не время мучиться сомнениями.
– Но она моя дочь, Шон!
– Нет, Джон. Ты отказался от прав на нее, а она на тебя, когда ты передал ее в руки психотехнологов Империи. Нам надо идти дальше, Джон.
Сайленс неохотно покачал головой и позволил своей дочери и человеку, который прежде был его другом, вести его дальше по залу. Вокруг них кружились призраки прошлого, дверям в стенах не было числа. Сайленс подошел вплотную к одной из них, за которой раздавались крики, полные ярости и гнева. Что-то громкое, мощное обрушивалось на дверь, раскачивая ее коробку, продавливая толстые доски. Дайана настойчиво потянула Сайленса за руку.
– Не останавливайся здесь. Это опасно. Она может вырваться наружу.
Сайленс не стал противиться ей и отошел от двери. Они продолжили свой путь. Свет постепенно тускнел, а пол под ногами был не таким прочным, как прежде. И вдруг из темноты прямо на них устремились Стэйсяк и Риппер, оставлявшие за собой кровавые следы. Сайленс отошел в сторону, давая им дорогу, но они резко остановились возле него. Они смотрели на Сайленса, из их немигающих глаз текли кровавые слезы.
– Почему вы поступили так с нами, капитан? – прошептал Стэйсяк. – Почему привели нас сюда, а потом бросили? Прошу вас, капитан, помогите мне вернуться домой! Не оставляйте меня здесь, в темноте!
– Это только их образы, – объяснил Кэррион. – Если ты не будешь обращать на них внимания, они не причинят тебе вреда.
– Прошу вас, капитан, – заговорил Риппер, – не оставляйте нас здесь!
– Что бы ни случилось, – твердо сказал Сайленс, – я клянусь, что не оставлю вас на Базе. Так или иначе, но я увезу вас отсюда.
Он двинулся вперед, сопровождаемый Кэррионом и Дайаной. Пехотинцы отступили в сторону, дав им пройти.
Двери открывались и закрывались, из них появлялись новые и новые призраки, и вот в конце зала Сайленс увидел одну большую дверь. Маленькая Дайана отпустила руки Сайленса и Кэрриона, достала откуда-то огромный медный ключ и повернула его в замке. После ее слабого толчка дверь легко открылась. Девочка знаком предложила мужчинам войти в комнату. Они не без сомнения шагнули внутрь и очутились в небольшой, хорошо обставленной комнате, где в камине приятно трещал огонь. Дайана, теперь уже в своем реальном возрасте, девятнадцатилетняя, сидела возле огня в кресле. Сайленс оглядел комнату и нахмурился. Ребенок исчез. Дверь за ними плотно закрылась.
– Мне знакомо это место, – сказал Сайленс. – Я вспомнил. Мы с Элейн привезли сюда Дайану, когда она была совсем маленькая. Это был последний праздник, который мы провели вместе.
– Наверное, поэтому она и предпочла укрыться именно в этом воспоминании, – предположил Кэррион. – Здесь она чувствовала себя в безопасности. Это был единственный уголок, где она чувствовала себя защищенной от внешнего мира.
Они посмотрели на Дайану, свободно сидевшую в огромном, глубоком кресле. «Кресло было не таким большим, – подумал Сайленс. – Но она запомнила его таким, потому что сама была очень маленькой».
Откуда– то из-за стены доносился шум дождя. Дождь лил все праздники. Сайленс, Элейн и Дайана провели эти долгие дождливые дни в разных играх и затеях, вместе придумывали кушанья к праздничному столу. Не такие уж яркие воспоминания для того, чтобы пронести их через всю жизнь. Но когда у тебя нет ничего другого…
– Дайана! – Он наконец решился позвать ее. – Это я, твой отец. Я пришел за тобой. Время уйти отсюда.
– Я не хочу уходить, – сказала она. – Там, снаружи, кто-то затаился и ждет меня. В темноте. Я боюсь его.
– Тебе нельзя оставаться здесь, – вступил в разговор Кэррион. – Чем дольше ты останешься здесь, тем труднее будет уйти.
– Я не хочу уходить отсюда, – повторила Дайана. – Здесь я в безопасности.
За прикрытыми ставнями окнами послышались чьи-то шаги. Кто-то медленно и ровно прошел от окна к двери.
– Дайана, кто это? – спросил Кэррион.
– Это мама. Она тоже была здесь.
Кровь отхлынула от лица Сайленса. Сердце как будто сжали холодной рукой.
– Нет, Дайана. Нет. Твоя мама умерла пять лет назад.
– Здесь она жива, – не согласилась девушка. – Здесь были и ты, и я, и мама была с нами. Мы могли всегда быть вместе и никогда не разлучаться.
Шаги приблизились к двери и замерли. В воздухе повеяло чем-то трагическим и неотвратимым.
– Дверь заперта, – сказал Кэррион. – Сконцентрируйся, Джон! Дверь не откроется, если ты будешь убежден в этом. Послушай меня, Джон. Ей нельзя разрешить довести свое воспоминание до конца – если это случится, мы навсегда окажемся запертыми в этой ловушке.
– Это Элейн, – сказал Сайленс. – Ты никогда не видел ее, Шон. Тебе бы она понравилась. Она была светлая, веселая и очень милая женщина. Она погибла при нападении на звездолет банды Небьюлы по прозвищу Конская Голова. Ее тела не нашли, но мы все равно устроили похороны. Я скучаю по ней, Шон. Я так сильно по ней скучаю.
Дверная ручка задергалась. Сайленс взглянул на закрытую дверь, потом на Дайану. Кэррион крепко сжал ее руку.
– Дайана, Джон! Не делайте этого. Чем реальнее вы воссоздаете свое прошлое, тем сильнее его власть над вами. Пока вы еще сохраняете контроль над событиями, но долго так продолжаться не будет. Все, что когда-либо произвело впечатление на вас, – хорошее или плохое, находится здесь, рядом с вами. Представьте на мгновение, что все, что когда-то напугало вас или причинило боль, находится за надежно закрытой дверью, но как только контроль будет ослаблен, дверь начнет открываться. И тогда в дверь будет протискиваться не Элейн. Джон, черт побери, поговори с ней! Убеди ее! Ты ведь сказал, что Элейн умерла пять лет назад. Неужели ты думаешь, что это она ждет за дверью? В лучшем случае ты будешь вечно играть в детские игры и отгадывать шарады. В худшем – встретишь вечность в обществе женщины, которая мертва.
Сайленс стал бросать растерянные взгляды то на дверь, то на Дайану. Девушка ответила ему безмятежной улыбкой.
– Дайана, мы не можем здесь оставаться. Ты должна пойти вместе со мной.
– Нет. Мы опять будем вместе. Навсегда-навсегда!
– Дайана…
– Произошло что-то страшное, – упорствовала девушка. – Я не помню, что именно, да и не хочу вспоминать. Я лучше умру, но не вспомню.
– Нет! – закричал Сайленс. – Дайана, ты нам нужна! Ты нужна прежде всего мне. Я так долго был один… Мне надо уходить. Прошу тебя, не делай меня снова одиноким!
Она пристально посмотрела на него. Из-за двери не доносилось ни звука. Кажется, весь мир затаил дыхание. Дайана подошла к Сайленсу и взяла его за руку.
– Приглядывай за мной, – мягко попросила она. – Береги меня. Обещаешь?
– Обещаю, – сказал Сайленс. Ему было трудно говорить – в горле как будто стоял ком. – Я не позволю никому причинить тебе боль.
Он обнял ее. Она крепко прижалась к нему, ее лицо прильнуло к его груди. Сайленс посмотрел на Кэрриона. В глазах капитана блеснули слезы.
– Выведи нас отсюда, Шон!
Комната озарилась ярким, ослепительным светом, в нем потускнели детали обстановки. А когда свет померк, они снова очутились в коридоре третьего уровня. Теперь уже в другом лабиринте, с другим Минотавром, объединенные вновь проснувшейся в них любовью. Кэррион надеялся, что теперь они все преодолеют.
– Ну хорошо, – сказал Сайленс. – У меня есть план. Он довольно прост. Простые планы обычно и наилучшие, потому что в них можно сделать меньше ошибок. Дайана, тебе нужно с помощью своего биополя установить контакт с пришельцем. Он – вещь в себе, чудовище из раковины; то самое, что приползло сюда из разбитого корабля. Ты будешь действовать как приманка, чтобы вытащить его оттуда, где он прячется. Он выйдет к тебе, потому что ты для него – раздражающий фактор. Тебе не о чем беспокоиться – с тобой будет разведчица Фрост. Она позаботится, чтобы ты была в полной безопасности, а пришелец сбит с толку. Тем временем мы с Кэррионом подберемся к сердцевине той системы, которую создал пришелец. Ведь на Базе обязательно должен быть центр, место, в котором сходятся все нити. Если его разрушить, пришелец окажется изолированным и гораздо более уязвимым.
Кэррион воспользуется тем, что он проницаем, а значит, невидим для биополя, – если пришелец и поймет, что происходит, то слишком поздно. Когда мы оборвем связь между пришельцем и Базой, Фрост без труда справится с ним. Но ты, Дайана, должна понять, что, начав это дело, мы не имеем права бросить его неоконченным. Ты можешь исчезнуть и спрятаться под прикрытием своего биополя; ты всего лишь приманка. Ты должна отвлечь его внимание, пока мы с Кэррионом подберемся к его сердцу. Реально тебе ничто не будет угрожать. Фрост будет тебе надежной защитницей.
– Черт побери, это так, – усмехнулась разведчица. – Еще ни один пришелец не уходил от меня живым.
Дайана решительно кивнула головой.
– Я понимаю, капитан. Давайте действовать по вашему плану.
Она закрыла глаза и позволила своему сознанию устремиться вперед и вверх. База вибрировала от тысяч голосов, одни из них были человеческими, другие – неземными. Части человеческих тел, подключенные к системе пришельца, продолжали жить, хотя их мозг или то, что осталось от него, был полностью подчинен пришельцу. Дайана сосредоточилась и стала выделять из потока нечленораздельной речи звуковые сигналы пришельца, доносившиеся из центра его убежища. Но он первым обнаружил ее, ярко вспыхнув в ее сознании. Не растерявшись, Дайана усилила свое биополе и стала сдерживать пришельца на самой границе своего сознания. Она чувствовала, как растет к ней интерес пришельца, и держала его «припертым к стене». Его мысли ползли по поверхности ее биополя, словно черви по лицу. Импульсы становились все сильнее, все опаснее, однако девушка была обучена выдерживать куда более серьезное воздействие.
Ее уверенность в своих силах возросла, когда она поняла, что внутренние силы пришельца не безграничны. Источником его силы была система – та самая раковина, которую он построил вокруг себя, которая действовала благодаря энергии ее живых компонентов. Дайана заглушала все другие голоса, продолжая следить только за пришельцем, демонстрируя ему свою силу. Мысли пришельца кипели на границах ее сознания, мрачные, громоздкие, совершенно неземные. Как она могла определить, мыслительный процесс пришельца был совершенно хаотичным. Она сконцентрировалась и направила ему свое послание:
– Если ты хочешь добраться до меня, то приди ко мне сам! Для твоей паутины я невидима. Если ты не придешь ко мне, к тебе приду я. И уничтожу тебя!
Пришелец резко оборвал контакт, сознание Дайаны вернулось в ее мозг, она открыла глаза. Сайленс, Кэррион и Фрост вопросительно взглянули на нее. Она утвердительно кивнула головой, стараясь выглядеть мастером своего дела и хозяйкой положения.
– Он знает, где я нахожусь. Вам надо приступать к делу, капитан. Пришелец скоро будет здесь.
Сайленс улыбнулся.
– Единственное, о чем я тебя попрошу, – укажи мне направление.
Дайана спроецировала в его коммуникационное устройство план третьего уровня, составленный искусственным мозгом, и указала на нем их местонахождение и предполагаемый центр паутины пришельца. Сайленс и Кэррион подтвердили прием этой информации, и Дайана прекратила связь. Сайленс терпеливо подождал, пока Дайана освоится с новым фонарем, который нашла для нее разведчица, и после этого они с Кэррионом быстро отправились к своей цели. Фонарь подпрыгивал над их головами как огромный светлячок.
Секунду Дайана и Фрост стояли рядом друг с другом, испытывая некоторую неловкость, а затем разведчица села на пол, достала из ножен меч и положила себе на колени.
– Это поможет нам чувствовать себя уютнее в ожидании пришельца. Твое биополе, судя по всему, доставит нам немало хлопот?
– Ты права. – После недолгого раздумья Дайана присела рядом с разведчицей. Сидеть было не очень удобно, но это давало хотя бы короткий отдых ногам. – Ну и что мы будем делать? Просто ждать?
Читать бесплатно другие книги:
