Талисман моей любви Робертс Нора
Ветер стих, и наступила тишина. Как в центре урагана, подумала Сибил, переводя дух.
—Он не знает, — повторила Сибил и кончиками пальцев коснулась своего живота. — Вот один из ответов, которые мы так и не нашли. Он есть. Другой путь, если мы поймем, как воспользоваться этой информацией.
—До половины двенадцатого, до полной темноты, осталось чуть больше часа. — Кэл посмотрел на черное небо. — Пора начинать.
—Ты прав. Давайте зажжем свечи, пока можем. — Она молилась, чтобы ответ не опоздал.
Снова вспыхнули свечи. Снова переходил из рук в руки нож. Три руки соединились, смешав кровь. Но теперь, подумала Сибил, их не трое, а шестеро. Или даже девять.
На Языческом камне горели шесть свечей, по одной на каждого, а седьмая символизировала общую цель. Внутри этого круга мерцали три маленькие свечки.
—Он приближается. — Гейдж посмотрел в глаза Сибил.
—Откуда ты знаешь?
—Гейдж прав. — Кэл перевел взгляд на Фокса, увидел его кивок и поцеловал Куин. — Что бы ни случилось, не выходи из круга.
—Только если ты не выйдешь.
—Не будем ссориться, ребята. — Фокс не дал Кэлу возразить. — Время дорого.
Он склонился к Лейле и поцеловал.
—Ты моя судьба, Лейла. Куин, Сибил — вы входите в очень ограниченный, эксклюзивный круг лучших женщин, которых я знаю. Парни? Я не жалею ни об одной минуте из последних тридцати одного года. Когда все закончится, будет много рукопожатий. И я рассчитываю на кучу страстных поцелуев — и еще кое-что от моей любимой.
—Это твое заключительное слово? — спросил Гейдж. Камень оттягивал карман, словно кусок свинца. — Мне тоже причитаются поцелуи. Один авансом. — Он обнял Сибил. Если через несколько минут ему суждено умереть, он унесет с собой вкус ее губ. Пальцы Сибил стиснули его рубашку. Потом разжались.
—Это первый взнос, — сказала она, доставая оружие. Лицо ее было бледным и решительным. — Теперь я тоже чувствую. Он близко.
Из лесной чащи донесся оглушительный рев. Деревья задрожали и принялись неистово хлестать друг друга, словно злейшие враги. По краю поляны вспыхнул огонь, посыпались искры.
—Постучи в дверь, малыш, — прошептала Куин, и Кэл удивленно посмотрел на нее.
—«Хижина любви»?[12]
—Не знаю, почему я ее вспомнила, — стала оправдываться Куин, и Фокс захохотал, как безумный.
—Отлично! Постучи громче, милая, — пропел он.
—О боже. Постучи в дверь, малыш, — повторила Лейла и вытащила из ножен колун.
—Давай! — крикнул Фокс. — Громче. Я тебя не слышу.
Пламя взметнулось вверх, по поляне распространялось зловоние, а они продолжали петь. Наверное, глупо, подумал Фокс. Но так по-человечески. Дерзкий вызов. Или боевой клич.
Небо пролилось кровавым дождем, капли которого с шипением испарялись, коснувшись земли. Воздух пропитался дымом. Деревья трещали, ветер выл, как тысячеголосый хор мучеников.
На поляне стоял мальчик.
Он должен выглядеть смешным, подумал Гейдж. Нелепым. Но мальчик был ужасен. Потом он открыл растянутый в улыбке рот, из которого вырвался оглушительный вопль.
Они продолжали петь.
Гейдж выстрелил. Пули разорвали плоть, из ран хлынула черная, густая кровь. От крика демона трескалась земля. Потом мальчишка взвился вверх и закружил над поляной, оставляя после себя удушающее облако дыма и пыли. Он менялся. Мальчик, собака, змея, мужчина — все они извивались и кричали. Нет, демон еще не принял свой истинный облик. Камень бесполезен.
—Постучи в дверь! — крикнул Фокс и, выпрыгнув из круга, принялся кромсать демона ножом.
Тот завизжал. В этом звуке, исполненном боли и ярости, не было почти ничего человеческого. Кивнув, Гейдж достал из кармана гелиотроп и положил в центр круга из горящих свечей.
Все ринулись на помощь Фоксу — прямо в объятия ада.
Кровь и пламя. В тело вонзались острые зубы холода, дым обжигал горло. Сзади, в центре круга, Языческий камень вспыхнул и скрылся за пеленой пламени.
Гейдж увидел, как что-то мелькнуло в темноте, ударив в грудь Кэла. Он споткнулся. Фокс бросился вперед, но его удар лишь рассек воздух — там уже ничего не было. Потом нечто схватило Лейлу и сбило с ног. Гейдж увидел вынырнувшие из дыма когти в нескольких дюймах от его лица.
—Он забавляется! — крикнул Гейдж. — Что-то прыгнуло ему на плечи, вонзило зубы в шею. Он покатился по земле, пытаясь сбросить врага. Вдруг тяжесть исчезла — рядом стояла Сибил с окровавленным ножом в руке.
—Пусть забавляется, — спокойно сказала она. — Я люблю такие игры.
Гейдж покачал головой.
—Назад. Все в круг! — Вскочив, он силой затащил Сибил внутрь круга, где полыхал Языческий камень.
—Мы его ранили. — Тяжело дыша, Лейла опустилась на колени. — Я чувствовала его боль.
—Этого недостаточно. — Они все в крови, подумал Гейдж. В крови демона и собственной. А время уходит. — Так не пойдет. Есть только один способ. — Он сжал руку Сибил и не отпускал, пока она не опустила нож. — Когда он примет свой истинный облик.
—Он убьет тебя раньше, чем ты успеешь принести себя в жертву.
—По крайней мере, мы сражаемся, причиняем ему боль, ослабляем.
—Нет. — Фокс потер слезящиеся глаза. — Мы его развлекаем. Возможно, чуть-чуть отвлекаем. Мне жаль.
—Но... — Отвлечь его. Сибил оглянулась на Языческий камень. Ихкамень. Она в это верила. Должна верить. Камень ответил, когда они с Куин и Лейлой вместе прикоснулись к нему.
Выронив нож — бесполезный, — она повернулась к алтарю. Потом, затаив дыхание, сунула руку в огонь и прижала к пылающему камню.
—Куин! Лейла!
—Что ты делаешь? — спросил Гейдж.
—Отвлекаю его. И очень надеюсь разозлить. — Огонь согревал, но не обжигал. Вот он, ответ, подумала Сибил, и надежда вспыхнула в ней с новой силой. — Демон не знает. — Она прижала другую ладонь к животу, повернулась к взметнувшимся вверх языкам пламени. — Это и есть сила. Свет. Это мы. Куин, пожалуйста.
Не колеблясь ни секунды, Куин протянула руку в огонь, накрыла ладонь Сибил.
—Он шевелится! — воскликнула она. — Лейла?
Но Лейла была уже рядом. Их руки соединились.
Поет, подумала Сибил. Камень пел, словно тысячи чистых, звонких голосов. Пламя в его центре сделалось ослепительно-белым. Земля под ними задрожала.
—Не убирайте руки! — крикнула Сибил. Что она наделала? Глаза ее наполнились слезами. Боже, что она наделала?
Сквозь столб белого пламени она поймала взгляд Гейджа.
—Умница, — прошептал он.
В затянувшем поляну дыме — или из дыма — сгущалась черная масса, распространяя вокруг безумную ярость, ненависть к свету. Постепенно проступали руки, ноги, голова — в это было невозможно поверить. Открылись глаза, неестественно зеленые, с кроваво-красным ободком. Фигура росла, поднималась, заслоняя собой небо и землю. Пока не остались лишь тьма и стена огня. И бешенство.
В голове Сибил раздался крик ярости. Она поняла, что остальные тоже слышат.
Я вырву его из твоего чрева и буду пить, как вино.
—Пора. Не отпускай его. — Дрожащей рукой она протянула Гейджу камень, но продолжала смотреть ему в глаза. — Не отпускай.
—Вот еще. — Он сунул руку в огонь и схватил охваченный пламенем гелиотроп.
Потом отвернулся, но лицо Сибил словно отпечаталось у него в мозгу. Его мысль устремилась к Фоксу и Кэлу. Братья, подумал он. Пора заканчивать.
—Теперь или никогда. Позаботьтесь о них.
Зажав в кулаке гелиотроп, он прыгнул навстречу тьме.
—Нет. Нет, нет, нет. — Слезы Сибил падали на камень сквозь белое пламя.
—Держись. — Куин крепче сжала ее руку и обняла, не давая упасть. Лейла последовала ее примеру.
—Я его не вижу! — вскрикнула Лейла. — Я его не вижу. Фокс!
Он шагнул к ней. Повинуясь инстинкту или просто от отчаяния, они с Кэлом прижали руки к камню. Тьма взревела, и глаза демона закатились — наверное от наслаждения.
—Нет, так не должно быть! — крикнул Кэл. — Я иду за ним!
—Ты не должен. — Сибил подавила рыдания. — Вот что нужно. Вот он, ответ. Не отпускайте. Камень и друг друга. Гейджа. Не отпускайте его.
Ослепительная вспышка вспорола завесу дождя. Земля содрогнулась.
В Холлоу Джим Хоукинс опустился на мостовую. Рядом с ним Хоубейкер прикрыл глаза ладонью, защищаясь от яркой вспышки.
—Ты слышал? — спросил Джим, но его голос утонул в оглушительном грохоте. — Ты слышал?
Они стояли на коленях посреди Мейн-стрит, держась друг за друга, словно пьяные.
На ферме Брайан крепко сжимал руку жены. Сотни людей, стоявших на его поле, смотрели на небо.
—Господи, Джо. Господи. Лес горит. В лесу пожар.
—Это не пожар. Не только пожар, — с трудом проговорила она. — Это... что-то еще.
У Языческого камня дождь превратился в пламя, пламя в свет. Стрелы света вонзились в тьму. Глаза демона вращались, но не от желания или наслаждения, а от шока, боли и ярости.
—Он смог, — прошептала Сибил. — Он убивает демона. — Внезапно она почувствовала гордость. — Не отпускайте его. Мы не должны его отпускать.
Мы можем его вернуть.
У него осталось одно чувство. Невыносимая боль, не выразимая словами мука. Жестокий холод и одновременно нестерпимый жар. Тысячи когтей, тысячи зубов рвали плоть — каждая рана причиняла невыносимые страдания. Кровь вскипала под разодранной кожей, а кровь демона обволакивала его, словно масло.
Тьма сомкнулась вокруг него, стиснула в железных объятиях так, что затрещали ребра. В ушах звучали вопли, плач, смех, мольбы.
Его пожирают заживо?
Он прокладывал себе путь сквозь колыхающуюся склизкую массу, задыхаясь от невыносимой вони, жадно втягивая пропитанный дымом воздух. Остатки рубашки на нем горели, пальцы онемели от холода.
Это ад, подумал он.
А вот и сердце ада — пульсирующая черная масса с горящим красным глазом.
Силы покидали его, вытекали, как вода через решето, но он упорно шел вперед, дюйм за дюймом. Десятки картин сменяли друг друга в его мозгу. Вот они с матерью, держась за руки, идут по зеленому полю. Кэл и Гейдж возят игрушечные машинки по песочнице, которую соорудил для них на ферме Брайан. Вот они едут на велосипедах по Мейн-стрит. Соединяют окровавленные запястья над костром. Вот Сибил бросает на него презрительный взгляд через плечо. Идет к нему. Вот она под ним. Плачет о нем.
Осталось чуть-чуть, подумал он. Жизнь проходит перед глазами. Как он устал. Совсем измучился. Уже скоро. А вот и свет, мелькнуло у него в голове. Туннель из света. Какая банальность, черт возьми.
Теперь карты на стол. Он почувствовал — подумал, что чувствует, — как гелиотроп завибрировал в его руке. Из-под пальцев вспыхнуло пламя. Он попятился.
Свет стал белым, ослепив его. Пред мысленным взором возникла фигура. Рука легла на его ладонь, внимательные серые глаза смотрели прямо на него.
Это не смерть. Моя кровь, ее кровь, наша кровь. Его уничтожит огонь.
Вместе они вогнали камень в сердце зверя.
Яркая вспышка сбила Сибил с ног. Волна жара прокатилась по поляне, расшвыряла людей, словно сердитый прибой гальку. Короткая вспышка была ярче солнца, а потом все успокоилось. Лес, камень, небо — все на мгновение превратилось в сплошную пелену огня, а потом застыло, словно негатив фотографии.
На краю поляны в страстном объятии замерли две фигуры, мужчины и женщины. Потом они исчезли, и мир снова пришел в движение.
Порыв ветра, последний рык угасающего пламени, остатки стелющегося по земле дыма — все исчезло, впиталось в землю. Когда ветер стих и пламя погасло, Сибил увидела Гейджа, лежавшего без движения на обожженной земле.
Она бросилась к нему, опустилась на колени, прижала дрожащие пальцы к шее.
—Не могу найти пульс!
Сколько крови. Казалось, его лицо и тело рвали на части.
—Давай, черт бы тебя побрал. — Кэл схватил руку Гейджа, Фокс другую. — Возвращайся.
—Реанимируем, — сказала Лейла, но Куин уже сидела верхом на Гейдже, прижав ладони к его груди для массажа сердца.
Сибил откинула его голову, собираясь делать искусственное дыхание. Ее взгляд упал на Языческий камень, все еще охваченный пламенем, белым и чистым.
—Несите его на камень. На алтарь. Быстрее, быстрее.
Кэл и Фокс положили его — окровавленного и бездыханного — прямо в мерцающее пламя.
—Кровь и огонь, — повторила Сибил, целуя ладонь Гейджа, потом губы. — Я видела сон... только неправильно поняла. Вы все лежали на камне, как будто я вас убила, а Гейдж выходил из леса, чтобы убить меня. Эгоизм, вот что это было. Пожалуйста, Гейдж, пожалуйста. Это мой эгоизм. Сон не обо мне. О нас. Мы все стоим вокруг камня, а Гейдж
выходит к нам из тьмы после того, как убил зверя. Пожалуйста, вернись. Пожалуйста.
Она снова поцеловала его в губы, приказывая дышать. Ее слезы упали ему на лицо.
—Смерть — неправильный ответ. Жизнь.
Сибил склонилась к нему и увидела, как шевельнулись его губы.
—Гейдж! Он дышит. Он...
—Мы его вытащили. — Кэл сжал руку Гейд-жа. — Мы тебя вытащили.
Его глаза раскрылись, и он встретился взглядом с Сибил.
—Я... Мне повезло.
Сибил, задрожав, уронила голову ему на грудь, слушая удары его сердца.
—Нам всем повезло.
—Эй, Тернер, — широко улыбаясь, Фокс наклонился, чтобы Гейдж мог видеть его лицо. — Ты должен мне тысячу баксов. С днем рождения.
ЭПИЛОГ
Гейдж проснулся в постели, один. Позор, подумал он, поскольку чувствовал себя почти нормально. Солнце светило в окна. Наверное, он проспал не один час. Что неудивительно. Смерть отнимает много сил.
Дорогу назад он почти не помнил. Все путешествие стало суровым испытанием, когда нужно было просто по очереди передвигать ноги, одну, потом другую, обняв за плечи Кэла и Фокса. Но ему очень хотелось домой — как и всем.
Кажется, он был слаб, как младенец. Настолько слаб, что, когда они добрались до дома, Кэлу и Фоксу пришлось помочь ему смыть кровь, грязь и Бог знает что еще, что он принес с собой из преисподней.
Но дышать уже было не больно — хороший признак. А когда он сел, мир не вращался вокруг него. Потом Гейдж встал — пол остался на месте, внутри ничего не болело. Убедившись, что способен сохранять вертикальное положение, он посмотрел на шрам на запястье, нащупал другой шрам, на плече.
Тьма и свет. В нем есть и то и другое.
Он надел джинсы, рубашку и спустился по лестнице.
Парадная дверь была открыта, впуская в дом солнечный свет и теплый летний ветерок. Кэл и Фокс сидели на веранде, а между их креслами растянулся Лэмп. Увидев его, они улыбнулись, а Фокс откинул крышку стоявшего рядом с ним переносного холодильника, достал бутылку пива и протянул ему.
—Читаешь мои мысли.
—Это я умею. — Фокс встал. Кэл тоже. Они чокнулись бутылками, выпили.
—Надрали ему задницу, — сказал Фокс.
—Точно.
—Рад, что ты жив, — прибавил Кэл.
—На обратном пути ты раз двадцать это повторил.
—Не был уверен, что ты запомнил. Ты периодически отключался.
—Теперь включился. Холлоу?
—Мой отец, Хоубейкер и еще несколько человек сдерживали его сколько могли. Туго им пришлось, — прибавил Кэл. — Пожары, грабежи...
—Обычные акты насилия, — продолжил Фокс. — Кто-то в больнице, кому-то нужно строиться заново. Но Джим Хоукинс настоящий герой.
—Сломанная рука, несколько порезов, куча синяков, но он выстоял. И ферма тоже, — сказал Кэл. — Пока ты сладко спал, мы съездили туда, забрали Лэмпа и прокатились по городу. Могло быть гораздо хуже. И бывало гораздо хуже. Никто не погиб. Ни один человек. Холлоу перед тобой в долгу, братишка.
—Перед всеми нами. — Гейдж сделал глоток из бутылки. — Но особенно передо мною.
—Кстати, о долге, — напомнил ему Фокс. — Ты должен тысячу баксов — каждому.
Гейдж опустил пиво.
—Это одно из немногих пари, которое я с радостью проиграю. — Он отшатнулся, потому что Фокс обнял его и поцеловал.
—Я передумал насчет мужских рукопожатий.
—Господи, О'Делл. — Гейдж, защищаясь, вскинул руку, но Кэл последовал примеру Фокса. Рассмеявшись, Гейдж вытер губы. — Хорошо, что никто не видел, иначе мне пришлось бы врезать вам обоим.
—Тридцать один год — большой срок, чтобы понять друг друга. — Кэл снова поднял бутылку с пивом. — С днем рождения.
—Присоединяюсь. — Фокс повторил его жест.
Они чокнулись бутылками, и в этот момент вошли Лейла и Куин.
—Вот он. Иди сюда, красавчик.
Куин обняла его и поцеловала в губы. Гейдж с довольным видом кивнул.
—Именно об этом я и говорил.
—Теперь моя очередь. — Лейла оттолкнула Куин и тоже поцеловала Гейджа. — Готов праздновать?
—Более или менее.
—Хотим пригласить родителей Фокса и Кэла. Мы им позвоним, если ты не против.
День рождения, подумал Гейдж. Давно он его не праздновал.
—Хорошо.
—Кстати, там, на кухне, кое-кто хотел бы тебя видеть.
Сибил была не на кухне, а на веранде. Одна. Услышав его шаги, она обернулась. Ее лицо было красноречивее любых слов. Он подхватил ее на руки, закружил.
— Мы молодцы.
— Еще какие.
Потом Гейдж опустил ее на пол, поцеловал синяк на виске.
—Сильно тебе досталось?
—Не очень. Очередное чудо. Я снова начала верить в судьбу.
Это Дент. Со мной был Дент.
Она откинула ему волосы со лба, провела кончиками пальцев по лицу, по плечам.
—Ты нам почти ничего не рассказывал. Был очень слаб, временами бредил.
—Я твердо решил, что смогу... покончу с демоном. Чувствовал, что смогу. Знал. Но для этого нужно отказаться от всего, что у меня есть. Потом свет — луч света, вспышка. Как новая звезда.
—Я тоже видела.
—Я увидел Дента, мысленно. Или подумал о нем. В моей руке был камень. Он горел, и пламя словно сочилось у меня сквозь пальцы. Он... это кажется безумием.
—Пел, — закончила она. — Камень пел. Оба камня.
—Да, тысячи голосов. Я почувствовал, как пальцы Дента обхватывают мою руку, камень. Я почувствовал... связь. Ты понимаешь, о чем я.
—Да, конечно.
—Это не смерть. Так он мне сказал, когда мы ударили камнем прямо в сердце демона. Я слышал его крик, Сибил. Слышал крик и почувствовал, как он... взрывается. Сердце взрывается. Потом ничего, пока я не очнулся. Но не так, как в прошлый раз, после укуса ублюдка. Ощущение, как после хорошей дозы.
—Свет пронзил его, — сказала Сибил. — Распылил. Наверное, это самое точное определение. Я их видела, Гейдж, — долю секунды. Джайлз Дент и Энн Хоукинс обнимали друг друга. Я видела их вместе, чувствовала, что они вместе. И поняла.
—Что поняла?
—Это была его жертва. Он нуждался в нас. В тебе. Чтобы ты взял камень, зная, что жертвуешь жизнью. Мы делали то, что должны, а ты был готов отдать свою жизнь, и поэтому Дент смог пожертвовать своей. Это не смерть — так он говорил Энн, тебе, мне. Все эти годы он существовал. А прошлой ночью с нашей помощью, с твоей помощью принес жертву, необходимую для того, чтобы убить демона. Наконец смог уйти. Теперь он с Энн, и они — как это ни банально звучит — пребывают в мире. Как и все мы.
—К этому не так просто привыкнуть. Но я буду стараться. — Он взял ее за руку. — Я вот что подумал. Мы побудем тут несколько дней, пока все не успокоится. Потом уедем на пару недель. Удача на моей стороне, и я чувствую, что смогу выиграть достаточно денег, чтобы купить тебе кольцо размером с дверную ручку. Если хочешь.
—Хочу, если это настоящее предложение, а не гипотетическое.
—Настоящее, говоришь? Давай поженимся в Вегасе. Все, кто пожелает, могут туда приехать.
—В Вегасе. — Она вскинула голову, затем рассмеялась. — Не знаю почему, но звучит здорово. Принимается. — Она поцеловала его. — С днем рождения.
—Уже слышал.
—И еще услышишь. Я испекла тебе торт.
—Серьезно?
—Семь слоев, как обещала. Я тебя люблю, Гейдж. Я так тебя люблю.
—Я тоже тебя люблю. Мне досталась женщина, которая согласна выйти замуж в Вегасе, печет торты и имеет мозги. Мне повезло.
Он прижался щекой к ее затылку и замер, устремив взгляд на лес, где проторенная тропинка вела к Языческому камню.
В конце тропинки, за прудом Эстер, вода в котором вновь стала прохладной и чистой, на выжженной поляне снова зазеленела трава. Над обновленной землей под лучами солнца возвышался Языческий камень.
Клуб поклонниц Рорка и всей серии о Еве Даллас