Ключ доблести Робертс Нора

Она кивнула.

— Да, но я не могу втягивать в это Брэда. Он думает, что любит меня.

— Зачем ты осторожничаешь? — спросила Мэлори. — Почему нельзя просто сказать, что он тебя любит?

— Наверное, я очень этого хочу. И не только ради себя, но и ради Саймона. Я знаю: все связано. Брэд замечательно относится к Саймону, но их отношения… что-то из области женских романов. Правда же заключается в том, что мальчику почти десять лет и он сын другого мужчины.

Дана молча подошла к буфету, открыла дверцу, достала коробку шоколада из неприкосновенного запаса и поставила перед Зоей.

— Спасибо, — Зоя рассеянно взяла шоколадку и вздохнула. — Если Брэдли меня любит, он примет Саймона. Я знаю, он всегда будет к нему хорошо, по-доброму относиться, но боюсь, что чего-то в их отношениях будет недоставать, той неразрывной связи, которая есть у меня с сыном.

— Не знаю, — Мэлори провела рукой по волосам. — Но, думаю, они сами разберутся.

— Да, но Саймон привык, что нас с ним только двое, что все мое внимание отдано ему. Он делает то, что я говорю, или пытается увильнуть. Если мы с Брэдли будем вместе, Саймону придется воспринимать его не просто как приятеля, с которым можно весело проводить время в крутой игровой комнате. Ему придется привыкать, что кто-то еще имеет над ним власть, а Брэдли придется привыкать, что у него есть ребенок, хотя и довольно большой. Уступив своим желаниям, я потащу обоих за собой. А вдруг они еще не готовы?

— Разумно. — Не устояв перед соблазном, Мэло-ри тоже взяла шоколадку. — И логично. Только иногда разум и логика вовсе ни при чем.

Зоя вздохнула.

— Дело не только в этом. Ровена и Питт сказали, что чем сильнее мои чувства к Брэдли, тем большая опасность ему угрожает со стороны Кейна.

— Значит, ты защищаешь Брэда, не подпуская к себе. — Дана удивленно подняла бровь. — Думаю, он разозлится, если узнает. Но на твоем месте, если бы это был Джордан и если бы я его любила, я поступила бы точно так же.

— Все это не выходит у меня из головы. Я все пытаюсь понять, как мне поступить и какие будут последствия, — Зоя устало пожала плечами. — Слишком многое поставлено на карту, и я не могу просто так выбрать то, что красиво блестит. Не думая о том, что будет потом.

— Может быть, взглянуть на это с другой стороны? — Мэлори накрыла ладонью руку Зои. — Ты не решаешься взять то, что красиво блестит, потому что придется кое от чего отказаться.

— От чего отказаться?

— От своего дома, от жизни, которую ты сама построила. От семьи, состоящей только из тебя и Саймона. Все, что ты имеешь сейчас, навсегда изменится, если ты протянешь руку за чем-то большим. Это пугает, Зоя. Если ты не протянешь руку, то можешь его потерять. Протянешь — потеряешь другое. Ты должна решить, что для тебя важнее.

— Речь не только обо мне. Не только обо мне, о Саймоне и Брэдли! — Зоя встала, чтобы поставить чашку в раковину. — Мой ключ связан с отвагой. Но какой именно отвагой: принять что-то или отказаться? Мы читали о богах и знаем, что они не всегда добры. Не только добры. И требуют расплаты.

Она повернулась к подругам.

— Изначально, если мы не найдем ключи, наказание, пока его не отменили, заключалось в потере года жизни. Причем мы не знали, какого именно. Возможно, именно этого года. Какия-то изощренная жестокость. Мэлори, ты получила то, к чему стремилась всю жизнь. Тебе дали это попробовать, подержать в руках, почувствовать. Но ради ключа тебе пришлось отказаться от дара. И ты страдала.

— Да, страдала.

— А ты, Дана, едва не погибла, когда искала ключ. Они изменили правила, и ты могла умереть.

— Не умерла же.

— Но могла ведь! Думаешь, боги проронили бы хоть одну слезинку?

— Ровена и Питт… — начала Мэлори.

— Они не считаются. Они жили среди нас несколько тысяч лет и в каком-то смысле такие же пешки, как мы. Но те, по ту сторону завесы, которые наблюдают за нами, — разве им не все равно, будем ли мы счастливы?

Она снова села. Подруги молчали.

— Помните, как мы встретились? Откуда у нас появилось время на поиски ключей? Мы лишились работы. Той, которая мне была нужна, которую вы обе любили. Боги отняли у нас работу, чтобы мы могли принести больше пользы, потом соблазнили деньгами, уговорив подписать договор. Конечно, мотивы у них были благородные, но они нас использовали.

— Ты права, — согласилась Дана. — Абсолютно права.

— Но в результате мы получили салон, — продолжала Зоя. — Мы все здесь сделали сами. Если наш «Каприз» — чудо, то мы создали это чудо собственными руками.

— Продолжай, — Мэлори кивнула и откинулась на спинку стула.

— Хорошо. Давай о тебе с Флинном. Вы встретились, потому что он тоже в деле. Ты его полюбила, а он тебя. Но даже если бы этого не случилось, ты бы все равно не изменила свой выбор тогда, на чердаке. Ты не выбрала бы иллюзию, пожертвовав душами принцесс, как бы тебе ни хотелось. Я не сомневаюсь в этом, потому что знаю тебя. Если бы ты любила Флинна, как я, то есть как друга и брата, то поступила бы точно так же.

— Надеюсь, — ответила Мэлори. — Хотелось бы в это верить.

— Я знаю. Или ваши чувства через месяц могли ослабнуть, а не стать глубже. Богам безразлично твое счастье — им важен только результат. Победа или поражение.

— Возможно, ты права, но все события того месяца, все решения, которые я принимала, стали частью наших отношений с Флинном.

— Но эти отношения ты создала сама, — возразила Зоя. — Теперь ты, Дана. Джордан вернулся в Вэлли именно в это время, потому что тоже связан с ключами. Еще один необходимый фрагмент головоломки. Ты должна была разобраться в своих чувствах к нему, вот что главное. Но разобраться можно по-разному — с тем же результатом. Ты могла его простить. Могла понять, что не любишь, но ваши прошлые отношения важны для тебя. Дружба могла победить страсть. Ты могла отказаться от того, что было между вами, но все равно найти ключ. Ты же не думаешь, что флердоранж зацвел потому, что боги тебе улыбаются.

— Флердоранж — это уж слишком, но в целом я тебя поняла. — Дана тоже взяла шоколадку. — Оглядываясь назад, видишь, что все это нам говорили с самого начала. Каждая из нас — ключ, поэтому все, что мы получим или не получим, — это наших рук дело.

— И все-таки нами манипулируют, — не сдавалась Зоя. — Они свели нас вместе, создали предпосылки. Брэдли вполне мог вернуться в Вэлли — он тут родился, и у него грандиозные планы. Но без всего этого я бы с ним не встретилась. Мэлори могла в любое время познакомиться с Флинном, но моя встреча с Брэдли Чарлзом Уэйном-четвертым просто невероятна. Что его толкнуло ко мне? Картина. Его чувствами манипулировали.

От одной мысли об этом у Зои закружилась голова. Она потянулась за второй шоколадкой.

— Я знаю, что теперь дело не в картине. Но перемены в Брэде не имеют для богов никакого значения. Нас нужно было свести, чтобы подтолкнуть меня к ключу — или от ключа. В зависимости от того, на чьей ты стороне. Найду я ключ или нет, потом я им больше не буду нужна, и Брэдли тоже. Думаете, богам интересно, что, принося им пользу, мы испытываем боль, страдания, переживаем утраты?

Зоя разозлилась, и голос ее зазвучал громче.

— А если его — или мое — сердце будет разбито, боги останутся равнодушными. Может, именно разбитое сердце необходимо для последнего шага? Отчаяние, утрата — вот о чем говорилось в моей подсказке. И кровь, — прибавила она. — Только не его кровь! Я не могу рисковать им даже ради спасения трех душ.

— Зоя, — осторожно сказала Мэлори, — если вы любите друг друга, разве уже не ты сама создала финал этой истории?

— Неужели? А если это лишь иллюзия? Или жертва, которую я должна принести? Вспомните, что еще говорилось в подсказке! Я должна посмотреть на принцессу и понять, когда вытаскивать меч, а когда вложить его в ножны. Должна я сражаться за то, чего хочу, или нужно отступить ради успеха всего дела?

— Разумные и логичные предположения, разумные и логичные вопросы. — Дана подняла руку, предупреждая возражения Мэлори. — Мы не обязаны любить богов, но должны им доверять. Никто не обещал, что все закончится всеобщим счастьем. Нам обещали кучу денег.

— Да господь с ними, с деньгами, — вздохнула Мэлори.

— Хотела бы я сказать, чтобы ты помолчала, но у меня, к сожалению, точно такие же чувства. Тем не менее, — продолжила Дана, — когда Зоя излагала эти разумные и логичные гипотезы, она пропустила все, что связано с надеждой и достижением цели. А также с перекрещивающимися дорогами, которые связывают все воедино.

— Вот оно — радость, надежда, достижение цели! Наши общие чувства. — Зоя развела руки в стороны, словно хотела охватить всю комнату, все, что они создали вместе. — Я ничего не пропустила, просто стараюсь быть реалисткой. Должна быть реалисткой, потому что хочу верить, очень хочу, что, когда пройду весь путь до конца и возьму в руки этот самый ключ, у меня будет шанс на… нечто большее.

— Итак, что дальше? — спросила Дана.

— Для этого вы мне нужны, обе. Вы единственные, кто держал в руках ключи. Дана, вы с Джорданом и Флинном знаете дом Брэда почти так же хорошо, как он сам. Я приму любую помощь.

Зоя встала.

— А сейчас мне пора отвечать на звонки. И вам тоже.

От луны осталась лишь узкая полоска, тоненький серп на черном небе. Зое отчаянно хотелось, чтобы началась буря и закрыла небо тучами, но она никак не могла справиться с собой и все время смотрела на этот серпик.

Она обыскала все. Несколько раз ей казалось, что взгляд или пальцы натыкаются на маленький золотой стерженек. Но она не смогла ни увидеть ключ, ни коснуться его.

Если ей не удастся сделать это в ближайшие сорок восемь часов, значит, то, что пережили Мэлори с Даной, их страдания и победы, будет напрасным.

Спящие принцессы навеки останутся в своих стеклянных гробах.

Завернувшись в куртку, Зоя сидела на дальней веранде. Цеплялась за последнюю надежду.

— Он здесь. Я знаю. Что я пропустила? Что еще я должна была сделать?

— Смертные, — послышался за ее спиной голос Кейна, — обращаются к тому, что они называют небесами, и спрашивают, что им делать, что думать.

Замерев, Зоя почувствовала, как его палец коснулся ее шеи. Словно кусочек льда.

— Это меня забавляет.

Беззвучно ступая в мягких сапогах, Кейн обошел ее и остановился, небрежно облокотившись на перила веранды.

«Он потрясающе красив, — подумала Зоя. — Но эта красота словно создана для тьмы. Для безлунных ночей. Или для грозы».

— Ты не справилась, — бесстрастно заметил Кейн.

— Неправда! — Холод пробирал до костей, и Зоя с трудом сдерживала дрожь. — Время еще есть.

— Оно уходит, минута за минутой. Когда исчезнет последний проблеск луны, я получу все. А ты не получишь ничего.

— Не стоило приходить сюда и злорадствовать раньше срока. — Она хотела встать, бросить Кейну вызов, но колени подгибались. — Это плохая примета.

— Приметы — человеческие предрассудки, один из многочисленных костылей, которые придумали себе люди. Похоже, вы не можете без них обойтись. — Пальцы Кейна скользнули к серебряному амулету на груди и стали раскачивать его.

— Почему ты нас ненавидишь?

— Ненависть предполагает чувства. Какие могут быть чувства к случайно раздавленной букашке? Вы для меня значите еще меньше.

— Я не веду беседы с букашками. А ты ведешь.

Раздражение, мелькнувшее на лице Кейна, придало Зое сил.

— Как я сказал, вы меня забавляете. Особенно вы трое, которых Ровена и Питт отправили на поиски ключей. Первая… У нее есть стиль и ясный ум. У второй — страсть и знания.

— Они тебя победили.

— Разве? — Кейн презрительно рассмеялся, продолжая раскачивать амулет. — А ты не думаешь, что после стольких лет ожидания я мог позволить себе развлечься? Быстро разделавшись с вами, я лишил бы себя удовольствия. Наблюдать, как вы строите планы и надеетесь, поздравляете себя. А потом корчитесь — как ты сейчас. Ты интересуешь меня просто потому, что у тебя нет знаний и стиля, как у твоих подруг. Необразованная, из бедной семьи.

Движения Кейна стали резче.

— Скажи, где бы ты была сейчас, если бы не приглашение в Ворриорз-Пик? Уж точно не в этом доме и не с этим мужчиной. Не с этим мужчиной, который, когда искра общего интереса погаснет, увидит, кто ты на самом деле. Он вышвырнет тебя — как и все остальные. Ты уже это понимаешь.

От медленных, ритмичных движений амулета у нее начала кружиться голова.

— Ты ничего не знаешь обо мне. И о нем тоже.

— Я знаю, что ты неудачница. А когда ты не найдешь ключ, об этом узнают все остальные. Питт и Ровена сделали глупость, обратившись к тебе. Они слишком многого ждали от тебя. Ввели в круг этих людей. — Пока Кейн говорил, на полу веранды стал собираться туман, легкая голубая дымка. — Людей, которые знают и умеют гораздо больше, чем ты. Жестоко дать тебе вкусить этой жизни, чтобы потом остаток дней жаждать ее.

— Мои друзья…

— Дружба? Еще одно заблуждение смертных, такая же фальшь, как удача. Они бросят тебя, когда ты проиграешь, а другого и быть не может. Твоей руке не суждено повернуть ключ.

Кейн выпрямился и шагнул к Зое. Голос его вводил в транс, блестящий амулет продолжал раскачиваться.

— Я тебе даже немного сочувствую. Знаешь что? Предлагаю компенсацию. Что из того, что Ровена и Питт так безрассудно привнесли в твою жизнь, ты желаешь сохранить? Свой бизнес, этот дом и мужчину? Выбирай что-то одно, и я сделаю тебе подарок.

Кейн ее гипнотизирует. Зоя чувствовала, как сознание покидает ее, ощущала холодный туман, липнущий к коже. И холод, ужасный холод… Так легко поддаться этому вкрадчивому голосу, согласиться… Пальцы были холодными и непослушными, но Зоя стискивала кулаки, пока не почувствовала, как ногти впиваются в ладони.

Невероятным усилием воли она оторвала взгляд от амулета и посмотрела в лицо Кейну.

— Ты лжец! — тяжело дыша, Зоя с трудом встала. — Лжец и обманщик.

Кейн ударил ее. Она ничего не видела — просто как будто ледяные иглы вонзились в кожу. Не думая, движимая одной лишь яростью, Зоя прыгнула вперед и вонзила ногти ему в лицо.

Шок и изумление промелькнули на один короткий миг в его глазах. Зоя успела заметить кровь, проступавшую на расцарапанной щеке.

Затем ее отбросило к стене дома, прижало порывом ветра, такого холодного, что она видела кружащиеся в воздухе кристаллы льда — почему-то черные.

Кейн возвышался над ней, огромный, в развевающемся черном плаще, с окровавленным лицом.

— Я могу убить тебя силой мысли.

«Нет, не может, не может. Иначе уже убил бы. Он лжец, — лихорадочно повторяла Зоя. — И хвастун. Но он может причинить мне боль». И действительно, невыносимая боль разрывала ей грудь.

— Возвращайся в ад! — крикнула она. — Тебе здесь не место!

— Когда все закончится, у тебя ничего не останется. А я добавлю к своим трофеям твою душу.

Ветер вдруг стих — словно кто-то щелкнул выключателем. Зоя опустилась на четвереньки, жадно глотая воздух. Все тело сотрясала дрожь.

Какое-то время она растерянно смотрела на пол веранды, пытаясь собраться с мыслями. Потом подняла голову и увидела, что ночь сменилась туманным утром. В предрассветной дымке на опушке леса стоял олень со сверкающей, словно золото, шкурой. Глаза красавца горели зеленым огнем. Ошейник с драгоценными камнями ярко блестел.

Туман сгустился, превращаясь в непроницаемую завесу, а когда рассеялся, оленя уже не было.

— Я не сломалась, — громко сказала Зоя, обретаяв звуках собственного голоса уверенность.

Кейн обманул ее, украл несколько часов драгоценного времени, но не сломал. Зоя встала, посмотрела на свои руки и увидела под ногтями кровь. Его кровь.

— Я его достала! Достала этого сукина сына!

По щекам потекли слезы. Всхлипывая, Зоя вошла в дом. Перед глазами все поплыло. Ей показалось, что она слышит чей-то крик, угрожающее рычание, звук удара. Потом краски и звуки провалились в черную пустоту.

Туман, окутавший веранду, накрыл и кровать, на которой спал Брэд. Стиснул его в холодных объятиях. Брэд повернулся в поисках тепла и комфорта, в поисках Зои.

Но он был один.

В темноте. В лесу, пропитанном запахами гнили и наполненном ветром. Брэд не видел тропинки — только уродливые силуэты деревьев, узловатые и скрученные, словно порождения кошмара. Шипы дикого терновника рвали одежду, впивались в кожу, словно зубы какого-то чудовища. Он чувствовал запах собственной крови, собственного холодного пота. И еще чего-то. За ним охотились. Какое-то движение в кустах, тени.

«Это не просто охота, — подумал он, пытаясь обойти терновник. — Это попытка напугать. Преследователям нужен мой страх, а потом уже смерть».

Спасайся. Шепот поднимался откуда-то из глубины мозга, ласковый, успокаивающий. Спотыкаясь, Брэд вышел на поляну.

Это не твоя битва. Иди домой.

Конечно. Он так и сделает. Вернется домой. Ошеломленный и растерянный, он побрел на слабый свет. Потом побежал. Вой хищника словно подталкивал его в спину.

Свет лился из двери, и Брэд, облегченно выдохнув, устремился к ней. Тяжело дыша, он стоял на пороге своего нью-йоркского кабинета. Кровь с исцарапанных рук капала на блестящий дубовый паркет.

За широкими тройными стеклопакетами он видел панораму города — небоскребы, пронзавшие утреннее небо.

Блондинка в элегантном черном костюме подошла к нему, одарив ослепительной улыбкой.

— С возвращением, мистер Уэйн.

— Благодарю. Почему здесь так холодно? Навстречу уже спешил его помощник Майкл.

Неизменные красные подтяжки, в руках дневник деловых встреч.

— Вот расписание на сегодняшний день, мистер Уэйн. Кофе на столе. Думаю, нам пора начинать.

— Да, конечно…

Он чувствовал запах кофе и лосьона после бритья, которым пользовался Майкл. Слышал телефонные звонки. Растерявшись, Брэд поднял руку, рассматривая кровь, выступившую на проколотой ладони.

— У меня кровь.

— Ничего страшного, мы поможем. Входите. Вам нужно всего лишь войти.

— Нет, — он покачнулся. Тошнота подступала к горлу, пот заливал лицо. — Не войду. — Ухватившись за дверной косяк, чтобы не потерять равновесия, Брэд оглянулся в темноту. — Это не настоящее. Всего лишь еще…

Он прислушался. Кто-то кричит. Зоя… Резко повернувшись, Брэд бросился прочь от двери.

— Вы там умрете! — завопил Майкл ему вслед, и через секунду дверь с грохотом захлопнулась. Звук был словно выстрел.

Брэд нырнул в темноту, окликая Зою. Он ничего не видел, отчаянно продираясь сквозь терновник, сквозь непроницаемую черную пелену.

Он не сможет ее найти — никогда. То, что прячется в темноте, убьет их обоих, потому что он не держался за нее.

Ей нужны только твои деньги. Богатый отец для ее незаконнорожденного сына.

— Чушь собачья!

Измученный, ослабевший, Брэд опустился на колени. Он позволяет собой манипулировать, позволяет себе поверить в ложь.

Хватит. Он вскинул голову и сжал кулаки.

— Это не настоящее. Ничего этого нет. Я в своем доме, черт возьми! И она тоже здесь.

Брэд проснулся, хватая ртом воздух. Остатки голубого тумана постепенно рассеивались. Рядом с кроватью стоял Мо и рычал, словно волк.

— Успокойся, приятель! — Брэд протянул руку, чтобы погладить собаку, и вздрогнул от боли, пронзившей ладонь.

Повернув руку, он увидел свежую кровь, сочившуюся из нескольких порезов. Кое-что было настоящим.

Вздохнув, он провел окровавленной рукой по волосам и тут же спрыгнул с кровати.

Зоя! Если кровь настоящая, значит, ее крики тоже могли быть настоящими.

Брэд бросился к спальне Зои, распахнул дверь. Мягкий утренний свет падал на неразобранную постель. Охваченный паникой, он ринулся в комнату Саймона и с облегчением вздохнул, увидев свернувшегося на кровати мальчика, а рядом щенка.

— Оставайся с ним! — приказал Брэд Мо. — Оставайся с ним! — повторил он и ринулся вниз, искать Зою.

Окликая ее, он выбежал в холл — одновременно с Зоей, которая вошла с веранды и тут же упала в обморок.

Зоя увидела перед собой бледное лицо Брэда. Волосы его были растрепаны.

— Тебе нужно постричься, — прошептала она.

— Господи Иисусе! Зоя! — Брэд крепко сжал ее руку. — Что, черт возьми, тебе понадобилось на улице? Что случилось? Нет, молчи! — Он отчаянно боролся с охватившим его ужасом. — Лежи, не вставай! Сейчас я принесу воды.

Брэд бросился на кухню, налил воду в стакан и оперся на стол, пытаясь унять дрожь в руках.

Через несколько мгновений, приказав себе дышать ровно и глубоко, он смыл кровь с рук, взял стакан и вернулся к Зое.

Она уже села. Щеки порозовели. Таких бледных лиц, как у Зои, когда она появилась в дверном проеме, Брэд не видел никогда в жизни.

— Не торопись, — приказал он. — Пей медленно.

Зоя кивнула, хотя ей хотелось залить водой горящее огнем горло.

— Я в порядке.

— Нет, не в порядке. — Брэд говорил тихо, но в его голосе звучали стальные нотки. — У тебя синяк на лице и кровь на руках. И это, по-твоему, называется в порядке?

«Просто удивительно, как ему это удается, — подумала Зоя. — Голос не повышает, но властный и жесткий тон просто стирает тебя в порошок».

— Это не моя кровь. Кейна, — вспомнив все, Зоя почувствовала прилив сил. Приятно было сознавать, что она сделала. — Я расцарапала его проклятое лицо. У меня хорошие, крепкие ногти, и я разодрала ими ублюдку щеки.

Зоя отдала пустой стакан и, подумав, что им обоим это пойдет на пользу, поцеловала Брэда в щеку.

— Прости, что напугала тебя. Я… Ой! — испуганно вскрикнув, она схватила его за руку. — Ты весь в царапинах и порезах.

— У меня было небольшое приключение в лесу…

— Кейн занялся нами обоими, — тихо сказала Зоя. — Но мы здесь, дома. Правда? — она поднесла к губам поцарапанную руку Брэда. — Пойдем обработаем твои раны, и ты расскажешь, что с тобой произошло. И я расскажу, что случилось со мной, но сначала мне нужно тебе кое-что сообщить.

Она обхватила ладонями его лицо, заглянула в глаза.

— Я хочу, чтобы ты знал: все будет хорошо. Все будет хорошо. Пойдем на кухню. Мне нужно вымыть свои руки, перевязать твои и сварить кофе.

Вздохнув полной грудью, Зоя встала. Колени не дрожали. Она отметила это с гордостью. И голова работала.

— Остальное обсудим, пока я буду заниматься делом.

— Делом?

— Мне нужно нафаршировать индейку.

19

— Не понимаю, как ты можешь сохранять спокойствие, — Мэлори мыла в дуршлаге клюкву.

— Мне уже приходилось жарить индейку, — оглянувшись, Зоя улыбнулась подруге.

— И откуда она все знает, — заметила Дана, хмуро разглядывая гору картофеля, который ей предстояло почистить. — Если вы думаете, что драка со злющим волшебником и необходимость готовить на целую роту испортят ей настроение, то вы глубоко ошибаетесь. Наша Зоя сегодня на коне.

— Это же День благодарения.

— И тем не менее у меня есть вопрос. — Дана взяла нож для чистки овощей. — Почему мы должны делать всю работу, а мужчины бездельничают, словно короли?

— Я хотела, чтобы мы немного побыли втроем, — ответила Зоя. — Это самый простой способ.

— Тебе так кажется.

— Брэдли стережет меня, кружит, словно ястреб, и это меня нервирует.

— А что еще должен делать мужчина, когда ты являешься на рассвете и падаешь на пороге в обморок? — заметила Мэлори.

— Я его не виню. Но интересно другое: он появился как раз вовремя, чтобы подхватить меня. Вам не кажется? Романтично, но крайне любопытно. Брэд спал наверху, а я была на улице… не знаю, сколько времени. Несколько часов. Мне они показались минутами, но на самом деле прошло несколько часов.

Зоя оглянулась на дверь, чтобы удостовериться, что никто их не слышит.

— И не просто спал — Кейн заставил его бежать в темноте в лесу, в кровь исцарапав руки. Пытался вернуть его в Нью-Йорк, где все упорядоченно и нормально.

— Но Брэд отказался, — Мэлори поставила дуршлаг с клюквой на стол. — На пороге — момент истины — он сделал выбор.

— Он сделал свой выбор, а я свой — расцарапала Кейну щеки. Поэтому сегодня у нас есть причина для веселья.

— Жалко только, — сказала Дана, принимаясь за картошку, — что я этого не видела.

— Было здорово, — заверила подругу Зоя. — Никогда в жизни я не чувствовала себя такой сильной. Хотя, когда все закончилось, Брэдли очень вовремя спустился вниз. Не подхвати он меня, я бы грохнулась лицом вниз.

— Кейн пытался отвлечь его, запереть в иллюзорном мире.

— Не хотел, чтобы мужчина, — мрачно сказала Мэлори, — помешал ему запугивать женщину.

— Нет. Думаю, он старался разлучить нас и внушить мне, что я неудачница.

— Что-то не похоже, что ты чувствуешь себя неудачницей.

— Кейн все правильно рассчитал — следует отдать ему должное. Но он не первый, кто дергал за эти ниточки. Я давно научилась защищаться. Им движет страх, потому что я близка к цели. Кейн знает, что я могу его победить. Пытаясь подкупить меня, он использовал мою неуверенность, мои чувства. И разозлился, когда это не сработало.

— Разозлился… — Мэлори дотронулась до синяка на скуле Зои. — Он тебя ударил!

— Не спорю, но можешь мне поверить, что он выглядит гораздо хуже, — Зоя гордо вскинула голову. — Если бы я соображала, то на этом не остановилась бы. Двинула бы коленом по яйцам. Если, конечно, они у этого придурка есть. Я причинила ему боль, и Брэд не поддался. Мы нагнали на него страху. И сие меня очень радует.

Уловив вопрос в глазах Мэлори, Зоя вздохнула.

— Знаю. Я знаю, что времени осталось мало. Мне очень хочется все бросить и, как безумной, снова обыскивать дом в надежде найти ключ. Но это неправильно. Не знаю, что я должна делать, но только не это. Поэтому я собираюсь готовить праздничный обед. Такой, как положено на День благодарения. У меня есть все вы, и я переполнена благодарностью.

Дана отложила нож.

— Все-таки он тебя зацепил…

— Возможно, — признала Зоя. — Нашел болевую точку. Бедная малышка Зоя Маккорт, забеременевшая от первого же парня, который ей улыбнулся. Ей пришлось бросить школу и вкалывать за копейки, чтобы заработать на подгузники для ребенка, которого она растила одна. Почему эта неудачница думает, что на что-то способна? — Она положила индейку на противень и улыбнулась: — Потому что я действительно на многое способна — вот и все. Давайте выпьем вина.

— Давно пора, — переглянувшись с Мэлори за спиной Зои, Дана достала бутылку пино гри.

— Сегодня мне нужно кое-что сделать. Помимо того, что я должна приготовить обед и разделить его с вами. Сделать и сказать. Но сначала нужно все обдумать.

Зоя достала бокалы и, глянув в окно, увидела Брэда и Саймона. Они шли по тропинке, которая вилась среди кустов, в сторону леса.

— Что, черт возьми, они делают?

Положив ладонь на плечо Зои, Дана разлила вино в бокалы.

— Я могу сказать тебе, чего они не делают. Не чистят картошку.

— Что у него в руках? — Зоя рассеянно взяла бокал и вытянула шею, чтобы получше рассмотреть. Ее сын приплясывал вокруг Брэда, собаки носились взад-вперед, надеясь, что с ними поиграют. — Похоже… Боже милосердный!

Она зачарованно глядела, как Брэд вешает на ветку кормушку для птиц, потом поднимает Саймона, чтобы тот мог насыпать в отверстие семечки.

— Боже милосердный! — повторила Зоя.

Словно во сне, она поставила бокал и пошла к двери.

— Что происходит? — удивилась Дана.

— Откуда мне знать? — Мэлори улыбнулась, прижав нос к оконному стеклу. — Что это за штука? Зачем они вешают на дерево сапог?

Зоя, выскочившая из дома без куртки, не обращала внимания на колючий ветер. Он нес к ней смех Саймона, который побежал играть с собаками. На сердце было так тепло, что до него не мог добраться никакой холод.