Принцип оборотня Саймак Клиффорд

– Да, Эш, – беззвучно ответил голос.

– Как ты думаешь, их там только двое или еще есть?

– Похоже, Эш, что где-то есть еще один, но пока непонятно, где именно. Все вооружены.

Саттон ощутил радостную уверенность в себе. Ему помогали, он был не одинок. У него был друг.

– Подскажешь, если что, Джонни!

Он шел вперед, насвистывая куплет из песенки, которую на Земле давным-давно забыли. Машину он оставил в гараже в двух кварталах отсюда, и до «Пояса Ориона» оставалось еще два квартала. Между ним и гостиницей было препятствие в виде двух вооруженных мужчин. Двух, а может, и больше.

Между гаражом и гостиницей построек не было. Там тянулся парк: стриженые кусты, газоны, аккуратные клумбы – типичный образчик пейзажа административной Земли.

Да, думал Саттон, этот парк как нельзя лучше подходит для того, чтобы без лишнего шума убрать, кого надо.

Опять Адамс? – лихорадочно соображал он. Не может быть. Вряд ли. Адамс не прочь еще кое-что вытянуть из меня, а зачем же убивать человека, который тебе нужен. Глупо.

Про других ему говорила Ева. Это были те, кто нанял Бентона. Скорее, это были они, потому что Адамсу он был нужен живой, а эти, кто бы они ни были, вознамерились, видимо, покончить с ним во что бы то ни стало.

Он опустил руку в карман куртки, чтобы достать сигарету, но пальцы его ощутили холод стали. Там был пистолет, из которого он стрелял в Бентона. Он подержал пистолет в руке, потом разжал пальцы, вынул руку из кармана и достал сигареты из другого.

Рано еще, подумал он. Еще успею вынуть пистолет. Если он мне понадобится. Если мне оставят шанс им воспользоваться.

Он остановился и закурил. Тянул, тянул время. Время работало на него.

Пистолет в такой ситуации, конечно, слабоват, думал он. Но уж лучше быть с пистолетом, чем совсем безоружным.

– Эш! – произнес беззвучный голос. – Там есть еще один. Он ждет, что ты пройдешь мимо, и тогда они окружат тебя с трех сторон.

– Отлично, – тихо проговорил Саттон. – А точнее?

– За кустом с белыми цветами. Он по ту сторону. Близко к дорожке.

Саттон затянулся сигаретой, кончик ее светился, как красный глаз циклопа.

– Убрать его, Джонни?

– Да, лучше убрать.

Саттон остановился и увидел куст – в четырех шагах.

Шаг.

В чем же здесь дело, черт подери?

Еще шаг.

Прекрати гадать. Надо действовать, гадать потом будешь.

Еще шаг.

Вот он. Вижу!

Саттон резко свернул с дорожки на газон, выхватил из кармана пистолет и выстрелил два раза. Человек, прятавшийся за кустом, повалился лицом в траву. Оружие выпало у него из рук, Саттон быстро поднял его. Это был электронный бластер, жуткая штука, стрелявшая пучком лучей. Двадцать лет назад такое оружие было только что разработано и засекречено, а теперь, как видно, оно доступно любому.

Саттон выпрямился и побежал вперед, продираясь сквозь заросли колючего кустарника. Перебегая через клумбу с тюльпанами, он увидел сбоку вспышку – беззвучный выстрел. Серебристый луч пронзил ночную тьму. Саттон перепрыгнул канавку и оказался в роще кипарисов и берез. Он остановился, перевел дыхание, оглянулся назад.

Там было все тихо и спокойно. Парк мирно спал в лучах луны. Никого и ничего подозрительного. Никто не стрелял. Вдруг Джонни шепнул:

– Эш! Сзади. Друг.

Саттон резко обернулся, сжал пистолет.

В свете луны он разглядел фигуру Геркаймера. Тот бежал, пригнувшись к земле, как собака, ищущая след.

Саттон выглянул из-за густого кипариса и шепотом окликнул его. Геркаймер остановился, огляделся и быстро подбежал.

– Мистер Саттон!

– Да, Геркаймер!

– Надо бежать!

– Да, – ответил Саттон. – Похоже, придется. Я попал в засаду. Меня тут трое поджидали.

– Все гораздо серьезнее, – обреченно сказал Геркаймер. – Теперь на вас покушаются не только Ревизионисты и Морган, но и сам Адамс.

– Адамс?

– Адамс отдал приказ стрелять в вас без предупреждения.

Саттон остолбенел:

– А ты откуда знаешь?!

– Это не я. Эта девушка знает все. Ева. Та, про которую вы спрашивали. Она мне сказала. – Геркаймер подошел поближе и, глядя Саттону прямо в глаза, сказал: – Вы должны поверить мне, сэр. Утром вы спросили, могу ли я предать вас, но я никогда бы этого не сделал. Я был за вас с самого начала.

– А девушка?

– Ева тоже за вас, сэр. Как только мы все разузнали, мы начали вас разыскивать, но опоздали. Ева ждет нас в звездолете.

– В звездолете… – мало что понимая, повторил Саттон. – Ах да, «звездолет и еще много чего…». Ты говорил.

– Это ваш собственный звездолет, сэр, – сказал Геркаймер. – Тот самый, что достался вам от Бентона. Вместе со мной.

– И ты хочешь, чтобы я пошел с тобой, сел в звездолет, и…

– Простите, сэр!

Геркаймер действовал так решительно, что Саттон не успел оказать сопротивления. Он только увидел, что кулак Геркаймера приближается к его лицу, попытался выстрелить… Удар был силен и резок. Ноги подкосились, в глазах поплыли круги…

Голос Евы Армор нежно звал его:

– Эш! Ну, Эш, очнись!

До слуха Саттона донесся приглушенный шум двигателей. Маленький звездолет рассекал просторы космоса.

– Джонни! – произнес он мысленно.

– Мы на борту корабля, Эш.

– Сколько нас?

– Кроме нас – андроид и девушка. Ева. Я же говорил тебе, что они друзья. Почему ты не поверил мне?

– Я теперь никому не верю.

– Даже мне?

– Я не могу доверять твоим оценкам, Джонни, прости. Ты плохо знаешь Землю.

– Не так уж плохо, Эш. Я знаю и Землю, и землян. Гораздо лучше, чем ты. Ты не первый землянин, с которым я сосуществую.

– Джонни, я не помню… Мне нужно вспомнить что-то очень важное. Я пытаюсь вспомнить, но все путается. Главное я, конечно, помню. То, чему я учился у вас, то, что я записал и взял с собой на Землю. Но саму планету и людей на ней я не помню…

– Они не люди, Эш.

– Я знаю. Но какие же они? Не помню…

– И не нужно тебе помнить, Эш. Все там было слишком чужое, непривычное. Ты бы не вынес таких воспоминаний, потому что они стали бы частью тебя самого. А тебе нужно остаться человеком, Эш. Нам нужно, чтобы ты остался человеком.

– Но ведь когда-нибудь я должен вспомнить!

– Когда надо будет, тогда и вспомнишь. Я об этом позабочусь.

– И еще, Джонни…

– Что, Эш?

– Ты не против этой выдумки, ну… в смысле, не против ты, что я тебя называю Джонни? Все-таки это как-то фамильярно. Но если честно, я не знаю, как бы я мог назвать лучшего друга. Это самое лучшее из всех имен, какие я знаю.

– Нет-нет, я не против! Совсем не против!

– Ты что-нибудь понимаешь в том, что происходит, Джонни? Кто такой Морган? Кто такие Ревизионисты?

– Нет, Эш. Я не знаю, кто это.

– Ну, может быть, ты хотя бы догадываешься?

– Да, Эш, начинаю догадываться.

…Ева Армор трясла его за плечо:

– Эш, проснись! Ты слышишь меня? Ну очнись же!

Саттон открыл глаза. Он лежал на кушетке. Ева изо всех сил теребила его.

– О’кей! – запротестовал он. – Хватит, пожалуй!

Он спустил ноги с кушетки и уселся. Поднял руку, потрогал ушибленную скулу.

– Геркаймеру пришлось стукнуть тебя, – сказала Ева. – Он не хотел тебя бить, но ты не слушался, а мы торопились.

– Геркаймер? Это кто такой?

– Ох, видно, он слишком здорово тебя стукнул. Все забыл. Геркаймер – андроид Бентона. Он теперь ведет корабль.

Саттон огляделся. Корабль был маленький, но очень уютный и удобный, в нем хватало места для двух-трех пассажиров.

– Итак, раз уж вы меня похитили, – сказал Саттон девушке, – может, вы все-таки будете настолько любезны, что сообщите мне, куда мы, собственно, направляемся?

– Мы и не думали ничего от тебя скрывать, – ответила Ева, улыбаясь. – Мы летим на астероид, который достался тебе в наследство от Бентона. Там есть охотничий домик, большие запасы еды, и потом, там никто не будет нас искать.

– Здорово, – усмехнулся Саттон. – Мне только охоты и не хватало для полного счастья.

– Да не нужно вам там охотиться, – произнес голос андроида за спиной Саттона.

Саттон обернулся. На пороге отсека управления стоял Геркаймер.

– Ты будешь там писать свою книгу, – мягко сказала Ева. – Ты ведь знаешь про книгу. Про ту самую, которую Ревизионисты…

– Да, – оборвал ее Саттон. – Про книгу я знаю.

Он замолчал, вспоминая, и рука его машинально потянулась к нагрудному карману. Книга была там, на месте. И еще какая-то бумага зашуршала… Ах да, письмо. То старинное письмо.

– Что касается книги… – пробормотал Саттон, но сразу же замолчал, потому что чуть было не брякнул, что книгу писать, собственно, не нужно, поскольку у него есть готовый экземпляр. Но что-то остановило его. Он понял, что как раз этого говорить не надо.

– Я захватил ваш портфель, сэр, – сообщил Геркаймер. – Рукопись там, в целости и сохранности. Я проверил.

– Ну и, конечно, кучу бумаг тоже захватил? – насмешливо спросил Саттон.

– И кучу бумаг, – невозмутимо ответил Геркаймер.

Ева Армор склонилась к Саттону, и он ощутил волнующий запах ее медно-рыжих волос.

– Ты что, не понимаешь, – спросила она тихо, – как это важно, чтобы ты написал книгу? Неужели ты не понимаешь?

Саттон покачал головой.

Важно? – подумал он. Для кого? И для чего?

…В памяти возникло лицо, искаженное гримасой смерти, голос умирающего, его слова…

– Но я действительно не понимаю, – ответил он. – Может, вы объясните мне?

Она покачала головой:

– Ты должен написать книгу – это все, что я могу сказать.

Астероид был освещен мерцающим светом далеких звезд. Заснеженные вершины гор вздымались к небу серебристыми пиками.

Воздух был разреженный и холодный, и Саттон удивился, что здесь вообще есть атмосфера. Хотя за те деньги, что отваливают на доведение любого такого астероида до состояния обитаемости, можно и не только атмосферу сотворить.

Бентон вбухал как минимум миллиард долларов, прикинул Саттон. Только атомные установки стоят половину этой суммы, а без них вообще невозможно создать атмосферу. А гравитационные машины для ее удержания… Влетело в копеечку.

Когда-то, думал он, человеку для счастья хватало уединенного коттеджа на берегу озера, маленького охотничьего домика в лесу или путешествия за океан на яхте, но теперь, когда в распоряжении людей вся Галактика, можно купить за миллион долларов астероид, а то и целую планету…

– Домик там, – сказал Геркаймер, и Саттон посмотрел в ту сторону, куда он указывал.

Вдали, на возвышенности, виднелось небольшое темное строение. Там горел свет.

– Откуда свет? – встревоженно спросила Ева. – Здесь кто-то есть?

Геркаймер отрицательно покачал головой:

– Не может быть. Просто кто-то забыл выключить.

Вечнозеленые березы, такие чужие, нереальные в свете звезд, были похожи на кучки солдат, взбирающихся по склону горы к домику.

– Здесь есть тропа, – сказал Геркаймер.

Он пошел первым, за ним – Ева, Саттон замыкал шествие. Тропа была довольно крутая и неровная. То и дело попадались острые камни.

Домик, как понял Саттон, располагался на небольшом, видимо искусственном, плато, поскольку других ровных площадок вокруг не было. Насколько хватало глаз, везде торчали зубцы скал.

Движение воздуха, слабое, почти неощутимое, качнуло верхушки деревьев. Что-то метнулось в сторону от тропы и скрылось среди камней. Издалека донесся жутковатый крик.

– Это зверь, – спокойно объяснил Геркаймер. Он остановился и указал на небольшую, причудливых очертаний скалу. – Тут можно отлично поохотиться, – сообщил он и добавил: – Если ноги не переломаешь.

Саттон оглянулся назад и впервые почувствовал по-настоящему первозданную дикость здешнего пейзажа. Внизу свернулись застывшие водовороты камней и скал, а наверху – черные провалы неба между вершинами серебристых неприступных пиков.

Саттон поежился.

– Пошли! – поторопил он спутников.

Наконец они одолели последние сто ярдов и ступили на плато. Остановились, перевели дыхание. Зрелище этого мира, словно явившегося из ночного кошмара, действовало на психику настолько неприятно, что Саттон просто физически почувствовал, как холодная рука одиночества подбирается к нему и вот-вот дотронется до него ледяными пальцами. Одиночество здесь было вымученным, ненормальным. Нет, не о таком уединении он мечтал! Здесь царило отрицание жизни, движения. Сама мысль о жизни казалась странной, невозможной.

Вдруг позади раздался звук шагов. Все трое резко обернулись.

Из темноты возник приземистый мужчина и как ни в чем не бывало обратился к ним приятным баритоном.

– Добрый вечер! – поприветствовал он. – А мы, понимаете, услышали, как вы приземлились, и пошли встречать вас.

Ева ответила холодно и сердито:

– Вы нас напугали. Мы не ожидали здесь кого-нибудь застать.

– Надеюсь, мы вам не помешаем, – сказал мужчина. – Мы – приятели мистера Бентона, и он сказал нам, что астероид в нашем полном распоряжении.

– Мистер Бентон умер, – не меняя тона, сообщила Ева. – А этот человек – новый владелец астероида.

Мужчина с любопытством взглянул на Саттона.

– Простите, сэр, – произнес он удивленно. – Мы были не в курсе. Если так, то мы, конечно, быстренько соберемся и улетим.

– А зачем вам, собственно, улетать? – пожал плечами Саттон. – Можете и остаться.

– Мистеру Саттону, – вмешалась Ева, – нужен покой и тишина. Он прилетел сюда, чтобы писать книгу.

– Книгу… – повторил за ней мужчина. – Писатель, что ли?

Саттону показалось, что тот подшучивает, но не только над ним, а над всей компанией.

– Мистер Саттон… – сказал человек так, как будто пытался вспомнить. – Что-то не припомню. Но, с другой стороны, я не так много читаю.

– Не трудитесь вспоминать, – сказал ему Саттон. – Я пока еще ничего не написал.

– А, ну тогда понятно, – облегченно рассмеялся мужчина.

– Здесь холодно, – резко вмешался Геркаймер. – Пойдемте в дом.

– О, конечно, конечно, – засуетился мужчина. – Холодно, а я, дурак, болтаю. Кстати, меня зовут Прингл. А моего приятеля – Кейз.

Никто не ответил, так что ему ничего не оставалось, кроме как повернуться и направиться к домику.

Подойдя ближе, Саттон отметил, что дом гораздо больше, чем казалось снизу. Он был высокий и темный, его легко было принять за большую скалу.

Как только они преодолели массивную каменную лестницу, дверь открылась и на пороге появился второй мужчина, рослый, худой и очень подтянутый.

– Новый хозяин объявился, Кейз! – сообщил ему Прингл, и Саттону показалось, что он чуть-чуть понизил голос, как бы стараясь вложить в сообщение какой-то особый смысл. – Бентон-то помер, оказывается, представляешь? – пояснил Прингл.

– Правда? Вот интересно! – отозвался Кейз.

Саттон подумал, что это несколько необычная реакция на сообщение о смерти.

Кейз отступил в сторону, пропуская всех в дом, и закрыл дверь.

Потолок в комнате был высокий, но горела только одна лампочка, поэтому в углах сгустились угрюмые тени.

– Боюсь, что вам придется самим о себе позаботиться. Мы с Кейзом прилетели налегке, роботов не взяли. Но если вы хотите есть, я сейчас быстренько что-нибудь соображу. Что-нибудь горяченькое и сэндвичи, идет?

– Спасибо, мы поели только что, перед посадкой, – отказалась Ева. – Вещей у нас немного, Геркаймер сам управится.

– Ну, тогда присаживайтесь. Вам я настойчиво рекомендую вот это кресло. Очень удобное. Садитесь, поболтаем!

– Мы не в силах разговаривать. Полет был тяжелый, вы уж нас простите.

– Ох, какая вы нелюбезная девушка! – всплеснул руками Прингл, и было совершенно очевидно, что он не шутит.

– Я просто усталая девушка, – в тон ему ответила Ева.

Прингл подошел к стене, нажал выключатели. Комната озарилась ярким светом.

– Спальни на втором этаже, – сказал он. – Через балкон. Кейз и я занимаем первую и вторую слева. Все остальные – в вашем распоряжении.

Он пошел вперед, чтобы показать им дорогу. Но тут неожиданно заговорил Кейз:

– Мистер Саттон! Мне кажется, я где-то слышал ваше имя.

– Думаю, вы ошибаетесь, – ответил Саттон, обернувшись. – Я совершенно неизвестен.

– Да, но… вы убили Бентона.

– А кто вам сказал, что я его убил?

– Это вполне логично. Как бы вам иначе перепал этот астероид? Только так. Я знаю, что Бентон обожал это местечко и по доброй воле от него не отказался бы ни за что.

– Ну хорошо, если вам угодно, я действительно убил Бентона.

Кейз восхищенно покачал головой:

– Просто потрясающе!

– Доброй ночи, мистер Кейз, – сказала Ева и обратилась к Принглу: – Можете не беспокоиться. Мы сами отлично найдем дорогу.

– Ну что вы, нет проблем! – воскликнул Прингл, идя вверх по лестнице.

Саттону опять послышалась насмешка в его голосе.

Что-то в этих людях было не то. Сам факт их пребывания здесь наводил на размышления.

В голосе Прингла звучала плохо скрытая ирония – болтун, шут. А Кейз, наоборот, подчеркнуто вежлив, серьезен, корректен, говорит, взвешивая каждое слово. На кого-то он похож, но пока Саттон не мог вспомнить, на кого именно.

Саттон сидел на краешке кровати и размышлял.

Надо бы вспомнить. Надо хорошенько представить себе, как он держится, как разговаривает. Должно что-то связаться. Если я вспомню, многое можно будет понять. Может быть, я просто вспомню, кто он такой, этот Кейз, и станет ясно, почему он здесь.

Кейз знает, что я убил Бентона. Кейз знает, кто я такой. По идее, ему следовало держать язык за зубами, однако он почему-то захотел дать мне понять, что знает меня.

У Евы они тоже не вызывают доверия. Она попыталась мне что-то сказать, когда мы прощались у ее двери. Я точно не понял, что именно она хотела сказать: она только шевелила губами, чтобы никто не услышал. Но, скорее всего, она хотела сказать: «Не верь им!» Как будто я вообще кому-нибудь верю теперь…

Прингл и Кейз ждали нас здесь, продолжал размышлять Саттон. Подумал так и невольно оборвал себя. Может быть, это лишь плод фантазии? Как это они могли ждать нас здесь, если понятия не имели о том, что Ева и Геркаймер отправляются на этот треклятый астероид?

Он потряс головой, пытаясь прогнать догадку, но мысль о том, что эти двое ожидали здесь их прибытия, не уходила.

А в конце концов, чему удивляться? Адамс ведь узнал откуда-то о моем возвращении на Землю после двадцатилетнего отсутствия! Узнал и расставил капканы. А ведь неоткуда ему было узнать об этом. Неоткуда!

Но почему? – спрашивал он себя. Почему?

Почему Адамс устроил западню?

Почему Бастер удрал неизвестно куда? Вынудили удрать?

Зачем кому-то понадобилось подговорить Бентона, чтобы тот вызвал меня на дуэль?

Зачем Ева и Геркаймер утащили меня на этот астероид, будь он трижды неладен?

«Книгу писать», – сказали они.

Но книга уже написана…

Книга.

Он протянул руку к внутреннему карману куртки, висевшей на спинке стула. Достал книгу. Вместе с ней вытащил письмо, про которое опять забыл. Оно упало на ковер. Он поднял письмо, положил рядом с собой на кровать и открыл книгу.

На титульном листе стояло:

Эшер Саттон

ЭТО СУДЬБА

Чуть пониже что-то напечатано мелким шрифтом.

Саттон поднес книгу поближе к глазам и прочитал:

Первоначальный вариант

И все. Ни даты публикации, ни названия издательства. Только заглавие, фамилия автора и строчка мелкого шрифта, в которой говорилось, что книга напечатана в первоначальном варианте.

Выглядит так, как будто книга настолько хорошо известна, что, кроме названия и фамилии автора, никому ничего и не надо.

Саттон перевернул две страницы – они были пустые, на следующей начинался текст:

«Мы не одиноки.

Никто и никогда не одинок.

С тех самых времен, когда на самой первой в Галактике планете появились первые признаки жизни, не было ни единого существа, которое бы летало, ходило, ползало или прыгало по тропе жизни в одиночку».