От легенды до легенды (сборник) Шторм Вячеслав

Глеб Паршин

Хмурая пятница

Динамик над моим ухом взревел, как всегда, неожиданно, пропев при этом, что «знает три слова». Я безуспешно попытался нащупать пульт, раскопал часы под подушкой и с трудом продрал глаза. Кто-то поставил таймер ровно на семь утра. Причем, кроме меня, этого никто не мог сделать. Я тоже знаю три слова.

— …по прогнозу гидрометцентра сегодня продолжительные дожди и дальнейшее понижение температуры, — обрадовал мерзостно бодрый голос из радиоприемника.

Потрясающе. Особенно в преддверии выходных.

Минут через десять где-то в коридоре меня разбудил звон посуды, доносящийся из кухни. Смело толкнув дверь, я обнаружил суетящегося возле холодильника Никодима. Домовой колдовал над завтраком. Из холодильника, словно боевая эскадра космических кораблей в кильватерной колонне, вылетели палка колбасы, солидный кусок сыра, масло в масленке и пара бананов. Колонна летающих объектов проплыла возле моего носа и приземлилась на стол.

— Утро доброе? — осторожно спросил Никодим, критически глядя на мою потрепанную физиономию.

— Это вряд ли.

— Значит, ты тоже почувствовал, — отметил домовой. — Ну, хоть какой-то сдвиг в развитии.

Интересно, о чем это он? Впрочем, его слова тут же вылетели из головы, когда я вспомнил о чашке крепкого чая.

При помощи «противопожарных» спичек, с шестой попытки, я зажег-таки газ под чайником, после чего направил свои стопы в ванную. В этот момент остатки утренней гармонии окончательно улетучились под торжествующий рык, раздавшийся из соседней комнаты. В следующее мгновение из нее в панике вылетел вопящий соседский кот с глазами, полными первобытного ужаса, а следом несся рычащий гоблин, ростом с табурет, в проломленном рогатом шлеме и порванных кроссовках. При этом он размахивал боевым молотом устрашающих размеров. Весь этот зверинец промчался мимо меня и исчез в лоджии. Послышался грохот, кошачий визг и звон бьющихся бутылок.

Моя квартира похожа на дурдом.

— Он нам всю жилплощадь разнесет, лиходей зеленомордый, — послышалось бурчание за моей спиной.

Я обернулся. Никодим стоял, привалившись к стене и скрестив руки на груди.

— Пора его спустить с лестницы, пока он нас по миру не пустил.

— Пускай сначала кота отвадит.

Вообще-то я против насилия и за мир во всем мире, но рыжая бестия, нежно называемая соседкой Пушком, не имела ни малейшего понятия о совести и морали. Кот пробирался через лоджию в нашу квартиру, метил территорию и воровал сушеную воблу. Все попытки пресечь эту подрывную деятельность не увенчались успехом. Поэтому кошачьи вопли были для меня лучшей песней в это хмурое летнее утро. К сожалению, они быстро сменились руганью на неизвестном наречии. В дверях показался обиженный на весь свет гоблин, тоскливо волочивший боевой молот по полу. На его обаятельном лице читалась мировая скорбь.

— Кушать есть? — сиплым голосом спросил зеленолицый. — Ушел завтрак.

Мы с домовым вздохнули. Нет справедливости в бренном мире. Хотелось верить, что у кота пропала всякая охота ходить к нам в гости.

С наслаждением вгрызаясь в бутерброд и прихлебывая ароматный, заваренный на травах чай, я почувствовал, как в этот дом возвращается покой и порядок. Рядом наш постоялец с энтузиазмом истреблял пельмени, а Никодим с достоинством английского джентльмена пил кофе. За окном проносились машины, люди шли по своим делам. Им даже в голову не могло прийти, что рядом, в обыкновенной девятиэтажке, в обыкновенной на вид квартире, на кухне сидят домовой и гоблин.

Вы не верите в домовых и гоблинов? Я тоже не верил, еще совсем недавно. Как говорит один мой приятель: «Пока нос к носу не столкнешься — не поверишь». Что-то в этом роде и произошло со мной чуть меньше года назад. Однажды дождливой майской ночью, когда ваш покорный слуга смотрел по телевизору футбол и тихо попивал себе пиво, в окно снаружи кто-то постучался. Живу я на седьмом этаже, а за окном нет даже карниза. Раздернув шторы, я обнаружил за стеклом парящую в воздухе фею. Она, видите ли, совсем намокла и захотела переждать ливень в первой же попавшейся на глаза квартире. В один миг все мои представления об окружающем мире рухнули в тартарары. Вслед за представлениями туда же едва не рухнул мой мозг. Но шок прошел довольно быстро, и стало даже интересно. Еще через месяц в моей квартире поселился Никодим. Впрочем, его появление — отдельная история.

Мои размышления оборвал трезвон дверного звонка. Это явно не соседи. Трель слишком длинная и наглая. Я посмотрел на Никодима. Домовой самодовольно ухмыльнулся и многозначительно промолчал. Даже не пошевелился, тунеядец.

— Сам ты это слово, — бросил он мне, когда я уже открывал дверь.

Можно было догадаться, что пришел Серега. В такую рань мог прийти только он или Шурик. Причем последний приходил, исключительно чтобы восполнить запасы спиртного за мой счет. Появление же Сергея Михайловича в неурочный час влекло за собой сюрпризы, надо заметить, далеко не всегда приятные.

Вообще-то Серега — обыкновенный тридцатилетний парень, с довольно заурядной внешностью и синим дипломом инженера-технолога. Единственное, что выпадает из этого стандартного набора, — то, где он работает. Госучреждение называется «Федеральное агентство по надзору и изучению аномальных явлений». В нашем городе находится лишь небольшой его филиал. Контора новая и функционирует всего пару лет. Она не является особо секретной, но сведений о ней вы не найдете (после написания этих строк — тем более). Далеко не все служащие в этом прелюбопытнейшем учреждении люди. Как и в любой только что образованной организации, в агентстве творится бардак, с которым героически сражаются его сотрудники. Причем по разные стороны баррикад.

Тип, стоящий сейчас за входной дверью, трудится в отделе надзора и охраны правопорядка. Кроме растраты денег налогоплательщиков, в его обязанности входит: «оказание помощи нелюдям, попавшим в критические ситуации», «выявление и обезвреживание аномальных явлений, несущих потенциальную угрозу жизни и здоровью людей», «депортация в естественные места обитания существ, активно вмешивающихся в жизненный уклад нашего мира» и т. д. и т. п., всего сорок шесть пунктов.

По своей должности Сергей Михайлович частенько рискует своим здоровьем. Далеко не всегда ему приходится иметь дело с добрыми феями, вознамерившимися превратить здание городской администрации в цветущий холм. Но Серега справляется со своей работой вполне неплохо. Во всяком случае, так сказал мне наш общий знакомый. Правда, при взгляде на этого лентяя в его профессиональные качества верится с трудом. Не производит впечатления.

Мы познакомились с ним после приземления феи в моей квартире. Он зарегистрировал меня в агентстве как «активного контактора», намекнув на наличие в каждом крупном городе нескольких сотен таких же «счастливчиков». Михалыч объяснил, что не стоит пугать окружающих фактами существования рядом «совсем другой жизни». Мол, люди несколько столетий упорно открещивались от так называемых суеверий. Обществу-де будет сложно смириться с мыслью о том, что домовые, лешие, русалки, феи и прочие гоблины так же реальны, как мобильные телефоны, Интернет и экономический кризис. Причем кризис закончится, мобильные телефоны и Интернет канут в прошлое, а русалки и лешие останутся.

— С недобрым утром, — поприветствовал меня Серега, прошествовал на кухню, бросил «привет» всем остальным и по-хозяйски заглянул в холодильник. Иногда он бывает очень вежливым.

— Ты что приперся в такую рань? — У меня возникло смутное предчувствие неприятностей.

В прошлом месяце Михалыч попросил меня приютить на пару дней «маленькое, несчастное, потерявшееся в пространстве существо» и подсуропил зловредного гоблина, который только и делает, что ломает мебель, кошмарит соседей и опустошает холодильник. Кстати, нашего постояльца все зовут Бобом. Его полное имя не смог выговорить даже Никодим.

Серега подсел к столу и молча налил себе чаю. Он был мрачен, словно только что проиграл в карты княжество Монако.

— Плохи наши дела, — буркнул гость.

— Наверное, все-таки не наши, а ваши, — с надеждой предположил я, но смутная тревога и ожидание чего-то паршивого уже сидели рядом за столом.

— Проблема у всего нашего города. Очень большая и дурнопахнущая.

Серега помолчал еще минуту, смакуя паузу. Садист.

— Гулкаргул объявился. После полуночи он войдет в город, — почти замогильным голосом поведал он.

Никодим выронил ложку. Боб раскрыл пасть. В нависшей тишине над столом на бреющем полете пронеслась муха и принялась в истерике биться об оконное стекло.

Конечно же, я ничего не понял. Слово «гулкаргул» звучало как приветствие нашего гоблина. Больше никаких ассоциаций у меня не возникло.

— Ну и что в этом такого ужасного? — как можно более невинно поинтересовался я. — Конец света наступит?

Серега посмотрел на меня как на идиота. Во взгляде Никодима читалось сочувствие. Гоблин вообще таращился в одну точку. Возможно, его уже хватил удар.

— Ты не понимаешь всей серьезности сложившейся ситуации, — раздраженно прошипел Михалыч. — Если он войдет в город, то к утру здесь останутся только руины!

— Кто же этот маньяк? — спросил я.

— В самую точку, — отозвался Никодим. — Что касается деяний этого, с позволения сказать, существа, очень метко подмечено.

Никодим пригладил свои топорщившиеся в разные стороны кошачьи усища и продолжил лекцию с видом доктора исторических наук:

— Гулкаргул — могучий маг, властитель стихий и непогоды. Во всяком случае, так считают люди и домовые. Кто он на самом деле, никто не знает. Одни говорят, что его выбросило из другого измерения. Другие уверяют, что в своем мире колдун натворил много гадостей и сбежал к нам от правосудия. Третьи, что его посадили сюда, словно в тюрьму, более могущественные, чем он сам, создания. Сходятся все лишь в одном: Гулкаргул — не здешний фрукт. Примерно четыре тысячи лет назад он объявился в Британии, а через пару десятков лет заглянул в наши земли. Колдун использовал свою огромную силу только для укрепления власти, запугивания местного населения и уничтожения непокорных. Гулкаргул был настолько могуч, что причислял себя к древним богам. Маг разрушил до основания несколько крупных человеческих городов, когда их жители отказались признать его своим верховным божеством. После этого большая часть людей покинула здешние земли. Некоторые же остались и приносили злодею человеческие жертвоприношения. Но далеко не все смирились с властью колдуна. Люди позвали на помощь нашего предка — великого мага-домового Сбыню Светозаровича. В страшной схватке он одолел Гулкаргула. Уничтожить злодея мастер не смог — только погрузил в глубокий сон на тысячи лет. Сбыня также попытался вышвырнуть его тело в один из малонаселенных параллельных миров, но по неизвестным причинам портал выкинул саркофаг с Гулкаргулом где-то в Южной Намибии. И все это время лиходей спал, пока неожиданно не проснулся на пороге нового тысячелетия. С тех пор он бродит по свету, периодически устраивая природные катаклизмы и прочие гадости. И вот теперь, очевидно, набрав былую силу, он идет сюда, чтобы отомстить за былое поражение.

Услышанное походило на страшилку для детей дошкольного возраста.

— Ты зря смеешься, — оскорбился Серега, глядя на мою ухмыляющуюся физиономию. — Это не третьеразрядное лихо, терроризирующее отдельно взятую деревню. Тут другой масштаб неприятностей. Ты думаешь, он поднимет армию нежити? Или превратит всех в крыс? Все это дешевые спецэффекты. Устроит в городе землетрясение или наводнение. И все. Включи телевизор и погляди, с чем мы имеем дело.

Озадаченный этими безапелляционными заявлениями, я поплелся в комнату, включил телевизор и, конечно же, ничего хорошего не обнаружил.

— Вчера вечером и сегодня ночью сразу в нескольких районах нашей области бушевала стихия, — взволнованно тарахтел ведущий местных теленовостей. — Ураганный ветер в ряде сельских поселений повредил более четырех сотен домов. Сегодня в ликвидации последствий урагана будет задействована техника и бригады ряда местных предприятий, а также сами жители населенных пунктов. Размеры нанесенного ущерба устанавливаются…

Я переключил канал. Увиденное зрелище напоминало военные сводки.

— …в полосе шириной около пятисот метров огромный смерч сровнял с землей дома, ломал и вырывал с корнем столетние деревья, столбы, линии ЛЭП, сносил с рельсов вагоны, поднимал в воздух автомобили, — с жаром комментировала молодая журналистка. За ее спиной, словно подбитый в бою танк, валялся перевернутый трактор. Чуть дальше, подмяв под себя ларек, лежал покореженный бак водонапорной башни. Камеру развернули в другую сторону, показывая развалины домов, распотрошенные сады и сломанные столбы.

На других каналах журналисты демонстрировали лежащий на боку КамАЗ, выкинутый с трассы, словно игрушечная машинка, сгоревшую бензоколонку, вырванные с корнем огромные тополя и разрушенные придорожные дома. Живых свидетелей не было. Восемь человек находилось в коме, причем половина — без телесных повреждений.

В целом репортажи подтверждали теорию о вредности просмотра теленовостей, особенно по утрам. Сильные смерчи в наших краях, конечно же, редкость, однако ничего загадочного в природных катаклизмах я не узрел. Обычное дело. С этой скептической мыслью я вернулся на кухню.

— Ну и как тебе картинка? — спросил Михалыч.

— Не вижу ничего странного, — ответил я. — Обыкновенный ураган. При чем тут маг?

— Ты рассуждаешь как мой начальник. Дальше собственного носа не видишь! — фыркнул гость, доставая из сумки потрепанную карту и разворачивая ее на обеденном столе. — Смотри. Все катаклизмы и катастрофы происходят вдоль одной трассы, ведущей в город, постепенно приближаясь к нему с севера. — Серега водил пальцем по карте.

— Обычный атмосферный фронт, — сопротивлялся я.

— Атмосферный фронт, говоришь, — передразнил гость и положил на стол покореженный мобильный телефон. — Это мобильник одного из очевидцев. Он сейчас в коме. Посмотри, что бедолага успел снять на видео.

Несмотря на повреждения, телефон работал. На экране возникло нечеткое качающееся изображение огромного смерча, разносящего в щепки деревянные сельские дома. Но не это стало главным для оператора. За воронкой торнадо спокойно шествовал странный старичок в соломенной шляпе и темном плаще. Воздев руки к небу, подозрительный тип что-то проорал, и в воздухе возник еще один смерч. Торнадо понеслось в сторону оператора, по дороге вырвав с корнем большой тополь и перевернув «Газель». На этом видеозапись оборвалась.

Наш гость после демонстрации пресловутого видеоролика в моих глазах превратился в главного претендента на Нобелевскую премию в текущем году в номинации «Молниеносная порча настроения».

— Ну и что же нам теперь делать? — задал я риторический вопрос. — Может, пора родственников обзванивать, чтобы из города быстро сматывались?

— Главное, без паники, — проворчал Серега, нервно прохаживаясь по кухне. Он так всегда делает, когда пытается активизировать свои изувеченные бездельем нейроны. — Пока не надо никому звонить. Я сам позвоню.

Он взял трубку радиотелефона и набрал номер.

— Громкую связь выключи, — посоветовал Никодим. — По ушам бьет.

— Здравствуйте, Виталий Степанович! — не слушая домового, гаркнул Серега. — Вы мою видеозапись получили?

— Здравствуйте, Сергей Михайлович, — холодно ответил вкрадчивый мужской голос из телефона. — Откуда у вас этот номер?

— Я же должен знать все телефоны своего начальства. В том числе и мобильные.

— Что это за манера названивать в выходной день в неурочное время!

— Когда вам нужно, время всегда урочное, — ехидно заметил Серега. — Впрочем, это неважно. Дело срочное и касается защиты города…

— Дело подождет до понедельника, — перебили в телефоне.

— Колдун ждать не будет! — возразил Серега. — Разнесет город ко всем чертям в ближайшие сутки! Предлагаю срочно эвакуировать северные районы…

— Перестаньте нести чушь! — прошипел шеф. — Лучше бы занялись квартальным отчетом!

— Повторяю, городу грозит серьезная опасность! — гнул свое Сергей.

— Это обычная непогода! Городские службы сами разберутся, — продолжал раздраженно поучать начальник. — И прекратите нести бред о каком-то колдуне! Вы еще за полтергейст на Нижнем поселке не отчитались!

Пошли короткие гудки.

Серега в сердцах матюгнулся, что неприятно удивило. Обычно наглый и уверенный, сейчас он явно нервничал.

— Я даже не знаю, кто опасней для города! Отмороженный колдун или наш кабинетный полудурок! Небось на даче сидит, шашлыки жарит! А город на волоске от гибели!

— Сережа, не надо так переживать, — успокаивал домовой. — Тебе же с ним еще работать. Чтоб он был здоров.

— Все шутишь! — продолжал кипятиться гость. — К городу приближается могучий маг с кирпичом в голове. Отморозок, жаждущий отомстить за былое поражение! Неважно, что прошли тысячи лет. Отыгрываться он будет на нас, на всем городе! Видали, что он в области устроил?! Вся нечисть из города разбегается, а мой начальник талдычит об обычной непогоде! Клизмой бы себе мозги промыл!

— Не поможет, — уверенно отметил Никодим.

— Начальник — не должность, а диагноз! — напоследок рыкнул Серега.

— МЧС и МВД к нам на помощь не придут? — осторожно поинтересовался я.

— Теперь — точно не придут, — махнул рукой Михалыч. — Да и толку от них мало. Разве что людей могут эвакуировать.

— Но если колдун дойдет до города…

— Не дойдет, — самоуверенно заявил Серега. — Ты мне веришь?

— Тебе — нет, — честно ответил я.

— За город не бойся, уж мы-то постараемся, — неожиданно поддерживает Никодим. — В конце концов, мы — домовые — его победили, и нам теперь держать ответ. Навалимся всем миром. Одолеем супостата еще разок.

Слова домового меня несколько успокоили. В отличие от Сереги Никодиму можно верить.

— Для начала организуем у тебя в квартире антикризисный штаб, — после минутной паузы провозгласил Михалыч. — И соберем городское ополчение.

— Чего?! — возопил я. — Почему именно у меня?!

Мне давно перестали нравиться его авантюры.

— Ты же всю жизнь мечтал погрузиться в сказочный мир. Вот и наслаждайся, — невнятно аргументировал Серега и куда-то засобирался.

— Если ты не заметил, твой дом стоит на северной окраине города, — добавил он, уже в дверях. — Здесь близко к месту предполагаемого столкновения с колдуном. Скоро приду, жди гостей.

— Столкновение?! — вопрошал я у закрывающейся входной двери.

— А как же, — донесся из кладовки голос Никодима. — Этого лиходея по-другому не остановишь. Он понимает только язык грубой магической силы. Боя не избежать.

Веселенькая картинка вырисовывается. В голову настырно лезла очень неприятная мысль. Что будет с городом, если домовые проиграют сражение?

Ни минуты покоя. Стоило мне вернуться в дом после похода в магазин, как в дверь вновь кто-то позвонил. Никодим в противоположном конце квартиры возился с гоблином. Поэтому открывать пришлось мне.

За прошедший год я приобрел иммунитет к удивлению, но гость на пороге невольно заставил мои брови поползти вверх. В дверях стоял кот средних размеров. Черный пушистый красавец с пышными усищами. Черный цвет разбавляло белое пятно на груди и белые кончики лап. Визитер уверенно двигался на задних лапах, носил круглые очки в золотой оправе, а под мышкой держал небольшую книжку в кожаном переплете.

— Здравствуйте, — промурлыкал кот. — Хочу представиться. Баюн, магистр истории и магических искусств. А вы, очевидно, юридический хозяин сей обители.

Баюн элегантно, насколько ему позволяла книжка, поклонился.

— Очень приятно, — выдавил я. — Добро пожаловать в мою э-э-э… обитель.

Кот важно прошествовал в комнату, где был с большим энтузиазмом встречен Никодимом. Видимо, парочка давно знакома. Домовой с Баюном комфортно расположились в креслах и принялись бурно обсуждать насущную проблему — изгнание и развоплощение опасных для общества магов-маньяков.

Приют для буйных умалишенных — более спокойное место, чем шестьдесят два квадратных метра моей квартиры. В подтверждение данной гипотезы вновь выдал трель дверной звонок.

Я предоставил возможность встретить незваных гостей домовому и двинул на кухню, поближе к пиву. Когда оно запенилось в моей кружке, Никодим снизошел до открытия двери. В дом ввалился Серега в окружении бурно спорящей банды домовых. То, что источником этого гвалта были именно домовые во главе с почтенным Потапычем, я нисколько не сомневался, ибо только он мог с порога обозвать Никодима неповоротливым олухом и потребовать рюмку коньяка. Потапыч, являясь древнейшим домовым района, мог себе позволить называть всех окружающих внуками.

— Хватит пиво кушать, добрый молодец! Пора за землю родимую постоять! — воззвал к патриотизму Потапыч, стремительно врываясь на кухню и потрясая трухлявой узловатой дубиной, именуемой в простонародье волшебным посохом старейшины. Вслед за ним появился и представитель агентства в сопровождении еще двух домовых.

Считается, что внешность у домовых сильно зависит от характера, возраста и места обитания.

Потапыч больше других похож на человека. Седой бородатый старичок в плаще, штанах, расписанной замысловатым узором косоворотке и лаптях. На груди на толстой цепи висит магический талисман с изображением змеи. Потапыча, как и всех домовых, выдают острые уши.

Второго домового за крутой нрав прозвали Малютой. На самом деле его имя Федор. Он, как и старейшина, носит штаны и рубаху, но на этом схожесть с человеком заканчивается. С таким типом ночью лучше не сталкиваться. Черная как смоль шерсть покрывает Малюту с головы до ног. На голове просматривается аккуратный черный носик и большие желтые глазищи. Все остальное заросло шерстью. Малюта — личность легендарная, мастер боевой магии. Говорили, что именно он участвовал в знаменитой атаке на адронный коллайдер, вывел аппарат из строя, а затем перенастроил его на безопасный режим.

Третий домовой — самый маленький и по возрасту и по габаритам, за что и получил прозвище Малец. Домовенок делит жилье с каким-то хакером и весьма сведущ в современной технике. Дитя технического прогресса всегда таскает с собой заколдованный ноутбук и редко вынимает плеер из ушей. Вместо косоворотки носит красный хоккейный свитер с символикой сборной России.

— Погоди, Потапыч, в драку влезть мы всегда успеем. — Серега ухватил со стола бутылку. Алкоголик этакий. Я молча отобрал у него заветную емкость и спрятал в холодильник.

— Пива больше не получишь, пока гоблина не отправишь на историческую родину. — Я перешел к мелкому шантажу и пояснил: — Он своими происками будоражит общественность.

— Да ладно, — отмахнулся Михалыч. — Справимся с магом, а завтра, так и быть, отправим вашего постояльца домой.

— Я вижу, все в сборе, — отметил Потапыч, сурово оглядывая нашу странную компанию. — Будем думу думать да совет держать, как нам ворога лютого одолеть.

В заседании антикризисного штаба приняли участие четверо домовых, кот Баюн и Серега. В качестве «представителя городской общественности» был приглашен ваш покорный слуга. Гоблин выступал в роли «непостоянного наблюдателя». Потапыч безапелляционно провозгласил себя председателем. Впрочем, никто не возражал.

Следующие полчаса штаб бурно обсуждал сложившуюся критическую ситуацию. Баюн с важным видом положил на стол свою книжечку. Не успел я моргнуть глазом, как сей малогабаритный томик превратился в огромный толстый фолиант. Кот, полистав свой талмуд и найдя нужную страницу, выдал малоутешительную информацию: Гулкаргул настолько силен, что его нельзя уничтожить или заколдовать в принципе. Сие замечание вызвало бурю негодования у всего штаба.

— Чушь собачья! — кричал Серега. — Мастер Сбыня справился же с этим отморозком. Вот у него и надо спросить как.

— Милостивый государь, попрошу без ваших гнусных инсинуаций! — фыркнул Баюн. — Это не чушь, а подлинные исторические факты!

— Сбыня сгинул где-то в параллельных мирах еще тысячу лет назад! — сурово заметил Потапыч.

— Надо бы на пути мерзавца наставить магических ловушек поядреней, — предложил Малюта.

— Само собой, расставим, — согласился Потапыч. — Это удержит супостата, токмо не надолго. Нам бы нащупать слабину. Так, чтобы одним заклинанием избавиться от лиходея.

— Давайте раздобудем вакуумную бомбу! — подал идею Малец. — И уроним ему на голову! Надежно и эффективно!

— Давайте без «давайте»! — отрезал представитель агентства. — Ты еще термоядерную бомбу предложи! Город и окрестности не должны пострадать. Мы еще после прошлого случая последствия не ликвидировали.

— Ага! — догадался я. — Так это вы в прошлом месяце оставили полрайона без электричества?

— Ну, грубо говоря, да, — неожиданно смутился Серега.

— Хватит помелом трясти! — гаркнул Потапыч. — Ворог на пороге, а вы лясы точите!

— Да, господа, вы слишком легкомысленны для столь напряженной ситуации, — заметил Никодим.

— А что мы, по-твоему, должны рвать на себе волосы и вскрывать вены?! — вспыхнул Серега.

— Для начала посмотрим, где Гулкаргул бродит, — предложил Потапыч. — Ну-ка, Малец, неси блюдечко.

Домовенок сорвался со стула, убежал в коридор и вернулся через минуту. «Блюдечко» размером с автомобильное колесо оказалось весьма древней серебряной посудиной, украшенной замысловатым растительным орнаментом с вплетенными в него драконами.

Старейшина водрузил «блюдечко» на стол, достал откуда-то обыкновенное зеленое яблоко и метнул на посудину. Яблочко, словно намагниченное, прилипло к краю блюда.

— Катись, катись, яблочко, да по серебряному блюдечку, — начал бормотать Потапыч. Фрукт неожиданно покатился по окружности, постепенно ускоряясь. Как и положено сему магическому артефакту, в тарелочке возникло нечеткое изображение нашей родной и необъятной российской степи с полями пшеницы, кукурузы и подсолнуха. Среди сельскохозяйственной идиллии, прикрываясь хилыми лесопосадками, тянулась асфальтовой змеей федеральная трасса. Странно. В этот час дорога была пуста на много километров вокруг.

— Вот он, гад ползучий! — мрачно ответил председатель заседания, указывая на появившуюся в блюде фигуру.

По асфальту, опираясь на посох, плелся какой-то бомж в рваном плаще и соломенной шляпе с огромными полями.

— И это пугало угрожает целому городу? — вырвалось у меня.

Изображение увеличилось, и мы увидели легендарного злодея на расстоянии вытянутой руки.

— Какой неприятный старикан! — фыркнул Баюн.

При ближайшем рассмотрении Гулкаргул оказался неопрятным и немытым коротышкой с седой козлиной бородой, красным носом-шнобелем и злобными белесыми глазками. Ветер шевелил полы грязно-коричневого, траченного молью и временем плаща. Над головой великого мага вился многочисленный рой навозных мух.

— Где же он так извалялся? — задумчиво произнес Малец.

Гулкаргул неожиданно остановился, прищурился и уставился прямо в блюдо, на нас.

— Кажется, мы замечены, — отметил Малюта. — Силен, злодей.

С секунду маг буравил антикризисный штаб глазами, а потом стал стремительно преображаться. Из пигмея он превратился в гиганта. Глаза увеличились и наполнились огнем, нос принял благородные очертания, борода удлинилась и приняла ухоженный вид. Грязный порванный плащ сделался новеньким, нелепая соломенная шляпа преобразилась в сияющую золотую корону. Колдун заговорил грозным басом на неизвестном языке. С каждым словом Гулкаргул все больше распалялся, размахивая посохом и бурно жестикулируя.

— Он мух от себя отгоняет или нам грозит? — поинтересовался домовенок.

— Да, хотелось бы в целом узнать, чего сей господин желает, — заметил Баюн. — И что требует?

Тем временем колдун, словно потерпевший, орал все громче и громче.

— Как всегда, — вслушиваясь, отметил Никодим. — Мировое господство. Он также считает себя божеством и требует построить ему хрустальный дворец на самом высоком холме города. Еще он передает, что будет милостив и не будет стирать с лица земли наше поселение. Он полностью удовлетворится, если жители построят в честь его высочества девять храмов, признают его своим верховным божеством и ежемесячно будут приносить ему в жертву двенадцать прекрасных дев и столько же юношей.

— Карандаш ему передайте, для закатывания губ! — раздраженно сказал Серега. — Он ставит заведомо невыполнимые условия.

Гулкаргул перестал митинговать и щелкнул когтистым пальцем. Рой мух рухнул замертво на землю.

— А если вы, жалкие червяки, не выполните моих требований, я уничтожу вас как этих мух! — вдруг на чистом русском прошипел маг и зловеще захихикал. — И заодно весь ваш нечестивый город!

Колдун в подтверждение своих слов врезал по асфальту посохом. По дороге побежали глубокие трещины. Изображение в блюде закачалось. Но этим представление не ограничилось. Небо за спиной Гулкаргула почернело. Из тьмы возник огромный смерч и устремился к линиям ЛЭП. Пройдя сквозь лесопосадки, он вырвал с корнем и поднял в воздух несколько крупных вязов, а затем обрушился на металлические конструкции. Вихрь крушил стальные опоры, словно они были сделаны из тонкой проволоки. Затем грянул гром. Смерч исчез, оставив после себя гору переломанных деревьев вперемешку с покореженными обломками.

— Я приду в полночь! — угрожающе прошепелявил Гулкаргул. — Выбирайте сами: покорность или страшная погибель!

Потапыч убрал яблочко с блюдца, изображение исчезло.

— Ну и что скажете? — вопросил Михалыч.

— Ему ничего не нужно, — глухо заметил Малюта. — Все эти требования — лишь поиск повода. Он идет сюда с одной целью — разнести город на кирпичи и развеять его по ветру.

На кухне повисла напряженная секундная тишина.

— Я вам это уже битый час втолковываю, — раздраженно отозвался Серега.

— У нас не остается выбора, — мрачно прокомментировал старейшина домовых. — Будем биться!

— Биться придется. Вопроса нет, — проворчал представитель агентства. — Только кто будет колдуна утихомиривать? Из тех спецов, кто мог бы нам помочь, никого нет в городе. Из нашего отдела я один в конторе. Вовка в командировке, где-то на Урале нечисть изводит. Светка у гномов застряла. Все маги да ведьмы в отпусках, до одних не дозвонишься, другие не успеют к полуночи. Один Горинович откликнулся, обещал помочь.

— Уже легче, — вздохнул Потапыч. — Справимся имеющимися силами.

— Кто такой Горинович? — Меня распирало от любопытства.