Проклятие Гавайев Томпсон Хантер

– У нас будет еще через минуту, – сказал я.

И не соврал. Полночный рейнджер – возможно, мой друг Митч Камахили – уже продирался через проход между пальмами с мусорным мешком, полным кубиков льда.

Спустя миг я увижу луч его фонарика, мечущегося по бухте и посигналю ему лучом своего… а потом аккуратно дойду по камням до дряхлой каноэ рядом с главной хижиной, где, я знаю, он оставит мешок… здесь же я оставлю свой, оставшийся после последней доставки и уже заполненный пустыми пивными бутылками, пачками от сигарет, севшими батареями и скомканными клочками голубой машинописной бумаги.

Такова была наша еженощная практика, и рейнджерам она, похоже, нравилась. Все, о чем меня попросили – держаться в сторонке днем, когда здесь валандаются туристы. Это явилось бы грубым нарушением основного правила.

Серьезность ситуации мне растолковал Митч, юный рейнджер, обычно работавший в ночную смену. В какие-то ночи – когда он знал, что у меня нет посетителей – он приносил мне лед прямо в хижину, и мы сидели, обсуждая то, что происходит. Или НЕ происходит, как он тщательно мне разжевал.

– Тебя здесь НЕТ, – объяснял он мне. – Эта хижина – табу. Здесь никому находиться нельзя.

Я внимательно слушал, осознавая, что он куда ненормальней, чем я. Ночь за ночью я имел дело с лесничим государственного заповедника США, который не сомневался, что любая акула в бухте может быть его дядей… в иной его ипостаси, разумеется, но все-таки родственником.

Бывали ночи, когда мы сидели у кромки моря, попивая из бокалов односолодовый виски со льдом и деля друг с другом трубку с местной дурью, а он мог внезапно встать и сказать:

– Увидимся, командир. Пойду потусуюсь дома.

Когда на него находило подобное настроение, Митч скручивал большую зеленую сигарету и удалялся, чтобы посидеть в одиночестве. Какое-то время я видел удаляющийся огонек окурка, а потом слышал всплеск, когда он перебирался на ту сторону, оставляя меня пьяного высиживать яйца в слабом мерцании фонаря-молнии. И я горбился над камнями, как брошенная обезьяна. За бортом.

А Митч выходил в море, выдувая воздух, как дельфин. И по мере того, как он скользил прочь от скал в открытый океан, он таял в нем с атавистической грацией примата, который, наконец, определился, где ему хорошо.

* * *
Песнь Ваахии
  • Кинжал протяжный незнакомца,
  • Что прибыл к нам из-за морей,
  • Чьи очи светятся, как солнце,
  • Чей лик белесого белей.
  • О, длинный нож, подарок Лоно;
  • Сверкай, мерцай и полыхай!
  • Края твои острее камня,
  • Булыжника Хуалалай;
  • Копье сломается, коснувшись,
  • А воин, увидав, умрет!
  • Где острый ножик чужеземца?
  • Подарок Лоно кто найдет?
  • Кинжал в Вайлуку был утерян,
  • В Лахайна видели его.
  • Он значимей вождя любого,
  • Найдешь – ты мира вождь всего.
  • Мауи луг твой не отравят,
  • Гавайи сеть не изорвут;
  • Кауаи лодку не угонят.
  • Вожди Оаху не убьют.
  • К ногам склонится Молокаи.
  • О, длинный ножик чужака,
  • Клинок блестящий бога Лоно!
  • Чья обрела тебя рука?
  • Ты ль странствуешь в заморских землях?
  • В пучине ли ты в эти дни?
  • А, может, скрылся в звездных дебрях?
  • Иль спрятан в потрохах свиньи?
  • Ответит ли нам голос Ану?
  • Откроют правду ли жрецы?
  • О, острый нож, нож бога Лоно,
  • Утерян ты, утерян ты!
* * *

Песнь Ваахии, прославленной прорицательницы

Ваахиа жила в 13 веке от Рождества Христова. Хотя и считается, что Ваахиа происходит из рода вождей, кто ее родители, точно неизвестно. После почти постоянных подтверждений ее пророчеств народ начал бояться и взбунтовался против нее, не только как любимицы Юли, бога колдунов, но и как медиума, через которого общались юнипихили, духи мертвых. Она жила в уединении в удаленной хижине в долине Вайпио, и, говорят, что большая пуко – священная, почитаемая сова – прилетала по ночам и садилась на крышу ее одинокого жилища.

Страницы: «« 12345678

Читать бесплатно другие книги:

Блины и оладьи – всегда уместный десерт. Их можно смело подавать как с фруктами, медом, творогом и в...
Эта книга вам поможет питаться вкусно и полезно и не тратить много времени на готовку. В ней вы найд...
Книга – память о фотокорреспондентах газ. «Правда» Михаиле Михайловиче и Марии Ивановне Калашниковых...
Нью-Йорк. Наши дни. Аделина, девушка с экстрасенсорными способностями. Она еще не знает, что являетс...
Повесть «Гимн» Айн Рэнд – социально-политическая антиутопия. Это критика тоталитарного общества, под...
«Кто сказал, что слоны не могут танцевать?» – история грандиозного преобразования корпорации IBM в и...