Страна Изумрудного солнца Орлов Антон
Она вернулась в салон с запасным шлемом под мышкой. Стив тоже умылся и надел другой бронекостюм. В центре помещения выписывал концентрические круги автомат-уборщик, обрабатывая пол моющим средством. Когда Стив случайно наступил на влажную поверхность, автомат негодующе затрезвонил. Инспектор сказал, что неразбериха в округах продолжается, командир спецназа обещает через час вскрыть первый люк, а из бункера никаких новых известий.
– Я пока отдохну. – Стив откинулся в кресле и прикрыл мутные глаза. – После таких регенераций спать хочется. Если что, будите.
Надев шлем, Тина бродила взад-вперед, иногда останавливаясь перед мониторами. Клод то и дело выскакивал из салона и вскоре возвращался – с кофе он перебрал, за что теперь и расплачивался. Это броуновское движение раздражало инспектора, который с неодобрением косился на них, но скрепя сердце молчал. Внезапно Стив открыл глаза:
– Пока ничего? Что он там делает столько времени?
– Не удивлюсь, если они занимаются любовью, – фыркнула Тина. – Зная Лиргисо…
– Он вышел в эфир! – ахнул вдруг Валов. – И в Сеть тоже. Сообщает населению Валгры, кому оно обязано своим спасением. Хитрый ход…
Передав сообщение, Лиргисо наконец-то связался с яхтой.
– Я отключил излучатели и ввел в систему ваши параметры. Приглашаю в гости. Патрон скоропостижно скончался, для него так даже лучше. Я нашел здесь бар с изумительными лярнийскими винами – он предпочитал их вашим напиткам, хотя их истинный вкус был для него недоступен. Печально, правда?
Энбоно держал узкий драгоценный бокал, его слуховые отростки умиротворенно шевелились, что говорило о хорошем настроении. Видимо, головная боль его больше не донимала.
– Угробил своего бывшего шефа и после этого засел в его баре! – шепнула Тина, стоявшая рядом с креслом Стива. – Чего еще от него ждать…
– Приглашаю! – повторил Лиргисо.
– Сейчас мы придем, – сказала Тина уже громче. – Если ты задумал какую-то пакость, мы успеем телепортироваться обратно, а тебя все равно выцарапает оттуда спецназ.
– Тина, я не способен вас убить. Уже пробовал, увы… – Он изобразил насмешливо-огорченную мину.
– Тебе просто захотелось поболтать напоследок, что тебя и погубило.
– Поболтать я мог и с Тлемлелхом. Все равно мне пришлось бы врачевать его нежную израненную душу, хоть вы и не верите в мои добрые намерения. Я могу разве что укусить вас – кстати, как вам это понравилось? – но никак не убить. Сейчас я играю честно.
– Бедному патрону ты так же морочил голову?
– Как мне разбить алмазную броню вашего недоверия? – Лиргисо церемонным жестом поднял бокал. – За вас, великолепная Тина!
Стив и Тина переглянулись.
– Пошли. – Стив встал. – Держимся вместе. Я отдохнул – если что, успею нас вытащить.
Пространство качнулось и раздвинулось вверх и в стороны. Кабинет размером с небольшой зал. Строгие полированные плоскости отражали свет каплевидной зеленоватой люстры. Лиргисо сидел на подлокотнике мягкого кресла, а в соседнем кресле, решетчато-металлическом, лежало тело Руческела-Венлеша-Сефаргла. Пластыря на приоткрытых губах уже не было, мертвые руки свисали, касаясь пола.
Держа на изготовку четырехствольный армейский бластер, неподъемный для человека, Тина скользящим движением повернулась, осматривая помещение. Стив выполнил такой же маневр, только без оружия.
– Я ввел в систему ваши параметры, – лениво бросил Лиргисо, – она вас не тронет. Или это эксклюзивная демонстрация для меня? Тина, зачем же вы умылись, вам идет быть вампиром!
Изо всех сил дать по физиономии тому, кто предотвратил теракты, – не вполне адекватное побуждение, но Тине хотелось сделать именно это.
– Пульт! – шагнув к Живущему-в-Прохладе, потребовал Стив.
– Вот он. – Лиргисо взглядом указал на стол. – Я спас гораздо больше людей, чем погибло на Лярне за всю историю организации патрона, и вы мне даже спасибо не скажете?
– Спасибо, – холодно произнесла Тина. – Зачем ты убил Сефаргла?
– Он умер сам.
Стив несколько секунд смотрел на труп в кресле, потом сказал:
– Явных повреждений нет. Нервная система в момент перед смертью была перегружена. Стресс, болевой шок. Последние эмоции – ужас и страдание.
– Это телепатия? – осведомился Лиргисо.
– Это считывание данных, зафиксированных клетками тела.
– Судя по тому, что рассказывал Тлемлелх, Лиргисо умеет убивать так, что следов не остается, – напомнила Тина. – Интересно, что за информацию он похоронил вместе со своим патроном?
– Вы, как всегда, предвзяты, изумительная кхей-саро, – вздохнул Лиргисо. – Вы…
Его дальнейшие слова заглушил гулкий грохот.
– Это спецназ, – объяснил энбоно, когда звуки стихли. – С первым люком почти справились, но всего их одиннадцать. Система спрашивает, что делать. – Он показал на один из мониторов.
– Освободи место, – велел Стив и обратился к Тине: – С системой я разберусь. Проверь, нет ли у него оружия, ладно?
Лиргисо поднялся, поставил бокал на подлокотник кресла, в котором лежало тело Сефаргла.
– Обыскивайте, кхей-саро.
Стив устроился перед компьютером, скрестив на груди руки, и нырнул в систему. Его сейчас не могла отвлечь даже новая порция грохота и лязга со стороны входных шлюзов.
Оружия у энбоно не оказалось. Отмычка и передатчик, несколько незийских монет, завалявшихся за подкладкой куртки Клода. Какие-то небольшие предметы в брюшном кармане.
– Что у тебя там?
– Мелочи с Лярна. – Улыбнувшись, он вытащил не то браслет, не то четки из бриллиантовых шариков; золотой каплевидный флакон; брелок в виде черного граненого цилиндрика с кроваво-красным рубином на конце; посеребренный карандаш; плоскую эмалевую коробочку. – Они были со мной с самого начала. Не хотите что-нибудь на память о наших нежных отношениях?
– Не хочу. Что во флаконе?
– Духи.
– А здесь? – Она показала на коробочку с тонко прорисованным цветком на крышке.
– Хлойф. Возбуждающий препарат, хотя я сам обычно не нуждаюсь в таких стимуляторах.
Все эти изящные миниатюрные вещицы не выглядели опасными, и Тина позволила энбоно убрать их. Незачем отнимать у него любимые безделушки, тем более что свою часть уговора он выполнил. Новая волна грохота завершилась оглушительным ударом. В воздухе медленно таяло эхо с металлическим привкусом.
– Спецназ выбил первый люк, – сообщил Стив. – Автоматику я заблокировал, так что сейчас ребята спокойно примутся за второй.
– А просто пустить их сюда ты не собираешься? – спросила Тина.
– Потом. Сначала я скачаю все, что получится. Лиргисо, почему ты несколько раз включал и выключал излучатели? Здесь зафиксировано.
– Я хотел убедиться, что все они отключились. Их ведь около сотни.
Ответ удовлетворил Стива, и он опять погрузился в виртуальную среду. Тина присела на край сверкающего, как черное озеро, полированного стола. Интерьер кабинета был выдержан в стиле, который Джеральд и Ольга называли «офисным гигантизмом». Обтянутый хавлашмыровой кожей длинный диван, черный провал необъятного стола, парадные шкафы из натурального дерева сокрушали своим величием. Тело хозяина, убитого своим же замом, казалось неправдоподобно маленьким, съежившимся. Тина не испытывала к нему жалости, но атмосфера офиса-гробницы на нее давила.
– Я отыгрался, – проследив за ее взглядом, усмехнулся Живущий-в-Прохладе. – Никогда не думал, что эта мечта сбудется!
– Ты его ненавидел? – Она удивилась. – Твой патрон мерзавец, но ты же столько от него получил…
– Кхей-саро, я для него был всего лишь орудием. Впрочем, как и все остальные. Он требовал от нас преданности, полной самоотдачи… Служения с большой буквы, как называется это у людей. Он относился к нам как к инструментам. Меня он ценил, потому что я был удобным, надежным, многофункциональным инструментом… – В круглых желтых глазах Лиргисо мелькнул злой блеск. – Весьма дорогим инструментом. Сломайся я, он бы меня выбросил. Он поступал так и с людьми, и с энбоно. Это был его неизменный стиль. Вы тащили с собой через Харл Тлемлелха, который уже перестал быть для вас полезным, и не хотели бросить, а патрон никогда бы так не поступил – даже с теми, кто очень много для него сделал. Он требовал, чтобы мы пренебрегали всем прочим ради служения его делу, и купался в нашей преданности, как шерпл в теплом болоте. Сегодня он увидел, что скрывалось за моей хваленой преданностью! Как же это было весело…
Лиргисо начал хохотать. Наверное, в баре он нагрузился больше, чем можно было предположить по его внешне трезвому виду.
Стив удивленно повернулся к ним, пряча под расстегнутым на груди бронекостюмом плоскую коробку с компьютерными кристаллами.
– Опять рассказываешь ему анекдоты?
– Нет, это он пытается рассказать мне анекдот. Ты закончил?
– Да. – Стив огляделся, задержав взгляд на трупе. – Больше нам ничего здесь не надо. Сейчас открою спецназу, чтобы ребята зря не маялись, – и на яхту.
– Мы можем захватить с собой хотя бы две-три бутылки из его бара? – перестав смеяться, спросил Лиргисо. – Мой подвиг заслуживает небольшого вознаграждения!
Сверкающий хромированной поверхностью бар занимал целую стенку в небольшой голубой комнате с уютными креслами и стеклянными столиками. Один столик был расколот и валялся у стены, густо забрызганной темно-красным. На другом толпились лярнийские бутылки и флаконы, миксер, платиновое ведерко со льдом. Тина без всяких объяснений могла восстановить, что сегодня происходило в этой комнате: сначала сюда телепортировался Стив, и его в очередной раз расстреляла охранная автоматика; позже Лиргисо праздновал здесь свою победу над патроном, пятна человеческой крови вряд ли омрачали ему торжество. Скоро сюда ворвется спецназ, потом явится следственная группа…
Только теперь Тина почувствовала, что все закончилось.
Глава 21
Валов не любил каруселей. Пространство превращается в размазанную сферу, предметы сливаются, над всем довлеет ощущение предельной скорости. То, что происходило с ним в последние дни, напоминало ему чертову карусель. И пойти на попятную нельзя, ведь когда-то сам же и подбил Стива «разобраться с браконьерами»!
Пусть всплыло, что это не браконьеры, а контрабандисты, – для Стива данная деталь была несущественна. Он в сжатые сроки выполнил свой план: разгромил принадлежавшие организации Венлеша подпольные предприятия, разорвал связывающую их инфраструктуру, выложил в Сеть компромат на соучастников Венлеша из государственного аппарата… Потом обнаружил, что этот самый аппарат превратился его стараниями в руины, как киношный мегаполис после массированного удара из космоса, ненадолго задумался – и предложил инспектору устроить государственный переворот, поскольку терять ему больше нечего. Терять и правда было нечего. Та часть высших чиновников, которая имела счета в банках на других планетах, сочла за благо сбежать. Из прочих кто затаился, кто подал в отставку, кто делал вид, что ничего не случилось. В учреждениях царил разброд, а между тем Валгра – не тот мир, чтобы прожить без управления. Про себя кроя Стива последними словами, Петр Валов согласился стать временным диктатором.
Остальное Стив обеспечил: подбор толковых людей, не слишком увязших в коррупции и не причастных к делам Венлеша (он нашел их быстро, благодаря своей способности обрабатывать громадные массивы информации со скоростью хорошего компьютера); нейтрализацию тех, кто не хотел перемен и попытался оказать сопротивление.
Спецназ разминировал три тысячи двести пятьдесят восемь объектов в валгрианских округах – после того, как с помощью Стива удалось обнаружить и отключить цепи, отвечающие за детонацию. Взрывчатка была заложена давно, еще в первоначальный период колонизации Валгры: Сефаргл предвидел, что рано или поздно его могут загнать в угол.
Около «дыры» у западных отрогов Катлайского хребта выставили охрану, которой журналисты присвоили гордое имя пограничного формирования. Лярнийцы со своей стороны тоже поставили охрану, об этом Валов знал от Стива. Сам Стив посещал Лярн, пользуясь коридорами Фласса. Он вступил в контакт и с Собранием Блистающих Представителей в Могндоэфре, и с Кланом Властвующей в Харле. Шок, вызванный появлением «демона», уступил место новому потрясению – когда энбоно узнали, что дело пресловутого Злого Императора до недавнего времени жило и процветало в стране Изумрудного солнца. Разоблаченное тайное общество попробовало захватить власть (по сценарию, разработанному как раз на такой случай), однако благодаря присутствию Стива потерпело крах. Убедившись в неуничтожимости и очевидной доброжелательности «демона», оба спасенных лярнийских правительства без содрогания восприняли известие о будущей встрече с цивилизациями Галактики. Работавших на Лярне людей через «дыру» депортировали на Валгру. Те из них, кто находился в розыске, прямиком угодили в каталажку, другие смогли вернуться домой.
Все это заняло три неполных недели: Стив считал, что такие проблемы надо решать быстро. Его темпы вызывали недовольное ворчание у Валова и ужасали остальных чиновников. Валгрианский филиал Космопола тоже пребывал в замешательстве: там уже знали, что прежние обвинения со Стива Баталова сняты, но никак не могли определиться насчет его истинной роли. Кто-то из космополовцев заподозрил, что Стив – их коллега, работающий инкогнито, а преследовали его для отвода глаз, для создания легенды, и руководитель филиала попытался вызнать у Валова, что ему на сей счет известно.
Официально должность Валова называлась «Председатель Временного Правительства Валгры». Именно так к нему обратились в послании, которое пришло с космической почтой от Галактической Ассамблеи. Представители Ассамблеи ознакомились с информационным пакетом по Лярну, встретились с лярнийским контактером Тлемлелхом и теперь готовились отправить на Лярн посольство, для чего просили валгрианское правительство о всемерном содействии. Валов обещал им всемерное содействие. Пусть Валгра востребована всего лишь как перевалочный пункт для дипломатов и ученых – и то хорошо: при умном подходе она через некоторое время перестанет быть галактическим захолустьем. Валов поймал себя на том, что строит планы на будущее. А почему бы и нет? При поддержке Ассамблеи и подчиненного ей Космопола он усидит в своем кресле и много чего сделает. Может, Валгра и не дотянет до Неза, но станет более приятным местом, это наверняка. Помимо этих благих перспектив, одна потаенная мысль особенно грела его душу: вот же будет кусать локти бывшая жена, некогда бросившая диктатора как «вечного неудачника»!
Но все это принадлежало к более или менее отдаленному будущему. Сейчас он был захвачен вихрем иных проблем, сиюминутных, но неизбежных и назойливых. Порой ему казалось, что он мчится на карусели и пытается, не замедляя движения, трансформировать смазанное многоэлементное пространство в упорядоченную структуру.
После захвата бункера Тина осталась не при деле. Административные шахматы и социальные головоломки – это не по ее части. Неожиданно она обнаружила, что у нее очень много свободного времени.
Последней нерешенной проблемой был Лиргисо. Он не хотел сидеть взаперти на яхте и потребовал, чтобы ему предоставили комфортабельные апартаменты, как договаривались.
– Думаешь, я сдержу слово?
– Я знаю, что сдержите. Вы не умеете блефовать по-настоящему. – Он чуть прищурил в усмешке свои холодные желтые глаза. – На тот ваш блеф с передатчиком я попался только потому, что сам хотел оттянуть выстрел. Изумительная Тина, если бы я вам что-то пообещал, я бы тоже сдержал слово.
Тина скептически хмыкнула: красноречивый пример «бедного патрона» заставлял в этом усомниться.
Известие о том, что он изгнан из Собрания Блистающих Представителей и все его имущество в Могндоэфре конфисковано (такая участь постигла всех приверженцев Сефаргла), Лиргисо воспринял внешне спокойно, хотя его слуховые отростки слегка дрогнули. Наверное, он это предвидел. То, что Клан Властвующей требует его выдачи, тоже его не удивило.
– Я выбираю человеческий суд и заключение на Валгре. Здешние законы не предусматривают смертной казни?
– Нет. Разве Могндоэфра согласится выдать тебя Харлу?
– Теперь – да, поскольку я потерял статус. – Его усмешка была горькой.
– Тогда тебе лучше остаться здесь. Для Валгры ты сделал кое-что хорошее, поэтому здешнее правительство вряд ли отдаст тебя на верную смерть.
Он попросил достать для него на Лярне слиионгх – наркотическое снадобье, при передозировке вызывающее остановку сердца. Флакон с препаратом хранился в сейфе на одной из его загородных вилл, он подробно объяснил, где именно. Для Стива не составило труда телепортироваться туда и забрать наркотик.
– Благодарю вас, Тина, – сказал Живущий-в-Прохладе, взяв у нее флакон из толстого посеребренного стекла. – Здесь хватит на несколько смертей. Если мне придется умереть, моя смерть будет легкой и приятной. За это я никогда не причиню вам сильной боли, даже если мы вдруг поменяемся ролями.
– Странное утверждение, при твоей-то ситуации, – съязвила она не удержавшись.
– Кхей-саро, я не собираюсь исчезать насовсем. – Лиргисо с многозначительной насмешливой улыбкой спрятал флакон в брюшной карман. – Попробую после смерти стать демоном, как обещал Тлемлелху. Вы боитесь привидений?
– Не боюсь.
– Значит, вы меня не испугаетесь.
Новое жилье для него Тина подыскала с помощью Валова: в Чайнабском округе на побережье Экваториального моря находилась тюрьма для привилегированных узников – то есть для пойманных с поличным чиновников, укравших слишком много, чтобы оставаться на свободе, но слишком высокопоставленных, чтобы сидеть в обычной тюрьме. Небольшой уютный курорт с пляжем, каскадами цветников и усиленной охраной. Посмотрев видеоролик, Лиргисо сказал, что его это устраивает. Коменданта заведения Валов знал лично и категорически заявил, что это честный госслужащий, бессребреник, человек долга, каких поискать. Они, мол, когда-то вместе учились и дружили. Чтобы освободить для Лиргисо роскошный бокс из нескольких комнат с бассейном и солярием, из тюрьмы выставили взяточника, работавшего раньше в администрации Эрбийского округа. Взяточник был не очень-то доволен: в Эрбе сейчас холодно, снег и перемены хуже снега на голову, лучше бы ему и дальше блаженствовать на казенном курорте.
Тина привезла энбоно в тюрьму на аэрокаре. На подлете к нарядному сахарно-белому комплексу связалась с дежурным и сообщила о своем прибытии. Их встретил на посадочной площадке сам комендант-бессребреник – степенный мужчина с оплывшим, словно недолепленным лицом и тяжелым значительным взглядом. Он вручил Тине электронный жетон-пропуск и повел их в апартаменты. По дороге объяснил, что все здания заэкранированы, так что если у заключенного метка, снаружи ее никак не засечь, но это и незачем, отсюда еще никто не сбегал. Тина кивнула. Бежать Лиргисо некуда: энбоно не сможет затеряться в Галактике, среди непохожих рас, а в стране Изумрудного солнца его ждут остракизм, нищета, Клан Властвующей и в лучшем случае Фласс.
Пока шли по прорезающим цветники песчаным аллеям, поднимались по голубоватым мраморным лестницам и петляли по аккуратным коридорам, Тина обратила внимание на то, что почти весь персонал, одетый в ультрамариновую униформу, похож на своего начальника: грузные, коренастые, с крупными нечеткими лицами.
– У меня тут семейное предприятие, – разрешил загадку комендант, издав солидный, но немного неуверенный смешок – видимо, это была попытка пошутить. – Трое парней и дочка. – Он указал на девушку с туго заплетенными косами, неуклюжую и некрасивую, как и все остальные, которая появилась из бокового коридора и теперь следовала за ними. – Приучаю, так сказать… Все воспитаны в строгости, в полном уважении к морали и закону. Все знают, что я ничего не спущу! Я их воспитал, не жалея ремня, как полагается в хорошей семье, и теперь мы сообща дружно работаем ради общественного торжества!
Чем-то он напоминал Тине манокарца. Она не стала поддерживать разговор, хотя ее так и подмывало спросить, в чем же здесь заключается общественное торжество. Попадавшиеся навстречу коррупционеры в пляжных костюмах ошарашенно смотрели на своего нового собрата по неволе – зеленокожего, с драгоценными камнями на кистях и предплечьях. Лиргисо оглядывал всех внимательно, изучающе, холодно, его изумрудные губы были презрительно сжаты.
Они вошли в бокс. Следом вкатилась, подскочив на пороге, тележка с багажом Живущего-в-Прохладе.
– Располагайтесь, – пригласил комендант. – Если хотите посещать пляж, это положено по внутреннему распорядку в сопровождении робота-наблюдателя.
– Вряд ли я буду покидать эти комнаты, – сказал Лиргисо.
Комендант вышел в коридор и начал отдавать распоряжения девушке. Речь шла о перенастройке контролирующей электроники в боксе.
– Понравилось тебе здесь? – спросила Тина.
– Нет, – вздохнул Живущий-в-Прохладе. – Ни одного привлекательного существа, которое я захотел бы соблазнить… А обстановка! – Он жестом обвел небольшой холл. – Невозможно без содрогания взирать на эту мебель, незатейливую и однообразную, как восторги дурака при виде заката. Увы, тюрьма есть тюрьма.
– Это лучшая тюрьма на Валгре. И тебя сюда определили только потому, что ты предотвратил взрывы. Не видел ты других тюрем… – Она шагнула к двери. – Прощай!
– До свидания, великолепная Тина, – усмехнулся Лиргисо.
Тина пожала плечами – навещать его с гостинцами она не собиралась, пусть не надеется – и вышла в коридор. Там ее перехватила все та же некрасивая девушка в мешковатом ультрамариновом комбинезоне и повела в офис, заполнять документы на заключенного. В здешних бюрократических процедурах Тина ничего не понимала, но ей подсказывали, что писать. Наконец она отделалась, ей непонятно зачем выдали несколько справок и расписок на переливчатых бланках, и ее аэрокар взмыл в небо. Заложив вираж над морским берегом с низкорослыми валгрианскими пальмами, Тина взяла курс на север.
После этого она не знала, чем заняться, а Стив целыми днями пропадал то в правительственной резиденции у Валова, то на Лярне, и тут Клод предложил показать ей «другую Валгру» – не криминальную, а ту, которой она еще не видела.
Церковь Благоусердия обещала оставить Клода Хинби в покое. На вопрос, как ему удалось этого добиться, Стив ответил туманно: «Мы договорились, что они не будут трогать тебя, а я не буду трогать их. Они окатили меня святой водой из какого-то ритуального ковшика, а когда увидели, что я никуда не делся, запаниковали и приняли мои условия».
Хинби сдал в аренду свой особняк в Аркадии и снял квартиру в Пиямаре, в районе университета. Пиямарский округ граничил с Линобским. Блочные, словно построенные из кубиков прилизанные здания; гулкие бетонные раковины над стоянками транспорта; единого купола в центре нет, зато иные кварталы накрыты отдельными куполами, словно с домами соседствуют гигантские стеклянные грибы; мини-кафе в лоджиях, которые очень понравились Тине, – ее заказы ограничивались символическими чашечками кофе, но она с удовольствием сидела там, глядя на улицу и болтая с Клодом.
Здесь тоже была осень. Клод купил толстую стеганую куртку с застежкой наискось и капюшоном и все равно ежился от промозглого ветра. Тина при такой температуре не мерзла, однако носила теплую одежду, чтобы не выделяться. Их принимали за брата и сестру: оба светловолосые и сероглазые, цвет кожи, благодаря тропическому загару Клода, усиливал сходство. Тинины небрежно подрезанные космы свисали до плеч, Хинби собирал свои отросшие волосы в хвостик на затылке – так было, пока их не затащили в маленькую парикмахерскую на первом этаже ступенчатого дома. Это заведение с черным паркетом и акварелями в холле до того им понравилось, что оба согласились на стрижку и вышли оттуда с одинаковыми ультракороткими прическами.
Иногда Клод забывал, что Тина киборг. Она заставила его вспомнить об этом лишь дважды. Один раз в сумерках, на замусоренных задворках университета, к ним пристала шпана (которая в Пиямаре все же водилась, хоть и не в таком количестве, как в Линобе) – Клод еще не успел вытащить передатчик, чтобы послать в эфир сигнал «вызов полиции», а все четверо уже валялись на грязном бетонном тротуаре. В другой раз он купил бутылку апельсиновой санды с намертво приваренной пробкой. Тина поставила бутылку на стол, вскинула руку, по пластику скользнула рубиновая точка – и ровно срезанное горлышко отвалилось.
– У меня в кистях рук лазеры.
– Зачем? – ляпнул Клод, от неожиданности растерявшись – это была новая для него деталь.
– Вообще-то для боя, но можно и санду открывать.
– Помоги мне снять девушку, а? Никак не получается. У меня всегда с этим проблемы… – Он не сразу решился обратиться к ней с этой просьбой.
– Думаешь, будет лучше, если мы начнем снимать девушку вдвоем? – с сомнением спросила Тина.
– А ты рядом сиди, как моя сестра. Говори что-нибудь…
Они до полуночи блуждали по богемным клубам и кафе, которыми Пиямарский университет оброс, как ветка, опущенная в соляной раствор – налепленными друг на друга кристаллами, но так никого и не сняли. Клод шел ссутулившись и отстраненно наблюдал, как слой первого снега превращается под подошвами в слякоть на бетоне. Его накрыла волна привычного разочарования, в самом себе и в обстоятельствах.
– Послушай, Клод, – Тина, шагавшая рядом, слегка задела его плечом, – ты ведь можешь снять меня.
– А… – Он запнулся. – А тебя снимать можно?..
– Можно.
– А как же Стив?
– На наши с ним отношения это не влияет. – Тина была на полголовы ниже Клода, и он смотрел сверху на ее спокойный точеный профиль, бледный в свете замызганных фонарей. – Мы никогда не врем друг другу и ничего друг от друга не скрываем, но в наших отношениях нет принуждения. Для Стива по-другому просто невозможно… А я приняла эти правила и считаю, что они мне подходят. Я буду со Стивом, скоро мы вместе улетим с Валгры. Но ты мне нравишься… и если ты сегодня ночью не снимешь девушку – это будет неправильно.
– Тогда пойдем ко мне… – Хинби неловко взял ее теплую твердую руку.
Дома он включил потолок в режиме «ночник»: мягко мерцающая голубоватая плоскость с медленным хороводом серебряных галактик. Модерновый потолок, такой же был в номере Клода в кеодосской гостинице – ради него он и выбрал эту квартиру, отказавшись от более дешевых вариантов. Белки Тининых глаз казались синеватыми, а соски темными. Она выглядела как обычная девушка, стройная, крепкая, но без рельефных мускулов… да киборгу и ни к чему все эти рельефы. Впрочем, это Клод отметил, еще когда увидел ее в коттедже на незийском острове, который так и остался для него безымянным. А какая гладкая и прохладная у нее кожа – это он узнал только сейчас.
– Учти, я тяжелая, – шепнула Тина, когда он попытался опрокинуть ее на себя. – Почти центнер.
– По тебе не скажешь.
– Еще бы. Тергаронские заморочки…
Он поцеловал небольшую ушную раковину с проколотой мочкой, но без сережки, и вдруг его словно ударило.
– Ты согласилась, потому что жалеешь меня, да?
– Нет. Я хорошо к тебе отношусь, но здесь нет ничего общего с жалостью.
Она притянула его голову, целуя в губы. Мелькнула мысль, что эта присущая Тине и Стиву свобода, безграничная и в то же время неотделимая от уважения к чужой свободе, все-таки невозможна в обычной человеческой жизни… и вспыхнула тоска – но всего на мгновение. Потом Клоду стало не до отвлеченных размышлений.
Трель терминала связи застигла Аделу в обеденном зале. Она сидела там с программистом Яном, недавно отмотавшим срок за взлом базы данных какой-то казенной конторы, и бывшим космонавигатором Рубером, за пьянство изгнанным с линии Валгра – Магна. Яна и Рубера, своих школьных друзей, Адела разыскала после того, как Гуннара прикончили и стало ясно, что его яхта вкупе с машиной для обмена телами досталась ей.
О вилле с ангаром в Песчаном предместье никто не знал, она была оформлена на подставное лицо, которое вело бесцветную жизнь где-то в Эрбийском округе и никогда не вспоминало о своей собственности. Гипноблок. Гуннар считался добрым знакомым хозяина. Власти, занятые конфискацией имущества Венлеша, до сих пор сюда не нагрянули, и Адела надеялась отсидеться, пока Ян не взломает защиту яхты.
Ян возился целыми днями, у него не оставалось времени даже на то, чтобы наладить роботов-уборщиков (Рубер, напившись, пинал их, из-за чего они перестали функционировать), но толку пока не было. Адела с тоской цедила ругательства, не мог этот долбаный подрывник Гуннар оставить ей ключ! Граненый цилиндрик с рубином, так ему и не пригодившийся, лежит теперь, наверное, в каком-нибудь опечатанном полицейском сейфе… Обмануть ожидания, отнять надежду – как это похоже на Гуннара – Виллерта!
Назойливые трели заставили напрячься и Аделу, развалившуюся с рюмкой виски в кресле-качалке, и Яна, который устроился на диване с кружкой бульона и сосредоточенно морщился, словно в очередной раз просчитывал в уме алгоритмы взлома, и Рубера, только-только нацелившегося сплюнуть наркожвачку на паркет, и без того покрытый окаменевшими бугорками.
– Кого там черти… – чуть не проглотив жвачку, пробормотал Рубер.
Адела допила виски и с протяжным стоном вылезла из кресла. Номера виллы нет ни в одном справочнике. Все счета оплачены. Гуннар с того света позвонить не может. Неужели фиктивный владелец неожиданно выпал из транса и осознал, что у него есть недвижимость? Что ж, неприятности ходят косяком… О том, что это может оказаться полиция, даже думать было тошно.
Терминал находился в холле, и она шла к нему медленно, приволакивая ноги. Пусть не полиция. Пусть кто-нибудь ошибся номером. Будет несправедливо, если жизнь опять ее пнет.
Определитель сообщил, что вызов послан с карманного передатчика.
– Извините, я могу поговорить с Аделой?
Закатив глаза к потолку, Адела боком уселась на стул перед терминалом. Этот голос она никак не ожидала услышать!
– Пожалуйста, ответьте! Мне надо поговорить с Аделой.
– Дерьмо ты, Клод Хинби! Ну, откуда же ты взялся опять, зануда дерьмовый?
– Я здесь, в Линобе. – Он ответил вежливо и нерешительно (а чего еще ждать от Хинби?). – Мне надо с тобой встретиться, Адела.
– Куда ты пропал, когда тебя послали сделать работу?!
– Извини, я испугался… Ну, спрятался в горах, потом меня с аэрокара заметили и подобрали.
– Пальцем деланным дуракам всегда везет, – вздохнула Адела и добавила, подумав о себе: – В отличие от некоторых умных людей. Как ты меня нашел, чудо придурочное?
– У меня к тебе поручение. Мне сказал твой адрес и номер один человек, он подошел ко мне в кафе. Кажется, я когда-то давно видел его у тебя в гостях… Он сказал, что он знает, что я тебя знаю, и просил передать тебе одну вещь. Он сам не может, потому что за ним следят, и мне посоветовал замаскироваться получше. Я замаскировался.
Аделу всегда раздражала его манера говорить – утомительно-интеллигентная, с нервными запинками. Вдобавок сейчас он почему-то отвечал не сразу, а с паузами, словно до него медленно доходило. Или это связь плохая? Все равно виноват чертов Хинби.
– Какое поручение, какая вещь? Так бы тебя и убила!
– Маленькая черная штучка. Он сказал, это ключ.
– Что?!
– Он назвал это ключом. Сказал, это последний подарок от одного твоего знакомого, которого ты больше не увидишь.
– Клод, ты где? – почти задохнувшись от нахлынувшего ликования, вымолвила Адела.
– В аэрокаре над твоей виллой. У тебя двор закрыт сверху решеткой, я не могу сесть.
– Так ты не один?! – Ее охватил страх: вдруг пилот, который слышит разговор, сообщит в полицию.
– Один.
– Но ты же не умеешь управлять аэрокаром!
– Меня тут немного научили. Знаешь, у меня пока плохо получается… Дай мне скорее разрешение на посадку, или вдруг я проломлю тебе крышу!
– Сейчас я открою решетку, а ты садись осторожно, хорошо?
Адела бегом примчалась в обеденный зал, где изнывали от неопределенности Ян и Рубер.
– Мальчики, все! – Она шумно вздохнула. – Ключ сейчас будет, и мы улетим! Поняли?! Эта задница Гуннар все-таки подумал обо мне и перед заварушкой отправил мне ключик! Рубер, давай трезвей, отходи от кайфа и все такое, ты сейчас поведешь яхту!
Втроем, ошеломленные, они вывалились в коридор. Адела хихикнула:
– А этому зануде Хинби надо намять бока! Сделаете, а? Он заслуживает! Рубер, напинаешь ему, чтоб надолго запомнил? Господи, спасибо тебе за ключ…
– Намять бока можно, – сунув в рот новую пластинку наркожвачки, буркнул Рубер.
Пульт управления охранными системами находился в холле. В ясном голубом небе пусто, если не считать стаи белокрылых снав и одинокого аэрокара. Решетка, накрывающая двор виллы, с тихим скрежетом сдвинулась. Машина пошла вниз. Помня, что в пилотском кресле сидит Клод Хинби, рассеянный и плохо умеющий ладить с техникой, Адела опасалась, что он, чего доброго, врежется в соседнюю секцию решетки (Хинби не жалко, но ключ придется искать среди останков и обломков), однако пронесло. Машина приземлилась, дверца отъехала в сторону, Клод крикнул: «Привет, Адела!» – и с нетипичной для него ловкостью выпрыгнул из кабины.
Увидев его, Адела ухмыльнулась: ему велели замаскироваться, и он замаскировался. Да уж! Бесформенный мешковатый комбинезон, ботинки явно большего, чем требуется, размера, толстые кожаные перчатки и в довершение шлем с поляризованным щитком. Только по голосу и можно узнать Клода Хинби. Еще и парализатор держит: круче нас только яйца! Он быстро пересек двор, взбежал по ступенькам. Адела увидела свое гротескно вытянутое отражение в зеркальном щитке шлема и позади два отражения чуть поменьше – Рубер и Ян.
– Ну и где мой ключик, ты его в задницу еще не засунул? – спросила она нарочито капризным тоном, предвкушая, как ее мальчики отдубасят на прощанье этого вежливого зануду. – Хинби, ты… Ты чего?!
Тина и Клод сидели с чашечками капуччино в лоджии за крайним столиком. Еще пара столиков пустовала – остальные посетители кафе прятались в зале.
– Скоро улетаете, да? – Клод расстроенно улыбнулся, обозначилась морщинка в углу рта.
– Скоро. А ты обязательно снимешь себе девушку. Ты ведь работу уже нашел, и все остальное у тебя наладится.
Его взяли в архив Пиямарского университета – не без протекции нового главы правительства, которому Стив намекнул, что Клоду нужно помочь. Приступить к работе он должен был через неделю. Пока они вели прежнюю жизнь, и Тина впервые окунулась в университетскую среду, до сих пор ей незнакомую. Тем временем Стив помогал Валову с кем-то разбираться и улаживать какие-то дела, а Галактическая Ассамблея собиралась в ближайшее время отправить посольство на Лярн, о чем известила официальной депешей. Лиргисо у себя в тюрьме изучал валгрианское и галактическое право, готовясь к суду, ни с кем не хотел общаться и не покидал свой бокс – об этом сообщил комендант, с которым Тина два раза связывалась. Все это немного ее удивило (чтобы Лиргисо вел жизнь затворника и ни к кому не приставал с домогательствами!), но потом она решила, что катастрофический перелом судьбы сделал его более замкнутым.
– На Манокаре университеты другие? – грея пальцы о теплый пластик чашки, спросил Клод.
– Не знаю. Они там тоже есть – это все, что я могу сказать. Они не для девушек.
– Скучно там, наверное.
– Не то слово. У меня до сих пор вызывает оторопь все, что похоже на Манокар. Это отрицание свободы, отрицание многообразия и многовариантности, отрицание права на выбор…
– Тина, с тобой все в порядке? – Голос Стива возник внезапно, без предварительного вызова, и она умолкла на полуслове.
– Да. Что-то случилось?
– Где ты находишься? – Редко бывало, чтобы он говорил так встревоженно.
– В Пиямаре, в кафе, – кивнув Клоду, который удивленно вскинул голову, отозвалась Тина.
– Дай радиус.
– Здесь народ…
– Это не важно.
Она встала, отступила от столика:
– Полтора метра.
Стив появился рядом. Он был в одном из своих комбинезонов с многочисленными карманами, в которых можно спрятать все, что угодно, от компьютерного кристалла до бластера. Его серые, с рыжеватыми пятнами на радужке глаза смотрели хмуро и цепко, словно он искал врага. Но вокруг было спокойно: почти пустая лоджия, маленький зал кафе за дымчатой прозрачной стеной, запорошенная снегом наклонная улица с серо-синими домами, за которыми виднелся стеклянный купол, десяток машин в пасмурном небе.
– Что случилось? – спросила Тина.
– Меня опять прихватило. Как на Незе в цветочном доме, помнишь? Только еще хуже.
Придвинув свободный стул, он присел возле столика. В лоджию вышел официант, предложил сделать заказ – видимо, решил, что новый посетитель забрался сюда, перемахнув через перила. Стив заказал кофе.
– Да, тут спокойно… – отметил он, в последний раз осмотревшись. – И взрывчатки нет, я просканировал. Но только что произошло что-то необратимое. Был какой-то недолгий процесс, именно сейчас он завершился.
– Как в тот раз?
– В прошлый раз это было похоже на туманный кокон – зарождение тенденции. Сейчас кокон прорвало, и то, что появилось, похоже на острие, нацеленное в тебя. Кокон и острие – это интерпретация. То, что происходит на самом деле, может не иметь с этим ничего общего. Тина, тебе теперь нельзя без охраны.
– А тебе?
– Во мне оно не заинтересовано, я бы почувствовал. Хорошо, если я стану для него непредусмотренным фактором… – Стив прервался и взял чашку у официанта. – Тебе лучше быть на яхте или около меня.
– Что может со мной случиться? – усмехнулась Тина. – Киборги как раз на экстремальные ситуации и рассчитаны.
– Однажды я видел тебя прикованной цепями к стене манокарского корабля, – напомнил Стив.
– Больше я так не попадусь. То, что ты уловил, наверняка идет с Манокара… Там недавно выбрали нового президента – некий Ришсем. Не знаю, что он собой представляет. Может, он разработал какой-то оригинальный план, как меня поймать?
– Вот-вот. Нам стоит держаться вместе.
Она не хотела, чтобы Стив беспокоился, поэтому отправилась с ним в Аркадию – столичный округ, где находилась правительственная резиденция. Валов уговаривал Стива задержаться на Валгре подольше, даже выделил ему офис в одном из административных зданий – с серым ковром, стенами из армированного стекла и мощным компьютером с тремя терминалами. Перед одним из них Тина сидела, просматривая материалы, собранные Стивом на Лярне. Обитатели соседних офисов принимали ее то ли за референта, то ли за секретаршу.
Когда от Клода пришел вызов, и Стив, и Тина находились в офисе.
– Да, – отозвался Стив, – что такое?
У них был уговор: если церковь Благоусердия все же устроит Клоду какую-нибудь серьезную пакость, он может позвать на помощь.
– Здесь меня арестовывать пришли! – донесся из передатчика сдавленный голос Клода. – Это церковь, больше некому! Они говорят, я убил трех человек! Это же абсурд…
Читать бесплатно другие книги:
