Толкование Евангелия Гладков Борис

Приготовления женщин галилейских к шествию ко гробу Иисуса

Возвратясь в Иерусалим после погребения Иисуса, некоторые женщины, пришедшие с Ним из Галилеи, успели до захода солнца купить благовония и масти, а Мария Магдалина, Мария Клеопова (она же Мария Иаковлева, как мать Иакова) и Саломия, вероятно, возвратились в Иерусалим несколько позже, когда торговля уже была прекращена, и потому только по прошествии субботы, то есть в субботу после захода солнца, купили ароматические масти, чтобы, по обычаю еврейскому, помазать ими тело Иисуса и тем воздать Ему последний долг.

Купив ароматы, женщины эти, которых принято называть женами-мироносицами, не могли тотчас же тронуться в путь ко гробу, потому что наступила уже ночь. И ждали они рассвета, и казалась им эта ночь особенно длинной; и, не дождавшись конца ее, рассчитывая на скорое наступление дня, они пошли при свете полной луны.

Между тем, в эту же ночь, но в каком часу, неизвестно, свершилось величайшее из всех чудес: Христос воскрес!

Ночью, когда все еще спали, воины стерегли вход в пещеру. И вдруг послышалось сильное сотрясение земли: мгновенно отвалился припечатанный к входу камень. И увидели воины на камне какое-то неземное существо в белой, как снег, одежде, блистающее, как молния. Затрепетали воины от страха; смотрят на необычайное явление и с места тронуться не могут, стали как мертвые. Долго ли продолжалось такое явление – неизвестно; но, придя мало-помалу в себя, воины стали удаляться от пещеры и пошли, конечно, объявить обо всем начальству; некоторые же из них отправились к первосвященникам, которыми были поставлены на стражу.

Явясь к первосвященникам, эти воины рассказали все, что сами видели и слышали. Первосвященники тотчас же сообразили, что если воины начнут всем и каждому рассказывать об этом ночном происшествии, то народ несомненно поверит им, поверит, что Иисус воскрес, что Он Мессия, Царь Израилев, и тогда… тогда несдобровать им, первосвященникам, и всему синедриону. Надо было поскорее что-нибудь придумать для своего спасения; надо склонить этих воинов, этих опасных очевидцев, на свою сторону, но как? И собрали они старейшин, и на совещании с ними порешили привлечь воинов на свою сторону путем подкупа.

После совещания со старейшинами первосвященники просили воинов рассказать, что ученики Иисуса, пришедши ночью, украли тело Его в то время, когда они, воины, спали; причем первосвященники обнадежили их, что если Пилат узнает об этом, то они сами заступятся за них. Покончив на этом, первосвященники довольно денег дали воинам (Мф 28:12), чтобы окончательно склонить их на свою сторону.

Воины, взяв деньги, поступили, как научены были. И разнесся слух об этом среди евреев и держался упорно до сего дня, то есть до времени составления Евангелия Апостолом Матфеем (подробности о том, как именно поступили те и другие воины, см. во Введении).

Землетрясение было ощущаемо, вероятно, лишь вблизи пещеры, и так как при этом отвалился весьма большой камень, то оно и показалось стражникам великим. Вообще об этом землетрясении, о том, что камень был отвален ангелом, и что гроб оказался после того пустым, Евангелист Матфей мог узнать только от не подкупленных первосвященниками воинов, очевидцев происшедшего, или от тех достоверных свидетелей, которым эти воины рассказывали об этом.

Не верующие в Иисуса Христа как Богочеловека направили все свои усилия к тому, чтобы доказать недостоверность повествований Евангелистов о Его Воскресении. Они прекрасно понимали, что если им удастся подорвать веру в Его Воскресение, то тем самым будет подорвана и вера в Него как Богочеловека, Сына Божия.

Но все усилия их напрасны. Истинность Воскресения Христа доказана, возражения неверующих опровергнуты. Подробности по этому вопросу изложены выше (см. Введение); здесь же коснемся только замечаний о кажущихся противоречиях в повествованиях Евангелистов.

Примирение кажущегося противоречия в повествованиях Евангелистов

Евангелист Лука свидетельствует, что женщины, пришедшие с Иисусом из Галилеи, смотрели гроб, и как полагалось тело Его; возвратившись же (в город), приготовили благовония и масти (чтобы, по обычаю еврейскому, помазать ими тело Иисуса); и в субботу остались в покое по заповеди (Лк 23:55–56). То были Магдалина Мария, и Иоанна, и Мария, мать Иакова, и другие с ними (Лк 24:10). Евангелист Матфей говорит, что при погребении Иисуса были Мария Магдалина и другая Мария, которые сидели против гроба (Мф 27:61). Евангелист Марк, говоря о том же, поясняет, что эта другая Мария была Мария Иосиева, то есть мать Иосии. Таким образом, из свидетельства трех Евангелистов нам известно, что Мария Магдалина, Мария Клеопова и другие женщины, пришедшие из Галилеи, в том числе и Саломия, мать Апостолов Иакова и Иоанна, постарались узнать место, куда Иосиф и Никодим положили тело Иисуса. Повествуя об этом, Евангелисты хотели лишь удостоверить, что некоторым женщинам было известно это место; но перечислять поименно всех этих женщин они сочли излишним для своей цели и потому ограничились вышеприведенными указаниями на Марию Магдалину, Марию Клеопову и других, пришедших из Галилеи. Все они купили ароматы или благовония для помазания тела Иисуса. По сказанию Луки, некоторые сделали это, возвратясь в город после погребения, из чего следует заключить, что они возвратились довольно рано, когда еще не начался пасхальный вечер, когда торговля еще продолжалась. Другие же, а именно Мария Магдалина, Мария Клеопова и Саломия, вероятно, вернулись в город несколько позднее, так как купили ароматы лишь по прошествии субботы, то есть в субботу вечером, так как празднование субботы у евреев начиналось с вечера пятницы и оканчивалось с заходом солнца в субботу же; об этом свидетельствует Евангелист Марк, говоря: По прошествии субботы Мария Магдалина и Мария Иаковлева и Саломия купили ароматы, чтобы идти помазать Его (Мк 16:1). И в этом нет никакого противоречия или разногласия.

Вероятно, все они вместе тронулись в путь, но пришли ко гробу не одновременно, потому что некоторые шли скорее, спешили прийти первыми, прежде остальных. Этим и объясняется кажущееся разногласие Евангелистов о времени прихода их к погребальной пещере.

Приход Марии Магдалины ко гробу

Евангелист Лука, не поименовывая сначала женщин, шедших ко гробу, а ограничиваясь лишь указанием, что это были пришедшие с Иисусом из Галилеи, говорит: В первый же день недели, очень рано… пришли они ко гробу (Лк 24:1). Евангелист Иоанн говорит, что Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было еще темно (Ин 20:1). Евангелист Матфей повествует, что на рассвете первого дня недели пришла Мария Магдалина и другая Мария посмотреть гроб (Мф 28:1), а Евангелист Марк говорит, что Мария Магдалина и Мария Иаковлева и Саломия… весьма рано, в первый день недели, приходят ко гробу, при восходе солнца (Мк 16:1–2).

Выражения Евангелистов – очень рано, на рассвете и при восходе солнца – нельзя считать противоречащими одно другому. Как восход солнца, так и рассвет, это очень раннее время дня, начало его; определения времени словами на рассвете и при восходе солнца тоже нельзя считать противоречивыми, так как в южных странах нет тех продолжительных зорь, какие бывают у нас в средней и северной России; там после захода солнца быстро темнеет, равно как и при рассвете скоро восходит солнце. Поэтому одно и то же время можно определить и как настоящий рассвет дня, и как начало восхода солнца. Но с этими определениями времени стоит в несомненном противоречии сказание Евангелиста Иоанна о том, что Мария Магдалина пришла ко гробу, когда еще было темно; и это противоречие было бы непримиримым, если бы Иоанн сообщил о приходе всех жен-мироносиц; но так как он говорит только о приходе Марии Магдалины, то надо полагать, что она ушла вперед, оставив далеко за собой остальных женщин, и пришла ко гробу, когда еще было темно; другие же пришли позже, но все-таки очень рано, на рассвете, при начале восхода солнца. Евангелист Иоанн, писавший свое Евангелие последним и дополнявший упущенное первыми Евангелистами, не нашел нужным говорить о других женщинах, шедших ко гробу, так как об этом уже было достаточно сказано другими Евангелистами; не стал бы он говорить и о том, что с остальными женщинами шла Мария Магдалина, если бы первые Евангелисты не упустили заметить, что она пришла ко гробу первая, когда еще было темно. Евангелисты Матфей, Марк и Лука, сообщая о приходе женщин ко гробу, не придавали особого значения тому обстоятельству, что Мария Магдалина пришла ранее всех, и потому, перечисляя по именам некоторых из этих женщин, упоминают и Марию Магдалину, как бы приходившую вместе с остальными ко гробу. Евангелист же Иоанн, дополняя их повествования, вносит поправку к их сказаниям, говоря, что Мария Магдалина пришла раньше всех, и делает это потому, что рассказывает о явлении ей Христа, о чем первые Евангелисты умалчивают. Поправка эта имеет особенное значение как сделанная свидетелем-очевидцем: Мария Магдалина, найдя камень отваленным от пещеры, тотчас же побежала к Петру и Иоанну поведать им свое горе и затем вместе с Иоанном опять прибежала к пещере. Следовательно, все, что Иоанн повествует об этом, он знал тогда же от самой Марии, да и сам своими глазами видел то, о чем она говорила ему, то есть отваленный камень и опустевший гроб.

Вообще, ни один из Евангелистов не намеревался описать все без исключения события Евангельской Истории; да это было бы даже и невозможно, так как, по словам Евангелиста Иоанна, весь мир не мог бы вместить написанных книг. Поэтому умолчание одного или нескольких Евангелистов о каком-либо событии нельзя принимать за отрицание ими таковых. Для того, чтобы читатели могли сознательно уверовать в действительное Воскресение Иисуса Христа, первым Евангелистам было вполне достаточно рассказать о том, как пришедшие ко гробу женщины нашли его пустым и как после того Христос являлся им и ученикам; подробностям же о том, когда именно пришли женщины ко гробу, кто из них пришел раньше и кто опоздал, а также сколько раз являлся Христос – они, по-видимому, не придавали существенного значения.

Итак, следует признать, что в день, следовавший за субботой, который назывался первым днем недели, а теперь называется воскресеньем, женщины, пришедшие с Иисусом из Галилеи, в числе которых были Мария Магдалина, Мария Клеопова, Саломия и Иоанна, еще ночью, когда было темно, вышли из Иерусалима с купленными благовонными составами и направились к пещере, в которую было положено тело Иисуса. Слова Иоанна, что тогда еще было темно (Ин 20:1), надо понимать в том смысле, что тогда была еще ночь, день еще не наступал; дневного солнечного света не было, но был свет лунный, так как это происходило во вторую ночь после полнолуния, когда луна светит до самого восхода солнца.

Удрученные горем женщины шли тихо, намереваясь лишь к утру дойти до гроба; но Мария Магдалина, как особенно любившая Иисуса, шла впереди их и, быть может, сама того не замечая, отделилась от них и ускоренными шагами пошла одна. Впрочем, есть некоторое основание полагать, что она не одна ушла вперед, так как после того, говоря Петру и Иоанну о том, что унесли Господа из гроба, она добавила: не знаем, где положили Его (Ин 20:2). Не шла ли с ней Мария Клеопова?

Поспешный уход ее в Иерусалим к Апостолам

Подойдя к пещере, Мария Магдалина увидела, что камень отвален от гроба (Ин 20:1). Не входя в пещеру, она подумала, что тело Иисуса перенесено в другое место; но кем и куда? В страхе и недоумении бежит она назад в Иерусалим, чтобы рассказать об этом Апостолам Петру и Иоанну.

Приход к пещере остальных женщин

Не успела еще Мария Магдалина вернуться из города с Петром и Иоанном, как дошли до пещеры, уже на рассвете, при восходе солнца, остальные женщины. Дорогой они говорили между собой: кто отвалит нам камень от двери гроба? (Мк 16:3). Этот вопрос озабочивал их потому, что камень был весьма велик (Мк 16:4), и отвалить его им было бы не по силам. Но вот, подходя к пещере, они видят, что камень уже отвален кем-то; и вдруг предстали перед ними два мужа (два ангела) в одеждах блистающих.

Явление им ангелов

Они в страхе пали ниц, а явившиеся им два мужа сказали: что вы ищете Живого между мертвыми? Его нет здесь: Он воскрес (Лк 24:5–6). Подойдите, посмотрите место, где лежал Господь (Мф 28:6). Женщины вошли в пещеру и увидели юношу (ангела) в белой одежде, сидящего на правой стороне. И ангел этот сказал им: не ужасайтесь. Иисуса ищете Назарянина, распятого; Он воскрес, Его нет здесь. Вот место, где Он был положен (Мк 16:6). Вспомните, как Он говорил вам, когда был еще в Галилее, сказывая, что Сыну Человеческому надлежит быть предану в руки человеков грешников, и быть распяту, и в третий день воскреснуть. И вспомнили они слова Его (Лк 24:6–8). Пойдите же скорее, скажите ученикам Его, что Он воскрес из мертвых и предваряет вас в Галилее; там Его увидите (Мф 28:7).

Слова ангела переданы всеми первыми тремя Евангелистами вполне согласно; разноречие касается только числа ангелов и места, где они явились. Евангелисты Матфей и Марк говорят о явлении одного ангела, которого Матфей называет ангелом, а Марк – юношей; Евангелист же Лука говорит, что явились им два мужа. Различие в названиях (ангел, юноша, муж) не имеет существенного значения. Ангелы как невидимые духи должны принять какой-нибудь вид, когда являются людям; но так как в данном случае они явились в ослепительном блеске, вследствие чего пораженные этим чудным явлением женщины наклонили лица свои к земле (Лк 24:5), то весьма возможно, что говоривший ангел одним показался юношей, а другим мужем; весьма возможно также, что одни женщины рассмотрели одного только явившегося в таком виде ангела, а другие – двух. Для доказательства действительности воскресения Иисуса было безразлично, один или два ангела явились пришедшим ко гробу женщинам; важно было сообщить, что именно сказал говоривший ангел, а что при этом присутствовал и не говоривший ангел – это не имело никакого значения по отношению к цели повествования; поэтому-то два Евангелиста повествуют об одном говорившем с женщинами ангеле, а третий Евангелист дополняет их повествование указанием и на другого ангела, тут же находившегося.

Относительно места, где сказаны ангелом эти слова, имеется тоже кажущееся разногласие между Евангелистами. Из повествования Луки вовсе не видно, где говорил ангел, в пещере или вне ее. Марк свидетельствует, что явление говорившего ангела было в пещере. А Матфей, хотя и говорит, что ангел отвалил камень от двери гроба и сидел на нем (Мф 28:2), но где именно он обратился к женщинам со словами утешения, из его повествования не видно; положим, выражение – подойдите, посмотрите место, где лежал Господь (Мф 28:6), – дает некоторое основание полагать, что говорил это ангел, находясь вне пещеры, быть может, сидя на камне; но так как камень был отвален до прихода женщин, то можно с большой вероятностью утверждать, что сидящего на камне и блистающего, как молния, ангела видели воины, которые от этого пришли в трепет и стали, как мертвые (Мф 28:4), а женщины могли увидеть его уже в пещере. Впрочем, можно допустить и такое положение: ангел явился всем женщинам вне пещеры, при входе в нее, объявил, что Христос воскрес, и предложил войти в пещеру посмотреть, где лежал Господь, чтобы убедиться, что Он воистину воскрес; когда же они вошли в пещеру, то увидели (как говорит Марк) юношу, сидящего на правой стороне; и тут они слышали голос говорившего им (или продолжавшего говорить) ангела, и могли того же ангела, но вновь явившегося им уже в пещере, принять за другого, вследствие чего Лука и говорит, что явилось им два мужа.

Как бы то ни было, но для Евангелистов важно было только установить, что камень был отвален, что гроб был пуст и что причину такой пустоты объяснил явившимся женщинам ангел; было ли два ангела или один, и где именно он говорил, – это не имело для Евангелистов существенного значения. Ведь не полицейские дознания они производили и не протоколы составляли, в которые записываются обстоятельно всякие мелочи и подробности; нет, они сообщили только главнейшие события, которые привели их к убеждению, что Христос действительно воскрес.

Возвращение жен-мироносиц в город

Услышав такую благую весть, женщины вышли из пещеры и побежали в город возвестить о том Апостолам. Тем временем Мария Магдалина успела уже прибежать к Апостолам, Петру и Иоанну, и, входя к ним, с отчаянием воскликнула: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его (Ин 20:2).

Приход Иоанна, Марии и Петра

Испуганные этой вестью Апостолы побежали к пещере; но Иоанн был помоложе и бежал скорее, поэтому первый и прибежал; войти в пещеру он почему-то побоялся один и потому только заглянул в отверстие ее и увидел лежащие пелены. Вслед за ним прибежал и Петр, вошел в пещеру, увидел пелены в одном месте, а платок, которым закрыта была голова, в другом, причем платок был свернут. И пошел Петр назад, удивляясь всему происшедшему. Тогда вошел в пещеру Иоанн, и увидел то же, и уверовал.

По поводу этого выражения – и уверовал – Иоанн Златоуст говорит, что Иоанн уверовал в то, что Христос воскрес. Того же мнения держатся Феофилакт и епископ Михаил. При всем глубочайшем уважении к мнениям святителя Иоанна Златоуста нельзя не допустить и другого толкования: если Евангелист Иоанн после слов – и увидел, и уверовал – говорит: Ибо они (то есть Петр и он же, Иоанн) еще не знали из Писания, что Ему (Иисусу) надлежало воскреснуть из мертвых (Ин 20:9), то это пояснение заставляет полагать, что Иоанн, как не знавший из Писания, что Иисусу надлежало воскреснуть, не мог по одной лишь пустоте гроба заключить о том, что Он воскрес; тем более, что раньше, когда Иисус неоднократно говорил Апостолам о предстоящей Ему смерти и последующем за смертью Воскресении, то слова сии были для них сокровенны, и они не разумели сказанного (Лк 18:34); к тому же, по сказанию Евангелиста Луки, Петр возвратился от гроба, дивясь сам в себе происшедшему (Лк 24:12); а остальным Апостолам слова возвратившихся от гроба женщин, возвестивших им о воскресении Иисуса, показались… пустыми, и не поверили им (Лк 24:11). Все это дает основание думать, что Иоанн, увидев пустой гроб и лежащие пелены и плат, уверовал лишь в то, что тела Господа нет во гробе, что Мария Магдалина в этом отношении не ошиблась.

Возвращение Петра и Иоанна в Иерусалим

Итак, осмотрев гроб, Петр и Иоанн возвратились к себе, то есть в Иерусалим, в тот дом, где все они собрались после распятия Иисуса Христа.

Но Мария Магдалина осталась; она хотела добиться истины, хотела узнать, куда же положили Господа? В первый приход свой она не вошла в пещеру; с Апостолами Петром и Иоанном она тоже не входила туда, но только слышала от них, что гроб действительно пуст. После ухода Апостолов она стала у гроба, то есть у входа в пещеру, и плакала и, когда плакала, наклонилась во гроб.

Явление воскресшего Христа Марии Магдалине

Вход в пещеру был, вероятно, ниже человеческого роста, вследствие чего, стоя у входа, нельзя было видеть внутренности ее; чтобы заглянуть в нее, надо было нагнуться, наклониться; сам Евангелист Иоанн, наклонившись, но не входя в гроб (пещеру), увидел лежащие пелены. Так и Мария, когда плакала, наклонилась во гроб, то есть нагнулась, и смотрела, продолжая стоять у входа; и видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса (Ин 20:12).

На вопрос Ангела – жена! что ты плачешь? – она с рыданиями и отчаянием ответила: унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его (Ин 20:13)! Этот вопль истерзанного сердца усилил ее рыдания; слезы стали душить ее, она отклонилась от входа в пещеру, невольно оглянулась назад и увидела Иисуса стоящего перед ней, но не узнала Его (Ин 20:14). Иисус говорит ей: жена! что ты плачешь? кого ищешь? (Ин 20:15).

Как Апостолы, даже избранные из Апостолов, не понимали, что Иисусу надлежало умереть и воскреснуть; как для них слова сии были сокровенны, так и Мария не разумела их. Она и подумать даже не могла, что Иисус воскреснет, и потому не обратила внимания ни на пустоту гробницы, ни на ангелов, сидевших у изголовья и подножия ее, а озабочена была лишь желанием узнать, куда же положили тело ее Господа; в таком настроении она даже не узнала Его, когда Он обратился к ней с вопросом о причине ее слез. И, несмотря на это, неверующие решаются говорить, что Магдалина так сильно верила, что Иисус непременно воскреснет, так хотела во что бы то ни стало увидеть Его воскресшим, что дошла до болезненного состояния, при котором видела и слышала то, чего страстно желала, но чего в действительности не было.

Всецело охваченная мыслью о том, что унесли Господа и неизвестно куда положили, она принимает явившегося ей Иисуса за садовника, так как погребальная пещера, в которой положено было тело Иисуса, находилась в саду. Думая, что добрый садовник перенес тело Иисуса куда-нибудь в безопасное от врагов Его место, она обращается к нему с мольбой: «Господин! если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его, я лучше тебя уберегу Его (Ин 20:15)».

Мария! – сказал ей Христос знакомым ей голосом. Тут-то она узнала Его, вскрикнула: Раввуни! – и бросилась к ногам Его.

Бросаясь к Нему, она тем самым обнаружила желание прикоснуться к Нему и не только зрением, но и осязанием познать, что это не дух ее Учителя, а Он Сам.

Христос остановил ее, сказав: не прикасайся ко Мне, верь не осязанию своему, а Моему слову; верь, что Я не дух, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему.

Повинуясь этому велению, Мария тотчас же пошла к Апостолам, которых воскресший Христос назвал братьями. Теперь она поняла, что Христос воскрес, теперь для нее стало ясно все: и отваленный камень, и пустота гроба, и сидевшие там ангелы.

И возвестила она Апостолам, плачущим и рыдающим, что Христос воскрес! Но они не поверили ей.

Явление Христа остальным женщинам

Пока она возвращалась в город, туда же шли остальные женщины, приходившие ко гробу. Услышав от ангела радостную весть, они поспешили поделиться ею с Апостолами, и вдруг дорогой видят встречающего их Иисуса. Когда они подошли ближе, Он сказал: радуйтесь! И они, приступив, ухватились за ноги Его и, убедившись, что это не дух, поклонились Ему. Тогда говорит им Иисус: не бойтесь; пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня[102] (Мф 28:9–10).

Они пошли и рассказали все виденное и слышанное не только одиннадцати Апостолам, но и всем прочим, любившим Иисуса; и показались им слова их пустыми и не поверили им.

Так окончилось первое утро после Воскресения Иисуса Христа. В это утро Он явился прежде всех Марии Магдалине, а затем и всем остальным женщинам, приходившим к гробу Его. Все они возвестили Апостолам об этих явлениях и о всем, что им довелось видеть и слышать; но показались им (то есть Апостолам) слова их пустыми, и не поверили им.

Обсуждая события этого дня, нельзя не заметить, что Господь не позволил Марии Магдалине прикоснуться к Нему и собственным осязанием убедиться, что это не дух, не привидение, а другим женам-мироносицам позволил, и они ухватились за ноги Его. Почему же Господь сделал такое исключение для Марии Магдалины? Точный ответ на этот вопрос может дать только Сам Христос; мы же можем лишь догадываться, предполагать.

Думаю, что из всех учеников и учениц Господа только одна Мария Магдалина обладала сильной верой в Него, такой верой, которая не требовала никаких осязательных доказательств; только она и могла поверить слову явившегося ей Господа, и поверила. Апостолы же и другие ученики и ученицы не обладали такой верой, и им нужны были доказательства Воскресения Христа, не оставляющие никаких сомнений. Не потому ли Господь и явился Марии Магдалине первой? Не потому ли на обеде у Симона-прокаженного Господь сказал, что где бы ни было проповедано Евангелие, будет сказано и о ней?

«Не прикасайся ко Мне! Верь, что это Я Сам, что Я не восшел еще к Отцу Моему! Верь Моему слову, а не осязанию своему!»

Явление Иисуса двум ученикам по пути в Эммаус

В тот же день два ученика Иисуса шли в селение Эммаус, отстоящее от Иерусалима в шестидесяти стадиях, то есть в 10–12 верстах. Это были не Апостолы, а другие ученики, быть может, из числа семидесяти. Одного из них звали Клеопой, как это видно из дальнейшего повествования, другого же Евангелист Лука не называет по имени; по преданию, это был сам Лука.

Шли они и разговаривали о всех событиях последних дней и не заметили, как к ним приблизился Сам Иисус. Они не узнали Его, так как, по сказанию Евангелиста Марка, Он явился им в ином образе (Мк 16:12); и когда Он, идя с ними, спросил, о чем они рассуждают и отчего так печальны, то один из них, именем Клеопа, даже удивился такому вопросу и как бы с упреком сказал: неужели Ты один из пришедших в Иерусалим не знаешь о происшедшем в нем в эти дни? (Лк 24:18).

И начали они рассказывать Ему, что было с Иисусом Назарянином, Который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом; как предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и распяли Его (Лк 24:19–20). Рассказывая все это, Клеопа и другой ученик откровенно признались, что после распятия Иисуса все вообще ученики Его считали Его только пророком. Говоря так, они добавили: А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля (Лк 24:21). Этими словами они определили душевное состояние Апостолов и других учеников в то время: они надеялись было, что Он – Мессия, но… Он оказался не Мессией! Рухнули все надежды; наступило полное разочарование: ни веры, ни надежды не осталось!

И, несмотря на это, неверующие решаются говорить, что Апостолы и все ученики Христа так мечтали о Его Воскресении, так страстно ожидали это событие, что представившееся их расстроенному воображению видение приняли за действительное Воскресение Его.

Передавая затем сообщение некоторых женщин о явлении им ангелов, сказавших, что Иисус жив, Клеопа и другой ученик высказали полнейшее неверие в возможность Его воскресения, так как добавили, что женщины те изумили нас (Лк 24:22).

«О, как вы не догадливы, и как сердца ваши не отзывчивы, что не понимаете предсказанного пророками! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою?» – сказал им Иисус и начал объяснять все сказанное о Нем пророками, во всем Писании, начиная от Моисея.

Ученики с большим вниманием слушали Его объяснения и не заметили, как приблизились уже к тому селению, в которое шли. Иисус сделал вид, что хочет идти далее, но они удерживали Его, просили остаться с ними, говорили, что не стоит продолжать путь, потому что скоро окончится день и наступит вечер. Иисус исполнил их просьбу, вошел с ними в Эммаус и продолжал объяснять все сказанное о Нем в Писании; когда ж возлег с ними за столом, взял хлеб, благословил его, преломил и подал им так, как всегда это делал, тогда только открылись у них глаза, и они узнали Его. Но Он мгновенно стал невидим для них (Лк 24:31).

Тут-то они уверовали, что Христос воистину воскрес, и стали удивляться, как они не признали Его еще на пути в Эммаус. Не горело ли в нас сердце наше (говорили они друг другу), когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание? (Лк 24:32). Радость, что они удостоились видеть воскресшего Иисуса, была так сильна, что они поспешили поделиться ею с Апостолами и остальными почитателями Его, и потому тотчас же встали из-за стола и пошли в Иерусалим. Они застали всех одиннадцать Апостолов вместе и еще некоторых учеников, бывших с ними, и рассказали им все; но Апостолы и им не поверили.

В этом явлении воскресшего Христа двум ученикам, как и в последующих явлениях Его, особенно замечательны три обстоятельства:

1) шествие в Эммаус и, конечно, обратно в Иерусалим Иисуса Христа, умершего два дня назад от прободения рук, ног и легких, обильной потери крови и страшных мучений;

2) принятие Им пищи;

3) внезапные явления Его, несмотря ни на какие преграды, и свойство Его становиться невидимым.

Обстоятельства эти невольно приковывают к себе внимание читателя, и потому о них необходимо поговорить.

Если бы Христос воскрес с тем самым израненным, измученным, истощенным телом, которое было погребено после последовавшей на кресте смерти, то Он не мог бы не только пройти до Эммауса и обратно около 20 верст, но даже и с места сдвинуться. А если Он совершил такое путешествие, то, значит, воскрес с телом восстановленным, таким, каким оно было до распятия, но только с приобретенными на кресте ранами. Как же это могло быть?

Отвечая на этот вопрос, мы должны припомнить, что во время земной жизни Своей, то есть до самой смерти на кресте, Христос никогда не пользовался Своей Божественной властью, чтобы хоть в чем-нибудь облегчить Свои человеческие немощи; и не пользовался Он ею потому, что в противном случае не мог бы быть Образцом обязательного для нас совершенства. Но Он тогда же говорил: Я отдаю жизнь Мою, чтобы опять принять ее… Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее (Ин 10:17–18). Если, таким образом, Христос Сам имел власть принять жизнь, то есть воскреснуть Своей властью, а не быть воскрешенным, и если несомненно, что с Воскресением Его не предстояло уже надобности ограничивать Себя в пользовании Своей Божественной властью, то несомненно, что Христос воскрес не с немощным, израненным и истощенным телом, а с восстановленным или, как говорят, прославленным. Имея власть не только совершать величайшие чудеса и воскрешать мертвых, но и воскреснуть, Господь, конечно, мог употребить Свою Божественную власть и на восстановление Своего измученного и доведенного до смерти тела. С телом же восстановленным Он мог беспрепятственно совершить шествие в Эммаус и обратно.

Воскреснув с восстановленным телом, Христос мог, конечно, принимать пищу, хотя и не нуждался в ней для подкрепления Своих человеческих сил в продолжение всех сорока дней, протекших от Воскресения Его до Вознесения на небо.

Становился же Он невидимым и мгновенно появлялся в силу присущей Ему Божественной власти, для пользования которой не было уже никаких препятствий.

Явление Иисуса десяти Апостолам

В тот же самый день, вечером, когда Фома ушел, а остальные Апостолы, опасаясь преследований со стороны врагов Иисуса, заперли двери, вдруг Сам Иисус мгновенно явился, стал посреди них и сказал Свое обычное приветствие: мир вам!

Забыв все сказанное прежде Иисусом о Его Воскресении, не веруя даже в возможность воскресения умершего Учителя своего; не поверив ни Марии Магдалине, ни прочим женам-мироносицам, ни даже двум ученикам, только что возвестившим о Воскресении Его, – Апостолы смутились и испугались, когда увидели теперь Его сами. Они так тщательно заперли входные в их комнату двери, что никто не мог войти к ним; и если они видят теперь Иисуса, то, по их мнению, это тень Его, Дух, но это не Он.

Видя смущение и ужас Своих учеников, Иисус сказал: «Что смущаетесь, почему думаете, что это не Я, а только Дух Мой? и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня, если не верите словам Моим, и рассмотрите Меня; может быть это разгонит ваши сомнения, ибо вы знаете, что дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня».

И, сказав это, показал им руки и ноги, а по сказанию Евангелиста Иоанна, даже и ребра Свои (Ин 20:20). Тогда Апостолы, все еще не уверовавшие, приступили к Иисусу, стали дотрагиваться до Него и осязанием Его тела и костей убеждаться, что это не Дух, а Сам Господь Иисус Христос. Что они действительно осязали Его, в этом убеждает нас Апостол и Евангелист Иоанн, так говорящий об этом в своем первом послании: О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши (1 Ин 1:1).

Рассматривали, осязали и все-таки не вполне поверили, а только обрадовались и удивлялись. Тогда, чтобы дать им новое доказательство, что перед ними стоит не Дух, Иисус спрашивает их: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними.

Значение маловерия Апостолов

Как велико было неверие Апостолов в возможность воскресения, и каких обидно-осязательных доказательств они потребовали, чтобы рассеять свое неверие и всякое сомнение! И после этого неверующие решаются говорить, что Апостолы так слепо верили, что их Учитель воскреснет, так страстно желали видеть Его воскресшим, что довели свое воображение до болезненного состояния и потому видели не воскресшего Иисуса, а лишь призрак, созданный их мечтами! Возможно ли приписывать Апостолам болезненность воображения, когда они не верили ни словам женщин и двух учеников, видевших воскресшего Иисуса, ни даже своим собственным глазам, а убедились в действительности Его Воскресения только осязанием Его тела, костей и ран собственными руками, а также и тем, что явившийся им Иисус, в их же присутствии, ел рыбу и мед? Это неверие, это обидное требование осязательных доказательств указывает на проявление во всем этом воли Божией. Богу угодно было, чтобы Апостолы постепенно дошли до сознательной веры в Иисуса Христа как Сына Божия; им надлежало идти в мир и проповедовать Его учение, и они должны были обладать для этого верой, не допускающей никаких сомнений, и веру эту должен был принять от них и их последователей весь мир. Слепая вера возможна теперь у христиан, когда все сомнения опровергнуты и истинность Богочеловечества Иисуса доказана; но тогда, когда самое слово крест было соблазном и для иудеев, и для эллинов, с одной слепой верой Апостолы не могли бы совершить такого подвига, какой совершили. Да, им нужна была такая сознательная вера, вера не только сердцем, но и рассудком, до какой они дошли через свое прежнее неверие и постоянные сомнения.

Доказав Апостолам, что перед ними стоит не Дух, а Сам Господь их, Иисус начал объяснять им то, о чем прежде много раз говорил им, но чего они тогда не понимали. Говорил Он им, как в книгах Моисея, псалмах и пророчествах предсказывалось Пришествие Христа-Мессии, как по этим предсказаниям Мессии надлежало пострадать, умереть и воскреснуть в третий день, и как все эти предсказания вполне сбылись на Нем. Тогда отверз им ум к уразумению Писаний (Лк 24:45), которых раньше, под влиянием учения фарисеев, они не понимали.

Оканчивая объяснения Писания, Иисус сказал, что всему, что произошло с Ним, надлежало быть; надлежит также проповедовать во всех народах покаяние и прощение грехов во имя Его. И проповедовать это должны вы… как свидетели сему. Мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас (Лк 24:48; Ин 20:21).

Сказав это, Иисус дунул, и говорит им: примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся.

Дарование Апостолам власти прощать грехи

В прощальной беседе Своей с Апостолами, перед страданиями Своими и смертью, Иисус говорил им, что умолит Отца, И Отец даст им другого Утешителя, Духа истины (Ин 14:16–17), этот Утешитель не придет к ним, если Он, Иисус, не уйдет (Ин 16:7), – когда же придет Он, Дух истины, то наставит их на всякую истину (Ин 16:13). Из этих слов надо заключить, что Святой Дух будет послан Апостолам Самим Отцом по просьбе Сына, но не Сыном. Поэтому Православная Церковь признает Духа Святого исходящим от Отца, но не от Сына; Церковь же Римско-Католическая, основываясь на вышеприведенных словах Иисуса (примите Духа Святаго) признает, что Дух Святой исходит от Отца и Сына.[103]

По поводу этих слов Иисуса Иоанн Златоуст говорит: «Как царь, посылая правителей, дает им власть и заключать в темницу, и освобождать из темницы, так и Христос, посылая учеников, облекает их такою же властью. Как же Он прежде сказал: если Я не пойду, Утешитель не приидет к вам (Ин 16:7), а теперь дает Духа? Некоторые говорят, что Христос не сообщил ученикам Духа, а только посредством дуновения сделал их способными к Его принятию. Ведь если Даниил при виде ангела пришел в ужас, то чего не испытали бы и ученики, если бы приняли эту неизреченную благодать, не будучи к тому приготовлены? Но не погрешит и тот, кто скажет, что и тогда ученики получили некоторую духовную власть и благодать; потому-то Христос и присовокупил: Кому простите грехи, тому простятся, показывая тем, какой род благодатной силы даруется им» (Беседы на Евангелие от Иоанна. 86).

Прежде, когда Апостол Петр от имени всех Апостолов сказал Иисусу: Ты – Христос, Сын Бога Живаго, – то Иисус ответил ему: …и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах (Мф 16:16–19). Тогда Иисус только обещал Петру дать ему эту власть; теперь же Он дал ее, и не только Петру, но и остальным Апостолам.

О свойстве тела воскресшего Иисуса

Евангелист не говорит, как Господь оставил Своих Апостолов после этого явления им; надо полагать, что Он так же мгновенно стал невидим для них, как мгновенно явился. Во всей Евангельской истории упоминается об одном только случае, когда тело Иисуса Христа не было подчинено законам природы; случай этот – шествие Его по морю к Апостолам, изнемогавшим в отчаянной борьбе с разъяренными морскими волнами. Как Бог, Он был выше всех законов природы, господствовал над ними, творя чудеса, но не подчинялся им; а как Человек, Он никогда не пользовался лично для Себя Своей Божественной властью, и если пошел по водам морским, то для того только, чтобы спасти Своих учеников. Словом, Он был истинный Бог и совершенный Человек, обладавший телом человеческим, подчиненным законам природы, способным чувствовать страдания, подверженным смерти. После же Воскресения Христа тело Его приобрело другие свойства. Не стесняясь пространством и преградами, Христос мгновенно появлялся и мгновенно становился невидимым, несмотря на то, что обладал таким телом с костями, которое можно было осязать, которое способно было принимать пищу. Это доказывает, что Христос воскрес не только духовно, Духом, но и телесно; только тело Его стало особенным. Такое состояние тела кажется нам непонятным. Но все ли мы знаем? Все ли для нас понятно? Все ли доступно нашему ограниченному уму? Не верим ли мы в такие явления (например, электричество, Х-лучи, N-лучи и т. п.), которые понять мы не можем, но которыми, однако, пользуемся? Какое же основание мы можем иметь, чтобы отвергать особое состояние тела воскресшего Господа, если достоверные свидетели дают нам несомненные, хотя бы и непонятные для нас, сведения о нем? Если мы признаем сведения эти безусловно достоверными, то должны и верить им так же безусловно, как верим во многие непонятные для нас явления, в достоверности которых не сомневаемся.

Фома, один из двенадцати Апостолов, называемый Близнец, не присутствовал при этом явлении Христа. Когда он пришел к ним, то они поспешили сообщить ему радостную весть: мы видели Господа! Фома, как и прочие Апостолы, не верил в возможность воскресения Иисуса, и потому сказал: если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю.

Принято считать, что Фома обнаружил большее неверие, чем другие Апостолы. С тех пор всякого не верующего даже вполне достоверным свидетелям, но домогающегося лично, посредством чувств своих, удостовериться в истинности их слов, принято отождествлять с Апостолом Фомой, называть Фомой неверующим. Но так ли это? Не домогались ли того же самого и другие Апостолы? Не рассматривали ли и они раны Иисуса, и не осязали ли ребра Его? То же общее неверие выразил и Фома, но только в более точной, определенной форме, а это могло зависеть как от его характера, так и от принятого им способа выражения своих мыслей.

Другие явления Иисуса

Прошло восемь дней после первого явления Христа десяти Апостолам. Являлся ли Он в эти дни кому-нибудь еще – неизвестно. Евангелист Лука, рассказывая о явлении Господа двум ученикам, шедшим в Эммаус, говорит, что когда эти ученики вернулись в Иерусалим, то нашли вместе одиннадцать Апостолов и бывших с ними, которые говорили, что Господь истинно воскрес и явился Симону (Лк 24:33–34). Об этом явлении Господа Симону Петру говорит только один Лука, и говорит так, как будто Господь явился Петру до явления Своего десяти Апостолам, но когда и где – об этом умалчивает. Судя по порядку изложения Евангелистом Лукой повествования о явлении Христа двум ученикам, шедшим в Эммаус, можно заключить, что о явлении Христа Симону сообщили этим двум ученикам сами Апостолы в то время, когда эти ученики рассказывали им, что видели Господа. Между тем Петр, при явлении Господа десяти Апостолам, не только не укрепил в них веру в Воскресение Христа, но вместе с ними принял явившегося Господа за призрак, дух, и, чтобы рассеять свое недоумение, своими руками осязал Его (1 Ин 1:1). А это дает основание задаться вопросом: действительно ли Христос явился Петру в первый день по Своему Воскресению, и притом ранее явления Его десяти Апостолам? Если бы Он явился Петру ранее прихода к десяти Апостолам двух учеников, возвратившихся из Эммауса, и если бы Петр, видя явившегося ему Иисуса, уверовал в то, что Он действительно воскрес, то Евангелист Марк, писавший свое Евангелие со слов Петра, не написал бы, что два ученика, возвратившись, возвестили прочим; но и им не поверили (Мк 16:13). А так как, по свидетельству самого же Петра (через Марка), он не поверил двум ученикам, что Христос воскрес, то надо полагать, что явление Иисуса одному Петру последовало после явления Его десяти Апостолам, но когда и где – неизвестно. Мы уже знаем, что Евангелист Лука хотя и старался описать все по порядку, но не всегда соблюдал строгую последовательность в своем повествовании.

По преданию, Иисус Христос по Воскресении Своем явился прежде всех Богоматери. Хотя Евангелисты ничего не говорят о таком явлении, но трудно, даже невозможно, допустить предположение, чтобы Христос не порадовал Своим явлением Богоматерь, к Которой так заботливо отнесся в предсмертных муках Своих; невозможно думать также, что Христос явился Ей не первой. Умолчали же Евангелисты об этом явлении Христа, вероятно, по желанию Самой Богоматери, всегда благодарившей Господа, что призрел Он на смирение Рабы Своей (Лк 1:48).

Явление Иисуса одиннадцати Апостолам

После восьми дней со времени Воскресения Христа Апостолы опять собрались, вероятно, в том же доме, причем и Фома был с ними. Опять из предосторожности двери были заперты и, несмотря на это, мгновенно явился среди них Христос и сказал: мир вам! (Ин 20:26). Потом, обращаясь к Фоме, говорит: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; вложи перст в раны от гвоздей. Фома повиновался, пальцем своим осязал гвоздевые раны рук. Потом Иисус говорит ему: подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим (Ин 20:27). Иисус обнажил Свой прободенный бок, рана которого была так велика, то можно было вложить в нее руку. Фома, убедившись уже в том, что руки стоявшего перед ним Иисуса действительно пробиты насквозь, протягивает руку свою к ране на боку, осязает ее и, падая пред Ним, восклицает: «Ты – Господь мой и Бог мой!» (Ин 20:28). Фома был первым из всех людей, признавшим Иисуса Христа Богом.

«Ты поверил (говорит ему Христос), потому, что увидел Меня; но надо было верить в Мое Воскресение на основании всего сказанного обо Мне пророками и всего совершенного Мною; и блаженны те, которые не видят Меня теперь воскресшим и уверуют в Меня; блаженны не видевшие и уверовавшие (Ин 20:29)».

Оканчивая рассказ о явлении Христа Апостолам в присутствии Фомы, Евангелист и Апостол Иоанн говорит: Много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес, о которых не писано в книге сей. Сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его.

Явление Христа в присутствии Фомы последовало по окончании еврейской Пасхи. Толпы богомольцев двинулись по домам, пошли и Апостолы в свою Галилею; пошли они туда еще и потому, что Иисус велел им собраться там, так как им обещано было, что там Он явится им.

Да, в прощальной беседе Своей с Апостолами, перед самым входом в Гефсиманию, Иисус сказал: по воскресении же Моем предварю вас в Галилее (Мф 26:32). После того, ангел, явившийся женам-мироносицам по Воскресении Иисуса, сказал: пойдите скорее, скажите ученикам Его, что Он воскрес из мертвых и предваряет вас в Галилее; там Его увидите (Мф 28:7; Мк 16:7). Наконец, Сам воскресший Иисус, явясь тем же женам-мироносицам, сказал: пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня (Мф 28:10). Словом, Иисус намеревался явиться Своим Апостолам в первый раз в Галилее, куда велел им идти. Почему же Он явился им в Иудее, и притом раньше явлений в Галилее?

Состояние духа Апостолов было таково, что крайне необходимо было поддержать их, успокоить, не допустить полного разочарования. Вот почему, вероятно, и последовали явления Иисуса Христа еще в Иерусалиме.

Явление в Галилее

Вернувшись в свою родную Галилею, Апостолы взялись за прежнее занятие свое, рыбную ловлю. И вот, при море Тивериадском, которое называлось также озером или морем Галилейским, собрались Симон Петр, Фома, по прозванию Близнец, Нафанаил, который был родом из Каны Галилейской, сыновья Зеведеевы, Иаков и Иоанн, и еще два ученика, не поименованные Евангелистом; полагают, что это были Андрей и Филипп. Симон сказал, что идет ловить рыбу, и все пошли за ним; вошли в лодку, отъехали от берега, закинули сети, проработали всю ночь, но ничего не поймали. Утром, приближаясь к берегу, они увидели стоявшего там Человека, Который обратился к ним с такими словами: дети! есть ли у вас какая пища? Они отвечали Ему: нет; а Он сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете (Ин 21:5–6). Они послушались, закинули сети, и когда стали их тянуть, то не могли вытащить от множества попавшей в них рыбы. Тогда Петр, Иаков и Иоанн вспомнили, как три года назад на том же озере, они, по повелению Иисуса, закинули сети после неудачного ночного лова, и как сети их наполнились множеством рыб; посмотрел Иоанн на стоявшего на берегу Человека, узнал в Нем Иисуса и сейчас же сказал Петру: это Господь! (Ин 21:7). Смотрит Петр на берег, видит – точно Он! Вне себя от радости, он схватывает первую попавшуюся одежду, опоясывает ею свое нагое тело и бросается в воду, чтобы поскорее доплыть до берега. Хотя до берега было и не далеко, всего около двухсот локтей (или ста метров), но лодка не могла скоро причалить, так как сидевшие в ней должны были тащить перегруженную рыбой сеть. Петр доплыл или дошел вброд до берега и остался с Иисусом, а остальные Апостолы тянули сеть к берегу. Когда же вышли на землю, видят разложенный огонь и на нем лежащую рыбу и хлеб (Ин 21:9).

Когда собрались все, Иисус сказал: принесите рыбы, которую вы теперь поймали. Симон Петр пошел с остальными Апостолами и вытащил на землю сеть, наполненную большими рыбами, которых было сто пятьдесят три. Усматривая в этом обильном улове несомненное чудо, Евангелист говорит: и при таком множестве не порвалась сеть (Ин 21:10–11).

Когда Апостолы вытащили сеть, Иисус сказал им: придите, обедайте. Когда они подошли к месту, где на углях лежала испеченная рыба, подошел туда же и Иисус, взял хлеб и рыбу и роздал им. Молча начали они обедать, и никто не смел спросить Его: кто Ты? Да этот вопрос был бы излишним, так как они знали уже, что это Господь (Ин 21:12).

Восстановление Петра в Апостольстве

Молчание прервал Сам Иисус, спросивший Петра: Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они?

Петр понял, что в этом вопросе содержится и напоминание ему его же собственных слов – если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь (Мф 26:33). Вспомнил он и последовавшее затем троекратное отречение свое, и раскаяние; потому не стал уже отвечать: да, я люблю Тебя больше всех, а ответил со смирением: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя.

Паси агнцев Моих, – сказал ему Иисус.

После своего отречения от Христа Петр, несмотря на свое искреннее, омытое слезами, раскаяние, должен был чувствовать свой грех, должен был сознавать себя лишенным того доверия Господа, без которого нельзя и быть Его Апостолом, проповедником Его учения. Надо было получить прощение, надо было быть восстановленным в Апостольском звании, и восстановленным Самим Христом. Вот почему Иисус обращается не ко всем Апостолам с вопросом – любите ли Меня? Вот почему не всем Апостолам Он говорит – пасите агнцев Моих, – а только одному Петру. Поручение пасти стадо Христово дано всем Апостолам; это видно и из прежних обращений к ним Иисуса, и из последних слов Его, сказанных перед Вознесением на небо. Следовательно, если теперь оно дается и Петру, то для того лишь, чтобы показать этим, что он прощен и восстановлен в своем Апостольстве.

Вторично спрашивает Иисус Петра: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? Теперь уже не спрашивает – любишь ли больше других, так как видит глубокое смирение Петра. Вторично Петр отвечает: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю тебя… Паси овец Моих, – говорит Христос.

Первый раз Иисус назвал Своих последователей агнцами, а второй – овцами. По мнению епископа Михаила, агнцами Господь называет членов духовного Царства Своего с точки зрения их юности, нежности и слабости, как новорожденных, которые более нуждаются в заботливом уходе за ними пастыря; овцами же называет членов Своего духовного Царства в обычном их состоянии, в совершенном духовном возрасте (Толковое Евангелие. 3. С. 553).

В третий раз Иисус спрашивает Петра: Симон Ионин! любишь ли ты Меня?

Повторение этого вопроса в третий раз смутило и опечалило Петра. Как бы не случилось того же, что было уже (думал он)? Ведь и тогда он уверенно говорил, что не соблазнится никогда и душу свою положит за Иисуса, а потом и отрекся от Него, да еще три раза? Вот почему он теперь не уверяет уже, а говорит: Господи! Ты всеведущ! Ты все знаешь. Ты знаешь Сам, люблю ли я Тебя! Ты знаешь, что я люблю Тебя.

«Паси овец Моих и душу свою положи за них, как обещал положить ее за Меня!» – сказал ему Христос.

Восстановив Петра в его Апостольстве, поручая и ему, наравне с прочими Апостолами, пасти стадо Свое, Христос напоминает ему о трудности предстоящего ему пути. Об этом и раньше Он много раз говорил всем Апостолам, а теперь обращается лично к Петру. На Тайной Вечери, когда Иисус сказал одиннадцати Апостолам, что недолго уже быть Ему с ними, и Петр спросил: Господи! куда Ты идешь? – то Он ответил Петру: куда Я иду, ты не можешь теперь за Мною идти, а после пойдешь за Мною (Ин 13:36). Вот об этом-то после и говорит теперь Христос: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь (Ин 21:18). Передавая эти слова, Евангелист добавляет от себя, что Иисус этим дал Петру уразуметь, какой смертью он умрет. Когда Евангелист Иоанн писал свое Евангелие, Петра давно уже не было в живых: в последний год царствования Нерона, в Риме, он был распят на кресте; тогда он уже состарился, и препоясал его другой, и повели его, куда не хотел, и при распятии простер руки свои; он не хотел быть распятым так, как распяли Иисуса, считая себя недостойным такого уподобления, а потому, по его просьбе, его распяли головой вниз.

Предсказав, таким образом, Петру, какой смертью он умрет, Иисус сказал ему: иди за Мною, – и пошел, вероятно, по берегу озера. Пошел за ним Петр, понявший теперь, что и ему предстоит крестная смерть, что не пустые слова он сказал, когда говорил Иисусу, что душу свою положит за Него; предсказание это не устрашило его, а напротив, придало ему больше бодрости. Когда он шел с Иисусом, то, оглянувшись назад, увидел Иоанна, который шел за ними. Евангелист Иоанн, повествуя об этом, не называет себя, но говорит, что это был тот любимый Иисусом ученик, который на пасхальном вечере, приклонившись к груди Его, спросил: Господи! кто предаст Тебя? (Ин 21:20). Далее он говорит, что сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие (Евангелие) (Ин 21:24). После таких разъяснений самого Евангелиста нет никаких сомнений, что он говорил про себя, когда рассказывал, как Петр увидел идущего за ним ученика. Узнав свой конец, Петр захотел узнать также, чем окончится жизнь Иоанна, и потому, указывая на него, спросил: Господи! а он что? (Ин 21:21).

«Если бы Я захотел, чтобы он вовсе не умер, а оставался жив до Второго Пришествия Моего, то и в таком случае, что тебе до того? ты иди за Мною (Ин 21:22)».

Буквально понятое слово это дало уверенность другим Апостолам и братьям во Христе, что Иоанн не умрет; и пронеслось слово это между последователями Христа, и поддерживалось продолжительностью жизни Иоанна, умершего естественной смертью в глубокой старости.

По свидетельству Евангелиста Матфея, Иисус явился еще раз одиннадцати Апостолам в Галилее, на горе. Увидя Его, одни узнали Его и поклонились, другие же усомнились, точно ли это Христос. Но Он приблизился к ним, и все сомнения исчезли. И обратился тогда Христос к ним, нарочно для того призванным в Галилею, с такими словами: «Я посылаю вас проповедовать Мое учение; посылаю Я, Которому дана всякая власть на небе и на земле. Итак, не бойтесь, смело идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века (Мф 28:18–20)».

Во многих Своих беседах с Апостолами и во всенародных поучениях Иисус Христос говорил о Боге Отце, Себя называл Сыном Его и упоминал о Духе; теперь же, соединяя как бы воедино все прежде сказанное, Он ясно говорит о троичности Бога: Отца, Сына и Святаго Духа.

По сказанию Евангелиста Марка, Христос добавил к этому пояснение о необходимости крещения для вступления в Царство Божие и для спасения, которое невозможно, однако, без веры. Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет.

Кто будет веровать; веруя, будет креститься, и, крестясь, будет исполнять все, что повелел Христос, – тот спасен будет. Но кто принимает крещение, не веруя и не исполняя всего, что повелел Христос, или, веруя и крестясь, не исполняет повелений Христа – тот будет осужден на окончательном Суде.

Апостолам, отправляющимся на проповедь о Христе, распятом и воскресшем, нужна была особая власть, чтобы рассеять в людях соблазн Креста и доказать, что даровавший им такую власть Христос есть Бог, а не просто Человек. И вот, Господь дает им эту власть. Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы.

По поводу этих знамений святой Григорий Двоеслов говорит: «Если вы, братья любезные, не творите тех знамений, кои были необходимы при начале Церкви Христовой, то по сему одному не исключайте себя из числа верующих. Чудеса нужны были только для распространения веры, подобно как и мы, насаждая деревья, дотоле только поливаем их водою, пока они укоренятся, а когда они вырастут и пустят глубокие корни свои в землю, то перестаем их поливать».

Что эта власть дана преимущественно первым проповедникам Евангелия и верующим, с этим согласен и епископ Михаил. Обещание, что верующие будут говорить новыми языками, исполнилось собственно на Апостолах, которые в день Сошествия на них Святого Духа стали говорить на разных языках; им необходимо было уметь говорить на языках тех народов, к которым они шли, и вот, этот дар они и получили, не учась. Изгнание бесов и исцеление больных они производили и прежде властью, данной им Иисусом Христом при первом отправлении их на проповедь к погибшим овцам дома Израилева; теперь же эта власть подтверждена. Способность оставаться невредимыми как от смертоносных ядов, так и от укушения ядовитых змей, дана теперь, по-видимому, впервые. В книге Деяний Апостолов Лука рассказывает, как Апостол Павел набрал много хворосту, чтобы положить его на разведенный костер, и ехидна повисла на руке его, но он стряхнул змею, не потерпев никакого вреда. Он несомненно был укушен этой ядовитой змеей, так как присутствовавшие при этом ожидали, что он внезапно упадет мертвым, или что у него, по крайней мере, будет воспаление; когда же он остался невредим, то стали говорить, что он Бог (Деян 28:3–6). Относительно безвредности для Апостолов смертоносных ядов предание гласит, что Апостол Иоанн выпил чашу яда и яд не повредил ему.

Власть эта теперь только обещана Апостолам; принять же они ее должны тогда, когда Дух истины будет послан к ним от Отца. Поэтому, говоря об этой власти, о знамениях, какие будут сопровождать Апостолов, Христос окончил эту беседу с ними словами: И Я пошлю обетование Отца Моего на вас; вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе не облечетесь силою свыше.

Кроме этих явлений воскресшего Христа, Он явился еще отдельно одному Апостолу Иакову и более нежели пятистам братий в одно время, как о том свидетельствует Апостол Павел, удостоверяющий, что большая часть этих пятисот братий были живы в то время, когда он писал об этом в своем Первом послании к Коринфянам (1 Кор 15:6).

Почему Господь не явился по воскресении Своем народу и Своим врагам?

Но почему Господь по Воскресении не явился тотчас всем иудеям? На этот вопрос отвечает Иоанн Златоуст так: «Если бы Своим явлением Он мог обратить всех к вере, то не преминул бы явиться всем. Но Он никак не преклонил бы иудеев к вере, если бы явился им по Воскресении: этому научает Он нас через Лазаря. Ибо, когда Христос воскресил этого четверодневного мертвеца, смердевшего и тлевшего, когда, по гласу Его, сей мертвец, обвитый погребальными пеленами, встал перед лицом всех, то и тогда не только не обратил их к вере, но еще раздражил против Себя. Пришедшие туда совещались убить и самого Лазаря за то, что он был предметом чуда Христова. Итак, если они за то, что Господь другого воскресил из мертвых, не уверовали в Него, то каким неистовством воспылали бы против Него, если бы Он явил им Себя Самого, воскресшего собственной силой?»

Развивая далее мысль святителя, можно сказать, что если Апостолы, прожившие с Христом более трех лет, видевшие все Его знамения и чудеса, слышавшие Его учение, знавшие от Него о предстоявшей Ему смерти и Воскресении, не поверили в Воскресение Его даже и тогда, когда Он стал посреди них; если они поверили только тогда, когда, осязанием Его тела, костей и ран убедились, что перед ними стоит не дух, и когда Сам воскресший Христос стал при них есть, – то как же можно рассчитывать, что народ, так недавно кричавший – распни, распни Его! (Лк 23:21) – поверит в Его воскресение, если Он явится ему? Если Апостолы, которым Христос много раз говорил, что Ему надлежит быть распяту, умереть и в третий день воскреснуть, – если они приняли явившегося им Христа не за воскресшего из мертвых, а за дух, призрак, то тем более народ принял бы явление ему воскресшего Христа за простое видение и не поверил бы в Его Воскресение; и в таком неверии народу помогли бы первосвященники, члены синедриона и фарисеи, которые сумели бы и тут возвести клевету на своего Обличителя. Достаточно было явиться избранным, показать им раны Свои и затем облечь их властью именем воскресшего Иисуса творить чудеса. И действительно, как только Петр сказал рожденному хромым – во имя Иисуса Христа Назорея встань и ходи (Деян 3:6), – как только он совершил над ним чудо, тотчас же около пяти тысяч присутствовавших при этом уверовали в Воскресение Иисуса Христа. Вот почему Иисус Христос по Воскресении Своем не явился ни разу ни врагам Своим, ни народу, а являлся только тем, которые, хотя и с трудом, но все-таки могли поверить, способны были поверить в Его Воскресение.

После последнего явления Христа одиннадцати Апостолам в Галилее они по Его велению собрались в Иерусалиме. Из повествований Евангелиста Луки, содержащихся в его Евангелии и книге Деяний Апостолов, видно, что Иисус Христос явился Апостолам в последний раз в Иерусалиме, и вывел их вон из города (Лк 24:50) на гору Елеонскую, на восточном склоне которой была Вифания.[104] По этой горе спускался Иисус при торжественном въезде Своем в Иерусалим, когда восторженный народ встретил Его, как Царя Израилева, победными криками – осанна! На этой же горе Христос беседовал с Апостолами о Царстве Божием и о Царстве Небесном; тут же Он предрек и гибель Иерусалима. Понятно, что приведенные теперь на эту гору Апостолы должны были невольно перенестись мыслями к Царству Мессии. Теперь для них уже нет сомнения в том, что воскресший Христос действительно Мессия; но когда же Он откроет Свое Царство? Прошло сорок дней со дня Его Воскресения, а Он как будто медлит с этим важным делом. Размышляя так, они подходят к Иисусу и спрашивают: не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю? (Деян 1:6).

Они все еще не понимали истинного значения Царства Божия, и все смешивали его то с Царством Небесным, то с Царством Израиля, восстановить которое, по их мнению, должен Мессия; и не понимали они этого потому, что еще не были озарены, просвещены Духом Святым. Вот почему Иисус не дал им ответа на этот вопрос, предоставляя им самим ответить на него скоро, когда придет к ним Утешитель, Дух истины, когда поймут они многое, теперь еще недоступное их пониманию. Не ваше дело, – сказал Он им, – знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти, но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли (Деян 1:7–8).

Вознесение Господне

Сказав это, Христос поднял руки и стал благословлять их и, благословляя, отделяться от земли и возноситься на небо. В благоговении Апостолы поклонились возносившемуся Христу; потом долго смотрели на Него и видели, как облако скрыло Его из вида их. Тогда предстали им два мужа в белой одежде и сказали: мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо? Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо. Тогда они возвратились в Иерусалим с горы, называемой Елеон, которая находится близ Иерусалима (Деян 1:10–12) и пребывали всегда, то есть все дни до Сошествия на них Святого Духа, в храме, прославляя и благословляя Бога.

И так, Господь после беседования с ними, вознесся на небо и воссел одесную Бога. А они пошли и проповедывали везде, при Господнем содействии и подкреплении слова последующими знамениями. Они помнили сказанное им Христом: мужайтесь: Я победил мир (Ин 16:33).

Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю (говорит Апостол и Евангелист Иоанн), и самому миру не вместить бы написанных книг.