Крепостная герцогиня (главы 116—142). Квазиисторическая юмористическая эпопея Ешурин Семён

ПЕрво-нАперво пригласила она к себе кузена своего, многократного чемпиона шахматного Эдинбурга прославленного Уильяма Гамильтона. Его внучатый племянник, коему суждено чрез 5 лет родиться, прославлен будет впоследствии славной службой дипломатической на благо Великой Британии. Супруга же его заботливая Эмма Гамильтон того более прославится тем, что отдаст душу… нет, не Богу, а всего лишь вице-адмиралу легендарному Горацио Нельсону в обмен на тело своё!

45-летний граф Уильям Гамильтон был на 15 лет младше 60-летней кузины своей герцогини Джейн Макдауэлл (урождённой Гамильтон, по первому мужу Гриффит).

Представила герцогиня гостю невестку свою лондонскую тоже герцогиню Мелани Гриффит и предложила в шахматы силами померяться.

Скривился граф и молвил с сарказмом:

– А не обидится ли герцогиня высокородная, коли ея какой-то там граф раздолбает?

– Не обидится, – ответствовала леди Джейн, – ибо не проиграла она более дальнему родственнику моему Мэтью Хогарту старшему.

– Так сей плебей побоялся раздражать аж герцогиню. А я не побоюсь!

И предложила Мелани дипломатичная:

– Ввиду ещё недавнего происхождения своего плебейского и я боюсь быть раздолбанной при хоть и уважАемых зрителях, но посторонних. Посему играть будем в отдельной комнате.

…Минула пара часов и вышел из отдельной комнаты граф шотландский красный, аки рак варёный.

– Сие возмутительно! – возмутился он. – Сия… герцогиня наглая не по правилам играет! … То бишь правила игры соблюдает, но все каноны шахматные нарушает! За игру таковую потребно запретить ей к шахматам прикасаться, дабы не осквернять игру сию древнюю!

– А каков счёт у вас? – полюбопытствовала леди Макдауэлл.

Насупился граф спесивый, и ответствовала соперница тактичная… правдиво:

– Все 10 партий в пользу более опытного игрока закончились. Счастлива я безмерно, что наконец-то встретила соперника, имеющего понятие об игре сей мудрой! За всю мою жизнь не встречала я более сильного шахматиста… высокородного! Несколько раз ничья чуть было ни случилась, но… всё-таки не случилась!

Воскликнула леди Джейн разочарованно:

– Выходит, не захотел старый дамский угодник Хогарт расстраивать тебя разгромом неизбежным и все ничьи сделал! Жаль. А я уж мыслила устроить сеанс одновременной игры на 20-ти досках.

– Ну, так устрой! – воскликнул Гамильтон. – Зная уровень игры шахматистов эдинбуржских, уверен я, что герцогиня уважаемая Мелани у всех выиграет!

В тот же день высокородный граф Уильям Гамильтон «нахрюкаться изволил до поросячьего визга»! И жаловался жалобно посетителям бара, что разгромила его, чемпиона непобедимого, какая-то герцогиня лондонская страшенная! Причём, ладно бы один раз. Так нет! Все десять!

Слух о пьяных откровениях графа по Эдинбургу распространился и ушей герцогини Макдауэлл достиг. Обратилась леди Джейн к шахматистке непобедимой:

– Ты зачем создала иллюзию поражения своего разгромного?!

– Щадила самолюбие графа ранимого.

– … А во случае с Мэтью старшим ты тоже фактически все 10 партий выиграла?

– 4 раза он «уполз» на ничью, 1 раз Я «уползла», а 5 раз я сего ветерана уважаемого пожалела и предложила ничью в выигрышной позиции… Потому и глаголила я Уильяму Гамильтону, что не встречала более сильного шахматиста ВЫСОКОРОДНОГО, ибо Мэтью Хогарт старший суть простолюдин.

И воскликнула феминистка Джейн Гриффит:

– Удачную супругу выбрал сын мой!

Вскоре по всему Эдинбургу объявления развешены были о предстоящем сеансе одновременной игры в шахматы, коий проводит в парке любительница игры сей некая Мелани Гриффит, кояя за всю жизнь ни в едином турнире на играла. Каждому, кто сделает с ней ничью, будет выдан чек на 10 тысяч фунтов стерлингов. А кто сумеет одолеть ея, получит на порядок более, то бишь 100 тысяч тех же единиц денежных.

Попутно Джейн Макдауэлл дала объявления о предстоящем сеансе эдинбургском в газетах не токмо Эдинбурга, но ещё Глазго и Абердина. В последний град она даже эпистолу на имя мэра направила с приглашением на сеанс абердинца славного Ирвинга Макдональда, того сАмого, чью партию Малашка и Юдка анализировали. Градоначальник абердинский в ответной эпистоле сообщал:

«Многоуважаемая леди Макдауэлл! С глубоким прискорбием извещаю, что шахматист легендарный Ирвинг Макдональд за день до получения эпистолы Вашей… отправился лечиться на воды в Карловы Вары чешские.»

Наконец, состоялся сеанс долгожданный. Народу набежало немеренно. Мыслили шотландцы спесивые, что легко одолеют выскочку и приличные деньги загребут. Некоторые из оных догадались, что сеансёрша сия десять раз подряд прославленного Уильяма Гамильтона одолела, но… понадеялись на шотландский «авось».

Начала Малашка всех «косить» без разбора. Набрали 20 досок, и сеансёрша примерно пять составов чрез себя пропустила.

Незадолго до окончания сеанса, когда у всех выигрывающая шахматистка слегка подустала, подошёл какой-то бродяга с бородой густой и повязкой чрез око, коий на костыль опирался. Помыслила Малашка:

«„Фрукт“ сей явно, судя по бороде накладной и повязке хочет лик свой сокрыть. Не удивлюсь, коли сие известный многим шахматистам Ирвинг Макдональд легендарный, якобы на чешских водах пребывающий. Во крайнем случае, второй по силе шахматист шотландский.»

Навязала валькирия шахматная сопернику грозному игру свою, основанную на стандартах, коии разработала она с помощью Юдки Шафировой. Растерялся «фрукт» от игры незнакомой и во сложнейшей позиции нарвался на комбинацию эффектную. Публика аж взревела от восторга.