У Кошки 9 жизней. Книга 1 Шанти Олеся
– Эта правда? – порывисто спросила она.
– Конечно, правда, – задыхаясь от волнения, прокричала Катя. – Там в парке девушка, она беременна и ей очень плохо!
Иван Семенович аж крякнул.
– Не верьте ей, Валентина Анатольевна! Эта чертовка ни перед чем не остановится!
На жалость давит!
Но неожиданно врач, не говоря больше ни слова, исчезла из окна и через пару минут появилась на пороге роддома в сопровождении двух молодых санитаров.
– Веди! – коротко приказала она, и Катя, не веря своему счастью, со всех ног бросилась назад, в заброшенный парк.
Помощь подоспела как раз вовремя. Когда Катя приблизилась к месту, где она оставила незнакомку, она не услышала ни криков, ни всхлипываний. Девочка похолодела – неужели опоздали?! Но нет, тишина объяснялась просто – от боли и нервного перенапряжения страдалица потеряла сознание. Валентина Анатольевна бросилась к девушке, проверила пульс, быстрым точным движением вколола ей в руку какое-то лекарство и махнула стоящим позади помощникам.
– В операционную!
Санитары погрузили пациентку на носилки и поспешили к роддому. Проходя мимо помертвевшей от страха Кати, главврач на мгновение задержалась и легонько коснулась холодной как лед руки.
– Жить будет, не волнуйся.
Девочка через силу скорчила некое подобие улыбки и еле заметно кивнула. Неожиданно для себя она восприняла все случившееся близко к сердцу.
А далее начались часы мучительного ожидания. Катя сидела на ступеньках роддома и время от времени поглядывала на тяжелую металлическую дверь. Про нее как будто все забыли – врачи были заняты пациенткой, медсестры озабоченно сновали по коридору, даже охранник, и тот ни разу не удосужился показаться из окна, чтобы в очередной раз отогнать настырную девицу от здания роддома.
Но в этом не было необходимости. Катя больше не предпринимала никаких попыток проникнуть в запретное помещение и тихо сидела на ступеньках. Все ее мысли сейчас крутились около молоденькой девушки и ее дальнейшей судьбы, и даже собственные проблемы неожиданно ушли на второй план.
Дверь внезапно скрипнула. Катя вздрогнула и обернулась – на пороге стояла Валентина Анатольевна. Вид у нее был усталый, но довольный. Ката хотела было спросить о состоянии девушки, но у нее перехватило дыхание, и она лишь беззвучно открыла рот. Но врач все поняла. Она сделала несколько шагов и уселась рядом с Катей.
– А ты молодец. Спасла человека, спасибо.
– Как она?
– Хорошо, и дочка тоже.
– Дочка? – Кате показалось, что она ослышалась.
– Преждевременные роды на фоне сильного стресса, – пояснила Валентина Анатольевна. – Помучались мы с ней, конечно, но все закончилось благополучно – спасли и ее, и ребенка. Такая девочка славная, жаль только, матери не нужна.
– И что теперь?
Главврач пожала плечами.
– Да, видимо, как обычно. Если роженица напишет отказ, а она его напишет, то ребенка заберут в дом малютки. А дальше можно надеяться лишь на чудо. Вдруг малышка вытащит счастливый билет, и ее возьмут приемные родители.
Катя покраснела.
– А это случается далеко не всегда, – продолжала тем временем главврач. – Отказники сплошь и рядом, желающих воспитывать чужого ребенка не так-то много. Слабое здоровье, наследственность, а уж если какие-то врожденные патологии – то тут шансов практически нет.
Катя зажмурилась и схватилась за голову. Каждое слово врача каленым железом жгло ей сердце. Ведь 14 лет назад она сама была одной из этих обреченных, никому ненужных детей. Ее ждало жалкое существование в стенах детдома, а затем не менее убогая, никчемная жизнь в обществе, для которого она навсегда осталась бы белой вороной, изгоем, неполноценным существом.
Неожиданно Катя почувствовала на себя пристальный взгляд. Она подняла пытающее лицо и встретилась глазами с Валентиной Анатольевной.
– У тебя, кажется, тоже приемные родители? И теперь ты ищешь родную мать?
Катя коротко кивнула.
Женщина вздохнула и уставилась на ближайшее дерево.
– Послушай доброго совета, деточка, брось эту затею. Беги к своим родителям и благодари Бога, что тебе так повезло. От добра добра не ищут.
Катя упорно молчала. Конечно, забыть все и жить как прежде – это лучшее, что сейчас она могла сделать, но сердце упорно желало докопаться до правды.
Главврач поняла ее без слов.
– Но ты ведь этого не сделаешь, не так ли?
Катя по-прежнему хранила молчание.
– Ладно, – неожиданно решила главврач. – Я постараюсь тебе помочь. Но учти, будет нелегко. Нужно сделать запрос, поднять архивы, перерыть кипы бумаг, на это уйдет не одна неделя. Ты готова ждать?
Катя побледнела и сжала кулаки. Пара недель? Это пустяк! Она будет ждать столько, сколько потребуется, лишь бы получить ответ на один единственный вопрос: почему 14 лет назад родная мама предала своего едва родившегося ребенка!
Глава 3
На пути к мечте
На улице светило яркое солнышко, дул приятный ласкающий ветерок, но, несмотря на раннее утро, улицы Твери были наводнены прохожими и машинами. Солидные мужчины в дорогих костюмах, озабоченные служащие, бодро размахивающие портфелями, шустрые школьницы с зажатыми в руках стаканчиками мороженого – город жил своей привычной жизнью. Во всей этой разноцветной толпе выделялась девчушка с задорно торчащими в разные стороны мелкими косичками и четырьмя здоровыми псами на поводках.
Если кто-нибудь еще пару дней назад сказал бы, что Катя каждое утро ни свет, ни заря будет гулять в компании нескольких огромных собак, девочка решила, что это плод больной фантазии. Катя и собаки – понятия несовместимые. После того, как девочку в детстве укусила какая-то дворняга, она сторонилась любых, даже самых маленьких такс и болонок. И вдруг – такая компания.
Неожиданными переменами в жизни Катя была обязана Валентине Анатольевне. Как и обещала, главврач роддома №8 приняла непосредственное участие в судьбе молоденькой, но упрямой гостьи из столицы.
Несмотря на то, что Валентина Анатольевна по-прежнему считала, что девочка совершает ошибку, пытаясь разобраться в событиях 14-летней давности, Катина настойчивость ей импонировала.
– Человек сам в ответе за свою жизнь, именно он, и никто другой должен сделать выбор, прожить ее так, как считает нужным. Со всеми ошибками, взлетами и падениями, горестями и радостями, предначертанными на его веку, – в этом женщина была совершенно уверена.
Катина душа ликовала, а главврач со свойственной ей обстоятельностью принялась за свою новую подопечную.
– Есть хочешь?
Катя кивнула.
– Понятно. А ночевать где думаешь?
Неожиданно этот простой вопрос поставил девочку в тупик. Признаться, она была так занята мыслями о своей матери и попытками проникнуть в роддом, что за все это время даже не подумала о такой насущной проблеме, как ночлег.
– На вокзале, наверно, – еле слышно промычала она.
Валентина Анатольевна скептически хмыкнула.
– На вокзале! Ну конечно! Ладно, раз обещала помочь, значит, помогу.
Катя терялась в догадках, но решила не задавать лишних вопросов – эта строгая женщина в белом халате внушала ей уважение и доверие.
С разрешения главврача Катю впустили в холл роддома, и девочка несколько часов промаялась на жестком стуле в ожидании Валентины Анатольевны. Время от времени она ловила на себе неприязненные взгляды Ивана Семеновича, которого подобное решение, мягко скажем, не радовало.
– И охота возиться со всякой шантрапой, – бурчал он себе под нос. – Эта девица еще задаст всем жару, ох задаст!
Однако Валентина Анатольевна считала совершенно иначе и, закончив свои дела, поспешила в холл больницы. При виде ее Катя вскочила со стула и выжидательно уставилась на женщину.
– Пошли, – коротко бросила главврач и поспешила к выходу.
Не говоря ни слова, девочка послушно двинулась вслед за ней. Проходя мимо сверлившего ее взглядом охранника, Катя не утерпела и украдкой показала ему язык.
Мужчина вздохнул и возвел глаза к потолку.
– Вот бесенок! Эх, Валентина Анатольевна, пригрела на груди змею!
На счастье Ивана Семеновича главврач была уже на пороге роддома и не расслышала последнего комментария.
– Сейчас зайдем в магазин, и домой, – на ходу сообщила она. – Поживешь пока у меня, а там видно будет.
Катя недоуменно подняла на женщину глаза.
– Вы это серьезно?
– Ну конечно.
– А не боитесь, что я… Ну вы же меня совсем не знаете…
На лице главврача мелькнула легкая улыбка.
– Поверь мне, деточка, за столько лет жизни я научилась разбираться в людях. Предают, как правило, самые близкие, самые родные, которым веришь, как самому себе. А не маленькие, испуганные существа вроде тебя, которые хотят отыскать свою мать. К тому же живу я скромно.
– Да мне, собственно, по барабану, – бодро откликнулась Катя, но, поймав на себе озадаченный взгляд, тут же поправилась. – В смысле, я человек непритязательный.
Девочка не лукавила. Несмотря на то, что она росла в благополучной семье, где до последнего времени родители с нее пылинки сдували и не отказывали совершенно ни в чем, Катя не стремилась к роскоши и дорогим нарядам. Она могла неделями ходить в одних и тех же потертых джинсах, черной ветровке и чувствовать себя совершенно комфортно. В отличие от большинства ее одноклассниц, которые уже заглядывались на мальчиков, дорогие витрины и глянцевые журналы мод. За глаза Катя пренебрежительно величала их курицами и считала, что рождена для чего-то другого, более важного и нужного, но вот для чего именно – так до сих пор и не поняла.
Эта неопределенность не давала ей покоя, Катя злилась на себя, родителей, на весь мир и пыталась изменить хоть что-то, на крайний случай, свою внешность. Так возникли десятки африканских косичек, а затем и татуировка в виде оскалившей пасть волчицы. Возможно, теперь, узнав тайну рождения, она сможет хоть немного разобраться в себе и своей жизни.
Поглощенная мыслями о будущем, Катя не заметила, как они подошли к обычному панельному дому в спальном районе города и остановились у одного из подъездов.
– Ну вот мы и на месте, – сообщила Валентина Анатольевна, – заходи.
Как оказалось, главврач роддома №8 жила на пятом этаже под самой крышей в маленькой, если не сказать тесной, двухкомнатной квартирке.
Одного беглого взгляда хватило, чтобы понять – женщина не зря столько лет проработала в медицинском учреждении. Всюду царила образцовая, практически стерильная чистота. Катя покосилась на свои вымазанные в земле кроссовки и почувствовала некую неловкость.
Тем временем Валентина Анатольевна разулась, повесила плащ на специально отведенный для этого гвоздик на стене и, подхватив сумки с продуктами, направилась на кухню.
– Сейчас поужинаем и спать – день выдался тяжелый. Катя, слышишь меня? Проходи, не стесняйся, я тебе на диване постелю.
Девочка на цыпочках прокралась в небольшую гостиную и восхищенно застыла на пороге. Повсюду – на полу, на подоконниках, на столе стояли горшки с разнообразными цветами. Фикусы, гортензии, орхидеи заполонили практически все пространство, лишь у самого окна виднелись узкий диванчик и небольшая тумбочка с настольной лампой.
За спиной неслышно появилась Валентина Анатольевна.
– Удивлена? – тихо проговорила она. – Как видишь, у всех есть свои маленькие слабости. А мне этот сад как воздух необходим, здесь душа отдыхает.
Катя улыбнулась, вздохнула и отвела глаза. Чтобы успокоить ее взволнованное сердце одних, пусть даже самых прекрасных цветов, явно недостаточно.
На следующий день девочка проснулась от того, что теплый солнечный лучик скользнул по ее лицу. Катя сладко зевнула и перевернулась на другой бок – на удивление после всех вчерашних потрясений, она выспалась и чувствовала себя бодрой и готовой к новым свершениям.
Выбравшись из-под тяжелого пухового одеяла, которым снабдила ее Валентина Анатольевна, девочка спустила голые ноги на пол и прислушалась. Тишина. Видимо, хозяйка уже ушла на работу. Катя осторожно отворила дверь и высунулась в коридор. Точно, ни плаща, ни туфель на месте не было. Свобода! Вот повезло, так повезло!
Недолго думая, девица прошлепала на кухню, заглянула в холодильник и вытащила оттуда буханку черного хлеба, сыр, колбасу и пакет молока. В памяти тут же всплыли завтраки, которыми каждое утро баловала ее Вера, и Кате вдруг безумно захотелось чего-нибудь вкусненького.
– Для начала кофе, – решила она и поставила на плиту кастрюльку с молоком.
Тут на глаза попался небольшой, весящий на стене радиоприемник, Катя повернула ручку, и по квартире разлились звуки бодрящей музыки. Настроение неумолимо поползло вверх, и, насвистывая веселую мелодию, девочка направилась в ванную. После долгой дороги она с наслаждением плескалась в струях теплой, ласкающей кожу воды и на время забыла про все свои неприятности, как вдруг громкое шипение прервало ее идиллию.
– Молоко!
Катя охнула и опрометью бросилась в кухню, но было поздно. Зловредное молоко залило всю плиту, кастрюля подгорела, а на полу красовалась небольшая лужица.
Девочка тяжело вздохнула и принялась наводить порядок.
Внезапно раздался резкий звонок в дверь. Катя вздрогнула и прислушалась. Мысли одна невероятнее другой лезли ей в голову. Кто же это мог быть? Неужели Валентина Анатольевна вернулась с полдороги? Вряд ли, и потом она бы открыла дверь своим ключом. Тогда кто? И как поступить? Притвориться, что никого нет, или же пойти открыть?
Катя благоразумно решила подождать в надежде, что незваные гости уйдут сами, но не тут-то было! Неизвестные звонили не переставая, а вскоре послышались глухие удары кулаков. Дело принимало серьезный оборот, и девочка совершенно не представляла, что ей делать! А вдруг грабители?! С гулко бьющимся сердцем она подкралась к двери и осторожно приникла к глазку.
На лестничной клетке стоял белый как лунь старичок в клетчатой пижаме и что было силы дубасил в закрытую дверь. Катя оторопело похлопала глазами – и что здесь забыл этот одуванчик?
Не выдержав, она повернула замок, рывком распахнула дверь и фурией вылетела из квартиры. Дедушка в пижаме явно не ожидал увидеть такое чудо в махровом халате, с топорщимися в разные стороны африканскими косичками и гневно сверкающими глазами. Лицо мужчины вытянулось, побледнело, и дедушка инстинктивно попятился.
– Мать честная! – пролепетал он и перекрестился дрожащей рукой.
Оценив произведенное впечатление, Катя несколько смилостивилась и изобразила на лице некое подобие улыбки.
– Вам кого? – как ни в чем не бывало осведомилась она.
Дед явно не ожидал подобного вопроса и на мгновение потерял дар речи. Он задумчиво поскреб затылок, подозрительным взглядом оглядел незнакомку с головы до ног и ринулся в атаку.
– Так, а ты, собственно, сама кто такая? И что тут делаешь?
Катя ухмыльнулась – вот дотошный гражданин.
– Вообще-то, я здесь живу…
– Врешь! – взвизгнул старичок и вцепился в рукав Катиного халата. – Я сейчас полицию вызову! Люди добрые, помогите! Воры!
Девочка нахмурилась и попыталась вырваться из цепких рук незнакомца.
– Да ну вас! Между прочим, сами в чужую квартиру ломитесь!
Деда била мелкая дрожь.
– Ох, да что ж это на свете делается! Мало того, что меня затопила, так еще и хамит!
Катя замерла на пороге и схватилась за голову. Черт! Вода! Видимо впопыхах она забыла закрыть кран.
И точно, стоило открыть дверь в ванную, как на нее хлынули потоки воды и через мгновение весь коридор превратился в одну большую лужу. Катя застонала, схватила первые попавшиеся под руку полотенца и принялась судорожно возить ими по полу. Но вода все прибывала и прибывала, и ее усилия были практически незаметны. Наконец, Катя догадалась перекрыть кран и по щиколотку в воде принялась носиться по затопленной квартире. А вода тем временем уже оказалась на лестничной клетке и тоненькими струйками сбегала вниз по ступенькам. Привлеченные шумом соседи выглядывали из своих квартир, охали, что-то кричали, а виновница происшествия как заведенная металась по квартире, пытаясь устранить последствия своей забывчивости.
– Вот попала! – стучало у нее в голове. – Первый день, и уже столько неприятностей! Что же делать?!
От былой резкости не осталось и следа. Красная и растрепанная, с мокрыми тряпками в руках, Катя переминалась с ноги на ногу и не смела взглянуть на рассерженных соседей. А главный пострадавший, мужчина в клетчатой пижаме, чья квартира находилась как раз под жилищем Валентины Анатольевны, был близок к обмороку и тихонечко постанывал.
– Простите, пожалуйста, – еле слышно пробормотала девочка, – я не нарочно.
Дедушка всплеснул руками и возвел глаза к потолку.
– Нет, вы только послушайте! Не нарочно она! А мне теперь, милая барышня, что делать прикажешь?
Внезапно ноги соседа подкосились, и он схватился за перила. Катя изменилась в лице и бросилась на помощь.
– Что с вами?
– Ох, сердце прихватило! – с трудом ворочая языком, прошептал дед и дрожащей рукой смахнул со лба выступившие капельки пота. – Перенервничал я маленько…
Катя перепугалась не на шутку. Мало затопленной квартиры, так еще и старика, неровен час, удар хватит! Не многовато ли событий для одного утра?!
– Вы, главное, успокойтесь! Все будет хорошо! Э… Вас, простите, как зовут?
– Федор Матвеевич я, – прошепелявил дедушка и, задыхаясь, повис на перилах. – Ох, дочка, что-то нехорошо мне…
– Сейчас все пройдет! Вам лечь надо, пойдемте, я вас до квартиры доведу. Может, за лекарствами сбегать? Так я мигом!
– Да что я! – махнул рукой Федор Матвеевич. – Антошку жалко. Вот слягу, а с ним-то, сердечным, что будет?!
– И ему лекарство принесу, будет как новенький! – как заведенная трещала Катя, даже не вдумываясь в смысл своих слов. – Всех вылечим, только не волнуйтесь!
Внезапно сосед остановился и громко расхохотался. Девочка непонимающе похлопала глазами и озабоченно оглядела деда с головы до ног – как бы он от нервного напряжения умом не тронулся.
– Ух, девонька, ну даешь! Ой, не могу! И откуда ты только такая взялась?!
Катя надулась – не поймешь этих стариков: не помогаешь – плохо, из кожи вон лезешь, чтобы угодить – опять мимо!
А дед, вытирая выступившие от смеха слезы, оттаял и поманил девочку за собой.
– Пошли, покажу тебе Антошку! А там уж сама решишь, надо его лечить али нет.
Катя решила, что лучше не спорить, себе дороже, и послушно засеменила следом.
Но едва девочка переступила порог соседской квартиры, как на нее обрушились сюрпризы, причем в прямом смысле этого слова. Перед глазами мелькнуло нечто большое и пушистое, и в следующее же мгновение Катя оказалась на полу, придавленная чьей-то тяжелой тушей. Все случилось так внезапно, что девочка не успела ни вскрикнуть, ни испугаться.
– Тошенька, – откуда-то сверху донесся сюсюкающий голос деда. – Ты как гостей встречаешь? Будь хорошим мальчиком, иди сюда.
В ответ послышалось приглушенное фырчание, и через секунду Катя почувствовала, что свободна.
Отчаянно кашляя и выплевывая изо рта набившуюся шерсть, девочка с трудом поднялась на ноги и мутным взором уставилась на лежащий у ее ног большой меховой шар. При ближайшем рассмотрении у шара обнаружились два черных блестящих глаза и длинный шершавый язык, который не преминул тщательно облизать ее лицо и руки.
– Собака, – простонала Катя, не зная радоваться ей или плакать.
– Мой верный друг, – с гордостью сообщил Федор Матвеевич и заботливо потрепал пса за ухом. А тот скулил и отчаянно вилял хвостом, выказывая тем самым свою любовь и преданность.
– А почему его Антошкой зовут?
Внезапно лицо мужчины осунулось и посерело. Катя поняла, что спросила что-то лишнее, но было уже поздно.
– Видишь ли, – после некоторого молчания чуть дребезжащим от волнения голосом начал сосед. – Это ведь сейчас я одинокий, никому ненужный старик. А раньше все как у всех было – семья, жена-красавица, сын подрастал… Да… Я же тогда на границе служил, покой Отечества оберегал. Бывает, одену форму, а парнишка-то мой так и льнет, так в глаза и засматривает… Гордился отцом, стало быть.
Неожиданно глаза Федора Матвеевича наполнились слезами, и дед порывисто отвернулся. Катя уже понимала, к чему он клонит, но не решалась прервать эти тяжелые воспоминания.
– Ну так вот… Подрос маленько и решил военную династию продолжить. Хочу, говорит, на тебя, папа, похожим быть. Эх, если бы я тогда знал, если бы знал… В общем, зеленым юнцом в горячую точку попал и все… Был Антон Федорович и нет его. Двадцать лет прошло с тех пор, не меньше, а кажется, что вот только вчера еще обнимал его…
Катя опустила глаза, а Федор Матвеевич, разгорячившись, возвел к потолку сверкающие глаза и гневно топнул ногой.
– Не должны молодые уходить, слышишь, не должны!!! Вот я старый, немощный, все землю эту топчу, зачем только не знаю. А сын мой – ему бы жить да жить… Эх!
Федор Матвеевич махнул рукой и без сил опустился на стоящий в коридоре стул. Антошка, почувствовав состояние своего хозяина, неслышно подошел и опустил мохнатую голову деду на колени.
На старческом лице мелькнула слабая улыбка.
– Вот ведь, умная животина, все понимает, только сказать не может. Единственное, что в жизни моей дорогого осталось…
У Кати перехватило дыхание, а перед глазами возникли улыбающиеся лица Веры и Игоря Кондрашовых. Не смея признаться даже самой себе, девочка отчаянно скучала по этим людям, традиционным вечерним чаепитиям, воскресным прогулкам… По своей прошлой, но такой милой жизни… Катя тряхнула головой и украдкой смахнула набежавшую слезу.
– Давайте я у вас тут уберу что ли, – прошептала она, – в магазин схожу, с Антоном погуляю. Вам покой нужен.
Федор Матвеевич благодарно сжал Катину руку.
– Спасибо, девонька, за заботу и доброе слово. Редкость это в наши дни, люди все больше о деньгах пекутся, где уж тут о ближнем вспомнить…
Еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, Катя бросилась на кухню за тряпками и веником. Ущерб, причиненный ее неосмотрительностью, был не столь уж огромным, но девочка тщательно, по несколько раз перемыла все полы в квартире, заглянула в каждый уголок, до блеска натерла ванну и раковину. Закончив с уборкой, Катя удовлетворенно оглядела результаты своего труда.
– Ну что, Антон, теперь займемся тобой.
Девочка никогда в жизни не гуляла с собакой, особенно, с такой крупной, но Федор Матвеевич чувствовал себя неважно, и Катя не хотела лишний раз его беспокоить. После нескольких безуспешных попыток ей все-таки удалось нацепить на крутящуюся собаку поводок и выволочить Антона из квартиры. Однако едва они вышли из подъезда, как все пошло кувырком. Почуявший долгожданную свободу, пес рванулся вперед и чуть не сбил девочку с ног.
– Антон, рядом, – строго приказала Катя, но куда там, животное не реагировало ни на одну команду и как оголтелое носилось взад-вперед.
Девочка с трудом удерживала поводок, как вдруг раздалось рассерженное шипение, и в нескольких метрах от них мелькнул пушистый хвост.
– Только не это! – простонала Катя, но было поздно.
Глаза Антона вылезли из орбит, в одно мгновение он вырвался из рук и ринулся за кошкой.
– О Господи! Антон, вернись немедленно!
Катя бросилась за ним, но моментально упустила пса из вида. Она вылетела из двора, заметалась по незнакомым улицам, не обращая внимания на спешащих навстречу людей и сигналящие машины.
– Вот сумасшедшая! – неслось ей вдогонку. – Смотри, куда идешь! Можно подумать, вопрос жизни и смерти!
Катя не сбавляла хода и лишь до боли сжимала кулаки. Ничего они не понимают! Это действительно вопрос жизни и смерти для одного пожилого человека, Федора Матвеевича, который доверил ей самое дорогое, а она не сумела уберечь…
– Антон! – не своим голосом закричала она, – ну где же ты?!
Неожиданно на пути выросла чья-то высокая фигура, и Катя, не успев отскочить в сторону, с разбегу врезалась прямо в нее. Девочка подняла глаза и увидела насмешливо улыбающееся лицо молодого парня.
– Ну я Антон, – чуть не лопаясь от смеха, сообщил он. – А ты, красавица, зачем меня ищешь?!
Катя покраснела как рак.
– Да ну тебя! – второпях отмахнулась она и попыталась обойти незнакомца, но тот как назло не спешил уступить ей дорогу.
– Вот незадача! Сама звала, а теперь убегаешь!
На лице Кати возникла плохо скрываемая досада.
– Слушай, и без тебя тошно! Я собаку потеряла, понимаешь?! Ее тоже Антоном зовут! Ты, кстати, не видел – такая большая, лохматая?
Парень покачал головой.
– Да вроде нет, а порода-то какая?
Катя запнулась. Действительно, какая? За все время ей ни разу не пришло в голову поинтересоваться этим вопросом у Федора Матвеевича. И как оказалось – напрасно.
Парень ухмыльнулся.
– Во даешь! Да тебя только в разведку посылать!
Губы Кати предательски дрогнули, и девочка порывисто отвернулась. Увидев ее состояние, Антон смягчился и ободряюще похлопал по плечу.
– Только реветь не вздумай! Ладно, пошли искать, чем смогу-помогу!
Помощь пришлась как раз вовремя – Катя совершенно не ориентировалась на незнакомых улицах и вполне могла потеряться сама.
Антон добросовестно расспрашивал всех прохожих о большом лохматом псе, но, как назло, никто ничего не видел. С каждой минутой Катя бледнела все больше и постепенно теряла надежду – отыскать собаку в огромном городе просто невозможно.
– Как же мне теперь Федору Матвеевичу в глаза смотреть, – причитала она. – Он же меня не простит!
– Федор Матвеевич? – удивленно переспросил Антон. – А это еще кто?
– Хозяин собаки! Я же просто погулять вышла, а дед в ней души не чает!
Парень нахмурился.
– Да, нехорошо, конечно, получилось. Ну ничего, кто ищет, тот всегда найдет, верно? Сейчас в парк пойдем, а потом на набережную.
– На набережную? Ты шутишь?
– Ничуть! Знаешь, сколько там собачников каждый день гуляет! Толпы! Может, твой Антон за кем-нибудь увязался, и теперь жизни радуется.
Катя шмыгнула носом и отвернулась.
– Он-то, может, и радуется, а я скоро поседею! Сначала квартиру соседа затопила, теперь вот собаку потеряла! Да что ж за день-то такой!
Парень аж присвистнул от изумления.
– Ничего себе! Да ты, я смотрю, просто ходячая катастрофа!
Обследование городского парка ни к чему не привело – собаки там не было.
Но Антон не унывал.
– Ничего страшного, значит на набережной!
Катя подняла на него удрученные глаза.
– Слушай, а тебе вот это все зачем надо? Ты же меня совсем не знаешь!
Антон хитро прищурился.
– А я на полицейского учусь, так что мне такие задачки на пользу. И потом, людям ведь помогать надо, не так ли?
Девочка улыбнулась.
Набережная оказалась в десяти минутах ходьбы от городского парка, и стоило Кате появиться, как она тут же убедилась в правоте своего помощника – собак здесь и вправду было немало. Но увы и ах, сколько Катя не напрягала зрение, никого хоть немного похожего на сбежавшего Антона здесь не было.
Внезапно ее внимание привлекла находящаяся в некотором отдалении вышка для прыжков в воду. Несколько ребятишек лет 5—6 каким-то образом умудрились на нее взобраться и, смеясь и толкаясь, затеяли там свою игру. Не успела Катя подумать, куда же смотрят их родители, раз позволяют находиться в таком опасном месте, как прямо на ее глазах один из пареньков оступился, нелепо взмахнул руками и камнем рухнул в воду.
Все произошло настолько стремительно, что отдыхающие взрослые не сразу поняли, что прямо на их глазах развернулась трагедия, и малейшее промедление могло стоить ребенку жизни. Внезапно что-то большое и белое мелькнуло впереди и с разбегу плюхнулось в воду. Катя замерла на месте – невесть откуда взявшийся Антон бесстрашно бросился в реку и уже спешил на помощь отчаянно барахтающемуся малышу.
Когда же присутствующие поняли, что случилось, и кинулись на помощь, мальчику уже ничего не угрожало. Он крепко вцепился в шею собаки, которая, пыхтя и фыркая, медленно, но верно приближалась к берегу.
Едва лапы Антона коснулись земли, как спасенного ребенка подхватили столпившиеся взрослые, а сам пес как ни в чем не бывало принялся деловито отряхиваться. Продравшись через плотную стену людей, Катя подбежала к собаке, плюхнулась на колени и уткнулась лицом в мокрую, висящую сосульками шерсть. Тело девочки сотрясалось от беззвучных рыданий. Немного успокоившись, она подняла голову и от избытка чувств чмокнула Антона прямо в нос.
– Ты молодец, Антоша! Настоящий герой! Не зря Федор Матвеевич тебя в честь сына назвал!
Читать бесплатно другие книги:
