Новейшая история стран Азии и Африки. XX век. 1900–1945. Часть 1 Коллектив авторов
Индонезия в период оккупации Голландии фашистской Германией оказалась оторванной от метрополии. Японские войска высадились здесь лишь в начале 1942 г. Япония сразу же запретила в стране всякую политическую деятельность, объявив все существующие политические партии и профсоюзы вне закона. Любое проявление недовольства жестоко пресекалось, что вело к росту антияпонских настроений. Тем не менее при активном участии представителей Японии был создан так называемый Центр народных сил (Путера), лидером которого стал Сукарно. В дальнейшем эта организация была преобразована в Союз верности народу Явы.
В 1943 г. оккупационные власти, понимая важность в условиях Индонезии исламского фактора, разрешили мусульманам создать собственную организацию – Консультативный совет индонезийских мусульман (Машуми), но с условием отказа ее членов заниматься политической деятельностью.
В 1944 г. японское правительство обещало в течение двух лет предоставить Индонезии политическую независимость, а в мае 1945 г. было разрешено создание Исследовательской комиссии по подготовке независимости во главе с Сукарно. В ходе ее работы выявились два подхода – одни видели будущую независимую Индонезию исламским государством, другие – светской республикой. Сторонники второй точки зрения составляли большинство.
В начале 1945 г. на заседании ИКПН Сукарно впервые сформулировал принципы Панча Сила – философской основы независимости страны. Они были включены в преамбулу разрабатываемой конституции.
Панча Сила (пять принципов) включали в себя следующие положения: национализм, под которым прежде всего понималось понятие единой индонезийской нации и, соответственно, унитарный характер будущего независимого государства; интернационализм, означавший равноправное положение Индонезии в мировом сообществе и отказ от идей превосходства какой-либо нации; народовластие как форма единогласного обсуждения на общеиндонезийском уровне наиболее важных вопросов; социальная справедливость, подразумевавшая уменьшение имущественной дифференциации внутри общества; вера в единого Бога как принцип свободного выбора исповедуемой религии, веротерпимость, но отнюдь не свободу совести.
В последующем этим принципам суждено было стать основой построения нового индонезийского независимого государства.
§ 3. Таиланд
Сиам в 1900–1932 гг.
В начале XX в. Таиланд (Сиам) был единственной страной Юго-Восточной Азии, формально сохранившей политическую независимость. По форме правления это была абсолютная монархия, во главе которой стояла династия Чакри, правившая с конца XVIII в.
Во второй половине XIX в. Таиланд вынужден был подписать ряд неравноправных договоров с западными державами. Объяснялось это слабостью страны перед лицом наступающих в Юго-Восточную Азию крупных колониальных держав, прежде всего Англии и Франции. Таиланд оказался своеобразным буфером между владениями Англии в Бирме и Франции в Индокитае. Именно эта роль и позволяла стране, используя возникшие противоречия между колониальными державами, проводить относительно самостоятельный курс, а в начале XX в. ослабить влияние внешних сил. Так, в 1904 г. и 1907 г. были подписаны соглашения с Францией, а в 1909 г. с Великобританией, по которым они теряли ряд своих привилегий в Таиланде. Взамен Франция получила захваченные ранее Таиландом камбоджийские провинции Сиемреап и Баттамбанг, а также лаосскую Луангпрабанг, которые вошли в состав Французского Индокитая. Великобритания присоединяла к своим владениям 4 малайских султаната.
К тому времени под влиянием западных стран в Таиланде зародились капиталистические отношения, вступившие в противоречие с традиционными, что неминуемо вело к обострению внутриполитической ситуации. Стремясь не допустить этого, от имени короля были проведены реформы, направленные на укрепление авторитета власти: реорганизовано управление государством, проведена его централизация, осуществлена модернизация армии. Тем не менее это не спасло правящий режим от падения.
Буржуазно-демократическая революция 1932 г. и ее последствия
Летом 1932 г. в истории Таиланда наступил новый этап. Созданная в конце 20-х гг. в Париже оппозиционно настроенными деятелями Народная партия во главе с П. Паномионгом при опоре на армию совершила бескровный государственный переворот, ставший буржуазно-демократической революцией.
От власти были отстранены несколько членов королевской семьи и некоторые непопулярные чиновники. Король Рама XII формально продолжал оставаться у власти и утвердил временную конституцию, по которой за Народной партией был закреплен статус правящей. Основной закон провозглашал, что высшая власть в стране принадлежит народу, от лица которого ее осуществляет король, а также Национальная Ассамблея (парламент), Народный комитет и Верховный суд. Ни одно решение короля не имело силы без санкции членов Народного комитета. Ассамблея должна была стать в несколько этапов полностью выборным органом. Наибольшие полномочия получал Народный комитет, назначаемый руководством Народной партии.
Временная конституция действовала около полугода и вызвала недовольство ряда влиятельных политических сил, заинтересованных в сохранении реальной власти короля, и затем была заменена постоянной, более умеренной по содержанию. По ней страна провозглашалась конституционной монархией. По сравнению с временным основным законом значительно расширялись права короля, который становился во главе вооруженных сил, имел право объявлять военное положение, заключать договоры с другими государствами. Вместо Народного комитета учреждался Государственный Совет – исполнительный орган, ответственный перед Ассамблеей, которая теперь наполовину избиралась, а наполовину назначалась правительством и утверждалась королем.
Большие разногласия в обществе вызвал представленный летом 1932 г. П. Паномионгом план экономического развития, главной задачей которого объявлялось стремление избежать капиталистического развития страны и повышение благосостояния народа при опоре на собственные ресурсы. Сторонники капиталистического развития объявили лидера Народной партии сторонником «прокоммунистических взглядов». Весной 1933 г. был обнародован указ короля, ставивший вне закона всех, кто разделял взгляды коммунистов.
П. Паномионг вынужден был эмигрировать, но в июне 1933 г. группа офицеров – сторонников Народной партии совершила государственный переворот, отстранив от власти радикальных монархистов. После этого король Пратичапок вынужден был уехать из страны и в 1935 г. отречься от престола. Преемником стал его племянник, учившийся в Европе.
В 30-е гг. значительно возросла политическая активность таиландского населения. Появились первые профсоюзные организации и политические партии. Народная партия после событий 1933 г. распалась и фактически прекратила свое существование. Стал заметен рост влияния военных, ряд лидеров которых выступали за установление в стране военной диктатуры. В декабре 1933 г. им удалось прийти к власти и поставить во главе правительства П. Сонгкхрама.
Все эти события являлись отражением борьбы различных политических групп, каждая из которых видела собственный путь выхода из сложившейся кризисной ситуации. Одни выступали за развитие буржуазных отношений при опоре на государственную власть. Их олицетворял П. Сонгкхрам. Другие группировались вокруг П. Паномионга и заявляли о возможности некапиталистического развития.
Таиланд в годы Второй мировой войны
К концу 30-х гг. первая группа окончательно утвердила свое лидерство. Была выдвинута доктрина «пантаизма», суть которой сводилась к созданию великой страны Таи» (Таиланда). Именно так с 1939 г. стал называться Сиам. Государственная власть оформилась по типу военной диктатуры во главе с П. Сонгкхрамом, ориентировавшимся на Японию. Одним из его главных лозунгов стала идея возвращения «незаконно» отторгнутых у Таиланда Англией и Францией территорий в Индокитае и на Малаккском полуострове, и включение их в «великое Таи».
Воспользовавшись началом Второй мировой войны, после подписания в июне 1940 г. договора о дружбе с Японией тайские лидеры потребовали от Франции в лице режима Виши отторгнутых в начале XX в. территорий. Начались военные действия, закончившиеся при посредничестве Японии подписанием в начале 1941 г. соглашения о перемирии, по которому вскоре Таиланд вернул себе эти районы.
После начала войны на Тихом океане Таиланд оказался под угрозой фактической оккупации Японией и вынужден был пойти в январе 1942 г. на объявление войны Великобритании и США. В стране зрело недовольство такой политикой П. Сонгкхрама. Было создано антияпонское патриотическое движение «Свободное Таи», а также Коммунистическая партия Таиланда.
В 1944 г. под давлением оппозиции от власти были отстранены прояпонски настроенные деятели. Во главе государства вновь оказался П. Паномионг, который обратился в августе 1945 г. с «прокламацией мира» к союзникам, в которой вина за участие Таиланда в войне на стороне Японии была возложена на военных, возглавлявшихся П. Сонгкхрамом.
Глава 4. Южная Азия
Южная Азия в настоящее время представляет собой политико-географический регион, включающий в себя Индию, Пакистан, Бангладеш, Шри-Ланку, Бутан и Мальдивские острова. Единая культурно-цивилизационная основа и общая история являются мощным цементирующим началом в развитии взаимоотношений стран региона. В прошлом государства Южной Азии были колониями или полуколониями Великобритании и, связываемые узами национально-освободительного движения, совместными усилиями продвигались к независимости, которая была достигнута основными странами региона к 1947 г. Индия, Пакистан и Бангладеш представляли собой территорию единой Британской Индии, Шри-Ланка (до 1972 г. Цейлон) являлась самостоятельной британской королевской колонией, Непал представлял контролируемую англичанами территорию, Бутан и Мальдивы также находились в разной степени зависимости от метрополии. Эпицентром общественно-политической и экономической жизни Индостана в конце XIX – первой половине XX в. была Британская Индия, занимавшая большую часть территории южноазиатского региона.
§ 1. Британская Индия в конце XIX – начале XX в.
Социально-экономическое развитие
К началу XX столетия Британская Индия представляла собой страну с достаточно развитыми (в сравнении с многими другими странами афро-азиатского колониального мира) государственно-политическим механизмом и партийно-политической системой. В 80-е гг. XIX в. здесь сложились основы централизованного колониально-буржуазного аппарат управления, включая государственную бюрократию – Индийскую гражданскую службу, комплектовавшуюся выходцами из метрополии, – и колониальную армию, были введены буржуазные процессуальные юридические нормы.
Экономическое развитие Британской Индии было подчинено интересам метрополии, превратившей страну в источник сырья и рынок сбыта британских товаров, а с начала XX в. и в сферу приложения британского капитала. Развитие торговли между Индией и Англией выражало процесс дальнейшего разделения труда между английской обрабатывающей промышленностью и индийским сельским хозяйством. Главными статьями индийского экспорта были хлопок, шерсть, джут, пальмовое волокно, рис, пшеница, пряности, индиго, опиум, плантационные культуры. Неэквивалентный обмен в торговых отношениях колонии и метрополии обусловил вывоз из страны огромных материальных ценностей по ценам значительно более низким, чем их себестоимость.
Основными объектами английских капиталовложений были железные дороги, ирригационное строительство, плантационное хозяйство (чай, кофе, каучук), строительство предприятий фабрично-заводской и горнодобывающей промышленности. Англичане владели наиболее крупными предприятиями страны. Им принадлежали джутовые фабрики в Калькутте, значительная часть текстильных фабрик в Бомбее и других провинциях, большинство механических и железнодорожных мастерских, а также шахт. Свыше половины всех английских капиталовложений в Индии приходилось на долю колониального государственного аппарата. С начала XX в. последовательно возрастало значение управляющих агентств – организаций английских колониальных монополий в Индии, а также английских колониальных банков.
Развитие капиталистического уклада в рамках многоукладной индийской экономики происходило неравномерно: в эпицентрах преобразовательной деятельности англичан, ограниченных преимущественно районами Калькутты, Бомбея и Мадраса, позднее Дели, шло складывание промышленных и сельскохозяйственных зон, основанных на буржуазно-капиталистических формах хозяйствования и эксплуатации; в центральных районах Декана, в северных и северо-восточных областях господствовали традиционные докапиталистические формы производственных отношений и организации ремесла и сельского хозяйства. Финансовые поступления в казну колониально-административного аппарата осуществлялись на этих территориях не за счет интенсификации производства, а на основе усиления эксплуатации непосредственных производителей с помощью внеэкономических методов принуждения. Вместе с тем развитие товарно-денежных отношений в стране, складывание внутреннего рынка, рост местного предпринимательства на территориях Калькуттского, Мадрасского и Бомбейского президентств способствовал становлению индийского торгово-ростовщического, а затем и промышленного капитала, представители которого, выступая первоначально на правах младших партнеров по отношению к англичанам, постепенно начинают претендовать на паритетные отношения, а затем и бороться за лидерство. На рубеже XIX–XX вв. Британская Индия представляла собой аграрно-сырьевой придаток метрополии с многоукладной и диспропорциональной экономикой, в рамках которой сосуществовали и переплетались между собой традиционные архаичные социально-экономические институты и современные типы организации производства, связанные с разными этапами становления капитализма.
Особенности процесса зарождения политических организаций
Процесс формирования партийной системы, отразивший рост национального индийского капитала, происходил в условиях колониально-автократической государственности. Первые общественно-политические организации, отражавшие интересы местных капитализирующихся слоев, стали возникать в наиболее развитых районах (территории Бенгальского, Мадрасского и Бомбейского президентств) в 30—80-е гг. XIX в.
Требования этих организаций включали осуществление принципа экономического протекционизма в отношении национального предпринимательства, устранение зависимости социального статуса от расовой и национальной принадлежности и прекращение дискриминации индийцев при комплектовании государственно-административного аппарата. Социальные слои современного типа, формирующиеся в эпицентрах преобразовательной деятельности британской колониальной администрации и являющиеся ее продуктами, в то же время составили основу складывавшейся оппозиционной властям буржуазной политической системы. В их деятельности эклектически соединились критика колониализма и конформизм по отношению к британской администрации. Потенциальная социальная основа оппозиционной деятельности была ограниченной как в силу образовательного ценза, так и в результате отсутствия в целом ряде районов Индии политико-правового климата, способствовавшего развитию современной политической системы.
Процесс формирования общественного мнения и общеиндийских политических интересов сдерживался целым рядом серьезных факторов. Неравномерное и диспропорциональное социально-экономическое развитие, многоукладность индийской экономики, различия в административно-политической системе отдельных частей Британской Индии (деление страны на президентства, главнокомиссарские провинции княжества) имели следствием разновременность подключения к политическому процессу групп населения, находившихся на разных этапах исторического становления и соотносившихся с различными стадиями развития как капиталистических, так и докапиталистических структур. Политическая активность была наиболее характерна для территорий президентств (Бомбей, Мадрас, Калькутта), в то время как в глубинных районах Хиндустана, Раджпутаны, части Ориссы, находившихся под княжеской юрисдикцией, процесс становления партийно-политической системы был надолго задержан и обособлен от основных центров жизнедеятельности национальных сил.
Возникновение Индийского Национального Конгресса
Важнейшим событием политической истории Индии колониального периода стало создание в 1885 г. первой общеиндийской буржуазно-националистической организации – Индийского Национального Конгресса (ИНК), объединившего существовавшие в различных районах Индии общественно-политические ассоциации, представлявшие интересы национального предпринимательства и интеллектуальной элиты индийского колониального общества, включая профессиональные группы – юристов, врачей, журналистов, преподавателей учебных заведений, служащих государственных учреждений и коммерческих фирм. Социальная база Конгресса постепенно расширялась как за счет подключения все новых слоев индийского общества к его поддержке, так и в результате распространения его активности на отдаленные периферийные районы.
Открытость Конгресса по отношению ко всем социальным, кастовым и этноконфессиональным слоям превращала его из организации, обратившей интересы узкой прослойки формирующейся национальной буржуазии, в широкое объединение, представлявшее собой своеобразный социальный конгломерат. Это создавало предпосылки для соединения в рамках единого национально-освободительного движения деятельности буржуазных националистов и массовых антиколониальных выступлений, отражавших как современные, так и традиционные формы социально-политического протеста. Деятельность Конгресса как партии буржуазно-националистического типа со временем стала перерастать в деятельность его как движения, призванного сплотить вокруг себя общеиндийские национальные силы вне зависимости от социально-кастовой и этноконфессиональной принадлежности. Фактором, сблизившим различные социальные группы в рамках поддержки ИНК, стала оппозиция колониальному режиму, что позволило Конгрессу по мере абсорбировать или объединять вокруг себя создаваемые в стране организации любого типа – этнического, профессионального, кастового, просветительского и т. д.
Созданный как оппозиционная организация колониальному режиму, ИНК в своей организационной структуре и практической деятельности имитировал партии в метрополии и способствовал привитию на индийскую почву британских институтов и норм политической жизни.
Ориентация на политическую культуру метрополии предопределила в Конгрессе лидеров умеренного толка, выдвигавших на передний план его деятельности принципы национального и социального согласия, компромисс в отношениях с властями, конституционность и поэтапность реформ, либерализацию общественно-политической жизни.
Либеральное и радикальное течения в ИНК
К началу XX в. в деятельности ИНК отчетливо обозначились два направления – либеральное (С. Банерджи, Д. Наороджи, М. Гокхале, К. Т. Теданг) и радикальное (Б. Г. Тилак, Б. Ч. Пал, А. Гхош, Л. Л. Рай). Различия между так называемыми «умеренными» и «крайними» вытекали из неодинаковой трактовки задач национально-освободительного движения.
Первые были приверженцами поэтапного, сугубо мирного перехода к независимости за счет конституционного переустройства индийского общества в результате постепенного расширения индийского представительства в законодательных органах власти и формирования в индийском обществе современного политического сознания и политической культуры.
Вторые отстаивали необходимость выработки методов массовых действий и вовлечения в национально-освободительное движение нижних малообеспеченных и социально незащищенных групп городских средних слоев.
Появление в Конгрессе «крайних» глубоко закономерно. Вступление Индии в XX столетие было отмечено обострением социально-экономических и политических противоречий и активизацией низших прослоек городских и сельских слоев – голодные бунты крестьян и городской бедноты, представлявшие собой спонтанные, стихийные взрывы неорганизованного социального протеста, перемежались с учащающимися забастовками в крупнейших промышленных центрах страны. Подъем массовых антиколониальных выступлений пришелся на 1905–1908 гг. Раздел Бенгалии в 1905 г. и широкое движение протеста, всколыхнувшее население Индии, привели к радикализации политических настроений, массовому подъему национального движения и выдвижению лозунга «сварадж» (самоуправление) и «свадеши» (национальное производство). Сама жизнь выдвинула на повестку дня необходимость сочетать конституционализм и теоретическое осмысление экономических взаимоотношений колонии и метрополии с массовыми акциями протеста против существующих порядков.
Радикализация под воздействием взглядов «крайних» умеренных лидеров Конгресса выразилась в принятии на ежегодной сессии ИНК в Калькутте в 1906 г. резолюции, провозглашающей целью партии завоевание для Индии статуса доминиона (по примеру Канады, Австралии, Новой Зеландии и Южной Африки), предполагавшего полную автономию во внутренних проблемах.
Однако разногласия по вопросу о привлечении масс к национально-освободительному движению и возможности насильственных действий в отношении британской колониальной администрации остались непреодоленными.
В 1908 г. на съезде в Сурате произошел раскол. Руководство Конгрессом осталось в руках «умеренных».
В период спада массового движения, сменившего подъем 1905–1908 гг. в среде «крайних» отсутствовало единство: Б. Г. Тилак находился в тюремном заключении, А. Гхош отошел от политической борьбы, Б. Ч. Пал стал переходить на более умеренные позиции. В 1912 г. был принят устав Конгресса, который провозглашался в качестве официальной цели национального движения достижения Индией самоуправления в рамках Британской империи конституционными средствами. ИНК возник как общеиндийская организация, отражающая интересы не только различных социальных, но и этноконфессиональных и кастовых групп. Однако процесс кристаллизации общенациональных политических интересов столкнулся с целым рядом объективно существовавших сдерживающих факторов.
Особенности деятельности оппозиции в Индии
Потенциальная социальная основа оппозиционной политической деятельности в Индии оказалась ограниченной как в силу неготовности буржуазных деятелей Конгресса разделить позиции лидерства с представителями иных социальных страт, так и в результате слабого распространения образования. На рубеже XX столетия элементарными образовательными навыками обладало не более 5–6 % населения Британской Индии, из которых менее 1 % владели английским языком.
Диспропорции социально-экономического развития отдельных регионов и закреплявшая их административно-политическая система, делившая Британскую Индию на три типа управляемых территорий, – президентства, главнокомиссарские провинции и княжества, – имели следствием неравномерность и разнотемповость подключения к национально-освободительному движению населения различных частей Индостана, находившегося на разных этапах социально-экономического и этнонационального развития. Различными оказались не только темпы, но и степень вовлечения отдельных нардов в национально-освободительное движение, а также конкретные формы, которые они принимали.
Большую роль сыграла и социально-классовая размытость индийского колониального общества, отличавшегося замедленными темпами выкристаллизовывания социальной структуры современного типа, соответствовавшей развивающейся капиталистической экономике. Многоукладность индийского общества и сложный характер взаимодействия существовавших укладов предопределяли многоплановость функций и интересов представителей одних и тех же социальных слоев, одновременно действовавших в различных общественных структурах.
Переплетение интересов верхушки политической элиты колониального общества и крупных землевладельцев обусловили компромиссность и противоречивость конгрессистской концепции борьбы за суверенитет.
Наряду с общеиндийским требованием предоставить Индии статус доминиона, с начала XX в. отчетливо проявляется стремление наиболее развитых этнонациональных общностей к самоопределению и объединению их территории в пределах одной административно-политической единицы. Требование выделить в самостоятельную провинцию Ориссу выдвигалось еще в XIX в. В 1905–1908 гг. были выдвинуты требования, отражавшие интересы бенгальцев, телугу, маратхов. Большой размах получила борьба за воссоединение всех бенгальских территорий. Несколько позднее (1911 г.) началось движение за создание отдельной провинции Андхра. В этот период был выдвинут лозунг реорганизации административного деления Индии и образования провинций на основе общности языка и населения. В Конгрессе это требование поддерживал Б. Г. Тилак, а в дальнейшем оно будет принято на Нагпурской сессии ИНК 1920 г.
Однако включение этого вопроса в повестку дня сессии Конгресса и принятие по нему позитивного решения не остановило начавшегося процесса образования региональных организаций, деятельность которых развивалась самостоятельно от ИНК.
Полиэтничность индийского общества объективно предполагала зарождение национальных движений на региональном уровне и создание организаций, представляющих интересы отдельных народов.
Процесс межнационального общения был затруднен наличием языков (около 180 в целом, из них 15 основных) и диалектов (более 540), принадлежавших к различным языковым семьям. Сложная конфессиональная структура способствовала формированию общественно-политических организаций, отражавших требования религиозных общностей и считавших недостаточным свое участие в деятельности общеиндийского Конгресса, основанного на принципах секуляризма. В 1906 г. в Британской Индии (в Дакке) была создана организация, призванная представлять интересы многомиллионной мусульманской общины – Мусульманская Лига. Мусульманская Лига проявляла лояльность в отношении британских властей и выступала с идеей введения для мусульман специальной курии на выборах в муниципалитеты и законодательные собрания.
В том же году индусские деятели основали религиозно-общинную организацию Шри Бхарат дхарма мандал, а в 1915 г. была образована Хинду маха сабха, ставшая крупнейшей в стране проиндусской партией.
Система британского управления Индией
Наряду с созданием очагов современной экономической жизни происходила модернизация индийского законодательства, введение норм буржуазного права, распространение современного образования, включая открытие университетов в Бомбее, Калькутте и Мадрасе. Приверженность автократическим методам правления уступала место более гибким формам господства. В последней четверти XIX в. управление огромной, почти 300-миллионной полиэтнической и поликонфессиональной страной, в которой набирали мощь различные движения социального и общественно-политического протеста, методами прямого военно-политического диктата становилось нецелесообразным и малоэффективным с точки зрения наиболее дальновидных политических деятелей метрополии. Британская колониальная администрация путем частичных непринципиальных уступок и ограниченного доступа к политической деятельности добивалась лояльности социальных слоев, включающих формирующиеся местные частнопредпринимательские элементы, интеллигенцию, средние слои города, профессиональные группы. Прагматизм колониальной политики призван был снизить активность как буржуазно-националистического движения, распространявшегося на все новые регионы и слои населения, так и стихийных массовых движений социального протеста малоимущих слоев населения.
Различные подходы к вопросу о формах и методах колониальной политики Великобритании в Индии определялись как степенью подъема национально-освободительного движения в колонии, так и политической направленностью сил, находящихся у власти в метрополии. Рационализация, прагматизм, стремление к политическому компромиссу проводились достаточно последовательно сторонниками либерального курса, в то время как ужесточение колониального режима вплоть до репрессивного подавления антианглийских выступлений было характерно для консерваторов. Так, агрессивная жесткая линия, начатая вице-королем Индии лордом Керзоном (1899–1905), была смягчена принятием в 1909–1910 гг. подготовленного вице-королем Минто и министром по делам Индии Морли Закона об индийских советах, получившего название реформы Морли – Минто. Закон предусматривал увеличение до половины числа выборных членов Законодательного совета при вице-короле и создание выборного большинства в Законодательных советах при губернаторах крупнейших провинций. Вводилась система выборов по куриям – общей, землевладельческой и мусульманской – при увеличении числа мест, зарезервированных за мусульманской курией. Устанавливалась система прямых выборов по землевладельческой и мусульманской куриям и двух-трехстепенных для общей.
Избиратели составили менее 1 % населения. Работа советов имела исключительно законодательный характер. При всей ограниченности в целом и неоднозначности реформы для отдельных социальных групп и конфессий индийского общества значение ее состояло в расширении участия местных имущих слоев населения в законодательных органах власти и официальном санкционировании избирательного процесса как средства политической активности определенной части общества.
В 1911 г. страну впервые посетил английский король Георг V, коронованный в Дели императором Индии. Было принято решение о переносе столицы из Калькутты в Дели. Раздел Бенгалии, провозглашенный в 1905 г., был отменен. Из ее состава в самостоятельные провинции выделялись Ассам, Бихар и Орисса.
Накануне Первой мировой войны Индия представляла собой колониальную автократию, управляемую чиновниками, назначавшимися из метрополии. В состав английского правительства был включен министр, именовавшийся государственным секретарем по делам Индии и Бирмы. Во главе государственно-колониального аппарата стоял генерал-губернатор, носивший титул вице-короля Индии. Вице-король не зависел от Законодательного совета и подчинялся непосредственно министру по делам Индии, неся ответственность перед английским правительством и парламентом.
В административном отношении Индия делилась на собственно Британскую Индию, которая занимала 3/5 территории Южной Азии, и вассальные Англии княжества, общее число которых достигало 600. Британская Индия состояла из губернаторских провинций (Бенгалия, Мадрас, Бомбей – старое название; президентств – Бихар, Орисса, Ассам, Пенджаб, Бирма, Центральные провинции, Соединенные провинции) и комиссарских (Северо-Западная пограничная провинция, Дели, Аджмер, Мервара, Белуджистан, Кург, Андаманские и Никобарские острова).
Губернаторы провинций назначались министром по делам Индии или вице-королем. Решения Законодательных советов, введенные в 1909 г., не были для них обязательными.
В княжествах англичане применяли систему косвенного управления, предоставив значительную автономию во внутренних делах индийским князьям – раджам, махараджам и навабам. В области внешней политики князья и население княжеств считались британскими подданными: им не разрешалось вступать в договорные отношения ни друг с другом, ни с иными государствами.
В то время как на территории Британской Индии складывалась сложная партийно-политическая система, княжества долгое время оставались за пределами политической жизни. Политическая организация, объединившая князей, возникла лишь в 1921 г.
Радикализация оппозиционной борьбы в результате Первой мировой войны
Вовлечение Индии вслед за метрополией в Первую мировую войну обозначило новый этап в политической жизни Индостана. Обогащение индийских предпринимательских слоев в результате размещения английских военных заказов на местных предприятиях, усиление роли Индии в рамках Британской империи в связи с участием в войне, как непосредственным, так и косвенным, укрепила уверенность политической элиты колониального общества добиться самоуправления конституционными методами.
Объективные факторы – необходимость адекватной реакции на ширящееся массовое антиимпериалистическое движение и субъективные – кончина в 1915 г. лидеров «умеренных» Г. Х. Гокхале и Ф. Мехты привели к выдвижению Б. Г. Тилака, освобожденного из тюремного заключения в 1919 г., на руководящее положение в ИНК. На объединительном съезде в Лакхнау в 1916 г. «крайние» во главе с Б. Г. Тилаком воссоединились с Конгрессом. Помимо воссоединения двух фракций Конгресса, на съезде было достигнуто соглашение с Мусульманской Лигой, в которой возобладало лево-радикальное крыло (Абул Калам Азад, Номани Шибли, Мохаммед и Шаукат Али), что привело к существенным сдвигам в политической ориентации организации. Согласно измененному Уставу Лиги, ее целью объявлялось достижение самоуправления в рамках Британской империи, что создавало предпосылки для соглашения Лиги с Конгрессом о единстве в целях достижения самоуправления. Лакхнауский пакт предусматривал также право Лиги на монопольное представительство мусульман, которые должны были избираться только по своей курии в выборных законодательных органах.
В 1915 г. президентом Лиги на ее очередной сессии избирается Мохаммед Али Джинна, которому суждено будет стать ключевой политической фигурой в движении индийских мусульман за самоопределение.
В этот период в Индии получило широкое распространение так называемое движение гомруля (движение за самоуправление). Лиги гомруля создавались в разных районах Индии, и в 1916 г. оформился центр этого общественного движения – Всеиндийская Лига гомруля во главе с А. Безант, руководительницей индийского Теософского общества и деятелем Конгресса.
В 1918 г. на ежегодной сессии Конгресса было выдвинуто требование самоопределения, подразумевавшее необходимость опоры на массовое движение. Это повлекло за собой раскол Конгресса: из него вышла группа умеренных, образовавших самостоятельную партию – Федерацию либералов. Вновь образованная организация была малочисленной и ориентировалась в дальнейшем исключительно на конституционные формы борьбы.
§ 2. Индия в период между двумя мировыми войнами
Закон об управлении Индией 1919 г. и его последствия
В 1919 г. английским парламентом был принят Закон об управлении Индией, известный под названием реформы Монтегю – Челмсфорда. Законом предусматривалось расширение состава избирателей в центральное (2 % взрослого населения) и провинциальные (3 % взрослого населения) законодательные собрания.
В нижней и верхней (Государственный Совет) палатах центрального и провинциальных Законодательных собраний создавалось прочное выборное большинство. Индийцам предоставлялись места в исполнительных советах при вице-короле и губернаторах провинций (пост министров департаментов здравоохранения, просвещения и ряда других ведомств колониальной администрации, не затрагивающих основ политической власти Британии).
Положение реформы о порядке выборов в Законодательное собрание предусматривало раздельное голосование индусов и мусульман и предоставляло последним определенные привилегии: им гарантировалось 30 % мест в Законодательном собрании в провинциях, где мусульмане составляли меньшинство среди избирателей и более половины мест там, где они составляли большинство. Традиционная для англичан политика противопоставления индусов и мусульман получила свое законодательное закрепление.
Несмотря на то что представители верхушки индийского общества получали доступ к участию в руководстве административным аппаратом страны, англичане сохраняли всю полноту власти в своих руках, по-прежнему контролируя финансы, армию, полицию. Вице-король и губернаторы провинций сохраняли право роспуска законодательных собраний и право вето на принятые ими решения.
При всей своей ограниченности реформа была шагом вперед в процессе становления основ конституционной государственности. Реформа привела к ослаблению контроля колониального государства над политической жизнью в провинциях в результате разграничения сфер деятельности центральной власти и ее региональных подразделений. Провинции получили возможность осуществлять управление и проводить социально-экономические мероприятия в рамках своей юрисдикции. Повысилась представительность законодательных органов: число членов Государственного Совета (верхней палаты центрального Законодательного собрания) равнялось 60 (из них 34 избираемых), Законодательной ассамблеи (нижняя палата) – 144 (при 104 избираемых).
Введение системы ответственного управления в провинциях изменяло характер государственной власти в Индии. На смену полной автократии пришла такая структура власти, в которой ранее неограниченная власть вице-короля и губернаторов провинций стала сочетаться с выборным началом и ограниченной ответстсвенностью министров-индийцев перед Законодательными собраниями. Она получила название «диархия» (двойственное управление).
Реформа ускорила становление политического сознания той части индийского общества, которая участвовала в общественной деятельности и подготовила более широкие конституционные мероприятия для создания политико-правовых основ передачи в дальнейшем власти индийской стороне.
Вместе с тем наряду с политическим маневрированием и рядом важных уступок британская сторона предприняла и ряд открыто репрессивных акций против участников национально-освободительного движения, наиболее одиозной из которых по своей варварской жестокости стала «амритсарская бойня», кровавая расправа над участниками многотысячного митинга протеста в Амритсаре (Пенджаб).
В 1919 г. был издан Закон Роулетта об антиправительственной деятельности в Индии, предусматривавший, в частности, право вице-короля и губернаторов арестовывать и ссылать без суда активистов антибританских манифестаций.
Политические силы Индии по-разному реагировали на Закон об управлении Индией. Федерация либералов и Мусульманская Лига в целом одобрили реформу. ИНК же выразил неудовлетворение ее половинчатостью и потребовал создания ответственного правительства в Индии в соответствии с принципами самоуправления. Для руководства Конгресса все яснее становилась необходимость подключения к его деятельности самых широких слоев населения.
Зарождение радикального и коммунистического движения в Индии
К началу 20-х гг. произошло расширение спектра политической активности индийского общества за счет усиления деятельности мелкобуржуазных экстремистских групп и появления организаций коммунистического типа.
Первые революционные полулегальные организации и тайные общества, ставшие на позиции политического террора, начали появляться в Индии еще на рубеже XIX–XX столетий. Эпицентрами террористической деятельности стали Бенгалия, Махараштра и Пенджаб. Основными подпольными организациями в Бенгалии были «Революционная армия Читтагонга», «Анушилон шомити» в Дакке и «Джукантар» в Калькутте, имевшие многочисленные филиалы в городах и деревнях, в Махараштре – «Абхинав Бхарат», в Пенджабе – «Бабар Акали», «Науджаван Бхарат сабха».
Впоследствии деятельность террористов распространилась на Соединенные провинции, где была создана Хиндустанская республиканская ассоциация (ХРА) с центром в Варанаси, имевшая 23 отделения. В отличие от всех ранее созданных организаций, деятельность которых носила локальный характер, ХРА провозгласила себя всеиндийской организацией.
Выделившаяся из ХРА Хиндустанская социалистическая республиканская ассоциация (ХСРА) попыталась не только объединить национальные революционно-подпольные организации под единым руководством, но и наладить сотрудничество с коммунистическими группами, а ее лидер Бхагат Сингх подводил теоретическую основу под взаимосвязь марксизма и терроризма. Несмотря на нелегальный статус и репрессии властей, революционно-подпольные организации расширяли свою деятельность. Они были ориентированы в основном на учащуюся молодежь, выходцев из городской мелкой буржуазии и часть интеллигенции.
Радикальное мелкобуржуазное направление в индийском национально-освободительном движении формировалось уже в начале XX в. Оно развивалось не только в самой Индии, но и за ее пределами. В Европе, а затем в США возникли революционные эмигрантские организации.
В 1914–1916 гг. значительная часть индийских революционных эмигрантов (около 8 тыс.) возвратилась на родину для налаживания контактов с местными подпольными организациями и подготовки восстания.
Как революционеры в самой Индии, так и индийские эмигранты рассчитывали в своей деятельности на военную поддержку третьей силы – противников Англии. Через образованный в Берлине Комитет индийской независимости поддерживалась связь с правительствами Германии и Турции. В 1915 г. при поддержке Комитета в Кабуле было образовано Временное правительство Индии в эмиграции, президентом которого был избран Махендра Пратап, премьер-министром – Баракатулла. Временное правительство обращалось за военной помощью к царской России, затем к российскому Временному правительству, а затем и к правительству Советской России, с которым оно пыталось наладить отношения. Представители индийской революционной демократии рассматривали революционные события в России прежде всего сквозь призму национально-освободительного движения и приветствовали образование советского государства, провозгласившего и осуществившего право наций на самоопределение, освободившего колониальные народы Российской империи от гнета царизма и указавшего другим народам Востока дорогу к национальной независимости. Их привлекало решение национально-колониального вопроса, социальная же сторона революционных преобразований была воспринята ими позднее. Подобным же образом и гражданская война в России рассматривалась вне ее классовой сути, а как борьба против иноземных интервентов, в чем усматривалось единство целей и судеб с большевистской Россией. Представители индийской эмиграции в Советском Туркестане и Закавказье создали ряд организаций (Индийская революционная ассоциация, Индийская секция Совета интернациональной пропаганды и др.), постепенно переходивших на позиции марксизма.
Манабендранатх Рой, Абани Мукерджи, Пративади Ачарья, Абдул Меджил стали создателями первой эмигрантской группы индийских коммунистов, основанной в 1920 г. под названием Коммунистическая партия Индии. Сектантские позиции в вопросах отношения к национально-освободительным движениям и отрицание роли в них национальной буржуазии, стремление к завоеванию коммунистами авангардной роли в борьбе с колониализмом и осуществление в ходе национального освобождения социалистической революции привели к длительной изоляции первых индийских коммунистов от массового антиколониального движения под руководством ИНК и обусловили невозможность объединения на единой антиимпериалистической платформе групп индийской революционной эмиграции, разбросанной по разным странам Азии, Европы и Америки.
В начале 20-х гг. начинают возникать коммунистические группы и на территории Индии в таких крупных городах, как Калькутта, Бомбей, Лахор, Мадрас. В 1925 г. в результате объединения усилий внутрииндийских эмигрантских коммунистических групп была создана общеиндийская коммунистическая организация – Коммунистическая партия Индии (КПИ). Однако в ее рядах не было единства. Разногласия проявились сразу же после объединительного съезда. Коммунистические лидеры стояли на различных позициях по целому ряду вопросов: о легальных и нелегальных методах борьбы и отношению к терроризму; о налаживании отношений с ИНК или конфронтации с ним; о курсе на буржуазно-демократическую или социалистическую революцию; о вхождении в Коминтерн и подключении к международному коммунистическому движению или признании «национального характера» индийского коммунизма и выработке самостоятельного курса, стратегии и тактики; о развертывании деятельности в рабочих и профсоюзных организациях и крестьянских союзах или в установке на революционный переворот на основе военной интервенции извне и использовании армии как изначального фактора революции.
Результатом разногласий был выход из КПИ двух фракций, образовавших самостоятельные объединения – Индийскую коммунистическую партию (легальную) и Национальную компартию Индии.
Малочисленность КПИ, острая фракционная борьба, общая изоляционистская установка в отношении буржуазно-демократического национально-освободительного движения, сохранявшаяся до 1935 г., обусловили ее длительный отрыв от партийно-политических сил, участвовавших в антиколониальной борьбе. Однако привнесение коммунистического и социалистического комплекса идей в общественно-политическую мысль Индии расширяло спектр представлений индийских политических деятелей о возможных путях переустройства и организации постколониального общества, существенно радикализовало индийское национально-освободительное движение.
М. К. Ганди и перемены в деятельности ИНК
Значительное расширение социальной базы национального движения за счет участия в нем крестьянства, ремесленников, мелких торговцев, фабрично-заводских рабочих потребовало выдвижения на политическую авансцену деятелей, способных отразить интересы и социальную психологию самых широких слоев индийского общества.
Лидером, сумевшим превратить ИНК в массовую партию, стал Мохандас Карамчанд Ганди (1869–1948). В 1915 г. Ганди возвратился в Индию из Южной Африки, где он, занимаясь адвокатской практикой, возглавил движение против дискриминации индийцев методами ненасильственного сопротивления. К моменту возвращения на родину у Ганди был накоплен большой опыт практической деятельности и разработаны формы и методы антиколониальной борьбы. Ганди успешно провел в Индии две кампании гражданского неповиновения – сатьяграха («упорство в истине»), часто выступал в прессе и на митингах, что сделало его к началу 20-х гг. одной из наиболее популярных фигур в среде индийских националистов.
Значение деятельности М. К. Ганди как политика и национального лидера определилось тем, что ему удалось разработать и обосновать такую политическую модель, в рамках которой антиколониальный протест вводился в русло конституционного диалога властей и местной элиты. Он упрочил консолидацию различных слоев индийской буржуазии, соединив идеологию либералов и радикалов (его апелляция к ненасилию удовлетворяла «умеренных», а призывы к массовым антиимпериалистическим действиям воодушевили «крайних»). В его общественно-политических и философских взглядах нашли выражение интересы и других слоев индийского общества: крестьянства, ремесленников, кустарей, мелких торговцев.
Ганди имел отклик и в среде фабрично-заводских рабочих. Призыв к единству был основан на морально-этических ценностях, способных объединить имущих и неимущих, брахманов и неприкасаемых, индусов и мусульман, преодолеть этнические перегородки и возродить общеиндийские социально-культурные институты. Основной политической целью, которую поставил перед Индией Ганди, стало поэтапное и постепенное продвижение к независимости, а главной политической задачей для достижения этой цели – объединение всех социально-классовых групп и партийно-политических сил под единым руководством наиболее авторитетной и представительной общеиндийской организации – Конгресса.
В сатьяграхе, сочетавшей активную оппозицию колониальному режиму с ненасилием, Ганди видел универсальную форму национальной и социальной консолидации под эгидой буржуазно-национальных сил.
Проведение массовой общеиндийской кампании гражданского несотрудничества должно было пройти два этапа. Первый этап предполагал такие формы бойкота колониального режима, как отказ от почетных должностей и званий, бойкот официальных приемов, бойкот английских школ и колледжей, бойкот английских судов, бойкот выборов в законодательные органы, бойкот иностранных товаров, второй – уклонение от уплаты государственных налогов. Основной метод политической борьбы был определен как мирный, конституционный, основанный на философском принципе ахимсы (непричинения зла всему живому), характерном для религий Индостана.
Наряду с проведением массовых кампаний гражданского несотрудничества Ганди предлагал Конгрессу так называемую «конструктивную программу», состоявшую из трех пунктов: всемерное развитие ручного ткачества и прядения, борьба за налаживание отношений между индусской и мусульманской общинами, борьба за ликвидацию «неприкасаемости». Следование пунктам «конструктивной программы» было обязательным для всех участников гандистского движения.
В сентябре 1920 г. на чрезвычайном съезде ИНК в Калькутте была принята предложенная Ганди программа несотрудничества, а проходивший в декабре того же года очередной съезд в Нагпуре закрепил победу Ганди. Конгресс стал основывать свою деятельность на идейных установках этого лидера. Под руководством Ганди Конгресс превратился из элитарной в массовую демократическую организацию.
Перестройка структуры ИНК и первая общеиндийская кампания гражданского неповиновения
Новые задачи и цели потребовали перестройки организационной структуры Конгресса, деятельность партии среди различных социальных, этнических, конфессиональных, кастовых, региональных групп требовала координации на общеиндийском уровне. Основным координирующим органом стал Рабочий комитет Конгресса.
Расширение функций партии привело к созданию партийного аппарата, составленного из политиков-профессионалов. Деятельность Конгресса была реорганизована по национальному признаку. В нем были созданы региональные комитеты ИНК, призванные улучшить организацию политического процесса на местном уровне – в провинциях и дистриктах. Были приняты решения о борьбе за создание провинций на лингвистической основе и схема нового административного деления, предусматривавшая уничтожение княжеств и разделение Индии на 21 языковую провинцию (соответственно им создавался 21 региональный комитет): Мадрас, Андхра, Карнатик, Керала, Бомбей, Махараштра, Гуджерат, Синд, Соединенные провинции, Пенджаб, Северо-Западная пограничная провинция, Дели, Аджмер, Мервара и Раджпутана, Центральные провинции (хиндустани), Центральные провинции (маратхи), Берар, Бихар, Уткал (Орисса), Бенгалия, Ассам, Бирма (входила в состав Британской Индии до 1935 г.).
Решения Конгресса по национальному вопросу обеспечили ему контроль над движением за создание провинций на лингвистической основе, но, безусловно, не могли перекрыть процесс создания региональных политических организаций, самостоятельно отстаивающих свои права.
Конгресс предпринял первые шаги по созданию под своей эгидой крестьянских, а затем и рабочих организаций. В создании крестьянских союзов принимали активнейшее участие начинавший свою политическую деятельность Джавахарлал Неру, который за участие в крестьянском движении подвергся первому аресту. Первым председателем Всеиндийского конгресса профсоюзов, основанного в 1920 г., стал один из лидеров ИНК – Лала Ладжпат Рай, а в 1921 г. был создан специальный комитет конгресса по усилению работы в профсоюзах.
1 августа 1920 г. была начата первая в истории страны общеиндийская кампания гражданского неповиновения (проводимые Ганди в период с 1915 по 1919 гг. сатьяграхи носили локальный характер). Она проходила в форме митингов, демонстраций, харталов на фоне разворачивания крестьянского движения и стачечной борьбы, перерастая временами рамки ненасилия. Кровавые события февраля 1922 г. (сожжение толпой крестьян обстрелявших их полицейских в местечке Чаури-Чаура, Соединенные провинции) послужили для Ганди предлогом для прекращения сатьяграхи. Это знаменовало сворачивание национально-освободительного движения и поворот к осуществлению «конструктивной программы», призванной подготовить почву для следующего этапа крупномасштабных действий и послужить своеобразной мирной передышкой для участников сатьяграхи.
Вместе с тем Ганди считал возможным осуществление несотрудничества в «ограниченных» масштабах: либо в форме локальной кампании неповиновения, либо в виде «индивидуальной» сатьяграхи конгрессистов, одной из наиболее распространенных форм которой стало добровольное тюремное заключение в результате публичного совершения антибританской акции и последующая за ним голодовка.
Подключение халифатистов к кампании гражданского неповиновения и тесные связи Ганди с лидерами этого движения Мухаммедом и Шаукатом Али создавали предпосылки для совместных действий двух основных конфессий – индусов и мусульман. Халифатисты представляли в начале 20-х гг. заметную силу в мусульманской общине и выступали в защиту турецкого султана-халифа, считавшегося главой суннитов, против расчленения Оттоманской империи.
Однако Мусульманская Лига, возглавляемая М. А. Джинной, не поддержала гандистской тактики и осудила как массовое несотрудничество, так и халифатистское движение. В 1921 г. Джинна покинул ИНК. Практика одновременного проведения сессий Лиги и ИНК (1916–1921), сменилась периодом конфронтации. Временное затишье в 1923–1926 гг., последовавшее за массовым движением несотрудничества 1918–1922 гг., явилось периодом перегруппировки политических сил как внутри ИНК, так и вне его.
Течения в ИНК
В ИНК середины 20-х гг. выделяются две основные группы, получившие название «противники перемен» и «сторонники перемен». Первые (Ганди, Раджагополачари, Раджендра Прасад и др.) выступили за проведение политики, основанной на несотрудничестве с колониальными властями во всех сферах общественно-политической жизни, включая бойкот законодательных органов. Стратегию национально-освободительного движения они видели в последовательном чередовании периодов массовых сатьяграх с периодами осуществления «конструктивной программы». Вторые (Мотилал Неру, Ч. Р. Дас), не отрицая значимости методов ненасильственного несотрудничества, были против бойкота законодательных органов и продолжали считать конституционную борьбу за увеличение в них индийского представительства наиболее значимой формой национально-освободительного движения. Они не видели противоречия между гражданским неповиновением и вхождением в Законодательное собрание и предлагали такую форму участия в законодательных органах, которая бы не разрушала приверженности Конгресса гандистским идеалам несотрудничества: вхождение в них и бойкот их изнутри с целью видоизменения этих органов. По мысли «сторонников перемен» такая тактика была наиболее эффективным путем к свараджу.
В 1923 г. «сторонники перемен» провозгласили создание Свараджистской партии, разработав программу и линию поведения. Партия намеревалась выставить своих кандидатов на выборах в Законодательное собрание Индии и провинциальные Законодательные собрания. Избранные в них свараджисты должны были потребовать от властей удовлетворения их требований в определенные сроки, в случае отказа партия намеревалась применить тактику обструкции и парализовать деятельность государственно-колониального аппарата.
Свараджисты решили не покидать Конгресс, а вести борьбу внутри него за принятие своей программы. В 1924 г. был заключен «Пакт Ганди – Дас», согласно которому Свараджистская партия уполномочивалась осуществлять свою деятельность в законодательных органах от имени Конгресса и в качестве его составной части. В 1924–1928 гг. Ганди уходит от непосредственной политической деятельности и сосредоточивается на осуществлении «конструктивной программы» через посредство созданной им Всеиндийской ассоциации ручных ткачей.
Деятельность свараджистов имела определенный успех. Их выступления в законодательных органах, в том числе выдвижение в Законодательном собрании Индии так называемых национальных требований, отказ одобрить те или иные мероприятия властей свидетельствовали о возникновении тенденции к складыванию конституционной оппозиции.
Однако внутри Свараджистской партии не было единства прежде всего по вопросу об определении конечной цели партии – достижения статуса доминиона или борьбы за полную независимость (сампурна сварадж). Среди свараджистов начался процесс размежевания, приведший к выделению из партии элементов, стремившихся к соглашательству с англичанами. Группировка «респонсивистов» возглавлялась Джайкаром и Келкаром, ее линия была близка к Федерации либералов, покинувшей Конгресс в 1918 г. Во главе фракции центристов встал (после смерти Ч. Р. Даса в 1925 г.) Мотилал Неру, а наиболее радикальные свараджисты во главе с С. Ч. Босом находились на грани выхода из партии.
Точная характеристика расстановки сил внутри Конгресса дана в «Автобиографии» Дж. Неру: «Ни одна из существовавших в то время в рамках Национального конгресса групп – ни сторонники участия в законодательных органах, ни противники изменения политической программы – не привлекала меня. Первая из них явно сворачивала в сторону реформизма и конституционализма, которые, по моему мнению, могли завести лишь в тупик. Противники перемен… были лишены активного начала. Однако у них было одно преимущество. Они поддерживали связь с крестьянскими массами, в то время как свараджисты в законодательных советах были всецело поглощены парламентской тактикой».
Оформление левонациона-листического направления в ИНК
Рост социальной активности масс не мог не повлиять на положение внутри ИНК. В нем к середине 20-х гг. оформилось левонационалистическое течение, представлявшее собой молодое поколение конгрессистов, требовавших активизации и радикализации Конгресса. Лидерами и идеологами левого крыла в ИНК стали Джавахарлал Неру и Субхас Чандра Бос. Возникновение левого крыла и включение в руководство партией его представителей усилило влияние Конгресса в массах, обеспечив ему ведущие позиции во Всеиндийском конгрессе профсоюзов и в рабоче-крестьянских союзах, повсеместно создаваемых в Индии в 20-е гг.
С именем С. Ч. Боса в этот период связывается создание молодежных и студенческих организаций под эгидой Конгресса. Дж. Неру, сыграв ведущую роль среди конгрессистов в формировании крестьянских союзов (Кисан сабха), установил и расширил связи индийского национального движения с прогрессивными организациями и течениями за рубежом. В 1927 г. он представлял Индию на Брюссельском конгрессе колониальных народов, на котором была создана Антиимпериалистическая лига. Впоследствии отделения лиги были созданы и в самой Индии.
Оформление в Конгрессе левого крыла позитивно сказалось на развитии этой организации. Оно способствовало не только радикализации национально-освободительного движения, но и объединению различных форм и методов освободительной борьбы, рассмотрению их не как противоборствующих, но как взаимодополняющих, каждая из которых призвана сыграть свою роль в определенной конкретной обстановке и внести свою лепту в общее дело национального освобождения.
В 1927 г. состоялся Мадрасский съезд ИНК, на котором Дж. Неру и С. Ч. Бос были избраны генеральными секретарями Конгресса. Съезд принял историческую резолюцию о главной цели национально-освободительного движения в Индии – достижении полной независимости. Национально-освободительное движение, сформулировав свои цели и задачи, вступило в новую фазу.
В том же году в Дели состоялась конференция Мусульманской Лиги, на которой обсуждались пути ее возможного сближения с ИНК. Мусульманские лидеры проявили готовность к принятию предложенного Конгрессом принципа совместных выборов и отказу от куриальной системы в случае предоставления им определенных гарантий. Ими являлись: 1) узаконенное мусульманское большинство в законодательных органах Пенджаба и Бенгалии; 2) отделение Синда от Бомбея; 3) проведение реформы в Северо-Западной пограничной провинции; 4) предоставление мусульманам 1/3 общего количества мест в Центральном законодательном собрании; 5) предоставление в провинциальных законодательных органах каждой общине количества мест пропорционально ее численности в провинции. «Делийские предложения» Лиги в целом были восприняты Конгрессом положительно.
Начало работы Комиссии Саймона и позиция ИНК
Со второй половины 20-х гг. изменяется также концепция колониальной политики Великобритании в Индии в связи с приходом к власти в метрополии лейбористов, потеснивших консерваторов и либералов. Концепция лейбористов в колониальном вопросе заключалась в идее постепенной трансформации империи в Британское содружество наций, представляющее собой объединение суверенных народов на правах равного экономического и политического партнерства при общности буржуазно-демократического государственного устройства и политических традиций конституционализма.
Налаживание контактов с различными силами внутри национального движения становится главным методом колониальной политики лейбористских правительств с конца 20-х – начала 30-х гг., а концепция содружества наций реализуется в серии конституционных реформ. В 1928 г. была создана Комиссия Саймона для выработки рекомендаций относительно будущего конституционного устройства Индии. Предложения Комиссии содержали определенные уступки, касающиеся расширения состава избирателей, а также обязательств британского правительства в плане предоставления Индии статуса доминиона (без указания сроков). Однако они были весьма незначительными и не могли удовлетворить национальные силы Индии. По инициативе ИНК, объявившего бойкот Комиссии Саймона, были проведены межпартийные конференции, на которых обсуждались принципы будущего государственно-политического устройства страны, и создана Комиссия под председательством Мотилала Неру для разработки основ индийской конституции. Все ведущие политические партии Индии, включая Мусульманскую Лигу, Хинду маха сабха и Федерацию либералов, известные своей умеренностью, отказались от сотрудничества с Комиссией Саймона. Лишь две организации приняли участие в ее деятельности: отколовшаяся от Мусульманской лиги группа Шафи и Ассоциация угнетенных каст, занимавшая с момента своего создания отрицательную позицию в отношении ИНК и поддерживавшая предложенную англичанами куриальную систему выборов.
В июле 1928 г. был опубликован доклад Комиссии М. Неру, получивший название «Конституция Неру». Этот документ предусматривал предоставление Индии статуса доминиона, в котором выборные органы осуществляли бы внутреннюю политику, включая контроль над бюджетом при сохранении контроля британского правительства над внешней политикой и обороной. Однако «Конституция Неру» не была принята во внимание Комиссией Саймона. Конституционная деятельность свараджистов, руководивших Конгрессом с 1924 г., не увенчалась ожидавшимися результатами.
Деятельность ИНК в конце 20-х – начале 30-х гг.
В ноябре 1928 г. радикально настроенные конгрессисты провели съезд общеиндийской Лиги независимости, во главе которой встали Дж. Неру и С. Ч. Бос, а на съезде Конгресса в Лахоре (декабрь 1929 г.), председателем которого был избран также Дж. Неру, было принято решение о проведении новой общеиндийской кампании гражданского несотрудничества. Руководителем ее, как и в 1921–1922 гг., стал М. К. Ганди. Съезд подтвердил решимость ИНК добиться конечной цели национальной борьбы – полной независимости. 26 января 1930 г. был отмечен по всей стране как День независимости.
В основу кампании гражданского неповиновения 1930 г. были положены «11 пунктов» Ганди, содержавшие требования к английским властям (снижение валютного курса рупии, снижение поземельного налога на 50 %; сокращение военных расходов на 50 %; уменьшение жалованья английским чиновникам на 50 %; введение протекционистских тарифов и ограничение ввоза иностранных тканей и одежды; предоставление индийскому флоту исключительного права внутренних перевозок; уничтожение департамента уголовного расследования или установление контроля над ним; предоставление индийским гражданам права носить оружие для самообороны; запрещение продажи спиртных напитков; освобождение всех политических заключенных, исключая тех, кто виновен в убийстве или подстрекательстве к убийству; отмена правительством соляной монополии и налога на соль).
Кампания была начата в апреле 1930 г. и проходила по той же программе, что и в начале 20-х гг., предполагавшей бойкот английских товаров, отказ от занимаемых постов, от участия в Законодательном собрании и т. п. Она приобрела огромный размах и объединила представителей самых различных слоев индийского общества, включая крестьянство и фабрично-заводских рабочих. Сатьяграха была облечена в форму борьбы с законом о соляной монополии. В марте 1930 г. Ганди, сопровождаемый сторонниками и последователями, отправился в двухнедельный пропагандистский поход из Сатьяграхаашрама близ Ахмадабада через Гуджерат к местечку Данди на берегу Аравийского моря, где демонстративно нарушил государственную соляную монополию в знак протеста против британского колониального господства, выпаривая соль из морской воды. Сатьяграха Ганди широко освещалась индийской прессой, а движение несотрудничества охватило территорию всей страны. Повсеместно проводились демонстрации, митинги, харталы, перераставшие в ряде районов в вооруженные восстания (например, в Шолапуре, Читтагонге и Пешаваре). Восстания перекинулись в княжества. Особо напряженная обстановка сложилась на территориях княжеств Джамму и Кашмир, Алвар, Пулра, Дир. Развернулось крестьянское движение, особенно в Соединенных провинциях. Серия политических забастовок прошла в крупнейших городах Бомбее, Калькутте, Мадрасе, Дели, Карачи.
Английские власти, запретив проведение кампании несотрудничества, объявили Конгресс и другие политические организации, принимавшие участие в сатьяграхе, вне закона. В мае 1930 г. был арестован Ганди, а к концу 1930 г. тюремному заключению подверглось около 60 тыс. человек.
Деятельность Мусульманской Лиги в конце 20-х – начале 30-х гг.
Мусульманская Лига не приняла участия в кампании несотрудничества. Так же, как в начале 20-х гг., наметилось расхождение между ИНК и Лигой по вопросу об отношении к массовым формам общественно-политического протеста, сатьяграха начала 30-х гг. вызвала отрицательную реакцию в мусульманской общине.
Мусульманская националистическая партия во главе с Ансари, выступившая за единство действий с ИНК, была немногочисленна и не пользовалась особым влиянием в среде индийских мусульман. Остальные же мусульманские организации – как наиболее авторитетная и крупная Мусульманская Лига во главе с М. А. Джинной, так и менее значимые Всеиндийская мусульманская конференция во главе с Ага-ханом и группа М. Шафи, отколовшаяся от Лиги, негативно относились к гандистским методам борьбы, будучи приверженцами умеренного конституционализма.
Отход от ИНК консолидировал мусульман: на Аллахабадской сессии Лиги 1930 г. Джинна и Шафи воссоединились. Большинство мусульманских политиков отказывалось обсуждать вопросы будущего конституционного устройства до решения индусско-мусульманской проблемы. Мусульманам-конгрессистам все труднее становилось находить общий язык с лидерами Мусульманской Лиги.
В 1930 г. известный мусульманский общественный деятель, философ и поэт Мухаммад Икбал выступил с предложением о предоставлении Пенджабу, Северо-Западной пограничной провинции, Белуджистану и Синду статуса независимого государства. Однако оно не было принято Лигой: на этом этапе речь шла лишь о расширении провинциальной автономии, отделении Синда от Бомбея и реорганизации СЗПП – Северо-Западной пограничной провинции.
Конференция «круглого стола»
В июне 1930 г. был опубликован доклад Комиссии Саймона с рекомендациями относительно будущего конституционного устройства Индии. В нем сохранялась вся полнота власти вице-короля, расширялось деление выборщиков по общинным куриям (выделение специальной курии для «неприкасаемых»), усиливались позиции представителей княжеств в центральных органах. Таким образом, игнорировались основные требования индийского национального движения, за исключением общего расширения состава избирателей. В плане изменения административно-политической структуры предлагалось отделение от Индии Бирмы и выделение в самостоятельную провинцию Синда.
Английское правительство наметило проведение серии переговоров с ведущими политическими силами Индии для обсуждения доклада Комиссии Саймона. 12 ноября 1930 г. открылась I конференция «круглого стола» в Лондоне. В ней приняли участие с индийской стороны Мусульманская Лига, Хинду маха сабха, Федерация либералов, князья и Федерация «неприкасаемых». ИНК бойкотировал конференцию, отклонив предложение участвовать в ней.
Мусульманская лига выдвинула «14 пунктов», главными из которых были требования проведения реформ в Синде и создания полноправной, имеющей Законодательное собрание Северо-Западной пограничной провинции. В случае их удовлетворения, она объявила о своей готовности к политическому диалогу с представителями других политических сил Индии. Отказ делегации Хинду маха сабха обсудить «14 пунктов» Лиги помешал выработке общей точки зрения. Нежелание английской стороны в отсутствии Конгресса продолжать переговоры было расценено мусульманскими лидерами как признание англичанами ИНК ведущей политической силой Индии, а Лигу – второстепенной организацией. На конференции не было принято никаких конструктивных решений.
Англичане предприняли попытку возобновления диалога с Конгрессом. В марте 1931 г. было достигнуто временное перемирие между национальным движением и колониальными властями (Пакт Ганди – Ирвин), по которому английская сторона обязывалась прекратить репрессии и освободить арестованных, не обвиняемых в насильственных действиях. Ганди объявил о прекращении кампании гражданского несотрудничества и согласии Конгресса на участие во II конференции «круглого стола», мотивируя свои действия тем, что подписанием пакта британское правительство признает национальное движение и законность его целей. Несмотря на недовольство пактом значительной части конгрессистов, на очередном съезде Конгресса в Карачи позиция Ганди была одобрена. Съезд принял резолюцию о платформе переговоров на конференции «круглого стола», а также резолюцию «Об основных правах и обязанностях граждан Индии», содержащую развернутую социальную и экономическую программу ИНК.
II конференция «круглого стола» состоялась в сентябре 1931 г. Для ее проведения было создано три подкомитета: по вопросам федеральной структуры Индии, по делам меньшинств и по реформам в Северо-Западной пограничной провинции. На конференции, в центре внимания которой оказалась проблема гарантии прав малых народностей, религиозных общин и каст, наметилось два кардинально различных подхода к общинному вопросу. Конгресс рассматривал разрешение общинной проблемы в качестве венца конституции, предусматривающей самоуправление, Мусульманская Лига – как ее фундамент, что предполагало необходимость решения всех спорных проблем индусско-мусульманских отношений до определения нового государственного статуса страны. При этом Мусульманская лига не настаивала на обязательном сохранении куриальной системы выборов, считая возможным урегулировать общинную проблему путем резервирования определенного числа мест в центральных и провинциальных органах за мусульманами на условиях, предложенных Делийским манифестом 1927 г. Другие партии, принявшие участие в конференции, главное внимание уделяли вопросу о распределении мест в конституционных органах между представителями общин.
Отсутствие единства и взаимопонимания между политическими силами Индии позволило англичанам взять разработку нового закона об управлении Индией в свои руки. Позднее была опубликована «Белая книга» английского правительства, содержавшая основные положения готовящегося закона. Он состоял из двух частей: «Федеральной схемы» и «Провинциальной автономии», вопрос о предоставлении Индии статуса доминиона оставался нерешенным.
На конец 1932– начало 1933 г. была назначена III конференция «круглого стола». Ганди от имени Конгресса отказался принять в ней участие. В январе 1932 г. он объявил о начале новой кампании гражданского неповиновения в форме индивидуальной сатьяграхи, что привело к аресту всех делегатов Делийской сессии ИНК. Кампания несотрудничества продолжалась до мая 1933 г. Основное внимание участников сатьяграхи было сосредоточено на урегулировании общинной проблемы и на борьбе с «неприкасаемостью», что должно было, по мысли Ганди, привести к единству сил в национально-освободительном движении. III конференция «круглого стола» прошла в конце 1932 г. без участия ИНК.
Новые течения в ИНК в 30-е гг.
Бомбейский съезд ИНК утвердил решение Ганди о прекращении кампании гражданского несотрудничества и принял решение об участии Конгресса в выборах в Центральную легислатуру. В 1934 г. Ганди формально вышел из ИНК, сосредоточившись на выполнении «конструктивной программы» (индусско-мусульманское единство, борьба с «неприкасаемостью», развитие ручного ткачества и прядения). Им были основаны Лига борьбы с «неприкасаемостью» и Всеиндийская ассоциация развития сельской промышленности. Руководство Конгрессом вернулось к свараджистам, развернувшим подготовку к участию в выборах. История повторилась. Подобно тому, как кампания гражданского несотрудничества гандистов начала 20-х гг. сменилась конституционной деятельностью свараджистов (1924–1929), массовые сатьяграхи начала 30-х гг. вновь уступили место свараджистской активности по проведению предвыборной кампании, а вслед за ней участию в деятельности провинциальных правительств (1934–1939).
Накануне выборов в Конгрессе произошли изменения. Группа правых во главе с М. М. Малавией вышла из него, образовав Националистическую партию, близкую по позиции к респонсивистам и Федерации либералов.
В 1934 г. внутри ИНК была создана еще одна фракция – Конгресс-социалистическая партия под руководством Джаяпракаша Нараяна, Ачарья Нарендра Дева и Ашока Мехты, отстаивающая идеи социал-демократического характера. Конгресс-социалисты не были едины. Наиболее многочисленной была группировка Дж. Нараяна и А. Н. Дева, стоявшая на начальном этапе своей деятельности в вопросах антиимпериалистической борьбы и социалистического переустройства общества на позициях, близких марксизму. Группировка, возглавляемая М. Р. Масани и А. Мехтой, придерживалась более умеренного курса парламентских реформ и политики социального компромисса. Они были ориентированы на «демократический социализм» британской лейбористской партии. И наконец, третья группировка во главе с А. Патвардханом и Р. М. Лохией выступала за синтез идей демократического социализма с философией гандизма, включая приверженность методам убеждения и ненасильственной борьбы.
Эта идеологическая неоднородность предопределила непоследовательную политику Конгресс-социалистической партии и частые смены ориентиров. М. К. Ганди с терпимостью относился к существованию в Конгрессе новой фракции, несмотря на ожесточенную критику «конструктивной программы» со стороны Дж. Нараяна. Право-консервативно ориентированные конгрессисты (например, Валлабхаи Патель) требовали немедленного роспуска Конгресс-социалистической партии и отставки Нараяна. Радикальные позиции в вопросах антиимпериалистической борьбы левого крыла ИНК во главе с Дж. Неру создавали предпосылки для сотрудничества с конгресс-социалистами.
Крайне неоднозначно складывались отношения КСП с КПИ. Конгресс-социалисты предприняли ряд попыток пойти на союз с коммунистами и объединить усилия в рамках антиимпериалистической борьбы, но приверженность последних изоляционистскому курсу и непоследовательность самих социалистов привели к тому, что их сотрудничество оказалось непрочным и недолговечным.
С конца 30-х гг. начался процесс постепенной эволюции первоначальных установок КПС в сторону концепции гандистского социализма (сарводайя), приверженности традиционализму и популизму, морально-нравственным и религиозным ориентирам.
В ноябре 1934 г. состоялись выборы в Центральное законодательное собрание. ИНК принял в них участие и получил более половины голосов и мест.
Закон об управлении Индией 1935 г. и выборы на его основе
В августе 1935 г. английский парламент принял новый Закон об управлении Индией, созданный на основе рекомендаций Комиссии Саймона и конференций «круглого стола» и вошедший в историю как Конституция 1935 г. Закон состоял из двух частей: «Федеральная схема» и «Провинциальная автономия». Согласно Закону, Индия представляла собой федерацию провинций Британской Индии и княжеств.
В то время как членство в федерации было обязательным для провинций, княжества наделялись свободой выбора, равно как и в отношении федеральной системы разделения властей (право либо примкнуть к федеральной схеме, либо установить прямые отношения с центральной властью и метрополией). Представители провинций в Центральном законодательном собрании были выборными, делегаты же княжеств назначались их правителями. Устанавливалось непропорциональное представительство княжеств и провинций в Государственном Совете и Законодательном собрании, при этом центральное правительство несло ответственность не перед выборным органом, каковым являлось Центральное законодательное собрание, а перед Государственным Советом, тесно связанным с колониальной администрацией.
Федеральная схема так и не была введена в действие в силу отказа большинства правителей княжеств примкнуть к федерации. Вся полнота власти оставалась в руках генерал-губернатора, назначаемого королем и являющегося его полномочным представителем в Индии. Он обладал всей исполнительной властью, а также пользовался законодательными полномочиями в центре и провинциях, имел право приостанавливать действие конституции, вводить чрезвычайное положение, продлевать срок полномочий центральной и провинциальной легислатур.
Закон сохранял принцип диархии и всю полноту власти у английской колониальной администрации. Концепция провинциальной автономии предусматривала разделение власти между центром и провинциями и расширяла прерогативы провинциальных законодательных собраний, получавших право контроля над деятельностью провинциальных кабинетов министров. Определялась и структура законодательных органов в провинциях, они делились на двухпалатные (в провинциях Мадрас, Бомбей, Бенгалия, Бихар, Соединенные провинции, Ассам) и однопалатные (в Пенджабе, Синде, Северо-Западной пограничной провинции, Ориссе и Центральных провинциях). Численность законодательных ассамблей варьировалась в зависимости от населения провинции.
Закон предусматривал куриальную систему выборов. Корпус избирателей расширялся до 12 % взрослого населения.
О будущем политическом статусе Индии в законе 1935 г. ничего не было сказано, отсутствовали также упоминания о самоуправлении в рамках Британского содружества наций. Политические силы Индии были разочарованы умеренным характером закона, названного в прессе «рабской конституцией». Однако Закон об управлении Индией 1935 г. имел значение для дальнейшего становления институтов буржуазной демократии, поскольку наряду с общим расширением электората он вводил центральную и провинциальные легислатуры, дававшие ограниченный доступ к власти представителям местных имущих слоев. Это объективно вело к усилению в Конгрессе групп, ориентированных на конституционные формы борьбы за суверенитет.
«Провинциальная автономия» была введена в действие 1 апреля 1937 г. В том же году состоялись выборы в центральную и провинциальные легислатуры. ИНК одержал победу в 8 провинциях (Центральные, Соединенные, Бихар, Орисса, Бомбей, Мадрас, Северо-Западная, Ассам, Синд) и сформировал там провинциальные правительства, в первых шести полностью конгрессистские, в последних двух коалиционные с Мусульманской Лигой. Лишь в двух провинциях (Пенджаб и Бенгалия) Конгресс уступил свои позиции Мусульманской Лиге. Несмотря на разногласия внутри ИНК по вопросу о целесообразности формирования конгрессистских правительств (часть конгрессистов считала, что создание правительств облегчит англичанам управление страной и отсрочит предоставление индийцам независимости, другие же отстаивали точку зрения о необходимости использования возможности получения навыка политического управления и претворения в жизнь социально-экономической программы ИНК), таковые были созданы и действовали вплоть до начала Второй мировой войны. В период с 1937 по 1939 гг. Конгресс начал проведение аграрных преобразований на основе принятой в 1936 г. аграрной программы (реформа арендных отношений, снижение налогообложения и т. п.), был создан также Национальный комитет по планированию под председательством Дж. Неру, разрабатывавший программу развития промышленности.
Создание и функционирование конгрессистских правительств привело как к дальнейшей организационной перестройке ИНК, так и к соответствующему оформлению его практической деятельности. Так, создание парламентского подкомитета Конгресса, в задачи которого входила регламентация и регуляция парламентской деятельности партии, узаконивало конституционно-парламентарное направление ее деятельности и повышало значимость свараджистов. Была произведена реорганизация внутренней структуры Конгресса, упорядочившая отношения между центральным руководством ИНК и его региональными подразделениями.
Усиление раскола между ИНК и Мусульманской Лигой
Вместе с тем закон 1935 г. осложнил отношения двух основных конфессиональных общностей – индусов и мусульман. Во-первых, он поставил их в соревновательные отношения на выборах и, во-вторых, создал автономные провинции с преобладанием мусульманского населения (Пенджаб, Бенгалия, Синд, Северо-Западная пограничная провинция), подготовив фактически почву для последовавшего через десятилетие раздела Британской Индии. Поражение Мусульманской Лиги на выборах 1937 г. (получение Лигой 109 мест в законодательных собраниях провинций из 482, предназначенных для мусульман; формирование лишь в четырех провинциях из 11 коалиционных правительств при участии Лиги) заставило ее руководство пересмотреть свои позиции. Этот вопрос был рассмотрен на 25-й сессии Лиги в Лакхнау в 1937 г. В целях укрепления организации и консолидации вокруг нее мусульман была разработана программа Лиги, включавшая различные требования политического, экономического и религиозного характера, отвечавшие интересам широких слоев мусульманского населения, и прежде всего лозунг о полной независимости. Если ранее Мусульманская Лига, не признававшая гандистских методов несотрудничества, выражала готовность к совместным с ИНК конституционным действиям, то теперь она ориентировала своих последователей на самоорганизацию, опору на собственные силы и несотрудничество с ИНК.
На очередной сессии Лиги в Калькутте в 1938 г. М. А. Джинна выступил с заявлением, что отныне его партия будет строить свои отношения с Конгрессом на основании «полного равноправия», а не на правах религиозного меньшинства. Условием возможного диалога должно быть признание Конгрессом права Лиги представлять всех мусульман Индии. Ранее многие члены Лиги состояли на правах двойного членства в ИНК; теперь сторонников сближения с Конгрессом, равно как и всех несогласных с линией руководства, стали исключать из партии. Сессия Лиги в Патне в том же 1938 г. наделила Рабочий Комитет чрезвычайными полномочиями, а также повысила роль центральных органов Лиги по отношению к провинциальным. Централизации партии соответствовало изменение ее идеологических установок: на смену самооценке мусульманской общины как ущемленного религиозного меньшинства пришло осознание себя полноправной «мусульманской нацией», стремящейся к самоопределению. Идея о самоопределении мусульман Британской Индии прозвучала официально из уст Джинны впервые на конференции Синдской провинциальной организации в Карачи в 1938 г., однако не оформилась еще в последовательную теорию «национального мусульманского очага».
Необходимо отметить, что растущая обособленность индийских мусульман была обусловлена не только развитием изоляционистских теоретических установок их лидеров на базе роста мусульманского национализма. Она была вызвана последовательной политикой англичан, нацеленной на внесение раскола в национально-освободительное движение, ростом активности индусских коммуналистских сил, выступавших за создание индусского государства, и проявлениями антимусульманских настроений среди части конгрессистов.
Лево-демократические движения во второй половине 30-х гг.
В то время как вторая половина 30-х гг. стала периодом размежевания Лиги и Конгресса, она же представляла собой период консолидации лево-демократических сил страны на основе борьбы за создание единого антиимпериалистического фронта. Этому способствовали усиление левого крыла ИНК начиная с 1936 г., когда Дж. Неру был избран его председателем, деятельность Конгресс-социалистической партии, Лиги прогрессивных конгрессистов, Всеиндийского крестьянского союза, Всеиндийского конгресса профсоюзов, а также изменение позиций КПИ в результате решений VII Конгресса Коминтерна (1935 г.), нацелившего коммунистов на вхождение в общенациональные демократические блоки. Впервые в истории коммунистического движения в Индии КПИ взяла курс на вхождение в Конгресс и подключение к его деятельности.
В 1939 г. президентом ИНК был избран С. Ч. Бос, известный как один из наиболее леворадикальных деятелей партии. Однако попытка Боса провести через руководство Конгресса разработанный им «План действий», содержащий ультимативные требования английскому правительству, закончилась его отставкой и избранием на пост президента умеренно-консервативного Раджендра Прасада. С. Ч. Бос со значительной группой сторонников вышел из ИНК и образовал самостоятельную партию Форвард блок. Расколв-Конгрессе повлек уход из него левых групп конгресс-социалистов и коммунистов. Создание единого антиимпериалистического фронта было непрочным и кратковременным. Накануне вступления Индии во Вторую мировую войну ее политические силы оказались разрозненными.
§ 3. Национальные силы Индии в годы Второй мировой войны и на завершающем этапе борьбы за независимость
Участие Индии во Второй мировой войне и позиции оппозиционных сил
В августе 1939 г. Англия объявила Индию воюющей стороной, и ведущие политические партии страны приняли декларации об отношении к войне. Резолюция ИНК осуждала фашизм и объявляла о поддержке военных усилий Англии при условии официального признания английским правительством права Индии на самоопределение, созыва Учредительного собрания, образования на весь период военных действий правительства, представляющего различные партии и ответственного перед Центральным законодательным собранием. Отказ вице-короля лорда Линлитгоу от конгрессистского проекта реорганизации политической власти и усиление репрессивного законодательства на период участия Индии в войне («Закон об обороне Индии») подвели Конгресс, оказавшийся в сложном положении необходимости одновременной борьбы против фашизма и против метрополии, ставшей участником Антигитлеровской коалиции, к идее обращения к методам гражданского несотрудничества. В октябре 1940 г. Ганди объявил о начале кампании гражданского неповиновения в форме индивидуальной сатьяграхи. Возобновление кампании и активизация антибританской деятельности ИНК привели к массовым арестам конгрессистов и запрету этой организации в августе 1942 г., вызвавшим волну антиколониального протеста по всей стране – так называемую «августовскую революцию 1942 г.» Конгресс как партия возобновил свою деятельность лишь в 1944 г. Конгрессистская сатьяграха времен Второй мировой войны не нашла поддержки у других политических сил Индии. Хинду маха сабха, Федерация либералов, Федерация низших каст, Всеиндийский крестьянский союз, Форвард блок, КПИ, Мусульманская Лига по разным причинам выступили против курса ИНК.
Покинувший Конгресс перед войной С. Ч. Бос и созданная им организация Форвард блок в целях ускорения свержения британского колониального господства пошли на союз с «державами оси», основав Индийский легион в Германии из пленных индийцев и эмигрантов и Индийскую национальную армию с помощью милитаристской Японии на территории Юго-Восточной Азии из представителей индийской диаспоры. Бос разработал не только практическое обоснование своим действиям («Враг моего врага мой друг»), но и подвел под них теоретическую основу, сравнив нацизм с наступательной организованной формой национализма. Индийская национальная армия приняла участие в боевых действиях на стороне японского военного командования в Бирме, а в марте 1944 г. пересекла границу и вступила на индийскую территорию, где была остановлена англо-сипайскими формированиями.
Сотрудничество части представителей национальных сил Южной и Юго-Восточной Азии с японской стороной в годы Второй мировой войны и популярность лозунгов типа «Азия для азиатов» в этих регионах поднимает сложную проблему так называемого «восточного коллаборационизма», существенно отличающегося от такового в западных странах и включившего в себя течение радикальных националистов, готовых использовать все средства для освобождения своей родины от колониального ига. Своеобразное понимание расклада сил во Второй мировой войне, рассматривавшейся сквозь призму национально-освободительных движений народов Азии, было свойственно многим представителям местных националистических партий. Так, М. К. Ганди, не разделявший иллюзий относительно освободительной миссии Японии в отношении Индии и осудивший фашистскую агрессию в целом, считал вместе с тем, что у Великобритании и США «отсутствует моральная основа… для ведения войны до тех пор, пока они… не примут твердого решения отказаться от господства над Азией и Африкой…. пока не искоренят раковую опухоль надменности белой расы» (газета «Хариджан» от 24 мая 1942 г.). Его личная позиция, расходившаяся с резолюцией ИНК, заключалась в предпочтительности неоказания поддержки ни одной из воюющих сторон и выхода Индии из войны.
В то время как британские власти запретили ИНК в 1942 г., в том же году они легализовали КПИ, выступившую с поддержкой военных усилий Англии как действенного участника Антигитлеровской коалиции. Возникшее противостояние ИНК и КПИ продолжалось как на завершающем этапе борьбы за независимость, так и в первое десятилетие независимого развития.
Мусульманская Лига также объявила о поддержке военных усилий Англии при условии расширения мусульманского представительства в законодательных органах. В марте 1940 г. в Лахоре состоялась 27-я сессия Лиги, вошедшая в историю как Пакистанская сессия, поскольку в принятой на ней резолюции основной целью провозглашалось создание самостоятельного государства Пакистан как «национального очага мусульман Британской Индии». Превращение идеи образования Пакистана в главный лозунг политической борьбы на Пакистанской сессии стало началом нового этапа политической деятельности Мусульманской Лиги в качестве выразителя воли индийских мусульман. Были разработаны различные проекты выделения из состава Индии территорий, населенных мусульманами, и переселения на них мусульман из преимущественно индусских регионов. Созданная вскоре (в 1941 г.) организация «Джамаат-и-ислами» призвана была обеспечить культурное объединение мусульман и распространение исламских ценностей среди членов общины.
Конгресс в знак несогласия с решениями Пакистанской сессии Лиги избрал президентом ИНК на сессии в Рамгархе одного из виднейших националистов-мусульман Абул Калам Азада. Расхождения между двумя партиями к началу 40-х гг. были глубоки и препятствовали выработке единой платформы в переговорном процессе с англичанами. Политики Британской Индии в рамках существовавшего националистического движения не нашли удовлетворяющего обе стороны решения проблемы межобщинных отношений, чем умело пользовались колониальные власти, в свою очередь подкреплявшие противостояние конфессии, что давало им возможность максимально продлить свое господство в Индии.
Политика Великобритании по отношению к Индии
Согласно предложениям миссии С. Криппса, начавшей свою работу в Индии в 1942 г., английская сторона обязалась предоставить своей колонии статус доминиона сразу же после окончания войны, а также право разработки конституции и порядка избрания высшего законодательного органа коллегией выборщиков-депутатов провинциальных ассамблей. Близившееся окончание военных действий заставило англичан форсировать решение вопроса по конституционному урегулированию в Индии. В 1944 г. были проведены переговоры между М. К. Ганди и М. А. Джинной о принципах будущего государственного устройства страны при посредничестве А. Уэйвелла, сменившего лорда Линлитгоу на посту вице-короля. Единой позиции выработать не удалось. Конгресс давал согласие на образование Пакистана при решении этого вопроса путем плебисцита после достижения страной независимости. Лига же настаивала на признании Конгрессом идеи образования Пакистана до достижения независимости.
Соглашения удалось достигнуть весной 1945 г. на переговорах между генеральным секретарем Лиги Лиакат Али Ханом и лидером фракции Конгресса в Центральном законодательном собрании Булабхаи Десаи на следующих принципах формирования будущего временного правительства Индии: получении обеими партиями в нем по 40 % мест, предоставлении остальных 20 % христианам, «неприкасаемым», сикхам и парсам, решении вопроса о разделе Индии после окончательного определения политического статуса страны.
В июне 1945 г. был обнародован конституционный проект вице-короля, известный под названием «Плана Уэйвелла», подтверждавший курс британского правительства на предоставление Индии статуса доминиона, право индийцев на выработку конституции, передачу индийцам всех постов в составе высшего исполнительного совета, за исключение должностей вице-короля и верховного главнокомандующего, право внешних сношений, установление паритета представительства в исполнительном совете «кастовых индусов» и мусульман. Признав в целом «План Уэйвелла», ИНК, считая себя светской политической организацией, не мог согласиться с формулой общинного паритета, кроме того, термин «кастовые индусы» отсекал от участия в деятельности ИНК «неприкасаемых». Мусульманская Лига, претендовавшая на исключительное политическое представительство индийских мусульман, была недовольна вхождением в состав Исполнительного совета мусульман-конгрессистов.
Переговоры, проведенные Уэйвеллом в Симле с представителями ИНК и Лиги по обсуждению порядка формирования Исполнительного совета, углубили разногласия между партиями.
После победы на выборах в Великобритании лейбористов в Индию была направлена английская правительственная делегация в составе министра по делам Индии Петиклоуренса, морского министра Александера и министра торговли Криппса для разработки конституционного механизма передачи власти индийцам в соответствии с политикой лейбористского правительства, изложенного в его I декларации от 19 сентября 1945 г. Она гарантировала Индии федеративную конституцию, законодательное собрание и временное правительство на период перехода власти. Следует отметить, что комиссия не считала целесообразной идею раздела как не устраняющую из политической жизни Индии проблему межобщинных отношений: при любом разделе в Индии оставалось не менее 20 млн мусульман, в то время как в состав Пакистана попадали области Бенгалии, Пенджаба и Ассама, заселенные преимущественно индусами.
Массовые выступления 1945–1946 гг., охватившие всю Индию, давление ведущих политических партий, тяжелейшая экономическая ситуация в стране делали неизбежным уход англичан из Индии. Общие процессы демократизации в послевоенном мире наряду с новыми явлениями в развитии мировой капиталистической системы изменяли традиционное значение колоний для метрополий, политический уход из которых становился гарантией сохранения экономического присутствия.
Вторая мировая война способствовала значительным изменениям как в раскладе политических сил и группировок в национально-освободительном движении и их отношениям с метрополией, так и в социально-экономическом положении страны. Годы войны ознаменовались в Индии продовольственным кризисом, перешедшим в тяжелый голод: по неполным подсчетам голодало не менее 125 млн человек, т. е. почти одна треть населения страны. Увеличение налогообложения, арендной платы, рост цен на продовольственные товары, усиление ростовщического гнета и спекуляций привели к обезземеливанию и обнищанию основной массы крестьянства и поставили на грань выживания не только городскую бедноту, но и значительную часть разорившихся мелких торговцев, ремесленников, рабочих мелких и средних предприятий. Ситуация грозила стать взрывоопасной для британских властей, не предпринимавших сколь-нибудь действенных мер для нормализации экономики и не способных бороться с набирающим силы национально-освободительным движением, получавшим растущую поддержку со стороны окрепшего за годы войны индийского национального предпринимательства.
Возникший во время войны большой спрос на промышленные изделия, особенно на вооружение и обмундирование англо-индийской армии, а также для английских и индийских войск, действовавших в Северной Африке, объективно стимулировал развитие промышленного производства. В годы войны в условиях ослабления конкуренции английских товаров рост промышленной продукции произошел в металлургической, металлообрабатывающей и химической промышленности, т. е. в отраслях непосредственно военного значения, а также в хлопчатобумажной и пищевой, обслуживавших нужды армии. Усилился процесс концентрации производства и централизации индийского капитала. За годы войны существенно окрепли монополистические группы – Тата, Бирла, Далмия-Джайн, Сингхания, Хирачанд Валчанд и др. Появились смешанные англо-индийские компании. Проникновение на индийский рынок в годы войны американского капитала и обострение англо-американской конкуренции в Индии объективно способствовали укреплению позиций национальной буржуазии по отношению к английским монополиям.
15 марта 1946 г. премьер-министр Эттли издал II декларацию об индийской политике лейбористов, в которой объявлялось о предоставлении Индии статуса доминиона, а в апреле 1946 г. состоялись выборы в провинциальные законодательные собрания. ИНК получил абсолютное большинство голосов по общей (индусской) курии во всех провинциях, а по мусульманской – лишь в Северо-Западной пограничной провинции; Лига – большинство голосов по мусульманской курии в провинциях с индусским большинством и в Бенгалии, где большинство составляли мусульмане. В Пенджабе и Синде, где мусульмане составляли большинство, голоса по мусульманской курии Лига разделила с оппозиционными местными партиями.
В мае 1946 г. были опубликованы английские предложения об условиях выборов и работы Учредительного собрания. Согласно этому документу, доминион Индия должен был представлять союз провинций и княжеств. Провинции объединялись в три зоны с зональными правительствами: 1) зону, представлявшую собой союз провинций севера, центра и юга с преобладанием индусского населения; 2) западную зону, состоящую из провинций с мусульманским большинством, – Пенджаб, Синд, Северо-Западная пограничная провинция; 3) восточную зону, включающую Бенгалию и Ассам, также с мусульманским большинством. Общеиндийская конституция и конституции трех зон должны были быть выработаны Учредительным собранием, состоящим из депутатов, избранных провинциальными законодательными собраниями и назначенных князьями, а выборы в Учредительное собрание проведены по трем куриям: индусской, мусульманской и сикхской.
Состоявшиеся в июне 1946 г. выборы в Учредительное собрание были бойкотированы Лигой и сикхами, считавшими, что англичане в процессе передачи власти делают основную ставку на Конгресс. Предложение вице-короля, направленное Дж. Неру, избранному председателем ИНК, сформировать временное правительство на правах Исполнительного совета при вице-короле и принятие его Конгрессом послужило началом прямой борьбы Мусульманской Лиги за Пакистан. По всей стране прокатилась волна индусско-мусульманских погромов. Ситуация находилась на грани выхода из-под контроля властей.
В феврале 1947 г. Эттли издал III декларацию лейбористского правительства о политике в Индии, в которой было заявлено об окончательном уходе англичан из Индии не позднее июля 1948 г. В случае несоздания к этому сроку центрального правительства, власть предполагалось передать провинциям. В условиях отсутствия согласия между политическими силами страны и небывалого размаха межобщинной розни, а также реально возникшей угрозы «балканизации» Индии, раздел на два доминиона при всех его негативных последствиях стал рассматриваться как наиболее приемлемый выход из положения, в том числе и конгрессистами, до последнего пытавшимися предотвратить подобный ход событий.
Раздел Британской Индии. Образование Индийского Союза и Пакистана
В начале июля был опубликован «План Маунтбэттена», нового и одновременно последнего вице-короля Индии, сменившего на этом посту Уэйвелла, о разделе Индии на два доминиона – Индийский Союз и Пакистан. Согласно плану, предполагалось решить вопрос о разделе Бенгалии и Пенджаба по религиозному признаку раздельным голосованием депутатов от частей провинций с преобладанием индусского и мусульманского населения, провести референдум в Северо-Западной пограничной провинции и округе Силхет (Ассам), населенном в основном мусульманами, решить судьбу Синда голосованием в провинциальном законодательном собрании, разделить Учредительное собрание на учредительные собрания двух доминионов, оставить вопрос о вхождении княжеств в один из доминионов в юрисдикции их правителей.