Мошка в зенице Господней Пурнель Джерри
– Вы сделаете для нас очень большую работу, Реннер, – сказал Фаулер. – Империя будет вам благодарна. Я буду благодарен. Вы знаете, я привез с собой чистые бланки Имперских патентов… Как вам понравится встретить следующий День Рождения бароном?
– О, нет! Это не для меня! Это отнимет от меня все время!
– Но конечно, вы найдете привилегии приятными, – сказал Род.
– Проклятье! Нет, сэр, вам не сделать из Кевина Реннера аристократа! Слишком много еще нужно изучить во вселенной! У меня нет времени для всей этой работы…
– Это может нарушить вашу беззаботную жизнь, – сказал сенатор Фаулер. – Во всяком случае, будет масса разнообразия: зависть и все такое… Но вы слишком полезны, мистер Реннер, и это Критическое Положение Первого Класса…
– Но… но…
– Капитан гражданского корабля, – сказал Фаулер, – в рыцарском звании и понимающий проблему мошкитов. Да, вы именно тот, кто нам нужен.
– Нет у меня никакого рыцарского звания.
– Значит, будет. Это неизбежно. Мистер Бари требует, чтобы его личный пилот имел по крайней мере Св. Михаила или Св. Георгия. Не так ли, ваше превосходительство?
Бари вздрогнул. Было неизбежно, что Империя назначит человека следить за ним, причем человека, который сможет говорить с торговыми капитанами. Но этот арлекин? Борода Пророка, этот человек невыносим! По крайней мере, это интеллигентный арлекин. Может, он даже окажется полезен. – Я думаю, сэр Кевин – отличная кандидатура для пилота моего корабля, – спокойно сказал Бари. В голосе его был всего лишь намек на отвращение. – Добро пожаловать в Империал Автонетикс, сэр Кевин.
– Но… – Реннер оглядел комнату в поисках помощи, но ее не было. Род Блейн держал в руках какую-то бумагу… что это может быть? Конечно, отставка! Пока Реннер смотрел, Блейн разорвал документ на куски.
– Черт возьми, хорошо! – Ждать милость было бесполезно. – Но как гражданский человек!
– О, конечно, – согласился Фаулер. – Вы получите полномочия от Военной Разведки, но это не для показа.
– О, пуп Господа! – Эта фраза заставила Бари вздрогнуть. Реннер усмехнулся. – В чем дело, ваше превосходительство? Разве у бога нет пупа?
– Я предсказываю интересные времена, – медленно сказал Бари. – Для нас обоих.
А МОЖЕТ, ЛОШАДЬ ЗАПОЕТ
Яркий солнечный свет освещал крышу Дворца. Пушистые, невероятно белые облака неслись по небу, но на посадочной площадке дул всего лишь слабый ветерок. Солнце светило тепло и приятно.
Адмирал и два капитана стояли у люка посадочной шлюпки, глядя на маленькую группу гражданских, троих чужаков в выпуклых черных очках и четырех вооруженных звездных пехотинцев. Демонстративно не замечая мошкитов и их эскорт, адмирал поклонился гражданским.
– Простите, леди, и вы, лорд, что эти назначения не позволят мне присутствовать на свадьбе. Сожалею, что вынужден забрать ваших друзей так скоро. – Он указал на двух капитанов и поклонился еще раз. – Теперь я оставлю вас, чтобы вы могли попрощаться.
– Удачи вам, адмирал, – тихо сказал Род.
– Спасибо, мой лорд, – ответил Кутузов. Он повернулся и вошел в шлюпку.
– Я никогда не пойму этого человека, – сказала Сэлли.
– Вы правы, – заметила Джок.
Сэлли удивленно посмотрела на чужака, затем повернулась к офицерам и протянула руку.
– Удачи вам, Джек. И вам, Сэнди.
– Вам тоже, Сэлли. – Каргилл искоса глянул на нашивки на рукаве. Четыре кольца, означавшие должность капитана, были яркими и новыми. – Спасибо, что дали мне корабль, Род. Я думал, что навсегда останусь в Оперативном Отделе.
– Спасибо адмиралу, – ответил Род. – Я рекомендовал вас, но решал он. Сэнди единственный, кому придется попотеть. Он будет на флагманском корабле.
Синклер пожал плечами.
– Как инженер Флота, я надеюсь проводить время на других кораблях,
– сказал он. – Лучший наблюдательный пункт для разработки новых хитростей будет находиться внутри Глаза. Поэтому я буду с этим англичанином, а это не так уж плохо. Сомневаюсь, чтобы от этого его корабль рассыпался.
Каргилл проигнорировал его.
– Сожалею, что пропущу свадьбу, Сэлли. Впрочем, пользуясь правом приглашенного, хочу кое-что сказать. – Он наклонился и коснулся губами покрасневшей щеки Сэлли. – Если устанете от него, на флоте есть и другие капитаны.
– Точно, – подтвердил Синклер. – И мои полномочия подписаны на две минуты раньше, чем Каргилла. Не забывай этого, Джек.
– Как можно! Но и ты помни, что «Паттон» – мой корабль. Лучше нам держаться порознь, шкипер. До свидания, Джок. Чарли. – Каргилл заколебался, затем неуклюже отсалютовал.
– Прощайте, – ответила Чарли. Иван защебетал и Джок добавила: – Посол желает вам удачи.
– Надеюсь, он подразумевает именно это, – сказал Каргилл.
– Конечно, мы подразумевали именно это, – сказала Чарли. – Мы хотим, чтобы вы чувствовали себя в безопасности.
Каргилл с задумчивым видом повернулся и поднялся на борт шлюпки. Синклер последовал за ним, и рядовые закрыли люк. Двигатели загудели, и люди с мошкитами отошли в укрытие. Молча смотрели они, как шлюпка снялась с крыши и исчезла в ярком небе.
– Это сработает, – сказала Джок.
– Вы читаете мысли, не так ли? – спросил Род, глядя в небо, но там не было видно ничего, кроме облаков.
– Конечно, это должно сработать, – сказала Сэлли. Голос ее звучал выразительно.
– Я думаю, что наконец поняла людей, – сказала ей Чарли. – Вы читали когда-нибудь вашу древнюю историю?
Род и Сэлли непонимающе уставились на мошкиту.
– Нет.
– Доктор Харди показывал нам некоторые выдержки, – сказала Чарли, ожидая, пока придет лифт. Двое звездных пехотинцев вошли туда, а когда люди и мошкиты были уже внутри, вошли остальные. Чарли продолжала свой рассказ, словно вооруженной охраны здесь не было. – Один из ваших древних писателей, историк по имени Геродот, рассказывает о некоем воре, которого должны были казнить. Он заключил сделку с императором: в течение года он обязался научить любимую лошадь императора петь гимны.
– Да? – сказала Сэлли, озабоченно глядя на Чарли. Она выглядела достаточно спокойно, но доктор Харди говорил, что тревожится за чужаков…
– Другие узники смотрели, как вор распевает для лошади, и смеялись
над ним. «Ты ничего не добьешься,» – сказали они ему. – «Этого не может сделать никто». На это вор ответил: «У меня есть год, а кто знает, что случиться за это время. Может, император умрет, может, умрет лошадь или я. А может, лошадь научится петь».
Раздался вежливый смех.
– Я рассказала это не очень хорошо, – сказала Чарли. – Не подумайте, что я пытаюсь острить. Эта история помогла мне понять, на сколько иные вы, люди.
Воцарилось смущенное молчание. Когда лифт остановился, Джок спросила:
– Как ваш институт?
– Чудесно. Мы уже послали за несколькими главами отделов. – Она смущенно засмеялась. – Я должна работать быстро: Род не разрешит мне думать об Институте после свадьбы. Вы придете, не так ли?
Посредники одновременно пожали плечами и посмотрели на звездных пехотинцев.
– Мы будем очень рады, если вы позволите нам присутствовать, – сказала Джок. – Но у нас нет подарка для вас. Здесь нет Коричневого, чтобы сделать его.
– Обойдемся без него, – сказал Род.
Дверь лифта открылась, но они ждали, пока звездные пехотинцы осмотрят коридор.
– Спасибо, что разрешили мне встретиться с адмиралом Кутузовым, – сказала Джок. – Я хотела поговорить с ним с тех пор, как наш посольский корабль остановился рядом с «Мак-Артуром».
Род удивленно посмотрел на чужаков. Разговор Джок с Кутузовым был очень короток и одним из самых важных вопросов, заданные мошкитой, был: – Любите ли вы чай с лимоном?
Они чертовски цивилизованы и милы, и потому будут вынуждены несколько лет жить под охраной, пока Отдел Информации будет поносить их и их расу. Мы даже наняли писателя – создать сценарий пьесы о последних часах жизни моих гардемаринов.
– Это было слишком мало, – сказал Род. – Мы…
– Да, вы не можете отпустить нас домой. – Голос Чарли изменился, став голосом молодого новошотландца. – Мы знаем о людях слишком много, чтобы быть в безопасности. – Она сделала жест звездным пехотинцам.
Двое из них вышли в холл, и мошкиты последовали за ними. Остальные охранники шли сзади, и процессия двигалась по коридору, пока не достигла жилища мошкитов. Дверь лифта мягко закрылась.
ЭПИЛОГ
«Вызывающий» почти неподвижно висел в пространстве у внешнего края системы Мурчисона. Остальные корабли группировались вокруг него в боевом строю, а справа находился «Ленин», похожий на раздувшееся черное яйцо. По меньшей мере половина основного флота была в постоянной готовности, а другие корабли ждали где-то внизу, в красном аду Глаза. «Вызывающий» только что закончил путешествие вместе с Эскадрой Безумного Эдди.
Этот термин стал почти официальным. Вообще, люди старались использовать много терминов мошкитов. Например, когда человек выигрывал в покер, он обычно восклицал: «Финч'клик'!» «Но при этом,» – подумал капитан Герб Колвин, – «большинство из нас никогда не видели мошкитов. Мы видим только их корабли: мишени, беспомощные после перехода».
Несколько их появилось из Глаза, но все они были так сильно повреждены, что едва ли годились для космического перелета. Всегда было достаточно времени, чтобы предупредить корабли, находившиеся снаружи, что очередной мошкит на подходе – если Глаз не убивал их до этого.
Последние несколько кораблей появились из точки Безумного Эдди с начальной скоростью в тысячу километров в секунду. Каким образом мошкиты находили точку Прыжка при таких скоростях? Корабли внутри глаза не смогли перехватить их. Впрочем, это и не требовалось, ведь экипажи мошкитов были беспомощны после Прыжка и не могли затормозить. Черные шары кораблей поднимались вверх и каждый раз взрывались. Если мошкиты использовали свое уникальное расширяющее поле, они взрывались скорее, с большей скоростью поглощая тепло из желтой фотосферы.
Герб Колвин составил очередной рапорт о технологии мошкитов. Большинство из них он писал сам и всегда указывал на ничтожные шансы мошкитов. Они не могли устоять против кораблей с Олдерсон Драйв, кораблей, ждущих их, еще не подозревающих о послепрыжковой дезориентации. Ему было почти жалко мошкитов.
Колвин достал бутылку из шкафчика на переборке своей патрульной кабины и искусно налил из нее, несмотря на кориолисово ускорение. Взяв стакан, он дошел до кресла и уселся в него. На столе лежал пакет с почтой. Самое свежее письмо от жены было уже вскрыто, так что он мог быть уверен – плохих новостей из дома нет. Теперь можно было читать письма по порядку. Колвин поднес стакан к фотографии Грейс, стоявшей на столе.
Она мало слышала о положении на Нью-Чикаго, но судя по последнему письму сестры, там все было хорошо. Почтовая служба Новой Шотландии была медленной. Дом, который она подыскала, находился вне защитной системы, но она не тревожилась, поскольку Колвин заверил ее, что мошкиты не смогут прорваться. Она взяла его в аренду на все три года, что они проведут здесь.
Герб согласно кивнул – это сбережет деньги. Три года этой блокады, а потом домой, где он будет Коммодором Флота Нью-Чикаго. На «Вызывающий» поставят новый двигатель Олдерсона, и он станет флагманом. Несколько лет обслуживания блокады были малой ценой за уступки, на которые шла Империя.
«И все это сделали мошкиты», – подумал Колвин. – «Без них мы бы еще сражались. Имелись еще миры вне Империи и всегда должны быть, но в Трансугольном Секторе объединение проходило спокойно и было больше мордобития, нежели сражений. И все это сделали для нас мошкиты».
На глаза Гербу Колвину попалось имя: лорд Родерик Блейн, представитель Имперской Чрезвычайной Комиссии. Колвин глянул на переборку и увидел знакомое пятно пластыря, поставленного после сражения с «Мак-Артуром». Это сделала призовая команда Блейна, задав нам немало работы. Он знающий человек, неохотно признал Колвин, но наследственность – не лучший способ выбирать предводителя. Мятежная демократия Нью-Чикаго тоже действовала не слишком хорошо. Он снова вернулся к письму Грейс.
У лорда Блейна появился второй наследник, а Грейс помогала в Институте, основанном Леди Блейн. Она часто говорила с Леди Сэлли и даже была приглашена в их поместье взглянуть на детей…
Письмо продолжалось, и Колвин покорно читал его. Неужели ей никогда не надоест рассуждать об аристократии? Мы никогда не сойдемся в политике, подумал он и ласково посмотрел на ее снимок. Боже мой, я теряю тебя…
По кораблю пронесся звон колоколов, и Герб сунул письмо в стол. Нужно было заниматься работой: завтра командор Каргилл прибудет на борт для осмотра. Герб в предвкушении потер руки. На этот раз он покажет Империи, каким должен быть корабль. Победитель смотра получит дополнительное время к очередному отпуску, и он хотел заполучить его для своей команды.
Когда он встал, в иллюминаторе мелькнуло маленькое желто-белое пятно. Однажды мы войдем туда, подумал Герб. Со всеми талантами Империи, работающими над этой проблемой, мы найдем способ управлять мошкитами.
И как мы тогда будем называть себя? Империя Человека и Мошкитов? Он усмехнулся и отправился осматривать свой корабль.
Блейн Минор было большим поместьем, и деревья в саду защищали их глаза от яркого солнца. Их комнаты были очень удобны, и Посредники начали привыкать даже к присутствию звездных пехотинцев. Иван, как обычно, относился к ним, как к своим собственным Воинам.
У них была работа. Они ежедневно встречались с учеными Института, и Посредниками при этом служили дети Блейна. Старший мог говорить несколько слов на Языке и читал жесты так же хорошо, как молодой Мастер.
Они жили с удобствами, но все-таки это было заключение, и по ночам они смотрели на ярко-красный Глаз и его крошечную Мошку. Угольный Мешок висел высоко в ночном небе, похожий на Мастера в капюшоне, закрывшего один глаз.
– Я боюсь, – сказала Джок, – за мою семью, мою цивилизацию, мои виды и мой мир.
– Хорошо думать большими мыслями, – сказала Чарли. – Почему же вы растрачиваете свои способности на мелкие? Смотрите… – Ее голос и поза изменились – она заговорила о серьезных вещах. – Мы сделали, что могли. Этот Институт Сэлли – обычное фиаско, но мы продолжаем сотрудничать, показывая, насколько мы дружелюбны, безвредны и искренни. Тем временем блокада действует и будет действовать всегда. В ней нет ни одного отверстия.
– Есть, – сказала Джок. – Похоже, ни один человек не подумал о том, что Мастера могут достичь Империи через обычное пространство.
– В ней нет отверстий, – повторила Чарли, выразительно сложив руки. – Ни одной бреши до очередного коллапса. Проклятье! Кто сможет построить другой зонд Безумного Эдди, прежде чем начнется голод? И куда они могут послать его? Сюда, к этому флоту? – Она выразила презрение. – Или в Угольный Мешок, к сердцу Империи? Вы думаете, запускающие лазеры достаточно мощны, чтобы преодолеть пыль Угольного мешка? Нет. Мы сделали, что могли, и Циклы начнутся снова.
– Тогда как нам предупредить их? – Правые руки Джок были изогнуты, левая вытянута и открыта: готовность к нападению и риторическая безжалостность. – Может, они безуспешно пытаются постичь эту блокаду? Напрасные усилия, которые ускорят коллапс. Начнется длительный период, когда Империя может почти забыть о нашем существовании.
– Возникнут новые технологии, воинственные, как все развивающиеся технологии. Они должны знать о человечестве. Может даже, им удастся сохранить или заново изобрести Поле. Когда они достигнут вершины своей мощи, они выведут Воинов и двинутся вперед, завоевывая все: Мошку-1, астероиды, весь космос. И Империю.
Чарли искоса взглянула на Мастера. Иван бесстрастно лежал, слушая щебет посредников, как часто делали Мастера, и невозможно было понять, о чем он думает.
– Завоевание, – сказала Джок. – Но чем большего прогресса они достигнут по сравнению с Империей, тем более окончательным будет ее ответ. Они многочисленны. При всех их разговорах об ограничении популяции, сами они многочисленны. Они заперли нас в бутылке, ожидая пока мы слишком размножимся и произведем коллапс. А с очередным коллапсом – уничтожение!
Колени Чарли были прижаты к животу, правые руки – к груди, а левая защищала голову. Новорожденный, родившийся в этом жестоком мире. Голос ее звучал глухо.
– Если у вас ест лучшие идеи, можете развивать их.
– Нет. У меня нет лучших идей.
– Мы выиграли время – сотни лет времени. Сэлли и ее глупый Институт имеют сотни лет для изучения проблемы, которую мы поставили перед людьми. Кто знает, может лошадь научится петь гимны.
– Вы уверены в этом?
Чарли взглянула на изгиб ее руки.
– При таких шансах? Конечно!
– Безумный Эдди!
– Да. Решение Безумного Эдди. А что еще осталось? Так или иначе, а Циклам конец. Безумный Эдди выиграл свою внутреннюю войну против Циклов.
Джок взглянула на Ивана и увидела, что тот пожал плечами. Чарли стала Безумным Эдди. Впрочем, это мало значило теперь, к тому же это было милое и безобидное безумие – эта вера, что на все вопросы есть ответы, и ничто не лежит за пределами досягаемости сильной левой руки.
Эти люди никогда не узнают результата: им не известно, что они должны найти, а их дети растут, зная мошкитов не только по легендам. И лишь два семейства из многих не питают ненависти к мошкитам.
Если кто-то и может научить лошадь петь гимны, то только Посредник.
Читать бесплатно другие книги:
