Ночные шорохи Макнот Джудит

Глава 26

Слоан стояла на балконе, зачарованно глядя вниз. Задний газон был ярко освещен факелами и пестрел столиками, покрытыми белыми скатертями и украшенными цветами и свечками в стеклянных чашах. Одетые во фраки официанты разносили бокалы с шампанским и закуски, ловко лавируя между собравшимися гостями. Сколько же тут людей? Человек двести, не меньше!

Справа были расставлены банкетные столы с огромными цветочными аранжировками посредине, а слева, у бассейна, рядом с импровизированной танцевальной площадкой, играл оркестр. На отдельном столе в самом центре красовалась гигантская ледяная скульптура, изображавшая взмывающих в небо чаек.

— Готова к торжественному выходу? — осведомилась Парис.

— Не думала, что прием будет таким роскошным, И народу тьма! Я боюсь!

— Секретарша Ноя — настоящая волшебница, — объявила Парис, одобрительно разглядывая собрание. — Мне до нее далеко! Подумать только, всего за несколько часов устроить такое грандиозное шоу! Ну, нам пора!

— Честно говоря, поджилки трясутся, — призналась Слоан.

— У меня тоже, — усмехнулась Парис. — Никто и никогда еще не носил мои модели. Давай проверим общее впечатление.

Сестры направились в спальню, где Слоан принялась медленно поворачиваться перед Парис.

Платье из лимонного шифона с многоярусной юбкой, плавно колыхавшейся при малейшем движении, а облегающий лиф с американской проймой и квадратным вырезом застегивался на спине усыпанной стразами пряжкой.

— Так изумительно я никогда еще не выглядела. И вряд ли буду, — полушутливо добавила Слоан.

— Идеальный цвет для такого загара, — заметила Парис, отступая и восторженно оглядывая сестру. — А платье как на тебя сшито. Я впервые ощущаю себя… профессионалом.

— Ты и есть профессионал, — искренне выпалила Слоан.

— Отец так не считает. Он все твердит, что я зря трачу время на пустяки.

— Картер постоянно давит на тебя, — со спокойной силой перебила Слоан. — Пожалуйста, не позволяй ему этого. Он не прав. Взгляни на меня. Взгляни на нас! — Она, пританцовывая, вбежала в гардеробную и встала перед высоким, в человеческий рост, зеркалом. — Ведь это твои платья! И посмотри, как чудесно!

Сестры, обнявшись, на секунду замерли перед зеркалом. Парис в вышитом персиковом шелке, с темными волосами, разделенными на прямой пробор и подобранными по бокам золотыми заколками, и Слоан в бледно-желтом, с локонами, золотым облаком падавшими на плечи.

— Да после этого никакое подвенечное платье в подметки не будет этому годиться! — пожаловалась Слоан.

— Вот уж нет! — решительно тряхнула головой Парис. — Ведь его тоже смоделирую я! — И, обняв сестру, скомандовала:

— Вперед, принцесса Слоан! Отец ждет нас во внутреннем дворике, и я не отойду от вас, пока он со всеми тебя не познакомит.

Ной уже давно находился в толпе гостей и сейчас рассеянно прислушивался к приятелю, пытавшемуся убедить его приобрести племенную ферму, которую тот намеревался превратить в акционерное предприятие.

Он стоял спиной к дому, но безошибочно уловил момент, когда среди гостей появилась Слоан, потому что гул беседы внезапно стих и присутствующие стали оборачиваться.

— Господи Боже, только взгляните на это! — выдохнул кто-то.

Ной медленно повернулся, не желая показаться чересчур заинтересованным, и едва удержался от того, чтобы не броситься навстречу. Он буквально заставил себя не двигаться с места те полчаса, на протяжении которых Картер, под руки с обеими дочерьми, обходил собравшихся.

Слоан приветливо улыбалась, внимательно слушала, и Ной видел, как все мало-помалу подпадают под чары ее безыскусных манер и искренней теплоты.

Кортни, однако, выходила из себя.

— Пожалуй, Слоан пора спасать! — прошипела девочка. — Картер уже достал ее своими гостями!

— Стой где стоишь, — приказал Ной. — Через несколько минут она освоится и подойдет.

— Ну вот и Слоан, и, слава Богу, без Картера! — восторженно взвизгнула Кортни, но тут же угрожающе уставилась на друзей Ноя, явно намеревавшихся перехватить прекрасное видение. — И волчья стая тут как тут! Не терпится разорвать жертву. И наш папочка туда же! Омерзительно!

С этими словами она решительно шагнула к Слоан и загородила ее от остальных, включая собственного брата.

— Привет, Слоан, — улыбнулась Кортни. — Ной сказал, что ты просила меня прийти, так что теперь терпи. Посмотри, я даже оделась специально для такого случая, не заметила? — Она приподняла юбку, чтобы дать Слоан полюбоваться ее нарядом, состоявшим из бального платья, отделанного кружевами, очевидно выкопанного где-то на чердаке, длинных атласных митенок и армейских ботинок. Девочка выглядела невыносимо вызывающе и в то же время так забавно и мило, что Слоан разразилась смехом и порывисто обняла ее.

— Я так рада, что ты здесь!

— Правда? Но как тебе нравится мой туалет?

— Ты вся в нем выразилась, — улыбнулась Слоан.

— А миссис Рейнолдс сказала, что я выгляжу как разряженная беженка.

— Просто она очень старая и, по-моему, не слишком хорошо видит, — фыркнула Слоан, едва удерживаясь от смеха.

— А ты не собираешься поздороваться с Ноем? С самого начала вечера Слоан только об этом и думала, но теперь, когда он стоял в двух шагах, внезапно смутилась до слез. Набравшись храбрости, она еле слышно прошептала:

— Привет.

— Привет, — кивнул он, восхищенно блеснув глазами.

— По-настоящему тебе следовало бы обнять и его тоже, — не отставала Кортни. — Не поверишь, на что он отважился, чтобы устроить сегодняшний вечер!

— О чем ты? — пробормотала Слоан, делая вид, что не знает, каких трудов стоило Ною и его секретарше организовать прием, но оказывается, и ей не все было известно.

— Ной закрыл главный ресторан в одном из своих отелей, — пояснила Кортни, — потому что понадобились столы и стулья, и можешь ставить последний цент на то, что в отеле не осталось ни одного цветка. Видишь те цветочные аранжировки на столах?

Слоан с усилием оторвала взгляд от веселых серых глаз Ноя и взглянула в сторону столов.

— Да, вижу.

— Так вот, еще утром тот гигантский букет стоял в вестибюле…

— Немедленно замолчи, Кортни!

— Это чистая правда, — поклялась девочка, нимало не смущенная резким тоном брата. — И во всем ресторане не осталось ни салфетки, ни вилки, ни официанта. — .

Ной, покачав головой, схватил сестру за талию и шутливо зажал ей ладонью рот, отсекая продолжение пламенной тирады.

— Когда я в последний раз приглашал вас танцевать, вы отказывались, — обратился он к Слоан. — Есть ли у меня шансы сегодня?

Слоан была так глубоко тронута его заботой о ней, что безоглядно поддалась очарованию его бархатистого голоса и нежного взгляда.

— По-моему, да, — прошептала она.

Оказавшись в объятиях Ноя, Слоан впервые за все время их знакомства позволила себе пристально посмотреть на него — и затаила дыхание. Элегантный темно-синий костюм идеально сидел на высокой, широкоплечей, мускулистой фигуре, ослепительно белая рубашка подчеркивала бронзовый загар, а на смуглом лице сверкала белозубая улыбка.

— Вы довольны вечеринкой? — спросил он, притягивая ее к себе и начиная двигаться в такт знакомой мелодии «Кто-нибудь, присмотрите за мной».

— Очень, — тихо призналась она, пытаясь не замечать, как прижимаются его ноги к ее ногам, как крепка его рука и как неотразимо действуют на нее его слова. — Не знаю как и благодарить вас.

— Что-нибудь придумаем, — пообещал он, многозначительно глядя на нее из-под полуприкрытых тяжелых век. Слоан отчаянно пыталась найти остроумный ответ.

— Видимо придется давать вам уроки самообороны. Губы Ноя дернулись в полуулыбке:

— Считаете, они мне понадобятся?

— Возможно. Я крепкий орешек. Куда крепче, чем выгляжу!

— Я тоже.

Во рту у Слоан пересохло.

Она была настолько сбита с толку, так ошарашена тем, что происходит с ней, что почти не замечала, как легко скользит вместе с Ноем, как идеально подстраиваются друг к другу их тела. Она твердила себе, что ступила на опасный путь и лучше, пока не поздно, остановиться, но когда рука Ноя скользнула по ее спине, она забыла обо всем и припала к мужской груди. Нет, не стоит обольщаться, это всего лишь танец, и Ной, вероятно, не придает ему особенного значения.

Но Слоан ошибалась. Ной прекрасно знал, что делал, и уже обдумывал следующие шаги, любуясь сверкавшим в свете факелов расплавленным золотом волос. Она пахла полевыми цветами, и танцевать с ней — все равно что танцевать с облачком.

Едва музыка стихла, Слоан чуть отступила, и Ной смотрел и не мог наглядеться на нежный овал лица с изящно очерченным прямым носом и большими глазами.

— Когда псе закончится, я отвезу Кортни и отца домой и вернусь. Буду ждать на берегу.

— З-зачем? — пробормотала Слоан.

— Там и придумаем причину, — насмешливо сообщил он.

Его «причины» были кристально ясны Слоан. Но сумеет ли она устоять?

Парис и Пол танцевали вместе, и когда пары сблизились, Пол предложил сестрам обменяться партнерами.

— Ной, — неожиданно проговорила Слоан, — было бы чудесно, если бы после танца с Парис вы пригласили Кортни.

— Кортни? — ошеломленно повторил он, словно сама мысль о таком поступке никогда не приходила ему в голову. Представив сестру в ее тяжелых башмаках. Ной внутренне содрогнулся, но послушно кивнул:

— Обязательно!

И, верный своему слову, после танца с Парис отыскал Кортни. Втайне надеясь на отказ, Ной объявил:

— Мисс Мейтленд, хотите потанцевать?

— С тобой? — охнула она.

— Нет, с официантом, — усмехнулся Ной, но Кортни уже нагнулась и принялась расшнуровывать ботинки. Перед тем как снять второй, девочка, поколебавшись, спросила:

— Ты это серьезно?

Ной почувствовал угрызения совести. Только сейчас он понял, как сестре хотелось, чтобы ее пригласили.

— Разумеется.

Он и не представлял, что Кортни так прекрасно чувствует музыку!

— Где это ты научилась так танцевать? Кортни закрыла глаза.

— У девушек это врожденное. Кстати, ты пытаешься затащить Слоан в постель.

— Не суй нос куда не просят!

— Сделай мне одолжение, оставь ее в покое, рано или поздно ты бросишь ее, как остальных, только в отличие от них Слоан будет страдать, и больше мы ее не увидим. Никогда. Слоан — прекрасный человек, и мне хотелось бы иметь такого друга.

Ной смотрел в поднятое к нему серьезное личико и со стыдом вспоминал о благородстве и щедрости духа Слоан, нашедшей время позаботиться о заброшенной девочке. Каково должно быть сострадание к людям, если посреди шумного вечера, под постоянным огнем пристальных взглядов и пересудов она думала не о себе, а о Кортни!

— Слоан уже твой друг, — уверенно заключил он, закружив сестру.

Весь остаток вечера Ной то и дело поглядывал на часы. Минуты тянулись бесконечно долго. Он старался держаться неподалеку от Слоан и всячески вовлекать ее в беседы с приятелями, но казалось, все мужчины сегодня хотели танцевать только с ней. Правда, Ной еще пару раз пригласил Кортни.

Глава 27

Слоан вместе с отцом и сестрой стояли на крыльце, провожая засидевшихся гостей — супружескую пару, давних друзей семьи, рассуждавших с хозяином о политике еще добрых два часа после ухода остальных, включая Ноя. Эдит давно удалилась к себе, а Пол, очевидно сообразивший, что от сенатора Термонда Мида и его супруги не так-то просто будет отделаться, тайком улизнул с полчаса назад.

— Доброй ночи, Слоан, — пожелала миссис Мид. — Рада была познакомиться. Обязательно попробую испечь пирог с лаймом по вашему рецепту. Должно быть, необыкновенно вкусно.

Улыбнувшись девушке, жена сенатора чуть подалась вперед и приложилась щекой к щеке Парис — жест, который, как поняла Слоан, заменял поцелуй богатым обитателям фешенебельного курорта.

— Противная девчонка, — шутливо попеняла она. — Поверить не могу, что ты так долго ухитрялась скрывать от всех свой талант! Не признайся Слоан, во всеуслышание, что это ты моделировала ее платье, так и продолжала бы нас дурачить! Я слышала, как Салли Линкли просила тебя показать эскизы, но я просто должна увидеть их первой! По справедливости говоря, я имею на это полное право, поскольку знаю тебя едва ли не с пеленок!

Но тут вперед выступил сенатор Мид, довольно официально попрощался с девушками, а когда дошла очередь до Картера, с энтузиазмом потряс его руку.

— Тебе несказанно повезло, дружище! Такие красавицы дочери! Парис всегда была выше всех похвал, но и Слоан всякий отец может гордиться! Она нас покорила!

— Знаю, — кивнул Картер. — Ты прав, я настоящий счастливчик!

Закрыв дверь, он с сияющим видом обернулся к дочерям.

— Слоан, не могу передать, как ты меня порадовала! — чистосердечно признался он. По всей видимости, в этот момент отношение Картера к младшей дочери действительно изменилось: не потому, что он воспылал к ней родительской любовью — он вообще не был способен на это, — просто восторг приятелей и знакомых льстил его самолюбию и выставлял в выгодном свете перед окружающими. К своему удивлению, Слоан обнаружила, что многие его друзья — весьма симпатичные люди. Как жаль, что того же нельзя сказать о Картере!

— Спасибо, — вежливо поблагодарила дочь, скрыв презрительную усмешку.

Картер стал медленно подниматься по ступенькам, а Слоан поспешно взглянула на старинные напольные часы и тихо охнула. Господи, она и не подозревала, что уже так поздно! Ной, разумеется, не стал ее дожидаться. Судьба в облике сенатора Мида сочла нужным вмешаться и уберечь ее от ужасной глупости. Слоан следовало бы порадоваться, но вместо этого на душе отчего-то стало пусто и тоскливо.

Однако Парис ничего не заметила. Да и что ей до переживаний сестры!

Порывисто обняв Слоан, она прошептала:

— Ты была неотразима! Настоящий фурор! Все только и твердили о том, как ты прелестна, очаровательна, остроумна… Словом, полный успех. Поэтому гости и не хотели расходиться.

Слоан поплелась за ней наверх, терзаясь вопросом, не лучше ли все-таки спуститься на пляж или стоит от греха подальше лечь спать. В этом неравном поединке победил лукавый бесенок, что с недавних пор толкал ее на всякие безумства.

— Спокойной ночи, — прошептала Парис.

— До завтра, — кивнула Слоан, но рука замерла на дверной ручке.

Парис, заметив колебания сестры, удивилась:

— Ты на нотах с самого рассвета! Неужели не устала? Слоан пристыженно покачала головой и неожиданно для себя выпалила:

— Ной просил меня встретиться с ним на пляже после приема!

— Неужели?

— Честное слово.

— Так почему ты еще здесь? — усмехнулась Парис, и приободренная Слоан не заставила себя уговаривать.

Задний газон был по-прежнему ярко освещен и многолюден: служащие ресторана складывали сервировку и мебель и грузили все в фургоны. Кое-кто из слуг Картера им помогал. Слоан узнала двух горничных и приветливо поздоровалась. Все вели себя так, словно в ее желании прогуляться под луной по пустынному пляжу в час ночи не было ничего особенного. Можно подумать, там каждый день встречаются дамы в роскошных шифоновых платьях и босоножках на высоченных каблуках!

Несмотря на очевидное безразличие окружающих, Слоан невыносимо смущалась. Только добравшись до полоски воды, она немного успокоилась, но облегчение немедленно уступило место обиде и отчаянию. Ноя нигде не было видно.

Она глянула в сторону его дома. И там ни души… разве что Ной спрятался за высокими кустами живой изгороди… Кажется, никого.

Девушка сняла босоножки и, помахивая ими, медленно побрела по песку в слабой надежде, что Ной все-таки появится. Но чем ближе она подходила к его дому, тем холоднее становилось на душе. Предательское сердце не давало покоя. Как дерзко он смотрел на ее губы, когда она благодарила его за этот вечер! Он сказал еще, что они успеют придумать повод для ночного свидания…

Слоан остановилась у забора, вглядываясь в террасы, на которых мелькали лишь смутные тени и отблески лунного света.

— Что ж, все к лучшему, — упорно твердила себе девушка. Ной Мейтленд — человек из другого мира, иного круга, слишком многое повидал, слишком пресыщен, слишком уверен в себе. Он просто играл с ней, посчитав доверчивой дурочкой, провинциалкой. И если она не поостережется, он разобьет ей сердце. Какое счастье, что все так получилось и ей не придется стыдиться себя!

Она рада, что он не дождался.

Она вне себя от восторга, что он уже седьмой сон видит.

Слоан сглотнула засевший в горле колючий жесткий ком и повернулась, чтобы уйти. Но с террасы послышался тихий повелительный зов:

— Слоан!

Волна возбуждения подхватила Слоан и понесла вперед как на крыльях. Она едва не бросилась бежать навстречу Ною, спускавшемуся со ступеней террасы. Он снял пиджак и галстук, расстегнул рубашку и закатал рукава. И как ни странно, ухитрился выглядеть еще более привлекательным.

Слоан остановилась перед ним, запыхавшаяся, испуганная, смущенная, отчаянно пытавшаяся сделать вид, будто ничего особенного не происходит.

— Последние гости только что ушли.

Ной понимающе кивнул и, сунув руки в карманы, молча уставился на нее.

Слоан бессознательно ждала, что он сразу же потянется к ней. Но когда ничего подобного не произошло, недоумевающе подняла брови. Что это с ним? Неужели…

И поскольку с самого начала вечера в ней занозой засело беспокойство, Слоан, естественно, предположила, что та же проблема тревожит и Ноя. С трудом перебарывая себя, она тихо пробормотала:

— Мы… мы не имеем права встречаться. Если Картер пронюхает, во всем окажется виноватой Парис. Он станет изводить ее за то, что не сумела вас завлечь.

— В таком случае, — небрежно бросил Ной, — придется честно объяснить ему, что женитьба на Парис не входит в мои планы.

— Но тогда он набросится на вас.

— Вы всегда переживаете за посторонних людей? Ной с удивлением заметил, что девушка восприняла его слова всерьез и, немного подумав, кивнула:

— К сожалению, это один из моих бесчисленных недостатков.

«Недостатков?»— с мрачным юмором подумалось ему. Интересно, имеет ли она представление о том, что есть истинные недостатки?

В лунном сиянии это создание, чьи юбки развевал ветер, щеки румянило смущение, а золотистые волосы образовали нимб вокруг головы, напоминало босого ангела, державшего вместо арфы босоножки.

Она из тех женщин, которые помогают малышам носить ведерки с водой для строительства песочных замков и бросаются на помощь старым заболевшим садовникам. Он вспомнил, как радовалась Кортни, когда он пригласил ее танцевать по просьбе Слоан, как расцвела и воспрянула Парис. Сестра верно сказала: Ной не имеет никакого права гасить это чистое сияние, исходившее от Слоан, и причинять ей боль.

Но с другой стороны, ей уже тридцать лет. Достаточно взрослая, чтобы понять, к чему ведет сегодняшнее свидание, и играть по правилам. И как вести себя, когда все кончится.

Все это так, да только… вряд ли эти самые правила ей знакомы. По собственному признанию, она не умеет ни флиртовать, ни кокетничать. Совсем простушка.

Ной скривил губы в сардонической усмешке, представив, сколько сердец она могла бы разбить, если бы потрудилась научиться… Не далее как сегодня он своими глазами видел, как опытные мужчины, прожженные сердцееды и расчетливые холостяки, которых не так-то просто поймать, превращались в манную кашу от одной лишь ее улыбки.

Больше всего его задевало, что она либо не заботилась атом, какой эффект производит ма мужчин, либо просто ничего не замечала. Во всяком случае, Ной мог твердо сказать о Слоан лишь две вещи: она никогда не имела дела с представителями сильного пола, подобными ему, и заслуживает гораздо большего, чем он готов ей дать.

— О чем ты думаешь? — робко выдохнула Слоан, чувствуя, как остатки храбрости испаряются с молниеносной быстротой, сменяясь сознанием собственной глупости, неуклюжести и застенчивости.

— О том, что ты похожа на босого ангела, — глухо пробормотал Ной.

Слоан потрясенно заморгала и, неожиданно вспомнив о том, кто она и почему находится здесь, залилась краской.

— Поверь, я отнюдь не ангел. Скорее наоборот Ной вынул руки из карманов и привлек Слоан к себе.

— Рад это слышать, — признался он, опуская голову. Его губы были совсем рядом, когда Слоан запоздало сообразила, что Ной, вероятно, имел в виду ее отношения с мужчинами. Но она уже нагромоздила гору лжи и хоть в этом желала быть абсолютно честной.

— Я имела в виду, — поспешно пояснила она, — вовсе не., не секс.

Ной моментально вскинул голову и впился в лицо девушки прищуренными глазами:

— Вот как?

Слоан беспомощно вздохнула и отважно попыталась вести себя как зрелая, разумная женщина без предрассудков, свободно обсуждающая скользкую тему, на которую она предпочитала вообще не говорить. Особенно в присутствии Ноя…

— У меня не слишком много опыта подобного рода… собственно говоря, я всего лишь два раза встречалась с мужчинами, ..

Ной не мог отвести взгляда от очаровательного личика и сияющих глаз. И какие-то непонятные эмоции, вспыхнувшие глубоко в душе, настойчиво побуждали его к действию. Почему ему так и хочется рассмеяться, подхватить Слоан на руки и закружить?

— В самом деле? — хрипло переспросил Ной, неловко откашлявшись. — Только два раза? Я ужасно разочарован, — поддразнил он.

Всего час назад она, возможно, понятия не имела, как завлечь мужчину, но сейчас в глазах зажегся лукавый огонек, и Ной понял, что она готова вступить в поединок. Понял и обрадовался.

— Жаль, конечно, — продолжала Слоан, театрально хлопая ресницами, — и я хотела бы утешить тебя, сказав, по таких эпизодов в моей жизни было не меньше сотни, но что есть, то есть.

— Какая жалость! Смею ли я предположить, что обе встречи оказались очень короткими и крайне неудовлетворительными?

Красотка в его объятиях медленно, торжественно кивнула, закусив губу, чтобы скрыть усмешку.

— О да, — трагически прошептала она. — Очень короткими и крайне неудовлетворительными.

— Прекрасно!

Ной снова наклонил голову, но замер, пораженный неожиданной мыслью.

— Это правда? — прошептал он, не в силах сдержать смехотворного порыва, дурацкой, позорной потребности знать о других любовниках этой женщины.

Веки Слоан приподнялись, тонкие пальцы легли на его щеку.

— Честное слово, — совсем по-детски прошептала она. — Так все и было.

И тут Ной сделал нечто совершенно ему несвойственное — чуть повернул голову в чашечке ее руки и поцеловал ладонь. Дрожь, пробежавшая по телу Слоан, казалось, сотрясла и его.

Дуглас поудобнее улегся, отложил книгу и уже потянулся к выключателю лампы, когда в спальню ворвалась мрачная, как грозовая туча, Кортни.

— Представляешь, что творится на террасе? — выпалила она, подбегая к окну. — Я случайно услышала голос Ноя и, выглянув наружу, увидела, как по берегу идет Слоан. И что же? Ты только посмотри!

Она отодвинула шторы, отступила и театральным жестом показала вдаль.

Встревоженный Дуглас скатился с постели и вгляделся во тьму. Брови его немедленно разошлись, а по лицу разлилась поистине благостная улыбка. Внизу на террасе разворачивалось впечатляющее действо: парочка слилась в бесконечном поцелуе, а Ной, не выпуская Слоан из стальных объятий, медленно клонил ее на шезлонг. Ну точно как в кино! И Слоан не сопротивляется. Похоже, отвечает ему взаимностью!

Дуглас осторожно выдернул край занавески из кулака Кортни и поправил тяжелую ткань.

— Говоришь, все началось минут пять назад?

— Да.

— Поразительно! — искренне восхитился он.

— Неужели ему своих баб мало? Так он еще пытается обольстить Слоан!

— Я не стал бы называть это обольщением. Кортни в запальчивости топнула ногой.

— А как бы ты все это назвал?

— Стихийным самовоспламенением, — ухмыльнулся Дуглас и, включив телевизор, вынул из шкафчика колоду карт. — Предлагаю посмотреть старый фильм и возобновить наш кункен .

— Я немедленно иду спать, — проворчала Кортни, но отец ехидно осадил ее:

— Ну уж нет, дорогая, ты останешься здесь.

— Ноя…

— Ты собираешься шпионить за братом, — мягко вставил Дуглас, — а это не только бестактно, но и пустая трата времени, потому что ты уже все успела увидеть. И продолжения не жди. Сегодня ничего больше не случится, поверь слову старика отца.

Он уселся за стол и принялся сдавать карты.

— Почему ты так уверен? — мятежно прошипела девочка, плюхаясь на стул.

— Видишь ли, я знаю твоего брата. Ной не настолько груб и глуп, чтобы заниматься любовью с женщиной на шезлонге в собственном дворе!

Кортни поколебалась, обдумывая сказанное, и наконец равнодушно пожала плечами, явно решив сдаться. Этот жест лучше всяких слов подсказал Дугласу, что девочка признается в собственной не правоте. Но разумеется, покаянных тирад от нее не дождешься.

Кортни подняла свои карты, присмотрелась и вздохнула.

— Не забыл, что все еще должен мне сто сорок пять долларов? — осведомилась она. — Если не заплатишь, включу счетчик.

— Это как? — с притворным страхом осведомился Дуглас.

— Восемнадцать процентов в неделю по истечении месяца. Мне пора подумать о будущем.

— У тебя не предвидится никакого будущего, если станешь драть с меня такие грабительские проценты.

Но удача явно отвернулась от Дугласа: Кортни выиграла еще пятнадцать долларов, и оба мирно заснули, так и не досмотрев очередной фильм пятидесятых годов.