Сбрасываем маски, господа Скибинских Екатерина
Больше мы не останавливались, ускорившись насколько это было возможно. В Замок мы прибыли меньше, чем за сутки. К тому времени я силой мысли выпустила всех Светлых из земельного плена. Аэрона, который уже вновь начал приходить в себя, пришлось опять стукнуть.
– Что с ним делать будешь? – спросил меня Ринальдо, когда мы были уже в Замке и лекарь, что осмотрел Аэрона, сообщил нам, что ушиб головы не опасен и он скоро очнется.
– Поместите его пока в темницу. Когда он очнется, я с ним поговорю и постараюсь исправить то, что начала, – ответила я, опустив взгляд на свой животик, который теперь весьма ощутимо выпирал.
Боли пока не было, страха, как ни странно, тоже. Я уже давно готова к этому. Время у меня было.
– Ты… У тебя началось? – осекся Ринальдо, проследив за моим взглядом.
– Да. Он растет. Так что времени у меня мало. Нужно успеть все рассказать. Не хочу, чтоб ребенок был круглой сиротой, – ответила я.
– Ты уверена? – спросил Дейярд.
– Нет. Но уже не важно, – сказала я и пошла переодеваться. До того как очнется Аэрон осталось еще около часа. Значит, я успею сменить пыльную одежду на нечто иное.
Я пришел в себя от того, что сильно болела голова. Прижав ладонь к затылку, я нащупал там повязку. Последнее, что помню – бой с Наследницей. И что-то в нем было неправильное. Только что – никак не вспомнить. Помню свое сильное удивление. Но отчего – память отказывалась мне говорить.
Первое, на что я обратил внимание теперь – это решетчатая дверь помещения, в котором я находился. А также каменные стены, скудное освещение и прочие мелкие признаки, указывающие на то, что я вновь находился в плену у Темных. Только вот что хотела от меня теперь Наследница – непонятно. Надеюсь, она не собралась шантажировать мой народ, угрожая моей смертью.
Я подошел к двери. Головная боль понемногу уходила. Видимо, пока я пребывал без сознания, меня успели немного подлечить. Недалеко от моей камеры я увидел стражников.
– Эй! Позовите Наследницу! Я желаю ее видеть и имею на это полное право! – как можно беззаботней крикнул я пересохшим горлом.
Хотелось выяснить что мне позволено, а что нет как можно заранее. Парадокс, казалось бы, совсем недавно я сам надумал похитить Наследницу, чтобы выяснить все, что меня интересовало. Но мало того, что это не удалось, мало того, что она за это выдвинула немыслимые требования, мало того, что она начала мстить, захватывая мои города, лишая одних людей крова, а других заставляя приносить присяги ей, так она еще и умудрилась запереть меня в своем подземелье. Второй раз уже!
Эта мысль вызвала горькую усмешку. Недооценил я ее. Причем сильно. И ведь была возможность не ссорится, жить мирно. И она первая пошла на мировую, простив наши нападения на нее. Но нет, я, дурак такой, принял это чуть ли не за слабость и возомнил себя самым умным, самым сильным. Вот и расплачиваюсь сейчас за это. Что мне стоило просто попросить Наследницу о личной встрече? Вдруг бы не отказала?
Мои раздумья прервали легкие торопливые шаги. Я выглянул из-за своей решетчатой двери. Заметил знакомую фигуру, закутанную в длинный плащ с глубоким капюшоном и с маской на лице. Также отметил двоих охранников возле нее, которых я уже видел раньше. Кирсана, который присутствовал на переговорах и некогда просто ужасно обращался со Златой. И оборотня, который был у меня в плену и за которого Злата согласилась стать моей фавориткой. Все же многое я упустил, поддавшись тогда на уговоры Златы и не став пытать оборотня. Уже все знал бы и о Наследнице, и о самой Злате. Но, я все равно бы не нарушил обещание, данное ей. Ее улыбка – все, что мне нужно было. Хотя, нет. Не все. Еще нужно было, чтобы она была рядом и не покидала меня.
Наследница остановилась возле меня. Она немного горбилась, кутаясь в полы длинного плаща, и молчала. Мерзнет, что ли? Так вроде не холодно. Или же она, как и Злата, любила тепло? Что-то слишком много совпадений. А если они были сестрами? Хотя, нет. Это невозможно. Или же…?
– Здравствуй, Аэрон. Ты очень жаждал нашей встреча наедине. Я готова тебя выслушать и ответить на все вопросы. Больше скрываться не стану, – тихо сказала она.
В подтверждение своих слов, она одним жестом отправила своих телохранителей стать подальше от нее и мягко опустилась на пол, устроившись на своем мягком плаще. Я, подчиняясь элементарным правилам вежливости, также присел с другой стороны решетки. Надо отдать должное, пол был теплым. Я бы сказал, чересчур теплым, будто на печке сижу. Я с подозрением провел рукой по полу чуть дальше. Там камень был холодным. Ладно, сейчас не до этого.
– Почему я здесь? – первым делом спросил я.
– Ты желал встречи со мной наедине. Для этого ты убил мою подругу. Единственную, которая доверяла мне и видела во мне в первую очередь живого человека со своими потребностями, и лишь потом – Наследницу. Для этого ты едва не убил меня. Ради этого ты устроил засаду недалеко от моего дома. Я этого не планировала, – все так же тихо ответила она.
Что-то в ее устало поникших плечах казалось мне безумно знакомым. Только вот я был уверен, что не встречался с Наследницей раньше. Хотя, так ли это? Откуда мне знать как она выглядит под маской?
– Я не хотел, чтобы так получилось. Я был неправ. Но и ты пошла войной на мои земли! – воскликнул я. Ненавижу чувствовать себя виноватым.
– Неправда. На ТВОИХ землях не было ни одного моего воина. Я возвращала СВОИ земли. Ты знаешь, что 25 твоих городов стоят на моих землях, захваченных вами нечестным путем? Наверняка знаешь. 11 я вернула. Можно сказать, что я отомщена, – ответила она.
– Но там же люди! Да, ты их не убила, но ты выгнала их из их домов! – возразил я.
– Я тоже была неправа. Те, кто пожелал служить мне – остались в своих домах. Если ты желаешь, чтобы и остальные там жили – заплати за них пошлину, указанную в договоре. Города я возвращать не буду, но и остальные захватывать не стану. Наш договор мы сейчас восстановим. Возможно, по обоюдному согласию, вставим новые пункты. Давить на тебя или угрожать я не буду. После того, как ты подпишешь договор, я его также подпишу. И мы вдвоем принесем истинную клятву, что добровольно его не нарушим. Нашим землям не нужна война. Ты видел на что способны мои войска и я в их главе. Кто победит в нашем противостоянии – неизвестно, но пострадают все. Ты со мной согласен? – тихо, но твердо сказала она.
– Твои слова звучат резонно. Пожалуй, я согласен оставить те города за тобой. То, как ты захватила их без единой жертвы – достойно уважения. И согласен подписать договор. Только почему я в таком случае в темнице нахожусь? – резонно спросил я.
– Так с тобой проще говорить. Подпишем договор и я тебя отпущу. Сразу же, как мы принесем друг другу клятвы. Даю слово. Но если бы ты был не в камере или, еще того хуже, находился на том поле, в окружении своего войска, мы бы нескоро договорились. А у меня очень мало времени. И с каждым часом его еще меньше. Так что на счет договора? Все необходимое у меня с собой, – быстро сказала она.
– Я согласен приступить к его обсуждению. Только если ты ответишь на все мои вопросы, какими бы они не были, – выдвинул условие я.
– Хорошо. Но после того, как мы заключим договор, – непреклонным тоном сказала она и вдруг поморщилась, схватившись за живот.
Но довольно быстро она вновь вернула на лицо безмятежное выражение. И мне вдруг как нельзя сильно захотелось увидеть какая же она под маской. Уродлива, как считают одни или же невероятно красива, как доказывают другие?
– Ладно. В таком случае я хочу, чтобы ты сняла маску. Между нами ведь будет договор, какой смысл тогда скрывать лицо? – неожиданно даже для самого себя сказал я.
– Если я сниму маску, ты начнешь задавать вопросы. И не сможешь адекватно воспринимать договор. Я сниму маску, но после того, как будет заключен договор, – почти попросила она.
Подумав, я согласился. Интересно, что же она там скрывает? Но эти мысли были быстро задвинуты на задний план. Решалась судьба наших земель. Наследница не стала наглеть и составила договор идентичный тому, что между нами уже был. Только включила в него пункт о том, что захваченные города она не возвращает и на остальные не претендует. Я с этим все же согласился. Дохода с тех городов все равно было не очень много, а Наследница показала, что при желании забрать то, что на ее землях находится, она сможет без проблем. Так что лучше договориться мирно. Также в договор мы включили пункт о дальнейшей торговле между нашими землями и еще несколько мелких пунктов, которые только упрочили отношения между нашими землями.
Пришло время клятвы. Наследница согласилась приносить ее первой. Тут меня ждало потрясение. Златослава Николаевна Когарова! Златослава! Совпадение ли? Вспомнились вновь безумно знакомые серые глаза, которые зацепили мой взгляд на поле боя. Возможно ли это? Будучи в полушоковом состоянии, я произнес свою клятву. Теперь официально мы союзники. Но мои мысли были далеко от этого. Сердце колотилось словно бешеное.
– Сними маску. Ты обещала, – тут же потребовал я.
Наследница грустно улыбнулась и сняла маску, а заодно и сбросила капюшон с головы.
– Да, Аэрон, я выполню все, что пообещала, – сказала Злата уже громко, не понижая голос до шепота.
– КАК?!? – не сдержавшись, закричал я, вскакивая на ноги.
– Я все расскажу. Но по порядку. Давай только уйдем отсюда в нормальные покои, – сказала она, доставая из складок плаща ключи от камеры.
– Нет, мы поговорим здесь и сейчас! Почему ты ушла?! Почему не сказала сразу кто ты?! Зачем все это было?! Я не выйду отсюда пока не услышу ответов на все свои вопросы! – вспылил я.
– Мне нельзя находиться на сквозняках. И я не очень хорошо себя чувствую. Пошли наверх, пожалуйста, – сказала она, отпирая дверь.
И тут я заметил испарину над ее верхней губой, бледную до синевы кожу, темные круги под глазами. За время нашего разговора ей явно стало хуже.
– Ты ранена? – обеспокоено спросил я, испытывая одновременно и радость, что она жива и огромную обиду, что не сказала мне об этом.
– Я беременна, – сказала она и пошла дальше по коридору к выходу.
Мне не осталось ничего иного, как последовать за ней. Ее охранники молча держались на расстоянии от нее.
Беременна… А я-то думал, что у нас была взаимная любовь. А была ли она вообще? Не был ли это какой-то коварный план? Хотя, нет. Мы же сами ее похитили из замка. Или же…? Нужно будет у нее обо всем этом спросить, раз уж сама разрешила спрашивать. Правду-то я все равно учуять смогу. И все же, когда мы были вместе – она мне не лгала. Не говорила всю правду, но не лгала.
За такими мыслями мы и пришли. Почему-то сразу возникло ощущение, что эта комната как нельзя лучше подходит Злате. И все буквально пропитано ею. Она села в глубокое мягкое кресло и предложила мне присесть в похожее напротив. Я не торопился садиться. Хотелось кричать от несправедливости. Было не так больно, как когда я оплакивал ее смерть, но дышать также было тяжело. Как она могла так поступить? Я даже смотреть ни на кого из девушек не мог. А она… Беременна. Повезло же кому-то!
Злата внимательно всмотрелась в мое лицо. Усмехнулась чему-то. Сбросила плащ, оставшись в тонком шерстяном платье, которое плотно обтягивало довольно большой живот. Месяц седьмой, не меньше. Подошла ко мне вплотную. Я запоздало вспомнил, что на поле боя живот у нее еле намечался. Стазис? Вроде слышал о подобного рода ритуалах. Только для чего ей это нужно было? И зачем беременной женщине лезть в войну?
– Гадаешь кто отец? Не стоит. Дай руку, – сделала свои выводы она.
– Зачем?
– Сейчас поймешь, – сказала она.
Затем, больше не говоря ни слова, взяла мою руку и крепко, но бережно прижала ее к своему животу. Сама же не сводила пристального взгляда с моего лица. Сначала я ничего не понял. Потом почувствовал легкий упругий толчок в ладонь. Только хотел спросить ее зачем она это делает, как меня перебили.
«Папа?», – донельзя удивленный голосок.
– Что? – дернулся я, чуть не убрав руку, но Злата ее удержала, сжав ладонь крепче.
Умиротворенно улыбнулась, совсем как прежде, когда мы с ней были счастливы.
«Папа! Я тебя чувствую! Ты меня слышишь?» – вновь услышал я все тот же голос.
– Я не понимаю, – растеряно сказал я, с ужасом оглядываясь по сторонам.
«Ты слышишь меня! А мама говорила, что ты будешь рядом только когда я появлюсь на свет. Ты пришел раньше ради меня? А почему ты оставил маму одну?» – уже обижено протянул голосок.
– Я не оставлял, – только и смог, что выдавил я.
Злата отошла от меня, убрав руку. Погладила свой живот и ласково заворковала.
– Малыш, тебе нужно поспать. А маме нужно поговорить с папой. Нет, мы не будем ссориться. Я же обещала, папа будет рядом, когда придет время, – сказала она.
– Злата, я не понимаю, – растеряно посмотрел на нее.
– Это твой ребенок. Боги с нами сыграли жестокую шутку. «Ребенок будет лишь от равного»… И ни слова о том, что Темная Наследница и Светлый Наследник равны друг другу, какой бы расы не были! – воскликнула она.
И я поверил. Если бы не детский голосок, до сих пор звучавший у меня в ушах, я, может, и засомневался бы. Но не теперь.
– Но ведь, если это так, то… ты… ребенок, он… – попытался я как-то сформулировать свою речь, но не получалось.
– Да. Я умру. Я к этому готова. Поэтому я так торопилась. Наш ребенок будет черным драконом. Я оставляю ему в наследство Темные Земли. Они его примут, я знаю. Надеюсь, Светлые Земли не будут мешать ему или ей править. Это ведь и твоя кровь тоже. И безумие его не коснется – он целиком и полностью принадлежит этому миру. И других Наследников больше не будет. Раса черных драконов восстановится – тебе лучше меня известно, что от черных драконов рождаются только черные драконы. Их кровь сильнее, чем у золотых. Это будет чудесным выходом для этого мира, – улыбнулась она и осторожно села в кресло.
– Но как же так?! Почти год прошел с тех пор, как ты покинула меня! Сколько осталось? И почему ты мне не открылась?! – в отчаянии прошептал я.
Злата мне никогда не врала. Умалчивала, юлила, выкручивалась, но не лгала. Поэтому я даже не буду спрашивать о том, специально ли она находилась в моем замке. Прекрасно помню как она стремилась вырваться оттуда. За одно то, что она жива и сейчас сидит передо мной – я ей готов простить все, что между нами было за этот год. И я не готов терять ее вновь. Это жестоко.
– Когда мы с тобой подписали наш первый договор – была на третьем месяце. Потом прошел еще месяц, прежде чем твои люди на меня напали. Затем я приходила в себя, проводила ритуал для помещения малыша в стазис, планировала как быть дальше. Это еще месяц. Затем, собственно, полгода я возвращала свои земли. Вот сейчас я как раз на двенадцатом. У меня еще чуть больше недели, если верить прогнозам, а затем я не смогу уже находится на ногах и мой друг обещал погрузить меня в безболезненный сон. Как бы я тебе открылась? Если даже не учитывать, что ты ненавидишь Темные Земли. И что я тебя, по сути, обманула, заставив поверить в свою смерть. Я не знала как бы ты отреагировал на ребенка. Да и смысл мне говорить тебе, что меньше, чем через год я умру? Мне нужно было сделать мирные земли для своего малыша, – просто ответила она, избегая смотреть мне в глаза.
– Но ведь можно было это исправить! В самом начале еще можно было избавиться от него! – в отчаянии сказал я.
Мою щеку обожгла очень сильная пощечина. Зрачки Златы стали вертикальными.
– Не смей говорить такого о своем ребенке! – полупрошипела она.
– Но ведь… – растеряно начал он.
– Никогда! Я ни о чем тебя не прошу. Но помни, это наш малыш. И ему будет тяжело без мамы. Я была бы тебе очень благодарна, если бы ты пообещал хоть иногда к нему приходить. Потом, когда он подрастет, – отвернувшись, чуть срывающимся голосом сказала она и едва слышно всхлипнула.
Я подошел к ней и, подняв на руки, сел в ее кресло, усадив ее к себе на колени. Бережно прижал ее к своей груди, вдохнул уже почти забытый запах ее волос. Накатило чувство дежавю. Когда-то я мог к ней прикасаться к ней каждый день. Ценил ли я это? Я и мысли не допускал, что она может куда-то деться. Я любил ее, но не боялся потерять. Это и было моей ошибкой.
– Почему ты ушла? Мы бы справились вдвоем. Зачем ты меня бросила? – тихо спросил я.
– Я не могла иначе. Быть чьей-то игрушкой, фавориткой – это не для меня. Я слышала твой разговор с Джонатаном. Ты спокойно рассуждал о том, что когда я умру, ты женишься на драконице. Это было очень больно. И я внезапно очень четко поняла, что для тебя никто. Мимолетное увлечение. Вспомнила о своих обязанностях правителя. Я не хотела этого, но и избежать никак. На меня надеялись, в меня верили. На Светлых Землях меня держал лишь ты. И я ушла, когда поняла, что держишь ты меня некрепко. А о малыше узнала уже, когда вернулась. Поздно было что-то менять, – сказала она, задумчиво водя пальцем по моей руке.
– Но ведь это неправда! Мне плохо без тебя! Нет, не то говорю. Я люблю тебя! Никогда так не любил как тебя. Зачем же ты так со мной жестоко?! Я Джонатану сказал ту фразу только чтоб он от меня отстал и передал ее совету. Мне нужна была лишь ты! И тогда, и сейчас, – почти с мольбой сказал я.
– Мне жаль. Я тебя тоже люблю. От этого мне еще хуже. Я думала, что с ума сойду, когда ушла. Особенно осознание того, что я сама ушла от тебя. Был шанс, что я выживу во время родов. Но единственное существо, которое мне могло в этом помочь, убили твои люди, когда пытались меня похитить, – вдруг сказала она.
Я еле слышно застонал от бессилия. Своими руками лишить любимую шанса на жизнь. Но кто же знал?!
– Тебе надо было мне сказать все, когда мы подписывали договор. Нет, еще раньше! Ты должна была мне сообщить о подслушанном разговоре и я бы развеял все сомненья. А ты бы призналась кто ты. Почему нельзя было быть честной со мной? Я ведь ничего от тебя не скрывал. Я давал тебе все, чего ты хотела, – с болью спросил я.
– А почему нельзя было хотя бы на капельку терпимей относится к Темному Наследнику? Сколько я тебя пыталась убедить, что Темный – не значит плохой? Но ты не желал меня слушать. Мы оба неправы. Мы оба осознали свои ошибки. Только уже ничего не исправить. И если бы я осталась – тоже ничего не изменить. У нас будет ребенок. Я его очень люблю. А он любит тебя и меня. А ты, сможешь его полюбить? – с затаенной надеждой спросила она.
– Но он убьет тебя… – не мог не сказать эту ужасную фразу я.
– Забудь эту фразу раз и навсегда. Не приведи Господь ты когда-нибудь произнесешь ее вслух, – угрожающе сказала Злата.
– Прости. Я буду любить ребенка. Ведь это все, что останется после тебя, – тихо сказал я.
– Я его очень люблю. Я готова отдать за него жизнь. Или за нее. Не знаю даже сын у нас или дочь. Смешно, да? Меня скоро не станет, а я переживаю, что не узнаю какого пола наш ребенок, – внезапно совсем невесело хихикнула она.
Я прижал ее к себе еще крепче. Сильные мужчины не плачут. Кто сказал? Тот, кто не испытывал такой боли. Хотелось завыть, как раненая собака, броситься на кого-то и в бессильной ярости впиться зубами в шею, лишая жизни, только чтоб она жила. Но это не поможет. Ничего уже не поможет! Как я был слеп! Я же видел ее, общался с ней в той деревне! Как я мог не узнать ее?! И ведь были же, были сомненья! Она казалась слишком знакомой! Смотрел на нее, а память подбрасывала воспоминания о Злате. Это ли не знак?! Как же я был глуп! Не заметил, упустил! В который раз потерял!!! Хотелось кричать до хрипоты, до срыва голоса.
Я думал, что мне было безумно плохо и больно, когда нашел записку Златы в своем замке? Нет. Я ее воспринимал как должное. Теперь же я знаю каково это потерять ее, испытал безумную радость от того, что она жива. Сейчас обнимаю ее такую теплую и такую родную. И понимаю, что это ее последние дни. Что вскоре начнется ее агония, а я не смогу помочь. Слеза, которая скатилась по моей щеке, упала Злате на макушку, но та даже не заметила. И слава всем богам. Для нее я буду сильным.
– Знаешь, у меня было много месяцев, чтобы подготовить себя к этой мысли. Я всецело уверена в своем решении. Я рада, что так много успела сделать. Я довольна, что наконец-то могу ничего скрывать и рассказать тебе все. Вот только мне страшно. Совсем чуть-чуть. Но я боюсь. Побудешь со мной? До конца. Пожалуйста. Я не думала, что мне будет так страшно. И еще я боюсь, что малышу тоже будет страшно и он будет меня слышать. Я ведь не смогу беззвучно… ну, ты понимаешь. Не уходи от меня, – вдруг робко попросила она.
– Не уйду. Ни за что и никогда, – пообещал я.
Моя Злата. Самая желанная и любимая. Кому нужны те земли, кому нужно королевство, для кого власть, если нельзя разделить ее с любимым человеком? Я знаю, что когда придет время – моя душа умрет вместе со Златой. Я буду и жив, и мертв одновременно. Что-то сломается во мне с ее смертью. Я не смогу смириться с тем, что теряю ее второй раз. Вот так медленно, каждый день наблюдая за ее агонией. Но для нее я до последнего буду находиться рядом и отвлекать ее от грустных мыслей. Для нее я буду заботиться о ребенке. Для нее я буду помогать ему расти, становится сильным и мудрым, достойным своей матери. Для нее я буду поддерживать мир между Темными и Светлыми Землями. Все для нее. Жаль только, она не сможет никогда этого увидеть…
27 глава
Было очень тяжело вновь сидеть с Аэроном в обнимку и понимать, что по глупости я потеряла так много времени, которое могла провести с ним. Стоило ли оно того? Теперь уже и не узнаешь. Можно долго гадать как бы сложилась наша судьба, если б я не подслушала разговор, если б не ушла, если б не встретила Эрроральда, если б… Но от этого не легче. Наша жизнь состоит на 80 % из случайностей, так стоит ли жалеть о бесповоротно ушедшем прошлом?
Эрроральд в наш разговор не вмешивался и мне не мешал. Последние несколько месяцев он почти постоянно рядом со мной. Мы мало разговариваем, но я вижу, что ему также грустно будет со мной расставаться. Вот и сейчас он сидел тихо на моей кровати и молчал. Я уже и привыкла к его присутствию, особо не акцентируя на нем внимание. Отошла ли от него скука, от которой он спасался в моем обществе? Не говорит. И еще немного интересно: грустит он потому что она опять к нему вернется или же действительно ко мне привязался? Не знаю, хочу ли я и вправду знать ответ.
Я немного отстранилась от Аэрона. Посмотрела ему в глаза. Такие знакомые и такие печальные сейчас. Как же глупо мы себя вели. Провела ладонью по его щеке, вспоминая его тепло. Наклонилась и едва ощутимо коснулась губами его губ.
– Злата! Что ты… – начал было он.
– Я просто хочу удостовериться, что это не сон. Что ты действительно рядом, – тихо сказала я, обхватив его руками за шею.
– Я рядом. И не брошу ни тебя, ни малыша, – напряженным голосом сказал он.
Ему было так же тяжело, как и мне. Но у него было неоспоримое преимущество: ему доставался ангелочек, которого я никогда не смогу увидеть. И вообще ничего и никогда больше не смогу. Стоп, нужно отбросить эти мысли в сторону! Не хотелось бы, чтоб меня запомнили такой, унылым нытиком, которой все всё должны. Я сильная, справлюсь. И ребенок мой должен знать, что его мама была смелой и сильной. Хочу, чтоб гордился мной…
– Ты ведь будешь к нему приходить потом, правда? – с надеждой спросила я.
Больше всего я боялась, что мой малыш останется наедине с этим жестоким миром. Охранники и друзья у него будут, бесспорно, но материнского тепла он уже будет лишен. Не хотелось думать, что и отцовской защиты ему также не достанется.
– Я буду здесь проводить столько же времени, сколько и на своих землях. Если, конечно, позволишь, – осторожно ответил он.
– Это было бы замечательно… Ты теперь не считаешь меня злобной темной тварью? – вдруг спросила я, пригревшись на его руках.
– Что за бред?! – воскликнул он.
– Ну, ты мне очень долго доказывал, что нынешний Темный Наследник именно такой, – улыбнулась я.
– Я же не знал, что это ты. Если бы ты призналась, хотя бы через полгода после нашего знакомства, я бы в корне поменял свое мнение на счет Наследников, – заверил меня Аэрон.
– Да? И почему же? – заинтересовалась я.
– Потому что я к этому времени тебя знал. Да, я не знал твоего прошлого, я понятия не имел какие тайны ты скрываешь и почему временами вела себя так странно. Но я знал, что ты любишь тепло. Знал, что когда ты чем-то недовольна, ты немного щуришься. Знал, что ты терпеть не можешь жаловаться, предпочитая до последнего все скрывать в себе. Знал, что ты ненавидишь тех, кто причиняет вред невинным. Ты склонна к сопереживанию и имеешь повышенное чувство справедливости. И многое другое. Я знал тебя настоящую. Какая разница что ты скрывала, если ты была рядом со мной? Ну, и что, что ты Наследница? Да, неожиданно. Да, немного настораживает. Но я ведь ТЕБЯ знал, – ответил он.
– Жаль, что я не знала этого раньше, – с грустью ответила я.
Мы перебрались на кровать. Здесь было намного удобней лежать в обнимку. Знала бы я раньше какое это счастье: просто лежать рядом с любимым, вдыхать его запах, чувствовать его тепло, слышать его легкое дыхание…
– Я хотел бы спросить. Когда я думал, что ты умерла, мне иногда снились сны. Это были очень странные, но до ужаса реалистичные сны. Но чаще всего я видел в них твоего телохранителя кирсана. Я пойму, если у вас что-то было. Но мне хотелось бы знать, – вдруг сказал он.
– Я всегда любила только тебя. И ни с кем другим я не смогла бы быть такой же счастливой, какой была с тобой, – ответила я.
«Мам? Что-то происходит», – вдруг услышала я.
«Что-то не так?» – забеспокоилась я.
«Не знаю. Я странно себя чувствую», – неуверенно ответил ребенок.
«Что-то болит?» – испугалась я.
«Нет. Мне кажется, я начинаю чувствовать. Это очень необычно», – как-то растеряно ответил малыш.
«Не бойся. Все хорошо. Ты просто растешь», – успокоила его я.
– Что-то не так? – спросил вдруг Аэрон.
– Что? А, нет. Малыш обеспокоен тем, что начал чувствовать свое тело, – ответила я.
– А можно я с ним опять поговорю? – неуверенно спросил Аэрон.
Пожав плечами, я разрешила. Дракон тут же этим воспользовался и положил свои ладони на мой живот. Его лицо озарила робкая и как-то по-детски счастливая улыбка. Я устало прикрыла глаза. На несколько минут я даже немного задремала.
– Он молчит, – вдруг испуганно сказал Аэрон.
– Просто уснул. С ним все в порядке, – успокоила его я.
– Он немного разговаривает, да? Это же мальчик, да? – спросил он.
– Когда как. Бывает, за день скажет одну-две фразы и все. А бывает и несколько часов к ряду не замолкает. Я тогда рассказываю ему разные сказки или пою. Я не знаю кто у нас: сын или дочь. Да и какая разница, править сможет в любом случае, – улыбнулась я.
– А ты уже думала над именем для ребенка? – осторожно спросил он.
– Угу. Если девочка – Ева. А если мальчик… хм… не знаю даже. Буду надеяться, что родится девочка. Ну, если сын – хотелось бы, чтоб назвал его Адам. Мне всегда нравились эти два имени. Я не религиозна, но имена красивые, – улыбнулась я.
Почему бы и нет? В этом мире никто не читал нашу библию. А имена действительно красивые.
– Ты уже думала кого назначишь регентом? – спустя некоторое время спросил Аэрон.
– Думала. Ринальдо на эту роль подойдет как нельзя лучше. Он не оставит малыша, он предан землям, верен традициям и не стремится к власти. Лучшую кандидатуру сложно найти, – поделилась мыслями я.
– А я? Может… – начал было он.
– Нет. Дело не в том, что я тебе не доверяю, но народ не поймет. Тебя будут считать захватчиком, а из-за тебя и малыша. Пусть все идет как идет. Завтра в мой Замок прибудут главы всех кланов Темных Земель. Я им расскажу, что вскоре у них будет новый законный Наследник. Объясню, что у нас со Светлыми Землями вновь подписан мирный договор. Также не буду скрывать кто отец ребенка. Объясню как это получилось. Выпишем тебе свободный доступ к нам, – стала рассуждать я.
Эрроральд со своего угла одобрительно подмигнул. Я с ним это еще не обсуждала, но было приятно, что ему такая расстановка вещей пришлась по душе.
– Ты права, – вынужден был согласиться Аэрон.
– Отправь своим подданным послание, что с тобой все в порядке и скоро ты к ним вернешься. Волнуются ж наверняка, – вспомнила я об еще одном нюансе.
– Обязательно. Но позже. А пока, расскажешь мне откуда ты такая удивительная взялась и как тут оказалась? – спросил он, обнимая меня еще крепче.
Я не стала ничего скрывать и начала свой рассказ. В свою очередь мне также очень хотелось знать все об Аэроне. Так мы проговорили до вечера. Эрроральд благоразумно не стал нам мешать и ушел. Нас прервали только раз. Дейярд заглядывал, чтоб узнать все ли у нас хорошо и принес ужин. Аэрон ему передал письмо, которое нужно было отправить на Светлые Земли.
Уснула я в объятьях Аэрона и он перенес меня на кровать. Но уже ночью я проснулась от несильной, но ощутимой боли в животе. Ребенок чувствовал себя хорошо, но мой организм не справлялся. Давления на органы и кости еще не было, но чувствовала я себя очень некомфортно. Врач, который меня тут же обследовал, объяснил, что теперь мне нужно есть как можно больше калорийной пищи, чтоб ребенку было откуда черпать энергию.
До утра я больше не уснула. Мне вновь стало очень страшно и обидно от того, что я так и не испытаю счастье материнства и никогда уже не стану любимой женой. Аэрон же продолжал нашептывать мне что-то ласково-успокаивающее, поглаживая мой живот.
В какой-то момент у него вновь возникла связь с малышом, и он разговаривал уже с ним. Я же, успокоенная этим фактом, под утро уснула.
Как ни странно, Главы Кланов вполне спокойно приняли новость о том, что у них появится вскоре черный дракон. И не освистали меня, когда я сообщила, что со Светлыми Землями мы отныне в мирных отношениях.
Они были удивлены, даже, я бы сказала, шокированы, но приняли это. Некоторые из них даже посочувствовали мне, но не более того. Впрочем, я особо не расстроилась. Мой малыш – все, что меня беспокоило на тот момент. Живот рос все больше. Пока мне просто было тяжело ходить, ныла спина, почему-то болели ноги и постоянно хотелось есть. Но до родов еще почти две недели. А я уже выглядела так, будто на девятом месяце.
Эрроральд надолго от меня не уходил, напомнив, что как только я пойму, что больше не могу терпеть, он меня погрузит в сон. Аэрон также меня не покидал ни на миг.
Без его поддержки я бы не справилась. А еще я очень боялась, что в разговоре с моим малышом допущу какую-то ошибку и он будет винить себя в моей смерти. Мои телохранители также пытались везде ходить за мной, но делали это с таким похоронным видом, что я приказала держаться им подальше от меня.
Последние свои дни я проводила в своей комнате, куда мне принесли все документы, которые я должна была рассмотреть и утвердить в срочном порядке, боясь, что не успею.
Я была очень благодарна Аэрону, который действительно меня не оставил и старался быть веселым, рассказывал мне разные забавные истории из своей жизни, рассказывал как сильно меня любит, развлекал меня интересными фактами истории этого мира…
Я как-то даже умудрилась поверить в то, что счастье возможно и со мной не случится ничего плохого. Ну и что, что мне почти постоянно нужно было есть? Какая разница, что двигаться мне было тяжело и даже немного больно? И что за проблемы, что в соседней комнате постоянно находится врач, который осматривает меня раз в несколько часов? Я ведь жива, любимый рядом, и во мне бьется еще одна жизнь.
Но я распрощалась с иллюзиями в тот вечер, когда меня внезапно пронзила ослепляющая боль в боку. Я только и смогла простонать. Больно было настолько, что я даже не смогла закричать. К счастью, у нелюдей очень тонкий слух, а я почти сразу потеряла сознание от боли.
Пришла в себя уже к утру. Из одежды на мне была лишь тонкая батистовая рубашка и сверху наброшена простыня, благо тут жара. Камины топили на славу. На свой живот было страшно смотреть. Он был просто огромным. Я осторожно к нему притронулась. Горячий и тугой. Такое чувство, что если надавить чуть сильнее – лопнет. Накатило вновь острое чувство страха. Я судорожно вздохнула.
– Мне жаль, – услышала я голос Эрроральда совсем рядом.
Я повернула голову. В кресле, рядом с кроватью, спал Аэрон. А на подлокотнике кресла сидел Эрроральд.
– Я выдержу, – ответила я.
– До родов еще три недели. Все это время он будет расти. Судя по размерам, твой малыш при рождении будет весить даже больше его папаши. Сегодня он помял твою печень. Почти раздавил селезенку. Тебя подлатали. Но это только начало. Честно говоря, мне кажется, что ребенок и вовсе родится недоношенным – даже если ты выдержишь все повреждения, ему не будет места, чтобы дальше расти, – покачал головой бог.
– Что ты хочешь этим сказать? – помертвевшим голосом спросила я.
– Я сдержу свое обещание, постараюсь спасти ребенка. Но если будет такая ситуация, что придется его спасать, я не смогу и дальше удерживать тебя во сне. Ты будешь чувствовать все в последние минуты. Прости. А сейчас мне нужно погрузить тебя в сон. Чем больше времени пройдет, тем будет хуже, – сказал он.
– Не сейчас. Дай мне еще несколько дней. Я… я хочу попрощаться, – попросила я.
– Злата, я привык к тебе. Ты мне нравишься. Я не хочу видеть как ты мучаешься. Позволь мне сделать это сейчас, – сказал он почти с мукой.
– Мне нужно предупредить всех, что я усну. И что ты поможешь принять роды. Я не могу уйти не попрощавшись. И, мне нужно малышу многое сказать, – принялась упрашивать я.
– Ты рискуешь. Сердце может не выдержать. Ладно, я буду постоянно рядом. Один день у тебя всего, – согласился он и отошел в сторону.
Сразу же проснулся Аэрон. Встрепенулся, будто не понимая как он умудрился уснуть. Не объяснять же ему, что Эрроральд просто желал побеседовать без свидетелей.
– Любимая! Как ты? – тут же бросился ко мне, заметив, что я не сплю.
– Я… помнишь, я говорила, что когда мне станет совсем плохо, мой друг погрузит меня в сон? – начала я.
– Да, помню. Но ты так и не сказала кто этот твой загадочный друг, – нахмурился Аэрон.
– Он… Если захочет, он сам тебе скажет и покажется. Он очень могущественный, но ему нельзя вмешиваться в ход событий. Он нарушает правила, помогая мне. Время пришло. Я хочу попрощаться. Он потом примет роды, думаю, тогда и проявится. Он выглядит как семнадцатилетний мальчишка. Кожа очень белая, как у меня вот, даже немного белее и волосы короткие, черного цвета. Если повезет, я завтра вечером просто усну и все. И мы больше не увидимся. Вся моя жизнь была блеклой, будто с выцветшими красками. И в том мире, да и в этом особо ничего не изменилось. Но когда я встретила тебя, будто все вокруг стало ярче. Не знаю даже как объяснить. Но я рада, что ты был в моей жизни. Ты ее изменил. Благодаря тебе, я стала сильнее, увереннее, смелее даже. Спасибо тебе за все, – сумбурно высказалась я.
– Я не хочу тебя вновь потерять, – немного испуганно сказал Аэрон.
– Я не уйду насовсем. Помни, что в ребенке часть меня, – улыбнулась я.
– Мне не нужна часть. Мне нужна ты вся, – вздохнул он.
– А… Впрочем нет, ничего, – осеклась я.
– Что?
– Ну, как у вас принято хоронить ушедших? – все же задала я нужный вопрос.
На похоронах Айрин я не присутствовала – ее похоронили до того, как я очнулась после ранения. А раненых воинов сжигали прямо на месте, чтобы не оставлять их на поживу диким зверям и экономить время.
– Не думаю, что стоит об этом говорить. Зачем вообще говорить о смерти, ведь ты еще жива, – с болью ответил он.
– Аэрон, я не боюсь умирать. Мне жаль покидать тебя и малыша, но умирать совсем не страшно. Я знаю о чем говорю. В первый раз это пугает, но во второй это воспринимается все иначе. Я знаю, что там, за гранью, нет пустоты. Мне не страшно. Просто хочу знать в каком виде останется мое тело здесь, – заверила его я.
– Для высокородных есть склепы. Уверен, на территории твоего замка есть подобный, где хранятся все Наследники. У каждого своя ниша и свое ложе. Там свой микроклимат и они просто высыхают… Прости, не нужно было тебе это рассказывать, – извинился он, увидев мое позеленевшее лицо.
– Нет, ничего. Но я так не хочу. В моем родном мире меня даже не похоронили по-человечески. Но меня всегда пугал ритуал, когда тело зарывают в землю или же оставляют так лежать. Я не хочу так, – задумавшись, сказала я.
– Может… Может твой друг сможет тебя спасти? Я в это верю. Ты действительно такая сильная и такая храбрая – ты выдержишь! И мы будем жить вместе. Ты, я и наш малыш. Есть ведь такой шанс? Не отвечай, я уверен, что есть! Я тебя наконец-то нашел и больше не отпущу! – жарко начал шептать он, бережно взяв меня за руку.
– Когда придет время, я хочу, чтоб мое тело сожгли. А пепел развеяли над Темными Землями. Мне кажется, это будет красиво и символично. Ты так не думаешь? – не обращая внимания на его слова, сказала я.
Аэрон не ответил, лишь сильнее сжав мою ладонь. Я на него посмотрела и с удивлением заметила слезы на его щеках. Также я неожиданно для себя открыла, что его виски слегка тронула седина. Неожиданно…
– Ты плачешь? Не нужно. Все будет хорошо, – прошептала я, в то время как у самой увлажнились глаза.
– Я не смогу без тебя. Не выдержу это снова. Ты не представляешь какая это мука. Почему это так? Зачем?! Если бы я знал – я бы в жизни к тебе не притронулся, лишь бы ты жила! – начал быстро говорить он.
Я хотела было ответить, но острая боль в ребрах внезапно пронзила меня. Не сдержавшись, я закричала. Подскочивший ко мне врач, который все это время был за ширмой, влил в меня какую-то микстуру, от которой боль немного отступила. Сам же магией стал сканировать мое тело.
– Трещина в ребре. Ребенку тесно. Простите, я не могу помочь. Это только начало, – виновато и чуть испуганно ответил лекарь.
После этого он принялся готовить еще одно зелье, насколько я поняла, для укрепления костей. Трещину же вскоре залечили и мне стало легче дышать. Тем не менее побледневший вид доктора дал мне понять, что его хватит еще на залечивание двух-трех повреждений и все. Нужно торопиться.
– Аэрон, скажи, пожалуйста, моим телохранителям, что я хочу с ними попрощаться. Еще немного времени есть, – сказала я, откинувшись на подушку.
Кивнув, он вышел. Но буквально через пару минут дверь отворилась и вошел тот, кого я никак не ожидала увидеть.
– Миранда? – удивилась я.
Пришлось оставить ее здесь, когда я отправилась на захват Светлых городов. С тех пор я ее не видела. Честно говоря, была уверена, что она уже давно сбежала.
– Я никоим образом не одобряю захват наших городов. Но и тебя могу понять. Аэрону я потом покажусь на глаза. Пока не время. Слышала, тебе твой друг, который помог наложить стазис, поможет уснуть и не чувствовать боли. Я очень рада этому. Ты многое пережила. Мне жаль, что так получилось. Действительно, жаль. У меня было время подумать. Прости меня за все. Могу я чем-нибудь помочь? – спросила она.
Но вместо меня ответил доктор, пока пребывала в прострации.
– Милая моя, вы ведь маг. Довольно сильный, насколько я понял. Когда наша Наследница уснет, повреждений ее тела станет только больше. Боюсь, мне не хватит сил справиться со всеми. Вы бы не могли изредка делиться со мной силой? Светлая как нельзя лучше подходит для заживления ран, – сказал старый вампир.
– Я с радостью поделюсь, – ответила она, не сводя с меня глаз.
– Спасибо тебе. Я рада, что знала тебя, – слабо улыбнулась ей я.
Миранда, сглотнув, лишь кивнула и, наклонив голову, выбежала из комнаты. А мне вскоре стало не до того. Когда пришли мои телохранители, меня вновь ослепило болью. Не знаю что на этот раз, но доктор провозился немного дольше.
– Я знаю, вы заботились обо мне. Прошу, сделайте все возможное, чтоб мой ребенок, а ваш новый Наследник, рос окруженный теплом и заботой. С детства готовьте его к тому, что он будет ответственный за Темные Земли. Учите его справедливости, прощению, доброте, стойкости и многому другому, чему я сама научилась здесь. И, хотелось бы знать, что вы хоть иногда, но будете рассказывать ему или ей обо мне, – слабым голосом попросила я.
Рик, Дейярд и Лоран лишь кивнули, не справившись с эмоциями. Их убитый вид меня ранил прямо в сердце, но не в моих силах что-то изменить. Вперед шагнул Ринальдо, как самый стойкий. Но в его окаменевшее лицо было страшно смотреть. Глаза были будто неживые.
– Будь уверена, с нами он будет в безопасности, – коротко сказал он.
– Хорошо. Ты назначаешься регентом. Бумаги все я подготовила заранее. Они лежат на моем столе. И последнее. Asde rithko tioja! Я снимаю с вас вашу клятву. Надеюсь, в свое время вы принесете ее черному дракону, – вспомнила я еще об одном деле.
Затем на меня накатила следующая волна боли и я вновь потеряла сознание. Очнулась спустя пару часов. Мои телохранители и Аэрон вповалку спали на полу рядом с моей кроватью. Над ними возвышался хмурый и серьезный Эрроральд.
– Пора. Я и так дал много времени, – сказал он и начал делать какие-то пассы у меня над головой, шепча незнакомые слова.
Читать бесплатно другие книги:
