Ночная Стража Пратчетт Терри
– Свистов, дай мне свои штаны! Взамен наденешь мои, обосранные! – прохрипел с унитаза он.
Темноволосый охранник (примерно одного роста с хозяином) замялся в нерешительности.
– Ты что, оглох, чмо болотное?! Уволю на хрен… мать-перемать!!! – гневно зарычал Константин Валерьевич.
– Уже даю, босс. Не надо репрессий, – обреченно пробормотал Свистов, начиная расстегивать брюки.
«Пора», – решил я и нанес телохранителям два коротких удара в особые нервные центры. (Дяди-Мишина школа. – Д.К.) Оба замерли в живописных позах, словно экспонаты Музея восковых фигур. Невидящие глаза продолжали «контролировать» вход. «С полчаса так постоят, потом помнить ничего не будут», – мысленно констатировал я и нажал кнопку на маленьком карманном приборчике, посылая сигнал подчиненным.
– Штаны в темпе давай, сука, б…ть, мать-перемать!!! – разбушевался на толчке фигурант. – Шевелись, мля, мля, мля!!! А то я тебя… ё… ё… ё!!! Сгною, погублю на хрен!!! А для начала использую твой язык в качестве туалетной бумаги!!!
– Обойдешься, засранец, – голосом Свистова ответил я, вышиб ногой запертую дверцу и предстал перед багровым от потугов мерзавцем, утратившим дар речи от подобной наглости. Потный, растрепанный, со спущенными изгаженными брюками, Фуфел ошалело вытаращился на «своего холуя», столь внезапно взбунтовавшегося.
По стечению обстоятельств, на мне была надета маска того самого Свистова и точно такой же костюм. На разницу в росте и сложении Фуфел почему-то не обратил внимания…
В полном молчании прошло секунд пять. В туалетной комнате стояла гробовая, смердящая тишина. Только чуть слышно капала вода из прохудившегося крана в умывальнике.
– Ты-ы-ы-ы!!! Ё-ё-ё!!! – наконец опомнился «меценат». – Как смеешь, мля, мля, мля!!! Да я тебя, ё-ё-ё!!!
– Глохни, пидор, язык отрежу. Больше сосать под столом не сможешь, – уже собственным, ледяным голосом предупредил я, одновременно достав любовно заточенный боевой нож.
– А-а-а-а?!! – разинул рот старший жрец «Амадеуса». – К-к-к-кто… в-в-в-вы?!!
Вместо ответа на поставленный вопрос я легонько коснулся острием угреватого лба Фуфела. Из пореза потекла тонкая струйка крови и попала ему в глаз. Константин Валерьевич содрогнулся как от удара током и… (откуда что взялось?) с треском выпустил очередную порцию то ли гуано, то ли непереваренной пищи.
– Ч-ч-что… я… д-д-должен д-делать?! – заикаясь, промямлил сатанист.
– Штаны надень, но свои, – отрывисто распорядился я.
Фуфел поспешно выполнил приказ. Однако руки у него так тряслись, что с задачей он справился лишь отчасти. Брюки с грехом пополам натянул, а вот пуговицу сумел одолеть только верхнюю. В результате ширинка осталась расстегнутой, открывая на всеобщее обозрение красное сморщенное «мужское достоинство». Вспомнив о хобби Константина Валерьевича (насиловать до смерти младенцев), я с трудом удержался от искушения полоснуть по «достоинству» ножом…
На потолке, прямо над унитазом, с тихим скрипом отодвинулась панель.
Фуфел оцепенел от страха и застыл на толчке как изваяние.
– Готовы к приему груза, – донесся из отверстия шепот Стрижа.
Достав из кармана шприц-тюбик с антидотом, я сделал фигуранту укол в шею и шепнул в ответ:
– Второй, принимай ЭТО. В мешок сразу пакуй, а то задохнетесь там. Оно чересчур вонючее.
– Понял! – Сильная рука схватила Фуфела за шиворот и рывком втянула в отверстие. Панель так же тихо задвинулась…
Окинув последним взором неподвижные фигуры телохранителей, я вставил нож обратно в крепление, вышел из туалета и неторопливо двинулся к подвалу. Согласно плану операции Второй (Стриж) и Третий (Гусь) должны были доставить пленника прямо туда по узкой, заранее обработанной нами вентиляционной шахте над потолком. Четвертый и Пятый, уже выполнившие свою часть работы, дожидались нас там. «Каюк похитителям детей. Подставили мы их конкретно, – с наслаждением вдыхая чистый (по сравнению с сортирным) воздух, подумал я. – Сектанты изуверски растерзают «предателей»… Все ж лучше, чем самим мараться. Ведь легкой смерти они не заслуживают! Согласно досье там, кроме детей…»
– Почему ты один? Где уважаемый Константин Валерьевич? – прервал мои размышления козлиный тенор. Передо мной стоял, подбоченясь, вынырнувший из-за угла «известный правозащитник». Тот самый, который совсем недавно изображал «породистую сучку с течкой»! От «правозащитника» несло парфюмерным перегаром и едким потом. Костюм его находился в беспорядке (галстук на боку, пуговицы на рубашке и штанах частично расстегнуты). Кроме того, «сучка с течкой» казалась значительно трезвее, чем раньше.
– Так где наш дорогой господин Фуфел? – с нажимом повторило гнусное существо.
– В унитаз смыло, – голосом Свистова ответил я. – А тебя, педрило, уже трахнули? Подмываться идешь?
– Хамло, дегенерат!!! – мгновенно налившись кровью, взвизгнул «правозащитник». – Ты дорого заплатишь за твои слова!!! Хотя… – тут он похабно ухмыльнулся: – Даю тебе шанс на некоторое смягчение наказания… Один-единственный шанс!!! Подай на колени, наглый щенок, и делай мне минет. Здесь и сейчас!!! По высшему разряду!!! Как делал господину Фуфелу на недавней презентации в «…». Он, уверен, возражать не станет! – Не дожидаясь согласия, существо вытащило из штанов напряженный пенис.
«Интересный штришок в биографии месье Свистова. В личном деле не отмечен», – подумал я, врезав «правозащитнику» ногой в промежность. И сразу же ткнул его пальцем в особую точку в районе шеи, лишив на время дара речи. Педераста скрутило от боли. Рухнув на пол, он начал извиваться, как полураздавленный червяк, безуспешно разевая онемевший рот. Быстро нагнувшись, я короткими движениями сломал ему оба кистевых сустава. Выбил ногой ближайшую дверь. Затащил туда существо и в прежнем темпе направился дальше. Я специально не спешил. Пока ребята протащат по «шахте» мешок с Константином Валерьевичем – пройдет минут пятнадцать. За это время можно еще больше подставить подонка Свистова. (Согласно досье, самого мерзкого из телохранителей фигуранта. – Д.К.) А заодно хорошенько порвать того из участников сегодняшней оргии, кто под руку подвернется… Кроме того, им (участникам) не следует видеть настоящих охранников Фуфела до тех пор, пока те не очухаются. Конечно, «либеральная интеллигенция», как я успел убедиться, предпочитает испражняться прямо в банкетном зале. Но… чем черт не шутит! Ведь очкастый пидор зачем-то намылился в туалет. Значит (смею надеяться), кто-нибудь еще да попадется в мои «теплые объятия»…
И действительно – не успел я пройти нескольких шагов, как повстречал… Кого бы вы думали? Михаила Ефимовича Зиновьева собственной персоной! Финансового директора глюкозовского фонда и папашу казненного мною Джека-Потрошителя!!!
Судя по довольной пьяной роже, Зиновьев-старший давным-давно оправился от внезапной потери любимого чада. (Или же вовсе не скорбел по данному поводу.) Из распахнутого пиджака свешивалось жирное брюхо: в крахмальной рубашке, с винным пятном посередине. На припухлых губах играла умиротворенная улыбочка. Маленькие глазки блаженно жмурились. «Вероятно, получил удовольствие от подстольного ползателя», – мысленно скривился я и… не ошибся!
– Слышь, Костя, у меня разговор к твоему хозяину, – благожелательно обратился он ко мне. (Свистов являлся тезкой Фуфела. – Д.К.) И шепеляво продолжил: – Тот паренек под столом… Жорик, кажется… Да, точно Жорик. В общем, он сосет классно. Я кончил аж три раза подряд!!! Надо обязательно продвинуть его по карьерной лестнице. О-бя-за-тель-но!!! Такие профессионалы не должны прозябать в прислуге. У моих друзей (их он тоже обслужил) есть возможность устроить Жорика на работу в городскую мэрию, начальником отдела «…». Прежнего начальника давно пора того… убрать на хрен! Осталось только договориться с господином Фуфелом, получить от него «добро». Жорик, как тебе известно, персональный шофер твоего хозяина. Итак, где сейчас Константин Валерьевич?
«Господи Боже! Гадость-то какая! – с ледяной ненавистью подумал я. – Шофер-педераст отсасывает под столом у всяких негодяев, а они пропихивают эту тварь в управленческий аппарат огромного города… На ответственную руководящую должность!.. Дожили, блин!»
– Чего молчишь, щенок?! – Не дождавшись ответа, резко сменил тон финдиректор. – Язык проглотил от зависти? Так я тебя, ё-ё-ё, в стойло, бля, раком! И…
Завершить фразу Зиновьев не сумел. Получив ногой в печень, он с длинным храпом согнулся пополам.
– Переговорить с Фуфелом хочешь? – сквозь зубы процедил я. – Ладно, пидор, переговоришь. Но тогда тебе придется подождать его в Преисподней. На Земле вы больше не встретитесь…
Между тем храп финдиректора трансформировался в хлюпанье, в рвотную натугу. Он упал на колени. (Я чуть придержал его за плечо.) Затем рухнул мордой вниз, корчась и содрогаясь. Усевшись Зиновьеву на спину, я правой рукой поддел его горло и обхватил свой левый бицепс. Левой же ладонью уперся в затылок и с силой рванул голову ублюдка – назад, вверх, вбок. Жирное тело дернулось и обмякло.
– Ой, ма-м-мочки! – потерянно пролепетал надтреснутый женский голос. В двух шагах от нас стояла полуодетая Ирина Тотомада. В черных глазах известной политической ведьмы плескался панический ужас. Лицо ее покрывала смертельная бледность, заметная даже под толстым слоем «штукатурки». Намазанные губы мелко подрагивали. Она не двигалась и не пыталась спастись бегством. Похоже, оцепенела от страха[32].
«Сука еще та, но… пусть живет. Будет свидетельницей очередного злодеяния Кости Свистова», – мысленно определился я. Встал, шагнул к Тотомаде и костяшкой большого пальца правой руки ударил ее немного ниже уха. Потеряв сознание, потенциальная свидетельница повалилась на пол рядом с трупом Зиновьева-старшего. Я посмотрел на часы. До возвращения сортирных «восковых фигур» в нормальное состояние оставалось ровно четыре минуты. «Хватит развлекаться», – решил я. Одной рукой взял за шиворот труп Зиновьева, второй (за короткую прическу) Ирину Тотомаду. Завернул за известный читателю угол и положил оба тела вплотную к банкетным дверям – одно на другое. (Сами двери открывались наружу.) «Если кто захочет выйти раньше срока, надо сперва груз отодвинуть. А он – тяжелый. Особенно дохлый боров. Пока провозятся – козлы в туалете успеют очнуться», – удовлетворенно подумал я, рысью припустил по направлению к подвалу. И вскоре присоединился к Зяблику, контролирующему лестничную площадку с трупами фондовых охранников.
– Остальные, с фигурантом, уже внизу, – перехватив мой вопросительный взгляд, доложил бывший контрразведчик и, не удержавшись, добавил в сердцах: – Однако воняет оно – не приведи Господи! Куда хуже, чем сточные воды!
– Привыкай, – буркнул я. – Наши будущие «объекты» ничуть не лучше…
Группа в полном составе дожидалась нас в подвале. У их ног лежал застегнутый на молнию пластиковый мешок с господином Фуфелом. Пленник вел себя смирно и лишь тихонько, тоненько икал.
– Второй, Третий – пошел! – заперев дверь изнутри, шепотом скомандовал я.
Стриж с Гусем, подхватив мешок, шустро «нырнули» в тоннель.
– Третий, четвертый – пошел!
Воробей и Зяблик последовали за ними.
Оставшись в одиночестве, я достал из кармана плоскую коробочку размером с портсигар. Вдавил кнопку активации и бросил зажигательное устройство последней модели в скопление ящиков с богохульными «шедеврами». Они («шедевры») мгновенно занялись веселым, ярким пламенем.
– Отлично, – шепнул я, спускаясь вниз по лестнице и задвигая за собой люк. Воробей, Гусь и Зяблик (уже снявшие маски) стояли внизу рядом с икающим мешком. Стриж отсутствовал. (В его задачу входила последняя перед подъемом на поверхность проверка тоннеля.)
– Г-г-где мы? – вдруг осмелился заскулить старший жрец «Амадеуса». – Где-е-е-е?!! Умоляю, скажите, что… что… меня… ж-ж-жде-е-ет?
Я в ответ жестко пнул фигуранта носком ботинка. Константин Валерьевич, взвизгнув, заткнулся. Прошло около минуты, и рядом с нами возник ровно дышащий Стриж.
– Внештатная ситуация, – спокойно доложил он. – Отходной люк придавлен чем-то тяжелым. Ни поднять, ни сдвинуть не получается…
Глава 8
Я внимательно осмотрел подчиненных. Ни паники, ни страха, ни растерянности. Абсолютно непроницаемые лица, расслабленные позы, холодные глаза… Молодцы, ребята!
– Маску сними, командир, – неожиданно напомнил Воробей. – Запарился небось.
– Действительно, – я содрал с себя чужую личину, сунул ее в карман и сказал: – Ждите здесь. Ничего не предпринимайте. Скоро вернусь, – и со спринтерской скоростью понесся по тоннелю, который по сравнению с Фуфелом уже не казался столь вонючим.
…Люк действительно не сдвигался и не поднимался. Словно намертво врос в асфальт. Интересные пироги!.. Я достал из-за пазухи небольшую трубочку… (Опять последнее слово техники. «Берет» даже через трехметровую бетонную стену! – Д.К.) Приставил один конец к чугунной крышке люка, припал ко второму ухом и услышал обрывки возбужденного разговора наверху:
– …йствовали профессионалы, однозначно!.. Ни…алейших…едов!..алеко уйти они не могли!..лем план «…хват». Возьмут!.. Ага, размеч…..редной висяк!..
«Еще интереснее!» – Спустившись вниз, я достал прибор и связался с куратором.
– Вы мои мысли читаете! – едва заслышав мой позывной, выпалил дядя Миша. – Как раз собирался с вами переговорить. В общем, так – группа прикрытия доложила: во дворе полным-полно милиции. На люке стоит задними колесами машина «Скорой помощи». Уберутся оттуда они не скоро. Ситуация явно неординарная! В доме номер сорок пять зверски убили большого чина из МВД вместе с юной любовницей. (Они там резвились в одной из квартир.) Ни денег, ни драгоценностей убийцы не тронули. Вероятно, месть! В городе повальные проверки автотранспорта. Ищут вашу «маршрутку» и серебристую «Тойоту» вероятных преступников. Сутки, полагаю, не успокоятся. Поэтому подниматься на поверхность вам не резон.
– Как в милиции узнали об убийстве? – полюбопытствовал я.
– Неизвестный позвонил из той квартиры на «02» и объявил: «Забирайте генерала Логвина вместе с «подстилкой», пока оба не протухли», – после чего расхохотался и бросил трубку. Спустя четыре минуты из подъезда выбежали двое мужчин, уселись в «Тойоту» и дали по газам.
– А «маршрутка»?!
– Не беспокойтесь. Ребята постоянно прослушивали милицейские частоты и успели отогнать ее в безопасное место… Кстати, как прошла операция?
Я коротко доложил о содеянном.
– Хорошо сработали, – одобрил куратор. – Эх! Если б не это дурацкое убийство!.. Ну да ладно, чего уж теперь. В общем, уходите через подземные коммуникации до эвакуатора на улице Гагарина. Там свяжитесь со мной, получите дальнейшие указания. И еще – будьте предельно осторожны! Участок, по которому вам придется идти, вне зоны нашего патрулирования. А потому – возможны неприятные встречи. Да, чуть не забыл – в конце тоннеля под камнем с крестом – схрон (сделали для вас, на всякий пожарный). В нем необходимое снаряжение для подземных прогулок. Так, вроде всё… Ага! Точно всё. До связи, Феникс! – Дядя Миша дал «отбой».
«Предусмотрительный у нас начальник. С ПСС да в костюмчиках и ботиночках по подземельям особо не погуляешь», – мысленно отметил я, в прежнем темпе возвращаясь к группе…
…Известие о подлинной причине блокировки люка мои бойцы восприняли все с тем же ледяным спокойствием. Один лишь Зяблик, толкнув ногой упакованного в пластик Фуфела, слегка посетовал:
– Оно тяжелое, хоть и отосралось. Не завидую Гусю со Стрижом.
– Позавидуешь, – отрезал я. – Ввиду изменения обстоятельств обязанности перераспределяем. Короче, после выхода в катакомбы: Воробей, Зяблик – мешок, Стриж, Гусь – в боевое охранение вместе со мной. Я двигаюсь первым, Гусь прикрывает сзади, Стриж – с обеих сторон. Вопросы? Тогда вперед…
Тоннель (за злополучным люком) тянулся еще метров пятьсот и заканчивался у глухой кирпичной стены. Возле нее лежал большой валун с нарисованным мелом православным крестом. Сточные воды внизу больше не бурлили. (Очевидно, река гуано резко изменила направление.) Вбок уходил узкий грязный лаз.
– Поднимите камень, – скомандовал я.
В схороне оказалось множество полезных вещей: пять «Валов» с запасными магазинами, пять инфракрасных очков, шесть противогазов, шесть специальных инфразвуковых приборов для отпугивания крыс, пять прорезиненных, утепленных костюмов, пять пар болотных сапог, пять компасов, непромокаемая карта, длинные тесаки наподобие мачете и… огнемет. «Ай да дяди Миша! Все предусмотрел!!!» Снарядившись должным образом и подогнав обновки (чтобы не шуршали и не звенели), мы сложили прежнюю одежду в схрон, водрузили камень на место. Потом открыли мешок, сунули туда включенный прибор, натянули на перепуганную рожу Фуфела противогаз. (Потом, если что, не до него будет.) Обратно застегнули скрипучую молнию. По очереди протиснулись сквозь упомянутый лаз. Протащили за собой мешок с добычей. И очутились в просторной сырой пещере, похожей на древнюю выработанную штольню. В правом и левом углах ее виднелись проходы.
– В правый. Разобрались по номерам, – сверившись с картой и компасом, распорядился я. И, держа «Вал» на изготовку, шагнул в довольно широкий коридор, уходящий вниз под пологим уклоном. Вскоре, метров через пятнадцать, под ногами захлюпала вода. Постепенно она дошла до колен, и я мысленно поблагодарил куратора за проявленную им предусмотрительность… Затопленный коридор оказался длинным, не менее километра. Но (как все в этой жизни) он в конце концов закончился, приведя нас в просторный, залитый тухлой водой подвал какого-то древнего строения. Присмотревшись к кладке стен, я определил – приблизительно начало семнадцатого века. В наземном Н-ске от того здания уже и следа не осталось. А что оно из себя представляло – теперь одному Богу известно…На карте, составленной лучшими специалистами (в том числе по истории города), подвал даже не был обозначен… Так или иначе, из него вела наверх склизкая каменная лестница. И в этом же направлении указывала проведенная на карте стрелка, обозначавшая заданный нам маршрут…
Внезапно я насторожился. Проснувшееся шестое чувство подсказало – где-то рядом, под метровым слоем воды, таится смертельная опасность. Жуткая, коварная, неотвратимая и… невидимая. «Господи!!! Помоги!!!» – мысленно возопил я. В следующий момент мой взгляд (сам собой!) остановился на ничем не примечательном участке у лестницы. Не раздумывая, я полоснул короткой очередью по неподвижной глади воды. И она тут же забурлила!
П-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш!!! – Извиваясь и выпуская наружу потроха, на поверхность всплыла громадная змея-мутант. Окрашивая воду кровью, мерзкая тварь дергалась в конвульсиях и била хвостом. Во все стороны летели веером брызги. – П-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш!!!
Т-р-р! – Сместив прицел автомата, я снес шипящую голову.
Однако тело чудовища продолжало извиваться, мешая нам достичь заветной лестницы. Так могло продолжаться еще часа два или три. Нет, бойцы, конечно, же проскользнули бы, но вот груз…
– Стриж со мной, Гусь прикрывает! – сухо скомандовал я, забросил за плечо «Вал», взял в правую руку тесак-«мачете» и ринулся вперед. – Получай, гадина!..
Вдвоем с бывшим гэрэушником мы за пять минут порубили на куски толстое чешуйчатое, похожее на ожившее бревно тело. Причем Стриж умудрился получить хвостом в левую часть лица. Она (часть) сразу превратилась в один сплошной кровоподтек, а заплывший глаз – в узенькую щелочку. Плавающие в кровавой воде обрубки страшной твари хоть и подергивались, но опасности больше не представляли.
– Глаз видит нормально? – спросил я подчиненного.
– Да.
– Прекрасно. Остальное пустяки. Занять прежнюю позицию. Продолжаем продвижение…
Сполоснув тесак, я вставил его обратно (в специальное крепление на поясном ремне). Снова взял в руки «Вал», первым поднялся по ступеням и пнул ногой ветхую, обитую ржавым железом дверь. Та не отворилась, а просто рухнула вперед. (Не рассчитал силы удара. – Д.К.) Из открывшегося за нею помещения вредоносно шибанул по инфракрасным очкам довольно яркий свет искусственного происхождения. По счастью, я успел рефлекторно зажмуриться и снял «очки». Жестом велел бойцам проделать то же самое, лег на живот, осторожно заполз в новый отсек Н-ского подземелья. И, не снимая пальца со спускового крючка, внимательно осмотрелся. Я находился в обширной, сухой, очень древней пещере природного происхождения, о чем свидетельствовали торчащие из пола сталагмиты (метра полтора высотой) и свисающие с потолка сталактиты. Пещера была старательно отделана человеческими руками. Причем руками явно недобрыми (мягко говоря!). На стенах красовались многочисленные фрески. Как древние (примерно десятый век от Рождества Христова), так и более поздние, вплоть до современных. Но… все до единой отвратительные – изображающие различных демонов и сцены кровавых жертвоприношений им. Что интересно, один из персонажей бесовского пантеона выглядел точь-в-точь как та змеюка-мутант, с которой я близко познакомился несколько минут назад. Посреди пещеры на расчищенном от сталагмитов пространстве возвышался деревянный помост с аккуратно разложенными на нем орудиями пытки. Рядом виднелся вонючий облицованный камнем бассейн, похоже, сообщающийся с соседним подвалом. Следов крови ни на помосте, ни на начищенных до блеска «орудиях» не наблюдалось. Хозяев пещеры тоже видно не было. Но об их недавнем присутствии здесь свидетельствовали факелы, зажженные в стенных нишах под погаными образинами. Под ними же (под образинами) дымились поставленные на пол бронзовые курильницы, изображающие пузатых уродцев с ярко выраженными половыми признаками (мужскими и женскими). В итоге простая логика подсказала мне – дьяволопоклонники отлучились ненадолго и скоро вернутся обратно. (С жертвой или с жертвами.) Недаром они так заботливо подготовились к дьявольскому ритуалу! Стало быть, уходить нам нельзя. Надо сперва уничтожить нелюдей. И по тактическим соображениям (чтобы не напали сзади), и по идейным – подобная гнусь не имеет права на жизнь…
Повинуясь поданным мной условным сигналам, Гусь со Стрижом заползли в пещеру. И так же, как и я, укрылись за сталагмитами, изготовившись для стрельбы лежа. Воробей и Зяблик остались в подвале у лестницы – оберегать мешок с Фуфелом.
Потянулись минуты ожидания. В колеблющемся пламени факелов искусные портреты нечисти на стенах казались живыми: шевелящимися, подмигивающими, мерзко гримасничающими… Исходящий от множества курильниц корешково-травяной дым неприятно щипал носы. Однако ни то ни другое нас не волновало. На прежних местах службы успели всего навидаться да нанюхаться…
– Башку змеи сюда! – осененный внезапной идеей, шепнул я через плечо и спустя секунды нанизал голову твари на тесак. (По счастливой случайности пули моего «Вала» ее совсем не повредили, а лишь оторвали от туловища.)
«Зачем?» – спросил взглядом Стриж.
«Скоро поймешь», – ухмылкой ответил я.
В следующие секунды мы услышали отголоски слаженного хорового пения. Оно доносилось из широкого сводчатого тоннеля, немного левее помоста. Быстро приближалось и вскоре стало слышно полностью. Дьявольский «псалом» сильно напоминал музыкальное оформление фильма «Омен», но звучал гораздо медленнее, тяжелее и страшнее. Пели не по-русски, даже не по-латыни, а… по-английски! Впрочем, неудивительно. Кто платит, тот и заказывает музыку (на сей раз в буквальном смысле слова)… Спустя короткий промежуток времени в пещеру ввалилась толпа человек под тридцать. Все как один в темно-красных хламидах с вышитыми изображениями толстой змеи. Голову гадины украшала корона с тремя золотыми шестерками. В пасти она держала голого грудного младенца. «Теперь ясно, кому конкретно тут поклоняются и чем подкармливают предмет поклонения», – гадливо сморщился я и шепнул Стрижу:
– Затаись у входа в тоннель. Когда начнется, не дай никому уйти.
Коротко кивнув, бывший гэрэушник бесшумно и незаметно для бесопоклонников уполз на новую позицию. Толпа между тем приблизилась к помосту и остановилась, не дойдя до ведущей наверх лестницы нескольких шагов. От нее отделились двое – пожилой важный крепыш с наголо обритым черепом и мужчина средних лет с белым свертком в руках. У обоих на шеях висели (на серебряных цепях) квадратные золотые пластины с выгравированными тремя шестерками. «Жрецы. Старший и младший», – догадался я. Шелестящей скороговоркой проинструктировал Гуся:
– После моих слов «Отправляйтесь в ад, уроды!» открываешь огонь на поражение. Пленных брать не будем.
Затем, подхватив тесак, я по-пластунски метнулся к помосту и залег неподалеку от него, укрывшись за крупным сталагмитом.
Старший жрец властно поднял короткопалую руку. Пение смолкло.
– Сегодня особая, знаменательная ночь! – провозгласил он. – Великий Змей, Король Пещеры оказал своим рабам высочайшую милость!!! Он сам открыл нам доступ в «святая святых». Но мы не должны заходить туда, пока не принесем Королю особую жертву!!! И ОН сейчас телепатирует мне, чего именно от нас хочет!!!
Толпа затаила дыхание.
– Этого младенца надо вывести из сонного состояния, подвернуть его изощренным истязаниям, дабы усладить криками Великого Змея! – возвысил голос бритоголовый. – И лишь потом, когда дитя умрет от боли (а не как раньше от вырывания сердца), с почтением преподнести мясо Повелителю!!!
Толпа одобрительно загудела.
– Как будем выводить? Снотворное-то сильнодействующее! – неслышно для остальных поинтересовался младший жрец.
– Не волнуй-й-ся! – прошипел старший. – Я сорок лет прозанимался йогой и в совершенстве знаю нужные точки… Арнольд, зови Короля! – каркнул он после секундной паузы.
У бассейна возник длинный, худосочный тип с флейтой и начал наигрывать какую-то заунывную мелодию. Толпа замерла в благоговейном ожидании. Жрецы тем временем поднялись на помост. Старший внимательно оглядел орудия пытки, выбирая подходящее для столь торжественного события. «Пора», – решил я и с силой метнул змеиную башку в бассейн.
Она приводнилась точно посередине, подняв фонтан грязных брызг и вырвав из глоток сатанистов дружный вопль ужаса.
А сам я вскочил на ноги. Прыгнул, как научил дядя Миша, и, очутившись рядом со жрецами, дважды взмахнул «мачете». Отрубленные головы со стуком покатились по помосту. Обильно плесканула кровь из перерезанных артерий. А я, выхватив сверток у медленно оседающего на доски мертвеца, грубо крикнул чертопоклонникам:
– Ваша лавочка закрыта! Отправляйтесь в ад, уроды!!!
Т-р-р… Т-р-р… Т-р-р… Т-р-р-р… – Вкрадчиво застрекотал «Вал» Гуся.
Т-р-р… Т-р-р… Т-р-р… Т-р-р-р… – Вторил ему с тыла Стриж.
Шокированные происшедшим, замершие истуканами нелюди даже не попытались спастись бегством. В результате спустя три минуты с ними было покончено. У помоста громоздилась кровавая «куча-мала». Некоторые тела наверху слабо подергивались в конвульсиях. Наособицу лежал перерезанный очередью флейтист. А из грязного бассейна стеклянно взирала на дохлых почитателей башка «Короля Пещеры»…
«Чтобы «проконтролировать» каждого индивида, придется разбирать кучу. Занятие не из приятных. Кого бы из ребят припахать?!» – подумал я, рассеянно глянул через плечо и сразу нашел «козла отпущения». Самовольно оставивший мешок с фигурантом, Воробей старательно снимал происходящее на крохотную видеокамеру. (Такие камеры имелись у каждого члена группы, однако брать их на операцию я не говорил. Вот ты попался, родимый!!! – Д.К.)
– И давно ты так? – ледяным тоном осведомился я.
– С тех пор как толпа зашла в пещеру! – безмятежно отозвался боец.
– Пост оставил, – коварно сощурился я.
– Да разве это пост, у мешка с живым говном?! – эмоционально воскликнул Воробей. – Оно лежит тихонько, пикнуть боится. Змеюка уничтожена. Других врагов в подвале больше нет. (Мы с Зябликом специально проверили.) Он (в смысле Зяблик) сказал, что сам справится, когда узнал про камеру…
– Ты взял ее без разрешения, – мой голос не предвещал ничего хорошего.
– Да, – заметно смутился Воробей, – но… и прямого запрета не было!.. Зато видеоотчет нам обязательно пригодится! Начальство, уверен, захочет знать – какую конкретно секту мы накрыли, каково ее поголовье, особенности ритуалов… А пленных ты приказал не брать… Кстати, правильно приказал! Время поджимает, возиться с ними некогда, а тащить с собой… Гм!!! У нас мешок с Фуфелом, да дитя спасенное… – боец сконфуженно замолчал и, видимо случайно, повел объективом по стенам.
– Где-то ты прав, – задумчиво молвил я. – Вместе с тем ты был обязан известить меня о наличии у тебя камеры… Ладно, отдай ее Стрижу, пусть дальше снимает. А сам отработай провинность – в одиночку произведи контроль всей своры!
– Без проблем! – радостно улыбнулся бывший мент. Вытащил из заплечного мешка небольшой огнемет последней модели. Быстро привел его в рабочее состояние и, легкомысленно посвистывая, направился к куче…
Глава 9
Вырвавшаяся из трубки огнемета тонкая, но мощная струя пламени (не забывайте – это последняя модификация, неизвестная широкой общественности! – Д.К.) жадно облизала груду трупов. Сперва на них вспыхнули балахоны и волосы. Потом начала жариться плоть. В воздухе противно запахло паленым человеческим мясом. Кто-то недобитый страшно заорал из глубины кучи. На губах Воробья появилась жестокая, мстительная усмешка…
Я ничуть не удивился и не посчитал Воробья садистом, так как знал историю, толкнувшую капитана милиции Олега Дунаева в наши ряды… Провоевав первую и бльшую часть второй чеченской кампании в спецназе Внутренних Войск, он по настоянию жены перевелся на более спокойную службу – в Убойный отдел одного из крупных районов Н-ска. Поначалу все вроде бы шло хорошо. Дунаев очень успешно ловил мокрушников. (Каким-то образом он чуял их на расстоянии. – Д.К.) Получал регулярные «одобрямс» от начальства и в скором времени ожидал майорские звезды напогоны. Жена между тем родила ему здорового мальчугана, очень похожего на отца. Беда грянула как гром среди ясного неба! В один прекрасный день Олег арестовал некоего господина Сидоренко, зверски убившего собственную супругу по требованию молодой любовницы. И… пошло-поехало!!! Сидоренко оказался членом влиятельной масонской ложи, а «юная леди» состояла в сатанистской секте «Амадеус»… (Это, правда, уже потом выяснилось. – Д.К.) Пока же у Дунаева начались серьезные неприятности. Сперва таинственно пропали кропотливо собранные им вещдоки. Затем бесследно исчезли два главных свидетеля. (Сидоренко и его ненаглядную тут же вытащили из СИЗО адвокаты.) И, наконец крупный чин из Главка потребовал у начальника отдела немедленно закрыть дело. «Нечего порочить добропорядочных людей! Мало у вас нераскрытой бытовухи?![33]» Шеф Олега сокрушенно развел руками и отправился на больничный (а точнее – в длительный запой). Тогда настырный Дунаев добился встречи с «чином», и тот при закрытых дверях прошипел ему в лицо: «Уймись, мальчишка! Не по себе дерево рубишь! Иначе, гляди, горько пожалеешь!!!» Капитан не унялся, а попробовал реанимировать почти разваленное дело. Через два дня неопознанный грузовик насмерть задавил его жену с грудным ребенком в коляске. А самому Олегу позвонили ночью и прорычали в трубку: «Мало тебе, мент поганый?!! Следующим будешь ты!!!»
Словом, прессанули мужика по полной программе. Одного не учли прессовщики – психотип «мента поганого». Похоронив жену с сыном, он не стал спиваться с горя. (На что, очевидно, и рассчитывали негодяи.) Вместо этого Дунаев аккуратно похитил Сидоренко, его любовницу и «чина». Отвез их в глухой лес. Вдумчиво допросил в режиме «Б». Свернул шеи всем троим и надежно спрятал трупы. После чего начал планомерную ликвидацию всех тех, кого они назвали на допросе (без малого сорок имен масонско-сатанинской сволочи и ее пособников). За сим полезным занятием его и застали люди Сыча, с некоторых пор пристально наблюдавшие за капитаном Дунаевым. (Он как раз «мочил» пятнадцатого по счету мерзавца.) Агенты терпеливо дождались, пока Олег уничтожит и «похоронит» «объект». Умело сцапали, отвезли на конспиративную квартиру, сняли наручники, извинились за грубое обращение и популярно объяснили: «Твое рвение, парень, весьма похвально. Но… со дня на день тебя застукают. Наши враги тоже не лыком шиты. И конец твоему благому начинанию, а также тебе самому. Тебе надо работать в команде, продуманно, организованно, с куда бльшим КПД[34]». Дунаев моментально согласился. Ну а дальше… дальше мнимая смерть в автокатастрофе, гроб со взрывчаткой и скромные похороны оного на одном из Н-ских кладбищ…
…Ы-ы-ы-ы-р-р-р!!! – Из объятой огнем кучи выбрались два подранка и отчаянно бросились на Воробья, норовя обхватить его руками и таким образом пожечь…
Безумно выпученные глаза без ресниц и бровей. Вздувшиеся от ожогов физиономии. Пылающие балахоны, догорающие волосы на головах. Дикий рев из черных провалов ртов… Для обычных людей зрелище, прямо скажем, шокирующее! Для обычных… но не для нас.
Т-р-р-р-р-р! – Хладнокровно повел стволом «Вала» Гусь. Сраженные одной длинной очередью, сатанисты рухнули почти там же, где вылезли.
– Спасибо! – не отрывая глаз от огненной струи, поблагодарил товарища Воробей.
Между тем останки бесопоклонников прожарились на славу, до самого основания кучи. Одежда и волосы успели полностью сгореть, а обугленные, чуть тлеющие тела не грозили подземным пожаром. Лежали они на камне. Чему там воспламениться?! Ни один обгорелый труп больше не подавал признаков жизни. Задачу «проконтролировать всех» можно было считать выполненной… Пещеру заполнила густая, омерзительная вонь. Младенец у меня на груди надсадно закашлялся. «Не дай Бог задохнется! Он же такой крохотный!» – встревожился я, мягко спрыгнул с помоста, скомандовал «Отход» и бегом устремился в сводчатый тоннель. Бойцы, подхватив мешок с Фуфелом, последовали за мной. Пробежав метров четыреста, мы очутились в другой пещере – опять природного происхождения, но меньших размеров, – тускло освещенной десятком факелов. И в отличие от предыдущей не загаженной бесовскими личинами. Зловоние сюда тоже не дошло. По крайней мере пока…
– Привал пять минут! – выдохнул я, опустившись на плоский камень. – Стриж в боевое охранение. Остальные отдыхать…
Зяблик привалился спиной к сталагмиту. Гусь бесцеремонно уселся на мешок с фигурантом, жалобно забубнившим под его тяжестью. Воробей остался стоять, о чем-то напряженно размышляя.
– Как думаешь, командир, мне позволят усыновить ребенка, если родителей не найдут? – спустя минуту вдруг спросил он. Голос бойца слегка дрогнул.
– Нет, – честно ответил я. – Ты же мертв… как и все мы. Но сейчас держи! – Я протянул ему сопящий сверток. – Вплоть до возвращения на базу он целиком на твоем попечении. У мешка тебя сменит Гусь, а в боевом охранении и нас со Стрижом достаточно… я надеюсь…
Воробей жадно схватил малыша и начал бережно его баюкать. Холодные глаза бывшего мента потеплели и… подозрительно заблестели.
– Скажи, командир, ты не любишь детей? – обратился ко мне Зяблик.
– ?!!
– У тебя на лице читалось огромное облегчение, когда ты отдал младенца, – пояснил бывший контрразведчик.
– Ах вот в чем дело! – грустно улыбнулся я. – Нет, дружище, люблю, только… я их боюсь! Особенно таких вот, в кульках… они слишком маленькие, слишком хрупкие. Как бы не раздавить!.. К тому же у меня никогда не было своих детей и… уже не будет. Такие вот дела… Все, оставить сантименты! – прервал я сам себя. – Готовимся продолжать движение. Настраивайтесь, ребята. Впереди, чую, немало приятных встреч! – Встряхнув головой, я внимательно осмотрел пещеру и… нахмурился. Стены казались абсолютно ровными, ни намека на проход! Наверх вела новенькая железная лестница. Видимо, по ней и спустились сюда убиенные нелюди. (Обломки старой, демонтированной валялись там и сям.) К комфорту, к безопасности привыкли, сволочи! И уж никак не ожидали повстречать карателей в своем капище!!! Однако нарвались, ха-ха!.. Впрочем, я отвлекся, извините… Подниматься на поверхность, как известно читателю, нам категорически воспрещалось. А стрелка на карте неумолимо указывала на восток. Никакие преграды для нее не существовали…
– Гусь, тщательно проверь стены в восточном направлении, – распорядился я. – Если обнаружишь пустоты – послушай их. Проход обязательно должен быть! Но он заделан. И, думаю, неспроста!
Коротко кивнув, боец взял у меня описанную ранее супертрубочку, подобрал с пола первый попавшийся камень и направился в восточный конец пещеры. Лица бойцов посуровели. Все (за исключением Воробья) приняли положение для стрельбы стоя. Я поглядел вслед Гусю. Дурные предчувствия усиливались с каждой секундой… В прежней жизни мне довелось немало путешествовать по подземному Н-ску[35], и я отлично знал, КАКИЕ опасности он скрывает. Младенцеядная змеюка, с которой мы недавно познакомились, – просто червяк по сравнению с некоторыми из них!..
Гусь вернулся минут через двадцать.
– В метре от восточного угла за кирпичной кладкой простукивается пустота, – сухо доложил он. – Послушал в трубочку. В первые мгновения уловил чье-то дыхание и скрежет больших когтей по камню. Затем звуки разом стихли. Но те, кто за стеной, не ушли. Я каким-то образом почуял исходящие оттуда волны ненависти. И, по-моему, к ним прибывает подкрепление.
– Скрежет больших когтей, значит, – задумчиво повторил я. Вспомнил застреленного мною «чубайса»[36] размером с собаку… Невольно передернулся в омерзении и сообщил группе «приятную» новость: – В заделанном проходе стая огромных крыс-мутантов. Надо проломить стену и разделаться с гнусными тварями. Иного выбора нет! Наши приборы вряд ли их отпугнут. Ну… может, притормозят немного. Они ведь рассчитаны на обычных крыс. Поэтому слушайте, КАК будем действовать…
После короткого инструктажа Воробей (продолжая баюкаь ребенка) уселся на мешок с Фуфелом, Зяблик встал в шаге от него с «Валом» на изготовку. А я, Стриж и Гусь вооружились «до зубов». Подобрали с пола длинную увесистую железяку (обломок прежней лестницы) и направились в заветный угол… Кирпичная кладка была современной. Я зафиксировал взглядом ряд деталей, просуммировал их, быстро проанализировал, и получилось, что проход загородили примерно десять лет назад (плюс-минус год). Очевидно, когда сатанисты обнаружили подземное капище, стали приспосабливать его для своих шабашей и столкнулись с нежелательными «гостями» из древних катакомб. «Точно, крысы! – утвердился в мыслях я. – С ними не договоришься. Если покойная змеюка насыщалась одним младенцем за раз, то эти сожрут всех! И саму жертву, и тех, кто ее почтительно преподнес. Поэтому бесопоклонники предпочли не связываться с «чубайсами», хотя очень похожи на них по внутренней сущности…» Обстукав камнем кирпичную стену, я нашел нужную точку, пометил ее мелом, отошел подальше, взял на изготовку огнемет и сказал бойцам:
– Долбите точно, без промахов. Остальное вы знаете. Ну… с Богом!!!
…Кладка рухнула после второго удара. И прямо сквозь неосевшее красно-кирпичное крошево на нас ринулись чудовищные твари размерами с собак, с адски светящимися глазами, с длинными голыми хвостами…
П-ш-ш-ш-ш-ш! – выпустил я в них тугую струю пламени. Ни мутантах вспыхнула шерсть. От яростного хорового писка (сопровождаемого направленными волнами ультразвука) сильно разболелась голова. Перед помутившимися глазами замелькали странные видения. Обугливающиеся крысиные туловища начали подниматься на задние лапы, а на месте голов мутантов стали возникать одна за другой морды злейших врагов России, но не только Чубайса. Оскаленные в дьявольской роже Бзежинских, Соросов, Бушей, Клинтонов, Хавьеров Саланн, Эйдеманов, Ходорковских, Березовских, Гусинских, Сергеев Ковалевых и еще каких-то невыразимо гадких! (Но ни мне, ни тем более широкой публике не знакомых.)
– Огонь не поможет тебе, потомок царских жандармов!..[37] Подлец!.. Черносотенец!.. Православный фанатик!.. – брызжа ядовитой слюной, визжали они на разные голоса. – Неумолимо наступает наше время!.. Время воцарения на Земле антихриста, сына Сатаны!!! Всех двуногих пометят подкожными микрочипами с компьютерными номерами вместо имен!.. С тремя шестерками в этих номерах!!! А тебя и тебе подобных попросту уничтожат!!! – Дальше шел поток грязной матерной ругани.
Мысленно перекрестившись, я прошептал Иисусову молитву. Наваждение исчезло, головная боль немного ослабла. Я переместил смертоносную струю в глубь прохода, а по горящим тварям синхронно заработали «Валы» Стрижа и Гуся:
Т-р-р-р-р-р-р-р-р… Т-р-р-р-р-р-р-р-р… Т-р-р-р-р-р-р-р-р…
Атака захлебнулась. Уцелевшие мутанты откатились далеко назад. Выждав, пока догорит шерсть, я двинулся вперед по обугленным тушам. Оба бойца с автоматами на изготовку последовали за мной… «Чубайсы», как выяснилось, отступили в соседнюю пещеру (на полтора метра ниже уровнем). И метались там, бешено пища, сталкиваясь, кусая друг друга…
П-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш… Т-р-р-р-р-р-р-р-р… П-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш… Т-р-р-р-р-р-р-р-р… Т-р-р-р-р-р-р-р-р… Т-р-р-р-р-р-р-р-р… – продолжили мы уничтожение стаи и минут через пять справились с поставленной перед собой задачей. Несколько крысюков успели ускользнуть сквозь узкую щель в западном углу. Остальные густо устлали пол пещеры своими трупами…
– Возобновляем продвижение на восток! – облегченно выдохнул я. – Гусь, позови ребят…
В течение следующих полутора часов мы двигались спокойно, без приключений, в точном соответствии с указанным на карте маршрутом. Природные пещеры скоро закончились, сменившись заброшенными штольнями, древними подвалами, катакомбами… Пробираться по ним было непросто. Осклизлые потолки то задевали по макушкам, то заставляли ползти на четвереньках, а то и вовсе – по-пластунски. Иногда (на более-менее просторных участках) попадались дочиста объеденные человеческие скелеты – следы людоедской трапезы «чубайсов». А зачастую и самих мутантов. Эти адские твари явно не гнушались жрать соплеменников (надо думать, больных, ослабленных особей)… Один раз мы наткнулись на подвал (примерно пятнадцатого века), где пять истлевших, но не объеденных людских скелетов были вплотную прикованы к стенам рассыпающимися от ржавчины цепями. В центре (так, чтобы прикованные не могли дотянуться) стояла полусгнившая дубовая лохань (когда-то наполненная водой). Вне всякого сомнения, несчастных уморили жаждой, а какой изверг сотворил такое, оставалось лишь гадать… Постепенно подземелье стало приобретать более современный вид. И наконец мы вышли в сухой бетонный коридор, ведущий точно на восток. Справа по ходу движения на стене виднелись десятки хорошо заизолированных кабелей. Дышалось легко, свободно. Вентиляция до сих пор функционировала исправно. «Старые линии правительственной связи», – сообщала надпись на карте. В отдалении слышался гул поездов метро.
– Выше головы, бойцы! – улыбнулся я. – Мы почти у цели! Прямо по курсу – эвакуатор на улице Гагарина. Осталось пройти не больше километра. Там свяжемся с куратором и… возможно, у нас примут груз… По крайней мере приключений больше не предвидится. Мы вышли в зону, патрулируемую «Ночной стражей». Всяческая нечисть здесь давно зачищена!!!
Услыхав про «зачищенную нечисть», Фуфел в мешке разразился бурными рыданиями. Благодаря надетому на фигуранта противогазу звучали они довольно странно, причудливо… как… не знаю даже с чем сравнить… Ну, положим… истерика робота из фантастического фильма. Под сей «приятный» аккомпанемент мы добрались до места связи с дядей Мишей…
«Бесследное исчезновение К.В. Фуфела, измена его сверхнадежных, как считалось, телохранителей (в особенности К.А. Свистова) и страшный пожар в особняке на улице «…» вызвали смятение в фонде имени академика Глюкозова, а также в связанных с ним сатанистских кругах. В первый день поговаривали о происках ФСБ, однако их информаторы там твердо заверили: «Контора к этому делу отношения не имеет». Тогда смятение переросло в настоящую панику. Ряд видных глюкозовцев, таких как… (Перечень фамилий с инициалами. – Авт.) спешно выехали из Н-ска якобы на отдых. На самом же деле они решили переждать «смутное время» в безопасных, с их точки зрения, местах… (Далее – точное указание этих самых мест. – Авт.)
Расследование обстоятельств исчезновения Фуфела провели члены секты «Амадеус» среднего звена. Согласно показаниям свидетелей (трех уцелевших, но парализованных охранников фонда, Ирины Тотомады и «правозащитника» Ковалевского) – к его пропаже, несомненно, причастны телохранители Константина Валерьевича. В особенности К.А. Свистов – избивший Тотомаду, покалечивший Ковалевского и убивший финансового директора фонда М.Е. Зиновьева. По поводу остальных телохранителей Фуфела выжившие охранники фонда в один голос утверждали – это они уничтожили их товарищей и сделали калеками их самих. Пятерых телохранителей Фуфела сразу же взяли в оборот.
Сначала их допрашивали с применением психотропных препаратов, но ничего путного добиться не сумели. Тогда (решив, что они не восприимчивы к «сыворотке»[38]) всех пятерых подвергли изуверским пыткам, в результате которых телохранители сознались в похищении. Правда, обезумев от боли, они не смогли назвать конкретного заказчика, а несли различную околесицу: заказчик – инопланетяне (Анатолий Рыбин); заказчик – Бэтмен (Валерий Моисеев); заказчик – покойный Шамиль Басаев (Егор Сельянов); заказчик – Человек-Паук (Равиль Мамсуров). Наиболее «правдоподобные» показания сумел дать один лишь Константин Свистов, обладавший, как выяснилось, безудержной фантазией. Кстати, именно благодаря ей (фантазии) Свистов сумел дожить до конца следствия. Остальные четверо умерли в процессе допросов: кто от разрыва сердца, кто от болевого шока. В итоге сатанисты приняли на веру «откровения» Свистова, согласно которым заказчик – китайская наркомафия Н-ска. А точнее, ее главарь господин «…», игравший на бирже через подставных лиц и понесший значительные финансовые убытки вследствие жульнических махинаций и прямого обмана со стороны К.В. Фуфела. Свистов подробно рассказал на допросах, как был завербован безымянным представителем китайской диаспоры Н-ска, как ему обещали гонорар в миллион юаней, как он лично передал связанного Фуфела «двум узкоглазым в черной одежде». По словам Свистова, передача состоялась в момент всеобщей неразберихи, возникшей при разрастании начавшегося в подвале пожара. Дальнейшие сведения нашей агентуры разнятся в деталях, но если их суммировать (используя метод сравнительного анализа), то получается следующая картина.
По решению руководства «Амадеуса» ренегат Свистов был предан чудовищной по жестокости казни. Двое суток напролет его беспрерывно насиловали в анальное отверстие. Потом вырвали без наркоза все зубы, кастрировали, выжгли глаза, содрали кожу на руках и ногах, нарезали ремней из спины, посыпали раны солью, а корчащие, хрипящие останки поджарили на медленном огне, оставив нетронутой одну только голову. Ее (голову) с вырезанной на лбу перевернутой пентаграммой и с запиской во рту «За Костю Фуфела!» сатанисты подбросили к воротам китайского консульства в Н-ске, чем вызвали немалое изумление консула КНР господина «…». Зверски растерзанные трупы Рыбина, Моисеева, Сельянова, Мамсурова были обнаружены милицией в мусорных баках двух центральных районов Н-ска. Обезглавленное туловище Свистова до сих пор не найдено. Согласно донесению одного из наиболее ценных агентов по прозвищу «Шахматист», его (туловище) сатанисты съели на поминках по Фуфелу, которого считают убитым китайцами».
Подпись:заведующий тайной агентурой«Н.С.» Коршун.
«За минувшую неделю в Н-ске пропали пятнадцать видных представителей китайской этнической ОПГ, специализирующейся на торговле наркотиками. Трупы трех из них случайно обнаружены в канализации: голые, кастрированные, со следами изуверских пыток. Остальных найти не удалось. Кроме того, совершены три покушения на главу этой преступной организации господина «…». Во время последнего он получил серьезное пулевое ранение в живот и на личном самолете вылетел на лечение в Гонгонг. В китайской ОПГ наблюдаются разброд и шатание. Приближенные раненого главаря спешно делят власть, вследствие чего двое из них скоропостижно скончались при загадочных обстоятельствах. Бизнес группировки дал глубокую трещину. Поставки наркотиков на рынок резко сократились. Опустевшие ниши постарались занять представители азербайджанской и таджикской ОПГ, что привело к вооруженным столкновениям между ними самими, а также с боевиками ослабевшей, но по-прежнему опасной китайской ОПГ. В результате погибли несколько десятков человек со всех трех сторон. Прогноз на ближайшее будущее: разрастание войны между вышеназванными группировками и, как следствие, спад наркоторговли в Н-ске».
Подпись: Алекс.
Глава 10
«Однако умные люди разрабатывают стратегию, руководят нашими действиями, – подумал я, прочитав сводку и донесение «Алекса». – Одним… даже не ударом… тычком!.. Так славно разворошили змеиное гнездо! Заглядение!!! Но то ли еще будет…» – Я поднялся, зашел в туалет, сжег документы над унитазом, спустил воду, вернулся обратно в комнату и вновь развалился в кресле у журнального столика, потягивая охлажденный апельсиновый сок. Телевизионное псевдоокно напротив демонстрировало панораму дневного Н-ска с высоты десятого этажа. Их (лжеокна) сделали недавно (пока мы находились на задании). По мнению начальства, они благотворно влияли на психику новоявленных «детей подземелья». Насчет психики не знаю (еще не понял, не прочувствовал), но с окном в комнате и впрямь стало уютнее… Суперсовременный, бесшумный кондиционер быстро вытянул запах горелой бумаги. Вообще-то на документах не было грифа «Совершенно секретно! По прочтении уничтожить!!!», но я решил перестраховаться. Мало ли как оно там… А полученную информацию можно передать бойцам устно, слово в слово. На память, слава Богу, не жалуюсь…[39] Допив сок, я взглянул на часы – 15.10. До визита к куратору оставалось полтора часа. Целая прорва времени! Или вздремнуть немного под приглушенный шум дневной улицы «за окном»? Да нет, пожалуй, не хочется. Успел отоспаться от души.
После известных читателю событий минуло восемь суток с хвостиком, на протяжении которых я и мои бойцы самозабвенно отдыхали. Трехчасовая утренняя тренировка (рукопашный бой, стрельба, метание ножей) – не в счет. Это так, легкая разминочка, чтобы не разжиреть от безделья. А потом – душ, плотный завтрак, купание в бассейне, отдых в солярии (при помощи телестен, имитирующих черноморский пляж). Затем шикарный обед, сон, опять купание, опять солярий, специальные камеры с горным воздухом (тоже с телестенами, но имитирующими не пляж, а травянистую площадку среди скал). В восемнадцать тридцать легкий ужин и… личное время, которое каждый использовал на собственный вкус. Кто читал (Воробей и Зяблик), кто играл в шахматы (Гусь со Стрижом), кто бездумно смотрел комедии с дивиди-дисков (ваш покорный слуга). В десять или в одиннадцать (по желанию) – отбой. В семь тридцать подъем, полчаса на умывание, чистку зубов, бритье. И снова: тренировка, завтрак, бассейн, солярий и т. д. Обязательными были только дообеденные процедуры. Остальное разрешалось игнорировать и просто прохлаждаться у себя в номере. Чем, кстати, я и занимался в настоящий момент… Прикурив сигарету, я устроился в кресле поудобнее и принялся выпускать дым колечками. Мысли вернулись в недавнее прошлое.
Тогда, после прибытия в зону, патрулируемую «Ночной стражей», наши приключения действительно закончились. Достигнув эвакуатора, я связался с дядей Мишей, коротко доложил о происшествиях по пути и услышал в ответ: «Ждите, наденьте противогазы (лица скрыть). Груз и ребенка у вас заберут. Пароль – «Утро». Отзыв – «Когда-нибудь наступит». Пожалуйста, не перестреляйте ребят по случайности. Да, один из них проводит вас на базу. До встречи!» – С этими словами куратор дал «отбой». А я отдал подчиненным соответствующие распоряжения и расслабился: с «Валом» на изготовку, широко расставив ноги.
Ждать пришлось недолго. По прошествии десяти минут кусок одной из стен бесшумно сдвинулся в сторону, открыв зияющий чернотой проход.
– Утро, – донесся оттуда шелестящий шепот.
– Когда-нибудь наступит, – в той же тональности отозвался я и опустил ствол автомата.
В коридоре появились четверо в «собровках», с «Валами» через плечо. Двое подхватили мешок с Фуфелом, один бережно взял у Воробья ребенка, а четвертый жестом предложил нам оставаться на прежних местах.
Первые трое молча скрылись в проходе, и спустя секунды послышался звук отъехавшей дрезины.
– Идемте, – шепнул четвертый и первым шагнул в темноту.
Вновь надев инфракрасные очки, мы последовали за ним и увидели узкоколейку с еще одной автоматической дрезиной. Наш проводник нажал кнопку на небольшом пульте. Кусок стены так же бесшумно задвинулся обратно. Ну а дальше… дальше мы с ветерком домчались до базы и выгрузились на маленькой платформе с двумя указателями: «Пансионат», «Куратор». Проводник кивнул ребятам на первый, мне на второй, прощально махнул рукой и удалился кошачьей походкой…
Дядя Миша сосредоточенно выслушал мой доклад (на сей раз подробный, с мельчайшими деталями). Дважды просмотрел видеозапись. Угостил зеленым чаем, пододвинул ко мне чистую пепельницу, пачку сигарет, зажигалку (сам он не курил, но, в отличие от Логачева, не придирался к курильщикам) и сказал:
– Задание выполнено на «отлично»… даже перевыполнено! Вдобавок к захвату Фуфела ваша группа зачистила изуверскую секту «Великий Змей» (к которой мы никак не могли подобраться) и, главное, спасла невинного младенца. Молодцы! Ребенок, уверен, похищен сатанистами не у алкашей, не у наркоманов (тогда бы его оставили на воспитание здесь, на базе…), а из нормальной православной семьи. По нашим данным, поклонники ползучего мутанта предпочитали именно таких детей. Полагаю, уже сегодня-завтра мы отыщем родителей мальчика. И через наших людей в «органах» вернем им сына. То-то радости будет!.. А вы отдыхайте, набирайтесь сил. Когда завершим допросы Фуфела, я вам сообщу. У вас есть какие-нибудь вопросы, пожелания?
– Целых два! – выпалил я.
– Выкладывайте, не стесняйтесь, – добродушно улыбнулся куратор.
– Поставьте нас в известность, когда ребенка передадут родителям.
– Без проблем! С превеликим удовольствием!
– И второе. Мне хотелось бы поучаствовать в казни Фуфела. Или хотя бы полюбоваться на нее!
– Зачем?! – нахмурился дядя Миша. – Мало вам крови, грязи?
– По горло хватает, – кисло усмехнулся я. – Но тут особый случай! Видите ли… Гм!.. Гнусное существо любило насиловать грудных детей до смерти… Буквально рвало их на части, заходясь в дьявольском экстазе. А мы… мы были вынуждены не только тащить на себе ЭТО несколько часов подряд, но всячески оберегать поганую тварь, – я нервно затянулся сигаретой и глухо продолжил: – К примеру, во время схватки с «чубайсами» мешок с Фуфелом охраняли не менее тщательно, чем отнятого у нелюдей ребенка… А ведь дай Фуфелу волю, он бы того малыша… – я замолчал, скомкал в пепельнице недокуренную сигарету и громко скрипнул зубами.
– Теперь понимаю, – задумчиво молвил куратор. – Вами руководит отнюдь не жестокость (как я, грешным делом, заподозрил), а… Впрочем, объяснять слишком долго, да и трудновато. У вас, Феникс, очень сложный психотип. Я сам, по правде говоря, не до конца в нем разобрался… Ладно! Так или иначе, ваше пожелание мы удовлетворим, пригласим на казнь Фуфела. Из бойцов к вам, скорее всего, захочет присоединиться Воробей. Ему тоже препятствовать не станем… У вас все?
– Да!
– В таком случае идите на место постоянной дислокации группы. Пропарьтесь в бане, поешьте, поспите. До связи!..
Вот так и начался тот вышеописанный курортный режим. По истечении первых его суток мне «позвонил» по прибору дядя Миша и довольным тоном проурчал:
– Ребенка зовут Виктор. Он действительно из хорошей семьи. Вернули через «органы» родителям. Те – вне себя от счастья.
Я немедленно поделился новостью с ребятами и отметил, как потеплел взгляд Олега Дунаева… Сегодня утром (после завтрака) куратор снова вышел на связь.
– В семнадцать тридцать состоится казнь Фуфела, – донеслось из мембраны. – Вам не расхотелось присутствовать?
– Нет!
– А Воробью?
– Тем более. Он весь сгорает от нетерпенья!
– …Так я и думал. Тогда подходите вдвоем в кабинет номер три в семнадцать сорок. Про маски, надеюсь, напоминать не надо?
– Нет. Мы уже привыкли.
– Хорошо. Постарайтесь не опаздывать. – Мембрана запищала гудками «отбоя».
Я посмотрел на часы. Через десять минут можно выдвигаться. Кабинет номер три приблизительно в километре от нашего «пансионата». Если идти не торопясь, прогулочным шагом, то успеем минута в минуту… Вызвав по селектору Воробья, я натянул «собровку», надел черную кожаную куртку. Вставил в специальные крепления четыре боевых ножа и сунул за пояс брюк пистолет с глушителем. Совсем без оружия нам возбранялось передвигаться по базе. Хоть и зачищенное, благоустроенное, надежно охраняемое, но… все-таки подземелье. Законы тут иные, чем на поверхности. Мало ли чего…
Кабинет номер три сильно отличался от того, за актовым залом. В первую очередь сугубо деловой, спартанской обстановкой. Ни тебе дивана, ни мягких кресел, ни прочих мелких удобств… Стол с тремя портативными компьютерами. Застекленные книжные полки со специальной литературой. Два жестких, привинченных к полу табурета. Трубчатые лампы дневного света под потолком. Окрашенные в казенный цвет стены. Серый линолеум на полу. Аптечка с психотропными препаратами и антидодами. Много свободного пространства и… казачья нагайка на стене. На столе лежали видеокамера и пухлая папка с надписью: «Фуфел К.В. Показания»… Очевидно, здесь и допрашивали нашего «дружбана»: с применением «сыворотки правды» или в режиме «Б» (в зависимости от состояния здоровья)[40]. За время персональных занятий с куратором я успел убедиться – он разбирается в медицине (в анатомии, психиатрии, наркологии, реаниматологии и т. д.) получше маститых профессоров с мировыми именами. А чтобы причинить человеку страшную, невыносимую боль, уютному «толстяку» не нужны ни иглы, ни электроды, ни прочие палаческие аксессуары, знакомые вашему покорному слуге по прежней жизни. Подручные и охрана тоже без надобности. Дядя Миша мог легким, небрежным на вид движением завязать человека в узел (в прямом смысле слова!). Мог заставить биться в диких судорогах, по-звериному воя от боли. Мог парализовать (как навсегда, так и временно). Мог лишить возможности дышать… И так далее и тому подобное[41].
Нагайку же он брал в руки, когда не хотел вставать с табуретки (или с дивана). Результат аналогичный: молниеносный (как бросок кобры) выпад свитой из кожи плетки. Едва заметное касание в нужную точку, и с человеком начинало твориться ТАКОЕ… Не приведи Господи на себе испытать! Кроме того, кажущаяся «жирность» куратора оказалась бутафорией, камуфляжем. В действительности он весь состоял из огромных эластичных, в совершенстве развитых мышц, которые умел полностью расслабить, придавая им вид студня. И таким образом изображал из себя тюфяка-обжору. А на деле… Гм! Даже объемистое «брюшко» его являлось не чем иным, как невероятно развитым прессом. Попробуй убежать от такого или напасть на него – сразу пожалеешь, что на свет родился! Теперь понятно, почему он не нуждался в охране?!.
Сегодня, впрочем, дядя Миша не притворялся Винни Пухом. Собранный, подтянутый, одетый в черное, как всегда без маски и с нагайкой в руке, он дожидался нас, стоя посреди кабинета. Обычно добродушные глаза его были твердыми и холодными, как арктический лед.
– Минута в минуту. Молодцы! – взглянув на часы, похвалил куратор и, указав на стену перед собой, сказал: – Давайте туда, ребята…
Послышался легкий щелчок, бетонный монолит сдвинулся в сторону, и мы вошли… в ярко освещенный тюремный коридор. Выложенный плиткой пол, беленый потолок, тяжелый запах гнили и немытых тел… В стенах виднелись решетки-двери, за каждой из которых находились небольшие одиночные камеры с «постояльцем» в полосатой робе, с унитазом в углу и с охапкой соломы на каменном полу. «Постояльцы» вели себя по-разному. Кто неподвижно лежал на гнилой соломе, кто сидел на унитазе как на стуле, кто нервно прохаживал взад-вперед. Подать голос ни один заключенный не решался. На лицах у всех застыла тупая обреченность, приправленная животным страхом. Похоже, порядки тут были еще те!.. Вдоль камер не спеша прохаживался здоровенный надзиратель: в обязательной «собровке», пятнистом камуфляже, с электрошоковой дубинкой и со связкой ключей у пояса. Второй страж стоял в конце коридора с автоматом на изготовку… Едва мы ступили на плиточный пол и прошли по нему несколько шагов, стена за нами тихо задвинулась обратно.
– Открой четвертую, – велел тюремщику дядя Миша. Тот молча загремел ключами, отпирая замок. Потом отодвинул засов и толкнул решетчатую дверь. Она распахнулась с неприятным скрипом. С соломы тут же вскочила сгорбленная фигура в полосатой робе, привычно раскорячилась у стены (ноги до предела раздвинуты, лоб уткнут в стену, ладони на затылке) и тусклым голосом отрапортовала:
– Арестованный номер ноль-ноль четыре к досмотру камеры готов!
– Выходи, Фуфел. Пойдешь с нами, – жестко произнес куратор.
При звуках его голоса сатанист вздрогнул, принял вертикальное положение и с ужасом уставился на нагайку. (Видать, успел с ней тесно познакомиться за время следствия.)
– Туда, – дядя Миша указал кнутовищем в сторону караульного с автоматом.
Читать бесплатно другие книги:
