Имитация Робертс Нора

Когда Ева вошла в приемную ведущего психолога, помощница Миры встретила ее ледяным молчанием. Пожалуй, стоило прихватить еще одну из этих удобных подарочных сумок, мелькнула у Евы мысль, но женщина уже постукивала пальцем по внутриофисному линку.

– Здесь лейтенант Даллас. Да, я поняла, – она выключила линк. – Можете пройти, – сказала она Еве.

– Спасибо, – распахнув дверь, та прошла в офис. – Твоя помощница злится, что я договорилась в обход ее.

Мира ответила легкой улыбкой.

– Она старается защищать мои интересы. Но у меня действительно выдался свободный часок. К тому же мне нравится консультировать по твоим делам, – она поднялась из-за стола. – Чаю?

– Однозначно нет. Но это именно то, что мне хотелось бы обсудить с тобой.

– Чай? – уточнила Мира, направляясь к «Авто-Шефу».

– Да. Как выяснилось, Зиглер подмешивал в травяные чаи легкий секс-наркотик и заваривал все это женщинам, чтобы те были более покладистыми.

Она вытащила записную книжку.

– Сочетание рогипнола с бремеланотидом, смешанное с ромашкой, лавандой и валерианой. Беренски назвал это эротикой в ее извращенном виде.

– Понятно, – Мира запрограммировала чашку своего любимого цветочного чая. – Если честно, я совершенно не удивлена.

– Почему?

– Присядь. – Взяв чашку, Мира удобно устроилась на изящном голубом стуле.

Своей практичностью и элегантностью он как нельзя лучше соответствовал ее натуре. То же самое можно сказать про нежно-коралловое платье, туфли на шпильке и неброские, но превосходно подобранные украшения.

– Зиглер страдал от нарциссизма, – начала Мира. – Был сосредоточен исключительно на себе. Карьеру он тоже выбрал не случайно. С одной стороны, он оказывал людям услуги. С другой, это позволяло ему контролировать их как физически, так и эмоционально. А порой и духовно – если режим занятий был для человека чем-то вроде религии. Вдобавок он постоянно находился на виду.

– Это я поняла. А тут еще фотографии – исключительно его бесценной персоны, многочисленные зеркала, одежда, обилие косметики для тела и лица. Ее вполне хватило бы на маленький магазинчик. Меня ничуть не раздражает, когда люди сосредоточены в основном на себе. Главное, чтобы они не становились при этом насильниками.

– Насильниками, – задумчиво повторила Мира. – Расскажи мне об этом поподробнее.

– Вот что я узнала от женщины, которая переспала с ним.

Ева изложила историю Мартеллы Шуберт, собственные подозрения насчет чая и результаты лабораторных анализов.

– Получается, он поил женщин этой смесью, чтобы расположить их к сексу. А подавалось все под видом романтической услуги, – заметила Мира.

– Именно. К этому трюку он прибегал даже со своей подружкой, когда та бывала не в настроении.

– Думаю, Зиглер не считал это насилием.

– Тем не менее факты говорят сами за себя.

– Верно, но для него это было одной из форм соблазнения. Опять же позволяло установить физический и эмоциональный контроль над женщиной. Секс давал возможность в очередной раз восхититься собой, подтвердить свою мужскую силу и физическую привлекательность. Он считал, что оказывает женщинам услугу. Одаряет их своими способностями. Так почему бы не брать за это плату? Законченный нарцисс с социопатическими тенденциями.

– Ни одного друга, – продолжила Ева. – Сослуживцы отдавали должное его талантам, но с трудом терпели самого Зиглера. А тут еще эти деньги в шкафчике.

– Его тайна. Что может быть ординарнее, чем положить деньги в банк? А ведь он считал себя исключительным. Опять же зачем напрягаться и вести себя по-дружески с сослуживцами, если не сомневаешься в своем превосходстве?

– Итак, особенный и неповторимый. Разумеется, такой не станет проходить специальное обучение и брать лицензию на занятия сексом.

– Зачем обучаться тому, в чем ты и так достиг вершин? Вдобавок лицензия налагает определенные ограничения.

– И стоит немалых денег. По отзывам – а я склонна им доверять, – парень экономил на всем, кроме собственной персоны. Расплачивался исключительно наличными. А еще, думается, был достаточно жаден, чтобы не погнушаться шантажом.

– Без сомнения. Но он бы не стал рассматривать это как шантаж. Всего лишь оплачиваемая услуга.

Мира отхлебнула ароматного чая.

– Он не сомневался, что заслуживает всего, что у него есть, – и даже большего. И он был не из тех, кто останавливается на достигнутом. Причем это касается как секса, так и денег. Использование наркотика говорит о том, что он готов был получить желаемое любой ценой. Ему нравилось ощущать свою власть над женщинами. Они не просто уступали его чарам, но и платили за оказанную им любезность. С каждой успешной попыткой самоуверенность его только возрастала. Ему хотелось все большего и большего.

– А как насчет призов за спортивные достижения? Думаю, они тоже сыграли в этом свою роль.

– Очередное доказательство того, что он особенный, лучше остальных. Но ты смотришь на это дело под другим углом, – заметила Мира. – Пытаешься оценить жертву, а не преступника.

– Чем больше я узнаю Зиглера, тем яснее мне становится, что убить его мог практически каждый. Гнев, желание отплатить, ссора по поводу секса, шантаж, соперник, клиент. Полагаю, само убийство было совершено под воздействием импульса, но остальное…

– Холодный расчет. Правда, в состоянии гнева. А как иначе объяснить нож, всаженный в мертвого человека? Оставленную в ране записку? Это уже оскорбление. Жестокий сарказм.

– Получай, мерзавец.

– Именно. Гнев был сильным, причем личного характера. Тем не менее он оставался под контролем. Полная ярость предполагает большее насилие. И я согласна с твоими выводами о том, что Зиглер знал убийцу и не боялся его. С его-то силой и самоуверенностью! Тем не менее никаких следов борьбы. Получается, нападение было неожиданным. Из вещей что-нибудь забрали?

– Бывшая подружка Зиглера утверждает, что все на месте. В квартире полно дорогой электроники, есть и украшения. Так что на грабеж не похоже. Возможно, убийца давал ему что-то, что забрал потом с собой. Деньги там или другие украшения. Этого я не знаю. Зиглер собирался уехать из города и паковал вещи. Однако он пустил своего убийцу в дом и даже в спальню.

– В момент убийства он был полностью одет.

– Верно. Кровь из раны запачкала свитер. Не думаю, что убийца пришел ради секса или Зиглер был настроен на секс. Ему оставалось полчаса до выхода из дома, а он еще продолжал паковать вещи.

– Думаешь, это кто-то из женщин, кого он в свое время опоил? Кто-то, кто узнал про наркотик?

– Пибоди беседует сейчас с возможными кандидатами. Может, женщина. А может, разгневанный муж или приятель. Тем более что Зиглер, как ты утверждаешь, не считал подобное изнасилование изнасилованием. Не видел в этом ничего плохого.

– Да если бы и видел, для него этого ровным счетом ничего не значило.

– Верно. Нельзя исключать и версию соперника, – добавила Ева. – Есть тут парень, с которым мне нужно поговорить. Один из главных конкурентов Зиглера в борьбе за идиотский приз. Вдобавок Зиглер переспал с его молоденькой сестрой.

– Согласна с тобой на все сто. Любой из вышеперечисленных типов мог совершить убийство именно тем способом, каким его совершили. Так что толку от меня, боюсь, было немного.

– Хорошо, что я не стала упирать на версию с женщиной. Спальня в качестве сцены убийства. Меня это сразу навело на мысли о даме. Убийца был примерно того же роста, что и Зиглер, но под такое описание попадает большинство женщин на высоких каблуках. Однако по тому, как ты описала жертву, вполне можно предположить, что Зиглер без колебаний впустил бы к себе и какого-нибудь рассерженного парня. Это все равно что дать тому щелчок по носу: я тут собираюсь в поездку, но могу уделить тебе пару минут своего бесценного времени.

– Думаю, он здорово бесил окружающих. Тем не менее это не помешало ему обзавестись множеством клиентов. При желании он мог быть внимательным и чарующе-любезным. Нарциссы любят очаровывать, если это создает вокруг них ореол восхищения.

– Да уж, вниманием он не был обделен. И еще один момент: орудие убийства. Возможно, его прикончили тем, что просто оказалось под рукой. Но нельзя исключать и своеобразную иронию.

– Спасибо, что втиснула меня в свое расписание. Пойду теперь свяжусь с Пибоди.

– Мы с Деннисом ждем не дождемся завтрашнего дня. Ваша вечеринка придает праздникам особое очарование.

– Серьезно?

– Ева, вы с Рорком организуете чудеснейший прием в великолепном доме. И туда приходят те, с кем мне очень приятно общаться. Я знаю, в глубине души ты была бы рада, если бы тебя избавили от этих пышных встреч. Тем не менее тебя наверняка захватит общее веселье.

– Мне пришлось заключить сделку с дьяволом, так что теперь я тоже буду готовиться к приему.

Мира рассмеялась.

– Насколько я понимаю, речь идет о Саммерсете.

– Вот поэтому-то ты и являешься нашим ведущим психологом. – Ева со вздохом встала. – Как будто они без меня не знают, куда что поставить или приткнуть.

– Я уверена, что Саммерсет безукоризненно подготовится к приему. Но твое участие значит для них очень много.

– Да ну? Посмотрим, что они скажут, когда я все испорчу.

С Пибоди они встретились на пересечении Западной Двенадцатой и Бродвея. Машину Ева оставила в двух кварталах отсюда, на крохотном пятачке платной стоянки. Прогулка по свежему зимнему воздуху позволила ей привести в порядок мысли.

– Скольких ты уже успела опросить? – спросила она у Пибоди.

– Первых трех, так что в списке Трины осталась только одна. Но в общем перечне их намного больше.

– Поговорим с последней из клиенток Трины, а потом займемся Роком Бриттоном. Он, скорее всего, в своем зале, а это не так уж далеко.

– Хорошо. Ой, смотри, тележка с едой! Давай купим по хот-догу, а я тем временем введу тебя в курс дела. Это перед тем, как поговорить с последней из женщин, Кирой Роббинс.

– Ты думаешь не столько о деле, сколько о том, как набить свой желудок.

– Ну купи! По одной штучке.

Ева, хмыкнув, направилась к тележке.

– По-прежнему без денег?

– Только до получки. Просто мы начали откладывать деньги – я и Мак-Наб. Как только накопится нужная сумма, отдадим ее Рорку.

Ева остановилась у тележки.

– С какой стати отдавать свои сбережения Рорку? Он и так владеет едва ли не всей наличностью в видимой вселенной.

– Чтобы он инвестировал их за нас. Он уже дал согласие. А кому можно доверять больше, как не Рорку?

– Разумно, – кивнула Ева, делая знак торговцу.

– Мы так прикинули, что через пару лет сможем купить недорогую квартиру. Тоже неплохое вложение. И вот теперь мы откладываем с каждой зарплаты, и этих денег для нас все равно что нет. Мы договорились не брать оттуда на повседневные расходы вроде походов в кино или там на подарки.

– Это очень по-взрослому.

– Я знаю. И это слегка пугает.

– Банку пепси, – сказала Ева продавцу, вопросительно взглянув при этом на Пибоди.

– Я уже пила газировку. Черт. Дайте мне диетическую колу.

– Спасибо. – С двумя хот-догами в руках Ева повернулась к Пибоди. – Рассказывай, – приказала она, откусывая от своего.

– Луанна Парсонс, – начала Пибоди, стараясь шагать в ногу с Евой. – Я встретилась с ней у нее на работе. Она совладелица бутика подарков в Сохо, большинство из которых мне просто не по карману. У Луанны есть постоянный друг, так что поначалу она открещивалась от сексуальной связи с Зиглером. Но затем я надавила, и она призналась. Только раз, заявила она. Один-единственный раз. В тот день она ушибла плечо, и Зиглер пришел к ней домой, чтобы сделать массаж.

– Как водится, с чаем.

– Именно. Мало-помалу я ввела ее в курс дела. Она даже не разозлилась – просто расплакалась, и все. Сидела там передо мной и лила слезы. Честно говоря, Даллас, она не произвела на меня впечатления убийцы.

– Алиби?

– До пяти была у себя в магазине. Это подтвердили ее партнер и служащий. Потом отправилась домой. Примерно в это же время, около половины шестого, пришел с работы ее приятель. До восьми они оставались дома, после чего поехали ужинать с друзьями. Луанна заявила, что собиралась рассказать обо всем своему парню, но не знала, как тот отреагирует. Как-никак, они прожили вместе шесть лет. Попросила у меня разрешения поговорить с ним первой.

– Забудем о ней на время и займемся ее парнем. Не исключено, что он сам узнал обо всем и позаботился о Зиглере. Следующая?

– Тира Блэнкхед. Второй раз замужем. Деньги к деньгам. Большой лофт в Гринвич-Виллидж. Трое детей. Двое – от первых браков, его и ее. Третий общий. Связь с Зиглером она признала, однако мои расспросы вывели ее из себя: типа, мне до этого какое дело? Узнав про чай, пришла в полную ярость. Тоже расплакалась, только не из-за расстроенных чувств, а от негодования.

Пибоди с наслаждением принялась за хот-дог.

– И почему только уличная еда такая вкусная? В общем, у Блэнкхед неплохой зал прямо в доме, хотя дважды в неделю она посещает фитнес-центр. Зиглер приходил к ней дважды в месяц для личных тренировок. Как-то он заварил ей чай, объявив, что эта смесь хорошо чистит организм. Закончилось все сексом прямо на коврике для йоги. Тира, по ее словам, здорово на себя разозлилась. В первом браке они с мужем оба изменяли друг другу. Выходя замуж второй раз, она пообещала себе, что больше этого не повторится. В результате она прекратила личные тренировки, ограничившись занятиями в фитнес-центре.

Пибоди встряхнула банку с газировкой.

– В характере ей не откажешь. Вдобавок она сильная и высокая – где-то с тебя ростом. Рассказ ее звучал вполне убедительно, но я не могу представить, как она хватает приз и бьет им Зиглера по голове.

– Местонахождение?

– Благотворительный обед примерно до трех. Потом, по ее словам, направилась домой, заглянув по пути в несколько магазинов. Двое старших детей были в школе, муж отправился играть в баскетбол с приятелями, а младшего ребенка няня увела на детский праздник. Словом, дома она была одна до семи, когда начали приходить детишки.

– Придется оставить ее в списке подозреваемых.

Пибоди остановилась перед опрятным домом с белоснежными стенами.

– Вот здесь живет Роббинс. Сорок два, не замужем. Пишет книги и статьи на тему моды. Ведет блог. В ее распоряжении верхний – пятый – этаж здания. Мне удалось откопать статью о ней, – пояснила Пибоди, следуя за Евой ко входу.

Привратника в доме не было, зато система безопасности оказалась на месте. Как только Ева коснулась ключом замка, компьютерный голос затребовал номер ее служебного удостоверения. Затем этот же жестяной голосок поинтересовался целью ее визита.

– Не ваша забота, – отрезала Ева. – Полицейское расследование. Мы хотим поговорить с Кирой Роббинс.

Благодарю за содействие. Мисс Роббинс известят о вашем визите. Прошу вас, подождите.

– Я просто выхожу из себя, – заявила Ева, вышагивая по гладко отполированному полу к серебристой кабинке лифта, – когда кучка чипов и проводов указывает, что мне следует делать.

Она ткнула пальцем в кнопку и мрачно нахмурилась, когда все тот же голос возвестил:

Минуточку. Мисс Роббинс интересуется целью вашего визита.

– Передайте мисс Роббинс, если она не включит лифт, мы вернемся сюда с нарядом полицейских и ордером на обыск.

Благодарю. Ваше сообщение будет немедленно передано.

– Проклятье, – сквозь зубы процедила Ева, но уже секундой позже двери лифта распахнулись. Не успела она нажать на кнопку пятого этажа, как знакомый голос сообщил:

Сейчас вас доставят непосредственно в квартиру мисс Роббинс. Желаем приятного визита и удачного дня.

– Господи, помилуй, да он когда-нибудь заткнется? – пожаловалась Ева. – Не понимаю, с какой стати люди – а уж тем более машины – желают тебе удачного дня. Какое им дело, если они совсем тебя не знают?

– Человек – не остров? – предположила Пибоди.

– Ты видишь в этом какой-нибудь смысл? При чем тут вообще остров? Остров – просто клочок земли, затерявшийся в море или океане.

– Полагаю, это значит – не бери в голову, – решила Пибоди, шагая вслед за Евой в просторное фойе, где в больших кадках расположились какие-то экзотические деревца.

Кира Роббинс уже поджидала их меж двумя цветущими деревьями. Белокурые волосы ее каскадом опускались на плечи. Короткое красное платье гармонировало с красными же туфельками и ярко-алой помадой. Во взгляде ее раскосых глаз читалось явное любопытство.

– Поначалу я думала, что это шутка, но вы действительно копы! Я вас знаю! – заявила она, тыча в сторону Евы пальчиком с алым ноготком. – Ева Даллас. Возлюбленная Рорка и глава отдела по расследованию убийств. И Делия Пибоди. Боже мой, – метнулась она к Еве, – какое потрясающее пальто! Просто фантастика! Итальянская кожа, слегка мужской покрой, из-за чего оно выглядит на вас еще более женственным. Сапожки мне тоже нравятся. Не возражаете, если я вас сфотографирую? «Лейтенант Даллас, модный коп». Какая выйдет статья для завтрашнего блога!

– Возражаю. Мы тут по делу. У нас к вам несколько вопросов.

– Так и я про дело. Кстати, о сапожках, – она бросила взгляд на ноги Пибоди, – замечательный фасон! Ладно, сейчас я налью нам выпить, и мы поговорим о деле.

В центре большой гостинной, из окон которой открывался вид на центральную улицу, стояла высокая рождественская сосна, разукрашенная чем-то серебряным и золотистым. На низком диванчике бежевого цвета разбросаны расшитые цветами подушки. Напротив дивана высилась арка камина. Черные блестящие столики, поверх которых сияли праздничные лампы. Стулья с мягким сиденьем.

– Итак, с чего начнем?

– С ответов.

– Я имею в виду, что будем пить, – пояснила Роббинс, направляясь к бару. – Сама я, пожалуй, предпочту лимонный коктейль.

– Спасибо, нам не нужно. Насколько я знаю, вы были знакомы с Треем Зиглером.

– Ну конечно, Трей, – открыв встроенный холодильник, Роббинс достала оттуда высокую бутылку. – Я услышала о том, что случилось, вчера вечером. Ужасно, что и говорить. Трей был потрясающим тренером. Но я не думала, что это событие привлечет в мой дом копов.

Кинув в бокал лед, она плеснула сверху шипящего напитка.

– Уверены, что не будете?

Ева лишь покачала головой.

– Похоже, эта новость вас не очень-то расстроила.

– А чему тут удивляться? Трей был замечательным тренером, но, кроме него, есть и другие. А как человек он и вовсе оставлял желать лучшего, – с напитком в руке она устроилась на диване. – Присаживайтесь.

– Он вам не нравился?

– Не особо. Выглядел он, конечно, потрясающе. Не тело, а мечта! Да и себя я с его помощью тоже держала в форме. А так – высокомерный, самодовольный тип. Вдобавок не слишком-то умный.

– Но это не помешало вам переспать с ним.

Роббинс опустила стакан, который уже поднесла к губам, и окинула их ледяным взглядом.

– Какое это имеет отношение к вашему расследованию?

– Секс нередко ведет к убийству.

– Вот как? Этого я не знала. На мой взгляд, секс обычно ведет к оргазму, и только. Вы что, действительно меня подозреваете? Только потому, что я переспала однажды с парнем, который мне даже не нравился? Сама не знаю, чем я тогда думала.

– Позавчерашний день, между пятью и семью вечера. Где вы находились?

– Здесь. Сидела у себя в кабинете и работала. Я почти закончила новую книгу. Да и блог требует внимания. Днем я работаю, а затем отправляюсь на праздничные вечеринки и светские мероприятия – как-никак, это мой корм.

– Одна?

– Да, одна, – она махнула рукой. – Я предпочитаю работать в одиночестве, когда никто не отвлекает. Вообще-то у меня есть помощница, но в эти дни она редко здесь бывает: бегает по магазинам и модным бутикам, заготавливая для меня фотографии.

Она сделала пару глотков.

– Господи. Кажется, у меня нет алиби. В январе мне уже нужно сдать книгу, а потом я отправляюсь в Милан и Париж, чтобы не упустить ничего из новомодных трендов. Я не убивала этого парня только потому, что однажды переспала с ним. Надо признать, секс был на высоте, хоть Зиглер не мой тип. В личном плане он мне никогда не нравился.

– Сколько вы ему заплатили?

– Какого дьявола? – раздраженно прошипела Роббинс. – Я дала ему пять тысяч. Он не заявил напрямую, что кое-кто из моих конкурентов может проехаться насчет того, что я сплю с личным тренером. Но к чему рисковать?

Вздохнув, она снова взялась за коктейль.

– Мне было стыдно, – призналась она. – Стыдно, что я переспала с парнем, который мне даже не нравился. В результате я вручила ему пять тысяч и сказала: все было прекрасно, но давай оставим это между нами. Я решила, что весной, когда мой абонемент в фитнес-центр закончится, я просто поменяю зал.

– Его намеки похожи были на шантаж?

– Пожалуй, да.

– Когда все произошло?

– Пару месяцев назад. А может, месяца полтора. Не самый приятный момент в моей жизни.

– Он приходил сюда? Домашний массаж? Личная тренировка?

– И то и другое. Мы уже занимались этим пару раз – правда, без секса. Моя помощница тоже. За занятия с ней я платила ему дополнительно.

– А в тот раз ваша помощница была здесь?

– Нет. – Роббинс раздраженно поерзала на месте. – Послушайте, нам действительно необходимо копаться в этих деталях? Да, я спала с ним. Да, я ему заплатила. Что и говорить, для меня это было весьма унизительно. Но я его не убивала.

– Что вы в тот раз пили?

– Господи Иисусе, – Роббинс нервно вскочила с места. – Это же тренировка, я не пила ничего спиртного. Разве что чай. Какая-то травяная смесь, которую он сам же и приготовил.

– А благовония он зажигал?

– И что с того? – нахмурившись, она вновь уселась на диван. – Да, перед тем как сделать мне массаж. Впрочем, с массажем не вышло, поскольку у меня пробудилось желание заняться сексом. Откуда вам известно про благовония? И что вам за дело до чая? – Краска сползла с ее лица. – Хотите сказать, он подсыпал мне какую-то гадость?

– Нам удалось установить, что Зиглер регулярно давал своим домашним клиенткам секс-наркотик, маскируя его травяным чаем. Схожее вещество нашли и в благовониях.

– Понятно, – плотно сжав губы, она отвела взгляд. – Теперь, по крайней мере, мне все понятно. Он совсем не привлекал меня в этом смысле, но в тот вечер я сама инициировала секс, – голос ее дрогнул, и она вновь схватилась за стакан. – Едва ли не сразу, как оказалась на массажном столе.

– Нет, – покачала головой Ева, – это он инициировал секс. Он отнял у вас право выбора, помешав вам в чай наркотик.

– Даже не знаю, что мне теперь делать, – Роббинс прижала ко лбу холодный стакан. – Не знаю, как себя чувствовать. Мне было шестнадцать, когда меня изнасиловал знакомый парень. Он тоже подсыпал мне что-то в выпивку. Недостаточно, чтобы я отключилась, просто ощутила слабость и головокружение. И когда он начал приставать, я сказала «нет». Услышав это, он повалил меня на пол. Избил и силой вынудил к сексу. И я никому не сказала – так мне было стыдно. Призналась в этом лишь много лет спустя, чтобы вернуть себе душевное равновесие. И вот теперь Зиглер. – Она вновь прикрыла глаза. – Но Трей не использовал силу. Он ни к чему меня не принуждал.

– Ошибаетесь, – ровным тоном заметила Ева. – Он не бил вас и не швырял на пол. Тем не менее он вас изнасиловал.

– Вы правы. Правы.

Глаза ее наполнились слезами, но она постаралась сдержать их.

– Теперь мне снова придется восстанавливать душевное равновесие. Но я с этим справлюсь. Итак, опять на терапию, – она отсалютовала своим стаканом. – До чего забавно.

– Если хотите, я дам вам телефон центра психологической поддержки, – предложила Пибоди.

– Спасибо, у меня свой психоаналитик. Зато алиби нет, и выглядит все так, будто у меня был мотив для убийства. Я не убивала Трея, но могу только порадоваться, что он мертв. И что теперь будет?

Ева встала.

– Мы поговорим с женщинами, оказавшимися в схожей ситуации. И если выяснится, что это вы прикончили Зиглера, мы вернемся и арестуем вас.

– Чудесно. – Роббинс выдавила слабую улыбку. – Как бы то ни было, но у вас действительно потрясающее пальто.

Пока они спускались в вестибюль, Пибоди хранила мрачное молчание.

– Не переживай так, – сказала Ева.

– Я и не переживаю. Просто думаю. Теперь у нас нет никаких сомнений, что Зиглер активно использовал секс-наркотик – по крайней мере, на протяжении последней пары месяцев. А некоторых клиенток он еще и разводил на деньги. И то и другое – неплохой мотив для убийства. Я знаю, у Роббинс нет алиби, но мне почему-то кажется, что она его не убивала.

– Просто она тебе понравилась. Ты прониклась к ней симпатией после того, как она рассказала про это давнее изнасилование.

– Что ж, верно. По крайней мере, отчасти. А как насчет тебя?

– Мне она не особо понравилась. Что касается ее заявления насчет подросткового изнасилования, то она ведь никому о нем не сообщала. Так что подтвердить его мы не сможем.

– Верно. Она и правда могла придумать это, чтобы вызвать сочувствие. Но я ей верю, – вслед за Евой Пибоди вышла на улицу. – А ты, полагаю, нет.

– На самом деле, я ей тоже верю. Пройти через такое унижение второй раз? Вот и дополнительный мотив для убийства.

– Об этом я не подумала. – Усаживаясь в машину, Пибоди бросила взгляд на окна Роббинс. – Проклятье.

– Пибоди, наша жертва – мерзавец и серийный насильник. И нам еще многих придется пожалеть. Женщин, которых он использовал, их мужей, отцов, братьев и приятелей, которым предстоит узнать о случившемся. Но сейчас мы посмотрим на все под другим углом.

– Под каким же?

– Конкуренты, – сказала Ева, устраиваясь за рулем. – Вдобавок у Дэвида «Рока» Бриттона был личный мотив. Зиглер переспал с его младшей сестрой. И не исключено, что ей он тоже подсыпал что-то для пущей убедительности.

– Понятно, – достав планшет, Пибоди стала искать адрес фитнес-центра. – Надеюсь, хоть он мне не понравится.