Перелом 1942. Когда внезапности уже не было Исаев Алексей

Проба пера. Борьба за Сухиничский выступ

К началу лета 1942 г. на московском направлении сформировался классический позиционный фронт. Как только закончился период распутицы, частично разрушивший построенные зимой укрепления, и немецкие, и советские войска со всевозможной тщательностью закопались в землю. Весь май и июнь были заняты в основном тяжелыми земляными работами как непосредственно на линии соприкосновения войск, так и на тыловых рубежах. Линия фронта обросла окопами полного профиля, ДЗОТами, блиндажами, проволочными заграждениями всех видов и минными полями.

Конфигурация левого крыла Западного фронта давала возможность для проведения операций с решительными целями обеим сторонам. Выдававшийся вперед Сухиничский выступ провоцировал немецкое командование на свое срезание, а советское командование на использование его как плацдарма для развития не законченных зимой операций. Несколько сдерживало проведение крупных наступательных операций отсутствие крупных шоссейных дорог на сухиничском направлении.

«Макушку» Сухиничского выступа с февраля 1942 г., когда К.К.Рокоссовский был направлен парировать кризис на левом фланге Западного фронта, занимала 16-я армия. Она занимала полосу обороны шириной 70 км и насчитывала шесть стрелковых дивизий, четыре стрелковые бригады, две танковые бригады. К началу лета 1942 г. армия получила новое средство развития успеха — в распоряжение армии поступил 10-й танковый корпус генерал-майора В.Г.Буркова. Именно этой армии была поручена операция, которая своей целью имела прощупывание немецкой обороны. Армия К.К.Рокоссовского должна была окружить и уничтожить жиздринскую группировку противника. Вспомогательные задачи возлагались на 10-ю и 61-ю армии.

Наступление 10-й армии. Армии В.С.Попова, занимавшей северный фас Сухиничского выступа, предстояло прорывать позиционную оборону, построенную частями 17-й танковой дивизии немцев. Оборона была эшелонирована в глубину, причем в первой линии располагалась меньшая часть огневых средств и личного состава противника. Оборона базировалась на опорных пунктах в огневой связи друг с другом и связывающей их сплошной траншеи.

К наступлению 10-й армии привлекались 239-я и 323-я стрелковые дивизии, каждая из которых получила полосу наступления шириной 4 км. Для полностью укомплектованной дивизии это была нормальная плотность боевых порядков, но две указанные дивизии еще не были полностью восстановлены после зимних боев (в дивизиях насчитывалось 1800–2000 «активных штыков»), и для них такая полоса наступления была чрезмерной. Усугублялась эта проблема эшелонированием боевых порядков, осенью 1942 г. осужденным и запрещенным приказом НКО № 306: в обеих дивизиях в первый эшелон выделялись два полка, а третий ставился во второй. Кроме того, артиллерийская поддержка была очень слабой, около 13 орудий и минометов на километр фронта.

6 июля 1942 г. после всего лишь 30-минутной артиллерийской подготовки части 10-й армии в 6.00 утра начали наступление. Удар артиллерии не дал практически никаких результатов, поскольку ни плотность, ни продолжительность подготовки не давали возможности подавить систему обороны противника в прочных укрытиях. Углубившись в лес, наступающие части 10-й армии встретили развитую систему инженерных заграждений, прикрытых огнем ДЗОТов, артиллерии и минометов. Наступающие задерживались перед минными полями, колючей проволокой и другими подобными препятствиями и, пока саперы их ликвидировали, находились под сильным огнем противника. Задачей очередного этапа наступления стало методическое разрушение ДЗОТов орудиями на прямой наводке, блокировка и захват их штурмовыми группами. Однако, не имея практики действий штурмовых групп, наступающие не обеспечивали их резервами из глубины при широком фронте наступления, и поэтому борьба за главную полосу обороны 7 июля успеха не имела.

На 8 июля войскам была поставлена задача последовательного захвата опорных пунктов противника, то есть, по существу, «прогрызание» обороны. Возможность уничтожать ДЗОТы прямой наводкой в густом лесу отсутствовала, навесной огонь тяжелой артиллерией также был неэффективен. Попытка использовать танки успеха не принесла. В ходе боев 6—12 июля было разрушено 115 ДЗОТов, 32 превращенных в огневые точки дома ценой потери 2500 человек убитыми и ранеными. Продвижение составило всего 1–2 километра. На наметившееся направление советского наступления началось подтягивание резервов из глубины, и дальнейшего развития операция 10-й армии не получила.

Наступление 16-й армии. Если 10-я армия была самой слабой из участвовавших в наступлении, то 16-я армия К.К.Рокоссовского была самой сильной. Она насчитывала 115 тыс. человек, 416 полевых и 297 противотанковых орудий, 1410 минометов и 369 танков. Армия занимала фронт 70 км.

Поскольку задача «окружения и уничтожения» предполагала наличие двух ударных группировок, командование армии наметило два участка прорыва фронта. Первый, шириной 14 км, предполагалось прорывать силами 11-й и 31-й гвардейских стрелковых дивизий, 4, 15-й и 123-й стрелковых бригад при поддержке трех танковых бригад и двух отдельных танковых батальонов (201 танк). Плотность артиллерии составляла 60 орудий на километр фронта. На вспомогательном направлении предполагалось прорывать фронт шириной 12 км силами 322-й и 336-й стрелковых дивизий без поддержки танков. Промежуток между двумя ударными группировками шириной 30–35 км представлял собой слабый центр намеченных К.К.Рокоссовским «канн». В резерве 16-й армии находились 10-й танковый корпус (168 танков) и 385-я стрелковая дивизия (почти полностью комплектная). Авиационное обеспечение операции возлагалось на только что сформированную 1-ю воздушную армию Т.Ф.Куцевалова. Армия формировалась из авиационных частей Западного фронта. Первоначально в ее состав входили 201, 202, 203, 234-я и 235-я истребительные, 204-я бомбардировочная, 215-я смешанная, 214, 224, 231, 232-я и 233-я штурмовые авиадивизии.

Окружение жиздринской группировки противника было намечено осуществить классическими «каннами»: концентрическим ударом двух флангов армии по сходящимся направлениям. По данным штаба армии, в состав группировки входили 17-я и 18-я танковые дивизии, 208, 216-я и 211-я пехотные дивизии. Общая численность войск противника оценивалась в 85 тыс. человек. В условиях необходимости прорыва позиционного фронта наступление при таком соотношении сил представлялось непростой задачей. Однако первым, чего удалось добиться советскому командованию, стала внезапность удара. В дни, предшествовавшие 6 июля, немцами не были замечены существенные изменения активности противостоящих им войск. Только вечером 5 июля стало очевидно, что в ближайшие часы начнется крупное наступление. Немецкое командование успело принять только самые простые меры противодействия. В 21.20 берлинского времени был поднят по тревоге танковый батальон 18-й танковой дивизии (11 Pz.II, 28 Pz.III, 8 Pz.IV и 2 командирских танка). Фактически 18-я танковая дивизия превратилась в пехоту, а ее танковый батальон — в средство ее непосредственной поддержки.

Наступление началось в 4.00 6 июля, когда на немецкую оборону обрушился шквал огня артиллерии. Один из участников событий впоследствии писал: «Сила этого огня была такой, какая никогда не встречалась на Восточном фронте». Войска 16-й армии начали атаку в 8.00 6 июля. Наступление велось в условиях ожесточенного сопротивления противника. Немецкие опорные пункты не отходили даже под угрозой сопротивления. Так, опорный пункт в деревне Гусевка был блокирован 115-й стрелковой бригадой в первой половине дня, а окончательно им овладеть удалось только к 22.00, полностью уничтожив гарнизон. В целом наступление в первый день развивалось успешно, войска 16-й армии продвинулись на 2–3,5 км. В первый день авиация противника произвела только 56 самолето-вылетов.

В 4.00 7 июля наступление 16-й армии продолжилось. По решению командующего армией в прорыв вводился 10-й танковый корпус. Выдвинувшись к 14.00 в боевые порядки 31-й гвардейской стрелковой дивизии, корпус попал под сильный огонь артиллерии противника и удары авиации, что привело к его сковыванию уже в первый момент ввода в бой. Переброшенные с соседних участков фронта резервы переходили в контратаки и сдерживали продвижение стрелковых дивизий и бригад. В целом наступление 7 июля успеха не имело и ограничилось незначительным продвижением пехоты на отдельных участках. Активность немецкой авиации значительно возросла: за 7 июля было отмечено уже 200 самолето-вылетов.

8 июля в 5.00 16-я армия возобновила наступление. Активность авиации противника возрастала в геометрической прогрессии: за день было отмечено уже 598 самолето-вылетов. 10-й танковый корпус успеха в продвижении вперед не имел, встреченный огнем противотанковой артиллерии и постоянно подвергающийся бомбардировке с воздуха. Наступление выдыхалось. 10, 11 и 12 июля 16-я армия пыталась продолжать наступление, но успеха в продвижении вперед не имела. Появление на стороне противника частей 19-й танковой дивизии окончательно определило неуспех наступления. Советские войска столкнулись с позиционным кризисом: преодоление долговременной обороны требовало времени, за которое противник перебрасывал войска с соседних участков, авиацию и танковые соединения. Фронт перед наступающими уплотнялся, и продвижение останавливалось.

Любой позиционный кризис порождает большие потери. Не стал исключением позиционный кризис нового времени. Почти полностью комплектная в начале операции 31-я гвардейская стрелковая дивизия полковника П.М.Гудзя, действовавшая на направлении главного удара, потеряла 3000 человек, из них около 700 — безвозвратно. 10-й танковый корпус потерял почти половину своего состава, 82 танка (20 КВ, 38 Т-60, 24 Mk.II «Матильда»), 24-я танковая бригада потеряла 18 танков (6 КВ, 5 Т-34, 7 Т-60).

Наступление 61-й армии. По своим боевым возможностям занимавшая фронт 70 км 61-я армия генерал-лейтенанта П.А.Белова была примерно равна 16-й армии. В армии насчитывалось 492 полевых орудия, 174 орудия ПТО, 1394 миномета и 231 танк. Армии был придан 3-й танковый корпус генерал-майора Д.К.Мостовенко. Задачей армии было «уничтожить Болховскую группировку противника».

В отличие от решения командующего 16-й армией К.К.Рокоссовского на проведение «канн», несмотря на ограниченные возможности своей армии, П.А.Белов решил прорывать оборону на одном участке фронта и развивать наступление на Болхов. Направление главного удара было выбрано на левом крыле армии, поскольку наступление правым крылом на Болхов с северо-запада было уже знакомо немецкому командованию по боям на этом направлении зимой 1942 г.

Наступление 61-й армии началось по плану, утром 5 июля. Армия П.А.Белова в первые два дня наступления медленно пробивалась вперед через позиционную оборону противника, отбивая контратаки. На третий день наступления было решено ввести в бой 3-й танковый корпус.

Ввод в бой танкового корпуса к принципиальным изменениям ситуации не привел. Занятые частями корпуса населенные пункты к вечеру были отбиты войсками противника.

В ночь на 11 июля П.А.Беловым было решено перегруппировать свои войска на новый участок прорыва. Перегруппировка заняла 3–4 суток. К этому моменту было принято решение о прекращении наступления 16-й армией, и вся операция левого крыла Западного фронта теряла смысл.

Ответный «Смерч». В результате советского наступления с сухиничского плацдарма немецкие войска, по свидетельству Ф.Гальдера, «оказались в очень тяжелом положении». Чтобы предотвратить возникновения кризиса на фронте 2-й танковой армии, немецкое командование решило исключить из состава группировки, участвующей в «Блау», только что пополненные 9-ю и 11-ю танковые дивизии и бросить их на срезание Сухиничского выступа. Также здесь задействовались силы, перебрасываемые с других участков фронта. Во-первых, это была 20-я танковая дивизия с управлением XXXXI танкового корпуса, перебрасываемые с левого крыла группы армий «Центр», из 3-й танковой армии. Во-вторых, это была 19-я танковая и 26-я пехотная дивизии, перебрасываемые из 4-й и 9-й армий соответственно. Было решено наказать советское командование за неожиданный выпад на центральном секторе фронта. Операция против «Сухиничской дуги» получила кодовое наименование «Смерч» (Wilberwind).

Первоначально начало «Смерча» было назначено на 7–9 августа. Предполагалось ударами по сходящимся направлениям силами 2-й танковой армии Шмидта с юга и 9-й армии Моделя с севера срезать «Сухиничскую дугу» и тем самым, во-первых, нанести поражение советским войскам, а во-вторых, выпрямить фронт правого крыла группы армий «Центр». Обе армии получили в свое управление по четыре армейских и танковых корпуса. Слабый центр предполагавшихся «канн» должна была образовывать 4-я армия Сальмута (временно замещавшего генерала Хенрици) из трех корпусов. Однако верное стратегии «удара правой» советское командование начало в августе Погорело-Городищенскую операцию. Возникший в связи с этим наступлением кризис лишил «Вихрь» северной «клешни». Не желая отказываться от спланированной операции, немецкое командование решило проводить ее 2-й танковой армией, рассчитывая добиться срезания выступа только ударом с юга. Начало операции было смещено на 11 августа.

Нанесенный 11 августа удар пришелся по обороне 61-й армии П.А.Белова в центре ее построения. В первый же день наступления LIII армейский корпус (9, 11, 20-я танковые дивизии, 25-я моторизованная дивизия, 26, 56, 112-я и 296-я пехотные дивизии, часть сил 4-й танковой дивизии) продвинулся к северо-западу на 25 километров, выйдя к реке Жиздра на участке Восты, Бело-Камень. В результате 346, 387-я и 356-я стрелковые дивизии армии П.А.Белова оказались отрезанными от основных сил. Одновременно другая группировка войск 2-й танковой армии немцев нанесла удар на участке левофланговой 322-й стрелковой дивизии 16-й армии И.Х.Баграмяна. Ранее командовавший армией К.К.Рокоссовский был направлен командовать Брянским фронтом, а снятый за харьковскую катастрофу И.Х.Баграмян был понижен до командующего армией. 322-я стрелковая дивизия обороняла рубеж по реке Рессета протяжением 17–18 километров, фронтом на запад. В результате немецкого наступления дивизия потерпела значительный урон, но окружения избежала, отойдя на реку Жиздра.

Для парирования кризиса командованием Западного фронта были брошены навстречу немецкому наступлению 1-й гвардейский кавалерийский корпус (1, 2-я и 7-я гвардейские кавалерийские дивизии). У корпуса была только одна 6-я гвардейская танковая бригада, но достаточно сильное артиллерийское звено. В состав артиллерии корпуса входило сорок шесть 45-мм противотанковых пушек, восемьдесят одно 76-мм орудие (самый сильный аргумент против немецких танков), тринадцать 122-мм гаубиц, девять 25-мм зенитных автоматов, семь 37-мм зенитных автоматов.

Также навстречу наступающим немецким танковым дивизиям выдвигался пополненный после июльских боев 10-й танковый корпус (48 КВ, 44 MKII «Матильда» и 64 Т-60). В 10.00 12 августа, совершив 70-километровый марш, части корпуса В.Г.Буркова сосредоточились в районах севернее реки Жиздра. Уже в 12.30 корпус атаковал наступавшего противника. В результате встречного боя, потеряв 35 танков, 10-й танковый корпус перешел к обороне. Обороной и контратаками танковому и кавалерийскому корпусам удалось сдержать наступление противника. 14 августа Ф.Гальдер писал: «Операция «Смерч» развивается довольно успешно, но войска лишь с трудом преодолевают упорное сопротивление противника и очень труднопроходимую и подготовленную в инженерном отношении местность» (Гальдер Ф. Указ. соч. С. 322).

Также к 14 августа с боями вышли из окружения 387, 350-я и 346-я стрелковые дивизии. Они понесли значительные потери, но сохранили знамена и не утратили боевую ценность как самостоятельные соединения.

Наступление LIII армейского корпуса удалось остановить на переправах через р. Жиздра. Только в одном месте 19 августа противник все же форсировал р. Жиздру и переправил на ее северный берег 9-ю танковую дивизию и части 19-й танковой дивизии, создав угрозу окружения 10-го танкового корпуса. Командир корпуса В.Г.Бурков направил против вклинения противника сильный подвижный отряд. Одновременно к месту сражения подошел 9-й танковый корпус. Наступление 2-й танковой армии было остановлено, окружения войск 10, 16-й и 61-й армий в Сухиничском выступе удалось избежать.

Козельская операция. Ликвидировав угрозу срезания «Сухиничской дуги», советское командование продолжило выпады против группы армий «Центр». На фронт прибывала только что сформированная 3-я танковая армия П.Л.Романенко. В состав армии на тот момент входили 12-й и 15-й танковые корпуса, 1-я гвардейская Московская мотострелковая, 154-я и 264-я стрелковые дивизии, 179-я отдельная танковая бригада. Группа в составе 16-й и 61-й общевойсковых армий и 3-й танковой армии имела целью окружить и уничтожить ударную группировку противника, собравшуюся на южном фасе «Сухиничской дуги».

Решающая роль в этой операции возлагалась на 3-ю танковую армию, которая, по замыслу командования, двумя танковыми корпусами охватывала противника в районе Старица, Речица. Первоначально предполагалось танковые корпуса ввести в бой только после того, как пехота 3-й танковой армии (две стрелковые дивизии) прорвет оборону противника и пройдет с боем до 16 км и форсирует р. Вытебеть. Соответственно 1-я гвардейская мотострелковая дивизия В.А.Ревякина должна была образовать внешний фронт окружения противника и прикрыть 3-ю танковую армию от контрударов с юга. Таким образом, создавая свой аналог моторизованных (танковых) корпусов вермахта, советское командование планировало его использование с «национальным акцентом». В вермахте корпус смешанного состава наступал бы плечом к плечу, поставив как танковые, так и пехотные соединения в один эшелон. «Перекатывание» танковых дивизий через пробивающую оборону пехоту было у немцев скорее исключением, чем правилом.

Переброска 3-й танковой армии из района Тулы в район Козельска проходила комбинированным порядком. С 15 по 19 августа по железной дороге в 75 эшелонах перевозилась тяжелая техника, главным образом танковые бригады. Моторесурс танков необходимо было беречь, и поэтому командование стремилось сократить перемещения танковых частей своим ходом. Автотранспорт, моторизованные и мотоциклетные части армии передвигались походным порядком, пройдя расстояние 120 км в течение 4 суток. К началу операции 3-я танковая армия была усилена еще одним подвижным соединением — 3-м танковым корпусом Д.К.Мостовенко.

Выдвижение частей 3 танковой армии из района выгрузки в исходный район для наступления (25–30 км) было закончено к 21 августа 1942 г. При этом необходимо отметить, что в условиях, когда основные силы немецких ВВС задействованы на юге, противодействие перевозкам армии П.Л.Романенко было слабым. В отличие от армии А.И.Лизюкова, попавшей в июле под мощные удары с воздуха силами VIII авиакорпуса, районы выгрузки 3-й танковой армии подвергались атакам авиации лишь в единичных случаях. Однако выход 3-й танковой армии на новое операционное направление был вскрыт средствами разведки противника.

Наступление 3-й танковой армии предполагалось начать из полосы 61-й армии П.А.Белова. Смена частей в центре построения 61-й армии двумя стрелковыми дивизиями 3-й танковой армии, прорывающими оборону противника, была произведена в ночь с 20 на 21 августа.

Перешедшие 20 августа к обороне немецкие танковые и пехотные дивизии находились в одноэшелонном построении, с танковыми дивизиями в первой линии. В глубине обороны отмечалась только 25-я моторизованная дивизия, выполнявшая роль подвижного резерва. До 22 августа немецким войскам на флангах вбитого в оборону советских войск клина удалось создать полевую оборону с узлами сопротивления и минными полями. На переднем крае обороны имелись окопы полного профиля и отдельные блиндажи с легким перекрытием. В ходе боев оборона непрерывно совершенствовалась. К 29 августа бои шли уже на довольно развитой системе обороны с широкой сетью ходов сообщения, проволочными заграждениями, блиндажами, а в отдельных местах и с ДЗОТами.

Советский план операции против LIII армейского корпуса представлял собой асимметричные «канны» с сильным левым крылом (3-я танковая армия) и более слабым правым (16-я армия). К моменту перехода в наступление 16-я армия имела в своем составе девять стрелковых, три кавалерийские дивизии, четыре отдельные стрелковые бригады, семь танковых бригад. Однако из всего этого состава армии для нанесения главного удара выделялись только одна стрелковая дивизия, две кавалерийские дивизии 1-го гвардейского кавалерийского корпуса и 10-й танковый корпус, в котором оставалось только 50 танков. Остальные части и основные силы артиллерии действовали в центре и на правом фланге армии.

Согласно плану 3-я танковая армия, действуя первоначально в полосе шириной 16 км, должна была после прорыва обороны разойтись «веером», формируя собственно окружение, его внешний и внутренний фронты. Именно такой «веер» в несколько увеличенном масштабе впоследствии сформирует сталинградский «котел» для 6-й армии Паулюса.

Внутренний фронт окружения LIII корпуса должна была образовать группа Д.К.Мостовенко, созданная вокруг 3-го танкового корпуса. Она наносила удар на фронте 8 км, имея в первой линии не одну стрелковую дивизию, как намечалось по плану операции, а согласно решению генерала Мостовенко — две стрелковые дивизии и две танковые бригады.

Собственно окружение должны были формировать группы Копцова и Богданова, созданные в интересах 15-го и 12-го танковых корпусов соответственно. Группа Копцова, имея в первом эшелоне одну стрелковую дивизию, наносила удар на фронте 2 км. Группа Богданова (12-й танковый корпус) имела такое же построение, как группа Копцова. Обе группы должны были соединиться с войсками 16-й армии и тем самым замкнуть окружение. Предполагалось, что оборона противника будет прорвана пехотой, а 12-й и 15-й танковые корпуса будут двигаться во втором эшелоне до форсирования пехотой реки Вытебеть. После этого они должны были войти в прорыв и развивать успех, завершая окружение и уничтожение противника.

Внешний фронт окружения должен был формироваться третьим эшелоном 3-й танковой армии (1-я гвардейская мотострелковая дивизия). Дивизия В.А.Ревякина должна была следовать за группой С.И.Богданова, а после выхода на оперативный простор развернуться на юг.

В резерв 3-й танковой армии выделялись одна танковая бригада и один мотоциклетный полк. Из состава южной группы 61-й армии П.А.Белова должны были наступать две стрелковые дивизии и три стрелковые бригады, обеспечивая левый фланг 3-й танковой армии.

В 6.15 22 августа после авиационной и полуторачасовой артиллерийской подготовки армии перешли в наступление.

Ударная группа 16-й армии в составе 7-й и 2-й гвардейских кавалерийских дивизий совместно с частями 322-й стрелковой дивизии переправилась через реку Жиздра и начала наступление. Однако продвинуться удалось всего на 200–300 м. Далее, ввиду своего слабого состава и лесистого характера местности, в течение всей операции успеха в прорыве позиционной обороны не имела и вела бой на исходном рубеже. Остальные части левого фланга 16-й армии медленно вытесняли противника и к 29 августа продвинулись всего на 1–5 км.

Группа Мостовенко, действуя стрелковыми частями, усиленными танками, по лесистой местности в обход узлов сопротивления противника, с последовательной их ликвидацией, вышла к 24 августа к реке Вытебеть и 26 августа овладела Бело-Камень, но в дальнейшем продвижения не имела. За всю операцию группа продвинулась на 5–6 км.

Первые эшелоны (стрелковые дивизии) групп Копцова и Богданова уже в первой половине 22 августа продвинулись в глубину обороны противника на 4–5 км. Однако взлом обороны проходил медленно, и немцы успели перебросить на направления ударов групп 3-й танковой армии части танковых дивизий. Встреченные вторыми эшелонами обороны с танками и не поддержанные своими танками, были остановлены.

По плану операции вторые эшелоны этих групп, т. е. танковые корпуса, должны были принять участие в бою только после того, как пехота форсирует р. Вытебеть. Это значило, что две стрелковые дивизии должны были продвинуться на 12–16 км. Расчет советского командования на удар по ослабленному флангу немецкого наступления оправдался лишь частично. Стрелковые дивизии смогли пройти лишь половину пути до реки, и танковые корпуса пришлось вводить в бой, а не в прорыв.

Соответственно новой задаче танковые бригады двух корпусов поспешно выдвигались вперед без заранее организованной разведки новых маршрутов. В результате они попадали на минные поля, болотистые участки леса и, естественно, отстали от пехоты. После перегруппировок и ряда повторных атак части 3-й танковой армии продвинулись к 26 августа еще на 2–3 км, но дальнейшего успеха не имели. Наметившийся прорыв был «запечатан» немцами.

1-я гвардейская мотострелковая дивизия вместо прикрытия южного фланга наступления была введена в бой уже 23 августа в направлении на Сметскую, т. е. между группами Мостовенко и Копцова. К 25 августа овладела этим населенным пунктом и, выровняв общий фронт наступающих частей, продолжала вести безуспешный бой в полосе 4 км. В дальнейшем дивизия продвижения также не имела.

Ударная группа 61-й армии к 29 августа имела продвижение на правом фланге 3–4 км и на левом фланге — 1 км.

Главной причиной неуспеха было малое продвижение групп Копцова и Богданова, которые прошли всего 4–7 км и не смогли добиться выхода на оперативный простор. К 29 августа части левого крыла Западного фронта перешли к обороне.

Итоги и уроки. В целом бои за «Сухиничскую дугу» можно охарактеризовать как успешную оборонительную операцию Западного фронта, предотвратившую окружение трех армий и исключившую из состава наступающих на Сталинград и Кавказ войск две сильные танковые дивизии старого формирования.

Впоследствии один из участников боев в районе Сухиничей с немецкой стороны скажет: «Плотность артогня, по высказываниям участников Первой мировой войны, достигала плотности огня во время самых ожесточенных боев на Западном фронте в войне 1914–1918 гг.». Аналогия эта не случайна. Группа армий «Центр» и стоящие против нее войска Красной Армии перешли в состояние позиционного фронта. Для того чтобы перевести боевые действия в маневренную фазу, требовалось, во-первых, прорвать фронт, а во-вторых, не позволить противнику «запечатать» прорыв.

Летом 1942 г. у советского командования были проблемы как с первым, так и со вторым. Для прорыва фронта, на котором обороняются насыщенные автоматическим стрелковым оружием войска противника, требовался не только удар артиллерии, но и активные действия пехоты. Пехота плохо использовала в бою ручное оружие, и особенно автоматическое; нарастающего ружейно-пулеметного огня для подавления противника не было, что видно из ничтожного ежедневного расхода боеприпасов: на винтовку — 3; на станковый пулемет — 600 и на ручной пулемет — 800 патронов. Такой слабый ружейно-пулеметный огонь советской пехоты облегчал противнику ведение прицельного огня из всех видов пехотного оружия и создавал ему предпосылки для организации контратак.

В целом советское командование повторяло ошибку французов в Первую мировую войну, выдвинувших тезис: «Артиллерия разрушает, пехота занимает». При ничтожном участии пехотинцев в бою своим оружием, т. е. создания штурмовых групп, их действия теряли самостоятельность и зависели только от огня артиллерии и танков. Возможности танков и артиллерии были небеспредельные, а при плохой организации взаимодействия с ними наступательные действия были тем более обречены на безуспешность. В руководстве боем пехоты и в действиях ее совершенно отчетливо было видно неправильное стремление решить все задачи при помощи артиллерии и танков. Артиллерия активно пыталась «разрушать» и расходовала 250 выстрелов на орудие ежедневно. Кризис с боеприпасами постепенно преодолевался, и советское командование могло себе позволить наращивание усилий артиллерии. Но, как и на известном отсутствием перемен Западном фронте 1916 г., одной артиллерии оказалось недостаточно.

Танки летом 1942 г. в отличие от 1916 г. или даже 1918 г. уже не имели возможности безнаказанно перемещаться по полю боя. В летней кампании 1942 г. противотанковая оборона немецких войск стала все больше насыщаться 50-мм ПАК-38 и новейшими 75-мм противотанковыми пушками. Последних к тому моменту было уже несколько моделей. Во-первых, это были 75-мм французские орудия на лафете ПАК-38, стрелявшие преимущественно кумулятивными снарядами. Во-вторых, появились 75-мм ПАК-40 немецкой разработки, способные поражать Т-34 на дистанции свыше 1200 м. Противотанковые пушки использовались немцами массированно, в узлах обороны. Это позволяло им вести фланкирующий огонь по бортам советских танков. Прорывавшиеся между узлами обороны танки в глубине позиций встречали 88-мм зенитные пушки на прямой наводке. Наконец, летом 1942 г. немецкие танковые и моторизованные дивизии начали получать 75-мм самоходные противотанковые пушки на шасси устаревших танков Pz.II и Pz.38(t), так называемые «Мардеры». За счет подвижности они могли быстро перебрасываться с участка на участок фронта и отражать атаки. Появление новых орудий существенно повысило возможности немецкой противотанковой обороны по сравнению с 1941 г. и зимней кампанией 194/42 гг. Кризис боеприпасов в основном остался в прошлом, и 88-мм зенитки в первой линии, являвшиеся ранее опорой противотанковой обороны, уничтожались бы огнем советской артиллерии. Новые 75-мм противотанковые пушки позволили вывести 88-мм зенитки из-под огня артиллерии, во вторую линию.

Предотвратить постепенное «прогрызание» обороны в июльских боях немецкому командованию удалось за счет ввода в бой 19-й танковой дивизии. Добившись внезапности в первый день наступления, советские войска не смогли взломать фронт и развить наступление в глубину. Соответственно командование 2-й танковой армии выдвинуло на вскрывшиеся участки прорыва части 19-й танковой дивизии, мотоциклетный батальон 17-й танковой дивизии и другие части, уплотнив фронт и остановив продвижение вперед понесших потери советских танковых и стрелковых соединений.

В ходе боев за «Сухиничскую дугу» в очередной раз продемонстрировала свою высокую боеспособность советская кавалерия. 1-й гвардейский кавалерийский корпус вынес на себе основную тяжесть оборонительных боев, а затем участвовал в Козельской операции. В период с 11 августа по 10 сентября корпус заявил об уничтожении 207 танков и 11 бронемашин противника. Судя по состоянию 9-й и 11-й танковых дивизий к ноябрю 1942 г., эти заявки в целом соответствуют действительности. Собственные потери 1-го гвардейского кавалерийского корпуса составили 2026 человек убитыми, 3002 человек ранеными, 1057 пропавшими без вести. В боях за указанный период было потеряно 16 танков, 3 бронемашины, 41 орудие, 74 миномета и 112 противотанковых ружей.

Сильный удар по 2-й танковой армии из Сухиничского выступа заставил немецкое командование в начальной фазе похода на Кавказ и Сталинград оставить на этом участке фронта 9-ю и 11-ю танковые дивизии. С помощью последних было предпринято контрнаступление немецких войск, призванное предотвратить возникновение кризисов на флангах группы армий «Центр». Парировать этот удар советское командование смогло вводом в бой 3-й танковой армии. Но решительных целей, ставившихся в ходе июльского и августовского наступлений, ни одна из сторон достичь не смогла. 

Первое летнее наступление

В то время как на юге советские войска наносили «разрозненные» контрудары и в целом занимались спортом, основательно набившим оскомину еще в 1941 г., на западном направлении готовились наступательные операции, которым было суждено стать полигоном для отработки технологии взлома позиционной обороны нового времени. Итогом зимней кампании 1942 г. и стало формирование Ржевского выступа. Основным операционным смыслом выступа было удержание немцами крупного железнодорожного узла в районе Ржева. Тем самым они перехватывали железнодорожную магистраль Москва — Ржев — Великие Луки, которая могла обеспечить снабжение ударной группировки на смоленском направлении. В случае восстановления работы этой магистрали советские войска могли беспрепятственно снабжать крупную ударную группировку на фланге группы армий «Центр» и нанести удар по основной ее коммуникации, железной и шоссейной дороге Смоленск — Вязьма. Без захвата крупной коммуникации на этом направлении было крайне затруднительно вести крупномасштабные наступательные операции.

Вспомогательной целью наступательных операций Калининского и Западного фронтов было активными действиями сковать силы противника на западном направлении, лишить немецкое командование возможности питать развертывавшиеся на юге операции за счет переброски туда соединений из группы армий «Центр». Кроме того, этой операцией имелось в виду сорвать намечавшееся командованием группы армий «Центр» наступление с целью ликвидации наших выступов на торопецком и сухиничском направлениях.

В свою очередь, немецкое командование удерживало Ржев как обеспеченный хорошими коммуникациями плацдарм для наступления смежными с группой армий «Север» флангами. Такой плацдарм позволял поставить жирную точку в ликвидации последствий советского наступления зимой 1942 г. Удар из района Ржева — Оленино и из Демянского выступа позволил бы немецкому командованию окружить крупную группировку советских войск в районе Велижа и Торопца, опасно нависавшую над основными коммуникациями группы армий «Центр».

В целом район Ржевского выступа представлял стратегическую важность для обеих сторон. Вследствие того что немецкое командование решило перенести усилия вермахта на южный сектор фронта, первый ход был сделан советской стороной.

В окончательном варианте задачи Калининского и Западного фронтов были сформулированы в директиве Ставки ВГК № 170514 от 16 июля 1942 г. В ней было сказано:

«Ставка Верховного Главнокомандования приказывает в период с 28 июля по 5 августа 1942 г. общими усилиями левого крыла Калининского фронта и правого крыла Западного фронта провести операцию с задачей очистить от противника территорию к северу от р. Волга в районе Ржев, Зубцов и территорию к востоку от р. Вазуза в районе Зубцов, Карамзин, Погорелое Городище, овладеть городами Ржев и Зубцов, выйти и прочно закрепиться на реках Волга и Вазуза, обеспечив за собой тет-де-поны в районе Ржева и Зубцова, для чего:

1. Калининскому фронту создать основную группировку в составе 30-й армии силою не менее одиннадцати стр. дивизий, трех стр. бригад, восьми танковых бригад, десяти арт. полков РГК и нанести удар с фронта Ново-Семеновское, Плотниково в общем направлении Полунино, Ржев с задачей прорвать фронт обороны и, обеспечивая себя справа наступлением трех стр. дивизий и слева не менее двух стр. дивизий, главными силами овладеть городом Ржев, переправами через р. Волга и железнодорожным узлом.

Дальнейшей задачей для этой группировки иметь удар в восточном направлении с целью совместно с 29-й армией окончательно очистить от противника северный берег р. Волга.

Вспомогательный удар фронту нанести левым флангом 29-й армии силою не менее трех стр. дивизий, одной танковой бригады и трех арт. полков РГК вдоль северного берега р. Волга в общем направлении на Зубцов.

Готовность к операции — 28 июля.

2. Западному фронту, приняв от Калининского фронта в оперативное подчинение 31-ю армию в составе трех стр. дивизий, двух арт. полков РГК и двух танковых бригад со всеми армейскими учреждениями, частями и транспортом, силами 31-й и 20-й армий в общем составе не менее четырнадцати стр. дивизий, четырех стр. бригад, десяти танковых бригад и двадцати арт. полков РГК, нанести удар с фронта Алешево, Василевское в общем направлении на Зубцов.

Ближайшая задача фронта — прорвать оборону противника и, обеспечивая себя с юга, выйти на р. Вазуза и прочно закрепиться.

Готовность к операции — 31 июля».

Своеобразие положения защитников Сталинграда заключалось в том, что артиллерийскую поддержку им оказывали батареи, стрелявшие через Волгу. На снимке: 152-мм гаубица-пушка МЛ-20 ведет огонь с левого берега Волги. В самом городе существование и снабжение боеприпасами артиллерии такого класса было проблематичным

Наступление Западного фронта. Решение командующего Западным фронтом Г.К.Жукова на проведение наступления было довольно замысловатым. Предполагалось одновременным ударом силами 31-й и 20-й армии с рубежа Алешево, Васильевское прорвать оборону противника на реке Держа, разгромить зубцовско-кармановскую группировку немецких войск и выйти на рубеж рек Вазуза и Гжать. Затем 31-я армия должна была развивать наступление на Зубцов и ударом с юга содействовать Калининскому фронту в освобождении Ржева, а более сильная 20-я армия — на Сычевку, перехватывая основную коммуникацию ржевской группировки противника. Для развития успеха 20-й армии на сычевском направлении планировалось ввести в сражение подвижную группу фронта в составе 6-го и 8-го танковых и 2-го гвардейского кавалерийского корпусов. Конно-механизированная группа должна была во взаимодействии с 20-й армией срезать Ржевский выступ противника.

На 1 августа в 6-м танковом корпусе А.Л.Гетмана было 169 танков (24 КВ, 46 Т-34, 30 Т-70, 69 Т-60). 8-й танковый корпус М.Д.Соломатина имел 165 танков сходного с корпусом А.Л.Гетмана качественного состава. 2-й гвардейский кавалерийский корпус В.В.Крюкова состоял из трех кавалерийских дивизий (около 6000 человек, 4 кавполка, 20 76-мм и 16 45-мм орудий в каждой), конного артдивизиона (12 76-мм орудий), минометного полка (36 минометов), разведывательного дивизиона и приданного истребительно-противотанкового полка. Возглавлял подвижную группу генерал-майор И.В.Галанин, находившийся при штабе 6-го танкового корпуса. В сущности, это была импровизированная танковая армия. Однако ввиду отсутствия управления армии, своего аппарата и средств связи для управления группой И.В.Галанин не имел и рассчитывал командование корпусами группы осуществлять через штаб корпуса А.Л.Гетмана. Для инженерного обеспечения группы каждому корпусу был придан инженерный батальон, а 6-му и 8-му танковым корпусам — дополнительно по понтонно-мостовому батальону.

Спустя трое суток после перехода в наступление 31-й и 20-й армий должна была начать наступление 5-я армия, а еще через несколько суток — 33-я армия Западного фронта. Для того чтобы избежать распыления артиллерии, предполагалось осуществить широкий маневр артиллерийскими полками. Первоначально большая часть фронтовой артиллерии задействовалась для поддержки наступления 31-й и 20-й армий. Затем намечалось перегруппировать ее на заранее подготовленные позиции, сначала в полосу 5-й армии, а затем в полосу 33-й армии. Значительную часть авиации фронта также предполагалось переключить на обеспечение наступления этих армий.

На направлении предполагавшегося наступления 20-й и 31-й армий на 100-километровом участке фронта от Самойлово до Гридино оборонялся XXXXVI танковый корпус 9-й армии. В его состав входили 342-я и 161-я пехотные дивизии, 36-я и 14-я моторизованные дивизии. Резервов корпус не имел. В целом в распоряжении 9-й армии было три подвижных соединения: 1, 2-я и 5-я танковые дивизии. Танковые полки 1-й и 2-й танковых дивизий остались в однобатальонном составе, так как из них были изъяты I танковые батальоны для усиления танковых и моторизованных дивизий, задействованных в летнем наступлении в южном секторе фронта. Во 2-й танковой дивизии на 20 июня насчитывалось 22 Pz.II, 33 Pz.38(t), 20 Pz.III, 5 Pz.IV и 2 командирских танка, в 1-й танковой дивизии на 15 июля насчитывалось 2 Pz.II, 10 Pz.38(t), 26 Pz.III, 7 Pz.IV и 4 командирских танка. Единственной танковой дивизией с двумя танковыми батальонами в танковом полку была 5-я танковая дивизия, насчитывавшая на 25 июня 26 Pz.II, 55 Pz.III, 13 Pz.IV и 9 командирских танков. Все танки Pz.III и Pz.IV в этих четырех дивизиях были старых типов, они не получили ни одного танка этих типов с длинноствольными орудиями. Соответственно 36-я и 14-я моторизованные дивизии 9-й армии, в отличие от соединений аналогичного класса на южном секторе фронта, танковых батальонов в своем составе не имели.

В 6.15 4 августа 1942 г. утренняя тишина в районе Погорелого Городища сменилась оглушительной канонадой. Полуторачасовая артиллерийская подготовка традиционно завершилась залпом реактивной артиллерии. Пронзительный визг снарядов РС в течение нескольких лет возвещал немцам о том, что лишь немногие из слышавших его доживут до следующего дня.

Погрузка боеприпасов в танк КВ-1 33-й танковой бригады. Западный фронт, лето 1942 г.

В 7.45 штурмовые батальоны и передовые подразделения частей первого эшелона по штурмовым мостикам, на плотах, на паромах, в лодках, на подручных переправочных средствах и вброд форсировали реку Держа и перешли в атаку. Один за другим опорные пункты противника захватывались или блокировались.

Специальный штурмовой отряд прорвался вдоль железнодорожного полотна на 6 км в глубину обороны противника и захватил железнодорожный и деревянные мосты через реку Синяя. Заложенные для взрыва мостов мины были обезврежены. Уже в 13.50 первого дня наступления части 251-й стрелковой дивизии 20-й армии ворвались в Погорелое Городище. В результате ожесточенных боев, переходивших в рукопашные схватки, гарнизон Погорелого Городища при попытке прорваться через мост на реке Держа у юго-западной окраины города частью был уничтожен, а частью взят в плен.

Уже в первые часы советского наступления немецкое командование начало принимать срочные меры для предотвращения крушения фронта 9-й армии и прорыва советских войск к ее основным транспортным артериям. Перевозившийся из района Ржева в состав 4-й армии 84-й полк 102-й пехотной дивизии был в Спас-Деменске развернут назад и самолетами Ю-52 (!!!) переброшен в район Сычевки. Одновременно в полосу XXXXVI танкового корпуса направлялись все три танковые дивизии 9-й армии. Общей идеей немецкого командования было построение нового фронта обороны позади рухнувших позиций XXXXVI корпуса. Для объединения прибывающих с разных участков войск было использовано управление XXXIX танкового корпуса генерала танковых войск Ганса-Юргена фон Арнима.

В итоге двух дней операции войска 20-й армии прорвали оборону противника на фронте 18 км и в глубину до 30 км и вышли передовыми частями на подступы к рекам Вазуза и Гжать, где встретили организованное сопротивление передовых подразделений оперативных резервов 9-й армии и сохранившихся при отходе частей первого эшелона. Советские войска подтягивали по раскисшим вследствие дождей дорогам артиллерию, подвозили боеприпасы и готовились к вводу в бой подвижной группы.

20-я армия получила общую задачу: форсировать 6 августа реки Вазуза и Гжать и захватить плацдарм за этими реками. 7 августа предполагалось совместно с подвижной группой фронта овладеть районом Сычевки.

Утром 6 августа, когда корпуса подвижной группы еще продолжали переправляться через реку Держа, войска 20-й армии продолжили наступление и вступили в борьбу с оперативными резервами противника на рубеже реки Вазуза. Большая часть артиллерии к этому времени была подтянута вперед. Однако среди пленных стало попадаться все больше солдат новых соединений, которые командование 9-й армии собирало перед острием советского наступления. Наступающие дивизии встретила мешанина пехотных и танковых частей и соединений.

Тем временем к 15.00 6 августа корпуса подвижной группы фронта после 30—50-километрового перехода вывели большую часть войск в назначенные районы. Танковые корпуса имели задачу форсировать Вазузу и 7 августа овладеть Сычевкой. 2-й гвардейский кавалерийский корпус имел задачу утром 7 августа форсировать Вазузу и к исходу дня выйти в район Зеленой Рощи, южнее Сычевки, перерезав железную дорогу из Вязьмы в Ржев.

7 августа боевые действия развернулись на реках Вазуза и Гжать и в районе Карманово. Танковые корпуса подвижной группы фронта вели бои совместно с войсками 20-й армии далеко не в полном составе и преимущественно только танками. Ночью пошел проливной дождь. Подвоз боеприпасов, продовольствия и горючего по раскисшим дорогам осуществлялся только конным транспортом, и то с большим трудом.

Утром 8 августа войска 20-й армии совместно с частями корпусов подвижной группы фронта под проливным дождем возобновили наступление для захвата плацдармов на западных берегах рек Вазуза и Гжать и для разгрома кармановской группировки. Населенный пункт Карманово на левом фланге советского наступления, согласно немецкой технологии ведения оборонительных операций, удерживался прочной обороной с перспективой сужения прорыва и срезания прорвавшейся в глубину обороны группировки советских войск.

На шестой день операции встречное сражение войск правого крыла Западного фронта на рубеже рек Вазуза и Гжать и в районе Карманово дошло до кульминационной точки. Обе стороны задействовали 9 августа почти все войска, которые можно было использовать без ущерба для устойчивости фронта. Западный фронт ввел в бой подвижную группу, 9-я армия рокировала к Вазузе и Гжати все свои подвижные соединения, а также 102, 6-ю и 78-ю пехотные дивизии.

75-мм противотанковая пушка ПАК-97/38 и САУ «Мардер Ii» с 75-мм пушкой. Появление у немцев 75-мм противотанковых орудий летом 1942 г. существенно поколебало возможности советских танков на поле боя

В течение 9 августа 6-й танковый корпус подвижной группы совместно с 251-й стрелковой дивизией 20-й армии в упорных встречных боях с 5-й танковой дивизией и частями 161-й пехотной дивизии расширили на 2–3 км плацдарм на западном берегу Вазузы — от Логово и Тимонино на запад к реке Осуга. Одновременно 8-й танковый корпус и 331-я стрелковая дивизия во встречных боях с частями 1-й танковой и 6-й пехотной дивизий противника расширили в течение дня плацдарм на западном берегу рек Вазуза и Гжать. 2-й гвардейский кавалерийский корпус, усиленный 354-й стрелковой дивизией 20-й армии, форсировал Гжать. Однако, опасаясь, что сильная кармановская группировка противника может сомкнуть фронт позади наступающего корпуса и превратить наступление его войск в изолированный рейд, командование корпуса прервало наступление. Командир 2-го гвардейского кавалерийского корпуса В.В.Крюков принял решение до разгрома кармановской группировки перейти на захваченном юго-западнее реки Гжать плацдарме к обороне. Карманово, подобно другим опорным пунктам, называвшимся немцами «угловыми столбами», стало все больше мешать продвижению вперед. На Карманово были развернуты 8-й танковый и 8-й гвардейский стрелковый корпуса.

С утра 11 августа после получасовой артиллерийской подготовки возобновилось наступление 20-й армии на Карманово. Преодолевая сопротивление войск противника, занимавших укрепленный район, и отражая многочисленные контратаки пехоты, усиленной танками, войска 20-й армии, наступавшие в течение дня, продвинулись на 2–5 км. 8-й танковый корпус с оперативно подчиненной командиру корпуса 415-й стрелковой дивизией прорвал оборону частей 2-й танковой дивизии противника, овладел Ельней и завязал бои за Сабурово.

В течение 11–18 августа 1942 года войска 20-й армии и 8-го танкового корпуса медленно «прогрызали» оборону Карманово. Наступавшие на Карманово с запада, севера и северо-востока войска 20-й армии ежедневно приближались к нему на 1–2 км.

18 августа 20-я армия получила задачу: после очищения района Карманово тремя усиленными стрелковыми дивизиями подготовить к 1 сентября с плацдарма за рекой Гжать, юго-западнее Карманово, прорыв обороны противника и обеспечить ввод в прорыв подвижной группы. Подвижной группе генерал-лейтенанта А.А.Тюрина в составе 8-го танкового корпуса и 2-го гвардейского кавалерийского корпуса, усиленной двумя танковыми бригадами, артиллерией и инженерными частями, изготовиться для ввода в прорыв с рубежа Прилепы, Карманово на Гжатск. Теперь ее предполагалось использовать для свертывания обороны противника перед 5-й армией и разгрома во взаимодействии с ней его гжатской группировки. Фактически основные силы 20-й армии и подвижная группа разворачивались на 90 градусов. 26 августа в состав подвижной группы были включены 6-й танковый корпус и 8-й гвардейский стрелковый корпус.

Командир 371-й стрелковой дивизии полковник Н.Н. Олешев с офицерами штаба в районе Погорелого Городища. Летом 1942 г.

В огонь Вердена нового времени. Расчет 45-мм орудия меняет позицию. Лето 1942 г.

В течение 21 и 22 августа наступавшие на Карманово войска вплотную приблизились к нему и сжали оборонявшие его немецкие части в кольцо. 23 августа утром атаками с запада, севера и востока начался штурм Карманово, который продолжался до полудня. Первыми ворвались в Карманово части 312-й стрелковой дивизии и отряд 8-го танкового корпуса. К 13.00 23 августа 1942 г. Карманово было полностью очищено от немцев. «Угловой столб» немецкой обороны перестал существовать.

Однако переброшенные на рубеж Гжати и Вазузы немецкие танковые и пехотные дивизии создали перед наступающими советскими войсками довольно плотную оборону. Понесенные в ходе прорыва обороны потери уже не благоприятствовали дальнейшему развитию операции.

Наступление к северу от Ржева. 30 июля в 6.30 утра 30-я и 29-я армии Калининского фронта начали полуторачасовую артиллерийскую подготовку. Участники этих событий по обе стороны фронта утверждают, что такой мощной артиллерийской подготовки им раньше видеть не приходилось.

К концу первого дня наступления войска 30-й армии прорвали оборону 256-й и 87-й пехотных дивизий VI армейского корпуса на фронте 9 километров и на глубину 6–7 километров. До Ржева оставалось 6 километров. Однако преодоление этих километров растянулось на месяц. Участок прорыва определился, и со всех сторон к нему потекли резервы. 6-я пехотная дивизия генерала Гроссманна, которая лишь 24 июля было отведена со своей позиции на северо-востоке от Ржева в место отдыха и укомплектования западнее Сычевки, была вынуждена развернуться назад и возвращаться в Ржев. Как наиболее мобильные пехотные подразделения, к Ржеву перебрасывались разведывательные батальоны соединений 9-й армии. 31 июля разведывательный батальон 328-й пехотной дивизии высадился в Ржеве и перешел в подчинение 256-й дивизии. Серьезным аргументом против советских танков были САУ StuGIII 189-й батальона штурмовых орудий, приданные соединениям VI корпуса.

Стягивавшиеся со всего периметра Ржевского выступа соединения собирались в 6–7 километрах севернее Ржева в узле сопротивления, построенном на деревнях Полунино, Галахово и Тимофеево. Здесь была классическая полевая оборона, совершенствовавшаяся несколько месяцев: сплошные минные поля, густая сеть ДЗОТов, колючая проволока в 3–4 ряда. Дивизии ударной группировки 30-й армии наступали на деревню Полунино и ставшую печально известной «высоту 200». Из соседних деревень Федорково и Горбово немцы вели по наступающим на Полунино советским частям фланкирующий огонь.

Один из участников летнего сражения под Ржевом с немецкой стороны, командир батальона Хоке из 6-й пехотной дивизии, позднее так описал эти бои: «Это больше не было войной автоматов и пулеметов, ручных гранат и пистолетов, как зимой. Это был «Materialschlacht», битва техники Первой мировой войны, битва, в которой атакующий пытался уничтожить противника сталью, ливнем стали, летящей в воздухе и несущейся на гусеницах, когда человек вмешивался только в последний момент, чтобы уничтожить на этом лунном пейзаже то, что еще выжило в мясорубке».

Не добившись продвижения в направлении Полунино, приостановив наступление, командование 30-й армии 7–9 августа произвело перегруппировку войск с целью изменения направления главного удара. Было принято решение наступать левым флангом армии в обход Ржева. 10 августа 30-я армия Калининского фронта начала второй этап наступления на Ржев. Главный удар левым флангом армии в направлении Грибеево — аэродром — Опоки — Ржев. В левофланговую группу вошли 6 стрелковых дивизий, 3 стрелковые и несколько танковых бригад. В тот же день, 10 августа, вернувшись из отпуска по лечению (он был ранен во время полета на связном самолете в мае 1942 г.), в 9-ю армию вернулся ее командующий генерал-полковник Вальтер Модель и застал ситуацию, «которой едва ли можно было овладеть».

В 7.00 утра 10 августа после часовой артподготовки войска 30-й армии на всем фронте перешли в наступление. С 15 до 18 августа шли ожесточенные бои в районе деревни Демкино. Этот район являлся ключом для выхода наступающих советских войск к Волге.

20 августа 256-й пехотной дивизии пришлось под нажимом 30-й армии отступить и отойти на южный берег Волги. 21 августа это заставило оборонявшуюся справа от нее 14-ю моторизованную дивизию также покинуть северный берег. Со всей ее тяжелой техникой и оружием ей удалось переправиться у Матюкова на другой берег по построенному между Ржевом и Зубцовом мосту. Овладев деревнями Архарово, Пудово, Мосягино, Першино, Варюшино и другими, северной частью пригородного аэродрома, левофланговые дивизии 30-й армии к вечеру 21 августа вышли к Волге на фронте Варюшино — Голышкино. Первым к Волге вышел в район Горшково — Горчаково 965-й стрелковый полк 274-й дивизии.

21 августа наступление 30-й армии было приостановлено для перегруппировки сил. В ходе второго этапа наступления на Ржев наши войска вышли к Городскому лесу, к восточной окраине города, на левый берег Волги от Ржева до Зубцова.

Калининский фронт постепенно очищал от противника северный берег Волги и подходил вплотную к Ржеву. 25 и 26 августа 16-я гвардейская и 359-я стрелковая дивизии при поддержке танков овладели деревнями Ковынево, Лазарево, Строево, Поволжье и вышли к Волге в 5–6 километрах западнее Ржева. Части 87-й пехотной дивизии, вслед за другими соединениями 9-й армии, перешли на южный берег Волги.

26 августа 1942 года командовавший Калининским фронтом И.С.Конев был назначен командующим Западным фронтом, сменив Г.К.Жукова, вступившего в должность заместителя Верховного Главнокомандующего и убывшего под Сталинград. Командующим Калининским фронтом был назначен генерал-лейтенант М.А.Пуркаев. Однако И.С.Конев не оставил сражения за Ржев. Поскольку наступление Западного фронта на сычевском направлении в целом завершилось, появилась возможность передать ему войска, сражающиеся за Ржев. 30-я армия перешла с 30 августа по приказу Ставки ВГК в состав войск Западного фронта. И.С.Конев продолжил начавшуюся месяц назад битву, стремясь довести ее до логического завершения. 30-я армия продолжала наступательные бои и к началу сентября вплотную подошла к Ржеву.

30 августа Гальдер записал в дневнике: «435-й день войны. Группа армий «Центр». У 9-й армии новое обострение обстановки в районе Зубцова и севернее Ржева. Разрешено использовать дивизию «Великая Германия». Моторизованная дивизия «Великая Германия» была элитным соединением, которое приняло участие в первых сражениях летнего наступления на южном секторе фронта. Дивизия дошла до Маныча и была выведена в резерв. Развитие событий под Ржевом вынудило немецкое командование бросить подвижное соединение в позиционные бои под Ржевом.

Командующий 30-й армией Д.Д.Лелюшенко решил форсировать Волгу в 5–6 километрах западнее Ржева на участке дома отдыха имени Семашко и деревни Поволжье, чтобы с захваченного плацдарма вести наступление на Ржев с запада.

Тем временем наступающие попытались перенести боевые действия на южный берег Волги. В 4.00 часа утра 29 августа под прикрытием дымовой завесы штурмовые группы 16-й гвардейской и 379-й стрелковой дивизий форсировали Волгу на лодках, плотах, вброд по горло в воде. Вражеские блиндажи находились менее чем в ста метрах, а первые траншеи — метрах в двухстах от реки. Наступающие выбили немцев из траншей и ДЗОТов, разминировали прибрежные участки, уничтожили на берегу огневые точки противника.

В последние дни августа и в начале сентября 1942 г. развернулись бои за город Ржев. Несколько стрелковых дивизий вели бои в ржевском Городском лесу, а 2-я гвардейская стрелковая дивизия — на северо-восточной окраине Ржева, 375-я и 220-я стрелковые дивизии — у военного городка. 1 сентября 78-я стрелковая дивизия овладела пригородным поселком Зеленкино. Решительного результата удалось добиться 21 сентября, когда штурмовые группы 215, 369-й и 375-й стрелковых дивизий, преодолев проволочное заграждение и две линии окопов, ворвались в северную часть города. Достигнутый тактический успех немедленно попытались развить. В стык 215-й и 369-й дивизий была введена в бой 2-я гвардейская дивизия. Целый день шел ожесточенный бой в северо-восточных кварталах Ржева. Хорошо вооруженные штурмовые группы, ликвидируя очаги сопротивления немцев и очищая дом за домом, медленно продвигались вперед. Штурмовые группы сопровождали 76-мм пушки, выводимые на прямую наводку. Каждый дом был превращен немцами в крепость, приспособленную к круговой обороне. Улицы были перегорожены различными препятствиями — надолбами, проволочными заграждениями.

К исходу 21 сентября 369-я дивизия овладела 17-м и 18-м кварталами, 2-я гвардейская — 24-м кварталом и очищала 23-й и 25-й кварталы, 125-я дивизия вела бои в 22-м и 23-м кварталах города. Особенно напряженным днем стало 27 сентября. В этот день в 4.00 утра наступающим войскам 30-й армии удалось занять Ржев. После многочасового боя резервы 473-го полка 253-й пехотной дивизии и части «Великой Германии», поддержанные танками и САУ дивизии вместе с САУ 189-го дивизиона штурмовых орудий, смогли восстановить положение.

В конце сентября и начале октября Ржев стал основным направлением приложения усилий 9-й армии. Сюда были стянуты все резервы с участков, где бои прекратились. Принятые меры позволили немцам вернуть контроль над городом, ставшим еще одним «Сталинградом» в верховьях Волги.

Совершенствование противотанковой артиллерии привело к возникновению позиционного кризиса на новом техническом уровне. Двадцать три белых кольца на стволе 75-мм противотанкового орудия ПАК-40 — это отметки о подбитых советских танках. Сокрушение противотанковой обороны стало возможно наращиванием плотностей артиллерии

Итоги и уроки. Несмотря на то что в ходе летнего сражения за Ржев не были достигнуты поставленные директивой Ставки ВГК № 170514 задачи, объективным результатом операции стал срыв замысла немецкого командования на проведение операции «Смерч», а также возможного удара по сходящимся направлениям из района Демянска и Ржева с сокрушением Северо-Западного и Калининского фронтов.

Основные причины ограниченной успешности операции были связаны с возникновением позиционного кризиса нового времени. Танки выбивались усовершенствованной противотанковой артиллерией, а пехота еще не научилась вести боевые действия в составе штурмовых групп. Медленное развитие прорыва в глубину позволяло противнику восстанавливать фронт и воспрещать дальнейшее продвижение ударной группировки.

Командующий Калининским фронтом М.А.Пуркаев в своем приказе № 091 от 10 сентября 1942 г. указывал: «Боевой опыт показывает, что расход в бою патронов из винтовок, пулеметов крайне незначителен. Бой, как оборонительный, так и наступательный, проходит преимущественно на артиллерийском огне. Боец не стреляет из своего оружия, боясь стрельбой вскрыть себя перед противником, и ждет разрушительных действий от артиллерийского огня» (ЦАМО, Ф.213, оп. 2002, д.102, л.144).

Но, несмотря на все эти недостатки, наступление войск Калининского и Западного фронтов явилось одним из первых опытов подготовки глубокой наступательной операции. В нем содержались основные элементы, присущие глубокой операции:

1) скрытное создание в полосе главного удара решающего превосходства в силах и средствах;

2) организация прорыва вражеской обороны на относительно узких участках;

3) длительная артиллерийская и авиационная подготовка;

4) прорыв оборонительной полосы противника стрелковыми соединениями, наступающими в сопровождении большого количества орудий и самолетов, при непосредственной поддержке танков;

5) ввод в прорыв для развития успеха подвижных групп армий и подвижной группы фронта.

Эти пять элементов были неизменными во всех крупных наступательных операциях Красной Армии в течение всей войны. Отработка каждого из них на практике, корректировка не соответствующих реалиям войны положений теории стали главным объективным результатом наступлений 1942 г.

Также впервые в ходе наступательной операции был успешно ликвидирован «угловой столб» немецкой обороны — Карманово. До этого, например, удержание Балаклеи и Славянска в Барвенковско-Лозовской операции впоследствии привело к ухудшению возможностей наступления зимой 1942 г. и харьковской катастрофе в мае месяце. Напротив, Погорело-Городищенская операция подготовила хорошие исходные позиции для «Марса» без подобного рода помех.

Снимок, наглядно иллюстрирующий роль 88-мм зениток в отражении танковых атак советских войск. Многочисленные полоски на стволе — отметки о подбитых танках. Вытесненные шквалом огня артиллерии с переднего края «ахт-комма-ахты» встречали советские танки, прорвавшиеся в глубину обороны. Лето 1942 г.

Кроме того, летнее наступление под Ржевом явилось одной из первых операций Красной Армии, для артиллерийского обеспечения которой при прорыве оборонительной полосы противника была создана плотность свыше 120 орудий и минометов на километр фронта прорыва. Напомню, такая же плотность была у 11-й армии Манштейна в ходе штурма Севастополя. Создание такой плотности в полосе наступления армии оказалось посильным лишь на небольшом участке прорыва, как, например, в данной операции — шириною 8 км. Для увеличения артиллерийской плотности оказалось возможным и выгодным артиллерию дивизий второго эшелона привлекать для участия в артиллерийской подготовке в составе артиллерийских групп дивизий первого эшелона, в полосе которых они будут выдвигаться. Как показал опыт операции, плотность артиллерии 120 орудий и минометов на километр фронта при расходе около боекомплекта боеприпасов на артподготовку, в сочетании с ударом штурмовиков и бомбардировщиков, хорошо обеспечивает прорыв вражеской обороны средней глубины и плотности при условии, если большинство огневых точек и оборонительных сооружений противника засечены и огонь артиллерии по целям спланирован правильно. Красная Армия начала нащупывать выход из позиционного кризиса, вызванного резким возрастанием поражаемости танков. 

Огненное волшебство

Задача захвата Ленинграда была поставлена Гитлером в Директиве ОКВ № 41 от 5 апреля 1942 г., ставшей основным руководящим документом летне-осенней кампании: «Главная задача состоит в том, чтобы, сохраняя положение на центральном участке, на севере взять Ленинград и установить связь на суше с финнами, а на южном фланге фронта осуществить прорыв на Кавказ». Осада города и почти непрерывные бои на Волхове вынуждали немецкое командование держать на этом направлении значительное количество войск, которые могли быть использованы с большей пользой в центре или на юге. После завершения штурма Севастополя 11-я армия под командованием Э. фон Манштейна была направлена в распоряжение командующего группой армий «Север» Кюхлера. Эта армия уже получила опыт штурма крупного, хорошо укрепленного города в более чем полугодовом сражении за Севастополь. Армия Манштейна к тому моменту состояла из управления XXX армейского корпуса, пяти пехотных дивизий и многочисленных артиллерийских частей. После отдыха и пополнения она должна была переместиться из группы армий «Юг» в группу армий «Север». Наиболее пострадавшая в боях за Севастополь 22-я пехотная дивизия была отправлена для переформирования на запад. Также в период с 2 по 23 июля под Ленинград перевозилась тяжелая артиллерия армии Манштейна, в частности мортиры «Карл» и «Гамма». Их предполагалось задействовать в уничтожении фортов Кронштадта. Также под Ленинград было направлено самое мощное и хорошо подготовленное в качестве средства поддержки наземных войск аваиационное соединение — VIII авиакорпус генерала Мартина Фибига. Авиакорпус уже взаимодействовал с армией Манштейна в ходе сражения за Крым в мае — июне 1942 г.

Окончательно решение Гитлера о наступлении на Ленинград было оформлено 23 июля 1942 г., когда на свет появилась Директива № 45. Группе армий «Север» в этой директиве предписывалось завершить штурм города не позднее первых чисел сентября 1942 г. Первоначально операция по захвату Ленинграда получила название «Волшебный огонь» (Feueurzauber), затем ее переименовали в «Северное сияние» (Nordlicht). План операции предусматривал прорыв обороны Ленинградского фронта к югу от города, отсечение Ленинграда от войск между Невой и Ладожским озером и уничтожение последних. После уничтожения основных обороняющих Ленинград сил немцы предполагали войти в город с востока, уже не встречая сопротивления. Так предполагалось избежать тяжелых уличных боев в большом городе.

Помимо операции «Волшебный огонь» немецким командованием были спланированы также операции под кодовыми наименованиями «Виноградная лоза» (Schlingpflanze) и «Огненное болото» (Moorbrand). Первая предусматривала совместную атаку против советских войск в районе Осташково (ради этого плана удерживался Демянский и Ржевский выступы). Вторая была наступлением меньших масштабов, нацеленным на ликвидацию советского плацдарма на Волхове в районе Погостья. Таким образом, немецкое командование предусматривало проведение целого ряда наступательных операций для сокрушения войск Ленинградского, Волховского, Северо-Западного и Калининского фронтов.

Но советская сторона не сидела сложа руки. В середине июля, вскоре после уничтожения 2-й ударной армии началось ее восстановление. Ядром фактически заново создававшейся армии стали соединения 13-го кавалерийского корпуса и 327-я стрелковая дивизия. В командование армии вновь вступил Н.К.Клыков, пропустивший страшное сражение в Мясном Бору по болезни. Однако быстро восстановить 2-ю ударную было невозможно, и очередная попытка прорваться к осажденному Ленинграду была предпринята силами соседней 8-й армии генерал-майора Ф.Н.Старикова. В начале августа Военный совет Волховского фронта представил в Ставку ВГК план операции, впоследствии получившей название «Синявинской». Первый эшелон наступающих войск составляли соединения 8-й армии, второй — 4-й гвардейский стрелковый корпус, и, наконец, третий — восстанавливаемая 2-я ударная армия. Трехэшелонное построение было обусловлено необходимостью прорывать прочную, длительное время совершенствовавшуюся оборону немецких войск. Вместо широкого замаха Любаньской операции теперь предусматривалось пробиваться к Ленинграду почти по кратчайшему расстоянию, где Волховский и Ленинградский фронты разделяло всего 16 км нашпигованных укреплениями лесов и болот.

Соответственно задаче прорыва прочной обороны на небольшую глубину строился план Синявинской операции. Главная ударная группировка 8-й армии (шесть стрелковых дивизий, из них три гвардейские) прорывала оборону противника на фронте 15 км. Основную ударную силу армии составлял 6-й гвардейский стрелковый корпус генерал-майора С.Т.Биякова (3, 19 и 24-я гвардейские, 128-я стрелковая дивизии), наступавший на правом фланге армии. В среднем каждая дивизия наступала на фронте 2,5 км и усиливалась одним танковым батальоном, двумя-тремя артиллерийскими, одним-двумя минометными полками и двумя-тремя дивизионами РС. На один километр участка прорыва приходилось до 60 орудий и минометов и 5 танков. Все танки использовались для непосредственной поддержки пехоты. Помимо наращивания плотностей танков и артиллерии Красная Армия постепенно осваивала технику штурмовых групп. В ходе подготовки Синявинской операции в дивизиях 8-й армии были созданы штурмовые группы, которые делились на отряды разведки, разграждения, блокирования и ударный. Советские войска постепенно учились преодолевать позиционный кризис нового времени. Специфика лесисто-болотистой местности требовала дополнительной подготовки всех родов войск. Каждый артиллерийский расчет обеспечивался лямками, канатами, блоками, пилами и топорами для продвижения вперед. По заданию штаба инженерных войск были заранее изготовлены дощатые щиты для пропуска танков через заболоченные участки местности. В целом специфика района боевых действий заставила усилить 8-ю армию большим количеством инженерных войск. В ее состав вошли четыре инженерно-саперных, четыре мотоинженерных и один мотопонтонный батальоны. Поступивший в войска Волховского фронта в период подготовки Синявинской операции приказ № 227 прозвучал если не издевательски, то несколько странно. В силу неактуальности для использования по прямому назначению приказ был задействован для разбора нескольких дел дисциплинарного характера.

Также в готовящемся наступлении предполагалось использовать войска Ленинградского фронта. Они должны были нанести удар навстречу наступающей 8-й армии и уже в июле 1942 г. провели ряд частных операций, улучшающих исходные позиции для рывка навстречу взламывающему блокаду удару.