Храброе сердце Ирены Сендлер Майер Джек
По завершении церемонии Мистер К. и девушки навестили Ирену, которую только что выписали из больницы. С 2001 года они были готовы к тому, что каждая встреча с Иреной может оказаться последней, ведь ей было уже 98. Особенно переживала Меган, еще не оправившаяся от потери матери.
Джеми Уолкер приехала в Польшу впервые и с нетерпением ждала возможности увидеть Ирену. Это была сильная, широкоплечая девушка с длинными каштановыми волосами и теплой, приветливой улыбкой. Каждое лето ее лицо покрывалось россыпью веснушек. Джеми познакомилась с Меган в Питтсбургском университете. По студенческому городку о Меган и ее проекте ходило много слухов, и поэтому Джеми пришла послушать лекцию о Проекте «Ирена Сендлер», которую Меган читала студентам психологического факультета. После лекции они разговорились и быстро подружились. Спустя несколько месяцев, когда Меган спросила, не хочет ли она помочь «Жизни в банке» и присоединиться к труппе, Джеми выдохнула: «О Боже! Конечно, хочу!» Уже через год она стала постоянным участником проекта и играла роли Шантажистки, пани Рознер и Сестры Матильды Геттер.
Получив диплом финансового администратора, она стала Директором по развитию Центра Лоуэлла Милкена и Фонда совершенствования мира.
Она и не предполагала, что ей когда-нибудь выпадет счастье лично познакомиться с Иреной Сендлер, но это случилось!
Участники проекта в компании Метуки Бенджамина, Беты Фицовской, Ренаты Зайдман, Эндрю Бейтера с дочерью и лос-анджелесского раввина Стивена Уайза пришли навестить Ирену во францисканский приют. Ирена была очень слаба, и девушкам позволили провести с ней всего пару минут. У Ирены были ее дочь Янка, кинематографист Андреас Вольфф, который снимал встречу на камеру, и Кинга Кржеминска. Кинга, высокая, подтянутая женщина с курчавыми каштановыми волосами, только что защитила диссертацию об интерпретациях событий Холокоста в популярной культуре.
Ирена лежала на широкой кровати, стоящей у окна, под голову ее были подложены несколько подушек. Меган ужаснулась, увидев, как она постарела. Увидев девушек, Ирена улыбнулась и попыталась поднять голову с подушек. Джеми заметила на ее белоснежных волосах все ту же, знакомую ей по фото черную ленточку и подумала, что Ирена кажется совсем крошечной, словно ребенок с лицом старушки.
Везде в комнате были подсолнухи. Стены комнаты были увешаны драгоценными для Ирены фото, среди которых был и групповой портрет ее «дорогих, любимых девочек». Девушки принесли Ирене букет цветов. Джессика нежно обняла Ирену, и та спросила через Кингу, как дела у нее в семье.
Джессика с гордостью показала Ирене фото своего ребенка:
– Это моя дочь Лилли.
Джессика отступила от кровати, и Ирена впервые увидела Джеми. Она расплылась в счастливой улыбке, словно встречая давнишнюю подругу, и потерявшая дар речи Джеми упала на колени у ее кровати. Ирена раскрыла ей свои объятия, и Джеми прижалась к ней. Она хотела рассказать ей, что играет пани Рознер… что ее пани Рознер в последний раз смотрела Ирене в глаза больше 60 лет назад и что то мгновение было для них обеих мгновением высшего горя и высшего счастья, сравниться с которыми не может ничто… Она хотела сказать, как она ее любит и как ждала этой встречи. Она хотела сказать, что поклялась точно так же, как Ирена, любить людей, не разделяя их ни по каким признакам, и делать только добро. Но смогла только плакать и плакать.
Ирена утешала ее, бормоча по-польски то, что бабушки нашептывают своим внучкам, и Кинга, тронутая драматизмом этой встречи, перевела некоторые из них.
– Ты у меня такая красавица, – говорила Ирена. – Расскажи мне о себе.
– Я только что вошла в труппу «Жизнь в банке», – наконец, собравшись, смогла выговорить Джеми, а потом вспомнила про подарок. Она распечатала сверток и достала «китайские колокольчики», подвешенные на корзинку подсолнухов с сидящей на ней птичкой. Нежный звук колокольчиков разнесся по комнатке Ирены.
– Этот подарок, должно быть, выбирал человек с хорошим вкусом, – с веселой искоркой во взгляде сказала Ирена и улыбнулась вместе с Джеми.
Потом место Джеми заняла Меган, и Ирена взволнованно облизнула губы, словно встреча с ней наполнила ее необыкновенной энергией.
– Мы так сильно вас любим, – говорила Меган. – Вы – наша героиня. Мы так благодарны вам за все, чему вы нас научили.
Время визита истекло, Ирена была очень слаба, но она снова и снова повторяла им, какие они стали красавицы и как выросли.
Уходя, Джеми не могла скрыть своих слез. Дочка Эндрю Бейтера посмотрела на нее снизу вверх и взяла за руку.
– Все будет хорошо, – сказала она с мечтательной детской уверенностью.
Выйдя за дверь в полутемный коридор, они остановились, и Мистер К. сказал Меган:
– Мама Меган сейчас смотрит на нас с небес и улыбается.
Поездка была такой короткой, что им не удалось поговорить с Иреной, как раньше. Конечно, это их сильно расстраивало, но программа визита, как обычно, была плотно забита спектаклями и встречами с образовательными группами и объединениями жертв Холокоста. Через три дня им позвонила Кинга и сообщила, что Ирена просит их срочно приехать к ней. Ирена настаивала на встрече, и поэтому Кинга уже едет за ними в отель.
Девушки и Кинга были приблизительно одного возраста, и поэтому быстро подружились. Это была деятельная девушка, умеющая добиваться поставленных перед собой целей. Она говорила о Польше, о своей жизни и учебе, а канзасские девушки рассказали о своих мечтах и надеждах. Они пригласили ее в Америку, и она сказала, что в скором времени планирует отправиться на стажировку в Мемориальный музей Холокоста и тогда обязательно заглянет в Канзас. (В тот же вечер Кинга с удивлением узнает, что получила от одного из основателей Премии Ирены Сендлер Метуки Бенджамина образовательный грант.)
Приехав к Ирене, они обнаружили, что она вернулась в инвалидное кресло. На этот раз она выглядела получше, и они провели с ней почти час.
Они снова говорили о родных и близких, о Премии имени Ирены Сендлер, о том, чем были заняты в этот приезд в Польшу, о том, как публика принимает «Жизнь в банке», как проходят встречи со спасенными во время Холокоста людьми.
Меган достала из-под блузки свое серебряное сердечко и показала его Ирене.
– Мы все носим наши сердечки, – сказала она.
Ирена посмотрела на девушек и сказала:
– Вы каждый день носите у себя на груди частички моего сердца.
Это была встреча давнишних и очень близких друзей, они разговаривали наедине, без посторонних. Ирена живо интересовалась жизнью девушек и всем, что происходит в их мире. Мистеру К. – «профессору Норману» – она сказала во время предыдущего приезда:
– Вы заняли место моего сына.
В комнате горела большая желтая свеча, и девушки сфотографировали Ирену с этой свечой, символом света, который она несла в темный мир. Ирена со слезами на глазах говорила о том, как любит своих девочек и что они стали лучом света в ее жизни.
А перед их уходом прозвучали слова, которые они будут помнить всю свою жизнь:
– Вы изменили мою страну, вы изменили свою страну, вы меняете весь мир.
А Джеми подумала, нет, Ирена, мы всего лишь рассказываем историю вашей жизни. Люди приходят на спектакли не для того, чтобы слушать нас, они приходят узнать о вас, о том, что сделали вы, о том, как изменили мир вы. Ей хотелось сказать: «Все спасенные вами люди – это ваше наследие, наследие, которое продолжает жить во всех этих людях и во всех, кого тронула ваша история». Но в действительности смогла сказать только одно:
– Да нет, Ирена. Мы ничего особенного не сделали.
– Не спорь с Иреной! – засмеялась Кинга. – Все равно проиграешь.
Когда пришло время расставаться, Ирена подолгу обнимала девушек и Мистера К. Отпуская их из своих слабых объятий, она благословляла их на прощание, чертя большим пальцем на лбу крестик.
Как рассказала потом Кинга, после их ухода Ирена сказала, как ей с ними всегда хорошо и как она чувствовала, что ей просто необходимо еще раз с ними повидаться.
Через неделю, 12 мая, в день рождения Меган, навестить Ирену пришла Бета. Настроение у Ирены было хорошее, она спокойно завтракала, а потом вдруг уронила голову и умерла…
Эпилог
Начиная в 1999 году работу над проектом к Национальному Дню Истории, три школьницы, двум из которых в тот момент было по 14, а одной – 16, даже не предполагали, что он разрастется до всемирных масштабов и превратится в образовательную программу, посвященную наследию Ирены Сендлер и воспитывающую в людях терпимость, чувство сострадания и уважения к людям независимо от их расовой и национальной принадлежности. Занявшись поисками информации об Ирене Сендлер, школьницы из Канзаса смогли найти в Интернете всего одно упоминание о ней и ее подвиге – на сайте Яд Вашем. Теперь таких ссылок тысячи. На настоящий момент веб-сайт www.irenasendler.org уже посетили 25 млн человек.
В 2009 году телеканалом «Холлмарк»[126] для цикла «Зал Славы» был снят фильм «Храброе сердце Ирены Сендлер», мировая премьера которого состоялась в канзасском Форт-Скотте, в кинотеатре «Liberty». Таким образом авторы фильма выразили свою благодарность создателям театрального проекта «Жизнь в банке». К премьере местная больница подарила кинотеатру красную ковровую дорожку, а «Макдоналдс» одолжил несколько «солнечных» прожекторов. Представители местного бизнеса арендовали для участников проекта лимузины. Впервые в истории компании «Холлмарк», чтобы подчеркнуть чрезвычайную важность проекта и фильма, на премьеру приехали гендиректор Дон Холл и его супруга Адель. Кроме того, на премьере присутствовали сценарист и режиссер фильма Джон Кент Харрисон, исполнительные продюсеры Брент Шилдс и Джефф Мост, а также другие представители телекомпании и исполнители главных ролей. Публике представили основательниц Проекта «Ирена Сендлер» Меган, Лиз, Сабрину и Джессику. Почетным гостем церемонии была спасенная в детстве Иреной Рената Зайдман, живущая ныне в Монреале. Встреченный овацией Мистер К. сказал:
– Любой учитель мечтает изменить жизнь своих учеников к лучшему и увидеть, что они, в свою очередь, тоже меняют жизнь других людей,
но этот случай – особенный. Мы собрались здесь, чтобы чествовать не меня, а великую историю Ирены Сендлер, ставшую известной благодаря этим девушкам.
Через четыре дня, 19 апреля, вся Америка увидела картину на телеканале «Си-би-эс»[127]. В 2010 году фильм «Храброе сердце Ирены Сендлер» получил ежегодную Премию Кристофера, престижный приз, которым награждаются продюсеры, режиссеры, писатели и иллюстраторы, чьи работы воспевают величие человеческого духа.
Основательницы Проекта «Ирена Сендлер» Лиз Камберс-Хаттон, Джессика Шелтон-Риппер и Сабрина Кунс-Мерфи до сих пор при любой возможности принимают участие в работе проекта, а Меган (Стюарт) Фелт работает Программным директором Образовательного Центра Лоуэлла Милкена – Фонда Совершенствования мира, новой некоммерческой организации, главной целью которой является продвижение философии взаимного уважения и взаимопонимания среди людей всех рас, национальностей, религиозных и политических убеждений. В 2007 году Норман Конард был избран Директором Центра Лоуэлла Милкена, в текущий момент работающего с 16 образовательными проектами в США и 6 проектами международного уровня, созданными по образу и подобию Проекта «Ирена Сендлер». Каждый из этих проектов имеет целью мотивировать молодых людей на поиск и изучение историй невоспетых и забытых героев, попытки понять обстоятельства их жизни, а также черпать вдохновение в их героических делах и особенностях личной философии. Участники создают свои проекты на основе данных, часто полученных из первоисточников, т. е. из уст самих героев.
О канзасских школьницах, «спасителях спасительницы», было написано множество статей как в американской, так и зарубежной прессе. Ирена Сендлер стала национальной героиней Польши, и теперь трагическая история страны во времена Второй мировой войны обсуждается в Польше открыто и откровенно. Освещение истории Ирены Сендлер и других героев помогло Польше вылечить застарелую общенациональную психологическую травму.
В 2007 году Ирена Сендлер была выдвинута на Нобелевскую премию мира премьер-министром Израиля и Президентом Польши. Представитель Администрации Президента Республики Польша Якуб Ясколовский написал Норману Конарду и канзасским школьницам следующее:
«Мне хотелось бы отметить, что наши совместные усилия по выдвижению Ирены Сендлер кандидатом на Нобелевскую премию мира преследуют гораздо более глобальные цели. История ее жизни ляжет в основу широкомасштабного образовательного проекта, направленного против расизма, антисемитизма и ксенофобии. Вы и ваши ученики уже начали двигаться к этой цели, и теперь, когда пришло время включить в эту деятельность других людей, мы очень рады, что занимаемся этим великим делом вместе с вами».
Постскриптум
В чем же суть наследия Ирены Сендлер? Чем так притягательна для нас история «Храброе сердце Ирены Сендлер» и этих молодых людей из Канзаса? Прежде всего тем, что их глубоко тронул сюжет, который они потом рассказали в своей пьесе. Проект «Ирена Сендлер» показывает, что в душах наших подростков живет добро. Однако есть в этом и более глубинный смысл. История остается в прошлом, но прошлое должно получать современную оценку, сочетающую в себе справедливость и сострадание, уже хотя бы потому, что последствия жестокого прошлого все еще не изжиты.
В 2005 году, когда «Жизнь в банке» была исполнена в Варшавском Еврейском театре, кто-то из присутствовавших в зале зрителей нашел после спектакля напоминание о бесчеловечной жестокости, царившей во время Второй мировой войны, – почти окаменевшую перчатку, изготовленную из человеческой кожи. И сколько таких страшных артефактов еще предстоит обнаружить! Их будет очень много, ведь Польше пришлось пережить сначала фашизм, а потом коммунизм. Два поколения поляков были лишены возможности свободно высказывать свои убеждения, спорить и приходить к примирению. Во многих странах, ставших жертвами преступных режимов, используется достаточно успешная модель сохранения и санации прошлого – Комиссии по Правде и Примирению. Создание таких комиссий является благородной, хоть и неидеальной попыткой продемонстрировать людям, с какой жестокостью они относились друг к другу в прошлом, и найти пути искупления и примирения. Целью таких комиссий является сохранение архивных данных и подтверждение их достоверности и легитимности, не позволяющей никому подвергать их сомнению или отрицать сам факт их существования. Эти комиссии учат людей уважать свою историю, восстанавливая взаимное доверие. Но наказать всех преступников и воспеть всех героев невозможно. Более того, какую этическую оценку мы дадим бездействию парализованного ужасом стороннего наблюдателя? Или, если задаться еще более неудобным и тревожным вопросом: как в аналогичных обстоятельствах поступил бы каждый из нас?
«Жизнь в банке», этот крестовый поход детей, оказалась как раз такой Комиссией по Правде и Примирению, слабый голос которой вполне мог быть никем не услышан в оглушительной сумятице современного мира, но прозвучал на удивление громко, расширив круг людей, благодарных Ирене Сендлер за ее героизм и гуманизм. «Жизнь в банке» вызвала в Польше огромный резонанс и вернул имя Ирены Сендлер из забвения, сделав ее национальной героиней и номинантом на Нобелевскую премию мира.
Посмотрев спектакль, ректор Университета Пардью Говард Коэн сказал:
– История не является историей, пока кто-нибудь ее не запишет или не перескажет.
Эти слова стали еще одним девизом Проекта «Ирена Сендлер» наряду с фразой Tikkun Olam и словами, сказанными в адрес канзасских девушек Михаэлем Гловинским:
– Вы спасли спасительницу.
«Жизнь в банке», великая история, элегантно и просто рассказанная канзасскими подростками, апеллирует к самым лучшим нашим чувствам и порождает самые благородные мысли.
И где же они теперь?
Февраль, 2010
В среду 23 сентября 2009 года Проекту «Ирена Сендлер» исполнилось 10 лет. История жизни Ирены Сендлер, извлеченная из небытия канзасскими школьницами, продолжает жить. Но где же все они сегодня? Ниже приведены краткие биографии нескольких основных участников проекта. Всего же за прошедшее десятилетие в работе проекта принимали участие 38 учащихся.
Меган (Стюарт) Фелт, основатель проекта, выпускница Питтсбургского государственного университета в Питтсбурге, Канзас. В настоящее время работает Программным директором Образовательного Центра Лоуэлла Милкена. В школьные годы отмечалась за активную общественную работу, а также в 2003 году избиралась во второй состав Всеамериканской Академической команды по версии журнала «Ю-Эс-Эй Тудей». Недавно вошла в десятку номинантов на Премию BRICK, которой отмечаются молодые американцы, «изменившие мир». Она до сих пор выезжает во все гастрольные поездки, работает над DVD «Жизнь в банке», выступает с моноспектаклями и активно участвует в жизни проекта. Она больше 200 раз выходила на сцену в составе труппы «Жизни в банке». Муж Меган, профессиональный фотограф Кенни Фелт, часто сотрудничает с проектом, а также является автором части использованных в данной книге снимков. Меган много лет играет в пьесе роль Ирены, которая скончалась 12 мая 2008 года, в день рождения Меган.
Элизабет Камберс-Хаттон, основатель проекта, окончила исторический факультет Колледжа Озаркс в Брэнсоне, Миссури. Тот факт, что в настоящее время она живет достаточно далеко от своего родного городка, не мешает ей продолжать активно работать над начатым ею еще в 1999 году проектом. Лиз трижды навещала Ирену в Польше и с энтузиазмом продолжает рассказывать людям о ее жизни. Она поставила перед собой цель на примере истории Ирены продемонстрировать школьникам из бедных городских кварталов, что даже одному человеку вполне по силам изменить мир. В школьные годы получила несколько премий, в том числе и Президентскую премию за волонтерскую службу. В 2007 году Лиз вышла замуж за Грэма Хаттона, в текущий момент работает преподавателем истории в Лебаноне, Миссури.
Сабрина Кунс-Мерфи, основатель проекта, дважды посещала Ирену в Польше. Она окончила Юнионтаунскую школу и Канзасский государственный университет и получила профессию учителя начальной школы и математики средней школы. Два года работала воспитателем в детском саду и полгода учителем подготовительных классов. У Сабрины и ее мужа Джеффа двое детей – Оуэн Уоррен и Обри Лоринда. В настоящее время Сабрина растит своих детей, но планирует вскоре вернуться к преподаванию.
Джессика Шелтон-Риппер, основатель проекта, уроженка канзасского городка Форт-Скотт, получила диплом психолога, окончив Питтсбургский государственный университет. Родилась 11 сентября 1984 года. Больше 150 раз играла роль Марии, подруги и соратницы Ирены, в «Жизни в банке», исполняла обязанности гастрольного менеджера Проекта «Ирена Сендлер». Джессика заняла 5-е место на Национальном конкурсе Дня Истории с проектом о Коринтии Наттер, одной из первых защитниц прав афроамериканского населения. Живет с мужем Далласом и двумя детьми, Лиллиан Мари и Логаном Кристофером.
Тревис Стюарт – выпускник Юнионтаунской школы, а позднее Питтсбургского государственного университета, где изучал технологию производства полимерных материалов. В «Жизни в банке» Тревис исполняет роли спасителя евреев Доктора Воса и немецкого солдата. Летом 2005 года приезжал в Польшу встретиться с Иреной, до сих пор активно участвует в жизни проекта. В июне 2009 года женился на Карли Дейлонг.
Джеми Уолкер присоединилась к Проекту «Ирена Сендлер» в ноябре 2005 года, познакомившись с Меган Стюарт в колледже. В 2008 году летала в Польшу к Ирене. В 2007 году окончила Питтсбургский государственный университет, получив диплом специалиста по финансовому управлению, и помогала в организации Образовательного Центра Лоуэлла Милкена, в котором проработала потом два года. В 2009 году получила степень магистра экономических наук и в настоящий момент работает в системе Федерального резервного банка в Канзас-Сити. В мае 2010 года вышла замуж за Майка Берндта.
Кинга Кржеминска, переводчица и подруга Ирены в последние годы ее жизни, оказывала большую помощь участникам Проекта «Ирена Сендлер», сотрудничает с Польской Ассоциацией Детей Холокоста. Кинга закончила научную работу об образах Холокоста в популярной культуре и получила степень магистра. Летом 2008 года проходила стажировку в Мемориальном музее Холокоста в США и сопровождала труппу «Жизнь в банке» на гастролях. В настоящий момент она работает над диссертацией в Польской Академии Наук.
Миган Уайтхед-Истер – член труппы «Жизнь в банке», в 2005 году навещала Ирену и участвовала в выступлениях в Польше. Выигрывала национальные олимпиады по химии и испанскому языку, избиралась в Академическую команду Канзаса. Миган окончила Канзасский университет и работает фармацевтом в Канзас-Сити.
Мелисса Квири присоединилась к Проекту «Ирена Сендлер», когда училась в восьмом классе. В 2005 году ездила встретиться с Иреной и выступала в спектаклях в Польше. В настоящее время учится в университете и вышла замуж за Джоша Сэммонса.
Кэтлин Меара – выпускница Канзасского университета, работает в научно-исследовательском департаменте Университета Канзаса.
Ник Томас учится в государственном университете Уичиты.
Ник Кейтон окончил колледж, женат, работает проектным инженером в Канзас-Сити.
Тереза Шефер вступила в труппу в 15 лет и на данный момент самый новый и молодой ее участник. Она играет в спектакле сироту из гетто и очаровывает публику пением печальной еврейской песни.
Норман Конард, учитель в третьем поколении, больше 20 лет преподавал обществознание в Юнионтаунской средней школе в Юнионтауне, Канзас. Всегда отличался новаторским стилем преподавания, не ограничиваясь традиционными методиками и побуждая своих учеников разрабатывать проекты на темы толерантности. Вместе с учениками мечтал организовать фонд продвижения методик обучения, базирующихся на самостоятельных проектах по поиску забытых героев, аналогичных Проекту «Ирена Сендлер». Дабы воплотить эту мечту в жизнь, в 2007 году оставил преподавание и занялся организацией и руководством Образовательного Центра Лоуэлла Милкена в Форт-Скотте, Канзас. Больше всего гордится тем, что больше 170 его учеников выиграли исторические конкурсы на уровне штата, а 60 принимали участие и получили заслуженное признание на Национальном Дне Истории. Является лауреатом множества призов и премий на уровне региона, штата и всей страны. «Ирена Сендлер изменила мою жизнь, – говорит он, – и жизни моих учеников. Даже и после своего ухода она продолжает менять весь мир к лучшему». Он и его жена Карен продолжают работать вместе с основательницами Проекта «Ирена Сендлер», его бывшими ученицами, которым в данный момент далеко за двадцать, а то и ближе к тридцати.
Основные источники
Ackerman, Diane. The Zookeeper’s Wife. W. W. Norton & Co., Нью-Йорк, 2007.
Attoun, Marti. The Woman Who Loved Children. Ladies’ Home Journal. Декабрь 2003, стр. 94–105.
Bartoszewski, Wladyslaw, и Lewin, Zofia. Righteous Among Nations: How Poles Helped the Jews – 1939–1945. Earlscourt Publications LTD, Лондон, 1969.
Chesnoff, Richard. «The Other Schindlers». U. S. News & World Report. 21 марта 1994 года, стр. 56–64.
Czerniakow, Adam. The Warsaw Diary of Adam Czerniakow. Яд Вашем, Иерусалим, 1968.
Davies, Norman. Rising ’44: The Battle for Warsaw. Viking, Penguin Group, Нью-Йорк, 2003.
Gross, Jan T. FEAR: Anti-Semitism in Poland After Auschwitz. Random House, Нью-Йорк, 2006.
Gross, Jan T. Neighbors: The Destruction of the Jewish community in Jedwabne, Poland. Princeton University Press, Нью-Джерси, 2001.
Grynberg, M. Words To Outlive Us: Voices from the Warsaw Ghetto. Перевод на английский язык Филипа Бема. Henry Holt and Co., Нью-Йорк, 2002.
Gutman, Yisrael. The Jews of Warsaw, 1939–1943: Ghetto, Underground, Revolt. Indiana University Press, Блумингтон, 1982.
Jagielski, Jan. Jewish Sites in Warsaw. Институт истории еврейства, Варшава, 2002.
Kacyzne, Alter. Polyn: Jewish Life in the Old Country. Под редактурой Марека Веба. Henry Holt & Co., Нью-Йорк, 1999.
Kaplan, Chaim A. Scroll of Agony: The Warsaw Diary of Chaim A. Kaplan. Перевод на английский язык Абрахама И. Катрша. Simon & Schuster Inc., Нью-Йорк, 1965.
Kassow, Samuel. «A Stone Under History’s Wheel: The Story of Emanuel Ringelblum and the Oneg Shabes Archive». Pakn Treger, Magazine of the National Yiddish Book Center, стр. 14–23. Амхерст, Массачуcетс, 2003.
Keneally, Thomas. Schindler’s List. Simon & Schuster, Нью-Йорк, 1982.
Korczak, Janusz. Ghetto Diary. Yale University Press, Нью-Хэвен, 2003.
Leociak, Jacek. Text in the Face of Destruction: Accounts from the Warsaw Ghetto Reconsidered. Перевод на английский язык Эммы Харрис. Zydowski Instytut Historyczny, Варшава, 2004.
Lifton, Betty Jean. The King of Children: A Biography of Janusz Korczak. Schocken Books, Нью-Йорк, 1988.
Ringelblum, Emmanuel. Notes from the Warsaw Ghetto: The Journal of Emmanuel Ringelblum. Oxford University Press, Нью-Йорк, 1992.
Sendler, Irena. «The Valor of the Young». Dimensions: A Journal of Holocaust Studies. 1993, т. 2, № 2, стр. 20–25.
Sendler, Irena. «Actions of Youth in the House Committees of Warsaw Ghetto». Bulletin of the Jewish Historical Institute. 1981, т. 118, № 2.
Szpilman, Wladyslaw. The Pianist: The Extraordinary True Story of One Man’s Survival in Warsaw, 1939–1945. Перевод на английский язык Антеи Белл, Picador, Нью-Йорк, 1999.
Tomaszewski, Irene, Werbowski, Tecia. Zegota: The Council for Aid to Jews in Occupied Poland, 1942–1945. Price-Patterson LTD., Монреаль, 1994.
Yitzhak, Arad. Belzec, Sobibor, Treblinka: The Operation Reinhard Death Camps. Indiana University Press, Блумингтон, 1987.
Дополнительные источники
Berg, Marie (псевдоним). Warsaw Ghetto: A Diary. Под редакцией С. Л. Шнайдермана. Подготовка текста Норберта Гутермана и Сильвии Гласс. L. B. Fischer Publishing Corporation, Нью-Йорк, 1945.
Davies, Norman. God’s Playground: A History of Poland. Columbia University Press, Нью-Йорк, 1982.
Davies, Norman. Heart of Europe: A Short History of Poland. Clarendon Press, Оксфорд, 1984.
Dwork, Deborah. Voices & Views: A History of the Holocaust. The Jewish Foundation for the Righteous, Нью-Йорк, 2002.
Dwork, Deborah. Children With a Star: Jewish Youth in Nazi Europe. Yale University Press, Нью-Хэвен, 1991.
Dwork, Deborah, van Pelt, Robert. Holocaust: A History. W. W. Norton & Co., Нью-Йорк, 2002.
Frank, Anne. Anne Frank: The Diary of a Youg Girl. Doubleday & Co., Нью-Йорк, 1952.
Gilbert, Martin. The Righteous: The Unsung Heroes of the Holocaust. Henry Holt and Co., Нью-Йорк, 2003.
Gilbert, Martin. A History of the Twenties Century: Vol. 2: 1933–1951. Avon Books, Нью-Йорк, 1998.
Gilbert, Martin. The Holocaust: A History of the Jews of Europe During the Second World War. Henry Holt and Co., Нью-Йорк, 1985.
Hersey, John. The Wall. Alfred A. Knopf, Нью-Йорк, 1950.
Jerzy, L., Sawadski, H. A Concise History of Poland. Cambridge University Press, Кембридж, Великобритания, 2001.
Kazik (Rotem, Simha). Kazik: Memoirs of a Warsaw Ghetto Fighter. Yale University Press, Нью-Хэвен, 1994.
Korbonski, Stefan. Fighting Warsaw: The Story of the Polish Underground State, 1939–1945. Macmillan, Нью-Йорк, 1956.
Krall, Hanna. Shielding The Flame: An Intimate Conversation with Dr. Marek Edelman, the Last Surviving Leader of the Warsaw Ghetto Uprising. Перевод на английский язык Джоанны Стасинской и Лоуренса Вешлера, Henry Holt and Co., Нью-Йорк, 1986.
Kumove, Shirley. Words Like Arrows: A Collection of Yiddish Folk Sayings. University of Toronto Press, 1984.
Kurek, Ewa. Your Life is Worth Mine: How Polish Nuns Saved Hundreds of Jewish Children in German-Occupied Poland, 1939–1945. Hipposrene Books, Нью-Йорк, 1997.
Kurzman, Dan. The Bravest Battle: The Twenty-eight Days of the Warsaw Ghetto Uprising. Putnam, Нью-Йорк, 1976.
Michener, James A. Poland. Ballantine Publishing Group, Нью-Йорк, 1984.
Shirer, William L. The Rise and Fall of the Third Reich – Vol. I and II. Simon & Schuster, Нью-Йорк, 1959, 1960.
Shirer, William L. Berlin Diary. Alfred A. Knopf, Inc., Нью-Йорк, 1941.
Spiegelman, Art. MAUS: A Survivor’s Tale. Pantheon Books, Нью-Йорк, 1973.
Stewart, Gale. Life in the Warsaw Ghetto. Lucent Books, Сан-Диего, 1995.
Uris, Leon. Mila 18. Doubleday, Нью-Йорк, 1961.
Послесловие
Эта книга – насыщенный раствор, вот-вот выпадут кристаллы. Кристаллизуются, воссоздаются события и люди, является минувшее: предвоенная Польша, война и оккупация; Варшавское гетто и смерть узников, голод и тиф – смерть случайная и планомерная, неотступная; еврейская полиция и евреи-борцы; лагеря уничтожения Освенцим и Майданек; польское Сопротивление и нелегальная Армия Крайова; восстания против немцев в гетто в 1943 г. и в Варшаве в 1944 г.; облавы и расстрелы, гестапо и пытки; легендарные герои Я. Корчак, Я. Карский, Э. Рингельблюм, организация спасителей евреев Жегота, создатели ее З. Коссак и Ю. Гробельный; антисемитизм в Польше – довоенный и послевоенный…
Книга, однако, не только толчок подумать над прошлым. Она еще и роднит сегодняшнего читателя с давней порой, ему малоизвестной историей, простым сопряжением сходных и одновременно противоположных ситуаций. Потому что в книге и современные американские школьницы с их теперешней жизнью.
Два прощания. Пятилетняя Лиз в мирной жизни расстается с матерью, наркоманкой и алкоголичкой. «Мать сорвалась из-за стола, отбросив в сторону стул, и выбежала на улицу, с треском захлопнув за собой дверь. Через мгновение взревел разбуженный стартером старый, усталый автомобильный двигатель. Она соскользнула со стула и, подбежав к двери, успела увидеть маму за рулем выплевывающего из-под бешено вращающихся колес комья грязи старого «бьюика». Машина сорвалась с места, будто за ней гнались все демоны преисподней, и больше Лиз никогда свою мать не видела. Она с ней даже не попрощалась. Лиз смотрела, как пыльный след, оставляемый убегающей от нее матерью, становился все длиннее, а потом и вовсе скрылся за горизонтом…. Лиз гадала, плакала ли ее собственная мать, убегая тогда из дома, или хотя бы вспоминала ли о том, что пятилетняя Лиз стоит, уткнувшись в сетчатую дверь, дожидаясь ее возвращения?» И расставание в гибнущем Варшавском гетто – обреченная мать и попытка уберечь ребенка: «Вдоль стены метнулась какая-то тень… это была одетая в коричневые и серые лохмотья женщина с замотанным в грязное тряпье младенцем на руках. Женщина склонилась к земле, подняла небольшой камень, перебросила его через стену и снова спряталась в тени. Мгновение спустя с арийской стороны прилетел точно такой же камень, и женщина решительно поднялась на ноги, прижимая к груди младенца. Даже на таком расстоянии Ирена услышала, как женщина сделала два резких глубоких вдоха, а потом нагнулась вперед, трижды раскачала сверток с ребенком, держа его обеими руками, а потом перебросила через стену. Ребенок перелетел над стеной в считаных сантиметрах от вмонтированных в ее верхнюю часть острых осколков стекла. С той стороны не донеслось ни звука. Женщина рухнула на колени и начала гладить стену – камни, навсегда разлучившие ее с ее ребенком. Потом она поднялась на ноги и крадучись скрылась в темной тени…»
Сопоставление не всегда прямолинейно, оно может быть и просто угадываемо – так напрашивается сравнение привычной, мирной Пасхи и той, когда немцы выжигали восставшее Варшавское гетто и внутри него горящие люди выбрасывались из этажей: «В Пасхальное воскресенье над гетто все еще висели тучи черного дыма… Однако, подходя к нему, Ирена услышала… звуки музыки. На площади красовалась карусель и гигантские качели. Рядом со стеной гетто под вальс из «Веселой вдовы» на карусельных лошадках катались визжащие от восторга дети и влюбленные парочки. Качели-лодочки уносили детей высоко в небо, и они, оказываясь на самой верхней точке, могли на какое-то мгновение заглянуть на территорию гетто. Карусель была окружена наспех сколоченными ярмарочными павильонами. В одном торговали сосисками с жареным луком, из другого доносился цирковой марш, в тире хлопали пневматические ружья… а из-за стены слышались очереди, выстрелы танковых пушек и полицейские свистки. Крутилась карусель, летали качели, а празднично одетые люди поздравляли друг друга с Воскресением Христовым».
Но за всеми впечатляющими картинами, изумляющими подробностями и красочными деталями – над и под описаниями пронзает весь текст забота Ирены: «Не забывать!»
Ирена Сендлер – хранительница прошлого. Не только этого, трагического и героического. Закапывая склянки с именами спасенных детей, она давала возможность детям, переименованным ради спасения, вернуться потом к именам, данным родителями, вернуться к своим истокам. Ирена – жрица памяти.
Она писала в Америку девочкам, которые делали школьный спектакль о ней, Ирене, и соответственно о Холокосте: «Мне хотелось бы также узнать, вы исключение или в вашей стране многие молодые люди интересуются трагедией Холокоста. Я думаю, вы делаете большое дело, и о нем должно узнать как можно больше людей… Несмотря на то что мировая история знает случаи жестокого притеснения евреев, ни одна другая страна не ставила себе задачей уничтожение целой нации. По этой причине то, что вы делаете, имеет для всего мира огромное значение. Эти чудовищные злодеяния не должны повториться!»
В другом письме: «Вы интересуетесь темой Холокоста. А понять ее трудно не только тем, кто не был свидетелем злодеяний нацистов, но и тем, кто сам стал их жертвой. Осознать и понять, что фашисты сделали с несколькими миллионами людей, среди которых было шесть миллионов евреев, почти невозможно. О Второй мировой войне написано очень много, но понять масштабы преступлений нацистов не под силу никакому здравомыслящему, психически здоровому или просто нормальному человеку».
Она говорит девочкам: «У меня было много помощников, и мне хочется, чтобы вы узнали обо всех этих людях. Мир не должен забыть их имена». Или: «Очень больно все это вспоминать. Но помнить об этих ужасных временах мы просто обязаны. И вы должны рассказывать эту историю людям». И еще: «Умирают мои старые друзья и соратники. Больше всего я боюсь, что после смерти последнего из спасенных все забудут о Холокосте. И поэтому сердце у меня болит сильнее, чем ноги. Всю мою долгую жизнь меня больше всего печалили мысли о том, что с моим уходом из жизни может исчезнуть и память о тех временах». И опять: «Я понимаю, почему полякам не хочется вспоминать. У всех нас есть болезненные воспоминания. И помнить об этих событиях очень неприятно, но необходимо…»
Зачем? Долг перед покойниками. И чтобы избежать повторения. Как сказал когда-то великий подвижник Варшавского гетто Януш Корчак: «Кто убегает от истории, того история догонит».
Люди самосохраняются, забывая прошлое, иначе – отчаяние, руки опускаются.
Утро. Предвкушение дня. Человек берет в руки свежую газету. На первой странице – по башке, под дых – каждодневность: войны, террор, убийства, ураганы, вулканы, цунами – кровь, трупы, руины, пожары – чернуха, жуть, смерть… То ли дело последние листы: шутки, кроссворды, спорт – развлекаловка. Большинство людей потребляет газету с конца. И в телевизоре выбирает программы повеселее, подальше от новостей со всамделишними трагедиями. В Америке редактор телевидения сговаривается с гостем-историком насчет даты передачи о истории Холокоста. Субботу редактор отвергает: «Нельзя завершать неделю мрачным разговором. Как после него отдыхать?» Воскресенье, говорит редактор, тоже не подходит: «Впереди рабочая неделя. Как потом людям работать?» Билл, дедушка школьницы Лиз, объясняет ей, что в войну были жуткие времена и «хуже всего была эта история с евреями. Люди просто с ума посходили». А фильм об уничтожении евреев «Список Шиндлера», даже с его голливудским «хеппи-эндом», дедушка смотреть отказывается: «Я такие фильмы не люблю». Ирена ведь и сама при всем ее бескрайнем мужестве не отваживается смотреть пьесу о себе и о том кошмарном прошлом, где затаились ее прежние страхи, боль души и пытки в гестапо, безудержный разгул смерти… Она говорит: «Мне кажется, многие хотят, чтобы мы просто потихоньку поумирали и перестали напоминать о темных страницах нашей истории. Жизнь полна и чудес, и ужасов. Я, несмотря ни на что, стараюсь вспоминать только хорошее, но иногда это слишком трудно… слишком больно».
Американский профессор Г. Дж. Каргас, католик, именующий себя «послеосвенцимским христианином», говорит: «В Шоа каждый убийца был крещеным христианином. Эта вовлеченность христианства ужасает… Священное Писание учит, что мир спасен, когда есть десять праведников. Для меня это, в частности, означает, что добрые дела десяти человек могут перевесить зло, сотворенное тысячами неправедных людей. Я вовсе не утверждаю, что мир спасен благодаря тому, что было несколько Раулей Валленбергов – и конечно, ужасен факт, что спасителей было так мало. Но я считаю важным, что такие люди существуют, и для нас жизненно необходимо знать об этом».
Душа томится черным прошлым, суетливо, но упорно ищет «свет в конце туннеля», иначе не туннель – тупик. Ирена Сендлер, спасательница, Праведница – уводит из тупика.
И судьба Ирены после всех зигзагов ее 92-летней дороги, к счастью, светло завершилась. Ее долголетия хватило, чтобы дождаться благодарственного поклона. В 1965 г. Иерусалимский Мемориал Яд Вашем в Иерусалиме признал Ирену Сендлер Праведником народов мира. В 1983 г. в Яд Вашеме было посажено в ее честь дерево на Аллее Праведников. В 2003 г. президент Польши наградил Ирену орденом Белого Орла – высшей наградой Польши. В 2006 г. Польша (президент и общество «Дети Холокоста») выдвинули кандидатуру Ирены Сендлер на Нобелевскую премию мира (получила, впрочем, не она, а Эл Гор, американский громогласный борец со всемирным потеплением – чудны дела твои, Господи!). В 2007 г. Ирена Сендлер по представлению 15-летнего польского подростка Шимона Плоценника была награждена «Орденом Улыбки». В том году она стала почетной жительницей Варшавы, а также была учреждена ежегодная Премия имени Ирены Сендлер «За совершенствование мира», отмечающая заслуги в преподавании истории Холокоста.
И в музее израильского кибуца Лохамей ха-Гетаот («Борцы гетто»), основанном выжившими участниками восстания Варшавского гетто, проходят семинары, где слушателям обязательно показывают фильм «Храброе сердце Ирены Сендлер».
Пани Ирена, спасшая в годы Холокоста 2500 еврейских детей, умерла в Варшаве 12 мая 2008 г. в возрасте 98 лет. Не дожила два года до своего столетия и два месяца до резолюции Палаты представителей Конгресса США от 30 июля 2008 г., которая чествовала память об Ирене Сендлер, Героине Польши.
В груде своих наград Ирена считала самыми почетными благодарственное письмо Папы Римского Иоанна Павла Второго, «Орден Улыбки», которым ее наградили дети, и звание Праведника, присужденное ей в Израиле.
В Израильском Мемориале Катастрофы евреев Яд Вашем шелестит дерево в ее честь. Над ним, как и над всем Парком Праведников, высится один из корпусов с этим именем – Яд Вашем. Оно взято из фразы еврейского пророка Иешияху (Исайи): «Бог устами пророка говорит еврейскому народу «Имя и память дам тебе в Доме моем». «Имя и память» – Яд Вашем.
Из безразмерного иерусалимского неба солнце льет, не скупясь, свет на это здание, облицованное грубо отесанным местным камнем. Золотистый отблеск его стен показался бы здесь, посреди рассказа о черной трагедии, чересчур разбитным, не сообрази архитектор разрядить его серой бетонной лентой. Она охватывает в верхней части три стены. На коротких западной и восточной стенах лента почти пуста, лишь местами выступают из бетонного массива корявые гребешки, неровности, бугры… Это мертвые остатки убитых букв. За углом, на длинной северной стене, они оживают коробчатыми конструкциями, сложенными из тонких плиток, местами продырявленных, прорванных. Полые коробки поднимаются торжественными буквами, дыры на них – пулевые раны, но и простреленные, они живут, дышат, чеканят собой ключевую для Мемориала фразу еврейского пророка.
На том и поставить бы точку. Но вот ведь какой фокус вытворяет Его Величество Случай. Коробки букв, открытые сверху, с отверстиями в боках, оказались идеальными скворешниками. Синицы натаскали травы внутрь букв, повыводили в тех гнездах птенцов, и по весенним утрам, когда солнце распахивает настежь небо и заполняет собою еще пустой от посетителей Яд Вашем, – птицы в буквах и на буквах суетятся, вспархивают, чирикают, орут благим матом – кипит неистребимая жизнь.
Посреди Иерусалимской Горы Памяти, посреди Яд Вашема, посреди Холокоста.
Так что? Счастливый выходит конец?..
– Анатолий Кардаш,писатель, публицист
Вкладка
Уличная сценка с нищенствующими детьми. Варшавское гетто. Всем людям в возрасте старше 9 лет предписывалось носить на правом рукаве повязку со Звездой Давида. (Фото Хайнриха Йоста, предоставлено Еврейским историческим институтом имени Эмануэля Рингельблюма, Варшава, Польша.)
Стена гетто. Осень 1940. Длина трехметровой стены, покрытой в верхней части осколками битого стекла, составляла почти 18 километров. (Фото предоставлено Столичным государственным архивом, Варшава.)
Ноябрь 1940. Евреи в очереди на вход в гетто. Переселяемым в гетто евреям разрешалось взять с собой только то, что они могут унести на себе. (Фото предоставлено Еврейским историческим институтом имени Эмануэля Рингельблюма, Варшава, Польша.)
Хлодна улица, отделяющая Большое гетто (население 300 000 человек) от Малого гетто (население 100 000 человек). Деревянный пешеходный мост позволял евреям переходить из одной части гетто в другую над «арийской» улицей и видеть «нормальную» жизнь оккупированного города. (Фото предоставлено Архивом Польской студии документальных фильмов.)
Четыре нищих еврейских ребенка задержаны офицером СС. Штаны мальчика на первом плане набиты собранными на «арийской стороне» корнеплодами. (Фото предоставлено Архивом Польской студии документальных фильмов.)
Нищие дети вытряхивают из своей одежды еду, которую они надеялись тайно пронести в гетто. После обыска они будут отправлены в расположенную на территории гетто тюрьму Генсиувка, где вероятнее всего погибнут от голода или инфекционных заболеваний. (Фото предоставлено Архивом Польской студии документальных фильмов.)
Обычная для гетто уличная сценка. Погибающие от голода, истощенные дети. Некоторые из них сироты, некоторые – с матерями. (Фото предоставлено Еврейским историческим институтом имени Эмануэля Рингельблюма, Варшава, Польша.)
Ликвидация гетто (22 июля – 21 сентября 1942 года). Колонна евреев по пути на товарный двор железной дороги (Umschlsgplatz) в северном конце гетто. Охраняют колонну обреченных на смерть людей еврейские полицейские. Во главе колонны – немецкий офицер СС. (Фото предоставлено Еврейским историческим институтом имени Эмануэля Рингельблюма, Варшава, Польша.)
Umschlagplatz. Небольшая площадка рядом с товарным двором железной дороги, вмещавшая до 10 000 евреев, которым по 20 часов без пищи и воды приходилось ожидать погрузки в вагоны для перевозки скота для последующей транспортировки в Треблинку. (Фото предоставлено Еврейским историческим институтом имени Эмануэля Рингельблюма, Варшава, Польша.)
Евреев загружают в поезд, направляющийся в лагеть смерти Треблинка. Во время ликвидации гетто таким образом из Варшавы ежедневно вывозилось от 2000 до 13 500 людей. (Фото предоставлено Еврейским историческим институтом имени Эмануэля Рингельблюма, Варшава, Польша.)
Апрель 1943. Пасхальная ярмарка на примыкающей к стене гетто площади Красинских, открытая в первый день Восстания в гетто. Ребенок на качелях, находясь в верхней точке, может заглянуть за стену гетто, где в этот момент уже идут бои, и слышать звуки стрельбы. (Фото Яна Лиссовского, предоставлено Еврейским историческим институтом имени Эмануэля Рингельблюма, Варшава, Польша.)
1945. Немцы полностью уничтожили Варшавское гетто, оставив только полуразрушенную католическую церковь Святого Августина на улице Новолипки. (Репродукция фотографии, обнаруженной на стр. 45 книги «Шестилетний план восстановления Варшавы» [ «Szescioletni Plan Odbudowy Warszawy»] Болеслава Берута, Варшава, 1959.)
Ирена Сендлер в 1939 году в возрасте 29 лет.
Ирена Сендлер в возрасте 95 лет.
Ирена Сендлер в возрасте 98 лет, за неделю до смерти, во время последней встречи с канзасскими школьницами в 2008 году. (Фото предоставлено Кенни Фелтом, www.kennyfelt.com)
Соратница и лучшая подруга Ирены Ядвига (Яга) Пиотровска. Рядом с фотографией – медаль Яд Вашема, которой награждаются Праведники Мира.
Дом № 9 по Лекарской улице со следами пуль на фасаде, оставшимися от Варшавского восстания августа 1944 года. Списки с именами спасенных детей Ирена закапывала под яблоней на заднем дворе этого дома.
Четыре основательницы проекта «Ирена Сендлер»:
Меган (Стюарт) Фелт
Элизабет (Лиз) Камберс-Хаттон
Сабрина Кунс-Мерфи
Джессика Шелтон-Риппер
Первая встреча с Иреной в 2001 году. Слева направо: Меган Стюарт, Лиз Камберс, Сабрина Кунс.
Мистер Конард с Иреной во время третьего визита в Польшу, 2005 год. (Фото предоставлено Меган Фелт.)
Лиз Камберс под воротами гетто в спектакле «Жизнь в банке».
Меган Стюарт в роли Ирены Сендлер в спектакле «Жизнь в банке». (Фото предоставлено Кенни Фелтом.)
Меган Стюарт и Лиз Камберс во время конкурсного выступления на Национальном дне истории в Университете Мериленда, 2000 год.
Джеми Уолкер со стеклянной банкой в руках и Меган Стюарт с копией серебряной ложки Беты во время одного из исполнений «Жизни в банке».
Джеми Уолкер в роли госпожи Рознер, прощается со своим ребенком, перед тем как отдать его Ирене, в спектакле «Жизнь в банке». (Фото предоставлено Кенни Фелтом.)
Джеми Уолкер в роли госпожи Рознер и Тревис Стюарт в роли немецкого солдата в спектакле «Жизнь в банке». (Фото предоставлено Кенни Фелтом).
Джеми Уолкер, исполняющая в спектакле роли госпожи Рознер, шантажистки и сестры Матильны Геттер. (Фото предоставлено Кенни Фелтом).
Ханна Пиотровска-Реховичова (в центре), которая в двенадцатилетнем возрасте подсмотрела, как Ирена с ее матерью Ядвигой (Ягой) Пиотровской закапывают на заднем дворе банку со списками. На этой фотографии она запечатлена вместе с мужем и участниками спектакля «Жизнь в банке» во время их визита в Польшу в 2005 году. Слева направо: Миган Уайтхед, Лиз Камберс, Тревис Стюарт, Мелисса Квири, Меган Стюарт и Джессика Шелтон.
Мистер Конард, Меган Фелт и Кинга Кржеминска во время вручения почетного диплома в Польском консульстве в Чикаго. Участники «Жизнь в банке» и Проекта «Ирена Сендлер» представляли Ирену Сендлер на церемониях вручения премий самых разных международных организаций.
Лиз Камберс и Эльжбета (Бета) Фицовска с серебряной ложкой, оставленной матерью Беты в ящике для плотницкого инструмента, в котором ее вывезла из гетто Ирена.
Исполнительница роли госпожи Рознер Миган Истер с Иреной во время третьего путешествия в Польшу в 2005 году.
«Варшавское гетто прямо у вас под ногами». Профессор Яцек Леоцяк, варшавский исследователь истории гетто, на Хлодной улице во время экскурсии, устроенной им для девушек в 2005 году. Слева направо: в последнем ряду – Миган Уайтхед, Джессика Шелтон, профессор Леоцяк и Лиз Камберс; в среднем ряду – Мелисса Квири и Меган Стюарт; впереди – Тревис Стюарт.
Закопане, Польша, 2005. Выступление с «Жизнью в банке» на 14-й ежегодной конференции Ассоциации детей Холокоста – объединения выживших во время Холокоста еврейских детей. Слева направо: Эльжбета Фицовска, Джессика Шелтон, Лиз Камберс, Меган Стюарт, Мелисса Квири, Тревис Стюарт и Миган Уайтхед.
Лиз Камберс с одним из спасителей евреев, у которого она брала интервью во время первого визита в Польшу в мае 2001 года. Ему было всего 7 лет, когда его родные прятали в сарае трех евреев.
Общественная библиотека Чикаго, 2008. Переводчица и подруга Ирены Кинга Кржеминская рассказывает об Ирене и недавно открытом в Варшаве Музее истории польского еврейства.
Главный раввин Польши Михаэль Шудрич с Сабриной, Лиз и Меган во время одного из представлений «Жизни в банке». (Фото предоставлено Кенни Фелтом.)
Спасенная Иреной Эльжбета Фицовска (справа) и Президент Всемирной федерации еврейских детей, выживших во время Холокоста, Стефани Зельцер (слева). Фотография сделана на национальной конференции памяти Ирены Сендлер.
Переводчица и подруга Ирены Кинга Кржеминска (в центре), спасенная подпольной организацией Ирены Рената Зайдман (справа) и ее дочь Шэрон во время гастрольного тура «Жизни в банке» по Вермонту в 2008 году.
Израильская почтовая марка, выпущенная в память Ирены Сендлер после ее смерти в 2008 году.
Памятник Героям Варшавского гетто, где девушки исполнили для съемочной группы Польского телевидения сцену из «Жизни в банке» во время своего первого визита в Польшу в 2001 году.
Спасенная Иреной в детстве Рената Зайдман и Меган (Стюарт) Фелт с афишей фильма «Храброе сердце Ирены Сендлер», 2009 год. (Фото предоставлено Кенни Фелтом.)
Ирена с переводчиком, Меган Стюарт, Тревис Стюарт и Лиз Камберс на празднике в честь 95-летия Ирены, Варшава, 2005 год.
Меган Стюарт, Джессика Шелтон и Джеми Уолкер у расположенного рядом с памятником Героям Варшавского гетто мемориального камня ЖЕГОТЫ, 2008 год.
Читать бесплатно другие книги:
