Сталь с голубым узором Найтов Комбат

Без стука открылась дверь кабинета министра, в нее вошел молодой адъютант. Маршал недолюбливал доклады и официальщину. Молодой человек обошел массивный стол и положил на край стола несколько бумаг. Он их заранее укладывал по степени важности. Дмитрий Федорович поправил очки. Адъютант продолжал стоять возле стола – это означало, что есть бумаги, требующие срочного ответа. Так и есть! Генерал Андреев просит задействовать план «П» по варианту «Все на тридцать шесть». Американцы, естественно, уперлись, ибо «мидовцы» сработали плоховато и слишком много наобещали про… вероятному противнику. Теперь требовалось продавить решение. Андреев сам предложил план «П» – утечку информации о переговорах в штабе НАТО. Учитывая активность антивоенных организаций в Западной Европе, требовалось организовать поддержку населением плана «Все на тридцать шесть». Устинов подписал разрешение, адъютант забрал бумагу и вышел из кабинета. На следующее утро в Италии в газете La Stampa, не замеченной в любви к коммунистической идеологии, и в IL SOLE 24 ORE, принадлежащей семье ди Монтецеммоло, выходят почти одинаковые статьи, подписанные от редакции. В них содержится информация о предложении русских. При этом русские газеты целомудренно молчат. Ограничились информацией о прошедших переговорах в Брюсселе. Статьи перепечатали уже вечерние газеты всей Европы. Американцы сделали вид, что ничего не произошло. Но Google принес в клювике на берега Потомака и не только новости об этом. Утром канадские газеты запестрели фотографиями 9К76, или, как их называли на Западе, SS12/SS22 «Scaleboard». Вспомнили, что эту ракету показывали де Голлю. Что у СССР четыре ракетных полка таких установок по всей стране. В общем, разразился скандал, в результате которого на стол министра обороны СССР положили официальную бумагу из Соединенных Штатов с просьбой разрешить им проверить путем практического нанесения ударов заявленную эффективность комплексов 9К76 и 9К120. Министр приказал готовить учения на полигоне в Сары-Озеке. В качестве целей расположили буксируемые списываемые Р-12 и Р-14. Полигон – огромный, удалось в точности воспроизвести обстановку, соответствующую расположению дивизионов 56-й бригады в Западной Германии. Те же дальности, те же расстояния между целями. В ноябре восемьдесят седьмого, по первоснежью, туда прибыли американские инспекторы из группы по контролю за исполнением договора о ракетах средней и малой дальности.

Дул сильнейший чилик, пуржило. Было очень холодно, поэтому все набились в бункер и рассматривали тактический макет учений. Сергей специально заострил внимание на расположении «условного противника».

– По условиям учений, группе синих поступает сигнал начать рассредоточение для нанесения ударов по целям красных. Красные ведут контроль за радио– и фактической обстановкой с помощью стандартных средств наблюдения, без применения агентурной разведки. Только техническими средствами. Так как местность пустынная, мы проложили дороги, огражденные флажками, которые соответствуют карте дорог Германии. Красные, или 126-я бригада ракетных войск сухопутных сил, обладает пятнадцатью пусковыми установками, находящимися на местах базирования, а не на стартовых площадках. Так что условия для них предельно жесткие. Бригада находится в казармах, и за обстановкой наблюдает только дежурная смена в штатном режиме. Начальные условия понятны?

Американцы закивали, как только переводчик закончил говорить. Их провели в соседнее помещение и дали попить чайку и кофе. Заодно Сергей выслушал генерал-майора Коллинза, который возглавлял группу инспекторов. У генерала были замечания, но незначительные. Ему хотелось бы слышать команды, отдаваемые командующим учениями и ответы подчиненных.

– Нет проблем, будет вещание по громкой связи.

Для обеспечения безопасности личного состава колонны синих идут с сопровождением, которое вывезет водителей боевых машин за КБО, которое составляет восемьсот пятьдесят метров для стандартной ракеты 9М76, как указано в справочниках у американцев. Боеголовки, естественно, инертные. И только две ракеты снабжены имитатором ядерного взрыва, они будут пущены по позициям ракет, находящихся в точке дежурства. Там людей нет.

После чая синих подняли по тревоге, через минуту после этого замигала лампочка на пульте – зафиксировано повышение активности средств связи. Дежурный красных объявил готовность номер два по части. В казармах засветились окна. Дежурные экипажи занимают места «согласно купленным билетам» на дежурных площадках пуска. Космическая разведка красных через пятнадцать минут зафиксировала начало подготовки к старту ракет синих на позициях и выход остальных машин из бункеров. На телевизионном экране появились электронные фотографии мониторов следящих спутников с изменениями на позициях противника. Обнаружено, что противник снимает предохранительный контейнер. По американской технологии, с горизонтально лежащей ракеты, чуть приподнятой над столом, сдвигают цилиндрический чехол. При этом увеличивается общая длина установки. При стягивании более чем на четверть спутник автоматически подает сигнал: «Боевая тревога!» Ракета 9М76М приводилась в действие быстрее «Першинга-2», особенно на позиции. Там она стояла подключенная к генератору, поэтому требовалось только включение рубильника, и ракета начинала приводиться в вертикальное состояние для старта. Вместе с включением сети начинали раскручиваться гироскопы. Им требовалась одна минута – ровно столько необходимо насосам, чтобы поднять ракету вертикально. О тревоге сообщили в Москву дежурному, оттуда пришел приказ на пуск и электронный ключ.

– Ключ на старт!

– Есть ключ на старт! Готово!

– Пуск!

Две ракеты срываются с ближайших площадок – эти стоят на позиции в готовности. Остальные еще не вышли из ангаров. Их экипажи еще бегут туда. Коллинз недоуменно посмотрел на Сергея:

– Куда пошли ракеты? – в глазах у американца испуг и непонимание момента. Ракеты, вместо того чтобы набирать высоту и по баллистической кривой следовать к цели, резко довернули и пошли под значительным углом к горизонту. – Неудачный старт?

– Нет, все в порядке! Они – квазибаллистические, низковысотные, с индивидуальным наведением активно маневрирующей боевой части. Идемте сюда, здесь виднее.

На мониторе была видна отметка ракеты и цели. Полмиллиона тонн взрывчатки, а именно такой мощностью обладали эти боеголовки, неслись к площадке, имитирующей позицию американского «Першинга», который, по данным спутника, снял чехол и поднимался в вертикальное положение. Даже если он успеет выпустить свои восемьдесят килотонн, то от него и пыли не останется через несколько секунд.

Штатно отделилась первая ступень, и ракета полезла на высоту, выходя за пределы атмосферы, там отделилась боеголовка и пошла вниз. На сто двадцатой секунде полета прошла команда на подрыв имитатора. Ракета противника уйти со стола не успела. А к транспортно-пусковым машинам остальных ракет дивизиона уже подключились МИПы 9В243 на базе «Урала». В справочнике у Коллинза был записан норматив для старых ракет: двадцать четыре минуты на «отлично». Ракетные установки требовали топографической привязки к местности! Здесь же машины выравнивала бортовая ЭВМ, следящая за горизонтом, через минуту «стол» выровнен, МИП ввел координаты, полученные со спутника, и экипаж задраивает «броняшки», ракета пошла приводиться в вертикальное положение. Встала, хлопки пиропатронов, и термостабилизированный чехол отлетает в стороны. Пуск! Вместо двадцати четырех минут ракеты начали уходить со столов через шесть минут после объявления тревоги. Они отъехали всего на двести-триста метров от своих укрытий, и так как спутник уже выдал целеуказания, то остановились и начали подготовку к пуску. Ракеты ушли к колоннам, выходящим из мест сосредоточения. Синим требовалось провести сорокакилометровый марш к пусковым площадкам, как описано в планах НАТО. Все пятнадцать ракет пускать не пришлось. Обошлись пятью. КБО составил от пяти до шестидесяти метров. На восьмой минуте, после объявления спутником «Тревоги», учения были остановлены: у последней цели упала инертная боеголовка.

В самолете изрядно подвыпивший генерал Коллинз задал вопрос:

– Получается, что от уничтожения наших сил в Европе вас удерживает только одна команда «ключ на старт»?

– В общем и целом да. А теперь представьте, что кто-то ее отдаст! Сбой на спутнике, некорректные действия кого бы то ни было, стечение обстоятельств или природный катаклизм, и одна ракета уйдет со старта. И все! Совсем все. Кстати, и в Сары-Озеке, и в Германии, и в центральной группе войск позиции таких ракет охраняются комплексами ПВО, которые способны работать по баллистическим целям и находятся на постоянном дежурстве. И шансов проломиться через эту оборону совсем мало. Так что реальное уменьшение военной опасности в Европе – это вывод ваших ракет и возвращение к ситуации восемьдесят второго года.

– Но мы начали размещение после появления у вас ракет РСД-10. Именно для них и предназначались эти ракеты.

– Вы их не достанете ни «Першингами», ни «Томагавками». «Першинги» мы уничтожим, технически это вполне осуществимо, сами видели, а территория Великобритании успеет несколько раз остеклиться за то время, пока дозвуковые «Томагавки» долетят до уже пустых стартовых позиций «Пионеров». Так что альтернативы мирному сосуществованию не существует. Мы знаем, что вы ведете работы по переводу наведения «Томагавков» с программно-высотомерного способа ориентирования на использование получаемых текущих координат от спутниковой РНС «Навстар». Мы такие работы, как вы видите, уже завершили. Паритет в настоящее время достигнут как в ядерных силах, так в авиации, артиллерии, про ПВО я просто молчу. Флот? По подводным ядерным силам мы равны, а плавающие «коробки» – не более чем удобная мишень. Про учения в Сирии слышали?

Американец кивнул.

– Наша армия обкатала новейшие вооружения в реальном конфликте, и мир на территории Афганистана установлен. Товарооборот между нами и странами Европы, как вы ни стараетесь противодействовать этому, растет. Нефть начала расти в цене. Финансовое состояние СССР не внушает опасений. Смысл продолжать проигранную «холодную» войну? Ведь вы ее проиграли, – продолжил Сергей.

По прилете в Москву Устинов, выслушав доклад Сергея, приказал дожать американца, показав ему новейшие разработки, уже принятые на вооружение. Американец, посоветовавшись с Вашингтоном, принял участие в показе боевых возможностей новой техники. Больше всего его, бывшего вертолетчика во Вьетнаме, поразил летающий со снятым хвостом Ка-50 и его ракеты «Гермес-А», «Хризантема» и «Атака-С» в комплексе с ПНК «Меркурий-Н» и «Шквал-Н». Плюс практически невероятная точность бомбометания самолетами Су-24, МиГ-27к и Су-25. В Раменском на приборостроительном КБ создали самолетную вычислительную подсистему СВП-24, применение которой позволило поднять на сорок – шестьдесят процентов точность бомбометания обычными бомбами. Кстати, ее появление – результат проведения экономических реформ. Изобретатель «СВП» пришел к главкому Кутахову и предложил изменить подход к прицеливанию. Его система получалась в несколько раз дешевле «Кайры» и надежнее. Но использовала позиционную систему «Глонасс», доступа к которой в тот момент КБ не имело. Изобретатель предложил это в КБ, его не поддержали, на тему модификации «Кайры» выделялось больше средств. Тогда он и решился пойти к Пал Степанычу. Тему выделили в отдельную, финансы предоставили. Через год мужики выдали шесть приборов, объединенных в общую систему ориентации, которую можно прекрасно применять и для бомбометания. И достаточно компактную, чтобы устанавливать даже на штурмовиках.

И это был не единичный случай! Несколько зажатые строжайшими правилами в оборонных КБ, люди выходили со своими идеями и, напрямую обращаясь к руководству отрасли или в Высший Военный Совет, стали получать корректную экспертизу своих изобретений и финансирование в необходимых случаях. Требовалось развиваться дальше, и не только за счет имеющихся разработок. КБ и проектные институты получили право создавать дочерние предприятия. Конкуренция в КБ повысилась, и это привело в движение в том числе и кадровый вопрос. Меньше стали затирать инициативу, которая у нас давненько находилась под запретом. Где-то с конца тридцатых.

Романов вначале скривился, узнав, что американцев напугали до испачканных кальсон, но увидев в газетах интервью с Коллинзом и узнав, что США согласились на вариант «Все против тридцати шести», засобирался в Вашингтон. Сергея включили в свиту, и он летит тем же бортом, только в кормовом отсеке новенького Ил-96. Основное отличие от «восемьдесят шестого» – новые двигатели ПС-90А и новое крыло, вмещающее большее количество топлива. И новые двигатели были менее шумными, чем НК-86, которые в общем и целом оставались уж слишком военными. Поэтому и шумели больше, и топливо тратили неплохо. Дальность удалось повысить на пятьдесят процентов. А у борта номер один – вдвое. Так что идем по дуге большого круга через Исландию прямиком в Вашингтон. Поспать во втором салоне долго не дали. Сразу после обеда вызвали в носовой салон. У генсека возник вопрос по одному из пунктов договора, требовались консультации, так и завис там практически до посадки. Американцы давали посадку в Кеблавике, у «девяносто шестого» еще собственных позывных нет, идет под серийным номером «86», а у того дальность не позволяет пересечь Атлантику без посадки. Генсек отрицательно покачал пальцем, но обещал на обратном пути сесть в Исландии. «Чемоданчик» летит вместе с Сергеем, несмотря на возражения Устинова, но не тот, который «связной», а «подарок». Вот и пришлось сидеть в носовом салоне, пока Григорий Васильевич обновлял для себя информацию о договорах РСМД и СНВ-2,3. Сидит, ругается, как можно было подписывать такие бумажки, совсем забывая о том, что из Брюсселя и Нью-Йорка, где проходила дипломатическая часть переговоров, мид привез немногим лучшие условия. Аппарат мида славился своими утечками, поэтому, кроме Громыко, косвенно посвященного в причину близости Сергея к высшим секретам государства, остальные ничего про это не знали и считали Сергея любимчиком генсека. Сейчас, на последнем этапе, непосредственно перед переговорами, Громыко вместе с Романовым читал информацию с секретного компьютера. В том числе и о тех людях, которых следовало отстранить от участия. Министр морщился, был сильно недоволен, в основном тем, что его поздно посвящают в проблемы его ведомства. Человек он был серьезный и ответственный, о чем Романов ему и сказал, и его вины в этом нет. В первом салоне было только четыре человека, причем один из них тихонько сидел на последнем ряду. Это был тот самый куратор от КГБ, Виктор Васильевич. Он не в теме, его дело – охранять ящик. Ужинали все тут же, не отрываясь от работы. Наконец, машина пошла на спуск, все расселись по местам. Виктор поинтересовался:

– Как дела? Попало за что-то?

Он видел, что оба руководителя делегации были чем-то недовольны.

– Нет, все в порядке.

Несмотря на начавшуюся посадку, к Виктору подошел руководитель охраны генсека, и они пересели вперед. Тот начал что-то говорить Виктору. Когда тот вернулся, то заметил, что ему хвоста накрутили за этот ящик, в общем, от него ни на шаг. Так и было! Во всех случаях ВВ всегда находился где-то рядом, что бы ни происходило. Кстати, впоследствии его наградили и в звании повысили.

Подписание договора дважды переносили, американцы пытались вернуться к старым договоренностям, но Романов и Громыко отбили натиск, и договор был подписан в пятницу 11 декабря. Перед этим Вашингтон объявил о начале проектирования новой космической станции «Фридом» – «Свобода». Первого декабря назначены четыре компании, которые начнут строить совместную евро-японо-американскую космостанцию – «их ответ лорду Керзону». Так что окончательно от борьбы с нами они не отказались. Рейган был слишком упертым человеком, чтобы просто так сдаться. Впрочем, сидит Рейган последний год, у него уже сильно заметны признаки болезни Альцгеймера. Так что он об этом забудет, и скоро.

Несмотря на то что договор довольно сильно ограничивал военную активность США в Европе, американская пресса преподнесла его как грандиозную победу демократии! Страшные 9К76 и 9К120 покинут свои убежища на территории Восточной Европы и уедут в тоталитарный СССР. О том, что Америке предстоит эвакуировать двести сорок ракет «Першинг-2» из Германии и триста шестьдесят восемь наземных «Томагавков» из Англии, пресса помалкивала. Мы же будем вынуждены отвести шестьдесят восемь комплексов «Рубеж» из Калининградской области и из Польши в Вологодскую область. Правда, по ракетам это двести семьдесят восемь штук, а по боеголовкам – целых восемьсот шестнадцать. Так что в сумме, на чем и настаивала американская сторона, общее количество боеголовок – шестьсот у них, и тысяча у нас. РСД-10 вне договора и остаются на своих базах в Белоруссии. В общем, и волки сыты, и овцы целы. Главное, чего сумели добиться на переговорах, так это того, что американские военные резко сменили тон. Он у них более не воинственный и повторяет картину после поражения во Вьетнаме. А этот синдром трудноизлечимый. В роли догоняющих им еще быть не приходилось. Мы всегда от них отставали, и приходилось доказывать, что мы их нагнали. Так было в сорок седьмом, затем в Корее, во Вьетнаме, потом в Сирии и на Камчатке. Ну, и Афганистан, где достаточно успешно обстреляли свою армию и заменили практически полностью всю технику, которая была не приспособлена для войны в условиях горной и полупустынной местности. Неоценимый вклад в оборону страны.

После подписания почти сразу вылетели в Исландию. Это первый визит руководства СССР в эту страну. У этой территории довольно странная судьба: вообще-то, это территория находилась в личной унии королевства Дании, но после того как Гитлер захватил, если так можно выразиться, скорее беспрепятственно вошел в Данию, Англия подсуетилась и оккупировала Исландию. Затем переуступила право на оккупацию США. Те, недолго думая, объявили ее свободной республикой, находящейся под протекторатом США. Затем уже республику Исландию приняли в НАТО, несмотря на отсутствие армии и активные протесты населения. В общем, прихватизировали. Установили там пушки от линкоров, затем наставили кучу ракет, шумопеленгаторов, радаров и акустических станций. Короче, милитаризировали ее до предела. Местоположение у нее выгодное: как раз перекрывает проход наших лодок и кораблей в Атлантику. Крупнейшая авиабаза в Кеблавике построена американцами. Своей армии и флота у страны нет, кроме береговой охраны. Самолет генсека приземлился именно на этой базе с четырьмя ВПП, в ангарах и неподалеку от них стоят В-52 и многочисленные «Орионы» и «Посейдоны».

В общем, делать тут особо нечего, но делегацию пригласил новый премьер-министр Торстейнн Паульссон, недавно избранный на этот пост. Он – бывший президент общества предпринимателей Исландии и руководитель одной из партий – независимости. Вот только название у нее одно, а на деле это про независимость от Европы идет речь, а США – крупнейший партнер и протектор.

Президентом страны была женщина – Вигдис Финнбогадоуттир. Она бессменно сидит на этом месте уже второй срок и собирается продолжать это занятие, во всяком случае, население абсолютно не возражает против этого.

Основная причина приглашения – Баренцево море, вернее, лов трески в нем. У Советского Союза большой рыболовецкий флот, который создает реальную конкуренцию исландским рыбакам. Разделить зоны и получить квоты и хотят исландцы. Плюс им нужен лес, нефть, нефтепродукты и металл. До этого момента особой торговли между нашими странами не было. Кроме консервированной исландской селедки, мы ничего у них не покупали. В общем, пока шли торгово-экономические переговоры, Сергей скучал, отсиживаясь в самолете генсека, заодно смотрел на вылеты стратегической и разведывательной авиации НАТО. Президент Вигдис подняла вопрос о «продолжающейся оккупации» стран Прибалтики, и тогда начальство высвистало его из уютного самолета. Его привезли в белый с красной черепичной крышей двухэтажный особняк президентши как депутата Верховного Совета от Латвии. Цапнулся со старой теткой по поводу того, кого кто оккупирует. Уж чья бы корова мычала, маленькая, но очень гордая птичка!

– По всем признакам, это Исландия – оккупированная страна, ведь военнослужащие США не подлежат исландской юрисдикции. А наших военнослужащих могут привлекать к ответственности местные органы правопорядка в случае совершения ими уголовных и иных проступков на территории союзной республики, их могут судить по местным законам, если преступление не подлежит рассмотрению в судах военной инстанции. Так что республики Прибалтики – равноправные государственные образования в составе СССР. А Исландия находится под американской оккупацией. Попробуйте попросить их убрать базу в Кеблавике и до конца срока вы не досидите.

– Нам незачем убирать американских военных, потому что существует военная опасность со стороны Советского Союза.

– Нам совершенно не нужна ни ваша территория, ни ваше воздушное и морское пространство. Опасность для Исландии создаем не мы, а оккупационные войска на территории вашей страны. Они постоянно провоцируют нашу активность в этом направлении. Вот, пока шли ваши переговоры, с базы взлетели шесть В-52 и четыре «Ориона», и все пошли к нашим границам. Не будет этого гнездышка, да кто о вас вспомнит! Так что не в ту сторону роете, мадам. Мы, Советский Союз, начиная с 1946 года последовательно выступаем за окончание объявленной нам «холодной войны», инициаторами которой были Англия и Америка, а вовсе не СССР. Гонку вооружений устроили тоже не мы, но сейчас Америка сама признает свое техническое поражение в этой гонке. Договор опубликован, и вы его читали: черным по белому написано о возвращении арсеналов к фактическому состоянию на 1982 год. Об отказе США от размещения на территории Западной Европы ракет среднего и малого радиуса действий. Мы же убираем только то, что было доставлено нами для борьбы с этими ракетами в восемьдесят четвертом: тридцать шесть установок комплекса «Темп-С». Так что вам стоило обратить большее внимание на собственное положение, а не на мифическую оккупацию Прибалтики. Кстати, эта земля выкуплена у шведов еще Петром Первым.

– Но республики были независимыми…

– От кого? Они были оккупированы Германией в ходе Первой мировой войны. Оккупированы у России. В 1940 году добровольно вступили в состав СССР. И выходить из него не рвутся. Как видите, даже генералов от ВВС избирают в депутаты. И я на выборах выиграл у представителя НФЛ. Выборы были альтернативными, но избиратели отдали свои голоса мне.

По возвращении домой генсек выпроводил Сергея в отпуск, дескать, заслужил! Сразу вспомнился анекдот про любителей потных женщин и теплой водки. Но делать нечего: начальство приказало! Предлагали поехать в Крым, но там и холодновато, и делать нечего. У детей каникулы новогодние, поэтому сели в самолет и рванули в Алма-Ату к дедушке и бабушке. А там само собой отправились на Чимбулак. Тыщу лет Сергей тут не был, хотя знал это место очень хорошо. Еще в семьдесят первом здесь катался в составе СКА САВО. Место было тогда очень популярным среди творческой интеллигенции. Сель тогда еще не сошел, плотину достраивали, но знаменитый Медео уже сделали полностью. Никакого транспорта до горнолыжной базы тогда не ходило, иногда ездил только ГаЗ-66 СКА по грунтовой горной дороге. Асфальт заканчивался перед плотиной, дальше в доску разбитая грунтовка с огромным движением тяжелых самосвалов «Татра» и «КрАЗ». Если везло, то шедшие порожняком самосвалы подбирали одиноких лыжников и альпинистов до отворота в бассейн плотины. Сель изменил место до неузнаваемости: половины Горельника просто нет. Но теперь в горы идет асфальтированная дорога, которая хоть и прикрыта КПП, но достать пропуск не проблема. Сами выехали на машине отца, который сменил «Волгу»-седан на универсал, так как вместо отдыха на пенсии занимается дачей в горах с огромным удовольствием. Что-то там конструлит, какую-то систему капельного полива, даже патент на нее оформил. Охрана выехала на УАЗе, взятом в местном девятом управлении. Асфальт, правда, заканчивался на Чимбулаке, который стал официальной базой для сборной СССР по горным лыжам. Сама база немного достроена и подремонтирована. Как ни странно, но постоянные жители этих мест практически все находятся на месте, лишь некоторые уехали, кто по службе, кто насовсем.

Первым встреченным был Женис, местный доктор, который переехал в новый кабинет в новом здании комплекса. Это же здание использовалось и как гостиница, и как склад, и как место для подготовки снаряжения. Женис чуть потолстел с тех времен, но по-прежнему светится улыбкой, и теперь носит белый халат, а не горнолыжный комбинезон.

Сергея узнавали, в основном из-за телевизора, все или практически все, ну, кроме Вадика Суханова, с которым они жили в одной комнате когда-то. С которым они когда-то решали, как быть: соглашаться Сергею на предложение Тальянова занять место в сборной или ехать в Качинское. Тогда Сергей уехал, а Вадик продолжил служить в спортроте, откатал свое в сборной и теперь был вторым тренером СКА. Первым тренером теперь, вместо капитана Кирьянова, Мансур Хусаинов, который был в команде капитаном. С ними встретились в столовой вечером в первый же день. Эти двое, хоть повзрослели и постарели, по-прежнему выглядят точно так же: загорелые дочерна с белыми разводами от очков на лице. Мансур малость стесняется и обращается через «товарищ генерал». Целые сутки понадобились, чтобы капитан Хусаинов перешел на имя. Тальянов тоже здесь, и неугомонный Вадик сразу потащил Сергея к нему. Разговор Виктор Иванович почти сразу переключил на нужды сборной! Это у него сидело крепче всего. Раз бывший ученик добился успеха, значит, может помочь, а помощь требовалась! У сборной сейчас очень сильный состав и хорошая база для тренировки. Нужны тренажеры французские, и Тальянов сразу взял быка за рога:

– Пробей, Серега, для родной сборной! Ты же в Москве на самом верху, тебя послушают!

Еще вечером Тальянов передал куртки сборной с пропуском на канатку, вделанным с правой стороны у плеча, для Сергея и Галины, а пацанам пропуска с застежкой для кармана на рукаве. Отпуск начался!

Первые дни было несколько тяжеловато: требовалась акклиматизация на этой высоте. Только на третий день перестали гореть мышцы на спуске от недостатка кислорода. Охрана, которая вначале успевала держаться неподалеку, взвыла:

– Товарищ генерал! Мы за вами не успеваем! Вы бы потише носились, или нас вперед пропускайте.

Пацаны и Галинка загорели до черноты. Кожа стала глянцевая, блестящая. Чувствовалось по всему, что такой отдых им нравится. После Нового года в гостинице появились полковники Вовк и Станкявичус, приехали отдыхать и кататься вместе с целой группой настоящих и будущих космонавтов. Вместе с ними приехал и ведущий «Клуба кинопутешественников» Юрий Сенкевич. Вслед за ними потянулась вся Москва, и проводить тренировки сборной стало несколько трудновато. Московские чайники постоянно стремились пройти по фисовским трассам.

Тальянов тут же запел о необходимости переноса базы к альплагерю Туюк-Су. Там у него «ВЛ» построена, но короткая, только для спецслалома.

– Ну, там же будет то же самое! И туда ведь москвичи доберутся.

– Доберутся, конечно, хоть на Марс лети!

Однако отдых закончился совсем нехорошо. Каникулы у детей кончились, и их требовалось отправить в Москву. Загрузились в машину, которую довольно активно использовали это время для различных нужд, гоняли туда-сюда то в Медео, то в Алма-Ату, и тронулись. Галина сразу не поняла, что произошло: Сергей вдруг с небольшим скрежетом переключил передачу на первую и повернул ключ зажигания, выключая двигатель, и поднял ручник, который вытянулся и встал вертикально. «Волга» несколько раз дернулась и встала. Все произошло перед самым поворотом у тропы на Эдельвейс. Это третий поворот, если считать сверху. Сергей еще до остановки включил аварийку. Сзади остановился УАЗ с охраной. Прикрыв жилетами всех, быстро пересадили их в УАЗ. Всем места не хватило, поэтому остальные облепили УАЗ, держась за вмонтированные петли на тенте. Выставили во все стороны стволы.

– Сергей Петрович, что случилось? – спросил капитан Елистратов, старший группы.

– Педаль тормоза провалилась.

– Я проверял, когда двигатель грел, – ответил Волков, водитель УАЗа.

– Волков, Синцов, к машине! Проверьте здесь все! Куда едем, товарищ генерал?

– До гостиницы «Медео». Вызывайте поддержку.

У «Волги» оказались надрезаны два тормозных шланга сзади и спереди. И ручник тоже приведен в негодность. На стоянке, где стояла машина, обнаружен распыленный репеллент против собак. Ни одного отпечатка пальцев ни в одном месте. Сработано чисто и профессионально. Из Москвы рекомендовали отпуск в Алма-Ате прервать.

КГБ так никого и не нашел, по их мнению, диверсию могли устроить как люди из центра, так и местные националисты, которых после событий восемьдесят четвертого загнали в подполье, но они существовали. Не исключал комитет и работу спецслужб Америки и Израиля, но все ниточки обрывались из-за отсутствия фактического материала. Из соображений безопасности было предложено временно переместиться на территорию авиабазы в Тиязе. Туда вылетела вся семья, только мужички с матерью жили в посольстве, у них школа, а сам Сергей – в Тиязе.

Там выяснилось, что шесть дней назад пришло сообщение от внука. У них осложнения: некогда враждующие между собой группировки ИГ, аль Нусры, ССА и остальных оппозиционеров смогли убедить правительство Соединенных Штатов предоставить им новейшие вооружения, в первую очередь средства ПВО. Американцы высадились на востоке Сирии и перекрыли воздушный коридор из Ирана в Сирию через Ирак. Один транспортник сбит, второй принудили к посадке в Мосуле. Турция закрыла проливы и сконцентрировала войска на плацдарме у Алеппо. Кроме того, еще одна армия передислоцировалась к армянской границе в районе Карса. С юга на территорию Сирии вошли войска Саудовской Аравии и Великобритании. Пролив Гибралтар тоже закрыт для прохода российских судов и кораблей. Египет отказал в проходе усиления с Дальнего Востока. Правительство и МИД России говорят о неадекватности партнеров, но не решаются применить силу против коалиции. Снабжение со стороны Ирана, в первую очередь живой силой, тоже перекрыто. Счет пошел уже на дни.

Сергей недовольно поморщился, читая сообщение. Из-за отпуска он слишком долго отсутствовал на связи. Отправил сообщение внуку и практически сразу получил ответ.

– Что требуется?

– КАБ-1500, ОДАБ-7500, ОДАБ-1500, Х-41, Х-31, Х-25, желательно что-то вроде Х-55 со спецчастью. Или спецчасти для «двухсоток». Командование группировки приняло решение пробивать коридор в Иран по кратчайшему пути. Руководство отказывается что-либо предпринимать снаружи.

– А сколько поднимает твой черненький самолетик?

– Три тонны.

– А как взлетать собираешься? Некоторые вещи из коллекции, которую ты запросил, весят значительно больше.

– Я могу забрать его с земли, без взлета, требуется подвесить изделие и обеспечить отсутствие людей в радиусе пятисот метров.

– Понятно, перешли мне диспозицию, попробую решить вопрос. Часть из того, что ты просишь, могу обеспечить свободно, ну, а для поставок остального требуется решение Высшего Военного Совета СССР.

– Я понимаю, но ты у нас единственная надежда. Сумеем ликвидировать позиции «Патриотов» и личный состав, ими управляющий, значит, прорвемся.

– Все, до связи, получил!

Пришлось сесть в Су-27 и лететь к Кутахову и Устинову в Москву. На стол министра обороны легла карта боевых действий и вся переписка.

– Да, крепенько за них взялись! Просто Брестская крепость какая-то получается! – резюмировал Устинов. – На что они надеются?

– Что, применив спецчасти, они отрежут пути командованию отыграться за их счет, слив их противнику.

– Сколько у тебя «спецчастей» к С-200?

– Восемнадцать, из них шесть через две недели требуется отправлять на переснаряжение в Крым, ресурс заканчивается.

– Так, шесть штук. Пал Степанович, прикинь!

Кутахов начал накладывать круги на коридор с обозначениями позиций ПВО противника.

– Еще четыре требуется, Дмитрий Федорович.

– Так, генерал, точно уверен, что у нас не аукнется?

– У нас это время не наступило и уже не наступит. Это как другая планета.

– Ладно… – министр снял трубку телефона с гербом. «Сейчас позвонит Романову, и все затянется до предела!» – подумал Сергей. Но нет, звонит генералу Герасимову.

– Начальника шестого управления ВВС ко мне, срочно.

– Он в Багерово.

– Значит, на связь.

Через некоторое время звонок. Еще до этого было видно, как напрягся Кутахов: лезли в его епархию! Устинов, сменивший Гречко в семьдесят шестом, уже влезал туда, в результате не стало воздушных армий, и лишь через четыре года решение отменили. Но министр только запросил список имеющихся боеприпасов и сроки каждого.

– Американцы к вам приезжали?

– Никак нет, товарищ маршал Советского Союза, – громко прозвучало из трубки. Устинов сморщился, отодвинул ее от себя и переключил на громкую связь, уменьшив громкость.

– Документы для них подготовили?

– Так точно, товарищ маршал Советского Союза.

– Будем корректировать, перешлите непосредственно мне, немедленно.

– Есть, товарищ маршал Советского Союза.

Маршал нажал на конец связи и недовольно спросил у Кутахова:

– Кто это у тебя такой громогласный?

– Саша Горбунов. Глуховат он на одно ухо.

– А чего держите?

– Как вам сказать, увольнять не за что, у него всегда все в порядке. В сорок третьем – воздушный стрелок на Ил-2, получил звание Героя Советского Союза на Курской дуге. Больше у нас таких нет. С шестьдесят девятого командует шестым управлением. У меня к нему никаких вопросов нет.

В кабинет Устинова вошел адъютант, поэтому обсуждение прекратили. Маршал забрал бумаги и жестом попросил подполковника выйти.

– Так, вот эти! – Устинов подчеркнул что-то в списке. – Х-55 переправлять бесполезно, у них управление централизованное, да и носителей у них там нет. Переправим шесть 3М14АЭ. По дистанции как раз подходят. Так, Андреев, все спецчасти имеют минимальный остаток срока хранения. Сам понимаешь, почему. Предупреди ту сторону об этом. Ключи передаешь в последнюю очередь.

Маршал подошел к шкафу, извлек оттуда бутылку столетнего «Ноева ковчега».

– Андреев, помоги!

Сергей перенес поднос из хрусталя на стол. Маршал налил коньяк в пузатые рюмки. Пригубили, не чокаясь и не произнося ни слова. Трое посвященных понимали, что делают. Все они читали о том, как офицеры ПВО вывозили на личных автомобилях такие «подарки» из частей, остававшихся в Западных округах бывшего СССР, чтобы не попали в чужие руки. Видели фотографии разделываемых на части новеньких «сто шестидесятых». Возможно, что взрывы в Ираке перечеркнут ход мировой истории в том мире. Но вероятность того, что это остановит Соединенные Штаты от дальнейшей эскалации конфликта, достаточно высока. Все трое молчали довольно долго, затем маршал Устинов открыл сейф, выдвинул из него ЭВМ и считал коды изделий с помощью сканера. Все БЧ сняты с дежурства, и выработать к ним ключи можно было только вручную. Через несколько секунд центральный компьютер центра управления выдал коды с пометкой «испытания».

– С момента передачи кодов будет объявлена готовность номер один, генерал. Исполняйте!